Плут

Глава 9

ГЛАВА 9

— Вило Плут! — наконец и своё имя услышал я, когда два дня спустя нарядно одетый стоял в числе прочих поступающих на главной площади столичной Имперской Магической Академии, где сейчас проходила торжественная церемония испытания будущих студентов.

— Удачи, братик! — восторженно пропищала Милиз, которая в своём, отливающем пурпуром, достаточно изысканном платье из Шамахи́йского шёлка стояла тут же и со счастливой улыбкой взирала на разворачивающееся пред нами помпезное действо.

— Ага-ага, — саркастично покивал я на это, понимая, от чего на самом деле зависит успех предстоящего.

Выйдя же из, назовём это строем, который был образован скоплением молодёжи преимущественно женского пола и разнообразной степени напыщенности, так сказать, я уверенной походкой, хотя кто бы знал, насколько же волнуясь, однако твердо опираясь на трость для торжественных случаев, направился по затейливо выложенным гладким плитам розового Карифи́йского гранита прямо к центральной колонне.

Это было монументальное строение из Бижо́йского голубого мрамора где-то сорокаметровой высоты, вместе с постаментом, и диаметром метра три, в самой узкой части. На изумительной красоты и детализации барельефах данного изваяния порой весьма колоритно были запечатлены важнейшие моменты и персоналии из истории Академии, как можно понять, нанесенные в разное время и разными творцами, пусть и с соблюдением определенной стилистики. Венчалось это вот всё статуей самой Магии в образе эдакой многоликой женской фигуры, в, вероятно со значением, сложившемся во множество фактурных таких складок балахоноподобном одеянии. Из-под которого, правда, кое-где виднелось обнаженное тело весьма изобильной, скажем так, конституции, особо пикантные и притягательные элементы которого были одновременно призывно продемонстрированны и, удивительно, но в то же время и целомудренно прикрыты, пусть лишь для виду и без особого успеха, как можно понять. Очень талантливая, короче говоря, работа, вызывающая весьма глубокие эмоции при взгляде на всё это, изобилующее деталями произведение чьего-то художественного гения.

Чтобы оказаться в центре у колонны, мне, как и тем, кто проходили испытание до меня, предстояло преодолеть часть гигантской площади, образованной внутренним двориком, так сказать, из окружающих его помпезных строений в напоминающем барокко стиле. В числе них был величественный главный корпус — по фронту. Не менее впечатляющие, пусть и несколько меньшей высоты административные здания — по флангам, а также — частично с тыла. Ну и чётко позади — золочёными пиками устремилась в голубой небосвод довольно внушительная ограда с очень даже немаленьким центральными коваными воротами изумительной красоты и сложности сплетения, так сказать. Их впечатляющие створки сегодня были гостеприимно распахнуты для всех абитуриентов с командами поддержки, назовём их так.

Преодолев наконец эти пару десятков метров, которые теперь отделяли меня от оставшейся позади в строю элегантной Милиз, я довольно резво, что было не так и просто на моей-то деревянной ноге, взобрался по некоторому количеству достаточно широких мраморных ступеней, чтобы оказаться перед почти метрового диаметра бронзовым диском, что ли. Сие изделие было вмурованно в пьедестал колонны, не уступающий оной своей красотой и обилием деталей, которые прям не устаёшь вычленять меняя дистанцию или ракурс при любовании тем множеством статуй, кои и образовывали рельеф основания, удерживающего столь богатую на разнообразные сюжеты колонну.

Сдержав-таки трепет я протянул руку и приложил её к весьма натёртому до желтоватого блеска центру этого, отчего-то тёплого металлического круга. Как только это произошло, я ощутил, как из моего резерва довольно мощно потянуло магию, что закончилось очень быстро, но всё равно меня едва не опустошило от такого.

Пошатнувшийся, но всё же сохранивший равновесие я, тут же задрав голову, увидел, как на вершине колонны, а точнее даже у одного из четырёх лиц статуи Магии голубым загорелись глаза, после чего над её головой засиял «цветок» огня из, пусть и весьма натурально выглядящих, но явно неестественных, а я бы даже сказал фантастических трёх «лепестков» пламени того же, к слову, цвета.

Однако такую картину увидел только я, поэтому над площадью громко и явно с магическим усилением торжественно прозвучало:

— Рыцарь! Предрасположенность Воздух. Класс 1-C*.

* Притворимся, что у них тут латиница, а то класс, например, 1-[Хъа] звучит пусть и колоритно, но менее привычно.

На озвученное управителем церемонии в толпе раздались весьма жидкие аплодисменты. Гораздо более скромные, нежели у некоторых моих, уже прошедших проверку предшественников, среди которых стоит, пожалуй, выделить одну неожиданно обнаруженную мною в числе будущих студиозусов златокудрую маркизу с синими глазищами, которые та, стоя сейчас среди прочих первокурсников посильнее из своего 1-А класса, прям пучит на меня, при этом сама — словно готовая уже сорваться с места и рвануть ко мне за обнимашками.

Ну-ну, мы-то не представлены, а знакомство вроде как имеем лишь заочное, посредством братца-близнеца, блин. Поглядим, как ты, девочка, будешь выкручиваться из этой ситуации, находясь в плену условностей и порядков высшего света.

Итак, что тут скажешь? Фух, сработало! Ведь не озаботься я, то был бы фурор, ведь моё трёхлепестковое пламя является признаком вполне себе Командора, и, как можно понять, следствием могучих энергоканалов. Мой же мизерный резерв, как я и предполагал, не влияет на определение ранга, хотя без таких вот артефактов меряются они тут все именно им, а точнее способностью выдать подрят контрольное число определенных чар.

Что ж, всё удалось, и я теперь официально зачислен в Академию Рыцарем, то есть не противореча отметкам в имеющихся документах. Ну а то, что распределили меня в класс из самых слабаков — не такая уж проблема и вполне себе временное, зависящее лишь от меня обстоятельство.

Кстати, игра зачла мне квест «Поступить в одно из учебных заведений, чтобы изучать магию», а мой счёт пополнился ещё на 1 ОР. Радует.

Так, что-то я задумался, а нужно живее шагать к своему 1-С.

Как только я доковылял до одноклассников, над площадью прозвучало:

— Милиз По́льская!

Да-да, именно Польская, как впрочем и одна, не находящая себе сейчас места в десятке метров от меня синеокая маркиза, была поименована лишь Пышской. Все студенты Академии здесь лишь как студенты без указания их титулов или принадлежности к кланам, поэтому всякие там Вольно-, Жаро-, Крепко- и т.п., ну и, разумеется, родовые приставки к изначально незнатным фамилиям , то есть те самые «из каких-то там» — демократичненько отбрасываются на период обучения. Такие дела.

— Рыцарь! Предрасположенность Огонь. Класс 1-С.

Что и требовало доказать, молодец няшка! Пусть колонна со статуей на вершине на самом деле никак не отреагировали на контакт лишь с полевой структурой, не содержащей ни капли магии, да и вообще, не являющейся биоорганизмом, но все окружающие увидели вспыхнувший, как и в моём случае, однолепестковый огонь, понятное дело красного цвета. Ну и глаза засветились у лица левее того, что олицетворяло Воздух у меня. Всё это и было озвучено представителем Академии.

Тут, конечно, следует спросить: так какого ж хрена ты, чудак-человек, по трущобам-то давеча шастал, выискивая Рыцаря на подмену, когда как он и не понадобился вовсе, а моя несговорчивая личность Ассистента КК собственными силами всё устроила? А я и отвечу! Поговоркой, блин: дурная голова ногам покоя не даёт. Или вот: лучьше семь раз отмерь, затем один — отрежь. Ну или, если угодно: для бешеной собаки семь вёрст не крюк. Короче говоря, каюсь: болван.

Милиз, конечно, щебечет счастливая от того, что возится с пошедшей-таки на поправку притащенной тогда нами домой девчонкой-калекой, бодро заявляя: «Что ни делается, всё к лучшему!» Но вот я, поняв, что мой Рыцарь на подмену никак не выздоровеет к сроку и тупо не сможет стоять на ногах во время церемонии, пришел в конце концов к нынешнему плану. Ну и, что удивительно, получил-таки на него согласие няшки, поэтому сразу же возмущённо и негодуя поинтересовался у неё: «А раньше, блин, нельзя было сказать, что так можно?!!» Полученный же от моей среброглазки на эту реплику взгляд и беспомощное пожимание плечиками, мол, я ж не виновата, что ты ТАКОЙ тупой, меня задели. Ой, как задели. Мда.

Когда слегка отошёл от эмоций, я, конечно, повозмущался прям женской логикой этой хитрой особы, но сделал это про себя, не став выссказывать ей ничего. Все же, если женщина, и плевать, что ненастоящая, твердо заявила, что низачто она не станет вмешиваться в игровой процесс, а потом вот так берет и помогает мне выполнить квест, то лучше не упрекать ее в непоследовательности. А то ведь, в следующий раз она упрется и, ссылаясь на «несокрушимые» директивы, не поможет, даже если ей это не будет ровным счётом ничего стоить. Так что остаётся лишь радоваться, что Милиз у меня не алгоритм на ножках, а полноценная личность, с которой стоит договариваться, а не осуществлять запросы на те или иные действия. Примерно так.

И да, как можно понять, после той нашей стычки с бандитами у халуп беспризорников-попрошаек, мы отправились прямо к дорогому врачевателю, который сбил жар у девчонки и, продав нам за четыре, блин, сотни Серебряных каких-то склянок с вонючими зельями, прописал минимум неделю постельного режима с нарастающим обильным питанием. Правда вот, с ещё в детстве неслабо так переломанной, из-за чего плохо впоследствии сросшейся ногой, которая мало того что была кривая и вся в жутких шрамах, так ещё ж и прилично короче другой, а также с со знанием дела недавно удаленным(скрежеча зубами) левым глазом хлебнувшей сполна от этой неласковой жизни бедняжки — он, увы, ничего поделать не мог. Да и, лишив меня иллюзий, а также дав понять уровень здешней медицины, заявил, что никто уже ничего не сможет. Единственное, чем обнадёжил нас местный Эскулап, так это предположил, что заикаться и замыкаться в себе она, возможно, перестанет, если ей обеспечить надлежащий уход и окружить семейным теплом. Мда.

Такую вот «поломашку», при взгляде на которую сердце кровью обливается и невольно возникает желание добить, чтоб не мучилась, я намедни подобрал и спас. За что, к слову, от игры отдельно получил 1 ОР за выполнение скрытого квеста со странным названием «Спасти рыжую». О котором, к слову, узнал лишь в момент засчитывания его выполнения, как только спасённая, приняв лекарства, засопела в чистой и ароматной постели, сразу после с жадностью употребленного здешнего аналога куриного бульона.

Кстати да, когда Милиз отмыла от грязищи девчонку, то та оказалась вполне себе рыжей, даже с медным оттенком. Так что, если сделать нормальную причёску, после того как немного отрастут безжалостно обскубаные, похоже что даже ножом, ее волосы, то получится очень симпатичная обладательница правильных черт лица с янтарного цвета глазами... глазом(сжимая кулаки).

Со мной она пока не очень. Вся сжимается и цепенеет. Пэтому ею в основном занимается Миро, пока оставшаяся в гостинице, чтоб присматривать за идущей на поправку, ну и, понятное дело, Милиз. Именно последняя и сумела в рекордные сроки достучаться и разговорить Жоли́н, узнав о её непростой судьбе.

Девчонка оказалась дочерью вдо́вого Сержанта, который пару лет назад, в тяжёлый жизненный период, был вынужден приехать в столицу, чтобы обратиться за помощью к некогда командиру и какой-то там графине. Но спустя несколько дней отца, к слову отличного мечника, внезапно убили напавшие в подворотне какие-то бандиты. О матери Жолин он никогда не распространялся, поэтому, не зная, а может и не имея более никаких родственников, сирота, теперь уж круглая, осталась наедине с жизнью.

Девочка хоть и являлась одаренной уровня Рыцарь с предрасположенностью Огонь, но ввиду недееспособности так и осталась за бортом, не заслужив именоваться магичкой. Она ведь не была в состоянии ни дворянский патент отслужить государству, ни заинтересовать какой-либо из родов, а достаточных средств её, некогда крохотная семья — и не имела-то никогда, чтоб хоть какое-то магическое образование оплатить. Ну а всё то, что смог показать ей старый Сержант, хоть и бывший отличным мечником, но почти никаким оператором магической энергии, пусть в итоге и делало Жолин достаточно опасной в определённых ситуациях, но не сильно ей в последующем пригодилось.

В общем, почти полгода спустя, так и не найдя приличной работы и доев-таки последние оставшиеся от отца гроши́, рыжая оказалась на улице, где кое-как и просуществовала до определенного времени как правило побираясь, что, как и невозможность найти работу, было обусловлено как раз тем её, ещё детским увечьем ноги. Поперву, правда, отчаявшаяся девчонка попыталась было стать на кривую дорожку разбоя, только вот кончилось это всё весьма плачевно, хотя и не самым худшим образом, так как ей тогда всего лишь переломали руки, отчего правая перестала гнуться, и это поставило крест на возможности формировать даже тот мизер чар, который она умела. Мда.

Такое вот бытие продлилось до недавних пор, пока её, одиночку, однажды не поймали-таки «конкуренты» из организованной структуры под крышей Шрама. Эта мразь, оглядев тощую побирушку, вынес ей вердикт. Торговать телом, что в данном районе также находилось под его контролем, стоящая пред ним «жертва концлагеря» категорически была непригодна. И дело тут не только в уродливой ноге, но и в телосложении «новенькой», так как без одежды ей просто нечем было похвастаться в свои, как ни странно 18 лет, к слову, исполнившиеся в день её спасения мною, хм(невесело), прям подарок на ДР. Ну а столь изыскательных извращенцев в трущобах не водилось, а те, что забредали, отирались в местах почище.

Именно по этой причине Щепка, как поименовали Жолин, была распределена на то, чем до этого достаточно успешно занималась. Для большей же жалостливости было принято решение не отнимать уродливую ногу, что у отморозков было отработанно и поставлено на поток, а весь штат, так сказать, мог похвастаться, уж простите за такое слово, отсутствием тех или иных конечностей. Так вот, было решено выставлять увечье напоказ, а смазливую мордашку оттенить зияющим провалом вместо левого глаза. Что Крот, тот самый гад, которому я оторвал ноги взрывом, мастерски и исполнил при помощи раскаленной ложкой, бонусом получив ещё и заикание у несчастной.

Короче, если б мог, то отмотал бы время назад и не стал бы так легко убивать тварей, а превратил бы их в мясные обрубки и оставил так существовать.

Мда, такая вот она, жизнь — порой бывает. И я, так часто жалевший себя ещё там на Земле и на колёсиках, теперь несколько пересмотрел своё отношение к справедливости, которая может быть такой... никакой.

Ну ничего, мы ещё посмотрим, не даром же Милиз у нас поступила Рыцарем с предрасположенностью Огонь!

****

В то же время, чуть поодаль.

— Откуда, ты говоришь, они? — переспросило очаровательное златокудрое создание с двумя пышными розовыми бантами повыше висков, из которых словно неукротимыми потоками бурлящего золота били два водопада пышных волнистых волос едва ли не до пояса, хотя собеседница этой вот прелести вовсе и не говорила ничего такого, когда, сверяясь со своими заметками, давала сжатую справку почти на каждого вновь поступившего.

— Эм... так... ага, вот, — забавно порывшись в удерживаемой на сгибе руки стопке бумаг, которые едва не выронила в процессе поиска нужной информации, всё же нашла требуемое несколько с виду незадачливая и нескладная девушка в круглых очках да с цвета воронова крыла строгим каре. — Итак, брат и сестра баронессы Вольнопольской. Прибыли из Синего Королевства. Это вся информация, которую они оставили о себе в администрации, когда вносили предоплату за обучение. Ах да, они оплачивают самостоятельно!

— Занятно-занятно, — задумчиво протянула очаровательная малышка с не по годам серьезным лицом, сложив при этом руки на не сказать что сильно выделяющейся, но всё же заметной на фоне общей своей миниатюрности груди, а также отстранённо постучав указательным пальчиком по подбородку и нижней губе, которая, вкупе с верхней чуть вздёрнутой и возвышающейся над двумя передними слегка крупноватыми белоснежными зубками, образовывала невообразимой привлекательности ансамбль, не способный никого оставить равнодушным. Бросив же на предмет интереса на деревянной ноге взгляд своих умных глаз, даже в этом мире редкого вишнёвого цвета, девушка высказала самое важное, по её мнению, что сумела вычленить из мизера имеющейся информации. — Итак, калека, всего лишь баронский брат и рангом только Рыцарь, прибыв в Академию уровнем не так чтобы и намного выше Синеградской, но при этом на треть, кажется, более дорогую, берёт и оплачивает всё самостоятельно. И всё это когда как он, ну хоть пытайте меня, но однозначно нищеброд! И почему, Магия его осуши, он не Польский, а Плут? Я ничего не упустила, Бу?

— Всё верно, Мастер, — преклоняясь перед аналитическими способностями златокудрого ангелочка, правда в бордовой с золотым позументом церемониальной мантии и со знаком второго курса, подтвердила черноволосая девушка в очках, которая, к слову, одета была аналогично. — Вы правы, он неполноценен, и поэтом явно слаб как мечник. При этом он и как маг — пустое место, пусть для мужчин его уровень и неплох. Он попросту не может ни для кого представлять настолько высокого интереса в качестве перспективной фигуры, чтобы на него так тратились, а, как вы верно заметили, он хоть и сам за себя платит, но денег ему определенно дали, что очевидно: как по повадкам, так и сдержанному одеянию. Хотя, смею добавить, держится он не по статусу. Либо дурак, либо воспитанный в строгости и воздержании, эм, принц какого-нибу...

— Фу, Бу, опять ты свои романтические фантазии из глупых романов с анализом мешаешь! Прекрати немедля и... продолжай, — сломав маску отрешённой строгости и скривившись словно от лимона, по детски притопнула ногой и выдала возмущённую тираду негодующая обладательница кукольной внешности, когда её собеседницу, мнение которой, как видно, она весьма ценила, пусть и не подавала особого вида, несколько занесло, и та, мечтательно зажмурившись и сложив кисти в замок, при этом продолжая удерживать бумаги одной рукой, очень трогательно прижала их к груди, пока возвышенным голосом изливала свои... ну, пусть будет, умозаключения.

— Простите, Мастер, — взяла себя в руки фантазёрка. А поправив указательным пальцем чуть сползшие на нос очки, сухо продолжила. — Выходит, здесь что-то личное. Ну, раз определенно выросший в бедности, но воспитанный словно равный тому, кому не перед кем преклонять свою голову(мечтательно), оказался настолько кому-то ценен, что его удалили из Синего Королевства и не пожалели немалых средств, да ещё и вдвойне!

— То есть ты так уверенно исключаешь хотя бы даже тот вариант, что он, например, мог вырасти в среде аристократов, но с определенного момента лишился всех благ, а теперь вот опять при деньгах, но вынужден скрываться вдалеке от родины? Ну или... я не знаю, выброшенный после увечья любовник какой-нибудь высокопоставленной особы, от которого неслабо откупились и отослали, — предложила на её взгляд более реалистичные версии златовласка, когда, удивленно вздернув бровь, поразилась странной убеждённости возвышающейся над ней практически на целую голову девушки с каре. — И что значит вдвойне?

— Да, я... эм, хотя не знаю. Но он — однозначно не «падший» и не «дорвавшийся». Он не тот, кто был воспитан как мы, но успел растерять все повадки, пока был в низах, так как сейчас не сломлен, не обозлён и, скорее всего, не притворяется. И он не тот, кто был вынут из грязи и обтёрт, иначе бы весь сейчас сиял кричащей роскошью. Он... он словно чужд всего этого. Его определенно не оскорбит то, что выведет нас из себя или болезненно уязвит кого-то, однажды потерявшего свой статус. Но при этом он точно не проглотит то, за что какой-нибудь нуворишь, утеревшись, лишь примется торговаться, да ещё и в тайне лелея жажду подлой мести, — несколько порывисто привела свои доводы, порой пугающая собеседницу своей проницательностью неловкая черноволосая девушка в очках. А затем поспешила дать пояснения и по второй части вопроса, — Вдвойне же — потому что его, не обличённая серьезным титулом сестра, лишь жалкий Рыцарь тривиального Огня, но за неё платят столько же! А значит, либо она была частью его условий, либо эта девица ой как непроста и, скорее всего, приставлена к нему. Сюда же, к слову, и их разные фамилии, что больше похоже на прихоть, нежели конспирацию, но и это не стоит исключать.

— Что ж, интересное мнение, Бу. Но я уверена, что всё как всегда гораздо проще, чем ты любишь представлять, сгущая краски. Эх, тебе бы романы писать, — слегка сюсюкающим голоском дала оценку всему сказанному очаровательная малышка, покровительственно потрепав за щёчку ту, за стеклами очков которой, если постараться, можно обнаружить грустный взгляд фиолетовых глаз. Затем властная златовласка вернула себе холодность и продолжила не терпящим возражений тоном. — Но вернёмся к теме. И да, поручи кому-нибудь из первокурсников-кандидатов в Орден прощупать этого... как там его, Плута.

— Сделаю, Мастер. Далее у нас идёт графиня...

****

— Значит вы прибыли так издалека? — липла ко мне до оскомины дружелюбная и деятельная девица с тёмно-голубыми, почти синими волосами, которые сейчас были стянуты в высокий пышный хвост повыше затылка, а спускался до самых лопаток, её же перманентно округленные от непомерного любопытства голубые глаза просто обезоруживали своей искренней любознательностью.

— Да, Моли́н, я был очень наслышан об уровне образования в Империи и настоял, что хочу постигать премудрости магического искусства именно в Краснограде, — задолбался я уже отвечать односложно, что, как видно, не привело к потере у собеседницы интереса ко мне, поэтому и психанул, впервые выдав такую длинную тираду с нотками раздражения, чтоб уж точно дать понять, что я не настроен на милую беседу.

Чёт я застеснялся, короче, от напора столь непосредственной и, прямо скажем, очаровательной девушки вот и... словно школота огрызаюсь.

— Ого! Так ты стремишься стать настоящим профессионалом, а овладев всеми тонкостями и нюансами, быть опасным противником, усыпляя бдительность врагов своим неопасным видом! — до невозможности воодушевлённо восхитилась моим «коварством», словно от подлитого масла в огонь, вспыхнувшая интересом ко мне и аж всплеснувшая руками эта, плещущая незамутнённым, хоть и явно необоснованным счастьем... милотень, блин.

— Да ты раскусила меня! — не смог я и дальше держать морду кирпичом, да ещё и под таким напором позитива.

— Тогда, если что, то я на твоей стороне, — скорчив уморительно серьёзную рожицу, заговорщицким тоном продолжила забавная особа в несколько легкомысленной расцветки платье, которые, похоже, не часто надевает, а явно неуместный меч на поясе, пусть и носился весьма привычно, но на фоне всего образа определенно был чужеродным элементом. Занятная девушка. — Не хотелось бы мне однажды быть сражённой столь расчётливым противником. Уж лучше вовремя примкнуть(задорно)! Ой, а где твоя сестрица? А то я хотела у неё поинтересоваться насчёт её чудного платья. Ах, такая прелесть, такая прелесть(аж зажмурившись).

Подивившись столь резко переключившейся и мило защебетавшей на совершенно иную тему девице с весьма ладной и гибкой фигурой, я лишь пожал плечами в ответ на её вопрос, в очередной раз отметив, что с платьями, точнее с их подбором и умением носить, у синеволоски явно беда, хоть это для неё и сродни некому фетишу, что ли.

Сейчас, кстати, мы всем нашим 1-С брели по одуряюще пахнущей цветущей флорой аллее к территории общежитий. Где, как можно понять, нам предстоит расселение, удивительно, но без разделения на мальчиков и девочек, по коттеджам. Множество которых и даже несколько вполне себе особняков с лужайками, перемежаясь парками и садами, раскинулось вокруг системы прудов. С лебедями, ясное дело. Некоторые старшекурсники, к слову, так и вовсе сожительствуют.

Интересно, какой же мне домик-то достанется, и вообще, от чего зависит: ютиться на пару с каким-нибудь одногруппником лишь в коттедже или занимать с персональным гаремом целый особняк? Хм(увлеченно).

Так вот, идём это мы идём. Милиз — где-то там, как всегда покоряет всех встречных своим дружелюбием, а я — тут попал в лапы её подобия, только синеволосого и гораздо более женственного телосложения, так сказать. С ней мы, чуть поотстав от класса, сейчас следовали за прочими. Точнее я — ковылял, опираясь уже на свою «бамбуковую» трость, а голубоглазая Молин — неугомонно кружила вокруг, порой откровенно забадывая вопросами.

В класс наш, кстати, всего было принято восемнадцать Рыцарей, в то время как в 1-В — двадцать три Первых Рыцарей, а в 1-А — семнадцать Командоров и даже две Магистра.

Да, именно столько первокурсников поступило в этом году, и примерно по столько же учится на втором и третьем, при том, что Акадмия огромна и роскошна, словно для тысяч студентов. Удивительно.

Как можно понять, столичная Академия — не единственное магическое учебное заведение не то что в Империи, но и в столице, а чуть более полусотни магов в год — это вовсе не все активы государства. Просто львиная доля одарённых обучаются в заведениях попроще и подешевле, и я сейчас не о Сержантских школах. Большинство Рыцарей, да и немалая часть Первых Рыцарей, например, не в состоянии позволить себе образование за 15 килоСеребряных, да и маги они не настолько крутые, чтобы на них так тратились инвесторы, так сказать. Поэтому-то в нашем 1-С классе слабосилков, да и отчасти в 1-В — все преимущественно клановые и, как правило, аристократы. То есть изредка юные главы, а чаще наследники родов или кланов, ну или дети, братья, сёстры титулованных дворян или богатеев. А вот среди Командоров из 1-А встречаются и самородки, которых с охотой приняли в роды или кланы, так как на подобного уровня магов уже можно и прилично потратиться.

— Я вот однажды видела такое чудное платье, где было...

— С дороги, мусор! — прервав щебет Молин, раздался сзади надменный юношеский голос и меня нагло пхнули в плечо, от чего я едва не навернулся.

Мда уж. Будь я персонажем героического фэнтези какого-нибудь, то наверняка бы вызвал подлеца на дуэль и, конечно же, победил. Но я всего лишь храмой калека, который даже меч не носит на поясе, так как всё равно не умею им пользоваться, а стукаться об эту, вечно за всё цепляющуюся хрень просто потому, что мне она положена по статусу — не горю желанием.

Да и если приглядеться, то этот вот крепкий парниша, кажись, как и мы с первого курса, а судя по Видению, аж Первый Рыцарь, то есть определенно спесивый представитель редчайшего для здешних мужчин ранга, так вот, он мало того что уж очень уверенно перехватывает ножны своего меча, поправляя его так, чтоб сподручнее было выхватить явно дорогую «убиваку», так ещё и не торопится идти куда шёл, определённо ожидая реакции на свою, понятное дело, провокацию. И дело тут не столько даже в том, что он не упивается и не глумится, а внимательно и даже деловито следит за моей реакцией, будто для него это всё сейчас не развлечение, а скучная работа, сколько в том, что моя магозащита не сработала. Точнее ее предварительно аккуратненько и со знанием дела «лопнули», прежде чем прибегнуть к обидному рукоприкладству. Но кто, право слово, под наплывом-то эмоций и в момент вскипания праведного гнева да бурления возмщения обратит на такую мелоч внимание, не так ли? В общем, у нас тут, я полагаю, никакая не личная инициатива, а, скорее всего, этого вот «быка» подослали.

Хм(азартно), кто ж это меня решил так...

— Ты, что, смертник, совсем деньги своего рода не ценишь? Сдохнуть в первый же день — это прям достойно запечатления на колонне главной площади Академии, — прямо не узнал я мигом преобразившуюся милую, забавную, дружелюбную(сглотнув), всё это конечно же с приставкой «некогда», а ныне смертельно опасную синеволосую фурию, готовую сорваться с места и подобно раскалённому клинку пройти сквозь толщу жироносителя молочного происхождения, так сказать.

Вот это да! Да мне, глядишь, и делать-то ничего не надо, только и знай себе, что окружай свою драгоценную тушку такими вот боевыми милашками(поёжившись), а они уж всё и порешают за один лишь мой благосклонный взгляд.

— Не нужно, Молин, юноша обознался, — проклиная свой гонор и воспитание, всё же не стал я идти по самому разумному пути, предоставив двум, очевидно, жёстким мечникам без меня выяснить отношения, а самому потом пожинать результаты. Я с пафосно мрачной рожей и театрально заботливой интонацией принялся делать то, что всегда неплохо, смею надеяться, умел, то бишь пиз... вести впечатляющий оппонента диалог. — Он, ну или те, кто спустили его с цепи, привычно заблуждаются, полагая, что прямой поединок — это самый верный спооб лишить человека жизни или чего-то важного ему. Руки́, ноги́, репутации, близких и тому подобного, без чего не столь комфортно существовать дальше. Поэтому я не стану упрощать задачу недоброжелателям и так незатейливо демонстрировать им всё то, чем могу осложнить им их, возможно недолгое, бытие. А вы, сударь, поблагодарив милую Молин за то, что уберегла вас от опрометчивого шага, потрудитесь передать подославшим вас, что я не очень хороший человек.