По наклонной

КОЛЛЕКТИВ И СТЯЖАТЕЛИ: ДИАЛОГ С ЧИТАТЕЛЕМ

Оргкомитет Ленинградского регионального совета учреждений права, науки, культуры и средств массовой информации и Лениздат, изучая общественное мнение, откликаются на него в сборниках библиотечки «На страже закона», а письма о нарушениях закона направляются в соответствующие инстанции для принятия мер. Публикуем, например, ответы прокуроров Выборгского и Фрунзенского районов Ленинграда:

«Проверкой по направленному нам письму гр. Петровой выявлено, что продавец Б. магазина № 7 систематически обвешивает покупателей. По данному факту возбуждено уголовное дело», «Прокуратурой района предъявлены иски о взыскании с Д. незаконно полученной суммы в размере 365 р., а также о выселении ее с занимаемой жилой площади. Направлена информация в РУВД для взятия на контроль некоторых адресов, где возможна сдача в поднаем жилой площади с целью извлечения нетрудовых доходов» (эти меры приняты в связи с письмом граждан о том, что хозяйка двухкомнатной квартиры Д. в доме ЖСК длительное время сдавала жилплощадь ради наживы).

Получены ответы и на многие другие сигналы.

Вот два новых письма.

Письмо первое: «У меня да и у других сложилось впечатление, что правоохранительные органы любят ловить «мелкую рыбешку», а «акулы» порой спокойно залезают в карман государству, действуют нагло, почти открыто. Хотелось бы пожелать нашим правоохранительным органам вылавливать сначала «акул», а потом уже всякую «мелочь». И сражаться надо с жуликами так, как сражался Ф. Э. Дзержинский с контрреволюцией. С уважением Алексей Яковлевич Китков».

Письмо второе: «Пишет вам рабочий К. (указаны фамилия, инициалы, адрес, место работы. — Прим. автора). Только что прочитал книжку «Обжалованию не подлежит» из библиотечки «На страже закона». Книжка своевременна, о многих вещах задумываешься вновь и вновь… К сожалению, в нашем коллективе есть люди, подобные градусовым, амелиным, лоховининым…» Сообщая о злоупотреблениях на предприятии, автор связывает их с нездоровой обстановкой в коллективе, с позицией администрации, которая не считается с мнением трудящихся, покровительствует пьяницам и жуликам, а честных работников, выступающих против этого, шельмует. «У нас часты отступления от требований гласности, справедливости, распространяются всевозможные слухи, нарушается дисциплина, большая текучесть кадров».

Сопоставим эти письма с документальными материалами сборников «И снова — несуны», «Обжалованию не подлежит» и других и посмотрим, какая же почва питает извлечение нетрудовых доходов, как начинается путь по наклонной. Не каждая «мелкая рыбешка» превращается в «акулу», но каждая «акула» вырастает из малька.

С чего началось падение бывшего директора хозрасчетного предприятия вагонов-ресторанов «волевого, железного Градусова», бывшего директора продуктовой базы, снабжавшей детские учреждения, «страшного человека Кошуриной» и сменившего ее на этом посту «милого Эрика Южакова»? С безделицы, полуподарка-полувзятки: бутылка коньяка, дамская сумочка… В своем хваленом «умении жить» они не остановились, не опомнились, а жадно стали урывать сотни, тысячи, десятки тысяч рублей. А вокруг них, в мутной воде, сокрытой от глаз людских, резвилась, нагуливала жирок на хищениях и взятках прожорливая челядь — «рыбы-прилипалы», «рыбы-лоцманы».

Почему очерк о взяточнике Градусове в сборнике «Обжалованию не подлежит» мы назвали, казалось бы, так прозаично-буднично «Когда коллектив молчит…»? Потому что именно в трудовом коллективе — основной ячейке нашего общества — сходятся в эпицентр многие проблемы. Читатель К. безусловно прав: существует глубинная связь между состоянием коллектива и уровнем борьбы в нём с нетрудовыми доходами и другими антиобщественными явлениями.

Если в коллективе нарушаются нормы справедливости, гласности, подавляется полезная творческая инициатива, замалчивается передовой опыт, поощряются подхалимы-молчуны, добру и злу внемлющие равнодушно, а шельмуются честно работающие на своем месте люди, то диагноз ясен: коллектив серьезно болен, раздроблен, низка его роль в управлении предприятием. Здесь — благоприятная почва для нарушений норм закона, нравственности, социалистического образа жизни, благоприятная среда для обитания «акул». Одновременно это свидетельствует и об ослаблении влияния партийной организации.

Процессы происходящих в стране революционных преобразований ясно высвечивают действительное положение дел в каждом трудовом коллективе. Товарищам по работе видно, кто настоящий боец за ускорение социально-экономического развития, кто выжидающий или равнодушный наблюдатель, а кто и фактический противник перестройки, прячущийся за демагогической фразой. Наше время — время действий. Медлить нельзя. Поэтому благодушие при неблагополучии в коллективе опасно. Надо научиться распознавать признаки бедствия и выправлять положение.

Ослабление роли трудового коллектива в управлении может вызываться разными, причинами и условиями. Мы скажем в основном о тех, которые ближе к направленности нашей библиотечки «На страже закона». Проследим на примерах из документальных очерков, как относились к единству и роли коллектива те, кто, злоупотребляя служебным положением, совершал преступления и кого читатели причисляют к так называемым «акулам», — градусовы, кошурины, южаковы, лучковы, зубковы и другие.

Главным препятствием для свободы их преступных действий по извлечению нетрудовых доходов были окружавшие люди, работящие, принципиальные. Сильные прежде всего своим единством — объединением в здоровый, сплоченный коллектив, способный реально, в полном объеме осуществлять большие полномочия, предоставленные ему Законом СССР о трудовых коллективах. Вот почему «акулы», пробравшись на командные посты, начинают завуалированную атаку на коллектив, используя клевету и сплетни, науськивая людей друг на друга, способствуя тем самым возникновению враждующих между собой группировок. В такой искусственно созданной и подогреваемой междоусобице «акулы» стремятся поодиночке расправиться с теми, кто осмелится препятствовать их злоупотреблениям. Ратуя с трибуны за порядок, дисциплину, личную ответственность за дело, а фактически сохраняя в определенных пределах безучетность, сумятицу, параллелизм, расплывчатость служебных функций у подчиненных, когда «отвечают все и никто», можно выбрать по своему усмотрению и «козлов отпущения».

Не случайно именно в такой обстановке половинчатости, «в мутной воде» легче было «рыбу ловить» на базе у Кошуриной и Южакова, на предприятии у Градусова, в магазине у Лучковой, в столовой у Зубковой. Порядок, дисциплину и учет они продуманно установили в таких формах и пропорциях, в каких это обеспечивало им безопасность и видимость благополучия на предприятии при составлении отчетов и на случай ревизий.

Одновременно, без афиширования, они заботливо сохраняли «белые пятна» в своей системе, не контролируемые никем «щели», особенно в учете и хранении, пользуясь которыми совершали преступления. Но на высоком уровне налажены были у них учет и дележка похищенного и взяток, «порядок» операций по злоупотреблениям, «дисциплина» — в смысле беспрекословного подчинения махинатору — Хозяину и железной круговой поруки среди соучастников преступлений. Поэтому они под любым предлогом уклонялись от конкретных предложений, реально улучшающих организацию труда и управления, надежно повышающих дисциплину и порядок, действовали прежде всего с позиции силы, требуя бездумного повиновения своей воле.

Отстранив от фактического участия в управлении предприятием раздроблённый коллектив и стремясь сделать его во многом понятием только символическим, «акулы» в то же время ссылались при удобном случае на «мнение и решение коллектива», проводя фактически свое решение. Атака против коллектива не могла не означать одновременно и атаку на человека. Роль рядового труженика они пытались принизить до уровня незначительного винтика в хозяйственном механизме. Под предлогом защиты «чести нашего предприятия» подавляли попытки работников противиться совершавшимся нарушениям, «вынести сор из избы», приклеивая любым сигналам о злоупотреблениях ярлык кляузы, а выступавших с этой информацией людей подвергали гонениям «от имени коллектива», интересы которого якобы такие люди предавали. Подобная расправа, например, была учинена над коммунистом Хазалия.

Принизив роль коллектива и человека в коллективе, возведя в фетиш спекулятивно противопоставляемую подлинно государственным интересам «честь предприятия», а себя — в ранг единовластного Хозяина, градусовы исподволь вдалбливали мысль: Хозяин — не в коллективе, а над коллективом, никому не дано обсуждать справедливость или несправедливость, законность или незаконность его решений и действий, соответствие их нормам социалистического общества. В качестве главной ударной силы против коллектива и человека они формировали свое ближайшее окружение в основном из карьеристов и беспринципных угодников.

Свое «войско» «акулы» вооружали властью, выдвигая на руководящие должности, общественные посты или награждая престижными званиями. А те подобным же образом создавали окружение и «активы» на своем уровне. Кошурина выдвинула Южакова, Лучкову и других, образовала дутый псевдоактив «передовиков» из соучастников хищений — Жулина, Садыкина, Ромашова. Соответственно и Лучкова в «нижнем эшелоне» избрала своей ставленницей Светлову. Так рассчитанно, системно, целенаправленно комплектовалась «пятая колонна», предназначенная для участия в махинациях и для разложения коллектива. Люди, вовлекавшиеся в эту группировку, утрачивали принципиальность, идейно-политические и нравственные устои. Элиту внутри «пятой колонны» составляли те, кто обеспечивал основные этапы совершения преступлений, — Егерева, Карпачевский, Платонова… В узком кругу «своих» людей и решались многие важные для предприятия вопросы, а большинство членов коллектива хитроумно изолировались от всякой существенной информации, что обрекало их на незнание обстановки, а следовательно, на пассивность, неучастие в управлении.

Особый аппетит у пройдохи Хозяина разыгрывается на единоличное властвование в сфере распределения благ, когда партийная организация и трудовой коллектив стоят в стороне и деликатно молчат. Но ведь именно в этой сфере в первую очередь или действует, или не срабатывает главный принцип нашего общества «От каждого — по способностям, каждому — по труду», принцип социальной справедливости.

Бессовестно извращая эти принципы, матерые хищники кощунственно использовали формы социалистических отношений, вкладывая в них корыстное, антиобщественное содержание. Для маскировки «добренький» Хозяин вульгаризировал понятие справедливости, сводя его к уравниловке, когда одинаково вознаграждались хорошая и плохая работа, творческий, продуктивный труд и бездельное времяпрепровождение. И тогда на глазах у честных тружеников награждают подхалима, лодыря, горлопана-подпевалу Почетной грамотой или иным знаком почета за труд, подогревая эту постыдную процедуру лицемерными улыбками и начальственными аплодисментами, которым угодливо подхлопывает окружение. А без аплодисментов потихоньку одаривают своих людей теплым местечком, надбавкой к окладу, «забывая» вывесить приказ об этом на доску объявлений.

Дать квартиру, дефицитную путевку, пособие пожирнее к отпуску — мало ли возможностей у «акул» пригреть за прислужничество! Потому-то они так намертво и вцепились в рычаги распределительного механизма, понимая, что его стимулирующие возможности — это своеобразный кадровый ключ управления, влияния на людей. Впрочем, в руках у «акул» скорее не ключ, а отмычка. Потому они так тщательно и скрывают за семью печатями от всего коллектива тайны подлинного распределения благ. Потому они и те, кто несправедливо был ими обласкан, боятся, как огня, квалифицированного, объективного анализа управленческо-кадровой деятельности, который сложил бы внешне разрозненные эпизоды, выдаваемые для наивных или не желающих видеть правду за «случайности», «отдельные ошибки и просчеты», в единую картину. Суть этой политики — выдвигать и поощрять свое окружение, не допуская к управлению ни коллектив в целом, ни входящих в него честных, инициативных тружеников.

Бывает, что не всегда сами градусовы подбирают свое окружение, а сплотившаяся для совершения злоупотреблений группа дельцов тайком от всего коллектива, но фарисейски прикрываясь его именем, выбирает удобного для них руководителя предприятия. Такой маневр виден по материалам уголовного дела о хищениях в системе общепита Калининского района, когда махинаторы втайне от коллектива организовали направление за 25 подписями (якобы от всего коллектива, в который входят 117 человек) письма в трест столовых о выдвижении Зубковой на должность директора столовой. А когда приказ был подписан, долг выдвиженки оказался платежом красен и организаторы ходатайства получили возможность при ее покровительстве беспрепятственно совершать хищения.

Открытый вызов махинаторы бросают на общем собрании, и не каждый коллектив это испытание выдерживает. Если в раздробленном коллективе еще сохранились силы, способные бороться против злоупотреблений, и ожидается открытое столкновение на собрании, команда передовиков приукрашивания и парадности приводится в боевую готовность. Куда девается покорная поза иного любимчика-угодника, выходящего из кабинета Хозяина! Не узнать его, распрямляющего спину и грозно витийствующего на трибуне, если надо разгромить кого-то из непокорных, даже если они не говорят о самих злоупотреблениях, а только выступают с предложениями об улучшении кадрово-управленческой деятельности. На эту сферу и попытки высветить ее гласностью наложено строжайшее табу, смысл которого: «Не лезьте не в свое дело, начальству виднее». Дружно обрушивается рать подхалимов-рвачей на «возмутителей спокойствия»: «Ату его! Демагог! Клевещет на весь наш коллектив! Не давать ему слова!» А если подобранные по заранее составленному списку выступающие не добьются успеха, то приходят на подмогу хорошо проинструктированные председатель собрания и редакционная комиссия, которая не даст сквозь бумажные дебри формулируемого решения выпорхнуть ни одному «крамольному» слову. По такому стандарту и проводились собрания на хозрасчетном предприятии вагонов-ресторанов. Вот протокол — образчик одного из них в октябре 1979 г.: «Наше предприятие постоянно справляется с планами. Особенно большие успехи достигнуты в этом году… Эти успехи достигнуты благодаря сплоченности всего коллектива (курсив мой. — Авт.), проводимой политико-воспитательной работе партбюро, местного комитета и администрации предприятия». Комментарии к такому протоколу в смысле перевода с языка лжи на язык правды можно составить, сравнив его с протоколом судебного заседания по делу шайки расхитителей и взяточников во главе с их Хозяином-Градусовым. Бросается в глаза противоестественность самого сближения понятий: с одной стороны, группа преступников, расхитителей социалистической собственности, а с другой — ими же организуемое собрание — высший орган трудового коллектива социалистического предприятия.

Что это, как не кощунственная фальсификация? Но преступники не останавливаются ни перед чем. И вот как иезуитски звучат характеристики, выдаваемые ими на своих подручных: воровавшая питание у детей взяточница Лучкова «исполнительна, трудолюбива, награждена Почетными грамотами», такие же розовые штампы, слово в слово, на воров Жулина, Садыкина, Ромашова. Перевернуты понятия с ног на голову. За «исполнительностью» скрывались угодничество и резвость в совершении преступных операций, а о «трудолюбии» в добывании нетрудовых доходов сказано в многотомном уголовном деле. Раздробленный коллектив лишь молча наблюдает, как шельмуются противодействующие злоупотреблениям люди, такие, как Зоя, отказавшаяся пропускать через кассу фиктивные чеки, Хазалия и другие, а награждаются залезающие в карман государства и общества жулики, бездельники и подхалимы. Магазину, возглавляемому Лучковой, присваивается звание «Предприятие высокой культуры», Почетная грамота победителя Всесоюзного социалистического соревнования. А на другом конце созданной ими преступной цепочки — многолетние систематические хищения, продуктов, предназначенных для детских учреждений. «Сметана все время жидкая. Повара поговаривают, что ее разбавляют. Творог — плохой, горько-кислый, молока в бидоне не хватает. Сметана при кипячении вздымается пеной. Мы жаловались в бухгалтерию, но куда обращаться дальше, не знаем…» Это свидетельские показания работников детских учреждений, приведенные в сборнике «И снова — несуны».

А кому могли жаловаться тысячи детей, питавшихся в яслях-садах? Сколько из них расплатились своим здоровьем за «успехи передовиков», соревновавшихся в мастерстве по извлечению нетрудовых доходов?

Махровый преступник Эрик Южаков официальной характеристикой нарисован как «активный общественник, член товарищеского суда» (представьте, кого и как он «судил»!) и даже «руководитель школы коммунистического труда»! Во всем этом — признаки социально опасного явления.

Спекулятивное, лицемерно-наглое использование приспособленцами-махинаторами демократических форм социалистического общества, его завоеваний может порождать и порождает тип своеобразных оборотней, извращающих нашу мораль, злейших врагов нашего общества, рядящихся в одежды передовых людей. Особую опасность представляют эти оборотни, когда им удается образовать связку: махинатор, пробравшийся на пост руководителя предприятия, и специально подобранное им окружение, узурпирующее право представлять весь коллектив, выражать его мнение.

Проникновение нечестных людей на руководящие посты, а соответственно, и ослабление роли трудового коллектива в определенной степени облегчались издержками встречавшихся прежде, а ныне осужденных сугубо «технократических» подходов, когда достижение поставленных перед предприятием экономических целей в значительной мере заслоняло недопустимые затраты.

Случалось, что на гребне «технократической» волны могли всплыть и руководители градусовского типа с их «деловой хваткой». Используя выгодную ситуацию, «волевой, энергичный, твердый» руководитель Градусов действовал под лозунгом «План — любой ценой», а при этом, обезличивая коллектив, не хотел видеть «за лесом деревья», за понятием коллектив — конкретных живых людей с их человеческими нуждами, заботами, интересами. Человек-работник для Градусова и его махинаторских целей удобнее всего смотрелся как всего-навсего механический придаток к хозяйственному механизму — тот «винтик», о котором уже говорилось. Если так, то какое у него может быть «свое мнение», «человеческое достоинство», кто с ним считаться будет? Из таких «технических деталек» и сложить можно только что-то механически послушное воле Градусова.

Из всего сказанного видно, что махинаторы в полной мере берут на вооружение в борьбе против коллектива методы бюрократизма и формализма. Обман, подмена живого дела его видимостью, когда по форме — правильно, а по существу— издевательство, молчалинское двуличие, угодничество, хамелеонство, фамусовский подбор: «Как станешь представлять к крестишку ли, к местечку, ну как не порадеть родному человечку!» Бюрократы, как и «акулы», тоже оборотни. Не случайно махинаторы встречали поддержку или благожелательный нейтралитет в бюрократической среде их вышестоящего начальства, где фальшивые победные реляции жуликов о выполнении плана поднимались на щит, ставились в пример как образцы хорошей работы. Бюрократизм и формализм — питательная среда и для совершения преступлений, злоупотреблений, извлечения нетрудовых доходов. Поэтому «акулы», оборотни и бюрократы — злейшие враги трудового коллектива.

В спаянном коллективе «акула» не приживется, ей нужна атмосфера замалчивания, она таится в тиши кабинетов людей, настроенных эгоистически, корыстно, заинтересованных в ослаблении трудового коллектива, который не позволит нарушать принципы социалистической справедливости, поставит на место зарвавшихся жуликов, лодырей, болтунов, претендующих на незаработанные блага. О таких сильных коллективах рассказано в очерках «На единый наряд», «Люди — для людей», «В коллектив пришел руководитель», «Как Григораш с товарищами змея убил» и других.

В слабом же коллективе может встать на скользкий путь человек, взгляды которого еще не устоялись. Борис Карелин, окончив технический вуз, мог и должен был стать хорошим инженером (сборник «По наклонной»). Но способствовала ли этому обстановка в лаборатории, куда он поступил работать? Нет. Там не коллектив специалистов, а, скорее, чиновничье присутствие во главе со столоначальницей Варварой. Бюрократическая обстановка получения денег не за фактическую работу, а за высиживание и суету сделала свое недоброе дело — приучила к мысли, что доходы можно «законно» получать и не за труд.

И в заключение вернемся к письму читателя А. Я. Киткова. Верно, «акулы» изворотливы, хитры и особенно опасны, когда попадаются «на крючок». В ход могут пустить не только угрозы и шантаж, но и зубы. Могут оклеветать и опорочить тех, кто их разоблачает, и тех, кто по долгу службы ведет дело по их обвинению. Может быть, Алексей Яковлевич имел в виду эту жизненно реальную ситуацию, когда писал о том, что правоохранительные органы любят ловить скорее «мелкую рыбешку», чем «акул». Крупные хищники действительно создают противодействие их разоблачению, подключают «солидных» покровителей, всеми путями пытаются оказать давление на тех, кто их изобличает.

Позвольте, Алексей Яковлевич, ответить вам с той же откровенностью, с какой и вы написали нам. Работая в прокуратуре с 1942 года, я знал и знаю многие сотни следователей, прокуроров, судей, работников органов внутренних дел. Встречались и среди них единицы отщепенцев, которые совершали не просто нарушения по работе, но даже и преступления, за что, как и положено, привлекались к уголовной ответственности. Но что примечательно, почти все они были полностью разоблачены именно в том коллективе, где и служили. Подавляющее большинство наших работников понимают, что «блюсти честь мундира» — это означает не закрашивать пятна на нем, а очиститься от них, признавать свои недостатки без подсказок и принимать меры к тому, чтобы впредь их не допускать. В частности, избавляться от недостойных работников, не позволяя им уйти от ответственности, если они в чем-либо повинны.

Знаю, что подавляющее большинство товарищей, с которыми мне довелось работать в течение нескольких десятилетий, не проявят малодушия и не спасуют перед любыми «акулами» и их покровителями. В таком же духе мы воспитываем и нашу смену.

Но есть еще в нашей работе немало не только ошибок, но и неправильно занимаемых позиций. ЦК КПСС в своем постановлении «О дальнейшем укреплении социалистической законности и правопорядка, усилении охраны прав и законных интересов граждан» потребовал коренного улучшения и перестройки работы правоохранительных органов. Ленинградский региональный совет учреждений права, науки, культуры и средств массовой информации, участвуя в межведомственной программе координации исследований «Человек, научно-технический прогресс, общественные отношения: ускорение», готовит и внедряет в практику ряд научно-прикладных разработок, используя практический опыт. Одновременно мы реагируем и на сигналы о конкретных правонарушениях.

Чем больше и смелее будут предаваться гласности любые отступления от норм закона и нравственности, чем активнее включится в борьбу с ними каждый человек, каждый трудовой и учебный коллектив, тем скорее мы избавимся от нечисти, мешающей советским людям жить, работать, отдыхать, развивать и укреплять свое общество и государство. В этой борьбе нас вооружают решения XXVII съезда партии и последующих Пленумов ЦК КПСС, Закон о государственном предприятии (объединении).

Январский (1987 г.) Пленум ЦК партии углубил анализ ситуации в стране, конкретизировал задачи перестройки, а также подчеркнул, что если мы не сломим до конца силы торможения, то они могут снова втянуть страну в состояние застоя, грозящего социальной коррозией. А коррозия общества всегда сопровождается и распространенностью нарушений закона. Именно поэтому человек труда, являющийся главной движущей силой сегодняшних революционных преобразований, кровно заинтересован и в дальнейшем укреплении порядка, дисциплины, законности. Трудящиеся решительно выступают против жульничества, нечестности, паразитизма в любых его формах, а также и против тех, кто, пренебрегая мнением коллектива, распоряжается на работе, как в своей вотчине, и, злоупотребляя служебным положением, использует обстановку вседозволенности для казнокрадства, наживы.

Выступления делегатов на XVIII съезде профсоюзов СССР наглядно показали, какие огромные массы народа, поддерживая курс партии, пришли в движение и вступили с хозяйской заботой в большой государственный диалог по самым насущным вопросам нашей жизни.

Силы перестройки, силы очищения общества от всего застойного, негативного, тормозящего ускоренное развитие страны, крепнут день ото дня. В них вливаются и новые общественные формирования — комитеты ветеранов войны и труда, комитеты советских женщин… Нашего полку прибывает: эти новые формирования, выполняя свои ответственные задачи, займут боевые позиции также и в борьбе за дальнейшее укрепление законности и нравственности, ибо эта борьба всенародная.

В. А. Беляков, заместитель председателя Ленинградского регионального совета, старший помощник прокурора Ленинграда, советник юстиции