Поцелуй со вкусом мечты

Глава вторая

Ровно тридцать минут спустя Чейз Магуайр появился возле ее дома, держа под руку Роузи Стаффорд в оранжевой блузке, которая подходила ей так же, как кетчуп мороженому. На Чейзе Магуайре были джинсы и небесно-голубая рубашка.

Глядя на стоящего в дверях человека, Саммер поняла, как она заблуждалась, полагая, что знает о нем все. Одно дело — видеть Чейза Магуайра на расстоянии и слышать о нем всевозможные сплетни, и совсем другое — встретиться с ним лично. Он просто-таки излучал обаяние!

Саммер пришлось сделать над собой усилие, чтобы не запинаться, когда она пригласила обоих войти.

— Садись, Роузи, — кивнула она, показывая на старый, покрытый пледом диван, который Мод менее чем десять минут назад очистила от кошачьей шерсти. — И... мистер Магуайр тоже, разумеется.

— Зовите меня Чейзом, — отозвался тот с улыбкой, и на его левой щеке появилась ямочка. — «Мистером Магуайром» величают моего старшего брата Майка.

Нет, она совершенно не знала этого человека. Рядом с ним она чувствовала себя... глупой. Да-да, именно глупой.

— Садитесь, Чейз. Можно вам что-нибудь предложить? Может быть, кофе?

Когда Чейз вслед за Роузи подошел к дивану, Саммер заметила две вещи. Во-первых, он хромает. Немного, но у человека, в избытке наделенного и силой и грацией, даже небольшая напряженность в походке особенно заметна. А во-вторых, слишком сексуален. Саммер было уже двадцать семь лет, и она считала себя достаточно зрелой, чтобы держать свои чувства в узде. Но не обратить внимание на его стройную фигуру, упругие бедра в плотно облегающих джинсах было просто невозможно.

От кофе гости отказались.

— Прямо не знаю, что и сказать по поводу работы, — начала Саммер, садясь в старое кресло с потертыми подлокотниками. — Мод поговорила с Уиллом, не посоветовавшись со мной. Имеете ли вы хоть какое-нибудь представление о том, чем вам придется у меня заниматься?

— Не совсем, — ответил Чейз. — Знаю только, что мне надо будет иметь дело с лошадьми. — На его лице появилась довольная улыбка.

Да, человек, которого назвали «Лучшим ковбоем», наверняка умеет обращаться с лошадьми. Однако как ему удалось так быстро растратить призовые деньги? — строила догадки Саммер. Азартные игры? Женщины?

— У меня, естественно, нет сомнений в ваших профессиональных навыках, — сказала она. — Но мне нужен человек для грязной работы. Убирать навоз в стойлах, кормить лошадей, отводить их на пастбище и приводить обратно. И, вероятно, помогать мне по понедельникам и пятницам. Я даю уроки верховой езды.

— Чейз не голливудский ковбой! — вмешалась Роузи. — И не чурается грязной работы. У него руки на месте.

Чейз раздраженно взглянул на Саммер и произнес:

— Я быстро приспосабливаюсь к любой работе.

— Но у меня есть еще и собаки. Вам придется убирать за ними, кормить. Не могу представить, чтобы такой человек, как вы...

— Мэм, — перебил он, — не знаю, что вы имели в виду, говоря «такой человек, как вы», но сейчас я на мели. Да и машина, к несчастью, сломалась. Работа сослужит мне двойную службу. Во-первых, Роузи говорила, что у вас найдется лишняя комната. Во-вторых, это временно, а я не рассчитываю оставаться здесь дольше, чем мне понадобится для того, чтобы отремонтировать машину.

Да, Чейза Магуайра, похоже, голыми руками не возьмешь!

— Я не могу вам много платить.

Она посмотрела ему в глаза. Они были цвета янтаря, поднесенного к свету.

— А сколько сможете?

— Двести долларов в неделю плюс комната, о которой Роузи уже упомянула, и двухразовое питание. А еще вы мне будете нужны по субботам и воскресеньям, по крайней мере на первых порах.

— Что ж, — ответил Чейз, широко улыбнувшись, — если это последнее предложение, солнышко, то я согласен!

Она нахмурилась.

— Я вам не...

— Забери из моего пикапа свое барахлишко, Чейз, — произнесла Роузи, тяжело поднимаясь. — Думаю, Саммер хочет задействовать тебя прямо сейчас.

— Комната рядом с вольером, — обратилась Мод к Роузи. — Она хоть и небольшая, но постель приличная, есть даже ванная.

— Я уверена, Чейзу здесь понравится, особенно после того, как он поспал на моей кушетке, — засмеялась Роузи. — Лапушка, не волнуйся! Ты еще потом спасибо скажешь, что я привела его.

— Ладно! Можешь не стараться! Уговаривать меня нечего. Мне действительно нужен помощник.

Саммер повернулась и взглянула в янтарные глаза Чейза, обрамленные густыми ресницами. Потом посмотрела на его гладко выбритые упругие щеки, и ей вдруг захотелось погладить их...

О, Господи! Что это со мной? — с ужасом подумала она.

От судьбы подачек не жди! Чейз понял это еще в детстве, до того, как начал бриться. Теперь впервые за последние пятнадцать месяцев она, похоже, повернулась к нему лицом. Благодаря поддержке старого друга у него появилась работа и крыша над головой.

Два месяца не такой уж большой срок, подумал он, забирая вещи из пикапа Роузи.

А его новая хозяйка — занятная дамочка. Но лучше с ней не связываться, сказал он себе, возвращаясь к аккуратному маленькому домику, где три женщины в его отсутствие, вероятно, перемывали ему косточки. У нее тело, которое даже сильного мужчину способно свести с ума, и таких прекрасных голубых глаз он точно никогда не видел! Но почему-то они становились холодными всякий раз, когда он ей улыбался. Но ему нет до этого никакого дела! В конце концов, он ковбой! Как и Джимми Каллауэй, за которым его хозяйка была когда-то замужем. Полное ничтожество! Разве мог он поэтому упрекнуть ее за то, что она хочет сохранить дистанцию с незнакомым мужчиной.

— Эй, Роузи, — как можно более весело воскликнул он, распахнув дверь в безупречно чистую гостиную, — надеюсь, ты не выдала все мои секреты?

Та хихикнула.

— Не буду говорить то, чего не знаю. А про остальное... Ну ладно, — сказала она, тяжело поднимаясь, — мне пора. Обращайся ко мне, Саммер, если этот мошенник будет доставлять тебе неприятности!

Мод вслед за Роузи тоже заявила, что ей надо идти.

— Ну что? — спросила Саммер, закрыв за подругами дверь. — Готовы приступить к работе?

Его взгляд медленно прошелся от ее груди до лица. И он должен оставить эту женщину в покое? Он слегка помотал головой, сомневаясь уже в самом себе, и протянул:

— Я готов делать все, что прикажешь!

Взгляд голубых глаз стал холодным и предостерегающим.

— Идемте.

Дом у нее был маленький, но безукоризненно чистый, и Чейзу это понравилось. Сам он не отличался особой аккуратностью по отношению к себе, но неукоснительно соблюдал все правила, когда дело касалось лошадей.

— В конюшне есть телефон, и еще один в вольере, но не обращайте внимания на звонки, — предупредила Саммер. — Я всегда ношу с собой мобильный, чтобы назначать встречи. О лошадях сегодня уже позаботились, — добавила Саммер, открывая заднюю дверь. — Обычно это делаю я, но сегодня Рауль любезно согласился мне помочь.

— Это... ваш друг?

Она остановилась, держа дверь открытой.

— А что?

Он улыбнулся ей так невинно, как только мог.

— Просто мне интересно, почему вы не предложили эту работу ему.

— Рауль еще учится в школе, в одиннадцатом классе. Он не может работать столько, сколько мне понадобится в ближайшую пару недель, но работник он хороший.

— Тогда, догадываюсь, сегодня я увижусь с Раулем.

— Правильно, — пробормотала Саммер. — Идемте.

Едва она успела ступить на деревянное крыльцо, к ней подбежала черная с белыми пятнами собака, возбужденно лая и описывая вокруг нее круги. Чейз увидел радостное лицо Саммер, и у него перехватило дыхание.

Да она красавица! Это открытие явилось для него шоком. Не просто хорошенькая, сексуальная или желанная. Когда Саммер улыбалась, а взгляд делался мягким, она становилась просто неотразимой.

— Хорошая у вас сторожевая собака, — удалось выдавить ему из себя.

— О, как сторожевая собака Келпи совершенно бесполезна! Зато она любит всех вокруг. Я лучше познакомлю вас с Ханной.

Она подошла к огромной псине, лежащей у края крыльца. Та подняла голову, а когда Саммер наклонилась, чтобы приласкать ее, один раз вильнула хвостом.

— Ханна знает Роузи, поэтому не возражала, когда вы вдвоем вошли в дом, но теперь лучше ей представиться официально.

Чейз наклонился к собаке и торжественно произнес:

— Привет, Ханна. Меня зовут Чейз.

— Я имела в виду нечто более существенное, — сухо произнесла Саммер. — Дайте вашу руку. — Она взяла его за руку. — Пусть Ханна понюхает наши руки, чтобы запомнить наши запахи, смешанные друг с другом.

— Интересная мысль, — внезапно севшим голосом проговорил он.

Саммер резко отдернула свою руку: — Мистер Магуайр, я была бы вам очень признательна, если бы вы в будущем держались от меня на расстоянии!

— Что ж, этого я вам обещать не могу, мэм! Тем более сейчас, когда вы покалечены, но из упрямства не хотите признать, что вам нужна помощь. Но ваши слова учту!

— Я не это имела в виду, — сказала она. — Такой человек, как вы, должен понимать, что...

— Минутку, — сказал он. — Вы уже второй раз говорите «такой человек, как вы». Но мы же никогда не встречались. Я бы вас запомнил. Значит, вы, наверное, слышали какую-нибудь сплетню... или путаете меня с кем-то другим. Может быть, с кем-то из друзей вашего мужа?

Она была поражена, словно он ее ударил.

— Я не... вы... вы знали Джимми?

— Встречался с ним пару раз. Я знаю, некоторые жены участников родео очень плохо относятся к этому занятию и всему, связанному с ним, особенно если их мужья, как ваш супруг, остаются в седле большую часть года.

Она бросила на него суровый взгляд, повернулась и пошла через двор. Чейзу ничего не оставалось, как последовать за ней. Вызвана ли ее реакция тем, что она искренне любила красивого бродягу, за которым была замужем?

Вольер представлял собой длинное, окрашенное в белый цвет здание на противоположной стороне загона, ярдах в двадцати от конюшни. Не шикарное, но крепкое и в хорошем состоянии.

Чейз невольно замедлил шаг, когда, подойдя к деревянной изгороди, окружающей загон, он увидел четырех лошадей. Двух из них он сразу же записал во флегматики, на которых их хозяйка во время занятий, видимо, сажала новичков.

— Прекрасная лошадка, — сказал он о кобылке, шерсть которой была лишь немного ярче каштановых волос Саммер. — Чистокровная, да?

Саммер остановилась и посмотрела на него через плечо. Ее глаза по-прежнему оставались холодными.

— Почти. Она без родословной, но ее мать была породистой. Мы с Медовушкой уже давно вместе.

— Медовушка? — спросил он, пытаясь догадаться о происхождении этого имени. — Из-за масти?

— Сначала ее действительно назвали Медовушкой за ее цвет, — сказала она, слегка улыбнувшись ему. — Но потом скорее за то, что она необычайно добрая и делает все, о чем ее ни попросишь.

— А этот, чалый? — спросил он, ставя на землю свой мешок с вещами. — Он тоже ваш?

Костлявый мерин, о котором шла речь, был огромной уродливой скотиной. Увидев, что внимание людей привлечено к другой лошади, он фыркнул и, подскочив к Медовушке, попробовал оттолкнуть ее.

— Да, он, скорее всего, достался мне за мои грехи, — с тяжким вздохом проговорила Саммер. — Ему всего два года, так что воспитанием пока не блещет. — Она посторонилась, чтобы упрямый конь не задел ее больное плечо. — Какие-то горе-ковбои купили его мать, а заодно им подсунули и жеребенка. Его хотели отвести на живодерню, вот я и купила беднягу за бесценок. Думала, обучу его, а потом куда-нибудь пристрою, но теперь вижу, что вряд ли справлюсь.

— Вы много занимаетесь с лошадьми?

— Сейчас у меня только он и Мейверик. Это гнедой мерин Бейтса — тот, что вчера сбросил меня. Его отдали мне, чтобы помочь ему избавиться от некоторых вредных привычек, так что я и занимаюсь с ним, и кормлю его. — Она, нахмурившись, посмотрела в загон.

— Я готов с ними заниматься!

Услышав эти слова, она резко повернулась — слишком быстро, гримаса боли исказила ее лицо.

— За эти занятия я вам не плачу!

Он улыбнулся.

— А я и не прошу вас платить. Надеюсь, занятия с парочкой своенравных лошадей покажутся мне неплохим отдыхом после чистки стойл и уборки вольеров для собак!

Она скептически подняла брови.

— Вы хотите заниматься с ними просто ради забавы?

— Конечно!

Он повернулся и чуть пододвинулся к ней. Достаточно близко, чтобы ей от этого стало не по себе, и достаточно близко, чтобы увидеть, как ее ноздри непроизвольно слегка раздулись, словно она пыталась уловить его запах.

— Конечно, у меня могут возникнуть и другие мотивы. Например, надежда пробудить в вашей душе благодарность! Но вы слишком холодны и умны, чтобы почувствовать нечто подобное, не так ли? Значит, мне придется довольствоваться тем, о чем я говорил.

На ее лице явно читалась некоторая озадаченность и неуверенность.

И тут Чейз сделал то, что хотел сделать все утро: ухватил длинную прядь Саммер и потер волосы между пальцами, наслаждаясь их шелковистостью.

— Ладно! Если хочешь, занимайся.

Ее голос снова стал ровным, но глаза выдавали ее гнев, смущение и раздражение. Чейз до сих пор предпочитал женщин легкодоступных и опытных. Главное — никому не причинялась боль, никто не страдал, когда наставало время уходить.

Но эту женщину он желал. Ее хотелось соблазнить.

Взгляд Чейза скользнул с лица молодой женщины на ее шею, где он заметил учащенно бившуюся жилку, а потом ниже, где под мягкой фланелью рубашки угадывался твердый сосок...

Ему действительно не следовало бы этого делать.

Сквозь его затуманенное желанием сознание прорвался звук мотора. Саммер тоже его услышала. Глаза у нее расширились. И она отступила назад. Он опустил руку. Она нахмурилась, посмотрела через плечо и нахмурилась еще сильнее.

— Ах, черт!

Из низенькой машины, подкатившей к калитке, вышел высокий человек. Несмотря на его сапоги и черную ковбойскую шляпу, Чейз готов был держать пари, что он никогда не сидел на лошади. Даже издали было видно, что у него гладкое, непроницаемое лицо бизнесмена.

— Ну все, присосется, как пиявка, — пробормотала Саммер.

— И кто же это?

— Рей Флетчер.

Как только Рей Флетчер вошел в ворота, с заднего крыльца дома раздался утробный рев Ханны, и тут же из вольера донеслась целая какофония рычания, лая и тявканья.

— Рей никогда не был представлен Ханне, — объяснила Саммер, но ее голос был едва слышен сквозь шум.

Рей Флетчер закрыл ворота и направился к загону. Чейз заметил, что Саммер не сделала ни одного шага в сторону своего гостя. Флетчер прошел половину пути, когда она наконец подала Ханне сигнал, и старая собака замолчала и плюхнулась на место. Когда Рей Флетчер приблизился к ним, собачий лай уже стих.

— Саммер, — произнес он сладким голосом, — я услышал о том, что с тобой произошло. Могу ли я чем-нибудь помочь? О твоей гордости ходят легенды, но, может быть, ты все-таки согласишься взять у меня деньги в долг?

— Да что ты! А я грешным делом подумала, что ты приехал посмотреть, не покалечилась ли я настолько, что мне придется продать тебе землю!

Тот сморщился, словно от боли.

— Ты всегда ищешь в моих визитах какие-то скрытые мотивы, хотя, по-моему, тебе достаточно посмотреться в зеркало, чтобы понять истину. Но я никогда не смешиваю бизнес и удовольствие. Надо быть осторожнее.

— Если тебя это действительно волнует, Рей, позволь мне тебя успокоить! Это Чейз Магуайр. Он будет работать у меня, так что, как видишь, беспокоиться тебе не о чем. Чейз, это Рей Флетчер, земельный мошенник из Сан-Антонио.

— Бога ради, Саммер! — раздраженно произнес Флетчер, переведя взгляд своих быстрых карих глаз на Чейза. — Миссис Каллауэй любит меня дразнить, мистер Магуайр! Я агент по недвижимости и... — он улыбнулся и печально покачал головой, — однажды я имел глупость попытаться убедить Саммер продать ее землю. И вот теперь она меня считает негодяем!

— Правда? — Чейз заткнул пальцы за ремень и оглядел Флетчера с ног до головы. — Вы говорите, что вы неплохой парень? По-моему, здесь все ясно так же, как то, что ваша шляпа — черная!

Флетчер не понял, шутит тот или нет, поэтому проигнорировал дерзкий выпад.

— Саммер, — начал он, — поговорим о ссуде. У меня деньжат хватает. Скажи только слово!

— А почему ты решил, что у меня туго с деньгами, если не знаешь, сколько налогов набежало у меня в этом году? Они удвоились. И знаешь, что удивительно? Как только я отвергла твое предложение, оценщик переоценил мою землю! Странное совпадение, не правда ли?

Флетчер нахмурился.

— Надеюсь, ты не думаешь, что я имею к этому отношение?

— Ты, видно, плохо разбираешься в женщинах, Рей. — Ее голос стал низким и холодным. — Именно так я и подумала. Более того, я полагаю, ты бы хотел дать мне сейчас ссуду, чтобы я потом не смогла ее вернуть. Это бы значительно упростило тебе жизнь, не так ли? Тебе было бы легче осуществить свой изощренный план по приобретению моей недвижимости?

— Когда успокоишься, позвони мне!

С этими словами он повернулся и пошел прочь.

— Все, от него мы избавились, — сказал Чейз, когда Рей Флетчер уже не мог его слышать.

— Нет, это же надо! — Саммер зло посмотрела на удаляющуюся спину Флетчера. — Предложил мне ссуду! Ссуду! — повторила она, потрясенная оскорблением. — Не могу поверить! Он искренне считает, будто я отклонила его предложение продать ему мою землю из-за какой-то глупой женской обиды! И теперь делает вид, что проявляет ко мне интерес! Как будто это что-то изменило бы!

— А сколько у вас земли?

Вряд ли агент настолько интересовался маленьким клочком земли, на котором располагались конюшня, вольеры и дом, подумалось Чейзу.

— Все это, — сказала она, охватив жестом обширное огороженное пастбище за домом, — и вниз отсюда к реке. Почти сорок акров, десять из них на берегу реки. Мой отец отчаянно боролся, чтобы удержать эту землю. За ним всегда толпами ходили спекулянты, пытавшиеся заставить его продать ее, но он не сдавался. Я не допущу, чтобы увеличенные налоги на собственность и больная ключица заставили меня потерять то, что удержал он!

Да, гордости у этой женщины хоть отбавляй! И выглядела она в эту минуту чертовски привлекательно.

— Сорок акров недостаточно для ранчо, но гораздо больше, чем нужно для того, чтобы содержать конюшню, не так ли?

Она с неприязнью посмотрела на него.

— Не думаю, что вам все понятно! — Она повернулась к нему спиной. — Ладно, приступайте к работе. Утро подходит к концу, а вольеры еще грязные. — И она зашагала прочь.

Чейз посмотрел ей вслед. Утреннее солнце придало ее длинным распущенным волосам медный оттенок.

Он вздохнул. Как это ни печально, он оказался слабым человеком. А она сексуальная, гордая женщина с покалеченным плечом, которая не хочет иметь с ним ничего общего. Ему и впрямь следует оставить ее в покое... несмотря на то, что, когда он дотронулся до ее волос, ее дыхание участилось, а соски напряглись. Интересно, какова была бы ее реакция, дотронься он до нее как-то иначе.

Вероятно, она залепила бы ему пощечину.

— Вы идете? — позвала молодая женщина, не оглянувшись.

Он широко улыбнулся и, подняв свой мешок, зашагал за ней.

— Да, мэм.

Ему всегда нравилось принимать вызов.