Поцелуй со вкусом мечты

Глава четвертая

На следующий день Саммер старалась держаться подальше от Чейза Магуайра, но примерно в половине шестого ей пришлось отправиться на поиски своего наемного работника и сына, чтобы пригласить их на ужин.

Она знала, где искать. Чейз еще днем заглянул к ней на кухню, когда она пыталась одной рукой перебирать фасоль. Она поинтересовалась, что ему нужно, и он ответил, что собирается поводить на лонже мерина Бейтса, прежде чем ездить на нем, и спросил, не хочет ли она на это посмотреть.

Разумеется, она сказала, что очень занята. А когда он спросил, есть ли у нее какие-нибудь советы относительно мерина, сухо и едко ответила:

— После того, как он вас сбросит.

— Уж я постараюсь, чтобы этого не произошло, — ответил он.

Теперь Саммер спрашивала себя, не подумал ли он, что она смеялась над ним. Последние два года Саммер не следила за родео, поэтому не знала, почему «Лучший ковбой» оказался в крошечном городке без средств к существованию и остро нуждался в работе. Может быть, его столько раз сбрасывали с седла, что он перестал участвовать в соревнованиях, или же причина кроется в чем-то другом?

На полпути к тренировочной площадке Саммер услышала ритмичный стук конских копыт об утрамбованную землю. Значит, он здесь! Когда она приблизилась, то увидела следующую картину: по периметру огороженной площадки бегал мерин. Чейз стоял в центре и поворачивался по мере того, как конь описывал круги, а между ними тянулась желтая с белым линия лонжи, двигавшаяся, как секундная стрелка часов. В левой руке он держал кнут, в котором шесть футов занимала рукоятка и примерно столько же сам хлыст.

Что-то в нем изменилось. Мгновение спустя она поняла, что именно: он не улыбался.

Движимая любопытством, она направилась к ограде, к Рику, который сидел тут же, на перекладине.

— Привет, мама, — сказал сын.

— Привет! Тебе что-нибудь говорят такие слова, как «математика» и «домашнее задание»?

Он широко улыбнулся.

— Нет, ничегошеньки!

Мускулы на ее лице дрогнули от усилия не улыбнуться в ответ.

Чейз следил за каждым движением коня. Саммер даже не могла понять, знает ли он, что она здесь.

— Мейверик прекрасно себя ведет, — с тихим удивлением произнесла она.

— Не сразу. Он пытался укусить Чейза, пробовал и лягнуть, но Чейз его не отпускает, — гордо сказал Рики, словно именно он нашел этого человека.

В Саммер шевельнулось какое-то неприятное чувство, похожее на ревность. Неужели она настолько мелочна, что не хочет, чтобы Рики привязался к кому-то, кроме нее?

— Домашнее задание, — напомнила она сыну.

— Ну, мама...

Она подняла брови.

— Я думала, у нас много работы.

Рики заколебался, разрываясь между желанием смотреть на Чейза, работающего с Мейвериком, и чувством долга. Наконец он вскочил.

— Пойдем, мама!

Но она продолжала смотреть на Чейза как завороженная.

А он был занят только своим делом. Он тихо и ласково бормотал Мейверику, какой он хороший, умный и сильный конь, и внутри у Саммер что-то защемило.

Ей захотелось уйти.

— Я освобожусь через минуту, — произнес вдруг Чейз так же тихо, как говорил с конем.

Она в ответ произнесла:

— Вы очень добры.

Один уголок его рта насмешливо приподнялся, и на щеке появилась уже знакомая маленькая ямочка, но взгляд мужчины оставался полностью прикованным к коню, который теперь спокойно бежал рысью.

— Да, я добр. Хотите, стану вашим помощником?

— Вы раньше думали о том, чтобы дрессировать лошадей профессионально? С вашим талантом...

— Слишком большая ответственность! — легкомысленно прервал он. — Так, побаловаться иногда — другое дело. Впрочем, я рад, что вы передумали и пришли посмотреть. Это дало мне шанс произвести на вас впечатление!

— Я не передумала, — резко возразила она. — Я пришла сказать Рики, что надо делать уроки, и дать вам знать, что ужин будет готов минут через сорок.

Он на мгновение оторвал взгляд от коня. Его глаза, спокойные и чуть удивленные, встретились с ее глазами. Она вполне ясно слышала его насмешливое: «Лгунья»!

Она молча повернулась и ушла.

Саммер, почувствовав себя лучше, решила устроить стирку. Мод вызвалась ей помогать, но слегка опоздала и страшно расстроилась, услышав шум сушильного шкафа.

— Ты уже начала, да? Я же сказала тебе в церкви в воскресенье, что приду помочь!

Саммер смутилась.

— Я просто выстирала несколько полотенец и еще кое-что из старого!

Прачечная Саммер располагалась в крытой стороне крыльца. Здесь стояли две стиральные машины и очиститель воздуха, а также несколько цветочных горшков.

— Ну, и как же работает этот твой самодовольный работник? — поинтересовалась Мод, поставив корзину с бельем возле стиральной машины.

— Работает отлично, — равнодушным тоном произнесла Саммер.

— Не так, как Джимми, правда? — продолжала Мод. — Ну же, дай я сложу, пока ты не загрузила следующую партию! Складывать лучше двумя руками!

Саммер позволила ей сделать это. Разговор перешел на местные новости.

— Айда из аптеки считает, что Кертис может изменить свое отношение к предложению Рея Флетчера, — рассуждала Мод, включая утюг.

Саммер была ненавистна сама мысль о том, что Флетчер хоть косвенно, но касается дел общины. Пока что сельский характер Бита-Крик не изменился от появления нескольких горожан, поселившихся здесь постоянно или приехавших на недельку. Но в планы Флетчера входило строительство целого ряда высококлассных домов, пары небольших приличных ресторанов и всего прочего, что увеличило бы налоги на собственность и произвело бы в ее родном городке такие перемены, от самой мысли о которых ей становилось дурно.

— Не будь такой старомодной! Перемены не всегда плохи! — Мод потрогала утюг. — Передай мне рубашку Рики!

— Я не старомодна, — возразила Саммер. — И я могу нормально гладить одной рукой. Мод! Вы не...

— Сделай-ка нам кофе, — перебила Мод, наклонившись за упавшей рубашкой. — А когда вернешься, я расскажу тебе, что Уилл Стаффорд рассказал мне о твоем работнике.

— Ладно, — согласилась она. — Но вообще-то меня не очень-то волнует, что сказал о нем Уилл Стаффорд!

Мод приподняла брови.

— Да что ты? Тебя не интересует, как Чейз Магуайр настолько повредил колено, что не смог больше участвовать в родео?

Саммер попыталась взглянуть на Мод свысока, но губы ее скривились. Она не выдержала и рассмеялась.

— Хорошо, хорошо! Я приготовлю кофе и даже послушаю, что вы мне расскажете! Вы удовлетворены?

— Пока нет, — пробормотала Мод, закрывая с улыбкой за Саммер дверь. — Пока нет, но ты исправляешься!

Пятнадцать минут спустя Саммер ногой захлопнула за собой дверь, так как обе руки у нее были заняты. В здоровой руке она несла кофейник, а пальцами другой сжимала две чашки.

До ее слуха донесся смех Чейза, тихий и доверительный, почти кокетливый.

— Вы еще что-то, Моди, знаете?

Моди? У Саммер вытянулось лицо.

— Может кто-нибудь открыть мне дверь? — сказала она, подойдя к перегородке.

Открыл, разумеется, Чейз. Он прекрасно выглядел в своих выцветших джинсах и рубашке с длинными рукавами. Он широко ей улыбнулся.

Она нахмурилась.

— Я принесла только две чашки!

— А мне и некогда пить кофе. Я пришел сказать вам... так вот, — замялся он, взглянув на Мод, — может быть, лучше, если я вам покажу? Вы можете пойти в конюшню?

Пойти в конюшню, когда она избегает оставаться с ним наедине? Она кивнула.

— Пойти я, конечно, могу, но почему бы вам не рассказать мне?

— Потому что вам все равно захочется пойти и посмотреть самой, — ответил он. — Вы же не поверите плохим новостям без доказательств!

Сердце у нее в груди упало. Она подскочила к нему и схватила его за руку.

— Что-нибудь с лошадьми? С которой?..

— Нет, — быстро произнес он. — С ними все в порядке. Просто вам предстоят большие расходы!

Она поморщилась и уронила руку. Как все это было ей знакомо!

— Хорошо, — сказала Мод, протягивая руку, чтобы выключить очиститель воздуха, — идемте.

Чейз широко улыбнулся.

— Ладно, Моди, держу пари, что несколько лет назад вы бы возглавили мой список дам для разговора на сеновале, но, думаю, сейчас вам лучше остаться здесь.

— Как будто я пошла бы на сеновал с таким, как ты! — ответила Мод, восторженно фыркнув. — Ладно, идите!

— Вы с Мод словно замышляете поджог дома! — заметила Саммер.

— Она действительно кое-что замышляет. — Он хмыкнул. — Это касается вас. Она считает, что я должен за вами приударить!

— О Господи, — пробормотала молодая женщина.

Только ей и не хватало, чтобы Мод начала сватовство, в то время как Чейз считает дни, когда покинет ее навсегда! Саммер уже провела немало дней, стараясь не попадаться на глаза этому человеку с его манящей улыбкой и блудливыми руками.

Держаться от него на расстоянии нелегко! Но идти с ним рядом еще труднее.

Мне больше не восемнадцать, тихо шептала она. Теперь она обязана справиться с этими чувствами — горячими, бурлящими чувствами, все сильнее и сильнее охватывающими ее, как лава, бьющая из какого-то скрытого центра. Теперь она в состоянии преодолеть боль и желание, как преодолевают их многие женщины.

— Вы хотите показать мне что-то на сеновале? — резко спросила она. — Или это просто часть вашего флирта с Мод?

— Узнаете на сеновале, — уже не так весело произнес он.

Она взглянула на него, когда из прохладного солнечного света двора они попали в более тусклый свет и тепло конюшни. Сердце ее билось слишком часто, как от тревожащей мысли, зачем он привел ее сюда, так и от чувства, в котором она не хотела признаваться, но которое не могла игнорировать: желание дотронуться до Чейза.

О да, она хотела провести пальцем по его лицу или по венам на его натруженных руках.

Неужели она полагала, что сможет справиться со своими женскими фантазиями?

Она остановилась как вкопанная у подножия лестницы, ведущей на сеновал, а он — за ее спиной.

— Вам помочь?

— Нет, — ответила она. — По лестнице я заберусь и с одной рукой.

Должно быть, протекла крыша, думала она, взбираясь по лестнице впереди него. Что еще он может показать ей на сеновале? Она там хранила кое-какой хлам и сено люцерны, но единственной дорогостоящей вещью здесь была крыша, а он предупреждал ее, что эта проблема не из дешевых.

Остановившись перед загородкой сеновала, она тотчас же поняла, почему он хотел, чтобы она увидела это своими глазами.

— О нет!

Она помчалась вперед.

Брикеты сена были разбросаны, и внутри каждого сено было покрыто зловещей седой плесенью.

— Думаю, плесень распространилась на них очень быстро, — мрачно произнес он, — кроме этих двух. — Он указал на два брикета, находящихся отдельно от других.

Только два брикета не тронуты из всего, что она купила в прошлом месяце? Сено, покрытое плесенью, было горячим, и от него исходил неприятный затхлый запах.

В середине сеновала, там, где сено лежало плотно, пока Чейз не принялся его разгребать, половицы были темными и влажными.

Сено люцерны, как и травяное сено, покрывается плесенью, если оно плохо просушено.

Заплесневелое сено вызывает колики, которые убивают лошадей.

— Как крыша могла протечь так сильно и никто этого не заметил?

— Это не протечка, Саммер! Похоже, кто-то нарочно полил сено из шланга недели две-три назад, — сказал Чейз, стоя у нее за спиной. — А так как в этом месяце часто шли дожди, сено не могло просохнуть.

— Так это сделано нарочно? — ошарашенно спросила она.

Она огляделась, не в силах представить, что такое могло произойти. Кто-то сыграл с ней злую шутку.

— Что же мне теперь делать? — Она пришла в замешательство, услышав собственный голос. — В запасах корма нет сена люцерны.

— У вас есть друзья среди владельцев местных ранчо, так ведь?

Саммер помотала головой, все еще обескураженная. Кто-то сделал это нарочно!

— Никто из них не продаст мне сена люцерны. Лошади помоложе могут обойтись травяным сеном, но старым лошадям, таким, как Медовушка, люцерна необходима. — Затем она взорвалась: — Ну кому понадобилось это делать? Что, если бы гнилое сено дали лошадям?

— Думаю, — тихо произнес он, подойдя к ней, — можно догадаться, что именно такова и была цель.

Она повернулась к нему лицом.

— Нет, — страстно возразила она, — нет, это просто нелепо! Заплесневелое сено может убить лошадь!

— Я знаю, — мягко согласился он.

Это знал всякий, кто хоть что-нибудь понимал в лошадях. Вдруг она вздрогнула.

— Никто из тех, кого я знаю, не мог убить лошадь только для того, чтобы досадить мне. У меня нет врагов, которые могли бы это сделать!

— Может быть, не враг, а человек, у которого другие мотивы. Как у того агента.

— Рей Флетчер отвратительный тип, но зачем ему это делать? Чтобы купить новое сено, мне понадобится пара сотен долларов, разве таким способом заставишь меня продать землю! Кроме того, он ничего не смыслит в лошадях, да и как бы он добрался сюда? Стоит ему хоть шаг сделать во двор, Ханна в ту же минуту поднимет тревогу!

— Он мог бы заручиться помощью, — сказал Чейз, — кого-нибудь, кто хорошо знает лошадей, кого-нибудь, кто... о Господи, не смотри на меня так, Саммер!

С этими словами он обнял ее и прижал к себе.

— Я в полном порядке, — отозвалась она, уткнувшись лицом в его рубашку. — Не надо меня утешать. Я просто...

— Я знаю! С вами все великолепно, и вам никто не нужен, но сейчас помолчите немного.

Чейз медленно, успокаивающе поглаживал ее по спине. Она раскрыла рот, чтобы запротестовать, но почувствовала, что вот-вот расплачется. От него исходили тепло и доброта, и это окончательно прогнало ее слезы. Она стояла неподвижно, позволяя держать себя в объятиях.

— Я могу с этим справиться, — пробормотала она.

— Конечно, можете, — подтвердил он.

Саммер поняла, что он говорит о заплесневелом сене, о котором следовало бы говорить и ей. Но она на самом деле горевала о себе и своих предательских чувствах и пыталась радоваться, что он намерен лишь утешить ее, тогда как она заживо сгорала в его объятиях.

Затем он пошевелился. Его руки скользнули со спины к ее талии и ягодицам и крепко прижали молодую женщину к себе. В ту же секунду, когда она ясно ощутила, как ошиблась насчет его истинных намерений, эти руки подобрались к ее лицу и запрокинули назад ее голову.

Он с улыбкой смотрел в ее ошеломленные глаза, по крайней мере его губы улыбались. Но во взгляде была тайна.

— Не надо было доверяться мне, правда? У меня были добрые намерения, но я не умею сопротивляться искушению, Саммер, совсем не умею! Тебе надо бы это помнить.

Затем он наклонил голову и поцеловал ее.

Нет, хотела сказать она, но это слово не сорвалось с ее губ, и она крепко закрыла глаза. Она не собиралась позволять ему вовлекать себя в неприятности, но его губы оказались удивительно нежны и терпеливы. Наконец ей пришлось раздвинуть губы, и его язык вошел внутрь.

Волна, нахлынувшая на нее, горячая стихийная лава, должно быть, нахлынула и на него. Потому что он вдруг потерял терпение. Одна рука плотно сжала ее затылок, а второй он еще крепче притянул ее к себе.

Они оба забыли об ее ключице.

Услышав ее тихий стон, Чейз, должно быть, сразу же уловив разницу между болью и страстью, испуганно вскинул голову и уронил руки.

Она инстинктивно шагнула назад. Не в силах ни о чем думать, несколько секунд пристально смотрела на него, затем повернулась и побежала к двери.