Поцелуй в час Дракона

Глава 24

Она с неохотой открыла глаза. Муж почти не разговаривает после того, как они подрались с господином де Соузой в беседке на берегу реки.

Смешно! Мин ревнует! Да как можно их сравнивать⁈ Этого португальского медведя с черной шерстью даже на пальцах, и изящно сложенного мужа с его шелковистыми волосами и алебастровой кожей, когда он не торчит целыми днями на обжигающем южном солнце.

Сейчас его лицо отливает бронзой, а губы потемнели. Но он все равно самый красивый мужчина в империи. Все это признают. Даже де Соуза назвал как-то друга «образчиком местной мужской красоты». С иронией, но в голосе португальца Юэ услышала зависть.

Не всякий португальский гранд с безупречной родословной также хорош собой, как Великий принц.

По всему видно: он злится. А сегодня у Юэ день рождения. Не видать ей ни внимания, ни подарков. А, может, в честь такого праздника они поужинают вместе? И Мин перестанет дуться.

Она тяжело вздохнула и тут же услышала:

— С днем рождения, ваше высочество! Вы проснулись! Мы вас поздравляем!

— Вы помните⁈

Первым, на шаг впереди других слуг стоял улыбающийся Цай Тун:

— Вставайте поскорее, госпожа. Вас ждет сюрприз.

Она так и замерла, в предвкушении. А потом сердце забилось быстро-быстро. Юэ вскочила.

За дверью лежал букет белоснежных камелий. Юэ вспомнила: это ведь юг! И весной в здешних парках распускаются прекрасные цветы, а камелия символ совершенства и изящества. «Ты безупречна!» — поведал ей супруг.

— За воротами вас ждет повозка, госпожа, — сказал управляющий.

Совсем как в тот памятный день, когда Юэ почти уже отчаялась завоевать мужа. Тогда-то все и началось. И что бы Мин не говорил, там, в парке Бэйхай он тоже поддался очарованию лунной ночи и своей красавицы-жены.

С тех пор они медленно, шаг за шагом шли навстречу друг другу. Иногда отчаянно ругаясь, но чаще также отчаянно целуясь, и наутро Юэ получала свой любимый поцелуй: в час Дракона. Когда муж просто хотел полежать рядом, оттягивая утренний ритуал омовения и завтрак.

Потому что государственного деятеля всегда ждут неотложные дела. А супружеские нежности не позволительны на людях, лишь за запертыми дверями спальни.

Неужто наместник Гуандуна решил ими пренебречь сегодня, этими делами⁈ В честь дня рождения жены.

На этот раз Цай Тун тоже сел в повозку, и у принцессы снова сладко замерло сердце. Потому что мужа не было. А это значит не просто сюрприз, а сюрприз-сюрприз.

— Не беспокойтесь, ваше высочество, за молодой госпожой присмотрят. А вы отдыхайте.

— Куда мы едем?

— В порт, — невозмутимо сказал Цай Тун.

Мин стоял корме и широко улыбался. Это был тот самый четырехмачтовик, на котором они «прибыли» в Макао. А точнее, их швырнуло на берег. И команда та же.

— С днем рождения, ваше высочество! — услышала Юэ дружное. Они ее помнили!

— Поднимайся, скорее, дорогая, — сказал Мин. — Нам накрыли завтрак, и он остывает.

— У тебя нашлось для меня время? — спросила она, садясь за стол.

— Я был неправ, — муж взмахнул длинными ресницами и очаровательно улыбнулся. — За женой надо ухаживать. Особенно за такой красивой.

Юэ насторожилась. Какие знакомые нотки в его голосе! Она обернулась: где там змеиная шкура? Перед ней снова ласковый котенок. Притворщик! Что ему надо на этот раз?

— У меня нашлись еще какие-нибудь влиятельные родственники? — невинно спросила она.

— Не понял?

— Какая-нибудь бабушка, владеющая секретом посола моллюсков. Или двоюродный брат-артиллерист, и вам не обойтись без его чертежей. Выкладывайте уже. Я это переживу.

— Если уж честно, то интерес у меня и в самом деле корыстный. Я кое-кого порасспросил. На Жемчужной реке есть сказочный остров. О нем мало кто знает. Там лишь развалины древнего храма, да пара крестьянских хижин. Но вроде бы в них никто не живет. Зато там длинный-предлинный песчаный берег. А у берега плещется лазурная вода. Я вдруг подумал: а зачем нам на Путошань? Когда мы можем написать свою сказку.

Юэ невольно зарумянилась. А как же моллюски? Поставки зерна? Кораблестроение? Какую корысть супруг хочет найти на безлюдном острове?

— Жемчужная река весной так прекрасна! — с чувством сказала она.

— О, да! — муж смотрел при этом на нее, а не на пейзаж за бортом.

А зря. Берега были окрашены в изумруд, лазурь и бирюзу. Буйная тропическая зелень, омытая недавними ливнями, стремительно пошла в рост. Но знаменитая Жемчужная река оказалась достаточно широкой. И полноводной. Попадались острова, чьи берега были причудливо изрезаны, а иногда казалось, что кусочек суши, заросший джунглями, парит в воздухе.

И Юэ не терпелось полюбоваться на красоту. Она подбежала к борту, а вскоре рядом встал и муж.

— Эй, Цай Тун! — позвал он. — Иди-ка сюда. Боюсь, я разобью тебе сердце, но я должен это сказать.

Подошел управляющий.

— Господин решил меня уволить?

— Куда ж я без тебя? — притворно вздохнул Ран Мин. — Но ты рассчитывал вложиться в жемчужный промысел. Так вот. Видишь во-он ту скалу?

— Которая блестит на солнце?

— Как жемчуг, Цай Тун. Вода и ветра отполировали ее до блеска. И она стала похожа на жемчужину. Поэтому и река называется Жемчужной. А вовсе не из-за жемчуга, который здесь якобы не переводится. Увы! Ее воды оскудели.

Но евнух ничуть не расстроился.

— Значит, эти воды не имеют для вас особую ценность, господин? — хитро прищурился он.

— На что это ты намекаешь?

— Отдайте мне их в аренду. Хотя бы вот эту скалу. И кусочек берега. Хотя, кусочек хотелось бы побольше.

— И что ты с ними будешь делать?

— Мой отец был ловцом жемчуга. В море и заработал на домик и надел плодородной земли. У меня десять братьев. Я самый младший. Пришлось мне стать евнухом и пойти в услужение к наследной принцессе. А она отдала меня вам. Но отец чувствовал свою вину, поэтому поведал мне свой секрет.

— Какой секрет? — с любопытством спросил принц.

— Дайте мне его сначала опробовать. А ежели получится, то мы сказочно разбогатеем. Жены у меня нет, детей тоже, вы моя семья. Постройте храм, где будут молиться обо мне, вот и все. Чтобы в другой жизни я был бы красивым мужчиной, как вы, господин.

— Ах, ты, хитрозадый старый лис! Ну ладно. Делай, как знаешь. Эта земля почти ничего не стоит, поэтому я куплю ее, сколько скажешь. И подарю тебе за верную службу.

— Спасибо, ваше высочество! Вы не пожалеете! — у евнуха аж глаза загорелись.

Мин бы вытряс из него секрет, но сегодня день Юэ. И все мысли только о ней. Потому что жена сегодня сказочно прекрасна. Ей исполнилось двадцать, и Жемчужная река по праву называется так сегодня. По ней под парусами плывет восхитительная жемчужина, женщина редкой чистоты и непередаваемых достоинств.

— Мы встретим на том острове закат, — шепнул он. — А потом рассвет. Все как ты любишь.

… Пляж и в самом деле оказался бесконечным. К большому удивлению Юэ он поскрипывал под ногами, как снег. Поющий песок Жемчужной реки, которая сама как песня.

Лучи заходящего солнца позолотили воду, и Юэ смотрела, как зачарованная.

— Вон там видишь? — повернул ее муж лицом к джунглям. — Хижина. В ней и заночуем.

Остров казался пустынным. Он был совсем крохотным, не удивительно, что местные жители разорились и перебрались в Гуанчжоу. В сезон дождей островок, небось, заливает, а зимой задувают ветра.

Юэ осматривалась, но муж понял ее заминку по-своему. Спросил:

— Ты мне доверяешь?

— О чем ты, Мин?

— Мы здесь в полной безопасности.

— Как будто я не была с тобой в опасности! Нет, я не боюсь. Просто…

— Просто ты принцесса? А это всего лишь хижина, — он лукаво улыбнулся.

— Идем, — Юэ потянула его за руку. — Пусть хижина, лишь бы с тобой.

Интересно, как живут простые рыбаки?

— Ну, ты и… — ахнула она, переступив порог.

Рыбаки⁈ Ага! Ковры на полу и шелковые простыни! Повсюду букеты цветов! Они только этим и занимаются, местные рыбаки: рвут цветы и украшают свое «убогое» жилище!

— Когда ты только успел⁈ — потрясенно спросила она.

— На этот раз и, правда, готовился, — серьезно сказал супруг. — Исправлял свою ошибку. Я ведь наместник Гуандуна и принц, — самодовольно улыбнулся он. — У меня много джонок. Послал кое-кого вперед.

В ответ на его слова заиграла музыка. Юэ поняла, что кое-кто это музыканты и наверняка искусные повара.

— Это твой день, — муж взял ее руку и поцеловал. — Португалец научил. Они там по-другому относятся к женщинам. Ручки им целуют и в любви объясняются. Я решил сегодня побыть европейцем. Ты не против? — он невинно посмотрел на жену.

— Надеюсь, текст ты сам написал, — подколола Юэ.

— Я и в парке Бэйхай говорил от души. Притворства там было… ну самую капельку.

— Ах ты…

И все пошло не по плану. Старались музыканты, думая, что их игра сопровождает трапезу. Но ужин стыл понапрасну, а вот именинница, напротив, разогревалась. Точнее распалялась. Мин уже развязал пояс на ее платье и принялся ласкать грудь, когда Юэ остановила его руку:

— Погоди. Сначала я скажу. Здесь можно, это небесная земля. Морской берег смыкается с лазурью, это рай, а в раю царит свобода. И я сейчас свободна в своих словах. Я полюбила тебя, когда впервые увидела у нас в саду. Взглянула лишь раз и тут же опустила глаза. И решила, что выпью яд, если для меня все-таки найдется муж. Или останусь старой девой и буду жить этим единственным мгновением. Когда в саду взошло мое солнце. И теми словами, которые ты мне тогда сказал: «Ваша вышивка изумительна, леди».

— Глупец! Куда я смотрел? Но сердце мне подсказало, кого выбрать. Я ведь не ошибся.

— Тогда скажи! — потребовала она.

— Я люблю тебя, моя Юэ.

Прав ведь был демонов португалец! Эта женщина всегда добивается, чего хочет! Он искал ее много лет и долго не верил, что нашел. Отказывался верить. Принимал за любовь совсем другое чувство. К той, которая прекрасно все понимала.

И видела, что они с Юэ — пара.

И завтра утром, они, взявшись за руки и смеясь, побегут по песку, оставляя на нем следы босых ног, которые, смакуя, слижет речная волна. Сладкие следы влюбленных, для которых кроме них никого в мире нет.

А сегодня…

— Я буду любить тебя долго, — сказал он тягуче и медленно провел губами по белой шее, от мочки уха, которую легонько прикусил до впадины над ключицей.

— … но не как тогда, в парке Бэйхай. А как свою жену. Чтобы ты запомнила все, каждое мое касание, каждое проникновение и попросила еще. Завтра, послезавтра, всегда…

Его язык уже ласкал коричный венчик соска и оба они, и Мин, и его женщина теряли связь с реальностью, погружаясь в пульсирующие сумерки, где все дозволено, и ни зрение, ни слух не нужны, потому что есть только ощущения.

Под его рукой было влажно и горячо, там, внизу, куда Юэ так настойчиво звала, помогая всем своим телом, чтобы это случилось быстрее.

Но он не спешил. Они останутся на этом острове мечты еще надолго. А в памяти, так навсегда.

— Я хочу вам кое-что показать, господин.

— У тебя такой вид, Цай Тун, будто ты нашел клад.

— Можно и так сказать, — самодовольно улыбнулся евнух. — Гляньте-ка.

— Ну что там еще?

Управляющий открыл шкатулку, и принц Ран Мин оторопел. В углублении на синем бархате лежал отливающий перламутром Будда размером с мизинец!

— Жемчужина в форме Будды⁈ Это же неслыханная редкость! Где ты ее взял⁈

— Не такая уж и редкость. Главное знать секрет.

— Говори, давай! Я приказываю!

— Мне об этом поведал отец. Если в устрицу подсадить кусочек перламутра, то со временем из него вырастет жемчужина. Не обязательно нырять на большую глубину за редкой драгоценностью. Ее можно и выращивать. А я подумал: можно ведь что угодно в раковину подсадить. И маленького Будду тоже. Вот и получится Будда жемчужный.

— Голова! — восхитился Мин. — Тебе за этим нужен был солидный кусок берега, мимо которого мы проплывали больше года назад?

— Ну да. Я там построил жемчужную ферму, — похвастался Цай Тун. — И этого добра у нас теперь будет сколько угодно!

— Что собьет цену на жемчуг. Либо, напротив, взвинтит, когда другие овладеют твоим секретом. На жемчуг настоящий. Поэтому приказываю: морским промыслом тоже займись. Отдаю его тебе на откуп. Действуй!

— Слушаюсь, господин, — с достоинством поклонился Цай Тун.

— А этого Будду надо продать. Пока никто не догадался о твоей тайне, он стоит баснословно дорого.

— Не могу, господин. Это подарок.

— Кому⁈ — грозно спросил принц. — Как ты смеешь⁈

— Вашей супруге. Это ж такое счастье! Прибавление в семействе!

— Госпожа что, беременна⁈ Откуда ты знаешь, если даже я этого не знаю⁈

— Господин, вы же мужчина, — Цай Тун тяжело вздохнул. — К тому же вечно заняты. А мне достаточно было одного взгляда на ее высочество, чтобы понять: она ждет ребенка.

— Ах ты старый… — Мин вскочил, не договорив.

И кинулся к жене. Она сидела в окружении знатных дам, в саду и вышивала. При виде наместника женщины дружно встали и присели:

— Приветствуем ваше высочество.

— Поднимитесь.

Ран Мин подошел к супруге и наклонился над ее вышивкой.

— Неплохо, — похвалил он. — Вы уже объявили радостную новость?

— О том, что у меня наконец-то получился феникс, а не курица, как всегда?

— Ну, фениксов вы давно освоили. А вот как насчет сына? Родите мне наследника?

— Госпожа, поздравляем!

— Какое счастье, ваше высочество!

— У наместника в семействе скоро будет прибавление! — загалдели дамы.

Юэ покраснела. Вообще-то она собиралась сказать об этом сама. Не далее как сегодня. Как он узнал⁈

Во время схваток она сжимала в руке перламутрового Будду так, что из пораненной ладони выступила кровь. Искусанные губы тоже были в крови. Но какое же счастье испытала Юэ, когда услышала:

— Мальчик, госпожа! У вас с наместником родился сын!

«Все еще только начинается», — подумал Мин, беря на руки малыша.

И не ошибся. Через полгода из Пекина прибыл гонец с известием, которого принц ждал и которого так боялся. Хотя, надо бы радоваться.

Время покоя и мира подошло к концу. Настало время действовать. Потому что в письме, которое доставил гонец, было:

— Указом императора Пятый принц Сан Тан теперь носит титул наследника престола.

Конец четвертой книги