Под каждой крышей свои мыши

Глава 2. Две руки в один карман

Сна ни в одном глазу -

Читай Екклесиаста

И взглядом проводи

Вечернюю зарю.

Приятно удивлять

Жизнь может,

Но не часто.

Что будет, то прошло -

Не верь календарю.

Сегодня мы одни

На этом белом свете,

А завтра белый свет

Останется без нас.

И что нам горевать,

Как будто мы в ответе

За то, что изменить

Не в силах мы подчас.

А р к а д и й И лин

И вот случилось непредвиденное. В конце августа дантист доктор Джонсон, вскрыв Янин нижний зуб , обнаружил кучу огрехов, оставленных ей на память российскими докторами: канал не до конца запломбировали, а на дне его оставили иглу, которая прожила в Яне ровно пять лет. Ее срочно направили на прием к лучшему ортодонту, в соседний городок Фолсом. Записаться на прием пришлось по телефону прямо из своего отдела, что дало возможность Б.Д. прослушать каждое слово. Боль в зубе была столь пугающа, что у Яны не было сил на китайские церемонии с Бриком: "Можно мне завтра пойти к врачу? Очень уж больно". Она просто заполнила надлежащую форму, проставила отметки на двух календарях, лежащих для этих целей, а на другой день к тому же оставила сообщение на автоответчике начальника. Китайский ортодонт был мастером своего дела: для начала он Яну просто загипнотизировал. Никогда еще она не лежала на столь удобном кресле с наушниками на голове, слушая музыку Моцарта для успокоения. Ортодонт провозился с зубом два часа, хотя мог и дольше, но наркоз заканчивался. Яне назначили два вида сильных обезболивающих таблеток, которые она принимала 4 дня, каждые два-три часа. Стало быть, у нее получились длинные выходные дни - больничный в четверг, а пятница, суббота, воскресенье -- законные выходные. По понедельникам Брика не бывало на работе, да и в первый понедельник сентября в Америке праздник и всеобщий выходной - День труда. Вероятно и из-за того, что Б.Д. истосковался по Яне за эти дни, как настоящий вампир без своей жертвы, и произошли эти роковые события... 3-го сентября, в день рождения Летиции, Яна нарядилась в новое красное платье, решив поменять привычную серо-бежевую гамму своего гардероба. Она бодро направлялась на работу, с тропическим цветком в руке - подарком для Летиции. Как вдруг -- это было равносилно столкновению с грузовиком, -- поравнялась с Б.Д. в коридоре. Как же она могла забыть, как быки реагируют на красное? Разойтись мирным путем на этот раз им не удалось... Заловив Доннеллу утром 4-го сентября, Яна сообщила ей, что вынуждена была написать целый акт мелодрамы. После чего вручила ей скрепленные отпечатанные страницы. Вот они:

Уважаемая Доннелла!

Мое рабочее расписание (прилагается), согласованное Вами и мистером Даблом в ноябре 2002 года, говорит о том, что я буду работать с 11 до 4:30 по понедельникам и вторникам, а по средам и четвергам - с 10 до 3:30. В феврале, из-за того, что я также работала на временной должности в отделе комплектования, мое расписание было неофициально изменено для работы в сериалах с 11 до 4:30. Такая договоренность продолжалась с 2001 года. По окончании моего контракта с комплектованием в июне месяце 2001 и 2002 годов, я вернулась к моему прежнему официальному расписанию. Но в этом году я продолжала приходить в серийные в 11 часов все лето, намериваясь вернуться к официальному расписанию в сентябре 2003. 2-го сентября, в первый день нового семестра, я приехала на кампус в 10:20 и из-за огромного количества автомобилей потратила 40 минут на поиски свободного места для парковки. Это обстоятельство побудило меня устно обратиться к моему менеджеру, мистеру Даблу, с просьбой позволить мне, начиная с 3-го сентября приходить на работу в 9 часов лишь на протяжении первых двух недель после начала занятий - обычно после ситуация с парковкой на кампусе значительно улучшается. В противном случае, я могу, по всей вероятности, не найти свободного места и опаздать на работу. Мистер Дабл сказал мне: "Я не могу утвердить твое новое расписание. Я должен поговорить с Доннеллой". Я вручила мистеру Даблу еще одну заполненную форму с моим официальным расписанием. 3-го сентября я пришла на работу в 9 часов и на 3-м этаже, в коридоре между копировальным центром и переплетной, столкнулась со своим начальником, который шел в противоположном направлении. Произошел следующий диалог (Б.Д. обозначает Брик Дабл и Я.Д. - Яна Данкоф). Б.Д. -- Ты идешь наработу? Я.Д.-Да. Б.Д. ( с лицом, искаженным от гнева) - Но твое расписание не утверждено! Его лицо покраснело и он закричал на меня: -- Ты не имеешь права приходить на работу, когда тебе захочется! Я.Д. - Но, Брик, Я сообщила Вам вчера, что буду приходить на работу к 9 часам временно, только первые 2 недели сентября. Б.Д. (на крике) -- И что, я сказал"да"? Я.Д. -- Но Вы не сказали "нет", a только собирались переговорить с Доннеллой. Б.Д. - Но я еще с ней не переговорил! Я твой начальник и устанавливaю здесь правила! Я.Д. - Брик, я ведь работаю в библиотеке, а не служу в вооруженных силах... И я вполне уверена, что ни в oдном из отделов библиотеки у людей не возникают подобные проблемы с начальством. Мистер Дабл продолжать кричать на меня, сжав ладони в кулак, что выражало крайнюю агрессию. Я испугалась, что он может меня ударить. Я.Д. (очень твердо) - Брик, у Вас нет никакого права разговаривать со мной в таком тоне! Я не ваша рабыня и вы не мой генерал! Я повернулась к нему спиной и зашагала в серийные. У двери нашей комнаты я столкнулась с моей сотрудницей, Летицией Сандбед. Она покинула свое рабочее место, привлеченная криком. Через несколько секунд, другая сотрудница, Дэбби Голди, прибежала из переплетной, спросив: "Что здесь происходит?" Поведав также, что незадолго до этого, мистер Дабл, проходя через перeплетную на пути в свой кабинет, сказал Дэбби: "Я готов рвать и метать. Я сказал ей не приходить, но она все равно пришла." Затем мистер Дабл пришел в помещение серийных изданий, его лицо все еще красное и злое. Миссис Сандбед спросила его: "Почему ты не хочешь, чтобы Яна приходила в это время?" Б.Д. (прорычав) - Я не хочу!! И между прочим, -- обращаясь к Летиции с угрозой в голосе,-- Где сегодняшние газеты? Где студенты? Миссис Санбед дала исчерпывающие ответы и заявила о необходимости рабочего совещания. Б.Д. (вне себя от гнева) - Давайте проведем совещание!! И он шумно захлопнул дверь в серийные. В начале совещания Летиция сказала Брику: -- Я не вижу никаких причин, по которым Яна должна оставаться до 4:30, потому что ты должен находиться здесь до 5:30, стало быть наш офис не пустует. А по понедельникам тебя вообше здесь нет. Б.Д. (тихим голосом) -- Мы обязаны, согласно правилам в библиотеке, держать офис открытым до 4:30. Я здесь до 5:30, кроме понедельника, но иногда меня нет. Л.С. -- Ну и что, многих сотрудников библиотеки нет на месте. У нас же есть студенты, отвечающие на телефонные звонки. Я не могу припомнить, чтобы за 5 лет произошло какое-либо ЧП в нашем отделе вечером... Я.Д. -- Я проработала по этому расписанию 3 года, так что изменилось сейчас? Б.Д.-- Но я не припомню, чтобы ты начинала в 10, да и сегодня ты пришла аж в 9 часов. Я.Д. -- Но Вы могли бы мне сказать об этом спокойно, а не орать посередине библиотеки, где столько людей могли нас услышать: это неприлично. Я не привыкла к такому обращению. Я пришла на работу в хорошем настроении, а теперь мне нужен валлиум. Б.Д.: (смущенно) -- Я прошу меня извинить за это. Затем, я предложила мистеру Даблу, что если это на самом деле необходимо, я могу приходить на работу к 10-ти и оставаться до 4-х, но не дольше, потому как после 4-х очень трудно выехать с территории кампуса. Б.Д. не ответил на мое предложение, сказав только, что он не в курсе, в какое время случаются наихудшие пробки на дорогах. В тот день, 3-го сентября, инциндент был исчерпан. Я не cooбщила о случившемся библиотечной администрации, поскольку мистер Дабл принес свои извинения, и я подумала, что мы все разрешили. Как оказалось в дальнейшем, я ошибалась. 4-го сентября я приехала на кампус в 8:50, и даже в это время было нелегко припарковаться - я потратила 15 минут, чтобы найти место. Я намеренно приехала пораньше, потому как опасалась, что если приеду позже, то вообще не найду место для парковки, и не смогу пойти на работу. В 9:15 я вошла в отдел, где мисс Сандбед сообщила мне, что вы назначили совещание нашего отдела в 10 часов. Я удивилась, потому как согласно расписанию мистера Дабла я должна была начинать работать в 11 часов. Поскольку мисс Сандбед не хотела оставлять меня одну в комнате с Мистером Даблом, она и мисс Голди пригласили меня в кафетерий. Когда мы вернулись, Мисс Сандбед стала обсуждать со мной некоторые текущие рабочие проблемы с серийными изданиями. Неожиданно мистер Дабл прервал наш разговор, спросив меня: --Ты сейчас работаешь? -- Да. И он пригласил меня в свой офис, попросив закрыть за собой дверь, следуя своей давней традиции при разговорах с подчиненными. Произошел следующий диалог. Б.Д (раздраженно, с угрозой в голосе) -- Я хочу тебе снова сказать, что ты не должна приходить на работу раньше, если твое расписание не утверждено. Ты должна осознавать, что я твой начальник и могу тебя заставить работать, когда мне это удобно. Я могу сделать так, что тебе придется работать 5 дней в неделю, вместо 4-х! Я.Д.-- О'кей, Брик, Вы хотите продемонстрировать свою власть. Что дальше? Б.Д. (вне себя от ярости, сжав ладони в кулаки) --Я чувствую, что вновь готов выйти из себя, но стараюсь сдержаться! Доннелла подписала твое заявление, но я бы никогда этого не сделал! И как ты собираешься парковаться по понедельникам, если по расписанию ты выходишь в 11 часов? А если через месяц ситуация с парковкой не улучшится, то что тогда будешь делать? Я.Д. -- Вероятно я задам вопрос директору библиотеки, может, они сумеют организовать дополнительные места для парковки сотрудников? Б.Д (все еще раздраженно) -- В твоем новом расписании говорится, что ты должна начинать работу в 10, но ты пришла сегодня к 9-ти. Я.Д. -- Но, Брик, Я повторяю, что 2-го сентября я попросила вашего разрешения прийти в 9-ть. Б.Д -- Я этого не припомню. Я.Д. -- О, Господи, Брик, люди в серийных помнят это и могут подтвердить. Я физически не в состоянии найти парковку после 9-ти. Я не могу ходить пешком от дома до работы. Я не могу оставить машину на дороге; я не могу летать. Как же мне быть? Б.Д. (очень зло) -- Это твоя прямая обязанность приходить на работу вовремя, и это твои проблемы находить место для парковки. Я уверен, что ты бы сумела найти место: студенты бросают занятия каждый день и покидают кампус. Я.Д -- Я так не думаю, Брик. Я считаю, что университет обязан обеспечить своих работников парковочными местами. Даже мой муж впервые за все годы опoздал сегодня на занятия. Б.Д (с саркастической улыбкой) -- Я полагаю, что он извинился перед своим завкафедрой? Я.Д. -- Нет, он принес извинения студентам, а его начальник ничего не имел против, потому как он Человек, и понимает проблемы с парковкой. Б.Д -- (громко закричав) Ты всегда права, не так ли? И ты никогда не просишь прощения! Я.Д. -- Нет, это неправда. Я, как и все люди могу, ошибаться, но в этом случае я уверена, что права. Может, вы предпочитаете, чтобы я вовсе не показывалась на работе? Я могу приезжать на кампус в 11 часов и искать где бы припарковаться в течение 2-х часов либо до тех пор, пока не закончится бензин в машине. В этом случае я буду звонить вам по мобильнику и спрашивать, что мне делать. Б.Д. (более спокойным тоном) --Также, мне не нравится, что ты не сообщаешь мне заранее о своем отпуске и больничном. Я.Д.-- Это абсолютнaя неправда. Я записываю дни отсутствия на 2-х календарях и, как только я узнаю, что меня не будет на работе, вручаю вам заполненые формы. В противном случае, меня бы уже давно здесь не было - меня бы уволили. Вероятно вам всего не упомнить, так как руководите многими людьми.

Мистер Дабл не нашелся, что ответить и засмеялся. После паузы: Я.Д. -- Вы знаете, Брик, с меня уже хватит. Теперь я буду ко всему прочему отправлять вaм мэйлы о моем возможном отсутствии. Хорошо? Б.Д. -- Не пытаешься ли ты мне угрожать? Я не возражаю - высылай мне электронные письма.

После этого, выходя из его офиса, я услышала от него, что через 10 минут у нас состоится обшее совещание двух отделов на 5-м этаже. Я не ответила, так как не в состоянии была никуда идти из-за острой боли в сердце. Свернув в переплетную, я спросила у Дэбби, идет ли она на собрание. Она, вглянув на мое лицо, воскликнула: "О, Господи, что с тобой случилось? Это он? Он вновь тебя преследует?" Зарыдав, я рассказала ей вкратце, что произошло. Она сказала: "Я не понимаю, почему он так тебя третирует, Ведь сегодня утром он сообщил мне, что Доннелла подписала твое заявление, чему он несказанно рад". Мисс Голди не хотела оставлять меня в таком состоянии, настойчиво советуя после собрания пойти к Вам и все рассказать. Я согласилась, но еще некоторое время не могла приити в себя. Все ушли на собрание. Энтони, студент-ассистент, испугался, завидев мое красное распухшее лицо: -- Яна, что с тобой? -- Брик сводит меня с ума, - поделилась я. -- Он только что звонил с 5-го этажа и велел Дэбби и тебе срочно идти на собрание. Я приняла сердечное лекарство и мы с Дэбби пошли наверх. После собрания я надеялась застать вас, но тщетно. Позднее в этот же день мой муж заглянул в отдел серийных изданий и нашел меня в довольно плачевном состоянии. Он повел меня вновь к вам в офис, но вы ушли на ланч. Тогда, он записался на прием к директору библиотеки, и посоветовал мне изложить подробно на бумаге обо всем, что произошло. В тот день я отработала лишний час, до 3:30, дабы избежать дальнейших конфликтов с мистером Даблом, и ушла с работы вместе с мисс Санбед.

Я записала эти диалоги столь подробно по той причине, что постороннему человеку будет очень нелегко понять нездоровую ситуацию, сложившуюся в нашем отделе. В моем понимании, Мистер Дабл -- тип руководителя, который вышел из школы, применяющей угрозы и унижения. Уверена, что нет таких ситуаций, когда начальник имеет право орать на своих подчиненных. И такое поведение особенно недопустимо, когда начальник - мужчина, а подчиненный - женщина. Мистер Дабл создал вокруг меня атмосферу, пропитанную ненавистью и психологическим давлением, которое, я сильно опасаюсь, может перейти в физическую агрессию (сжатие кулаков в неуправляемом гневе). Я не чувствую себя в безопасности физически наедине с мистером Даблом и не желаю быть в его окружении. Эта неустойчивость психологически угнетает, и на протяжении трех лет я ломаю голову, в чем причина такой ненависти. Ведь с моей стороны никогда не проявлялось неуважение к нему ни в словах, ни поступках. Я всегда выполняла все его задания вовремя и на профессиональном уровне. Единственной причиной его агрессивного поведения может быть тот факт, что я - русская, а мистер Дабл был офицером ВВС в период холодной войны, и до сих пор он не в состоянии преодолеть свои устаревшие представления о России и Русских".

Яна молча наблюдала за выражением лица Доннеллы, читающей письмо в тиши конференц-зала. -- Но это же все о рабочем расписании,-- вдруг, прервав чтение, произнесла она, слегка приподняв плечи. -- О расписании? - Я так не думаю... Да и мы не отливаем здесь чугун... Поморщившись, начальница поправила себя: -- Но это же такое унижение! Яне показалось, что в ней происходит внутренняя борьба. С одной стороны, проработав с Бриком под одной крышей более 10 лет, ей верилось с трудом в случившееся, хотя за несколько месяцев до этого к ней уже поступал тревожный сигнал. Как быть? Следуя сложившейся политике на этом кампусе, она явно решила сделать все возможное, чтобы избежать скандала. -- Мы с мужем приходили к вам сразу же после атаки Брика, но не застали вас... Затем Мартин отправился в кабинет администрации, но и там никого не было, за исключением Аллан - она записала его на прием к директору через несколько дней. -- И твой муж ко мне приходил? - она явно была шокирована. В глазах читался страх. -- Доннелла, я теперь глубоко сожалею, что не пошла к Тане тогда весной, после разговора с вами. Поскольку после смерти моего папы прошло всего три месяца, я была физически и морально надломлена, и на борьбу с Бриком у меня не было достаточно сил. -- Но то твое письмо весной было конфиденциальным, не так ли? Адресованным лишь мне? -- Да, несомненно. -- А как ты сейчас чувствуешь? Крепче ли морально? -- Я долгое время не могла понять, что же происходит между мной и Бриком, пока не наткнулась на вот эту статью одного профессора в университетском профсоюзном журнале о "Булях на рабочем месте". Он пишет о том, как начальник психологически истязал его жену. Едва начав читать, я воскликнула: это же все про нас! Вот, взгляните, примеры bullying: психологическое насилие + вмешательство в производительность + вред здоровью, вызванный стрессом = були на рабочем месте: всяческое унижение жертвы; поручение бессмысленных и утомительных заданий; назначение нереальных сроков выполнения работ, в авторитарном стиле; ничем не обоснованные угрозы потери рабочего места; распространение деструктивных сплетен о жертве. Более всего мне понравилась фраза: "Традиционное разрешение конфликта не срабатывает в такого рода ситуациях, поскольку здесь отсутствует какая-либо логика." Пока она все это проговаривала, Доннелла сидела, как-то скукожившись, не подымая на Яну глаз. -- Мне очень жаль, что пришлось вас побеспокоить вновь, но он перешел все границы на этот раз, и я готова бороться до конца. И я не собираюсь увольняться с работы, поскольку не хочу превращаться окончательно в жертву этого патологического типа. В чем моя вина? Я выполняла три года самую черную работу в отделе и работала на совесть! Проработав в 2000 году несколько месяцев по вызову, я сразу поняла, с каким человеком имею дело, считая дни до окончания контракта. Я согласилась на постоянную должность только из-за того, что Б.Д. собирался переходить в правительственный офис, но жестоко просчиталась... -- Яна, я, пожалуй, переведу тебя насовсем на 5-й этаж, а в серийные буду посылать почасовиков. Согласна ли ты? -- Конечно, я с ним не стану больше работать. И еще одна проблема - Летиция через несколько дней уходит в двухнедельный отпуск. Я физически не буду чувствовать себя в безопасности, находясь с ним наедине (студентов в нашем отделе становится все меньше и меньше). Могу ли я взять свои больные дни? -- Нет, он может тебе не разрешить,-- неуверенно проговорила Доннелла. -- Я действительно его боюсь. Даже моя мама только что посмотрела телепередачу, в котором показывали начальника, в припадке ярости убившего свою подчиненную... Мы все видели, каким он может быть в гневе! Кстати, много лет назад, когда я начинала работать в маленькой технической библиотеке, со мной произошел пренеприятный случай: одна дама, дорабатывающая последние месяцы до пенсии и находящаяся на учете в психо-невралгическом диспансере, дико взревновала, что меня взяли работать вместо нее. И вот однажды она с силой прихлопнула меня тяжеленной дубовой дверью, когда я уходила на обед, - хорошо, что на мне было зимнее пальто, смягчившее удар... -- Гм-м... Смогла бы ты делать то, что ты делаешь, сидя в комплектовании? -- В принципе, да, если студенты бы приносили мне мою работу снизу. -- Я подумаю, как все лучше сделать, но, прежде всего покажу все это Тане, -- она помахала письмом Яны. -- Что ты в свою очередь хотела бы от меня? Могу ли я показать Брику то, что ты написала? -- Да, конечно, если хотите, я сама могу ему показать... Я хочу, чтобы мое письмо поместили в его личное дело. Я знаю, что этого человека уже не исправить, поэтому прошу меня изолировать от него. Хотя все же обьясните ему, что так нельзя обращаться с подчиненными! И еще лучше отправьте его на какие-либо курсы для менеджеров, где ему напомнят азы взаимоотношений с людьми. -- Хорошо. Я найду тебя на следующей неделе. Да, кстати, вот твое старое заявление с просьбой разрешить тебе работать с 10-ти утра. -- Как, оно у вас было? А я не смогла найти у себя второй экземпляр. Брик же кричал, что я никогда не работала с 10-ти!!! Но почему же я не перешла еще раньше на нормальное расписание? -- Вспомни, сначала и тебя умерла свекровь, а затем ты уехала в Россию... -- Хорошо, спасибо за потраченное на меня время. Я только знаю одно, что никто в серийных не подтвердит случившиеся - настолько Брик всех подавил, и мне придется бороться абсолютно одной. Во взгляде Доннеллы проскользнуло глубокое удовлетворение. На 3-м этаже Яну встретили с распростертыми обьятиями Летиция и Дэбби. Никогда еще она не получала столько внимания от ближайших коллег, они приглашали с собой на ланч и в кафетерий. -- Яна,-- восторженно призналась Летиция, -- мы с мамой вчера впервые увидели по историческому каналу великолепный фильм из истории России, о ее царях - Петре, Екатерине. Это же такая страна, такая культура! Мы ничего о ней раньше не знали. Летиция оставила даже номер своего сотового,чтобы Яна в любой момент могла с ней связаться, если Брик атакует вновь. Дамы серийных были всерьез обеспокоены состоянием психики своего босса. Покопавшись в старых бумагах, они разыскали брошюры, разосланные университетской полицией, в которых работников библиотеки подробно инструктировали, как себя вести с агрессивными и психически неполноценными клиентами библиотеки (вероятно, начальники тоже подразумевались). Яне запомнилось, что вначале им настойчиво рекомендовали продумать пути к отступлению, как то запасной выход из помещения. Им посчастливилось - один выход вел через переплетную, а другой, малозаметный, находился в темном углу, неподалеку от стола Летиции. Для себя Яна решила пользоваться безлюдной лестницей для перехода с 3-го этажа на 2-й, где затем, затерявшись в толпе студентов, можно было бы безопасно выйти вон на улицу. Тот коридорчик, где они с Бриком намедни повстречались, как-то не хотелось больше лицезреть. Дебби быстренько прикрепила вокруг своего телефона все возможные университетские телефоны, пригодные на случай опасности. По секрету, наедине с Яной, она спросила, почему, по ее мнению, Брик так ее третирует. Недолго думая, Яна ответила, что он - сексуально озабочен, и поскольку его желания никак не соответствуют его возможностям, ему остается только одно - моральный садизм по отношению ко ней, наслаждение своей властью хотя бы в качестве начальника. -- Вот и я это чувствую, когда он на меня смотрит, -- быстренько шепнула Дэбби, одновремено передвигая столы в переплетной таким образом, чтобы Брику невозможно было подползти и близко к ее рабочему месту. Все живо обсудили насколько тяжело сотрудничать с Б.Д и что ему явно пора на пенсию. Многим было ясно, работа в университетской библиотеке, и без того организованная на редкость бестолково, топталась на месте. Например, выполнив свою часть работы, отдел серийных изданий отправлял формы на 5-й этаж, в комплектование, где нередко их деятельность дублировалась, затем, бумаги следовали в библиографический, где могли провалятся год. Если, не потерявшись по дороге, они наконец возвращались назад на 3-й этаж, ситуация с тем или иным периодическим изданием могла снова измениться, и приходилось все начинать сначала либо судорожно искать концы. Лишь с сентября 2003 года Яне с Летицией наконец поручили заниматься требованиями выслать недостающие номера журналов и газет. Если бы руководство отдела сделало это годами ранее, то им бы удалось сохранить сотни тысяч долларов. А так, 18-летний студент Кэй-Кэй, запустил эту работу вконец. Но не только по причине своей юношеской безответственности: ведь для правильных действий необходимо было знать о серийных абсолютно все, что невозможно потребовать со студента-ассистента. Тана, замдиректора, в свое время решила сэкономить на ставке LA II, взяв на эту работу студентку, а в результате потери в фонде были невосполнимы. За покупку недостающего номера библиотеке приходилось платить в 5 раз дороже. Поэтому для Яны начался бег на месте: каждый день она проверяла в базе данных, какое издание не пришло вовремя, и посылала запрос по интернету к агенту по подписке в EBSCONET. Яна всегда торопилась: опоздай она на несколько дней, издатель мог запросто отфутболить! Летиция каждый день стонала - время ничегонеделания закончилось навсегда. Стресс вызванный происходящим на работе усугублялся изматывающими болями в зубе. Яна чувствовала себя, как когда-то давно, при разводе с мужем: ни спать, ни есть, не думать об этом не получалось. По дороге домой из автосервиса, куда им с Мартином пришлось тащиться из-за неполадок в его машине, Янину машину стукнула сзади какая-то полусумасшедшая девица за рулем. Девица честно остановилась и как это полагается, предложила осмотреть машину и оценить причиненный ущерб. Яна плохо соображала в тот день, понадеявшись на мужа, а он, в свою очередь и не заметил глубокой дырки, находящейся довольно низко под задним бампером машины. Все было одно к одному. Они напрасно отпустили эту девицу с миром.

Пожалуй, больше всего Яну мучало воспоминание о таком моменте: во время аутодафе 4-го сентября, когда их обьяснение с Б.Д. подходило к концу, доведенная до последнего предела она произнесла, дрожащим голосом: "Ладно, Брик, с меня довольно..." И тут oнa поймала его взгляд - в нем читалось глубокое удовлетворение вампира, вкусившего наконец крови своей жертвы. Б.Д. издал краткий стон, удовлетворенно вздохнув. "Да он испытывает наслаждение, равносильное сексуальному оргазму! -- осенило ee. -- Бежать отсюда, и поскорее!" Kaк только Мартин узнал о выходке Брика, то в ярости побежал к нему в кабинет, намереваясь дать ему по морде. Яне удалось его удержать: "Стоит ли попадать в тюрьму из-за этой скотины? Подумай о своем ребенке!" В таком состоянии она своего супруга еще не видела: Мартин разговаривал сам с собой, и когда Аллан- бухгалтер с 5-го этажа поднесла ему журнал для самозаписи на прием к Директору, Мартин бормотал, что так он этого не оставит и что это сексуальное домогательство чистой воды и харассмент. Аллан, благоволившая к Яне, округлила глаза, но из деликатности ничего не спросила. На встречу с директором Мартину удалось записаться на 12 сентября, 9:00. В Америке полагалось готовиться к подобным визитам, фиксируя события на бумаге. Накануне встречи Мартин оставил секретарю директора описание вышеизложенной истории и следующее послание.

8 сентября 2003.

Уважаемый Dean, У нас назначена встреча на 12-го сентября, пятницу, 9 часов утра. Мне захотелось написать эти заметки и приложить к ним несколько документов, дабы посвятить вас в проблемы, которые я хотел бы вместе обсудить. Среди приложенных документов: 1. Письмо моей жены, Яны Г. Данкоф, врученное Доннелле Уипп 1-го апреля 2003 года, описывающее "агресивное и унижающее" отношение к ней ее начальника, мистера Дабла, периодически преследующего ее на протяжении двух лет. Даже несмотря на то, что миссис Уипп переговорила с мистером Даблом, ситуация не исправилась (см. Письмо от 4-го сентября 2003 года). 2. Статья из журнала "Голоса", описывающая проблемы булиев на рабочем месте. Я особенно желаю подчеркнуть нерациональное поведение буля, и его страстное желание контроля своих подчиненных. 3. Два электронных письма, отражающих факт, что Яна выполнила очень трудную работу, которую не могли выполнить в течение нескольких лет. 4. Последняя характеристика Яны, написанная ее непосредственным менеджером, мистером Даблом. Как отчетливо видно, он оценил ее "Очень хорошо" во всех категориях. 5. Письмо с рекомендациями от Яниного предыдущего начальства с прежней работы. Как видите, характеристика замечательная, и Яна, несомненно, имеет достаточную квалификацию как специалист для своей должности в серийных, а то и поболее. (Она была Главным библиографом в справочно-библиографическом отделе Санкт-Петербургской консерватории, где несла ответственность за библиографическую работу 50 человек). 6. И наконец, статья из "Сакраменто Би" от 7-го сентября, в которой рассказывается, как работница Калифорнийского отдела водных ресурсов договорилась со своим начальникам о том, что может начинать свой рабочий день в разное время в зависимости от прогноза погоды. Очевидно, что это не такая уж редкость для государственных служащих штата Калифорния иметь скользящий график работы. Я полагаю, что большой процент сотрудников библиотеки (включая мистера Дабла) не имеет стандартного расписания с 8:00 до 5:00, пять дней в неделю. Если кто-либо прочтет письмо от 4-го сентября, то сразу поймет, что Яна пришла на работу на час раньше из-за ситуации с парковкой, которая обычна для кампуса в первые две недели семестра. Всего-то бы ей понадобилось лишь ПЯТЬ дней приходить пораньше. По-моему мнению, не такая уж шокирующая просьба, и если даже ее просьба и была бы чем-то из ряда вон выходящим, то АБСОЛЮТНО НЕДОПУСТИМО для Мистера Дабла орать на нее. НИКОГДА, НИ ПО КАКОЙ ПРИЧИНЕ, НИГДЕ так нельзя себя вести!! И это не должно допускаться. Должны быть приняты все меры, гарантирующие, что такое никогда не повторится с работником библиотеки или студентом, почасовиком, временным работником или постоянным. По прочтении письма от 4 сентября вывод напрашивается сам собой: поведение mистера Даблa было абсолютно нерациональным, особенно после его благодарных мэйлов и блестящей характеристики. Почему это все произошло? Опять же письмо от 4-го сентября подразумевает ответ. Это было просто КОНТРОЛИРОВАНИE. Мистеру Даблu необходимо контролировать не только ситуацию, но и Янино поведение. Мистер Дабл пытался осуществить этот контроль используя психологическое давление (крик), угрозу (изменение ее расписания от 4-х до 5-ти дней в неделю) и, применяя физическое давление (сжимая руки в кулаки, и почти неуправляемую ярость: "Я готов рвать и метать."). Угроза ФИЗИЧЕСКОГО НАСИЛИЯ более всего беспокоит меня и мою жену. Какой же выход из этой ситуации? Решение безусловно за вами, Dean библиотеки. Об этом и об авторитарном менеджменте мистера Дабла я намерен поговорить с Вами в пятницу. Искренне Мартин Л. Данкоф профессор факультета физики.

Мартин вернулся после встречи с директором, как показалось Яне, весьма удовлетворенным (либо разыгрывал такового). Судя по всему, Dean успел переговорить с Доннеллой, которая сообщила ему, что Б.Д. в 1999 году зимой уже подавал заявление об уходе на пенсию, но через 3 месяца вернулся, и что в прошлом он сделал немало для библиотеки. Дабы направить разговор в нужное русло, Мартин рассказал директору, что за его 30 лет работы на кампусе еще не было случая увольнения служащего. Обычно конфликтующие стороны разводят по разным отделам либо, как сделали с Патти Ларсен, отправив ее на долгий частный "проект", либо с Элизабет. (Мартин намеренно не упомянул недавний конфликт Таны с одной из подчиненных ей библиотекарей Роз - завотделом, которая пришла к директору на прием, прося забрать Тану от них " из-за несовместимости характеров". Просьбу Роз удовлетворили). В случае с Б.Д. директор пообещал сначала изолировать его, а затем вынудить уйти на пенсию. Также он выразил свое восхищение Яниными достижениями в работе и рассказал о своей супруге - китаянке, социальном работнике. Когда они жили в штате Нью-Йорк, то у нее, как у национального меньшинства, тоже было немало проблем на работе. Совсем другое дело работать на Гавайях, где много эмигрантов с раскосыми глазами, и в многонациональной Калифорнии. Поговорив "за жизнь", директор пообещал через 2 недели перевести Яну в другой отдел (если в aрхивы не получится, то на 5-й этаж, в комплектование, но лишь до июня 2004 года, а после - видно будет). А по поводу сексуального домогательства он посоветовал записывать каждый раз, когда Яна чувствовала себя неловко из-за поведения Брика. "Какой бред, -- сказала она мужу,-- не буду же я каждый день записывать его скользкие шутки и липучие взгляды. Он даже Летиции посылал двусмысленные послания, после чего она попросила Дика передать своему приятелю Б.Д., что если он не прекратит, то она пойдет в женский комитет жаловаться на харассмент. Б.Д. после этого ее еще больше невзлюбил." Вернувшись в серийные, oнa тихонько приготовила то, что хотела бы перевезти с собой на новое рабочее место, выбросив мусор. Ей мечталось об одном - убраться из этой комнаты, где все напоминало о ее злоключениях и не видеть, не слышать, и не вдыхать Брика. Мартин успокаивал, ведь Dean пообешал через две недели ее вызволить. Итак, Яна сидела в переплетной за компьютером одной из Деббиных студенток, русской девочки Лены. Студенты резво приносили ее работу, озорно подмигивая, с пониманием. Дамы из других отделов слегка недоумевали, что Яна делает не на своем месте. Поскольку Доннелла настойчиво просила Дэбби не распространяться о скандале, она лепетала нечто о Янином новом задании. Брик туда и носа не казал, что радовало всех, даже студенток. После визита к Доннелле, когда он наконец узнал о Яниной жалобе, проходя по коридору мимо переплетной, он взглянул на нее в окошко. Ох, это был взгляд! Его бычья шея налилась кровью, лицо стало малиновым. Это было началом его конца, что Яну вовсе не радовало -- было до тошноты противно. Никогда не отличаясь кровожадностью, она осознавала, что можно лишь попытаться изолировать зло, но невозможно его уничтожить. Хотелось верить, что изоляция этого индивидуума поспособствует всеобщему прогрессу. Дэбби повторяла:"Но какой же он дурак, из-за того, что ты пришла на работу на час раньше, теперь его могут лишить пенсии". В течение нескольких месяцев ему предстояло быть изрядно общипанным. На воре и шапка горит - через несколько дней Яниного вынужденного переселения в переплетную, Брик не выдержал и взял долгий больничный из-за своего колена. Не было ли это первым знаком капитуляции? Дэбби передала Яне свой разговор с Доннеллой (ведь директор намеревался произвести некое расследование и опросить свидетелей происшествия). Дэбби высказалась: "Я не понимаю, почему он так взьелся на эту девочку, которая и мухи-то не обидит... Мне самой всегда везло: он позволял иметь скользящий график работы из-за моей младшей дочки-школьницы..." Яне было хорошо с приветливой и дипломатичной Дэбби, хотя начальницу переплетной явно стесняли лишняя пара наблюдающих глаз - неловко было опаздывать, либо убегать с работы пораньше (так же как и Летиции в свое время). Яна принесла ей проглядеть роскошный альбом о Санкт-Петербурге, который ее явно поразил. В срочном и исключительном порядке Яне разрешили подать заявление на закрытую уже должность LA II в архивах и специальных коллекциях, что располагались в отдельном флигеле здания библиотеки на первом этаже. (Доннелла позвонила в Отдел Кадров и обрисовала ситуацию, как чрезвычайно опасную.) -- Доннелла, а не получится ли, что я попаду из огня да в полымя? Поговаривают, что Нэтэли ушла с работы только из-за тамошнего менеджера Шэрон, да и студенты один за другим бегут из Архивов... Красивая женщина по имени Нэтэли в начале сентября неожиданно вышагнула за порог библиотеки с тем, чтобы уже никогда туда не возвращаться. По слухам, заведующая архивами Шэрон довела Нэтэли до такого состояния. "Шэрон - просто сумасшедшая! - повторяла Летиция, -- обычно люди в таких ситуациях поджидают, где освободится место, и переходят в другой отдел, а здесь, Нэтэли, по всей вероятности, невозможно было далее находиться." -- Нет, Яна,-- перебила ее Доннелла,-- Шэрон -- совсем иного, чем Брик Дабл, склада человек. Их и близко нельзя поставить. Я бы на твоем месте попробовала бы попасть в архивы...

Рассудив для себя, что в архивах у нее было больше шансов преуспеть, нежели в комплектовании, где ее начальником стал бы лучший приятель Брика - Дик, Яна усиленно готовилась к интервью. Хорошо, что у нее был опыт работы в рукописном отделе консерватории, да и исследовательская работа в Санкт-Петербургском историческом архиве и Архиве литературы и искусства. Дэбби уверяла, что архивы - наиболее престижный отдел библиотеки, и Яну, несомненно, примут. Несмотря на изрядное количество литературы, просмотренной для подготовки к этому интервью, в Яниной памяти зацепилось немного - измученный мозг отбрыкивался от обилия информации. Шэрон несколько раз переносила ее интервью, обьясняя, что комиссия не может собраться вместе. Наконец, Яна пришла в архивы и редкие собрания, где обнаружила Кэролайн в составе поискового комитета. Не ожидая ее увидать, Козерожица покрылась красными пятнами. Сидела там и новая библиотекарь Джулия, энергичная и с хорошим чувством юмора, - она приехала из средней части Штатов и приятно отличалось от местных библиотекарей, долгие годы протирающих штаны на теплых местах. Третьей дамой была Пат -- LA II и покровительница местных бездомных котов, которых она постоянно подкармливала. В доме у нее жило 20 кошек, при наличии специальной лицензии.. Поговаривали, что Пат дружила с предыдушей руководительницей отдела, но, как только выбрали начальницей Шэрон, Пат быстренько переметнулась к ней. В целом интервью прошло неплохо, за исключением вопроса на засыпку, заданного Пат: -- Были ли у вас какие-либо конфликты в отделе серийных изданий? -- Нет, -- ответила Яна, потому как обещала Доннелле не распространяться о происшедшем. -- Как "нет" ? - Пат вытарашила глазищи сначала на Яну, затем на Шэрон. Шэрон глазами приказала ей замолчать, а не то бы Яна пояснила, что конфликт - это нечто, поддающееся разрешению, что невозможно в ситуации с Бриком. Джулия, чтобы замять неловкость, искренне заметила, что из всех кандидатов надолжность, проходивших собеседование, наибольшее удовольствие она получила от интервью с Яной. Когда все разошлись по рабочим местам, Шэрон прошептала Яне на ухо, что прекрасно понимает, у каждого могут быть личные обстоятельства, о которых не обязательно высказываться. Яна попросила ее ни в коем случае не говорить Брику о ее желании работать в архивах, а если Шэрон нужна ее характеристика - спросить Доннеллу. После экскурсии по отделу Шэрон дала Яне понять, что ее наверняка примут на работу, когда все остальные подавшие заявления будут опрошены. Шэрон было около 60 лет, и она производила приятное впечатлени при первом знакомстве. Доннелла вошла в переплетную, холодно-вежлива. Яна начала эмоционально рассказывать о своем интересном интервью, ожидая, что она обрадуется, поскольку сама подтолкнула ее в архивы. Но мадам, поджав губы, процедила: "Но мне-то еще никто не звонил по этому поводу!" И сразу стало ясно, что, несмотря на то, что Яна ей была как кость в горле, терять ставку и добросовестного работника ей страшно не хотелось. Зато визит Мартина к директору резко ухудшил отношение Доннеллы ко всей этой истории. Несмотря на Янины протесты, Мартин все же показал директору Янино первое апрельское письмо к Доннелле, на основании которого нетрудно было предположить, что, как руководитель серийных, она никогда особо не вникала в их текущие проблемы.

* * *

1-го октября всех, кто помогал работать с Тсакополусом торжественно пригласили в греческий ресторан на ланч (присоединились все желающие). Работа над этой коллекцией была грандиозна и проделана на редкость быстро, вероятно из-за хорошего финансирования, проистекавшего от фонда Тсакополуса. Яна уселась за стол рядом с Летицией и Ритой, когда неожиданно с другой стороны подсели Доннелла и Тана. Воцарилась неловкая тишина. Яна заказала для разнообразия салат с кальмарами, которые давно не ела. Тана с Доннеллой уставились на тарелку русской, как на корзину со змеями: -- Как, Яна, и ты это будешь есть? -- А почему нет? Они вкусны и содержат много йода. Летиция пришла к ней на помошь: -- И я люблю кальмары, особенно как их готовят в Сан-Франциско. Тана переменила пластинку: -- Яна, это правда, что ты из профессорской семьи? Яна подтвердила, и Тана с Доннеллой переглянулись. Присутствие начальства за столом так угнетало, что все едва дождались конца застолья. Зато Брику было еще хуже - никто не хотел с ним сидеть, и он, с плутовато-виноватым выражением, приткнулся наконец за чей-то столик. Продолжив спасительную гастрономическую тему, Тана рассказала, как во время ее детства, проведенного в Латвии, ее русская мама любила подавать на дессерт халву. -- Да, халва очень популярна в России, --Яна поддержала разговор, -- Но лишь недавно я узнала, что это одно из национальных еврейских угощений. При этом она употребила знакомое ей английское слово "judish".Тана, не расслышав, переспросила Доннеллу. -- Яна говорит, что это yeeds любят готовить халву, -- ответила Доннелла. Уже дома Мартин Яне пояснил, что только антисемиты употребляют это слово, равносильное русскому "жиды". Вот уж от "интеллигентной" Доннеллы Яна этого не ожидала... Да и рисковала она - ведь все тот же национальный вопрос. По выходе на работу из отпуска Летиции, Яне пришлось перебазироваться обратно в серийные. Брик долго не выходил "из-за колена", и без него, сидя в переплетной, Яна успевала заодно проделывать работу Летиции, что восхитило ее неимоверно. Б.Д встретил бунтарку как ни в чем не бывало и скорее побежал за какой-то формой. Подловить на ошибке Яну ему не удалось к большой досаде, и потекла обычная рутина. Но он-то знал, что она знает, и Яна знала, что он знает. Еще пару недель назад Яна и представить не могла перспективу возвращения под его начальство, но хуже этого для нее все же было бы пасть его жертвой. А так - противостояние продолжалось. Студенты-ассистенты из серийных всеми силами старались ее поддержать. 18-летний Кэй-Кэй из Индии как-то наедине с ней сказал: "Яна, мы все прекрасно понимаем, почему ты не хочешь здесь работать. Он - ужасен! Знаешь, что он недавно сказал моей приятельнице Урви? Ей только 21 год, и она два месяца как вышла замуж. Так вот, когда она оставалась вечером одна в отделе, Брик подошел к ней и нагло ухмыляясь спросил: " Урви, ты, говорят, стала молодой женой! Поздравляю! Любишь ли ты заниматься Кама-Сутрой со своим мужем? ХА-ха-ха..." Урви через неделю после этого подошла к Летиции и обьявила, что с завтрашнего дня уходит на поиски работы в компьютерной компании.

Среди студентов бытовала расхожая кличка Б.Д. - "asshole" *. Доннелла же заявила Директору, что о Брике студенты отзываются хорошо. Яна долго размышляла об этом: несомненно, студенты дорожат хорошими отношениями с начальством на своей первой работе, так как в дальнейшем им всем придется запрашивать отзывы и характеристики от своего первого менеджера. Если с Летицией что-нибудь случится, то рекомендации будет давать не кто иной, как Брик. Эти, по сути, дети, сиюминутны и, покинув библиотеку, они стараются о ней забыть навек, тем более о зловредном начальнике. asshole - анальное отверстие

Весь октябрь Яна просидела как на иголках, но никто о ее переводе и не заговаривал. Брик старался изо-всех сил быть приличным, но хуже всего она чувствовала себя вечерами, оставаясь с ним наедине. Приняв круговую оборону, Яна забаррикадировала подход к своему столу, а также постоянно держала наготове портативный магнитофон и телефон местной полиции. Но тишину в отделе нарушал лишь скрип старого кресла под начальником. Покой и благолепие... Джеймс, ее старый приятель, не приходил, хотя знал о Яниной ситуации. "Не хочет быть замеченным в порочящих его связях? Я подобна эскимосу на льдине", --говорила она про себя. Летиция побывала на допросе у Доннеллы, где подтвердила правоту Яниного письма об инциденте с Бриком. Для Яны это стало приятной неожиданностью - хорошо же иногда ошибаться в людях с этой стороны. Доннелла попросила Летицию держать ее в курсе всех трений в отделе, но проговорила она это с таким выражением, что было однозначно ясно: никаких дурных новостей она не желает слышать. Что ж, неудивительно, ведь в старину тем, кто приносил плохие вести, отрубали головы. Почти каждый день Яна заглядывала в Интернет, не взяли ли кого на ту должность в архивы. Но в этом "болоте" не было ни малейшего шевеления. Дебби начала сомневаться, что Брику вообше что-либо кто-либо поставил на вид: "Кажется, что им там, наверху, вообше на все наплевать! Как можно после всего, что случилось, оставить тебя одну с этим..."

Maртин подозревал, что директор просто-напросто соврал о переводе "через две недели...", и собирался прийти его вновь повидать, а если не поможет - пойти на прием к президенту университета. Как Мартин жалел, что Яна выбросила в свое время почти все мэйлы Брика с похабными шутками и анекдотами. Имея их, можно было бы нанять адвоката по служебным конфликтам и лишить Брика работы навечно. Яна не хотела связываться с этим - они пережили за два истекших года достаточно горя, уговаривала мужа подождать, все еще надеясь на положительное решение архивной приемной комисии относительно ее кандидатуры. " Итак уже вся библиотека обсуждает Яна -- Брик! Ты хочешь, чтобы эту историю мусолили в отделе кадров, или в комитете по защите женщин? Мне постоянно хочется принять душ и отмыться от всего этого..." Пронесся слух, что Брик берет большой отпуск в ноябре для поездки к семье сына в Луизиану. Все облегченно вздохнули. Незадолго до его ухода произошла такая сцена. В серийные зашел Дик по рабочим вопросам. Находясь где-то ровно посередине между Яниным столом и закутком Летиции, приятели начали обсуждать предстоящий отпуск Брика. -- Надеюсь, Доннелла не будет возражать, если меня не будет 3 недели на работе,-- нарочито громко произнес Б.Д.,-- особенно теперь, когда все знают, что я деспот и злодей! А мне как-то на них на всех наплевать. -- О, не говори, знамо дело, ты злодейский парень, -- засмеялся Дик, дружески похлопывая по плечу Брика и пронзив Яну этаким взглядом при выходе. -- Ты только посмотри,-- зашипела Летиция после их ухода,-- Какая наглость, им все нипочем, как будто все это мыльный пузырь! Для Яны это означало и другое: "Дик, мой потенциальный начальник, полностью на стороне Брика, и мне в комплектовании будет перекрыт кислород. Из огня да в полымя. Что ж, может, пора поднимать лапы вверх? Хотя, как говорили в старину: чем ночь темней, тем ярче звезды..."

Во время отсутствия Б.Д., Летиции и Дэбби Яне пришлось отнести табели отдела с отработанными часами прямо к Доннелле в кабинет. На редкость, мисс Уипп там оказалась. Яна поздоровалась и молча протянула ей листок с табелем. Доннелла, не поняв, что это такое, лишь взглянула на подчиненную: впервые Яна увидела ее настоящее лицо, без светской маски. В ее глазах она прочитала: "Да как ты посмела явиться сюда снова со своими мерзкими письмами и беспокоить меня - Библиотекаря! От тебя одни неприятности, русская свинья..." Но через мгновение Доннелла поняла, что это всего лишь табель, и поспешила надеть свое прежнее лицо, а Яна уже выскочила из кабинета. Теперь иллюзий у нее не оставалось: " они решили меня сгноить на 3-м этаже, чтоб и другим не повадно было, либо вынудить уволиться. Фиг с маслом - я не позволю сломать себе хребет...Какое отвратительное равнодушие к человеческой судьбе! Вчера администрация бомбардировала всех мэйлами о произошедшем где-то между книжными стеллажами сексуальном нападении, когда какой-то черный парень попытался обнять американскую студентку-толстуху, и она вырвалась, сразу позвонив в полицию. Ах, какой кошмар! А то, что я ежедневно, в течение 3-х лет жила под психологическим давлением, и не только... Я была виновата самой страшной для них виной - побеспокоив, принесла плохие новости... Привыкнув годами держать, как говорила моя очаровательная Питерская приятельница Людмила, "две руки в один карман", эти, с позволения сказать менеджеры, завравшиеся, годами привыкшие не обременять себя исполнением служебных обязанностей, тихо-мирно высиживают государственную пенсию и льготы. Истеблишмент всегда пытается избавиться от всего, что ему угрожает..." Разрушился до основания еще один ее старый стереотип: в капиталистическом обществе люди работают до кровавого пота, а иначе их просто увольняют. Мартин цитировал Ленина, о том, что капиталисты продадут веревку, на которой их потом же и повесят. Яне было не до шуток: -- Не кажется ли тебе, что большинство американцев работают неважно? Смотри, почти каждую неделю ты куда-то трезвонишь, пытаясь исправить ошибки в счетах за телефоны, страховках, налогах, либо умоляешь мастера прийти и починить прорванную трубу перед домом... А доставка мебели - здесь ее можно прождать до второго пришествия. По крайней мере, в России сейчас, как мне расказывают, за деньги к тебе сразу прибегут и с улыбочкой все сделают. А тут как-будто им и деньги не нужны... Мартин вздыхал, мрачнел, и соглашался с женой: -- В Америке все начало рушиться после войны во Вьетнаме... Люди потеряли стыд, даже внешне опустились... Как бы я хотел жить в Испании, -- может когда Алекс подрастет? -- Ты знаешь, одно дело приезжать в качестве туриста, а совсем другое эмигрировать, врастать в культуру, язык и прочее. Нет, я не питаю никаких иллюзий. Иммигранты никому не нужны! И Мартин с ней опять соглашался.

* * *

Была середина ноября. Придя на работу, Яна нашла на своем столе большой пакет с шоколадными конфетами из русского магазина в штате Огайо. Такие продавались и в Сакраменто - родные сердцу "Грильяж", "Белочка" и прочие, изготовляемые в основном в на Брайтон-Бич в Нью-Йорке либо на Украине. Принесла конфеты Тана, вернувшаяся от своей русской мамы из Огайо. Вероятно, Тане хотелось Яну поддержать в связи с провалом в архивах. "Подсластила пилюлю -- и на том спасибо". Яна отправила ей благодарный мэйл. Oна ощущала себя героиней сюрреалистического фильма. Лишь 20-го ноября, когда все давно знали, что в архивы взяли нового человека, ей позвонила Шэрон и сообщила об этом. Они приняли 23-летнюю девочку с библиотечной степенью от ALA и опытом работы в американском архиве. Кольцо вокруг Яны сжималось. Дело было накануне Дня Благодарения, когда университет получал почти неделю выходных.. Летиция и Дэбби уже знали о решении Яниной судьбы, но ни словечка не обронили. В отсутствии Брика в отделе устроили посиделки с обильным угощением. Пришли даже Джеймс и Джордж уплетать русские салаты. Выйдя на работу после праздников, она не узнала комнату - ее два стола были переставлены и огорожены шкафами. "Чтобы Б.Д. не смог подкрасться",-- ей пояснили. Летиция принесла свои извинения и пообещала вернуть все на свои места, если Яне перестановка не по вкусу. После, с небывалой готовностью, она, блестя лукавыми глазками, дала напарнице несколько ценных советов, как лучше организовать их ворох рабочих бумаг. "Что происходит? Что-то не так...", - подумала Яна. Они с Мартином надумали ехать на Рождество в Мексику. Только 16-го, в день годовщины смерти отца, Яну неожиданно вызвала к себе наверх Доннелла для короткой беседы, ведь они бы с ней не увидились вплоть до января 2004 года. Холодно-вежлива, она дала Яне ознакомиться с новой должностной инструкцией - LA II - отдела комплектования. Яна не могла поверить своим глазам и открыто выразила ей свое удивление. -- Как, разве ты не ожидала перевода? Ты и Брик Дабл - абсолютно несовместимые люди, которые не могут работать в одном отделе, категорически. Я несомненно рада, что ни ты, ни он больше не приходите ко мне с жалобами друг на друга,-- она сверкнули очами. -- Как, и это он-то на меня приходил жаловаться? - Яна осеклась, потому как рядом с ее кабинетом, на стуле возле компьютера, устроился Дик, прослушивая каждое слово. -- Я хочу, чтобы ты прямо 5-го января, в понедельник, перевезла свои вещи на 5-й этаж, а на твое место в серийные я перевожу Риту. -- Хорошо, но я только освоила новую, очень важную работу с требованиями периодики, которую не хотела бы бросать на середине... -- Как, значит я напрасно готовила все эти бумаги? - чуть ли не вскричала Доннелла. -- Вовсе нет - я рада переводу, просто уже не надеялась... Спустившись вниз, Яна прошептала Летиции, что это ее последний день в этом отделе, думая ее ошеломить. Но та уже давно все знала, так как Доннелла намекнула Рите о предстоящей переброске кадров. Яна почувствовала себя полной дурой - поэтому-то Рита с Летицией и передвигали мебель, готовясь с счастливому воссоединению. Пытаясь изобразить на своем лице сожаление о Янином переводе, Летиция была явно счастлива приходу Риты. Она незаметно выбросила Янину герань в мусорную корзину. -- Надеюсь, что тебе будет хорошо на новом месте. Я понимаю, что хуже, чем с Бриком уже не может быть. Но Доннелла - худшая из худших начальниц, какие только возможны. Если она взьелась на кого-то, то это - на всю жизнь, чтобы этот человек ни делал, чтобы загладить свой проступок. Она никогда ничего не забывает. Так и я у нее давно в черном списке из-за давней истории со студентами... -- Я знаю, Летиция, что мне там будет очень непросто, хотя бы уже из-за того, что начальник Дик - близкий приятель Брика, настроенный им против меня. А у Доннеллы, я чувствую, я тоже в черном списке. -- О, нет, надеюсь, что нет! Выходя в конце своего рабочего дня из полумрака отдела, Яна пожелала Брику счастливого Рождества, а он ей - хорошего отпуска (судя по интонации, ему еще не сообшили о переводе). Прости-прощай, Брик! После Яна мысленно обратилась к папе: <А ведь это ты мне сегодня помог, я знаю. Спасибо, ты у меня ангел-хранитель! Как ты меня учил? Я помню - "не будь слишком сладким, чтобы тебя не сьели, и не будь слишкок горьким, чтобы тобой не поперхнулись..." Дома Мартин, поздравив ее, произнес: -- Забудь Б.Д. - он уже стал историей! Этот индивидум - плесень рода человеческого, и все-таки как бы я хотел набить ему морду... -- Яна, ты должна хорошо подумать, почему Бог ввел в твою жизнь такого человека, как Брик Дабл! Ведь ничего случайного в этом мире нет! А если ты не поймешь почему, то судьба вновь тебе пошлет кого-нибудь аналогичного...- нахмурив белесые бровки учил Яну девятилетний Алекс. Наедине с мужем Яна поразилась, откуда этот маленький провидец знает такие веши? Не из мультиков же? -- А, вероятно, из воскресных церковных проповедей, куда его иногда водит Ким,-- усмехнувшись ответил Мартин. -- Мы с тобой как-нибудь напишем детективный роман "Убийство в библиотеке" - я помню, ты читала одноименную повесть одного российского режиссера, согласна? -- Давай! Получится в духе Агаты Кристи - все ненавидили жертву и нанесли удар... В данном случае легко сойдет отравление или... надо хорошо подумать.

Часть V

И ЭТО ЕЩЕ НЕ ВСЕ !