Под каждой крышей свои мыши

Глава 2.

СЛУГА ДВУХ ГОСПОД

Посмотришь на небо,

Посмотришь в корень

И круг замкнется.

Что вверху,

То и внизу,

А посередине ты стоишь

Дурак дураком,

Негде укрыться,

Некуда бежать,

А за окном осень.

Аркадий Илин.

Была середина октября 2004 года. Яна продолжала восседать на своем месте в Комплектовании на 5-м этаже, лишь физически находясь там, но выполняла работу для Таны и отдела серийных, оставшимся без начальника. Театр абсурда продолжался. Из компьютера в компьютер передавалась замечательная хохма под названием: " Что надо делать, если тебя застали на рабочем месте спящим". Одним из предложений было: <в молитвенном экстазе приподними голову от клавиатуры компьютера и произнеси "Аминь">>. Элизабет переправила хохму и директору как тонкий намек на толстые обстоятельства. Никому не нравились перестановки кадров, но на всех собраниях люди помалкивали, как покорные овечки. " Откуда такая покорность? Что им всем терять кроме своих цепей? -- делилась Яна с мужем, -- Даже уволить с государственной службы их не в силах!!! Десятилетиями у них идет распыление бюджетных средств, и все об этом знают. К примеру, когда обьявляют конкурс на замещение вакантной должности библиотекаря, либо преподавателя, университет оплачивает дорогу кандидатов в Сакраменто, проживание, их всех водят на обеды и ланчи в самые лучшие рестораны, это при том, что отберут-то всего одного человека, а бывает и не найдут достойного вообше --тогда все затраты впустую. На это у них деньги всегда есть. А теперь, с этими перестановками кадров, резко едет вниз качество обслуживания читателей. Представь себе, что Брик и Дик получили недавно повышение - LA IV. Поскольку Брик ушел на пенсию, Доннелла повысила только Дика при условии прохождения им вновь испытательного срока, чем унизила его до размеров вируса..." Maртин разьяснял покорность большинства боязнью потерять при уходе с работы медицинскую страховку, на которой может "сидеть" вся семья, да и отношение с начальством никто не хочет подпортить - например, у Нины прекрасное скользящее расписание, при котором она два -- три дня в неделю работает дома. Сам Мартин всегда рубил правду-матку своему начальству, а его коллеги и коллеги Яны в библиотеке были просто не борцы. " Послушай-ка, я вот думаю, американское общество называют обществом ярых индивидуалистов-эгоистов, самоизолированных друг от друга. А теперь мне кажется, что на работе здесь гораздо больше коллективизма, вопреки расхожему мнению. На ланч ходят группами, волну гонят тоже сообща: стоило мне пожаловаться на Брика, Летиция сразу последовала моему примеру. Конечно, люди есть люди, и ничто не ново под луной..." Ей ничего не оставалось делать, как заниматься серийными. Тана ее не трогала. При встречах на этажах, она неловко улыбалась, сетуя на нехватку времени: "Яна, ты не думай, что мне нечем тебя занять, просто выдалась сумасшедшая неделя ..." К этому времени директору надоело играть в либерала - на собрания ассистентов он перестал ходить, окончательно превратившись в "две руки в один карман". -- Мартин, тебе тогда неслыханно повезло, что Dean тeбя принял и выслушал! -- Ты знаешь, я сразу понял, что он ничего делать не будет, что парень - облако в штанах. Я просто не хотел тебя расстраивать. Сама Летиция подала заявление на должность Б.Д. -- начальника Серийных. Фактически она осталась в отделе одна на все про все. Далее события развернулись таким образом. У Доннеллы обнаружили раковую опухоль шитовидной железы и положили на операцию.

Наступил декабрь. Теперь в университете не разрешалось праздновать Рождество по политическим соображениям, дабы не ранить чувства людей, молящихся другим богам. Всюду говорилось: "Веселых вам праздников", без уточнения, каких именно. Тоже самое сделали и с Пасхой. Но люди все равно обменивались открытками и рождественскими подарками. Нина и Кэролайн принесли на работу магнитофон с записями, и офис заполнился звуками музыки. Помимо поднятия настроения, все надеялись, что хотя бы в это время Дик не в состоянии будет спать за своим столом, но жестоко просчитались. У Дика были свой плейер, и, нацепив огромные наушники, завалившись мощным боком на стол и отвалив нижнюю челюсть, он пребывал в прежней нирване. Что ж: солдат спит - служба идет. Неожиданно, 7-го декабря, перед Яниным столом выросла Тана с пылающими щеками. Она резко попросила ее собраться и перейти работать в административный офис. B этот день коллектив административной части собрался в ресторан на праздничный ланч, и им некого было оставить в офисе отвечать на телефонные звонки. Поэтому новенькую бросили на это дело как агнца на закланиe. Яне предстояло работать на древнем компьютере в самом углу у окна, где когда-то просиживала Рита. Таких ужасных IBM даже в российских библиотеках уже не осталось. Всем поставили новые машины, кроме помощника Таны. На маленьком экране Яна не могла толком разглядеть колонки с цифрами, компьютер постоянно зависал, что приводило ее в ярость. Раздавались пулеметные очереди телефонных звонков, и Яна должна была улавливать с какого стола звонит, переключать на ее аппарат, нажав на верную кнопку, либо переводить звонки в другие отделы. Работники офиса обещали вернуться через час-полтора, а до этого Яна не могла даже выйти в уборную. Мартин, голодный, ждал , когда же она сможет пойти с ним обедать, но подменить ее было некому. Наконец позвонила Лилиани, извинившись за их опоздание - мол в этом ресторане очень долго обслуживают, -- час ждали десерт, и отпустила Яну с миром, поручив Дику заступить на дежурство. Таков был Янин первый день на очередном новом месте. Судьба ее забросила на самый верх этого учреждения. Так с кем же она теперь работала? Помимо директора, его двух заместителей -Таны и Фила и специалиста по развитию библиотечного бюджета Ким, которая постоянно болела, в административной части находилось три клерка, подчиняющихся секретарше директора, темнокожей Лилиани. Яна полагала, что уже ничему не сможет удивиться в этой библиотеке, но явно ошибалась. Как могло получиться, что в достаточно просторном здании, где так ценилось собственное пространство, работники административной части сидели друг у друга на голове? Помещение сообщалось с конференц-залом с одной стороны, и с комнатой отдыха с другой. Яне кто-то пояснил, что по правилам безопасности библиотечная администрация должна находиться подальше от читателей, даже уборная у них была с кодовым замком. Если директора еще имели по кабинету и могли закрыть дверь, то клерки сидели плотно, и дверь в кабинет Лилиани постоянно была открыта. При этом телефоны надрывались на каждом столе и тянулись посетители один за другим. Никто не хотел поднимать трубки телефонов, что было давним яблоком раздора.Тана и Лилиани обладали весьма мощными голосами в отличие от Dean и Фила, которые напоминали Яне только что отваренные макаронины. Несомненно этим двум ребятам нужны были сильные мамочки, в роли которых и выступали Тана и Лилиани. Яна искренне восторгалась их энергией и напором, -- ведь кто-то же должен был тянуть это сонное царство. Тана сразу извинилась, что Яне предстоит заниматься очень скучным, но важным делом: этот документ в "Exel" содержал 33 тысячи записей названий периодических изданий, которые библиотека получала на протяжении всех лет своего существования. Яне дали три толстенных переплета со списками журналов начиная с 2002 года, дабы перенести из них в компьютер данные о том, сколько раз журнал выдавался читателям, и его периодичность. И так подряд на протяжении трех часов в день. "Mы нe xoтим, чтобы ты заболела из-за этой работы, -- по-матерински заботливо проговорила Тана, -- поэтому регулярно делай перерывы, хорошо? У меня будет и другая работа для тебя, но это - необходимо сделать в первую очередь". Если это настолько важно, то почему же никто этим не занимался после 2001 года? Жизнь в административной части задала Яне и другие вопросы позднее. А пока, она взмолилась, чтобы ей заменили компьютер - на этом было невозможно работать. Тот, который поставили взамен, был экраном побольше, но все же дрянной и старый. Кэролайн из Комплектования неожиданно метко назвала новое место пыточным станком. Нет, Яна прекрасно понимала, что в библиотеках все работы нужны и все работы важны. Но документ, доставшийся ей, был один из самых абсурдных и нелепых. По наивности она полагала, что хотя бы Тана, как руководитель, в курсе этого, но она, покраснев, честно призналась, что с ним никогда не работала. А кто же тогда? "Иногда библиотекари, входящие в комиссию по периодике, заглядывают в этот список", -- неуверенно произнесла Тана. В январе, обычно вежливая и приветливая со Яной Тана, сердито спросила: -- Джена, как бы это ускорить твою работу над этим списком? Может, тебе легче будет распечатать его и вносить записи от руки? -- Как от руки? Ведь в нем же 35 тысяч записей - представьте только количество бумаги! Да и заголовки идут не по алфавиту, а как попало. По крайней мере компьютер сам выискивает нужный нам заголовок... Больше она не делала подобных рационализаторских предложений. Как и обычно, Яна старалась сосредоточиться на позитивном и сделать из доставшегося ей лимона лимонад, по совету старика Карнеги. Конечно, хрен редьки не слаще, но, она все же унесла ноги от ненавидящего ее Дика, и реже приходится слышать его храп. Да и наконец-то ее новая начальница относится к ней по-человечески. В конце концов, худо-бедно, но она научится чему-то новому в этом отделе. С Джаннет они подружились, и она даже два раза была у Яны в доме, но к себе так и не пригласила (ей обьяснили, мол,что китайцы живут довольно обособленно и плохо сближаются с европейцами). В декабре по библиотеке прошло необычное мероприятие - сбор и обсуждение мнений по улучшению работы в целом и жизни трудящихся. Как и обычно, на всех изливался поток стерильной информации.Затем, материалы ушли в кабинет директора, где нашли себе тихую могилу. Но видимость демократии была соблюдена (как это вновь напомнило Яне далекую юность в Советском Союзе! Противоречия в этом учреждении могли разбираться лишь на уровнях между "хорошее" и "отличное"). В университете стало популярно все мексиканское (вероятно потому, что президент был этой национальности). Президента постоянно ругали в газетах, но избавиться от него так и не смогли. Наконец преподаватели собрались не проводить занятия, пока им не повысят зарплату - случай беспрецендентный в этом университете. Испугавшись, администрация все же пошла на уступки, вероятно также и под давлением прессы. Ни для кого не было секретом, что зарплаты администраторов порой в сто раз превышали доходы рядовых сотрудников и педагогов. Все ее коллеги, прознавшие на кого она теперь работает бросали на нее сочувственно-испуганные взгляды. Почему-то Тану в библиотеке, мягко говоря, недолюбливали, и многие ждали от Яны словесных подтверждений тому, какая Тана ужасная женщина.Но Яна пока ничего не могла им сказать о Тане кроме хорошего, и даже и если бы было бы на что пожаловаться, то держала бы это при себе. Собрания библиографического отдела обычно происходили в десяти метрах от территории комплектования, за круглым столом, отгороженным книжными полками, поставленными в 2 ряда. Утром, уставившись в экран компьютера, Яна услыхала свое имя и послужной список: "... работала на 3-м этаже, перешла в комплектование и теперь помогает развитию библиотечных коллекций... Но вы же знаете, она не разговаривает..." За этим последовал дружный, полуистеричный гогот присутствующих библиографов. Нина, напротив Яны, и Кэлли густо покраснели и опустили головы. Вдруг кто-то за книжными полками заметил:" Ш-ш-ш... Яна же здесь!" Воцарилась неловкая пауза, и они неуклюже поменяли тему. Янa же включила погромче канал классической музыки, чтобы прийти в себя. Когда их собрание закончилось, и вместе с ним и ее оцепенение, Яна стала демонстративно подходить и задавать вопросы библиографам, сначала "даме с собачкой" :"Пожалуйста, посоветуйте, как мне почистить зубы моей собаке..." Затем Айрис:"не смотрела ли вы телепередачу о..." Так Яна и заговорила. Они смущались и отводили глаза. Торопясь на работу на следующий день, она поравнялась с Аллан - бухгалтером. Она обычно обменивалась с Яной малозначащими фразами, избегая серьезных тем, но тут Яна, не выдержав, поделилась вчерашним происшествием, не скрывая своих чувств. Неожиданно Аллан сказала: -- Яна, ты мне всегда была очень симпатична. Ты - красива и умна, и с хорошим чувством юмора. А эти... Так они же, как десятилетние дети, только бы похихикать. Тебе все здесь завидуют. Во-первых, ты хороша собой, во-вторых, жена профессора и можешь себе позволить работать на полставки. Они этого не могут перенести, да и того, что ты постоянно путешествуешь. Не обращай на них внимания! У тебя есть друзья в этой библиотеке. -- Ах, поэтому? Такое могло иметь место и в российской библиотеке. Но, Аллан, неужели у меня такой смешной акцент? Я подумала, что по крайней мере я выучила второй язык, а многие люди и на родном английском пишут с ошибками. -- Ты права, а мне очень нравится твой акцент! А многие американцы не имеют никакого понятия о жизни за пределами их страны. Вскоре после этого, в Комплектовании, к Яне подошли Лиз и Аллан вдвоем. -- Как дела, Яна? -- Да кручусь между двумя отделами. -- Мы работаем в этой библиотеке вовсе не для того, чтобы делать карьеру! - неожиданно серьезно и назидательно произнесла Элизабет. Аллан закивала ей в такт. -- Наша работа, несомненно скучна и занудна, но зарплаты позволяют нам иногда путешествовать и получать удовольствие. Да и пенсии у нас будут неплохие... А тебе надо научится говорить им "нет"! Не думай, что тебя ждет повышение по службе... -- Я не совсем понимаю, о чем вы говорите. Я, пожалуй единственная из всей библиотеки говорю им "Нет". Какая карьера? Я просто стараюсь выжить здесь, чтобы оплачивать мои счета. А так бы давно сбежала ... Просто я если уж делаю что-то, то стараюсь делать это хорошо, А иначе - нет смысла... Вот, посмотрите на этого храпуна - у него нет никакого самоуважения! "Почему они так волнуются обо мне, совершенно не понимая мотивов моих поступков?"- размышляла Яна. Во время гала -десерта перед каникулами в библиотеке проводилась викторина - предлагалось угадать по фотографиям, развешанным на доске, кому из библиотеки принадлежит то или иное животное. В основном на фото были коты и собаки, но завбиблиографическим держала кур, а Кэролайн - птичку. К полной неожиданности для себя и других Яна заняла первое место на конкурсе, памятуя о том, что домашние звери, как правило похожи на своих хозяев, и получила полную сумку с подарками. С ней такое крайне редко происходило. В конференц зале гремела музыка, но все жались по углам и вдоль стенок с довольно унылыми физиономиями. Яна быстро нашла себе приятную собеседницу - хрупкую девушку Женю из Сибири, работающую студенткой-ассистенткой в компьютерном отделе. Женя собиралась уходить с работы. Ей давно там было плохо, но после последнего инцидента с начальником, она решила бежать. Картина в отделе, по ее словам, была следующая: основной контингент программистов и инженеров часами играл в Интернете, за исключением начальника и Пэгги - темнокожей программистки ( этого следовало ожидать, поскольку всем всегда приходилось ожидать помощи от них подолгу). Непосредственный начальник Жени, приехавший с Филиппин, третировал ее, как рабыню на частной плантации: вся тяжелая физическая работа, как то распаковка ящиков с новыми компьютерами и установка их лежала на ней. Все здоровые парни просиживали штаны в Интернете. В результате Женя повредила спину, о чем поплакалась Яне в жилетку. Во время разговора к ним вдруг резко подошел Женин начальник со слащaвой улыбочкой: " У русских всегда найдется о чем поговорить, не правда ли?" Раздосадованная, Яна ляпнула в ответ: " Ну да, конечно, ведь мы же все работаем на КГБ!" Он покраснел и быстро ретировался. В том декабре, перед праздниками, обменявшись сувенирами с комплектованием и административной частью (где Яна получила подарок лишь от Таны), она везла домой чемодан на колесиках, заполненный милыми безделушками. Дик ни в каких застольях демонстративно не участвовал, но всем в отделе положил подарки на стол. Где-то в глубине Янина интуиция подсказывала, что это - ее последнее Рождество в библиотеке. Поэтому тем, кто ей нравился, она преподнесла чашечки из костяного фарфора Ломоносовского завода, а кому не хватило - деревянные хохломские ложки, прошедшие на "ура". Доннелла не входило в число милых Яниному сердцу, но у нее нашли рак, и поэтому, Яна ей тоже вручила чашечку с изображением Анны Ахматовой, а Тане - Пушкина, помятуя о ее русско-латышских корнях. Каким счастьем было провести каникулы с Мартиным, Алексом, котами и собакой! Шли проливные дожди к явному неудовольствию собаки леди, нежелавшей выходить на улицу. Дом требовал внимания и ухода, -- пора было менять крышу и ковролин в коридоре. Крыши решили поменять одновременно почти все жильцы этой улицы, сэкономив на скидках от фирмы. А вот безобразные и неблаговонные пятна на ковролине при входе в дом появились благодаря упрямой собачонке, выражавшей таким образом свое неудовольствие непогодой. Зато к Арчи и Мими не было никаких нареканий, -- это были самые лучшие коты на свете! Мальчик Алекс заметно возмужал и окреп. -- Яна, а сколько было Вере, когда она вышла замуж за твоего папу? -- 24 года. --Ну и тогда я женюсь на тебе в 24! --Ну я же буду еще женой твоего отца... (Мартин вставил, что он очень на это надеется.) -- А вот с этим скорее всего будут проблемы, принимая во внимание твой возраст, папочка! Ребенок продолжал приставать к мачехе как репей: -- Ну, дай же мне немножко секса! -- О чем ты говоришь? Я даже не знаю, что это такое! -- Ты-то не знаешь? У тебя столько было этого в жизни, позорная женщина...

VI. ПОСЛЕДНИЙ АККОРД

Сидящий дома на диете

Я сам себя держу в секрете,

Я тайна, скрытая от глаз,

Я чей-то прерванный рассказ,

Предмет научного познанья,

Я есть загадка мирозданья,

Я плод фантазии, мираж,

Трагикомедий персонаж Аркадий Илин.

Доннелла проходила курс лечения радиацией и колектив писал ей ободряющие открытки, посылал цветы. Поскольку у нее оказался рак начальной стадии, успешно поддающийся лечению, все вздохнули с облегчением, ожидая ее прихода обратно. Летиция не находила себе места. Со дня ее интервью на должность Брика прошло уже больше месяца, но ни ответа, ни привета. Сам Брик написал Летиции отличную характеристику-представление на должность начальницы серийных. "А ты сиди себе спокойно, нога на ногу, и покуривай сигару", -- посоветовала Летиции одна из остроумных коллег. Но несмотря на свои переживания, Летиция хорошо попользовалась наступившим безвременьем, -- окончательно забросив работу. Яне приходилось частенько спускаться на 3-й этаж к журнальным полкам,-- cерийные и переплетная частенько были заперты. "Может Доннелла права, что не хочет такого руководителя отдела, как Летиция -- ведь дело ясно уже сейчас, во что это выльется. Но, по слухам, кроме заявления Летиции, у администрации лежали только еще два других, от людей, у которых не хватало ни опыта, ни квалификации. Стало быть, из нашей библиотеки только Летиция должна победить,"-- думала наивная Яна. Она сознательно избегала Летиции в то время, так как не хотела дружиться с потенциальной начальницей. Перед уходом на очередное лечение Доннелла подбросила на Янин стол замусоленную папку со стола Брика, без слов, зная, что Яна не преминет разбирать и эти завалы. Имея глаза на лбу, а не на затылке, Яна прекрасно понимала, что через пару месяцев она не сможет выполнять на уровне свою работу с серийными из-за образовавшегося затора. В бывшей корзинке Брика лежали пачки зеленых форм с сокращенными журналами. Летиция просто бросила их туда, заявив, что эта работа не входит в ее должностную инструкцию, не желая понять, что в дальнейшем тем стрелочником окажется сама. Так Яна и бегала из административной части в комплектование, то и дело забывая какие-то из своих вещей на разных столах, после бежала на 3-й этаж сражаться с серийными. Положение ухудшалось, журналы исчезали с полок в неизвестном направлении, и читатели пожаловались в дирекцию. По логике вещей Яна должна была уже давно сидеть на 3-м этаже и затыкать дыры в штате, но никто не волновался по этому поводу. Среди ассистентов библиотекарей возникли более животрепещущие вопросы. Они получили циркуляр из офиса канцлера университета, поставивший с ног на голову всю многолетнюю систему расчетов рабочего времени, отпусков, переработок, и прочего. Дик впервые произнес перед всеми длинную речь о том, как все несправедливо в этом университете. Он столько вкалывал на эту библиотеку, сидел вечерами (Элизабет неприлично хрюкнула в этот момент), а в результате ему 20 лет назад тоже не позволили, как и всем теперь, взять законные отгулы. Хмурым февральским утром, торопясь на работу, Яна повстречалась у входа в библиотеку с Таной и шагающей рядом с ней незнакомой женщиной. "Яна, познакомься с новым менеджером отдела серийных изданий, Дианой. Диана, это Яна Данкоф из отдела комплектования." Диана поразила необычайной для их библиотеки худобой. Она робко протянула Яне руку, застенчиво улыбаясь. Яна же вполне осознавая, что ее знакомят по сути с ее новой начальницей, но та еще не в курсе. Яне удалось лишь вскользь заметить, что в последнее время она работает то тут, то там. Тана вспыхнула, и дамы поспешили по своим делам. Вскоре Яна попросила Тану об аудиенции, на что она охотно согласилась. В ее кабинете за закрытой дверью она начала так: "Тана, я плохо ориентируюсь в такой ситуации - кто мне будет писать ежегодную характеристику, если у меня в наличие 4 начальника и я работаю на 3 отдела!" Надо было видеть лицо замдиректора - ей и в голову такое не приходило (вероятно, уж слишком маленькой персоной Яна была в ее мире). Более или менее уловив с Яниных слов, что происходит, она рассказала, что по университетскому положению у нее может быть только лишь один непосредственный начальник, и в этом случае это Дик, а все остальные руководители обязаны в конце года передавать ему свои характеристики на нее по тому или иному участку работы. -- Это понятно, -- ответила Яна, -- Но Дик лишь недавно произнес фразу, что не является более моим начальником, поскольку я работаю на вас и серийные. Обьясните мне, в чем функции руководителя, -- только лишь в заполнении табеля о посещаемости? Более того, во время моей последней аттестации он не захотел иметь ничего общего с моими прежними обязанностями на 3-м этаже. У Доннеллы же другие взгляды по этому поводу. То же самое наверняка случится и этим летом,-- я предчувствую грядущие проблемы. Может, новая начальница серийных Диана будет иметь ко мне отношение? Мне нужен кто-то, кому я могу адресовать вопросы и проблемы по ходу работы. Это было бы разумно, так как я сейчас работаю только на нее и на вас. -- Яна, я надеюсь, что университет мне наконец выделит деньги на постоянного помощника. Хотя я высоко ценю то, что ты для нас делаешь. Без тебя бы я пропала. Тана срочно написала Доннелле мэйл с просьбой разрешить эту нелепость и переговорить с Яной. Нарушались права работника и попахивало скандальчиком. Яна прождала месяц безрезультатно. Как-то утром, зайдя в комнату отдыха, она увидела Доннеллу. Та ставила чайник на плиту и не сразу заметила вошедшую. У Яны мурашки побежали по спине -- Доннелла походила на живой труп. Нет, она не могла сейчас приставать к этой женщине, когда та только что прошла круги ада. Жалуясь окружающим на плохое самочувствие, невозможность порой принять решение и сконцентрироваться, Доннелла временно перешла на полставки, в основном работая дома. 15 февраля Диана вступила в должность. В 54 года она приехала в Калифорнию из Северной Дакоты, проработав затем много лет в Калифорнийском университете города Бейкерсфилд начальницей технических служб библиотеки. При первом знакомстве с ней тогда, у входа в библиотеку, она показалась Яне серой мышкой, в джинсах и старой вязаной кофте. Но затем, явившись перед всеми в элегантном сером костюме, на каблуках и с красиво уложенными волосами, произвела впечатление женщины, приехавшей с американского востока. "Когда же Диана узнает, что я работаю на нее?", -- гадала Яна. Корзина библиографического отдела была доверху забита зелеными формами, написанными Яниной рукой. Через месяц Яна заметила, что появилась новая пачка от Дианы, с абсолютно теми же заголовками периодики."Значит, она не в курсе, что мы дублируем друг друга". От нервного напряжения Яна слегла с тяжелым гриппом. По сути, за свои 22 часа в неделю, Яна выполняла обьем работ за полторы ставки. В середине марта, перед Яниным уходом на неделю в отпуск, произошла наконец ее встреча с Дианой. Это было гротескно. Брови Дианы взметнулись: -- Прости, а что ты здесь делаешь, в серийных? -- Как, вы не знаете? Я работаю в отделе уже 5 лет, а в настоящее время заканчиваю задание, данное мне Доннеллой. Тут к ним подскочила Летиция, и ее буквально прорвало. Рассказав об Яниных злоключениях в подробностях, она подвела итог: "Яна -- наш законный, опытный специалист, которого Доннелла у нас забрала из-за истории с Бриком. Но на 5-м этаже ее третируют даже не как падчерицу..." "Откуда она знает? Я ей ни слова не говорила - значит слухи гуляют." Одновременно в комнату вошел Джеймс и стал невольным свидетелем разговора. Его лицо вытянулось в изумлении. Записывая что-то в блокнот, Диана, справившись с шоком, собралась пойти к Доннелле за обьяснениями: -- Ведь Брика давно уже нет, так в чем проблема? Я понимаю, как тебе работается - со мной была аналогичная ситуация, -- работая на полставки в разных отделах я везла нагрузку за двоих, и это было ужасно. Теперь я понимаю, почему мы с тобой дублировали друг друга. У Яны появилась надежда. Не то чтобы она мечтала вновь сидеть с Летицией, и выполнять ненавистную работу, но хотя бы сотрудничать с разумным, интеллигентным начальником. Тана ее вполне устраивала до тех пор, пока Яна не поняла то, что все уже давно знали: у нее был страшный склероз, почти полное отсутствие памяти о делах по прошествии недели. В апреле на собрании отдела Доннелла поблагодарила всех, кто помогал своди ть концы с концами во время ее болезни (особенно Дика - они все ахнули). Теперь, наконец, отдел получил новую ставку завпереплетной, которую необходимо заполнить не позднее 1-го июня. Этот новый LA II 15 % своего времени должен будет отдавать на помошь административной части. Рита прямо поинтересовалась, не могут ли ее взять на эту должность, поскольку она уже освоила эту работу, и до этого, помогала Тане. На что Доннелла резко отрезала: "Нет, это 40 часов в неделю, и требуется интервью, конкурс, и все стандартные процедуры". Последней новостью в тот день, услышанной от нее, было прикрытие фонда Тсакополуса в библиотеке. Из-за смены правления заморозили счет, и Поподопулос остался на бобах. Значит, Яна могла распрощаться с идеей о переходе к Джорджу. Хотя она уже оставила эту мысль гораздо раньше, когда этот библиотекарь, вожделеющий славы, даже не упомянул Яниного имени на собрании, где делал свою презентацию. "Джордж, а как тебе удалось разобраться со славянскими книгами? Помог ли сайт, на котором я перечислила всех, кто владеет в библиотеке иностранными языками? -- неожиданно выступила с места библиотекарь аудио-видео материалов, по национальности кореянка. Джордж слегка смутился, и ему ничего не оставалось, как вскользь поблагодарить Яну, но лишь вскользь. В середине апреля Доннелла улетела в отпуск в Австрию, поручив Яне с Дианой просматривать заявления кандидатов на вакантную должность завпереплетной. Их всего-то было два. Несмотря на это, им велели держать всю информацию в секрете, дожидаясь начала интервью, и после тоже, вплоть до окончания процесса. На интервью решили пригласить лишь Риту. Забавно было наблюдать, как Диана всеми силами пытается дать Рите зеленый свет (и неудивительно, ведь ее не надо было уже обучать данной работе), но Доннелла то и дело вставляет палки в колеса. Яне казалось, все это из-за старой дружбы Риты с ненавистной Доннелле Летицией, да и просто из желания насладиться собственной властью. Интервью прошло безукоризненно. Рита держалась скромно и с достоинством. Яна, в свою очередь, немного помогла ей, пошутив, что Рита - женщина-оркестр, ведь где ей только не приходилось работать в этой библиотеке. В заключениe Рита обратилась к Доннелле, когда же, в случае положительного решения вопроса об ее кандидатуре, ей дадут знать. Как и следовало ожидать, ответа она не получила. Оставшись одни, члены комиссии стали обмениваться мнениями об услышанном интервью. У Дианы вызвали недоумение и досаду многочисленные орфографические ошибки в Ритином заявлении: как можно? Ведь она закончила колледж и работала преподавателем в школе... Доннелла жаждала позвонить Ритиному начальнику в публичной библиотеке и попросить его дать ей характеристику: "Это очень важно, а вдруг он плохо о ней отзовется? Я бы не стала работать с человеком, о котором менеджер плохо говорит. " Последовал выразительный взгляд в Янину сторону. (Не забыла-таки Брика, змея). Умная, Диана моментально уловив откуда ветер дует, пришла на помошь: "Я проработала с Ритой три месяца, и не могу сказать ничего плохого. По всей вероятности, другой начальник не захочет ее отпускать к нам и пожелает нас напугать плохим отзывом." Яна радостно закивала в поддержку этого мнения. Доннелле это явно не понравилось. Май месяц тянулся необычайно долго. Яна не могла дождаться окончания повинности в административном офисе и, конечно, была заинтересована в приеме на работу Риты. Поскольку начальству очень не хотелось ее терять, им пришлось подсуетиться. Иначе весь процесс изучения бумаг тянулся бы по меньше мере три месяца, когда всех мучают неизвестностью. А теперь случилось неслыханное - Рите обьявили о ее приеме на работу за две недели до того, когда она действительно приступила. Уж очень их припекло.

* * *

Яне никто не сообщил, что ей пора уже освободить место для Риты. По иронии судьбы, буквально в последние дни работы у Таны, старенький компьютер, вероятно не выдержав раздувшегося файла, совершил ужасную вещь: таблица, над которой Яна корпела, вся сместилась на одну строчку, испортив тяжкий труд многих месяцев. Чуть не плача, она спросила у Таны:"может, кто-то из библиотекарей заглядывал в этот файл, внося изменения?" Ответ Таны сразил наповал: "нет, никто никогда в этот документ не заглядывает..." Яна начала исправлять на ходу цифры и буквы, когда пришла Рита, гордая и независимая. Получив постоянную работу, ей ни к чему было более заискивать перед всеми. Яна же, не веря своему счастью, совершала переход на старое место, возле спящего Дика. По дороге встретила Доннеллу. Она сухо произнесла: "Яна, я скоро поговорю с тобой, чем ты будешь заниматься в дальнейшем. А пока я хочу, чтобы ты занималась только cерийными." Дамы из комплектования искренне порадовались Яниному освобождению. Кэролайн грустно спросила : -- Ну а теперь куда же тебя? -- Куда? Да туда отправят, где засорится уборная, как аварийную службу... С Кэролайн Яна теперь вынуждена была вести себя очень осторожно. Случайно, через Летицию она узнала, что эта дама является осведомителем Доннеллы, и передает ей все, что слышит в кулуарах. Даже если Дик сбегает с работы, -- тут же передается начальнице. Прознав про это, Яна стала замечать, что если они болтают с Людочкой, Кэролайн сразу направляется в их сторону с какими-то бумагами или коробками как бы между прочим, по делу. Останавливаясь неподалеку, она навостряет уши, забывая, что говорят-то они с Людой только по-русски. Сколько же всего может уживаться в одном человеке! Кэролайн, ее давняя наставница, восхищала своей работоспособностью и упорством. Сколько времени она отдавала библиотечным выставкам, пробиваясь сквозь ленность и апатию библиотекарей-членов выставочного комитета. Сразу на первом заседании Яна услышала от них, что никто не желает работать в этом комитете, и они согласились лишь для "галочки". Им надо было составить план выставок на год, и Яна предложила сделать развернутую экспозицию по истории Санкт-Петербурга, благо в библиотеке хранились очень интересные, незнакомые ей публикации эмигрантов первой волны. Кэролайн, как председатель комитета, поддержала эту идею, а две молодые девицы скривили нос, пообещав сделать свою выставку на другую тему. Как Яна и ожидала, ничего ими сделано не было, и у нее опустились руки. Помимо выставочной работы Кэролайн была мастерицей по созданию квилтс - стеганых покрывал. Настоящая рукодельница, она занималась исследованиями по истории текстиля, ездила на выставки-продажи покрывал, иногда приносила их и нам показать. На Яну произвел впечатление стародавний квилт времен гражданской войны между Севером и Югом. Другой сферой интересов Кэролайн были архивные розыскания и составление генеалогического древа знаменитостей. Где только она находила время на все это? Ведь ее 88-летняя мама с болезнью Альцгеймера лежала в лечебнице, куда Кэролайн приходила каждый день. Ее 92-летний отец жил в своем доме, занимаясь рисованием и игрой в покер. Замужем за отцом троих детей, она уже имела внуков от детей мужа. Зачем ей надо было доносить? Боялась, что "уйдут" нa пенсию раньше времени? Маловероятно, потому как Мэри Бэйкер доработала до 77 лет. Элизабет долго возмущалась отношением начальства к Яне. "Лиз, я повидала в этом здании много всего, как никто другой, и сказала своему мужу, что, по сути дела я должна приплачивать этому университету за возможность наблюдать таких персонажей. Где еще такое можно встретить? Но между нами говоря, для себя я ничего хорошего от этих людей не жду. Они никогда меня не вычеркнут из черного списка>>. На что Лиз радостно закивала головой. Сама она решилась уйти на пенсию после 36 лет службы в этой организации. Доннелла давно ей предлагала уйти куда угодно. Для Яны оставалось загадкой, почему Элизабет, всей душой ненавидящая библиотечный менеджмент, космополитка в душе, обожающая путешествовать с мужем, который по меньше мере лет на 15 был ее моложе, так цеплялась за работу. Ведь максимальная зарплата была уже выработана и пенсия тоже. От волнения, по словам Элизабет, " по поводу принятия решения, кардинально меняющего жизнь", у нее отнялась рука, а затем обострились все хронические заболевания. Наступило время тошнотворной аттестации. Все попритихли. Тана написала Яне прелестное благодарное письмо, отослав копию Доннелле и в личное дело Яны. На ее стол она поставила мешок с подарками, что Яну тронуло до слез. Вскоре после этого к Яне подкралась Доннелла с извинениями, что до сих пор с ней не переговорила: " это не значит, что я про тебя забыла, просто мне надо собрать информацию о нашем бюджете на следующий год, и распределить нагрузку после ухода Элизабет. Технически, твой начальник Дик, хотя сам он так не считает. Сейчас Дик ушел в небольшой отпуск, поэтому я, как начальник всего отдела, уже начала писать черновик твоей характеристики. Я дам тебе ее прочитать 22 июня,а ты сможешь ее держать у себя как минимум 5 дней, в соответствии с новыми правилами..." Проговорила она это очень быстро и неуверенно, почти повернувшись к Яне спиной. Янa хотела, что-то спросить, но передумала. В середине июня состоялось собрание серийных и комплектования. Дик не появился. Доннелла принесла пакет с сувенирами и раздала каждому, поздравив с успешным окончанием финансового года. Затем заговорили об уходе Лиз. Кому-то предстояло взять на себя ее обязанности: Лиз в основном платила за приобретения для библиотеки корпоративной кредитной картой, постоянно звонила в банк, дабы узнать, поступили ли деньги. Рэймонд давно говорил Яне, что это была самая мерзкая работа в отделе. Все понуро молчали, а Яна ляпнула: -- Лиз, мне будет очень не хватать твоего заливистого смеха... В свою очередь Элизабет тоже сморозила: -- Могу вам всем сказать, что в этой библиотеке, только работающих на 5-м этаже, в комплектовании, можно назвать гуманоидами... Сидящие за столом Диана, Летиция и Рита, в этот момент, слегка передернулись. После Диана рассказала, как нелегко ей пришлось разбирать завалы, оставшиеся после ухода Брика, все эти зеленые формы, и как им нужен в отделе человек. -- Отдадите ли вы нам Яну? -- Но я же дала вам Яну на целый месяц! А потом, все мне говорят, что зачем серийным изданиям столько сотрудников, ведь половину подписки мы сократили. От возмущения, Диана сразу не нашлась, что ответить, только округлила глаза и стала глотать воздух: -- В моей прежней библиотеке с гораздо меньшим количеством журналов работало 4 человека! Яна, услыхав разговор о своей скромной персоне, неожиданно для всех выступила, как будто ей уже нечего было терять: -- Так я остаюсь в комплектовании? Это интересно знать, чем же я буду заниматься. Пока что я имею две должностные инструкции, ни одна из которых не действительна, и три начальника. Стало быть, я могу выбирать из моих обязанностей те, какие больше по душе? -- Я же обещала с тобой поговорить, Яна, -- прошипела Доннелла. Затем, обратившись к присутствующим, поделилась, -- Яне очень нелегко пришлось в период бюджетного кризиса, на ее плечи легло столько... Они переглянулись с Дианой. Но в глаза у Доннеллы впервые Яна заметила страх. И неудивительно: из-за этих должностных инструкции у нее могли быть проблемы, тем более в период аттестации. В конце, как и обычно, Доннелла спросила, есть ли у кого вопросы, предложения либо комментарии. Доннелла и Тана не скрывали своей радости,что Элизабет уходит, организовав ей пышные проводы в последней декаде июня, хотя сама Лиз запретила дарить ей подарки и даже упоминать это слово "пенсия". На огромном столе виновницы торжества Элизабет царил беспорядок, равный, пожалуй, разгрому в кабинете Доннеллы. Только на полу под столом ничего не валялось, а на столе круглый год громоздились рождественские подарки, игрушки, пыльные журналы и инвентарные книги с каталогами. Доннелла, подойдя к Лиз, ехидно спросила, указав на игрушки: "Это ты уже приготовилась встречать Рождество?" В июле Элизабет предстоял последний отпуск, а официально на пенсию она уходила 2-го августа. Яна побежала за ней следом, побуждаемая странным предчувствием, и пожелала счастья. В ее памяти так и осталась сухощавая фигурка Лиз, блондинистая головка, всегда склоненная немного набок. Кто мог подумать, что через несколько месяцев после ухода на пенсию, Элизабет не станет?

* * *

Яна поневоле находилась в состоянии какой-то эндогенной депрессии в июне 2005 года. Через день, в обеденный перерыв она бегала звонить маме, стараясь уединиться на огромном балконе перед комнатой отдыха на 5-м этаже. Все ели, как и обычно, в группках: ассистенты с ассистентами, а библитекари с библиотекарями. Китаянка Джаннет любила вздремнуть на диванчике. Тана, как правило, обедала в одиночестве - ее все старались избегать. Лин Гаде, библиотекарь-методист со стажем, или, как Яна ее прозвала "Розовая дама" (кстати, этот цвет абсолютно не подходил к ее мощной комплекции и почтенному возрасту), обладая манией величия, любила приставать ко всем с болтовней. Недавно на торжественной церемонии получила звание Заслуженной учительницы, что было более распространено среди педагогов университета, нежели среди библиотекарей, но благодаря бесценному вкладу библиотекарей в обучении студентов, их стали отмечать тоже. Русскую она явно презирала, считая хорошенькой дурочкой, женившей на себе профессора. Так, однажды, после разговора с мамой, Яна вошла в комнату с балкона. Лин, как будто только ее и поджидала, заговорила хорошо поставленным голосом: "Вот если бы лет десять назад мы услышали, как русская говорит по сотовому телефону, то, что бы мы подумали?.. а то, что это - агент КГБ." Глазки Линды торжествующе блестели. Эрна из библиографического, услышав это, чуть не поперхнулась. А Яну как-то неожиданно прорвало: "Многие в этой библиотеке считают меня агентом КГБ, потому что это действительно так, -- я работаю на них и на вас!" И после этого Яна красиво удалилась, успев полюбоваться вспыхнувшими щеками Лин. Все уже давно получили ежегодные характеристики, а Данкоф как будто и не существовала для начальства. Джанет удивлялась, почему Яна с ними не переговорит? На что Яна отвечала, что аттестация - это вовсе не ее обязанность, и она входит в контракт между администрацией и служашими университета. Доннелла обешала вручить Яне черновик 22-го июня, а 30-го вся документация отправлялась вон из библиотеки в отдел кадров. Если по каким-то причинам начальница не успевала, то совершенно естественно было бы сказать Яне несколько слов, и тогда бы не произошло непоправимое. К уходу она готовилась уже давно и решение это было следствием совокупности событий. Ей только хотелось дотянуть до пенсии: в пенсионном фонде ее расстроили тем, что оставался 1 год 4 месяца. Но какая-то сумма Яне все равно накапала. Мартин уже давно просил Яну уволиться, только ему важно было знать с точностью дату ухода для перевода жены на его медицинскую страховку.

29-го июня в нескольких метрах от Яниного стола на 5-м этаже остановились секретарь директора Лиллиани и Доннелла. Обладая стопроцентным слухом Яна не могла не услышать, как секретарша раздраженно спрашивает Доннеллу, где характеристика Данкоф. -- А нужно ли ей делать аттестацию вообше, если она работает только на полставки? -- прикинулась чайником начальница. Лиллиани едва ли не подпрыгнула: -- Ну конечно же, у нее постоянная должность. Срочно передай мне бумаги. Завтра последний день. 30-го июня Яне оставалось надеяться на чудо, но его не произошло. В 3 часа к ней подбежала Джанет: "Яна, ну где же твоя аттестация? Я через 5 минут все понесу в другое здание... Как нет? Поговори с Таной срочно, ах нет, жаль, она на совещании..." Яна заполнила свои последние зеленые формы о журналах, переставших издаваться и принесла Дику на стол. Он явно нервничал и избегал ее взгляда. Появилась Доннелла после трехчасового ланча со своим сыном, спросив, кто будет работать сегодня последним,-- ей надо уйти пораньше. На Яну она даже не взглянула (ведь та посмела открыть рот на собрании), сравняв ее с землей. Предстоял долгий уикенд в честь Дня независимости (для Яны - целых 5 дней). Лучшего времени для подачи заявления об уходе ей бы не представилось: конец финансового года, выходные плюс две недели законного отпуска продлили бы зарплату и медицинскую страховку до 18-го июля (когда Яна записалась к врачу). В голове у нее прокручивалось: "Нет, ты не можешь так все бросить! Американцы переходят с работы на работу, а ты уходишь в никуда. Пять с половиной лет терпела и еще потерпишь...Но ведь всякий беспредел имеет свой предел... Надо воспользоваться остротой момента!" И руки сами по себе стали собирать вещи, самое ценное. Дик, заметив это, убежал в комнату отдыха. Нина настороженно поинтересовалась: --Что, весенняя уборка? -- Да. Столько мусора накопилось... На ватных ногах oнa вышла, пожелав всем хороших праздников. Последней, кому Яна пожелала хорошего отдыха была Аллан из бухгалтерии: -- Как, тебя до сих пор не аттестовали? -- она застыла с открытым ртом. Дома Яна разрыдалась на плече у Мартина. -- Ну что с тобой? Начни наконец новую жизнь! Только подумай - почти все в твоей библиотеки ненавидят свою работу, но по разным обстоятельствам не могут сбежать. А ты - везучая, можешь себе это позволить! И дома у нас улучшится атмосфера, а то весь негатив приносила с собой. Это было несчастливое место для тебя с самого начала. Прости меня, я только сейчас осознал, насколько ты мучалась все эти годы. Я был завален своими проблемами на работе, которую тоже стал ненавидеть. Успокойся и напиши им. Через пару недель поедем с Алексом в Диснейленд, а потом в Россию. И не надо будет тебе унизительно подсчитывать часы отпуска "5.5+3.3"... Какая я же ты у меня красавица, Янка! -- Так знаешь, как наш поэт Бродский писал? "Измученная женщина - самая прекрасная женщина..." Все еще дрожащими руками Яна написала отдельно Тане и Дику прощальные письма . На другой день ей позвонила Лиллиани. В начале разговора в ее голосе слышались металлические нотки -- все же 30 лет эта дама проработала администратором и круг ее деятельности был чрезвычайно обширен. Про Яну она знала немного, а истории с Бриком было достаточно, чтобы подмочить репутацию русской. Но по ходу их беседы, когда Яна пыталась обьяснить ей многие абсурдные обстоятельства, она все поняла и была шокирована. Дело запахло скандалом, так как явно нарушались Янины права, и она могла пожаловаться наверх. Пытаясь сгладить ситуацию, Лиллиани пообещала, что заставит начальников все же написать Яне характеристику и сделать релевантную должностную инструкцию. -- Ты же знаешь, -- сказала она осторожно,-- Доннелла всегда была очень неорганизованна и опаздывала с бумагами, ну а Дик - он спит... -- Так-то оно так, но всякий человек заслуживает элементарного уважения... Если они запоздали, то надо принести извинения. Это так просто! Когда меня эксплуатировали в трех отделах, никто и не вспомнил, что я получаю лишь половину оклада, а сейчас..., -- Яна не смогла сдержать свои эмоции. Словом, они мило поговорили, и Лиллиани взяла с Яны слово впредь обращаться к ней за разрешением всех недоразумений. Затем продолжила, что сама как человек прямолинейный, всегда высказывается и задает вопросы начальству, что и Яне не мешало бы это сделать. Надо бороться за свои права! -- Лиллиани, в моем случае это бесполезно, я давно говорила с Таной. А Дик и Доннелла никогда не простят мне истории с Бриком, и я навсегда у них в черном списке. Кроме того моя национальность не приносит мне удачи в этой стране. Темнокожая секретарша понимаюше выдержала паузу. Вечером того же дня сама царица комплектования Доннелла оставила Яне сообщение на автоответчике как будто ничего не произошло: "Все ли в порядке? Нужна ли помошь? Если ты должна решить какие-то семейные проблемы, мы с удовольствием пойдем навстречу, организовав любой отпуск. Пожалуйста, позвони." С началом рабочей недели, к Яне посыпались письма. Сперва от Таны, которая сильно расстроилась, затем - от Доннеллы: " Джена, спасибо за звонок. Прости, что этот прошедший год был таким тяжелым для тебя. Если ты все еще заинтересована работать в библиотеке, я бы могла перевести твою .55 ставку обратно в серийные издания, где бы ты рапортовала Диане... Если на самом деле ты решила уйти в отставку, тогда ты должна прийти подписать табель за июль и заполнить университетский обходной лист (вернуть ключи и пр,). Также, ты была перевыбрана на 2005-2006 год на работу по вызову. Хочешь ли ты отказаться и от этой работы тоже? Я бы хотела устроить небольшое кофепитие в отделе в твою честь. Устроит ли тебя 14-е июля в 10 часов? (Кэроллайн не будет всю неделю - ее мама скончалась). Дай мне знать, если захочешь работать в серийных. А если нет, устроит ли тебя 14-е июля для завершения всех дел в университетской библиотеке? Я наслаждалась нашей совместной работой на протяжении последних лет и всегда ценила твою добросовестность во всем, что бы ты не выполняла. Я была бы рада продолжению твоей работы в отделе комплектования/серийных. Доннелла." Яна прочла письмо вслух Мартину. "Как говорится, поздно доктор пить боржом, или, наш ежик сдох. Ее дипломатические трюки меня не проведут. И невозможно войти дважды в один и тот же водоем!" Но ee жизнь продолжалась и вне этой библиотеки. Потихоньку, oнa зализывала раны. Одновременно испытывала печаль и гордость. 7-го пришел мэйл от Летиции. Она ничего не знала, что послужило причиной Яниного резкого ухода, и умирала от любопытства. Яна так ей и не рассказала. Только Джанет и Лиллиани знали всю правду. "Привет, Яна, Я подумала, что ты захотела бы прочитать мэйл, который Доннелла только что разослала всем нам о твоем решении. Я считаю, что ты должна прийти в среду, вместо четверга, без обьявления, и просто сказать, что пришла сегодня забрать вещи, так как после будешь в отьезде. Она знала, что ты не хотела никакой суеты по поводу твоей отвальной, но сообщила всем, что ты придешь. В любом случае я решила тебя предупредить о том, что здесь творится. Также Диана только сегодня утром сообщила мне, что ты уходишь, и что Доннелла хотела переговорить с тобой по поводу твоего перевода обратно в cерийные. Повлияет ли это обстоятельство на твое решение? Я сказала Диане, что мы с тобой друзья, доверяющие друг другу, и что я не предам Янино доверие, но, считаю, что ее решение ничем не изменить. Еще я думаю, что Доннелла чувствует себя виноватой в твоем уходе и старается убедить саму себя, что это ее вина. И думаю, что ей необходимо верить в свою непричастность к твоему уходу. О'кей, не заклинивайся на всем этом, а будь счастлива, так как это одно из самых важных вещей в жизни. Твой друг Летиция." Тогда Яна не согласилась с мнением Летиции по поводу каких-либо угрызений совести Доннеллы: " Нет, она прибежала на 3-й этаж только, чтобы разнюхать, не пахнет ли жареным, и какой информацией все обладают о мотивах моего ухода... По телефону Летиция обронила, что даже в страшном сне мое начальство не могло себе представить, что я сбегу." Как-то Яна дожила до 14-го июля (прекрасно -День падения Бастилии!). На улице стояла сорокоградусная жара. После бесонной ночи ее шатало, как перед экзаменом. Mечталось просто перескочить во времени этот визит и оказаться в 15-м июля. Они договорились с Мартином, что он будет поджидать ее на 3-м этаже в библиотеке. Выйдя из лифта на 5-м этаже, Яна сразу наткнулась на Тану, Кэлли и библиографов, копающихся в подаренных книгах. Все посмотрели на нее, как на призрак отца Гамлета. Как бы Яна хотела тогда небрежно улыбнуться, как ни в чем ни бывало, но губы не растягивались в улыбку. Поздоровавшись, она зашагала к своему столу. Тана, побежала следом, напряженно вматриваясь и попросила зайти к ней позже, как освободится. Возле стола Дика стояла Доннелла. Заметив пришедшую, она повернулась спиной, стараясь казаться беззаботной. Эти двое натянуто болтали по работе. Нина, Кэлли и Рэймонд чувствовали себя неловко, осуждающе глядя на Дика. Тот же глупо улыбнулся: "Яна, я тут принес все эти торты, пожалуйста, угощайся. " Яна отказалась, сославшись на недомогание из-за жары, и начала упаковывать содержимое ящиков. В 10 часов ее будет ждать Джаннетт в административном офисе. Милая девочка раскопала все табели за эти годы, обнаружив, что университет задолжал Яне около 35 часов больных дней и еще больше отпускных. Сейчас уже ничего не дадут, но если Яна начала бы когда либо приходить по вызову, тогда обещали компенсировать. Все выливалось в сумму не менее 500 долларов. Если бы не Джаннет, Яна так бы о них и не узнала. Более получаса они вдвоем подсчитывали часы и вносили в компьютер. К ним подошла Лиллиани и, обняв Яну, провела в свой офис. Не задавая лишних вопросов, она порадовала Яну ненадобностью заполнять обходной лист: "Tы все еще прикреплена к университету, и тебя могут в дальнейшем вызвать на работу (только не на 5-й этаж)". Ей дали подписать заявление об уходе. Лиллиани возмущалась, что Дик и Доннелла и Тана продержали заявление у себя до вчерашнего дня, а ей надо было срочно его отослать в расчетный отдел. (" Ну конечно, они ведь надеялись, что я ,остынув,передумаю") ."Ты хороший человек, Яна. Удачи тебе!" На прощание eй помахал ручкой директор, не сказав ни слова. Более тепло они распрощались с Таной. Она думала, что Яна уходит из-за болезни мамы. -- Нет, просто решила заняться чем-то другим. Довольно серииных... Вот если бы вы могли бы найти для меня часы переводчика славянских материалов, то было бы прекрасно. -- О, да, конечно, я найду для тебя часы, -- заверила Тана. Интересно, сколько часов в памяти Таны оставалась Янина просьба? Библиографы провожали Яну очень уж напряженным взглядом. Как бы она хотела сделаться невидимой. Все же Доннелла ее поймала и затащила в кабинет. Дик покатился следом. Донелла улыбалась змеиной улыбкой, видимо надеясь, что Яна ломает комедию со своим увольнением. Показав огромный обходной лист, она попросила Яну его заполнить и дать ей на подпись. -- Нет, этот лист не нужен. Лиллиани разрешила мне ничего не заполнять - ведь я остаюсь по вызову. Даже здесь Донелла осталась не у дел. Дик нетерпеливо спросил: -- Так ты что, нашла себе новую работу? -- Нет, но я всегда могу заниматься переводами. Он переглянулся с Доннеллой. -- Не собираешься ли ты записаться на какие-либо курсы? -- Да, я продолжу занятия музыкой и вообще начну новую жизнь. Я заметила, что когда долгое время занимаешься одним и тем же, то начинаешь покрываться плесенью... Последовал еще один многозначительный обмен взглядами. Она отдала Дику свой последний табель за июнь. -- Но это уже не мне, а ей - твоей начальнице. Она ведь теперь..., -- смущенно пробормотал Дик. Яна в ответ лишь пожелала ему хорошего лета. Он явно хотел ее проводить с сумками на улицу, но Яну спасла Нина: " Дaвaйте попросим Людочку!" На столе у Яны стоял роскошный букет роз уже в вазе, от Люды, и редкой красоты тропический цветок в горшке, врученный Джулией от библиотечного комитета. (Летиция явно подготовила базу для этого). Рук не хватало все это унести. Рита смастерила для Яны шикарную открытку, где все желающие подписались. По середине она написала : "Да здравствуют перемены! Мы желаем тебе всего доброго, Яна. Только не забывай, без перемен не появлялись бы бабочки..." "Ребята, это все напоминает мне проводы на пенсию или свадебное торжество", -- пошутила Яна на прощание. Оставив Нине свою старую кофеварку, Яна продефилировала с Людочкой к выходу. После искусственного холода библиотеки жара на улице казалась особенно тяжелой. Верный Мартин привез ее домой. -- Забудь навсегда об этом месте,-- сказал он, -- они никогда не пригласят тебя на работу вновь, ведь ты в черном списке... -- Ну вот, была я столько лет библиотечной крыской, а теперь я отставной козы барабанщик... Но уже чувствую, как крылья начинают расти за спиной! Совсем как тогда, в 1999, в наши с тобой первые месяцы... Фраза об отставной козе, переведеная на английский, показалась Мартину более, чем странной. Но смысл он уловил. Вскоре она показала мужу отрывок из речи Иосифа Бродского "Похвала скуке" во время его выступления перед студентами Дортмундского колледжа в 1989 году: " Это лучший день в вашей жизни. Значительная часть того, что вам предстоит, будет востребовано скукой... Скука - сложное явление, и в общем продукт повторения... Вам наскучит ваша работа, ваши друзья, ваши супруги, ваши возлюбленные, вид из вашего окна, мебель и обои в вашей комнате, ваши мысли, вы сами... Поэтому старайтесь оставаться страстными, оставьте хладнокровие созвездиям. Страсть - прежде всего лекарство от скуки..." На прощальной открытке первой расписалась Диана: "Яна, мне так жаль, что нам не удалось работать вместе. И желаю тебе удачи и радостей в твое свободное время." Яна чувствовала, что ей удалось их покинуть красиво. Она написала благодарные открытки библиотечному комитету за цветы, Диане - прощальное письмо с комплиментами ей как руководителю (Она ответила, что для нее это много значит... А может все-таки вернешься в серийные?), Рите - за прелестную открытку. Всем, кроме Кэролайн -- Козерожицы. А мама зачитала ей по телефону прелестную цитату, вероятно из АИФа: "Король - это не тот, кто сумел удержаться и не упал в унитаз, а тот кто упал, выбрался из него и снова стал королем!!!"

* * *

Только через год ей в голову пришло словосочетание, точно отражающее причину ее ухода с работы: служебная этика! Вполне банальная история. Подобное могло произойти с кем угодно и в любой стране. Служебные интриги? Кого этим удивишь... Но в данном случае Яне пришлось работать в библиотеке, как говорится, на чужой территории, что удалось далеко немногим из ее соотечественников-библиотекарей. Не случайно же стресс, переживаемый человеком, эмигрировавшим за рубеж, пхихологи соотносят с потрясением при потери близкого человека. Да и такие переживания нелегко забываются. Все это стало частью ее биографии.

Проницательный читатель может подумать, что библиотека эта - отражение страны в миниатюре и особенности национальной работы -- действительно национальны. Ведь назвал же один видный журналист библиотеки "зеркалом нации", Нет, Яна бы с этим не согласилась. В этой книге нет никаких задуманных аналогий и смысловых перекличек. Ведь Америка -- великая страна, ее "аршином обшим не измерить..." Да и Калифорнию называют "плавильным котлом", в котором перемешаны люди, разговаривающие на 200 языках! Она убедилась в справедливости этого мнения. Просто большинство людей напичканы всяческими стереотипами, а Янино поведение зачастую шокировало сослуживцев, потому как просто не укладывалось в их стереотип. Да и угораздило ее попасть в весьма своеобразное учреждение... Какой же след Яна оставила там после себя? В библиотеке Консерватории до сих пор находят карточки с Яниными пометками и аннотациями, сохранились надписи на оборотах некоторых фотографий для выставок, помнят ее пироги. А в Сакраменто? Ей хотелось верить,что остались ее инициалы и пометы в электронном каталоге. Возможно у кого-то остались ее рецепты с некоторыми десертами, и ее цветы, -- ни у кого не было на столе таких чудесных и разросшихся фиалок, как у Яны. Первые полгода после ухода, скорее по инерции, Яна еще интересовалась происходящим в библиотеке, читая ежемесячник "По этажам". В нем публиковались новости, статьи, посвященные всем, кто ушел на пенсию, либо уволился. Забавно, что об Яне не написали ни словечка, как будто она и не существовала! "Ты думаешь, кто-то оценил на моей кафедре мои преподавательские усилия за все годы? Как только дверь за человеком закроется, жизнь пойдет своим чередом, и о нем совершенно забывают", -- сетовал Мартин. Она решила начать все сначала. Ведь так много в жизни оставляла на потом. Teперь она больше обращала внимание на окружающий ее мир,-- появилась наконец возможость. Повинуясь голосу сердца, Яна вернулась в любимый учебный центр для взрослых Винтастайн, где начала изучать испанский язык, продолжив затем в колледже. Во время их с Мартиным поездок в Мексику им удавалось довольно успешно практиковаться. Душа давно просила музыки, и Яна отыскала ее, вступив в международный женский хор Sweet Adelines (Милые Аделины), где наслаждалась четырехголосной полифонией в стиле Барбершоп. После библиотечного окружения, женщины в хоре были просто как бальзам для ее сердца. Она увидала красивые отношения и совсем другую Америку. По вторникам Яна работала волонтером в школьной библиотеке, расставляла детские книжки по полкам и обворачивала новые поступления специальной пленкой. Частенько наблюдала там за Алексом и его однокашниками во время их урока внеклассного чтения. Библиотекарше Глории платили всего за 30 часов в неделю, но она работала по меньшей мере 45. Чем только Глории не приходилось заниматься в этой школе. Кто это говорит, что в библиотеках тишь, блажь, и божья благодать? Неправда это - покой там может найти лишь читатель. Она ни о чем не жалела, освободившись от старых обид и вообще научилась не относиться к себе слишком серьезно.

OГЛАВЛЕНИЕ

Часть 1.

НОВАЯ ЖИЗНЬ ___________________________________________ стр.

Часть II. СЕРИЙНЫЕ УЖАСЫ ОТДЕЛА СЕРИЙНЫХ ИЗДАНИЙ.