Под луной Тихолесья

Глава 11

Я чувствовала себя слабой, жалкой. А еще мне было неловко. Прошла неделя с тех пор, как я позволила своему прошлому овладеть мной, и с тех пор я не показывалась в городе. Я боялась взглядов, боялась, что люди будут относиться ко мне как-то иначе. Однако пришло время снова показать свое лицо, несмотря на то, как сильно мне хотелось залезть под одеяло и раствориться в небытии. Мы продлили еще на неделю проживание в маленькой старой гостинице на окраине города, но пришло время переезжать в гостевой дом Евгении.

Мама, конечно, все узнала. Семья Макса пыталась сохранить произошедшее в тайне, но новости об аресте парня разлетелись по городу, как лесной пожар. Евгения закрыла свой магазин и не выходила из дома несколько дней, поддерживая свою дочь, которая находилась в депрессии.

Мама была расстроена, как и я. По ее словам, она гордилась мной за то, что я заступилась за Эллу, но она сильно переживала, что я столкнулась с еще одним опасным мужчиной. Она сомневалась, стоит ли нам остаться в городе или лучше уехать. Несмотря ни на что, я умоляла и умоляла ее остаться. Мое желание остаться возросло в десять раз, и теперь я не была уверена, что смогу уехать, даже если захочу. Увидев меня такой, отчаянно желающей остаться, мама согласилась, хотя и не могла понять почему.

Я тоже не знала.

Было ощущение, что я виновата, хотя это, конечно, было не так. В глубине души я знала, что поступила правильно.

Я почувствовала, как мое лицо горит пламенем, и поджала колени к груди, в то время как бушующие бабочки крутились и крутились в моем животе, способствуя вечному болезненному чувству, от которого я не могла избавиться, как бы сильно ни старалась. Однако слезы наконец прекратились. Я думаю, что они просто закончились.

– Ты собираешься в кои-то веки покинуть эту постель? – спросила мама, продолжая упаковывать одежду в сумку. Вещей у нас было немного, поэтому все собрать не заняло много времени.

Я вздохнула и покачала головой: недели было более чем достаточно, чтобы поваляться и погоревать. Я свесила ноги с кровати и провела руками по волосам, поморщившись от того, какие они были грязные. Определенно, их пора было помыть. Я вытащила из-под кровати свой маленький фиолетовый рюкзак и начала складывать в него одежду.

– Ты не можешь постоянно думать об этом, Алиса, – внезапно сказала мама, упаковывая косметику в маленькую косметичку, испачканную тональным кремом.

– Я не должна была так реагировать. Ударила этого ублюдка. Накричала на Макса. Как я могу снова показаться на люди?

– Они, наверное, благодарят всевышнего, что ты оказалась там вовремя. Да, ты отреагировала довольно резко, но…, – мама остановилась, подошла ко мне поближе и обняла меня. – После всего, через что тебе пришлось пройти, я бы сказала, что это было оправдано.

Отстранившись, я задумчиво пожевала нижнюю губу. Мама отвернулась, пожав плечами.

– Я бы гордилась собой, если бы так надрала ему задницу, – сказала она.

– Я действительно надрала ему задницу?

– Я бы сказала – еще как! Моя ты умница! Со слов Евгении, он долго не мог разогнуться от боли.

Я фыркнула от смеха. Мама, как всегда, была права, и я чувствовала, как болезненное чувство вины во мне медленно угасает. Всю неделю я чувствовала себя несчастной, слабой и виноватой. Но внезапно я позволила себе выбросить эти чувства. Мне больше не восемнадцать, и я не находилась в руках жестокого отчима.

Я была сильной. Я была бойцом. И будь я проклята, если позволю другому мужчине так обращаться с девушкой.

Закончив собирать одежду, я оставила рюкзак на кровати и пошла быстро принять душ и смыть с волос недельную грязь. Стоя под струями воды, я закрыла глаза и позволила мыслям переместиться к Максу, единственному человеку, лицо которого я не могла выбросить из головы. Он так спокойно остановил мою панику. Он так бережно держал меня, пока я плакала, хотя едва знал меня, не говоря уже о том, что я назвала его придурком. Он казался другим человеком, совершенно не таким, каким я его видела в «Черной лошади» почти две недели назад.

Я вышла из душа и сразу почувствовала себя отдохнувшей. Вернувшись в комнату, я увидела, как мама достает наши документы из сейфа. Я невольно сглотнула, увидев фальшивые паспорта.

По сути, мы жили во лжи. Но это было лучше нашей правды.

Я быстро надела джинсовые шорты и белую майку. Мои волосы все еще были мокрыми, я собрала их в пучок и закрепила кучей заколок. Проверила, все ли вещи мы собрали, потому что мы, вероятно, никогда не вернемся в этот отель. Я была рада наконец избавиться от скучных белых стен. Я еще не видела гостевой дом, но надеялась, что он будет лучше, чем это место.

Выйдя из отеля, я подняла глаза и увидела голубое небо и едва заметное пушистое белое облако. Возможно, это был знак того, что все будет хорошо. Я не особо верила в знаки, но в тот момент я была рада поверить во что угодно, если это давало мне хоть кусочек надежды, за которую можно было удержаться. Мы шли по длинной дороге в сторону главной улицы, и я внимательно следила за любым взглядом и любым шепотом.

Но если кто-то и заметил меня, то не показал этого. Мы вышли на главную улицу, и там кипела жизнь, как и должно быть в такой прекрасный день.

Я посмотрела направо и увидела, как просветлело лицо мамы, когда она увидела Евгению, работающую в своем антикварном магазине. Я тоже заглянула в разные магазины и увидела, что магазин Ди открыт, а сама Ди обслуживает покупателя со своей обычной яркой улыбкой.

– Кажется, все вернулось на круги своя, – прошептала мама.

Я кивнула, увидев, как Кейт вошла в кафе “Клевер”. Мама, должно быть, заметила мой взгляд, потому что толкнула меня плечом и указала на кафе.

– Иди, встреться со своими друзьями. Я пока зайду к Евгении.

Я кивнула и проводила ее взглядом, после чего развернулась и направилась в Клевер. Внезапное ощущение заставило меня посмотреть налево, где я увидела Макса, идущего ко мне. Я сглотнула, наслаждаясь его красотой. Он был словно из другого мира. Я заставила себя встать прямо, хотя коленки так и подгибались.

– Возьми себя в руки, – сказала я себе. – Это же не женский роман, где дамы падают в обморок при одном лишь виде красивого мужчины.

Макс остановился передо мной и мягко улыбнулся, как будто я была испуганным ягненком.

– Привет, Макс, – сказала я первой, прежде чем он успел что-то сказать. Я пыталась выглядеть сильной, но голос прозвучал как-то неприветливо и холодно.

Удивленный, он нахмурился. Слегка склонил голову.

– Здравствуй, я не ожидал увидеть тебя сегодня.

– Сегодня мы переезжаем в гостевой дом, – ответила я.

Я была с ним груба и чувствовала себя виноватой, но в то же время мне было неловко из-за того, что плакала перед ним тем вечером посреди леса.

– Мы можем поговорить? – спросил он. – Где-нибудь в уединенном месте?

В уединенном месте? Это было не лучшей идеей. Мне не нравилось уединение, я предпочитала широкие открытые пространства с большим количеством людей.

– Разве мы не можем поговорить здесь? – спросила я, скрестив руки на груди.

Макс поджал губы, обдумывая мой ответ.

– Я хотел поговорить о том дне.

– Я не хочу об этом говорить, – ответила я и прошла мимо него, но почувствовала, как он схватил меня рукой за плечо и развернул к себе.

В шоке я посмотрела ему прямо в глаза и почувствовала, как у меня в жилах стынет кровь, потому что его глаза были не как всегда – красивыми шоколадно-коричневыми. В данный момент они были чисто черными.

Я отшатнулась, мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди, а Макс на секунду закрыл глаза и глубоко вздохнул. Когда он снова открыл их, они снова приобрели свой обычный цвет.

Но я не была сумасшедшей. Я видела! Глаза Макса были черными! В этом я была уверена. Но почему? У меня определенно не было ответа на этот вопрос.

– Мне правда пора идти, – заикаясь, произнесла я.

– Прости, что напугал тебя, но я просто хочу поговорить. Обещаю, это не займет много времени.

– Мне надо идти, извини.

Я увернулась от него и быстрым шагом пошла к фонтану. Мой мозг лихорадочно работал, и я ничего не видела перед собой. Из-за этого не заметила крупный камень, споткнулась и начала падать, выставив руки перед собой.

Но приземления на неровную, твердую землю так и не последовало. Вместо этого я почувствовала, как кто-то поймал меня и обнял. Это чувство показалось мне странно знакомым, и мне потребовалась всего секунда, чтобы понять, кто меня поймал. Макс.

Он поставил меня на ноги и отпустил. Я посмотрела в его обеспокоенные глаза и прерывисто вздохнула.

– Спасибо, – выдохнула я. – Как ты успел меня поймать?

– Я видел, как ты шла прямо к камню, – улыбнулся Максимилиан. – Я знал, что ты споткнешься.

Логично, но он все равно добрался до меня слишком быстро. У меня были довольно хорошие рефлексы, но я была далеко не так быстра, как Макс. Я приняла его объяснение, но что-то в глубине души подсказывало мне, что здесь что-то не так.

– Слушай, ты пока не хочешь говорить со мной, – начал Макс. – Я понимаю. Но если что, я всегда готов тебе помочь, Софи.

Он говорил искренне. Возможно ли, что я нравлюсь Максу? Я почувствовала, как мой желудок скрутило нечто иное. Не вина и не страх. Это было новое ощущение, но оно мне очень понравилось.

– Спасибо, Макс, – кивнула я. – Я хотела зайти к Даше в кафе, но мне уже пора вернуться к маме и помочь ей с переездом.

Макс послал мне улыбку, которая одновременно успокоила и взволновала меня.

– С этим гостевым домом у меня связаны хорошие воспоминания. Позаботься о нем, ладно?

Я улыбнулась в ответ, потому что его улыбка была слишком заразительной.

– Конечно, – ответила я.

Макс развернулся и пошел по той же дороге, по которой пришел. По пути он оглянулся, улыбнулся и помахал рукой, увидев, что я все еще наблюдаю за ним. Это казалось настолько нехарактерным для такого человека, как он, что у меня внутри все сжалось. Кивнув, я развернулась и пошла мимо Клевера к антикварному магазину.

В небольшом переулке около кафе я увидела Кейт и Дашу. Я стала к ним приближаться и услышала обрывки разговора.

– Ему просто нужно ей рассказать.

– Он не может, Кейт! Она не готова к…

– Шшш, я знаю, говори потише.

– Ты видела их тогда?

– Это было так мило… ты это слышала?

Я быстро пошла прочь, пока девчонки меня не заметили. Что-то внутри меня подсказывало, что они говорили обо мне и Максе. И то, что я услышала, вызвало вопросы, которые теперь крутились у меня в голове.

Что ему нужно было мне рассказать? К чему я была не готова?