Под знаком Песца

Глава 18

Разумеется, Лихолетов никуда не уехал. Заявил, что может себе позволить побыть пару дней на наших раскопках и даже не потребует оплаты своего времени с Волковых. Признаться, я был готов ему доплатить, чтобы он убрался, потому что все мои планы летели коту под хвост. Но Лихолетов намеков не просто не понимал, его даже прямо сказанное не заставит уехать, потому что он хотел «лично присутствовать при пробуждении артефактов Древних, чтобы уловить закономерность».

Единственное на что уговорил его дядя, — съездить за спальником, чтобы не ночевать на сырой земле. Или не заставлять там ночевать меня, что более вероятно.

— Продуктов я куплю, — перед отъездом сказал дядя. — А ты тут пока убери и в спальной палатке, и в кухонной. Чтобы перед Аристархом Петровичем не было стыдно. А то там у тебя мусор валяется. И, как мне кажется, попахивает.

— Ай, бросьте Олег Васильевич, ваш племянник поддерживает потрясающую чистоту во вверенных ему помещениях, — заявил Лихолетов. — А вообще давайте кого-нибудь наймем на готовку, чтобы не отвлекать мальчика от работы?

Насколько я понял, дядя имел в виду совсем другое: убрать все следы Изнанки в нашем лагере, чем я и занялся сразу после их отъезда, засунув в ларь пакеты с замаринованным змеиным мясом и переставив туда же из холодильника все, полученное с Тварей. Кстати, нужно было забросить туда раньше — по поводу работы стазиса сомневался я совершенно зря, потому что в процессе осмотра палатки обнаружил контрольный кусочек змеиного мяса, о котором напрочь забыл. Этот кусочек уже прилично заветрился и немного попахивал, чего нельзя было сказать о той части, что лежала в ларе. Завонявшееся мясо я уничтожил с помощью заклинания, доставшегося мне из модуля Кулинарии. Вообще, на редкость полезный модуль оказался. С целой кучей заклинаний, которые можно было использовать не только для готовки. А еще появлялась возможность использовать модуль с изготовлением блюд из изнаночных тварей. Но не просто блюд с уникальным вкусом, а блюда, дававшие хоть и временно, но хорошие бонусы. Для его усвоения требовался модуль из раздела Кулинарии «Тесто» и знание Алхимии Первого уровня. И если второе у меня было, то с первым все было не так просто: я начинал подозревать, что одним дополнением не ограничусь, потому что потом захочу взять алкоголь и мясо. Песец говорил, что ресурса начинка этих модулей жрет по минимуму и что я их могу хоть каждый день впитывать новый. В конце концов, желание хорошо поесть — понятное и правильное, так что стоит приложить усилия и в этом направление, если будет свободное время между более полезными модулями.

В результате Ларь оказался забит почти полностью и не было никакого смысла идти в Изнанку за новой порцией чего-либо, потому что от глаз Лихолетова это было никак не скрыть.

«В развалинах случайно не засыпан еще один целый стазисный ларь?» — без особой надежды поинтересовался я у Песца.

«Всех их уже выгребли».

Это было печально. Совсем рядом — Изнанка, из которой я не могу ничего вынести. И Алхимией не могу заняться.

«Почему не можешь? — бесстыдно подслушал мои мысли Песец. — Ты можешь запасти обычные травки. У Лихолетова они подозрения не вызовут, сколько их тут ни будет. А среди них можно немного посушить и изнаночного. В глубине, понимаешь?»

Я не просто понимал, я, можно сказать, схватывал на лету, поэтому, отлучившись из лагеря, вернулся с травой зверобоя и чистотела, примеченных по дороге к Проколу. Наверняка здесь есть еще что-то полезное, но в памяти ничего пока не всплывало. Я натянул дополнительную веревку в кухонной палатке, и уже на ней принялся развешивать веники травы для просушки. Разбавлю потом крапивой, которую тоже видел, но подходить к ней с голыми руками не стал: магией срезать травы для алхимии нельзя. И это только то, что я вспомнил навскидку, нужно будет прошерстить справочник в своей голове и понять, какие еще из травок я могу набрать здесь и сейчас. В моем случае достаточно будет пройтись медленно и задерживать взгляд на каждой новой незнакомой зелени.

Но прогуляться второй раз я не успел, потому что дядя с Лихолетовым вернулись. Слава богу, повара они не привезли, зато привезли целую кучу готовых блюд, из тех, что были не особо вкусны, но хранились вечность, а для употребления нужно было только вскрыть упаковку и разогреть.

— Я выкупил вас из рабства, Илья, — радостно объявил Лихолетов. — Больше вам готовить не нужно.

— Спасибо, Аристарх Петрович, — ответил я, потому что он ждал именно таких слов, после которых величественно кивнул — мол, не стоит благодарности.

А дальше опять потащил нас на раскопки. Крупных предметов уже не было, доставалась сплошная мелочевка, часть из которой была рабочей, но после короткого разговора с Песцом я решил особо не радовать главу археологической гильдии, потому что слишком большое количество рабочих артефактов может вызвать у Волкова подозрение и желание проверить, что же я взял. Поэтому я вертел в руках предметы, стараясь не добавлять туда магии, и время от времени спрашивал стоимость того или иного предмета, а после ответа тяжело вздыхал.

— Смотрю, Илья, ты собираешься свою долю вещами Древних забрать? — спросил дядя.

— Я подумал, что так интереснее: останется на память о раскопках. Жаль, что еще пара штук — и вылезаю за пределы того, что ты мне положил. А я еще Даше подарок хотел.

— Достойно заботиться о других, — нетерпеливо сказал Лихолетов. — Как? Этот тоже не тянет магию?

— Нет, — виновато развел я руками, потому что как раз этот был рабочим, как и следующий, который Песец предложил сдать, поскольку это оказалась всего лишь артфактная лупа.

Ее я подзарядил, и вскоре мы могли любоваться голограммой того, что находилось под ней. В увеличенном виде, разумеется. Причем пальцами можно было как раздвинуть изображение, так и уменьшить.

Лихолетов пришел в экстаз. И от того, что артефакт заработал, и от того, что в кои-то веки было понятно, что он делает.

— Древний микроскоп, — с придыханием говорил глава Археологической гильдии, поглаживая артефакт по боку подрагивающими пальцами.

«Не микроскоп, а лупа, — чуть пренебрежительно сказал Песец. — Кстати, здесь пошли предметы из мастерской артефактора».

Песец, несомненно, лучше всего разбирался в том, чем занимался его создатель, но я уже не был уверен, что не тресну от избытка знаний. Тыкаться во все стороны — тактика неправильная. Хотя артефакторика, конечно, дает много возможностей…

«Предлагаешь из них что-то выбрать?»

«Да что там выбирать? Это неуникальные предметы, сейчас наверняка есть аналоги. Для меня это скорее ностальгический момент, если так можно говорить про слепок личности. Хотя…»

Он замолк, а я перевел внимание на вытаскиваемый из земли приличного размера кирпичик.

«Можешь забрать это, если не слишком дорого. Это контейнер с большим набором артефактора. Как открывается, я знаю. Там даже немного больше, чем должно быть в стандартном наборе».

— Олег, это что? — спросил я, вертя в руках контейнер. — Больше всего похоже на какой-то строительный материал.

— Он и есть, — пренебрежительно ответил Лихолетов. — Довольно часто встречающаяся ерунда.

— Дорогая?

— Не очень.

Дядя полез в каталог и назвал точную цену, после чего отпали последние сомнения — надо брать. Сделаю задел на будущее, в расчете на модули артефакторики.

— Я смогу его взять себе?

— Зачем? — удивился Лихолетов. — Это даже не артефакт.

Но на всякий случай поводил своим карманным определителем и удовлетворенно кивнул: мол, да, не артефакт.

«Кстати, а почему набор не определяется как артефакт? Или внутри нет ничего артефактного?»

«Есть, но материал контейнера экранирует как излучение, так и магию, поэтому для стороннего наблюдателя это всего лишь кирпич».

— Большой, солидный, дешевый, — пояснил я. — Мне ничего особо ценного все равно не светит. А так будет кирпич от Древних.

— Ерунду всякую выбираешь, — недовольно заметил дядя. Тон он выбрал один, а вот глаза светились интересом, который он показывал только мне. — То пустой ящик, то кирпич. Надеюсь, ты его не собираешься презентовать Даше — не оценит.

— Да, ей нужно что-то блестящее, — согласился я. — Надеюсь, еще найдется.

После этого несколько часов из земли доставали сохранившиеся предметы обстановки: треснувшую вазу, сломанную металлическую рамку, несколько дверных ручек, от которых осталась только накладная часть. Лихолетов полез в результаты сканирования, сделанного дядей еще в первое посещение этого места, и подтвердил, что здесь очень малый отклик от артефактов, зато стоит немного повернуть вправо — и на нас посыплется дождь из артефактов…

На это дядя заявил, что не в его привычке бросать участок незавершенным. Нужно дойти до самого низа, и только после этого переходить дальше, потому что перенастройка археологических артефактов требует времени, а здесь отклик не пустой и дно уже рядом. Он тыкал в выведенную на экран ноута картинку и доказывал свою правоту Лихолетову.

Я с ним был согласен, потому что проигрыватель, на который я нацелился, должен быть где-то в этом районе, по мнению Песца. Но сначала появились кристаллы для записи.

— О, — обрадовался дядя, наверняка сразу вспомнивший, что это, — как раз нужные блестяшки, дешевые и бесполезные. Будешь для Даши брать?

— Конечно, — ответил я. — Чем больше, тем лучше.

— Любите вы, молодежь, всякие бесполезные, но яркие побрякушки, — неодобрительно сказал Лихолетов, которого расстраивало отсутствие артефактов. Дело-то уже к вечеру, ночью никто копать не будет.

Но кристаллы выкапывались с завидной периодичностью, так что я ничуть не расстраивался, потому что даже если тот проигрыватель, который мы откопаем, не будет работать, то можно будет под них найти рабочий, поскольку мы будем знать, как именно он выглядит. Вообще, сохранность вещей поражала, о чем я сказал. Лихолетов заметил, что это не единственный такой случай. Дядя предположил, что такая сохранность явилась результатом того, что основной удар «Магической чумы» дом выдержал и сложился потом. Песец с его выводами согласился, потому что, по его мнению, часть артефактов можно было восстановить, приложив незначительные усилия. К сожалению, небольшую часть. Так, из кучи стазисных ларей, восстановлению подлежал всего лишь один. Когда Песец об этом проговорился, я поинтересовался, почему было не сказать об этом раньше.

«Восстановление требует навыков, которых ни у кого из вас пока нет — пояснил он. — Набрать вы можете на ограниченную сумму, а в доме может попасться что-то полезное и работающее».

Но для себя я заметку сделал: поговорить с дядей, чтобы он взял себя такой ларь. Пока постоит бесполезным, а там, кто знает… Набор артефактора у меня уже есть…

Проигрыватель мы выкопали, уже когда начало темнеть. Оказался он небольшим кубом с углублением под кристалл в центре. Был ли он рабочим, можно было сказать, только напитав его энергией, чего делать ни в коем случае было нельзя. Поэтому я вертел его аккуратно, стараясь ничего не активировать, а повертев, спросил как можно невозмутимей:

— Это тоже кирпич Древних?

— Нет, — радостно сказал Лихолетов, — это как раз артефакт.

— По каталогу номер… — скучающим голосом сообщил дядя. — Цена…

— Получается, если я его возьму, то как раз выберу все, что мне положено? — задумчиво сказал я.

— И вся твоя добыча влезет в ящик Древних, — усмехнулся дядя. — Не торопись, вдруг что поинтереснее выкопаем. Это же совсем невыразительная штуковина. Кубик и кубик.

— Зато недорогая, — решительно сказал я. — Так что беру.

Больше в этот день ничего полезного мы не выкопали. Поужинали эрзац-пищей, закупленной Лихолетовым. Была она совершенно как опилки на вкус, дядя страдальчески кривился, но выговаривать начальству не стал. Самому же Лихолетову было ровным счетом все равно, что он ест, он пока спать не лег, крутил то один работающий артефакт, то другой, счастливо над ними вздыхал и замерял все, что только приходило ему в голову.

Я даже засыпал под его фанатичное бормотание. И хотя у меня самого чесались руки проверить проигрыватель, сделать это незаметно не получилось бы, поэтому проверку я решил отложить до отъезда Лихолетова, когда не надо будет бояться, что кто-то зайдет и увидит то, что не нужно.

Утром я встал раньше всех, чтобы пробежаться до места Прокола, потому что хотел набрать травы на просушку.

В этот раз я прошел до конца и по дороге несколько раз вызвал Шипы, но Металла больше не замечал. Зато обнаружил пару кустов Эстреллы Широколистой, которые от входа были незаметны и которые я выкопал вместе с корнями, варварски используя для этого кинжал. Один из кустиков оказался даже с цветами. Но выкапывал я их не для того, чтобы посадить с другой стороны Прокола — растения Изнанки на нашей стороне не приживались. Просто конкретно у этого растения в дело шло все — и листья, и корни, и цветы — но на разные цели.

«Нужно носить с собой маленькую лопаточку», — заметил Песец, который тоже без одобрения отнесся к использованию боевого оружия в таких целях.

А потом я уткнулся в тупик — карман действительно оказался замкнутым и совершенно не населенным. Больше в нем не было ничего интересного, поэтому я набрал пакет лишайника и два пакета долголиста, а потом выбрался наружи и пошел резать крапиву, для чего тащил из лагеря ножницы, перчатки и моток бечевки.

Пучок долголиста окружался крапивой, и уже этот букет завязывался бечевкой. Сторонний наблюдатель обнаружил бы вложение, только закопавшись в букет. Но какой идиот полезет ковырять крапиву?

Разглядывать остальные травки времени не было, я бегом возвратился в лагерь, где добавил очередные веники к тем, что уже сушились со вчерашнего дня. Пакет с лишайником засунул в ларь, с грустью подумав, что места там осталось не так много.

После этого решил, что питаться чем попало плохо, и поставил вариться кашу. И уже потом заглянул в палатку, немного удивленный тем, что оттуда никто до сих пор не вышел, потому что дядя обычно вставал куда раньше.

— Илья, — обрадовался мне Лихолетов, — опускай полог, разговор есть.

Я заинтригованный, нырнул внутрь и перекрыл возможность нас подслушивать.

— Я пытаюсь убедить Олега Васильевича в том, что нельзя работающие артефакты отдавать Волкову.

— У меня договор, — мрачно напомнил дядя.

— По которому вы получите жалкие крохи от того, что могли бы получить, если ваш племянник отложит для вас работающие артефакты, которые вы потом возьмете в уплату. Я знаю, что вы скажете. Гильдейская этика. И вы совершенно правы. Но у меня сердце болит, когда я понимаю, что вам достанется бесполезная ерунда, в то время как у Волкова замечательные целые работающие артефакты будут лежать просто так, без изучения. И даже если он их выставит на продажу, то выкупить мы не сможем. А ведь работающие образцы нам бы очень помогли в деле изучения того, что мы все-таки извлекаем. Илья, скажите же дяде, что он неправ.

— Извините, но я не хотел бы в это вмешиваться.

— Аристарх Петрович, я уже сказал, мое слово нет, — ответил дядя. — И оно не изменится. Репутация под удар попадет моя, и я на этом потеряю куда больше, чем приобрету. И вы тоже.

Сказал он это достаточно твердо для того, чтобы Лихолетов скис и, пробормотав что-то про нежелание несознательных людей рисковать ради науки, вылез из палатки. Выглядел он на редкость расстроенным, так что мне даже захотелось пойти ему на помощь хоть в какой-то мелочи.

— Не вздумай пойти у него на поводу, — правильно понял мою гримасу дядя. — Лихолетов ничего в себе не удержит, рано или поздно попадем под следствие. Поэтому я ничего работающего себе брать не буду, даже не заикайся. Я лучше вообще от артефактов откажусь в этот раз, возьму деньгами, потому что с таким подходом Лихолетова их могут проверить и потом.

— Песец, кстати, говорит, что теоретически один из стазисных ларей можно отремонтировать. Но только в будущем.

— Это вариант, — согласился дядя и вздохнул. — Втравит нас Лихолетов в историю с этими идеями. Одни проблемы с его появлением. Хотя скрывать от него я права не имел.

Как показало будущее, дядя расстраивался не о том. Потому что не успели мы позавтракать под недовольное ворчание его начальства, как приехал Волков, причем на территорию раскопок он входил безо всякой боязни. Возможно потому, что входил не один, а как оказалось, в компании конкурента дяди.

— Олег Васильевич, я расторгаю с вами договор, — громогласно заявил Волков, — потому что у меня есть подозрения, что вы меня обманули и нарочно внесли пункт о выплате премии за работающие артефакты, потому что знали о них.

— Но позвольте, — возмутился дядя, — это стандартный пункт стандартного договора.

— Вот именно, — поддержал его Лихолетов. — До вытаскивания артефактов из земли никто не может сказать, работающие они или нет.

— Наука не стоит на месте, — насмешливо сказал дядин конкурент. — У вас вполне может быть устройство, которое определяет, работает артефакт или нет, уже в момент сканирования места раскопок. Мы еще проверим вещи, которые ваш племянник решил забрать. Мой клиент предполагает сговор с целью грабежа.

Его клиент был не так уж далек от правды, только доказать что-то они вряд ли смогут.

— Ну знаете ли! — возмутился дядя. — Илья, принеси эти штуки, которые ты захотел взять. Швырнем их в морду этим распоясавшимся негодяям.

— Егор Никитич, вы ведете себя некрасиво, — воззвал к совести приезжего Лихолетов.

Я же сходил в палатку и принес все, что отобрал для себя. Швырять я ничего не собирался, потому что считал, что имею моральное право увезти это с собой. Особенно теперь, когда меня лишили доступа к Проколу.

— Бусины мне не нужны, — пренебрежительно бросил Егор Никитич, отводя мою руку с пакетом, в котором лежали кристаллы для записи. — А вот остальное…

— Ящик вам тоже принести? — с насмешкой спросил я. — Он в кухне стоит.

— Издеваетесь? Этот хлам можете забрать себе, — гордо ответил приезжий археолог, азартно водя сканером по контейнеру и артефакту. По мере проверки его азарт стихал и не вспыхнул заново, когда он проверил все еще одним своим устройством. Не помогло ему и третье. — Дмитрий Михайлович, с уверенностью могу сказать, что один предмет — полный хлам, а второй — нерабочий артефакт.

— Вот видите, — возмутился Лихолетов, — наговариваете на честнейших людей. Совести у вас нету. Вы забываете, что, обвиняя в обмане Олега Васильевича, заодно обвиняете и меня. Я гарантия того, что раскопки пройдут честно. Мы каждый артефакт проверяли по каталогу.

Выговаривал он это с такой высокомерной физиономией, как будто не он с полчаса назад предлагал своему подчиненному надуть клиента.

— Совести нет у Волкова, зато есть деньги, — заметил злой дядя, — потому что в договоре предусмотрена неустойка на такой случай. И артефактами в этот раз я брать не буду, во избежание подобных грязных намеков. Разве что возьму на память об этих раскопках такой же ящик, как и племянник. Пойдемте, Егор Никитич, удостоверитесь, что он тоже не имеет особой ценности.

— Даже проверять не буду, — отмахнулся тот, уже по-хозяйски осматриваясь на месте раскопок. — Хлам он и есть хлам.

— Илюш, выбери там какой-нибудь поприличнее, — попросил дядя. — И собираемся.

Волков нас не задерживал: пока мы сворачивали лагерь, он успел перевести деньги, а я — смотать все сушащиеся травки в пару одноразовых скатертей и прикрутить к ларю, закрывая горящий индикатор. Кстати, сам ларь оказался не только стазисным, но и с уменьшением веса, поэтому в машину я забрасывал его с легкостью.