Подчинение миллиардеру

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Стар

Очень тихо, чтобы ненароком не разбудить Найджела, я выскальзываю из кровати. Подвязав халат, беру с тумбочки телефон и спускаюсь вниз. На кухне я включаю кофеварку и начинаю сервировать стол на двоих, прежде чем открыть тяжелые шторы.

За окном начинает светать, я с удовольствием вздыхаю. Сад в это время года выглядит потрясающе, когда цветут жимолость, фрезия, подсолнухи и розы. Я открываю французские двери и выхожу на прохладный, свежий воздух. Это мое любимое время суток. Когда Найджел все еще спит наверху, а сад наполняется пением птиц, и у меня появляются идеи как развить сюжетную линию в своем романе. Звонит телефон. Я достаю его из кармана и смотрю на экран.

— Привет, Нэн.

— Доброе утро, Лав, — бодро приветствует она. Нэн похожа на меня, ранняя пташка. Иногда она встает в пять утра и начинает уборку в садовом сарае. Отчего сводит дедушку с ума.

— С тобой все в порядке? — спрашиваю я.

— Кроме моих неповоротливых коленей и извращенного рта твоего дедушки, я в порядке. Я клянусь, что этот мужчина вызывает у меня мысль об убийстве чаще, чем мои идеи по поводу обеда.

Я улыбаюсь ее словам, разворачиваюсь и захожу внутрь.

— Ты собираешься к своему отцу сегодня? — спрашивает она.

— Конечно, — говорю я, заходя на кухню.

— Я хочу поехать с тобой. Ты подхватишь меня и отвезешь назад?

Я наливаю воду в маленький контейнер для птиц.

— Конечно. Я собираюсь перед ланчем заехать к нему. Могу забрать тебя около десяти?

— Я буду готова, дорогая.

Мы еще немного болтаем, я крошу хлеб мелкими кусочками и добавляю его в контейнер для птиц. Положив телефон, я выхожу в сад и бросаю смесь на крышу сарая. Возвращаюсь назад, и к своему удивлению слышу шаги Найджела в ванной на втором этаже.

Странно. Он никогда не просыпается так рано в субботу. Найджел работает допоздна целую неделю, и выходные — единственное время, когда он может выспаться. На самом деле, я обычно успеваю что-то написать, прежде чем он просыпается.

Когда он просыпается, я понимаю, что он спустится примерно через пятнадцать минут, поэтому начинаю готовить яичницу и тосты для нас двоих. Никто из нас не любит слишком сытный завтрак. Найджел появляется в дверях, когда я разбиваю яйца в сковородку. У него взъерошены волосы, отчего у меня на губах расплывается большая улыбка.

— Доброе утро, ты был великолепен вчера, настоящий сексуальный Бог.

Найджел не относится к ранним плашкам, поэтому выражение его лица хмурое и грустное, когда он отвечает мне:

— Доброе.

— Завтрак будет готов через пять минут, — говорю я ему.

— Я не голоден, Стар.

Моя улыбка исчезает. Найджел не относится к тем людям, которые отказываются от завтрака.

— Хорошо, присядь, и я принесу тебе эспрессо.

Он заставляет себя улыбнуться и направляется в столовую. Теперь я точно знаю: что-то не так. Я отставляю недожаренную яичницу и делаю ему эспрессо так, как ему нравится, и иду в столовую. Я ставлю перед ним кружку и сажусь рядом. Он тихо благодарит меня, но не поднимает на меня глаз.

Мы молчим.

Я опускаю руки на колени и молча наблюдаю, как он пьет кофе. Все это так непохоже на Найджела. Он человек действий. Каждый день он просыпается, принимает душ, одевается и ест завтрак, пока читает утреннюю газету или проверяет свою электронную почту. Если он опаздывает, кричит мне сверху, чтобы я сделала ему кофе, который заглатывает одним глотком, чмокает меня в щеку и исчезает за дверью.

— Что случилось, Найджел? Почему ты так странно себя ведешь? — тихо интересуюсь я.

Он качает головой, словно все потерял.

— Что случилось? Ты плохо себя чувствуешь?

— От того, что я сделал у меня даже болит живот.

У меня желудок ухает куда-то вниз.

— Что ты натворил, Найджел?

Он смотрит на меня глазами убитыми горем.

— Я должен сказать тебе кое-что, Стар, — говорит он надтреснутым голосом.

Тут же я представляю перед собой два сценария. Он потерял много денег на посредничестве, или, О Боже мой, у него появилась другая женщина. Я достаточно сильная, поэтому могу справиться с потерей денег, но не с другой женщиной.

— Что? — нервно спрашиваю я.

— У меня неприятности.

— Какие?

— Большие проблемы, — говорит он, пытаясь глубоко вздохнуть. — Я был таким дураком, Стар. Таким колоссальным гребаным дураком.

И от ужаса, полностью ошеломленная, потому что я уже слышу его слова. Я слышу, как он говорит мне, что изменил. Это была всего лишь одна ночь. Или что еще хуже. Я влюбился в другую и поэтому ухожу от тебя.

Я молча смотрю на него, боясь дышать.

Он открывает рот.

— Я должен деньги. Много денег.

Я словно выныриваю со дна океана, с облегчением вдыхая. Хорошо. С этим я смогу как-то справиться. Поэтому совершаю несколько вдохов и выпрямляю спину. С этим я определенно справлюсь.

— Твои боссы уже знают об этом?

Он хмурится.

— Боссы?

Я смотрю ему в глаза.

— Ну это же касается работы?

Он слегка отрицательно качает головой.

— Это не касается работы, Стар. Это мой личный долг.

— Личный долг? — спрашиваю я. Внезапно чувствую страх и смущение, как будто стою на зыбучем песке. — Откуда у тебя появился личный долг, Найджел?

Он молчит, просто тянет руку, чтобы накрыть своей мою.

— Найджел?

Он убирает свою руку, и я чувствую, как моя рука лишилась его тепла. У меня нет ни единой мысли, пока я наблюдаю, как он молча допивает уже остывший кофе.

— Я игрок, Стар. Я должен четыреста пятьдесят тысяч фунтов.