Подлежит Удалению

Глава 7. Сутки. Часть шестая

Прошло минут пять. Никто не появился. К этому времени Бургунд, кажется, изучил все названия напитков. Те, что покрепче, привлекали взгляд больше всего. Не из-за того, что вкус элитарного пойла откровенно на любителя, а из-за быстрой возможности догнаться в хламину. Четыре бутылки шампанского против одной полулитровой сококовочки. Выбор очевиден. Безусловно никто не ограничивал в таком узком, потребительском вопросе, но результаты войны и дефицит, оставили некоторый след. Здесь и рану чекушкой прочистишь и на грудь после примешь. Лучший выбор дезинфекции и профилактики за неимением подручных средств.

Воспоминания о шампанском закрепились чередой недельного праздника детства, который остался позади, но периодически о себе напоминает. Когда нечем особо заняться – считай долгожданный друг. Именно здесь чувствуется тот самый, блаженный вкус, когда на спор выпивается ящик полусухого. Отрадой становится долгожданный приз. Счастье наполняется. Приходит Новый год.

Всегда в такие моменты всплывает одно из ранних дней рождений, когда ввиду нехватки товаров, вместо детских напитков на праздничном столе внезапно появляются винные. Ручонка держит тост на ровне со взрослыми, хотя после одного бокала, приходит чувство насыщения. С того времени по сегодняшним меркам, доза увеличилась как минимум в 10 раз.

Бургунд сидит и ломается. Хочется того самого праздника, а не затянутся единожды. Жизненные реалии указывают на второе. Едва закрадываются такие мысли, как возле обещанной двери, намечается парочка. Один ведёт под руку другого. Нервное лицо каждого выдаёт. Дойдя до барной стойки, Бург медленно встаёт. Из двери выходит ещё один человек.

– Да не ужели, – помял ладонью шею. – Появились.

Девушка сильно нервничала, держась позади. Неловкие попытки скрыться за колонной, ещё больше выдавали страх. Её живо отдёрнули и сравняли с собой. Замерли. Никто не осмелился начать. Начал, как всегда, Бургунд:

– Такс, – присмотрелся, – значит ты поди… администратор? (Скептически) Непохож ты на него, – покачал головой. – Непохож-ж-ж…

– (Уверенно) А-а-а… я думаю, что похож. Вот она, – выпихнул вперёд, – та мерзавка. Она во всём виновата. Это её нужно пороть. Мы ни в чём не виноваты.

– Что значит ни в чём? По-моему, эта ваша первостепенная задача отвечать за порядок и контроль подчинёнными. Или я не прав?

– (Неуверенно) А-а-а… Ну да-а-а… Так и есть.

– Тогда… скажите мне на милость, какого чёрта, – посмотрел на беглянку, – она подсунула моему клиенту спиртное? (Скептически) Если это вообще… она…

– Ну же, – дёрнул за руку. – Отвечай! Это же была ты! Ты!!

«Управляющий» наглядно, ещё несколько раз подряд встряхнул, но выбить показания так и не сумел. Её глаза вонзились в пол, а фигура намертво застыла. Он обратно постарался мерзавку расшевелить.

– Тише, тише. Не надо так дёргать. Ты ей руку сейчас оторвёшь. Дай сперва нормально успокоиться. Она же вся дрожит.

– И что? Я не собираюсь с вами торчать до посинения. У меня дел, вообще-то, дохрена-а. Мне за этой паскудой, комнату надо убирать… (Нервно) Решайте, в общем, все свои проблемы, – отмахнулся, – а я пойду. У меня это… дела…

– Погоди начальник, – протянул руку. – Не спеши. Давай мы лучше (тихо) наедине в сторонке всё утрём. Ты же не хочешь проблем, верно?

– Нет, – боязливо пожал, – не хочу…

– (Тихо) Вот и я не хочу… Тут же публика рядом сидит. Все на нервах. Давай, – ближе подтащил к себе, – мы по мирному всё решим. Ну так, что, лады?

– (Нервно) А-а-а? Ну, давай… Лады.

Сотрудник неуверенно пошёл навстречу. Официантка так и осталась стоять вкопанная в пол. Бург положил руку на плечо, а другой жестикулировал речь.

– Молодец, что не побоялся. Видишь ли, какая ситуация сложилась… Тебе эт, – принюхался, – пиджачок-то не мнёт?.. А запах-то, – подогнал пару витков к лицу, – м-м-м… Наверняка пользуешься спросом у женщин. Давай-ка я тебе его…

Едва слушатель потерял бдительность – точный удар под дых. Юнец, будто поскользнулся на ровном месте, правда окончательно так и не упал. Скорчился. Схватился за живот. Медленно стал стекать, теребя его штанину. Когда голова оказалась в удобном положении на уровне барной стойки, Бургунд без зазрения совести, хлопнул его лобешником да так, что тот пружиной отскочил назад. Тело мёртвым грузом грохнулось на пол морской звездой. Зрители последних рядов подняли панику. Нужный эффект сработал за секунды.

– Всё нормально. Всё (медленно) нормально, – развёл руки по сторонам. – Человек споткнулся. Случайно. Не нужно паники. Сейчас он придёт в себя. Стой, где стоишь, – покосился, – мужик. Лучше не зли меня, – нахмурился. – Не надо…

Охранник остался стоять у двери персонала в углу. Ложиться на пару рядом точно не хотелось. Человек на его глазах как минимум получил сотрясение. Эта участь могла достаться и ему. Панический страх окончательно объял. Треск зубов разбавлялся тремором от холода. Роза готова была на месте умереть.

– Послушай сюда, – согнулся на одно колено, – мой мальчик. – Мне глубоко плевать, кого ты там защищаешь, но ты явно не тот, кто нужен… Ахереть, чуть ли не при всех плюнул в душу, а за такие дела, знаешь, и без рожи остаться можно. На будущее, вот что учти – бабские духи, пиздец, как выдают. Как навоняют, так в лифте не продохнуть. В следующий раз проси, чтобы кофтёнку дали впору, а то это, – потрогал бирку, – как-то несерьёзно… Фальшиво звучит.

Едва Бургунд потянулся к значку, паренёк тотчас же ожил. Ноги задрыгали, а руки в спешке прикрыли лицо. Голос заверещал:

– (Испуганно) Я не хотел! Правда, не хотел!! Не надо бить! Не надо…

– (Удивлённо) Ни хера себе… – легонько постучал по лбу, – какой кочан у тебя твёрдый. Вместо башки, кажись, чугунок. Обычно после моего удара лежишь в отключке, либо мямлишь себе под нос. Молодец, – хлопнул по плечу, – далеко пойдёшь. Я даже пощажу тебя. Так и быть, не стану особо мучить. Ты главное вот что, – наставил палец, – выслушай меня внимательно. Справишься?

Уборщик нервно помотал головой в знак согласия. Руки с лица не спали, но заметно ослабли в блоке. Бург продолжил:

– Раз уж вызвался помогать, то помогай до конца. Слушай сюда, – облизнул губы. – Передай своему ссыкливому псу или кто там у вас в начальстве… если данный инцидент вырвется за стены этого гадюшника, – пальцем обвёл вокруг, – то клянусь богом, я нахуй дотла сие место сожгу. Вообще похуй. Поебать. Хоть со всеми вами ублюдками. Поверь на слово, меня ещё и медалью наградят. Чистка очередной, выгребной ямы… Ну так, что, справишься? Точно всё передашь?

– (Испугано) Да… Д-д-да… Конечно…

– (Медленно) Повторюсь. Если хоть, – оскалился, – кто-нибудь спизданёт, что тут сегодня было – сожгу. Ну ты понял. Мне вообще насрать каким образом вы устраните утечку. Если она вырвется за пределы этого говна – вам пизда. Если нет, – пожал плечами, – значит, нет. Повезло. Жить будете. Если всё понял, тогда вставай и беги… Что, – набок положил голову, – не понял?

– (Испуганно) Понял. Всё понял.

– Вот и молодец. Ну, давай, – взмахнул, – беги…

Паренёк живёхонько поднялся и со всех ног удрал в присядку. Как можно быстрее и неуклюже. Дверь громко хлопнула. На одного человечка стало меньше.

Зрители всё так же с недоумением смотрели. Со спин большинства картина выглядела менее чётче. Им оставалось разве что улавливать динамику движений и тембр голоса. Циркуляция слов наращивала конфликт.

– (Улыбчиво) Ох, – поднялся, – мадам-м-м… А я про вас, как-то и забыл… Видимо, вы и есть та самая виновница торжества. Ничего-о. И с вами поговорим. Так сказать, – потёр ладони, – по душам.

От страха ноги окончательно свели. Расстояние сократилось до протянутой руки. Разговор обещал быть не менее напряжённым. Надменная улыбка делала только хуже. Скверное ощущение полной безысходности. Маска добродушного человека могла сорваться в любой момент.

– (Довольно) Ну что, – размял кисти, – теперь и с вами продолжим, м-м-м? Я искренне надеюсь, что вы открыты для разговора.

– (Плаксиво) Я всё расскажу… Умоляю… Только не бейте… Не надо…

– Я? Бить женщин? Я вас умоляю… Никогда в жизни. Ну-у… практически, если она сама того не заслуживает. А вы как думаете… Вы-ы-ы… заслуживаете?

– (Плаксиво) Нет! – закрыла лицо. – Я хочу жить! Жить!!

– Тише, милочка, тише. Не кричите так громко. Нас же все слышат. Раньше нужно было думать. Сейчас мы будем, – закатал рукава, – виновных карать…

Роза заревела.

– Тц, – недовольно цокнул, – опять… Я так, – скривился, – не люблю, когда девушка плачет. Самому становится больно. Грустно на душе. Бармен, – повернул голову, – налей-ка мне стакан… А, ну да… Его же нет… Думаю, ты будешь не против, если я бутылочку возьму. Как по мне, мы своим чеком, все ваши затраты за месяц покрыли. Уж один-то пузырь, я могу в подарок получить… или не могу?

Бедняжка не ответила, в слезах покачивая головой. Бург ещё раз спросил:

– Ну так, что? (Настойчиво) Могу?!

Роза положительно кивнула. На большее банально не хватало сил.

– (Радостно) Отлично, ­– рванул за барную стойку. – Устроим маленький… праздник. (Сосредоточенно) Задолбали эти, – взял с полки ёмкость, – сорванцы.

Помимо хвалёного пойла, Бург прихватил стаканчик. Полотенце он брать не стал, хотя всё же стоило его девушке предложить. Телохранитель быстро влился в рабочую процессию. Своего рода ритуал, который не стоило абы кому прерывать. Крышка мгновенно слетела с резьбы.

– Тебя как звать-то, – налил рюмку, – деточка?

– (Хлюпая) Ро… Р-р-ро-з-за-а…

– Ну так давай, Роза. Рассказывай, как всё случилось. Можешь не спешить. Времени у нас полно. Ты только это, – отрицательно покачал головой, – давай без остановок. Начинай говорить. Слушаю вас, – залпом порцию осушил.

– (Рыдая) Я… я… я не могу-у-у…

– Тц, – недовольно скорчился. – Ну вот опять… Как так можно работать? – налил половинку. – Секунду назад, – повернулся, – вы готовы были открыть все секреты этого мира, а теперь что? Что изменилось? Передумали? Хватит пялиться на меня!!! – выкрикнул в зал. – Займитесь черти своими делами, иначе я лично к каждому подойду… (Грозно) Мало не покажется… Всего приятного, – поднял над головой тост. – Отдыхайте, – выпил за раз.

Никто не стал перечить верзиле, и оживлённый гул вернулся в ресторан. Постепенно заиграла музыка. Люди сконцентрировались на своём, хотя местами всё же поглядывали в его сторону. Бургунд облегчённо вздохнул:

– Ну слава богу… Я уж думал, не отлипнут. У вас осталось ровно 5 секунд, – налил порцию, – пока я допью. Прошу прощения…

Сидя на краю стойки, Бург поднял стопку и выпил всё содержимое. Долго возиться он не стал. Перевернул вверх дном. Ещё секунда погодя, после чего со всей силы, вмял в столешницу стекло. Раздавил ладонью. В дребезги разлетелись осколки. Роза от испуга завизжала. Бург не стал больше томить и мигом рванул вплотную. В сторону шмякнулся стул. Подойдя в близь, яростно закричал:

– Говори тварь!! ГОВОРИ!!! Иначе я твоей тупой башкой проломлю стену!!

– (Плача) Я не виновата! Не виновата. Она сама попросила выпивку. Сама!!! Я хотела, как лучше!!! Я не тварь… не тварь… Не тупая…

– (Спокойно) Конечно, нет. Ты очень даже ничего. Серьёзно. Только вот не знаю, – попытался прикоснуться к лоскуткам одежды, – как назвать эти тряпочки на тебе. Это что у вас, форма обслуживания такая? Ты случайно не…

– (Хлюпая) Оф… официантка…

– Фух-х-х, а то я подумал, – повертел пальцем, – ну из этих… Из местных проблядищь… Действительно, странное заведение… – задрал голову. – С виду… весьма приличное. Даже очень, а на закоулочках значит, подпольно промышляют продажей женских сердец… Эх-х, отрубить бы голову этому хозяину… Как тебя там звать, – обратился, – напомни-ка мне?

– (Надрывно) Роза… Роза…

– Хорошо, Роза. Вот что мы выяснили… Получается, ты их споила вином…

– (Испуганно) Я их не спаивала! Не спаивала! Клянусь!!

– Тогда скажи мне, по чьей вине они так угандошились? По моей?! Бармен ваш может? А может ли быть, что вы с ним заодно? Между делом, – перекрестил пальцы, – спаиваете клиентов? Чего-то подмешиваете туда, да? Это ж… как надо нахерачиться, чтобы эти хрюшки в таком коматозе угорели? Знаешь, а это очень удобно, когда посетитель в беспамятстве торчит. Так гораздо легче обворовывать людей… Или я не прав?

– (Плача) Не-е-ет… Я больше не буду-у-у… (Жалостливо) Не буду-у-у…

– (Устало) Только не снова. Если ты снова заплачешь, я не ручаюсь за себя.

– Всё, – смахнула слезинки. Я… я держусь… Я держусь, – обняла локти.

– Вот и славно. Та-а-ак… и какое же наказание, мы придумаем, м-м-м?

– (Жалостливо) Отпустите…

– Хо-хо, – растёкся в улыбке. – Ни фига это не оригинально. Подумай ещё раз. Хорошенько подумай. Ты же у нас смышлёная, так ведь?

– (Немного хныкая) Давайте… я… я… не знаю там… Пока-а-а… помогу им отмыться… Да, точно, отмыться.

– А ты… точно справишься? Дело-то не лёгкое… Ну ладно, ладно. Можешь пока идти. Дорогу знаешь? Могу, если что подсказать.

Роза молча открестилась. Бедняжке никоим образом не хотелось оставаться в долгах даже при такой незначительной помощи. Отрицательно мотнув головой, практически направилась в сторону двери. Бург в последний раз её остановил.

– Смотри у меня, – скептически сузил глаза. – Если через минуту, тебя там не будет – даже страшно представить, что я сделаю с тобой. Мне не составит особого труда найти твоё жильё, а когда найду – один бог знает что будет потом. Если твою ясную головушку посветит мысль слинять – я как следует отблагодарю твоё прекрасное личико, понятно? Ну, – махнул. – С богом. Беги.

Бургунд, наконец, отпустил беглянку. Устало развернулся. Поднял с пола табурет. Вернул на прежнее место. Поправил обивку и с комфортом сел.

– Тяжёлый выдался денёк, – глубоко вздохнул. – Налей-ка ещё стаканчик… Ах да, – поднял глаза. – Его же нет…

* * *

– Ты видел?! Ну ты видел, как она жопой крутила перед этим пацаном!! Это как минимум, – почесал шею, – неуважение ко мне. Я к ней по нормальному, а она, как скотина себя ведёт. Ну сколько можно? Ответь – она реально ебанутая?!

– Да тише ты, – помассировал глазницы. – Хаг'э кг'ичать на ухо… Не глухой твою мать… Как… пг'идуг'ок г'азог'ался. Ты можешь, спокойно себя вести?

– Не могу, – развёл руки в стороны, – уже не могу. Нихера не получается… Пока мы стоим здесь и тупим, эта… сволочь, шашни у меня за спиной с другими мутит. Ты… (озлоблено) не представляешь, насколько это бесит. Всё спокойно, а потом… резко динамит. Не сука ли по-твоему? (Устало) Я заебался ей угождать…

– Да г'асслабься ты, – встряхнул за плечо. – Всё будет ног'мально, пг'осто… хаг'актег' у неё такой. Чуточку, – покрутил ладонью, – с пг'ибабахом. К ней нужен и впг'авду специфический подход, а то, что ты без конца, как малолетний дебил ведёшься, особой погоды не делает тебе. Выг'асти уже наконец. Пг'озг'ей. Она – спе-ци-ально пг'овоциг'ует. На нервах хочет поигг'ать, а ты без конца клюёшь на её удочку. Пг'авда, ну сколько можно? Когда эта хег'ня закончится? Хватит без конца пиздить обычных людей. Ей похег', новую жертву найдёт, а тому бедолаге после тебя, в больничке кости лечить. Это как минимум непг'авильно. Негуманно. По такой логике, – кивнул на туалетную кабинку, – ты обязан нашего пацана… нахг'ен пг'ибить. Не надо. Пог'ви пог'очный круг. Хватит… стг'адать… хуйнёй…

– Ой бля, – задрал голову, – ещё один учитель по жизни нашёлся… Слушай, – снизил пыл, – я всё понимаю, но проблема-то не во мне. В ней! Она просто… на голову отбитая. Я уже миллион раз подкатывал к ней и всё равно периодически включает дурочку. (Кривляясь) То была не я. То была моя сестра. Бля, да сколько можно? Заебало. Вот… скажи мне, на кой хер сначала давать согласие, а потом бегать и прятаться? Я что блять, снова за школьную скамью вернулся? Что эта за хуйня? Что?! – ударил кулаком по стене.

– Честно, не понимаю. Чё ты так вскипел? По-моему, она всегда себя так… вызывающе-конфликтно вела. Сколько видел, столько и помню. Точно побольше тебя. Открою секрет – ты не первый кому она давала отпор.

– Не первый? – скорчился. – Пиздишь.

– А её сестрица что, никого не напоминает? Думаешь, с кого Алеся пример берёт?.. Брала, по крайней мере… Только не лги сейчас. Не лги. Лилю, по-моему, разве что ленивый не ебал. Как минимум она тискалась к половине команды.

– (Удивлённо) И к тебе?

– Да. А хули тут удивительного? Бургунд… фактически её с иглы и снял. Ты вспомни, какая сучка… тощая была. Эти фактурные эскортницы, какой только херни с залупы не нажрутся. Оставь мы их тогда, окочурилась бы сейчас 10 раз подряд… Бог велел из шлюхи сделать человека. Не получилось, – вздохнул.

– (Заинтересованно) А-а-а… с кем она… ещё тогда была?

– А тебе какая разница? Тебя же Алеся интересует?

– Мне просто любопытно, каким я по счёту, в очереди был. Не больше.

– (Вдумчиво) Учитывая, что… к каждому подмазывается с периодичностью пару раз в месяц… Недели две назад… я был.

– (Заинтересованно) И-и-и… что ты ей сказал?

– Нет. А хули тут думать? Я коллег по команде не ебу, иначе бы твоё очко превратилось в дупло.

– Ясно… – заулыбался, – ясно… Значит, я отшил… предпоследним…

– Здесь вообще нетрудно догадаться, кому она в порыве юности отдалась. У неё этот бзик цикличен. С периодичностью всплывает. Аттоша, – загнул палец, – трахает всё подряд, так что сто пудов предложил первым. Кац наверняка за щёку, тоже дал. Тот ещё любитель пошалить в стороне. Наплодить детишек и съебаться. Заяц скорее так, – отмахнулся, – ради приличия не смог отказать. Остаётся только Пятачок. У него в плане знакомств, вообще беда. Какая там у него по счёту… 15? Дольше месяца практически не выдерживает никто, так что… кто там остался… Фиолетовый, понятное дело, женат, а у Курда своя философия жизни. Попробуй, что не так ему навяжи. Пятками так отдерёт… Чурбан не соберёшь.

– (Недовольно) А какого хрена, я узнаю это только сейчас?

– Только не говори, что про Каца ты не знал. У него тьма таких историй. С его то рожей, ему каждая без задней совести даёт. Вот Заяц… – задумался, – дело другое. С виду так и не скажешь, что больной человек.

– (Заинтересованно) А Заяц что? Что-то… новое учудил?

– Ну как новое… Года так… полтора прошло… Разобрался-таки с бывшей. Зарезал и расчленил её хахаля прямо на глазах. Уж не знаю, насколько сильно девка была пьяна, но, кажись, ничего не помнит. Может, на прощание подарил бутылочку крепкого вина. Может, там чего и подсыпал. Не знаю. Знаю только то, что обвинение в убийстве до сих пор на ней весит. Держат в изоляторе. Заяц – эт тебе не обычный босяк. Всё продумал чертяга. Повод. Время. Подход. Оделся в нужный комбинезон. Прокрался. Дождался очередной ссоры и ворвался чудить… Ты б видел эти фото… Произведения ебанутого искусства. Везде разбросаны его частицы… По центру на кофейном столике валяется пустая голова. Глаза, сердце, кишки, печень и почки, как гирлянды на ёлке висят. Кровь по мелочи орошает обои стен. Самое угарное, как по мне – полностью вырвал его зубы и запихал ей во влагалище. Разумеется, перед тем, как на прощание изнасиловать. Вот это я понимаю, выждал нужный момент… Вот тебе и сраный интеллигент. Интересно, – задумался, – а куда делись мозги? Может быть, он их… съел?

– (Удивлённо) Ахереть не встать. Да я на его фоне святой, – пальцем ткнул себе в грудь. – Вообще, на фоне вас всех. Не убил никого, – загнул кончик, – не изнасиловал. Не наплодил кучу одиноких детей. Ничем не барыжу на стороне. Просто обычный парень, который ищет ответной любви.

– Ты эт, Каштанка, лучше не пизди. Кто-то, а уж ты – точно грешен. Может, у тебя нет таких… острых заскоков, зато ты берёшь периодичностью. Гадишь по мелочам. Там заставил. Тут присунул. Выбил немного крови и деньжат.

– (Скептически) Я смотрю, ты за всеми следишь? Может, поделишься чем?

– Каштанка, не еби мозгу. Я и так больше положенного сказал… Хоть раз держи инфу за зубами. Это твоя, сраная школа – полностью тебя развратила. Вот что значит бабский коллектив. На переменах бесконечно чешете языками. Если б я не сжалился над тобой, ты вообще хрен, что узнал. Так бы и тонул в попытках добиться истины… (Заинтересованно) Ты хоть кого-нибудь там… выебал?

– Не твоё дело.

– (Улыбаясь) Значит, нет.

– Вообще-то, если ты не заметил, взрослых девок там дофига, не говоря уже об учителях. Можно без зазрения совести ебать. Главное, как ты завещал – подход и время. Как захочу, так сразу беру любую и тащу в чулан.

– Ага-ага, – покивал. – Пизди больше…

– Не веришь? – достал телефон. – Смотри, – открыл страницу имён.

– Откуда мне знать, что они настоящие? Ты спокойно мог выдумать всё.

– А ты возьми и позвони. Проверь. Скажи, друг вас посоветовал. Там все бабы прошаренные. Не первый раз. Денег с собой только побольше бери. Вдруг какая фантазия вскочит. Выбери симпотную фотку и дуй к ней под юбку вперёд.

– Не, – отвернул взгляд, – я такой хернёй не занимаюсь. Спалиться одна, так потащит за собой другую.

– Как знаешь, – вернул. – Многое упускаешь. Там и мамы, и дочки их есть. Можно даже семью вместе заказать. Папка будет в стороне дрочить, а ты…

– Ебать ты больной человек, – перебил. – У тебя там совсем кукуха поехала?

– А что сразу я?.. Большинство контактов, Аттон мне передал. Безусловно, палевно, но камон, где ещё таких эмоций сыщешь? Эт те не на видосик слюни пускать. Ты сам в сей процессии участвуешь. Разнообразие ещё никто не отменял.

– Что и требовалось доказать, – вздохнул. – Каштанка… (хмуро) ни хрена ты не умеешь держать язык за зубами. За секунды Аттона спалил. Думаешь, тебе скажут спасибо? Думаю нет.

– Эт Стэп, – хлопнул по плечу, – зависит от тебя. – Моё право поделиться. Твоё – остаться с этим жить. Не знаю, чего ты так ворчишь, но мы ничем таким… криминальным не занимаемся. Обычная, теневая проституция. Во делов. Только не говори, что сам к таким бабам не захаживал. За что нынче простачки отдаются, – задумался. – За пачку… трусов?

– Ясно всё с тобой, – почесал подбородок. – Аттон таки тебя развратил…

– Не, ну слушай, мы в каком веке живём? Сейчас в кого-то передёрнуть, не такой уж и священный ритуал. Повседневность. Как… как чистка зубов. Не знаю как ты, но мне, постоянно нужно в кого-то флегму сцеживать. Самый опасный яд, который необходимо из организма выводить… И не надо делать трагедию. Я им деньги за данные услуги, вообще-то, плачу. Все остаются в плюсе. Ворчат лишь… исключительные пердуны как ты.

– Слышь, пердун? – недовольно покосился. – Мне вообще плевать, кого ты там ебёшь. Хоть бабке в очко присунь. Дело твоё. Главное конспирация. Если тебя придурка узнают… Беды не миновать. Бургунд тебя с говном сожрёт.

– Ой, – улыбнулся, – напугал. Да на меня жалобы сыплются по нескольку раз за месяц. Чуть ли до исков не доходят. Пока никто, ничего не доказал. С чего вдруг должно что-то измениться, разве что ты сдашь меня прямо сейчас.

– Ладно, закрыли тему. Нет смысла с тобой без толку трещать.

– Боже мой… Во трагедию нашёл. Мы на днях съезжаем, а ты только сейчас эту песню завёл. Запоздал, честно говоря. Поздно.

– Да блять, – сдержанно выругался, – эти твои сраные привычки, никуда не денутся. Вернёмся обратно, и старые контакты подымятся. Плюс ко всему новые подрастут. Тебе что, нравится ходить на грани? Хочешь, чтобы тебя… поймали?

– Стэп, ты говоришь так, словно сам ни капельки не виноват. Скольким ты свой перец в чернильницу совал? Точно не единице. Если и завалялась… парочка сомнительных граждан, так это скорее исключение, чем статистика. Лучше скажи мне, кто не любит молодых, красивых баб?

– Просто я в отличие от тебя не палюсь. Не трещу каждому встречному. Ты же рано или поздно на этом деле сгоришь.

– Да мне, кроме тебя и рассказывать то некому, разве что Аттон, гад может учудить… Да не, – помотал головой, – он хоть и на полбашки больной, но так не поступит. Последней поддержки лишится. Может, ты не знал, но его кандидатура существует сугубо благодаря мне. Я крайне настаиваю, что такой нужен человек. Бургунд может и злится, но понимает, что боец в своём деле… чертовски хорош.

– Ага… Ну да… Если бы он твои заморочки не покрывал, ты бы так о нём не отзывался. У вас с ним просто… не пересекаются личные интересы, хотя… как сказать. По-моему, – призадумался, – он тоже на Алесю глаз положил.

– Да иди ты. Быть не может. Бред. Она таких мужланов не переносит.

– Бред-то может и бред, но я сам видел, как он приставал. Причём не один раз. По-моему, Аттон хочет залпом обеих накуканить. Если этот подонок чего-то и жаждет, то пойдёт до самого конца. Да он своими лапами крошит черепа. Что ни повод, то рядовая попойка. Половина баров нашего дебила знают в лицо. Как минимум за эти полгода, было четыре привода в полицию. На пятый думаю, уже за решётку заберут. Ну и зачем нам такие люди нужны? Зачем?

– Стэп, ты просто забываешь для чего он, реально нужен. Вспомни любую, незапланированную перестрелку. Кто первым на амбразуру прёт? Аттон. И цел же гад. Практически без ранений выходит. Ему бы… душу на задании отвести и всё. Всё вернётся в норму. Приедем обратно и снова придёт в себя. Зуб даю.

– Не, ну его в жопу. Этот больной с ножа глотки режет. Что ни миссия, то кровяной поток. Я как будто… сценки из триллеров смотрю. Очередной маньяк с раздутым эго. Не представляю, как его терпят другие. Хочется вмазать ему. Тот ещё дрочила. Его точно собирается ёбнуть полколлектива. Повезло, – покосился, – что есть такой заступник, как ты. Выклянчил у Бурга исправительный срок… Что ж-ж-ж, – вздохнул, – посмотрим… Одно дело, когда вы без конца срётесь в свободное время. Можно закрыть глаза. Спустить на тормоза, но, когда эта рвань крысятничает прямо на задании – это пиздец. Здесь не то, что конспирация нахуй слетает. Тут жизни товарищей стоят на кону. Ёбанный, наглухо отбитый уебан… Кароч, – отмахнулся, – задрал парить. Если девка тебе интересна, надо дожать, иначе Аттон её морально доебёт.

– Ага, – устало выдохнул, – легко сказать. Там тоже паскуда только мелких мастей. Вот тебе, нравится когда тобой манипулируют? Думают, нет. Меня аж… пробирает её сценический образ. До мозга костей. Я буквально… взрываюсь. Она не человек. Ты к ней по нормальному, а эта сука… как мразь себя ведёт. Короче, как всегда. Ничего нового. Мозги регулярно ебёт. Всегда держит на втором плане. Всегда сука на втором… Как ей самой не надоело? Нравится видать…

– Ну брато-ок… не завидую я тебе. Который это уже раз? Пятый? Шестой?

– Не твоё собачье дело в какой-то это раз. Если помочь, советом не можешь, так лучше молчи. Совсем уже дед выжил из ума.

– Ладно тебе. Не обижайся. Я ж думал вы так, чисто по старой памяти друг на друга воняете, а здесь, оказывается, серьёзно всё. Чтож-ж… Смотрю, ты лёгких путей не ищешь… Могу только вздыхать, – пожал плечами. – Честно, у меня нет идей, как усмирить эту бешеную суку. В идеале, конечно, признаться в любви и надеть кольцо, но Алеся скорее… выест последние мозги. Начнёшь как Аттон сношать все дырки подряд. Сифилис и гонорея – вот что тебя ждут, а там… и до уголовки недалеко… По мне, так проще забить. Идеальный вариант. В выигрыше все… Скидывай путы. Ай да, – завернул рукой, – нормальных баб ебать!

– Да-а-а… лозунг хорош… Надо бы на прощание… присунуть тут одной…

– Я, конечно, не эксперт в любовных делах, но… не мог ли Аттон, про тебя кое-что… спиздануть? Мол, западаешь на мамок и школьниц. Тогда и ситуация до боли ясна. Силой здесь не возьмёшь. Ей-богу, не накаляй только обстановку. Не делай хуже. Нам вместе ещё дохера работать. Лучше отпусти. Просто отпусти.

– Не знаю, – задумался. – Аттон… явно невиноват. Срать хозяину в тапки, точно не вариант. Подъебнуть да, запросто, может, но, чтобы… самоубиться, нет. Ни при каких условиях нас не покинет, разве что смерть. У него поди из друзей… мы с тобой и то с очень… условной натяжкой. Врагу такого хмыря не пожелаешь, а он есть. Дело не в нём. В ней. Вероятно, это кайфуха такая. Давать возможность и с грохотом её разбивать. Я бы и сам хотел отлипнуть, да вот зараза не пойму, в чём причина. Кругом куча сочных тёлок. Кол каждый день стоит. Звони любой. За секунду приедет. И деньги не надо платить, но почему-то не то. Ну не то. Всегда возвращаюсь к ней. Хер… пойми… что… Скорее, просто по работе притёрлись, и всё… Не могу без неё. Вот… не могу. Алеся часто под боком и это влияет на обе стороны. Когда вместе, то хорошо. Когда порознь довольно… хреново. Пытаюсь аналогами заменить, но совсем паршиво выходит. Это, конечно, полный пиздец, когда прямо на глазах изменяет, хотя чистым предательством, тоже не назвать… Порезвится, и всё. Бросает игрушку. Очередные, ебнутые придирки на полбашки. Не знаю, что ей давит на мозгу… Перекати-поле. Вроде и не страшно, а почему-то каждый раз страдаю от подобной ерунды. Как бы и ничего, но-о… так местами… обидно. Давать добро, а после отбирать. (Досадно) Не понимаю я её. Не понимаю.

– Страдать по ерунде, – спрятал руки в карманы, – ты прям мастак. В наше время было всё гораздо проще… Не сплавил девку до двадцати – считай старой девой, так и останется. Приходишь, выкладываешь все карты на стол и баба твоя, а здесь? Гуляй с ней. Ухаживай. Подарки дари. Заманивай. Обещай. Тьфу, ересь! У неё должно быть 2 места в жизни. На кухне и в спальне. Больше нигде. Работа я считаю, дело дурное. Развращает мозги. Лучше по хозяйству пускай прибирается. Потомство растит. Иначе, как ты видишь, получается – инфантильное дитя. Брось ты её, – покачал головой. – Ничего хорошего вам не светит.

– (Удручённо) Не знаю… Кажется, что все шансы есть, хотя и небольшие…

– Ладно, – почесал подбородок, – если всё настолько плохо, тогда: почему ты до сих пор не уточнил обстоятельства хотя бы у её сестры? Почему настолько безалаберный подход? Возможно, ты банально не нравишься. Какой тогда смысл наседать? Эту девку измором не возьмёшь и подарками банально не купишь. Вот честно, не понимаю тебя. Столько нормальных, красивых барышень вокруг, а ты всё равно запал на ебанутую. Чес, слово. Она сто пудов до истерики доводит тебя и радостно хохочет. Бог её знает, чего конкретно хочет сучка добиться, но чисто из моей практики, скажу… Ничем хорошим подобное не заканчивается… Сперва бухаешь дедовский самогон, а потом оказывается, что она бывшая наркоманка и сердце к херам посажено. Чуточку передознуться, и всё. Пизда обоим… Ты лучше игнорируй её. Этой сучке нужно бесконечное внимание. Как ребёнку ей-богу… У неё пубертат до сих пор не выветрился из башки. Лучше бросай. Выбери из своей плеяды девицу без заморочек и живи спокойно… Ты ей не нравишься. Сто пудов.

– (Надменно) Ага, не нравишься. Сто пудов… Сначала сама лезет, достаёт, подтачивает, склоняет. Прямые намёки посылает. Да какие там намёки – первой прыгает в объятия целоваться, а потом «Бам!» и уходит. Хер… пойми… что…

– (Заинтересованно) И что дальше? Ну после того, как уходит?

– Ничего… Облом… На следующий день делает вид, словно ничего вообще между нами не было. Совершенно, другой человек. Хоть жопу надвое порви.

– Ты вот что, – чуть ближе наклонился, – не делай поспешных глупостей. У меня один знакомый на такую же уловку попал. Как у тебя случай. Тоже попалась девка отчасти ебанутая. С виду может, и ничего, но вот мутила по страшному. С ним таскается в друзьях, а с остальным людом на полную блядует. Сиську вроде и даёт помять, но вот во всём остальном… Ровно на запасной случай. Надо помочь – сразу он. Надо пьяную в хламину из клуба увезти – тоже. Потерялась на вписке в чужой хате – опять он. Подарки, праздники, именины и прочая лабуда – всегда он. Ей-богу мерзавка, а любит. Хоть убей. Трудиться, зарабатывает, въёбывает, а ей – до пизды. Только и ждёт, когда в очередной раз пригодиться. Что самое, как по мне, уморительное – оба то сходятся, то расходятся. Прям как вы. Он без конца пиздит её кавалеров, а она ревёт. День. Два ревёт. На третий приходит извиняться. Цирк и потом всё по новой. Небольшое затишье и-и… ай да на очередной круг её истерики вкушать. Я бы точно не стал подобное отношение терпеть. Короче…

Мужчина посмотрел в щель туалетной кабинки, продолжая разговор:

– Слушай как было. Буду вкратце. Смотрю как-то за дочей на выходных и тут звонок. Рано. Даже шести утра нет. Сонный иду в труселях. Открываю дверь и на тебе, знакомый чувачок. С виду так, ничего, но вот костяшки пальцев… мать его в крови. Стёртая до мяса кожа. Царапины по рукам, хотя кровь – явно не его. Сам то он на удивление чист, только кисти грязные. По доброй памяти впускаю. Дезинфицирую. Заматываю. Садимся на кухне пожрать и вот что говорит… Как ты мог уже догадался, всё из-за… бабы. Опять где-то там наблядовала и пошла к очередному ухажёру. Деньги на такси успешно проебала. Села в метро. Звонит ей, а она, бесконечно сбрасывает. Нервы окончательно сдают… и знаешь что?

– (Заинтересованно) Что?

– Принимает хрен знает, какой по счёту гудок и на хуй посылает его.

– (Удивлённо) И всё?

– Нихера подобного. Среди прочего гула… еле слышно название остановки. Название, мать его остановки. Люди пиздят, она орёт, музыка играет, что-то там в вагоне шумит, а он… выхватывает огрызок фразы. Не помню, какая остановка, но поверь это чертовски сложно ориентироваться на ходу. Заебись слух… Место примерное узнал. Сопоставил все детали. Прогнал информацию. Соответственно, сучка спиздела, что поехала к подруге. (Улыбаясь) Этот чёрт как ты понял…

– (Недовольно) Знал… всех её подруг?

– Именно так. В точности твой случай. Что было дальше, ты не поверишь… Это сейчас как нехер делать вычислить человека по звонку, но тогда лет… 20 назад, было что-то… на грани фантастики. Реально. Узнать из общего галдежа по обрывку примерную остановку в метро – нужно очень хорошо постараться. Это ещё не смак. Смак впереди. Кароч, сравнил примерные места проживания подруг с тем обрезком и рванул. Ну кто поедет в десять вечера в гости на другой конец города? В будни. Не в выходной. Я ещё понимаю пацаны, но я бы точно не стал на ночь переться хрен знает куда, а эта курва пошла. Жаль прогадала… Тоже мне близкая подруга. Очередной, молокососный ёбырь, у которого, видать, дома были родаки. Так вот, слушай что дальше… Приехал, значит, на место. Кругом темно, постройки и куча голых полей. И вот… куда идти? В первый дом? Или во второй? А может, вообще нужно на другую сторону? Как он мне сказал: «Я тупо пошёл по тропинке вперёд, пока не вышел к высотке. Минут десять у двери ждал. Вышел какой-то мужик. Я вошёл. И тут слышу голос… Её…».

– Пиздишь. Не бывает таких совпадений.

– А я говорю, бывает. Я однажды пошёл на рынок и знаешь, кого встретил? Друга детства. Мы те же 20 лет не виделись, если не больше. А мне ещё учти, было в падлу идти. В доме убрался. Еду приготовил. С дочкой пошли прогуляться в парк, и на кой чёрт меня в макушку дятел клюнул. Обязательно нужно зайти. Крючки для кухни купить. Именно сейчас и в этот же день. Разве несовпадение? А ты что, никого из своих… не встречал?

– Да, – улыбнулся, – в чужой стране. С какой радости нормальным людям… переезжать сюда? Мест, что ли, хороших нет, разве что… на диковинку поглазеть. Ладно, – отмахнулся, – рассказывай уже. Интересно, кто в конце подохнет.

– Никто не подохнет. Слушай дальше. Так вот… пошёл он на её голос. Где-то до 8 или 9 этажа и тут, на тебе, она и рандомный пацан. Всё, конечно, классно, но этот гандон нифига на подругу непохож, разве что смазливой рожей и вдруг…

– Потасовка?

– …Не особо. В лыч ему дал разок. Чувак мигом слинял. Разревелась бабца. Начала пидарасом обзывать и всё такое. Оказывается, подружка должна подойти. Потом в клуб тусить как раз на чужой машине, вот только… нахера ехать в такую даль, тем более что здание находится рядом с их домом? Несостыковочка. Кароч, оборвалась попытка сблядонуть. И ладно бы история закончилась, так нет же. Эта тугая рожа захотела горесть настоящей тусовкой запить. Это ж… какой надо быть тупой, чтобы проколоться один раз и пойти прокалываться дважды? Гений от ума. Безусловно, во всей ситуации виноват только он. Доверия нет. Любви нет. Жизни нормальной нет. Всё как по указке.

– Что-то твой рассказ нифига не оказался покороче. Я сейчас слюну пущу…

– Да ладно тебе. Щас закончу. Вкратце – разошлись все по домам. Хуями на прощание покрыла, и он слинял. Доехал. Лёг спать. Я бы тоже хотел ей доверять. Жаль, не оправдала надежды… Ночная туса с подругами без мужиков – довольно странное знаешь ли занятие. В любом случае всё равно кто-то шары подкатит и завяжется диалог, а там… и до пьяного перепихона в толчке недалеко. Лежит. Не может уснуть. Время за полночь перевалило. Решился ради чистого любопытства обстоятельства уточнить. На честность проверить, так сказать. Звонок. Гудки. Не поднимает. Ждёт. На удивление отвечает. Со стороны слышится…

– (Недовольно) Чужой голос…

– Чертовски, верно. Даже больше скажу – голоса. Однозначно чувствуется мужская компания. На танцполе ты особо речи не поймёшь. Музыка от колонок перебивает, а тут… вполне ясно. С его слов. Честно, не удивительно, зато играет сугубо интерес. Ревность не чувствуется. Тупо хочется догадки подтвердить. Я бы бросил её тогда, на первой поимке, хотя дело сугубо его. Решил идти до конца – вперёд. Встал. Оделся. Вышел. Дошёл. Нашёл. Постоял… Посмотрел… Вышел на улицу. Перезвонил. Уточнил. Снова с подругами хоть ты тресни. Покурил. Зашёл обратно. Выловил из общей гопши. Подошёл. Опять извинения, слёзы, истерика. Эти говнюки шарашкой подорвались. Вышли на задний двор. Подрались. Одному нос разбил. Второму и нос, и щёку, и губы. Третий, кажись… в обморок упал, а четвёртый и вовсе съебал. Набил морды и бросил одну. Пошёл не домой, а гулять. Ночью. Под утро уже ко мне зашёл. Вот тебе итог… Потом эта сучья личность, ко мне падла заявилась. Охренеть, за ним пришла. Я его держать не стал. Отпустил. Пусками сами черти разбираются. Мне эти пиздострадания ни к чему. По 100 раз то сходятся, то расходятся, хотя после очередной 101 измены, бросил, наконец. Дрисня закончилась. Слава богу. Чего не сделаешь, если человека любишь, так что смотри не попадись на такой… хуйне…

– Погоди… – призадумался. – Ебать, да это ж-ж… Пятачок. Хули ты сразу, мне не сказал? Я столько от него подобных историй наслышался, что уши вянут.

– А про Салыча, он тебе… тоже рассказывал?

– Про Салагу? Про того тощего уебана с толстенными линзами? Да, причём ни один раз. Везенье это или нет, но жизнь сложилась так, что постоянно через раз попадаются полные придурки. Плюс, Фиолетовый в этой компании замешан. То ли инвентарь технический пиздили, то ли чего…

– Разговоры – это не то. Нужно самому такой кадр в реальности увидеть.

– Думаешь, я его не видел? Больше скажу – я его знал. Косвенно. Не лично. Когда копаешься в чужих делах, такого гоблина не пропустишь. Залысина. Очки. Зубы тёмные, кривые. Будто вёдрами жрёт гавно из помойки. Щупленькие ручки. Слабые ножки, зато… толстенный живот… Карикатурный дистрофик. Имбецил. Половину добра со складов растащил. Повезло, что батя полкан, а так… жизнь его точно обделила. Пятачок на тот момент, тянул срок за разбой в местном КПЗ, а Фиолетовый готовился на очереди. Кто знает, как бы их жизнь сложилась, если бы ни появились мы…

Раздался внезапный грохот за дверью, будто кто-то упал. Как раздался, так и притих. Мужчины замолкли.

– (Шёпотом) Та-а-ак, – медленно зашагал Стэп. – Будь наготове…

Спустя некоторое время послышался стук. Напарник занял позицию с края другой стены. Если что-то пойдёт не так, они скрутят обидчика с двух сторон.

– Занято! – настороженно кивнул Каштанке.

Шум прекратился. Через короткий промежуток стук прозвучал сильнее.

– (Настойчивее) Занято!! Чё непонятно?!

Кто-то очень настойчиво хотел войти. Кулак без конца начал лупить дверь.

– Закрыто!! (Шёпотом) Да что за твою мать?! Там что, глухонемой долбит?!

Переглянувшись, с молчаливого согласия, Каштанка аккуратно отодвинул защёлку. Постепенно повернул ручку. Приоткрыл. В проёме засияла испуганная официантка. Узнав обидчицу, полностью распахнул дверь.

– (Довольно) Та-а-акс… смотрите-ка… – загородил проём собой. – Кто это у нас?.. И чего мы пришли? Извиняться?

– (Хмуро) Нет. Я, вообще-то… по делу.

– (Довольно) Ишь ты, по делу… Мы пиццу в туалет не заказывали. Вали, – прямо перед носом хлопнул глянцевой плитой.

Не прошло и секунды, как снова посыпалась чреда ударов. Роза настойчиво хотела войти. С небольшой задержкой повторно открылась дверь.

– (Злобно) Чё надо?!

– (Испуганно) Я… Мне-е… сказали прийти сюда и, – сглотнула, – помочь…

– (Злобно) Кто сказал? Когда?

– (Испуганно) Высокий… Чёрный… такой… Сейчас…

– Серьёзно?..

– (Неуверенно) Ну-у-у… да-а-а…

– Заходи, тогда, – отошёл, – не бойся.

И Роза вошла. Стэп таки успел. Он как раз заканчивал обмывать полотенцем одежду. Кай криво сидел на тумбочке между умывальниками норовясь упасть. Лоя также неподалёку сползала, свесивши голову вниз. Обстановка кругом не ахти какая, хотя всё равно смотрится выше среднего. На сотрудниках почему-то сэкономили в отличие от гостей. Отделка по минимуму. Тут от всего пиршества – «позолоченные» крепежи, которых не видно. Бумажные полотенца и ёмкости для жидкого мыла. Пару дозаторов. Сушилка для рук. Четыре кабинки. На этом всё.

– Придержи его немного… Почти закончил…

Девушка продолжала стоять в стороне. Мужчины неохотно справлялись с ребёнком. Бегло стёрли доступную грязь. Черты местной хрюши, почти сошли на нет. Почистили подбородок. Перебинтовали. Остались сугубо неисправимые, глубокие пятна рвоты и крови, которые не вывести ничем. Обдали водой лишний раз. Обтёрли. Взяли. Обратно поволокли на прежнее место. Предельно осторожно усадили в туалетную кабинку. По форме он больше напоминает аморфное желе, плавающее на ровном месте. Ноги уехали, а руки свисали. Голова запрокинута на бочок. Каким-то образом удавалось держаться на крышке унитаза, постепенно сползая ближе к полу. Кабинка вовремя захлопнулась. Пятки уткнулись в нижний дверной проём. Подождали пару секунд и вернулись к обточенной спинами стене. Облокотились. Заняли удобную позу. Возобновился разговор.

– Ты это, – махнул Стэп, – давай, начинай, а мы пока немного отдохнём.

– (Неловко) А-а-а… что мне делать?..

– Вытри ей для начала лицо, а то она смотрится… так себе. Весь грим потёк. В общем, ты поняла в каком ключе двигаться. Вперёд.

– Ладно…

Роза впервые от нервов чуть не сблеванула. Горечь настолько подобралась к горлу, что тошнило. Хотелось скорее отмыть знакомую и покинуть угнетающую обитель. Сбрызнув невнятным гелем на салфетку, старательно смывала макияж. Голова подруги без конца съезжала, усложняя задачу. Роза внутри себя молилась. Молилась, чтобы всё хорошо прошло.

– Ну и как тебе эта тёлочка? – вполголоса спросил Стэп.

– (Тихо) На вид глуповатая, а так… вроде ничего, – достал из кармана брюк зажигалку и пачку сигарет. – Даже сказал бы ебабельная, – сунул фильтр в зубы. – Ничего такая, – зажёг. – Ничего… – сладостно затянулся.

– Ну так что?.. Ты бы её… отодрал?

– (Вполголоса) Ещё громче скажи, хотя-я… пускай слышит… Вот же кляча, выгнала нас. Ни-че-го, – улыбнулся, – посмотрим… (Нормальным тоном) Честно, не знаю. На один раз может, и потянет, но… Вроде и сексуальная такая, но-о-о… что-то явно не так… Не знаю, как объяснить, – покрутил ладонью. – Не сходится.

– Да чего не так? Ты присмотрись. Всё же при себе. Жопа – на месте, сиськи – отличные, лицо – ну-у… на любителя, конечно, но, тебе то самому, чё ещё надо? Чтобы бидоны вместо сисек свисали? Может, губы нужны ужаленные сотнями пчёл? Пакет на башку нацепил и дуй вперёд, если ты такой привередливый.

– (Лениво) Ну-у-у, – расслабленно затянулся, – не знаю…

– Да чего «не знаю»? Мы же тут не навсегда. Завтра с концами уедем. Тебя же никто не заставляет жениться. Серьёзно. Переспали и разбежались. Во делов…

– (Лениво) Эт… верно…

– Ну так, что, трахнул бы её, а?

– (Лениво) Не знаю… – с улыбкой стряхнул бычок.

– Не знаю, не знаю… А знаешь, сколько я в молодости занимался? Ебался чуть ли не на каждом шагу. Неизвестно куда тебя занесёт по долгу службы. В какие болота, степи, джунгли, горы и моря. Всегда пользуйся дарами природы. Будь я как ты – прям тут же ей засадил. Даже стесняться бы не стал.

– Грязный извращенец, – улыбнулся. – А ещё на меня что-то гнал. Небось полмира выебал пока отслужил.

– Не полмира хочу заметить, а лишь некоторую его часть. Темнить по этому поводу не буду. Кто только не попадались. Тёмненькие и бледненькие. Загорелые. Смешанные. С узким разрезом глаз. Постарше и чуть помоложе. Бывали случаи, даже когда семейный подряд обслуживал меня. Мать с дочерью. Чего только не сделаешь ради буханки и парочки консервов. Ты бы знал, что эти чертовки за шоколадку творят… Чувствуешь себя после как… король…

– (Заинтересованно) Ебать, ты где в таком средневековье побывал?

– Секрет… Вот тебе мотивация зайти в сеть и узнать. На досуге статейки полистай, хотя да, точно, – улыбнулся. – Ты же ленивый пидорас. Не получиться эрудированным стать. Ну ничего. Невелика потеря. Ещё одним гением, – хлопнул по плечу, – в мире стало меньше.

– (Улыбаясь) Ну и хрен с ним. Не хочешь говорить, я тебя за яйца не тяну. Лучше вот что скажи, – сделал затяжку. – А ты случаем там… детишек никому не настругал? Судя, по твоим словам, они и гондон-то в жизни ни разу не видели, а если и видели – пиздец, какой дефицит. Наверняка, как свиные кишки по сто раз стирают. Умора… Так я, – повернул голову, – прав?

– По большей части так и есть. Видеть подобное не видел, но то, что меня впечатлило – очередь за гуманитаркой. Это целое, мать его – представление. Поле безмозглого скота. Оккупировали точку и всё, пиздец. Пока грузовика нет более-менее мирно. Есть подобие очереди. Стоит народ. Ждёт. Кто-то не выдерживает и прямо так на землю ссыт. Всем похую. Цивилизованный же люд отходит рядом посрать в кусты. Как я понимаю, туалет для них целая земля. Где захотел, там и насрал. Это всё фигня. Цветочки. Как только груз привезли, толпе напрочь сносит башку. Тут же начинает бесноваться. Орут, тянуться, бьются. Ты не увидишь в толпе, ту же мать с дочкой. Если посреди кучи не задавят, значит, потом отберут. Эти суки у слабых воруют, причём прямо на глазах. Не мужики, а сраная погань. Хуже ёбанного зверья. Не удивительно, что в особо тяжёлых случаях дефицита, нам разрешается применять силу, иначе эта падаль последнее у своих же отберёт. Вдов и детей жалко больше всех. Мы из собственных запасов пожитки выдаём, когда основная блевота рассосётся… А что касается отцовства – так это с какой стороны смотреть… Я не первый и не последний. Никаких… доказательств нет…

– (Довольно) Значит… всё-таки было, да? Хватит юлить. Или тебе стыдно? Неужели совесть взыграла? Может… устроишь тур по родным местам?

– Да какая там совесть… Что было, то было… В некоторых странах, где служил, знаешь ли, иностранный мужчина, как гарант качества звучит. Тем более законы ничьи не нарушал. Всё по согласию. Мне даже один мужик, дочурку свою пытался впарить, лишь бы увёз её подальше от всего. Опять же, с какой стороны смотреть, однако факт есть факт… Как 100 лет назад любили молоденьких, так и сейчас. Даже за 300 лет ничего не изменилось, если не за 500. Тем более, они получали любовь не задаром. Я всегда что-нибудь приносил. Со мной несколько недель подряд, можно пировать в достатке. Я от голода спасал людей, а любовь – чисто из благодарности. Я им, они мне. Все довольны. Другое дело, скупость. Вот это, реально жёсткая вещь… Со мной в одном отряде был чел, который ни с кем хавкой не делился. Ни со своими, ни с чужими. Сам в одно рыло всё трущил и в ночь уходил. Нам так-то лагерь ни при каких условиях, когда темнеет покидать нельзя, а этот гандон несколько суток подряд умудрялся. Сдриснет под покровом ночи на часок-другой и вернётся. Когда мы его всё же запалили, чем он там таким интересным занимается, я аж охуел… Свежие, женские трупы, по соломенным хибаркам таскает. Тех, что мы не успевали за день похоронить. Он так и говорил: «Так гораздо удобнее. Они не привередливы. Не станут пререкаться». Е-еба-ать… Поехал башкой… Остаток службы в карцере отсидел, а потом вроде как попал под военный трибунал. Больше я его не видел. Наверное… хорошо.

– Действительно, е-еба-ать… Повезло чуваку. Чего только не наслышишься от тебя за столько лет… Кстати, – присмотрелся, – а сколько тебе?

– А вот не должно. Явно постарше тебя буду.

– Ой, – поморщился, – ясен хрен что за сорокет. Вон, – кивнул, – седина уже на бороде, а всё ещё пытаешься молодица. Не надоело серьгой в ухе трясти?

– Знаешь… – задумался, – нет. Успокаивает. Это милок своего рода панацея после всей пережитой херни. Перехорони для начала почти всех сослуживцев, и тогда я на тебя посмотрю… Ты бы сейчас не улыбался. С твоим-то характером, – приобнял за шею, – висеть тебе давно в петле. Одно дело сражаться и выжить, но совершенно другое – чахнуть от изоляции дома. Это вообще ни с чем не сравнить. По десять раз на день хочется умереть. То петля порвётся, то патрона в загашнике не останется… Радуйся, пока торчишь в обойме. Как только попадёшь в расход – гробик тебя считай, ждёт. Никому мы по факту не нужны. Отслужил своё и тебя, как деталь заменили. Ночами мучает бессонница, а наутро хочется вены вскрыть. Я лично завидую тем, кто не застал в своей жизни боевого опыта. Единственно, только Бургунд со мной не согласится, но и он уже постепенно теряет рассудок. Сам замечаешь. Мирное время плавит ему мозги.

– Да брось, всё с ним в порядке, просто нервы начали шалить. Я и сам, чего таить, почти сорвался. Обстоятельства такие. Что поделаешь… Все мы подохнем. Кто-то раньше, а кто-то позже. Совершенно другой разговор, если хер не стоит… Это да, беда. Все краски мира моментально блёкнут. Коли ещё и печень угробил, ну-у-у… тогда ток, как ты говоришь вешаться. Больше позитивного в мире ничего нет. (Радостно) Сочувствую твоей утрате, – в ответ хлопнул по плечу.

– Ну, хватит пиздюк, – пальцами обломал сигарету. – Заебал уже дымить. Я с тобой последние лёгкие посажу.

– Эй, какого хуя?! Сам куришь, а другим не даёшь. Ну и падла же, а…

– Всё потому, что ты шнягу дешёвую берёшь в рот. От такого не то, что хер, лёгкое в трусы упадёт.

– Не, погоди-погоди… Серьёзно? Реально не стоит? Медицина, – протянул руку к туалету, – вон же какие чудеса творит…

– (Удручённо) Да дело-то не в этом… Поверь, – наконец убрал с шеи руку, – я в свои ранние годы наебался… просто по горло. Через не могу… Были времена, даже в клуб по интересам ходил. Наберётся ватага человек… 15 и давай жахаться напропалую. Ситуация нынче в другом… Дочурка моя, – тяжело вздохнул, – эх… Слово с меня взяла. Не могу нарушить. Тошно становиться хоть тресни… Да, она почти уже выросла, но само обещание как-то… прижилось… И без этого можно дышать, если найдёшь в себе силы, держатся. Я нашёл, хотя… хорошего почти нет. Какой смысл ограничивать себя в мирских потребностях? Непонятно…

– Да иди ты… В одном из своих походов настругал, что ли?

– Ты меня вообще слушал?

– Да слушал я. Я просто пошутил, – вышвырнул бычок. – Ясен хрен, что её заделали в мирное время. Дома, спокойно, когда перестал колесить. Всё понятно, просто… сколько ещё по миру ты оставил одиноких матерей? У тебя же не было с собой патронажа гандонов. Была бы это секс экспедиция в аналы несчастных людей это одно, но ты-то поехал… воевать? Перепихон – это последнее, о чём бы я думал. Остаться живым любой ценой – да, разве что… пощупать медсестричек на перевязке… Сколько у вас было девиц?

– Ни одной. Все мужики.

– Бля-я-ять… Не повезло… Ну да ладно. Чё там с твоей бывшей то?

– Ну-у-у как сказать… Хоть мы и развелись, но в моей жизни она до сих пор появляется. Какого-то хера не может забыть. Я про неё вспоминаю только тогда, когда ребёнка нужно забирать. Всегда при встрече прекрасная, стильная, модная, счастливая, а когда через минуту уходишь – ноет, злиться и чуть ли не истерит. Одним словом – бывшая. Я и деньги за элементы перечисляю, сроки не нарушаю, обязательства соблюдаю, а эта тварь без конца жалуется. Видите ли, какая у неё хуёвая жизнь. Работать приходится. Новый муженёк не содержит. (Саркастично) Беда-а-а… Понимаю… Да эта (злобно) паскуда от безделья… забухала. Прикинь, забухала. Нашла себе собутыльницу и понеслась. Днями на пролёт. Неделями… Месяцами… Действительно, очень трудная ноша истреблять алкоголь, благо что не в одиночку. Всегда найдётся родственная душа… И я после этого, оказывается ещё и козёл. Не помог. Славно… Что ещё сказать…

– А та, что вторая? Кто она?

– Такая же конченая. Навёл справки и-и-и… Очередной пиздец. Устроилась в ресторан барменом. К хуям спилась… Тоже есть семья. Муж и две дочери. Он занимается грузоперевозками. Не ахти какой заработок по сравнению с военным, но на жизнь, поверь, хватает точно. Я просто не понимаю, как так получилось. Со мной всё понятно. Разбаловал её. Деньги есть, а меня рядом нет. Думал, хотя бы ребёнок чем-то займёт, но сделал только хуже себе. Депрессия, нервы… истерики. «Эта дочь не моя! Я сейчас её придушу!». Вот представь, какого мне это слушать, находясь на другом континенте? Кровь стынет. Ни черта поделать не могу, разве что позвонить близким, благо люди нормальные… Это страх понимаешь. Стра-ах. Встречаешься с одним человеком, а в постели лежит другой… Так и получаются несчастные семьи и разбитые судьбы. Мой тебе совет – не женись.

­­– Эт понятно… – отстранённо вздохнул.

– (Строго) Нихера тебе на понятно. Пока сам в такую залупу не попадёшь, хуй поймёшь. Брак – это цепи. Регламент, который обязан защищать, но в итоге пиздит обязательствами по башке… Лучше заранее составлять брачный договор. Поверь. Любовь любовью, а денежками извольте поделиться. Уже не с человеком, а блять с-с-с сумасшедшей. За мамашей всегда стоит защитников гора, а отец… А хули взять? Очередной мудак-долбаёб, который бедняжке нервы попортил… Если любишь, просто живите вместе. Если чувства закончились, то всё, разбежались. Идеальный вариант. Минимальные потери. Увы, большинство вторых половинок, хочет после брачных тягот компенсацию иметь. Коль брак не вышел, квартирка там или… машина достанется. Ну и так далее в прогрессии. Хитрая уловка, хотя варианты и похлеще есть. Влезть без защиты в трусы. Тогда да. Гарантированный отец. (Улыбчиво) Тут уж хуй увернёшься. Только беги.

– Тц, – недовольно цокнул, – ты что, меня за дурака держишь? Я не первый день живу на земле. Даже если одна из десяти залетит – беру за руку и насильно тащу в больничку. Сэкономила на контрацепции, значит, потратимся на аборт. Тем более что в нынешних реалиях, не так и дорого. Я на подарки трачу больше… Всегда найдётся одна хитровыебанная. Всегда. Пока особых проблем не было… а что касается брака – сам виноват. Ясен хрен, что подобный подход – полнейший рудимент. Атавизм. Институт семьи трещит по швам. В год чаще разводятся, чем женятся. Большинству банально обязательства не нужны. Ценится только здесь и сейчас. У каждого личное пространство и свобода. Не дай бог, ты вторгнешься в него. Начнёшь диктовать условия. Наседать. Мало кто подобное будет терпеть… Даже я соблюдаю эту хуйню. Всегда и во всём спрашиваю разрешения, прежде чем… элементарно внутрь девушки войти. Это о чём-то, да говорит.

– Эх, ты-ы… – приятно расплылся в улыбке. – Видимо, за всю свою жизнь, нормальной девушки так и не нашёл. Ясен хуй, что с твоими «гарантированными» методами, лучше среднестатистический давалки ничего хорошего не светит… Ты по факту копаешься в мусорном бачке. Доедаешь огрызки за остальными. Лень, дальше своего носа, искать. В падлу даже в город случайно выйти. Они сами к тебе заезжают на потрах. Это ни капельки ненормально. Твоё это… педагогство, окончательно расшатало мозги. Ориентиры смещены и занижены. С полтычка соглашаешься на любую шелупонь. Не удивительно, что вне школы – сплошной просак. Деньги давай. Подарки дари… Они сосут твою кровь, а тебе всё нравится. Жил бы ты на обычной зарплате того же учителя, я бы на тебя… посмотрел…

– Бля-я-я, – тяжело выдохнул, – опять дед за своё… Не понимаю, чё ты так взъелся? У самого какая молодость была, а меня с дерьмом мешает. Я, вообще-то, экономить люблю. Смысл тратить время впустую на бессмысленный диалог? Зачем куда-то там тащиться, если девушка конкретно приехала за этим? Да тебя поди… зависть гложет, что ко мне табунами тёлки ходят. Пальцем не пошевелю, а уже под дверями стоят. Ты же, надрываешь грыжу. Точнее надрывал. Талдычит без конца, мол: «Ухаживать – это хуйня. То, что твоё, то и бери», а сам, как дикий чёрт за юбками увиливает. Вот, скажи, что я не прав. Скажи.

– Да, ты не прав. Я, в отличие от тебя, харизмой и умом добивался, а ты, как нищий стоишь с протянутой рукой. На тебя клюют только тупые первокурсницы и бабы за сорок лет. Все остальные – хлёстко тянут барыши. И ладно бы там были сплошные красавицы. Ну-ка, – щёлкнул пальцами, – телефончик покажи…

– (Злобно) Иди-ка ты Стэп в пизду.

– Что и требовалось, – развёл руки, – доказать… Видел я краем глаза твоих мутных девок. Реально на один раз и то, лучше как следует напиться. Мне насрать на твоих однодневок просто… прекращай ныть. Запросы… ебать как у олигарха. Модельная внешность и любезный характер. Минимум дойки третьего размера, и чтобы красивые, а не плоскодонные блины. Чтобы всюду была начисто побрита и мозги не как у мартышки… Милок, ты в какой параллельной вселенной живёшь? Содержать таких мадам – денег никогда не хватит. Все соки высосут, а до постели так и не дойдёшь… Про Алесю – можешь навсегда забыть. Она будет… нещадно динамить, пока ты в гроб не попадёшь.

– Ну побриться начисто, это же не проблема?.. Прекрасно понимаю ваши годы. Гориллу ебать – эт норма. В зарослях оба попрятались и давай сношаться.

– То есть, – скривился, – ты бреешь… ноги?

– И бороду, – загнул палец, – и соски, и подмышки, и яйца, и пах, и жопу обязательно. Как же без неё. Целых 6 пунктов получается, – показал на пальцах. – Это я ещё не упомянул по мелочи, что грудь иногда брею и живот… Фаланги на ногах и совсем уж изредка между бровями. Видишь сколько запары? Вот сколько нужно всего. Я хочу выглядеть молодым, а не как ты 40-м дедом. Залысину хотя бы убери. Волосы с жопы пересади. Спрячь седину. Ебать, – поперхнулся, – да ты на глазах разваливаешься. Соска «Охоты Крепкого», бьёт не только по мозгам, да? Одной своей серьгой, нихера ты не молодишься. Тобой разве что детишек на утреннике пугать. Рожа по всем описаниям подходит. Как ты ещё не загремел?

– Боже упаси, какие откровения пошли… Начал козырями мастить, да? Вот, скажи – хули толку, если за той же внешностью, ничего нет? Тебе что, по кайфу жить во лжи? Ебать… унылое бревно? Встречаться только за подарки? Не проще ли, реально проститутку красивую снять… С огоньком. Ах да, точно… – стукнул ладошкой по лбу, – зараза… Всегда вылетает из башки…

– То-то и оно, – цвиркнул зубами. – Приходится выживать. Я не ради кого-то делаю, а ради себя. Опрятным человеком хочу быть, причём во всех местах.

– Я так тебе скажу…

– Что, – перебил, – опять? Будешь байки столетней давности травить?

– Послушай сперва. Хватит старшим дерзить, как необразованная девка… А знаешь, – прищурил глаза, – со стороны, ты и вправду чем-то женским отдаёшь… Нацепить парик, да в бюстгальтер напихать ваты. Вполне за трапа пойдёшь. И на таких цена нынче высока. А давай… мы сделаем на тебе состояние? Мне к пенсии пригодилось бы немного деньжат… Поначалу я тебя и раскручу. Жопой на сцену вилять пойдёшь. Будешь бренчать языком под фанеру.

– Иди ты, – расплылся в улыбке. – Как только последнюю, медаль за отвагу пропью, сразу к тебе обращусь. Бизнес будем мутить… Ладно, рассказывай что хотел, а то я вижу, прямо неймётся.

– Да я… в принципе, могу и помолчать.

– Да ладно тебе, – легонько ударил по плечу, – колись. Рассказывай уже.

Их оживлённый разговор настолько далеко ушёл в степи, что Роза втихую решила смыться. Сколько бы она ни тёрла, но специальной жидкости для снятия макияжа не было. Зато был самый обычный гель для рук, который, как правило, не подходил. На бесшумные, в сторону шаги, очень быстро обратили внимание. Роза остановилась недалеко от двери.

– Барышня, постойте, – первым отреагировал Стэп. – Вы куда, собственно, собрались? Девчуля-то, – кивнул, – всё ещё грязная. Что-то плохо вы стараетесь. Надо бы вас немножко… – покачал пальчиком, – пожурить…

– (Нервно) Да я это… Мне выйти нужно… Жидкость для снятия макияжа у девочек взять. Простой водой плохо смывается…

– Девушка, – положил руку на грудь, – прошу вас, а можно, пожалуйста, как-нибудь… без этого обойтись? Вы сейчас уйдёте, а нам, – посмотрел на часы, – через пару минут уходить. Отмойте насколько возможно. Пожалуйста, нам правда нужно очень спешить.

– (Нервно) Хорошо, – вернулась, – но полностью я не отмою. Косметика сильно въелась в лицо. Так просто, не получится очистить.

– Спасибо вам, – поклонился. – Спасибо огромное. Чтобы мы делали без вас два дуралея… Дай вам бог здоровья.

Едва Роза развернулась обратно, гримаса добряка спала на нет. Не спуская более глаз, Стэп дотошно начал следить. Напряжения стало куда хлеще. Бедняжка чувствовала нутром. Ещё одна оплошность и ей не жить.

– Вот, моя первая жена… упокой бог её душу… реально красавицей была… Таких, как она, навряд ли встретишь сегодня… Жаль, что раньше времени ушла…

– У тебя что, было… две жены? Что-то ты про первую никогда не говорил.

– Да я вообще никому из наших не говорил. Смысл, слюни зря распускать. Сегодня просто выдался случай. Захотелось упомянуть… Упокой бог её душу…

– Не, ну чего, раз начал, так рассказывай. Мне ж блин интересно, хотя да… не подумал… – стал чесать затылок. – Извини…

– Да, чего там извиняться… Что было, то прошло… Жили как жили. Вполне нормально. Единственное, что полноценную семью так и не удалось создать. И даже так, я всё равно её любил. И правда, за какой хрен, я должен не любить? Да я бы и с одной ногой полюбил. Хоть в коляске. Обязательства невозможно предать. Какой тогда смысл, обещание при венчании давать? Пустые слова не иначе. Едва замаячили сложности – сразу по пяткам давать. Другое дело обстоятельства. Я бы и дальше человека любил, не была бы столь… веская причина. Лопнул сосудик, и всё. Конец. Аневризм головного мозга. Бах… и человека нет. (Скомкано) И ладно, она хотя бы в коме лежала, так нет же, хрен. Сразу смерть. Даже парализованную параличом, я всё равно любил бы. Приходил бы в больничку. Рядом с койкой на неё смотрел. Даже этой… скупой надежды лишили. Сразу всё и больше ничего… Инсультники годами могут лежать в постели даже при самом сильном ударе. Мне же, как обычно, повезло. И здесь сняли ношу. Не получилось в горести скостить боль. Пришлось свыкнуться с горем и дальше пытаться жить… Сейчас вроде как, вполне ничего. Переборол данный кризис. Смысл для существования – есть.

– А вторая, хотя бы приблизительно… похожа?

– В плане характера нет, противоположность, хотя внешние данные заебись. Другое дело мозги… Ебёт их шкура конкретно. Любовь так, – повертел ладошкой, – чисто по договору. Мне была нужна её смазливая рожица и фигура. Ей же – мой кошелёк. На этом, в принципе, и порешили. Зря я, конечно, обжёгся на молодухе. Головную боль нажил себе. Всегда по уму надо выбирать, а тут падла, захотелось разнообразия. Так сказать, отведать свежего мясца. Вот и укусил… Ты же знаешь, что такое студенточки… Красивые, здоровые, горячие, молодые. Своенравные, ух-х… Живые. Подкованные в мелочах. Энергичные, будто запал в жопе горит… Ясен хрен, что я к своему сороковнику, больше к дому тяготил, а ей совершенно наоборот хотелось. Дунуть туда. Отдохнуть там… В общем, весь, познавательный цикл. Мда… Прогадал… Будь я в этом плане хотя бы чуточку подкован, смысла жениться во второй раз, не было совсем. Суррогатное материнство и вперёд без головной боли. Увы, сплоховал. Ребёнок ребёнком, но по молодухе, промежность жуть как чешется. Ладно, когда недельку нет или две. А когда месяц? А квартал? А полгода? Она же вся в соку цветёт. Разбалована до основания. Привыкла жить в удовольствии. А когда его нет? Что тогда? Это другой тип дам. Она не станет, как монашка ждать. Помучается, посомневается, да и найдёт мне замену на вечерок. Потом ещё разок. Потом ещё два разика. Через недельку уже плотно встречаются и тратят моё бабло. Несправедливо. Хочется как лучше, а получается, как всегда. Вот же падла, – укусил губу, – изменила. Честно, я бы простил её, но, как всегда, соврала. Больше я, вообще ей не доверял. Ни на грамм. Отсюда пошёл разлад…

– Еба-ать, так тебе поди… лет 50? (Удивлённо) Нихрена себе мамонт… Как ты сумел в такой профессии выжить? Получается, – улыбнулся, – мутант.

– Как-как… Да легко. (Приглушённо) Меньше трещу, – покривил взгляд на Розу, – и держу язык за зубами… Бургунда младше… всего на год. Про ранний выход на пенсию я говорил не просто так.

– По-ня-тно… А ребёнок, хотя бы твой? Или от другого получается?

– Мой, – довольно улыбнулся. – Я так в неё напихал после самолёта, что она в тот же вечер залетела. Все тесты знакомый врач сделал, вот чтобы сто пудов… Ты же помнишь, я фотки показывал. Краля получилась ещё та. Вся в маму пошла.

– (Вдумчиво) Ну да, ничего такая… Сколько ей сейчас?

– Шестнадцать… Школу заканчивает в следующем году. Кстати, – кивнул в сторону Лои, – вот тебе наглядный пример. Приблизительно… одного возраста с моей. Когда и себе захочешь такую милаху, не нужен никакой брак. Даже мадам не нужна. Сходи в приют для сирот и выбирай. Там такого добра навалом. К тому же кучу начальных проблем пропустишь для себя. Первые три года, знаешь ли, каким-то… сплошным адом кажутся. Ну не три года. Первые так точно два. В общей сложности можно много неувязок избежать, хотя… ответственность, ещё та. Это не собачка и не котик. Это мать его живой человек.

– А с хуяли я должен чей-то высерок подбирать?

– Ну какой тебе это в жопу высерок? – моментально дал подзатыльника. – Это же дети. Несчастные дети таких же алкашных мамаш и папаш… Кто-кто, но они, ни в чём не виноваты. Разве ты, был виноват? Нет. Другое дело, что везёт не каждому. Как говорится: «Шо поделать». Не тебе ли в первую очередь понимать? Или ты что, до сих пор на несправедливый мир злишься? Глупо Каштанка. Глупо.

– Да не злюсь я. Уже не злюсь… Просто хочу пожить в своё удовольствие. Не хочу ни брать, ни плодить. Это моя личная позиция. Если когда-то и суждено, то я, собственно, не против, но потом. В необозримом будущем, а пока… пускай детишки пострадают. Прочувствуют, – тяжело вдохнул, – горечь мира и боль…

– А, мне кажется, всё ещё злишься.

– (Злобно) Да ну? А по мне что, – насупил брови, – не видно?

– Видно… но знаешь, мне ни капли не жалко тебя. Вырос такая конина, а до сих пор дуется на людей. Я по твоей логике, полмира должен вырезать. У меня… родители сгнили в тюрьме… Вот где ненависть и боль… Дед с бабкой растили. А Кац? Заяц? У одного отец фактически умер в тюрьме по той же причине. Здоровье так посадили, что на воле и 5 лет не прожил. Добавь сюда бесконечное гонение со стороны и получится самое галимое детство. Отовсюду травили. Больше года не задерживался нигде… Заяц так… вообще в юности своего пьяного батю прирезал. Домогался матери и двух сестёр. Хорошо, за самооборону хотя бы «простили». Дали условный срок. И вот представь себе… какого одинокой женщине растить троих детей? То-то и оно…

– Да-а-а… Прискорбно, но-о… ты хотя бы отомстил… Не полмира вырезал, но… некоторую часть… Ладно, хватит утрировать. Проехали, – отмахнулся.

– Ну вот, видишь? Хотя бы мне повезло. Какую-никакую любовь, привили. Ценности… А тебе?.. Увы… – вздохнул. – Вероятно, так ханжой и останешься.

– А к Пяточку, ты бы тоже этот довод применил? А к Фиолетовому? У них так-то обиды никуда не делись, и никто не простил своих отцов. Даже после смерти. Что один алкаш, что второй. Заработал, пропил. Украл. Вынес из дома… А мать? Думаешь, эти сумасшедшие мамаши… ничем не грешат? Мне насрать на жалкие оправдания совместной жизни с алкашом. Потраченное здоровье и нервы. Пятачок летал по квартире так, что тебе не снилось. Откуда у него глубокий порез на щеке? Так это мамка его рассекла ремнём кожу. Дубасила так, что стоял рёв на несколько этажей… Про Фиолетового не так много слов, но парочкой фрагментов поделился со мной. Фотографию матери показал. В свои 36 она выглядела на твои 50. Вся седая с глубокими морщинами. Остаётся только представить, что человек в своё время пережил…

– Именно поэтому каждый ребёнок заслуживает нормальной семьи. Любви, воспитания, образования. Любой младенец имей бы должную заботу родителей –ты бы не слушал сейчас отовсюду про убийства, грабежи, насилие и террор. Наша профессия отпала бы за ненадобностью, но… как говорится: «Шо поделать», – развёл руки. – Так и живём…

– А сам то ты чего не возьмёшь, раз предлагаешь мне?

– А я вот подумываю. Годик ещё на Бургунда потружусь и тогда в отставку. Может через полгода уйду. Хрен его знает. Немного купюр подзаработаю и точно открою дело. Магазинчик какой-нибудь… Небольшой. Зачастую самому западло дорогу перейти, а тут будет прямо под боком. Буду всякую… шелуху продавать.

– Ше-лу-ху? – приятно улыбнулся.

– Ой, кто-кто, а ты всё о том же. Не надоело пыхтеть?

– Не, не надоело. Как только приду домой, сразу за косячком тебя вспомню, когда очередная старлетка, будет слизывать мою кончу.

Обычно они подхватывали друг друга на лету, меняя планку разговора, но в этот раз общих слов как-то не нашлось. Замялись. Сконцентрировали внимание на другом. Роза практически смыла доступный макияж, аккуратно вычищая остатки туши. Она максимально старалась держать себя в руках, мимо ушей пропуская информацию. Оговорённое было точно не для неё. Периодически виляющий зад, наталкивал одного на упущенную мысль. Первым спросил Каштанка:

– Так это… всё? Ну в плане с твоей бывшей…

– Да вроде бы и-и… всё, – неуверенно ответил. – Да, истерит. Да, угрожает. Хуже всего – дочкой манипулирует. Говорит ей какой я гандон… Встречаться не даёт. Мне на её угрозы честно до пизды, но она такая в последнее время ебанутая, что может нажраться и дома. Наворотить прочей хуйни. Обычно её рожа бухает в гостях. Теперь, видимо, практикует не слезая с постели… Не хватало мне ещё… родительских прав из-за этой паскуды лишиться. Вот… кто будет за ней смотреть, когда меня в городе нет? Опекуны? Хуй! Пока капают деньги на их счёт, мужик её этого не допустит. Вроде нормальный. Ничё такой. Друг детства если не врёт. Плохо, что за жёнушкой своей нихера не следит. Может, и следит, но получается плохо… Я не хочу ребёнка вырывать из привычной среды. Зачем травмировать?.. Нахрен такие осложнения, если выход есть? Осталось… всего немного потерпеть. Чуть дольше года. (Довольно) Как только исполнится 18, тогда и услугам конец. Чирик, – провёл линию поперёк горла, – и пизда. Завершит мучения жёнушка…

– (Улыбчиво) Ебать ты больной мужик, – потянулся за сигаретой.

– Да ты, – схватил за руку, – лучше не к сиге тянись. Лучше… (вполголоса) жопу её пощупай, – зрительно навёл на ягодицы. – Посмотри, как она двигается. Как булками своими чешет. Разве тебя не заводит? А волосы какие… Волосы… Чёрные как сама ночь… Бронзовый загар. Разве она не сводит тебя с ума?.. Разве не хочется отыграться на ней? Где ты ещё найдёшь такую… горяченькую цыпу? Это не твои псевдоинтеллектуалки. Одинаковые пэтэушницы на одно лицо. Ноль индивидуальности. Ходят поголовно в чёрном и кроссах, а здесь, – облизнулся, – туфельки. Ножка поставлена идеально. Так и ждёт, чтобы ты вдул.

– А знаешь, – призадумался, – да-а-а… Что-то такое… и вправду есть…

– Ну вот, – отпустил руку, – я же и говорю. Представь, как она будет сладко стонать, когда вонзишь в неё свой болт.

– (Приятно) Ну да-а-а… Звучит неплохо…

– И будешь ты её драть ото всей души…

– Всё, можешь не продолжать. Я возбудился…

– Ну вот, – отряхнул руки, – что и требовалось доказать.

– Щас пойду, – поправил пиджак, – и сломаю эту сучку.

– Отлично. Другое дело. Только это, особо не бей, а то, – покрутил ладонью, – сам понимаешь. Никто сверх меры не любит. Синяки потом остаются. Страшно на лицо смотреть. Лучше психику для начала сломай. Расшатай нервы. Она как раз сейчас на пике формы. Потом, глядишь, сама прыгнет на хуй. Избавишься от кучи волокиты. (Довольно) Всё для тебя.

– М-м-м… – расстегнул горловину. – Теперь меня точно хер остановишь.

– Да подожди немного, – остановил. – Дай малость настояться. Повариться в соку. Так сказать, до кондиции дойти.

– Ты что, издеваешься? Сначала, – протянул руку, – соблазнил, а теперь ещё и не даёшь? Ты мне кого-то напоминаешь…

– Не надо бежать сломя голову. Выслушай сперва. Я дурного не посоветую. Чистая выжимка мозгов.

– Ладно, – обратно прислонился к стене, – давай только реще Стэп. Ты же не забыл, что она слышит нас?

– Не забыл. В этом и прелесть. Пускай. Другое дело – проблема в тебе.

– (Изумлённо) Во мне? С хера ли?

– Как тебе доходчиво объяснить… Ты напросто… перестал быть настоящим мужчиной. Нет, чтобы выслеживать, превозмогать, брать напором своё… Нет, ты тупо бездействуешь. Положил болт на всё и ловишь… низкопробный кайф. Это ж нихера неинтересно, когда девушки сами находят тебя. Палец о палец не ударил и на тебе, очередная пустышка в кровати лежит. Ты сынок, обожрался диетическим мясом, которое само на тебя бежит. Нужно быть жёстче. Поступать как охотник. Выслеживать дичь, иначе, так и будешь утопать в тупых пёздах. Это сейчас девок кругом полно. Вешаются на тебя, как безмозглое стадо, но в мою молодость, было в точности наоборот. Я за свою соседку, кажется, почти каждому на районе в лыч с ноги дал. Мы пиздились чуть ли не через день. Как шальные. Один жилой дом, 3 подъезда и девок сука, подходящих ровно 3, а нас пацанов… плюс-минус 10 тел не считая старшаков. Это, уже не говоря о том, что к нам во двор ходили и чужие. Вот это была потеха. Заполучил свой трофей, а ты что? Какие у тебя достижения в 13 лет? Первый раз перед экраном вздрочнул? Это?

– Блять, опять ты за своё… Ну правда, чё вас пердунов так в прошлое тянет?

– Да потому что время было другое. Время. Идеалы были другие, а сейчас – всё к херам обесценилось. На вас дистрофиков… тошно смотреть.

– Ой, – закатал глаза, – иди-ка ты нахуй Стэп. Из-за тебя уже и ебать никого не хочется. Пойду я отсюда. Сам потом, – направился к двери, – двоих заберёшь.

– Да стой ты, – схватил сзади за шею, – стой. Лучше милок не рыпайся, а то (натужно) позвонок случайно не в том месте заломлю… Ты же не хочешь остаток жизни в коляску сраться? Нет? Тогда молчи и слушай… Слушай, – встряхнул, – когда старшие говорят. Ты меня понял? – сдавил мышцы руки. – Понял?

Мужчина в бежевом пиджаке кивнул. Более опытный коллега не отпустил, но в значительной мере ослабил хватку, чтобы стало нормально дышать. На пару шагов вернулись и вклинились взглядом в девушку. Роза испуганно напряглась. Заблёванное платье не собиралось отмываться. Она усиленно стала отдирать.

– (Осторожно) Я всё прекрасно понимаю. Я больше не стану напрягать тебя. Просто выслушай до конца. Договорились?

– (Тяжело) Ладно… только это, – сглотнул, – особо не жми. Глотать больно.

– Не переживай, – чуть ослабил хватку, – я только поддержу для страховки, чтобы ты раньше времени не слинял. Вернёмся к нашей барышне… Она вызывает похоть у тебя? Желание?

– (Тяжело) Да…

– Отлично. Хорошо. Своим желаниям нужно потыкать. Понимаешь, – сжал мышцу у локтя, – такие, как она… Как тебе объяснить… Есть девушки, которые созданы для любви и семьи, понимаешь? Вот, женился бы ты на Алесе?

– (Тяжело) Но мы же…

– Женился? – сжал крепче захват.

– (Злобно) Да… Да хоть сейчас…

– Именно. Так вот, есть цветы, за которыми хочется ухаживать и растить, а есть сорняки, (мерзко) которые нужно вырывать и давить. Как раз эти, – протянул руку, – и созданы для ебли богом мой дорогой друг. С такими, как она – хочется кровавую ночь устроить. М-м… мясная щель с титьками. Не больше. Там мозгов с горошину, как у курицы. Я столько таких шалав повидал, что смотреть тошно. Вот, кто институт брака в действительности разрушил. Такие бляди, как она. Всем своими видом просит, чтобы и над ней надругались… Ты эт, когда будешь внутрь кончать, – залез в карман брюк, – не забудь на прощание подарочек оставить. Клеймо шлюхи, – достал раскладной нож. – Хорошо б на лице, чтобы видели все.

– (Тяжело) Ебать ты поехал головой…

– Ой, вот только не ври себе. Ты что-то подобное, давно уже хотел сделать. Случая, просто подходящего не было, а теперь есть. Вот он твой шанс. Не упусти. Такую мерзость не хочется уважать, любить. Радовать. Хочется просто унизить. Использовать и выкинуть в мусорку, как потрёпанный гандон.

– (Тяжело) Ну а та, – попытался вырваться. – Та, что пьяненькая. Как тебе?

– Ты мне зубы не заговаривай, щенок, – встряхнул. – Рискнёшь ещё раз – реально что-то сломаю. Мне бы не хотелось применять силу, но ты банально не оставляешь выбора. Мы же как вроде… договорились? Я своё слово держу, а ты?

– (Нервно) Ладно, извини, – расслабил тело. – Говори дальше. Слушаю.

– Знаешь, я, наверное, даже отвечу на твой вопрос. Эта девчуля на дочурку мою писец похожа. Возраст как я упоминал, примерно одинаковый. Ну, перебрала бедняжка. С кем не бывает. Неопытная. Хочет радости и приключений. Зачем мне человеку жизнь ломать? Я что педофил? Нет. Я скорее косу, как доче заплету, а за дочь – пасть любому порву. Так тебе, более-менее понятно?

– Понятно… А она тогда что? – кивнул в сторону Розы. – Не человек?

– Нет, – улыбнулся, – это тварь… Ладно, хватит пиздеть, – отпустил руки. – Иди уже. Верши своё дело… Любовник, – хлопнул по спине.

Напарника хоть и освободили, но человек мигом встал в недовольную позу. Злой взгляд испепелял лицо обидчика. Двигаться фигура и близко не собиралась. Тяжёлый, молчаливый груз, лёг полностью на чужие плечи. С каждой секундой кривизна скул становилась более громоздкой.

– (Изнурённо) Ну что ещё?.. Ладно, тебе. Извини. Я правда не хотел давить. Неужели, ты такой неженка? (Приятно) Розовые щёчки… – легонько ущипнул.

Каштанка и близко не дёрнулся, оставаясь в прежней позе. Единственное отличие – активнее стали смещаться брови. Веки практически не моргали. Глаза сузились. Скептицизм и ненависть. Товарищ заговорил более серьёзным тоном:

– Ну правда, извини. Я просто хотел… немного тебя позлить. И всего-то… Вот теперь, с этой накопленной злобой иди к ней, – выглянул из-за его плеча, – и отомсти… Ну так, что, – протянул руку с ножом, – мир?

– (Хмуро) Мир, – нехотя забрал лезвие, – но, чтобы больше такой херни, ты в жизни не делал. Жуть как бесит. Даже не представляешь…

– Ясен хрен. Вон как твою рожу перекосило. Молчу-молчу, – поднял руки. – (Шёпотом) Боже, вот же недотрога…

Мужчина взял нож и положил в карман. Он не стал препираться и дальше конфликтовать. Развернулся и направился в сторону девушек.

Бледная Роза выглядела как смерть. Если с чернокожим было действительно страшно, то здесь за спиной, творился ад. Она давно забыла его лицо. Прошлый образ улетучился из головы, так как два других психа с лихвой компенсировали утрату. Чем сильнее Роза представляла расправу над собой, тем быстрее загоняла себя в угол. Истерика набирала обороты. Оставались считанные секунды.

– (Шёпотом) Лоя, очнись, прошу!!! Милочка, ну очнись!!! Они хотят меня зарезать!!! Вставай, ну же!!! Прошу!!! Ну прошу-у-у…

– (Властно) Ты чего её дёргаешь? – остановился позади спины.

– (Пискляво) Лоя… меня сейчас убьют…

– Чего?

– (Вздрагивая) Пятно не оттирается, – вытерла салфеткой слезу. – Все силы и нервы потратила на него…

– Эй, – щёлкнул пальцами, – развернись, когда с тобой разговаривают.

Роза осторожно повернулась. Вблизи ситуация оказалась гораздо хуже. Его мимика выдавала мерзкие намерения. Извращённая улыбка. Опасения сбылись.

– Вон, – пальцем указал за спину, – видишь того мужика?

– (Неуверенно) Да-а-а…

– Так вот… Он хочет тебя убить.

– (Жалостливо) Не-е-ет… – плаксиво скорчила личико. – Не надо-о…

Роза дрожала как осиновый лист. Эмоции зашкаливали. Хотелось зареветь. Каштанка подошёл ближе и коснулся пальцем щеки. Это ещё больше усугубило дело. От страха глаза закрылись. Пошла навзрыд.

– И не стыдно тебе, а? – вжал сильнее. – Сидели тихо, никого не трогали, а ты буквально оскорбила нас. Ты хоть знаешь, кто мы? – стал прокручивать палец. – Что-то прыткости в тебе поубавилось, да?.. Ладно, ещё не всё потеряно, – нежно убрал стекающую слезинку, – я правда могу (шёпотом) спасти тебя…

– Пожалуйста, – открыла глаза, – (шёпотом) умоляю, спасите меня! Я всё сделаю, – встала на колени, – только спасите! Что угодно. Всё, – захныкала, – всё!

– Мило, – улыбнулся, – но ты это, – взял под руки, – вставай. На полу так-то холодно. Так и коленки отморозить недалеко.

Обомлела. Потянул вверх, но она не поддалась. Подобная реакция смутила.

– Может ты, – слегка пошевелил, – (шёпотом) будешь помогать или как?

Девушка изумлённо моргнула. Парень уставился на бревно. Дёрнул за руки несколько раз, после чего Роза заторможено приняла помощь. Приложила каплю усилий и снова поднялась. Полный осмотр занял не дольше пяти секунд.

– (Вдумчиво) Хорошо раз ты согласна, – почесал затылок. – Ноги раздвигай.

– (Опешенно) Ч-чего? П-прямо здесь?

– (Шёпотом) Конечно же, нет, дура! В женский пойдём. Не хватало, чтобы на мой голый зад тут пялились. Пошли, – схватил за руку, – тебя спасать…

– (Издалека) Не, так не пойдёт. Я хочу здесь на всё смотреть. Лично.

– Ну что блядь? – перехватил за волосы, – доигралась?! Теперь он точно грохнет тебя! Хули ты мнёшься? Ты жить падла хочешь? Хочешь?! – встряхнул.

Роза примолкла.

– Гляди, – повернул голову, – не хочет. Расхотелось, видимо, да? Смотри, – достал нож. – У тебя ровно два решения проблемы. Вот тебе пример второй.

Долго не думая, случился пинок. Каштанка так сильно пихнул её в сторону умывальника, что Роза затылком, потрескала зеркало. Звучно грохнулась. Чуть ли от испуга не испустила дух. Мужская ладонь, мигом стиснула рот. Лезвие в ту же секунду выскочило из рукояти. Злодей облизнувшись, кончик воткнул в пупок.

– (Злобно) Лучше соображай быстрее, иначе я откупорю тебе живот от сель, – едва разрезал ткань, – до подбородка, – наглядно провёл лезвием до горла. – У тебя осталась ровно… секунда…

Глаза округлились. Бешено замотала головой.

– Да неужели, – убрал нож, – подействовало. – Всегда бы так.

Отпустив её, Роза моментально спрыгнула с тумбы. Схватила тотчас же за рукав и потащила к двери, ничего при этом не говоря.

– (Радостно) Смотри, она меня хочет! Реально хочет!

– (Довольно) Во-от. Я же говорил. Не буду мешать двум любящим сердцам.

С особым рвением бедняжка тянула вслед за собой. Маньяк в бежевом без конца усмехался, попутно раздавая оплеухи по ягодицам. Как только тот потерял бдительность – со всей силы колено зарядило в пах. Ублюдок скорчившись, упал башкой о пол. Человек в другом костюме звучно заржал.

– (Радостно) Е-еба-ать, – расплылся в улыбке, – ну ты и додик. Фантазёр…

Девочка моментально рванула наутёк. Будь на ней не парочка каблучков, а полноценная подошва, удалось бы оторваться. Ненадолго, но хотя бы появилась попытка выбежать в коридор. Нога содрогнулась. Пошатнулась. Чёрный рукав с лёгкостью взял инициативу на себя. Перехватил и мигом надломил. Указательный и средний палец руки были зажаты.

– (Злобно) А ну, стоять сука! Стоя-ять… Ты, что блядь, творишь, – заломил фаланги ещё сильнее, – а? Передумала? Тебе что, шкура твоя недорога?!

Бедняжка ничего не могла сопоставить грубой силе. Острая боль заставляла полностью подчиняться. Как бы Роза ни старалась держаться ближе к дверному проёму всё тщетно. Медленно давя на больные точки, улов возвращался назад.

Последняя попытка, пользы особо не принесла. Резко рванула и грохнулась, растеряв под ногами туфли. Мужик чуть ли не вывихнул тощую руку, еле устояв сам. Он продолжал держать за самые кончики, согнувшись у пола. Именно в этот момент через пару секунд, зашёл Бургунд. Он тоже выглядел недовольным.

– (Медленно) Та-а-а-а-ак, – осмотрелся, – что случилось? Почём крики зря?

– Босс, – отпустив пальцы встал. – Она это, сбежать пыталась. Работать не хочет. Отказывается помогать. Пришла нахалка и права свои качает. Вот же…

– Мы же вроде как… договорились? – скептически посмотрел. – Что опять?

– (Испугано) Это неправда!!! Просто, просто, – забегала глазами. – Я очень хочу… в туалет!!! Я сейчас… ОБОССУСЬ!!!

– Тише девочка. Тише. Я всё прекрасно понял. А чем тебе эти не угодили?

– (Испугано) Мне нужен женский!!! ЖЕНСКИЙ!!!

– Понял, понял. Мы можем все на минутку выйти…

– (Испугано) Нет, я не могу!!! Нужен женский, иначе прямо… НА ПОЛУ!!!

– Ладно, ладно, иди уже. Боже… Помочь встать? – протянул руку.

Роза сама поднялась, схватила растерянные каблучки и прихрамывая, пулей выскочила. Дверь с треском хлопнула. Неприятно поморщился Бургунд.

– Это же надо, какая благодарность… – покачал головой. – Так и знал, что это девка боком выйдет. Дал возможность исправиться, а она обманула. Всё, как всегда. Ничего удивительного.

– Во-во, – отошёл в сторону Стэп. – Верь ещё после этого людям.

– Та-а-ак, – принюхался, сделав шаг, – кто сейчас самокрутку курил? Опять Каштанка? – гневно покосился. – Окончательно тронулся умом? Что я говорил?!

– (Болезненно) Да что я-то опять, – отряхивая штаны выпрямился. – Ну, был маленький косячок. Что с того? Никто ж не помер…

– Ты лучше заканчивай свою хуйню, – подошёл вблизь. – Ещё один такой прокол – ты нахуй вылетаешь из группы, понял? – пальцем надавил на грудь.

Силы оказалось предостаточно. Каштанка сел на тумбу возле умывальника.

– Бург, – сдержал боль, – харе гнать. Хватит делать из меня сучку для битья. Не один я виноват.

– Нет, – сильнее надавил. – Виноват только ты, – плечи и затылок коснулись битого стекла. – Ещё раз ослушаешься, пеняй на себя. Понял? (Гневно) Понял?!

– (Подавленно) Понял я, понял. Хули тут, – отвернул голову, – непонятного.

– Выдвигаемся? – со спины спросил Стэп.

– Да, только капли сотру.

Взяв бумажное полотенце, мордашка Лои очистилась за пару секунд.

– (Вздыхая) Два пиджака за день… Два… Другой где?

– Он здесь, – постучал по кабинке рядом. – Я его возьму.

– На выход, – взял на руки девочку. – Приберись пока, – кивнул второму.

– (Подавленно) Будет сделано.

– Пошли, – первым отправился к двери.

Следом поспешил напарник с грузом на шее. Прежде чем покинуть туалет, он на прощание повторил:

– Ну ты и лох, конечно, – улыбнулся. – Такую сучку упустил…

– Ай, – устало отмахнулся, – ну тебя… Вали.

Дождавшись, когда последний перестанет лыбиться и наконец уже выйдет, молнией пробежался по тумбочкам и собрал с пола весь хлам. Быстро выбросил в урну. Сполоснул ладони. Аккуратно приоткрыл дверь. Из щели виднелись ели заметные силуэты. Пришлось ещё немножко подождать, пока оба окончательно не исчезли из коридора. Как только они ушли, сразу без опасения вышел. Взгляд привлекли те самые, разбросанные туфли в углу. Смысла ждать и выслеживать не было. Сдуру бахнул в стоящую рядом дверь. Удар ногой получился вскользь и особого эффекта не принёс. Дёрнул за ручку. Дверь не открылась. Прислонился ухом. Внутри было тихо. Немного постучав, сладостно произнёс:

– Открой, детка. Это я… Открой. Ну, открой… – выпрямился. – ОТКРОЙ!!! – со всей силы ляпнул ботинком.

Эхо пронеслось и мигом затихло. Осмотрелся. Рядом никого. Разочарованно с долей сожаления произнёс:

– Тебе очень повезло, – погладил дверь, – чертовка…

Оставив донимать замок, ушёл.