Подлые

Глава 41. Октавия

Октавия

Любовь моя! Мой мальчик из детства, такой красивый и не досягаемый. Ты даже не представляешь сколько часов я провела, любуясь твоей внешностью и наслаждаясь твоим присутствием. Сколько бессонных ночей провела, мечтая о тебе, строя воздушные замки о нашей счастливой и долгой жизни. Мы были всегда так близко и одновременно так далеко. Я благодарна тебе за то, что ты позволил моей мечте сбыться. Ты прикоснулся ко мне, и я ожила. Спасибо за все твои нежные поцелуи, которые заставляли парить мою душу.

Мы совершили много ошибок, но…Я НЕ ЖАЛЕЮ НИ О ЧЕМ.

Пришло время принять взрослое и трудное решение. Не хочу больше сбегать от тебя без объяснений, но и разбудить тебя не могу. Ты не отпустишь меня по-хорошему. Именно поэтому я пишу тебе моя мечта. Я отпускаю тебя, и ты отпусти меня. Пожалуйста живи дальше, умоляю будь счастлив. Мы никогда не были созданы друг для друга. У жизни были другие планы, и мы их подло нарушили, за что и поплатились. Мы оба лишись спокойствия и сна на долгие годы. Не ищи меня больше, а если мы встретимся снова, не требуй больше объяснений и не ищи встречи, мне не чего тебе больше сказать…

Знай, я никогда тебя не забуду. Прости меня за все и особенно за то, что сейчас я снова ухожу. Только в этот раз навсегда…

Слезы предательски капали на лист бумаги, размазывая чернила. Под тихое сопение Брендона я продолжала безмолвно плакать и писать ему письмо. Это все что я могу ему дать. Оставив на прикроватной тумбочке жалкое несвязное объяснение. Написала своему водителю и улизнула от него. Я не переживу его ненависти или мести, лучше будет закончить это все раз и навсегда. Оставить его в покое, перестать мучить и терзать его душу. Знаю пройдет время, и он будет счастлив по-настоящему. Все у него сложится, и он встретит свою единственную, а может уже встретил просто еще не разглядел.

Выйдя на улицу, бросила сумку с вещами к ногам. Я несколько минут пыталась отдышаться, привести свои нервы в порядок, перед тем как сесть в машину на пути к своему ребенку.

Я оказалась не такой смелой и сильной, оказывается я очень труслива, а может дело в том, что обстоятельства изменились. Сейчас я не была уверена не в чем. И не хотела давать ему ложную надежду, а Брендон и не слышал моих слов. Лишь слепо верил в то, что мы будем вместе.

Через несколько часов я стояла на пороге дома, трясущимися руками стуча по идеально выкрашенной белой двери.

Мать Каллума Элизабет сразу же открыла дверь.

— Вы должны отдать мою дочь! Она не принадлежит вам! — Оттолкнув ее, я без приглашения вошла в дом.

Она была одета, значит не спала, ждала, когда я приеду. Она потихоньку закрыла за мной дверь. Вижу в ее глазах боль, от моих слов, но такова правда они не имеют права на мою дочь.

— Где она? — Громко спрашиваю я.

— Она у себя в комнате. — Шепотом говорит она, затем добавляет. — Спит.

Я рванула вверх по лестнице. Элизабет побежала за мной.

— С ней всё хорошо, Октавия. Пусть ребенок спит. — Уверяла она меня, голос ее дрожал.

Она боится, что больше никогда не увидит Мию. Я благодарна Элизабет за ту любовь, которую она подарила моей дочери, она приняла ее как свою родную, была без ума от малышки, и очень нам помогала, когда Миа только родилась. Конечно, я не разлучу их, но и здесь она не останется.

Распахнув дверь в ее комнату, наконец-то вижу свою малышку, которая лежит в пижаме, как всегда поперек кровати, в обнимку со своим Tedi, мило посапывает.

Моя девочка.

Я опустилась на колени перед кроватью, едва её касаясь, аккуратно провела ладонью по рассыпанным по подушке волосам, боясь разбудить.

— Я не буду сейчас забирать её. Подожду пока проснётся. И мы сразу же уедем.

— Конечно. Как скажешь. — Виновато согласилась она.

Я поднялась на ноги, вместе с Элизабет вышла из комнаты. Подошла к ней, крепко обняла её. — Спасибо! — Прошептала я.

— Поговори с ним. Прошу.

Мое сердце сжалось, все чувства смешались я не знала, что конкретно чувствую сейчас злость, обиду вину. Голова закружилась от волнения показалось, что меня сейчас стошнит. Я закрыла глаза, сделала тяжелый вдох как будто перед этим задерживал дыхание.

— Как он мог так поступить? Знаю я виновата, совершила много ошибок, но разве он имел права так поступать со мной?

— Уверена, он не хотел забирать ее, просто испугался, что ты сделаешь тоже самое.

— Это его оправдывает? Он знает это моя дочь, только моя.

— Может в этом и проблема Октавия, что ты считаешь, что Миа толькотвоядочь.

Не понимающе я уставила на нее.

— Что вы имеете в виду?

— Каллум безумно любит тебя, и не меньше любитсвоюдочь. Это все что я хотела сказать. — после небольшой паузы она снова попросила меня. — Поговори с ним, пожалуйста…

— Хорошо. — Я согласилась.

— Он в гостевом доме.

Я покорно развернулась и направилась в заднюю часть дома, где смогла выйти во двор. Дверь в гостевой доме была закрыта признаюсь мне было немного страшно. Не думаю, что Каллум сможет причинить мне боль, хотя в каком-то смысле он уже это сделал. Повернув металлическую ручку, толкнула дверь вперед. В домике было очень темно, всматриваясь я вошла внутрь. Маленькими шагами пробираясь дальше, под ногами что-то со звоном упало, и покатилось по полу. Пробравшись к окну, я раздвинула плотные шторы. Спиной ко мне, на диване лежал мой муж. Вокруг валялось большое количество пустых бутылок из-под бурбона. Его грудь поднималась иногда он даже похрапывал.

Я взяла его за плечо пытаясь растолкать.

Господи, сколько он выпил?

— Каллум проснись! — В ответ он пробурчал, что-то невнятное.

За тем открыл глаза. Как только понял кто над ним стоит, он быстро сел. Волосы были растрёпанный, длинная щетина, которая говорила, о том, что вот уже несколько дней он не брился. Я ужаснулась, он никогда так плохо не выглядел. Оперившись локтями в колени, он стал устало тереть глаза.