Пожиратели света и тьмы. По Мыслящим Королевствам. Триумф душ

XV

Эхомба замер, потом медленно оглянулся. Он понимал, что пейзаж рано или поздно станет другим, но такой резкой перемены не ожидал.

Симна мрачно спросил:

— Во имя Гованкара, неужели ты хочешь пересечь это?

— Боюсь, что придется, — как обычно, невозмутимо ответил Эхомба. — Видишь те дальние вершины? Это, должно быть, отроги Карридгианского хребта. За ним лежит Эль-Ларимар. Одолеем горы, а там уж конец моего путешествия.

— Ага, только сначала надо до них добраться, — буркнул Симна. От холма, на котором они стояли, до самых предгорий расстилалась безжизненная равнина. Иссохшая, потрескавшаяся земля была ослепительно белой. Этот цвет был знаком Эхомбе.

— Солончаки, — сказал он. — Когда-то здесь было большое соленое озеро, но солнце убило его. Теперь тут нет ничего, кроме корки соли, на которой даже тростник не растет. Гиблое место! — Он помолчал. — Запаса воды нам хватит на две ночи и день. За это время нужно добраться до гор. Там, у подножий должны быть источники.

— Должны быть? — переспросил Симна. — А если их нет?

Пастух посмотрел на него сверху вниз.

— Тогда нам придется страдать от жажды. Но, может быть, мы сумеем отыскать воду где-нибудь по пути. Сил вернуться назад нам все равно не хватит, значит, мы обязаны ее найти.

Позади него раздался нетерпеливый голос левгепа:

— Голый вельд! — Громадный кот принялся спускаться по каменистому склону, бросив на ходу: — Стоя тут, мы только теряем воду.

Чем ниже они спускались, тем горячее становился воздух. Идти приходилось с большой осторожностью, потому что камни то и дело выскальзывали из-под ног. Только Алита чувствовал себя уверенно на этом предательском склоне.

— Эти места должны напоминать тебе родину, Этиоль, — заметил Симна.

— Не совсем, — откликнулся Эхомба и пояснил: — Конечно, у нас тоже тепло, но не настолько, и у нас много рек и ручьев, сбегающих к морю. На побережье есть родники, и вода в них свежее и чище, чем в горных потоках. Зимой у нас нередко идет дождь, а летом с моря наползают густые туманы. В лощинах растут деревья, и в наших краях множество дичи.

У подножия обрывистого уступа они отыскали родник и до краев наполнили бурдюки, понимая, что теперь до самых гор им вряд ли встретится чистый источник.

— Следует подумать и о еде. Ее тоже надо беречь, — напомнил Симна, когда они тронулись в путь по иссохшей земле.

— Еды в пустынях на удивление много, — ответил Эхомба. Он шел впереди. — Растения, которые кажутся мертвыми, неожиданно могут снабдить путника пропитанием; а там, где есть растения, найдется и дичь. — Он кивком указал на черного левгепа. — Нам повезло, и с нами — самый искусный охотник.

В ответ на комплимент Алита коротко прорычал:

— Если ничего нет, я ничего не поймаю.

— Хункапа тоже может охотиться, — обиженно сказал зверочеловек.

— Ну да, — насмешливо откликнулся Симна. — Особенно на добычу, которую легко спугнуть. Однако на пути через этот ад нам и впрямь понадобятся зоркий глаз и чуткое ухо.

И все же, несмотря на опыт Эхомбы, выросшего в засушливом краю, и таланты Алиты, они не смогли добыть ничего. Никакой добычи, ни маленькой, ни большой, им так и не встретилось, а самым подходящим местом, где была надежда отыскать воду, оказалась напоминающая свалку низина. Они долго копали там, но наградой за все их труды был только мокрый песок.

Зато пастух набрел на колонию медовых муравьев. Раскопав ее, он показал товарищам, как надо есть эти живые бочонки.

— Берете их за голову, вот так, — говорил он, одновременно демонстрируя порядок действий, — и раскусываете брюшко. Там содержится сладкая жидкость.

Симна, морщась от отвращения, заставил себя попробовать и был приятно удивлен сладким и освежающим вкусом муравьиного меда.

Чтобы утолить жажду, конечно, требовалось отыскать не менее дюжины таких колоний, но все равно и такая добавка к тающим запасам была полезна. Сахар придал путникам сил, и дальше они зашагали уже бодрее.

Однако их оптимизм сразу увял, когда, обогнув столб из обточенного ветром известняка, они нос к носу столкнулись с дьяволом.

Даже Этиоль в первое мгновение оторопел, но быстро взял себя в руки. Остальные испуганно сбились в кучу за его спиной. Дьявол, надо сказать, тоже смотрел на них с некоторой настороженностью, хотя и без страха. Симна этому не удивился: он знал, что с помощью магии черти способны оградить себя от любых опасностей и любой из них легко справится с обычными смертными. Тут он вспомнил, что Этиоль, наверное, все же колдун, и это его немного утешило.

Он осторожно выглянул из-за спины друга. Этиоль даже не сделал попытки взяться за меч: видно, понимал, что человеческое оружие бессильно против исчадий ада. Что касается черта — пусть с первого взгляда было ясно, откуда он родом и кто его предки, — то его внешний вид был не так уж ужасен. На голове у него была широкополая шляпа; в примятой тулье были проделаны два отверстия, из которых торчали рога. Симна подумал, что это удобно еще и тем, что никакой ветер эту шляпу не сдует.

В широких штанах дьявольского отродья тоже имелась специальная дырка — из нее свисал заостренный хвост, который постоянно подергивался. Штаны были заправлены в высокие ботинки. Волосатую грудь черта прикрывала жилетка с множеством карманов; Симна благоразумно полагал, что лучше остаться в неведении относительно их содержимого. На шее у черта был алый платочек с вышитыми сценами адских пыток, а за плечами — высокий, явно тяжелый, рюкзак, перевязанный многочисленными ремешками из хорошо выделанной кожи. К рюкзаку были приторочены кирка, две лопаты, широкая сковородка и скатанная палатка.

Некоторое время пастух и черт рассматривали друг друга. Затем исчадие ада почесало когтистой лапой раскрасневшуюся грудь и поежилось.

— Что-то сегодня холодновато, — завел разговор черт.

— А для нас вполне терпимо, — ответил Эхомба.

— Еще бы, — съязвил демон и, чтобы согреться, похлопал себя. Потом его руки удлинились в три раза, и он с тем же усердием постукал себя по спине и лодыжкам.

Эхомба протянул черту руку.

— Мы странники, — сказал он. — Путешествуем по этой прокаленной земле. Нам хотелось бы получить кое-какие сведения…

— Сведения? — Демон осклабился; несколько зубов у него было сломано. Он взял протянутую пастухом руку, потряс ее и, не отпуская, добавил: — Помогу, чем смогу. Но должен заметить, что ваше невежество ввергает вас в грех неуместной гордыни. Как, например, теперь…

Он взглядом показал на сцепленные в рукопожатии руки и вдруг крепко сжал пальцы.

В следующее мгновение от их рук повалил пар. Симна затаил дыхание, но Эхомба остался по-прежнему невозмутим.

Желтые глаза черта удивленно расширились, и он неожиданно ослабил хватку.

К изумлению черта и спутников Эхомбы, на руке пастуха не осталось никаких следов жаркого рукопожатия. Этиоль смущенно улыбнулся.

— У меня на родине солнце, бывает, тоже сильно печет. Мне приходилось ворочать раскаленные камни, и кожа на руках огрубела.

Демон кивнул и сплюнул на песок жвачку из серы.

— Мне доводилось слышать, что некоторые смертные переносят жару лучше других. Ты, верно, один из таких. Что привело вас на Выжженные земли?

Эхомба кивком указал на рюкзак за спиной черта.

— Я мог бы спросить вас о том же самом.

— Что ж, справедливо, — хмыкнул черт. Тыльной стороной чешуйчатой ладони он обтер свои толстые красные губы и объяснил:

— Я — старатель, уже который год занимаюсь этим ремеслом. Трудиться приходится в одиночку, и доход, надо признаться, не очень большой, но я привык.

Такой образ жизни всегда был по душе Симне, и на мгновение он даже испытал к черту что-то вроде родственного чувства. Он осторожно выбрался из-за спины пастуха и попытался изобразить на лице доброжелательную улыбку.

— Что же вы ищете в этой пустыне? Хотя могу и сам догадаться… Золото, наверное? Или самоцветы? Или серебро, а то, может, другие драгоценные металлы? Или редкие вещества для приготовления волшебных мазей и снадобий?

Рогатая голова медленно качнулась.

— Ничуть. Я ищу потерянные души. — Рука черта вновь удлинилась и залезла в рюкзак. — В последние дни мне не очень везло, но кое-что нарыть удалось. Вот она, добыча, в сумке. Не хотите взглянуть?

Он показал людям небольшую кожаную сумку, туго завязанную и замысловато расписанную; изнутри доносились слабые стоны.

— Не надо, — откликнулся Симна и вновь спрятался за спину пастуха.

Демон пожал плечами.

— Понимаю. Немногие отважатся взглянуть на них. А посмотреть есть на что — все средних размеров, и цвет ничего… Понятное дело, нечистые, но в противном случае их здесь, — он потряс сумкой, — и не было бы. Я тут уже довольно давно. Все надеюсь напасть на богатую жилу.

Симна невольно поежился. Несмотря на некоторое знакомство с хорошими манерами, которое проявил выходец из преисподней, он не мог отделаться от чувства, что если бы между ним и чертом не стоял Этиоль Эхомба, то их души уже давно были бы в сумке, а выпотрошенные трупы жарились бы на солнце. С виду Этиоль был так же беззащитен перед нечистой силой, как и остальные, но все равно, Симна готов был поклясться, что им очень повезло, что среди них оказался этот таинственный пастух.

— Я — Хоароуб! — представился демон. На этот раз он не протянул руки. — Итак, что вы ищете в Выжженных землях? Похоже, ваши души не придется откапывать.

— Мы ничего здесь не ищем, — спокойно ответил Эхомба и оперся о копье.

— Вот и хорошо, — заявил черт. — Я, знаете ли, не люблю конкурентов. Богатых потерянными душами участков здесь и так мало, да и разбросаны они далеко друг от друга.

— Мы ничего здесь не ищем, — повторил Эхомба. — Наш путь лежит на запад и дальше, через горы.

Пастух копьем указал на далекие сияющие скалы Карридгианских гор.

Хрюкнув, как поросенок, учуявший отруби, черт взглянул на наконечник.

— Любопытное у тебя копье, я чувствую запах мертвых веков… — Он зловеще ухмыльнулся. — Может, махнемся? У меня есть пара вполне приличных душ, первый сорт. На адском базаре за них дадут хорошую цену.

— Спасибо, нет. — Эхомба благожелательно улыбнулся, всем видом показывая, что он совсем не обижен, и добавил: — Оружие мне самому пригодится, а душа у меня и так уже есть.

Черт сплюнул — плевок был густой, желтый, тягучий — и попал в травинку. Травинка мгновенно вспыхнула.

— Каждому может пригодиться одна-другая лишняя душонка. На Судный день. Но нет так нет. Я так и понял, что ты не из тех, кто любит меняться.

Он глянул пастуху за спину и нащупал взглядом Симну.

— Слушай, а ты чего прячешься? Вот с тобой мы могли бы договориться.

— Как-нибудь в другой раз. — Северянин через силу улыбнулся. — Моя душа сейчас крепко привязана, — он кивком указал на пастуха, — к нему.

— Жаль.

Черт выпрямился и дружелюбно улыбнулся Эхомбе:

— Я могу раздробить твою грудную клетку, вырвать сердце и оставить тебя подыхать на песке. Но боюсь, ты начнешь сопротивляться и этим испортишь все удовольствие. Да и утречко сегодня выдалось на редкость холодное.

— Раз ты не собираешься нас губить, — спокойно произнес Эхомба, — то может быть, скажешь, где здесь можно отыскать родник?

— Родник?!

Черт недоверчиво посмотрел на него и расхохотался.

— В здешних краях нет родников. Только гейзеры, ключи да лужи с кипящей грязью! — Он указал когтистым пальцем на северо-запад. — Я знаю только одно место, где можно отыскать бегущую воду, — это Скопэйн. Там, в Скопэйне, есть все. Через месяц-другой, независимо от того, насколько удачно пойдут дела, я обязательно туда наведаюсь.

— Что за Скопэйн? — спросил Эхомба. Демон хихикнул, словно вспомнил что-то смешное.

— Единственное приличное место на Выжженных землях. Есть еще несколько крошечных деревушек, но только Скопэйн можно назвать городом. Ступайте туда, если смелости хватит. Может, и чистую воду найдешь. Гарантировать могу только одно — вы будете там в диковинку. Смертных в Скопэйне немного.

Черт вежливо приподнял шляпу, повернулся и зашагал прочь. Там, где он ступал, песок спекался. Оставляя за собой стекловидные следы, черт исчез в ближайшей лощине.

Симна умоляюще улыбнулся Эхомбе:

— Если сократить дневной рацион воды, может, нам хватит наших запасов?

Эхомба помолчал, прикидывая что-то в уме, потом ответил:

— Боюсь, я был слишком оптимистичен и позволил надежде затмить здравый смысл. Хункапе нужно много воды. — Он вздохнул. — Хочешь не хочешь, а придется заглянуть в Скопэйн и долить мешки.

Но северянин не собирался уступать.

— Но ты же сам говорил, что в предгорьях должны быть источники?

Эхомба с осуждением поглядел на него.

— Тебя больше пугает Скопэйн, чем смерть от жажды?

Симна ткнул пальцем в ту сторону, куда ушел черт:

— Если в этом городке все такие, то — да!

Но его никто не поддержал. Ни Хункапе, ни Алите и в голову не приходило спорить с Эхомбой. Проклиная про себя этих тупых животных, Симна с обреченным вздохом двинулся за товарищами.

Может, все эти тревоги гроша ломаного не стоят, спросил он себя. Он утешал себя мыслью, что черт, как свойственно его племени, просто решил зло пошутить и этот Скопэйн вполне может оказаться приятным местечком, оазисом в пустыне, где пыльные улицы затенены высокими пальмами, а люди спокойные и разумные. И даже если это не совсем так, думал он, город есть город, и все города в общем-то одинаковы.

Но когда путешественники добрались до окраин этого поселения, Симна обнаружил, что он лишь отчасти был прав. Скопэйн действительно оказался городом, это верно.

Только это был не оазис.