Похищенные

Глава 23 Давление

— Так… давай… Запускай!

— «Пшии»!

— Ах, тыж блин! Вырубай! — взревел благим матом я, когда на меня водопадом полилась теплая, липкая, и весьма едкая, жидкость, а я, будучи условно прикован к стене, удерживая на ней кусок дорогущего агрегата от деформации, оказался даже не в состоянии отпрыгнуть в сторону. — Вырубай!

— Да вырубил я уже! — донеслось из соседнего помещения.

Я прислушался к потоку, щедро обращавшего мой затылок, и текущий ручьями по горбу, в виду прижатия лба к стене, и понял, что он вроде как стал слабее.

— Тогда ждем когда вытечет — уныло протянул, и посмотрел на висящий на шее поверх костюма, и заляпанный самой разнообразной грязью, какая только тут встречается, дозиметр.

Надеюсь эта жидкость хотя бы не радиоактивная!

— «Пилик!» — словно в ответ, пискнул приборчик.

Все таки радиоактивная.

— Эй! Чак! Помоги мне тут! — взревел я, душа отчаянье.

— Иду! Донеслось из соседнего помещения, и вскоре в мое узенькое поле зрение меж полом и стеной, показался не менее грязный чем мой, комбез товарища по несчастью.

— Скоро мы оба будем лысые! — с улыбкой идиота усмехнулся я вслух, и начал раздавать команды уже по делу — Подержи вот тут.

— Тут?

— Да, вот ведёшь где моя левая рука? Суй туда, и… вот! Держи тут! А второй рукой чуть ниже. Да! отлично. А я сейчас… блин! Да что за невезуха! — чуть не упал я, поскользнувшись на стремительно обращающейся в слизь жидкости, но благодаря тому, что правой рукой все еще держал тот сам дорогущий агрегат, а рядом была стенка, в которое моя «рогатая башка» упрямо упиралась, таки сумел сохранить равновесие.

Починили называется, систему охлаждения! Ага! Починили… А насосы то нет! И из-за отсутствия протечек, давление в магистрали возросло! Как следствие, лопнула мембрана в насосе. Так что либо замена насоса целиком, либо — танец с бубном, и чака-джага, вокруг довольно сложного агрегата. Но в любом случае его сначала нужно снять, каким-то образом отключив от общей системы, её труб и проводов.

А для этого нужно закрыть вентили, которые, НЕРАБОТАЮТ! А для их замены нужны иные вентили… И далее по списку, и цирк с конями на скорости в шестнадцать раз выше света. И главное — выбора-то, как всегда нема! Мы опять в пустынной части галактике, гонимся за дармовыми ценами, а даже если полностью заглушить двигатель, тепло от реактора никуда не денется. Его даже больше станет! Аварийный сброс реактора в космос я естественно даже не рассматриваю.

Да и вообще!? Какой в этом смысл!? Без реактора тут вообще все встанет! А если стопорнуть двигатель — тепла станет только больше! Тем более, если стопорнуть аварийно! В общем, летим как летели, на ходу пытаемся чинить. В две рожи — Аня благополучно самоустранилась на мостик, пробурчав что-то типо «не женское это дело». В навозе ковыряться.

— Или в чем похуже — протянул я, осматривая окружившее меня желе подобное мутное нечто.

— Что? — переспросил Чак, все так же удерживая кусок сложного четырехходового крана в нише стены, и на развязке труб.

— Ничего. Держи вот тут. — перехватил я деталь, указав на другое место для захвата, дабы мне после было удобнее её откручивать.

— Ага.

— А теперь тут… Вынимай. Ну, вроде все. Понесли. А, нет, тут еще проводок.

— И вот тут.

— Ага, вижу.

— Еще что-то держит.

— Да вроде ничего больше нет. А, во, вижу! Понесли… Все равно придется паять.

— Эх… как же хочется увидеть, голубое небо в облаках — почти пропел я, глядя в потолок.

Только вот, а хрен там! Билет на планету, по сути, билет в один конец! Нет, вернуться то можно, да и стоит не так уж дорого по нашим меркам, но… В окраинных мира практически нет планет с, не то что бы пригодно, но вообще хоть какой-то внятной атмосферой, в условиях которой можно гулять без хорошего скафа.

Ну не то что бы прям совсем все так плохо, но… центральные миры от того и центральные, что там есть некий центр. И этим центром редко выступает какой-то завод, верфь, и еще более редко что-то там рудо добывающее. Все эти вещи разбираемо-перетаскиваемые, а ресурсы так и вовсе конечны, а вот материнская планета… она у всех одна.

Есть конечно успешные колониальные планеты, с полностью терраформированной атмосферой, климатом и условиями даже лучше материнской, и их отнюдь не мало! Даже возможно больше, материнских! Но это тоже, «центральные миры». Там тоже кипит жизнь. И нам в такой гадюшник на нашем корыте все же лесть не стоит.

Все же остальные обитаемые планеты, это… объекты, лишь условно пригодные для жизни. С условно пригодной атмосферой. Не все они, и не для всех — все же рас в галактики дофига, и у каждого из этих «дофига» свои понятия комфорта, прямо уж невыносимы, но в целом, их можно смело охарактеризовать как «жить можно, но напряжно».

Там или атмосфера шалит, или тектоника нестабильна, что наше земные пять-семь баллов смех, да и только. Или еще что-то эдакое, с бантиком, на вроде сбежавших с банки комаров, что теперь терроризируют всю планету, или ЭМИ поле планеты, столь мощно, что гасит чуть ли не любую электронику в зародыше. В общем, всякое, интересное.

Но даже на таких планетах еще норм, в сравнении с тем, что чаще всего предоставляет нам космос. Простые пыльные шарики, с атмосферой равной её отсутствию! То есть газик вроде и есть, но его столь мало, что прямо смех. А космическая радиация вообще не встречает сопротивление. Да и сам состав… тоже, веселый. А уж об удаленности или приближённости к солнцу… можно говорить годами. Как и о веселости скорости вращения вокруг оси, или периоде вращения вокруг светила.

И это все, только то, что касается, так сказать, флоры. А есть же еще фауна! А именно и в основном — целевизейшен! То есть разумные. И если в космосе из-за огромных расстояний и не особо больших скоростей, можно иметь сравнительно неслабую свободу, то на планетах… либо полная анархия и беззаконие — в космосе есть хоть какое-то подобие правил и понятий чести, ибо все в одной вакуумной бочке, либо… тотальный контроль и диктатура.

Так что небо мне только снится. Даже чужое, не то, что свое. Даже если мы купим корабль для неба — нам не летать в его облаках. Хотя и это вряд ли! Орбиталки стоят просто дико дорого! Так что даже какое-то жалкое двухместное корыто обойдется нам по цене раза в два превышающею цену текущего, космического, корабля. А то и в три.

Можно конечно пошариться по рынку б-у — ведь где-то же ношеные шаттлы должны продавятся?! Но пока мы ничего подходящего не видели. Хоть и искали! Да и не подходящего, тоже. От того даже самостоятельный спуск на какую-нибудь метановую планетку выглядит неосуществимой мечтой. Я уж молчу об шансе возвращения на родную матушку землю.

— Фикус что ли в кадку посадить? — усмехнулся я, глядя во все тот же потолок — Ну допустим, я знаю где взять землю, хоть и не уверен, что космические бактерии перерабатывают испражнения в тоже, что и земные, но где взять сам фикус!? Пошерстить что ли тырнет? — и я бросил взгляд на лежащий в самом дальнем углу планшет — Там объявлений семян цветов, как и прочей рекламы, ну просто как грязи!.. Да ну нафиг! — и перевернулся на живот — Переживу.

Земля — лишь планета! Небо — лишь воздух! НИКАКОЙ МЕЛАНХОЛИИ НА БОРТУ!

Наконец-то мы закончили это бесконечный ремонт! — возликовал я, глядя на совсем свеженький шовчик прямо поперек тела запорного крана — хорошо, что он не чугунный!

— Что, все? — устало произнес Чак, смотря на меня сквозь самодельную сварочную маску из жести и планшета, и увидев, как я кивнул, плюхнулся прямо на пол рядом, в полете избавляясь от маски черной от грязи пятерней — Я уже думал это ни когда не кончиться.

— Я тоже так думал. — едва слышно пробурчал я в ответ — Сколько летим, столько и чиним! Пока летим — чиним!

— Так и так уже подлетаем!

Я задумался. А ведь и правда! Два месяца прошло как один день! Я же ведь вчера самолично перевел двигатели на холостой ход, начиная процедуру торможения. Блин!

— Как бы у нас еще чего по такому случаю не отпало! — и мы синхронно перевели взор на тот пресловутый шов поперек многострадального крана.

Сощурили глаза, внимательно следя за швом. Обсмотрели со всех сторон и… и… и… какая-то вредная капелька жижи, проступила таки слева от тела шва, в самой толстой его части. Проступила и зависла в нерешительности.

— А-а… — синхронно мы махнули рукой на это дело, отворачиваясь — «да и пусть висит!» — и расплылись в идиотской улыбке, глядя в никуда — «Мы сделали это, епет!»

— Бум, бдыщь, дцынь! — раздалось позади нас, самим звуком как бы ударяя пыльным мешком по загривку.

Мы, сжавшись, и втянув головы в плечи, медленно развернулись. Кран был на месте. Шов, был на месте. И даже та вредная капелька местного «тосола» — тоже, была на месте! Вот только и не думавший прекращаться звук, шел откуда-то изнутри трубы десяти дюймовой, и уже удаляясь от нас.

— А мы ничего там не забыли? — произнес я, глядя на грязного американца.

Парень задумался, загрузился, помотал головой, а до меня дошло:

— КЛЮЧЬ! — и подорвался с место, в панике забегав по помещению.

— Что? — только и смог пискнуть американец.

— Гаси! Гаси систему!

— Что!? КАК!?

— У тебя планшет! Дай! — метнулся я от выхода из отсека к американцу, выхватывая из его рук планшет, но тут пол под ногами дрогнул, раздался оглушительный взрыв, и скрежет, словно кто-то большой, и с когтями, дерет обшивку как обои.

Я вывалился в коридор, откуда донёсся звук взрыва, и лицезрел вырвавшеюся из отсека дальше по коридору волну охлаждайки, тут же обратившейся в каменный шип из-за разницы давлений.

Дар речи у меня пропал. Да и вообще способность мыслить и действовать. В себя меня привел тычок в плечо от Чака, что тоже решил выглянуть, да посмотреть.

— Вот щет! — коротко ругнулся он, глядя на уже «стеклянный» шип, а в моей голове, словно светофорные гонщики, пронеслась целая орава матерных слов, и даже тирад, возвращая способность мыслить.

Я опустил взор к планшету, быстро открыв за место «сварочной программы», а по-русски — приложения камеры, главную программу корабля, и если так её можно назвать, приложение «новости». Экран мгновенно запестрил сообщениями «опасно», «повреждено», «утрачено» и «выведено из строя».

В общем, ахтунг! — подумал я, и услышал знакомое бряканье в трубопроводе прямо над своей головой.

— Твою м…! — произнес я, и в отчаянном остервенении уткнулся в экран, пытаясь установить, что это за труба, куда она идет, и чем это нам всем это грозит.

Нашел, установил, отключил насос, расположившийся в закутке в противоположном конце коридора, но это нам не шибко таки помогло — пресловутый титановый ключик, пусть и на излете, но успел таки добраться до насоса, и его, благополучно, заклинило. Но это всяко лучше, чем то, что случилось с его коллегой, что после встречи с этим же не убиваемым ключом «майден ССР», оказался порванным, да с мясом, ко всем собакам разом!

Он просто порвал сам себя, когда его лопатки, вращаясь на бешенной скорости, встретили непреодолимую преграду. Корпус не выдержал силы возникшей инерции, лопнул, разлетелся… рванул.

Итого — минус еще один насос каскада системы охлаждения. Осталось шесть. Как жить? Не знаю. Как летать — тоже. И у нас больше нет двух месяцев запаса времени — мы уже прибываем, куда планировали, где нас опять таки фиг знает что ждет. Не то, холод, не то жара, не то матушка — радиация! И запасок тоже больше нет. Единственная, какая была… вон, рванула позади коридора.

— Ох, блин. — сделал я себе фейс-спам грязной пятерней — Нам ведь еще не весь каким образом эти сталагмиты долбить.

— Что делать будем? — как-то излишне меланхолично поинтересовался американец, из-за чего я, естественно, мгновенно возненавидел его.

Чудовищным усилием воли подавив приступ гнева, и предельно спокойным, на который только сейчас был способен, голосом, проговорил:

— Что делать, что делать… Снимать штаны… и идти мыться. — со вздохом заключил, глядя на все тот же почти прозрачный, слегка зелено-фиолетовый кристаллик, торчащий из одного из отсеков — На сегодня хватит — я все равно отключил всю эту секцию целиком.

— Опять, здорова. — протянул Чак, оглядывая окрестный «пейзаж». — Вернулись к тому, с чего начали.

— Даже круче. — с тяжелым вздохом протянул я. — Походу опять придется нанимать мастера.

— И затариваться запчастями — поддержал меня товарищ по несчастью, на что я в отчаянном согласии покивал.