Похищенные

Глава 5 Изолента, отвертка, пасатижи — что еще нужно для ремонта звездолета?

Найти причину, по которой пришельцы покинули свой корабль, оказалось не сложно. Всего-то общая диагностика и вуаля! Полный букет неисправностей. Но поскольку я собственно не знаю, что из этого всего критично, а на что можно забить, ведь судя по всему, некоторые неполадки, типо пробоин на палубах, тут вообще мало кого волнуют, начал изучать бортжурнал.

Лучше бы я этого не делал! Еще только начав смотреть, самую последнею запись, понял — мне кердык. Пришельцы благополучно свалили с этого корабля, бросив некому ненужный хлам.

Не, то, что корабль груда металлолома, я понял сразу, как увидел результаты диагностики! По результатам которой, нормально работал разве что центральный реактор. Да и до этого о чем-то подобном догадывался — только он имел хоть сколько-то ровный звук работы, а не надрывно квакающий, ровные диаграммы графиков технических планщеток натыканных вокруг, а не пульс покойника на вибростуле, и собственно — работал! А не стоял заглушенным. Но что дела настолько плохи?!..

Полетел «сгуткокар», что если все же повоевать с переводчиком означает «конденсатор», или «накопитель». Ну а покопавшись в инструкции к кораблю, удалось понять, для чего он нужен и насколько необходим.

На данном летательном аппарате существует всего один единственный источник энергии — термоядерный реактор. Та огромная хрень в центре корабля, занимающая сразу три палубы и похожая на гигантский пончик. Холодный термояд для пришельцев обыденность, но и он имеет свои недостатки. И главный из них, это его же и достоинство — энергию реактор дает напрямую с обмотки магнита сдерживающего поля. Чистое электричество и ни грамма тепла.

Но поскольку реактор выдает фактически постоянную мощь, с плавным набором и падением напряжения и тока, а двигатели корабля могут включаться и выключатся почти мгновенно, создавая огромные перепады мощности, что в свою очередь могут оставить ядро ректора, раскаленную до нескольких миллионов градусов плазму, совсем без ограничителей — без этой штуки, «конденсатора», летать корабль не в состоянии.

Стоит мне врубить двигатели, и звездолёт превратится в пыль. Хорошо, что я решил сначала разобраться, в чем проблема, а не решил для начала порулить. Как итог — мне предстоит мучительная смерть от голода.

— И что же мне делать? — пробормотал я, глядя на скромные запасы продовольствия.

Запасов было совсем немного — ну не имеют космические путешественники привычки делать нычки из крупы у себя под кроватями! Но благодаря обнаруженной и вскрытой, бывшей почему-то запертой, кухни, на пару месяцев съедобной пищи точно хватит. Может даже на три-четыре, если затянуть поясок. Может даже на полгода, если подключить ту еду, что съедобна, но в горло не лезет.

Ах, кого я обманываю?! Меня же уже через месяц от здешней кухни, где самое вкуснейшее блюдо напоминает прошлогодний хот-дог, будет тошнить, что и жить не захочется.

— Эх… — протянул уныло, взял лепешку-хот-дог, и побрел по коридору, в сторону спуска в реакторную.

На корабле очень мало лестниц, большинство палуб просто не торопясь перетекает одна в другую, а из-за постоянной гравитации переход незаметен. Еще тут есть эдакие лифты, шахты с почти нулевой гравитацией. Ну и места, где гравитации просто нет, но это результат неисправности генераторов притяжения. Понятия не имею, как они работают, знаю лишь, что это некие панели, спрятаны они под полом. Или в полу, или они и есть пол…

Меня больше не пугают эти темные и страшные коридоры, клацающие двери и вездесущая цветастая жижа. Наоборот! Мне это место, этот корабль, с его странностями, и грязью, кажется родным, и даже знакомым. Постоянно возникает желание наконец починить вот эту дверь, или заклеить вон ту переборку. Но! Как и в случае со старой, хоть и любимой, машиной, лень. Не сегодня, завтра, потом.

Ничего страшного, потом выправлю. Ничего страшного, завтра закрашу. Так и я, хожу, смотрю, и думаю, надо бы почистить, но… в чем смысл, если я всё равно тут подохну, дрейфуя в космосе, не имея возможности включить двигатель. Это ведь не старая шестерка, а звездолёт!

Эти мысли были словно гром, и я остановился с занесённой для шага ногой, и застрявшей на пол дороге к горлу едой.

— Кхе, эхе… — выкашлял кусок, решивший забраться не в то горло — А что если и правда, попробовать починить?

Звездолет да на коленке…

Судя по видео журналу, что я видел, этот корабль для пришельцев, как АвтоВАЗ для россиян — старый драндулет, что едет и разваливается. И чинить его просто влом.

Поднявшись на мостик, где расположил свой штаб — планшеты, планшеты и планшеты — собрал все, что нашел, и что не было привинчено. На части из них — литература пришельцев, видеозаписи и прочее, другая стоит прямо перед ними, иногда даже в упор, и отображает перевод. Я, можно сказать, и живу тут, изучая видеоматериалы, ТТХ корабля, и сигналы бедствия.

Понимаю зачастую не больше половины, но и этого порой достаточно, чтобы загрузить мозг как терминами и понятиями, так и простыми рассуждениями о жизни. Порой даже и сплю тут — кресло кепа и прочих, как ни странно, оказались достаточно удобными для человека. Хоть спинка и маловата, и подголовника нет, зато сидеть можно хоть ровно, хоть полулежа — регулировка позволяет.

Так, ремонт главного накопителя. Реклама, реклама, реклама… Хоть связи с галактической сети тут нет, рекламные странички все равно всплывают как в лучшие времена спам рекламы. Ах, блин, ни фига! Ладно, пойдем другим путем. Устройство главного накопителя. Так, и даже схема есть! В разделе схем устройств и блоков корабля. Хм… Да этож трансформатор! Конечно, принципа его действия я не понимаю, но…

Взяв пару стекляшек, и недолго думая, скрепив их вместе припомощи куска ткани, так, чтоб боковая полоска навигации нижнего, с картинками и схемами, выпирала из под верхнего, с открытым переводчиком, поплелся в реакторный отсек.

По схемам нашел нужный отсек, и уткнулся в тот самый агрегат, что был вспорот когтями неведомого зверя. Согласно записям бортжурнала, экипаж уходил в разгон, когда начались какие-то проблемы с питанием силовой установки. Они сбросили газ, после чего система доложила о критической неисправности и выходе из строя накопителя.

Да и визуально — еще как вышел! Можно и не гадать. А зная роль этого агрегата, могу смело утверждать — старому экипажу круто повезло! Видать когда они отпустили «педальку», обмотки еще не были в столь ужасном состоянии, и смогли исполнить свою последнюю песнь до аккорда, приняв удар на себя, лопаясь и выгорая, спасая кораблик от распыления на атомы. Экипаж видимо это тоже понял, и быстренько ретировался на спасательных шлюпках, сгрузив туда все ценное.

Правда записей бегства нет, журнал обрывается на том месте, где экипаж закончил метаться вокруг фонтанирующего искрами накопителя, ругаясь матом на трех языках. Но факт того, что обе шлюпки, что представляют из себя два полноценных кораблика, хоть и с ограниченной дальности полета, присутствовали на момент этой записи, а на текущий момент — нет, не оставляет сомнения об их дальнейшей судьбе, как и судьбе соотечественников с земли.

Кстати, если это главный накопитель, то должен быть и вторичный! Да, есть такой, и даже цел. Только мало того, что он раза в три слабее, так на него еще и столько всего запитано, от жизнеобеспеченья, и розеток на камбузе, до вооружения, что впору его называть главным, чем этот, на котором только двигатели.

— Эх… — вздохнул печально, присаживаясь на корточки у поломанного агрегата, вновь углубляясь в бесконечные дали схем.

Нет, ну как ни посмотри — дроссельная катушка! Большая и странная — но катушка! Обычный трансформатор, с последовательной намоткой на едином сердечнике, только вместо медной проволоки на сердечник намотано оптоволокно. Понятие не имею, зачем использовано именно оно, но зато знаю, где его достать.

— Да! То, что надо! — провозгласил, осматривая пяток бухт оптоволокна, утыканные надписями на инопланетном языке.

То, что надо, и сечение вроде подходящее. Хотя написание букв используемые на бабинах отличаются от тех, что использует интерфейс звездолета, как и меры величин, намекая на то, что это какой-то иной язык, принадлежащий иной инопланетной цивилизации, как и родина этих проводов. Но по заверениям переводчика — подходит!

Я что, серьёзно собираюсь чинить инопланетный корабль при помощи пассатиж и изоленты? Серьезно? Если это так просто, то почему же тогда пришельцы сами этого не сделали?! Не захотели заморачивается, или это слишком опасно? Долой сомнения! Иного выбора все равно нет.

Сначала прикатить все бабины поближе к объекту ремонта, спрятав их в соседнем отсеке — чтоб не пострадали, если что рванет. Ну а я как-нибудь уж переживу. Затем — скафандры пришельцев — напялить их на себя! Чтобы увеличить свои шансы «пережить».

Пришельцы меньше людей по росту, да и ноги у них гнутся в другую сторону, так что пришлось надеть сразу два. Один на нижнею часть тела задом наперед, второй на верхнею под нижней. Ну и ботинки с перчатками, они, как ни странно, подходят, хотя и последние два пальца приходится совать в перчатку вместе, а один дополнительный «большой палец» оставлять болтаться пустым.

Вздохнув устало, обесточил поврежденный блок. Да, до этого он продолжал числиться в цепи и получать питание. Но поскольку двигатели ни кто не включал, то и ничего страшного не происходило.

Дыра в обмотке прекратила светиться и искрится, а где-то там, в глубине палубы, что-то затихло. Прислушавшись, и убедившись, что ничего страшного не произошло, я приступил к демонтажу поврежденной обмотки.

Правда сначала пришлось демонтировать трубки охлаждения, что плотной паутиной оплели агрегат сверху до низу, и доверху заполненные мерзкой жижей. Найти инструмент для их демонтажа, и краны, для отключения подачи жидкости, чтобы не оказаться вмурованным в кристалл, а только лишиться одного из скафандров. Потом, отчиститесь рабочую зону, что уже тянет на Гераклов подвиг. Затем, все же приступить к демонтажу самой старой обмотки.

Собственно, я предполагал, что мне удастся сохранить хоть часть заводской «проволочки», но уже первый детальный осмотр вдребезги разрушил эту надежду — выгорело все до основания. И ладно еще, если само основание — сердечник, не поврежден! Учитывая, сколько всякой хрени в него понапихано. Ну а с каждым новым снятым витком я все больше печалился, понимая степень песца, что мне предстоит.

ОГРОМНАЯ катушка, размером с маленький домик, с МЕТРОВЫМ слоем оптоволокна, намотанного леской три миллиметра. Немудрено, что хозяева этого корыта бросили его, не став даже пытался починить.

Ушёл день только на то, чтобы освободить основание от старой нити. И то, только потому, что я решил не мудрствовать лукаво, ведь поебенчика мне и так с лихвой хватит, и дорезал катушку в месте пробоя, сверху и снизу. Еще полдня я вновь освобождал рабочие пространство от мусора, и морально готовился к предстоящему звездцу, попутно осматривая основу и места подключения. И то и другое и к счастью, оказались в приемлемом состоянии, без видимых повреждений.

Ну а затем…

— Чтоб тебе икалось, на третьи луне Сатурна! — проорал я, когда оптоволокно в который раз лопнуло, едва я сделал пол витка. — Как эта проволока вообще наматываться должна!?

После трех перекуров, и более десятка попыток, которые к слову сами по себе пытки, учитывая вес бабины с кабелем, я все же наловчился.

— Карамба! — вновь лопнула нить, когда я уже думал, что стал асом, сделав сто витков. — Да как так-то, а!?

Поскольку терять сей труд было жалко, то я побрел на поиски инструмента, которым можно было бы спаять оптоволокно.

— Пять тысяч, четыреста восемьдесят… два? Или один? И восемьдесят ли? АААА! Только не говорите мне, что придется все перематывать из-за того, что я сбился со счета! — схватился я за голову — У меня же просто не хватит кабеля на это! И так, скорее всего, придется использовать куски старого, и я еще пожалею, что не сохранил хотя-бы пару кусков целиком.

— Не то, не подойдет, залит, муть, тоже, вот… «пип», блин! Тоже не годится! — сидел я посреди кучи обрывков старой обмотки, выбирая более-менее подходящие кусочки.

Поскольку прибор, определяющий оптоволоконные нити на чистоту, делает это очень неспешно, то я тут уже научился определять откровенный брак на глаз. Ну а потом уже совать на аттестацию прибору. И он все равно половину бракует.

— Ох, блин! Я думал это никогда не закончиться! — протянул я, глядя на выполненную работу.

Может тут и не те семь миллионов витков, что требуется, но я лучше все равно не сделаю — факт! Итак… Да я блин герой! Такую работу и всего за пару месяцев непосильного труда! Прям горжусь собой!

— Блин… — протянул я, глядя на скромно лежащие в углу трубки охлаждения — Прямо руки опускаются.

Особенно учитывая, что я их не маркировала, и далеко не все именно разбирал, нередко прибегая к услугам молотка и автогена.

— Так… — посмотрел я на кнопку подачи питания, и на готовый агрегат. На кнопку питания, и на агрегат. — «Может пойти спрятаться куда-нибудь? А то мало ли?» — промелькнула шальная мысль в голове. — «Ага! На соседний астероид! Да без скафандра. Коль рванет, так рванет, что и неважно будет, здесь я или в ангаре.» — Поехали!

Кнопка нажата, питание подано. Агрегат после полевого ремонта запущен. Тест соответствия запущен. Тест охлаждения пройден. Правда последнее спорно. Система приняла новый «холодильник» за здорово живешь, выдав «удовлетворительно», списав все потери хладагента на погрешность измерения, но даже отсюда видно как из нескольких швов сочится слизеподобная масса, а на одном стыке даже застыл твердый кристаллик. Возникает вполне логичный вопрос: достаточную ли гидроизоляцию я выполнил?

Тест соответствия выполнен. Параметры скорректированы. Да, с числом витков я явно что-то напутал, но поскольку управлением нагрузок занимается компьютер, то вся нагрузка по вычислению новой матрицы загрузки реактора и активации двигателей падает на него, и в итоге ничего страшного не случится.

Теоретически, используя этот самый компьютер, можно было бы лететь даже без этого агрегата, просто обойдя пару программных ограничений. Но вот разгон на световую тогда бы занял сотни лет. А световая тут далеко не последняя передача.

Нагрузочный тест — я ощутил, как у меня затряслись поджилки — вы… Не, для начала сам пощелкаю, а то в этом тесте, даже в щадящем режиме, есть пунктик включение и выключение двигателя, его прогрев и даже небольшой разгон. Переведу как я питание жизнеобеспечения на этот блок.

Готово. А теперь снижу мощность, повышу — все работает! Выключу! Включу! Ха-ха! И гравитацию сюда же! И питание отсеков! Да всю нагрузку со вторички! Работает! Выключить!

— Работает! — провопил я, крутясь в невесомости, в полной темноте, слыша как рядом затихает еле слышный гул обмоток, и недовольно бурчит охлаждение.

Ну а теперь — верну всё как было и запущу штатный тест. Вроде все нормально, корабль даже начал разгон, хотя внутри это не чувствуется. Блин, на полный тест у меня все же смелости не хватит — как-нибудь потом попробую.