Полигон

Глава 18 Отпор

Враги разделяются. Штурмовики, десять человек, выставив перед собой деревянные щиты, бегут цепью, арбалетчики передвигаются осторожно, из укрытия в укрытие. Приоткрытые ворота со скрежетом распахиваются, и в работу вступают наши пращники. Камни достигают цели, один бегущий, вскрикнув, падает, корчится в пыли. Кто-то перестарался, и камень летит дальше, попадает в арбалетчика, он громко матерится, и враги, считавшие, что они в безопасности, разбегаются тараканами.

Воодушевленные пращники, Надана, Лекс, Тейн и Эристан, подбадривая друг друга, удваивают усилия. Падает еще один нападающий. Прикрываясь щитами, двое раненых отступают, остальные рассредоточиваются, чтобы окружить крепость, замечаю у них веревки с крючьями.

— Закрывайте ворота! — командую я, пригибаюсь, и надо мной пролетает арбалетный болт. — Атака началась! Арбалетчики — на свои позиции.

Пращей у противника нет, и это радует. Зато есть плохонькие деревянные щиты, мы же древесину пустили на стрелы, тоже плохонькие. Если бы не Вэра, мы, дети зиккуратов, привыкшие пользоваться готовым, не додумались бы до того, что если подружить веревку и камень, получится смертоносное оружие. Сколько арбалетов и есть ли луки у врагов, рассмотреть не удалось, но тактика противника ясна: штурмовики будут лезть на стены, а снайперы постараются подстрелить тех, кто высунется, пытаясь сбить атакующих.

Улыбка сама собой растягивает губы при мысли о том, как это можно обыграть. Отдаю арбалет подошедшему Лексу. Пригнувшись, подбегаю к Вэре, за которым закреплена позиция на восточной стене, и говорю:

— Смотри, что буду делать я, и повторяй. Пока не отстреливайся.

Он кивает, кладет лук. Я переступаю через манекен, отрезаю веревки, заставляющие его двигаться, поднимаю чучело, и оно сразу же получает болт в голову. Имитирую вопль смертельно раненого и кричу:

— Гарри убили! Осторожнее!

Поворачиваюсь, чтоб оценить ситуацию на стенах: все пращники уже взобрались на свои места, готовые бросать валуны в штурмовиков. В паре с Вэрой работает Надана. На северной стене замер с арбалетом Аркан, Тейн положил руки на камень, готовый обрушить его на врага. На западе Инджо приготовился отстреливаться, с ним в паре работает Эристан. Южную стену должен оборонять я с арбалетом и Лекс. Сейчас он взял арбалет вместо меня, потому что мне нужно быть в разных местах.

Вэра высовывает манекен, собирая в него урожай арбалетных болтов. Я перебегаю от него на северную стену к Инджо, обрезаю веревки манекена, Аркан сразу же подхватывает его. В этот раз стрелок промазывает, и болт падает во двор. Я двигаюсь дальше, думая, что все просто отлично! Пусть у врагов раз в пять больше арбалетов и болтов, но их запас— то все равно ограничен, и таким образом можно, во — первых, его ополовинить, во — вторых, когда враги догадаются, что их обманывают, будет уже не так опасно высовываться самим — противник будет стрелять не сразу же, а только когда убедится, что из укрытия появился живой человек.

Потеснив улыбчивого Тейна, перемещаюсь к западной части крепости, ближе к Инджо и Эристану, который, глядя на меня, тоже собирает арбалетные болты в манекен, я ободряюще киваю ему.

Перекинувшись через, стену, за камень цепляется крюк. Я не спешу его сбрасывать, как и не спешу на свою южную стену к Лексу. Нужно подождать, когда атакующие подойдут достаточно близко, чтобы программа и показала, где кто.

— Никаких действий! — командую я. — Ждите распоряжений.

Есть! Срабатывает программа, показывает, что красный силуэт врага, прикрывшись щитом, просто стоит и ждет, выманивает нас, чтобы облегчить задачу арбалетчику.

И снова я обманываю его манекеном. Сожалея о том, что не придумал специальной команды. Стрелок промахивается, попадает со второго раза. А штурмовик все стоит, потом доносится свист, и красный силуэт начинает карабкаться по веревке.

Скорее всего, это общий сигнал, знаменующий начало штурма.

— Камни! — ору я, перемещаясь к Лексу, играющему с манекеном, сбрасываю камень, ориентируясь на наложенную картинку программы — доносится чвакающий звук и вопль, полный боли.

Есть!

Бегу дальше по стене, чтобы убедиться в своей правоте: так и есть, программа показывает, что штурмовики лезут одновременно.

С севера доносится ругань, проклятия, я на четвереньках возвращаюсь к Лексу, и тут на стене передо мной появляется враг, который как— то вскарабкался без помощи «кошек». Смахиваю его характеристики, некстати всплывшие перед глазами. Пружиной выстреливаю из укрытия, бью его ладонью в нос. Взмахнув руками, враг с воплем падает. Орет кто— то, придавленный камнем, предполагаю, что это постарался Тейн.

Штурмовики начинают отступать.

— Все — внимание на меня! — командую я, жду, когда мои люди обернутся, высовываю манекен с криком «Гарри», прячу его и продолжаю: — Арбалетчики — к бою! Остальные — «Гарри», как я!

Дразню манекеном арбалетчиков, прикрывающих отход своих, они стреляют неохотно, что позволяет нашим стрелкам, скорее всего, Вэре, подбить одного улепетывающего.

Высовываюсь из— за стены, окидываю взглядом окрестности и сразу же прячусь. С моей стороны один нападающий расквашен камнем насмерть, второй застрелен при попытке отступить. Как минимум еще трое травмированы, вероятно, один из них убит. А всего рамоновцев двадцать— двадцать пять человек, точно сосчитать не удалось. На штурм, скорее всего, пришли не все.

— Первую атаку можно считать отбитой, — объявляю я, спускаясь по лестнице. — Все целы? Вэра, Тейн — в дозоре, — дальше говорю уже тише: — Скоро будут отступать вражеские арбалетчики, попытайтесь их подбить. Остальные — вниз.

Следом за мной сбегает Надана, танцует, показывает воображаемым врагам неприличные жесты.

— Выкусите, суки!

Лекс более сдержан, смотрит на девушку с нежностью. Собираемся в круг: я, Инджо, Надана, Лекс, Аркан, Эристан, все воодушевлены, у всех глаза сияют.

— Потери противника: двое убитых, трое раненых, — подвожу итоги я, и тут из— за стен доносится вопль боли.

— Четверо раненых, — дополняет Вэра, кого— то подстреливший.

— Да! — Надана бьет Эристана по ладони. — Итого их осталось двадцать четыре!

— Не спешите радоваться, — остужаю их пыл я. — Во— первых, мы не знаем, насколько тяжело ранены те, кого вы подбили из пращей. Во— вторых, если верить парламентеру, кстати, еще минус один, то их больше тридцати, и какая— то часть рамоновцев осталась в одной из захваченных крепостей — для того, чтобы сменить тех, кто устал при осаде. В— третьих, это была разведка боем, чтобы посмотреть, на что мы способны.

— Тоже не разделяю оптимизма, — гудит Вэра со стены, на нас он не смотрит, то и дело выглядывает из укрытия, выцеливая противников.

Матерится Тейн, видимо, промазавший по цели. Вэра советует:

— Не стреляй, если враг далеко — промажешь, болт израсходуешь, а их мало.

Продолжаю:

— Они увидели, что можно использовать камни, скорее всего, скоро и у них появятся пращи. Нас защищают стены, и особой беды камни не сделают, но усложнят нам задачу. Про манекены противник, думаю, тоже догадался. Кстати, кто— нибудь заметил Рамона?

— Он что, идиот? — говорит Лекс. — Скорее всего, наблюдает с безопасного расстояния, командует через замов.

— Кстати, интересно, ночью они тоже будут стоять, нас осаждать? — спрашивает Инджо. — А как же гемоды?

— У Рамона с ними союз, — поясняю я. — Предполагаю, что враг будет пытаться взять нас измором и ждать, когда закончится вода. Он же не знает, что… — киваю на лаз черного хода. — У нас колодец. Воду я беру на себя.

— Значит, осада может длиться вечно, — предполагает Эристан, скосив глаза на кончик носа, отрывает от него белый лоскут омертвевшей кожи. — Шоу станет скучным, и организаторы что— нибудь придумают не в нашу пользу.

— Значит, утопимся в колодце, — киваю на лаз. — А дальше, поверьте, я знаю, что делать. Никто не умрет.

— Хорошо бы, — ворчит Аркан. — Их слишком много.

— Есть мысль, как это исправить, — улыбаюсь я.

— И как же?

— Поговорим об этом в помещении.

Перемещаемся в столовую в сопровождении стаи дронов, занимаем свои места. Продолжаю:

— Я великолепно вижу в темноте, Вэра может двигаться бесшумно. Ночью мы покидаем крепость через потайной ход, я отправляюсь во вражеский лагерь, нахожу Рамона и ликвидирую его. Возвращаюсь через ворота, чтоб они не подумали, что у нас есть еще один выход из крепости. Среди рамоновцев разгорается борьба за лидерство, армия распадается на группировки.

— Не распадется, пока есть общий враг, — Лекс скрещивает руки на груди. — То есть мы.

— Совершенно верно. Потому даем им несколько дней побурлить, накопить претензии друг к другу, и так же ночью покидаем крепость, перемещаемся, скажем, в брошенную северную, укрепляемся там.

Инджо кивает.

— Не факт, что передерутся, но шанс велик. А если Рамона среди них не окажется?

— Я не просто так сказал, что возьму с собой Вэру. В таком случае я подаю ему знак, мы режем спящих, возвращаемся через ворота. И так несколько раз подряд. То есть планомерно уменьшаем количество противника.

— А неплохо! — радостно оценивает Эристан.

Инджо вносит здравое предложение:

— Нужно сделать безопасные вышки для часовых. Разобрать кровати, стулья… Надо же круглосуточно наблюдать за рамоновцами, они тоже будут нападать ночью, но прежде попытаются снять часовых.

— Обязательно, — соглашаюсь я. — Четыре точки, четыре эдаких коробки, чтобы было непонятно, где именно дозорный. А их будет традиционно два. Можно использовать кровати, стол, вот, стулья. Второй модуль разобрать — материала достаточно.

До вечера мы мастерим будки дозорных, при этом враги не пытаются атаковать, кажется, что их вообще нет, только если присмотреться, можно заметить мелькающие за валунами головы, да изредка доносятся возгласы, причем с разных сторон, а значит, нашу крепость окружили.

Будь я на месте командира, ночевку бы устроил здесь же, разбил спящих на небольшие группы, которые охраняет часовой. Если им возвращаться к себе, осада теряет смысл. Оставлять на ночь малую часть бойцов тоже опасно.

Сверху я вижу три трупа: парламентер, расквашенный моим камнем и подстреленный Вэрой.

Темнеет. Радость первой победы сменяется усталостью. Инджо мастерит из пластика модульной стены щиты — на всякий случай. Вэра, которого сменил Аркан, из деревянных обрезков развел костер и жарит гиенье мясо. Присоленное, оно хранилось под землей, где температура ниже, и не пропало. Остальное мясо мы засолили основательно, благо соли в крепости был целый жбан. Надана и Лекс, воркуя, чистят ножами запасенные плоды опунции.

— Нужно их растянуть подольше. Быстрые углеводы придают сил, — говорит Лекс.

Дальше события развиваются привычно: горн гемодов, затем, когда синева небес становится темно— серой, параллельно друг другу пролетают четыре сигнальные ракеты.

— Сегодня умерли четверо, причем троих точно положили мы, — резюмирую я. — Итого в живых остался сорок один человек, пятьдесят девять погибло. Вэра, идем, нам нужно выспаться.

Мы условились ночью пойти на разведку через черный ход. В коридоре модуля Вэра, идущий первым, разворачивается, кладет руку мне на плечо.

— Я был неправ.

Вскидываю бровь, пытаясь вспомнить, когда и о чем мы спорили, карталонец улавливает мое недоумение и объясняет:

— Не прав, что не доверял тебе. Ты щадишь людей, а это бесценно. И то, что ты нам обещал — правда, я уверен. Мало с кем я согласился бы ночью идти на вылазку.

Его слова дорогого стоят, и теперь я в нем тоже уверен. И если раньше я был частью своей стаи, существовавшей и до меня, то теперь я сам создал стаю.