Политология: учебник для студентов вузов

Политика — базовое понятие политологии. Часто также используются близкие по смыслу термины «политическая жизнь», «политическая деятельность», «политическая власть». С помощью этих категорий описываются политические процессы, функционирование и развитие государств, партий, участие в политике отдельных граждан.

Категория «политика» позволяет выделить из всей общественной жизни политическую сферу и рассмотреть ее в сравнении с экономической, духовной жизнью, другими сферами общества.

При таком подходе становится ясным, в каких именно процессах, структурах, формах непосредственно выражается именно политическая форма активности людей, а какие явления имеют к ней лишь опосредованное отношение, составляя собственное содержание экономической, духовной и других сфер общественной жизни.

Специфика политической сферы становится более ясной при рассмотрении ее возникновения и развития.

1.1. Становление политики

Термин «политика» в научный оборот ввел греческий ученый Аристотель, живший в IV в. до н.э. Изучив опыт 158 греческих государств-полисов, крупнейшими из которых были Афины и Спарта, он в одном из своих главных произведений — «Политика» — определил политику как «искусство управления государством».

Но зарождение политики как особой сферы социальной жизни произошло задолго до того, как греки стали пользоваться этим термином, но намного позже возникновения экономических, социальных отношений, а также морали. Первобытное общество обходилось без государства и политической сферы: здесь фактически в управлении принимали участие все взрослые члены рода на основе сложившихся традиций и обычаев.

Почему же на определенном этапе развития человеческого общества возникла политика? Существуют разные ответы на этот вопрос. Наиболее распространены четыре концепции происхождения политики:

(1) теологическая;

(2) антропологическая;

(3) психологическая;

(4) социологическая.

Рассмотрим кратко содержание каждой из этих концепций.

Самая простая из них — теологическая, или креационистская, религиозная. Ее принимают до сих пор верующие, религиозно настроенные люди. Она объясняет происхождение государства и политики так же, как и происхождение самого человека, — божественной волей, актом божественного творения. Излагая эту концепцию, один из «отцов христианской церкви» — Аврелий Августин (354— 430) писал, что образцом для существующего «града земного» является «град Божий», т.е. извечно существующее в потустороннем мире государство небесное, роль монарха в котором исполняет Бог. С пришествием к людям Иисуса Христа несовершенный «земной град» в виде реально существующих государств, где властью пользуются эгоисты и стяжатели, должен преобразоваться по образцу идеального «Града небесного». Это преобразование уже началось, согласно воззрениям Аврелия Августина, благодаря усилиям Церкви, наиболее близко по своему устройству стоящей к «граду небесному», но полностью оно завершится только со вторым пришествием Христа, когда праведники отделятся от грешников в день Страшного суда и на земле утвердится тот же порядок, что и в «Граде небесном».

Несмотря на свою наивность, эта концепция происхождения и развития политики пользовалась значительным влиянием вплоть до Нового времени и в какой-то степени сохранила свое влияние до сих пор.

Со временем появилась и стала распространяться все шире другая, антропологическая трактовка, связывавшая происхождение политики не с Богом, а с человеком. Так, Аристотель определял человека как существо политическое, живущее в поселениях, городах, т.е. склонное к коллективной жизни, к общению, к взаимодействию с существами, подобными самому себе. Политика как раз и является одной из форм такого взаимодействия. Если бы человек вел одиночный образ жизни, то не появилась бы и политика. Но там, где существуют коллективные отношения, неизбежно возникает потребность в их упорядочении, организации. Эту человеческую потребность и удовлетворяет политика, так или иначе способствуя естественному стремлению человека к спокойной жизни, безопасности и благосостоянию. Уже древний человек усвоил мысль, что без государства и политики может жить только или животное, или божество, поскольку они не нуждаются в законах и правах. Начальными формами общения, которые обеспечивали вытеснение из сущности человека присущих ему животных начал, были род, племя, семья, оседлые поселения, а высшей формой стало государство как основа политической жизни. Именно первые государства, возникшие пять—семь тысячелетий тому назад в долинах Нила, Тигра и Евфрата, — Египет и Вавилон, сколь бы ни были они несовершенны, тем не менее позволили человеку обуздать свое животное начало и двинуться в направлении таких высоких идеалов, как общая польза и справедливость.

Антропологическую концепцию развивал английский мыслитель Нового времени Томас Гоббс (1588—1679). В своем сочинении «Левиафан» он утверждал, что государство возникло не по Божественной воле, а в результате естественных причин: желания людей прекратить постоянную «войну всех против всех», которая порождалась в первобытном обществе эгоизмом, жадностью и агрессивностью человека. Естественное стремление к самосохранению и подсказало людям идею о необходимости создания государства, которое, подобно мифическому библейскому чудовищу Левиафану, должно было внушать людям ужас и таким образом усмирять их. Итак, возникновение политики, государства было, по мнению Гоббса, одним из моментов длительного процесса превращения животного в человека.

Психологическая концепция политики пытается объяснить политические процессы особенностями человеческой психики. Согласно этому подходу ее основой является определенный комплекс потребностей, необходимость удовлетворения которых определяет все формы поведения, в том числе и политические взаимоотношения людей.

Оригинальный вариант этой теории разработал австрийский психолог Зигмунд Фрейд (1856—1939). Он исходил из мысли о подобии психических и социально-политических процессов. Фрейд обосновывал мысль, что политика есть проявление психической, прежде всего подсознательной, энергии индивидов. Так, государство создается и поддерживается людьми для того, чтобы найти в нем замену прародителю, отцу. Таким образом, источник власти, политики находится в сфере бессознательного, в безотчетном стремлении людей быть в подчинении, зависимости от сил, подобных власти их родителей. Фрейд считал, что в отношении людей к лидерам, государству проявляется детская тоска взрослого человека по некогда существовавшему отцу. Поэтому индивид испытывает по отношению к власти противоположные чувства: с одной стороны, это комплекс патернализма, проявляющийся в требованиях помощи и защиты, а с другой — это противоположные чувства — недовольства, критики, ненависти.

Еще один вариант происхождения политики предлагает социологическая концепция. Она связывает возникновение политики и государства с усложнением социальной структуры в ходе ее исторического развития, прежде всего с усилением его социальной неоднородности.

Первобытное общество было достаточно простым по своей организации, оно было социально однородным. Поэтому там и не было ни государства, ни других политических организаций, хотя и существовала неполитическая власть, в осуществлении которой так или иначе участвовали все взрослые члены рода.

Усложнение общества по мере его развития, появление в нем групп, имеющих разный социальный статус, противоречивые интересы и обусловили появление политики, задачей которой и стало регулирование этих противоречивых интересов. Политика возникает, таким образом, на определенном этапе исторического развития общества как определенная разновидность социальной деятельности, имеющая своей целью организацию совместной жизни людей в социально неоднородном обществе, когда появляется деление людей на бедных и богатых, свободных и рабов, управляющих и управляемых.

Историки связывают эти общественные изменения с так называемой неолитической революцией, которая датируется 10-3-м тысячелетиями до нашей эры. Эта революция изменила все формы хозяйства и общественной жизни: появились первые металлические орудия труда, произошел переход от присваивающей (собирательной) экономики к производящей — земледелию и скотоводству, появился оседлый образ жизни, возникли первые города, что в конечном счете и привело к изменениям во властных отношениях, наиболее ярким выражением которых стало появление первых древних государств в Египте и Междуречье, а несколько позже — в Древней Греции, Индии и Китае.

В свете социологической теории основные вехи становления политики можно представить следующим образом.

Политическая власть появляется в связи зарождением и развитием в социуме следующих трех социальных феноменов.

Частная собственность, которая возникла как новый социальный институт в результате роста производительности труда и появления прибавочного продукта. Появление частной собственности способствовало дальнейшему росту экономики благодаря появлению дополнительных возможностей для новых инвестиций в производство, углубления разделения труда, роста его производительности, а также ускорения развития торговли и обмена. Результатом всех этих процессов стал рост городов как центров промышленности и торговли.

Частная собственность помимо социально-экономических последствий способствовала также изменению социального статуса отдельной личности. Собственник стал осознавать себя уже не только как часть какого-то социального целого (рода, племени, поселения), но и как автономная личность, поскольку его социальный статус стал определяться не столько родственными связями, сколько собственностью, богатством. Эти социальные изменения настоятельно требовали создания особых институтов, которые обеспечивали поддержку самостоятельности, независимости отдельной личности.

И наконец, вызванное частной собственностью имущественное расслоение привело к формированию различных классов и групп с различными, а часто и с противоположными интересами, что стало порождать частые социальные конфликты между ними, а также необходимость их политического регулирования.

Но кроме имущественного расслоения в обществе стали усиливаться и другие виды социальной дифференциации, среди которых все более возрастало значение этнических и религиозных различий.

Под влиянием быстрого роста производства стали усиливаться и демографические процессы: возрастали численность и плотность населения, происходило расширение сферы производства, особенно земледелия и скотоводства, что, в свою очередь, требовало освоения новых территорий, а следовательно, и усиления территориальных претензий этнических групп друг к другу. В результате возникла и проблема целостности территорий от внешних притязаний.

С точки зрения социологической концепции политика, таким образом, возникает для решения появившихся на определенном этапе развития общества ряда сложных проблем: классовых, этнических, конфессиональных, международных. Политика возникает тогда, когда обнаруживается, что эти новые проблемы уже не могут быть решены с помощью старых регуляторов — родо-племенных структур, традиций, моральных норм. Для их решения и потребовались новые институты в виде права и государства.

Для понимания происхождения политики важно учитывать ее тесную связь с категорией «власть». Власть есть особый тип человеческих взаимодействий, суть которых составляют отношения командования и подчинения; в этих отношениях различаются субъект, отдающий команды, и объект, их исполняющий. Это социальное отношение имеет несколько разновидностей. Французский политолог Морис Дюверже выделил три исторические формы власти:

(1) анонимная, которая существовала в первобытном обществе. Эта власть была распылена, рассредоточена между всеми членами рода: иногда в нем даже не было старейшин — решения принимались и осуществлялись всеми членами рода; субъект и объект в этой форме власти еще не различались между собой;

(2) индивидуализированная, связанная с выделением вождя племени в качестве лица, обладающего особым статусом субъекта властных отношений, по отношению к которому остальные члены племенного сообщества выступают в роли объектов этих отношений;

(3) институализированная, в свое время оформившаяся в виде особого института — государства.

Первые две формы власти являются догосударственными. Только тогда, когда власть обретает свою третью форму, когда возникает государство как особый публичный институт, только тогда и появляется политика как искусство управления государством, исполнение государственных дел, как сама деятельность этого государства.

С появлением первых государств, возникших, как отмечалось, 5—7 тысяч лет тому назад, и произошел исторический переход от родо-племенной, принципиально неполитической организации общества к его государственной, политической организации. С первых шагов своего существования государство заявило о себе как о мощной социальной силе, способной поддерживать целостность общества.

Со временем, по мере роста сознательности и активности людей, их потребности в своей безопасности и благосостоянии, стали возникать и другие политические организации, такие как партии, группы давления и т.п.

1.2. Сущность политики

Сущность вообще, как известно, есть главное свойство предмета исследования, от которого зависят все другие его свойства. Множество свойств, проявлений политики затрудняет определение ее сущности. В современной политологии используются несколько определений главного свойства, сущности политики.

1. Наиболее раннее, исторически первое определение политики — так называемое объектное определение сущности политики. Оно связывает сущность политики с теми объектами социальной жизни, на регулирование которых она направлена. Здесь политика есть, прежде всего, деятельность по управлению обществом как целостной системой, обладающая авторитарной возможностью распределять все имеющиеся в обществе ценности, разрешать всевозможные конфликты, возникающие между объектами политики. Так, канадскоамериканский политолог Дэвид Истон, исходя из этого понимания сущности политики, определяет ее как систему «авторитарного распределения ценностей».

Субстанциальный подход ищет сущность политики не в объектах, которыми она распоряжается, а в тех специфических взаимоотношениях людей, разновидностью которых она является. Этот подход усматривает главное в политике в том базовом отношении, из которого она возникает, а именно во властных отношениях. В рамках этого подхода властные отношения и рассматриваются как субстанция, первооснова политики. Политика здесь предстает как борьба за завоевание власти или деятельность по ее использованию. Подобная трактовка представлена в работах итальянского политолога Никколо Макиавелли, немецких ученых (Макс Вебер, Карл Маркс), итальянского социолога Вильфредо Парето, а также в работах многих современных американских политологов (Гарольд Лассуэлл, Дэвид Истон).

Макс Вебер определял политику как «стремление к участию во власти, или оказанию влияния на распределение власти, будь то между государствами, будь то внутри государства, между группами людей, которых оно в себя включает». Он считал, что «политика имеет чрезвычайно широкий смысл и охватывает все виды деятельности по самостоятельному руководству. Говорят о политике банков, о политике профсоюзов во время забастовок. Можно говорить о школьной политике, о политике промышленных корпораций, даже о политике умной жены в отношении мужа».

Институциональный подход связывает сущность политики с теми организациями, институтами, через которые она реализуется. По мнению В.И. Ленина, политика — это участие в делах государства, использование классами государственной власти в своих целях. Он подчеркивал, что самое существенное в политике — это «устройство государственной власти». Но поскольку политика осуществляется не только государством, но и другими политическими организациями, в рамках этого определения указываются и другие институты, выступающие субъектами политики, — политические партии, общественно-политические организации, лидеры, отдельные личности.

Для социологического подхода главным содержанием политики является тщательный учет интересов составляющих общество групп и реализация этих интересов. Политика с этой позиции предстает как деятельность существующих в обществе различных социальных групп по отстаиванию своих интересов с помощью разнообразных средств, среди которых главную роль играют политика, борьба за государственную власть и ее использование.

Телеологический подход видит в политике особую форму человеческой деятельности, которая обеспечивает постановку целей, планирование, организацию людей для борьбы за достижение поставленных целей. Это весьма широкое толкование сущности политики, которое сближает ее с понятием «социальное управление». Такая расширительная трактовка сущности политики приводит к тому, что она обнаруживается повсюду, в том числе, например, и в супружеских отношениях.

Столь многообразная онтология политики, разнообразие понимания ее сущности как объективно существующего социального факта обусловили и различия в трактовке ее аксиологии, т.е. субъективного понимания людьми ценности, значимости, роли этой сферы среди других сфер общественной жизни.

С аксиологической позиции в современной политологии дается двойственное определение социальной ценности политики, ее значимости для людей. Причем эти две оценки роли политической деятельности в жизни общества не только различны, но и во многом противоположны.

Консеснусный подход дает политике преимущественно позитивную оценку. Для сторонников этого подхода политика — это сфера объединения всех членов общества, где возникающие социальные проблемы разрешаются в атмосфере сотрудничества, ненасильственными средствами, через поиск компромиссов, без победителей и побежденных. Политика здесь понимается как инструмент гармонии и согласия интересов социальных групп.

Конфликтный подход, напротив, оценивает политику негативно. Для него это сфера противостояния и борьбы. Здесь всегда побеждает сильнейший. Это не сфера согласия, а сфера господства одних людей над другими. Политика — это поле столкновений, часто весьма жестоких и кровопролитных, социальных групп с разными интересами, это борьба между собой различных субъектов власти — лидеров, партий, государств — за право на контроль, прежде всего, за системой распределения социальных благ.

Обе эти оценки политики, несмотря на свою противоположность, достаточно верно схватывают ее отдельные, реальные черты. Однако недостаток того и другого подходов состоит в том, что каждый из них абсолютизирует какую-то одну из сторон политической жизни. В действительности же политика есть органическое, неразрывное единство двух противоречивых начал.

Первое начало возникает в связи с тем, что общество никогда не состояло и впредь не будет состоять из абсолютно равных людей. Между людьми всегда существовали и наверняка будут существовать всегда разные различия — биологические и психологические: люди различаются своей физической силой, своим стремлением к доминированию или к подчинению и т.д. Это естественное неравенство людей закрепляется неравенством социальным, разным доступом людей к богатству и власти, что ведет к различиям между людьми по социальному статусу, престижу. Политика закрепляет и усиливает это социальное неравенство, различия статусов и ролей и поэтому осуществляется в условиях социальных противоречий и конфликтов. Политика постоянно так или иначе воспроизводит это социальное неравенство, поскольку большинство социальных благ, которые она распределяет, всегда были и останутся дефицитными.

Согласно определению, данному американским политологом Гарольдом Лассуэллом, политика есть процесс определения того, «кто, что, когда и как получает». Отсюда и стремление отдельных индивидов и социальных групп к обладанию властью. Именно обладание властью позволяет создать условия для присвоения ценностей отдельными социальными группами. Поэтому политика была и остается сферой острых конфликтов. Отсюда и возникло достаточно расхожее ныне убеждение, что политика — это «грязное дело», от которого лучше держаться подальше.

Но существует и второе начало политики. Оно возникает потому, что общество может существовать только как единое целое. Поэтому еще одна необходимая задача политики состоит в том, чтобы не допустить распада общества во взаимной борьбе составляющих его социальных групп. Эта задача требует от политиков постоянного поиска какой-то интегрирующей, объединяющей все общество доминанты. Поэтому политика и выступает еще и как поиск консенсуса, равновесия, компромисса. Отсюда и возникло одно из определений политики как искусства компромиссов, а также представление о ней как о деле высоком, благородном, которое может быть уделом только избранных, мудрых людей, обладающих, как говорил еще великий Платон, «золотой душой». Именно с помощью такого искусства и достигается политическая стабильность в ныне существующих развитых государствах.

Из-за этой двойственности государство нередко сравнивают с двуликим Янусом, древнеримским богом, который имел, по преданию, два лица — одно спереди, а другое сзади, тем самым как бы воплощая в своем облике единство противоположностей, составляющее основу не только отдельно политики, но всего мироздания вообще.

Характеризуя эту двойственность, французский политолог Морис Дюверже в своей работе «Идея политики» (1966) писал, что «изображение двуликого Януса есть правдивое представление о власти».

С одной стороны, это инструмент господства одних групп над другими, используемый первыми к их выгоде и в ущерб вторым, и, с другой стороны, способ сохранить некоторый социальный порядок, некоторую интеграцию всех в коллектив для всеобщего блага. Пропорция той и другой сторон очень разнообразна, исходя из эпох, условий и стран, но эти две стороны власти существуют всегда. Политическая теория колеблется между этими двумя драматически противостоящими интерпретациями политики. В соответствии с одной политика является конфликтом, борьбой, в которой те, кто обладает властью, обеспечивают себе контроль над обществом и получение благ. В соответствии с другой точкой зрения политика представляет собой попытку осуществить правление порядка и справедливости. Первое понимание служит сохранению привилегий меньшинства за счет большинства. Второе означает обеспечение интеграции всех граждан в сообщество.

Приведенные трактовки показывают, что определение сущности политики — весьма непростая задача.

Этой сложностью предмета политологии объясняется и существующее у некоторых авторов резко отрицательное отношение к политике и политической науке. Так, известный отечественный философ Николай Бердяев в своей книге «Самопознание» заявлял:

У меня резко отрицательное отношение к политике, которая есть самая зловещая форма объективации человеческого существования. Политика в значительной степени есть фикция, владеющая людьми, паразитарный нарост, высасывающий кровь из людей.

Скептическое отношение к политологии выражает и американский ученый Дэвид Аптер, полагающий, что политология — не наука. Это язык практических советов. И хорошо, что политология — не наука, ибо к настоящему времени мы оказались бы еще в худшей ситуации.

Другой современный западный политолог (И. Брадни) высказывает о предмете политологии более обнадеживающее суждение: «Я не могу определить его, но знаю, что он существует».

По нашему же мнению, предмет политологии не только существует, но и может быть представлен следующей краткой рабочей формулировкой:

1.3. Функции политики и ее структура

Общее содержание политики, указанное в приведенном выше определении, реализуется через выполнение ряда конкретных политических задач, обязанностей, или функций. Повышенное внимание к конкретным действиям людей, участвующих в политической жизни, — характерная черта современной политологии, которая получила название функционального подхода к политике.

Наиболее удачную классификацию функций политики предложил американский политолог Габриэль Алмонд (1911—2002). По его представлениям, основные политические функции могут быть сведены к двум группам — «входные» и «выходные».

«Входные функции» — это те действия власти, с помощью которых воспринимаются, формулируются и классифицируются по направленности и степени важности различные требования граждан. Их называют функциями артикуляции (озвучивания) и агрегирования (обобщения) интересов. Осуществляют их различные группы интересов, профсоюзы, партии, средства массовой информации, а также государственные органы.

К «функциям выхода» относятся:

(1) нормотворческая, в ходе осуществления которой разрабатываются правила и законы, регулирующие поведение;

(2) правоприменительная, которая предполагает практическое применение выработанных правил и норм, их внедрение в жизнь;

(3) контрольная, состоящая в осуществлении постоянного контроля за соблюдением правил, их истолкование и пресечение действий, нарушающих установленные нормы, регулирование возникающих конфликтов и применение наказаний к нарушителям.

Совокупность «входных» и «выходных» функций иногда называют правительственными (государственными), но они все же не сводятся к действиям только законодательной, исполнительной и судебной властей. В их осуществлении так или иначе принимают участие и другие субъекты политики, включая отдельных граждан.

Кроме этих основных, часто выделяются и некоторые другие специфические политические функции.

Такова функция политической коммуникации, которая обеспечивает распространение, передачу политической информации как между элементами политической системы, так и между этой системой и окружающей социальной средой через разветвленную систему пресс-центров, радио, телевидения, Интернет.

Еще одна специфическая функция политики состоит в обеспечении самосохранения существующей политической власти, ее постоянной адаптации к изменяющимся социальным условиям. Эта функция реализуется путем систематической работы по рекрутированию в состав политических структур новых кадров, отбора и подготовки новой генерации молодых политиков, а также через повышение политической культуры всех граждан.

К важным функциям политической деятельности относят также функцию самого этого процесса рекрутирования и политической социализации, которая состоит в отборе и подготовке молодых политиков, а также во внедрении политической культуры в массовое сознание.

Выделяется и внутрисистемная, координационная, функция, которая состоит в определении места каждого из элементов политической структуры, поддержании связей между ними, а также в создании новых элементов власти, которые необходимы для нормального функционирования политической системы.

Многообразие функций политики порождает и сложность ее структуры. Под структурой вообще, как известно, в общем смысле понимаются совокупность элементов той или иной системы и устойчивые взаимодействия между этими элементами. Основные элементы, образующие политическую систему, возникают не случайно, а под влиянием тех функций, видов деятельности, которые выполняет политика. Функции выступают в роли предпосылок для возникновения тех или иных элементов, частей политической структуры.

Многомерность политики порождает возможность рассмотрения ее структуры на основе разных критериев. Так, при системном подходе к политике могут быть выделены те основные части, или подсистемы, из которых она состоит.

При системном подходе в структуре политической деятельности выделяются следующие ее основные элементы, части, или подсистемы.

Институциональная подсистема включает в себя политические организации, институты. Главным из них является государство, образующее ядро всей политической системы. Государство играет решающую роль как в этой подсистеме, так и во всей политической жизни в целом. К этой же структурной части политической системы относятся политические партии и некоторые другие организации. Характерный признак всех этих организаций — их прямое, непосредственное участие в политической деятельности.

Но к этой же части политической структуры относятся и не собственно политические организации: они возникают и развиваются не под влиянием непосредственно политических причин, а в результате воздействия, например, экономических, духовных или других социальных потребностей. Прямой целью их создания и функционирования в отличие от собственно политических организаций никогда не выступает политика: таковы организации в сфере экономики, культуры, образования и т.п. Однако в особых условиях, например в кризисных, особенно в период революционной ситуации, в политическую деятельность втягиваются и эти неполитические организации.

Нормативную подсистему образуют всевозможные моральные, правовые нормы, сложившиеся политические традиции. Они представлены конституциями, законами, программными документами партий и политических движений. С их помощью регулируется деятельность каждой политической организации, всей политической системы в целом, и прежде всего деятельность государственных органов. Справедливо говорят, что право — это рельсы, по которым едет государство.

Под функциональной подсистемой понимается совокупность способов и методов практического осуществления власти, принятия политических решений. Эту подсистему часто определяют через понятие «политический режим».

Следует отметить, что выделение функциональной подсистемы в качестве одной из составляющих политической жизни более характерно для европейской политологической школы. Американские же политологи рассматривают всю политику как осуществление совокупности присущих ей функций; их интересуют не столько сами политические структуры, сколько то, что эти структуры делают.

Коммуникативная подсистема политики охватывает все формы информационного взаимодействия, связей как внутри политических структур, так и между всей политической системой в целом и другими сферами социальной жизни. Эта подсистема представлена общегосударственными и ведомственными службами информации, а также многообразными средствами массовой информации.

Структура политики может быть рассмотрена и на уровне ее субъектов, в качестве которых могут выступать как отдельные личности, так и различные социальные группы (классы, этносы, конфессиональные общности), а также государства, партии, международные организации. Главным субъектом политики в современной политологии признается народ, который, однако, реально выступает в роли субъекта лишь опосредованно, через систему представительных органов. Причем роль отдельных субъектов, степень их влияния на политическую жизнь, конечно, неодинаковы — ведь рядовой избиратель и политический лидер имеют принципиально разный политический вес.

Состав политических субъектов может рассматриваться на индивидуальном, групповом и институциональном уровнях. При таком подходе выделяются три уровня субъектов, действующих в сфере политики:

(1) социальный — современные теоретически концепции демократии в качестве главного субъекта власти признают народ; соответствующие положения содержатся в конституциях всех современных демократических государств, в том числе и в Конституции РФ (см. ст. 3.), однако непосредственно власть осуществляется отдельными людьми, классами, элитами, а нередко и криминальными структурами, финансовыми и промышленными группами и, наконец, толпой, способной в кризисных условиях превращаться в активную политическую силу и устанавливать власть особого типа, именуемую охлократией — властью толпы;

(2) институциональный — органы государственной власти, партии, общественные организации, а на международном уровне действуют такие мощные субъекты политики, как ООН, НАТО и т.п.;

(3) функциональный — армия, органы разведки, группы давления, оппозиция, бюрократия.

Бюрократию можно относить и к первому из указанных уровней субъектов политики — к социальному. Но так или иначе и как особый социальный слой, и как носительница определенных функций бюрократия — это чиновничий аппарат, постоянно и профессионально занимающийся политической деятельностью.

Бюрократия образует некую сложную иерархию, в ее рамках существует многообразное разделение труда. Бюрократия обладает административной властью, или административным ресурсом, тесно взаимодействует с элитой и пополняет ее ряды. Обладая властными полномочиями, бюрократия стремится избежать контроля со стороны общества и нередко пытается навязать ему свою волю, в частности настойчиво добиваясь увеличения своей численности, приумножения своих доходов с помощью взяток, использования в своих корыстных целях секретной, так называемой инсайдерской (внутренней), государственной информации и т.п.

Все указанные субъекты, т.е. более активные участники политической деятельности, противостоят политическим объектам — более пассивному началу в политике. К ним, как правило, и относятся простые граждане разных стран.

Свои отношения субъекты и объекты политики строят, руководствуясь политическими интересами, т.е. осознанными экономическими, социальными, культурными потребностями, своим стремлением использовать политическую власть для удовлетворения этих потребностей.

Характер этих политических отношений в значительной степени определяется уровнем политического сознания участников, который включает в себя как рациональный, так и эмоциональный компонент. В последнее время в связи с возрастанием роли в политической жизни политического сознания ее участников в политологии стало уделяться большое внимание проблеме политической культуры.

Заслуга в разработке понятия «политическая культура» как составной части общей политической структуры принадлежит Габриэлю Алмонду. В своей работе «Гражданская культура» (1963) на основе сравнительного анализа политической культуры ряда стран он определил это понятие как

разнообразные, но устойчивые, повторяющиеся интеллектуальные, эмоциональные и оценочные ориентации относительно политической системы, ее аспектов на «входе» и «выходе», представлений о себе как политически активной личности.

Рассмотренные элементы структуры политической жизни часто объединяют в более крупные блоки политических явлений, такие как политическая система, политический режим, политический процесс.

Политическая система — это обобщенная характеристика политической жизни, фиксирующая существующие в ней наиболее устойчивые элементы, такие как политические институты, отношения, политическая культура. Специфика этой системы, ее отличия от других социальных систем — экономической, культурной, религиозной — в том, что ее назначение состоит в интеграции общества, выявлении и обеспечении наиболее эффективной общей деятельности во имя общих целей.

Политический режим — понятие, фиксирующее внимание на более динамичной стороне политики, на методах и способах ее осуществления. Выделяемые в рамках этого понятия демократический и недемократический режимы различаются способами разрешения конфликтов, содержанием и объемом реальных прав и свобод граждан, способами, используемыми политической элитой для социального управления и контроля.

Политический процесс — это единая серия изменений в политической сфере, это, как правило, длительный, часто многоэтапный процесс взаимодействия субъектов и объектов политики, результатом которого являются перемены в политической жизни общества.

Если понятие системы выражает момент стабильности, статики в политической жизни, то понятие процесса фиксирует аспект ее подвижности, изменчивости, ее динамику. Этим понятием охватывается как процесс повседневного функционирования политической системы, так и ее изменение, развитие. Указанные процессы развертываются под влиянием многих объективных и субъективных факторов. Активное вмешательство людей в объективно сложившуюся ситуацию может ускорять или замедлять ее развитие.

Процессы могут быть быстрыми или медленными, управляемыми или неуправляемыми, эволюционными или революционными, конструктивными, интегрирующими, сближающими людей, а могут быть, наоборот, деструктивными, разъединяющими, порождающими конфликты, соперничество.

Характер процесса, его зависимость от объективных и субъективных факторов в каждом отдельном случае могут быть определены лишь в результате строгого научного анализа.

Поскольку политика — это явление многоплановое, поэтому для характеристики ее структуры используются кроме указанных еще и многие другие критерии, на основе которых выделяется целый ряд весьма разнообразных ее элементов.

Так, на основе критерия субъектов государственной власти выделяются три ее ветви: законодательная, исполнительная и судебная.

В зависимости от сферы общества, которую регулирует политика, выделяют экономическую, социальную, национальную, экологическую, культурную, образовательную, военную политику.

По своей направленности политика подразделяется на внутреннюю и внешнюю.

По использованию тех или иных форм правления политическая власть может иметь монархическую или республиканскую форму, между полюсами которых существует множество переходных форм, например, такая как парламентская монархия.

Те или иные методы, которые преимущественно использует политическая власть, определяют различия между демократическим и недемократическими политическими режимами, каждый из которых также имеет множество своих разновидностей.

Классовая сущность власти выражается в различиях между рабовладельческими, феодальными, буржуазными и социалистическим (пролетарским) государствами.

Современные государства различаются и по критерию их легитимности, т.е. законности. С этой позиции все ныне существующие государства разделяются на три группы: традиционные, бюрократические и харизматические. О содержании понятия «легитимность», а также об особенностях типов легитимности речь пойдет в последующих разделах книги.

1.4. Политика и другие сферы общественной жизни

В социальных науках утвердился взгляд, согласно которому общество можно представить как совокупность взаимосвязанных, но все же относительно самостоятельных сфер или подсистем. Таких подсистем обычно выделяют четыре: экономическую, социальную, духовную, управленческую.

Экономическая, хозяйственная, — включает в себя совокупность отношений по производству и распределению материальных благ, необходимых для поддержания активности людей в любой сфере их деятельности.

Социальная — внутреннее расчленение общества на большие и малые группы, возникающее на основе какого-то объединяющего признака — разделения труда, этнических признаков, формы собственности на средства производства и др., а также отношения между этими группами и индивидами с учетом социального статуса, общности и различий граждан по роду занятий, размеру дохода, а также престижа.

Духовная — обеспечивает производство духовных ценностей, а также их трансляцию новым поколениям, формирование как индивидуального, так и общественного сознания, в том числе и сознания политического. Высокая роль духовного производства в жизни общества проявляется, к сожалению, не только в его больших созидательных, но и в немалых негативных, разрушительных возможностях. Как отмечал Зигмунд Фрейд, создания человека легко разрушимы, а наука и техника, построенные им, могут быть применены и для его уничтожения. Надо считаться с тем фактом, что у всех людей имеют место деструктивные, т.е. антиобщественные и антикультурные, тенденции и что у большого числа лиц они достаточно сильны.

Естественно, что этим разрушительным тенденциям общество должно активно противостоять, для чего оно и создает еще одну область общественной жизни — управленческую.

Управленческая, или регулятивная, сфера включает в себя деятельность разного рода управленцев, в том числе и политиков. Регулирование общественных отношений — главная задача деятельности занятых здесь работников.

Специфика политической деятельности, ее отличие, например, от корпоративного менеджмента состоят в том, что она использует в качестве своего инструмента государство и другие политические структуры для отстаивания интересов больших социальных групп и общества в целом. Подчеркивая масштабность этой формы властных отношений, говорят, что политика — это судьба миллионов.

Политика оказывает всепроникающее влияние на все другие сферы жизни общества. В наибольшей степени политический аспект представлен в деятельности законодательных органов, особенно парламентов. Демократический парламент — это орган представительства различных групп, где в мирных формах выясняется соотношение их интересов и сил, что и фиксируется в принятии решений по вопросам внутренней и внешней политики. Здесь рассматриваются самые разнообразные вопросы: от гарантий прав и свобод личности до вопросов о форме собственности, уровне налогообложения и социальных расходах государства.

Истории известны различные модели взаимодействия политической власти с другими сферами жизни общества. Коротко остановимся на анализе некоторых таких исторических моделей.

В античном полисе (городе-государстве) общество и политическая власть почти полностью совпадали. Греческое и римское общества строились на подчинении личного начала общественному, гражданина — государству. Благо государства ставилось выше благополучия индивида. Граждане посвящали себя бескорыстному служению обществу и были готовы отдать за него жизнь. Именно на этих принципах основывается государство, которое Платон представлял в качестве наилучшего, идеального.

В средневековом обществе положение мало изменилось. Здесь также еще не сложилось разграничения между государством и гражданским обществом. Каждый человек принадлежал какому-то сеньору. Для средневекового политического сознания индивид, не принадлежащий к какому-либо сообществу, представлялся фигурой подозрительной, вызывал недоверие. Он был как бы жуликом, заслуживающим если не виселицы, то как минимум своего незамедлительного заточения в тюрьму. Но и Средневековью была присуща определенная динамика, в том числе и в области взаимоотношений общества и государства. В позднее Средневековье предвестником грядущих изменений стало появление нового идеала человека в виде святого отшельника, полного презрения ко всему земному, включая и государство. Это было морально-политическое следствие христианства, оказавшееся неожиданным для него самого. Именно под влиянием христианской ориентации на личное спасение начался процесс дезинтеграции, дробления дотоле монолитного средневекового общества, который в конце концов и привел к зарождению идеи разделения государства и гражданского общества.

Ускорению этого процесса способствовало признание государством права лиц, принадлежащих к так называемому третьему сословию, владеть частной собственностью. Это основное право было постепенно дополнено целым комплексом личных прав и свобод во всех сферах общественной жизни.

В Новое время государство и общество уже четко отграничивались друг от друга. Этому существенному сдвигу во взаимоотношениях общества и государства в значительной мере способствовала теоретическая разработка данной проблемы прежде всего в трудах английского философа XVII в. Джона Локка — основоположника идей либерализма. Это именно он впервые обосновал необходимость ограничения деятельности государства самым необходимым, и только, а также создания в этих целях конституционного правительства на основе суверенитета народа, которое гарантировало бы свободу и равное право для всех. В общественном сознании стала утверждаться мысль, что роль государства должна ограничиваться ролью ночного сторожа. Ему же принадлежит и идея разделения власти на три ее основные ветви — исполнительную, законодательную и судебную.

Вслед за Локком такую же примерно теорию разделения государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную в качестве важнейшего средства контроля за ее деятельностью со стороны общества развивал и французский философ XVIII в. Шарль Луи Монтескьё.

Но вскоре выяснилось, что право частной собственности, как и другие личные права, приводит не только к позитивным, но и к негативным результатам, разобщает людей, отчуждает их друг от друга и тем самым ослабляет государство и общество в целом. По оценке немецкого философа Георга Вильгельма Фридриха Гегеля (1770—1831), глубоко исследовавшего эту проблему, государство олицетворяет объективную тенденцию развития человечества в направлении к интеграции, объединению, в то время как гражданское общество выражает мир частных интересов, индивидуальной активности. По мысли Гегеля, единство государства и общества вырастает через создание системы гражданских и государственных учреждений, решающую роль в которой все же играет государство. Гегель считал, что «существование государства — это шествие Бога в мире».

Конечно, современная политическая мысль далеко ушла от подобных мистических представлений, но тем не менее и сегодня признается, что политика теснейшим образом связана с другими сферами общественной жизни, поскольку все ее содержание определяется экономическими, духовными, социальными условиями жизни общества: уровнем социального расслоения, этнической и конфессиональной структурой. Вместе с тем сама политическая деятельность состоит в проникновении во все эти сферы и постоянном воздействии на них.

Эти всесторонние связи политики вытекают из ее сущностных характеристик, важнейшей их которых является ее определение как инструмента, обладающего авторитарным правом распределения всех ценностей, в какой бы сфере общественной жизни они ни производились. Эта уникальная черта политики хорошо выражается известной формулой: «если вы не занимаетесь политикой, то политика все равно займется вами».

Но наряду с этим признанием особой роли политики в общественной жизни современная политология видит, что все же и у политики есть свои пределы, границы воздействия на общественные отношения, которые она, согласно утвердившимся ныне демократическим представлениям, не вправе нарушать.

Так, существует большая сфера межличностных отношений, которая поддается только нравственному регулированию. Существуют и области, которые традиционно пользуются правом на определенный уровень автономии, независимости от государства, к числу которых относятся сферы религии, искусства, образования, науки. Функционирование этих структур может регулироваться не только посредством закона, но и с помощью таких принципов, как свобода совести, свобода творчества, академические свободы, права и свободы человека. Опираясь на эти принципы, граждане все более полно реализуют в различных видах своей творческой деятельности известную формулу либерализма: «разрешено все, что не запрещено».

Однако в политической истории известно немало фактов, когда и в этих областях запрещалось слишком многое, допускалось грубое вторжения государственной власти в запретные для нее — с точки зрения демократической парадигмы — области общественной жизни.

Подобные действия политических структур определяются ныне как политизация общественной жизни.

Политизация, таким образом, есть чрезмерное усиление влияния политики на сферы общественной жизни; придание даже самым незначительным ее сторонам политической, государственной значимости.

Крайнее проявление политизации — практика контроля тоталитарного государства за всеми сторонами общественной и личной жизни, в частности подмена механизма экономического саморегулирования политическим, командно-административным, в основе которого лежат идеологические штампы, например, в виде утверждений, что план — это всегда хорошо, а рынок — это всегда плохо.

Понятно, что политизация выгодна бюрократии, так как она расширяет ее власть, и невыгодна гражданам, поскольку она ущемляет, ограничивает их личные свободы и права.

Определенным противоядием против этой опасной болезни всевластия бюрократии является создание правового государства и гражданского общества.

Правовое государство — выработанный современным политическим сознанием идеал государственного устройства. Его важнейшей характеристикой являются ограничение сферы его действий существующим законодательством и нацеленность на максимальное обеспечение чести и достоинства, законных интересов, прав и свобод граждан и их организаций.

Вместе с тем признается, что правовое государство невозможно без гражданского общества.

В современной политической теории и практике признано, что соотношение между государством и гражданским обществом является важнейшим критерием характера общественно-политической жизни.

Как государство, так и организации гражданского общества имеют свои функции и свои границы. Причем существует некоторый оптимальный уровень взаимоотношений между ними, который определяется конкретными историческими условиями развития страны.

Гражданское общество есть нечто более высокое, нежели просто человеческое общество, оно формируется в процессе превращения пассивным подданных в активных граждан, т.е. таких жителей данной страны, которые осознают себя членами сообщества, обретают чувство собственного достоинства и способность делать политический выбор.

Под гражданским обществом понимается устойчивая система не только вертикальных, но и горизонтальных социальных связей, общественно-политических ориентаций и норм общественного поведения, вырастающая непосредственно из отношений собственности, но не сводящаяся к ним. В этой сложной системе связей концентрируются и оформляются экономические, профессиональные, культурные и другие повседневные интересы отдельных граждан, социальных слоев и групп.

Удовлетворению их служат такие институты гражданского общества, как церковь, объединения, клубы, союзы, ассоциации, группы по интересам, которые не являются органами государственного управления. Именно гражданское общество, порождая плотную сеть интересов, объединяющих всех граждан в некую взаимодействующую общность, обеспечивает условия стабильности государства.

Сегодня понятием «гражданское общество» обычно характеризуют ряд важных общественно-политических институтов. Прежде всего, это личные права и свободы граждан: экономические, социальные, культурные, а также гарантии их осуществления.

Так, в Конституции Российской Федерации записано (ст. 2), что «человек, его права и свободы является высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства».

Но степень развития гражданского общества определяется, конечно, не только наличием юридических формулировок этих прав в законах, а главным образом их реальным осуществлением на практике.

Пределы политической жизни общества обозначены теми рамками, в которых принимаются и исполняются те или иные властные политические решения. Основными структурами, ее составляющими, являются политические субъекты и объекты, отношения взаимовлияния между ними, а также многообразная информация, идеи и концепции, которые непосредственно воздействуют на их отношения.

Таким образом, специфика политической жизни общества определяется тем, что она включает в себя все те материальные и духовные структурные элементы, а также процессы их взаимодействия, которые так или иначе влияют на характер взаимоотношений больших социальных групп, классов, наций, регионов и стран, способствуя оптимизации этих отношений.

Естественным продуктом политической жизни является повышение уровня политических взаимоотношений, их упорядоченности, организованности, в то время как смыслом экономической жизни является производство товаров и услуг, тех или иных вещей, а назначение духовной жизни состоит в производстве тех или иных концепций и идей, культурных ценностей, обогащении духовного потенциала общества.

Факт взаимосвязи всех сфер общественной жизни, специфическая роль каждой из них признаются всеми современными политологами.

Однако острые дискуссии возникают при определении их сравнительной роли, значения, субординации. По этой проблеме существуют разные точки зрения. В ее решении выделяются три различные концепции:

(1) экономоцентристская;

(2) политикоцентристская;

(3) полицентристская, или эгалитарная.

Рассмотрим кратко содержание каждой из них.

Экономоцентристскую концепцию зависимости политики от экономики впервые сформулировал еще Аристотель, утверждавший, что политика обусловлена имущественным неравенством между людьми. С тех пор теории экономической обусловленности политических отношений придерживались многие мыслители. Но до абсолюта она была доведена марксизмом, согласно которому все социальные и политические отношения носят «надстроечный» характер и детерминированы отношениями экономическими, «базисом».

В марксизме была представлена позиция однолинейного экономического детерминизма. Политические процессы рассматривались здесь лишь как отражение экономических. Влияние надстройки на базис хотя и допускается, но оценивается как незначительное, минимальное. К. Маркс утверждал, что «способ производства обусловливает социальный, политический и духовный процессы». По мнению его друга и соратника Ф. Энгельса, «политическая власть является порождением экономической». А основоположник русского варианта марксизма В.И. Ленин утверждал, что «политика есть самое концентрированное выражение экономики».

Таким образом, экономоцентризм полностью лишает политическую сферу самостоятельности и рассматривает ее как производную от отношений собственности. Однако мировой опыт показывает, что общества, находящиеся на одной стадии развития производства, могут иметь разные типы политической системы. Так, современная рыночная экономика может сочетаться как с демократической, так и с недемократической властью. Кроме того, политика может зависеть и от религиозных факторов, особенностей социальной структуры общества, исторического развития страны, ее места в системе международных отношений.

Политикоцентризм исходит из противоположного представления, оценивая политику как совершенно самостоятельную сферу, которая создается и существует независимо от каких бы то ни было других социальных факторов. Впервые столь высокую оценку политике дал итальянский мыслитель эпохи Возрождения Никколо Макиавелли. По его мнению, главное в человеческой истории — это процесс возвышения и падения государств, а высшая человеческая доблесть состоит в борьбе за укрепление государства, в отстаивании его выгоды. Власть представлялась ему как самый эффективный рычаг воздействия на общество, как вполне самостоятельная ценность. Обладание властью, по его мнению, дает успешному политику неограниченные возможности для обогащения и повышения своего статуса. Именно стремление к обладанию властью является главной движущей силой для социальных движений и их лидеров.

Таким образом, политикоцентризм завышает роль политики и принижает роль других социальных факторов в жизни общества.

Как хорошо видно, обе рассмотренные концепции представляют два противоположных взгляда на роль политики в жизни общества. Более взвешенную оценку этим взаимоотношениям дает третья концепция — полицентризма.

С этой позиции все социальные процессы обусловлены взаимодействием целого комплекса факторов: политических, экономических, культурных, религиозных. Обсуждение вопроса о том, какая из этих сфер более важна для общества, столь же уместно, как и размышление на тему, какая из систем организма более важна для него: нервная, кровообращения, дыхания или пищеварения. Очевидно, что все естественным путем возникшие структуры общества, как и системы организма, одинаково необходимы, поскольку ни без одной из этих систем ни общество, ни любой живой организм существовать не могут. Политика — лишь один из равноправных социальных институтов, находящихся в постоянном взаимодействии друг с другом. Однако специфика политической сферы состоит в том, что она более тесным образом связана со всеми другими сферами общественной жизни.

Причем ее связь с каждой из этих областей своеобразна. Так, наиболее тесно политика связана с экономикой. Воздействие экономики на политику обусловлено следующими основными обстоятельствами. Различные социальные группы постоянно требуют от государства защиты своих экономических интересов: бизнесмены, например, требуют уменьшения налогов, а наемные работники — повышения заработных плат. Именно бизнес-элиты наиболее активно финансируют избирательные кампании, а затем воздействуют на политиков для принятия выгодных им решений.

Экономические кризисы влекут за собой, как правило, и кризис доверия к власти, порождают радикальные движения, нестабильность в обществе и нередко приводят к смене власти.

Не только внутренняя, но и внешняя политика государств строится с учетом интересов национальной экономики. Так, хорошо известно, что правительства западных стран обеспечивают повсюду в мире интересы своих транснациональных монополий, оказывают давление на правительства стран — экспортеров нефти в целях снижения цен на сырье и т.п.

Но вместе с тем и политика оказывает обратное влияние на экономику:

(1) стабильность политической обстановки в стране обеспечивает и стабильность экономики, делает страну привлекательной для новых капиталовложений, и наоборот, политическая нестабильность приводит к бегству капиталов и «утечке мозгов»;

(2) успешная научно техническая политика обеспечивает рост производительности труда, ведет к обогащению труда работников;

(3) политика изменяет всю экономическую среду путем обоснования новых концепций экономического развития. Именно такую роль призвана сыграть концепция модернизации производства, которая ныне провозглашена и активно реализуется Правительством России.

Однако вопрос о том, насколько политика и государство могут присутствовать в экономической жизни, является все же спорным. Как показывает опыт, это влияние может быть как позитивным, так и негативным. Как показал опыт Советского Союза, других социалистических стран, командование экономикой ведет к росту теневой экономики, тотальному дефициту товаров, падению экономической заинтересованности работников, а в конечном счете — к кризису всей общественной системы. Но не менее опасен и «дикий рынок», уклонение хозяйствующих субъектов от всякого контроля со стороны государственных органов, что оборачивается неконтролируемым ростом цен, снижением качества продукции, усилением социальных контрастов и усилением нестабильности социальной и политической жизни.

Политика связана и с такой нормативной сферой жизни, как мораль.

Под моралью обычно понимают ту или иную систему норм, правил, оценок, которые призваны регулировать поведение людей в целях согласования их личных и общественных интересов.

Очевидно, что между моралью и политикой есть нечто общее, поскольку они возникли из одного источника — из потребности людей в регулировании, упорядочении общественных отношений, их стабильности, организованности.

Однако между теми нормами, которыми руководствуются политические структуры, государство, и общечеловеческими моральными нормами есть различия:

(1) мораль исторически возникла раньше, чем нормы политики, которыми руководствуется государство, — правовые нормы; право возникло в силу недостаточности регулятивных возможностей морали в социально неоднородном обществе;

(2) социальное пространство, в котором применяются и действуют моральные нормы, значительно шире, чем поле применения правовых норм, которые действуют только в ограниченных пределах политической сферы; действие же нравственности распространяется на все области человеческого существования: личные и общественные, духовные и материальные, мировоззренческие и конкретно-практические;

(3) при всем многообразии моральных норм их основу составляют обобщенные представления об идеалах, устремленных к добру, к должному душевному строю и поведению, к выбору ценностей более высокого порядка: общечеловеческих, непреходящих, вечных истин и ценностей; правовые же нормы, законы прежде всего закрепляют в сознании и поведении людей те правила, которые жизненно важны для господствующих социальных сил;

(4) субъектом морали является личность, а высшей инстанцией для применения моральных норм выступает совесть; субъектом же права выступает государство, а высшей инстанцией для его применения является суд.

Непростая проблема соотношения политики и морали издавна занимает умы мыслителей. В центре проблемы всегда стояли вопросы нравственного воздействия на власть, способности общества к одухотворению, облагораживания этой сферы противоречий и конфликтов на основе идеалов добра и справедливости. В процессе эволюции политической мысли выделились две крайние позиции по этому вопросу.

Одна часть теоретиков, начиная с Макиавелли, стояла на позиции отрицания какой бы то ни было возможности серьезного влияния морали на политику. Широко известен его афоризм, утверждавший, что для политики цель всегда оправдывает любые средства.

Другая часть ученых практически отождествляла политические нормы с ценностями общечеловеческой морали, полагая, что последние являются ведущими ориентирами для любой социальной сферы, в том числе и для политики.

Взаимоотношения политики и морали и сегодня — одна из сложных проблем политической науки. Однако не вызывает сомнения, что политику нельзя рассматривать как сферу, находящуюся по ту сторону добра и зла, т.е. за пределами морали. Мораль всегда так или иначе воздействует на все сферы жизни, в том числе и на политическое поведение людей. Причем возможно и необходимо способствовать процессу гуманизации политических отношений путем формирования государственного курса, исключающего привилегированное положение тех или иных социальных, национальных, конфессиональных групп, правящих элит, а также путем постоянного поиска консенсуса между конфликтующими политическими силами.

Политика взаимодействует и с религией. Значимость этих связей обусловлена тем, что большинство человечества остается религиозным, т.е. верит в истинность тех или иных символов религиозной веры.

Религия опирается, прежде всего, на сознание верующих людей. Религиозное сознание основано на убеждении, что с помощью веры истина может быть познана сразу и целостно, а с помощью разума истина познается долго и в соответствии с некоторой системой правил. Религиозно настроенный человек считает, что истина есть, что она известна в своей сущности, хотя точно и неизвестно, как ее применять в каждом конкретном случае. Но для того чтобы решить и эти конкретные вопросы, всегда можно обратиться в религиозную организацию, т.е. в церковь. Вся религиозная деятельность (культ), которую осуществляют религиозные организации, направлена на то, чтобы поддержать эту веру и обеспечить соответствующее поведение верующих.

Очевидно, что между социальной ролью политики и религии есть много общего. Прежде всего, общей является их основная структура. В обоих случаях речь идет об определенном сознании людей, их взаимоотношениях и о некоторых организациях, которые участвуют в этих отношениях.

Похожи и основные функции этих социальных феноменов. По крайней мере, две важнейшие функции политики — регулятивная и интегративная — присущи также и религии.

Нередко религия прямо используется политикой как средство сохранения власти. Известно, что на протяжении многих веков церковь учила массы, что вся власть от Бога. Исторический опыт показывает, что религия и политика тесно связаны между собой: религия всегда оказывала сильное влияние на политику и сама испытывала на себе весьма существенное воздействие политики.

Некоторые исследователи не без оснований считают, что религиозные объединения представляют собой миниатюрные политические системы со своими лидерами и комитетами, конфликтами и консенсусом.

Однако между политикой и религией имеются, конечно, и существенные различия. Отметим наиболее значимые из них.

Религия по самой своей природе — явление консервативное. В своих решениях она опирается на древние каноны. Отсюда ее естественное отставание от быстротекущих событий политической жизни. Потребности политики при таких обстоятельствах нередко приходят в столкновение с религиозной позицией именно в силу того, что политика — это не только сохранение, но и изменение социальной и политической реальности — уже в силу этого возможны противоречия между политикой и религией.

Другое различие касается методов, используемых государством и церковью. И политика и религия для обеспечения должного поведения людей используют как средства убеждения, так и средства наказания. Но у политики меры принуждения могут быть более жесткими. У религии преобладают меры нравственного осуждения, что же касается наказаний, то они обещаются преимущественно после окончания земного существования.

Различия между политикой и церковью связаны также и с тем, что все рычаги правового регулирования находятся в руках государства. Именно государство, а не сама церковь устанавливает правовое положение религиозных организаций и в необходимых случаях противостоит попыткам клерикализации, чрезмерного усиления влияния церкви в обществе.

В связи с этими различиями в истории взаимоотношений государства и церкви возникали различные варианты взаимоотношений:

(1) единство религии и политики, их тесная связь;

(2) подчинение религией политики;

(3) подчинение политикой религии;

(4) отделение религии от политики, их автономность по отношению друг к другу.

Религия и политика действовали сообща по первому из указанных вариантов, когда нужно было противостоять внешней угрозе или бороться с активными действиями протеста внутри страны. Но на протяжении истории во взаимоотношениях между политикой и религией складывались разные ситуации. Между ними существовали противоречия, а иногда даже борьба за роль определяющего фактора в жизни общества.

Религия продолжает оставаться и сегодня одной из важнейших сфер общественной жизни. Она оказывает значительное влияние на мировоззрение сотен миллионов людей, а через него и на их политическое сознание и поведение. Религия оказывает немалое влияние и на принимаемые государством политические решения. Поэтому понимание характера взаимоотношений между религией и церковью является одной из важных предпосылок для установления доверия как между властью и религией, так и между представителями различных конфессий.

1. Дайте характеристику основных концепций происхождения религии.

2. Как соотносятся категории «политика» и «власть»? Охарактеризуйте три формы власти.

3. Раскройте содержание различных подходов к пониманию сущности политики.

4. Охарактеризуйте две концепции роли политики в жизни общества. Почему политику сравнивают с двуликим Янусом?

5. Каково назначение политики? Разъясните содержание ее «входных» и «выходных» функций.

6. Опишите основные уровни структуры политической власти.

7. Покажите содержание трех концепций взаимоотношений основных сфер общественной жизни.

8. Как взаимодействуют политика и экономика?

9. Каковы взаимоотношения политики и морали?

10. Как взаимодействуют политика и религия?

2.1. Периодизация истории политических учений

Наука о политике хотя и оформилась в самостоятельную науку сравнительно недавно (в начале XX в.), но процесс ее формирования начался задолго до этого времени. Первые идеи, мысли, представления о том, что такое политика, власть, государство, появились уже в Древнем мире.

История политических учений — самостоятельный раздел современной политической науки. Обобщая богатый опыт осмысления политической жизни с древнейших времен и до наших дней, история политических учений облегчает поиск новых политических форм, отвечающих условиям XXI в.

Следует заметить, что история политических учений тесно связана с двумя другими историческими дисциплинами: всемирной историей и политической историей. Однако у этих трех исторических дисциплин все же разные предметы изучения. Всемирная история исследует все основные составляющие общественной жизни: политику, экономику, культуру, религию всех стран и народов. Политическая история есть история одной из сфер общественной жизни — политической власти, прежде всего история Египетской, Вавилонской, Персидской, Македонской, Римской и других империй, вплоть до нашего времени.

История политических учений — часть политической истории. Но это особая, относительно самостоятельная ее часть, связанная с мыслительной деятельностью людей, с их попытками познать политическую реальность.

Ключевым для всех исторических наук является вопрос выделения этапов общественного развития, или вопрос периодизации. Существует несколько подходов к периодизации истории человечества.

1. Традиционный, или исторический. Его основы были предложены еще французскими историками XVII—XVIII вв. В соответствии с ним история делилась на следующие эпохи:

(1) Древний мир — с момента возникновения первых цивилизаций и до падения Рима под ударами варваров в 476 г.;

(2) Средневековье — V—XV вв.;

(3) Возрождение, или «Осень Средневековья», — XV—XVI вв.;

(4) Новое время — XVII—XIX вв.;

(5) Новейшее время — XX—XXI вв.

Хотя эта классификация наиболее распространена, ее условность очевидна. Известный немецкий философ Освальд Шпенглер (1880—1936) в связи с этим отмечал, что «у западных историков перед глазами совсем другая всемирная история, чем у великих арабских и китайских историков»[2].

2. Формационный подход — этот совершенно другой подход к периодизации всемирной истории был предложен марксизмом. Используя в качестве основного критерия классовую структуру общества, экономические отношения и формы собственности, Карл Маркс рассматривал историю как процесс смены общественно-экономических формаций. Он, этот процесс, начинается первобытной, доклассовой формации и от нее движется к рабовладельческой, далее — к феодальной, от нее к капиталистической или буржуазной и от буржуазной — к бесклассовой коммунистической формации, первой фазой которой является социализм. Переход к коммунистической формации Маркс определял как начало подлинной истории человечества, как завершение его предыстории.

Но и формационный подход имеет свои недостатки. Отметим, например, что он явно недооценил значения переворота, происшедшего в XVII—XVIII вв. во всех областях жизни европейцев — от экономики до политики и идеологии и имевшего всемирно-историческое значение. Так, один из самых глубоких мыслителей XX в. — Карл Ясперс (1883—1969) определял этот период как одну из «осевых эпох» в истории человечества, когда наблюдался удивительный взлет человеческого духа. Именно в эту эпоху в Европе зародился и получил развитие капитализм, произошли промышленная, научная, политические, религиозные революции, во многом определившие перспективы дальнейшего развития человечества[3].

3. Цивилизационный подход исходит из того, что история человечества есть главным образом история разных цивилизаций, разных религий и культур. Этот подход акцентирует внимание на том, что идеи и ценности, которые вырабатываются и принимаются представителями одной цивилизации, совсем не обязательно подходят и принимаются представителями другой цивилизации. Разность культур определяет разность взглядов и оценок. Так, оправдавшие себя на Западе либеральные ценности — концепции прав и свобод человека, приоритета личности, ее интересов перед государственными интересами и т.п. — оказались малопригодными на Востоке. Таким образом, цивилизационный подход по сути дела исходит из известной народной мудрости, которая гласит: «Не суйся со своим уставом в чужой монастырь».

Естественно, возникает вопрос: какой же из указанных подходов следует предпочесть при анализе истории политической мысли? По-видимому, в каждом подходе есть рациональное зерно, есть свои плюсы, но есть и минусы.

Изучение политических учений прошлого помогает лучше понять не только прошлое, но и настоящее. Именно об этом говорил известный русский мыслитель И.А. Ильин, обращая внимание на то, что мы должны «все изболеть и осмыслить, чтобы выстрадать и приобрести тот духовный опыт, который будет потом светить нашим потомкам в поколениях»[4].

Воспользуемся этим мудрым советом русского философа в полной мере и проанализируем основные идеи политологии в их развитии.

2.2. Политическая мысль в Древнем мире

Человек — не только организованное существо, но самое высокоорганизованное из всех живых существ. Вместе с тем он вынужден был с момента своего появления жить в мире, который полон хаоса, беспорядка, неорганизованности. Естественно, что уже первобытный человек пытался внести в окружающий его мир элементы организованности, порядка, которые были присущи ему самому и которые особенно ярко проявились в его способности осмысливать, а затем и посильным образом преобразовывать окружающую действительность. Опираясь на эту свою уникальную способность, он сумел усмотреть в структуре окружающего его природного мира не только хаотичность, но также и некоторую упорядоченность, системность. Конечно, он смог увидеть только то, что оказалось доступным его неразвитому сознанию, а именно бинаризм, дуализм природы, ее принципиальную разделенность на некий верх и определенный низ, на небесное и земное, свет и тьму, на добро и зло, на мужское и женское начала, на сакральное и профанное. Отсюда вытекал простой вывод, что и человеческое общество должно быть устроено по образцу, данному природой, в нем должны быть властвующие и подчиненные, высшие и низшие, руководители и исполнители. На этой содержательной основе и появились первые элементы организации, порядка в первобытном обществе, возникли первые структуры в виде родо-племенных властных учреждений, первых религиозных культов. Влияние этих властных институтов укреплялось с помощью системы разнообразных обрядов, ритуалов, танцев и песнопений. Со временем на этой основе возникли и древнейшие религии, т.е. системные представления о мире и месте человека в нем. Важнейшей задачей этих идейных систем стало укрепление сложившейся родо-племенной власти и ее превращение в качественно иную форму социального господства — государственную власть.

Так, согласно древнекитайской религиозной мифологии власть имеет небесное, божественное происхождение и единственной точкой связи с небесными силами является верховный правитель Китая, император. Согласно мифам Индии, небесные силы не только источник власти правителя, но и вершители земных дел.

Еще более активно ведут себя древнегреческие боги: они не только создают для людей основные законы, но и постоянно участвуют в их жизни как непосредственные правители, наказывая одних и вознаграждая других. Древнееврейский бог (Иегова) выступает для еврейского народа в качестве законодателя, правителя и судьи. Согласно христианской мифологии, вся власть имеет божественное происхождение, а сын Божий Иисус Христос принимает непосредственное участие в земных делах.

Таким образом, для мифов и древних религий характерно представление о божественном источнике правил человеческого поведения. Политические установления приписывались или прямо богам, или их ставленникам — правителям. На протяжении многих веков религиозные, нравственные, правовые и политические представления людей совпадали. Например, в древнеиндийских памятниках ключевое понятие «карма» имеет различное значение: добродетель, долг, право, закон символ веры.

Более рационализированные религиозно-мифологические системы связаны с именами Заратустры (Персия — Иран) и Будды (Индия).

Учение Заратустры (ок. 628—551 до н.э.) исходит из дуалистических представлений. Согласно ему в мире постоянно борются два основных начала — добро и зло, соответственно существует и два Бога. Человек создан Богом добра, но он свободен в своих мыслях и поступках и поэтому доступен и воздействию Бога зла. Своими мыслями и делами человек должен постоянно бороться со злыми духами. Такова же и задача политической системы.

Учение Будды (Баутамы) (563—483 до н.э.) вообще отвергает саму мысль о Боге как первоисточнике закона и верховном правителе. Судьба человека зависит от его собственных усилий. Буддизм проповедует индивидуальный путь достижения каждым человеком нирваны, т.е. состояния высшей просветленности.

Первые известные политические концепции рационалистического характера возникли в составе философско-этических учений древности. Именно от философии и этики этими учениями был унаследован нормативно-ценностный подход к политике. В них речь шла главным образом не о том, что есть в политической реальности, а о том, что в ней должно быть.

Китайский мыслитель Конфуций (551—479 до н.э.), древнегреческие философы Платон (427— 347 до н.э.) и Аристотель (384—322 до н.э.) понимали политическое знание как науку о высшем благе человека и государства.

Нормативно-ценностный подход ориентировал на разработку идеала политического устройства и исходил из должного или желаемого и в соответствии с ними строил политические институты и поведение. Важнейшим политическим институтом, который полностью подчиняет себе отдельного человека, считалось государство.

Патерналистское учение Конфуция. В основе учения Конфуция — патерналистский взгляд на политику, согласно которому государство — одна большая патриархальная семья. В нем верховный правитель — отец для всех, являющий собой образец нравственного совершенства. Он постоянно заботится о благе своих подданных как о своих детях, за что они должны платить правителю полным послушанием. Государство будет прочным, учил Конфуций, если каждый в нем будет исполнять свои обязанности: «Государь должен быть государем, сановник — сановником, отец — отцом, сын — сыном».

Конфуций

Идеальное государство Платона. Древнегреческий философ Платон представлял идеальный государственный строй по аналогии с устройством космоса и человеческой души. Подобно тому как в человеческой душе есть три начала — разумное, волевое и низменное, так и в обществе при активной поддержке государства должны существовать три сословия:

(1) разумному началу в душе соответствует сословие ученых, философов, правителей;

(2) волевому, яростному, мужественному началу соответствуют воины, которые должны постоянно поддерживать свои качества с помощью гимнастических упражнений;

(3) низменное начало, примитивное стремление к удовлетворению своих низших потребностей, в пище, одежде, жилье, порождает сословие земледельцев и ремесленников, которые должны поддерживать государство материально.

Во главе государства, по Платону, должны стоять цари-философы, души которых наполнены разумным началом и которые в наибольшей степени близки к космическому миру идей, к главной идее этого мира — идее блага и справедливости. Только философы, обладающие мудростью и добродетелями, не интересующиеся проблемами мелкого эгоистического уровня, способны воплотить небесный мир идей в земной жизни. В одном из своих главных политических произведений «Государство» Платон писал:

Когда властителями в государстве станут подлинные философы, будет ли их несколько или хотя бы один, нынешними почестями они пренебрегут, считая их низменными и ничего не стоящими, и будут ценить порядочность и ту честь, что с нею связана, но самым великим и необходимым будут считать справедливость; служа ей и умножая ее, устроят они свое государство[5].

Таким образом, идеалом политического устройства для Платона была «просвещенная монархия», а наихудшей формой правления он считал деспотическую монархию, а также демократию. Особенно резко он отзывался именно о демократии:

Платон

Ну так, давай посмотрим, милый друг, каким образом возникает тирания... Когда во главе государства, где демократический строй и жажда свободы, доведется стать дурным виночерпиям, государство это сверх должного опьяняется свободой в неразбавленном виде, а своих должностных лиц карает, если те недостаточно снисходительны и не представляют всем полной свободы... При таком порядке вещей учитель боится школьников и заискивает перед ними. Лошади и ослы привыкли здесь выступать важно и с полной свободой, напирая на встречных, если те не уступают им дорогу. Тирания возникает, конечно, ни из какого другого строя, как из демократии, иначе говоря, из крайней свободы возникает величайшее и жесточайшее рабство»[6].

В нереалистичности предлагаемой политической схемы Платон вскоре смог убедиться сам. Предпринятые им попытки воплотить свои мысли в жизнь окончились полной неудачей. Так, в 361 г. до н.э. он совершил путешествие в Сицилию по приглашению правителя Сиракуз Дионисия Младшего, пожелавшего проводить в своем государстве идеи Платона. Дело кончилось тем, что этот самый Дионисий. продал Платона в рабство, и великому философу удалось все же спастись от пожизненного рабства лишь благодаря чистой случайности. Данный пример вовсе не означает, что Платон не прав, скорее другое здесь является определяющим — слишком велика пропасть между теоретическими воззрениями Платона и теми реальными историческими условиями, в которых ему пришлось жить. Да что там говорить об этих самых исторических условиях и их принципиальной отсталости от учения великого философа, если даже в условиях нашего времени он, скорее всего, не был бы понят и поддержан нынешними правителями — до сих пор вовсе не философами, а теми самыми «дурными виночерпиями» в своем абсолютном большинстве.

Политическая концепция Аристотеля. Совсем другой была политическая концепция ученика Платона — Аристотеля. Государство, по Аристотелю, образуется вследствие потребностей людей, вследствие их природного стремления к общению. Он, таким образом, обосновывал не религиозную, обращенную к божеству, и не абстрактно-идеалистическую, а уже антропологическую трактовку власти, ее производность от естественной природы человека как «политического животного». Свои выводы Аристотель сделал, изучив опыт многих реально существовавших в его время государств.

В отличие от Платона, искавшего первоначала государства на небесах, Аристотель как бы спустил государство, его источники, первоосновы с небес на землю.

Поясним еще более подробно разницу во взглядах на государственное устройство и власть Платона и Аристотеля. Это принципиально разные учения в силу того, что эти учения — о разном: у Платона — об идеальном государстве — эталоне, а у Аристотеля — о государстве реальном, о государстве существующем, причем в его же историческое время. Платон принципиально не принимает окружающих его политических реалий, Аристотель же с ними фактически мирится. По своим философским позициям Аристотель — совсем не ученик Платона...

Объясняя возникновение государства, Аристотель подчеркивал, что в отличие от семьи, селения, основанных на стремлении к продолжению рода и отцовской власти, государство возникает благодаря потребности в более широком общении между людьми, т.е. благодаря потребности более высокого уровня. По его мнению, государство появляется лишь тогда, «когда образуется общение между семьями и родами ради благой жизни».

Таким образом, здесь источником власти также являются определенные идеи, нормы, но не полученные людьми в готовом виде из космоса, а выработанные ими самими в процессе приобретения нового практического опыта.

Главную задачу политической теории Аристотель видел в том, чтобы отыскать в уже имеющейся исторической практике, т.е. на земле, а не на небе, совершенное государственное устройство, позволяющее достичь общественного блага, политической справедливости, т.е. того, что служит общей пользе. Вряд ли постановка самой исследовательской задачи может считаться вполне корректной, поскольку, если бы такую задачу Аристотелю пришлось бы решать в наше историческое время, у него было бы очень большие, принципиально неразрешимые проблемы в поисках совершенного государственного устройства. Так что в оценках того, кто ближе к истине — Платон со своими идеями — «небесами» или Аристотель со своей «приземленной» трактовкой проблем политологии, вовсе не надо торопиться.

Аристотель

Наилучшим Аристотель считал такое государственное устройство, которое опирается на большинство населения, на средний класс. В своем произведении «Политика» он писал:

В каждом государстве есть три части: очень состоятельные, крайне неимущие и третьи, стоящие посредине между теми и другими... Итак, ясно, что наилучшее государственное устройство то, которое достигается посредством средних, и те государства имеют хороший строй, где средние представлены: в большем количестве, где они — в лучшем случае — сильнее обеих крайностей или по крайней мере каждой из них в отдельности. Соединившись с той или другой крайностью, они обеспечивают равновесие и препятствуют перевесу противников. Поэтому величайшим благополучием для государства является то, чтобы его граждане обладали собственностью средней, но достаточной; а в тех случаях, когда они владеют слишком многим, другие же ничего не имеют, возникает либо крайняя демократия, либо олигархия в чистом виде, либо тирания, именно под влиянием противоположных крайностей[7].

Исходя из этих соображений, Аристотель считал наилучшим устройством государства так называемую политию, опирающуюся на средний класс и сочетающую положительные черты олигархии и демократии.

Построена ли где-либо в мире эта самая полития? Вопрос риторический.

2.3. Политические учения Средневековья

Политическая мысль Средневековья базировалась на античных источниках, и наиболее авторитетными считались труды Аристотеля и Платона. В то же время средневековые политические идеи обязательно обосновывались религиозной догматикой, христианской или мусульманской. Так, происхождение власти, государства велось не от «мира идей», как у Платона, а от Бога. Признавалось, что поскольку Бог на небе один, то и на земле правитель должен быть один, т.е. наилучшей формой государства считалась монархия.

Наиболее последовательным результатом применения религиозной догматики к осмыслению политической жизни стали теократические теории. Они оправдывали сложившуюся иерархическую структуру общества, ссылаясь на то, что такая же иерархия существует и в «небесном граде». Признавалась святость монарха как помазанника Божья, а смена власти считалась возможной только на основе династического принципа. Основываясь на той же логике, церковь поддерживала и идею нерушимости существующей власти.

В то же время христианство, изначально порожденное освободительными движениями беднейших слоев населения, содержало в себе и некоторые демократические идеи, в том числе всеобщего равенства, любви к ближнему и т.п. Согласно христианскому учению, скорее верблюд пройдет сквозь игольное ушко, нежели богатый войдет в Царство Божие.

Излагая основные христианские идеи общественно-политического развития, один из мыслителей раннего Средневековья — Августин Блаженный (354—430) в своем известном труде «О Граде Божьем» предложил первый вариант периодизации всемирной политической истории. По его представлениям, всемирная история началась с наказания людей за первородный грех и через длительное время закончится искуплением этого греха, отделением праведников от грешников в день Страшного суда.

Несмотря на определенную наивность, эта политическая концепция Августина пользовалась весьма значительным влиянием на протяжении всего Средневековья и в какой-то степени сохранила его среди верующих до сих пор.

В наиболее полном виде эта политическая концепция поддерживается и развивается в трудах средневекового теолога, философа и политолога Фомы Аквинского (1225—1274), основателя нового направления в философии Средневековья — томизма[8], представлявшего собой наиболее рационализированную форму религиозной философии. Современная католическая церковь использует это учение в качестве своей основополагающей философской системы.

Фома Аквинский

Главное политическое произведение Фомы Аквинского — «О правлении государей». Политические убеждения Аквината вытекают из учения Аристотеля о человеке как существе общественном, политическом, о естественном происхождении государства. Целью государства является общее благо. Но политическое учение «язычника», нехристианина Аристотеля Фома согласовывает с христианской догматикой, подчеркивая, что естественные законы возникновения государств и права, изложенные Аристотелем, не противоречат божественному закону, а лишь дополняют его. Из этой посылки Фома Аквинский делает весьма радикальный вывод о том, что народ имеет право восстать против государя, если тот нарушает естественный закон.

Естественное происхождение государства в форме монархии Фома Аквинский объясняет следующим образом:

Для человека, однако, так как он существо общественное и политическое, естественно, что он живет во множестве, даже еще более чем все другие существа, ибо этого требует естественная необходимость. Поэтому тот, кто царит в доме, зовется не царем, а отцом семейства. Он, однако, имеет некоторое сходство с царем, из-за чего царей иногда именуют отцами народов[9].

Монархическую форму правления он противопоставляет тирании. Преимущества монархии он видит в том, что единая сила более действенна в исполнении намеченного, чем рассеянная и разделенная. Следовательно, насколько более полезно, когда сила, действующая во благо, более едина, так как она направлена к совершению добра... Сила же нечестивого правителя направлена к злу множества, так как общее благо множества он обратит только в свое собственное благо.

Следовательно, чем больше отвергают общее благо, тем более несправедливо правление; а отвергают общее благо больше при олигархии, когда добиваются блага для немногих, и еще больше отступают от общего блага при тирании, когда добиваются блага только для одного. Поэтому правление тирана самое несправедливое[10].

В качестве мер недопущения превращения правителя в тирана Фома Аквинский считает возможным применение самых крайних мер:

И если бремя тирании нестерпимо, некоторым представляется, что убить тирана. ради освобождения множества было бы доблестным делом для храброго человека[11].

Однако, будучи человеком своего времени, Аквинат завершает свое политическое учение обоснованием положения о приоритете церковной власти над властью светской. Он пишет:

Жить, следуя добродетели, не является конечной целью объединенного множества, цель посредством добродетельной жизни, достичь небесного блаженства. Поэтому служение царству, поскольку духовное отделено от земного, вручено не земным правителям, а священникам и особенно высшему священнику, наследнику Петра, наместнику Христа, папе Римскому, которому все цари христианские должны подчиняться как самому Господу Иисусу Христу. Ведь те, кому принадлежит забота о предшествующих целях, должны подчиняться тому, кому принадлежит забота о конечной цели и признавать его власть[12].

Идея о монархии как наилучшей форме правления, а также о недопустимости ее превращения в тиранию была настолько прочно укоренена в сознании средневекового общества, что она находила отражение и поддержку не только в специальной философско-политической, но и в художественной литературе. Так, ирландский поэт Седулий Скот (IX в.) обращался с о следующим стихотворным поучением к князьям:

Те цари, что злыми делами

Обезображены, разве не схожи

С вепрем, с тигром и с медведями

Есть ли хуже этих разбойник?

Что кичитесь в мире, венками

Украсясь, в пурпур одевшись?

Ждут вас печи с пламенем ярым;

Их же дождь и росы не тушат.

Вы, что отвергли Господа Света

Все вы во мрак загробного мира

Снидите; там же вся ваша слава

В пламени сгинет на вечные веки.

А безгрешных в небе прославят

Высшим венцом и светом блаженным[13].

Нетрудно заметить, что здесь поэт, долгое время служивший при дворе крупного церковного иерарха, выражает позицию церковных властей, отстаивавших приоритет своей власти над светской, свое право судить светских правителей, разделять их на грешных и безгрешных.

Однако в противоположность этой теократической концепции в поздний период Средневековья стал укрепляться новый подход к политике. В эпоху Возрождения и Реформации начался процесс секуляризации, т.е. освобождения общественного сознания от безраздельного влияния религии, что в конечном счете в политической сфере привело к разделению церковной и государственной властей.

Глубокое обоснование этой позиции представил выдающийся итальянский мыслитель Данте Алигьери (1265—1331), известный не только как поэт, но и как политический мыслитель. В своем трактате «Монархия» он обосновывает положение, что авторитет монархии дается ей непосредственно от Бога и не зависит от его наместника, т.е. от папы римского. Он выступает как решительный сторонник четкого разделения функций церковной и светской властей. Если Фома Аквинский считал, что государь должен подчиняться папе как самому Христу, то в представлении Данте монарх равен папе, поскольку монарх сам является выразителем воли Бога.

2.4. Эволюция западной политической мысли XVI—XVIII вв.

В современной исторической науке все шире утверждается мысль, что всемирная история не есть равномерный, прямолинейный процесс. В ее движении бывают и взрывные, революционные эпохи. Это относится и к развитию любых учений и идей, в том числе и политических. И здесь также совершаются своего рода «духовные революции». Хотя в отличие от социальных духовные революции — это относительно «тихие революции», но именно они во многом определяют дальнейший ход человеческой истории.

Известный немецкий философ Карл Ясперс (1883—1969) выделял две «осевые эпохи» («осевое время») в развитии идей и учений.

Первая «осевая эпоха» — это период примерно между 800 и 200 гг. до н.э.

К. Ясперс

Именно тогда почти одновременно и независимо друг от друга образовались несколько духовно-родственных друг другу духовных центров как на Востоке, так и на Западе. Они представлены именами Конфуция, Платона и Аристотеля, а также многих других мыслителей. Это их усилиями было окончательно подорвано мифологическое мировоззрение. Но они совершили и нечто большее, обозначив своим научным творчеством появление рационально мыслящего человека, т.е. человека такого типа, который практически сохраняется и по сей день без особых изменений своей глубинной сущности. Именно в первую «осевую эпоху» были заложены основы современных мировых религий и разработаны основные философские и политические категории, которыми пользуются и люди XXI в.

Вторая «осевая эпоха» — 1500—1800 гг. — затронула только Европу. Восток она не затронула, хотя еще до 1400 г. жизнь Запада и Востока протекала примерно на одном и том же цивилизационном уровне. Но в то время как на Востоке вплоть до XX в. политические учения находились под сильнейшим влиянием религиозной идеологии буддизма, конфуцианства, ислама, в период второй «осевой эпохи» в Европе зародился капитализм, произошли научная, промышленная, религиозные и политические революции.

Здесь, в Европе, произошел новый могучий взлет человеческого духа, причем этот период связан с подъемом политико-правовой мысли не в меньшей степени, чем с достижениями философской и художественно-творческой деятельности. Эти достижения политической мысли связаны, прежде всего, с политико-правовыми концепциями Никколо Макиавелли, Бенедикта Спинозы, Иммануила Канта.

Причем достижения второго «осевого времени» по сравнению с первым были более глубокими и значимыми для дальнейшего развития всей человеческой культуры, в том числе и для развития политической мысли. Отметим сразу: достижения европейцев были далеко не только со знаком «плюс» и об этом будет речь идти ниже.

В течение этого исторического периода политическая наука, не порывая связей с философией и вместе с ней отделяясь от религии, самоопределялась как самостоятельная область в философии, как политическая философия. Вместе с этим формировалось и представление о политике как самостоятельной области социальной жизни, самостоятельной целостности.

Первый мыслитель, который был скорее политологом, чем философом, — Никколо Макиавелли (1469—1527). Он полагал, что политика преследует свои цели, несводимые ни к религии, ни к философии, ни к экономике. Макиавелли оценивал государство как высшее проявление человеческого духа и считал возможным служение ему сделать целью, смыслом и счастьем человеческой жизни. Он считал, что устройство государства и его деятельность следует строить не на отвлеченных представлениях о должном, как это делал

Платон, а на изучении природы реального исторического человека, на изучении его психики, влечений, в общем, на том, на чем делал свой исследовательский акцент Аристотель. Можно сказать, что именно Макиавелли фактически продолжил познавательную традицию Аристотеля — исследовать политику реального общества с его вполне земными и потому несовершенными практиками и определенностями. Правда, самую эту человеческую природу Макиавелли представлял весьма по-своему. Он видел в человеке прежде всего только эгоистические, только агрессивные начала. Именно эти негативные качества людей и должны всегда и везде обуздывать государство, причем оно принципиально не должно быть при этом «разборчивым» в средствах достижения своих целей.

Н. Макиавелли

Макиавелли впервые выдвинул и обосновал мысль о том, что деятельность политика нельзя оценивать только с позиций общепринятой морали, представлений о добре и зле. Особые, высокие цели, которые ставит перед собой государство, могут оправдать применение средств, несовместимых с обыденной моралью. Для достижения государственных целей политик может использовать любые средства. Прикрывшись, по сути, высоким словом «государство», Макиавелли фактически позволил реальным политикам — вовсе не мудрым философам, а алчным и эгоистичным «виночерпиям» — ради якобы политических, а на самом деле ради их личных целей и ценностей преступить через все преграды и ограничения — нравственные, правовые, дипломатические, всякие другие. Для достижения государственных целей политик может использовать любые средства, но кто определит меру этой самой государственности. И каковы критерии государственности в условиях средневекового своеволия власти? В наиболее известной из его работ «Государь» Макиавелли пишет:

Государь... не может исполнять все то, за что людей почитают хорошими, так как ради сохранения государства он часто бывает вынужден идти против своего слова, против доброты и милосердия. Он всегда должен быть готов. по возможности не удаляться от добра, но при надобности не чураться и зла[14].

Макиавелли поставил одну из сложнейших проблем — соотношения морали и политики. Сложность этой проблемы увидел уже Платон, полагавший, что «царское искусство прямым плетением соединяет нравы мужественных и благородных людей... создавая, таким образом, великолепнейшую и пышнейшую из тканей». Но вместе с тем великий греческий философ увидел и нередко возникающую необходимость для политиков «прибегать ко лжи и обману — ради пользы тех, кто им подвластен .Подобные вещи полезны в виде лечебного средства». Но опять же не будем забывать о том, что Платон говорит об идеальном государстве и таких же правителях — философах, а Макиавелли — о правителях реальных, которых он наделяет правами идеальных. Одно дело — это действительно государственные, причем идеально-государственные дела — у Платона, которые вершит такой же идеальный правитель-философ, другое — это якобы государственные дела — у Макиавелли, который вершит алчный и невежественный, властолюбивый и эгоистичный «виночерпий». И вот такому правителю, которого, по взглядам Платона, вообще не должно быть на вершине власти, Макиавелли, ссылаясь на мысли Платона, дает право руководствоваться известной теперь его формулой: «Цель оправдывает средства». Что из этого вышло в истории человечества, нашим современникам хорошо известно. К сожалению, человеческие вообще и политические в частности практики и до сих пор разрушают государства, нравственность, порядок, саму земную цивилизацию. Макиавелли в действии! И никто пока это безумие не остановил, хотя современная политология считает, что никакая высокая цель не может оправдать любые средства. Важнейшей задачей политика (всегда и везде!) является как раз обязанность непременного соблюдения принципов общечеловеческой этики, а задачей гражданского общества является постоянный контроль за деятельностью политических институтов. Но, как было уже не раз сказано, с политологией как наукой реальная политика вовсе «не дружит» до сих пор, зато ей по пути с Макиавелли.

Макиавелли впервые выделил и исследовал на психологическом, нравственном и поведенческом уровнях основных участников политического процесса: объектов и субъектов политики, т.е. гражданское общество и составляющих его отдельных граждан и властвующую элиту, политических лидеров. Он показал, что две эти стороны политического процесса не только тесно связаны некоторыми общими интересами, но и противостоят друг другу, имеют собственные нормы и способы поведения. Тем самым он выявил одну из основных проблем политической науки, которая не утратила своей актуальности и в наше время, — проблему взаимоотношений гражданского общества и государства. Ее дальнейшее исследование в трудах выдающихся мыслителей Нового времени стало основой одного из влиятельных направлений политической науки — либеральной концепции в политологии.

Т. Гоббс

Либеральные учения Т. Гоббса и Дж. Локка. Для политической мысли Нового времени стала знаковой идея всеобщего естественного равенства людей. На ее основе стали развиваться теории естественного права и общественного договора, из которых в дальнейшем возник и современный проект гражданского общества и правового государства.

Основателями идеологии либерализма принято считать английских философов Томаса Гоббса (1588—1679) и Джона Локка (1632—1704).

Основой политического учения Гоббса является исследование потребностей, желаний и страстей человека. Причем результаты этого исследования нерадостные. По его оценке, людям присуще стремление к наживе, честолюбие, враждебное отношение друг к друга. Поэтому, находясь в естественном состоянии, без власти, которая держала бы их в страхе, люди неизбежно пребывают в обстановке «борьбы всех против всех». Чтобы избавиться от такого бедственного состояния, люди и пришли к выводу о необходимости заключения общественного договора с правителем, обладающим абсолютной властью.

Главной задачей этой власти должно стать обеспечение неприкосновенности частной собственности граждан.

Эту противоречивую модель политической власти в виде гражданского общества, охраняемого тоталитарной властью, Гоббс описал в своем главном произведении «Левиафан, или Материя, форма и власть государства» (1651). Чтобы показать необходимость абсолютной власти, внушающей подданным ужас, Гоббс уподобил ее Левиафану — библейскому чудовищу, представлявшему собой помесь змеи и крокодила.

Дж. Локк

Джон Локк представил другой образец гражданского общества и нового государства, который более соответствовал идеалу либерализма. В его трудах впервые дано теоретическое обоснование формирования в Англии конституционной монархии. Он рассматривал человека в качестве единственного источника власти, а государство — как результат договора свободных людей, образующих гражданское общество. Члены гражданского общества обладают естественными правами на жизнь, свободу и собственность. Эти естественные права граждан и ставят пределы власти государства при всех его формах. Более того, сама организация власти должна стать гарантией прав и свобод граждан. Этой задаче служила созданная Локком концепция разделения властей. Он предложил разделить власть на законодательную и исполнительную. Законодательная власть имеет более высокий статус, чем исполнительная, поскольку именно она определяет политику государств. Но и законодательная власть подчинена народу как единственному источнику всех форм власти.

В своем главном политическом труде «Два трактата о правлении» Локк писал:

В конституционном государстве... может быть всего одна верховная власть, а именно законодательная, которой все остальные подчиняются. Все же и законодательная власть представляет собой лишь доверенную власть, которая должна действовать ради определенных целей и поэтому по-прежнему остается у народа верховная власть устранять или заменять законодательный орган, когда народ видит, что законодательная власть действует вопреки оказанному ей доверию[15].

«Дух законов» Ш.Л. Монтескьё. XVIII столетие, вошедшее в историю Европы как век Просвещения, для политической науки стало временем развития и преобладания гуманитарных, гражданских начал, предложенных Н. Макиавелли и Дж. Локком.

По мере дальнейшего исследования политической жизни общества стали выдвигаться гипотезы, что многообразные политические явления не случайны, а тесно связаны между собой и с другими областями общественной жизни объективными зависимостями — законами. Стремление открыть эти законы во многом способствовало формированию собственного объекта политической науки, ее отделению от других наук.

Крупнейшим теоретиком этого периода был французский мыслитель-просветитель Шарль Монтескьё (1689—1755). Наибольшую известность получило его сочинение «О духе законов» (1748). Под «духом законов» он понимал совокупность базовых норм, которые складываются естественным путем в ходе исторического развития каждой страны и образуют фундамент политических, правовых, нравственных и религиозных отношений. Причем эти базовые законы, а также государство, которое на них опирается, возникают не на основе какого-то единовременного акта, не в результате общественного договора, как считал Дж. Локк, а из развивающегося постепенно «духа нации», который может быть рационально осмыслен и разумно изменен. К этим выводам Монтескьё пришел, исследовав политическую жизнь разных стран, в которых он побывал во время своих путешествий. Активно используя сравнительно-исторический метод для изучения общества и государства, мыслитель рассматривал развитие политической организации обществ как исторический процесс, как результат взаимодействия различных факторов: географических, демографических, религиозных, нравственных.

Развивая учение Локка, Монтескьё детально проанализировал виды власти, их организацию и взаимоотношения. Он обосновывал мысль о том, что для обеспечения свободы граждан и предотвращения злоупотребления властью она должна быть разделена на законодательную, исполнительную и судебную. Самостоятельность судебной власти нужна для сдерживания двух первых.

Все погибло бы, если бы в одном и том же лице или учреждении, составленном из сановников, из дворян или простых людей, были соединены эти три власти: власть создавать законы, власть приводить в исполнение постановления общегосударственного характера и власть судить преступления или тяжбы частных лиц. Поэтому государи, стремившиеся к деспотизму, всегда начинали с того, что объединяли в своем лице все отдельные власти, а многие короли Европы — с того, что присваивали себе все главные должности в своем государстве[16].

Монтескьё представлял парламентаризм как конституционно закрепленную систему управления, основанную на разграничении трех властей.

Ш. Л. Монтескьё

Либеральная идея общественного договора подверглась резкой критике с двух разных позиций: сначала со стороны политического радикализма, а несколько позже и со стороны политического консерватизма.

Политический радикализм Ж.-Ж. Руссо. Основоположник политического радикализма — французский философ Жан-Жак Руссо (1712—1778). Он исходил из идеи существования политического суверенитета народа, который для него является единственным источником власти. Существующее же государство не выражает воли народа, а защищает лишь интересы частных собственников, создавая тем самым в обществе обстановку «непрерывной войны» бедных и богатых. Общественный договор, в том виде как его трактуют основоположники либерализма, не меняет хищнической природы государства. «Любой закон, который сам народ “лично” не утверждал, ничто, пустое место, он не закон», — утверждает Руссо.

Подлинная воля народа может быть выражена только непосредственно самим народом. Парламент, например, такой, который создан в Англии, также не может освободить народ от рабства. Поэтому старое государство необходимо разрушить полностью и создать на его месте новое, выражающее волю большинства народа. Причем для осуществления этой задачи народ имеет право на насильственное, революционное свержение деспотической власти. Первым шагом новой власти должно стать устранение главной причины неравенства — частной собственности, которая возникла в результате обмана. Ее перераспределение между всеми поровну — реальный путь к уничтожению неравенства. Идеалом политического устройства Руссо считал демократическую республику, в которой народ реализует свое право на самоуправление.

Политический радикализм Руссо оказал значительное влияние на дальнейшее развитие политической мысли и практики. Однако его воздействие было противоречивым. Некоторые его идеи, например идея о народе как единственном источнике власти, нашли свое применение в устройстве современных демократических государств. Другие же положения его теории породили крайний революционный радикализм, идеи насильственного слома существующего государства и установления народного самоуправления.

Ж.-Ж. Руссо

Идеи европейского Просвещения были активно поддержаны и на Американском континенте, особенно в годы войны американских колоний за независимость от Англии (1775—1783). Некоторые американские политические мыслители этого времени выступали не только как просветители, проповедники либерально-демократических идей, но и как крупные политические деятели-практики.

Одним из наиболее известных американских просветителей и политических деятелей XVIII в. был Томас Джефферсон (1743—1826).

Как политический мыслитель, он сформировался в период Войны за независимость, в ходе которой выступал в роли руководителя левого, демократического крыла американского Конгресса.

Исходя из гуманистических идеалов европейского Просвещения, Джефферсон признавал, что каждому человеку присуще врожденное чувство добра, справедливости.

Исторический процесс в целом представлялся ему как противоборство этого врожденного нравственного начала и человеческого эгоизма, который воплощается в существующих государственных и социальных формах. Худшими из них он считал монархию и тиранию. Сложившийся общественно-политический строй Европы с его привилегиями царствующих династий и аристократов, государственной церкви он оценивал как господство произвола во вред большинству населения.

В понимании происхождения государства из общественного договора и естественного права он был близок к концепции Дж. Локка.

Джефферсон вошел в историю прежде всего как главный автор Декларации независимости США (1776) и Закона о свободе религии (1786). В Декларации, выдающемся документе социально-политической мысли XVIII в., он заявлял, что все люди сотворены равными, и все они одарены своим создателем прирожденными и неотчуждаемыми очевидными правами, к числу которых принадлежит жизнь, свобода и стремление к счастью[17].

Т. Джефферсон

Гарантией сохранения демократии, по Джеферсону, является право народа свергнуть правительство, если оно обнаруживает намерение превратить этот народ в жертву неограниченного деспотизма, лишить его права на свободу и безопасность. Эта центральная мысль Декларации — о суверенитете народа, т.е. о том, что только народ является единственным источником легитимной правительственной власти, — стала крупнейшим вкладом Джефферсона в историю мировой политической мысли.

Идеям, выраженным в Декларации, Джефферсон сохранил верность навсегда. В 1810 г., спустя более трех десятилетий после принятия Декларации, он писал, что забота о свободе и счастье людей должна быть целью всякой политической организации и «всех человеческих усилий».

Еще одним крупным достижением законотворческой деятельности Джефферсона стало принятие по его инициативе законодательной ассамблеей штата Вирджиния Закона об установлении религиозной свободы. В нем было, в частности, записано:

Хорошо понимая, что... наши гражданские права не зависят от наших религиозных взглядов, так же как они не зависят от наших взглядов в области физики или геометрии. что взгляды людей не подчиняются гражданской власти и не входят в ее юрисдикцию, мы, Генеральная ассамблея штата Вирджиния, утверждаем закон, согласно которому. все люди свободны в исповедании веры и вольны отстаивать с помощью доводов свои взгляды в области веры.

Этот знаменитый закон как бы распространял принципы Декларации независимости на область религиозной свободы. Он по праву считается одним из основополагающих документов американской истории. Его общая преамбула звучит как гимн разуму, освобождению от диктата церкви. Этот закон скоро стал известен не только всей Америке, но был восторженно принят и всей просвещенной Европой. Международная репутация автора поднялась очень высоко, а сам Джефферсон считал его одним из самых лучших своих творений.

Томас Джефферсон — один из активных участников разработки Федеральной Конституции США, принятой в 1787 г. Ее роль состояла в обеспечении прочного союза Штатов, образовавших молодое американское государство. В ходе подготовки Конституции Джефферсон настойчиво требовал и в конце концов добился включения в нее целого ряда статей о правах человека, например, таких как свобода слова, совести, право на суд присяжных, право носить оружие и др.

Принятие Конституции как бы логически завершило американскую революцию конца XVIII в., огромную роль в осуществлении которой сыграл Томас Джефферсон. Его вклад в становление американской политической мысли и государственности США трудно переоценить. Именно благодаря его целеустремленности гражданам США удалось обеспечить многие демократические завоевания и на их основе добиться в дальнейшем быстрых темпов экономического и социально-политического развития страны. Он зарекомендовал себя не только как выдающийся политический деятель, но и главное — как законотворец. Наследие Джефферсона представляет собой крупнейший вклад в историю и теорию американской и мировой политической мысли, который до сих пор сохраняет свое непреходящее значение в борьбе за демократию, расширение человеческих прав и свобод.

Политический консерватизм. Э. Бёрк и Ж. де Местр. Но на рубеже XVIII—XIX вв. либеральная концепция политики, сложившаяся в Старом и Новом Свете, подверглась резкой критике. Причинами этого стало критическое осмысление политических и социально-экономических процессов, происходящих в Европе в результате Французской буржуазной революции 1789 г. и революций 1848 г. На этой почве появилось консервативное направление в политической науке (от лат. conservo — охраняю, сохраняю), отвергавшее идею либерализма о естественном праве. Консерваторы рассматривали формирование государства не как процесс рациональной деятельности, а как результат естественной эволюции, длительного, постепенного процесса развития целостного организма, результат влияния иррациональных факторов. По мнению консерваторов, либерализм ведет к обесценению традиций, к разрушению материальных и моральных ценностей.

Консерватизм основывался на следующих основных принципах:

(1) общество — это система устойчивых норм, традиций, институтов, имеющих глубокие исторические корни;

(2) реально существующий социальный институт ценнее любой теоретической схемы;

(3) социальное равенство между людьми невозможно;

(4) наиболее прочной гарантией личной свободы и социального порядка является институт частной собственности.

Консерваторы стремились довести до сознания людей суть своей политической концепции с помощью следующих афоризмов:

Тот, кто стреляет в прошлое из пистолета, в того прошлое выстрелит из пушки;

То, что можно не менять, менять не надо.

История политологического консерватизма начинается с Французской буржуазной революции.

Основоположники консервативного направления — английский политический деятель и публицист Эдмунд Бёрк и французский мыслитель, политик и дипломат Жозеф де Местр. Основатели консерватизма противопоставляли либеральным идеям индивидуализма и рационализма взгляд на общество как на развивающуюся естественным путем органическую, целостную систему.

Эдмунд Бёрк (1729—1797) в своем произведении «Размышления о революции во Франции» (1790), написанном в начале Французской революции, резко осудил ее политическую программу. По его мнению, совершенствование государственного строя всегда должно осуществляться с учетом вековых обычаев, нравов, традиций, исторически сложившихся законов страны. Основой государственного строя Англии Бёрк, долгое время бывший английским парламентарием, считал идею наследования, которая обеспечивала в течение многих столетий сохранение и передачу традиций от поколения к поколению. В результате сохранялось все ценное, что приобреталось предшествующими поколениями.

Таким образом, Бёрк противопоставлял политическим идеалам либералов исторический опыт столетий, а разуму — традицию. Общественный порядок, доказывал он, складывается в результате постепенного, длительного процесса исторического развитии, в котором и воплощается общий разум народов. Сила действующей конституции — в давности ее действия, в традициях народа, которые воплощены в ней.

Поэтому учение о политике должно содержать не умозрительные схемы, а исторический опыт, законы, обобщение политической практики.

Э. Бёрк

Жозеф де Местр (1753—1821) в своем произведении «Размышление о Франции» (1789) выступил с критикой политического строя, основанного на принципах разума. Дееспособные конституции, считал он, складываются веками, в них кристаллизуются традиции, обычаи народов, в которых содержится и иррациональная составляющая. Поэтому Франция возможно быстрее должна вернуться к своим старым политическим традициям, утверждающим приоритет монархической власти. Только воля монарха может даровать народу подлинную свободу.

Ж. де Местр

Таким образом, выступая против идей либерализма и радикализма, воплощением которых явилась Французская буржуазная революция, консерваторы стремились доказать, что результатом политических изменений могут быть одни лишь беды. Тем не менее вскоре и они поняли, что отсутствие гибкой позиции в отношении динамики общественной жизни также недопустимо. В период 1789—1848 гг. позиция консерваторов эволюционировала от полного отрицания нового мировоззрения к тому, что можно назвать господствующей в течение последних 150 лет формой консервативной идеологии: изменения должны проводиться настолько медленно, насколько это возможно, и только в тех случаях, когда они будут необходимы для того, чтобы предотвратить еще большее расстройство общественного порядка.

2.5. Особенности политической мысли XIX в.

Главные особенности этого периода в развитии политической науки состоят в следующем: (1) наука о политике обогатилась рядом новых выводов и положений; (2) стало ясно, что политика является такой сферой человеческой деятельности, которая требует для ее понимания данных других общественных наук; (3) в этот период развивается не только политическая наука, но и другие общественные науки. В результате политические проблемы наиболее полно стали рассматриваться в рамках социологии.

Изменился и сам подход к пониманию природы политики. На смену гражданской концепции политики пришла социологическая концепция. Для нее отправной точкой изучения политики является не отдельный гражданин, личность, индивид, что было характерно для политической мысли эпохи Просвещения, а социальная группа, общественный класс. В ряде индустриально развитых стран было введено всеобщее избирательное право, опираясь на которое рабочий класс, другие слои трудящихся могли продолжить борьбу за свои права мирными средствами. Политическая мысль XIX в. стала рассматривать индивида в качестве продукта, производного от своей социальной группы, каждая из которых имеет свои характерные черты, свойства. Такой подход и получил название социологического.

Особое место в истории политической мысли занимает позитивистская концепция общества и государства, созданная французским мыслителем Огюстом Контом (1798—1857). Он вошел в историю философии и науки не только как основатель философии позитивизма, родоначальник социологии, но и как создатель так называемой «религиозной политологии». Его основные труды — «Курс позитивной философии» и «Система позитивной политики».

Отправной пункт социально-философской концепции Конта — отрицание всей предшествующей религиозной догматики и философских абстракций. Продуктом исторического развития этих воззрений, по мнению Конта, стала только «анархия умов», которая проявилась в революции. Положить конец этой анархии умов, бесконечному препирательству между либералами, не признающими порядка, и ретроградами, отвергающими прогресс, может только применение к анализу общественных явлений метода позитивного научного синтеза.

Своеобразие методологии социального познания Конта состояло в том, что он ориентировался на наблюдения только социальных фактов, а не на исследование их сущности. Конт подчеркивал органическое единство всего человеческого знания, из чего и вытекала необходимость распространения методов физики, биологии, других естественных наук на исследование социально-политических процессов.

Согласно Конту, в результате применения указанных новых методов и может быть создано новое позитивное общество.

В противоположность сторонникам идей всеобщего равенства, ликвидации частной собственности Конт считал, что в новом обществе будут существовать уже возникшие в реальности классы предпринимателей (управленцев) и рабочих, сохранится строгая социальная иерархия. Собственность будет находиться в руках фабрикантов, землевладельцев, банкиров, купцов, для которых она есть не право, не привилегия, а долг и обязанность. Именно на этих классах лежит «необходимая социальная функция» по управлению капиталами, созданию рабочих мест. Духовно-нравственными проблемами здесь будут заниматься философы-позитивисты и ученые-специалисты конкретных дисциплин — математики, физики, биологи, социологи. При такой организации общество будет постоянно самосовершенствоваться. Это будет замкнутая саморегулирующаяся система, где каждый элемент выполняет свою роль.

В таком обществе революции станут излишними, поскольку ясно обнаружится, что они представляют собой для общества лишь патологию. Общество станет гармоничным, и все составляющие его классы будут стремиться сохранять достигнутое материальное и духовное благоденствие.

О. Конт

Что же касается природы государства, то его предназначение, по мнению Конта, состоит в том, чтобы «объединять частные силы для общей цели и предупреждать фатальную склонность к коренному расхождению в идеях, чувствах, интересах». Обеспечение согласия государство осуществляет посредством использования материальных и духовных средств, властных предписаний (законов), следование которым является священным долгом каждого члена общества.

Эту власть Конт определял как социократию. Ее идеологической основой должна стать созданная им позитивная философия, а социальной базой — солидарность капиталистов и пролетариев. Состав социократии должен быть одновременно светским (банкиры, промышленники, землевладельцы) и духовным. Самому себе Конт отводил в этой системе роль первосвященника.

Многие современники Конта оценивали его религиозно-политическую систему как донкихотство, а некоторые — даже как проявление шизофрении. Однако сегодня стало очевидным, что ныне существующий идеал совершенного социально-политического устройства включает в себе многие из идей Конта, которые его современники считали утопическими: таковы идеи социального партнерства, общества всеобщего благоденствия, тесного союза науки с производством и др.

Идеи позитивизма вслед за Контом развивал выдающийся английский мыслитель Герберт Спенсер (1820—1903). В основу своей социально-политической концепции он положил идею универсальной космической эволюции. Отправляясь от фундаментальных законов физики, Спенсер усматривает сущность эволюции мира в постоянных процессах дифференциации и интеграции, сначала неживой, а затем живой и социальной материи. Эти же процессы определяют и общественно-политическое развитие. Стержень его взглядов на общество и государство составляет систематическое проведение аналогии между биологическими и социальными организациями. Индивиды — это как бы клетки или физиологические единицы общества. Правительство уподоблялось им мозгу человека, а армия — мускульной системе. По Спенсеру, социальный организм состоит из трех главных систем:

(1) регулятивной (государство), организующей подчинение всех частей социального организма целому;

(2) производящей, обеспечивающей производство средств, необходимых для жизни;

(3) распределительной, выражающейся в разделении труда между частями социального организма и их взаимосвязи.

Г. Спенсер

Возникающая в обществе регулятивная, т.е политическая, система может в процессе своей эволюции приобретать различные формы.

Военный, или милитаристский, тип государства возникает, как правило, в результате военных конфликтов и насаждает в обществе форму связей, присущих отношениям побежденных и победителей. Государство бесцеремонно вмешивается в промышленность, торговлю и духовную жизнь, насаждает повсюду однообразие, пассивность, слепое повиновение.

Промышленный тип государства формируется в условиях свободной конкуренции, здесь побеждает самый сильный в области интеллектуальных и нравственных качеств. Конкурентная борьба — благо для такого общества, ибо она обеспечивает рост интеллектуального и морального уровня в целом, укрепляет политическую свободу и создает условия для творческой деятельности людей. По мере перехода от военизированных политических структур к индустриальным повышается роль трудовых и других общественных организаций, а прямое государственное насилие уступает место самоуправлению.

Государство, целью которого является обеспечение выживания и процветания слабейших, — худший тип государства. Такое государство приводит к выживанию и умножению в обществе людей с худшими морально-интеллектуальными качествами, что и приводит в конце концов к деградации общества.

Но в какой бы форме ни существовала государственная власть, она ни при каких обстоятельствах не должна вмешиваться в процессы естественной универсальной эволюции, которые неизбежно определяют социальную жизнь, т.е. в процессы естественного отбора, борьбы за существование, выживание сильнейшего и т.п. Только при этом условии сильнейшие, приспособленные будут выживать, а слабейшие, неприспособленные — вымирать. Только сильные смогут обеспечить обществу все более высокий уровень исторического развития.

Поэтому перераспределением социальных благ в пользу неимущих должно заниматься не государство, а частные лица, желающие своим участием в благотворительности «смягчить несправедливости природы». Спенсер выступал и против государственного образования для неимущих, считая демократизацию образования бесполезным и даже вредным делом. Основная же задача государства, ради которой оно и возникло, — разрешение конфликтов между большими группами населения.

С позиций теории органической эволюции, которую он проповедовал, Спенсер, конечно, резко отрицательно относился к социалистическим идеям, которые стали быстро набирать силу как раз в его время. Он считал, что человеческое общество, как и весь органический мир, развивается постепенно, эволюционно, а не революционно.

Коммуннистическое же общество, ради которого и затеваются революции, невозможно. И главная причина неосуществимости коммунистических идей состоит в том, что людям свойственны любовь к власти, честолюбие, несправедливость и нечестность. «Все попытки ускорить прогресс человечества с помощью административных мер ведут лишь к возрождению учреждений, свойственных низшему (т.е. военному) типу общества — пятятся назад, желая идти вперед».

На самом деле основной, реально существующей тенденцией эволюции общества является процесс его возрастающей индивидуализации.

Поэтому принцип эволюционизма в творчестве Спенсера тесно сочетался с одним и главных принципов либерализма — laissez faire — принципом невмешательства государства в сферу личных прав и свобод граждан.

К сфере неприкосновенных личных прав и свобод Спенсер относил прежде всего безопасность личности, свободу передвижения, свободу совести, свободу слова.

Он защищал «право каждого человека заниматься своими делами как ему угодно, каковы бы ни были его занятия, лишь бы они не нарушали свободы других». Политические права как раз и нужны для того, чтобы защищать личные права. «Политические права должны быть так распределены, чтобы не только индивиды, но и классы не могли угнетать друг друга».

Таким образом, Спенсер пытался распространить всеобщие законы универсальной эволюции на область социологии и политологии, что и привело его к биологизации этих дисциплин.

Спенсер вошел в историю общественных наук как основатель «органической школы». Общество, с его точки зрения, — это эволюционирующий организм, подобный любому другому живому организму, которые исследуются биологической наукой.

Немецкий экономист и философ Карл Маркс (1818—1883) довел до логического конца разработанную в общественных науках точку зрения о соответствии политики экономическому строю, т.е. обосновал социально-экономический подход к политике. Ему принадлежит положение, согласно которому политическая надстройка зависит от экономического базиса, от производственных отношений. А сама политика есть выражение непримиримой борьбы за власть между противоположными классами. На современном этапе, считал он, политика приобрела характер непримиримой борьбы между буржуазией и пролетариатом, которая через диктатуру пролетариата приведет к бесклассовому обществу.

Таким образом, решающее значение в учении Маркса приобрела идея конфликтности, революционности политической жизни. А все роли и функции индивида сводились в результате к его социально-классовой принадлежности. В «Манифесте Коммунистической партии» (1848) указывалось, что коммунисты могут выразить свою теорию одним положением: ликвидация частной собственности.

Однако опыт политической борьбы второй половины XIX в. не подтвердил некоторых прогнозов марксизма. Капитализм в ходе этой борьбы обнаружил не только свои деструктивные, но и конструктивные способности к социальному партнерству. В ряде развитых капиталистических стран было введено всеобщее избирательное право, которое позволило трудящимся через представительные органы решать свои проблемы мирным путем.

В своих поздних произведениях друг и соратник Маркса Фридрих Энгельс (1820—1895), оценивая новую ситуацию, сложившуюся в конце XIX в. в ряде стран Европы, уже говорил о возникновении такой возможности, при которой «старое общество могло бы мирно врасти в новое», т.е. о возможности мирных социалистических преобразований в капиталистических странах.

Широкое влияние марксизм приобрел в конце XIX — начале XX в. Для уточнения и реформирования марксизма немало сделали не только последователи Маркса, но и его критики.

Э. Бернштейн

Эдуард Бернштейн (1850—1932) — немецкий публицист и политический деятель, социал-демократ. Был близким другом Ф. Энгельса, который завещал ему архивы, свой и Маркса. В своей книге «Проблемы социализма и задачи социал-демократии» (1899) он подверг суровой критике учение Маркса. С его точки зрения, учение Маркса оказалось научно несостоятельным. Он доказывал, что история ведет не к углублению пропасти между магнатами капитала и пролетариатом, а к ее исчезновению. Ожидание катаклизма, присущее марксизму, неосновательно и должно быть заменено верой в постепенную эволюцию, ведущую к мирному социалистическому преобразованию общественного строя. Борьба классов существует, но она не единственное содержание истории, так как рядом с ней есть и сотрудничество классов.

Эти установки Бернштейна стали основой политической идеологии социал-демократизма, которой руководствовались социал-демократические партии, образовавшие Социалистический интернационал.

Важнейшим принципом политической идеологии и практической деятельности социал-демократии в XX в. стал реформизм. Принятию западными социал-демократами эволюционного, демократического пути к социализму способствовал и опыт большевизма в России. Негативно оценивая этот опыт, теоретики социал-демократии использовали для характеристики своей платформы понятие «демократический социализм», подчеркивая тем самым, что социал-демократия в отличие от коммунистов стремится создать социализм демократическими средствами.

Выдающийся немецкий социолог и политолог Макс Вебер (1864— 1920) плодотворно использовал другой аспект социологического подхода к политике, усмотрев основу ее происхождения не в экономических, а в культурных и религиозных факторах, — культурологический подход. При характеристике классов, их политической активности он учитывал не только их отношение к средствам производства, как Маркс, но и социальные показатели: социальную самооценку, различные ценностные ориентации.

Конечно, разглядеть субъективный смысл, который люди вкладывают в свои действия, непросто. Но в этом и состоит сложность задач социолога, который должен уметь понимать и толковать действия людей, проникать в тот смысл, который они в эти действия вкладывают.

При этом общий интерес социальной группы представлялся у Вебера как сбалансированный итог интересов всех индивидов данной социальной группы. Свой социально-психологический подход к исследованию общественных процессов он определял как понимающую социологию.

В своей широко известной работе «Протестантская этика и дух капитализма» Вебер утверждает, что, познав господствующие идеи каждой эпохи, можно объяснить назначение существующих политических институтов. Так, либеральная демократия, по его мнению, неразрывно связана с протестантской религиозной этикой, культурой консенсуса, духом индивидуализма.

М. Вебер

Учитывая роль конфликта в социально-политической жизни, Вебер все же главную роль отводил консенсусу, который основывается на ценностях, разделяемых большинством населения. Поиск консенсуса — главная цель политики.

Разделяя позицию, высказанную еще Аристотелем, Вебер считал, что основным носителем этого консенсуса являются средние слои — опора гражданского общества и социальная основа политической стабильности. Революцию он рассматривал как аномалию общественной жизни.

Будучи сторонником парламентской демократии, Вебер считал, что укреплять ее способен харизматический лидер (харизма в переводе с греческого означает «божественный дар, благодать»), избранный прямым голосованием народа, т.е. так называемым плебисцитным путем. Харизматического лидера отличают некоторые исключительные способности, вызывающие к нему со стороны населения исключительную преданность и веру. Идея парламентской демократии с харизматическим лидером во главе задумывалась для обеспечения единства общества и его стабильности. Однако, как оказалось на практике, она явилась одной из предпосылок установления в Германии фашистской диктатуры с Гитлером во главе.

2.6. Направления и подходы в политической науке XX—XXI веков

Современная политология бурно развивалась как в Западной Европе, так и в Америке. В начале ХХ в. именно в Америке политология окончательно отделилась от социологии, как в свое время в Европе она отделилась от философии. Свидетельством окончательного обретения политологией статуса самостоятельной науки стало образование в 1903 г. Американской ассоциации политических наук.

Обретение политологией самостоятельного научного статуса связано с распространением заимствованного у психологии поведенческого, бихевиористского (от англ. behaviorism — поведение), подхода. В качестве объекта исследования бихевиоризм рассматривает поведение индивидов в различных ситуациях, в политике, например, при проведении выборов в условиях конкуренции разных партий, принятии политических решений, управлении отдельными структурами политической системы и т.п. Исследование направляется на поиск и измерение эмпирической информации с помощью непосредственных наблюдений, анкетирования, интервьюирования, анализа документов.

Самыми значительными представителями политического бихевиоризма были американские ученые Ч. Мерриам и Г. Лассуэл. Сторонники этого подхода исходили из следующих принципов:

(1) основным объектом изучения в политологии должны быть действия, формы поведения людей, направленные на достижение своих политических целей;

(2) главную научную ценность имеют факты, приобретенные при изучении политического поведения как социальных групп, так и индивидов. При этом особое значение имеет учет индивидуальных психологических факторов и характеристик;

(3) к исследованию политики следует применять методы других наук, таких как психология, математика, статистические данные, анкетные опросы.

Один из создателей современной политической науки — Чарльз Мерриам (1874—1953), возглавлявший отделение политической науки в Чикагском университете, выводил формальные структуры политических отношений из «естественной сущности» человека. В качестве исходного основания анализа политики в бихевиоризме выступает «политическое поведение» человека, обусловленное побуждающими мотивами. В связи с этим задача политической теории состоит в том, чтобы объяснить явления политической жизни исходя из закономерностей естественного жизненного поведения людей.

Несмотря на все многообразие мотивов и импульсов, определяющих поведение индивида, в основе политической реальности лежит индивидуальная воля человека, индивидуальные человеческие страсти, в особенности жажда власти и применения силы. Задачу политической науки Мерриам свел к описанию наблюдаемого поведения, политического взаимодействия.

Ученик и последователь Мерриама Гарольд Лассуэл (1902—1978), стремясь оживить, очеловечить политическую науку, поставил в центр своих исследований личность политического субъекта. В своей работе «Психопатология политики» (1930) он исходил из идеи Зигмунда Фрейда о том, что причины политических и социальных явлений коренятся в индивидуальной психике, причем в наиболее древних ее пластах — в бессознательном. Лассуэл утверждал, например, что истинные причины политических действий по своей природе именно бессознательные и, более того, сексуальные. В своей работе Лассуэл использует метод психобиографии, чтобы найти тот опыт развития личности, который определяет ее зрелые политические черты и интересы. Политика рассматривалась им как компенсация детских обид, ущемленного самолюбия, страхов, конфликтов, зависти, ревности, которые и становятся со временем определяющими для последующего поведения политического субъекта. Он полагал, что стремление к политической деятельности определяется особенностями психики личности. Лассуэл вводил понятие «искатель власти», под которым понимался такой психотип человека, который посвящал всю свою жизнь стремлению к захвату и использованию власти. Страстное желание власти рождается еще в детских конфликтах и проносится таким человеком через всю его жизнь.

Ч. Мерриам

Г. Лассуэл

Фашистская идеология и ее интерпретации. Без учета психологической составляющей нельзя дать глубокий анализ и одного из влиятельных направлений в политической жизни XX в. — фашистской идеологии, с распространением которой связаны наиболее трагические страницы политической истории XX в. Анализу природы и причин появления этого общественно-политического течения современная политология уделяет большое внимание. Однако единого взгляда на эту проблему до сих пор не выработано. Между тем актуальность темы сохраняется, поскольку рецидивы этой идеологии в некоторых странах не изжиты до сих пор и время от времени заявляют о себе вновь и вновь в различных проявлениях, в том числе и в форме неофашизма.

Термин «фашизм» в переводе с итальянского означает «связка для боя». Термин был заимствован итальянскими националистами у крайних революционеров, действовавших в Сицилии в конце XIX в. Фашистским впервые назвало себя общенациональное собрание сторонников Бенито Муссолини 23 марта 1919 г.

В политическом лексиконе термином «фашизм» стали обозначать самые различные социальные явления — политические режимы и движения, коллективные и индивидуальные действия, образы мышления.

Существует множество интерпретаций природы фашизма. Но наиболее распространены три концепции. Первая из них либеральная. Она особенно широко распространена в странах Запада.

Ее иногда называют «теория нравственной болезни Европы». Наиболее подробно ее разработал итальянский философ Бенедетто Кроче (1866-1952).

Он считал, что фашизм — это стихийная, негативная реакция европейских стран на совокупность идеалов эпохи Просвещения, которые были выражены девизом «Свобода, Равенство и Братство». Таким образом, здесь фашизм представляется как некоторое «необыкновенное отклонение», отрыв от магистральной линии развития европейской цивилизации. Фашизм, таким образом, изображался как трагический инцидент, который носил лишь временный характер и не имел глубоких корней в прошлом. Западные теоретики либерализма объясняли фашизм также массовым стремлением найти какую-то равноценную замену утраченным традиционным, в том числе религиозным, идеалам. В этом отношении они указывали на сродство фашизма и коммунизма. Исследователи либерального толка считали, что ни один общественный класс специально не желал и не поддерживал фашизма.

Вторая интерпретация фашизма разрабатывается левыми, социал-демократическими, кругами. Ее сторонники делают упор на ответственности итальянской и немецкой буржуазии за приход фашистов к власти. По мнению «левых», фашизм является неизбежным результатом глубоких пороков исторического развития некоторых стран, в первую очередь Еермании и Италии. В этих странах правящий класс оказался неспособным восстановить равновесие, нарушенное быстрым промышленным ростом, политически сплотить массы и привести в действие механизмы демократизации общества. Так, не принималось эффективных мер к обузданию националистических проявлений, которые и стали мощными факторами фашистского влияния.

Третья из наиболее распространенных трактовок фашизма — марксистская. Марксисты исходили из положения, что основой фашизма являются структуры капиталистического общества, находящегося на стадии монополистической концентрации и империализма. Вместе с тем фашизм является формой реакции на движение рабочего класса и его коммунистическую идеологию.

Б. Кроче

Кроме указанных трех основных интерпретаций фашизма существуют и многие другие, находящиеся, так сказать, на периферии политической науки. Среди них и трактовки фашизма, созданные его сторонниками, которые, например, изображали фашизм в качестве спасителя человечества от марксизма и коммунизма.

Значительно больший интерес представляют критические трактовки фашизма с религиозной, социологической и психологической позиций. Так, весьма своеобразное объяснение фашизма на основе понятий психоаналитической теории предлагает австрийский психолог Вильгельм Райх (1897—1957). Он считает, что фашизм представляет собой главным образом девиантную (отклоняющуюся) и садомазохистскую, т.е. включающую применение крайней жестокости, ответную реакцию на отчуждение личности в современном обществе, на насилие со стороны власти. Он находит почву для фашистских проявлений в самой структуре человеческой психики.

По его мнению, на выбор политических ориентаций влияет психологическая структура обычного человека, которая включает в себя три «концентрических круга»:

(1) на уровне внешнего слоя психики человек проявляет такие свои позитивные качества, как сдержанность, вежливость, терпимость, сознание собственного долга, самообладание;

(2) средний слой — это та сфера, которую Фрейд определял как сферу бессознательного. Именно здесь локализованы свойственные человеку низменные побуждения, такие как жестокость, садизм, похоть, алчность, зависть. Как раз на эти импульсы и ориентируется фашизм. По мнению Райха, с этим связан тот известный факт, что влиянию фашизма в большей степени подвержены мелкие буржуа, молодежь и женщины;

(3) на уровне третьего, самого древнего, слоя психики, образующего ее «биологическое ядро», человек снова добр, полон любви, обнаруживает свои творческие возможности, в том числе и в политической сфере.

В результате поведенческих, бихевиористских исследований в политологии накопились колоссальные объемы эмпирической информации, которые стали предпосылкой разработки системного подхода к политике.

Системный подход занимает сейчас одно из ведущих мест в научном познании. Наиболее широкое применение этот подход получил при исследовании и сложных, многоотраслевых, развивающихся объектов. К ним, в частности, относятся и политические системы, организации, институты. При системном подходе объект рассматривается как множество элементов, взаимосвязь которых обусловливает целостные свойства этого множества.

Например, среди политических институтов важнейшее место принадлежит государству. При его анализе основной акцент делается на выявлении многообразных связей и отношений, имеющих место как внутри государства, так и в его взаимоотношениях с внешним окружением. Государство при системном подходе представляется как множество элементов, основным из которых является аппарат управления, состоящий, в свою очередь, из сотен элементов. В силу большого числа элементов, составляющих объекты политического характера, при системном подходе требовалось использование вычислительной техники.

Создателем системного подхода в социологии и политологии был американский социолог-теоретик Толкотт Парсонс (1902—1979). Он рассматривал политику как целостный, сложный, самоорганизующийся механизм. Сфера политики находится в непрерывном взаимодействии с окружающей средой и является одной из подсистем, которая выполняет в обществе определенные специфические функции: определяет социальные цели, распределяет имеющиеся в обществе ресурсы, принимает решения, необходимые для достижения поставленных целей.

Политическая подсистема, по Парсонсу, включает в себя три элемента — лидерство, органы власти и регламентацию, каждый из которых выполняет определенные функции. Лидерство обеспечивает занятие определенного положения, обязывающего проявлять инициативу и обеспечивать массовую поддержку для поставленных политических целей, институт регламентации способствует выработке норм и правил, создающих правовую основу для политического контроля.

Однако модель Парсонса имела некоторые недостатки. Она была ориентирована на стабильность и устойчивость политической системы, исключая все случаи ее нестабильности, конфликтов. Тем не менее теоретическая модель Парсонса оказала заметное влияние на дальнейшие исследования в области социологии и политологии.

Т. Парсонс

Системную теорию для анализа политики разработал канадский ученый Дэвид Истон (р. 1917). Созданный им образ политической системы стремится к самосохранению и выполняет функции распределения ценностей и ресурсов. Политическая система выступает, прежде всего, как инструмент для преобразования идущих от общества импульсов в политические решения. В своей главной работе «Системный анализ политической жизни» (1965) он подчеркивал, что политику следует рассматривать как систему поведения, включенную в окружающую среду, подверженную ее воздействию и обладающую способностью отвечать на эти воздействия. Обмен и взаимодействие политической системы со средой осуществляется по принципу «вход — выход». Роль «входа» заключается в воздействии среды на систему, в результате чего возникает реакция на «выходе» в виде политических решений по распределению ценностей. Ответ системы на импульсы, получаемые извне, имеет не только форму решений, но и форму действий, которые и составляют содержание экономической, экологической, социальной и других направлений политики.

Д. Истон

Политический процесс, таким образом, оказывается, по Истону, процессом переработки информации, ее перевода со «входа» на «выход». Еще одну важнейшую функцию политической системы Истон видит в обеспечении ее самосохранения, выживания. Однако механизмы осуществления этой важнейшей функции в концепции Истона не были раскрыты.

Следуя положениям Истона о «системе, погруженной в среду», американский политолог Габриэль Алмонд (1911—2002), исследовав негативную практику попыток механического переноса западных моделей в политическую жизнь развивающихся стран, глубоко исследовал те функции политической системы, которые могут обеспечить ей устойчивость и стабильность.

Среди этих функций он особо выделил политическую коммуникацию, под которой понималось как тесное взаимодействие внутри самой этой системы между образующими ее структурами, так и взаимодействие между всей этой системой в целом и окружающей ее средой, гражданами.

Любая власть нуждается в поддержке со стороны граждан, общества. Без поддержки главного элемента политической жизни — индивида — политическая система не может эффективно действовать и обеспечивать собственную жизнеспособность. Эта задача и выполняется с помощью функции политической социализации — процесса освоения индивидом политических ценностей, знаний, чувств, идеалов, помогающих ему выполнять различные политически роли. Политическая культура — явление сложное и многообразное. В одной из наиболее известных своих работ «Гражданская культура» (1963) Алмонд рассматривал политическую культуру как «разнообразные, но устойчивые, повторяющиеся интеллектуальные, эмоциональные и оценочные ориентации относительно политической системы, ее аспектов на “входе” и “выходе”, представление о себе как политическом субъекте». Исследовав политическую культуру в ряде стран Европы и Америки, он пришел к выводу, что особенно трудно сформировать устойчивые образцы политического поведения в странах, где политическая культура неоднородна, отличается взаимодействием различных субкультур.

Устойчивость политической системы зависит также от выполнения ею еще одной важной функции, которую Алмонд называет рекрутированием. Ее значимость обусловлена тем, что жизнеспособность политической системы в большой степени зависит от качества политического персонала, выполняющего различные политические роли. Поэтому отбор управленцев, особенно элиты, должен происходить целенаправленно при внимательном учете их психических качеств, общей культуры, способности привлекать и организовывать людей.

На рубеже XX—XXI вв. в развитии политологии наблюдаются две взаимосвязанных тенденции:

(1) специализация, продолжающееся отделение от других наук;

(2) усиление междисциплинарных связей, позволяющих более глубоко исследовать сложную социальную действительность.

Последняя тенденция проявляется в том, что политология продолжает заимствовать методы истории, социологии, антропологии, психологии, экологии. Это обстоятельство как раз и является одной из причин существования проблемы ограничения предмета политологии, ее самостоятельности.

Кибернетический подход. Как мы видели, в политологии активно используется современная теория систем, у истоков которой находятся биология и кибернетика.

Американский ученый Норберт Винер (1894—1964) заложил основы кибернетики исходя из представления о том, что все объекты живой и неживой природы, в том числе и социальные объекты, можно уподобить «черному ящику», который реагирует на запросы, обращенные к нему.

Создатели современной общей теории систем исходят из того, что изучаемая реальность, в том числе и политическая, обладает некоторыми свойствами, общими для всех систем. Это означает, что политическая система состоит из взаимосвязанных элементов; целое, сформированное этими элементами, нельзя свести к их сумме, поскольку это целое обладает некоторыми качествами, которых нет ни у одного из составляющих его элементов; взаимоотношения между этим целым и его элементами подчиняются правилам, которые могут быть выражены на языке логики.

Подход к политике с позиций кибернетики осуществил немецкий политолог Карл Дойч (1912—1992). В книге «Нервы управления» (1963) он рассмотрел кибернетическую модель политических систем как коммуникативную структуру. Под коммуникацией он понимал передачу смыслов с помощью различного рода символов. Это процесс, посредством которого лицо или группа лиц сообщают о своем отношении к конкретному вопросу. Коммуникации осуществляются не только с помощью печатных и электронных средств, но и посредством произведений живописи, музыки, математических символов, художественных произведений и т.д.

Дойч предложил уподоблять политическую систему системе кибернетической. Политика в данном случае представлялась как процесс управления и координации усилий людей по достижению поставленных целей. Упор при этом делался на исследование процессов информации в политике.

Модель Дойча исходит из того, что в условиях развитых коммуникаций информация является «нервами управления», деятельность которых определяет эффективность власти. Наиболее широким каналом являются средства массовой информации, печатные и электронные. Кроме них в качестве коммуникации выступают политические партии, группы давления и другие организации. Важный способ коммуникации — неформальные, личные контакты лидеров государств, партий.

Движение информации от одной части политической системы к другой, например от элиты к гражданам, зависит от зрелости самого общества.

В демократически развитых обществах политическая информация адресуется всем группам населения, ее циркуляция не сталкивается с цензурой, она функционирует на основе взаимного обмена: как от лидеров к населению, так и граждан к власти.

В тоталитарных обществах преобладают коммуникации на основе неформальных контактов политических лидеров. Неразвитость средств массовой информации, отсутствие независимой прессы обусловливают дозированный характер и объемы политической информации, полный контроль над ней со стороны государства.

К. Дойч

Групповая парадигма. Один из новых подходов к политическим исследованиям, обоснованный американскими учеными Артуром Ф. Бентли и Е.Р. Херрингом, исходит из признания того, что вся политика, в сущности, является борьбой групп. Их концепция положила начало групповой парадигме в политологии.

Под группами интересов они понимают социальные группы, сплоченные на основе общих взглядов и соединенные системой взаимоотношений. Группа придерживается общих представлений о системе распределения ценностей, которая является справедливой. Принятие тех или иных политических решений определяется борьбой тех или иных социальных групп.

Политическая реальность как раз и кроется в борьбе за власть и влияние между группами. Основное содержание политологии так или иначе сводится к изучению характера этих групп, их особенностей, структуры, порядка рекрутирования членов, характерных черт возглавляющих группы лидеров, используемых ими ресурсов, методов воздействия на общественное мнение, их взаимоотношений с политическими партиями, другими общественными организациями.

Усиливающийся в развитии политологии XX в. процесс конкретизации политических знаний привел к пристальному изучению аналитиками института политических партий. При этом основной вклад в разработку современных научных представлений о партиях внесли американские и французские политологи Габриэль Алмонд и Морис Дюверже.

Особое внимание уделялось ими правовым аспектам участия партий в избирательном процессе. В результате исследований был создан теоретико-методологический фундамент для изучения феномена многопартийности и становления партологии в качестве одного из структурных разделов политической науки.

Важную роль в этом процессе сыграла вышедшая в 1951 г. и ставшая классической книга французского ученого Мориса Дюверже «Политические партии», переведенная на многие языки, в том числе и на русский[18]. Этот наиболее влиятельный европейский специалист по политическим партиям всесторонне обосновал необходимость партий как института современной демократии, системно изложил вопросы происхождения института партий, их место и роль в современном демократическом обществе, их классификацию, проанализировал типы партийных систем, исторические условия, конкретные пути и факторы их формирования.

По общему мнению современных политологов, представителей других общественных наук, мировое сообщество с конца 1970-х годов вступило в новую стадию своего развития. Причем этот переход был выражен более ярко, чем хорошо известные в истории переломные эпохи перехода от Античности к Средневековью или от Средневековья к Новому времени.

Масштабность современного исторического перехода выявилась в следующих событиях рубежа XX—XXI вв.:

(1) в крушении биполярного мира и коммунистической модели развития;

(2) противоречивых последствиях глобализации по либеральным рецептам под эгидой США;

(3) сложных проблемах пришедшей на смену индустриализму новой социальной модели — так называемого постиндустриального, «технотронного», «информационного» общества.

В связи с этими социальными сдвигами в центре внимания политологии, других общественных наук с конца XX в. оказались такие проблемы, как глобализация, соотношение мировой и локальных цивилизаций, а также выбор между двумя основными вариантами мирового развития: вариантом универсализации и вариантом многообразия национального развития.

Время перемен придало особую актуальность выработке интеллектуальными кругами новой парадигмы общественно-политического развития.

Явно обнаружившийся во второй половине XX в. бурный технологический прогресс Запада, опередившего «социалистическое содружество», стал мощным фактором роста престижа западной либерально-демократической парадигмы. Это ускорило развенчание как коммунистической, так и националистической парадигм стран, отличавшихся повышенной ролью государственной собственности, бюрократии, номенклатуры.

За последние десятилетия значительно изменился и политический ландшафт развитых капиталистических стран. Серьезно видоизменились такие политические направления, как либерализм, консерватизм, социализм, соперничество которых в значительной мере определяло в XIX—XX вв. общественно-политический климат Западной Европы и Америки.

Так, преемник классического консерватизма — современный неоконсерватизм к издавна характерным для него ценностям — сохранению традиций, незыблемости существующей власти, религии — стал также добавлять и стремление принять плоды научно-технического прогресса, глобализма, а также идею государственного участия в поддержке минимального жизненного стандарта для малоимущих граждан. Но наряду с этим оживают, особенно в США, и фундаменталистские версии консерватизма в виде отторжения всяких социальных ориентировок развития, критического отношения к либералам, левым, «инородцам».

Модернизируется и современный либерализм — неолиберализм, который, как известно, традиционно выступает в защиту прав и свобод личности. Современные поборники либерализма по-прежнему верны таким программным установкам, как защита гражданских прав и свобод, принципов правового государства, парламентаризма и многопартийности, института частной собственности. Новым словом современного неолиберализма стали поддержка идей глобализма и критическое отношение к концепциям национального суверенитета, страстными защитниками которых были их предшественники в XIX — первой половине XX в. И зарубежная и отечественная политическая мысль ныне проявляет особый интерес к новым концепциям консерватизма и либерализма, в том числе и к их российским аналогам.

Не менее сложную эволюцию претерпел в XX в., особенно в его последней трети, и социализм. В отличие от консерватизма и либерализма теоретики социализма на протяжении многих десятилетий выступали в качестве глашатаев интересов людей труда. В качестве средства ликвидации угнетения трудящихся, условия общественного прогресса, они предлагали ликвидацию частной собственности. Социализму в его марксистской ориентации была присуща приверженность принципу пролетарского интернационализма, с которым связывалась возможность обеспечить мир между народами. Поскольку и социализм и либерализм имели некоторую общую основу в виде идеологии Просвещения, этим течениям в XIX — начале XX в. в равной мере был свойствен оптимистический взгляд на перспективы общественного прогресса.

Однако со второй половины XX в. социализм и либерализм оказались по разные стороны баррикад. Основными пунктами разногласий стали методы прогресса, роль рабочего класса в качестве самостоятельной силы социальных действий и особенно присущая социализму антикапиталистическая направленность.

Опыт двух мировых войн и «холодной войны», испытания тоталитаризмом, национализмом и фундаментализмом времен деколонизации способствовали восприятию европейским социализмом в противовес коммунистическому его варианту базовых либеральных ценностей в виде правового государства, многопартийности, гражданских свобод и предпочтения социального партнерства взамен классовой конфронтации. На этой основе на определенном этапе оказался возможным диалог между социализмом и либерализмом.

Это открыло возможность в условиях вызова со стороны коммунизма становления после Второй мировой войны различных версий социального государства в Западной Европе и в США.

Однако основные тенденции общественно-политического развития, получившие название глобализации, постиндустриализации, постмодеринизма, оказались весьма болезненными для социализма и всей левой культуры. Стал нарастать процесс отказа от опробованных ранее вариантов социально ориентированного развития, поиска новых моделей социального государства. В рамках Евросоюза стала активно оспариваться модель эффективной экономики с высоким уровнем социальной защиты, а все большее число евроатлантических политиков переходит на позиции так называемого рыночного фундаментализма.

Исследователи современной социально-политической действительности, как западные, так и отечественные, подчеркивают, что в современном спектре политических течений все меньшую роль играют традиционно сложившиеся антитезы, такие как правые и левые, капитализм и социализм, что связано с уходом в прошлое биполярной структуры мира и усложнением социальной стратификации общества. Это не исключает, однако, резко усиливающейся за последние два десятилетия социальной поляризации в постиндустриальных странах и связанных с ней острых политических дискуссий, особенно в Евросоюзе.

В ходе продолжающегося противостояния правых и левых ценностей сегодня сохраняется тем не менее явное преимущество правых сил политического спектра, прежде всего в силу переживаемого левыми силами мировоззренческого кризиса.

Еще одна из острых политических проблем, которая активно обсуждается сегодня, — тезис о наднациональном, интеграционном векторе развития в рамках Евросоюза. Принцип наднациональности ЕС активно оспаривается «евроскептиками». Особую остроту этой проблематике придает массовая иммиграция и связанные с ней вопросы гражданства. В то же время курс на мировую гегемонию, проводимый администрацией США, привел к признанию во многих странах мира национальной безопасности, независимости в качестве приоритетных ценностей, что свидетельствует о сохранении института национальных государств в качестве высокой ценности в обозримом будущем.

Таким образом, на рубеже XX—XXI вв. основные парадигмы истолкования политической действительности претерпели глубокие изменения. Тем не менее в современном мире продолжают активно конкурировать различные стратегии мирового политического развития и ставится под сомнение безальтернативность идущей по неолиберальным правилам глобализации.

Мы завершили рассмотрение вопросов данной темы. Политическая мысль XX—XXI вв. значительно обогатила политологию новым содержанием, методами, подходами, новой трактовкой различных классических представлений политики как человеческой деятельности и политики как особой социальной реальности. Очевидно, что на этом развитие политической науки не закончится, нас ожидают еще значительные и во многом неожиданные повороты политической мысли и политических практик.

1. Как объяснялась природа власти в древних мифах и религиях?

2. В чем суть нормативно-ценностного подхода к политике в античной философии? Охарактеризуйте учения Платона об идеальном государстве.

3. В чем основное содержание реалистического подхода к политике в античной философии и учения Аристотеля о совершенном государстве?

4. В чем суть учения Фомы Аквинского о происхождении государства, его наилучшей форме и соотношении церковной и светской властей?

5. Что утверждал Карл Ясперс в своей теории о двух «осевых эпохах» в развитии человеческой культуры? Каковы особенности политической мысли этих эпох?

6. Поясните суть учения о государстве Н. Макиавелли.

7. Расскажите о либеральном направлении в политической мысли Нового времени. Поясните суть учений Т. Гоббса и Дж. Локка.

8. В чем суть политического радикализма в учении Ж.-Ж. Руссо.

9. В чем суть консерватизма?

10. Как вы понимаете классовый подход к политике? Дайте характеристику марксизму.

11. В чем суть критики марксизма в трудах Э. Бернштейна?

12. Поясните культурологический подход к политике (М. Вебер).

13. Охарактеризуйте бихевиористский и психоаналитический подходы к политике.

14. В чем суть системного анализа в политической науке (Д. Истон, Г. Алмонд)?

15. Охарактеризуйте информационный подход к политике (К. Дойч).

3.1. О периодизации истории развития отечественной политической мысли

История российской и западной политической мысли имеет как сходство, так и существенные различия. Общие черты обусловлены тесными связями между Россией и Западом, а отличия возникали под влиянием особенностей географического положения, климата, образа жизни и культуры.

Развитие политической мысли в России охватывает более чем тысячелетний период: с конца X до начала XXI в. Однако общепризнанная концепция истории политических учений в России в отечественной политологии еще не создана. Наиболее распространенным в политологической литературе является деление истории политической мысли на пять этапов, которые тесно связаны с соответствующими относительно самостоятельными и своеобразными этапами развития русской культуры.

Первый этап истории политических учений в России охватывает период с X по XVII в. По своему содержанию он во многом совпадает с традиционно выделяемым в истории западной культуры периодом Средневековья, хотя хронологически рамки этих периодов на Западе и в России не вполне совпадают. В истории русской политической мысли этот весьма продолжительный этап может быть подразделен на два периода: (1) история политической мысли в Киевской Руси и (2) история политических учений в Московском государстве.

Второй этап включает в себя время с начала реформ Петра I и до восстания декабристов, т.е. охватывает период с конца XVII в. и по 1825 г. Этот этап отличается распространением в России идей Французского Просвещения.

Третий этап — это исторический период 1825—1917 гг. Его начало ознаменовалось формированием русской классической культуры, созданием признанных во всем мире шедевров литературы, музыки, живописи. Общественно-политическая мысль этого периода поставила также проблему места России в мировой истории, в разрешении давнего конфликта между Востоком и Западом.

Четвертый этап — 1917—1991 гг. Это эпоха глубоких экономических, политических и культурных преобразований на основе коммунистической марксистско-ленинской идеологии, со своими взлетами и падениями,.

Пятый этап — с 1991 г. и до наших дней. Этот этап в политической сфере характеризуется напряженной борьбой между пришедшими к власти либеральными силами и сторонниками возвращения к прежнему социалистическому пути развития. Оценки этого исторического периода — как в обществе, так и в общественно-политической и научной литературе — остаются весьма неоднозначными и противоречивыми; об этом также будет идти речь ниже.

Рассмотрим основное содержание истории политической мысли России в соответствии с указанной периодизацией.

3.2. Зарождение и развитие отечественных религиозно-политических учений (X—XVI вв.)

Годом основания Русского государства традиционно считается 862 г., когда, как описывает монах-летописец Нестор в «Повести временных лет», славянские племена призвали на княжение варяжского князя Рюрика, происходившего из племени русичей.

После смерти Рюрика его преемником стал князь Олег, которому удалось захватить город Киев, стоявший на перекрестке самых важных торговых путей с запада на восток и с севера на юг. Захватив Киев, Олег перенес в него столицу Руси из Новгорода, заявив, как свидетельствует летопись: «Да будет Киев матерью городам русским!»

Так, согласно преданию, на Руси в IX в. утвердилось государственное начало и она стала суверенным государством, обладающим значительным политическим весом в тогдашнем цивилизованном мире.

Важнейшее историческое и культурное событие в Киевской Руси — принятие князем Владимиром в 988 г. христианства.

Начало письменной политической мысли России относится к X—XI вв., которая стала формироваться на основе христианской религии после крещения Руси. На ее развитие оказало также значительное влияние произошедшее вскоре после крещения Руси разделение христианской церкви (1054) на две ветви — восточную, православную, с центром в Константинополе и западную, католическую, с центром в Риме, которые стали соперничать между собой. Это важнейшее для христианского мира историческое событие поставило уже перед Древней Русью проблему выбора между православным Востоком и католическим Западом, и эта проблема, как известно, полностью не решена до сих пор.

Эти исторические события стали причиной появления двух основных потоков политической мысли русского Средневековья.

Первый поток — консервативный, охранительный, изоляционистский. Он исходил из идеи самобытности и самодостаточности православной России, необходимости ее обязательного дистанцирования от католического Запада. Его наиболее ярким выражением стала весьма претенциозная концепция «Москва — Третий Рим», а затем, уже в Новое время, известная формула политического развития России — «самодержавие, православие, народность», а также глубокая и всесторонняя идеология славянофильства. Связь с этим потоком можно усмотреть и в хорошо нам известной идее нашего Отечества как СССР — в идее и громадных народных усилиях по ее реализации в формате построения нового общества — «светлого коммунистического будущего».

Второй поток — общеевропейский, интегративный, от которого берут свое начало либерально-демократическое и социалистическое течения русской политической мысли. Одна из составных частей этого потока — идея восстановления утраченного единства христианской церкви, а также идейно-политическое движение западничества.

Начало общественно-политической мысли на Руси обычно связывается с именем Илариона (ок. 1000 — после 1074), киевского митрополита. В 1049 г. в одном из храмов Киева он произнес проповедь, дошедшую до нас под названием «Слово о Законе и Благодати», которую считают первым произведением русской политической мысли.

Иларион изложил следующие основные идеи:

(1) стремление византийской церкви к возвышению над всеми другими частями христианского мира заслуживает решительного осуждения, поскольку это стремление противоречит Священному Писанию, провозгласившему равенство и единство всех христиан и христианских народов;

(2) крещение Руси — величайшее событие в истории, означающее отказ от языческой веры и вступление Руси в единую семью христианских народов;

(3) христиане в отличие от других народов в своей жизни руководствуются прежде всего религиозными законами, законами благодати, основанными на высокой нравственности и морали, которые стоят выше языческих обычаев и всех других светских законов, в том числе законов правовых, юридических.

Нетрудно заметить, что в своем «Слове» Иларион исходил из прочно утвердившейся к этому времени во всем христианском мире теократической идеи, т.е. идеи приоритета церковных законов и церковной власти над властью светской. Однако особенность политической жизни России состояла в том, что теократическая идея использовалась здесь не для принижения светской власти, как это нередко бывало на Западе, а, наоборот, для ее возвышения. Здесь церковь и княжеская власть, как правило, вместе опирались на законы благодати и выступали как единый властный тандем.

Источник как княжеской, так и церковной власти древнерусские и западноевропейские исследователи видели прежде всего в Божественной воле. Однако на Руси более отчетливо обозначилась идея присутствия еще одного источника власти — обязательного согласия между правителями и их подданными. Именно эта идея давала дополнительный аргумент для утверждения в сознании людей представления легитимности самодержавной власти в России и обеспечивала ее особую прочность и авторитарный характер.

Именно в обосновании необходимости для установления прочной власти такого согласия между правителями и народом состоит смысл упоминавшейся древней легенды о приглашении славянами на княжение в Новгород варяжских князей, т.е. приглашения по воле самого народа независимых правителей со стороны.

Легенда — легендой, но известная формула русского управления говорит именно об этом же согласии. Эта формула, на наш взгляд, — шедевр как с точки зрения ее содержания и смысла, так и с точки зрения языковой ее выразительности. Эту формулу рано или поздно, но обязательно по достоинству оценит человечество. Эта формула звучит так: «Звать, не грозя», где под словом «звать» необходимо понимать именно «управление» подданными со стороны управителя, основанное именно на согласии, на сознательном начале совместных действий всех, а не насильственном или тем более силовом их варианте.

Еще одной важнейшей идеей, постоянно звучавшей в произведениях русских политических мыслителей XI—XIII вв., была идея объединения всех Русских земель под властью Киева.

В условиях феодальной раздробленности появляется замечательное произведение русской литературы «Слово о полку Игореве» (XII в.), где автор выступает сторонником сильной княжеской власти. Призывая всех русских людей к единству, он требует их подчинения киевскому князю, призывает их организовать совместный отпор кочевникам.

Эту традицию русской общественно-политической мысли продолжает «Моление Даниила Заточника» (конец XII — начало XIII в.). Предполагаемый автор этого сочинения Даниил Заточник также призывает к укреплению княжеской власти и установлению такого порядка правления, при котором хорошо живется всем, а не только приближенным к правителю. Сильная власть должна быть представлена фигурой идеального князя, обладающего такими качествами, как храбрость, мудрость, щедрость. Идеальное управление реализуется не только при идеальном типе князя, но и при идеальных чертах, присущих его приближенным, боярам, «думцам». Автор осуждает бояр, от которых, возможно, потерпел он сам, оказавшись в заточении: «Не имей себе двора близ царева двора и не держи села близ царева села: ибо тиун его — как огонь на осине разожженный, а рядовичи его как искры. Если от огня и остережешься, то от искр не сможешь устеречься и одежду прожжешь». В целом учение Даниила Заточника выражает стремление к реализации главной задачи того времени — объединение Русских земель под властью единого князя в канун монголо-татарского нашествия.

Однако, как известно, эти призывы русских политических мыслителей XII—XIII вв. успеха не имели. В XIII в. монголо-татары под предводительством хана Батыя разгромили разрозненные русские княжества. Но русский народ и в этих условиях сумел сохранить свою религию, культуру и систему управления. На протяжении всего периода ордынского ига Русь боролась за обретение своей независимости и с объединением земель вокруг Москвы добилась к концу ХV в. освобождения от владычества Золотой орды. Начался новый этап в развитии русской государственности — ликвидация феодальной раздробленности, сплочение земель вокруг Москвы и утверждение сильной великокняжеской власти.

Дальнейшее развитие русской государственности связано как с повышением ее авторитета на международной арене, так и с решением важных внутренних политических проблем: пресечением попыток старых боярских родов, а также церковных иерархов определять политику государства. Эти актуальные проблемы политической практики государства находили свое отражение и в политической идеологии.

Об устойчивости традиционных для русской политической мысли политической идей — идеи согласия княжеской власти и подданных, а также идеи единства всех Русских земель — свидетельствовали и события, развернувшиеся в России на рубеже XVI—XVII вв., в годы польско-шведской интервенции. В ходе освободительной войны против этой интервенции на основе давней политической традиции вновь возродилась идея избрания царя «всем миром», собором, общиной, что и привело к началу правления на Руси новой царской династии Романовых, которая правила Россией более 300 лет.

Из этой установки возникла одна из важнейших особенностей российской политической идеологии. Суть ее в следующем. Для Европы рассматриваемого исторического периода были характерны политическая конкуренция, острая борьба между светской властью и церковью, между «третьим» и высшими сословиями, между различными религиозными течениями — католиками, протестантами и т.д. В результате европейских реалий политической жизни представительные учреждения, так или иначе ограничивавшие абсолютную власть монархов (Парламент в Англии, Генеральные штаты во Франции), появились здесь уже в XIII—XIV вв. Совсем иначе все развивалось в России. Вплоть до начала XX в. в России церковь и княжеская, а затем и царская власть выступали, как правило, единым фронтом. Крестьянские волнения быстро подавлялись, а возникавшие еретические религиозные течения, не получая широкой общественной поддержки, не приобретали серьезной политической силы. Следует также отметить, что крестьянские восстания в нашей стране выступали, как правило, не за ограничение или ликвидацию монархии, а опять-таки под лозунгами поддержки народного, крестьянского царя.

В то время когда на Западе, в условиях острых общественно-политических столкновений, политическая мысль пришла к осознанию и защите интересов отдельной личности, выдвинула идею гражданского общества как источника власти и, таким образом, обосновала требование ограничения власти всесильного монарха, то в России, по известному определению А.С. Пушкина, народ по-прежнему «безмолствовал».

Политическую пассивность в целом принципиально консервативной политической власти внутри страны она пыталось в какой-то мере компенсировалась за счет своей активной внешней политики. К этому же ее побуждали и другие политические и иные обстоятельства — одной из ведущих идей политической мысли на протяжении всей истории средневековой Руси оставалась идея объединения разрозненных Русских земель в единое.

К укреплению политического единства Русских земель призывали, как указывалось выше, уже первые русские летописи, начиная с летописного свода «Повесть временных лет», и литературно-художественные произведения, прежде всего «Слово о полку Игореве». Эта концепция и в дальнейшем постоянно присутствовала в русской средневековой общественно-политической литературе: она соответствовала исторической потребности создания централизованного Московского государства.

Свою крайнюю форму выражения она нашла, как уже отмечалось, в консервативной религиозно-политической концепции «Москва — Третий Рим», с которой выступил монах псковского монастыря Филофей Псковский в начале XVI в. Он развивал эту концепцию в целом ряде своих посланий. В послании великому князю Московскому Василию III он предложил общую историческую схему, согласно которой вся всемирная история сводится к истории трех великих государств. Первым из них был Великий Рим, который, однако, пал под напором язычников, а второе христианское государство — Византия — было завоевано турками. После этого единственной хранительницей истинного христианства — православия — стала Москва. Именно ей суждено быть третьим Римом вплоть до предначертанного Богом конца света, «а четвертому Риму не бывать».

Выступая с такой весьма претенциозной внешнеполитической концепцией, основанной на христианской догматике о Божьем промысле и рассчитанной на установление религиозно-политической гегемонии России во всем мире, в своих рекомендациях в области внутренней политики Филофей был более сдержан. Здесь он заявил о себе как о стороннике ограничения власти церкви и усиления самодержавной власти великого Московского князя.

Иван Грозный (1530—1584), основываясь на этой теории Филофея, проводил активную внешнюю политику по расширению границ Московского государства, включив в состав Московского царства Казанское, Астраханское и Сибирское ханства, а также начав войну за овладение землями Прибалтики. Во внутренней политике он продолжил начатую его предшественниками линию борьбы за ограничение влияния церкви на светскую власть. После казни в 1559 г. митрополита Филарета, критиковавшего тираническую власть царя, влияние церкви на политическую власть резко падает, а процесс превращения Русского государства в абсолютную монархию усиливается.

Резкая критика в адрес складывавшейся абсолютной монархической власти прозвучала лишь однажды, да и то из-за рубежа, поскольку критика власти изнутри была невозможна. С критикой чрезмерной концентрации власти в руках царя и требованием ограничения абсолютной монархии путем создания представительных учреждений, выражающих интересы различных сословий, выступил бывший советник Ивана Грозного князь Андрей Курбский, бежавший в Литву. Обращаясь к царю, Курбский писал: «Царь, аще и почтен царством, должен искать доброго и полезного совета не токмо у советников, но и у всенародных человек».

В своих ответах Андрею Курбскому Иван Грозный настаивает на своем праве самостоятельно управлять государством, решать все вопросы единолично, распоряжаться жизнью и смертью своих подданных: «до сих пор русские властители ни перед кем не отчитывались, но вольны были жаловать и казнить». (Первое послание Курбскому, 1564 г.). Грозный решительно осуждает те политические устройства, «где цари своими царствами не владеют, а как им укажут их подданные, так и управляют. Русские же самодержцы изначала сами владеют своим государством, а не их бояре и вельможи». Он настаивает на том, что во всех делах решает не закон, а личное усмотрение царя. В своих посланиях правителям европейских государств Иван Грозный постоянно подчеркивал высокий статус русских царей и пренебрежительно отзывался о легитимности власти многих монархов Европы.

Одной из причин подобной невосприимчивости к критике было то, что в целом политическая мысль допетровской эпохи одобряла и поддерживала существующую политическую власть. В России в этот период не было такого оппозиционного, религиозного течения, каким для Европы была Реформация. Ее результатом, как известно, стало создание новой протестантской церкви, которая в отличие от католической поддерживала активную жизненную позицию человека.

В результате в России не произошло переориентации политических воззрений на человека, на его естественные права и необходимость повышения его общественно-политической активности. На протяжении всего рассматриваемого периода православная церковь проповедовала идеи необходимости полного подчинения человека церковной и светской властям.

В средневековой Руси сложилась политическая психология неприятия какого бы то ни было инакомыслия, утвердилось чувство непримиримости, ненависти к политическим противникам. Корни подобной психологии оказались настолько глубокими, что ее рецидивы давали о себе знать и на последующих этапах политической истории России вплоть до настоящего времени.

Таким образом, русская политическая мысль первых веков существования Русского государства характеризуется постановкой и разрешением многих проблем, рождаемых политической практикой. Политические концепции этого периода заложили основные традиции отечественной политической публицистики.

3.3. Зарождение гражданской политической мысли в России (XVIII — начало XIX в.)

Новый этап в развитии политической мысли в России начинается с рубежа XVII—XVIII вв., с реформ Петра I. Петровские социально-политические реформы затрагивали широкий круг проблем, среди которых ведущую роль играли реформы государственного управления, с помощью которых Петр I стремился укрепить свою абсолютную власть, еще более ограничить влияние церкви, а также родовой аристократии.

Опираясь на идеи европейского Просвещения, политические мыслители этого времени, сподвижники Петра Феофан Прокопович (1681—1736) и Василий Никитич Татищев (1686—1750), рассматривали государство как гарант общего блага, как силу, способную обеспечить «общую пользу» и «внимать разуму подданных».

Идеи просвещенного абсолютизма не ограничивались только областью теории, но находили и практическое применение в разнообразной реформаторской деятельности первого императора России. Он сам был политическим мыслителем своего времени, поскольку лично разрабатывал многие государственные документы, формулировал важнейшие политические идеи, лежащие в их основе.

В своем прощальном слове на похоронах Петра I Феофан Прокопович произнес: «Какову он Россию свою сделал, такова и будет, сделал добрым любимою, любима и будет, сделал врагам страшною, страшная и будет, сделал на весь мир славною, славная и быть не перестанет. Оставил нам духовные, гражданские и воинские исправления».

Следующий этап в развитии политической мысли России начался во времена правления Екатерины II. Ее царствование ознаменовалось переходом к просвещенному абсолютизму. Политико-правовая идеология этого периода развивалась под значительным влиянием идей европейского Просвещения. Это был для России своего рода либеральный прорыв в направлении некоторой гуманизации общественно-политической жизни в стране.

В первые годы своего правления Екатерина не скупилась на обещания «учредить добрый порядок и правосудие в любезном Отечестве». Она создала представительную государственную комиссию для разработки нового Свода законов и даже разработала для нее специальный «Наказ», составленный на основе сочинений западноевропейских просветителей. Но вскоре из-за возникших в комиссии острых распрей она была распущена, а императрица была вынуждена заявить: «Пока законы поспеют — будем жить, как отцы наши жили».

Подобный, весьма печальный, финал провозглашенных изменений объясняется острыми противоречиями между едва начавшим зарождаться в России третьим сословием и издавна сложившейся правящей элитой, состоящей из старой феодальной аристократии. Из этого источника и возникали характерные для этой эпохи расхождения между словом и делом, между попытками воспринять новые идеи одних и стремлением других сохранить и даже укрепить перед лицом новых веяний старые феодально-крепостнические порядки.

В этот исторический период сложились два направления в развитии политической мысли России:

(1) политико-правовая идеология феодальной аристократии, которая стремилась упрочить свое привилегированное положение;

(2) политико-правовые идеи просветительства, либерализма, направленные против крепостного права.

Наиболее видным идеологом родовитой аристократии был историк, публицист, экономист и политик князь Михаил Михайлович Щербатов (1733—1790), который подчеркивал роль феодальной аристократии, сводя исторический прогресс к уровню знаний, науки и разума отдельных личностей.

Но сдержать дальнейшее распространение идей просветительства в России уже было принципиально невозможно. Активными проповедниками этих идей стали наиболее просвещенные мыслители России: ученый-правовед Семен Ефимович Десницкий (1740—1789), публицист, журналист Николай Иванович Новиков (1744—1818), драматург Денис Иванович Фонвизин (1745—1792).

Важнейшим звеном в развитии общества Десницкий признавал установление частной собственности, и прежде всего земельной. Им была выдвинута теория «четырех состояний рода человеческого»: звероловческого и собирательного, скотоводческого, хлебопашеского, коммерческого. Каждому из этих этапов соответствует свой тип собственности. Уровень богатства общества, считал Десницкий, в решающей мере определяет и уровень его цивилизации.

В издаваемых им журналах Н.И. Новиков проводил мысль о несправедливости крепостного труда, бичевал неправосудие, боролся за национальные основы русской культуры. Одно из лучших публицистических произведений драматурга Фонвизина — «Рассуждение о непременных государственных законах». Основное требование — введение «фундаментальных законов», соблюдение которых необходимо и для монарха.

Вершиной прогрессивной политической мысли России второй половины XVIII в. стали воззрения мыслителя, писателя Александра Николаевича Радищева (1749—1802), родоначальника революционного направления в русской политической мысли. Он стал первым противником самодержавия как формы государственного правления, определив его как «наипротивнейшее человеческому существу состояние». Обосновывая свои взгляды, Радищев ссылался на историю Новгородской республики, в длительной истории существования которой он усматривал приверженность русского народа именно к республиканской форме правления. Он подчеркивал, что важнейшим условием общественного договора, из которого вырастает любая власть, является сохранение за людьми права на защиту своей жизни, чести и собственности. Он считал, что крепостное состояние противоречит естественным правам человека, поскольку все люди рождены свободными и равными. В своем главном произведении «Путешествие из Петербурга в Москву» он доказывал вслед за Ж.-Ж. Руссо, что народ имеет право на восстание против такой власти, которая нарушает его права, не обеспечивает его безопасной жизни и неприкосновенности его собственности. Екатерина II не случайно оценила Радищева как «бунтовщика хуже Пугачева». Воззрения Радищева как первого революционера-республиканца оказали значительное воздействие на формирование взглядов Л.И Пестеля, К.Ф. Рылеева и других декабристов.

А.Н. Радищев

3.4. Российская политическая мысль 1825—1917 гг.

В дальнейшем в российской политической мысли наблюдается переход от свойственных декабристам общедемократических принципов и задач к созданию основ предреформеннного российского либерализма.

Под влиянием этих либеральных идей в середине XIX в. в России наконец была проведена реформа по отмене крепостного права. Быстрыми темпами стал развиваться капитализм. Однако устаревшая политическая организация общества — самодержавие — во многом осталась неизменной. Идеалы передовой русской политической мысли о конституционной монархии, а тем более о демократической республике остались и в этом веке недостижимыми.

Противоречивая социально-политическая обстановка способствовала появлению многообразных политических течений. Именно в этот период оформляются три основных направления политической мысли России:

(1) либерализм, ориентированный на соответствующие принципы западных учений о путях политического переустройства общества (Дж. Локк, Ш. Монтескьё). Его наиболее известные российские представители — М.М. Сперанский и П.Я. Чаадаев. Сторонников этого направления в целом называли западниками;

(2) консерватизм, выражавший интересы помещиков, части бюрократии и интеллигенции, сторонников сохранения монархической политической власти в России.

Его представители — Н.М. Карамзин, С.С. Уваров, КП. Победоносцев. Сторонников этого направления именовали славянофилами;

(3) радикализм — выражал интересы угнетенного большинства населения, народных масс, рабочих, беднейших крестьян. Его крайним выражением стал оформившийся на рубеже XIX—XX вв. большевизм во главе с В.И Лениным.

Одним из первых представителей русского либерализма был выдающийся государственный деятель и политический мыслитель М.М. Сперанский (1772—1839). По заданию императора Александра I им был разработан подробный проект государственных преобразований «Введение к уложению государственных законов», в котором обосновывалась необходимость проведения целого комплекса реформ, соответствующих «духу времени». Сперанский предлагал ввести в России систему разделения властей, разработанную основоположниками либерализма на Западе. Но он трактовал эту систему весьма своеобразно. Законодательная, исполнительная и судебная власти выступают у него не как независимые органы, а лишь как проявления «единой державной власти». Оказывается, что и в условиях разделения властей главным центром власти по-прежнему остается император, который является «верховным законодателем», «верховным началом исполнительной власти» и «верховным охранителем правосудия». Для устранения возможных противоречий между властями, обеспечения общего направления всех государственных дел императором назначается Государственный совет.

Эти (в общем, весьма куцые) преобразования вполне соответствовали той общей цели, которую ставил Сперанский: предотвратить в стране революцию, дав ей конституцию, которая должна будет только «облечь правление самодержавное общими формами закона, оставив в сущности его ту же силу и то же пространство самодержавия».

Вместе с тем Сперанский считал, что крепостное право нужно отменить. Путь к этому он видел в государственной реформе, обеспечивающей постепенное освобождение от крепостничества.

Однако и этим скромным начинаниям в направлении либеральных реформ не суждено было осуществиться ни при Александре I, ни тем более при Николае I, который (после восстания декабристов) решительно пресек все либеральные проекты.

Ориентация на западные политические ценности тем не менее продолжала проявляться в просветительской деятельности целой плеяды ученых, философов, публицистов — П.Я. Чаадаева, Н.В. Станкевича, П.В. Анненкова и др.

В течение всего XIX в. велись ожесточенные споры между западниками и славянофилами, представлявшими другое, консервативное, направление в истории политической мысли России.

Новая полоса в развитии русского либерализма началась во второй половине XIX в., в условиях отмены крепостного права, других умеренных демократических реформ, проводимых «сверху». Наиболее известным идеологом либерализма этого периода был профессор Московского университета Борис Николаевич Чичерин (1828—1904).

Поскольку в России этого времени легально и свободно не могли развиваться не только радикальные, но и умеренные либеральные идеи, Чичерин одну из своих основных работ «Различные виды либерализма» (1862) вынужден был опубликовать анонимно. В этой, а также в других своих работах он уделял основное внимание ключевым проблемам либеральной идеологии: (1) проблеме представительства, демократических институтов; (2) проблеме пределов государственной власти, ее взаимодействия с отдельными гражданами и гражданским обществом.

Либерализм Чичерина был весьма умеренным. Он сам причислял себя к лагерю «охранительного либерализма», сущность которого он видел в примирении начал свободы с началом власти. Либеральные меры предоставляют обществу самостоятельность, основывающуюся на правах личности, свободе мысли и совести. Сильная власть — блюстительница государственного единства, которое связывает и сдерживает общество, охраняет порядок, надзирает за исполнением законов, «либеральных мер и сильной власти».

На одной свободе, считал Чичерин, не может держаться никакое общество. Охранительные элементы должны составлять основание всякого благоразумного быта. Необходимо, чтобы разрозненные лица, разнообразные стремления и интересы связывались в нечто цельное и единое, необходимы фундаментальные начала, скрепляющие общественное здание.

В своих политических воззрениях Чичерин исходил из представления общности истории Европы и России, общего пути их политического развития. Он был сторонником установления в России конституционной монархии. Однако он выступал против леворадикальных идей социального равенства и его фактического обеспечения путем государственной организации помощи нуждающимся.

Б.Н. Чичерин

Он говорил, что поддержка бедных — это не государственное дело. Это задача благотворительных организаций, частных лиц, их человеколюбия. Нельзя принудительно обирать богатых во имя социального равенства, поскольку это противоречит нормам социальной справедливости. В канун надвигающейся на Россию революционной бури он пророчески предупреждал об опасности характерного для политической мысли России противостояния крайних направлений — консерватизма и радикализма.

Чичерин отрицал эффективность радикального пути развития России. Будучи сторонником конституционной монархии, он считал, что пользоваться благами свободы нужно уметь, политическая свобода полезна для народов «только в их зрелом возрасте, в полном цвете жизни».

Однако следует отметить, что либеральная мысль в России так и не приобрела серьезного влияния. Причина здесь, по-видимому, в том, что идея индивидуализма, приоритета прав и свобод личности, которой вдохновлялась либеральная идеология, не была свойственна русской национальной психологии. В русской культуре, как и в системе отечественного хозяйствования, были очень сильны устои коллективизма, общинности, соборности. Этими историческими особенностями российской нации и культуры объясняется и тот факт, что, когда в политической жизни страны в послесоветский период идеи либерализма наконец приобрели среди политической элиты значительное влияние, в массовом сознании они так и не получили поддержки.

Можно смело утверждать, что и в наше время либерализм и все, что с ним связано, принципиально не приняты, решительно отвергнуты абсолютным большинством населения страны. В этом факте — причины многих будущих политических событий и даже потрясений в нашей стране — ведь российская элита по-прежнему увлечена строительством капитализма в нашей стране и делает это, по сути, вопреки общей воле народа, что принципиально недопустимо и очень опасно.

Наряду с либерализмом в России прочно утверждается и противоположное направление политической мысли — политический консерватизм.

Представители наиболее реакционной формы консерватизма — Н.М. Карамзин, С.С. Уваров, К.П. Победоносцев.

Известный писатель и историк Николай Михайлович Карамзин (1766—1826) доказывал, что для России наиболее желательна неограниченная власть монарха, а важнейшим источником благополучия страны является единение царя и народа. Помещиков он рассматривал как отцов — попечителей крестьян. Основными постулатами его политической концепции было признание опасности резких изменений исторически сложившейся системы власти, убеждение в необходимости выполнения роли аристократии как посредника между властью и народом,.

Хотя общественно-политические взгляды Карамзина формировались под воздействием событий Французской революции, однако в отличие от декабристов он не стал сторонником ее радикальных, революционно-демократических идей. Он считал, что эти события лишь подтвердили его давнее убеждение, что единственно приемлемый путь развития человечества — это путь постепенного, эволюционного развития, без всяких революционных взрывов. Судьбу общественно-политического строя он ставил в полную зависимость от исторически сложившихся в той или иной стране обычаев и традиций.

Из этих посылок следовали и вполне определенные рекомендации в отношении перспектив политического развития России: поскольку традицией России, ее исконным политическим институтом является самодержавие, основная тенденция ее социально-политического развития состоит в постепенной эволюции самодержавной власти. Эта тенденция, постепенно развиваясь в условиях роста просвещения и нравственности населения, со временем сделает возможным вовлечение подданных в управление государством.

Весьма резкую оценку политическим взглядам Карамзина дал в одной из своих эпиграмм А.С. Пушкин:

Президент Российской академии наук, министр просвещения граф Сергей Сергеевич Уваров (1786—1855) вошел в политическую историю России как автор знаменитой формулы русского консерватизма: «Православие, Самодержавие, Народность». В ней он до неузнаваемости извратил известное положение западного либерализма о народе как высшем и единственном источнике власти, как народе-суверене, обладающем исключительным правом создания своих представительных органов политической власти. Для Уварова суверенитет русского народа проявлялся в том, что он якобы признает единственно возможной формой власти неограниченное господство монархии в союзе с церковью. Своей формулой он пытался доказать, что русский народ глубоко религиозен и безгранично верен царю и не нуждается ни в каком демократическом представительстве.

Наиболее известным русским консерватором был видный российский государственный деятель, ученый-юрист Константин Петрович Победоносцев (1827—1907) — решительный противник установления в России конституционной монархии. (По мнению литературоведов, образ своего знаменитого героя — Алексея Каренина Лев Толстой «списывал» именно с К.П. Победоносцева.)

Он и мысли не допускал о возможности политических реформ в России, выступая против всех проектов демократизации государственного строя. После выхода Манифеста 17 октября 1905 г., который Победоносцев считал началом российской катастрофы, он добровольно ушел в отставку.

По мнению Победоносцева, России прежде всего нужно улучшать не государственные или общественные институты, которые только портят людей, а самого человека, поднимая уровень его образования и нравственности. Важную роль в решении этой задачи он отводил церкви, полагая, что только государство, построенное на религиозных началах, может удержать человечество от гибельного хаоса. Навязывание Отечеству чужеродных моделей развития казалось Победоносцеву безумием, самоубийством. В своих публичных выступлениях он яростно атаковал главные устои европейской демократии: идею отделения церкви от государства, суд присяжных, правовое государство, свободу прессы и особенно парламентаризм. Он решительно осуждал нашу страсть к подражаниям, к перенесению на свою почву тех учреждений и форм, которые поражают нас за границей своей стройностью. Но мы забываем при этом, или вспоминаем слишком поздно, всякая форма исторически образовавшаяся, выросла в истории из исторических условий, есть логический вывод из прошедшего, вызванный необходимостью. Истории своей никому ни переменить, ни обойти, сама история, со всеми ее явлениями, деятелями, сложившимися факторами общественного быта, есть произведение духа народного, подобно тому, как история отдельного человека, в сущности, произведение живущего в нем духа.

К.П. Победоносцев

Любые выборы, с помощью которых формируются представительные органы власти, Победоносцев расценивал как вакханалию лжи, публичную демонстрацию «похоти власти», как соперничество честолюбцев. Во время выборов кандидат выставляет себя печальником народа, заступником и благодетелем. Но эти слова выступают в качестве ступенек лестницы на пути к власти. Избиратели для него являются стадом для сбора голосов. Так развивается и совершенствуется целое искусство играть инстинктами и страстями массы для того, чтобы достичь личных целей.

Спасением от всего этого является только монархия, суть которой состоит в организации общества как большой семьи. Причем главной опорой монархической власти является религия. Исчезает вера — гибнет и государство — такова политическая формула Победоносцева. Отвергая, таким образом, все основные политические ценности западной цивилизации, Победоносцев считал фундаментом российской государственности, как и Уваров, православие, самодержавие и народность.

К более поздней группе консерваторов — славянофилам, которых иногда называют почвенниками, или панславистами, относят мыслителей, которые, признавая самобытность России, все же допускали необходимость проведения некоторых политических реформ. Одним из таких консерваторов был выдающийся русский религиозный философ Владимир Сергеевич Соловьев (1856—1900).

Пытаясь синтезировать религию, философию и политику, он оценивал русский народ как заслуживший наибольшее благословение от Бога. В духе теории «Третьего Рима» он оценивал Россию как главную наследницу бывшего центра православной религии — Византии, способную на воплощение Царства Божия на земле. Россия, по его мнению, обладает для этого тремя необходимыми устоями, или «стихиями»: церковь, самодержавие и сельская община. Кроме того, Россия объединяет в своих пределах как представителей католического Запада в лице поляков-католиков, так и представителей Востока в лице евреев-иудеев. Для России жизненно важно объединиться со своими духовными противниками на Западе и на Востоке, создав, таким образом, некий теократический синтез. Тогда Россия и станет величайшим царством на Земле.

В.С. Соловьев

Своеобразной попыткой примирения крайностей в идеологии западников и славянофилов, синтеза их идей стала теория евразийства. Истоки евразийства лежат в идеях поздних славянофилов К. Леонтьева, Н. Страхова и Н. Данилевского.

Создателями этой оригинальной социально-политической концепции были известные русские мыслители, оказавшиеся в после революционный период в эмиграции, — философ Лев Павлович Карсавин (1882—1952), культуролог, философ Николай Сергеевич Трубецкой (1890—1938), философ, геополитик, экономист Петр Николаевич Савицкий (1895—1968) и др. Евразийцы пытались обосновать необходимость развития России как особой, уникальной цивилизации — Евразии. Они представляли Россию как новый геополитический, историко-культурный феномен, возникший на основе особого географического положения России. Поэтому, по мнению евразийцев, экономический и политический строй России должен включать в себя как элементы Востока, так и элементы Запада. Причем приоритетом для России должны все же оставаться элементы Востока. Поэтому ведущей идеологией в России должна остаться православная религия, традиционная для России восточная ветвь христианства. Возглавить же евразийское государство должна новая элита, руководствующаяся православной идеологией и избранная демократическим путем.

В России до настоящего времени существуют общественно-политические организации, разделяющие идеи евразийцев, однако они не пользуются значительным влиянием.

Особую роль в развитии русской политической мысли сыграли представители радикального направления. Крупнейшим событием начала XIX в. стала разработка политических программ переустройства Российской империи, принадлежавших видным деятелям революционного дворянского движения — декабристам.

Руководитель «Южного общества» декабристов Павел Иванович Пестель (1793—1826) изложил свои республиканские взгляды в сочинении «Русская Правда». Разработанный им проект конституции выражал наиболее радикальные в среде декабристов политические требования. Основой политических преобразований, по его мысли, должны стать уничтожение монархии и установление республиканской формы правления, ликвидация крепостного права, уничтожение имущественного и других цензов при выборах во все органы государственной власти. Вся государственная власть в стране должна быть сосредоточена в народном вече.

Предусматривались уничтожение всех сословных перегородок и превращение всего населения страны в граждан, обладающих равными правами. Верховная власть разделялась на три ветви: законодательную, исполнительную и блюстительную.

В новом государстве предусматривалось введение выборного местного самоуправления. Наилучшей формой государственно-территориального устройства для России Пестель считал унитарное государство с предоставлением автономии только Польше.

Средство осуществления поставленных целей Пестель видел в военно-революционном перевороте, первым практическим шагом которого должны стать уничтожение монархии и провозглашение республики.

После подавления восстания на Сенатской площади Санкт-Петербурга 14 декабря 1825 г. видные руководители движения декабристов были казнены.

Во второй половине XIX в. в России начался новый этап развития радикальной политической мысли — этап революционного демократизма.

Его представители А.И. Герцен, В.Г. Белинский, Н.Г. Чернышевский и другие развертывают критику не только феодального, но и буржуазного государства. Они отрицают справедливость всякого эксплуататорского строя и соединяют революционный демократизм с идеями социализма.

Наиболее последовательно идеи революционного демократизма были изложены Николаем Гавриловичем Чернышевским (1828—1889). Как и другие революционные демократы, он видел путь к построению социализма в народной революции. Чернышевский резко критиковал буржуазную демократию, заявляя, что в Англии «великолепный спектакль парламентского правления почти постоянно оказывается чистою комедией». В национальном вопросе Чернышевский отстаивал идею самоопределения народов, их право самостоятельно распоряжаться своей судьбой, включая право на самоопределение и образование самостоятельного государства. Для многонационального государства наиболее приемлемой формой его организации он считал федерацию. Вхождение в федерацию должно быть добровольным, а ее основным принципом должно быть равноправие народов. Творчество Н.Г. Чернышевского стало вершиной развития революционного демократизма в России.

В конце XIX в. в связи с развитием революционного рабочего движения на первый план в развитии политической мысли России вышли социалистические идеи марксистского направления. Наиболее ярко они были представлены Г.В. Плехановым и В.И. Лениным.

Н.Г. Чернышевский

Григорий Валентинович Плеханов (1856—1918), возглавлявший умеренное крыло социал-демократии, делал акцент на реализации экономических требований пролетариата, постепенном реформировании уже существующего политического строя. Но он признавал и положительную роль буржуазии в демократических преобразованиях и полагал, что она не исчерпала еще своей исторической роли, поскольку России предстоит весьма длительный и трудный путь дальнейшего капиталистического развития.

Г.В. Плеханов

Владимир Ильич Ленин (1970—1924) был ведущим теоретиком крайне левого крыла социал-демократии, получившего наименование большевизма.

Основное содержание ленинизма сводилось к следующим положениям:

(1) руководящая роль в политической системе нового социалистического общества должна принадлежать одной партии нового типа, построенной на основе принципа демократического централизма;

(2) пролетариат в качестве класса-гегемона, возглавляемый партией нового типа, должен осуществить сначала буржуазно-демократическую революцию в России, а затем обеспечить ее перерастание в революцию социалистическую;

(3) пролетарская партия на основных этапах революции должна руководствоваться детально разработанной стратегией и тактикой, предусматривающей постановку целей революционного движения, изменение состава союзников, а также методов революционной борьбы, включая применение массового революционного террора.

Ключевым положением политической теории ленинизма является положение о партии нового типа, которая должна играть ведущую роль во вновь создаваемых органах власти — Советах депутатов трудящихся.

В.И. Ленин

Второй Всероссийский съезд Советов, состоявшийся в октябре 1917 г., на котором в большинстве оказались представители большевиков и эсеров, принял решение о переходе всей власти в стране к Советам. Председателем Советского правительства был избран Ленин. Созданная на основе ленинской концепция советская политическая система просуществовала в России до 1991 г. и отчетливо обнаружила за это время целый ряд своих серьезных недостатков:

(1) господство в государстве одной партии приводило к тому, что нарушение принципов демократизма в партии немедленно отражалось на всей политической системе, а также на обществе в целом;

(2) однопартийная система предполагала также и господство в стране одной идеологии, что неизбежно вело к догматизации этой идеологии и утрате ею способности к реальному отражению изменяющихся социальных условий в стране;

(3) признание в качестве основы права так называемой «партийно-советской целесообразности» вместо строгого следования букве и духу закона привело к массовому нарушению законности в стране.

С этими особенностями ленинской политической концепции связаны как ее триумф, так и ее трагедия.

Наряду с большевизмом в России существовало и еще одно леворадикальное течение — анархизм. Его сторонники, отмежевываясь от всех других политических учений, призывали к свержению не только существующего российского самодержавного государства, но и к уничтожению государства вообще, поскольку, по их мнению, любое государство ограничивает свободу человека.

Наиболее видные представители анархизма в России — Михаил Александрович Бакунин (1814—1876) и Петр Алексеевич Кропоткин (1842—1921), которые полагали, что всякое государство есть зло, так как оно мешает естественному существованию человека.

М.А Бакунин

П.А Кропоткин

Бакунин считал, что анархия — это «общечеловеческое братство, торжествующее на развалинах всех будущих государств». Он критиковал идею Маркса о необходимости установления диктатуры пролетариата, считая ее лишь одой из форм подавления одной части общества другой.

Свой идеал общественного устройства Кропоткин называл «анархическим коммунизмом», под которым он понимал вольный союз самоуправляющихся общин, основой которого станет свободное соглашение людей. Коллектив представлял бы собой группу заинтересованных в своей деятельности людей, которые бы понимали, зачем и для кого они все это делают. Для него анархизм представлялся философией человеческого общества.

Конечно, как показала жизнь, взгляды анархистов утопичны, но резкая критика ими всех современных государств, в том числе и социалистического государства, сыграла положительную роль в утверждении в современной политической практике одной из главных демократических идей — идеи прав и свобод личности.

Подводя итог характеристике данного периода, следует отметить, что на XIX — начало XX в. приходится время расцвета русской политической мысли. Именно в это время сформировались ее основные направления: либерализм, консерватизм, радикализм, а также такие своеобразные, присущие только России течения, как западничество, славянофильство, евразийство.

Важнейшей отличительной чертой российской политической мысли с момента ее возникновения было стремление обосновать положение о необходимости строгого соблюдения принципов общечеловеческой морали в сфере политики. Если основатель западной политологии Макиавелли вошел в историю своей формулой «цель оправдывает средства», разделявшей политику и мораль, то русская политическая мысль признавала приемлемой только такую политику, которая основывается на нормах общепринятой морали, на требованиях православной этики. Имевшие место исключения в виде антигуманных установок некоторых крайне левых течений народничества, а также идеологии ленинизма и сталинизма не отменяют справедливости этой общей оценки. Именно общечеловеческие нравственные нормы использовались русскими политическими мыслителями для оценки деятельности как властвующих, так и подвластных, а также для оценки правомерности целей и методов политической деятельности вообще.

Это, надо честно признать, выдающееся достижение отечественной политической мысли, которая смогла устоять перед многими соблазнами политической мысли Запада. Российская политическая позиция имела прочную мировоззренческую основу в содержании русской философской и религиозной традиции, которая считала, как отмечал русский философ И. Киреевский, что «истина не дается нравственно ущербному человеку». Даже широко обсуждавшиеся на рубеже веков идеи социализма привлекали к себе многих сторонников прежде всего своим высоким этическим зарядом.

Специфика русских политических учений вытекала не только из духовно-нравственных устоев русской жизни, но и из присущих ее социально-экономическому укладу общинно-коллективистских традиций. Эти особенности связаны и с промежуточным местоположением России между западной и восточной цивилизациями, а также другими особенностями исторического развития нашей страны.

3.5. Политическая мысль в Советской России (1917—1991)

После победы в России в 1917 г. социалистической революции и прихода к власти большевиков все многообразие политической мысли постепенно сходит на нет, ликвидируются все разновидности немарксистской идеологии.

Политическая идеология в СССР существовала только в рамках безраздельно господствующей теории марксизма-ленинизма. Отличительной чертой этой теории являлся, как отмечалось выше, классовый подход ко всем явлениям политической жизни.

В результате монопольного господства в политической теории марксистско-ленинской идеологии сколько-нибудь основательной новой политической концепции в советский период так и не появилось. Имели место лишь интерпретации известных политических позиций тех или иных аспектов складывающейся конкретной политической ситуации. Выдвигаемые положения носили прагматический характер и были непосредственно связаны с тем или иным моментом в развитии идеологической борьбы с буржуазным миром, с внутренней борьбой между постоянно возникавшими в стране политическими группировками, объективными трудностями хозяйственного строительства, напряженной борьбой за выживание во враждебном мире и т.п. В результате эти политические положения носили преходящий характер и представляли собой скорее пропагандистские лозунги.

Таковы были установки: догнать и перегнать Америку; передать функции государства общественным организациям; покончить с реформизмом, ревизионизмом в рабочем и коммунистическом движении; победить в соревновании двух общественно-политических систем и т.п.

Статус политической теории приобрела лишь концепция построения коммунистического общества и отмирания государства.

В рамках этой теоретической конструкции решениями КПСС последовательно закреплялись выводы о полной и окончательной победе социализма, о завершении миссии государства, диктатуры пролетариата и построении общенародного государства, о последовательном движении государственности к общественному коммунистическому самоуправлению.

За всеми этими установками явно просматривалось стремление партийно-государственной номенклатуры вызвать энтузиазм масс и таким образом продлить свое собственное пребывание у власти. Но поскольку сроки реализации при этом обозначались довольно определенно, крах этих утопических теорий скоро стал очевидным для всех. В свете того, что произошло с Советским Союзом в 1991 г., эти установки производят особенно сильное впечатление. Историкам советского общества и Советского государства предстоит выяснить, насколько политическая мысль повлияла на подобный безрадостный результат.

Все же некоторый прогресс в развитии политических исследований был достигнут после преодоления культа личности Сталина в период реформаторской деятельности Н.С. Хрущёва. В это время впервые начали обсуждать вопросы совершенствования существующей политической системы.

В 1970-е годы в научный оборот вошли понятия «политическая система общества», «политический процесс», «лидерство» и «элита». Предметом исследования стала и тема прав человека в качестве главной цели совершенствования конституционного законодательства и развития демократии в стране. В связи с этим рассматривалась и проблема необходимости отказа от существовавшей практики «выборов без выбора», т.е. от антидемократического порядка голосования на выборах в государственные органы за единственного кандидата. Но даже и этим робким новациям при советской власти так и не суждено было осуществиться.

Для развития политологии в последние годы рассматриваемого периода некоторое значение имело создание и начало работы экспертного Совета высшей аттестационной комиссии по присуждению ученых степеней и званий по политологии. Начавшееся присуждение степеней и званий способствовало возникновению и развитию в системе высшего образования страны самостоятельных кафедр политологии.

Политология стала преподаваться в учебных заведениях в качестве самостоятельной учебной дисциплины, интерес к которой постоянно возрастал в связи с повышением гражданской активности в условиях начавшихся в конце этого периода социально-политических преобразований.

3.6. Политическая мысль в современной России

Важнейшее значение для развития политической мысли в современной России имело принятие новой Конституции Российской Федерации (1993). Впервые в политической истории России в Конституции были закреплены принципы политического и идеологического плюрализма, многопартийности в российском обществе. Эти принципы стимулировали публикацию в стране большого количества научной и учебной литературы по политологии.

Рубеж второго и третьего тысячелетий стал наиболее плодотворным периодом в развитии политической науки в России. Надо также отметить, что в это время впервые осуществлены переводы на русский язык основных работ зарубежных политологов, что тоже немаловажно для исследований политических проблем. Утвердилась практика систематического проведения опросов общественного мнения, которое стало оказывать существенное влияние на политическую жизнь страны. Важную роль в политологических исследованиях стали занимать проблемы общей теории политики, специфики политического управления и многие другие.

Серьезная и до сих пор нерешенная проблема современной России, как отмечают многие политологи, состоит в том, что богатейший опыт, накопленный как русской, так и мировой политической традицией, чрезвычайно плохо усваивается сложившейся политической практикой. Существующий ныне в России политический организм поражен инфекциями в виде бацилл обмана, повального воровства, цинизма и нравственного упадка. Власть не считает нужным для себя прислушиваться к политической науке, ученые не имеют прямого выхода на какое-либо участие в принятии политических решений и экспертных оценках политических реалий современной России.

Само состояние политической науки требует решения целого ряда проблем, ее статус среди других общественных наук еще полностью не определился. Исследователи отмечают чрезвычайную раздробленность современной политической мысли в России[19]. В современной России присутствуют и причудливо переплетаются все основные, исторически сложившиеся политические концепции: либерализма, консерватизма, социализма и национализма. Одной из острых ее проблем является дальнейшая профессионализация политической науки, ее выделение из других отраслей общественных наук. Актуальность этой задачи диктуется чрезвычайным усложнением общественной жизни, растущей потребностью в специалистах узкого профиля и вытеснении так называемого «интегрального интеллигента». Именно эта тенденция к дальнейшей специализации и приводит к укреплению позиций политической науки как разновидности профессионального знания об обществе. По сути только сейчас в России набирает силу процесс профессиональной дифференциации интеллектуалов, идет формирование профессиональной среды специалистов-обществоведов, в том числе специалистов-политологов, которых фактически не существовало в советское время.

Одно из следствий незавершенности этого процесса — дифференциация, выделение субдисциплин внутри современной российской политической науки (история политической науки, сравнительная политология, политические институты, политическая культура и т.д.), а также с трудом преодолеваемое стремление к созданию дилетантских, всеохватывающих, геополитических интегральных концепций. Для современной политологии характерны также недостаточная конкретность, оторванность от реальных социально-политических проблем.

Перспективы дальнейшего развития политического знания в России связаны с его переориентацией с поиска рецептов спасения мира на изучение конкретных проблем, тщательный анализ существующих социально-политических институтов и возможности их трансформации

Особого внимания требует проблема совершенствования взаимоотношений между политическими институтами и политической мыслью, главной задачей которой должны стать описание, анализ и поиск путей улучшения действующих в стране политических институтов. Именно в решении задачи сознательного изменения и совершенствования политических институтов путем внедрения различных политических технологий видит свое главное предназначение современная политическая мысль.

В аналитических обзорах современной российской политической мысли часто выделяется в качестве одной из наиболее острых ее проблем проблема соотношения политической теории и практики, оторванности научного знания от повседневности, интеллигенции от народа.

Здесь речь идет прежде всего о соотношении политического метаязыка и повседневного языка. Этой проблемой особенно озабочены представители левого крыла политического спектра, которые постоянно ищут массовую поддержку для осуществления своих политических программ.

Эта проблема обнаруживается особенно зримо во внешнеполитических идеях российских политологов, часто имеющих утопический, мифологизированный характер, лишенных сколько-нибудь серьезного практического обоснования. Эти идеи относятся скорее к «области желаемого» и никак не соотносятся с реальными ресурсами Российской Федерации.

Этот еще далеко не изжитый утопизм приводит к такому негативному явлению в ее развитии, как маргинализация российской политической мысли как таковой. Это означает, что ее влияние на общество через систему образования, средства массовой информации и т.д. оказывается существенно меньшим, чем в западных странах, давно миновавших стадию утопий как форму политического знания. Оформление политической науки в качестве академического знания о политической реальности началось, как отмечалось выше, уже с начала XX в.

Одна из особенностей развития современной российской политической мысли — своеобразный характер ее взаимоотношений с действующими властными структурами. Многие собственно экспертные функции специалистов-политологов по научному обеспечению правительственной деятельности остаются невостребованными. По имеющимся оценкам, ситуация в этой сфере ухудшилась даже по сравнению с советским периодом. Политические эксперты сегодня занимаются главным образом проведением тайных организационных и пропагандистских мероприятий, особенно во время предвыборных кампаний. Сложилась ситуация, когда более востребованной оказалась информация о политических технологиях, чем реальные знания о политической жизни общества. В результате все яснее обнаруживается, что и власть и общество гораздо серьезнее относятся к рекомендациям экономистов, социологов, юристов, чем к заключениям политологов.

Склонность элиты политологов к созданию утопических проектов неизбежно толкает их на сотрудничество с политической властью, которая издавна славилась в России своей любовью к утопиям. В свою очередь, сами власти традиционно, по крайней мере со времен триады графа Уварова, используют интеллектуалов для идеологического оправдания своего господства и выработки соответствующих технологий для манипулирования сознанием населения.

Тем не менее общая картина идеологий политического поля современной России выглядит вполне благопристойно. В ней представлены все основные цвета политического спектра: либерализм, консерватизм, социализм и национализм.

Правда, в либеральную идеологию оказались вплетены и другие политические идеи, в частности консервативные. Это объясняется тем, что в постсоветской России либерализм консолидировал все антикоммунистические идеи, выступал в качестве их общей основы.

Своеобразен и современный российский консерватизм, который включает в себя некоторые элементы левой и националистической идеологии. Столь причудливый союз консерватизма с другими политическими течениями диктовался необходимостью противостояния столь же интегрированному либерализму.

По-видимому, на процесс формирования двух основных полей на постсоветском идеологическом пространстве подтолкнула логика борьбы за власть между двумя основными общественно-политическими течениями: либерализмом и консерватизмом.

Именно этот дуалистический принцип структурирования больше всего отличает российскую политическую мысль от ее западных аналогов, склонных к плюралистическому видению мира. В этой связи следует заметить, что восприятие социально-политического мира как арены борьбы сил добра и зла всегда было характерно для русской интеллигенции. Преодоление этих конфронтационных установок — одно из условий постепенной профессионализации политического знания. В связи с той особой ролью, которую играли в России взаимоисключающие дуальные оценки, любая альтернативная точка зрения и сегодня часто трактуется как заведомо «вредная», все, «кто не с нами», обязательно объявляются носителями зла, противостоящими нам. Естественно, что подобное мироощущение препятствует ведение диалога, без которого развитие политической мысли невозможно. В условиях укоренения в структуре социально-политических знаний подобной тенденции политическая мысль выражается в форме непримиримой борьбы двух утопий.

Преодоление такого рода негативных тенденций возможно лишь через развитие диалога как внутри указанных идеологических парадигм, так и между ними.

Незавершенность процесса становления профессиональной политической науки приводит к целому ряду негативных явлений. В их числе отрыв политологического знания от социально-политической реальности, слабая дифференцированность политической науки, недостаточная самоорганизация сообщества политических экспертов. Все это отрицательно сказывается на престиже политологии в обществе и государстве. В то же время процесс профессионального становления отечественной политической науки продолжается, и есть основания надеяться, что сложности, с которыми она сегодня сталкивается, будут преодолены.

Анализ современного политического момента исторического развития России приводит современную научную мысль к выводу о возможности следующих трех вариантов социально-политического развития России в ближайшем будущем:

(1) комплексное решение проблем переходного периода и поэтапное создание современной экономики, обеспечивающей высокое качество жизни населения;

(2) оттеснение России в разряд второстепенных государств, формально независимых, но фактически лишь выполняющих роль обслуги своими природными ресурсами ведущих стран мира — стран так называемого «золотого миллиарда»;

(3) возможный дальнейший распад России как единой страны на ряд совсем небольших государств, независимость и самостоятельность которых будут принципиально потеряны.

Отсюда вытекает важнейший политический вывод: сегодня должны быть использованы все имеющиеся ресурсы для того, чтобы не допустить скатывания страны к двум последним из имеющихся вариантов развития и обеспечить необходимые условия для реализации первого из указанных вариантов.

Для решения этой действительно судьбоносной исторической задачи у России есть все необходимые материальные и духовные предпосылки, в том числе и богатейший тысячелетний опыт развития политической мысли.

1. Назовите основные этапы развития политической мысли России.

2. Охарактеризуйте два основных направления политической мысли России.

3. О каких двух источниках власти идет речь в русских летописях?

4. В чем различия во взаимоотношениях церковных и светских властей в средневековой России и в Западной Европе?

5. В чем суть геополитической концепции Филофея Псковского?

6. Раскройте содержание просветительских идей в политической мысли России XVIII в. Объясните причины неудач в реализации этих идей.

7. Охарактеризуйте политические взгляды А.Н. Радищева как первого революционера-республиканца в России.

8. Назовите три основных направления в политической мысли России в XIX — начале XX в.

9. Расскажите о либерализме в России. В чем состоит сущность западничества?

10. В чем суть русского консерватизма?

11. Охарактеризуйте евразийство, назовите его представителей.

12. В чем суть радикального направления в политической мысли России?

13. Охарактеризуйте левый радикализм в России (большевизм и анархизм).

14. Дайте общую характеристику специфики российской политической мысли.

15. Каковы особенности политической мысли в Советской России?

16. Каковы тенденции в политической мысли в России в начале третьего тысячелетия?