Политология: учебник для студентов вузов

Личность и политика существовали не всегда. В первоначальном состоянии человеческого общества индивид составлял органическую часть социального целого, ничем не отличался от себе подобных со стороны социальных качеств и поэтому не представлял собой личности. Это был человек рода, племени, не обладающий даже собственным именем. Общественная жизнь его регулировалась всецело обычаями, ритуалами, традициями, а не политическими или правовыми нормами.

С развитием экономики, появлением прибавочного продукта, индивидуального разделения труда и частной собственности возникает социальная индивидуальность — личность со специфическими интересами и целями. Одновременно происходит и дифференциация общественной жизни. Возникает политика, специфика и основная роль которой — согласовать разнообразные интересы и цели отдельных частных лиц и групп в обществе и тем самым обеспечить потребности суверенной личности и целостность общества. Это взаимодействие личности и политики будет продолжаться до тех пор, пока существуют разнообразные частные интересы. Задача настоящей главы и заключается в том, чтобы раскрыть основные аспекты такого взаимодействия.

8.1. Личность как субъект политики

Общая характеристика субъектов политики состоит в том, что все они принимают активное сознательное участие в политической жизни общества. К ним относятся классы, политические партии, профсоюзы, социальные группы и организации, этнические и демографические общности и объединения и т.д. Но среди всех субъектов политики исходным, первичным субъектом выступает личность. В конечном счете именно она главный творец политики.

Степень политической активности отдельных личностей различна. Но совершенно отстраниться от политики не может никто, поскольку главный вопрос политики — вопрос о власти, а в систему властных отношений вовлечен каждый гражданин. Диалектика взаимодействия личности и политики состоит в том, что, чем меньше индивид участвует в политике в качестве ее субъекта, тем в большей степени он является ее объектом, тем больше имеется возможностей манипулировать личностью со стороны других политических субъектов.

Современная политология связывает политическое поведение личности со степенью и формой ее участия в реализации власти. Политическое поведение может носить по отношению к существующей форме правления и политической системе как конструктивный, так и деструктивный характер. В первом случае мы имеем личность, ориентированную на политическую поддержку власти, во втором — на ее отрицание. Между этими крайними типами находится масса колеблющихся, не имеющих постоянной и четко выраженной ориентации людей.

Два крайних типа личности можно также выделить по степени ее участия в политике: активную политическая личность и пассивную. Степень активности и пассивности в политике может быть самой разной — от яростной борьбы за утверждение или ниспровержение существующего строя до полной апатии и «бегства от политики». Политологи в связи с этим выделяют следующие типы личности: активисты, компетентные наблюдатели, компетентные критики, пассивные граждане, аполитичные и отчужденные граждане.

По мотивам политического поведения и целям, с которыми люди идут в политику, М. Вебер классифицирует политиков на (1) живущих «для» политики и (2) живущих «за счет» политики[61]. Первые стремятся во власть с целью совершенствовать общественную жизнь и служить обществу, вторые рассматривают власть как источник богатства и славы. Однако часто эти мотивы пересекаются, а противоположность этих типов оказывается относительной. Человек может делать то и другое одновременно: жить «для» какого-то дела и вместе с тем «за счет» этого дела. В своих крайних проявлениях названные мотивы дают тип либо политического альтруиста, либо политического эгоиста (утилитариста).

Политическое поведение личности может реализовываться в различных формах: участие в политических движениях, партиях, группах и т.д. Оно может осуществляться и индивидуально, путем непосредственного политического волеизъявления, например при голосовании на выборах. По характеру участия в политике выделяются следующие типы личности:

(1) относительно суверенный рядовой субъект политической жизни. К этому типу относятся люди, специально не занимающиеся политикой и не исполняющие каких-либо должностей в политических организациях и объединениях;

(2) представитель какой-либо политической группы. Здесь роль человека оказывается изначально заданной, и он обязан ее выполнять уже в силу своего статуса, принадлежности к определенной организации, устав и нормы которой предписывают ему определенный способ политического поведения, как говорится, noblesse oblige (положение обязывает);

(3) политический лидер — человек, осуществляющий властные функции, способный воздействовать на других в целях реализации чьих-либо политических интересов. Крупные политические лидеры выступают в качестве вождя. Вебер отмечал, что для таких людей политическая деятельность является первоочередным делом жизни и основной профессией.

Далее остановимся лишь на первом типе личности — рядовом участнике политической жизни, так как второй тип политической личности является в значительной степени промежуточным между первым и третьим типами, а роль третьего — политического лидера в политике рассмотрена в гл. 4 этого раздела. Суверенная личность, о которой идет речь, не является ни политическим лидером, ни политическим функционером, для нее политика не служит ни средством для жизни, ни профессией.

На политическое поведение личности, степень ее активности влияют различные факторы, прежде всего объективные социально-экономические условия жизнедеятельности человека. Ведущая роль среди них принадлежит экономическим потребностям и интересам. Именно поэтому политическая борьба в обществе в конечном счете ведется за право владения, распоряжения и пользования собственностью. Сказанное не следует понимать упрощенно. Экономические потребности и интересы — не единственная причина политического поведения. Стремление к власти может рассматриваться индивидами и как способ самореализации, способ завоевания почета, наград, привилегий и т.д.

Большое влияние на политическое поведение оказывает общественно-политический строй. Наиболее благоприятные условия для политической активности создаются в подлинно демократическом обществе и правовом государстве. Здесь личности предоставлены широкие возможности для проявления политической воли.

Значительное влияние на политическое поведение личности оказывает степень развития политической культуры в обществе, прежде всего такие ее элементы, как идеология, ценности, политические традиции и обычаи. Они могут как способствовать развитию политической активности личности, так и сдерживать его.

На политическое поведение личности влияет также и множество других факторов: международная ситуация, внутренняя политическая обстановка, психология личности, ее конкретные установки, цели и мотивы участия в политике. Таким образом, факторы политического поведения носят как объективный, так и субъективный характер. При этом объективные условия политической жизни создают реальные возможности проявления индивидуальной политической воли и политического самоутверждения личности.

При рассмотрении факторов политического поведения необходимо также учитывать, что и объективные и субъективные факторы политической активности всегда имеют конкретно-историческое проявление.

Как и в других странах, в России взаимосвязь личности и политики менялась на разных этапах истории. Однако здесь имелась специфика, обусловленная особенностями ее экономической жизни, геополитическими и социокультурными факторами и традициями. Так, начиная с образования российской государственности, преобладающая роль в политической жизни общества принадлежала не рядовой личности, не народу, а князю, царю, общине, государству. В условиях господства общинных традиций и отсутствия демократических навыков жизни и институтов политическим субъектом здесь выступает не личность, а социальное целое или лидер — царь, вождь и т.д.

Этому способствовала и постоянная тесная связь власти и церкви. Достаточно вспомнить знаменитое послание псковского монаха Филофея к царю Василию III, в котором он изложил свою теорию «Москва — Третий Рим». В ней автор высказывает церковную поддержку царской власти и утверждает ее вечность в случае сохранения приверженности православной вере.

С одной стороны, общинность, соборность образа жизни и мысли русского народа c самого начала глубоко проникают во все поры общественной жизни, в том числе и в его политическое поведение и политический менталитет, вызывая массовое и повсеместное преклонение перед властью. Вместе c тем именно на власть (государство, князя, царя) человек возлагает и всю политическую ответственность за свое благополучие. С другой стороны, правители России в соответствии с тем, что государство, власть здесь традиционно носили по преимуществу патерналистский характер, и не отказывались (по крайней мере, на словах) от своей ответственности за судьбу человека. Его покорность служила как бы своеобразной компенсацией за заботу о нем. Личность, таким образом, рассматривалась и со стороны власти, и в своем собственном мнении лишь как объект политики. В возникающих конфликтных ситуациях и в трудные моменты жизни человек надеялся прежде всего не на свои силы и поступки и апеллировал не к закону и правовым нормам, а к Богу или царю-батюшке, прекрасно понимая при этом, что «до Бога — высоко, до царя — далеко». Поэтому практическое решение вопросов и конфликтных ситуаций возлагалось на более близкого, непосредственного хозяина, начальника, барина и т.д.: «вот приедет барин, барин нас рассудит».

Советский строй принципиально не изменил характера взаимодействия личности и политики. В качестве основных субъектов политической деятельности и здесь выступали государство, правительство, руководители, вожди, генсеки и т.д. Личность по-прежнему оставалась ведомым элементом в политическом взаимодействии с властью. Этому во многом способствовало и то, что советское общество и государство с самого начала носили идеократический характер, т.е. были основаны на господстве общей идеи. Само по себе наличие такой объединяющей общество в единое целое идеи — весьма положительный фактор его развития. Плохо то, что пафос этой идеи — превращение общества в коммунистический коллектив свободных тружеников — в своем реальном воплощении претерпевал существенную модификацию. На деле на первое место всегда ставился коллектив, а о личности думали и заботились в последнюю очередь. Это в полной мере относится и к политической практике советского общества.

Господство в советском обществе одной партии, отсутствие политического плюрализма, свободы политических дискуссий также во многом препятствовали развитию политической активности личности. Реальная политика и теоретические исследования в данной области были направлены на обоснование и утверждение тезиса о «неуклонном возрастании руководящей и направляющей роли партии в жизни общества», а не на привлечение личности к самостоятельному политическому творчеству. Политика в нашем обществе была делом политических вождей и их приближенных, а не рядовых членов партии.

Сегодняшняя социальная и политическая реальность в России с точки зрения участия личности в политике может показаться совершенно иной. Появилось множество политических партий, движений, элит, лидеров. Средства массовой информации ежедневно доводят до своих потребителей множество политических позиций, мнений, концепций разного толка и направлений. Создается впечатление, что в обществе сложились самый широкий и подлинный демократизм и свободные СМИ.

Однако при более серьезном подходе обнаруживается, что многие политические лидеры и элиты оказываются таковыми лишь номинально. В действительности за ними во многих случаях стоят небольшие группы интересов в той или иной сфере общественной жизни. Это наглядно обнаруживается, например, при выборах Президента России и в Государственную Думу.

Что касается наших СМИ, то в действительности они сегодня контролируются не в меньшей степени, чем прежде. Изменились лишь формы этого контроля. На смену контролю идеологическому и партийному пришел контроль экономическими средствами в интересах конкретных государственных, политических, финансовых и других групп. В России возникли информационно-издательские империи, которые управляются лидерами новых политических и экономических элит. В таких условиях неугодных редакторов, руководителей и сотрудников СМИ быстро заменяют новыми на основе политической лояльности.

В современной политической многоголосице, безбрежном идеологическим плюрализме, при политической ангажированности представителей СМИ и всевластии денег голос рядовой личности в политике остается неуслышанным. Механизм реализации политической активности личности, превращения ее в субъекта политической деятельности отсутствует.

К этому следует добавить невыполнение политических обещаний и политическую безответственность лидеров самого разного ранга, игнорирование политических интересов и запросов граждан властными структурами.

Все сказанное часто ведет к отчуждению личности от политики, которое приобретает целостный характер, затрагивает не только практическую политическую жизнь личности, но и ее сознание, в том числе и политическую психологию. Поэтому сегодня перед государством и правительством стоят не только экономические и практически-политические задачи, но и психолого-политические проблемы. Государство и власти на деле должны доказать, что способны служить интересам всего общества и отдельной личности, что они заинтересованы в развитии ее политической активности, в превращении человека из объекта политики в ее главный субъект. Без этого нельзя создать ни гражданское общество, ни правовое государство.

8.2. Права человека

Права человека — важнейшая тема в современной политической науке. Однако сама проблема прав и свобод человека появилась не сегодня и даже не вчера. Она возникает тогда, когда появляется право, которое, с одной стороны ограничивает свободу человека, а с другой — дает ему возможность свободно действовать в рамках существующих правовых норм. Таким образом, право выступает важнейшим средством регулирования отношений между людьми. Более того, оно является необходимым условием и способом человеческого бытия, позволившем Homo sapiens подняться до современной ступени общественного развития. В свою очередь, об уровне развития общества, и прежде всего его политического развития, можно судить по тому, как в нем осуществляются права человека.

В общем смысле права человека — это обеспечиваемые государством неотъемлемые возможности и свободы личности, это те права и свободы человека, которые соответствуют его природе и которые индивид обретает в силу своего рождения. Степень реализации прав человека — один из основных критериев и показателей правового состояния общества и государства. Вместе с тем степень реализации этих прав зависит от объективных предпосылок, таких как:

(1) уровень социально-экономического развития общества;

(2) тип социально-политической организации;

(3) степень развития гуманистических и демократических традиций;

(4) политическая культура народа.

Поэтому на каждом историческом этапе эволюции человеческого рода формы и степень реализации прав человека носят конкретный характер.

Действительно, на самом первом этапе человеческой истории, в то время когда не было еще ни государства, ни политики, ни правового бытия, осуществление свободы и прав человека происходило в рамках синкретических норм, регулирующих общественную жизнь в целом и образ жизни каждого индивида. Так, в наиболее ранних письменных источниках Древней Индии — Ведах утверждается, что основной нормой надлежащего поведения для представителей различных варн (сословий) является дарованная божеством дхарма — и закон, и долг, и нравственная норма поведения, и обычай и т.д. Она, таким образом, является универсальной синкретической нормой, регулирующей жизнь людей и определяющей права и свободы человека.

С развитием государства и политической жизни общества возникает и собственно правовое бытие и законы, созданные государством. Вместе с этим права человека выделяются в самостоятельную область и становятся предметом специального рассмотрения. Вопросы их реализации переходят в юридическую плоскость. Наряду с этим само понятие «права человека» наполняется собственно правовым (юридическим) содержанием. При этом следует особо отметить, что вопросы прав и свобод человека решались по разному, в разные исторические эпохи и у разных народов.

Так, в период античности степень реализации прав человека, в общем и целом была весьма незначительной, несмотря на определенную возможность пользоваться некоторыми правами. В связи с этим следует отметить, что с позиции античного права не все люди рассматриваются как субъекты права и не за всеми признается правоспособность. В частности, раб с точки зрения позитивного права здесь вообще не рассматривался не только в качестве гражданина, но и человека, он выступал лишь как объект права и политики.

Хотя правовая несправедливость в античности касается не только рабов. Существующее экономическое, политическое и юридическое неравенство людей делало невозможным осуществление в равной и полной мере прав и свобод личности в то время. Однако именно в этот период возникает первая юридическая форма прав человека, нашедшая свое выражение, прежде всего, в римском праве, где сформулированы неотъемлемые права человека и гражданина античного полиса.

В Средние века получают развитие личные права и свободы представителей отдельных сословий и корпораций. В это время формируется достаточно сложная система права, отражающая сословно-иерархическую структуру феодального общества. Права каждого человека в нем были обусловлены, прежде всего, его местом в сословной иерархии. Человек феодального общества — это сословный человек, и этим уже изначально определены его права.

Как и в античном обществе, права человека в эпоху Средневековья являются правами-привилегиями, которые даровались человеку вообще независимо от его собственных заслуг. В соответствии со сказанным при феодализме отсутствовала какая-либо единая, целостная система права. Существовало церковное право, городское право и т.д., для каждого сословия создавался свой суд, а крестьян и вовсе судил сам господин.

Характерной особенностью права Средневековья является его тесная связь с правом более сильного и богатого. Кроме того, оно также прямо сопряжено с религией. Религиозные догмы служили непосредственным основанием для решения вопроса о виновности или невиновности человека, о его правах и обязанностях. Достаточно вспомнить о судах святой инквизиции в Западной Европе, по приговору которых было сожжено огромное множество «ведьм», «колдунов» и т.д.

Таким образом, как и в античности, человек в Средние века еще не выступает в качестве суверенной личности и, конечно, не рассматривается ни как субъект политики, ни как субъект права. Экономическое, политическое и юридическое неравенство обусловливало и невозможность реализации прав человека в более или менее полном виде.

Для их реализации необходимо было создание объективных условий, прежде всего определенного уровня экономического и политического развития общества, в котором на первое место выдвинулись бы частный интерес и суверенная, самостоятельная личность. Это стало возможным только с развитием буржуазных общественных отношений и утверждением принципов экономического и политического либерализма и гражданского общества.

Именно буржуазные революции провозгласили первое поколение прав человека. К ним обычно относят следующие:

(1) политические права человека;

(2) гражданские права человека;

(3) личные права человека.

Все эти права закреплены в широко известных (английской, американской и французской) декларациях.

Дальнейшее историческое развитие привело к возникновению второго поколения прав человека, которое связано с установлением социально-экономических прав, таких как:

(1) право на труд;

(2) право на отдых;

(3) право на медицинскую помощь;

(4) право на образование и т.д.

Утверждение социально-экономических прав личности было вызвано прежде всего развитием социалистических идей и социалистической практики, осознанием необходимости реализации принципов социальной справедливости. Важнейшую роль в этом процессе сыграл и опыт Советского Союза.

Третье поколение прав человека и гражданина связано с правами, утвердившимися, прежде всего, в результате и под влиянием национально-освободительных движений. Это такие права, как:

(1) право народов на мир и безопасность;

(2) право на независимость и суверенитет;

(3) право на территориальную целостность;

(4) право на достойную жизнь и т.д.

Но сегодня защита прав человека и утверждение его свобод не могут ограничиваться только внутригосударственными рамками[62]. Эта задача переносится уже в область транснациональных отношений и требует принятия новых международных соглашений и конвенций для эффективной защиты прав и свобод личности. И в этом также находит свое яркое выражение исторический характер прав человека.

Несмотря на исторически конкретный характер прав человека и многообразие представлений о праве и правах личности, в современном обществе (т.е. в обществе, которое называют постиндустриальным, обществом третьей волны и т.д.) имеется обобщенная концепция прав человека, являющаяся общепризнанной и актуальной.

Современная концепция прав человека основана на правовой теории, согласно которой

Право характеризуется тем, что его нормы строго определены и общеобязательны, а также тем, что к ситуациям и людям, имеющим одинаковые правовые признаки, применяется один правовой масштаб и одинаковая мера.

Одна из главных функций права — регулирование общественной жизни. Отличие права от других нормативных систем, обладающих регулятивной функцией (мораль, религия, традиция), заключается в том, что оно теснейшим образом связано с государством, которое через механизм власти обеспечивает выполнение норм и законов права. Вместе с тем само государство нуждается в праве. Сущность правового государства как раз и состоит в том, что в нем существует развитая правовая система, наблюдается верховенство права, господствует сила права, а не право силы или политическая целесообразность.

Характерной особенностью права в контексте нашей темы является то, что оно определяет меру свободы и естественности человека и объединений людей и обеспечивает их гарантию. С одной стороны, право выступает как реальность свободы, с другой — как реальность ответственности, ибо нет и не может быть свободы без ответственности, а ответственности без свободы. Подлинная свобода предполагает свободу выбора и зиждется на ответственности перед другими за свои поступки.

Эта глубокая диалектика впервые четко раскрыта в философии права И. Канта и Г. Гегеля.

Категорический правовой императив И. Канта гласит: «Поступай внешне так, чтобы свободное проявление твоего произвола было совместимо со свободой каждого, сообразной со всеобщим законом»[63].

Подобная мысль содержится и у Гегеля: «Веление права гласит: будь лицом и уважай других в качестве лиц»[64]. Указанная диалектика свободы и ответственности составляет сущность и основу современного понимания прав и свобод человека.

Наибольшее значение с точки зрения обоснования современной концепции прав человека имели произведения философов, политологов и юристов Нового времени, когда произошло осмысление теории естественного права с позиции либерализма. В этот период человек впервые начал рассматриваться как существо суверенное, как гражданин, как независимая личность в системе общественной и государственной жизни. Именно идеи этого времени послужили непосредственной основой и исходным пунктом либеральной концепции прав человека в современном смысле. Среди наиболее значительных авторов этой концепции Г. Гроций, Т. Гоббс, Дж. Локк, Б. Спиноза, Ш. Монтескьё и др.

На основе их учений американский просветитель, идеолог и третий президент США Томас Джефферсон (1743—1826) и его соратники создали «Декларацию независимости США» (1776), в которой сформулировали ставшее классическим определение прав человека. В ней, в частности, говорилось, что «все люди созданы и наделены своим создателем определенными неотчуждаемыми правами, среди которых право на жизнь, свободу и стремление к счастью».

Последующее развитие концепции прав человека связано с Великой французской революцией, провозгласившей свободу и равенство в правах всех людей в знаменитой «Декларации прав человека и гражданина» (1789). В ней речь шла о таких правах, как право на свободу, право на собственность и безопасность, право на сопротивление угнетению, право на свободу выражения мыслей, равенство всех граждан перед законом и других.

В XX в. идеи прав и свобод человека развивались под влиянием политического и духовного опыта, связанного с преодолением фашизма, тоталитаризма, насилия и неравноправия. После окончания Второй мировой войны люди отчетливо осознали необходимость международного сотрудничества по осуществлению прав человека. Стало совершенно ясно, что если права человека нарушаются в одной стране, если диктаторский режим существует в отдельно взятом государстве, то это представляет потенциальную опасность и для других стран.

Сразу же после войны по инициативе стран-победителей была создана Организация Объединенных Наций (ООН). 10 декабря 1948 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла знаменитый документ — Всеобщую Декларацию прав человека, в которой изложены современные представления о правах и свободах личности. Впервые в истории человечества были названы и рекомендованы для реализации во всех странах основные права и свободы человека. Они и по сей день рассматриваются как международные стандарты для отдельных стран.

В ноябре 1991 г. Верховный Совет РСФСР, хотя и с большим опозданием, принял Декларацию прав и свобод человека и гражданина. В ней во многом воспроизведены положения Всеобщей Декларации ООН по правам человека. Таким образом, с этого времени Россия обязалась соблюдать международные стандарты прав человека.

Концепция прав человека продолжает развиваться и сегодня. Важной проблемой при этом является приведение национальных законодательств в соответствие с международными правовыми нормами и стандартами. В этом плане заслуживает внимание Факультативный протокол к Международному пакту о гражданских и политических правах (1966). В соответствии с ним частное лицо может направить в Комитет по правам человека при ООН жалобу в связи с нарушением его прав, если государство, против которого направлена жалоба, подписало этот протокол. Наша страна довольно долго отказывалась ратифицировать Факультативный протокол и сделала это лишь в 1991 г., т.е. в том же году, когда Верховный Совет РСФСР принял Декларацию прав и свобод человека и гражданина.

Следует отметить, что сами документы о правах человека неоднородны. По своему качеству их можно разделить на две главные группы — декларации и конвенции.

Декларация (от лат. declaratio — заявление, объявление) — это заявление рекомендательного характера. Она не имеет обязательной силы. Это относится и к Всеобщей Декларации прав человека ООН. Хотя данное обстоятельство не умаляет ее огромного значения в качестве рекомендательного документа, содержащего международные образцы прав и свобод человека.

Конвенция (от лат.сопуепйо — договор, соглашение) — международное соглашение, как правило, по какому-либо специальному вопросу, которое имеет обязательную силу для государств, которые к нему присоединились, т.е. подписали, ратифицировали.

Изложенные в международных декларациях и конвенциях основополагающие права человека рассматриваются как естественные, принадлежащие всем от рождения. И если государство желает называться правовым, оно должно неукоснительно их соблюдать, ибо это важнейший критерий правового государства и гражданского общества.

При этом вопрос о том, что первично — государство или личность, в правовом государстве должен решаться в пользу личности и ее прав. Другими словами, права и свободы человека — это ценность и цель правового государства, а само государство — средство для этой цели. Хотя, конечно, не следует абсолютизировать этот момент и забывать о том, что связь между личностью и обществом носит диалектический характер. Свобода личности постоянно сопряжена с ответственностью, более того, она обусловлена личной ответственностью перед другими людьми и обществом в целом. Без учета этой диалектики свобода превращается в произвол, демократия — в анархию, а права человека — в правовой беспредел. Не случайно статья 29 часть 1 Всеобщей Декларации прав человека гласит: «каждый человек имеет обязанности перед обществом, в котором только и возможно свободное и полное развитие его личности»[65].

Утверждение прав человека — непременное условие и важнейший фактор гуманизации политической жизни общества. Без этого любая политика так или иначе, рано или поздно окажется действующей против человека и во вред ему. Забвение этого положения и приводит к возникновению тоталитаристских и диктаторских режимов, под каким бы благовидными лозунгами они ни утверждались — забота о нации, государстве, народе, утверждении высших идеалов и т.д. Все рассуждения идеологов, политических деятелей, руководителей государства о благе человека, о приоритете личности в политике останутся пустым звуком, если в обществе не будут соблюдаться, прежде всего, права человека. Совершенно не случайно, что сегодня, как никогда ранее, вопрос о соблюдении прав человека является важнейшим фактором международных отношений.

Основная классификация основополагающих прав человека связана со сферами общественной жизни, в которых они реализуются. По этому основанию права личности обычно подразделяются следующим образом:

(1) гражданские (личные);

(2) политические;

(3) экономические;

(4) социальные;

(5) культурные.

Важно подчеркнуть, что все эти права находятся между собой в тесной взаимосвязи и взаимодействии и являются взаимозависимыми. Поэтому нельзя не согласиться с теми авторами, которые выступают против иерархии прав человека по степени их значимости, разделения их на главные и второстепенные, более важные и менее важные и т.д.

Некорректность разделения прав человека на «главные» и «неглавные», на права «высшего разряда» и «второстепенные» также обусловлена релятивистским характером приоритетов самих смыслов и целей жизни каждой личности. Одни живут для того, чтобы заниматься политикой, участвовать во власти; другие стремятся в политику и во власть, чтобы «поесть всласть». Иными словами — каждая суверенная личность изначально обладает правом выбирать себе приоритет прав. Здесь все зависит от потребностей, интересов, мировоззрения, ценностей и других свойств личности. В этом аспекте даже такое право, как право на жизнь, порой не является самым приоритетным для людей. Человек может добровольно идти на смерть, на костер ради утверждения права на труд, истину, справедливость, свободу и т.д. Известный русский философ Н.A. Бердяев, рассуждая о соотношении ценностей свободы и жизни, в этой связи писал:

Для свободы можно и должно жертвовать жизнью, для жизни не должно жертвовать свободой. Со свободой связано качество жизни, достоинство человека[66].

Всеобщая Декларация прав человека. Рассмотрим основные права и свободы личности, как они изложены во Всеобщей Декларации прав человека.

Гражданские права. Эти права фиксируют естественные, неотъемлемые права личности на жизнь, свободу, личную неприкосновенность и другие. Статья 1 Всеобщей Декларации прав человека гласит: «Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах». Положения Декларации, касающиеся этой сферы жизни людей, направлены против унижения человеческого достоинства, против ограничения прав и свобод личности по каким-либо признакам. Поэтому ее статья 2 утверждает, что каждый человек должен обладать всеми правами и всеми свободами, без какого бы то ни было различия в отношении расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного или иного положения.

Гуманистическая сущность Декларации, ее человеколюбивый пафос хорошо выражает статья 3: «Каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность». Таким образом, право распоряжаться своей жизнью принадлежит лишь самому обладателю этой жизни, и больше никому. С этой позиции Декларация выступает против любого насилия над человеком и любого посягательства на его жизнь. В данном аспекте сегодня в России, как и во всеми мире, на различных уровнях общества весьма остро дискутируются такие важнейшие проблемы, как отмена смертной казни, разрешение эвтаназии и т.д. Как и много лет назад, ответы на эти вопросы остаются диаметрально противоположными — от резко отрицательных до непререкаемо утвердительных. И это лишний раз убедительно свидетельствует о релятивистском характере представлений о правах человека. Есть страны, присоединившиеся к Декларации, но применяющие смертную казнь. С другой стороны, в случае с эвтаназией человек сам стремится умереть, но в большинстве случаев ему не хотят помочь это осуществить.

Политические права. Политическим правам посвящены статьи с 18—21 Декларации. В статье 18 утверждается:

Каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии; это право включает свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как единолично, так и сообща с другими...

Важно отметить, что данное положение содержит призыв ко всем людям к толерантности, терпимости, уважению мировоззренческих позиций и верований других людей. Никто не имеет права ставить свои убеждения и моральные ценности выше других. Все культурные традиции, обычаи, установки и образцы поведения, если они не мешают другим людям, имеют равное право на существование. За инакомыслие и иную веру, за неодинаковые привычки и чувства нельзя судить и тем более наказывать.

Значимость реализации политических прав человека особенно понятна в свете опыта истории. На всем ее протяжении людей преследовали лишь за то, что они придерживались тех, а не иных мнений, взглядов и верований; что они или верили в Бога, или, наоборот, не верили в него; за то, что верили в того, а не другого Бога или идола и т.д. Отсюда возникала весьма парадоксальная ситуация: люди, преследующие инакомыслие, вынуждены были сами вступать в противоречия с собственными взглядами, и наказывали себя, может быть, гораздо больше, чем своих врагов. Так, например, случилось с христианами в Европе. Преследуя еретиков, подняв против них меч, они этим же мечом крушили свои собственные заповеди и догмы: «не убий», «возлюби ближнего...» и т.д. Совершая гонения на Истину (преследуя, например, Дж. Бруно), они тем самым расписались в собственном невежестве. Полагая, что их мораль самая истинная, спустя столетия они должны были просить прощения и каяться в своих прегрешениях за то, что, руководствуясь ее нормами, действовали недостаточно нравственно и т.д.

В Советской России, может быть, именно эта статья Декларации принесла наибольшие хлопоты власти. Действуя в соответствии с принципами «воинствующего материализма» и «научного атеизма», власть не привлекала, а отталкивала от себя огромные массы верующих и инакомыслящих, в том числе широкие слои интеллигенции. Продемонстрировав пренебрежение к свободе мысли, совести и религии, она тем самым обнаружила свою антидемократичность, породила различного рода диссидентов и была вынуждена постоянно так или иначе оправдываться за их притеснение.

Однако следует также иметь в виду, что право каждого человека на свободу мысли, совести и религии не должно распространяться на те идеологические установки и теории, которые пропагандируют реакционные, шовинистические, античеловеческие идеи. Так, например, в России в период «безбрежной» либерализации в 1990-х годах появилось множество организаций и религиозных сект, пропагандировавших фашистские идеи, внедрявших в сознание людей верования, далекие от гуманизма. Некоторые религиозные секты и организации проповедовали образ жизни и обычаи, вредные для здоровья человека. Во всех этих и подобных случаях права и свободы деятельности, конечно, должны быть ограниченны. Но ограничены они не произвольно, а законом. В нашей стране сегодня это делается на основе Конституции Российской Федерации. В статье 29 Конституции, в частности, записано:

Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающая социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду.

Запрещается пропаганда социального, расового, национального религиозного или языкового превосходства.

Важным положением Всеобщей Декларации прав человека является право на свободу политической деятельности.

В статьях 19 и 20 Декларации зафиксировано, что каждый человек свободен искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ. Помимо этого, «каждый человек имеет право на свободу мирных собраний и ассоциаций». Вместе с тем никто не может быть кем-то принуждаем вступать в какую-либо ассоциацию, партию, союз, объединение и т.д. Следует иметь в виду, что в этой части Декларации речь идет о такой политической деятельности, которая

(1) не направлена против насильственного изменения существующего конституционного строя;

(2) не умаляет прав и свобод (в том числе и политических) других людей и организаций;

(3) не умаляет законных интересов других людей;

(4) не разжигает расовой, национальной, классовой, религиозной ненависти;

(5) не является пропагандой насилия и войны.

Среди других политических прав человека, зафиксированных в Декларации, следует, прежде всего, отметить те, которые касаются участия гражданина во власти и управлении государством:

(1) право принимать участие в управлении своей страной (непосредственно или через посредство свободно избранных представителей);

(2) право равного доступа к государственной службе;

(3) право проявлять свою политическую волю в периодических и нефальсифицированных выборах, которые должны проводиться при всеобщем и равном избирательном праве, путем тайного голосования или посредством других равнозначных форм.

Экономические, социальные и культурные права человека изложены в статьях 22—27 Декларации. Их содержание носит ярко выраженный гуманистический характер, они пронизаны заботой о благосостоянии человека, его здоровье, культурном уровне.

Обобщающая статья 22 в этом разделе гласит:

Каждый человек, как член общества, имеет право на социальное обеспечение и на осуществление необходимых для поддержания его достоинства и для свободного развития его личности прав в экономической, социальной и культурной областях через посредство национальных усилий и международного сотрудничества и в соответствии со структурой и ресурсами каждого государства.

Обращение к отдельным сферам общественной жизни позволяет конкретизировать приведенное положение следующим образом.

В экономической сфере жизни каждый человек имеет право:

(1) на труд, на свободный выбор работы, на благоприятные условия труда и на защиту от безработицы;

(2) на равную оплату за равный труд без какой-либо дискредитации;

(3) на справедливое и удовлетворительное вознаграждение, обеспечивающее достойное человека существование для него самого и его семьи;

(4) создавать профессиональные союзы и входить в профессиональные союзы для защиты своих интересов.

В социальной сфере жизни каждый человек имеет право:

(1) на отдых и досуг, включая право на разумное ограничение рабочего дня и на оплачиваемый периодический отпуск;

(2) на такой уровень жизни (включая пищу, одежду, жилище, медицинский уход и необходимое социальное обслуживание), который необходим для поддержания здоровья и благосостояния его самого и его семьи;

(3) на обеспечение на случай безработицы, болезни, инвалидности, вдовства, наступления старости или иного случая утраты средств к существованию;

(4) на особое попечение и помощь матерям и младенцам;

(5) на одинаковую социальную защиту всех детей, родившихся в браке или вне брака.

В культурной сфере жизни (включая образование и науку) каждый человек имеет право:

(1) на образование, которое должно быть бесплатным по меньшей мере в том, что касается среднего общего образования. Среднее образование должно быть обязательным. Техническое и профессиональное образование должно быть общедоступным. Высшее образование должно быть общедоступным для всех на основе способностей каждого;

(2) родители имеют право приоритета в выборе образования для своих малолетних детей;

(3) свободно участвовать в культурной жизни общества, в научном прогрессе и пользоваться его благами;

(4) на защиту своих моральных и материальных интересов, являющихся результатом научных, литературных или художественных трудов, автором которых он является.

Таковы самые основные права человека в экономической, социальной и культурной сферах, в том числе и в области образования и в области науки.

Человечество вступило в третье тысячелетие, которое ознаменовалось новыми проблемами в области обеспечения прав человека. Сегодня процессы глобализации охватили не только экономику, политику и культуру. Они выразились также в небывалом доселе проявлении международного терроризма, в укреплении и расширении интернациональных связей наркобизнеса, в распространении по всему миру СПИДа и т.д. Эти и подобные им вызовы начала XXI в. человечеству ставят перед ним новые задачи и в области прав человека. Теперь уже совершенно ясно, что в одиночку ни одной стране с этими задачами не справиться. Только объединенные усилия и интернациональные действия по утверждению прав человека, выработка новых эффективных норм и принципов международного права смогут дать достойные ответы этим вызовам.

8.3. Политическая социализация

Личность — одновременно и субъект, и объект политики. Одни люди в большей степени проявляют политическую активность, другие — в меньшей, а третьи вообще стараются «убежать» подальше от политики. Одни стремятся к утверждению существующего политического строя и проявляют конструктивное политическое поведение, другие, напротив, предпринимают меры, направленные на его ниспровержение, и демонстрируют деструктивную позицию. Есть и такие, кто легко приспосабливается к любому политическому режиму и всякой власти. Такое разнообразие видов политического поведения во многом обусловлено характером политической социализации личности.

В общем плане социализация (от лат. socialis — общественный) — это процесс активного воспроизводства личностью социального опыта, осуществляемый в ее деятельности и общении.

Можно сказать и по-другому: политическая социализация личности — это процесс, в ходе которого у личности в несколько этапов формируются определенная картина политического мира, опыт политической деятельности и политического общения.

Политическая социализация имеет две основные функции:

(1) обеспечение достаточно эффективного в рамках данной социальной системы политического взаимодействия с различными политическими организациями;

(2) сохранение динамического равновесия политической системы, а вместе с тем и самого общества благодаря усвоению новыми членами принятых в нем норм и ценностных образцов политического поведения.

Стержнем политической социализации является обогащение личности политическим опытом предыдущих поколений, который выражен в политической культуре. Политическая культура — это совокупность общепринятых ценностных ориентаций, убеждений и норм политической жизни общества. По мере ее усвоения человек все больше адаптируется к существующей политической системе, становится в состоянии активно влиять на нее, т.е. все в большей степени делается субъектом политической жизни.

Таким образом, политическая социализация личности — это всегда двусторонний процесс, в котором личность, с одной стороны, испытывает на себе воздействие различного рода политических субъектов, а с другой стороны, по мере социализации сама становится в состоянии влиять на политическую жизнь общества.

Самый широкий — международный уровень, охватывающий международные сообщества и организации. Здесь на личность воздействуют принятые в международном сообществе ценности, нормы и факторы: недопущение распространения ядерного оружия, угрозы международных конфликтов, предотвращение глобальных катастроф, международных финансовых кризисов и т.д.

Социальный уровень политической социализации охватывает общество в целом и большие социальные группы: классы, профессии, национально-этнические общности и др. На этом уровне на личность воздействуют такие факторы, как государство, правительство, политические партии, социально-экономические кризисы, безработица, уровень преступности в стране и др.

Самый низкий — личностный уровень политической социализации, на котором личность испытывает воздействие со стороны людей, составляющих непосредственный круг ее общения и оказывающих прямое влияние на ее политическую психологию, ценности и установки. Среди механизмов политической социализации здесь можно выделить подражание, внушение, заражение, которые помогают человеку адаптироваться к политическим условиям и сформировать политическую идентификацию.

Важнейшую роль в развитии личности играют агенты, или факторы, политической социализации. Они могут быть разных видов, качества и широты воздействия на личность.

К непосредственным агентам политической социализации относятся политические институты и организации (государство, политические партии, движения), политические элиты и лидеры, группы интересов. Вся совокупность этих факторов образует систему, которая с помощью политических механизмов стремится контролировать и направлять политическое поведение личности.

Агенты политической социализации выступают также способами и средствами выражения политической активности личности, ее политического самоутверждения. На разных этапах развития личности и в разных странах на первый план выдвигаются различные агенты в зависимости от конкретных обстоятельств политической жизни, особенностей политического строя общества и т.д.

К числу агентов политической социализации относятся не только собственно политические, но и неполитические факторы: семья, группы сверстников, церковь, система образования, профессиональные и женские организации, культурные и спортивные объединения и т.д. Известно, например, какую большую роль могут сыграть группы популярных артистов или спортсменов при агитации за или против того или иного политического лидера на выборах.

К агентам политической социализации личности относятся и СМИ, которые оказывают на формирование личности сильнейшее влияние. Не случайно их называют четвертой властью. Поэтому в обществе идет постоянная борьба за владение СМИ и возможность их использовать в целях политической социализации.

Важную роль в политической социализации личности играют и такие неполитические факторы, как социально-экономические условия и образ жизни человека, национальные традиции и даже отдельные важные для жизни индивида общественные факторы. Речь, в частности, идет о таких событиях, как невыплата заработной платы, безработица, обман населения со стороны государства или отдельных политических лидеров и т.д. В определенных общественных ситуациях неполитические факторы могут оказывать на политическую социализацию личности более существенное влияние, нежели собственно политические агенты. Особенно это касается современного открытого и взаимосвязанного общества, где все политические и неполитические факторы тесно переплетены.

Политическая социализация имеет исторический характер. Конкретно-историческое содержание общественной жизни вынуждает каждое новое поколение по-своему адаптироваться к политической ситуации и реагировать на нее. В стабильном обществе этот процесс достаточно плавный и безболезненный, а в обществе, где происходит резкая смена политических норм и ценностей, политических отношений и форм политической деятельности, часто возникает кризис системы политической социализации, политическая аномия, отчуждение личности от политики. Этот кризис проявляется, прежде всего, в том, что утрачиваются или не воспринимаются старые политические идеалы и/или разрушаются старые механизмы их трансляции, что особенно наглядно обнаруживается при смене одного типа общества другим.

Как отмечалось, политическая социализация личности происходит в процессе взаимодействия ее с обществом. Характер такого взаимодействия обусловлен, прежде всего, соотношением экономических, политических и других интересов человека и общества, гражданина и государства. Различная комбинация интересов обусловливает конкретные типы (или модели) политической социализации личности. Под типом (моделью) политической социализации имеется в виду совокупность устоявшихся ценностных образцов взаимодействия личности и политических институтов общества. На него оказывает влияние совокупность ряда факторов: уровень исторического развития общества, экономические условия, политическая культура, социальная структура общества, доминирующие агенты политической социализации и др.

В общем плане тип политической социализации определяется теми стандартами политической жизни общества, которые диктуют личности определенный способ ее политического поведения, соответствующий политической культуре данного общества. В результате обеспечиваются политическая стабильность и преемственность в развитии общества. С большой степенью достоверности можно уверенно сказать: какой тип политической социализации личности господствует в обществе, таково и состояние самого общества, и наоборот, каково общество, таков и доминирующий тип политической социализации личности.

В зависимости от принятых в обществе образцов и норм политического поведения современная политология выделяет четыре основных типа политической социализации личности: (1) гармонический, (2) плюралистический, (3) гегемонистский и (4) конфликтный.

Гармонический тип характеризуется не только принятием личностью существующего политического порядка и власти, но и уважительным отношением к государству, политической системе в целом. Личность рассматривается как сознательный и добровольный участник политической жизни, активный субъект политики. Наблюдается гармония между властью и личностью, предполагается обоюдное и ответственное выполнение правил, норм и обязанностей личности перед властью и власти перед личностью. Понятно, что этот тип возможен только в условиях принципиально достаточной социальной однородности, гражданского общества и правового государства. По существу это идеальный тип политической социализации, обеспечивающий бесконфликтное развитие политической системы и личности как субъекта политики.

Плюралистический тип предполагает толерантность по отношению к ценностям и убеждениям других людей, нормы политического поведения которых признаются равноправными. Этот тип политической социализации личности преобладает в странах политического либерализма, основанного на принципах частной собственности, правах человека и демократическом устройстве общества. Личность рассматривается здесь как суверен, равноправный и независимый гражданин. Основное условие функционирования данного типа политической социализации — защищенность прав и свобод человека и всеобщая ответственность гражданина перед законом, т.е. право выступает как основание и как реальность свободы личности. Это является гарантом, что плюрализм не превратится в анархизм и не перерастет в некий гегемонизм.

Гегемонистский тип характерен для общества закрытого типа. Его сущностью является установка на резко отрицательное отношение личности к любым политическим системам и организациям, кроме той, с которой она себя идентифицирует. Политическая социализация возможна здесь лишь на ценностях и нормах своей группы, класса, общности. Девиз политического поведения человека: «партия (нация, государство и т.д.) превыше всего».

Конфликтный тип характеризуется борьбой между различными политическими группировками общества, в основе которой лежат различные, но вместе с тем взаимосвязанные интересы. В этих условиях, чтобы иметь возможность проявить себя в качестве субъекта политики, личность вынуждена присоединяться к какой-либо группе, классу, касте, клану и т.д. Другого пути у нее не существует. Данная модель политической социализации формируется при недостаточном уровне экономического развития страны, закрытости общества, его большой социально-экономической и культурной дифференциации. Главный принцип политического взаимодействия здесь — лозунг «кто не с нами, тот против нас». Сегодня эта модель политической социализации сохранилась в странах, где еще сильны социально-политические элементы традиционного общества, деление людей на кланы и касты, сохраняются агрессивные религиозные объединения.

Политологи согласны в том, что основными качественными этапами политической социализации являются первичная и вторичная стадии. В основе их различия лежат такие основания, как возраст, наличие политического опыта и уровень политической идентификации личности.

Первичная политическая социализация. Она характерна для детского возраста. Американские политологи Д. Истон и Дж. Деннис полагают, что она начинается уже с трех лет. При этом базовые детские впечатления играют важную роль в рассматриваемом процессе. Они связаны с началом социальной идентификации ребенка и удерживаются наиболее прочно. Выделяются четыре фазы первичной политической социализации личности с 3 до 13 лет.

(1) Политизация — характеризуется непосредственным восприятием политической жизни, осуществляемым в процессе взаимодействия с родителями и близкими людьми. Ребенок формирует свое восприятие на основе их суждений и чувств по вопросам политической жизни.

(2) Персонализация — ребенок персонифицирует политическую власть. Политическая система осознается и олицетворяется для ребенка через определенные политические «лица» и фигуры, принадлежащие к власти, например президента страны, полицейского, которых он часто видит на экране телевизора или на улице. В результате социализации на этой стадии у ребенка складывается определенное представление о том, как следует вести себя по отношению к представителям власти.

(3) Идеализация — тем фигурам, которые наиболее важны и заметны в политической жизни, приписываются только позитивные качества и свойства, т.е. они идеализируются. Поэтому личность готова к добровольной политической поддержке представителей власти.

(4) Институционализация — по мере накопления политического опыта и представлений, по мере усложнения образа политической картины мира осуществляется переход от персонифицированного представления о власти и политики к надличностному, институциональному уровню. Формируется осознание политической системы как сложного образования, включающего государство, партии, органы правосудия, полицию и т.д.

Представленная модель политической социализации личности относится к направлению, получившему название политической поддержки власти и призванному обеспечить стабильность политической системы. В этой модели политическая социализация ребенка происходит таким образом, что развивающаяся личность без особых проблем «вписывается» в имеющуюся политическую систему.

Однако более или менее сносно такая модель может функционировать лишь в стабильной и в достаточно однородной социокультурной среде. В действительности политическая социализация осуществляется не только посредством сознательного и добровольного принятия и поддержки существующего политического строя, но и путем его критики, в конфликтной форме. В таком случае особая роль принадлежит семье и ближайшему окружению личности в опосредовании отношения между ребенком и официальной властью. Причины такой конфликтной формы политической социализации могут носить экономический, социальный, расовый, этнический, религиозный и другой характер.

Семья вообще является самым первичным условием политической социализации. Именно здесь формируется основа политических установок и взглядов личности. Семейный уклад, социальный статус семьи, ее нравственные характеристики играют важнейшую роль в способах и направленности политической социализации личности.

Помимо семьи в стадии первичной социализации большое влияние на личность оказывают подростковые референтные группы, т.е. группы, на которые человек ориентирует свое поведение. Прежде всего, это сверстники и ближайшее окружение, которые пользуются авторитетом у личности и с которых она берет пример. Если в начальный период развития ребенка первостепенное влияние на его политическую социализацию оказывает семья, то по мере взросления человека значение референтных подростковых групп, как правило, возрастает. Среди других институтов и групп политической социализации следует назвать дошкольные учреждения, школу, вуз, группы по интересам и др.

Вторичная политическая социализация. Начинается с того времени, когда заканчивается базовая политическая идентификация личности. К этому времени у человека уже складываются основные социально-политические ценности, установки, представления и нормы, которые дают ему возможность самостоятельно и конструктивно выполнять свои политические роли. Личность уже вполне способна выступать сознательным субъектом политики, способна независимо от группового мнения и давления сформулировать собственную точку зрения и действовать в соответствии со своей политической позицией.

Вторичный этап политической социализации личности продолжается на протяжении всей сознательной жизни человека, охватывает не только социальную зрелость индивида, но и время завершения активного участия в общественно-политической жизни.

Политическая социализация носит, таким образом, динамический характер в силу постоянного изменения всей совокупности социокультурных, в том числе и политических, факторов, которое влечет за собой возникновение новых политических ценностей и установок личности. Непрерывность и динамичность процесса политической социализации личности — характеристики, объективные и необходимые для ее развития. Для того чтобы жить нормальной политической жизнью, человек должен постоянно социализироваться. Хотя это вовсе не означает, что нормальная личность каждый день должна менять свои ценностные ориентации в политике или вообще отказываться от своих стержневых политических убеждений. Другими словами, политическая социализация личности на вторичной стадии характеризуется динамическим равновесием. Оно выражается в том, что личность, адаптируясь к новым политическим условиям, вместе с тем активно воздействует на них, не теряя своей политической самоидентификации.

1. Охарактеризуйте основные типы личности в политике.

2. Назовите главные факторы политического поведения.

3. Охарактеризуйте взаимосвязь личности и политики в России.

4. Объясните суть понятия «права человека».

5. В чем состоит исторический характер прав человека? Раскройте этот вопрос, используя примеры.

6. Сравните содержания трех поколений прав человека.

7. Охарактеризуйте основные положения современной концепции прав человека.

8. Назовите основные положения Всеобщей Декларации прав человека.

9. Как классифицируются права человека по сферам общественной жизни?

10. Раскройте содержание основных прав личности в главных сферах общественной жизни.

11. Поясните термин «политическая социализация личности».

12. Охарактеризуйте уровни и агентов политической социализации личности.

13. Назовите типы и основные стадии политической социализации.

Один из главных организационных механизмов современной политики образуют политические партии. Старшее поколение россиян очень хорошо помнит политическую систему, в которой партия умудрилась даже перехватить главную политическую роль у государства, став «руководящей и направляющей силой» всего общества. Хотя в большинстве случаев роль партий все же скромнее. Они считаются инструментом выражения, формирования и представления интересов различных социальных групп, средством политического самоопределения граждан. Однако «инструмент» этот весьма непростой. Известный французский политолог М. Дюверже в одной из своих работ сравнивал партии с ядерным реактором, которым надо постоянно и квалифицированно управлять, чтобы не допустить катастрофы. Как показывает опыт ХХ в., политические партии склонны сильно увеличивать масштабы своих функций и совсем не прочь занять монопольное положение в политической сфере. При этом вся политическая система вынужденно реформируется, приобретая тоталитарные черты. Чтобы подобного не происходило, и нужно понимать сущность, функции и закономерности эволюции политических партий. Этот вопрос настолько важен для политологии, что в ней даже оформился специальный раздел, занимающийся данным кругом вопросов, — «партиология», грозящий выделиться в особую научную дисциплину.

9.1. Политические партии: сущность, функции и основные типы

Политические партии — институт сравнительно молодой (по сравнению, например, с государством). Ему около 200 лет. Политически активные группы единомышленников, боровшиеся за влияние на власть, существовали, конечно, и раньше. Но степень их организованности была невелика, да и устойчивость слишком сильно зависела от перемен политического климата. Партии современного типа, т.е. хорошо организованные и дисциплинированные объединения, возникают в эпоху утверждения всеобщего избирательного права. Зарождение политических партий всегда шло «на встречных курсах»: сверху вниз и снизу вверх. Первый вариант означает, что «зародышем» партий часто служили влиятельные фракции в представительных органах власти. Вынужденные искать опору в расширявшемся электорате (все больше слоев населения получало избирательные права), они закономерно превращались в широкие внепарламентские организации с разветвленной сетью местных ячеек и отделений.

Другой вектор партийного строительства, снизу вверх, складывался как результат растущих в буржуазную эпоху рабочих, национальных и религиозных движений. Эти движения изначально формировались вне парламентских стен. Но, вырастая и укрепляясь, они начинали искать более надежные средства влияния на власть, чем просто уличная митинговая активность. И не менее закономерно приходили к созданию наиболее пригодных для данной цели партийных структур. Особенно преуспело в этом социалистическое движение. Его партии в разных странах Европы во второй половине XIX в. стали самыми массовыми. В конечном счете где-то к началу XX в. политическими партиями была оформлена активность практически всех крупных социальных групп и слоев населения (в политически и экономически развитой, конечно, части мира). По набору политических партий можно было описывать социальное расслоение общества. В общем, партии стали вполне респектабельным и необходимым институтом политической системы.

Признаками, отличающими партии от других политически активных групп, принято считать следующие:

(1) конечная цель партии — завоевание власти или участие в ее осуществлении (даже если в период своего становления или неблагоприятной политической конъюнктуры она объективно не может этого осуществить);

(2) четко выстроенная, формализованная структура, закрепляемая уставными документами;

(3) наличие общей идеологии (даже если партия группируется вокруг какого-либо харизматического лидера);

(4) наличие программы действий по широкому кругу экономических, социальных и политических вопросов и проблем, которыми озабочено население;

(5) претензии на представительство и реализацию общенациональных интересов.

Роль партий в политической системе описывается их функциями. Основными из них традиционно признаются следующие:

(1) выявление и представление интересов различных социальных групп;

(2) агрегирование интересов (поскольку групп в обществе много и они неоднородны, то партиям приходится укрупнять и субординировать интересы разных по численности и влиянию групп, выстраивать их в некую иерархию, пытаясь найти точки совмещения);

(3) борьба за завоевание политической власти или хотя бы участие в ней;

(4) институциализация политического участия граждан, т.е. введение стихийной политической активности масс в некое упорядоченное и безопасное для общества русло;

(5) формирование и пополнение политической элиты;

(6) разработка идеологий, определение целей и построение программ политического и общественного развития;

(6) обеспечение коммуникаций между различными слоями общества и государством;

(7) политическая социализация, организация процесса усвоения индивидами норм и ценностей политической культуры;

(8) формирование правительств в парламентских формах правления (как республиканских, так и монархических);

(9) критика политических оппонентов, инициирование дискуссий, поиск оптимальных решений политических проблем.

Как видим, содержание выполняемых политическими партиями функций гораздо шире традиционной борьбы за власть. Поэтому партии и выросли в серьезный политический институт, являющийся одной из надежных опор всей политической системы.

За две сотни лет существования современных партий их «видовое разнообразие» естественным образом росло. Сегодня типологизировать политические партии можно по самым разнообразным критериям. Важнейшие из них:

(1) участие в осуществлении власти;

(2) отстаиваемая идеология;

(3) место в политическом спектре;

(4) организационное строение и условия членства;

(5) характер выбираемых средств борьбы за власть и др.

В зависимости от участия в осуществлении власти различают правящие и оппозиционные партии. Все они существую легально. Но если партия выбирает противозаконные в данном государстве средства борьбы за власть, она, естественно, получает статус нелегальной.

Если критерий различения партий — идеология, то выстроится следующий ряд: социалистические, социал-демократические, либеральные, консервативные, анархические, христианские, религиозно-фундаменталистские и другие.

В классификации по интегральному критерию (идеология + + средства борьбы) получается так называемый политический спектр, т.е. общепринятое в политике деление на левых, центристов и правых. Это разделение зафиксировалось во времена Великой французской буржуазной революции XVIII в., когда на первом заседании депутаты Генеральных штатов (1789) расселись «по убеждениям»: слева сгруппировались сторонники революционных преобразований, защитники свободы и равенства, справа же оказались приверженцы закона и порядка, социальной иерархии, традиций и т.д. Сегодня к этим различиям добавилась маркировка левых как сторонников вмешательства государства в экономику и коллективизма, а правых — как делающих выбор в пользу свободного рынка и индивидуализма. И хотя точного определения принадлежности к «левым» или «правым» в политике нет, традиционная трактовка политического спектра располагает основные идеологические течения слева направо в таком порядке: коммунизм, социализм, либерализм, консерватизм, фашизм.

Самое же часто используемое в политологии разделение политических партий обосновано французским исследователем Морисом Дюверже (р. 1917). Он предложил в зависимости от организационного строения и условий членства выделять два типа партий — кадровые и массовые.

М. Дюверже

Кадровые партии формируются по принципу «сверху вниз». Их ядром всегда является группа людей, уже завоевавших в политической иерархии определенное место. Это может быть парламентская фракция или группа чиновников в высших органах исполнительной власти, но в любом случае — это уже «засветившиеся» в политике люди, которые нуждаются в формально выраженной легитимации своего положения, своеобразном оправдании своих властных амбиций. Эти партии активнейшим образом используют доступный им «административный ресурс». Они ориентированы на привлечение, прежде всего, профессиональных политиков, элитарных кругов, государственной бюрократии и т.д. Кадровые партии совсем не придирчивы к условиям членства (часто оно свободное — нет системы регистрации), не напрягают рядовых участников уплатой членских взносов. Структура таких партий достаточно расплывчата, аморфна. Идеологическому обеспечению большого внимания не уделяется. Активизируют они свою деятельность главным образом в периоды предвыборных кампаний. Часто такие партии становятся «партиями власти». Даже в нашей недолгой многопартийной истории партий подобного типа сорганизовалось две: «Наш Дом Россия» (правящая, между прочим, партия в период правления первого Президента РФ) и «Единая Россия». Численность таких партий может быть достаточно большой — вступать в партию власти бывает выгодно многим. Но это не должно вводить в заблуждение насчет их основательности: как только группа политиков, консолидировавшаяся вокруг первого Президента РФ, сошла со сцены, растворилась в небытии и созданная ими партия — НДР.

Массовые же (в терминологии М. Дюверже) партии построены по обратному принципу — «снизу вверх». Они возникают на основе каких-либо сложившихся политических движений — рабочих, профсоюзных, конфессиональных и т.д. От кадровых они отличаются более четко выстроенной структурой, фиксированным членством. Эти партии имеют внушительный управленческий аппарат, разветвленную сеть местных организаций. Главный козырь таких партий в электоральной борьбе обозначен в самом их названии — это массовость и организованность. Классическими примерами массовых партий считаются Лейбористская партия Великобритании, Социал-демократическая партия Германии и др.

Еще одно актуальное типологическое различение партий связано с характером выбираемых ими средств политической борьбы. По этому критерию принято различать партии конституционные и революционные. Конституционные всегда действуют в рамках так называемого «правового поля», полагаясь исключительно на узаконенные методы достижения власти. Они не претендуют на монополию в постижении идеологических истин, безусловно признают право других партий на существование, готовы расстаться с властью в случае поражения на выборах, в общем, стараются соблюдать «правила игры» в политике.

Для партий революционного толка каких-либо ограничений в священном для них деле борьбы за власть не существует. (Российские большевики, к примеру, в дореволюционный период для пополнения партийной кассы не брезговали вооруженными ограблениями банков; теракты в качестве средства борьбы практиковали и наши эсеры — социалисты-революционеры.) Высшая точка активности такой партии — мятеж, революционное восстание масс, опрокидывающее старый порядок. При этом «революционеры» не игнорируют и мирных средств политической борьбы. Но как только такая партия реально получает власть, она тут же становится монополистом, безжалостно подавляя любое партийное многообразие и, разумеется, объявляя впредь преступными те методы, с помощью которых сама сумела завоевать власть.

Таким образом, типологическое разнообразие политических партий достаточно велико. Однако различия между ними в современных условиях постепенно теряют свою былую резкость. В погоне за голосами избирателей нынешние политические партии становятся «всеядными». Чтобы привлечь как можно больше сторонников, они перестают обращать внимание на свою «идеологическую чистоту», пытаются составлять программы, рассчитанные на любые слои населения, и т.д. Будучи по замыслу посредниками между гражданским обществом и государством, такие партии все больше дрейфуют в сторону государства, становясь, по сути, обслуживающим его механизмом. Классическими примерами такого рода могут служить, например, Республиканская и Демократическая партии США, Христианско-демократический союз в Германии и пр.

9.2. Партийные системы

Когда партий в политической системе много, они естественным образом складываются в какие-то «ансамбли» или партийные системы с разнообразной конфигурацией элементов. Стоит, правда, отметить, что о партийной системе можно говорить только тогда, когда отношения между партиями становятся упорядоченными, стабильными. Когда согласие между ними, хотя бы по поводу общих «правил игры», начинает перевешивать исходную противоречивость и конфликтность.

Наиболее очевидный критерий типологизации партийных систем — количество составляющих их партий. В качестве добавочного критерия можно использовать также соотношение сил и влияния крупных политических партий и их более мелких конкурентов.

Одной из наиболее популярных типологий партийных систем в политической науке стала их классификация, предложенная итальянским исследователем Д. Сартори. В работе «Партии и партийные системы» он выделил по принципу роста количества партий семь основных типов партийных систем:

(1) Однопартийные системы. В них допускается существование единственной партии, фактически срастающейся с государственным аппаратом. Такая конструкция существовала в нашей стране с 1918 по 1989 г., в настоящее время она сохраняется на Кубе, в КНДР.

(2) Системы партии-гегемона. Формально это системы многопартийные, поскольку в них допускается существование нескольких партий. Однако реальную политическую силу представляет только одна — партия-гегемон, устанавливающая полный контроль над всеми политическими процессами в стране. Все прочие партии выполняют лишь декоративную роль, не имея возможности действовать без оглядки на господствующую партию. Такие системы существовали во множестве социалистических стран, возникших после Второй мировой войны, — в ГДР, Болгарии, Польше, Румынии и пр. В настоящее время система партии-гегемона сохраняется в КНР.

(3) Системы доминирующей партии. «Доминирование» в партийной системе существенно отличается от «гегемонии». Оно фиксирует факт длительного пребывания у власти какой-либо крупной партии при относительно свободном политическом климате. Но в этом случае у оппозиционных сил все-таки есть возможность при благоприятном стечении обстоятельств «оттеснить» доминирующую партию от власти. Такая ситуация сложилась, например, в Японии. На протяжении нескольких десятилетий (до 2009 г.) у власти в этой стране находилась Либерально-демократическая партия. За столь долгий срок она совершила немало промахов, ее функционеры не раз оказывались замешанными в коррупционных и прочих скандалах. Однако японские избиратели с непостижимым постоянством регулярно обеспечивали именно этой партии большинство в парламенте. Причем японскую политическую систему в принципе можно считать вполне демократической — там нет каких-то гонений на оппозицию, зажима критических выступлений СМИ и т.д. И тем не менее много лет реально существующая оппозиция не могла оспорить лидирующее положение ЛДПЯ. Примерно такой же расклад характерен и для Индии, где на протяжении практически всего периода независимого существования этого государства (с 1947 г.) доминирует партия Индийский Национальный Конгресс.

(4) Двухпартийная, биполярная, система. В таких системах партийная жизнь сводится к соперничеству двух крупных партий, которые сменяют друг друга в так называемом «маятниковом режиме». Классическими примерами этой системы считаются США (республиканцы против демократов) и Великобритания (лейбористы против консерваторов). Нечто подобное существует также в Канаде, Австралии и Новой Зеландии. Двухпартийная система считается наиболее устойчивой и стабильной. Ее силу усматривают в способности обеспечить сильное и притом политически подотчетное правительство, которое не имеет права на ошибку, ибо на ближайших же выборах может быть отстранено от власти. Преимущество двухпартийной системы видят также в ее склонности к политической умеренности, поскольку две соперничающие партии постоянно ведут борьбу за немалую часть «колеблющегося» электората, меняющего свои предпочтения в зависимости от ситуации. Стремясь завоевать голоса этой группы избирателей, партии невольно усмиряют свои радикальные порывы. Есть, конечно, у биполярной системы и слабые места. Основное из них — обедненный, ограниченный характер политического выбора для избирателя, растворение в обобщенных (агрегированных) программах многих групповых интересов, количество которых в современную эпоху не может не возрастать.

(5) Системы умеренного плюрализма. В них присутствует от трех до пяти партий, покрывающих весь идеологический спектр, но при этом тяготеющих к его центру. К этому типу можно отнести партийные системы Франции, Бельгии, Испании.

(6) Системы крайнего плюрализма включают от шести до восьми партий. Для них больше характерна поляризация идеологического спектра. А для образования правительства (в парламентских системах) требуется образование сложных коалиций, которым трудно обрести устойчивость (Финляндия, Нидерланды).

(7) Атомизированные системы насчитывают более восьми партий. В этом случае, по мнению Д. Сартори, партийная система распадается на отдельные «атомы». Количество партий в ней — 10 или 100 — уже не имеет существенного значения. Система чрезвычайно фрагментирована, раздроблена, влияние партий незначительно, избиратель окончательно запутан.

Конечно, выделенные в приведенной классификации типы партийных систем — это определенная идеализация. Границы между ними весьма условны и подвижны. К тому же важно иметь в виду, что обозначенные итальянским политологом количества партий относятся не ко всем без исключения общественно-политическим организациям, а только к тем, которые имеют определенный вес и способны проводить своих депутатов в парламент.

Многопартийность считается одним из важнейших критериев демократичности политического режима. Доставляемые ею выгоды очевидны:

(1) создается конкурентная политическая среда, в которой укрепляются традиции дискуссии, соглашения и компромисса;

(2) увеличиваются возможности адекватного представительства интересов большего числа социальных групп;

(3) формируется «ответственное» правительство, понимающее, что серьезные ошибки чреваты для него смещением;

(4) предлагается больше решений политических проблем, и притом лучшего качества;

(5) более надежно работает механизм обратной связи с населением;

(6) для рядовых граждан расширяются возможности политического участия и т.д.

Однако у многопартийности есть, разумеется, и своя «теневая» сторона. Ее слабые места могут проявляться в следующем. Превышающая определенный порог многопартийность

(1) приводит к чрезмерному дроблению электората и, как результат, к вымыванию из системы многих политических партий; чем больше партий или избирательных объединений участвуют в выборах, тем меньшее их количество в итоге попадает в парламент: избиратели, понимая, что у их партии нет шансов пробиться в парламент, отдают голоса тем крупным партиям, которые гарантированно проводят своих депутатов в выборный орган власти;

(2) вызывает чрезмерную фрагментацию фракционной структуры парламента; огромное количество сил и времени депутатов уходит на межфракционную борьбу, от чего снижается эффективность их законотворческой деятельности;

(3) затрудняет в парламентских системах формирование устойчивого правительства (там, где требуется создание сложных коалиций);

(4) вызывает к жизни феномен «безответственной оппозиции»: мелкие партии, не имея реальной возможности пройти в парламент, начинают раздавать заведомо невыполнимые обещания, понимая, что отвечать за них не придется; это «раскачивает политическую лодку», способствует радикализации политических настроений масс и т.д.

Таким образом, партийные системы оказывают существенное влияние на политический процесс. От них во многом зависят взаимоотношения гражданского общества и государства, устойчивость и ответственность правительства, итоговый выбор линии политического развития, общий характер политической культуры.

9.3. Становление современной партийной системы России

История формирования партийной системы в России самоочевидно раскладывается на три неравнозначных этапа. Первый из них — 1905—1917 гг. Начинается он с Октябрьского (1905) манифеста российского самодержца, даровавшего народу некоторые политические свободы, в том числе и на создание политических организаций, количество которых стало стремительно расти. Крупные политические партии образовали эсеры (социалисты-революционеры), кадеты (конституционные демократы), октябристы (Союз 17 октября) и др. После свергнувшей самодержавие Февральской революции 1917 г. этот рост принял взрывообразный характер. Однако Октябрьская революция того же года положила ему конец.

Период 1918—1989 гг. можно считать вторым этапом эволюции отечественной партийной системы. Он характеризуется монопольным положением одной политической партии (РКП(б) — ВКП(б) — КПСС), которая сумела убрать с политической сцены всех своих конкурентов.

И наконец, с 1989 г. начинается третий этап развития партийной системы России, на котором происходит возрождение многопартийности. Алгоритм формирования партийной системы при этом напоминал движение маятника. От властного монизма (однопартийности СССР) к безудержному партийному плюрализму (к концу 1990х число созданных партий приблизилось к полутора сотням), а затем обратно — к минимальному количеству партий. К настоящему времени (2011) в России осталось семь политических партий.

Логика этих колебательных движений, в общем-то, достаточно проста. Разрушение монополии КПСС на представительство интересов народа не могло не вызвать к жизни множество новых партийных организаций, наспех пытавшихся сформулировать цели и составить программы политического развития. Однако естественное отсутствие (после 70-летнего перерыва) опыта партийного строительства, а также приобретенная в советские годы «аллергия» большей части населения к самому институту партийности не позволили новым партийным проектам организовать сколь-нибудь массовую поддержку.

Существенным ограничителем успешности новых партий стали сдвиги в социальной структуре общества, связанные с переходом к рыночной экономике. Конечно, появление новых социальных групп, вообще-то говоря, должно работать на создание новых партий. Ведь партии и призваны выражать групповые интересы. Однако проблема для партийного строительства в 1990-е годы заключалась в том, что новые социальные группы только-только начали оформляться. Они еще не укрепились как следует на своих местах в трансформирующейся социальной структуре. Поэтому ухватить, проартикулировать их интересы можно было только интуитивно, чуть ли не экспромтом. А это в тот непростой период мало кому удалось. Абсолютное большинство возникших в 1990-е годы новых политических партий так и остались «неукорененными» в обществе, не сумевшими внятно выразить социальные интересы и обеспечить себе сколь-нибудь заметную поддержку в обществе. Множество партий создавалось в центре, исключительно для участия в выборах. Создание сети региональных отделений было для них совершенно непосильной задачей. (Подобные организации получили прозвище «партии Садового кольца».)

Таким образом, к концу 1990-х годов в российской партийной системе начали явственно проступать черты «систем крайнего плюрализма» или даже «атомизированных» (по типологии Д. Сартори). Такая ситуация не устраивала не только дезориентированного избирателя, но и постепенно крепнувшую новую политическую элиту. В России, как известно, со времен Петра I все реформы проводились «сверху». В соответствии с данной традицией за «партийную реформу» в начале первого десятилетия нового века решительно взялась государственная власть (точнее — президентская ее составляющая). Принятый в 2001 г. Федеральный закон «О политических партиях» серьезно ужесточил требования к общественно-политическим организациям, которые хотят иметь статус партии. Законом устанавливалась минимальная численность состава партии — не менее 10 тысяч человек. (Принятые в 2004 г. поправки к данному закону подняли эту цифру до 50 тысяч человек. Следующие поправки ее слегка понизили — с 2010 г. требуется 45 тысяч человек, а с 2012 г. еще меньше — 40 тысяч человек.) Кроме того, партиям предписано иметь региональные отделения более чем в половине субъектов Федерации. Оговаривалась в законе и численность этих отделений — не менее 500 человек (с 2010 г. — 450 человек).

При этом закон о партиях наделил эти организации фактически монопольным правом на участие в выборах. Никакие другие общественные объединения такого права в России не имеют. Более того, закон не только наделяет партии этим правом, но и обязывает его использовать: если партия пять лет подряд не принимает участия в выборах, то она подлежит ликвидации. Параллельно были внесены изменения и в избирательное законодательство: повышен до 7% избирательный порог (только партии, набравшие большее количество голосов, могут быть представлены в Государственной Думе); смешанная избирательная система выборов высшего органа законодательной власти РФ в 2005 г. была заменена на пропорциональную.

Общий замысел авторов предпринятой перестройки партийной системы в принципе достаточно прозрачен. Его главные цели — укрупнение партийной системы, отсечение мелких недееспособных партий, активизация деятельности остающихся партий на региональном уровне. И надо сказать, что в целом данный замысел вполне удался. Количество политических партий в России резко пошло вниз. Если в 1999 г. в России было зарегистрировано 139 партий, то в 2004 г. их осталось 48, в 2005 г. — 36, в 2008 — 14. В 2010 г. пройти в Министерстве юстиции РФ регистрацию в качестве политической партии удалось только семи организациям. Их параметры на начало 2010 г. выглядели следующим образом.

Как видим, по основным показателям заметно выделяется «Единая Россия», имеющая наибольшую численность и конституционное большинство в Государственной Думе (т.е. позволяющее принимать не только законы, но и поправки к Конституции).

«Единая Россия» занимает в политическом спектре центристские позиции, КПРФ — традиционно левые, «Справедливая Россия» и «Патриоты России» — левоцентристские, ЛДПР — неопределеннопопулистские, «Яблоко» — леволиберальные, «Правое дело» — праволиберальные. Но влияние двух последних партий невелико. На последних выборах в Государственную Думу они в сумме набрали около 3% голосов и в парламент не попали. Из пробившихся в него партий только КПРФ можно отнести к оппозиции. Три другие вполне лояльны к правительству и «партии власти» — «Единой России».

Такая конфигурация нашей партийной системы позволяет квалифицировать ее как «систему с доминирующей партией». Тем более что конституционное большинство — «Единая Россия» имеет уже два созыва Государственной Думы (четвертый и пятый), и пока признаков перемены ситуации не наблюдается. Эта конструкция партийной системы сложилась в «нулевые» годы текущего столетия под действием двух основных факторов:

(1) целенаправленных усилий президентской ветви власти по упорядочиванию и укрупнению партийной системы;

(2) сдержанного отношения населения к самому институту политических партий.

Утвержденные законодательно весьма жесткие требования к численности и организационной структуре партий практически не встретили сопротивления ни со стороны самих партий (было всего лишь две попытки судебного оспаривания норм нового закона о партиях), ни тем более со стороны населения. И дело не только в очевидной избыточности количества партий к концу 1990-х. По-видимому, пока еще не оформился серьезный социальный запрос со стороны больших социальных групп на создание партийных организаций. Большая часть общества по-прежнему воспринимает их как дополнительную социальную нагрузку, малопонятную пристройку к и так разбухающему государственному аппарату. По данным проведенного в 2005 г. Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ) исследования предпочтений россиян, 25% наших граждан высказались за однопартийную систему, 29% поддержали систему «малопартийную» (т.е. состоящую из двухтрех сменяющих друг друга партий), 17% высказались за систему из нескольких малочисленных кадровых партий, а 20% были убеждены, что стране вообще «нужны не партии, а настоящие лидеры, вожди».

Очевидно, что примерно половина россиян вообще не видит смысла в многопартийности. Оттого-то жесткое регулирование властью партийной системы и оставляет общество равнодушным. Создаваемая же «сверху» партийная система, естественно, получается лояльной и «удобной» для власти, что гарантирует стабильность, но сокращает объем выполняемых партиями функций и минимизирует их «полезность» для политической системы.

Итог трансформации российской партийной системы в первое десятилетие XXI в. можно представить следующим образом:

(1) произошло ее существенное укрупнение;

(2) оформилась система с доминирующей партией;

(3) осуществлено «усмирение» или «вышывание» партийно-политической оппозиции;

(4) запущен процесс «партизации» власти.

Последний пункт этого перечня говорит о том, что государственная власть осознает необходимость существования политических партий (но, к сожалению, лишь в качестве лояльных проводников государственных решений). Российская политика в целом по сравнению с 1990-ми стала менее конкурентной, но более «партийной». Это проявляется, например, в том, что четыре высших государственных поста занимают лица, теснейшим образом связанные с политическими партиями. Партийные избирательные списки на общефедеральных выборах в большинстве случаев возглавляют главы субъектов Федерации. «Под партии» перестроена избирательная система — смешанная заменена на пропорциональную. Партии, имеющие большинство в законодательных собраниях регионов, получили право выдвигать на представление президенту кандидатуры глав этих регионов и т.д. Все это означает, что партийная составляющая политики в целом увеличивается. Но сочетание сильной президентской системы с доминирующей партией (кадрового к тому же типа) лишает эту вполне демократическую тенденцию большей части ее смысла. Ибо приводит не к «сдерживанию» государства, а к его усилению.

Правящую сегодня партию — «Единую Россию» — иногда сравнивают с КПСС по масштабам влияния. Но сравнение это в принципе неверно. В СССР партия контролировала государство. В современной России наоборот — государство контролирует партию. Значимые решения принимаются не в ней, а в исполнительной власти (президентской администрации и правительстве). Возможности же неправящих, и уж тем более оппозиционных партий крайне незначительны. Такая партийная система, может быть, и оправданна для периода политического перехода от тоталитаризма к демократии. Но по мере приближения к цели — демократической политической системе она, естественно, будет выглядеть все более архаичной. У нее ведь нет страховки на случай серьезных кризисов: нет реальной конструктивной оппозиции, способной подхватить власть и выправить неизбежные политические ошибки. Кроме того, такая система (опять же при неблагоприятных условиях) чревата сползанием назад, к авторитаризму. Поскольку опять-таки отсутствует механизм сдерживания аппетитов государства — реальная многопартийность. Так что, выигрывая в тактике, погашая во имя стабильности многопартийный разнобой, нынешняя российская партийная система рискует проиграть стратегически, в приближении к конечной цели — построению полноценной демократической политической системы.

9.4. Группы интересов и политические движения

Наряду с партиями важнейшим звеном, связывающим государство с гражданским обществом, являются группы интересов[67]. Группы интересов возникают примерно по тем же причинам, что и партии: для выражения интересов и позиций различных категорий населения в эпоху представительного управления. Однако партии стремятся агрегировать, сплавить интересы небольших групп в укрупненные и обобщенные цели, лозунги и программы. Задача же группы интересов как раз обратная: не дать частногрупповому интересу раствориться, утонуть в интересах более широкой социальной общности.

Основоположником концепции «групп интересов» считается американский социолог и политолог Артур Бентли (1870—1957), чья работа 1908 г. «Процесс управления» («Process of Government») стала классикой политологии. Его позиция во многом определялась противостоянием марксистской теории классового деления общества. Суть основного упрека Бентли марксизму сводится к тому, что классовое деление — это слишком общий, «грубый» срез социальной дифференциации. Классы — слишком большие общности людей, внутри которых существует множество самостоятельных интересов (профессиональных, региональных и пр.), которые также оказывают влияние на политическую жизнь. Но при использовании только классовой дифференциации общества для анализа политики учесть это влияние невозможно. Как невозможно объяснить и конкретную динамику политического процесса, быструю смену политических ситуаций в рамках локального исторического периода, когда классы в принципе остаются стабильными.

Поэтому первичным субъектом политического процесса, по Бентли, следует считать социальную группу интересов, т.е. объединение людей на основе общности интересов и действий в конкретной политической ситуации. Эти объединения берут на себя функции представительства интересов входящих в них людей во взаимодействии с политической властью. Их задача — формулировка и агрегирование различных социальных интересов и воплощение их в конкретные требования к обществу и государству. В числе таких групп интересов, как правило, представлены ассоциации предпринимателей, профсоюзы, молодежные и ветеранские организации, союзы и общества фермеров, деятелей науки, культуры, религии, экологические, феминистские и прочие движения, организации различных меньшинств и т.д.

Взаимодействие таких групп и государства Бентли считал сердцевиной политического процесса. Конкуренция различных групп интересов между собой за наибольшее влияние на государство способствует демократизации политической жизни. Ведь только общий баланс, выявленное в столкновении множества политических интересов соотношение сил и определяют направленность государственной политики. Свободное соревнование групп интересов является естественным состоянием «здорового» общества, при котором политическая жизнь приобретает вид этакой «мозаики» конкурирующих интересов, где ни одна из групп не в состоянии монополизировать политическую власть. При этом даже сами государственные институты могут рассматриваться как особая «официальная группа интересов», выполняющая арбитражные функции и обеспечивающая целостность и стабильность общества.

Итак,

Хотя в группах интересов нетрудно разглядеть определенное сходство с политическими партиями, но все же это особый политический институт. Ключевые отличия групп интересов от партий:

(1) группы интересов не претендуют на завоевание политической власти, ограничиваясь оказанием на нее влияния, давления;

(2) если политические партии стремятся встроиться в механизм государственного управления, они пытаются действовать «изнутри» государственной машины, группы интересов, как правило, действуют «извне», не пытаясь инкорпорироваться в механизм государственной власти;

(3) у подавляющего большинства групп интересов отсутствуют широкие политические программы и идеологические платформы;

(4) группы интересов, как правило, не являются чисто политическими организациями по своим основным целям; политический характер их деятельности придает необходимость отстаивать свой интерес, апеллируя к государственной власти.

Будучи инструментом представительства граждан во взаимоотношениях с государством, группы интересов выполняют сходные с партиями политические функции:

(1) артикуляции, т.е. формулирования и выражения интересов различных социальных групп;

(2) привлечения внимания власти к той или иной общественно значимой проблеме;

(3) поиска и предложения способов решения различных общественных проблем;

(4) оказания давления на государство и другие политические институты в целях принятия устраивающих группу решений;

(5) институциализации политического участия граждан и др.

Разнообразные черты строения и деятельности групп интересов позволяют классифицировать их по самым различным основаниям. Самое очевидное из них — сферы формирования и деятельности групп.

В экономической сфере группы интересов проявляются в организации предпринимательских объединений («Российский союз промышленников и предпринимателей», например), отраслевых союзов («Национальный союз производителей зерна России»), обществ потребителей («Союз потребителей Российской Федерации»), профессиональных союзов и т.п.

В социальной сфере формирование групп интересов обусловлено наличием недостаточно социально защищенных слоев населения («Союз пенсионеров России», «Союз инвалидов России», «Всероссийская общественная организация ветеранов боевых действий “Боевое братство”», комитет «Гражданское содействие» — общественная благотворительная организация помощи беженцам и вынужденным переселенцам и др.).

В политической сфере деятельность групп интересов, как правило, фокусируется на защите политических прав граждан («Московский правозащитный центр», «Центр развития демократии и прав человека», правозащитное общество «Мемориал» и др.).

В духовно-культурной сфере постоянно возникают организованные группы, интересы которых часто требуют апелляции к государственным институтам (научные ассоциации, союзы художников, писателей, артистов, религиозные объединения, культурные сообщества и т.д.).

Еще одна типология групп интересов в качестве разделительного критерия использует характер и способы их формирования. При таком подходе группы интересов подразделяются на традиционные (общинные), институциональные и ассоциативные.

Традиционные группы вырастают на почве общинных отношений. То есть они основаны на общем происхождении людей и традиционных связях между ними. Речь идет о роде, племени, этносе и т.п. Эти группы не создаются специально, а возникают «естественным путем». Такие группы играют немаловажную роль главным образом в политике развивающихся государств. Но некоторые из них сохраняются и в более развитом мире: этнические группы в Испании, Великобритании, Бельгии, католические общины в Испании, Италии, Ирландии, Польше и пр.

Институциональные группы базируются на формальных организациях внутри государственного аппарата. Их влияние связано с близостью к процессу принятия политических решений. Характерные примеры таких групп — бюрократия (чиновничество) центрального и регионального уровней власти, армейский генералитет, управленческий аппарат органов безопасности, управленческая верхушка военно-промышленного комплекса и т.д.

Ассоциативные группы — это добровольные объединения людей, связанных общими интересами, взглядами и готовностью действовать во имя их реализации. Принадлежность к этим группам определяется личным выбором человека. Именно такой тип групп интересов и составляет их безусловное большинство. При этом по преследуемым целям ассоциативные группы принято разделять на секторальные и общесоциальные. Первые из них представляют и защищают интересы какого-либо «сектора» или «сегмента» общества: отраслевые профсоюзы, промышленные, торговые и прочие деловые ассоциации, ветеранские, земляческие, конфессиональные союзы и т.п. Деятельность таких групп в масштабах общества выглядит как посвященная сравнительно узкому, частногрупповому интересу, который может отнюдь не совпадать с интересами большинства. Если, скажем, какой-нибудь профсоюз транспортников, добиваясь повышения заработной платы, объявляет забастовку, то далеко не все «обездвиженные» пассажиры поддержат такие действия. В отличие от секторальных групп общесоциальные создаются для того, чтобы отстаивать общезначимые цели и ценности: охрана окружающей среды, соблюдение прав человека и т.д.

Общесоциальные группы интересов, претендуя на выражение по сути общечеловеческих интересов, расширяясь, могут принимать

форму политического движения. Этим термином обозначают форму массовых коллективных действий людей, объединяемых общими взглядами и убеждениями. Это в принципе «нестрогая» форма политической организации. Здесь нет официальной регистрации участников или формального членства, постоянной политической «нагрузки» и пр. От приверженцев какого-либо движения требуется лишь сочувствие общему делу и периодические проявления активности. Конечно, в движениях существует определенная координация действий, и даже планирование различных акций и мероприятий. Однако круг «профессиональных активистов» невелик и, как правило, высокой организованностью не отличается. Если же движение набирает силу и чувствует, что для достижения его целей не хватает организованных форм давления на власть, оно становится основой создания политической партии. Как это, например, произошло с экологическим движением. Во многих европейских странах созданы полноценные политические партии «зеленых», завоевывающие места в парламентах. Движение при этом не превращается целиком в партию. Оно сохраняет свои характеристики массовости, отсутствия формальной иерархии и систематической дисциплины. Но в его структуре появляется некое партийное ядро, придающее ему большую упорядоченность и дополнительные средства влияния на власть. Кроме экологического, сегодня достаточно серьезную силу набрали правозащитное, феминистское, антиглобалистское движения.

Методы, которыми группы интересов оказывают влияние на власть и добиваются решения своих проблем, весьма разнообразны. Среди них:

(1) формирование благоприятного для себя общественного мнения с помощью пропагандистских кампаний в СМИ;

(2) проведение массовых акций в поддержку своих требований или как выражение протеста против действий властей: митингов, маршей, демонстраций, забастовок, пикетов и пр.;

(3) инициирование судебных процессов;

(4) оказание поддержки различным политическим силам в период проведения предвыборных кампаний;

(5) публичный общественный контроль за действиями органов власти;

(6) профессиональная независимая (негосударственная) экспертиза социально значимых проектов;

(7) обращение к авторитету международных организаций и т.д.

Указанные способы, которыми группы интересов пытаются повлиять на власть, конечно, отличаются мерой и степенью возможного воздействия. Если это воздействие прямое и непосредственное, то группа интересов становится группой давления. Этот термин применяют для обозначения относительно узкой группы лиц, которая в интересах более широкой общности оказывает непосредственное воздействие на органы законодательной и исполнительной власти при принятии тех или иных решений.

Типичным и достаточно распространенным проявлением такой практики является лоббизм. Слово «lobby» в переводе с английского означает «коридор», «вестибюль», а в отношении к парламенту — его кулуары. В политической же лексике термином «лоббизм» обозначают особый механизм воздействия на властные структуры, целью которого является принятие того или иного законопроекта, выгодного определенным социальным группам.

Первоначально лоббизм понимался как вид теневой, закулисной политики и считался чем-то предосудительным, вроде коррупции. Однако, осознав, что извести эту форму давления на законодателей все равно не удастся, ее решили легализовать, ограничив законом приемлемые формы и условия воздействия на депутатов. В США, например, лоббирование считается легальным видом профессиональной деятельности с 1946 г. А в 1995 г. там был принят специальный закон об открытости лоббирования (Lobbying Disclosure Act), в соответствии с которым от лоббистов требуется указывать своих клиентов и раскрывать финансовую сторону взаимодействия с ними. Закон также ограничивает лоббирование в пользу иностранных государств, предусматривает наказания за возможные фальсификации и т.д.

Законодательно урегулирован этот вопрос и в Германии. В соответствии с немецким законодательством, например, любое объединение или его представитель, если они желают получить доступ к парламенту и правительству, обязаны опубликовать сведения о себе в специальном «лоббистском списке», а депутаты Бундестага, в свою очередь, должны в специальном порядке регистрировать все данные о своих прежних и нынешних контактах с лоббирующими организациями. Такой подход позволяет в определенной мере контролировать лоббизм. Закон о лоббизме прорабатывается и в российской Государственной Думе (правда, уже много лет и без видимого результата).

Лоббисты как представители различных групп интересов (экспортеров — импортеров, ВПК, АПК и др.) действуют, как правило, изнутри властных структур. Они обрабатывают парламентариев или чиновников исполнительной власти как обычными рациональными аргументами, так и манипулированием финансовыми средствами различных фондов, обещаниями поддержки в избирательных кампаниях или при проведении других законопроектов. В арсенале средств современных лоббистов такие методы, как продвижение нужных лиц на ответственные должности в системе законодательной и исполнительной власти, воздействие на общественное мнение через СМИ, членство во влиятельных организациях различного профиля, активное участие в престижных мероприятиях и т.д.

Несмотря на то что далеко не во всех странах лоббизм официально признан и легализован, его все же следует признать важным элементом функционирования демократической политической системы. Эта политическая технология создает возможность цивилизованного выражения интересов различных социальных групп, обеспечивает представителей власти ценной информацией социально-экономического толка, служит каналом связи групп интересов и государственных структур.

В целом группы интересов способствуют развитию политической системы тем, что делают ее более дифференцированной и гибкой, способной откликаться на самые разнообразные интересы и потребности различных социальных слоев. Эти группы расширяют возможности политического участия рядовых граждан, дают им дополнительный рычаг воздействия на государство, существенно повышают уровень общественной дискуссии по различным социально значимым проблемам. Но в то же время нельзя не видеть и «оборотной» стороны растущего многообразия групп интересов. Поскольку большинство из них непосредственно преследуют все-таки частные, узкогрупповые цели, их деятельность не может не вести к нарушению единства общества, к затруднению достижения согласованных решений даже по безотлагательным вопросам. Понятно же, что, чем больше договаривающихся сторон, тем труднее договариваться. Кроме того, группы интересов явно уступают политическим органам в уровне легитимности: руководители этих групп если и избираются, то очень узким кругом, и подотчетны они только ему, а не всему обществу. Нельзя отрицать и очевидного факта принадлежности групп интересов к разным «весовым категориям»: группа олигархов и группа пенсионеров располагают разными ресурсами и возможностями в плане воздействия на государственную власть. Поэтому их деятельность вполне может приводить к усилению социального неравенства. Растущее многообразие групп интересов вполне очевидно приводит и к разрастанию «политического закулисья», т.е. скрытой от широкой общественности механики достижения договоренностей. В общем, негативные для политической системы последствия «дробления» общества на все более мелкие группы интересов достаточно весомы. И в сегодняшней политологии идет серьезная дискуссия о размерах «позитивного» вклада групп интересов в развитие политической системы в целом. Уточним при этом, что такого рода проблемы появляются только в развитых, зрелых демократических системах. Для стран же переходного типа, которые только создают полноценную демократию, растущее многообразие групп интересов является необходимым условием приближения к этой цели.

1. Каковы сущность и основные признаки политических партий?

2. В чем заключаются основные функции политических партий?

3. Охарактеризуйте основные типы политических партий.

4. Какие типы партийных систем выделены политологией?

5. Поясните сильные и слабые стороны многопартийности.

6. Охарактеризуйте партийную систему современной России.

7. Что такое «группа интересов»? Чем группы интересов отличаются от политических партий?

8. Каковы основные функции групп интересов и методы их воздействия на власть?

9. Как можно охарактеризовать наиболее влиятельные сегодня политические движения?

10. Поясните термин «лоббизм».

В регулировании политических процессов, в определении стратегии, целей и приоритетов политики важную роль играет специфический субъект политики — политическая элита (фр. elite — лучшие, отборные, избранные группы или представители какой-либо части общества). Она концентрирует в своих руках власть, монополизируя права на принятие политических решений.

Объект властвования политической элиты — рядовые граждане общества, политические группы и партии, общественно-политические движения и организации. Их готовность к подчинению зависит от собственных качеств политической элиты, ее легитимности, а также от тех средств воздействия, которые она применяет в конкретных политических ситуациях.

Превращение элиты в самостоятельную политическую силу связано с существенными трансформациями политической системы, с формированием соответствующих объективных факторов ее появления. Сущностный анализ этих факторов впервые был дан в классических теориях элиты.

10.1. Классические теории элиты

Первые теории элиты появились в конце XIX — начале XX в. Тогда проблема элиты стала объектом специального исследования в работах итальянских мыслителей Вильфредо Парето (1848—1923), Гаэтано Моска (1858—1941) и немецкого социолога Роберта Михельса (1876—1936). В своих теориях они пытались дать обстоятельное обоснование причин существования управляющей элиты и ее особой роли в политическом процессе.

В качестве основных факторов образования элит общества выдвигались такие как:

(1) неравенство индивидуальных способностей людей и их стартовых жизненных позиций;

(2) неизбежность возникновения в современном обществе всеобъемлющих, тотальных организационных структур, в которых выделяются «руководящее меньшинство» и «руководимое большинство»;

(3) достижение обществом такого уровня организации труда, при котором управленческий труд приобретает особую значимость и престижность;

(4) связь управленческого труда с получением привилегий с распределением ресурсов и ценностей общества.

Совокупность этих факторов составляет, по мнению классиков элитаризма, основу элитарной дифференциации общества. В нем постепенно формируется и обособляется иерархическая система элит (экономических, политических, интеллектуальных, религиозных, военных и т.д.), находящихся друг с другом в сложных коммуникационных и интерактивных взаимосвязях. Эти взаимосвязи могут носить соподчиненный характер или сопровождаться острой конкурентной борьбой.

Особо подчеркивали классики элитаризма ведущую роль «правящей элиты» в социально-политическом процессе. Так, в частности, Моска отмечал, что правящая элита вначале концентрирует в своих руках государственное управление, затем монополизирует власть, выполняя все политические функции. При этом она пользуется всеми преимуществами, которые дает эта власть.

По мнению Моска, господство меньшинства необратимо, ибо это господство «организованного меньшинства» над «неорганизованным большинством». Задачу политической науки в связи с этим Моска усматривал в исследовании условий прихода правящей элиты к власти и удержания ее. Во всех культурных обществах, писал он, правящая элита никогда не утверждает свою власть только в виде фактического господства, а пытается придать ей моральную, а также юридическую санкцию, представляя ее как неизбежное следствие из учений и верований, общепризнанных и общепринятых в руководимом им обществе[68].

Г. Моска

Несколько отличную от Моска позицию занимал В. Парето. Его концепция правящей элиты, которую он часто именует «аристократией», более психологична. Существенным фактором утверждения «аристократии» Парето считал ее психологические качества и способности. Для обозначения их он использует специальный термин — «остатки». К «остаткам» Парето относит различные проявления чувств, аффектов, инстинктов, совокупность которых образует «формулу правления» правящей элиты. Она позволяет удерживаться у власти «наиболее сильным, энергичным, способным как в хорошем, так и в плохом отношении людям»[69].

«Формула правления» служит также оправданию власти правящей элиты, приданию ей в глазах большинства большей легитимности. При этом свои истинные намерения правящая элита, как правило, скрывает. Она изображает себя лидером всех угнетенных и уверяет, что «действует во имя общего блага»[70]. Все современные общества, по словам Парето, отличаются природой своих правящих элит. Управляя большинством, элиты прибегают к силе и хитрости.

Парето использует известную типологию «правящих государей» итальянского мыслителя XVI в. Н. Макиавелли, который подразделял их на «львов» и «лис».

«Львы» — это такие элиты, которые управляют с помощью насилия, неравномерно распределяя материальные ценности общества, а также власть, престиж, почести. В отличие от них «лисы» — это элиты, поддерживающие свою власть с помощью хитрости, коварства, изворотливости, политико-финансовых комбинаций. Они правят при демократических режимах, которые Парето именовал «плутодемократическими»[71] .

В. Парето

Постоянное соперничество правящих элит, их непрерывная смена и циркуляция позволяют, по мнению Парето, понять историческое движение общества. Оно предстает как «история смены аристократий», которые возвышаются, достигают власти, пользуются ею, приходят в упадок и заменяются новым правящим привилегированным меньшинством[72].

Младший современник Парето немецкий ученый Роберт Михельс в качестве основы элитарной дифференциации общества выдвинул «железный закон олигархии». Согласно этому закону любая, даже самая радикальная, организация всегда имеет явно выраженную тенденцию к олигархии, т.е. неизбежно распадается на «руководящее меньшинство и руководимое большинство»[73].

Достигая высокого уровня сложности, организация создает систему иерархически организованного и рационального управления, которое приводит в конечном счете к концентрации власти наверху и уменьшению влияния рядовых членов. Происходит, таким образом, бюрократизация управленческих структур и образование правящей элиты, лидеры которой обладают многими преимуществами перед остальными членами организации. Они имеют превосходство в знании и информации, осуществляют контроль над формальными средствами коммуникации и обладают навыками политической борьбы в большей степени, чем рядовые члены организации. Представляя собой «неизбежный продукт принципа построения организации как таковой»[74], олигархическая правящая элита создает «благодатную питательную почву» для закрепления различий в обществе и кладет начало концу демократии.

На примере создания и функционирования государственных, профсоюзных, партийных организаций Михельс показывает, как все более расширяется и разветвляется их официальный аппарат, увеличиваются доходы, демократия заменяется «всесилием исполнительных органов»[75]. По существу, Михельс формулирует одну из первых концепций бюрократизации правящей элиты.

Р. Михельс

Теория Р. Михельса, как и другие классические теории элит (Г. Моска, В. Парето), послужила основой для возникновения современных концепций элитаризма, в которых феномен элиты был подвергнут обстоятельному теоретическому и эмпирическому анализу.

10.2. Современные концепции и типологии элит

Во второй половине XX в. сложилось несколько подходов к исследованию проблемы элитарности общества. Основные из них:

(1) макиавеллистский;

(2) ценностный;

(3) структурно-функциональный;

(4) либеральный.

Макиавеллистский подход берет начало от элитаристских концепций Г. Моска и В. Парето и решающее значение придает различиям между пассивным большинством — массой и властвующим привилегированным меньшинством — элитой, которая наделена особыми способностями к управлению различными сферами общества, и прежде всего экономической и политической. При этом нравственная оценка качеств и способностей элиты, ее способов достижения власти, по существу, игнорируется. Главной считается управляющая, административная функция элиты, ее руководящее и господствующее положение по отношению к подчиненной ей «инертной и нетворческой массе».

Как утверждает один из видных представителей этого направления американский социолог Джеймс Бернхэм (1905—1987), к элите управляющих относятся все высшие администраторы-менеджеры, которые обеспечивают экономическое и политическое руководство обществом и получают за это материальные и нематериальные ценности в максимальном размере[76]. Бернхэм при этом не учитывает функцию владения собственностью правящей элиты.

В отличие от макиавеллистского ценностный подход считает элиту не только «организованным управляющим меньшинством», но и наиболее творческой и продуктивной частью общества, наделенной высокими интеллектуальными и нравственными качествами. Этот подход более тяготеет к некоторым положениям Р. Михельса, который наделял элиту особыми «аристократическими чертами», как интеллектуальными, так и нравственными.

К представителям ценностного подхода можно отнести испанского философа и социолога Хосе Ортега-и-Гассета (1883—1955), который противопоставлял духовную элиту, творящую культурные ценности, пассивной управляемой массе, бессознательно следующей стандартизованным обычаям и привычкам.

Главная цель человеческой деятельности во всех измерениях жизни, считал Ортега-и-Гассет, — это творчество, открытие и воплощение в жизнь новых ценностей. Поэтому всякое общество и всякая эпоха — «это, прежде всего, система предрасположенностей, все остальное работает на них»[77]. И если большинство людей обречены быть обыкновенными: просто врачами, просто художниками, просто людьми, то духовная элита наделена особой жизненной силой. Она не идет на поводу у собственных привычек и общепринятых обычаев. Напротив, повинуясь «внутреннему императиву», она старается быть лучше, требовательнее к себе, так как обладает подлинным «призванием к самосовершенствованию»[78].

Сторонником ценностного подхода был и русский религиозный философ Николай Александрович Бердяев (1874—1948), который пытался выявить качественные показатели элиты, определяющие ее влияние на социально-политическую и духовную жизнь общества.

Согласно Бердяеву, в истории действует некий «нравственный закон», дух которого всегда выражается через «качественный подбор личностей, через избранные личности»[79]. Эти личности образуют «аристократию» — некую духовно и физически привилегированную группу, обладающую такими чертами, как духовное благородство, щедрость, жертвенность, сознание своего достоинства, умение «служить человеку и миру»[80].

Н.А Бердяев

Аристократия, по Бердяеву, может иметь несколько разных ступеней, и каждая группа в обществе может выделять свою собственную аристократию. Однако существуют такие типы «истинной аристократии», которые выполняют особую роль. Это социально-историческая аристократия («экзотерическая»), «действующая во внешнем историческом плане», и высшая — духовная аристократия («эзотерическая»), которая образуется и действует «во внутреннем сокровенном плане», где начинается всякое творчество[81].

Перед каждым обществом, и монархическим и демократическим, по мнению Бердяева, стоит задача подбора и укрепления «истинной аристократии». Именно она может стать «руководящей аристократией», так как власть должна принадлежать лучшим избранным личностям, на которые возлагается великая ответственность и которые возлагают на себя великие обязанности.

Ценностный подход к проблеме элитарности общества, как и макиавеллистский, неоднократно подвергался критике в отечественной и западной политологии за абсолютизацию роли правящей элиты в обществе и ее жесткое противопоставление пассивному большинству.

Обстоятельная характеристика основных признаков правящей элиты была дана сторонниками структурно-функционального подхода.

Они впервые выделили в качестве главного признака элиты ее социальный статус в системе властных структур.

Представители этого подхода американские политологи Гарольд Лассуэл (1902—1978) и Сеймур Липсет (р. 1922) к элите относят те личности и группы людей, которые обладают высоким социальным положением в обществе и занимают ключевые командные позиции в важнейших институтах и организациях общества (экономических, политических, военных). Они осуществляют «наиболее важные управленческие функции в обществе» и оказывают значительное влияние на выработку и принятие таких решений, которые имеют существенные последствия для развития общества[82].

Г. Лассуэл

Определяя в связи с этим политологию как «науку о влиянии и влиятельности», Лассуэл, в частности, считал, что основную роль в выработке и принятии политических решений играет интеллектуальное знание. И поэтому к политической элите он относил тех, кто обладает этим знанием и имеет наибольший престиж и статус в обществе[83]. В целом для структурно-функционального подхода характерна более обширная и мягкая трактовка правящей элиты.

Этот подход элитарности общества отличают демократичность и отрицание ряда жестких установок классических теорий элит. Активные его сторонники австрийский социолог Йозеф Шумпетер (1883—1950) и американский социолог и политолог Чарльз Райт Миллс (1916—1962). Следуя элитарной традиции, они определяли элиту как властвующее меньшинство, занимающее в государственных и экономических институтах общества стратегические позиции и оказывающее значительное влияние на жизнь большинства людей. Шумпетер, в частности, полагал, что элита достигает своего высокого положения в острой конкурентной борьбе. Определяя демократию как периодическую смену политических руководителей, он считал, что политическая элита выступает защитницей либеральных демократических ценностей[84].

Шумпетер отстаивал по существу концепцию конкурентного элитизма, которая исходит не из единства властвующей элиты, а из ее внутренней расколотости на конкурирующие группы — соперничающие элиты. Соперничество элит на выборах создает своеобразный политический рынок, в котором политики предстают как предприниматели, стремящиеся получить власть, а избиратели выступает как потребители. Однако обществу здесь отводится «весьма скромная роль — раз в несколько лет решать, какой элите править от его имени, и это порождает в нем пассивность, равнодушие и даже отчуждение»[85].

Миллс отстаивал леволиберальную концепцию элиты и подходил с критических позиций к оценке правящей элиты. В работе «Властвующая элита» он на примере американской элиты показывает, каким образом, прикрываясь либеральной фразеологией, правящая элита осуществляет свое господство. Удерживая власть, богатство, престиж через посредство институтов насилия, средства массовой коммуникации и рекламы, элита окружает себя множеством советников и имиджмейкеров, которые создают ей общественное лицо и «оказывают определяющее влияние на многие ее решения»[86].

Ключ к пониманию могущества американской элиты следует искать, по мнению Миллса, в «иерархических институтах — государстве, корпорации, армии, — они образуют собой орудия власти»[87]. Определяя элиту как «высшую социальную прослойку», как «центральное ядро» высших социальных классов, Миллс отмечал, что она представляет собой некое «компактное социальное и психологическое целое», члены которого связаны определенными деловыми и неформальными отношениями[88].

Миллс подробно останавливается на анализе такого признака элиты, как престиж. Он отмечает, что престиж членов элиты определяется в первую очередь престижем возглавляемых ими учреждений. При этом престиж представителей экономической элиты отличается от престижа политических руководителей. Если престиж бизнесмена определяется масштабами его предприятия или корпорации, престиж члена конгресса «измеряется количеством голосов, которыми он располагает, и комиссий, в которых он состоит»[89].

Миллс указывает и на кумулятивное (накопительное) свойство престижа: «Чем больше престижа Вы имеете, тем больше Вы можете его приобрести»[90].

Впервые попытка классифицировать элиты, дать их типологию предпринята в леволиберальной концепции Миллса, а также в некоторых других современных теориях элит.

Миллс различает элиты, прежде всего, по видам деятельности, таким как экономическая, политическая, военная. Другие западные политологи (Дж. Бернхэм, Р. Даль, Г. Лассуэл, Ш. Ривера, Й. Шумпетер) и отечественные (Г. Ашин, Е. Охотский, В. Пугачев) предлагают классифицировать элиты по ряду других оснований.

Р. Миллс

Рис. 10.1. Типология элит

Выделяются такие основания для классификации элит, как занимаемое место (позиция) в иерархии управления обществом, личностные качества и способности, владение определенной формой собственности, тип правления, отношение к власти, форма рекрутирования. Предлагаются также классификации элит по наивысшему индексу в области определенной деятельности, социальному статусу во властных структурах, результативности воздействия на общественные процессы, важности принимаемых управленческих решений, наибольшему престижу и богатству.

Современную типологию элит, в которой указаны наиболее часто предлагаемые основания для их классификации, иллюстрирует рис. 10.1. На рисунке показаны также некоторая субординация отношений между различными элитами, их место в иерархии властных структур общества.

Приведенная типология элит (см. рис. 10.1) позволяет получить более четкое и содержательное определение понятия «политическая элита» и выявить ее соотношение с такими важными категориями политологии, как «класс» и «страта».

10.3. Политическая элита и класс

Соотношение понятий «политическая элита» и «класс» впервые рассматривается в классических теориях элит. Так, в концепции Парето политическая элита зачастую прямо отождествляется с «немногочисленным правящим классом». Моска, выделяя во всех обществах два класса («который правит» и «которым правят»), понимал под политической элитой «правящий политический класс», который «усиливает свое господство в бюрократическом государстве»[91].

При этом и Парето и Моска употребляют понятие «класс» в совершенно ином смысле, чем в марксистской теории. Согласно марксистскому определению, главным признаком класса считается отношение к средствам производства (владеет данный класс средствами производства или лишен их вовсе). В классических теориях элит в качестве главного признака правящего класса рассматривается управленческая функция, ведущая роль в управленческом труде. Соответственно эта функция выступает в качестве определяющей и у политической элиты.

Особенно четко этот признак в качестве ведущего просматривается в «железном законе олигархии» Михельса, который к политической элите относит правящую элиту государственных, профсоюзных и партийных организаций господствующего класса.

Современные концепции элитаризма прямо противопоставляют свои теории марксистской теории классов, игнорируя при этом проблему собственности, или же сводят ее к проблеме управления собственностью (Д. Бернхэм, Н. Бердяев, Г. Лассуэл). Несколько иную трактовку соотношения понятий «политическая элита» и «класс» можно увидеть в концепции Миллса. Он прямо связывает политическую элиту с ядром правящего класса и подчеркивает ее опору на институты насилия.

Другие современные западные политологи — П. Сорокин (1889— 1968) и С. Липсет, стоящие на позициях стратификационного деления общества, склонны сопоставлять понятие «политическая элита» с понятием «страта». К политической элите они относят ту страту, которая способна эффективно и легитимно управлять обществом и поддерживать его стабильность.

Различные подходы к соотношению понятий «политическая элита» и «класс» встречаются и в отечественной политологии. В частности, Г. Ашин считает, что марксистское понятие «класс» вполне сопоставимо с понятием «политическая элита». Господствующий класс может осуществлять свою власть только с помощью наиболее активной части — авангарда, который опирается на свою организацию — политическую партию и государственный аппарат. И потому Ашин предлагает такое соотношение политической элиты и класса[92]:

Отсюда и его определение политической элиты как «наиболее влиятельных и политически активных членов господствующего класса», куда входят:

(1) политические функционеры;

(2) интеллектуалы, вырабатывающие политическую идеологию;

(3) те, кто принимает политические решения[93].

По мнению другого отечественного политолога, В.П. Пугачева, именно в марксистской теории классов была разработана «специальная концепция политической элиты как авангардной партии рабочего класса и всех трудящихся», призванной руководить обществом вплоть до ликвидации классовых различий[94]. Считая элитарность современного общества вполне очевидным и неоспоримым фактом, В.П. Пугачев не отрицает связи политической элиты с экономически господствующими слоями.

Его определение политической элиты более обширное и включает в себя ценностный аспект. Под политической элитой он понимает высшую привилегированную группу или совокупность привилегированных групп, которые в большей или меньшей степени обладают выдающимися психологическими, социальными и политическими качествами и непосредственно участвуют в принятии и осуществлении решений, связанных с использованием государственной власти[95]. Соответственно и основную задачу демократического общества он видит в обеспечении максимальной эффективности деятельности политической элиты и постановке ее под контроль граждан.

Некоторые другие отечественные политологи, стоящие на позиции ценностного подхода, рассматривают политическую элиту как «устойчивую социальную общность политиков», которых сплачивают особые ценности. Среди этих ценностей на первом месте — власть. Они концентрируют ее в своих руках путем «монополизации права на принятие политических решений, на определение стратегии, цели и приоритетов политики»[96]. При этом в качестве доминанты политической элиты выделяется «особый миссионерский дух», благодаря которому она отождествляет себя со всем народом и преисполнена сознания определять его судьбу.

Особое значение имеют способности политической элиты манипулировать общественным мнением и оперативно использовать принудительные и силовые методы управления. Выражая коренные интересы каких-либо социальных групп, политическая элита не только продуцирует определенные политические ценности и цели, но и контролирует процесс принятия решений[97].

Наиболее обстоятельно ценностный аспект присутствует в определении Е.В. Охотского. Он рассматривает политическую элиту как «неотъемлемую, активную и влиятельную часть социальной структуры общества», которая на всех этапах берет на себя ведущую и консолидирующую роль по обеспечению «стабильности и процветания социально-политического строя»[98].

Это определение, как и приведенные выше, обращает внимание преимущественно на управленческую функцию политической элиты как основную и определяющую. И хотя эта функция выступает в качестве ведущей, при этом игнорируется главный признак правящей политической элиты — ее опора на институты насилия (армию, полицию, чиновничество). Без этой опоры осуществление политической элитой своей управленческой функции представляется крайне затруднительным и даже невозможным.

Следует иметь в виду и то, что правящая политическая элита обладает правом монопольного использования физического принуждения граждан в целях реализации своих распорядительных актов и законов.

В связи с этим представляется более целесообразным дать следующее определение:

Кроме управленческой, политическая элита осуществляет и другие важные функции: регулирование политических отношений между гражданами, координацию деятельности всех ветвей власти, согласование политических интересов различных социальных групп, разработку политической идеологии, поддержание политической стабильности общества, разрешение и устранение политических конфликтов.

Способность политической элиты эффективно осуществлять свои властные функции во многом определяется общностью социального положения ее членов, совпадением их коренных интересов и целей. Членство представителей элиты в закрытых клубах, ассоциациях, сообществах еще более укрепляет внутриэлитные отношения и формирует своеобразное элитарное сознание и сплоченность. А обучение в престижных школах, колледжах, университетах позволяет создавать определенный механизм отбора и рекрутирования политической элиты.

В современной политологии принято различать две основные системы рекрутирования политических элит:

(1) закрытую, или «систему гильдий», — преобладает отбор претендентов из различных слоев самой элиты;

(2) открытую, или «антрепренерскую», — конкурсный отбор по личностным качествам из самых широких слоев населения[99].

Рекрутирование правящей политической элиты может происходить также путем наследования руководящих позиций в иерархии управления или же занятия политических должностей посредством насильственных действий. Политическая элита может укреплять себя, привлекая на управленческие посты наиболее способных представителей из неправящих классов и слоев. Таким образом, каждая правящая элита создает собственный механизм рекрутирования, который позволяет ей интегрировать и реализовывать свои политические интересы. Например, в странах Западной Европы политическая элита формируется из представителей промышленного и финансового капитала, государственных чиновников, лидеров политических партий, авторитетных юристов и политологов.

Однако, как свидетельствует реальная политическая практика, ни одна из ныне существующих систем рекрутирования правящей элиты не может гарантировать ее высокий интеллектуальный и профессиональный уровень, ее желаемое для общества нравственное качество.

Социально-политическая нестабильность общества, трансформации и катаклизмы политической системы, ведущие к смене элит, еще более усиливают возможность проникновения в правящую элиту морально несостоятельных политиков. Подтверждение этого можно найти в трансформациях политической элиты России в последнее десятилетие XX в.

10.4. Политическая элита России

В эволюции российской политической элиты можно выделить несколько этапов. В дореволюционный период (до Февральской революции 1917 г.) в российских властных структурах доминирующее положение занимала элита «крови» — монархические наследственные династии, в которых правящие монархи из одного и того же рода сменяли друг друга по праву родства и наследования. Элита «крови» выступала и в качестве главного системообразующего элемента институциональных политических структур России.

Февральская, а затем и Октябрьская революции 1917 г. привели к коренной смене российской политической элиты. Уже в первые годы своего становления новая советская элита по своему составу коренным образом отличалась от дореволюционной. Она рекрутировалась главным образом из профессиональных революционеров, интеллигенции, специалистов-хозяйственников, рабочих и крестьян.

В большинстве современных политических исследований в качестве особых этапов эволюции советской политической элиты выделяются ленинская и сталинская элиты. При этом отмечаются высокая динамичность ленинской элиты, ее самоотверженность, преданность делу революции, идейность и твердость духа. Сталинской же элите были присущи большая стабильность, устойчивость, закрытость и непримиримость к политической оппозиции.

Обновление советской политической элиты, начавшееся в 1950— 1960-е годы, привело в конечном счете к формированию нового типа элиты — номенклатурной элиты, в которой постепенное усиление бюрократических элементов способствовало дальнейшей монополизации управленческих функций.

Процесс становления новой, постсоветской элиты в России начала 1990-х был тесно связан с ее мощным внутренним и внешним лоббированием теми силами, которые были заинтересованы в разрушении Советского Союза и советской системы. Не случайно постсоветская элита рекрутировалась главным образом из наиболее агрессивных радикал-демократов, «политических оборотней», рыночно ориентированных представителей хозяйственной элиты, «прагматиков» и т.д. В условиях маргинализации российского общества, быстрой смены социальных ролей и статусов определяющими в становлении властных структур стали отношения личной преданности и покровительства. Поэтому важнейшей составляющей рекрутирования постсоветской элиты стали клиентарные отношения, основанные на приоритете личной лояльности и преданности.

Неформально-личный характер рекрутирования доминирует и в региональных элитах, где команды-клиентелы образуют своего рода ткань властвующей элиты. Наверное, можно согласиться с утверждениями некоторых западных политологов, что в России намечается тенденция становления авторитаризма. И причины этого не только в неустойчивости позиций российских политических лидеров, но и в «сверхбюрократизации политики», широте полномочий президентского аппарата, в «слабости авторитетного давления снизу вверх»[100].

Слабость российской политической элиты особенно отчетливо проявляется в духовной сфере: в отсутствии четкой идеологической ориентации, системы нравственных ценностей, социально-политических ориентиров для массового сознания.

Повышению качества российской политической элиты в значительной степени могут способствовать технологии имиджирования ее политических лидеров. В России, как показали социологические исследования, восприятие политических элит чаще всего ассоциируется с восприятием ее лидера. Имидж лидера политической элиты становится ее символическим образом и идентифицируется с ней самой.

Необходимыми условиями повышения интеллектуального качества и нравственной надежности политической элиты являются: легитимный путь ее формирования свободным волеизъявлением всех граждан; рекрутирование ее состава из людей с достаточно большим опытом политического управления; гуманистическая ориентация членов самой элиты на созидательные ценности и самого человека.

1. Поясните основные положения теории элиты В. Парето.

2. Раскройте сущность элитаристской концепции Г. Моска.

3. Охарактеризуйте «железный закон олигархии» Р. Михельса.

4. Как характеризуются содержание и статус политической элиты в структурно-функциональной концепции элит?

5. Охарактеризуйте основные положения леволиберальной концепции элиты Р. Миллса.

6. Как соотносятся понятия «класс» и «политическая элита»?

7. Раскройте основные критерии типологии элит?

8. Каковы тенденции развития политической элиты России в XXI в.?

Едва ли не большинство вопросов и проблем политологии прямо или косвенно связаны с функционированием государственной власти. Именно в государстве политическая власть находит свое наиболее полное и мощное воплощение. Масштабы государственного регулирования социальных отношений исторически постоянно росли. В XX в. в политических системах тоталитарного типа эта тенденция достигла, кажется, своего апогея — в них государство контролирует практически все. Низкую эффективность подобного рода систем, видимо, уже можно считать окончательно подтвержденной историческим опытом прошлого века. Ясно, что в этом случае государство несколько «зарвалось», перешло в своей активности некие разумные границы. Но где эти границы проходят? Как определить оптимальные размеры вмешательства государства в общественную жизнь? Ответов на подобные вопросы ждут, естественно, от науки о политике. Но чтобы они были обоснованными, необходимо выяснить сущность государства, описать его признаки, функции, разнообразие форм и т.д. Изучение этих вопросов — один из важнейших разделов политологии.

11.1. Сущность и функции государства

История политической мысли знает, как мы помним, несколько концептуальных подходов к объяснению сущности государства. Самым давним из них (если исключить мифологические представления), видимо, следует признать патриархальную концепцию. Ее общий смысл заключается в объяснении необходимости государства естественным процессом разрастания патриархальной семьи (семья — селение — государство). При этом государство считается «выше» семьи, поскольку является более развитой ее формой. Но цель в принципе та же, что и у семьи, — достижение общего блага. В классическом виде этот взгляд представлен Аристотелем. Вообще же аналогия между государством и большой семьей (сходство в характере власти, способах управления) присутствует практически во всех древних культурах.

Двигаясь по истории политической мысли дальше, нельзя не увидеть господства теологической концепции государства в средневековую эпоху. В европейском Средневековье наибольшим авторитетом в этой области пользовались Августин Блаженный и Фома Аквинский. Идея разделения мира на «град земной» и «град божий», усмотрение в государственной власти проявления именно божественной воли, постулирование на этой основе чуть ли не священного, незыблемого характера власти, притязания на руководство ею со стороны церкви как самого надежного толкователя воли Бога — такова в общих чертах «сумма» теологического похода к выяснению природы государства.

С началом эпохи капитализма (в XVII в.) появляется договорная теория происхождения и сущности государства (Г. Гроций, Т. Гоббс, Дж. Локк). Ее главная идея заключалась в том, что государство возникает на основе соглашения между индивидами, общественного договора, призванного устранить беспорядок и жестокость «естественного» состояния общества. Смысл договора: люди добровольно поступаются частью своих естественных прав и передают их организации (или конкретному лицу) в целях наведения порядка и защиты базовых, неотчуждаемых прав человека (жизнь, свобода, собственность). Государство — это союз свободных людей, заключенный «ради соблюдения права и общей пользы». Источник государственной власти — народ. Правительство — лишь средство осуществления народной воли.

Эта теория представляла государство как нейтрального арбитра, возвышающегося «над схваткой» групповых и индивидуальных интересов. Государство нейтрально по отношению к частным интересам, поэтому оно стоит на страже общего блага. Впрочем, и государство легко может «впасть в грех» нарушения естественных прав человека. Поэтому граждане должны располагать средствами защиты уже от произвола самого государства. Главными из них (по Локку) являются принципы выборности, разделения властей, «право народа на восстание» и др.

Основное содержание договорной концепции государства сохраняется в качестве наиболее популярной объяснительной схемы и поныне. «Общественным договором» между гражданским обществом и государством при этом считается конституция (или заменяющий ее документ), получающая одобрение на всенародном референдуме.

Еще одной, не менее мощной традицией в истолковании природы государства стала марксистская теория, появившаяся в середине XIX в. Согласно марксизму, государство — это политическая организация экономически господствующего класса. По логике этой теории в истории развития общества происходит естественно-исторический процесс разложения родового строя (рост производительных сил, разделение труда, появление частной собственности), который приводит к социальной дифференциации общества, возникновению эксплуататорских и эксплуатируемых классов. Классы — это такие группы людей, одна из которых может присваивать себе труд другой благодаря различию их места в системе общественного производства, определяемого в первую очередь собственностью на средства производства (рабы — рабовладельцы, феодалы — крестьяне, буржуа — пролетарии). При этом класс эксплуататоров всегда находится в абсолютном меньшинстве, что ставит перед ним задачу постоянно защищаться от недовольства эксплуатируемого большинства. Именно для решения этой задачи и создается государство — организация, главная функция которой заключается в подавлении сопротивления эксплуатируемых масс. И неважно, в какой исторической форме существует государство — рабовладельческой, феодальной или буржуазной. Суть его одна: государство — это машина подавления, орудие угнетения в руках экономически господствующего класса. Государство, конечно, выполняет и множество других функций. Но все они второстепенны и сути государства не выражают. Таким образом, государство — это «продукт и проявление непримиримости классовых противоречий» (Ф. Энгельс). Но раз государство обязано своим появлением возникновению классов, частной собственности и эксплуатации, то с осуществлением социалистической революции и построением бесклассового общественного строя оно утратит свою необходимость и постепенно отомрет.

Существует и множество других концепций происхождения и сущности государства:

(1) органическая теория О. Конта и Г. Спенсера, в которой рост и развитие государства уподобляются аналогичным процессам, свойственным любому живому организму;

(2) теория насилия Л. Гумпловича, в которой государство возникает как аппарат принуждения завоевателей над побежденными племенами;

(3) психологическая концепция (Г. Тард), в которой появление государства выводится из склонности человека к коллективному образу жизни, его психологической потребности повелевать и подчиняться, искать авторитета, чьими указаниями можно было бы воспользоваться, и др.

Однако влияние этих концепций сегодня невелико.

Множественность различных вариантов объяснения феномена государственности, видимо, нужно считать свидетельством высокой сложности этого явления, наличия у него подчас противоречивых сторон и функций. Если же считать, что каждая из представленных концепций имеет определенную познавательную ценность, то в совокупности они называют основными следующие причины и условия возникновения государства:

(1) естественно-историческое усложнение и дифференциация общественной жизни на стадии разложения родо-племенного строя, процессы разделения труда, выделение управленческого труда в целях повышения его эффективности в самостоятельную отрасль;

(2) возникающая на основе развития материального производства социальная и имущественная дифференциация людей, появление классов, частной собственности, эксплуатации;

(3) демографические сдвиги: увеличение численности населения, что порождает необходимость в более сложных механизмах координации совместных усилий и поддержания порядка; переход от кочевого к оседлому образу жизни (первые государства возникают как раз у общностей такого типа).

Общих же путей возникновения государственной организации жизни с выделенным аппаратом управления и принуждения, по всей видимости, было только два (на что указывали еще основоположники марксизма):

(1) выделение родо-племенной верхушки за счет наиболее близкого расположения к механизмам распределения общественных ресурсов;

(2) завоевание одних народов другими.

Итак,

Признаками государства считаются:

(1) территория;

(2) суверенитет (т.е. верховная власть на определенной территории);

(3) наличие административного аппарата;

(4) монополия на легальное применение силы;

(5) право на взимание налогов и сборов;

(6) публичность. Этот термин имеет в политической науке два значения: (а) несовпадение власти с организацией всего населения, появление специализированной группы лиц, профессионально отправляющих властные функции; (б) представительство интересов общества в целом, государственная власть — не чье-то частное дело, она обращается к каждому от имени всего народа;

(7) обязательность членства в государстве. Это означает, что находящийся на территории данного государства индивид должен обязательно как-то определить с ним свои взаимоотношения: либо он гражданин (или подданный) этого или другого государства, либо лицо без гражданства, политический беженец и т.д.

Государство формируется как институт, призванный поддерживать целостность и упорядоченность социально разделенного общества. Функции государства традиционно разделяются на внутренние и внешние.

К внутренним функциям современного государства относятся:

(1) экономическая — регуляция экономики, создание финансово-кредитной системы, системы налогообложения, поддержание определенных экономических пропорций, защита интересов национальных производителей и пр.;

(2) социальная — организация и поддержка образования, здравоохранения, пенсионного обеспечения и т.д.;

(3) правовая — обеспечение правопорядка, установление правовых норм, регулирующих общественные отношения и поведение граждан, охрана прав и свобод человека и гражданина;

(4) культурная — создание условий для удовлетворения культурных запросов людей, гарантирование доступа к значимой информации, сохранение национально-культурной идентичности населения;

(5) экологическая — установление режима природопользования, сохранение благоприятной для человека среды обитания.

Внешние функции государства включают:

(1) обеспечение национальной безопасности — поддержание достаточного уровня обороноспособности общества, защита территориальной целостности, суверенитета государства;

(2) защита интересов государства на международной арене, участие в развитии системы международных отношений, деятельность по обеспечению международной безопасности (предотвращению войн, сокращению вооружений), участие в решении глобальных проблем человечества;

(3) развитие взаимовыгодного сотрудничества и интеграции с другими странами.

Функции государства характеризуют его социальную роль. Она вроде бы очевидна и вполне органична для современного общества. Однако и в научной мысли, и в политической практике уже несколько столетий не может найти однозначного решения проблема — насколько большой и объемной должна быть роль государства в общественной жизни. Какие функции может выполнить только оно, а какие лучше оставить в руках частных лиц? Как далеко могут заходить полномочия государства в вопросах регулирования экономики, науки, культуры и частной жизни граждан? Концептуальных ответов на такого рода вопросы теорией предложено несколько. По характеру предлагаемого взаимодействия общества и государства их можно обозначить следующим образом:

(1) минимальное государство;

(2) социальное государство;

(3) коллективистское (тоталитарное) государство;

(4) государство развития.

Все они так или иначе были опробованы на практике и обнаружили как достоинства, так и недостатки.

Минимальное государство. Концепция всемерного ограничения полномочий государства рождена либеральной социально-политической мыслью XVI—XVII вв. Ее суть лучше всего выражена в знаменитом сравнении государства с «ночным сторожем», чьи функции должны исчерпываться охраной порядка. Со всеми прочими проблемами граждане справятся сами, без вмешательства государства. Для обозначения вне государственной общественной среды было введено в оборот понятие гражданского общества. Гражданское общество — это «общество минус государство». Это все те формы активности людей (а также создаваемые при этом организации), в которых граждане действуют совершенно самостоятельно, на свой собственный страх и риск, без указок и разрешений со стороны государства. Структурными компонентами гражданского общества являются частные экономические предприятия и организации, различные общественные объединения, религиозные общины, семья и пр. Именно гражданское общество должно создавать и контролировать государство, а не наоборот. Выгоды такого подхода очевидны: небольшой и дешевый государственный аппарат, полный простор для любых проявлений самостоятельности и творческой активности граждан, минимизация государственного давления и контроля за частной жизнью людей. Однако реализация этой модели на практике выявила у нее немало слабых мест: анархичное, сопровождаемое разрушительными кризисами развитие экономики, растущее социальное расслоение, низкий уровень социального обеспечения граждан, не преуспевших в «рыночной игре», и т.п. Самыми яркими примерами реализации модели минимального государства были, вероятно, Великобритания и США периода ранней индустриализации XVIII-XIX вв.

Социальное государство. Эта модель ориентирована главным образом на эффективное выполнение функции социальной защиты населения. Главная задача такого государства — сглаживание социального неравенства за счет перераспределения общественного дохода в пользу малоимущих граждан. Не покушаясь на основы рыночной экономики, такое государство стремится организовать «социальное партнерство» власти, бизнеса и наемного труда, разворачивает крупные социальные программы по обеспечению занятости, достойных жилищно-бытовых условий, развитию доступных для всех образования, медицины, культуры и пр. Главный инструмент такой активной социальной политики, конечно же, — прогрессивное налогообложение (высокое для бизнеса и высококвалифицированного труда и низкое для остальных). Такая модель государства реализуется в 1960—1970-х годах в ФРГ, странах Скандинавии. Достоинства таких государств, бесспорно, велики: высокий уровень благосостояния большинства, социальная стабильность, снижение конфликтности. Недостатки, впрочем, также выявились практически сразу: высокое налогообложение бизнеса тормозит его активность, снижает темпы экономического роста, тем самым подрывая источник развертывания широких социальных программ. К тому же массовое распространение получает социальное иждивенчество, падает мотивация трудовой активности населения и т.п.

Коллективистское (тоталитарное) государство. Эта модель государства базируется на социалистической доктрине о безусловном превосходстве общественной собственности над частной. Ограничивая или даже ликвидируя частную собственность как источник всех социальных зол, коллективистские государства выстраивают плановые экономики, стремясь организовать производство в масштабах всей страны так же, как оно организовано в отдельной фирме или корпорации. Поскольку уровень обобществления средств производства оказывается предельно высоким (общенародным), то распорядителем такой собственности может быть только государство. Но если именно государство аккумулирует и распределяет все ресурсы, оно неизбежно начинает контролировать все мыслимые формы общественной жизни. За что, собственно, и получает характеристику тоталитарного государства. Такой тип государства существовал в XX в., причем не только в СССР, но практически во всей Восточной Европе после Второй мировой войны, в Китае и других странах. Преимуществами подобной политической организации можно назвать способность таких государств концентрировать общественные ресурсы для осуществления крупных социальных проектов (индустриализация, создание ядерного оружия, покорение космоса), социальную стабильность, относительную социальную однородность общества. Негативные же последствия реализации этой модели государства сегодня также достаточно очевидны: неэффективная, высокозатратная экономика, полунищенский уровень жизни большинства населения, пренебрежение вопросами прав и свобод человека и т.д.

Государство развития. Такое государство характеризуется прямым вмешательством в экономику в целях содействия экономическому росту. В отличие от тоталитарной модели государство развития не сбивается на командно-административные методы управления всем и вся, но пытается выстроить некое партнерство между властью и бизнесом, хотя последнее слово все равно остается за государством. Эта модель взаимодействия власти и общества во второй половине XX в. дала серьезные результаты в Японии, Южной Корее, Сингапуре, Чили и некоторых других странах.

Все перечисленные модели государств по-разному решают проблему роли государства в общественной жизни. При этом сам процесс выбора той или иной модели и многие особенности ее реализации в немалой степени зависят от характера и степени зрелости негосударственных политических институтов.

11.2. Формы государственного правления и устройства

В современном мире насчитывается около 200 суверенных государств. (Точной цифры нет, поскольку нет единой точки зрения на статус так называемых «самопровозглашенных государств», не признаваемых мировым сообществом — Абхазии, Южной Осетии, Приднестровской Молдавской Республики, Косово и др.). Способы их организации и устройства разнятся довольно сильно. Хотя, по сути, исторически закрепившихся форм организации государства совсем немного. Основными характеристиками такой организации ныне считаются формы правления и формы территориального устройства государств.

Для современного мира характерно существование государств в двух таких формах — монархической и республиканской. Главным различающим их признаком считается правовой статус главы государства (выборный в республике и наследственный в монархии).

Монархия. Монархия — это форма правления, при которой верховная государственная власть пожизненно принадлежит одному лицу (королю, императору, царю) и, как правило, передается по наследству. По объему налагаемых на этот институт ограничений выделяют две основные разновидности монархии — абсолютную и конституционную.

Абсолютная монархия характеризуется неограниченной властью монарха, концентрирующего в своих руках все формы власти — законодательную, исполнительную и судебную. (Точнее сказать, в этой форме власти привычного нам разделения властей еще не существует.) Если при этом и имеются какие-либо представительные органы, то они носят чисто совещательный характер. Сегодня такая форма монархии сохранилась лишь в нескольких государствах, среди них Бахрейн, Оман, Катар, Саудовская Аравия и др.

Конституционная монархия предполагает ограничение власти монарха конституцией или традициями. В зависимости от характера ограничений эта форма монархии разделяется на две разновидности: парламентскую и дуалистическую.

В парламентском варианте монарх не обладает реальной властью, но выполняет представительские, церемониальные функции. Правительство при этом, как правило, создается парламентским большинством и отвечает за свою деятельность именно перед парламентом. Ныне эта форма монархии существует в Великобритании, Испании, Дании, Норвегии и других странах.

Дуалистическая монархия отличается тем, что монарх в ней возглавляет правительство (исполнительную власть). Власть же законодательная относительно независима от воли монарха. Принимаемые парламентом законы ставят монархическую власть в определенные рамки и служат ей некоторым противовесом. Хотя в большинстве таких случаев независимость парламента весьма условна: во-первых, немалую часть парламентариев сам же монарх и назначает, а во-вторых, у него имеется право вето, блокирующее неугодные монарху решения парламента. Дуалистическая форма монархии существует сегодня в Иордании, Марокко и др.

В современном мире монархическую форму правления имеет около 30 государств. Большинство из них — парламентские монархии. Сохранение института монархии во множестве демократических по типу режима государств вызвано, очевидно, тем, что многовековая традиция монархического правления придает современным демократиям дополнительный элемент устойчивости, стабильности и авторитета.

Республика. Самая же распространенная на сегодня форма государственного правления — республика.

Республика — форма правления, в которой источником власти считается народ, а все высшие органы власти либо избираются на определенный срок, либо формируются общенациональными представительными учреждениями (парламентами).

Республиканская форма правления имеет три разновидности. Различают парламентскую, президентскую и полупрезидентскую (смешанную) республики.

Главное отличие президентской республики от парламентской заключается в порядке формирования исполнительной власти (правительства). Если правительство формирует президент, если только он имеет право назначать или смещать министров, а правительство, в свою очередь, отвечает за свою деятельность именно перед президентом, то такая республика считается президентской (США, Россия). Если же правительство формируется на основе парламентского большинства и отвечает за свои действия только перед парламентом, то такая республика считается парламентской, даже если в ней существует пост президента (ФРГ, Индия). В третьем же варианте — полупрезидентской республике — ответственность за формирование правительства делят между собой парламент и президент (Франция, Португалия).

Более подробно характеристики трех разновидностей республиканской формы правления выглядят следующим образом.

В президентской республике

(1) президент соединяет в своих руках полномочия главы государства и главы правительства (в США, например, даже нет должности премьер-министра, его функции выполняет президент);

(2) правительство несет ответственность только перед президентом (министры назначаются и смещаются только им);

(3) президент и парламент избираются независимо друг от друга;

(4) президент, как правило, лишен права роспуска парламента, а парламент не имеет права выразить вотум недоверия правительству, но зато может в экстренных случаях сместить президента (процедура импичмента);

(5) президент обладает правом вето на решения, принимаемые парламентом;

(6) разделение законодательной и исполнительной властей достаточно строгое.

В целом при такой форме правления президент обладает гораздо большим набором властных полномочий, чем в парламентской республике. Достоинством президентской формы республики считается ее большая устойчивость в кризисных, переходных и других осложненных обстоятельствах. Ведь эта форма дает полномочия одному лицу, которое в идеале может стать выразителем общенациональных устремлений и проводить строгую целенаправленную политику без «разброда и шатаний», обычных для коллегиальных органов власти. Опыт политической истории показывает также, что президентская республика обеспечивает большую степень политической стабильности, ибо в ней практически нет правительственных кризисов, связанных с внутрипарламентской фракционной борьбой. И видимо, не случаен тот факт, что большинство из ныне существующих полутора сотен республик имеет именно президентскую форму. Хотя она, конечно, далеко не безупречна.

Главной ее слабостью является возможность чрезмерной концентрации власти в руках одного человека, реально наблюдаемая легкость трансформации в «суперпрезидентскую» республику, что может привести к перестроению политического режима в целом в сторону авторитарности. Кроме того, президентская республика таит в себе немало возможностей возникновения трений и даже конфликтов между исполнительной и законодательной ветвями власти, что чревато конституционными кризисами.

Парламентская республика характеризуется следующими признаками:

(1) правительство формируется на основе парламентского большинства и отвечает за свою деятельность только перед парламентом;

(2) парламент имеет право выразить недоверие правительству, что автоматически влечет за собой его отставку;

(3) если в такой республике существует пост президента, то, формально являясь главой государства, президент исполняет преимущественно представительские функции;

(4) президент, как правило, избирается парламентом и не обладает правом вето на принимаемые им законы;

(5) нестрогое соблюдение принципа разделения властей.

Сильной стороной парламентской республики является единство высших органов власти, так как глава правительства и его кабинет назначаются и контролируются парламентским большинством. Поскольку президент в таких республиках не играет значительной роли, возможность конфликта законодательной и исполнительной властей сведена к минимуму. «Слабым звеном» этой формы республики считается потенциально высокая неустойчивость правительства, так как оно зависит от фракционной структуры парламента. А если последняя чересчур фрагментирована, дробна, то формирование коалиционного большинства затруднено, что чревато частыми правительственными кризисами. Такая форма власти устойчива только при стабильной и отлаженной партийной системе. В современном мире чисто парламентских республик не так уж много К ним можно отнести Италию, Грецию, Израиль и др.

Полупрезидентскую республику отличают следующие признаки:

(1) правительство формируется президентом при обязательном согласии парламентского большинства (т.е. из числа представителей партий, имеющих коалиционное большинство в парламенте);

(2) ответственность правительства двойная: и перед президентом, и перед парламентом;

(3) парламент может выразить вотум недоверия правительству, которое президент в этом случае обязан отправить в отставку; президент в свою очередь имеет право роспуска парламента и назначения внеочередных выборов;

(4) президент и парламент избираются всенародно и независимо друг от друга;

(5) президент обладает правом вето на решения парламента;

(6) принцип разделения властей соблюдается не строго.

Для полупрезидентской республики в целом характерен дуализм исполнительной власти. Назначение такой формы власти — попытаться уравновесить минусы любой из двух основных форм республик плюсами другой. От президентской республики она заимствует ответственность правительства перед президентом и достаточно широкие полномочия последнего. От парламентской формы республики в нее переходит связь правительства с парламентским большинством, разделение полномочий президента и правительства, право президента распускать парламент и др.

Опыт построения такой системы власти показывает, что она наиболее эффективна в том случае, если и президент, и парламентское большинство принадлежат одной части политического спектра, т.е. представляют сходные по установкам политические партии. Если же складывается ситуация, при которой президент и парламентское большинство принадлежат разным партиям, то может возникнуть конфликт, при котором действенность полупрезидентской формы республиканского правления заметно понижается. (Такое положение, например, дважды возникало во Франции в 1980-е и 1990-е годы). Полупрезидентская республика сегодня является достаточно распространенной формой. Ее используют Финляндия, Польша, Исландия и многие другие страны.

Помимо форм правления, государства различаются и по формам территориального устройства, под которыми понимают определенную административно-территориальную структуру государств и характер взаимоотношений между центром и региональными властями. Выделяют три такие формы:

(1) унитарное государство;

(2) федерация;

(3) конфедерация.

Унитарное государство. Унитарным называется такое государство, в котором существующие в нем административно-территориальные единицы (области, районы, департаменты) не имеют признаков собственной государственности. То есть составные части этих государств не обладают признаками суверенитета. Они управляются по законам, принимаемым центром. Их территория, например, может быть изменена простым общегосударственным законом. Согласия местных органов власти или населения при этом не требуется. В унитарном государстве существуют одна конституция, один высший орган законодательной власти и одно правительство.

В зависимости от объема полномочий, предоставляемых административно-территориальным единицам, унитарные государства могут быть централизованными и децентрализованными. К централизованным относят государства, в которых подчинение региональных органов власти центру осуществляется через назначаемых им должностных лиц (Нидерланды, Казахстан, Польша и др.). В децентрализованных унитарных государствах региональные органы власти формируются независимо от центра как органы местного самоуправления (Великобритания, Япония, Италия). В некоторых унитарных государствах крупные территориальные единицы получают статус автономий, предусматривающий более широкий объем полномочий и возможность формирования представительных органов власти с некоторыми атрибутами государственности. Такие образования есть в составе Франции, Испании, Украины и т.д. Подавляющее большинство современных государств являются унитарными.

Федерация. Федерация — союзное государство, состоящее из административно-территориальных единиц (субъектов федерации), обладающих юридически закрепленной политической самостоятельностью. Составляющие федеративный союз государственные образования (штаты, земли, провинции) могут иметь свое собственное административно-территориальное деление. В отличие от унитарного государства в федерации существует две системы высших органов власти — общефедеральные и формируемые в каждом субъекте федерации. При этом любой субъект федерации имеет свое собственное законодательство (а во многих случаях и свою конституцию), которое, однако, не должно вступать в противоречие с общефедеральными законами.

Наличие в федеративных государствах двух источников принятия законов порождает проблему разделения компетенции центра и регионов. Как правило, порядок такого разделения прописывается в общефедеральной конституции. К ведению федеральных властей обычно относят вопросы гражданства, внешней политики, обороны, денежного обращения, недропользования и т.д. Полномочия субъектов федерации традиционно включают регулирование вопросов землепользования, экономической и социальной инфраструктуры местного значения, коммунального хозяйства и пр.

Общефедеральный парламент обязательно имеет двухпалатную структуру. Нижняя палата, как правило, формируется по принципу: один депутат от определенного числа населения (избирателей). Состав же верхней палаты в большинстве случаев формируется на основе принципа одинакового числа депутатов от каждого субъекта федерации. Это делается для того, чтобы депутаты от густонаселенных регионов не могли игнорировать интересы территорий с небольшой численностью населения.

Несмотря на то что субъекты федерации имеют многие признаки собственной государственности, они не являются суверенными государствами в полном юридическом смысле. Поскольку в большинстве случаев у них нет права одностороннего выхода из состава федерации, права самостоятельного участия в международных отношениях и т.п.

Структура федеративных государств может быть выстроена трояко: (1) по территориальному принципу, (2) этнотерриториальному и (3) смешанному.

В первом случае субъекты федерации выделяются только по административно-территориальному критерию. Таких федераций большинство (США, Мексика, ФРГ). Во втором — главным критерием образования субъектов федерации становится компактное проживание какого-либо крупного этноса в определенных территориальных пределах. Такие федерации очень неустойчивы и их совсем немного (Бельгия, Пакистан, Нигерия). Третий вариант структурирования федеративных государств предполагает выделение одной группы субъектов по территориальному принципу, а другой — по этническому. Такие федерации называют асимметричными. Ввиду сложности обеспечения в федерациях такой формы принципа равноправия ее субъектов подобных федеративных образований в мире также немного (Канада, Россия, Индия).

Конфедерация. Эта форма объединения суверенных государств, сохраняющих свои высшие органы власти и делегирующих наднациональным органам строго ограниченный круг полномочий (как правило, вопросы внешней политики и обороны). Подобные образования возникают для решения локальных задач — сохранения независимости, отражения внешней агрессии или в качестве первого шага на пути объединения в централизованное государство. Историческими примерами могут служить США (1781—1787), Швейцария (1815—1848), Германия (1815—1866), Объединенная Арабская Республика (союз Египта и Сирии в 1958—1961 гг.) и др. В настоящее время чистых конфедераций в мире нет. Швейцарское государство, хоть и сохраняет в своем официальном названии слово «конфедерация», таковой давно уже не является. Но это не значит, что конфедеративная форма устройства государств нежизнеспособна. Мир международных взаимоотношений весьма динамичен и переменчив. В нем периодически возникают ситуации, в которых оказывается востребованной идея конфедерации. Так, в частности, было в 1991 г., после распада СССР. И хотя идея не реализовалась (СНГ не является конфедерацией, так как не имеет наднациональных органов, уполномоченных принимать обязательные для всех решения), но была в тот момент вполне уместной. Некоторые черты конфедеративного объединения многие аналитики усматривают в политической архитектуре Евросоюза. Хотя, конечно, это образование имеет гораздо более сложную форму.

11.3. Правовое государство: основная концепция и основные характеристики

Институт государства формировался практически одновременно с другим важнейшим социальным институтом — правовым. Право традиционно понимается как совокупность установленных государством общеобязательных норм поведения, соблюдение которых обеспечивается силой государственного воздействия. Большую часть своей истории государство кропотливо устанавливало нормы поведения для своих граждан или подданных с соблюдением, конечно, в первую очередь интересов правящей элиты. Однако становление капитализма в XVII—XVIII вв. подбросило любопытную задачу: нельзя ли правовые нормы и ограничения обратить на само государство? Чтобы не только обычные граждане, но и государственные мужи действовали исключительно в рамках закона. Вот это и есть основная идея концепции правового государства — ограничение власти законом. Но спрашивается, откуда же возьмутся ограничивающие власть законы, если сама государственная власть эти законы и принимает? Что может ее удержать от легализации произвола и самоуправства с помощью собственноручно штампуемых законов? Либеральная политическая мысль XVII—XVIII вв. нашла, как мы помним, множество таких ограничителей. Но основных по большому счету три: права человека, конституция и разделение властей.

Первое ограничение аппетитов власти заключается в постулировании существования естественных, неотчуждаемых прав человека (на жизнь, свободу, собственность и т.д.). Право — это не сумма ограничений и репрессий. Его нельзя сводить только к уголовному кодексу. Право — это в первую очередь возможность каждого индивида реализовать данные ему природой (а не государством!) возможности распорядиться своими жизнью и свободой по собственному усмотрению (не нарушая, понятно, аналогичных прав других людей). Поэтому закон в принципе может быть и неправовым, если он нарушает права человека. Даже если такой закон принят с соблюдением всех юридических формальностей — это не право, а бесправие, типичный произвол государства.

Не дать государству впасть в соблазн принятия таких законов должен еще один ограничитель — конституция. Именно в ней и прописываются «во первых строках» права и свободы личности. Одной из особенностей конституции как основного закона демократического общества является необходимость ее всенародного одобрения. Это и есть «общественный договор» между властью и народом, в котором народ ставит определенные рамки самостоятельному законотворчеству государства. Ибо ни один закон или постановление властей не должны противоречить нормам, записанным в конституции.

Третьим серьезным ограничителем властного абсолютизма государства стал принцип разделения властей. Его смысл — в разъединении государственного монолита на три части (ветви власти — законодательную, исполнительную и судебную), которые обладают самостоятельностью, независимостью и, главное, взаимно контролируют друг друга, не допуская превышения полномочий какой-либо из властей.

Все эти идеи формировались на протяжении трех с лишним столетий (Дж. Локк, И. Кант, Ш.Л. Монтескьё, Т. Джефферсон и др.), хотя сам термин «правовое государство» появился только в конце XIX в. Сегодня это общепризнанная цивилизованным миром концепция, положения которой считаются современным эталоном правового состояния общества и государства.

Основными характеристиками правового государства признаются следующие:

(1) категорическое соблюдение основных прав человека (зафиксированных в принятой ООН «Всеобщей Декларации прав человека» 1948 г. и других международных документах);

(2) всеобщность права и верховенство закона;

(3) верховенство в системе права конституции, закрепляющей и гарантирующей соблюдение прав человека;

(4) разделение властей;

(5) самостоятельность и независимость судебной власти;

(6) наличие эффективных форм контроля и надзора за соблюдением законов;

(7) взаимные ответственность и доверие государства и индивида;

(8) соответствие национального законодательства принципам и нормам международного права и др.

Подобные нормы-требования не могут, естественно, быть в одночасье введены приказным порядком. Для того чтобы они стали на самом деле реальностью, необходима определенная как политико-правовая, так и социально-культурная среда.

Существенными предпосылками построения правового государства считаются:

(1) экономическая независимость и самостоятельность индивида, что возможно сегодня только в рыночной экономике;

(2) демократический политический режим, признающий суверенитет народа и опирающийся на принципы конституционализма и парламентаризма;

(3) приемлемый уровень политической и правовой культуры населения;

(4) развитость гражданского общества;

(5) политический плюрализм, толерантность и т.д.

Понятно, что эти предпосылки ныне сформировались далеко не везде. Там же, где они сложились, в целом сформировался относительно строгий правовой порядок, который в основном соответствует идеям концепции правового государства. В современной России такие предпосылки только начинают складываться. Поэтому записанная в Конституции РФ характеристика нашего государства как правового — это, скорее, объявленная цель, нежели реальность.

11.4. Государственное устройство России

В соответствии с Конституцией Российской Федерации Россия — это демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления.

В Конституции наше государство также характеризуется как социальное, что означает, что его политика направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека.

Систему высших органов власти составляют Президент РФ, Федеральное Собрание, Правительство РФ, суды и прокуратура РФ.

Главой государства является Президент РФ, наделенный полномочиями определять основные направления внутренней и внешней политики государства, представлять его внутри страны и в международных отношениях, служить гарантом Конституции РФ и др.

Высший представительный и законодательный орган Российской Федерации — Федеральное Собрание, состоящее из двух палат — Государственной Думы и Совета Федерации. Депутаты Государственной Думы работают на постоянной профессиональной основе. Им запрещено находиться на государственной службе, заниматься другой оплачиваемой деятельностью, кроме преподавательской, научной и иной творческой деятельности.

Исполнительную власть осуществляет Правительство РФ, состоящее из Председателя, его заместителей и федеральных министров.

Правосудие осуществляется только судом. Судьи независимы, несменяемы, неприкосновенны и подчиняются только Конституции и федеральному закону. Высшую судебную власть представляют Конституционный Суд РФ, Верховный Суд РФ и Высший Арбитражный Суд РФ. Надзор за соблюдением законности осуществляет Прокуратура РФ.

По структуре высших органов власти и распределению полномочий между ними Российская Федерация является типичной президентской республикой, поскольку назначает и освобождает от должностей членов федерального правительства только президент. Правда, Государственная Дума имеет по закону право выразить недоверие правительству. Однако президент не обязан соглашаться с таким решение. А вот повторное проведение этого решения через Государственную Думу обязывает президента либо оправить в отставку правительство, либо распустить Думу. Что, видимо, удерживает депутатов от радикальных шагов. За все годы работы Государственной Думы была предпринята единственная попытка поменять таким образом правительство (в 1995 г.). Но после президентского отказа запустить ту же процедуру повторно депутаты не рискнули, так как было ясно, что результатом будет роспуск Думы.

По форме территориального устройства Россия является асимметричной Федерацией, часть субъектов которой образована по административно-территориальному принципу, а другая — по этнотерриториальному. В Конституцию РФ 1993 г. были внесены 89 субъектов Федерации. К 2010 г. в связи с начавшимся процессом укрупнения регионов их осталось 83 — 21 республика, девять краев, 46 областей, два города федерального значения, одна автономная область и четыре автономных округа. Субъекты РФ имеют свою конституцию или устав, а также законодательство. Вне пределов ведения федеральной и совместной (федеральной и субъектов РФ) компетенций субъекты Федерации обладают всей полнотой государственной власти.

В 2000 г. в России были созданы семь федеральных округов (сейчас их восемь), каждый из которых включал по 10—15 субъектов Федерации. Этот дополнительный (не предусмотренный Конституцией РФ) структурный уровень власти, видимо, понадобился президентской администрации для придания большей прочности «вертикали» управления и усиления координации действий внутри экономически выделенных макрорегионов. Осуществляют эту работу полномочные представители президента и их аппарат.

Конституция РФ задает общую структуру построения органов власти. За два десятилетия эта структура создана (принципиально новая, заметим, по сравнению с прежней советской) и в определенном режиме работает. Однако эффективность ее работы сегодня, по-видимому, не устраивает ни центр, ни регионы. В 1990-е годы невысокий уровень работы государственной машины было принято объяснять ее новизной, неотлаженностью, «болезнями роста», неблагоприятной экономической конъюнктурой (низкие цены на энергоносители) и т.д. В переживавшийся страной переходный (от плановой экономики к рынку) период определенная слабость государства была, наверное, неизбежной. В этой ситуации федеральная власть (точнее, ее президентская составляющая) приняла стратегию «укрепления вертикали» властных отношений, т.е. их большей централизации.

Множество принятых федеральной властью решений тому свидетельство: фактическая отмена выборности губернаторов, создание федеральных округов, укрупнение регионов, переход на пропорциональную избирательную систему, создание множества государственных корпораций и т.п. Принятые меры принесли определенный результат. «Вертикаль» и в самом деле некоторым образом укрепилась. Но чем дальше, тем заметнее становились растущие издержки такой политики. Перераспределяя силы и средства в пользу центра, федеральная власть вынуждена брать на себя и больше ответственности. Но управлять такой огромной страной, как Россия, чуть ли не в «ручном режиме», занимаясь преимущественно ликвидацией последствий постоянно возникающих локальных «пожаров» (и в прямом, и в переносном смысле), вряд ли перспективно. Хотя дискуссия о том, какая именно степень централизации власти достаточна для большой страны, видимо, бесконечна. Очевидного и устраивающего всех ее решения на сегодняшний день не существует. Но в том, что только что отстроенная российская государственность нуждается в очередной модернизации, сомнений нет.

1. Какие подходы к пониманию сущности государства сложились в истории политической мысли?

2. Поясните причины и условия возникновения государства.

3. Охарактеризуйте признаки государства.

4. Какие функции выполняет государство?

5. Сравните основные формы правления.

6. Какие принято выделять формы территориального устройства государства?

7. По каким принципам строятся различные типы федеративных государств?

8. Охарактеризуйте основные принципы правового государства.

9. Поясните термин «социальное государство».

10. Как выстроена система органов государственной власти России на общенациональном уровне?

Выборы — неотъемлемая часть политических процессов в современных демократических обществах. Посредством выборов обеспечивается формирование различных политических институтов. Таков порядок формирования парламентов, органов местного самоуправления, нередко судебных органов, наделения полномочиями президентов, губернаторов, мэров городов и т.д.

Выборы — важная форма участия граждан в разного рода политических процессах. Во Всеобщей Декларации прав человека (1948) указывается (ст. 21):

Каждый человек имеет право принимать участие в управлении своей страной непосредственно или через посредство свободно избранных представителей.

Этим, прежде всего, и объясняется исключительно важная роль выборов в функционировании и развитии демократической политической системы.

12.1. Выборы в политической системе общества

В современной демократии реализация принципа народовластия осуществляется, прежде всего, через институт выборов, что объясняет включение этого института в число ее существенных признаков. Данный факт не означает, что выборы являются единственной процедурой формирования институтов политической власти, поскольку возможно использование также и процедуры назначения должностных лиц. Однако отсутствие института выборов или их декоративный характер не позволяют считать политическую систему демократической.

Итак, выборы — это способ формирования системы представительной власти, осуществляемый посредством голосования.

Место и роль института выборов определяются теми функциями, которые он выполняет в политической системе общества. К их числу относятся следующие функции.

Представительство общественных интересов. Несмотря на отсутствие однозначного толкования феномена демократии и многообразие ее реальных форм, можно говорить, что демократия в современном обществе является плюралистической и представительной. Различные социальные группы, имеющие многообразные интересы, стремятся донести свои ожидания и требования до институтов власти, оказать влияние на принятие политических решений. Один из каналов трансляции групповых интересов — выборы, когда избиратели решают, какие политические силы способны адекватно отразить их ожидания. Однако серьезная проблема заключается в обеспечении того, чтобы состав представительного органа или выбор должностного лица действительно стали выражением воли народа. Использование той или иной процедуры определения результатов выборов может в итоге заметно исказить предпочтения, высказанные избирателями.

Легитимация власти. Власть, избранная народом, является легитимной[101]. Но это положение не носит абсолютного характера. Выборы придают черты легитимности власти в том случае, если их организация и проведение, а также действующее избирательное право соответствуют ряду принципов, которые мы рассмотрим ниже. Такая власть вызывает доверие к ней со стороны большинства граждан, соответствует их ценностным ориентациям и ожиданиям и вправе рассчитывать на исполнение принимаемых ею политических решений. Не случайно одним из показателей кризиса легитимности власти могут служить результаты выборов, в частности, когда заметное число тех, кто претендует на продление своих властных полномочий, не получает поддержки граждан.

Социальный барометр политической жизни. Через механизм выборов проявляется отношение граждан к важнейшим политическим институтам. По итогам выборов выясняются степень влияния различных политических сил, отношение граждан к правящей элите и оппозиции, к политическому режиму в целом, специфика политических предпочтений населения. В этом отношении весьма показателен ряд избирательных кампаний последнего десятилетия в Западной Европе. Падение популярности традиционных партий, недовольство процессом глобализации экономики и ростом уровня миграции привели к увеличению электоральной (от лат. election — избрание) поддержки крайне правых партий, которые сумели расширить свое влияние среди граждан целого ряда эталонных демократий — Австрии, Бельгии, Дании, Германии, Норвегии, Швейцарии и др. Так, на выборах 1999 г. в Национальный совет (нижнюю палату парламента) за Австрийскую партию свободы проголосовало 27% избирателей, что позволило ей получить почти 30% депутатских мандатов.

Рекрутирование политической элиты. В современной демократии выборы являются важным механизмом формирования и обновления политической элиты, а в качестве селектората (тех, кто отбирает в состав элиты) здесь выступает практически все население страны. Выборы дают возможность гражданам передавать бразды правления тем, кого они считают достойными осуществлять властные полномочия. Но всегда ли граждане хорошо осведомлены в отношении тех кандидатов, за которых они подают свои голоса? С другой стороны, богатство и многослойность русского языка позволяют нам обратить внимание еще на один нюанс. Допустим, вы пришли на рынок за помидорами и продавец предлагает вам взять любые «на выбор», т.е. по своему усмотрению. Это радует, но только в том случае, если «выбор» — то, из чего можно выбрать, — действительно есть. А если перед вами — помидоры лишь парниковые да с мятыми бочками? Так и в политике. Граждане далеко не всегда имеют возможность выбирать между лучшим и хорошим. Зачастую у них есть альтернатива лишь между плохим и худшим.

Институализация политического участия граждан. В рамках политического процесса его субъекты, в число которых входят индивиды и группы людей, осуществляют разнообразные действия по реализации своих интересов. Формы их политического поведения могут быть различными. Для поддержания стабильности политической системы важно, чтобы влияние рядовых граждан на институты власти осуществлялось не столько в форме массовых стихийных акций, сколько в формах, соответствующих принятым в данном обществе правилам «политической игры». А важнейшая институциональная форма политического участия при демократии — голосование на выборах.

Политическая социализация. Хотя степень вовлеченности граждан в политику в целом в любом обществе невелика, эта сфера деятельности, естественно, не находится за рамками социальной системы. И если человек не может одновременно жить в обществе и быть свободным от него, он должен сформировать навыки взаимодействия с ним, в том числе навыки адаптации в его политической системе. Умение ориентироваться в политическом пространстве и использовать механизмы политики для отстаивания своих интересов и приобретается в процессе политической социализации. В ходе избирательной кампании конкурирующие политические силы и кандидаты в борьбе за голоса избирателей осуществляют интенсивное коммуникативное воздействие на индивидов, способствуя одновременно формированию тех или иных политических убеждений, ценностей, поведенческих стандартов. Да и само участие граждан в выборах представляет собой приобщение к законно одобренным способам политического взаимодействия, формирует уважение к государственным институтам, способствует осознанию своей гражданской ответственности.

Демократия немыслима без выборов, но одно лишь их наличие не способно сделать общество демократическим. Дело в том, что выборы могут использоваться политической элитой при авторитарном или тоталитарном режиме для укрепления легитимности власти. Но в этом случае вся процедура выборов носит скорее ритуальный характер, нежели реальной конкуренции за власть. К тому же результаты таких выборов не оказывают влияния на распределение властных полномочий. Так, хотя в СССР и проводились выборы в Верховный Совет — парламент страны, однако реальная власть находилась в руках партийной элиты, на состав и политику которой эти выборы не оказывали никакого влияния.

Чтобы быть «подлинными» (термин Всеобщей Декларации прав человека), выборы в части их организации и проведения должны соответствовать ряду основных принципов.

Обязательность и периодичность выборов. Этот принцип означает, что выборы являются единственным в полной мере легитимным способом формирования органов государственной власти и местного самоуправления. Предполагается, что деятельность выборных институтов власти должна быть регламентирована по времени, и их воспроизводство осуществляется регулярно через процедуру выборов. Например, в Конституции Португалии — страны, пережившей почти полувековую власть военной диктатуры, — прямо сказано (ст. 121): «Никто не может пожизненно занимать политический пост на национальном, областном или местном уровне».

Временные интервалы, по истечении которых проводятся очередные выборы, определяются сроком полномочий выборных институтов власти. Срок полномочий парламента обычно составляет четыре-пять лет. Однако, например, для Палаты представителей Конгресса США этот срок — всего два года, один из самых коротких в мире. Срок полномочий президента составляет, как правило, также четыре-пять лет. Но встречаются и другие, в частности шестилетний срок президентства в Финляндии, семилетний — в Италии (правда, не следует забывать, что Италия — парламентская республика и президент здесь не является реальным главой государства). Периодическое проведение выборов предполагается и российским законодательством. В частности, согласно поправкам, внесенным в декабре 2008 г. в Конституцию РФ, срок полномочий Президента РФ составляет шесть лет, депутатов Государственной Думы РФ — пять лет.

Чтобы избежать угрозы узурпации власти, в демократическом обществе, как правило, существует запрет на избрание президентом одного и того же лица, чаще всего, более двух раз. В американской политической системе, например, долгое время не было такого формального ограничения. Однако в первой половине XX в. сложилась уникальная ситуация, когда Ф.Д. Рузвельт избирался президентом четыре раза подряд, после чего и была принята соответствующая поправка к Конституции.

Если же имеются факты переноса или отмены выборов, то это заставляет усомниться в демократичности политической системы в целом. Примером могут быть события 1990-х годов в Туркменистане. В 1990 г. на первых президентских выборах победу одержал С. Ниязов, причем его полномочия ограничивались пятилетним сроком и запретом занимать эту должность более двух раз подряд. В 1992 г. были проведены внеочередные выборы, подтвердившие полномочия С. Ниязова. В 1994 г. его полномочия были продлены на следующий пятилетний срок уже без проведения выборов, через референдум. А в 1999 г. в соответствии с постановлением Народного Совета был принят конституционный закон о праве действующего президента осуществлять свои полномочия без ограничения срока.

Открытость и гласность выборов. Свобода выборов Принцип открытости и гласности предполагает обеспечение доступа избирателей к информации о кандидатах, партиях, избирательных органах, законодательстве, самом процессе выборов. Важная роль в обеспечении этого принципа отводится обязательной публикации полных данных об итогах голосования и результатах выборов.

Принцип свободы выборов означает, что гражданин сам решает, участвовать ли ему в выборах, и если да, то в какой форме. Однако если в выборах приняло участие относительно небольшое число граждан, то это может вызвать сомнения в том, являются ли сформированные властные институты по-настоящему представительными и легитимными.

Для того чтобы выборы были свободными, необходимо также исключить необоснованные ограничения на участие в выборах кандидатов и партий, вмешательство в организационные и агитационные мероприятия, проводимые ими.

Альтернативность и справедливость выборов. Реализация принципа альтернативности организации и проведения выборов предполагает их конкурентный характер. Избиратель в этом случае имеет возможность действительного выбора как минимум из двух кандидатов или списков кандидатов. И здесь важно не только абстрактное число, но и реальный политический плюрализм. Граждане должны иметь право выбора между различными политическими ценностями, идеями, программами. Однако чрезмерная фрагментация политического пространства не может считаться благом, поскольку дестабилизирует политическую систему. Примером тому может быть известная своей весьма дробной мультипартийностью Италия. Так, в избирательных кампаниях 1999 г. были готовы принять участие 49 (!) партий.

Реализация принципа справедливости выборов строится на мерах по защите процесса выборов от необъективности и фальсификаций, а именно:

(1) организации выборов независимыми органами и наличии действенного механизма контроля за их деятельностью;

(2) проведении выборов в сроки, которые позволили бы ее участникам развернуть полноценную избирательную кампанию;

(3) обеспечении равных условий предвыборной борьбы для кандидатов и партий;

(4) обеспечении справедливого финансирования избирательного процесса;

(5) соблюдении объективности при определении результатов выборов;

(6) быстром и эффективном рассмотрении независимыми органами случаев нарушений прав граждан, избирательного законодательства и жалоб, касающихся проведения избирательной кампании.

Итак, демократия предполагает регулярное проведение свободных выборов при честном соревновании альтернативных политических сил.

12.2. Избирательная система: сущность и основные компоненты

Выборы, являясь характерным признаком демократической политической системы, и сами могут быть представлены как системный объект. В этом случае говорят об избирательной системе.

В широком смысле слова избирательная система — это целостная совокупность политических субъектов, институтов, норм, принципов, процедур, технологий, составляющих механизм организации и проведения выборов.

В числе ее основных компонентов выделяют субъектов выборов (избирателей, политические партии, кандидатов на выборные должности и избирательные органы) и избирательное право, к характеристике которых мы и обратимся.

Избиратели и политические партии. Избиратели — одно из главных действующих лиц в процессе выборов. Предпочтения, высказанные в ходе голосования избирателями, т.е. гражданами, которые в соответствии с законом обладают правом голоса, — это по сути критерий, определяющий конкретный состав представительного органа или выборных должностей. Вся совокупность избирателей страны или административно-территориальной единицы называется электоратом, или избирательным корпусом.

Среди субъектов выборов важное место занимают коллективные участники — политические партии. И это не случайно, поскольку главная цель деятельности партии — овладение политической властью или участие в ее осуществлении (см. разд. IV, гл. 2). Участие политической партии в выборах может быть обусловлено соблюдением ряда требований ограничительного характера, к числу которых относятся:

(1) минимальное число членов;

(2) получение определенного процента голосов на предыдущих выборах;

(3) сам факт периодического участия в выборах.

Электоральный статус политических партий в России неоднократно менялся. В процессе трансформации политической системы на рубеже 1980—1990-х годов возникло множество общественных организаций и движений. В этих условиях, когда отсутствовало четкое разграничение политических партий и других общественных объединений, появляется термин «избирательное объединение», закрепленный позже в избирательном законодательстве. На первых выборах в Государственную Думу в 1993 г. избирательными объединениями признавались не только политические партии и движения, но и избирательные блоки, в состав которых могли входить другие общественные объединения. Единственным условием являлось наличие в уставе объединения пункта об участии в выборах.

К избирательной кампании 1995 г. статус избирательного объединения был предоставлен уже любой организации, устав которой предусматривал участие в выборах посредством выдвижения кандидатов. В результате правом участия в выборах депутатов Государственной Думы в 1995 г. обладали 258 общественных организаций, 43 из которых были зарегистрированы. В их числе были и такие, как, например, Партия любителей пива, которые были партиями лишь по названию.

В 1997 г. круг избирательных объединений был вновь ограничен организациями исключительно политического характера, другие же общественные объединения сохранили право на участие в выборах лишь в составе избирательных блоков.

С принятием в 2001 г. Федерального закона «О политических партиях» ситуация изменилась. Согласно ст. 36 этого Закона политическая партия признается единственным видом общественного объединения, которое обладает правом участвовать в выборах. Исключением из этого правила является возможность участия в выборах и других общественных объединений, но только на муниципальном уровне. Важнейшая привилегия политической партии как ключевого субъекта выборов сопряжена с рядом обязательных условий, которым она должна отвечать. В их числе — обязательность участия в выборах и требования по численному составу партии и количеству ее региональных отделений (см. разд. 4, гл. 2). Если в течение пяти лет подряд политическая партия не принимает участия в выборах, то она ликвидируется.

В результате комплексной корректировки ряда параметров избирательной системы России создание избирательных блоков сейчас не предусматривается (поправки к Закону от июля 2005 г.).

Кандидаты на выборные должности. Это не менее значимый, чем политические партии, субъект выборов. Конкретный перечень выборных должностей, их число и вес в современных демократиях различны и зависят от специфики формы правления, формы территориального устройства, масштаба государства, политических традиций. Например, во Франции список выборных должностей включает президента, депутатов Национального собрания и сенаторов, а также их заместителей, членов муниципальных, генеральных и региональных советов, депутатов Европейского парламента.

В России выборными являются следующие должности в системе органов государственной власти и местного самоуправления:

(1) Президент РФ;

(2) депутаты законодательных органов государственной власти субъектов Федерации;

(3) главы муниципальных образований;

(4) депутаты представительных органов местного самоуправления. До недавнего времени выборной являлась и должность главы исполнительной власти субъекта Федерации. В настоящее время гражданин РФ наделяется полномочиями высшего должностного лица субъекта Федерации по представлению президента законодательным органом государственной власти соответствующего субъекта. Начиная с первых парламентских выборов в 1993 г., существовала возможность выдвижения на них отдельных кандидатов. Согласно новому Закону о выборах депутатов Государственной Думы РФ, принятому в мае 2005 г., предполагается выдвижение только списков кандидатов.

Избирательные органы. Организационное руководство всем процессом выборов осуществляют избирательные органы. Во многих странах они создаются как самостоятельные, специализированные институты, выполняющие установленные законом функции по подготовке и проведению выборов. Значимость их положения в избирательной системе определяется обширными полномочиями, которыми они обладают, например:

(1) контроль за соблюдением избирательного законодательства;

(2) подготовка списков избирателей;

(3) регистрация выдвинутых кандидатов;

(4) распределение финансовых средств, выделенных государством, и бесплатных эфирного времени и печатной площади в СМИ между кандидатами и партиями (если таковые предусмотрены);

(5) организация голосования;

(6) принятие решения о действительности бюллетеней;

(7) определение результатов выборов и т.д.

Ясно, что возможности влияния избирательных комиссий на процесс выборов весьма значительны. Поэтому основными требованиями к избирательным комиссиям являются беспристрастность и независимость их персонала.

Действия всех субъектов выборов и отношения, возникающие между ними, регламентируются избирательным правом, представляющим еще один важный компонент избирательной системы.

Любые взаимоотношения людей в той или иной степени регламентируются сложившейся системой норм. В этом случае они становятся упорядоченными и предсказуемыми. В некоторых ситуациях достаточно неписаных правил. Если вы пришли покупать билет на поезд, а около кассы стоит несколько человек, значит, вы должны встать в очередь и приобрести билет после них. Таково правило. Большинство людей именно так и поступают, а число желающих «проскочить без очереди» все же невелико. Политика — это сфера взаимодействия большого числа людей, и она связана с властью. Поэтому здесь не обойтись неписаными правилами, и значительная доля политических отношений, в том числе и в процессе выборов, регламентируется правовыми нормами.

Избирательное право в широком смысле слова — это совокупность юридических норм, обеспечивающих и регулирующих формирование выборных институтов власти. Совокупность предписаний, регламентирующих деятельность субъектов выборов в процессе их организации и проведения, составляет сложную систему. В каждой стране она имеет свою специфику. В России многочисленные правовые акты подразделяют (по уровню их принятия) на федеральные, региональные и муниципальные, а также международные документы. Ведущее место во всей системе избирательного права принадлежит Конституции РФ, которая закрепляет исходные начала осуществления народовластия и основные параметры выборов. Особо следует отметить также Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» (последняя редакция 2002 г., с последующими многочисленными поправками), который комплексно и в общих чертах регулирует весь спектр вопросов, связанных с организацией и проведением различных видов выборов.

Избирательное право в узком смысле слова — это право граждан участвовать в формировании выборных институтов власти. В этом случае различают: (1) активное избирательное право — право граждан избирать; (2) пассивное избирательное право — право граждан избираться.

Принципы избирательного права. Признание выборов демократическими, а их результатов — легитимными обусловлено соблюдением ряда основных принципов избирательного права. Нарушение же этих принципов подрывает доверие граждан к сформированным институтам власти.

1. Принцип всеобщности предполагает право всех взрослых и психически здоровых граждан участвовать в выборах. Не противоречит этому принципу ограничение избирательных прав в случае совершения преступлений. Но это максимум возможного, который на деле практически нигде не достигается.

Реальная практика выборов связана с наличием избирательных цензов, т.е. специальных условий, ограничивающих приобретение избирательного права. Цензы пассивного права, как правило, жестче цензов активного права.

Возрастной ценз предполагает право участвовать в выборах по достижении определенного возраста. В настоящее время в большинстве стран мира активным избирательным правом обладают граждане по достижении 18 лет, а в некоторых странах (Бразилия, Иран, Куба) — даже с 16 лет. При этом, например, в США возрастной ценз был снижен с 21 года до 18 лет относительно недавно, в 1971 г., в Дании — с 20 лет до 18 — в 1978 г.

Для пассивного избирательного права возрастной ценз, как правило, выше. Например, в Италии, чтобы быть избранным в Палату депутатов, гражданин должен достигнуть возраста 25 лет, в Сенат Республики — 40 лет, президентом — 50 лет.

Ценз гражданства означает, что избирательные права предоставляются только гражданам данного государства. Приобретение пассивного избирательного права может быть оговорено сроком гражданства (например, в США он составляет семь лет для избрания в Палату представителей и девять лет — в Сенат) или даже требованием быть гражданином по рождению (для кандидатов в президенты, например, в США, Финляндии, Беларуси, Казахстане).

Ценз оседлости предполагает право участвовать в выборах при условии проживания на данной территории не менее определенного законом срока. Так, в Японии для участия в голосовании установлен ценз оседлости, равный трем месяцам. Что касается пассивного избирательного права, то, например, в США избрание в Конгресс предполагает сам факт проживания на территории штата, президентом же может быть избран гражданин, который не менее 14 лет постоянно проживает на территории США.

Гендерный ценз заключается в признании избирательных прав только за мужчинами. Борьба за предоставление женщинам равных избирательных прав с мужчинами началась в середине XIX в., и ее результатом является практически полное (не считая некоторых мусульманских государств) снятие ограничений по признаку пола. Впервые женщины получили избирательные права в 1893 г. в Новой Зеландии, а в Европе в 1906 г. — в Финляндии, которая в это время входила в состав Российской империи. В США же ценз пола был снят поправкой XIX к Конституции только в 1920 г. В ряде стран, в том числе и известных своими демократическими традициями, женщин уравняли в избирательных правах с мужчинами не так давно, например во Франции и Италии — в 1945 г., в Швейцарии — в 1971 г.

Само по себе существование избирательных цензов не означает, что избирательное право является недемократическим. Важно, какие это цензы и каков масштаб ограничений, обусловленный их применением. Наличие цензов возраста, гражданства, оседлости можно считать разумным. Относительно высокая возрастная планка для кандидатов на выборные должности обусловлена тем, что властные полномочия должны находиться в руках тех, кто достиг определенного возраста и накопил определенный жизненный опыт. Разумным следует считать и то, что участие в управлении обществом и государством оговорено наличием гражданства. Что касается ценза оседлости, то его наличие дает возможность гражданам избрать того представителя, который хорошо знаком с проблемами округа и воспринимает их как часть собственных.

Если же избирательное право содержит ограничения имущественного характера, по признаку пола, расы, этнической или религиозной принадлежности, идейным убеждениям, то это ставит под сомнение его демократический характер.

2. Принцип равенства означает, что каждый гражданин участвует в выборах на равных основаниях с другими гражданами. Этот принцип должен обеспечиваться при реализации как активного, так и пассивного избирательного права.

В отношении активного избирательного права принцип равенства означает одинаковую для всех избирателей возможность влиять на результаты выборов. Равенство избирательного права в этом случае достигается следующими способами:

(1) включением избирателя в список только по одному избирательному участку;

(2) наделением избирателей равным числом голосов (чаще всего одним, но иногда избиратель может обладать двумя и более голосами);

(3) обеспечением единой нормы представительства, т.е. каждый депутат представляет примерно равное число жителей или избирателей.

С учетом последней нормы образуются избирательные округа. Возможны определенные отклонения от этого принципа, например, с помощью так называемой «избирательной геометрии». В этом случае при нарезке избирательных округов нарушается единая норма представительства и голоса избирателей приобретают разный вес. Например, если от округов с населением 100 тыс. и 200 тыс. жителей избирается по одному депутату, то голос избирателя в первом округе весит примерно вдвое больше голоса избирателя второго округа.

Нарушением принципа равенства избирательного права является также деление избирательного корпуса по этническому, социально-классовому, территориально-поселенческому и другим признакам на неравноправные части — курии — с заранее установленным числом мандатов, предоставляемых каждой из этих групп. Так, в Палате депутатов Иордании девять мест зарезервировано за христианами, шесть — за бедуинами, три места — за черкесами и чеченцами.

Применительно к пассивному избирательному праву принцип равенства означает, что всем гражданам предоставляются одинаковые возможности для реализации их права избираться. Для этого необходимо, чтобы: (1) любой гражданин (с учетом ограничений для пассивного избирательного права) имел равные с другими возможности претендовать на избрание; (2) все кандидаты обладали равными правами и исполняли равные обязанности.

3. Принцип прямого избирательного права предполагает право граждан участвовать в формировании выборных институтов власти непосредственно. Он действует практически повсеместно на выборах органов местного самоуправления, однопалатных парламентов, нижних палат двухпалатных парламентов, иногда — верхних палат (например, в США, Италии, Польше), президентов (например, во Франции, Австрии, Финляндии).

В отличие от прямого косвенное избирательное право предусматривает право граждан участвовать в формировании выборных институтов власти через посредство избираемой ими коллегии представителей, которая затем выбирает Президента или другое выборное лицо. Пожалуй, самый известный пример применения косвенного избирательного права — выборы Президента США, осуществляемые избирателями не напрямую, а через коллегию выборщиков.

Главный недостаток многоступенчатых выборов состоит в искажении волеизъявления народа. Известны случаи, когда результаты выборов оказывались прямо противоположными выбору народа. Так, на президентских выборах 2000 г. в США Джордж Буш получил в целом по стране чуть более 49 млн 820 тыс. голосов избирателей и 271 голос выборщиков, а Альтерт Гор — соответственно чуть более 50 млн 158 тыс. и 267. А для победы необходимо было собрать минимум 270 голосов выборщиков. Таким образом, сложилась ситуация, когда избранным оказался кандидат, собравший меньшее число голосов избирателей, чем его соперник. Некоторые СМИ называли эти выборы беспрецедентными. Однако это не так, поскольку в американской истории подобные ситуации уже были в 1876 и 1888 гг.

4. Принцип тайного голосования предполагает исключение контроля за волеизъявлением избирателя. Тайна голосования обеспечивается тем, что избиратель заполняет бюллетень в закрытой от посторонних взглядов кабине. Из этого правила есть исключения. Например, при выборах в Народную палату индийского парламента осуществляется нумерация бюллетеней, что позволяет определить, за кого голосовал избиратель.

Выделенные принципы избирательного права должны быть не просто закреплены в конституции. Этого недостаточно. «Сколько ни говори “сахар”, во рту слаще не станет». Они должны применяться на практике. В противном случае эти принципы превратятся в красивую декларацию, не более того.

12.3. Избирательная кампания

Для того чтобы составить представление об избирательной системе, необходимо не только выявить и рассмотреть ее структурные компоненты, но и разобраться в том, как она функционирует, поддерживая собственную целостность. Функциональный аспект избирательной системы отражается в понятии «избирательная кампания» в широком его значении.

Избирательная кампания в широком смысле слова — это совокупность устойчивых способов взаимодействия политических субъектов, обеспечивающих функционирование избирательной системы.

Избирательная кампания — это развернутый во времени процесс, состоящий из последовательно сменяющих друг друга этапов. Каждый из этапов, в свою очередь, включает совокупность конкретных избирательных процедур и действий. Основные этапы избирательной кампании:

(1) назначение выборов;

(2) регистрация избирателей;

(3) образование избирательных округов и участков;

(4) выдвижение и регистрация кандидатов;

(5) предвыборная борьба;

(6) голосование;

(7) определение результатов выборов.

Процедура назначения выборов может показаться простой формальностью. Однако именно на этом этапе обеспечивается реализация такого важного принципа выборов, как их обязательность и периодичность. Назначение выборов должно проводиться в сроки, позволяющие кандидатам и политическим партиям развернуть полноценную избирательную кампанию.

Смысл процедуры назначения выборов состоит в установлении дня голосования. Этот день может быть строго фиксированным. Например, голосование на федеральных парламентских выборах в США проводится в первый вторник после первого понедельника ноября каждого четного года, а голосование на президентских выборах — в этот же день каждого високосного года. В этом случае издание специального акта не требуется.

Однако в большинстве стран такой заранее определенной даты выборов нет, и поэтому необходимо издание специального акта, устанавливающего такую дату.

Как отмечалось, день голосования на федеральных выборах в США — это вторник, и такой порядок закреплен Конституцией США. В России выборы всех уровней и видов назначаются только на воскресенье.

Регистрация избирателей. Чтобы прийти в день голосования и проголосовать, недостаточно просто обладать активным избирательным правом. Необходимо, чтобы гражданин был внесен в списки избирателей. Эта процедура может носить обязательный или добровольный характер. В первом случае соответствующие службы вносят в списки всех, имеющих право голоса (например, в Германии, Италии, Швеции и др.). Во втором случае включение в список избирателей осуществляется по инициативе самого гражданина (например, в США, Франции, Мексике и др.). Во втором случае избирательный корпус оказывается более узким, чем предусмотрено законом.

В России используется обязательная регистрация избирателей.

Регистрация избирателей позволяет определить их общую численность на той или иной территории, что имеет важное значение для образования избирательных округов и участков.

Избирательный округ — это территориальная единица, образуемая в соответствии с определенной нормой представительства для проведения выборов властных институтов.

Существуют следующие разновидности избирательных округов:

(1) одномандатный округ, от которого избирается один депутат;

(2) многомандатный округ, от которого избирается несколько депутатов;

(3) единый округ, включающий в себя всю территорию, на которой проводятся выборы.

Важно, какая разновидность округов образуется для проведения тех или иных конкретных выборов, поскольку подведение итогов голосования и определение победителей осуществляются именно по округам.

В российском избирательном процессе представлены все эти разновидности.

Избирательные округа подразделяются на избирательные участки, которые представляют собой территориальные единицы в границах избирательного округа, образуемые для проведения голосования и подсчета голосов избирателей.

Реализация пассивного избирательного права начинается с процедуры выдвижения кандидатов. Важность этого этапа избирательной кампании определяется тем, что в его рамках формируется круг лиц, из числа которых будут избраны президенты, депутаты, губернаторы, депутаты представительных органов местного самоуправления и др.

Существуют различные способы выдвижения кандидатов:

(1) самовыдвижение, при котором обычно требуется поддержка подписями некоторого числа избирателей;

(2) выдвижение группой избирателей;

(3) выдвижение политическими партиями, которое может предполагать как выдвижение отдельных кандидатов, так и их списков (в зависимости от типа действующей избирательной системы).

В России граждане, обладающие пассивным избирательным правом, могут быть выдвинуты кандидатами непосредственно (путем самовыдвижения или выдвижения избирательным объединением) либо в составе списка кандидатов (путем выдвижения избирательным объединением).

Данная процедура может предполагать, как отмечалось, выдвижение списков кандидатов, формируемых партиями (в том числе и в России). Такой порядок заключает в себе по меньшей мере два негативных момента. (1) В этом случае избиратели голосуют не за личности, а по сути — за партию. При этом Россию отличает высокий уровень политической фрагментации, партийные программы расплывчаты, идеологические различия между партиями зачастую трудно определить. В этой ситуации избирателю весьма непросто сделать осознанный выбор. (2) Большинство из тех, кто включен в список (в России их число на федеральных выборах может быть до 600 человек), избирателям не знакомо. В лучшем случае им известны несколько фамилий, возглавляющих список, а также кандидаты, представляющие их регион. Получается, что избиратели в некотором смысле голосуют «втемную».

Одним из необходимых условий регистрации кандидата может быть сбор подписей в поддержку его выдвижения. В ряде стран (Франция, Великобритания, Нидерланды, Япония и др.) порядок выдвижения кандидатов предполагает внесение определенной денежной суммы — избирательного залога, который возвращается в том случае, если кандидат наберет установленный процент голосов. Например, на парламентских выборах в Великобритании избирательный залог составляет 500 фунтов стерлингов, которые возвращаются при получении 5% голосов. Для крупной партии, выдвигающей своих кандидатов в различных избирательных округах, внесение за них избирательного залога вполне по силам. Однако это условие может заметно ограничить число кандидатов, выдвигаемых от небольших партий.

В России до недавнего времени внесение избирательного залога было возможно на любых выборах, за исключением выборов Президента РФ. Поправками от февраля 2009 г. внесение избирательного залога как условие регистрации кандидатов или их списков исключено.

На этом этапе избирательной кампании претенденты на выборные должности вступают в острую конкурентную борьбу. В ее рамках отдельные кандидаты и политические партии осуществляют сложный комплекс мероприятий, направленных на обеспечение желаемого результата. Все эти мероприятия в сумме также обозначаются термином «избирательная кампания», но уже в другом значении — как кампания кандидата или партии. Таким образом, избирательная кампания в узком смысле слова — это совокупность действий, предпринимаемых кандидатами или политическими партиями для достижения своих предвыборных целей.

На первый взгляд цель названных субъектов выборов одна — победа. Однако так обстоит дело далеко не всегда. Некоторые из участников избирательной кампании включаются в нее ради привлечения внимания или укрепления известности с расчетом на будущие выборы. Существует также практика выдвижения однофамильцев кандидатов-соперников. Этот прием ориентирован на то, чтобы сбить с толку избирателей и снизить число голосов, поданных за соперника.

Каковы бы ни были предвыборные цели кандидата или партии, избирательная кампания должна быть тщательно подготовлена, что

предполагает, прежде всего, создание штаба кампании, разработку ее стратегии и тактики, аккумуляцию ресурсов. Особое место в числе этих мероприятий занимает разработка стратегии и тактики избирательной кампании (см. другие разделы учебника).

Не последнюю роль в проведении избирательной кампании кандидата или партии играет ее финансирование. Современная избирательная кампания — весьма дорогостоящее мероприятие. Так, по приблизительным подсчетам, на президентские выборы 2004 г. в США было потрачено в общей сложности около 4 млрд долл.[102].

Финансовые средства на проведение избирательной кампании формируются за счет членских взносов, доходов от издательской деятельности партии, государственного финансирования, добровольных пожертвований. Эти легальные источники финансирования не могут покрыть всех расходов. Общепризнанным считается тот факт, что кандидаты и политические партии обеспечивают проведение своей избирательной кампании также и за счет нелегальных источников. К их числу относятся предпринимательская деятельность (за исключением, например, сдачи в аренду помещений), превышение допустимых пределов пожертвований от граждан и юридических лиц.

Для того чтобы минимизировать использование нелегального финансирования и обеспечить равенство возможностей всех кандидатов, в большинстве стран существует практика законодательного регулирования финансовых параметров избирательной кампании, предусматривающая:

(1) ограничение предвыборных расходов;

(2) сужение количества источников финансирования;

(3) государственное финансирование в виде субсидий или компенсации предвыборных расходов;

(4) тщательный учет используемых средств и гласность источников финансирования.

Это кульминационный этап избирательной кампании, поскольку именно в процессе голосования осуществляется волеизъявление народа. И в теоретическом и в практическом смысле важно найти ответ на вопрос, почему избиратели голосуют так, а не иначе. В настоящее время в политологии сложился ряд подходов, объясняющих электоральный выбор граждан влиянием различных факторов.

Социологическая модель. Акцентирует внимание на факторе социальной дифференциации. В этом случае электоральное поведение объясняется социально-групповой принадлежностью избирателей (классовой, этнической, религиозной, территориально-поселенческой и т.д.).

Однако в ситуации нарастания социальной дифференциации и формирования сложной, мозаичной социальной структуры влияние данного фактора на политические предпочтения избирателей снижается, хотя его и не следует исключать. Если же рассматривать общества, характеризующиеся трансформацией социальной структуры, высокой социальной мобильностью, нарастанием маргинализации, то в данном случае прогноз электорального выбора граждан на основе социологической модели становится весьма затруднительным.

Социопсихологическая модель. В соответствии с этой моделью электоральный выбор определяется партийной идентификацией избирателей (ощущением близости к какой-либо партии), психологическими симпатиями в отношении определенных политических сил или лидеров.

Прогнозные возможности этой модели ограничиваются общими тенденциями изменения отношения граждан к политическим партиям. Показательной является ситуация в США — стране с двухпартийной системой классического образца. В середине XX в. более половины избирателей еще до официального объявления кандидатов в президенты от Республиканской и Демократической партий знали, за кого они будут голосовать. К концу XX в. наблюдалось ослабление устойчивой партийной идентификации. С 1952 по 1998 г. число избирателей, отказывающихся идентифицировать себя с какой-либо из двух господствующих партий, выросло в 1,5 раза (с одной пятой до более трети от общего числа избирателей)[103]. В странах же с многопартийной системой влияние данного фактора на электоральный выбор становится еще более неоднозначным.

Политико-коммуникативная модель. Эта модель строится на выделении в качестве определяющего такого фактора, как воздействие на электоральный выбор граждан собственно избирательной кампании, комплекса коммуникативных мероприятий, осуществляемых каждой из политических партий или отдельными кандидатами. В этом случае воздействие осуществляется через информирование избирателей о ходе предвыборной борьбы, обнародование рейтингов кандидатов и партий и результатов различных опросов общественного мнения, прямую политическую рекламу конкурирующих участников выборов.

Исследователи отмечают[104], что воздействие на электоральный выбор коммуникативных мероприятий неоднозначно. И все же вследствие их влияния определенный процент избирателей меняет свои предпочтения. Это тем более справедливо в отношении тех, кто не имел предварительно сложившегося мнения, поскольку такие избиратели особенно восприимчивы к интенсивной предвыборной агитации.

Модель рационального выбора Основана на том предположении, что электоральное поведение индивида определяется его стремлением к достижению собственных целей. Поэтому избиратель голосует, руководствуясь лишь собственной выгодой от возможного прихода к власти определенной политической партии или кандидата.

Этот подход развивает формула «ретроспективного голосования» М. Фиорины, где выбор избирателей определяется степенью их удовлетворенности деятельностью политических сил, находящихся в данный момент у власти: если жилось хорошо — голосуют за представителей правящих сил, если плохо — за оппозицию.

Участие граждан в голосовании на выборах рассматривается как один из наиболее значимых показателей степени их политического участия в целом. Однако в современных демократиях (особенно это касается региональных и местных выборов) наблюдается снижение электоральной активности граждан, т.е. происходит нарастание абсентеизма (от лат. absens — отсутствующий), т.е. уклонения граждан от участия в голосовании.

Почему же это происходит? Почему при демократии, где выборы являются важной формой народного волеизъявления, граждане пренебрегают этим инструментом влияния на политическую власть? Причины абсентеизма различны: аполитичность; отсутствие среди избираемых субъектов тех, кто мог бы достойно представлять интересы избирателей; убежденность, что выборы не окажут воздействия на сложившуюся политическую ситуацию; неверие в возможность повлиять на процесс принятия политических решений; недостаток и противоречивость информации о кандидатах или партиях; усталость избирателей от перманентных избирательных кампаний; отъезд за город, плохая погода, болезнь и т.п. (и, как следствие, так называемый «бытовой» абсентеизм); высокая степень удовлетворенности существующей политической системой, вследствие чего граждане не считают необходимым вмешиваться в ее функционирование.

Нарастанием абсентеизма объясняется тот факт, что в ряде стран (например, в Австралии, Бельгии, Бразилии, Греции, Турции) участие в голосовании рассматривается не только как право гражданина, но и как его обязанность. За уклонение от участия в выборах налагаются штрафы, предусматривается запрет занимать в течение определенного срока государственные должности или даже тюремное заключение.

Завершается избирательная кампания подсчетом голосов и определением результатов выборов, которое осуществляется в зависимости от типа действующей избирательной системы (см. далее) и предполагает (в итоге) определение победителя (в случае голосования за списки кандидатов — победителей). Эти действия реализуются избирательными органами.

Важной их прерогативой на этом этапе является признание выборов состоявшимися или несостоявшимися. Условия признания выборов несостоявшимися специально оговариваются в законах, регламентирующих каждые конкретные выборы. В этом случае назначаются повторные выборы.

Ранее российским законодательством устанавливался также и порог явки избирателей, т.е. минимальный процент избирателей (от числа зарегистрированных), принявших участие в выборах, как условие признания их состоявшимися. На выборах Президента РФ порог явки избирателей составлял 50%, депутатов Государственной Думы РФ — 25%. Принятыми в декабре 2006 г. поправками в российское законодательство порог явки избирателей отменен на всех выборах.

Отметим, что каждый российский избиратель имеет право участвовать в выборах или отказаться от него. Однако нельзя забывать, что, если в выборах приняло участие незначительное число избирателей, возникают сомнения, можно ли считать сформированные властные институты действительно представительными и вполне легитимными. Скажем, если порог явки избирателей на выборах большинства глав российских городов составлял 20% избирательного корпуса, то всего пятая часть избирателей была вправе решить, кто станет главой городской власти и во многом будет определять политику властных институтов. На деле же эта доля еще меньше, поскольку не все избиратели голосуют за одного и того же кандидата. В нынешней ситуации, согласно букве закона, это может быть и один человек.

Процедура определения результатов выборов не составляет особой проблемы, поскольку строго упорядочена и все действия оговорены в избирательном законодательстве. Однако даже если все предшествующие этапы избирательной кампании свидетельствуют о демократическом характере избирательной системы, на этом ее заключительном этапе выборы могут превратиться в фикцию — в случае если будут иметь место фальсификации итогов голосования.

12.4. Типы избирательных систем

Когда идет речь о подведении итогов выборов, также употребляется термин «избирательная система», но уже в другом значении.

Избирательная система в узком смысле слова, или электоральная формула, — это способ определения результатов выборов. Выделяют три основных типа избирательных систем: (1) мажоритарную, (2) пропорциональную и (3) смешанную.

Мажоритарная система подразумевает голосование за отдельных кандидатов (независимых или выдвинутых от имени партий). Эта система предполагает проведение выборов по одномандатным, многомандатным округам или по единому округу. В основе мажоритарной (от фр. majorite — большинство) системы лежит принцип большинства, т.е. победившим считается тот кандидат, который получил установленное большинство голосов избирателей.

Две основные разновидности мажоритарной системы. В зависимости от того, какова величина необходимого для избрания большинства голосов, выделяют две основные разновидности мажоритарной системы: (1) относительного большинства и (2) абсолютного большинства.

Система относительного большинства предполагает, что для победы кандидату необходимо собрать голосов больше, чем любому из его соперников. Для этой разновидности мажоритарной системы число голосов, необходимое для победы, напрямую зависит от числа кандидатов, баллотирующихся в каждом округе. Чем больше кандидатов, тем меньше голосов требуется для избрания. Если кандидатов более десятка, то избранным может оказаться тот, за которого подано всего 10% голосов или менее. Соответственно за его соперников проголосовало около 90% избирателей. Получается, что данный кандидат избран абсолютным меньшинством избирателей, хотя и относительным их большинством. В этом заключается специфический недостаток этой разновидности мажоритарной избирательной системы.

Достоинством системы относительного большинства является то, что она результативна, поскольку вероятность получения одинакового наибольшего числа голосов крайне мала. Кроме того, обычно не устанавливается минимальный порог явки избирателей, необходимый для признания выборов состоявшимися.

Мажоритарная система относительного большинства применяется во многих странах, в том числе в США, Великобритании, Индии, Канаде.

Система абсолютного большинства предполагает, что для победы на выборах необходимо получить больше половины голосов (минимум 50% + один голос). Достоинство этой разновидности мажоритарной системы заключается в том, что избранным оказывается тот кандидат, которого поддержало действительно большинство проголосовавших. Однако специфический ее недостаток — выборы часто оказываются нерезультативными. Потому что чем больше в округе баллотируется кандидатов, тем меньше вероятность того, что кто-то из них наберет абсолютное большинство голосов. В этом случае проводится второй тур выборов, в котором принимают участие, как правило, два кандидата, набравших наибольшее число голосов в первом туре. Хотя, например, во Франции на выборах в Национальное собрание во второй тур проходят все кандидаты, собравшие в первом не менее 12,5% голосов от числа зарегистрированных в округе избирателей.

Мажоритарная система абсолютного большинства используется, например, на парламентских выборах в Австралии, Франции, на президентских — в Австрии, Бразилии, Португалии, Финляндии, Франции.

Достоинства и недостатки мажоритарной системы. В целом этот тип избирательной системы имеет ряд достоинств:

(1) препятствует созданию многочисленных партийных фракций в парламенте;

(2) способствуя победе крупных политических партий, позволяет формировать при парламентских формах правления и полупрезидентских республиках[105] устойчивое правительство;

(3) обеспечивает достаточно тесную связь депутата со своими избирателями.

Однако у мажоритарной системы есть и определенные недостатки.

1. Значительная часть избирателей может быть не представлена в выборном органе, так как голоса, поданные за потерпевших поражение кандидатов, пропадают. Проиллюстрируем это на условном примере соперничества трех кандидатов, представляющих различные партии, в одном округе:

Как видно, в данном округе победил кандидат В, а немногим менее половины избирателей проголосовало фактически впустую. Если же говорить о системе относительного большинства, то не представленными в выборном органе могут оказаться уже более половины избирателей.

2. Происходит сокращение представительства политических партий во властных структурах. Если вернуться к нашему примеру, то из трех партий лишь одна смогла провести своего кандидата. Особенно невыгодна эта избирательная система для небольших и средних по своему влиянию партий. В острой борьбе за единственный в округе мандат им весьма непросто противостоять крупным партиям, а в масштабах всей страны — составить реальную конкуренцию этим политическим силам.

3. Возникают диспропорции между количеством полученных партиями мандатов и числом проголосовавших за них избирателей. Воспользуемся условным примером, в котором три политические партии — А, В и С — выставили своих кандидатов в трех округах.

Этот пример убедительно показывает, что партия, получившая в целом по стране больше голосов, чем ее соперники, может в итоге получить меньшее число мест в выборном органе.

При пропорциональной системе избиратели голосуют за списки кандидатов, выдвигаемые партиями. Выборы проводятся либо по единому округу, либо по многомандатным округам. В основе этой системы — принцип пропорциональности, т.е. мандаты между партиями распределяются в соответствии (пропорционально) с числом поданных голосов.Пропорциональная избирательная система распространена достаточно широко и используется, например, в Австрии, Дании, Бельгии, Бразилии, Израиле, Латвии, Португалии, Нидерландах, Швейцарии и др.

В ряде стран, применяющих эту избирательную систему, действует заградительный барьер, т.е. определяется минимальное число голосов (в процентах), которое должна собрать партия, чтобы принять участие в распределении мандатов. Например, в Египте — 8%, Швеции — 4%, Аргентине — 3%. Партии, не преодолевшие этот барьер, не получают в парламенте ни одного места. Данное правило направлено на то, чтобы снизить партийную фрагментацию в парламенте. Однако, например, в Конституции Португалии закреплен запрет на введение заградительного барьера (ст. 155).

В результате всех подсчетов партия получает некоторое количество мандатов. Кому из кандидатов в конечном счете они достанутся? Кандидаты из партийного списка на мандатные места определяются в соответствии с двумя основными принципами:

(1) принципом очередности — депутатские мандаты распределяются в соответствии с номером кандидата в списке — от первого и далее;

(2) принципом преференциальности (предпочтения) — избиратели могут изменять места кандидатов в списке по своему усмотрению.

Достоинства пропорциональной системы:

(1) позволяет точнее, чем мажоритарная система, учитывать политические предпочтения избирателей;

(3) обеспечивает представительство в парламенте даже небольшим политическим партиям (правда, для этого заградительный барьер должен быть не очень высоким).

Однако пропорциональная система также не является идеальной. А ее достоинства порождают одновременно ее недостатки.

(1) Пропорциональная система способствует фрагментации политического спектра. При этом политические силы, пользующиеся в масштабах страны значительно меньшей поддержкой, чем крупные политические партии, получают представительство в выборном органе. Их роль к тому же может не соответствовать реальному месту в политической системе. Возможны ситуации, когда такие политические силы могут оказывать заметное влияние на деятельность властного института. Показательна в этом смысле ситуация, сложившаяся в начале 1990-х годов в польском Сейме (нижней палате парламента). При общей численности в 460 депутатов в нем было 10 фракций с числом депутатов более десятка. Среди них — Партия любителей пива, собравшая чуть более 3% голосов, но получившая 16 мандатов. Введение в 1993 г. заградительного барьера заметно снизило партийную фрагментацию Сейма.

(2) Если пропорциональная система используется в государствах с парламентскими формами правления или в полупрезидентских республиках, то возникают сложности при формировании правительства и в ходе его деятельности, поскольку, как правило, ни одна партия не имеет абсолютного большинства в парламенте. Поэтому правительство формируется на основе многопартийной коалиции, зачастую весьма неустойчивой. Хрестоматийным в этом отношении является пример Италии. До начала 1990-х годов, когда была проведена избирательная реформа, в Италии использовалась пропорциональная система и каждое правительство держалось в среднем менее года.

(3) Избиратели голосуют не за конкретных кандидатов, а за партию, что ослабляет непосредственные связи между депутатами и избирателями. Одновременно усиливается зависимость депутатов от своих партий. Ведь именно партия в лице ее верхушки решает, включить ли данного депутата в свой список на следующих выборах, и определяет его место в этом списке.

В ряде стран с целью соединить преимущества различных избирательных систем и смягчить их недостатки используется смешанная избирательная система. Этот тип избирательной системы представляет собой комбинирование мажоритарной (как правило, относительного большинства) и пропорциональной систем. Такое сочетание может быть различным: либо с доминированием какого-либо типа, либо уравновешенное.

При использовании смешанной электоральной формулы каждому избирателю предоставляются два голоса: один он может отдать за отдельного кандидата, второй — за партийный список.

Смешанная система используется на выборах в Германии, Литве, Мексике, Японии и т.д.

12.5. Выборы в России: история и современность

Проводимые в настоящее время в России выборы не являются абсолютным новшеством. Наоборот, у этого института в нашей стране есть прошлое. В качестве примера можно привести вечевые собрания в Новгородской и Псковской республиках, где выбирались князья и посадники, Земские соборы XVI—XVII вв., выборы органов местного самоуправления — земских учреждений в XIX в. Выборы, ориентированные на формирование общегосударственного представительного органа, ведут свою историю в России с 1905 г. в связи с учреждением Государственной думы. Избирательную систему до 1917 г. отличали куриальный характер выборов, весьма жесткие возрастной и имущественный цензы, ценз оседлости, а также гендерный ценз и ряд других.

По Конституции РСФСР 1918 г. была создана новая избирательная система, принципиально отличавшаяся по своей сути от действовавшей в Российской империи, но близкая ей, тем не менее, по форме. Всеобщность избирательного права исключалась за счет запрета на участие в выборах так называемых эксплуататорских классов, служителей церкви. В нарушение принципа равенства существовало неодинаковое представительство различных социальных слоев. Выборы в Советы были многоступенчатыми, а не прямыми. Тайного голосования не существовало.

Дальнейшая трансформация избирательной системы была связана с принятием Конституций СССР 1936 и 1977 гг. Выборы в Советском Союзе стали проводиться на основе всеобщего прямого и равного избирательного права при тайном голосовании. Однако, как отмечалось, декларация этих принципов не превращает автоматически процесс формирования представительных органов власти в подлинные выборы. Существенным недостатком действовавшей избирательной системы было выдвижение кандидатов по производственному принципу (общественными организациями и трудовыми коллективами), а их избрание — по территориальному. Поэтому избиратели в большинстве случаев не знали почти ничего о выдвинутых кандидатах. Кроме того, это были фактически «выборы без выбора», так как отсутствовала альтернативность.

Радикальная трансформация советской избирательной системы начинается в конце 1980-х годов. Первые конкурентные выборы общенационального масштаба состоялись в России в 1989 г. Это были выборы народных депутатов СССР. Однако и эти выборы имели крупные изъяны. Так треть мест (750) была зарезервирована за

КПСС и подчиненными ей общественными организациями. А инициатива избирателей по выдвижению своих кандидатов наталкивалась на значительные трудности организационного и технического порядка.

В 1991 г. прошли первые в истории России президентские выборы, имевшие некоторые отличия от проводимых сегодня.

Современная избирательная система сложилась в 1993—1995 гг., а также в ходе последующих изменений, вносимых в избирательное законодательство.

Избирательная система современной России строится на основе всеобщего равного и прямого избирательного права при тайном голосовании. Согласно Конституции РФ в выборах не участвуют граждане, признанные судом недееспособными, а также лица, содержащиеся по приговору суда в местах лишения свободы (ст. 32).

Выборы Президента Российской Федерации проводятся на основе мажоритарной системы абсолютного большинства.

Порядок формирования Федерального Собрания, парламента страны, смешанный, поскольку осуществляется на основе различных процедур. Нижняя палата (Государственная Дума) формируется путем прямых выборов 450 депутатов. С 1993 г. эти выборы проводились на основе смешанной избирательной системы: 225 депутатов избирались по одномандатным округам на основе мажоритарной системы относительного большинства, 225 депутатов — по единому федеральному округу на основе пропорциональной системы. В результате новейших реформ избирательной системы России с 2007 г. выборы в Государственную Думу проводятся на основе пропорциональной электоральной формулы.

Процедура формирования Совета Федерации, верхней палаты парламента, претерпела за последние годы существенные изменения, хотя его количественный состав сохранился. В 1993 г. одновременно с выборами в Государственную Думу избирались 178 депутатов (по два от каждого субъекта Федерации) и в Совет Федерации. В соответствии с Законом 1995 г. о порядке формирования этой палаты Совет Федерации перестал быть институтом, избираемым непосредственно народом. В его состав стали входить глава законодательного органа и глава исполнительной власти каждого субъекта Федерации. Однако Совет Федерации не утратил при этом своих представительских функций, поскольку его члены проходили через процедуру региональных выборов. В третий раз порядок формирования верхней палаты был изменен в 2000 г. Согласно новому Закону «О порядке формирования Совета Федерации Федерального Собрания РФ» с 2002 г. в его состав входят по два представителя от каждого субъекта: один избирается законодательным органом и один назначается главой исполнительной власти (ст. 2 и 4).

Остальные параметры избирательной системы России из числа основных представлены в табл. 12.1.

Таблица 12.1. Парламентские и президентские выборы в России[106]

Общие контуры российской избирательной системы складывались и реализовывались в ходе федеральных выборов (начиная с избирательных кампаний 1993 г. — в Государственную Думу и 1996 г. — Президента России), а также в ходе региональных и муниципальных выборов. Какие тенденции проявились за этот период? Какова оказалась роль выборов в политическом развитии России? Можем ли мы утверждать, что в нашей стране сложилась избирательная система, в полной мере соответствующая общепризнанным демократическим принципам?

В ходе трансформации политического режима выборы сыграли важную роль в формировании новых политических институтов, установлении новых правил «политической игры». Однако нельзя упускать из виду того, что в России имели место факты переноса выборов. Так, президентские выборы 2000 г. в связи с досрочной отставкой президента Б. Ельцина были перенесены с июля на март.

Считать ли этот шаг тщательно продуманным маневром или нет, но, по мнению ряда политологов, факторы социально-политического и социально-экономического порядка могли к лету «сработать» против В. Путина. Надо сказать, что его соперникам после только что проведенной парламентской избирательной кампании пришлось сразу же включиться в следующую такую же кампанию.

Можем ли мы рассматривать прошедшие выборы как свободные в плане доступа к участию в них избирателей и кандидатов? В целом — да, по крайней мере на федеральном уровне. Но вряд ли таковыми в полной мере следует считать парламентские выборы 1993 г. и президентские выборы 1996 г. Ряд партий и политиков не были допущены к участию в них, другие подвергались давлению и вели агитационную кампанию под угрозой исключения[107].

Следует отметить, что новый порядок формирования Государственной Думы существенно ограничивает пассивное избирательное право гражданина, поскольку предусматривает выдвижение лишь списков кандидатов политическими партиями. Соответственно самовыдвижение не предусматривается. Гражданину, не являющемуся членом политической партии, для реализации своего права избираться предлагается обратиться в региональное отделение любой партии с предложением включить его в список кандидатов, выдвигаемый ею. Надо полагать, у любой партии достаточно собственных кандидатур для выдвижения. Таким образом, в число тех, кто согласно Конституции РФ лишен права избираться (а это недееспособные и содержащиеся в местах лишения свободы), новый закон фактически включает и беспартийных.

Притчей во языцех при проведении российских выборов стали административные методы влияния на их ход и результаты, так называемый административный ресурс. Речь идет о тех дополнительных возможностях, которыми обладает кандидат, находящийся у власти или поддерживаемый ею. Административный ресурс может быть реализован в виде прямого давления на избирателей или конкурентов, использования государственных структур в центре и регионах, искажения итогов голосования. Скажем, по мнению представителей КПРФ и партии «Яблоко», в ходе парламентской избирательной кампании 2003 г. объем распространенной на телеканалах информации в отношении партии «Единая Россия» значительно превысил этот же показатель в отношении других политических партий, особенно на государственных телеканалах. Кроме того, ряд политических партий, например «Единение», Демократическая партия России, Российская экологическая партия «Зеленые», вообще не упоминались на ведущих каналах.

В ходе проведения новейших реформ российской избирательной системы сначала допускалась возможность исключения из бюллетеня строки «Против всех кандидатов» («Против всех списков кандидатов») на региональных и муниципальных выборах (поправки от июля 2005 г.), а затем эта графа была окончательно исключена из бюллетеней на любых выборах в России (поправки от июля 2006 г.). Что касается отмены голосования «против всех», то эта форма протестного голосования была одним из индикаторов отношения граждан к претендентам на властные полномочия и властным институтам в целом, к проведенной избирательной кампании и институту выборов вообще. И что важно, эта форма легального поведения была в основном проявлением активной политической позиции.

Проявившиеся тенденции не могли не снизить эффективность института выборов как механизма легитимации власти и представительства общественных интересов, не вызвать снижения доверия к самому процессу выборов и формируемым политическим институтам. Однако важным политическим итогом функционирования новой избирательной системы в России следует считать тот факт, что выборы стали расцениваться большинством политических сил и граждан как единственно законный способ передачи власти.

1. Охарактеризуйте функции института выборов в политической системе общества.

2. В чем заключаются основные принципы организации и проведения выборов?

3. В каких значениях употребляется понятие «избирательная система»?

4. Назовите основные характеристики субъектов выборов.

5. Сравните понятия избирательного права в широком и узком смыслах слова.

6. Каковы основные принципы: избирательного права и в чем их суть?

7. Достаточно ли, по вашему мнению, закрепления принципов избирательного права в законодательстве для признания выборов демократическими?

8. Какие этапы можно выделить в ходе избирательной кампании и каково их содержание?

9. Охарактеризуйте основные типы избирательных систем. Какой принцип лежит в основе каждого из них?

10. В чем заключаются достоинства и недостатки основных электоральных формул?

11. Каковы основные параметры избирательной системы в современной России?