Полюби меня (СИ)

Глава 13

Отель "Элла". Дорогой номер, просторный и светлый. Спальня и гостиная, общей площадью как вся моя квартира, если не больше.

Стою посреди комнаты, затаив дыхание. Брожу взглядом по дорогой отделке мебели, здоровенной плазме на стене, кровати внушительных размеров. Данил неплохо потратился, да. Мне нравится, когда меня балуют, значит, один плюсик уже в его карме.

В предвкушении волнуюсь. Ладони потеют. Дыхание шумное, тяжёлое.

Он подходит со спины. Собирает волосы на затылке и откидывает их на одно плечо. А я наклоняю голову и прикрываю глаза, чтоб ему было удобней меня целовать. Губами шеи касается, кончиком языка ведёт вниз, вызывая в теле волнительный трепет. Приспускает с плеч тонкие бретели на платье, продолжает целовать каждый сантиметр кожи.

Из-за его щетины мне щекотно. Хихикаю.

— Не крутись, — строго приказывает он.

Вмиг становлюсь серьёзной. Продолжает касаться одними лишь губами и языком. Внизу живота возрастает напряжение.

— Данил, подожди.

— Никаких разговоров, — шепчет на ухо.

Нащупывает молнию на платье. Схватив язычок, тянет вниз. Кожу обдаёт тёплым дыханием, и по спине рассыпаются мурашки.

Приспускает платье до пояса. Касается ладонью между лопаток, движется к пояснице. Кусаю губы, а он толкается коленом между моих плотно сжатых ног, ведёт рукой по внутренней стороне бедра. Его касания точные, задевают каждую клетку.

Толкает на кровать, и я падаю лицом вниз. Не больно, но полёт достаточно жёсткий. Ставит меня на колени, а я упираюсь ладонями в постель и делаю в спине прогиб.

— Моя девочка, — со вздохом отводит трусики в сторону, касается промежности.

Его голос — двести двадцать по оголённым проводам. Плавлюсь будто воск. По телу бежит волна желания.

Звук расстёгивающегося ремня кажется оглушительным. Шелест фольги. Разрывает зубами. Хочу обернуться и посмотреть, как он будет надевать презерватив, но на шею ложится крупная ладонь и давит, заставляя опустить голову вниз.

Быстро толкается в лоно, с таким напором, что первые секунды ощущаю боль, но вскоре дискомфорт исчезает, и я уже подстраиваюсь под его ритм. Сжимает мои волосы и тянет назад. Пусть это грубо, но сейчас мне это нравится. Наш первый раз был нежным, сейчас не очень. Но с моих губ срываются громкие стоны, тело покрывается испариной. Значит, всё ок.

Хватаюсь за простыню, собираю её между пальцами и стискиваю до побеления костяшек.

Он наращивает темп, углубляет проникновения. Я больше не могу. Прикрыв глаза, ору как ненормальная. Оргазм проносится по мне ярким фейерверком. Он следует за мной через несколько секунд.

Уставшие падаем на кровать. Данил ложится на спину, а я подползаю к нему сбоку и устраиваю голову на сильном плече. Он почти одетый, если не учитывать расстёгнутую ширинку на брюках, в то время как моё платье спущено до поясницы.

Закидываю ногу на мужское бедро. Играю с пуговицей на рубашке, прокручиваю между пальцев.

— И что это было? — первой нарушаю тишину.

— Соскучился за десять лет.

***

Мы проводим в загородном отеле ночь. Не в силах оторваться друг от друга, словно нам всё ещё по двадцать, занимаемся сексом с небольшим перерывом на сон и отдых.

Я не могу надышаться им. Не могу заставить себя думать о чём-то другом. В мыслях, в сердце, под кожей — везде только он. Я в шоке, не понимаю, как так быстро Потоцкому удалось снести ко всем чертям барьеры, которые я так тщательно возводила вокруг себя все десять лет.

На тумбочке пиликает мобильный.

Убрав с плеча руку Данила, выползаю из постели. Мельком смотрю на Даню. Он такой красивый с упавшей на лоб чёлкой. Крепко спит, обнимает подушку.

От одного взгляда на него в моём животе начинают шевелиться ленивые гусеницы, которые по идее должны быть бабочками. Но за десять лет одиночества все бабочки передохли, а новых я ещё не вырастила, так что остаются только гусеницы.

Замотавшись в простыню, хватаю с тумбочки мобильный, выхожу из спальни в гостиную. Зажмурившись, нажимаю на зелёную трубку, телефон подношу к уху.

Сердце стучит волнительно, потому что на том конце провода Саша. Я динамила его вчера целый день, вот только этим утром решила ответить. Нам надо поговорить, да. Расставить все точки над “и”.

— Привет, — говорю и губу закусываю в ожидании ответа.

— Рад, что ты всё-таки взяла трубку. Я уже начал волноваться и думал обращаться в полицию, чтоб тебя объявили в розыск. Сколько должно пройти дней, чтобы объявить о пропаже человека?

— Понятия не имею.

— Насть…

— Да?

— Я знаю, виноват перед тобой. Повёл себя не совсем так, как ты того от меня ждала. Я должен был сказать тебе, куда дважды срывался. На самом деле я ездил к детям: у младшего сына температура была, во второй раз старший упал с велика, я отвозил его в медпункт. Уверен, ты бы меня поняла. Ты же понятливая, да?

— Угу, понятливая. Только ты не сказал, Саш. Почему-то.

— Да, виноват. Знаю.

Мы замолкаем одновременно. Мне нечего ему сказать, да и глупо будет сейчас говорить ему то, что думаю. Друг он хороший, на него можно положиться, мне комфортно работать с ним в паре на свадьбах и других торжествах. А во всём остальном — надо ещё посмотреть.

Но кого я обманываю, господи?

Дело ведь не в том, что он куда-то там срывался. И в итоге оказался разведённым с двумя детьми. Мы же взрослые люди, априори заводим семьи. Просто Саша меня не цепляет, вот прям совсем. Потоцкий вон как накосячил в прошлом, но я же согласилась дать ему ещё один шанс, ведь так?

— Давай я приеду к тебе, поговорим.

— Я не дома, Саш.

— На работе?

— Нет. Не на работе, — прикусываю язык, чтоб не сказать лишнего. Не хочу обижать друга, признавшись, что сейчас я с другим мужчиной, который трахал меня этой ночью не меньше трёх раз, а дальше я просто перестала считать.

— Значит, занята. Понял. Тогда позвони мне, когда захочешь увидеть, — просит Саша.

— Наберу. Обязательно, Саш. Пока.

Нажав на красную трубку, сжимаю пальцами телефон. В окно смотрю, обдумываю разговор. Я его точно обидела. Не хотела этого делать, но иначе бы не получилось. И даже если бы у меня всё так быстро не завертелось с Данилом, я почему-то уверена, что с Сашей тоже бы не срослось. Мы могли бы просто просрать нашу дружбу. А так, получается, даже к лучшему, что не успели стать друг другу ближе.

Решив, что всё, что ни делается — к лучшему, резко оборачиваюсь. И столбенею, заметив Данила, прислонившегося плечом к дверному косяку. Скрестив на груди руки, он смотрит на меня из-под нахмуренных бровей.

Интересно, давно тут стоит? Слышал ли мой разговор с Сашей?

Наверное, да. Его взгляд говорит о многом, он испепеляет меня — ноздри носа вон как раздуваются.

— Я жду объяснений, — вопросительно изогнув бровь, Данил не переставая смотрит в мою сторону.

— Я по телефону говорила.

— Я всё слышал.

— И что? Раз ты всё слышал, то какие объяснения тебе нужны?

— Сама не догадываешься, нет?

Кровь приливает к моим щекам. Я вдруг ощущаю дурацкое чувство, будто меня ревнует. Это не очень приятно, особенно когда ты не даёшь для этого повода.

— А вот ревновать меня не нужно.

Улыбнувшись и двинувшись вперёд, я хочу подойти ближе к Данилу и сказать, что его ревность совсем некстати. Я же сейчас с ним, а не с Сашей.

Но Данил сам ко мне приближается, миновав разделяющее нас с ним расстояние быстрым шагом. Руки кладёт на мою талию, бёдрами впечатывается в мои.

Взгляд такой колючий.

— Что мы будем делать с твоим другом? Может ему всё-таки сломать ноги?

— Ты сейчас серьёзно, Потоцкий? — хихикаю я, но уже через мгновение мне становится совсем несмешно. Похоже, он не шутит. Коснувшись пальцем лба Данила, пытаюсь разгладить образовавшуюся чуть выше бровей складку: — Не хмурься. И не злись. И не нужно никому и ничего ломать. Он просто мой друг.

— Друг, угу. Я видел как вы целовались на дне рождения Лёхи. Ты всех так своих друзей целуешь? С языком. Взасос.

— Хамством заниматься — это некрасиво. Я сейчас с тобой, а не с ним. Я свой выбор сделала.

— Настя, Настя…

— Что?

— Вчера я не сказал тебе самого главного. Если ты со мной, то других мужчин для тебя существовать не должно. Надо было про это упомянуть раньше, просто я думал, что это само собой разумеющееся.

— Потоцкий, выключи функцию властного пластилина и перестань мне делать нервы. Других мужчин, кроме тебя, у меня нет. Но это не значит, что я не могу с кем-то общаться по-дружески. Даже не вздумай мне это запрещать.

— Уверена?

— Сбавь обороты. Мы только вчера с тобой обо всём договорились. И вообще, хватит уже болтать, лучше поцелуй меня.

Сжав талию тисками, Данил накрывает мои губы своими губами. Требовательно целует, толкаясь в рот языком. Сминает. Слегка прикусывает зубами.

Я выдыхаю в его приоткрытый рот стон. Глаза закрыты, а руки блуждают по всей его спине, трогают твёрдые мышцы.

Подхватив меня под ягодицами, Данил отрывает моё тело от пола. Несёт к окну и усаживает на подоконник. С моей груди сползает простынь, Даня вцепляется в неё пальцами и сбрасывает на пол.

Взглядом голодного зверя окидывает мою обнажённую грудь. Одно полушарие накрывает ладонью. Сжимает. А затем склоняется и губами обхватывает сосок. В себя втягивает.

Запрокинув голову, я выгибаюсь ему навстречу. Пальцами зарываюсь на его макушке, тяну за волосы. Чувствую, как внизу живота нарастает возбуждения. Половые губы становятся влажными.

Раздвинув мои ноги в стороны, устраивается у меня между бёдер. Гладит промежность пальцами. Прикасается к набухшему клитору.

И убедившись, что я уже достаточно мокрая, входит в меня на всю длину члена.

Толкается быстро. Размашисто.

Я кайфую. Стоны становятся громче и чаще.

К чёрту всё. Если после каждого приступа ревности Потоцкий будет трахать меня также остервенело, как сейчас, то я специально стану его провоцировать. Мне ни с кем и никогда так не было хорошо в сексе, как с ним. Идеальный любовник. И только мой, в этом я могу быть уверена.

Доведя меня до оргазма, Данил ещё пару раз толкается во мне, а затем кончает. Прямо в меня.

Прижатый лбом к моему лбу, он часто и тяжело дышит. Глаза закрыты, но я и без этого вижу как ему сейчас хорошо.

Дождавшись, когда Данила отпустит после оргазма, я окольцовываю руками шею, сжимаю его бёдра, крепче обхватывая ногами.

— Мы без резинки, — говорю я.

— Детка, я забыл.

Вздыхаю. Нет, залететь от Дани мне не грозит, а вот подхватить какую-то хрень — не уверена.

— Надеюсь, ты не болеешь какой-нибудь венерической хернёй, иначе я тебя просто убью.

Данил усмехается, уверяет, что абсолютно здоровый. А ещё обещает принести мне справки, если я отказываюсь верить ему на слово.