Полюби меня такой 2

20 глава. Ты чудовище!

Он ушел… Молча, ни сказав ни слова, оставляя меня одну посреди небольшого коридора. Почувствовав внезапный прилив острой боли, которая давила на виски, я переместилась в гостиную. Не могла даже подняться к Юле, помочь собрать вещи, обессилено усевшись на диван, безжизненно закрыла бледное лицо руками, слёзы огромной обиды казалось были нескончаемы, каждое сказанное слово Германа стояло до сих пор в ушах, от этого, я напросто задыхалась собственным бессилием и горькими слезами.

— Уль, что у вас опять случилось? Сколько же вы будете мучать друг друга?

Внезапно прозвеневший в безмолвной тишине голос Тима, заставил меня поднять на него свои заплаканные глаза.

— Тим… Он не понимает… Не понимает что я не могу поступить иначе, он…

Ядовитые слёзы душили настолько, что моё дыхание становилось прерывистым.

— Уль, его тоже можно понять…

Тим присаживается рядом на край мягкого дивана, обнимает мои подрагивающие плечи, прижимая хрупкое тело к своей груди. Он пытается найти какие-то слова сочувствия и утешения, но я их не слышу.

— Уль, я его не оправдываю, согласен, он не прав, все что он сейчас тебе наговорил, это лишь от обиды, я прошу тебя, не воспринимай все в серьез, хорошо?

Я не могла произнести и слова, даже не могла вздохнуть, дыхание резко перестало ощущаться, a сердце болезненно пропускало по несколько ударов за секунду, отражаюсь пронизывающей болью в ребрах.

— Давай сделаем так.

Тим резко осекается, отстраняется от меня, заглядывая в заплаканные глаза. Трепетно, прикасается к бледным щекам, заботливо утирая подушечкой большого пальца заботливо каждую горькую слезинку.

— Ты отвезешь Юльку и вернешься сразу же сюда, если Зотова выпустили под залог, он не посмеет тебе что либо сделать, а Гер…

Мрачно усмехнувшись, Тим перевёл немигающий взгляд в сторону дверного проема.

— Брат остынет, успокоится и будет ждать тебя здесь, договорились?

Поворачивается ко мне, внимательно разглядывая моё безжизненное лицо.

— Тим, я устала, устала при каждой ссоре или каждом непонимании слышать его до боли обидные слова, почему он так всегда легко от меня отказывается?

— Он тебя очень сильно любит, переживает, пока ты была в больнице, он места себе не находил, себя винил за это, курить снова стал, хотя бросил давно, да он сутками не спал, искал хоть одну лазейку чтобы Игоря засадить, и сейчас слыша что он на свободе, вся его крыша слетела к херам.

Я молча слушала его, теребя тонкими пальцами подол кружевной блузки, закусывая нижнюю губу, я пыталась найти в себе силы придти в себя и успокоиться. Конечно я понимала Германа… Понимала что он чувствует, и я могла его взять с собой, но зная его неприязнь к Игорю, Гер не сумел бы удержать себя в руках. Это же очевидно. Полез бы в драку, ведь однажды это уже нам обоим вылезло боком. Тим сильнее прижимает меня к своей груди, а я во всю чувствую как от моих удушливых слез намокала его байка.

— Малой, я уезжаю, Макса завтра заберу.

Нас будто обоих молнией пронзает насквозь. Герман стоит в дверном проеме, крепко сжимая окровавленной рукой связку ключей. Я прекрасно понимала что он собирается уехать, но вот куда? Не дожидаясь ответа от брата, Герман ещё раз стрельнул уничтожающим взглядом в мою сторону и поспешно вышел, а раздраженный Тим, моментально отстранил меня от себя.

— Посиди здесь, я сейчас…

От лица Германа.

Я ушел даже не оборачиваясь, поднимаясь по крутым ступеням к себе, но все равно слышал её беспокойные всхлипы, а сам сгорал от нарастающей боли внутри. Зверем влетел в спальню, со злости, беру в руки небольшой торшер и запускаю его в стену.

— Сука! Беги блять! Беги! Только не попадайся больше мне на глаза!

Не могу сидеть сложа руки, должен все выяснить. Как?! Как эта гнида смогла так беспрепятственно выйти из сизо?! Я же каждого сотрудника там прекрасно знаю, а с конвоиром Зотова я вообще раньше вместе работал. Именно благодаря ему я и сумел устроить этой мрази ад в тюремной камере. Но сейчас… Гнев бушевал с неимоверной скоростью, разрушая не все вокруг, а именно все живое внутри меня. Я сам себе слово дал что он не выйдет. А по итогу получается не смог выполнить обещание, снова подвергаю её опасности. Но и она же… Как блять?! Как можно собраться и поехать в лапы кровожадного монстра?! Дура! Самая настоящая дура, которая не задумывается о последствиях. Никогда… Никогда в своей жизни я не поднимал руку на женщину, но слыша её слова, которые твердили одно и тоже… Отвезу! Он ничего мне не сделает… Прямо сейчас бы взял и трясонул её плечи, лишь бы она пришла в себя.

— Как же я устал от твоей ромашки, Соболевская! Я твою мать, не железный!

Следом за торшером в стену летит небольшое зеркало, разбиваясь на мелкие осколки. Я как баран бьюсь рогом в старые ворота, она словно не слышит моих предостерегающих слов, пропускает их мимо ушей. А я больше не собираюсь её удерживать.

— Сколько уже можно?!

Я пытался, искренне пытался вымолить у неё прощение за свой поступок шесть лет назад, пытался все вернуть в спять, хотел наконец-то жить нормальной и спокойной жизнью с любимой девушкой.

— Но у нас не может же быть все ровно! Да, блять?!

Как можно быстрее переодеваюсь и спускаюсь вниз. Вижу как она сидит и рыдает в обьятиях моего братца. Сука! Эта жалость к ней меня убьет когда нибудь, искалечит и так растерзанную на болезненные шрамы душу. Её заплаканное лицо, её горькие слёзы оставляют жуткие ожоги на мне, больно на неё смотреть, но хватит! Я тоже живой человек который чувствует боль и её предательство по отношению ко мне. Остервенело сдавливаю связку ключей от тачки, которые остро вонзаются в кожу ладоней, а потом и вовсе, я решаю оставить Ульяну с её же выбором. Надоела! Пусть катится ко всем чертям! Не привыкать подыхать без неё. Под пристальный взор брата, покидаю гостиную.

— Стой!

— Чего тебе? Прибежал заступиться за эту мать Терезу?

Полностью заведенный, выскочил на улицу, а на бешеном ходу стал набирать номер Костенко, как блять, он мог допустить это всё?! До сих пор не могу понять, но он не брал трубку, абонент не абонент.

— Черт! Где ты есть?!

Матерюсь, пряча телефон в карман куртки.

— Зачем ты снова оставляешь её одну? Зачем снова начинаешь по второму кругу проходить этот беспросветный ад?!

— Не лезь! Раз ей так хочется, пусть катится ко всем херам, и дальше строит из себя жертву!

Вбрасываю брату, даже не поворачиваясь к нему лицом. А у самого от чувства собственного бессилия в душе, от того что не смотря ни на что, она все равно к нему летит как мотылек на убивающий её же саму огонь, медленно внутри меня поднималась холодная ярость.

— Ты че сейчас делаешь, олень? Какого хера ты творишь?! Он нуждается сейчас в твоей поддержке, а ты вот так берёшь и просто сливаешься?

Брат догоняет меня, удерживая за плечо, развернув меня к себе лицом, Тим пытался вразумить меня, но это было бесполезно, не мне надо объяснять о силе необдуманных поступков.

— Тон сбавь! Поучать свою жену будешь, а с меня хватит уже! Хочет вернуться, пусть возвращается, больше бегать я за ней не буду! Заебали меня уже эти качели!

Озлобленно скидываю руку брата с плеча. Сам вгрызаюсь в него искрящим сталью взглядом.

— Если её жизнь ничему не учит, это только её проблемы! Все, свали с дороги!

Делаю шаг вправо, на брат уперто повторяет мои движения, намеренно перекрывая мне дорогу.

— Придурок, блять! Давай, отпусти её снова… А сам потом подыхай ежедневно! Ах да, проще же из себя строить обиженного мальчика, а потом уйти в запой и телок всех подряд трахать, пытаясь найти в них Соболевскую! Браво, брат!

Защитничек хренов! Брат тяжело выдохнув, угнетенно приподнял голову к сизым облакам, устало сдавливая пальцами носовую перегородку.

— Нахуй я тогда тебя уговорил ей помочь, лучше бы вы вообще не встретились и не мучали друг друга.

— Я тоже заебался Тим! Понимаешь?! Шесть лет… Шесть гребенных лет я пытался её защищать, во вред себе пытался сделать все, чтобы она была в безопасности, но ей будто плевать на мои попытки, нахер я это делаю? Для чего? Чтобы она тупо когда ей что-то ударит в голову возьмет, развернется и свалит?!

Я уже не старался сдерживать внутреннего демона внутри, я срывался на душераздирающий крик. Брат отлично понимает что я прав, вижу по глазам, он не умеет врать. Он пытается меня снова остановить, но дискутировать на эту тему я больше не собирался.

— Неужели и правда, вот так возьмешь и свалишь?

— Уверен что по адресу задаешь этот вопрос, м?

Тим задумался, а я лишь горько хмыкнул. Оттолкнув брата в сторону, я сел за руль, собираясь как можно быстрее рвануть в сизо и узнать каким же чудом Зотов так легко сумел выйти, а главное, благодаря кому…

От лица Ульяны.

Когда Юля была полностью собрана, мы дождалась вызванного такси, а потом мы направились домой. На душе было так больно, так обидно, я понимала что возможно поступаю неправильно, но оставить Юлю одну я не могла.

— Почему ты плачешь? Ты боишься Игоря, не хочешь к нему ехать?

Тихо поинтересовалась малышка, заглядывая в мои влажные глаза.

— Нет малышка… Я не боюсь Игоря, и плачу я не из-за него, я больше всего сейчас на свете боюсь потерять тебя.

Через силу улыбаюсь, заправляя выбившиеся локоны Юли за ушко, она так взволнована, на ее лице дикое беспокойство, сейчас со мной не та ворчунишка, со мной сидела действительно маленькая, напуганная девочка. За всю нашу дорогу, она ни разу не съязвила, ничего не сказала, она даже не смотрела на меня. Когда такси припарковалось на въезде нашего дома, я помогла вылезть Юле, расплатилась за поездку, и взяв в руки её сумку с вещами, я неторопливо подошла к огромным воротам.

— Идем?

— Идем…

Зайдя в дом, нас встретила гнетущая, пугающая тишина, стоя в самых дверях, я медленно поставила сумку с вещами малышки на нижней ступени лестницы.

— Ну наконец-то моя любимая сестренка дома.

Вздрогнув от внезапного появления Игоря, я сильнее своими холодными пальцами сжала ремешок небольшой сумочки, которая от моего резкого движения спала с плеча.

— Я пойду к себе в комнату.

Юля даже не подошла и не поздоровалась с Игорем, все с таким же испуганным тоном, она прижалась ко мне, обнимая тоненькими ручками мою талию, а я успокаивающе в знак защиты прижала её к себе.

— Любимая сестренка, неужели даже с собственным братом не поговоришь?

— Я устала..

Юля, с грустным взглядом смотрит в мои глаза, а я задыхаюсь от собственного бессилия. Опустившись на уровне её лица, обхватила теплыми ладонями бледные щечки, даря ей мягкую улыбку.

— Малышка, я никогда тебе ещё этого не говорила…

Проглотив тяжелый ком в горле, крепко обняла её, зарываясь своим носиком в светлые волосы. Я понимала что это скорее всего наша с Юлей последняя встреча, Игорь не позволит мне с ней видеться больше, я же знаю это прекрасно.

— Знаешь, если бы у меня была такая возможность, как вернутся в прошлое, я бы сделала это, не задумываясь ни на секунду. Даже не смотря на твой несносный характер, я бы с удовольствием с тобой встретилась. Не смотря ни на что.

Шепчу ей на ушко, чтобы слышала только она. От моих трогательных слов, Юлька ещё больше начинает шмыгать носиком. Нехотя она отстранилась от меня и с болью в глазах взяла маленький рюкзачок, медленными шагами, малышка устало отправилась наверх, оставляя меня наедине с Игорем.

— Что с лицом?

Громов же обещал мне что больше его не тронет. Вот о чем я и говорила, не нужно им встречаться. Лицо Игоря все в синяках и кровоподтеках, правый глаз немного заплыл, а губа припухла, даже на подбородке виднеется запеченная кровь, по виду, похоже на след трехдневной давности.

— Сама не догадываешься? Это не единственным след на теле, оставленный твоим Громовым.

— О чем ты?

— Ты же уверена что я самый настоящий монстр? Нет милая, посмотри на того, кто находится с тобой рядом… Полюбуйся…

Игорь глядя в мои немигающие глаза, медленно приподнимает майку, обнажая небольшую часть тела на животе.

— Что ты мне хочешь показать, на твоем теле нет и следа, не считая лица.

Поднимаю на него растерянные глаза.

— А знаешь почему? Громов опытный мент, знает как избить человека, чтобы на теле не осталось и следа. Рассказать как? А все просто, мокрое полотенце, свернутое в два, три раза, и всё, человека будто и не трогали.

Я никак не отреагировала на слова Игоря, но внутри нарастало негодование.

— А на самом деле, после таких избиений, даже вздоха невозможно без боли сделать, и так на протяжении всего нахождения в сизо.

Игорь слабо улыбается, поправляя закатанную майку в ремень брюк, сунув руки в карманы, он снова обращается ко мне, видя моё замешательство.

— Я обещал что тебя не задержу и я выполню свое обещание, не буду тебя удерживать силой, мы больше не увидимся, а в связи с этим, подари мне последний в нашей с тобой жизни разговор… Спокойный разговор, без истерик и склок. Прошу тебя…

Игорь говорит совершенно спокойно, без присущей ему агрессии, а я заметно успокаиваюсь от его тона, понимая что наверняка он сейчас говорит правду, причинить мне вред, сейчас очень опрометчиво с его стороны. Но я все равно держалась настороженно.

— А нам есть о чем разговаривать? Всё разговоры давно уже.

Оскалившись, Игорь сделал один осторожный шаг ко мне навстречу, слабо поддевая пальцами мой опущенный подбородок.

— Я считаю немного иначе, мне есть что тебе рассказать, выслушай меня.

— Хорошо, поговорим и я поеду.

— Я же сказал что не буду удерживать, давай пойдём на кухню, видишь ли, сидя в сизо, я очень соскучился по банальному кофе.

Положительно кивнув, я настороженно проследовала на огромную кухню. Внутренняя паника все равно меня не покидала, свой телефон я специально не прятала в карман или же сумочку, держала его в руках, я надеялась что позвонит или напишет Герман, но к сожалению, телефон молчал.

— Давайте присядем и поговорим, как цивилизованные люди.

— Я тебя слушаю, о чем ты хотел поговорить?

Дождавшись пока я плавно присяду за стол, Игорь достал из шкафчика две чашки и сделал нам обоим по порции горячего кофе.

— Твой любимый.

Игорь передает одну чашку мне, а из другой, сам демонстративно принимается отпивать медленными глотками напиток, при этом, начиная свой разговор.

— Хочешь я тебе кое-что расскажу?

Настороженно начинает, прищуривая глаза.

— Что ты хочешь мне рассказать, чего я еще не знаю?

— Многое не знаешь, но я помогу тебе, ведь это так ужасно, жить в неведении, помнишь тот страшный день, шесть лет назад?

От сказанного, по телу прошли колкие мурашки, а от его пугающего тона, мне ещё больше становилось страшнее. Я же прекрасно понимала, о чем он говорит сейчас, тот роковой день, который искалечил мою жизнь, да и не только мою…

— Помню, его я не забуду никогда..

Лишь на секунду прикрыла глаза и вспомнила тот страшный день, как от этих воспоминаний снова на душе стало тяжело. День, который я хотела бы навсегда вычеркнуть из своей памяти, ведь как оказалось, тогда в больнице я потеряла не только своего любимого человека, а ещё и плод нашей любви, маленькую частичку счастья, которой не суждено было родиться на этот свет.

— Ты хочешь знать правду? Настоящую правду…. Всё до мельчайших подробностей?

— Говори.

— Я начну с самого начала.

Не сводя с меня глаз, Игорь отодвинул стул и присел напротив, уперев локти о поверхность лакированного стола, мой бывший муж сцепил пальцы в замок, да с безумной улыбкой на лице принялся рассказать свою правду.

— Помнишь день рождения Тима? На том дне рождение я познакомился с девушкой. Смешная, веселая, наивная…

— Я помню прекрасно тот день.

Я помнила, помнила… Но помнила другое, наши взгляды с Германом друг на друга, наш откровенный разговор после которого я посмотрела на него другими глазами, да и он тоже. Наш страстный, дикий и зверский поцелуй от которого земля уходила из под ног. Ведь именно после нашего горячего поцелуя мы бросились в омут с головой в отношения, которые каждого из нас сжигали намертво изнутри.

— Сам того не замечая, я стал с ней общаться, каким-то странным образом я проник к этой наивной как мне показались девушке, она была такая несчастная, рассказала о своем молодом человеке, который очень резко поменял к ней отношение… Из за одной девушки…

— Соня.

Тихо проговариваю, опуская глаза на дымящийся кофе.

— Соня… София…

Игорь растянул имя бывшей невесты Громова несколько раз, будто пробуя его на вкус. На его лице растянулась злорадная улыбка, от которой мне в миг стало не по себе.

— Влюбленная дура, которая практически ослепла от своей любви к этому менту.

Подавив нервный смешок, Игорь встал из-за стола, подошел к бару, достал из него бутылку виски, подхватил два стакана и снова уселся за стол, разливая по ним горячительный напиток, внезапно, один стакан он протянул мне.

— Пей! Разговор будет долгий.

— Я не хочу.

— Ну, как знаешь..

Пожимая широкими плечами, Игорь смотрел мне прямо в глаза всё это время, после чего, сделал глоток виски и продолжил.

— Все это время задаюсь вопросом… Чем же вас баб, так цепляет обычный мент?! Что в нём особенного?!

Игорь опасно заводился, сдавливая края граненного стакана. Это невозможно объяснить… Какой-то магической силой Громов засел глубоко в сердце, и дело тут совершенно не в красоте, вот просто зацепило однажды и всё, в тот самый день я и погибла в его неимоверной власти, и вот он уже не отпускает меня ни на минуту, что там минуту, на протяжении шести лет.

— Ближе к сути, Игорь.

— Так вот, пока вы с Громовым как вам казалось, незаметно играли в гляделки, мы завели с ней разговор, а потом вообще, мы с ней очень хорошо стали общаться, так, по дружески, ведь у нас появилась одна общая проблема в лице тебя…

Я сделала глоток кофе, а мои пальцы уже немного дрожали от понимания того, что сейчас, именно в этот момент все вскроется. Я же видела странный блеск в глазах Игоря, он буквально упивался своим рассказом. А я отсчитывала каждый удар бьющегося сердца.

— Соня, поделилась что ее молодой человек просто потерял голову и больше не хочет с ней встречаться… Ведь в его голове засела другая..

— Продолжай.

— А мне ее помощь была только на руку, ведь ей нужен был Герман, а мне ты. Видела бы ты ее глаза когда она догадалась что ты беременна, этим взглядом можно было убить.

Игорь не сдерживая смех, заливисто расходится в широкой улыбке, откинувшись расслабленно на спинку мягкого стула, он одним махом осушил весь стакан с янтарным напитком.

— Как она могла знать о моей беременности, я сама не догадывалась о ней.

Успокоившись, Игорь хищно придвигается ко мне, внимательно изучая мои эмоции на лице. Я искренне не понимала, как посторонний человек может знать о том, что я должна была ощущать и почувствовать в своем состоянии. Сколько я смотрела разных фильмов, где девушка на ранних сроках беременности начинает видеть как перестраивается её организм, тошнота, сонливость, усталость и многое другое. Но я этого не видела у себя. Ведь я чувствовала себя совершенно нормально, нет, конечно иногда я чувствовала усталость, но спихивала это на многочисленные экзамены и зачеты, конец семестра, на носу практика, я буквально погрязла в конспектах и докладах с многочисленными рефератами, если бы я только знала… Знала что моё состояние совершенно не связанно с учебой. Если бы МЫ знали…

— А в этом ей помог твой Герман, ведь он часто говорил Соне, что не приедет, он занят, он не может. Как же он оставит тебя в таком плохом самочувствии…

— Так вот о чем она тогда говорила в парке..

Меня резко простреливает догадка, я же помнила её слова, до сих пор они звенят в ушах. Правда… Герман не отходил от меня, я ещё никогда не встречала таких заботливых парней, он же даже вставать мне не позволял, заставлял отлеживаться и набираться сил в постели, ухаживал, кормил всякими бульончиками, даже витамины тогда какие-то купил мне для иммунитета и заставлял пить.

— И она догадалась, тогда она очень испугалась что ты его привяжешь своим ребенком, ведь ребенок от любимой это же намного лучше, ведь так?

— Причем здесь ребенок? Герман бы никогда не оставил их общего малыша

От снова накрывших меня этих страшных воспоминаний я прерывисто задышала, ощущая, как мне резко стало не хватать воздуха.

— Это не повод был убивать моего малыша!

Мой голос постепенно срывался на крик, а душевное состояние приближалось к бешенству.

— Хм, ей он мешал, ведь тогда бы он не был с ней… А потом, мы все придумали план.

Говорит совершенно обыденно, а я понимала уже что это за план, да и Игорь понял что я обо всем уже догадывалась, косясь на меня исподлобья, он наполнил свой стакан новой порцией виски.

— Мы?! Ты и Соня?! Что вы придумали, убить меня?

— Не совсем «мы» это я и Соня… Есть ещё один человек, который приложил к этому руку.

— Кто?! О ком ты говоришь?!

Игорь отпил глоток виски, со звучным лязгом он оставил стакан в сторону, встал и подойдя ко мне, присел рядом.

— Не важно… И вообще, никто не собирался тебя убивать, мы лишь хотели убрать мешающее нам всем препятствие, ведь твой ребенок помешал бы всем.

Я пыталась прокрутить в своей голове его ужасные слова, понятно Игорю и Соне, но кому ещё мешал мой ребёнок?! Я несколько раз задавала этот вопрос ему. Кто?! Кто был с ними заодно?! Но Игорь молчал, лишь загадочно улыбаясь.

— Ты мне ответишь?

— Не время ещё… Чего ты так нервничаешь? Заметь, ты прекрасно жила все это время, даже и не подозревая что с тобой произошло тогда.

Глядя на меня, Игорь дотронулся до моих волос, пропуская пряди между своими властными пальцами.

— Ведь ты осталась жива… Я дал право тебе жить… Ты должна быть благодарной.

Его охрипший голос в самое ухо, заставил моё тело дрожать от страха.

— Ты чудовище! Как я только этого раньше не заметила, какая же я дура, все этих пять лет я жила с самым настоящим зверем! Я ненавижу тебя!

Не знаю, откуда ко мне это пришло, но я точно поняла, что сейчас я могла бы убить этого человека за смерть собственного ребенка, от таких мыслей мне самой становилось страшно. Игорь заливается истерическим смехом, который был больше похож на оскал, от которого становится не по себе. Он пугает до глубины души, с силой, он болезненно сжимает мои волосы, заставляя меня запрокинуть голову слегка назад.

— Ненависть, это такое искреннее чувство… Лучше так, чем все эти годы притворяться любящей женой, а в тайне подыхать от любви к менту, который вышвырнул тебя из своей жизни как ненужный мешок с прогнившим мусором.

Постепенно, он ослабляет хватку, а затем и вовсе отстраняется. Резко убирает руки, берет недопитый стакан и становится спиной ко мне у окна.

— Все это время ты находился рядом со мной, изображая свою любовь ко мне, зачем, для чего? Ведь есть же причина, ты знал что я тебя не люблю, знал, тогда зачем? Для чего все это?

Повернув голову через плечо, Игорь надменно оскалился.

— Да нет же милая, я люблю тебя, очень люблю, ты моя, ты принадлежишь мне и так будет всегда..

— Я не собираюсь больше сидеть и слушать этот кошмар в который ты меня снова погружаешь.

Я встала, схватила свою сумочку и уже хотела выйди из комнаты, как голос Игоря заставил меня остановиться…

— Скажи мне, тогда в парке, ты выпила что-то?

Я лишь на мгновенье задумалась. Я помню как пила любимый кофе, но София не могла знать какое именно я люблю, значит это правда, он… Игорь ее надоумил на это.

— Кофе, я пила кофе…. Ты!

Неожиданная догадка тяжелым обухом ударила по голове, медленно, я подняла глаза на Игоря, там ничего, нет ни сожаления за сделанное, ни жалости, ни сочувствия, там превосходство и нескрываемый восторг от его победы и власти надо мной.

— Не считая Громова, только ты знал что я пью именно раф с малиной и кокосом, к другому я бы не притронулась.

Меня словно сейчас полоснули острым ножом по сердцу, я онемела, а ужасное воспоминание внезапно прострелило голову, не могу… Как же тяжело снова возвращаться в прошлое. Мне катастрофически не хватает кислорода, я снова мучительно погибаю, а из глаз опять навернулись слезы. Щемящее чувство захватило меня, мне вдруг резко стало не хватать воздуха, я хотела крикнуть, но не получалось, я только беспомощно открывала рот, вокруг всё начало кружиться, и я стала погружаться в темноту.

— Что это?

Пошатнувшись, я облокотилась о спинку стула. понимая что моё состояние заметно ухудшается, a ноги совершенно перестают удерживать вес собственного тела.

— Ты и сейчас тоже кое-что выпила, милая! Отдохни немного, скоро мы будем далеко отсюда…

Как по щелчку пальца мои веки медленно стали закрываться, дрожь уже пульсацией отдавала по всему моему телу, а я только одной рукой смогла ухватиться за свой живот. От страха, от страха снова потерять его..

— Прости меня, малыш…