Помнишь меня?

ГЛАВА 10

Шок лишил меня дара речи.

Всю дорогу от офиса до дома я просидела в такси в каком-то трансе. Мне удалось обсудить с Джианной подробности предстоящего домашнего банкета и выслушать маму, которая позвонила посетовать на свою последнюю стычку с нехорошим муниципалитетом. Ближе к вечеру я забралась в ванну, в которой сейчас сижу. Но мысли вращались вокруг одной и той же темы, возвращаясь к ней с редкостным упорством.

Я — заносчивая стерва, сучка-начальница и предмет ненависти моих подруг. Да как же это вышло, черт побери?

Всякий раз, вспоминая язвительный тон Каролин, я замирала от ужаса. Бог знает, что я ей сделала, но она скорее умрет, чем станет со мнс$й общаться.

Неужели за последние три года я действительно превратилась в законченную стерву? Но как? И отчего?

Вода заметно остыла. Я выбралась из ванны, как тяжелый куль, и энергично растерлась, стараясь взбодриться. Что толку лезть на стенку от переживаний из-за неизвестного мне прошлого? Уже шесть часов, и совсем скоро мне предстоит выполнять обязанности хозяйки и принимать гостей на высшем уровне.

Слава Богу, готовить не пришлось. Когда я приехала домой, Джианна хлопотала в кухне с одной из своих племянниц, во все горло распевая арии из оперы, от звуков которой вибрировали динамики. Полки холодильника были заставлены блюдами с суши и канапе, а кухню наполнял изумительный аромат жареного мяса. Я сунулась принять участие в готовке — мне всегда удавался чесночный хлеб, но они замахали руками и вежливо выдворили меня со своей территории. Пришлось мне отсиживаться в ванной.

Обернувшись чистым полотенцем, я пошлепала в спальню, а оттуда — в гардеробную за одеждой. Да уж, теперь понятно, почему богатые люди такие стройные — это все из-за беготни по бескрайним просторам квартир. Хоть машину покупай, честное слово. В моем гнездышке в Болхэме я могла достать рукой до шкафа, не вставая с кровати. И до телевизора. И до тостера.

Я выбрала маленькое черное платье, такое же миниатюр ное черное нижнее белье и совершенно крошечные черные шелковые туфли. В моем гардеробе-2007 не содержалось ничего объемного — ни уютных свитеров, ни разношенных туфель. Все компактное, линии четкие — мне под стать.

Курсируя между спальней и гардеробной, я по ходу дела сбросила полотенце, оставив его лежать на полу.

— Лекси, привет!

— А-а-а-а! — Я подскочила от испуга. Большой экран на стене напротив кровати осветился, и на нем появилось огромное лицо моего мужа. Я инстинктивно схватилась руками за груди и присела за кресло.

Я голая, и он на меня смотрит!

«Но он мой муж, — лихорадочно повторяла я. — Он не раз видел меня без одежды, так что все нормально».

Тем не менее я не могла избавиться от сковывающей неловкости.

— Эрик, ты меня видишь? — пропищала я неестественно высоким, полузадушенным голоском.

— Пока нет, — засмеялся он. — Переключись на камеру.

— О'кей! О'кей! — с облегчением закивала я. — Одну секунду…

Набросив халат, судорожно принялась сгребать в кучу вещи, разбросанные по комнате. Я очень быстро усвоила, что Эрика коробит, когда вещи валяются на полу. Или брошены на креслах. И вообще он не терпит беспорядка. Я сунула тючок под одеяло, кинула сверху подушку и разгладила постель.

— Готово! — Я повернулась к экрану и перевела круглый тумблер на функцию «камера».

— Отойди назад, — велел Эрик, и я отступила от экрана на несколько шагов. — Теперь я тебя вижу. У меня еще одна встреча, а потом я еду домой. Все готово к ужину?

— Кажется, да.

— Отлично. — Огромный рот в заметных квадратиках пикселей растянулся в улыбке. — Как работа?

— Отлично! — Мне удалось ответить весело. — Видела Саймона Джонсона, весь свой отдел, встретилась с подругами…

Я замолчала, ощутив прилив жгучего унижения. Имею ли я теперь право называть их подругами? — Прекрасно, — ответил Эрик, явно не слушая. — Ну все, тебе пора готовиться. Я скоро приеду, дорогая.

— Подожди! — неожиданно вырвалось у меня. — Эрик! Это же мой муж. Пусть я его почти не знаю, но он знает меня. Он любит меня. Если я с кем-то и могу поделиться своими проблемами, если кто-то и может меня утешить, так это он.

— Слушаю тебя! — кивнул Эрик. Движение на экране получилось отрывистым.

— Сегодня Фи сказала… — Я с трудом заставила себя повторить слова подруги. — Она сказала, что я стерва. Это правда?

— Конечно, нет. Никакая ты не стерва.

— Правда? — Во мне затеплилась искорка надежды. — Так я не законченная сучка-начальница?

— Дорогая, ты ни в коем случае не законченная стерва и не плохая начальница.

Эрик говорил так уверенно, что я немного успокоилась. Наверняка поведению девчонок найдется разумное объяснение. Может, где-то пересеклись телефонные провода, один разговор наложился на другой и возникло недоразумение. Все выяснится, все будет прекра…

— Я бы назвал тебя жесткой, — договорил муж. Улыбка облегчения, появившаяся на моем лице, застыла.

Жесткая? Это мне не нравится.

— Ты имеешь в виду в хорошем смысле? — небрежно уточнила я. — Ну, жестко требую, но остаюсь приветливой и адекватной?

— Дорогая, ты волевая и целеустремленная. Ты управляешь отделом железной рукой. Ты отличный босс, — улыбнулся он. — Извини, мне пора. Скоро увидимся.

Экран погас. Я смотрела на него, окончательно потеряв уверенность. Хуже того — в душе росла паника.

«Жесткая». Разве это не синоним законченной сучки-начальницы?

Как бы там ни было, я не буду расстраиваться. Нужно жить настоящим.

Часом позже настроение у меня немного исправилось. Я надела свою новую бриллиантовую подвеску, щедро побрызгалась дорогими духами и украдкой выпила маленький бокал вина, что заставило меня по-иному взглянуть на жизнь.

Может, все не так идеально, как мне казалось. Может, у меня и изменился круг общения, может, Байрон спит и видит себя в моем кресле, может, я ничего не знаю о Тони Дюксе. Но это все поправимо: первым делом надо навести мосты с Фи и девчонками и проверить в «Гугле», кто такой Тони Дюкс.

Главное, что я — самая везучая девушка на свете. У меня красавец муж, прекрасный брак и потрясающая квартира. Нет, вы только посмотрите! Сегодня лофт выглядел еще более внушительно, чем обычно. Приходил флорист, и теперь повсюду красовались композиции из роз и лилий. Край обеденного стола терялся где-то на горизонте; на скатерти — сверкающее серебро, хрусталь и огромный букет в центре, как на свадьбе. У обеденных приборов разложены карточки с каллиграфически выведенными именами гостей.

Эрик говорил всего лишь об ужине. Кто знает, что мы закатываем в торжественных случаях. Не иначе тогда приглашенных обслуживают десять официантов в белых перчатках.

Я тщательно накрасила губы ланкомовской помадой и плотно закрыла тюбик. Закончив приготовления, я не могла налюбоваться на себя в зеркало. Волосы уложены в высокую прическу, платье сидит идеально, в ушах сверкают бриллианты. Вылитая элегантная девушка из рекламы. Я бы не удивилась, появись подо мной в зеркале белая надпись: «„Ферреро Роше“. Утонченное наслаждение» или «Британская газовая корпорация. Тепло в вашем ультрасовременном пентхаусе свободной планировки стоимостью миллиард фунтов стерлингов».

Я отступила на шаг, и освещение тут же автоматически сменилось с яркого у самого зеркала на более рассеянное по всей комнате. Новая фишка «Умный свет» — настоящее волшебство: благодаря тепловым датчикам система понимает, где ты находишься, и соответственно регулирует освещение.

Мне очень нравится ставить электронные мозги в тупик, бегая по комнате с криками: «Что, съели? Не такие уж вы и умные, понятно?»

Когда Эрика нет дома, ясное дело.

— Дорогая!

Вздрогнув, я обернулась. В дверях стоял Эрик в деловом костюме.

— Ты прекрасно выглядишь, — констатировал он.

— Спасибо. — Я зарделась от удовольствия и прикоснулась к волосам.

— Только одно крошечное замечание, Портфель в гостиной. Это нормально? — Улыбка мужа не исчезла, но в голосе явственно слышалось раздражение.

Черт, наверное, от расстройства я случайно положила портфель не туда. Я была так занята своими переживаниями, когда добралась домой, что ни о чем не думала.

— Сейчас уберу, — поспешно сказала я. — Извини.

— Хорошо, — кивнул Эрик, — но прежде попробуй это. — Он вручил мне бокал рубиново-красного вина. — Это шато «Бранэр-Дюкру». Мы купили его во время нашей поездки во Францию. Мне бы хотелось услышать твое мнение.

— Понятно, — заявила я уверенным тоном. — Конечно. О Господи, что же сказать? Я осторожно отпила глоток и подержала вино во рту, роясь в памяти на предмет лестных эпитетов. Запах с оттенком кожи. Привкус дубовой бочки. Тонкий букет.

Подумать, так ведь полная чушь, не правда ли? Ладно, скажу, что это божественный насыщенный букет с тонким привкусом клубники. Нет, лучше черной смородины. Я проглотила вино и с умным видом кивнула Эрику:

— Знаешь, по-моему, это бо…

— Гадость, правда? — перебил Эрик. — Отдает пробкой. Никуда не годится.

Гадость?!

— О! Э-э… Да! — не растерялась я. — Просроченное, наверное. Брр-р, — скривилась я. — Отвратительно.

Как говорится, чуть не вляпались. Я поставила бокал на прикроватную тумбочку — умный свет не замедлил измениться.

— Эрик, — поинтересовалась я, стараясь скрыть раздражение, — а нельзя ли установить верхнее освещение и чтобы не менялось весь вечер? Не знаю, возможно ли это…

— Разумеется, можно, — ответил Эрик почти оскорбленно. — У нас бесконечно широкий выбор. В этом и заключается смысл жизни в стиле лофт. — Он передал мне пульт дистанционного управления. — Вот, можешь настроить какой хочешь режим. А я пойду разберусь с вином.

Я направилась в гостиную, нашла на пульте кнопку «Освещение» и принялась экспериментировать со светом. «Дневной свет» — слишком ярко, «Кинотеатр» — слишком темно, «Релакс» — слишком скучно. Я стала смотреть дальше по списку: «Свет для чтения», «Диско».

Эй, так у нас есть освещение как для дискотек? Я нажала «Выбрать» и засмеялась от восхищения, когда все вокруг зарябило от пульсирующих разноцветных бликов. Так, а если включить «Строб»? Через мгновение комната наполнилась ослепительно белыми вспышками, на долю секунды разрывавшими полнейшую черноту, и я в восторге пустилась лунной походкой вокруг кофейного столика. Это же как в ночном клубе! Почему Эрик мне об этом раньше ничего не сказал? Может, у нас и сухой лед найдется, и зеркальный шар?..

— Лекси, что ты делаешь? — Голос Эрика разрушил клубную атмосферу. — Ты включила чертовы стробоскопы во всей квартире! Джианна чуть себе руку не отрубила!

— О Господи! Извините! — виновато ответила я, затеребив злосчастный пульт и тыкая в сенсорную панель до тех пор, пока в комнате вновь не загорелись разноцветные огоньки. — Почему ты не сказал мне, что у нас есть дискотека и стробоскопы? Это же сказка!

— Мы никогда не используем эти режимы. — На лице Эрика танцевал многоцветный вихрь. — Да выбери же что-нибудь нормальное, Бога ради! — Он повернулся и исчез.

Как это можно иметь дискотечные огни и никогда их не использовать? Что за бесхозяйственность! Нужно обязательно пригласить Фи и других и замутить вечеринку. Возьмем вина и легких закусок, сдвинем мебель к стенам, врубим музыку на полную громкость…

Тут я все вспомнила, и у меня сжалось сердце. Это случится не скоро. А то и вообще никогда.

Сникнув, я переключила свет в режим «Зона ресепшена номер 1», который оказался не хуже и не лучше остальных, положила пульт, подошла к окну и стала смотреть вниз на улицу. В душе росла незнакомая прежде решимость. Я не сдамся. Это мои подруги. Я обязательно докопаюсь до того, что происходило все три года, а потом найду способ помириться с девчонками.

На торжественном ужине я планировала запомнить каждого гостя в лицо и по имени с помощью метода визуализации. Но план накрылся почти сразу, когда три приятеля Эрика на почве гольфа явились в одинаковых костюмах. Мало того — у этих парней были практически идентичные лица и еще более похожие жены. А звали их Грег или Мик и Сьюки или Пуки. Вся компания с порога занялась обсуждением отпуска на лыжном курорте, где мы, оказывается, вместе отдыхали.

— Я потягивала вино и все время улыбалась. Затем одновременно приехали еще около десяти гостей, а я не знала никого, кроме Розали, которая бросилась ко мне и представила своего мужа Клайва. Тот оказался совершенно непохож на монстра — молодой человек с мягкими манерами, — и снова куда-то унеслась.

Вскоре у меня уже звенело в ушах и кружилась голова. Джианна подавала напитки, ее племянница выносила канапе — словом, все шло гладко. Поэтому я пробормотала извинения какому-то лысому мужчине, прилипшему ко мне с рассказом об электрогитаре Мика Джаггера, которую этот тип только что купил на благотворительном аукционе, незаметно выскользнула из комнаты и вышла на террасу.

Я жадно вдохнула полной грудью, борясь с головокружением. На город опускались сизые сумерки, уличные фонари только начали загораться. Глядя на панораму вечернего Лондона, я чувствовала себя словно актриса, играющая роль девушки в вечернем платье, стоящей на роскошном балконе с бокалом шампанского в руке.

— Дорогая! Вот ты где!

Я обернулась и увидела, как Эрик отодвигает створку раздвижной стеклянной двери.

— Да вот, вышла подышать свежим воздухом, — отозвалась я.

— Позволь представить тебе Джона, моего архитектора. — Эрик пропустил на террасу темноволосого молодого человека в джинсах и графитово-сером льняном пиджаке.

— Здравствуйте, очень приятно… — привычно начала я и осеклась. — Погодите, мы же знакомы! — Меня охватило облегчение — наконец я увидела знакомое лицо. — Вы же человек из машины!

Странное выражение промелькнуло на лице гостя — это было почти разочарование. Затем он кивнул:

— Верно. Я человек из машины.

— Джон — наш творческий гений, — сказал Эрик, похлопав Джона по спине. — Талант. Может, у меня есть финансовое чутье, но вот этот человек дарит миру… — Эрик замялся на секунду, подбирая нужные слова, — жизнь в стиле лофт. — И он словно подвинул невидимые кирпичи на конвейерной ленте.

— Отлично! — сказала я, силясь изобразить восторг.

Я понимаю, это бизнес Эрика и все такое, но фразочка «жизнь в стиле лофт» начинает меня доставать.

— Спасибо за ваш вчерашний поступок, — вежливо улыбнулась я Джону. — Вы просто спасли мне жизнь! — Я повернулась к Эрику: — Извини, не успела сказать тебе, дорогой, но я пыталась сесть за руль и чуть не врезалась в стену. Джон мне помог.

— О, мне было очень приятно вам помочь. — Джон отпил глоток вина. — Так вы до сих пор ничего не помните?

— Ничего, — помотала я головой.

— Вам, должно быть, все кажется новым и незнакомым?

— Так и есть. Но я постепенно привыкаю. И Эрик очень помогает. Он подготовил целую книгу, чтобы мне было легче ориентироваться, — большую семейную энциклопедию, с тематическими разделами и алфавитным указателем.

— Семейную энциклопедию? — переспросил Джон, наморщив переносицу. — Вы серьезно? Энциклопедию?

— Ну да, так и есть, — подтвердила я, с подозрением глядя на собеседника.

— А вот и Грэм. — Эрик совершенно не слушал наш разговор. — Прошу меня извинить, но я должен с ним переговорить… — И он направился в зал, оставив меня с архитектором Джоном.

Не знаю, что особенного в этом мужчине — собственно говоря, я не знаю его самого, — но то, как он себя вел, меня задевало.

— Что плохого в семейной энциклопедии? — с вызовом спросила я.

— Да нет, ничего. Совсем ничего. — Архитектор с самым серьезным видом покачал головой. — Это очень разумная идея. Иначе вы могли бы не знать, в какой момент вам полагается целовать друг друга.

— Вот именно! Эрик специально вставил целый раздел о… — Я замолчала. Джон так сильно поджал губы, словно с трудом сдерживал смех. Нашел чем забавляться! — В энциклопедии можно найти сведения о всех сторонах жизни, — сказала я довольно холодно. — И она очень полезна нам обоим. Между прочим, Эрику тоже трудно с женой, которая ничего обо нем не помнит. Или вы этого до сих пор не поняли?

Повисла пауза. Всякое веселье исчезло с его лица.

— Поверь мне, — произнес наконец Джон, — я это очень хорошо понял. — Он осушил бокал и несколько секунд смотрел на пустое дно. Затем поднял глаза и, казалось, хотел что-то добавить, но не успел — отъехала стеклянная дверь, на балкон мелкими шажками просеменила Розали и встала между нами:

— Лекси! Восхитительные канапе!

— О… спасибо! — сказала я, смутившись от незаслуженной похвалы. — А я их еще не пробовала. Вкусные?

Розали слегка растерялась:

— Понятия не имею, дорогая. Но выглядят прекрасно. Эрик просил передать, что ужин начинается.

— О Господи, — виновато сказала я. — Я же его одного там бросила. Пожалуй, нужно вернуться к гостям. Вы знакомы друг с другом? — спросила я, когда мы направились в гостиную.

— Да, — заверил Джон.

— Мы с Джоном старые друзья, — сладким голосом пропела Розали. — Не так ли, дорогой?

— Поговорим позже, — кивнул мне Джон, быстро подошел к раздвижным дверям и пропал за ними.

— Ужасный человек, — с гримасой сказала Розали, глядя ему вслед.

— Ужасный? — удивилась я. — А Эрик его, по-моему, ценит.

— О да, Эрик его ценит, — презрительно сказала Розали. — Клайв тоже считает его уникумом и величиной. Джон то, Джон се, Джон новатор, Джон призы гребет… — Она тряхнула головой. — А он — самый большой грубиян, какой мне попадался. Когда в прошлом году я просила его сделать пожертвование в мой благотворительный фонд, он отказался. Более того — рассмеялся!

— Рассмеялся? — возмущенно переспросила я. — Это отвратительно! На что ты собирала деньги?

— Программа называлась «Яблоко в день», — гордо сообщила Розали. — Идея принадлежит мне. Суть в том, что раз в год мы даем по яблоку всем ученикам школ в центральной части города. Яблоки — это же настоящий клад ценнейших питательных веществ! Просто, как все гениальное, да?

— Э-э… прекрасная идея, — осторожно заметила я. — Ну и что у тебя получилось?

— Начало было хорошее, — ответила Розали довольно сердито. — Мы раздали тысячи яблок, изготовили футболки с логотипом и оформили грузовик — яблоко на кабине. Все было так мило и весело! Но муниципалитет забросал нас дурацкими письмами о том, что выбрасываемые на улицах яблоки привлекают грызунов.

— О Боже! — Я закусила губу. Мне тоже хотелось рассмеяться.

— В этом и заключается основная проблема благотворительной деятельности, — мрачно сказала Розали, понизив голос. — Местные бюрократы не желают помогать.

Мы дошли до раздвижных дверей, откуда я некоторое время вглядывалась в толпу гостей. Двадцать человек, которых я не знала, смеялись, разговаривали и что-то восклицали. Сверкали драгоценности. То здесь, то там слышался мужской смех.

— Не волнуйся. — Розали взяла меня повыше локтя. — Мы с Эриком придумали план. За ужином гости будут по очереди вставать и называть свои имена. — Она озабоченно наморщила лоб: — Детка, ты какая-то возбужденная!

— Нет! — Я невольно улыбнулась. — Только не возбужденная.

На самом деле я от волнения ног под собой не чувствовала. Подходя к своему месту за длинным обеденным столом со стеклянной столешницей, я кивала и улыбалась в ответ на приветствия, но мне казалось, все это происходит в причудливом сне. Эти люди предположительно мои друзья. Все они меня знают. А я впервые их вижу.

— Лекси, дорогая, можно тебя на два слова? — Темноволосая женщина перехватила меня и отвела в сторонку. — Пятнадцатого и двадцать первого мы с тобой целый день были вместе, поняла? — сказала она тихо, почти шепотом.

— А мы были вместе? — беспомощно спросила я.

— Да. Это если Кристиан спросит. Ну, мой муж. — Она указала на сидевшего напротив лысого обладателя гитары Мика Джаггера.

— А, поняла… — Секунду я переваривала услышанное. — А мы правда были вместе?

— Ну конечно! — уверила меня она после секундной паузы, — Конечно, мы были вместе, дорогая. — А потом сжала мне локоть и отошла.

— Леди и джентльмены, — начал Эрик, стоя на другом конце великолепного стола. Разговоры стихли, лишь иногда слышались отдельные приглушенные голоса. Все уселись за стол. — Добро пожаловать в наш дом, Лекси и я очень рады, что вы смогли прийти.

Глаза всех присутствующих обратились на меня. Я выдавила неловкую улыбку.

— Как вам известно, Лекси страдает от остаточных явлений недавней дорожной аварии — ее память не очень чтобы очень, — сокрушенно сказал Эрик. Сидевший напротив мужчина засмеялся, и на него тут же зашикала супруга. — Поэтому я предлагаю, чтобы каждый из присутствующих представился Лекси заново. Вставайте, говорите свое имя и называйте какое-нибудь памятное событие, которое вас связывает.

— Врачи считают, это может пробудить память Лекси? — спросил энергичный молодой человек справа от меня.

— Никто ничего не знает, — серьезно ответил Эрик. — Но мы должны попытаться. Кто начнет?

— Я! Я начну! — Розали вскочила на ноги. — Лекси, я твоя лучшая подруга Розали — ты это уже знаешь. А памятное событие произошло, когда нам делали восковую эпиляцию и косметологиня немного увлеклась… — Розали захихикала. — У тебя было такое лицо…

— А что случилось? — заинтересовалась какая-то гостья в черном.

— Этого я при всех не скажу! — обиженно воскликнула Розали. — Но выражение твоего лица, Лекси, забыть невозможно! — На этом она с улыбкой села.

— Понятно, — сказал Эрик слегка озадаченно. — Кто следующий? Чарли?

— Я — Чарли Мэнкрофт, — поднялся угрюмого вида гость, сидевший рядом с Розали. — Пожалуй, наше памятное событие произошло на корпоративе в Уэнтворте. Монтгомери сделал бёрди[16] на восемнадцатой лунке. Потрясающая игра! — Он выжидательно посмотрел на меня.

— Конечно! — Я понятия не имела, о чем идет речь — гольф? Снукер?[17] — Э-э-э… Спасибо.

Чарли Мэнкрофт сел. Встала его соседка, девица тощих форм.

— Привет, Лекси. — Она помахала мне рукой. — Меня зовут Натали, а памятное событие — твоя свадьба.

— Правда? — Я была удивлена и тронута. — Спасибо!

— Это был такой счастливый день, — продолжала Натали, покусывая губу. — Ты выглядела до того красивой, что я подумала — вот как я хочу выглядеть на своем венчании. Вообще-то я ожидала, что Мэттью в тот день сделает мне предложение, но он не сделал. — Бе улыбка стала напряженной.

— Господи, Натали, — пробормотал мужчина, сидевший напротив нее. — Не начинай все заново!

— Нет-нет, все в порядке! — бодро объявила она — Мы теперь помолвлены. И всего-то три года прошло! — Она повертела на пальце сверкающий бриллиант. — И платье у меня в точности как твое, тоже Вера Вонг, в белых…

— Отличная речь, Натали, — добродушно перебил ее Эрик. — Пожалуй, мы продолжим. Джон, твоя очередь.

Сидевший напротив меня Джон поднялся на ноги.

— Привет, — сухо сказал он. — Я Джон. Мы уже встречались. — На этом он замолчал.

— Ну так что, Джон, — поторопил его Эрик, — какое событие, связанное с Лекси, осталось у тебя в памяти?

С минуту Джон пристально смотрел на меня своими темными глазами. Я невольно почувствовала любопытство — что, интересно, он собирается сказать? Джон поскреб шею, нахмурился, высосал чуть не полбокала вина — видимо, от напряженных умственных усилий, и выдал:

— Ничего не приходит в голову.

— Ничего? — вырвалось у меня с невольной обидой.

— Ну, Джон, расскажи что угодно! — подбодрил гостя Эрик. — Вспомни какой-нибудь особенный момент, который вы вместе пережили…

Взгляды присутствующих так и впились в Джона. Он снова нахмурился и растерянно пожал плечами.

— Я ничего особенного не помню, — признался он наконец. — Ничего, что мог бы описать.

— Нет, Джон, что-нибудь наверняка было, — настойчиво сказала девушка, сидевшая напротив. — Это же может вернуть ей память!

— Вряд ли, — возразил Джон с мимолетной улыбкой.

— Ну ладно. — В голосе Эрика прозвучала нотка нетерпения. — Не важно. Давайте дальше.

К тому времени, когда последние гости встали и рассказали по занятному анекдотцу, я успела забыть имена первых представившихся. Но ведь это только начало, утешала я себя. Джианна с племянницей подали карпаччо из тунца, салат с рукколой и печеные груши. Я разговаривала с каким-то Ральфом о его разводе. Когда тарелки опустели, Джианна пошла вокруг стола, собирая заказы на кофе.

— Кофе сварю я! — вскочила я на ноги. — Вы сегодня и так очень много сделали, Джианна. Отдохните.

Мне было страшно неловко целый вечер наблюдать, как она снует туда и обратно с тяжелыми блюдами, как никто из гостей даже не смотрит на нее, когда берет еду, и как этот неприятный Чарли на повышенных тонах требует еще воды. Просто хамство какое-то.

— Лекси! — рассмеялся Эрик. — Вряд ли в этом есть необходимость.

— Но я так хочу, — заупрямилась я. — Джианна, сядьте. Съешьте печенья или еще что-нибудь. Я легко могу приготовить несколько чашек кофе. Я настаиваю!

Вид у Джианны стал самый озадаченный.

— Пойду приготовлю вам постель на ночь, — сказала она наконец и направилась в спальню с племянницей в кильватере.

Под отдыхом я имела в виду нечто другое, но решила — пусть хоть так.

— Ну вот, — улыбнулась я гостям. — Кто хочет кофе? Поднимите руки. — Я начала пересчитывать желающих. — А кому мятный чай?

— Я помогу. — Джон неожиданно отставил стул.

— О, — немного опешила я. — Ну ладно, спасибо.

Я направилась в кухню, наполнила чайник и включила его. Затем принялась искать чашки по шкафам. Может, для торжественных приемов у нас есть какие-нибудь особенно шикарные кофейные чашки? Я сунула нос в семейную энциклопедию, но о посуде там ничего сказано не было.

От Джона, расхаживавшего по кухне с каким-то мечтательным выражением лица, толку не было никакого.

— С вами все в порядке? — спросила я наконец в приступе раздражения. — Может, вы знаете, где здесь кофейные чашки?

Джон словно не слышал вопроса.

— Алло! — Я помахала рукой у него перед носом. — Вы вроде вызвались помочь?

Наконец он прекратил свои хождения и уставился на меня с еще более странным выражением лица.

— Не знаю, как тебе это сказать, — произнес он. — Поэтому скажу как есть. — Он глубоко вздохнул — и будто снова передумал, пристально глядя мне в лицо. — Ты правда ничего не помнишь? Или ты решила со мной поиграть?

— Чего не помню? — растерялась я.

— Ладно, ладно. — Он отвернулся и снова забегал по кухне, запустив пальцы в темную шевелюру и ероша волосы. Наконец опять повернулся ко мне. — Дело в том, что я тебя люблю.

— Что? — непонимающе уставилась на него я.

— И ты меня любишь, — продолжал он, не давая мне времени опомниться. — Мы любовники.

— Дорогая! — Дверь словно распахнуло ветром, и на пороге появилась Розали. — Еще двое хотят мятный чай, а Клайв просит кофе без кофеина.

— Несу! — просипела я неожиданно севшим голосом.

Розали исчезла, и кухонная дверь снова закрылась. Повисла пауза — самая мучительная в моей жизни. Я не могла пошевелиться или заговорить, лишь невольно то и дело косилась на семейную энциклопедию, так и лежавшую на кухонном столе, словно там мог найтись совет, как поступить в подобной ситуации.

Джон проследил за моим взглядом.

— Полагаю, меня в энциклопедии нет, — сухо сказал он. О'кей. Я должна взять себя в руки.

— Не понимаю… — пробормотала я, пытаясь вернуть себе хоть подобие самообладания. — Как это — любовники? Ты пытаешься сказать, что у нас был роман?

— Мы встречались восемь месяцев, — сказал Джон, не сводя с меня напряженного взгляда темных глаз. — Ты собиралась уйти от Эрика ко мне.

Я не сдержала истеричного смешка, но тут же прикрыла рот ладонью:

— Извини, не хотела показаться грубой, но… Уйти от Эрика? К тебе?

Прежде чем он успел ответить, дверь снова открылась.

— Лекси, можно мне еще минеральной воды? — попросил какой-то краснолицый гость, заглядывая в кухню.

— Держите! — Я сунула ему по бутылке в каждую руку. Дверь снова закрылась.

— Ты хотела сказать Эрику, что больше не можешь с ним жить, — быстро заговорил Джон. — Ты должна была вот-вот уйти от него, мы строили планы… — Он замолчал и вздохнул. Потом продолжил: — А тут эта авария…

Его лицо оставалось совершенно серьезным. Он явно не шутил.

— Но это просто смешно!

Джон изменился в лице, словно я его ударила.

— Смешно?

— Да, смешно! Я не ветреного характера, к тому же у меня отличный брак, прекрасный муж, я счастлива…

— Ты несчастлива с Эриком, — перебил он. — Поверь мне.

— Конечно, счастлива! — стояла я на своем. — Он замечательный, идеальный…

— Идеальный? — Казалось, Джон решил не договаривать то, что хотел. — Лекси, он не идеальный.

— Ну, почти идеальный, — неожиданно разозлилась я. Кем себя возомнил этот тип, заявившийся на мою вечеринку, чтобы объявить себя моим любовником? — Слушай, Джон, кем бы ты ни был, я тебе не верю. Я никогда не стала бы изменять мужу. У меня сказочный брак. У меня не жизнь, а мечта!

— Не жизнь, а мечта? — Джон потер лоб, словно стараясь собраться с мыслями, — Так ты теперь думаешь?

Что-то в этом человеке меня ужасно раздражало.

— Конечно! — Я развела руки в стороны, — Посмотри на эту квартиру! Посмотри на Эрика! Это же фантастика! С какой бы стати я решила бросить все это ради… — Я замолчала, так как кухонная дверь снова открылась.

— Милая, — улыбнулся мне с порога Эрик. — На какой стадии кофе?

— Уже практически варится, — сказала я, дрожа от эмоций. — Извини, дорогой. — Я отвернулась, чтобы скрыть побагровевшие щеки, схватила ложку и принялась накладывать, то и дело рассыпая, молотый кофе в кофеварку. Я очень хотела, чтобы Джон ушел.

— Эрик, боюсь, мне нужно идти, — сказал он за моей спиной, словно прочитав мои мысли. — Спасибо за прекрасный вечер.

— Джон, дружище! — Слышно было, как Эрик похлопывает приятеля по спине. — Мы с тобой встретимся завтра, поговорим насчет совещания по планированию.

— Да, давай, — ответил Джон. — До свидания, Лекси. Очень приятно было снова познакомиться.

— До свидания, Джон. — Усилием воли я заставила себя повернуться и выдавить радушную улыбку хозяйки. — Рада была повидаться.

Он сделал шаг вперед и легко поцеловал меня в щеку.

— Ты ничего не знаешь о своей жизни, — прошептал он мне на ухо и, не оглядываясь, быстро вышел из кухни.