Попаданец в бога. «СВАРОГ»

Глава 20 Максимово городище

Поговорив с Василисой, мы определились с дальнейшими действиями. Если город снаружи, находится там, где надо, то путь до устья реки, значительно сократится. В остановку флотилии варягов я особо не верил, но попробовать, пожалуй, стоило.

Правда, для начала нужно кое-что сделать и наконец немного отдохнуть, воспользовавшись разницей в скорости тока времени. Ведь ночь, проведённая на острове, равнялась всего полутора часам снаружи.

А пока три сестрички собирали фрукты на ужин, Парацельс снова помог сотворить чудо. Использовав ещё один трофейный камушек, трансформирующий саму реальность, в сочетании с ловцом душ, я по его рекомендации смог создать межпространственный карман. В него свободно поместился сломанный меч и прочие магические трофеи.

Так что теперь не надо было таскать оружие за собой на цепи. Однако добровольные путы пришлось оставить. Серебряное кольцо по-прежнему сковывало правое запястье, и с него свисали несколько звеньев. Остальное пряталось в пространстве между слоями реальности.

Теперь, чтобы извлечь меч из магического кармана, нужно просто потянуть за цепь левой рукой. Проделав это несколько раз, я убедился, процесс применим в боевых условиях. И появление меча из воздуха, наверняка вызовет удивление у возможного противника. Кстати, тренировка показала, что оружие эффективно на дистанции до десяти метров, но практически не применимо в тесных и замкнутых пространствах. Это приходилось заранее учитывать.

После того как солнышко зашло, часть листьев и плоды дерева начали фосфоресцировать, так что ночная тьма не смогла полностью поглотить остров. Воспользовавшись эффектом, наша компания, пристроились под кроной, рядом с бассейном, наполненным пресной водой. Три обворожительные сестрицы устроили ужин, состоящий только из фиолетовых плодов. Выбор фруктов определённых цветов удивил, и я, не выдержав, поинтересовался, чем он обусловлен. Отвечать взялась Василиса.

— В землях ящуров, эти деревья очень редки. А в том убежище, где мы с отцом жили, как раз росло одно из них. Так что питались плодами часто. Мудрецы поведали, что деревья — магические гибриды, выращенные учёными волшебниками, давно исчезнувшей цивилизацией.

— Права девка. Их древние селекционеры вывели. Слышал я о них и не раз. Много чего они оставили в сфере миров. Гигантское дерево, чьи корни проросли в сотни миров, тоже их рук дело — не выдержав, поведал Парацельс. — А я-то думаю, почему плоды разных цветов, источают остаточную энергию. Причём, каждый цвет немного другую.

Махнув призраку чтобы, помолчал, я снова вслушался в рассказ девушки, получившая вагон знаний у непонятных мудрецов, по всей видимости, ушедших в добровольное изгнание из имперских осколков.

А тем временем Василиса вошла во вкус и начала настоящую лекцию.

— Фиолетовые надо есть на ужин, потому что перед сном лучше всего их употреблять. Они силы восстанавливают, усталость снимают и позволяют нормально уснуть тем, у кого с этим проблемы. Конечно, выглядят все плоды, похоже, но я могу с закрытыми глазами, на ощупь определить, какие из них, употребляют в той или иной ситуации. — Пододвинув к себе бронзовый наплечник голема, теперь наполненный фруктами разного цвета, Василиса взяла оранжевый. — Вот если такой на ночь съешь, то точно не уснёшь. Он бодрит и даже немного скорости движениям придаёт. Отец всегда такие в дальние и опасные походы брал.

— А красный что даёт? — спросил Славик и указал на ярко-красный фрукт.

— А красные, они из редких. Безнадёжного тяжелораненого, несколько таких, за два дня на ноги поднимут. А просто раны, за сутки затянутся. А ещё есть жёлтые, они очень питательные и для выносливости хороши. Двух хватит, чтобы даже лошадь накормить и сил предать, на целый день.

— А синие, почему ты их нам пробовать не разрешаешь? — спросила одна из сестриц.

— Синие, неокрепшим умам лучше не употреблять. Они мозговую активность повышают на какое-то время. И ежели рядом нет книг, которые нужно изучать и дословно запоминать, в голову человека начинает лезть всякое-разное. Иногда это приводит к нехорошему — объяснила Василиса и указала на зелёный плод, свисающий прямо у неё над головой. — Ну а про зелепухи и так всё ясно. Они не спелые и просто опасны для употребления. От светло-зелёных просто животом будешь помучаться, а от тёмно-зелёных можно и окочуриться, если сожрать сразу несколько. А те косточки, что находите внутри любых плодов, собирайте в кучу. Они разные и используются в науке алхимии по-всякому.

— А про розовые, ты почему ничего не сказала? — снова спросила одна из тройняшек. — Я сама видела на верхних ветках несколько штучек. Они намного реже, чем даже красные, но на глаза попадаются.

Неожиданно я заметил, как на щеках, выслушавшей вопрос Василисы, появился румянец. Это значило, что не упомянула она про розовые плоды неспроста.

— Я уже Митьке говорила, розовый пробовать, строго настрого запрещено, так что за ними не лазить и не рвать. Они опасны для здоровья. Даже от одного можно либо умереть, либо зрения и иных чувств лишиться. Вам всё понятно? — требовательно спросила Василиса и девчонки закивали.

Однако я сразу определил, что она соврала. Так что приготовленный заранее вопрос о единственном чёрном плоде, замеченном глубоко в кроне, задавать не стал.

После посиделок, на которых сёстры Морозовы с братцем, меня ещё раз устно поблагодарили за спасение, всех явно потянуло ко сну. И даже мне первый раз за время пребывания в этом необычном мире, по-настоящему захотелось спать. В результате я и не заметил, как отошёл от дерева подальше, скинул кольчугу, улёгся на тёплом песочке и сразу отрубился.

В пришедшем сне я шёл по разрушенному городу, но не тому, обнаруженному в проклятом осколке, а совсем иному. Здесь всё было намного страшнее. На пути попадалась воронки, больше похожие на кратеры. Некогда высокие, а теперь оплавленные здания, превратились в сросшиеся воедино наслоения этажей, отдалённо похожие на огарки свечей. А на улицах застыли реки, грязного стекла. Из него торчали куски ржавого металла и части машин.

Идущие рядом бойцы, были облачены в тяжёлые латы, похожие на рыцарские, но покрытые несколькими слоями прорезиненного брезента. При ходьбе бронекостюмы издавали, въевшийся в подсознание, натужно жужжащий звук. За спиной у спутников висело оружие, с легко узнаваемыми пламегасителями и криогенными охладителями.

Обогнав идущего впереди, я заглянул под поднятое забрало, и сквозь защитный плексиглас, увидел до боли знакомые, голубые глаза, отдалённо похожие на глаза Василисы.

Девушка мне подмигнула, и в этот момент, свинцовое небо прочертили дымные росчерки, заставившие всех, кинуться врассыпную. Затем на горизонте появилась серия ярких вспышек.

А когда вместе со звуками взрывов, до нас дошла взрывная волна, я снова очнулся на острове и увидел голубые глазки, склонившейся Василисы.

Судя по солнечному свету, отражающемуся от лоснящихся листьев, на острове наступило утро. И это означало, что пора приступать к осуществлению нехитрого плана.

— Ты не дышал — прошептала Василиса и я заметил беспокойство, промелькнувшее в её взгляде.

— Значит, не хотел — ответил я.

— А разве так можно, совсем не дышать?

— Не знаю. Возможно, я умею.

Осмотрев недостроенное святилище и раскидистую крону дерева, образующую своеобразную крышу, я сразу обратил внимание на тройняшек. Те сгребали песок с портика и подметали ступеньки, очищая скрытую поверхность постройки. Троица белокурых красавиц, косилась, и с явным интересом, рассматривая своего спасителя, а их брат возился со степным конём.

— Куда уставился? — с претензией поинтересовалась Василиса.

— Да так, смотрю на сотворённое собственными руками, и думаю, а не переделать ли тут всё?

— Я тебе переделаю. Остров хорош. Дерево даёт пищу и тень. Не знаю, что ты хотел построить, но получилось неплохо. Колонны подпирают самые большие ветви. Поступающая из источника вода, очень вкусная. И её столько, сколько надо. В самом глубоком бассейне, она холодная аж зубы сводит. В большом, идущем по кругу, потеплее. А в самом дальнем, недавно расчищенном от песка, днём становится словно парное молоко.

— Ладно, тогда не буду ничего переделывать. Ну что Василисушка, надеюсь, ты готова к походу в город? — спросил я и придирчиво осмотрел девушку.

Сейчас она была облачена в сарафан, реквизированный у одной из тройняшек. Голова завернуть в платок, да так чтобы ни единый рыжий волос не вылезал наружу. А свёрнутая коса прикрыта переменной сумой, висящей наподобие рюкзака.

— Я-то готова, а вот ты нет. В кольчуге и с бронзовым обручем на голове, там лучше не расхаживать, так что оставь это всё здесь. А вот это, наоборот, одень — приказала Василиса и сунула мне в руки подобие высоких лаптей, с завязками. К ним в комплекте шла шляпа, сотканную из тоненьких стебельков желтоватой лозы и похожая на соломенную.

Справившись с нехитрой обувкой, я стал похож на рыбака или бедного крестьянина. Девушка придирчиво меня осмотрела и махнула рукой, дескать, и так сойдёт. Затем близняшки притащили плетёную корзину с деревянными крюками, предназначенную для переноски на плечах. Откинув крышку, я увидел, что короб почти полностью наполнен плодами жёлтого, оранжевого и фиолетового цветов.

— А это зачем? — поинтересовался я.

— Таким как мы, без товара, предназначенного для продажи, лучше по Максимову городищу не бродить. Да и фрукты можно обменять на информацию или пассажирские места на торговой ладье — ответила Василиса.

— Ясно. Ну тогда нам пора — сказал я, и протянув спутнице кошель с серебряными монетами и трофейный стилет, взял её за руку.

Прикрыв глаза, использовал большую часть остававшихся крупиц силы и переместил нас из хранилища в реальность. А после того, как снова увидел свет, понял, по неопытности, едва не натворил бед.

Точка нашего появления, находилась всего в трёх метрах от стены, прямо между пышно разросшимися зарослями колючки. Мне острые шипы особо не страшны, а вот Василиса сразу же получила несколько уколов взад и громко ойкнула от неожиданности.

Пришлось оторвать от её пятой точки, впившуюся ветку и подхватить девичье тело на руки. Конечно, Василиса недовольно пофыркала, но вынести себя из плотных зарослей колючки позволила.

Выйдя на простор, она осмотрела стену за спиной, огораживающую границу между осколками, а потом указала на город.

— Сварог, а ведь ты прав. Это и есть Максимово городище. Названное оно так в честь одного из богатырей моего пращура, самого Василия Мудрого.

— А почему в городе два кремля?

— Так уж получилось, что богатырь Максим имел две семьи и дал начало, сразу двум княжеским родам, так называемой правой и левой руки.

— Значит, именно отсюда всего три дня хода до устья реки? — спросил я, не особо заинтересовавшись историческими заморочками местной знати.

Василиса кивнула.

— Как думаешь, они уже знают о вторжении на речные земли?

— Конечно, знают. Колдуны умеют сообщать своим о подобных делах.

Я напряг зрение и ещё раз осмотрел город, но не заметил никаких приготовлений. Сейчас был полдень и деревянный пригород жил обычной жизнью. У пристани стояли ладьи, некоторые из которых больше походили на грузовые баржи, а большой рынок на том берегу, кипел от количества людей и пестрел от обилия открытых торговых точек.

Спустившись с холма, мы добрались до высокой насыпи, со стоящими в рядок идолами семи богов Белоградья. Рядом водили хороводы дюжина волхвов, совершающих непонятные ритуалы. Несколько жгли воняющие полынью костерки. Остальные курсировали от насыпи к лодочной пристани. Собирали подношения у прибывающих горожан и за медную монету отводили некоторых из них к статуям, для личного преклонения.

И хотя лодок к этому берегу приставало не особо много, было видно, процесс отлично организован и подобное происходит весь световой день, без перерывов.

Рассмотрев вблизи белые статуи, я почувствовал идущие от них остаточные эманации силы. На подсознательном уровне стало понятно, личного контакта с ними лучше избегать, иначе меня могут заметить хозяева изваяний.

Добравшись до пристани, Василиса сразу определила, кто из лодочников ожидает пассажиров и договорилась с одним из них о переправе на другой берег. Водяной извозчик сначала для виду поломался, увидев у себя на ладони, две серебряные монеты непонятного происхождения, но потом согласился.

— Чего это он? Неужели цена уплачена слишком маленькая? — прошептал я, когда мы уселись на пассажирскую лавку, большой лодки, а сам извозчик отошёл, явно выискивая глазами тех, кого сюда изначально привёз.

— Да нет, серебра я заплатила, даже с преизбытком. Но монеты нездешние, а значит, лодочнику придётся идти к меняле, и тот срежет свои 15–25 процентов от дохода, в зависимости от качества и ценности монеты. Такое извозчики, страсть как не любят — объяснила Василиса.

— Так заплати больше, чтобы не нервничал. Я же тебе цельный кошель серебра выдал. Да там даже несколько золотых кругляшей имеется.

— Не Сварог, нельзя больше платить. У нас видок не тот, чтобы серебро горстями рассыпать и золото светить. Лодочник заподозрит чего, сразу стражникам доложит. А так пусть думает, что мы деревенские, едем на большой базар.

— А ведь умна девка — подал голос Парацельс, который всё утро помалкивал и о чём-то размышлял. — Может и вправду сможет чего-нибудь намутить с варягами. — А тебе Сварог, я советую в городе не расслабляться и силой не пользоваться, ни при каких обстоятельствах. Присутствие таких как ты, некоторые одарённые магией чуют подсознательно. Надеюсь, почти полное отсутствие энергии, поможет тебе не сильно выделяться в толпе.

Выслушав призрака, я заметил настороженный взгляд одного из волхвов, буквально сканирующий пристань с тремя дюжинами лодок разного размера. Чтобы не отсвечивать, пришлось уставиться на воду и начать рассматривать стайки мальков, прячущихся в зарослях водорослей, от стремительных щупаков.

А потом прибыла супружеская пара, дородно выглядевших горожан. Они уселись на пассажирскую лавку, находящуюся на другой стороне лодки. Усатый мужчина лет сорока на вид, был одет в изукрашенный вышитыми узорами кафтан, яловые сапоги и высокую шапку. А его полноватая жена, из-за обилия многослойных юбок с узорами, жакетов и богато украшенного кокошника, была похожа на бабу, готовую занять законное место на самоваре.

Пока мы не отчалили, мужчина начал недовольно бухать, что дескать, он оплатил по полной весь круиз к святому месту, причём заранее в оба конца. Однако ушлый лодочник его быстро осадил, сказав, что за медь попавшую в его кошель, в полном распоряжении горожанина только половина лодки.

Горожанин особо спорить не стал, но всю дорогу нервно поглаживал усы и шептался с жёнушкой, выказывая взглядами свою неприязнь к крестьянам, посмевшим разделить с ним транспорт.

Мы же с Василисой молча слушали лодочника, который всю дорогу лихо работал вёслами и одновременно громко распевал многокуплетную песню, про два княжеских рода, управляющих городом. Судя по тексту, они постоянно ссорились по разным пустякам. И хотя слова песни, не забывали прославлять обе стороны перманентного конфликта, глубоко скрытая издёвка читалась. А ещё я неожиданно узнал знакомый сюжетец, скрепляющий воедино поэтическую новеллу, про внезапно полюбивших друг друга высокородную княжну и молодого наследника княжеского рода. Так что уже на середине затянувшейся песенки, я догадался, закончиться она не особо хорошо, для всех причастных сторон.

И чем ближе мы приближались к пристани, тем больше она походила на небольшой порт. Выйдя на настоящую каменную мостовую, мы постарались как можно быстрее раствориться в толпе.

Как я сразу подметил, парочка недовольных горожан, зачем-то пыталась нас преследовать, но сразу отстала, едва мы зашли за ряд припортовых заведений, плотно жмущихся друг к другу.

Обилие торговых лавок, всяческих харчевен и трактиров, впечатляло. Такого в Мстиславле на глаза не попадалось. Сразу становилось ясно, что это место, одно из торговых узлов, где сходятся сразу несколько путей. Ещё будучи на острове, я изучил нарисованную Василисой карту и всё понял.

Город находился почти на середине речного пути и ко всему прочему, удачно разместился в узком месте длинной излучины, омываемой потоком с двух сторон. Именно здесь река делала резкий поворот и несла потоки к горному перевалу, совершая широкий крюк на несколько сотен километров, и возвращалась назад. Так что если пристать к одному берегу и перейти пешим на пристань, находящуюся на противоположной стороне, то теоретически можно было всего за час, сократить путь по воде, почти на двое суток.

Это особенность быстро обнаружили купцы. Они начали переправлять свои товары по суше, перегружая их на другие ладьи, либо перетаскивали волоком небольшие суда, по специально созданному сухому пути. Таким образом, именно здесь встречались почти все грузы, идущие из степных земель, с товарами, приходящими от варягов. Из-за строения речного осколка, сухопутный путь из империи мог проходить мимо в обе стороны, но водный путь косвенно попадал в зону влияния Максимова городища.

Именно этот город формально считался самым большим, богатым и густонаселённым. Именно благосостояние и позволяло ужиться двум родственным, княжеским родам, вот уже сотни лет строго блудящим вооружённый нейтралитет.

Жизнь вокруг кипела, и я так и не заметил никакого беспокойства по поводу начавшегося вторжения. Приготовлений к войне тоже заметно не было. Это удивляло, и я, не выдержав, отвёл девушку к стене склада и задал единственный вопрос:

— Василиса, а скажи-ка мне девица. Они и вправду не понимают, что именно происходит в Белоградье, или упорно делают вид?