Попаданка. Мама – служанка (СИ)

Глава 11

С губ Златы сорвался стон. Долгий, пошлый, развратный. От замаха одного, легкого и игривого, у нее огонь прокатился по телу. Не хуже, чем на поцелуй, отреагировала она на Ратмира. И свела бедра. Перед внутренним взором вспыхнуло, как уложил бы ее Ратмир на ковер. Как сорвал бы одежду и с поцелуями жесткими, до следов по всему телу присвоил бы себе. Горячие и сладкие были эти фантазии. Злата моргнула, пытаясь отогнать навязчивые мысли. Нет, Ратмир враг, и она не должна размякать.

– Не бойся. Не уйду в свой мир. Не украду Дарена. Зря я сказала, напугать тебя хотела, – выдохнула Злата и дернулась, чтобы вырваться. – Не сделаю я такого никогда. Я честный человек. Но учти, обидишь мальчика, тебе не поздоровится. О нем пекусь теперь, не о себе. А я… Что мне о себе волноваться? Жизнь моя взаймы теперь. Не моя собственная. Не стану за спиной чужой прятаться. Дарен – семья моя отныне. Его собой и закрою, если надо будет.

– Я и закрою, – строго отрезал Ратмир, незаметным, но неумолимым движением толкая Злату к стене. – Я его отец. Мне и защищать. Но я рад, что мы на одной стороне, Злата. Мне не хотелось бы… вредить тебе. Если бы ты захотела забрать у меня сына или причинить ему какое-то зло.

С намеком произнеся последние слова, Ратмир лукаво усмехнулся. Его пальцы вновь скользнули по лицу Златы, но уже не так невинно. Очертив большим пальцем контур ее губ, он слегка смял их. Казалось, до сих пор горели после поцелуя. И хотелось коснуться снова, прижаться губами, распробовать дольше, слаще.

Ратмир едва заставил себя отпустить эту девушку, отступая назад. Пусть занимается своими интерьерами или как там их! Он не против. Лишь бы не пыталась Дарена у него отнять.

Злата прихватила палец Ратмира губами, слегка прикусывая его. И снова дерзко сверкнула глазами, показывая, что сдаваться не собирается!

– А в моем мире женщины имеют равные права с мужчинами! Как… амазонки, вот! В некоторых государствах даже воюют наравне с мужчинами, оружие в руках держат, а не только на кухне у плиты стоят. Так что не дури мне голову, князь. Я тоже Дарена защищать буду. Вдвоем мы у него теперь…

Злата вспомнила про настоящую мать Дарена, которая умерла. И погрустнела. Догадывалась ведь, любил ее Ратмир сильно. Раз помешался слегка… на поиске ребенка своего. Раз не верил никому, что малыш умер, и столько лет продолжал поиски… Интересно, как нашел Дарена, кто выдал тайну?

– Надо Дарена найти, – вдруг встрепенулась Злата и одарила Ратмира новым недовольным взглядом. – А то он собаку искать убежал. Но чует мое сердце: врет он это. Выплакаться пошел снова. Глаза на мокром месте у него были. Тяжело переживает малыш. Надо найти, утешить нам вместе… – неуверенно добавила Злата и потянулась к ладони Ратмира и накрыла ее своей ладошкой, словно утешая. – А то вдруг за ворота выбежит… Вдруг обидит его кто-то? Он же маленький совсем. Или во дворце твоем заблудится? Да стража наругает. Надо искать!

***

Дарен быстро нашел Клыка. Пес довольно завилял хвостом, тычась мокрым носом в ладонь, требуя, чтобы его почесали за ушами. Дарен слабо улыбнулся, а потом просто опустился на колени, обнимая его за шею. Он уткнулся лицом в собачью шерсть, тихонько всхлипывая. Слишком все было непонятно, странно в этом дворце, рядом с Ратмиром!

Вдруг послышались шаги. Наверно, кто-то из слуг. Дарен не хотел, чтобы его заметили. Вытерев щеки, он быстро юркнул в ближайшую дверь. Там Злата тоже делала перестановку. Но слуги оказались неаккуратны, и не только передвинули мебель, но и зацепили большой портрет. Теперь тот висел косо, а за ним виднелся… словно маленький рычажок?

Дарен подошел ближе, нерешительно отодвинув портрет сильнее и опустив рычаг. В стене заскрежетало, и вдруг она разъехалась, открывая узкий ход, из которого тянуло сырым камнем и даже мхом. Дарен оглянулся назад, слыша голоса служанок, и скользнул в потайной ход, прикрыв его картиной.

***

Рок сидел на деревянной лавке, привалившись спиной к холодной каменной стене. Черные волосы, слегка волнистые, спутанные, падали на плечи. Лицо казалось неестественно, по-кукольному бледным в свете далекого факела. Хотя… кому бы оно таким показалось? Рок перекатился головой по стене, глядя на толстые прутья решетки. До обеда еще далеко, а приносящий еду охранник угрюм и молчалив, как будто Ратмир нарочно приказал ему не говорить с узником. Чтобы у Рока остался только он. Его пленитель и мучитель, от разговоров с которым хочется по-детски зажать уши.

Рок наклонился, в который раз перехватывая тяжелую цепь, тянущуюся к его лодыжке. Бесполезно. На коже и так остались ссадины от того, как пытался рваться… когда-то. День и ночь он давно перепутал. Рок сильнее закутался в кафтан, наброшенный поверх тонкой рубашки и разорванных снизу брюк – тщетная попытка рваться с цепи.

И вдруг раздался шорох. Рок дернулся всем телом. Только крыс здесь не хватало! Хотя с этим Ратмир боролся строго. Да и звук шел будто из стены, в самом дальнем углу. Там, в полутьме, зашевелились, раздвигаясь, камни. В неверном слабом свете он увидел… мальчика. Совсем еще ребенка, тощего, щуплого в дорогом наряде, в котором будто чувствовал себя непривычно и проверял, не зацепился ли плечом о стену. Наверно, ругали его за вымазанную одежду?

Рок зажмурился, встряхнул головой. Мерещится же! Не может быть здесь ребенка. Не умер же Рок, чтобы невинный и нежный небесный ангел спустился в эту дыру, чтобы забрать его душу! Он облизнул пересохшие, растрескавшиеся губы, хрипло прошептав:

– Кто ты?

Дарен тем временем забыл обо всех своих бедах и тревогах, охваченный жаждой приключений. Это же надо, найти настоящий потайной ход! Надо Мареку из деревни рассказать, когда в гости позовет! Вот обзавидуется?

Потайной ход был старый. Им давно никто не пользовался. Дарен снял с плеча паутину и громко чихнул. Потом помотал головой, пытаясь приглядеться. Глаза его потихоньку привыкали к темноте. Перед ним была огромная темная камера, а вдалеке он разглядел цепи и человеческую фигуру. И отправился туда.

– Дарен. Дар. Меня зовут Дарен, я здесь живу. Во дворце, – его голос прозвучал непривычно звонко в тишине подземелий.

Дарен смотрел во все глаза на мужчину в цепях. На его дорогую и удивительно чистую одежду. Папа… Велес рассказывал, что в тюрьму нельзя попадать. Там одежда порванная, грязная и воняет. Но этот молодой мужчина выглядел так, будто вчера танцевал на балу. И волосы его были не спутанными, а лежали на плечах черными волнами, будто нарочно завитые.

– А тебя как зовут? Ты красивый… – зачарованно проговорил Дарен.

Он забыл все, что ему приказывал Велес. Не говорить с незнакомцами, не подходить близко. Дарен подошел и коснулся кружева рукава, глядя на пленника с восторгом. Что за странный пленник это был?

Рок протянул руку, готовый благодарить небо, что руки не скованы. Что можно коснуться… живого, настоящего человека. Ощутить рядом кого-то, кроме безликого охранника и заклятого врага Ратмира. Кончики его пальцев мягко скользнули по темным волосам Дарена.

Факел горел далековато, было сложно разглядеть идеально, но мальчик показался Року кукольно красивым… Только глаза будто напоминали Ратмира. Рок резко выдохнул. Недолго и с ума сойти, повсюду уже враг мерещится!

– Рокомил я, Роком меня зови, – собственный голос казался севшим, чужим, мало приходилось говорить в последнее время. – Расскажи, как ты здесь оказался, малыш? Что за ход в стене?

Рок потянул Дарена к себе, чтобы сел рядом на лавку. Взгляд с тоской скользнул к ходу в стене. Если бы не проклятая цепь… Но сколько ни пытался Рок ее выдрать из стены, только пальцы свозил о крупные звенья.

Дарен пожал плечами и послушно сел рядом с мужчиной, любопытно пожирая его взглядом. Он совсем не походил на тех мужчин, которые жили в деревне! Что уж говорить, если даже Велес разительно отличался от грубоватых деревенских мужиков, то этот незнакомец и вовсе походил на существо из другого мира.

– А ты настоящий? – с интересом спросил Дарен и ткнул пальцем в плечо Рока. – Или дух какой, из другого мира? Никогда не видел таких красивых людей…

Конечно, Рок был человек. Едва-едва тлеющий факел в отдалении освещал фарфорово бледную кожу, огромные синие глаза, тонкую, почти девичью фигуру и алые искусанные губы. Ресницы у Рока были такими длинными, что у мамы Дарена таких не было! Так подумал мальчик, разглядывая его. И только потом вспомнил, что невежливо взрослым не отвечать на вопросы, и поспешил исправиться:

– Я не знаю! Я бегал по дворцу, искал Клыка. И увидел открытую комнату, а там рычаг в стене. Вот я и нажал, и дверца отворилась! Но ты не выдавай меня никому. Боюсь, что накажут.

Дарен нахохлился, как птенец, подобрав под себя ноги, и уселся глубже на лавку, вспомнив о своих печалях.

– Не выдам, – пообещал Рок, тепло улыбнувшись, взъерошивая волосы Дарена, забавную темную челку. – А я… человек. Узник Ратмира, князя Дивеева. Хорошо, что ты пришел, малыш. Не то скоро и речь человеческую забуду, кроме голоса его… А Клык – это кто? Щенок твой?

Рок все еще чувствовал на кончиках пальцев его мягкие прядки и, даже убрав руку, задумчиво повел пальцами. Уже давно он чувствовал только грубый камень, дерево лавки, железо оков. А хотелось коснуться свежей травы, вдохнуть пряный воздух под солнцем. Хотя… может, уже трава и пожухла? Рок потерял счет времени, лето сейчас или осень уже.

Глаза Дарена округлились. Он вместо того, чтобы испугаться, придвинулся ближе. Осторожно тыкая пальцем в железную цепь на ноге. Он знал, что на цепи обычно держат собак. Но чтобы людей?!

– Провинился ты сильно, что тебя заперли тут? – выдохнул Дарен взволнованно и потянулся погладить пушистые черные кудри. – Такие мягкие… у меня даже не такие! – Дарен непосредственно ткнулся лбом в плечо Року. – А Клык не щенок. Он большая охотничья собака! Но думаю, охотиться он больше не будет, а будет спать со мной! Чтобы когда кошмар, я мог прижаться к нему! Ну, если позволят. А то мама какие-то гадости говорить начала, да слова мудреные. Прививки, фи, не знаю, что это! А ты не знаешь?