Попасть в историю. Злодейка в академии

Глава 10

Небо вызвездило, когда наша группа собралась у ворот академии. Те еще не закрылись на ночь, но через час охранное заклинание должно было запереть их до утра.

Стоявшие же вокруг сокурсники уже не выглядели столь апатичными, как днем. К ночи некроманты всегда были бодрее и веселее в силу особенностей дара. Тем было легче управлять при свете луны. Потому-то силы на дурь и оставались. Так что адепты обменивались смешками, шуточками, тычками… Я же стояла, прислонившись спиной к стволу раскидистого граба, старательно сдерживая зевоту.

Сумка, хоть в ней уже и не было химериуса, знатно оттягивала плечо. Пришлось захватить с собой колья, парочку порошков, несколько металлических склянок с зельями, тесак, малый справочник заклинаний, который по весу тянул на большую такую мечту убийцы – сотрясение при его неправильном использовании могло случиться на раз-два, а если ударить как следует, то книженция могла отправить на тот свет и безо всяких заклинаний. И это не считая лопаты, которую я держала в другой руке.

– Ничесе, сколько запасов! Похоже, кто-то боится нападения зомби, – снисходительно хмыкнул один из одногруппников, пройдясь взглядом и по моей сумке в частности, и по фигуре в целом. – Не переживай, крошка, держись рядом со мной. Я не дам умертвиям тебя обидеть…

«Я сделаю это сам», – продолжила мысленно, оценивая столь самоуверенного адепта, который, похоже, сам был не в курсе, кто такие Тэрвины, а дружки его не просветили. Тип был невысоким, рыхлым, круглым, как бочонок с элем, и имел нос идеальной длины – самой что ни на есть удобной для засовывания его в чужие дела. Этот флюгер мне так и захотелось укоротить.

– Когда нет лишней жизни, лучше иметь под рукой пару лишних зелий, – отозвалась я. – Так что да, я прихватила кое-что… – И, выразительно глянув на пустые руки адепта, добавила: – А у тебя, я смотрю, из запасов только один – словарный. И тот скудноват…

– У него есть еще жировой. Зато сразу – на все пузо! – хохотнул стоявший рядом со мной тощий паренек в очках. Правда, сдается мне, он сказал это не ради того, чтобы поддержать меня, а только лишь желая досадить носатому. Уж больно тот успел достать остальных за то время, что мы ждали преподавателя.

– Это не пузо, а пресс! – проворчал толстяк, задирая рубашку, чтобы продемонстрировать оный и три слоя сала над уровнем мышц.

– И что ты им давишь? Жмых? – меж тем поинтересовался еще кто-то из-за моей спины.

– Скорее он налегает на булочки с кленовым сиропом, – подала голос черная, как галка, девица, подходя к нам.

Я ее раньше в группе не замечала. Потому как, если бы хоть раз увидела эту короткую дерзкую стрижку, эти колечки, которые были у чародейки, казалось, везде: и в носу, и в губе, и в бровях, – запомнила бы точно.

– А ты еще кто такая? – насупившись, отчего щеки его раздулись еще больше, поинтересовался мой непрошеный защитничек.

– А я та, кто не даст зомби надругаться уже над тобой, – усмехнулась она, дав понять, что слышала весь разговор с самого начала.

И пока я, заинтересованно рассматривая девицу, гадала, кто же это такая, к чернявой подошли еще несколько адептов. И все они выглядели не столько старше нас, сколько увереннее, матерее и наглее. Одним словом, выпускники. А именно ими прибывшие вместе с магистром Солвейгом маги и были.

– Практикумы до излома зимы у первогодок проходят совместно со старшекурсниками, – пояснил декан некромантов и жестом торговца, демонстрирующего свой лучший товар, указал на незнакомых нам адептов. – Более опытные адепты будут страховать вас при поднятии и упокоении умертвий, когда вы будете призывать души из безвременья и строить пентаграммы, потому как искусство смерти не терпит ошибок…

Магистр еще что-то говорил, я слушала, сцеживая зевки в кулак, как вдруг сонливость словно рукой сняло. Меценатом моей бодрости стал один припозднившийся темный. Он рысцой подбежал к группе и попытался затеряться в толпе, но бдительный Солвейг его увидел.

– А, Фартис, вот и ты наконец! – поджав губы, недовольно возвестил преподаватель.

И все бы ничего… Мало ли опоздунов в академии? Только вот это был тот самый адепт из круга. Брюнет, что стоял у самой границы, прячась за спиной преподавательницы по травоведению во время покушения.

Он что – тоже темный?

Хотя, если рассуждать логически, это был самый очевидный вариант. Атаковали же Ричарда зарядом из разноименной магии. И если за светлый потенциал отвечало плетение круга, то за темный – как раз носитель дара смерти. А значит, и искать следовало в первую очередь на факультете некромантии. Моем факультете…

Итак, последний подозреваемый опознан. И это был плюс. Правда, из тех, которые получаются, когда на минусы жизни сморишь сквозь поднятый средний палец… Ведь если этот Фартис – возможный убийца, то сегодня ему выпадет шикарный шанс устранить одну любопытную адептку из шатра…

Так, стоит держаться от этого некроманта подальше. Как во имя общего государственного дела, так и для сохранения жизнеспособности конкретно моего тела.

Составив такой нехитрый план для себя, я поправила ремень на сумке, делая вид, что внимательно слушаю профессора, который уже заканчивал инструктаж.

– Всем все понятно? – спросил он в заключение. И, дождавшись кивков, скомандовал: – А теперь я разделю вас на пятерки… Трое первокурсников – вас пока больше – и двое выпускников.

Меня это «двое» насторожило: то ли с успеваемостью на факультете было не очень, то ли с выживаемостью… Первое как-то было бы предпочтительнее, хотя охотнее отчего-то верилось во второе.

В нашу длань попали, собственно, я и чернявая любительница колечек – чтобы, как выразился магистр, уравновесить силы, – парень в очках, тот самый, что поддел моего самозваного защитника, сам носатый и… заспанный Фартис! Последний выглядел усталым и осунувшимся. Будто накануне всю ночь колдовал и вычерпал весь резерв.

Хотя… Может, «будто» тут лишнее? Ловчая сеть для драконов на Фрушке наверняка же сожрала у мага, создавшего ее, уйму энергии…

Это заставило меня еще больше насторожиться. Впрочем, и кладбищенская тишина, встретившая нас, едва мы прибыли на погост, к беззаботности не располагала.

Мы миновали могилы, покрытые мхом, старинные памятники и склепы и добрались до той части, где было принято хоронить бродяг и преступников и было полно безымянных могил.

– Сегодня мы будем учиться азам некромантии – упокоению, – с энтузиазмом сообщил преподаватель.

А после уточнил, что для упокоения нужно сначала поднять. А перед тем откопать… Меня в нашей пятерке как даму и как лопатовладелицу вытолкали… В смысле пропустили вперед. Но я была чужда светских предрассудков и, вообще, сторонница равноправия, так что по очереди работать заступом довелось всем, пока мы добывали свой учебный материал.

Чернявая и подозреваемый хотели было уклониться от этой почетной обязанности, напирая на свой опыт, но им не удалось и пришлось показывать мастер-класс. И вот обладательница колечек, которую, как оказалась, звали Файри, пыхтя и выкидывая землю из ямы, в сердцах выдохнула:

– Вот почему девушке откопать приличного парня так непросто…

– А ты уверена, что он приличный? – усомнилась я, все же это была не та часть кладбища, где хоронили досточтимых горожан. – Да и парень ли вообще…

– Ну, судя по имени на табличке – все же мужчина, по датам жизни – все же не старик. А раз вообще расщедрились на поминальный столб, то, скорее всего, да, он приличный такой бандит, а не мелкая сошка… – выдохнула Файри и ударила заступом по крышке гроба.

Звук вышел глухим и многообещающим. Правда, чуяла я седалищем: обещал он неприятности. Но это уже детали…

– Все, – выдохнула некромантка, сдувая прядь волос со взмокшего лба, – теперь твоя очередь, Фартис.

Я же свою уже откопала, так что стояла в сторонке, отдыхала, размышляя: вот уж никогда не думала, что выражение «я ради зачета учебное пособие даже из-под земли достану» обретет для меня буквальный смысл.

Меж тем некромантка, которой подобное было практиковать не впервой, торжественно вручила лопату брюнету. Тот глянул на заступ с обреченностью висельника и протянул руку к черену.

– Хорошо. Тогда домовину пусть левитируют желторотики, – буркнул он и кивнул в нашу сторону.

От такого пренебрежительного обращения оба моих одногруппника возмущенно надулись. Я же лишь философски пожала плечами: надо поднять труп – подниму, надо будет упокоить – упокою… И умертвите, и тех, кто будет мне в этом мешать…

Меж тем предполагаемый убийца спрыгнул в могилу, сменив Файри, и заработал лопатой.

– Чего вы там так долго копаетесь? – меж тем поинтересовался подошедший к нам магистр. – Давайте шустрее, остальные уже закончили.

– Так гроб здоровенный попался… – пропыхтел Фартис, откидывая с лопаты очередной ком земли.

Преподаватель на это лишь поджал губы и отошел к другим адептам. А спустя пару минут из могилы раздалось радостное:

– Все, поднимайте!

– Кого? – педантично уточнила Файри, ибо были варианты: то ли старшекурсника из ямы, то ли умертвие из гроба…

– Меня, конечно! – возмущенно фыркнули из могилы.

А затем из нее высунулась растопыренная пятерня. За эту руку и ухватились оба моих однокурсника, вытянув некроманта из ямы, точно приснопамятную репку из грядки. Правда, в нашем случае «корнеплод» не столько сопротивлялся извлечению, сколько кряхтел и матерился.

– Ну, Тэрвин, мы вытягивали из могилы, теперь твоя очередь, – поправляя очки, выдохнул Вортик – а именно так звали худого и языкатого парня в очках, с которым я угодила в одну команду. – Воскрешай труп!

Как именно – показал уже магистр, обрадовавшийся, что мы наконец закончили откапывать наш практический материал для занятия. Преподаватель детально и подробно, на примере, продемонстрировал создание чар сначала поднятия, а потом и упокоения.

Когда Солвейг закончил и скомандовал: «А теперь шаг вперед, кто будет воскрешать», то двое моих одногруппников, даже не совещаясь, лишь переглянувшись, сделали несколько шагов назад, так что я осталась в роли добровольца… Рыцари благородные, едкая щелочь их подери!

Магистр же, увидев мою кандидатуру, одобрительно кивнул и переключился на других адептов. Мне же ничего не оставалось, как вернуться к месту наших раскопок.

Я подошла к краю могилы. На дне той ожидаемо был гроб. Даже с откинутой крышкой. Так что можно было увидеть останки. Те были… внушительными.

– Знаете, это был не просто порядочный тип, а огроменный… – протянула я задумчиво, прикидывая, сколько силы придется влить в эту махину и при этом… не переборщить!

К тому же анатомия хоть и была похожа на человеческую, но что-то я не припоминала у людей трех берцовых костей в одной ноге… Да еще таких толстых.

– Ого, тролль, – присвистнула некромантка, подходя ко мне и становясь рядом, правда, чуть подальше от края ямины. – Удержать сможешь? Мертвяки этой расы гораздо хуже подчиняются, чем другие зомби…

– А есть варианты? – хмыкнула я.

Альтернатива, конечно, была, но если я предложу команде выкопать новую могилу, с мертвецом поменьше, то меня в ней и зароют. Да и махать опять лопатой не хотелось…

Страховавшая старшекурсница тоже не горела желанием поработать заступом на бис, поэтому уверенно выдохнула:

– Ты права, никаких!

Так что я набрала побольше воздуха в грудь, на миг прикрыла глаза, сосредотачиваясь, и потянулась к дару, который будто только этого и ждал.

Тьма. Концентрированная. Жгучая. Стремительная. Она ринулась по энергетическим каналам, как кровь по венам в момент опасности – стремительно и яростно. Это была та сила, что не позволит тебе сбежать. Лишь сражаться.

Показалось, что я стою не на краю могилы, а над обрывом в горах. И вокруг – лишь пустота, безмолвие и шквалистый, неистовый ветер, готовый поднять тебя ввысь.

Моя сила была сродни безграничной власти. Так же пьянила. Искушала. От нее порой дрожали руки, наполняя пальцы магией и напряжением, готовностью к действию. И самым сильным искушением было сейчас – отпустить магию. Совсем. Чтобы она сорвалась с цепи, ринулась вовне, но…

Я удержалась. Как всегда.

Умение контролировать дар было первым, что я освоила под руководством наставника в тайной канцелярии. Так что и сейчас, представив перед собой матрицу заклинания, начала вливать в плетение лишь небольшую часть той силы, которой я была.

Открыла глаза, увидев перед собой зависший в воздухе ровный энергетический контур. Края его мерцали, отсвечивая тусклым серебром под луной, что блестела меж ветвей ветел и берез. Травяные шапки покрывали холмы могил. По земле стелился туман из тех, что заставляют зябнуть. Ветер почти стих, словно притаился и выжидал…

Последнее мне не понравилось, а вот Вортику – мое промедление.

– Ну, чего застыла, Тэрвин, давай! – обхватив себя за плечи, произнес он и добавил: – А то мы тут все околеем скоро.

И после этих слов поежился и начал переступать с ноги на ногу, чтобы согреться. Впрочем, и второй мой одногруппник, несмотря на жировые запасы, стучал зубами.

Проигнорировав этих мерзляков, начала медленно опускать плетение в могилу, дозируя энергию, которой продолжила питать матрицу, наполняя плетения уже внутри контура. Некромантка держала наготове гасящие чары, если что-то пойдет не так. Я же сосредоточилась на заклинании, работая максимально аккуратно. Но все же какая-то часть меня была настороже. Именно это и спасло, когда я получила толчок сырой силой в спину.

Не будь я начеку, потеряла бы равновесие и упала бы в могилу, пробив собой зависшее в воздухе плетение. Случись такое, вариантов концовки могло быть несколько – от магической контузии до сломанной шеи. Ну еще если бы ожил зомби, то меня могли и сожрать…

Но я устояла. А вот рука – дрогнула. Я на миг упустила контроль, и тьма радостно хлынула по каналам… Пара секунд ушла на то, чтобы вновь взять верх над собственной разбушевавшейся магией. Это получилось даже быстрее, чем я предполагала. Видимо, до этого управлять тьмой мешал излишек силы. Его-то я, похоже, только что и сбросила…

– Какого светлого?! – меж тем выругалась страховавшая меня некромантка, которую тоже отчасти зацепил силовой удар.

Она хотела было повернуться к Фартису и моим одногруппникам, что были за нашими спинами, но не успела. А все оттого, что от излишка магии мою матрицу начало распирать. Да так, что страхующие чары брюнетки затрещали, как ветхая парусина в шторм.

Секунда, вторая, а на третью она заорала: «Ложись!» – и отпустила барьер, не в силах его больше сдержать.

Я же, понимая, что другого выхода нет, уже наплевала на плавность и осторожность и просто бросила матрицу на труп. Чары вспыхнули, словно мертвяк отчаянно сопротивлялся. А потом из ямы пришла отдача. Меня отбросило силовой волной от края так, что я упала, припечатавшись копчиком о дерн. И наступила тишина. Оглушительная.

Другие пятерки замерли, оглядываясь на нас.

Преподаватель же рысью помчался ко мне, лихо так перемахивая через могильные холмики. Чувствовалась в магистре большая практика в забегах с препятствиями…

Вот только пробудившееся умертвие оказалось быстрее. В один прыжок оно выскочило из могилы.

Стоячим этот зомби выглядел еще больше, чем когда лежал… А еще избыток магии, похоже, придал ему небывалых сил… Тело нежити было обвито остатками полуистлевших одеяний, которые рвались и свисали с его костлявых плеч. Провалы глаз светились ледяным светом, полным ненависти и обещания скорой смерти. Умертвие повернуло лысый череп, на макушке которого проплешин было больше, чем волос, и огляделось.

Тут откуда-то сбоку раздался пронзительный визг. Мужской. Орал адепт, который перед занятием набивался в защитники. Хорошо так орал. Не фальшивя даже. Дискантом.

Впрочем, насладиться вокалом подольше помешал Фартис.

– Чего орешь? Беги! – скомандовал он пухляшу.

– И ты тоже не рассиживайся, – это уже мне бросила некромантка, поддержав старшекурсника.

Я решила последовать умному совету и только вскочила, когда на весь погост прогремела команда преподавателя:

– Первокурсники! По деревьям! Выпускники – успокаиваем неподчиненного дохляка!

Умертвие, словно тоже услышало приказ, повернулось к Солвейгу. Весь вид громилы-зомби говорил: и кто это тут у нас дохляк?

Впрочем, магистр не стал больше размениваться на слова, а ударил в нежить. Хорошо так врезал ему магическим хуком, от души и с высоты своего некромантского опыта. Но нежить лишь пошатнулась, продолжив упрямо переть вперед.

– Дохлый тролль! – глядя на неупокойника то ли выругалась брюнетка, то ли констатировала очевидное.

– Для дохлого он вполне себе живой, – заметила я, раскрывая ладонь, в которой вспыхнуло боевое плетение.

– Ты знаешь, что аркан, подчиняющий сорвавшихся с привязи мертвяков, выглядит иначе? И оно на порядок выше твоего заклинания, – уточнила Фай, тоже кастуя плетение.

– А ты слышала, что лучший способ властвовать – это разделять? – отозвалась я, замахиваясь.

– И ты решила его разделать? – азартно оскалилась брюнетка, прицеливаясь.

– Под орех! – выдохнула я, швыряя атакующее заклинание.

Оно врезалось в тушу зомби, как и множество других чар, не причинив ему особого урона. Ничего себе! Да я столько энергии вложила, что его разметать должно было! Вот только едва мое плетение угодило в мертвяка, как он, перевший до этого от нас с Фай, повернулся и посмотрел своими провалами глазниц на меня.

– Давай, погеройствовала – и дуй отсюда к остальным на дерево, пока цела! – скомандовала некромантка, видя, что дело швах.

Но я упрямо закусила губу. Нет уж… пока я бегу до ближайшей ветлы, Фартис меня тихонько и прибьет под шумок. В том, что это он наемник, я уже не сомневалась.

Так что самое безопасное место – в гуще событий, у всех на виду, рядом с более опытной некроманткой. Так что я усмехнулась:

– Нет уж! Мы в ответе за тех, кого оживили!

– Какая, однако, совестливая мне первокурсница попалась, – раздраженно фыркнула Фай, удерживая одной рукой щит, второй – швыряя в умертвие заклинанием (боевым, к слову, плюнув уже на все арканы подчинения), и добавила: – Хотя лучше бы расчетливая!

– Это еще почему? – поинтересовалась я.

– Потому что ты тогда бы точно рассчитала и число единиц магии, которое нужно влить в труп, и матрицу для привязки. А так… У нас тут зомби без подчиняющих силков. Неуправляемый и очень сильный. Сколько энергии ты в него вбухала? – рыкнула некромантка.

– Много… – выдохнула я, уворачиваясь от прилетевшего рикошетом пульсара, который пустил в умертвие кто-то из адептов.

Сгусток магии просвистел в ладони над моей головой. А не пригни я ее – лишилась бы мозгов. И последних, и первых… Всех, вместе с черепом.

«Твою ж… кладбищенскую мразь! Такого удобного случая меня прикончить нарочно не придумаешь!» – пронеслось в моей голове, а рука сама вытянулась вперед открытой ладонью, из которой хлынула магия для создания щита.

Тело напряглось, готовое в любой миг бежать или сражаться, грудь начала ходить ходуном, а пальцы – мелко подрагивать от напряжения.

Я лихорадочно пробежала взглядом по старшекурсникам, выискивая среди них Фартиса. Сейчас он, а не мертвый тролль был для меня главной опасностью. Вот только наемника нигде не было…

– Круговой облавный контур! – меж тем раздался над погостом приказ магистра.

Старшекурсники, все как один, создали щиты. Мертвяк оказался в кольце. Мертвяку это отчего-то не понравилось, и он, недовольно мотнув полуистлевшей башкой, издал какой-то чавкающий звук. Будь у него целая глотка – получился бы, наверное, боевой клич. А так – лишь воинственный бульк.

А вот таранная атака в исполнении мертвяка была точно такой же, как и у живого тролля. Туша умертвия врезалась в щит брюнетки. Тот затрещал под натиском грубой силы. По полупрозрачному барьеру пошли трещины. Еще миг – и он бы лопнул.

Мне ничего не оставалось, как влить собственные силы в заклинание Фай. Но едва моя магия потекла по контурам ее плетения, оказалось, что не я одна поспешила на помощь чернявой. По другую сторону от нее оказался Фартис. И он, как и я, пытался удержать плетение…

И тут кто-то швырнул в тролля заклинанием огненного вихря и… промазал! Магическое пламя прошло рядом с торчавшей плечевой костью нежити и врезалось в барьер Фай. Вся отдача пришлась на брюнетку. Ее откинуло от щита, и так вышло, что уже мы двое: я и Фартис – удерживаем заслон.

Удерживали. Целую секунду. А затем рука мага дрогнула, плетение с его стороны истаяло, и мертвяк пробил щит, ударив по Фартису. Мага отбросило в сторону, как тряпичную куклу.

А в следующую секунду пятерня нежити с остатками плоти, синюшными обломанными ногтями пролетела в пяди от моего лица. Я уклонилась, прогнувшись назад, так что мазнула кончиком рыжего хвоста по мокрой от росы траве, а пальцами – по черену чьей-то валявшейся на земле лопаты. Ее я схватила, даже не раздумывая.

Ведь чтобы сотворить хотя бы самое простое заклинание, у меня времени не было, а вот у тролля на второй замах оно было!

Удар нежити я и приняла на заступ, делая шаг назад. Кулак умертвия врезался в дерево, сломав его в щепу. Зато до меня тролль снова не добрался. Я же откинула бесполезный заступ и рыбкой поднырнула под лапищу дохлого тролля, который вновь замахнулся.

Вот только нежить оказалась дюже расторопной и попыталась мне помешать, разворачивая тело уже в замахе. Туша тролля оказалась ближе, чем я рассчитывала, и мое плечо чиркнуло о бок дохляка. Из-за удара я потеряла равновесие и, падая, полетела вперед.

Перекувырнулась через голову, упругим мячиком прокатившись вдоль одной из могил, а затем подхватилась и помчалась прочь. И тут услышала откуда-то сбоку крик:

– Ложись!

Ну я и легла. Со всего маху. И в эту же секунду со всех сторон в тролля ударили боевыми заклинаниями. Повернув голову, я увидела, как тело дохляка, сначала сопротивлявшееся атаке, начало постепенно слабеть, и наконец его просто разорвало.

Во все стороны полетели клочья полуистлевшей плоти. Рядом со мной упало то, что осталось от кисти нежити. И только тут я ощутила, как от трупа тошнотворно смердело. В пылу сражения не чувствовала этой вони со сладковатой гнильцой. А сейчас же задержала дыхание.

– Тэрвин, ты там живая? – услышала я голос магистра.

– Не дождетесь! – отозвалась я, поднимаясь.

Услышав это, преподаватель начал перекличку, и тут выяснилось, что все первокурсники живы (помершие нервные клетки не в счет) и целы, а вот выпускники… Вернее, один.

Фартис. Некромант был без сознания.

– Он же вот только что орал тебе: «Ложись…» – выдохнула Фай, накладывая на мага чары исцеления.

С темной магией те сочетались настолько плохо, что почти никак. Понимал это и преподаватель, который наскоро отправил записку с магическим вестником в лекарский корпус. Четверо же старшекурсников подхватили Фартиса, положили его тело на плащ и, взяв тот за концы, как носилки, шустро понесли к выходу. Каждая секунда была на счету. И это несмотря на стазис, в который пострадавшего погрузили.

Оставшимся на погосте выпускникам магистр приказал зачистить все. И магически, и лопатами, после чего все могли быть свободны, сам же Солвейг отправился к целителям вместе с пострадавшим.

А я увязалась следом. Убедиться. Во всем и сразу. Так что, когда мои одногруппники, подобно далеким шерстистым предкам, еще только слезали с деревьев, я уже была за оградой кладбища, пытаясь поспеть за четверкой носильщиков.

Адепты бежали шустро и слаженно. Лежавший на плаще Фартис больше был похож на труп, чем на живого. Бескровное лицо, закрытые глаза, дыхание… Его, казалось, не было вовсе, как и пульса на руке, которую я взяла на ходу.

Пришлось призвать дар, чтобы убедиться: душа мага все еще в теле. А еще я разом ощутила причину потери сознания – внутреннее кровотечение в верхней трети живота. Из этого места как будто по всему телу расползалась тьма… Похоже, при ударе повредилась крупная вена. Судя по расположению – печеночная.

Скорее всего, когда мертвяк врезал некроманту, у мага произошло сдавливание печени между ребрами и позвоночником. Как итог – полые вены воротной системы не выдержали и банально взорвались под избыточным давлением. И сейчас тело Фартиса выглядело не поврежденным, но внутри менялся баланс, становясь все более кислотным, кровь из-за внутреннего кровотечения не свертывалась, поскольку для запуска тромбоза не хватало кислорода…

Не погрузи Фартиса в стазис, он был бы уже мертв. Но даже заморозка была не вСесильна.

Я не была целителем, но дар подсказывал: у нас в запасе не больше получаса. И почти все это время ушло на то, чтобы доставить Фартиса к целителям.

На дежурстве в эту ночь оказалась сама леди Дэнвер. Она узнала меня, поджала губы и только хотела что-то сказать, как я протараторила:

– Пульс сорок семь, дыхание слабое. Предположительное повреждение печени, внутреннее кровотечение, травма произошла… – На весь отчет у меня ушло меньше минуты. И удивительно: целительница меня ни разу не остановила и не перебила.

Лишь слушала, а ее руки скользили по телу адепта, накладывая заклинания одно за другим… Я же, рассказав все, что знала, вышла за дверь, но уходить не стала. Вместе с преподавателем и четырьмя адептами осталась ждать в коридоре.

Магистр Солвейг сначала молчал, а потом все же не выдержал и спросил ровно то же, что и Фай:

– Тэрвин, я подозревал, что ты из сильного рода, но чтобы настолько… Сколько магии ты вложила в умертвие?

Пришлось признаться, что не знаю. Выплеск был неконтролируемым: меня толкнули, дар взбунтовался, и я в попытке его обуздать бросила плетение, не успев сформировать заклятье подчинения. Вот и вышел неуправляемый тролль…

Выслушав объяснение, преподаватель побарабанил пальцами по подоконнику, задумчиво глянул в окно на царившую за ним ночь и задумчиво протянул:

– Да уж… Тролль… Демоново семя… Но какая же в тебе сила, Тэрв…

Он не договорил. Скрипнула дверь, и в коридор вышла леди Дэнве. Посмотрела на меня. Удивительно, но на этот раз без неприязни и презрения, и спросила:

– Адептка Тэрвин, как вы смогли так точно поставить физический диагноз?

А я вдруг вспомнила слова магессы, которые она сказала мне после своего практикума. О том, что некроманту целителем никогда не стать, и произнесла:

– Вы были правы, леди, темные не могут спасти жизнь, зато отлично умеют чувствовать смерть. И определять то, что может к ней привести.

Мой ответ явно не понравился чародейке. Она поджала губы, обожгла меня взглядом и…

– Беру свои слова назад. Из вас, Тэрвин, все же может получиться целитель. Оперировать и исцелять, конечно, у вас в силу дара навряд ли получится, но как диагност – вполне. Так что если вы все еще желаете поступить на мой факультет, то я не буду против.

– А вот я буду! И еще как! – возмутился профессор Солвейг. – Такой темный дар прятать под зеленой хламидой! Ну уж нет, леди Дэнвер. Только через мой труп!

Я ушам своим не поверила. На вступительных меня брать не хотели (да я особо и не жаждала), а сейчас…

– Я сейчас возьму скальпель – и мы его организуем! – в запальчивости выдохнула чародейка.

И то, как она это сказала, дало понять: между этими двумя что-то сильнее страсти, крепче дружбы, больше, чем просто любовь… Соперничество! Яростное, жаркое, давнее… Готовое вспыхнуть с новой силой. Из-за меня. Поэтому я поспешила перевести тему разговора:

– Прошу прощения, леди Дэнвер, вы сказали о физических травмах. А были еще магические?

Казалось, оба преподавателя не сразу услышали вопрос.

– Что? А… Да… – спохватилась целительница спустя пару секунд. – У пациента сильное магическое истощение. Похоже, накануне он почти полностью исчерпал весь свой резерв, и силы не успели восстановиться. Из-за этого пришлось затратить куда больше энергии на исцеляющие заклинания.

Ее слова лишь подтвердили мои догадки о том, что перед практикумом Фартис был почти пуст. Все сходилось один к одному. Он и есть тот самый наемник. И даже оказался не последним в списке подозреваемых. В кои-то веки мне улыбнулась удача.

А еще повезло, что, когда Фартис меня подставил и опустил щит, я осталась жива. А если бы тролль меня задел? Снес бы голову своей лапищей одним ударом. И наемнику даже подставных подозреваемых искать бы не пришлось… А что – сама подняла, сама от этого воскрешения и упокоилась…

И вроде бы все было гладко, но отчего-то рапортовать канцлеру о том, что вычислила убийцу, я не спешила. Хотелось убедиться, что ли… Получить признание от самого наемника…

– А скоро он придет в себя? – поинтересовалась я у целительницы и кивнула на дверь палаты.

– Сейчас мы погрузили его в сон. Выведем не раньше послезавтра. Слишком сильное истощение.

– А сам он не может очнуться? – уточнила я.

– Нет, – категорично ответила леди Дэнвер и пояснила, что заклинание высокоуровневое и способно удержать в анабиозе роту драконов в крылатой ипостаси, не то что одного адепта.

Меня это вполне устроило: значит, до допроса некромант никуда не сбежит. Я удовлетворенно кивнула и, распрощавшись со всеми, покинула лечебницу, направившись в общежитие.

Путь мой из целительской до него проходил мимо центральных ворот, через которые как раз возвращались мои однокурсники. Каждый прикладывал браслет к кованым воротам, и те приоткрывались, впуская адепта, а затем вновь затворялись, так что по двое пройти было нельзя.

Я, глядя на это, задумалась. Фартис подходил по всем признакам.

Мог в силу темного дара создать разность потенциалов в тренировочном кругу? Мог!

Выйти ночью из академии, не привлекая внимания, и потом так же вернуться? Не проблема для некроманта. Только для них ворота могли открыться даже ночью!

Создать темные чары для того, чтобы заткнуть рот болтливому и сребролюбивому Мглистому? Судя по абсолютно пустому резерву, именно это некромант и сделал.

А главное, сегодня… Этот толчок в спину, когда я стояла на краю могилы… Фартис же был позади нас с Фай…

Вот только почему он просто престал питать щит, создав дыру? Логичнее было бы ему сначала создать заслон перед собой, тогда наемник бы не получил удара от мертвяка. Но, может, убийца просто не успел и понадеялся на удачу? Или посчитал неконтролируемого дохляка перстом судьбы, не учтя, что тот может оказаться средним пальцем?

От предположений начала болеть голова, а глаза сами собой слипаться. Так что я предпочла мудреной ночи просто мудрое утро и пошла к себе. Спать!

А проснулась я не от звука будящего артефакта, а от желания сдохнуть. Превозмогла его неимоверным усилием воли и заставила себя продрать глаза. И тут же узрела химериуса. Вновь чешуйчатого. Тот мирно посапывал на моей подушке. Видимо, пробрался раньше, и я его, ложась, просто не заметила. А сейчас решила не будить это многоликое лихо, пока оно дрыхнет тихо.

Но едва я встала с кровати, как мой соглядатай, подтверждая поговорку о том, что зло никогда не дремлет, а если и да, то лишь вполглаза, пробудился.

– Как прошел вечер? – спросил он с интонацией дознавателя.

– Убийственно-насыщенно, – позевывая, честно призналась я.

– Убивала, надеюсь, время, а насыщалась едой? – вновь проворчал химериус, вставая с подушки, расправляя крылья и потягиваясь.

– Насыщенная покушениями, – мрачно отозвалась я.

– На принца? – ошарашенно выдохнул Норс и как стоял – так и сел на хвост.

– Нет, на этот раз убить пытались меня.

– Ну слава вышним! – с облегчением выдохнул чешуйчатый. Я на это скептически хмыкнула. Но Норс и не подумал смутиться, как и разуверять, дескать, он вовсе не сожалел, что одну рыжую девицу сегодня так и не пришили. А затем уточнил: – И как это произошло?

Пришлось поведать.

– Да уж… тебя нельзя оставлять одну! Только отлучился – и нате вам! – проворчал Норс и добавил: – И раз ты пока жива, там я тебе кое-что принес. В ящике стола лежит…

– Донесение? – утонила я, вставая.

– Извинение, – буркнул виверн.

Я в этот момент как раз выдвинула шуфлядку и увидела бумажный пакет с эмблемой знаменитой в столице кондитерской. От него доносился изумительный аромат выпечки.

– Такого же бутерброда, как у твоего драконистого дружка, я в академии не нашел. Хотя всю кухню облазил. Но там было пусто. А кладовые все заперты. Одна, в подвале, даже под охранными чарами высшего порядка. Так что пришлось у хозяина помощи просить…

Я осторожно взяла пакет и открыла. В нем оказались кексы. Свежие, сдобные, посыпанные пудрой и такие соблазнительные. Еще, похоже, и купленные по личному приказу канцлера.

М-да… Медалей у меня как-то за службу короне не было. Лишь наградные серьги и теперь вот… кексы. Один из них я и попробовала: все же завтрак я проспала, а до обеда было еще далековато. А есть хотелось уже зверски. Так что на первое занятие я отправилась хоть и не сильно выспавшаяся, зато почти сытая. От последнего глаза слипались, клонило в сон еще сильнее. Я бы и вовсе задремала, если бы не грозный взгляд магистра Новира. Преподаватель нежитеведения, видимо, напрактиковался на трупах и теперь был способен вернуть к жизни любого адепта. Хоть сонного, хоть мертвого. Одним словом, я была вставшей, но ни демона при этом не соображавшей и жутко завидовала спавшему в сумке химериусу.

Так что на занятии по подчинению нематериальных сущностей вызванный мной призрак вместо того, чтобы принять грозный вид и устрашить тем потенциального врага, начал читать нотации! И все без личных примеров. Этот эфемерный висел у меня над душой (и партой) и бубнил, и бубнил, и бубнил…

– Что это, адептка Тэрвин? – спросил магистр, глядя на привидение с потекшими, словно воск, очертаниями, вещавшее о распутстве.

Лишь чудом мне удалось не зевнуть преподавателю в ответ: от занудства эфемерного декламатора еще больше клонило в сон.

– Нравоучения о том, как распутно нынешнее поколение, – пожимая плечами и тем пытаясь прогнать дрему, ответила я. – Моралист попался… – попыталась хотя бы как-то объяснить конфуз.

– Вообще-то, моралистка, – безапелляционно заметил преподаватель. – Эта душа при жизни принадлежала какой-то женщине…

– Я попрошу, – вмешался призрак. – Не какой-то, а госпоже Марибилис!

Я не выдержала и прыснула в кулак: имя этой куртизанки, жившей больше столетия назад, в империи давно стало нарицательным…

По итогу за распутную моралистку мне поставили удовлетворительно: все же призвать сущность я сумела. От такой оценки наследнице темного рода стоило бы негодовать, но… мне было все равно. А вот виверну, который сидел в сумке, нет. Накопив сил, энергии и дури для подвигов и полетов, перевертыш навел в торбе суету. Норс рвался с докладом к канцлеру.

Пришлось напомнить, что у меня есть лишь куча косвенных улик, но нет признания, но химеруса это не остановило. Так что пришлось выйти на улицу, где, найдя укромное место под кустом, я и выпустила Норса на волю. Виверн, расправив свои кожистые крылья, умчался, я же отправилась на лекции, которые закончились как раз к часу аметиста.

Вечерело, когда я, наконец отзанимавшись, вышла из алхимического корпуса, размышляя, как быть с Фартисом, если канцлер прикажет добыть его личное признание. А зная Грача, тот мог вполне подобное потребовать. Потому как герцог Грасс ошибаться не привык и если арестовывал кого-то, то уж наверняка. Чтоб потом не пришлось извиняться за, так сказать, доставленные в процессе пыток неудобства…

Проще всего было бы прервать стазис некроманта (или правильнее наемника?) и, воспользовавшись его ослабленным состоянием, задать все интересовавшие меня вопросы…

Я не успела додумать мысль, как на горизонте появился виверн. Он заложил несколько кругов в небе, увидел меня и начал заходить на посадку с приличной такой скоростью. Благо нацелился не на меня, а на спинку скамейки, что была пустой. А вот сам химериус был полон. В первую очередь чувства собственной важности от приказа, который ему повелели доставить.

Как я и предполагала, канцлер желал более убедительных доказательств того, что наша ныне спящая некрокрасавица и есть наемник.

– Ну, что теперь будем делать? – поинтересовался виверн.

– Ждать ночи, – выдохнула я, прикидывая, что пока бессмысленно пытаться проникнуть в лечебницу. Да и идти туда одной… Нужно все же какую-то подстраховку или… Свидетеля! Надежного. Такого, который может выступить потом на суде, верного короне, неболтливого и просто сильного, желательно с боевым опытом, чтобы, если Фартис окажет сопротивление, не пришлось спасать помимо своей шкуры еще и очевидца… Одним словом, мне нужен был Змей, ведь он был готов за меня постоять, а значит, на него можно было и положиться…

А еще мне отчаянно хотелось верить, что я смогла изменить сюжет! Да, в книге как раз Рик и обвинил Бриану Тэрвин в том, что именно она хотела убить главную героиню, которую считала своей соперницей.

Но если Змей узнает, что я не виновата, услышит признание, то… не будет и его слов Ричарду, не будет и эшафота…