Попасть в историю. Злодейка в академии

Глава 11

Мне срочно нужно было найти Змея. Только где? Задумавшись, прикусила губу и тут вспомнила! Точно, Хант же говорил, что у них с принцем как раз в час аметиста вечерняя пробежка на тренировочном поле. Отлично, там-то его и перехвачу!

С такими мыслями я направилась к внутреннему двору академии. Через него до поля был кратчайший (хотя и самый шумный) путь. Сегодня – особенно шумный. Крики и ругань я услышала еще издали.

– Смотри, куда… – выкрикнул кто-то из парней, толпившихся у фонтана.

Все они, как назло, оказались рослыми, плечистыми, так что толком было и не разглядеть, что именно происходит. Я уже было собралась пройти мимо, когда среди русых, каштановых, светлых и брюнетистых макушек увидела одну – огненно-рыжую, хорошо так знакомую… Медный! И, судя по всему, он нарывался на драку.

– Что? Что там происходит? – пропыхтел рядом со мной какой-то коренастый крепыш, подпрыгивая и пытаясь разглядеть за спинами столпившимся адептов хоть что-то. – В чем сыр-бор?

– Да не бор, а вор! – презрительно протянул высокий, как жердь, и тощий, как она же, парень и пояснил: – Тут кто-то у кого-то что-то увел…

– Котел? – тут же переспросил сзади явно тугой на ухо маг и живо поинтересовался у всех разом: – Алхимический хоть? Чугунный?

– Чугунный – прошлый век! Сейчас модно варить зелья в латунном! – авторитетно протянула румяная девица с русой косой, жевавшая бублик.

– Латунный?! Котел??? – возмутились сбоку такому кощунству. – В нем же не сваришь ничего толком!

– Да тут сейчас горячие головы кашу без всякой тары заварят. А умным головам на этом грех не навариться… – уверенно заявил кто-то позади меня и выкрикнул чуть громче: – Кто хочет сорвать куш?!

– Смотря на чем, – моментально ответил тощий адепт.

– На ставках, само собой! – раздался все тот же уверенный голос.

И в подтверждение его слов адепты, что стояли рядом с рыжим, начали выкрикивать:

– Поединок!

– Поединок!

«Ну точно дикари в племени. Хорошо хоть, не пританцовывали на месте…» – фыркнула я мысленно. Драли глотки адепты слаженно. Чувствовалась немалая практика. Только вот с учетом того, что магические дуэли уставом академии запрещены, я сильно сомневалась, что дело дойдет до боевых заклинаний. А вот до классического мордобоя – вполне…

Но мне недосуг было любоваться тем, как двое будут колошматить друг друга. Я была слегка занята – искала свидетеля, который обеспечит мне алиби и поможет превратиться из официальной преступницы в жертву. Желательно обстоятельств, а не убийства.

Так что я начала работать локтями, пробираясь через толчею.

Когда же толпа осталась позади, Норс из сумки поинтересовался:

– Там сейчас дуэль будет? Да?

– Угу, – отозвалась я, оглядываясь. У края площади было пусто: все люди и нелюди собрались в центре в ожидании бесплатного развлечения.

– Слушай, Бри… Я мигом, только одним глазком гляну, – умоляюще протянул химериус.

Я на это лишь шумно выдохнула. Напарничек был неисправим.

– Хорошо, – выдохнула я, открывая сумку. – Найдешь меня у тренировочного поля…

Химериус же, не размениваясь больше на разговоры, сгустком пушистой тьмы выпрыгнул у меня из торбы. В следующую секунду Норс уже растворился под ногами толпы.

Многоликий был все же наблюдателем не только по приказу хозяина, но и по велению души: поглазеть он любил и без приказов. Особенно на что-то интересное. А намечавшаяся дуэль всяко была увлекательнее созерцания заката.

Меня же отсутствие лишних ушей при разговоре со Змеем тоже вполне устраивало. Так что мы оба с напарником были в плюсе.

Потому-то я, поправив ремень сумки на плече, заспешила прочь от намечавшейся дуэли. Когда выходила со двора, позади раздалось:

– Ну же, давайте! Прием ставок закончен!

И сразу же после этих слов послышались звуки ударов, а за ними – азартный рев толпы, который становился все тише. А вот тренировочное поле – все ближе…

Нырнула в проход между двумя корпусами, потом миновала учебные теплицы, ангары, артефакторские мастерские и вышла на аллею, прямую, как стрела. Она-то и упиралась в поле, где тренировались адепты.

Но не все. Высочество стоял у края беговой дорожки и о чем-то беседовал – кто бы сомневался – с Одри! Главная героиня что-то смущенно говорила. Ее скулы розовели в закатном солнце, волосы развевались… Одним словом, все до зубовного скрежета идеалистично.

Дракошество же рядом с хрупкой, миниатюрной златовлаской выглядело брутальным, могучим и, что-то мне подсказывало, слегка вонючим. Потому как не может мужик в насквозь мокрой от пота рубашке пахнуть фиалками. А именно таковой она на дракошестве после активной пробежки и была. Зато влажная ткань отлично очерчивала широкие сильные плечи, торс, ну и прочую верхотелесную мужественность и героичность Ричарда.

Оную, к слову, Одри мужественно пыталась не созерцать, но ее взгляд нет-нет да и опускался от глаз принца ниже…

Другие несколько адепток, вышедшие на промысел за принцем и ныне выжидавшие чуть в стороне от пары, такой силой воли не обладали. Девицы откровенно глазели на ту часть Ричарда, которая была облеплена сырой тканью.

Но меня же, в отличие от этих чародеек, интересовала вовсе не охота за наследником. Я выискивала взглядом Змея. А этого гада, как назло, нигде не было!

Принц же с Одри меж тем, обменявшись еще парой фраз, направились к аллее.

М-да… Похоже, на сегодня пробежка у высочества закончилась. И на нее Златовласка, в отличие от меня, успела вовремя. Интересно, это совпадение или Од краем уха услышала наш с Риком разговор у расписания, когда дракон назвал точное время тренировок?

В любом случае это было уже не столь существенно. А вот что весомо – это эскорт из адепток, которые пришли сюда полюбоваться на красивые виды и заката, и тылов дракошества. Потому как едва парочка главных героев вышла к аллее, девицы потянулись за ними. А я – за этим пестрым, разряженным в лучшие платья табором, гадая, где теперь искать Змея.

Вот только, едва мы оказались на мощеной дорожке, начало происходить интересное. Охотницы одна за другой спотыкались, цеплялись нарядами и прическами за ветки, да так, что продолжать дальнейший путь было просто неприлично. У одной юбка порвалась так, что в процессе стали видны панталоны. У другой кудри превратились в воронье гнездо. Кто-то потянул лодыжку… Одна и вовсе просто свернула не туда. И я начала догадываться, что у этих случайностей есть одно конкретное имя.

Нырнула в кусты, чтобы проверить догадку, и спустя пару минут, дюжину собранных колючек, десяток царапин на руках я все же нашла того, кого искала.

– Какая неожиданная встреча, – иронично выдохнула я, узрев в зарослях Змея собственной персоной.

Но если я думала, что Хант хотя бы смутится… то глубоко заблуждалась. Чувство неловкости у Змея, видимо, было очень хрупким. Потому он берег его, как хрусталь, для особенных случаев. И сегодняшний был явно не из их числа.

– Наконец-то я тебя дождался! – выдохнул он, радостно улыбнувшись. И тем взбесил.

– Меня? Или отряда девиц имени Ричарда? – проворчала я, глядя на этого дракона, засевшего в терновнике.

– Я совмещал… – жизнерадостно отозвался Рик.

– Слушай, а что, кроме этих колючих кустов, других для совмещения не было? – саркастически спросила я.

– Ты предпочитаешь иву? Ракитник? Бузину? Можжевельник? – деловито поинтересовался Рик.

Вот почему нормальные парни спрашивают девушку про любимые цветы, а Змей меня – про любимые кусты!

– Вообще-то я предпочитаю аллею. С вымощенными дорожками.

– Раз ты предпочитаешь – значит, будет она, – отозвался Змей и добавил: – Тем более дружеский долг я выполнил: Ричи остался со своей блондиночкой наедине…

После этих слов дракон отвел рукой колючие ветки, так что я смогла выбраться на пустую дорожку. Хант – следом за мной. Я тут же начала поправлять одежду и осматривать себя: вроде ничего не порвала, пока продиралась через терновник. Уже решила было, что все в полном порядке, как Змей сделал шаг ко мне и протянул руку к моей голове со словами:

– У тебя тут веточка в волосах застряла… – и легким движением достал ее.

Я запрокинула голову, чтобы посмотреть на добычу дракона. Та оказалась жухлой, ломкой и ощетинившейся колючками.

– Спасибо, что спас меня, – постаралась, чтобы прозвучало легкомысленно.

Хотя, по правде, никаких мыслей у меня сейчас не было вовсе. Даже намека на них. Потому что о чем вообще можно было думать, когда рядом со мной, на расстоянии двух ладоней, стоял Рик? И не просто стоял, но еще и нагло очаровывал. Своим взглядом, руками, да даже запахом!

Змей не иначе как воспользовался после тренировки заклинанием очищения: его рубашка была чистой и абсолютно сухой. И я едва улавливала знакомые ноты перца и инжира. Захотелось даже уткнуться носом в мужскую грудь и проверить, не почудился ли мне этот аромат, от которого подгибались колени и хотелось одновременно стать ближе и отстраниться, чтобы сбежать от грубой, пленяющей и подавляющей мужской силы, от его дикой мощи, которую Хант, сбросив свою маску, наедине со мной не скрывал…

Я ощущала ее всей кожей, и одна часть меня хотела развернуться и задать стрекача, а другая – подчиниться, отдаться…

– А ты не хочешь мне предложить что-нибудь за это спасение? – произнес Хант.

Судя по тому, как он улыбнулся, дракон хотел сказать это шутливо, но голос его подвел, и получилось хрипло и… возбуждающе-провокационно. И по тому, как по краю радужки глаза пробежали алые всполохи, по рваному дыханию дракона стало понятно: не я одна забыла, зачем вообще нужны мысли, когда есть чувства…

Рик шумно сглотнул, кадык на его шее дернулся. Мне хотелось предложить что-нибудь непристойное, но очень приятное. Но я стиснула кулаки. Так, Лизка, не поддаваться! Держать оборону! Держать! Дракон тебя подер-р-р…

– Р-р-ри-и-и-ик! – только и успела выдохнуть я, когда мужские губы накрыли мои.

Кто первый – я или Змей – проиграл себе и потянулся навстречу? Не знаю. Но из чисто женской вредности я решила, что Хант. Это было единственное мое решение. За все остальные нес ответственность исключительно Хант. И за мое опьянение поцелуем тоже!

Я сходила с ума от легких, невесомых прикосновений, которые становились все откровеннее, все глубже… А когда Хант вдруг отстранился, я едва устояла на ногах. Затуманенным взглядом посмотрела на дракона и хотела было возмутиться: какого демона?.. И тут увидела, что на скулах Змея проступил рисунок из мелких чешуек, а сам дракон смотрит на меня хмельными глазами, в которых плясала джигу алая тьма.

Словно увидев в моем взгляде что-то и удостоверившись, Змей шумно выдохнул. Его горячее дыхание опалило мою кожу, а через миг Рик поцеловал меня. Снова. И на этот раз куда откровеннее. Его сильные, уверенные руки с мозолистыми ладонями, четко очерченными мышцами и сухожилиями легли мне на спину, скользнули ниже, на талию, еще ниже, очертив округлости бедер и вжав те в себя…

Но мне этого было мало. Хотелось быть еще ближе. Обвить плечи Змея руками, а торс – ногами… И, судя по тому, что упиралось мне в живот, Змей такому положению наших тел был бы только рад…

– Кажется, мы рано выбрались из терновника… – прошептала я и не сразу узнала собственный голос. Этот простуженный сип что – мой?

– Предлагаешь вернуться? – надорванно уточнил Змей, окинув меня хмельным расфокусированным взглядом, под которым нестерпимо захотелось облизнуть пересохшие губы.

И я не удержалась, провела по ним языком и услышала, как Змей гулко сглотнул.

– Наверное… Да… Только… Нет… – путаясь в словах и мыслях, как в силках, ответила я.

– Нет? – спросил Рик, с трудом отведя взгляд от моего рта.

– Да, – возразила я, имея в виду уже вовсе не терновник.

И Рик это понял. А в следующую секунду я ощутила всем телом, как всего от одного слова у дракона сорвало крышу.

Руки Змея тут же потянулись к моим ягодицам, стиснув их. А следом на приоткрытые после предельно честного «да» губы обрушился еще один поцелуй, под натиском которого я вспомнила, почему Ханта считали нахалом. Язык Змея… нагло и стремительно, дразня и искушая, скользнул мне в рот и, едва я начала отвечать, включаясь в эту игру… исчез!

Так и захотелось возмутиться: «Куда?! Верни на место!» – но не успела ничего сказать, как Рик снова прильнул к моим губам, заставив меня вспыхнуть, выгнуться навстречу от запредельного удовольствия, от которого в голове все плыло, и…

Резкий смех, визг и чьи-то громкие голоса, раздавшиеся позади, окатили ушатом холодной воды.

Я вернулась в реальность. Не сказать чтобы сразу, как и Рик, но все же… его глаза были затуманены, как и мои, но вот взгляд… Под таким лед может закипеть, а невинная девушка – забеременеть!

А мимо меж тем, совершенно не обращая на нас внимания, прошли трое адептов, что-то азартно обсуждая. Лишь спустя несколько секунд я поняла, что мы со Змеем стояли под пологом отвода глаз. И когда только дракон успел его поставить?

– Когда ты простонала мое имя… Это единственное, что я успел, прежде чем окончательно сошел с ума от тебя, – глухо выдохнул Змей, и я поняла, что произнесла последние мысли вслух.

От этого я вдруг засмущалась. Вот от всего, что мы только что творили, – нет, а от слов – да. И я поспешила спрятаться от стыда в самом надежном месте – на мужской груди. Прижалась к ней щекой и почувствовала, как гулко под рубашкой бьется сердце Рика, как ходят ходуном ребра, а надсадное дыхание щекочет мне макушку.

Мужская ладонь легла мне на спину, прикрывая, словно крылом. А я вдруг поняла, что смущаться вот так мне очень даже нравится. Я бы не отказалась делать это по нескольку раз на дню…

– Как хорошо, что я тебя нашел, – вдруг услышала я приглушенный голос Ханта.

– Вообще-то это я тебя нашла в терновнике, – напомнила я и, чуть отстранившись, запрокинула голову, чтобы посмотреть в лицо этому невозможному самоуверенному дракону. – Правда, пришлось хорошенько поискать…

– И зачем же ты меня искала? – приподняв бровь, уточнил Змей.

– Хотела, чтобы ты стал моим свидетелем, – не став ходить вокруг да около, произнесла я.

Того, что произошло дальше, я совершенно не ожидала. Рик закаменел и… захолодел! От него буквально начала во все стороны растекаться стужа. Да такая, что могла бы заморозить само Пекло!

Руки, что еще секунду назад обнимали меня, опустились. И я враз ощутила, как вокруг стало стыло и чуждо.

– Свидетелем? – ледяным тоном переспросил Хант. – А кто же тогда будет женихом?

Я сморгнула, пытаясь осознать услышанное, а затем… Уронила руки в ладони, а рыжие волосы, точно полог, отгородили меня от всего мира. Плечи вздрогнули. Я попыталась сдержать рвавшийся смех, и вышло какое-то подвывание.

– Бриана… Бри… – произнес Змей, и впервые я слышала неуверенность и даже растерянность в голосе всегда непрошибаемого дракона. Его рука осторожно легла мне на плечо. – Расскажи, что случилось. Если брак не по твоей воле и ты не хочешь замуж…

– Какой брак! – перебила я, отнимая руки от лица, но все еще держа голову опущенной. Просто не знала, как посмотреть на Рика, который все не так понял… – Покушение…

– Тебе помочь спрятать труп? – вкрадчиво спросил Змей, облегченно выдыхая.

А я невольно про себя хмыкнула: этот гад даже не усомнился, что пытаться прикончить могла не я, а меня…

Почти тут же мужская рука осторожно легла мне на плечо, затем медленно начала поглаживать, а сам Рик нашептывать какую-то ерунду…

«Так вот как выглядит утешение по-драконьи», – промелькнула мысль.

А спустя пару минут, когда рассказала про произошедшее на кладбище и свои подозрения, я узнала, как выглядит и удушение по-драконьи. Благо душил Змей не меня, а свои чувства, которые у него были исключительно матерного толка.

– Хор-р-рошо, – наконец прорычал дракон. – Давай встретимся в полночь и наведаемся в лечебницу, навестим нашего некроманта, поговорим по душам…

Рик произнес последнюю фразу так многообещающе, что возникли опасения: а кто из нас двоих – я или Хант – собственно, будет свидетелем?

Но привередничать не приходилось, так что я лишь согласно кивнула. А потом, прикинув, что до полуночи еще времени прилично, решила провести то с максимальной пользой – как следует выспаться – и направилась к общежитию. А Рик, в свою очередь, решил меня проводить.

Кратчайший путь до женского корпуса был через тренировочные полигоны, но мы, не сговариваясь, свернули на обходной. Тропинка вела мимо теплиц, прачечных и складов, потом делала поворот к мощенной брусчаткой дороге, вдоль которой росли аккуратные кустики туи, и та упиралась в проход под аркой, что соединяла два корпуса академии. Венчала проход статуя крылатого пегаса, расправившего крылья и готового вот-вот взлететь. Каменное изваяние в лучах вечернего солнца бросало тень на брусчатку. Именно под эту сень сейчас и ступила Одри, похоже, только что попрощавшаяся с принцем. Сделала несколько шагов, обернулась. Принц, что стоял у куста туи, подался навстречу…

Меня при виде этой картины закоротило. Единственной связной мыслью было: «Обсчиталась! Не на второй седмице, а на первой!» И в этот момент статуя, резко накренившись, полетела вниз…

С шумом и скрежетом так полетела. Отчего Одри запрокинула голову. Видимо, чтобы посмотреть. И замерла как громом пораженная. На мое «Беги!» она никак не отреагировала.

А вот Змей – еще как. С пальцев Рика сорвалась волна сырой силы: на заклинание, даже самое простое, времени не было.

Магия понеслась к Златовласке, чтобы отшвырнуть героиню под прикрытие арки. Вот только один далеко не умный принц тоже решил поиграть в спасителя. И вместо того, чтобы, как Хант, использовать дар, ринулся от кустов туи к Одри. Герой туев! Закрыть ее своим телом решил.

Волна силы врезалась в спину высочества, придав тому ускорения, и наследник буквально рухнул на Златовласку. Они упали вместе. По всем канонам романтических историй. Только не в мягкие высокие травы, а на жесткую брусчатку. Зато почти под арку. Так что мраморное изваяние ударилось о мостовую, брызнув во все стороны каменной крошкой. И тут героев накрыл магический щит. Видимо, сработал один из множества охранных амулетов, которыми принц был увешан, как бродячий пес – блохами.

Я отметила это краем сознания, в то время как ноги сами собой понесли меня к парочке, которая сейчас лежала под силовым куполом. Надеюсь, что под ним. Потому как точно сказать было тяжело: мешали поднявшиеся клубы пыли…

Как я ни старалась бежать, Рик меня опередил и оказался рядом с дракошеством и Одри первым. Я же замерла в нескольких шагах от этой троицы.

– Ты там жив? – меж тем обеспокоенно спросил Змей.

– Если ты нацелился на поминальные пирожки от дворцового повара, то придется тебе самому их купить, Вар, – кашляя, отозвался наследник, сняв щит.

Хант протянул высочеству руку, помогая встать на ноги. А Ричард, в свою очередь, позаботился о том, чтобы Златовласка тоже поднялась с брусчатки. Выглядела при этом Одри помятой, растрепанной и испуганной. Кажется, только сейчас она начала понимать, что произошло, и с осознанием к ней приходила бледность…

А вот высочество смотрелся героичненько так. За пролитую кровь сошла оцарапанная скула, а овеян Ричард был не славой, а мелкой мраморной крошкой… Но это все детали, к которым не стоило и придираться.

А вот к чему стоило, так это к тому, что принц действовал не разумом, а чувствами. И Змей не преминул высказать все, что думает о подобном.

– Какого рожна ты кинулся спасать ее сам? – рявкнул Хант на венценосного друга. – Понадеялся на амулеты?

– Они сработали, – невозмутимо парировал наследник.

Змей же, глянув на это непрошибаемое дракошество, натурально зарычал. Ну точно вожак на непутевого щенка.

– Да, сработали. Только после того, как статуя упала. А не до! Любому артефакту нужно время на активизацию. Минимум – в два удара сердца! Так что – да, останься ты обниматься с ней, – взгляд в сторону бледной Одри, до которой только начало доходить, что произошло, – щиты бы сработали. Но только после того, как от тебя осталось бы мокрое место.

– С чего ты взял? – уже не так самонадеянно уточнил принц.

– С того, что раскройся защита раньше, на тебе не было бы вот этого. – Рик протянул руку к плечу высочества, на котором лежал маленький осколок мрамора. – Ошибка в том, что ты слишком привык полагаться за амулеты, забыв, что их защита срабатывает лишь при прямой угрозе жизни.

– Я не забыл. Ты регулярно мне об этом напоминаешь, когда я снимаю все артефакты, сражаясь с тобой на тренировках, – фыркнуло высочество.

А у меня после этих слов сложилась мозаика: так вот почему в кругу, когда в Ричарда полетел разноименный магический заряд, из средств защиты среагировала одна я. Других на наследнике просто в тот момент не оказалось… Правда, я была вроде как в обмороке. Но настоящий агент может работать даже оттуда!

Впрочем, как и наемный убийца… Не иначе как он способен организовать покушение из коматозного сна. Или, что вероятнее, это был не некромант. А значит, я ошиблась… И вновь в моей борьбе с сюжетом выигрывал он. С разгромным счетом!

От пришедших мыслей я замерла на месте, а вот все вокруг, наоборот, пришло в движение: откуда-то закричали, послышался топот ног, и не прошло и минуты, как вокруг начала собираться толпа. Меня стали пихать локтями, оттесняя от Змея с принцем.

Сначала не поняла, в чем дело, но потом догадалась: Рик не снял отвод глаз. Принц увидел Ханта, потому как Змей оказался с ним рядом и сам первым заговорил. А вот я усердно молчала, стояла в тени – и результат. Оказалась невидимкой, которую сейчас старательно пытались оттеснить.

Хотела было развеять заклинание, но потом решила, что, может, так оно и лучше. Чем меньше будут видеть меня рядом с местом покушения, да и с принцем, тем лучше. А то еще заметят, доложат, а там следственный отдел возьмет как подозреваемую на карандаш. И тогда уже ручкой дознавателям не сделаешь. А вот сделать ноги пока были неплохие шансы… К тому же не мешало проверить в лекарской Фартиса: надежда на то, что наемник все же он, еще была, хоть и призрачная.

Так что я хотела было уйти прочь, но тут Рик оглянулся, нахмурился, и… заклинание отвода глаз лопнуло. И стоявшие рядом со мной адепты стали меня замечать. И не только они. Но и принц. Высочество одарил меня, собравшуюся было улизнуть, прищуренным взглядом. И что-то мне подсказывало: это не зрение у Ричарда плохое, а это я для принца слишком мутная…

И подозрения у наследника были не совсем уж безосновательны. Ведь со стороны все выглядело не в мою пользу. Падение статуи. Дочь казненного ренегата, оказавшаяся рядом с местом покушения. Еще и пыталась по-тихому уйти под прикрытием отвода глаз. Только Хант помешал – снял заклинание. А его то было или мое – кто будет разбираться?

Змей же, убедившись, что на наследнике нет ничего серьезнее небольшой царапины, стремительно подошел ко мне и, шепнув на ухо: «Присмотри за ними, мне нужно кое-что проверить», – растворился в толпе.

А мы остались. Я – наблюдать за принцем, он за мной, и толпа зевак – за всеми нами. Одри же меж тем наконец пришла в себя и поблагодарила своего спасителя. Нежно и чуть смущенно. Так, что Ричард невольно отвлекся от злодеистой меня… А я задрала голову, чтобы посмотреть, откуда на этих двоих прилетело, и увидела промелькнувшую темную тень. Знакомую такую…

А через несколько минут в начавших кучковаться адептов осадным бревном врезался неизвестный мне преподаватель.

– Есть пострадавшие? Нужен лекарь? – выдохнул он с тревогой. Услышав, что все в порядке, облегченно провел рукой по своей окладистой темной бороде, которую изрядно разбавила седина, и добавил: – А свидетелей случившегося попрошу оставаться на своих местах…

Последняя фраза подействовала на глазевших адептов почище, чем заклинание матерого экзорцизма на неопытных демонов. Юные чародеи начали покидать еще совсем недавно столь интересное место… А вот магистры – прибывать. Откуда-то появились еще двое преподавателей: леди Дэнвер и средних лет кучерявый брюнет, а чуть позже – еще и аспирант. Вместе с ними пришел и вернувшийся с крыши Змей.

Хант подошел ко мне в тот момент, когда бородач начал накладывать чары на мраморные осколки, фиксируя магический фон, а целительница – осматривать Одри и принца. Аспирант с кучерявым преподавателем отправились на крышу.

– Без меня что-нибудь интересное происходило? – выдохнул мне на ухо Рик, между делом сворачивая платок и пряча тот в карман брюк.

– Никого не убили, не воскресили и даже не пытали… – доложила я.

– Ты права, скука смертная, – согласился Рик и добавил: – Поэтому, пока мы от нее окончательно не сдохли, предлагаю ретироваться.

– В лазарет? – уточнила я.

– Да. Хотелось бы проведать того, кто в смертях разбирается профессионально… – согласился со мной Змей и контрольный раз обернулся на принца со Златовлаской, чтобы убедиться: этим двоим лазарет точно не нужен, они в безопасности, под присмотром, и вообще, им с нами не по пути.

А после я и Рик, не сговариваясь, сделали шаг назад, затем еще и еще…

Даже никакого отвода глаз не понадобилось, чтобы улизнуть от двух магистров, занятых своим делом, и просто от парочки, увлеченной друг другом…

И едва мы оказались за ближайшим углом, как помчались во весь дух к целительскому корпусу, взлетели на второй этаж, Рик распахнул дверь палаты и… ничего.

В смысле, ничего там не было неожиданного. Фартис мирно лежал в стазисе, оплетенный тяжами энергетических нитей, обложенный артефактами-накопителями.

Я, не веря, подошла к телу некроманта, все еще надеясь, что он вставал и сейчас, как и я, примчался и лег.

Пальцы сами легли на шею замерить сердечный ритм на магистральной вене. Можно быть каким угодно актером, но кое над чем ни один лицедей не властен: биение сердца, выделение пота… Я проверила и то и другое. Но нет, пульс у некроманта был как у образцовой швеи: нитевидный, порой обрывающийся. А испарины на висках и вовсе не заметила.

В общем, Фартис вел себя как отменный коматозник, который вот-вот преставится. Я даже оттянула веко, потому что в какой-то момент показалось, что он все, шагнул в навь… Сердце екнуло, когда увидела расширенные стеклянные зрачки, но потом они начали медленно сужаться, подтверждая: пациент скорее жив, чем мертв. Но в таком сомнамбулическом состоянии покушаться некромант мог разве что на место на кладбище, но никак не на высочество.

Значит, я промахнулась… А ведь была почти уверена. Все сходилось. И магическое истощение после Фрушки, и масть дара, который мог вызвать разницу потенциалов. Да и то, что с меткой некроманта Фартис спокойно мог выйти за ворота академии и добраться до гонок… Но это был не он.

Я ощутила, словно на шее затягивается удавка: как бы я ни сопротивлялась ходу событий, все возвращалось в свою колею. Уже не было сомнений: сюжет мне мстил…

Прикрыла глаза, с шумом втянула воздух, пытаясь мыслить логически: «Нельзя сдаваться… Нужно бороться до конца! У меня еще есть двое подозреваемых… К тому же Рик был рядом со мной, когда статуя упала…»

Про то, что есть артефакты, способные сдвинуть такую махину, думать не хотелось… Но не думать – не моглось. Ведь теоретически леди Тэрвин могла бы подложить под основание мраморного изваяния магомеханизм, а сама остаться недалеко, в зоне прямой видимости, чтобы в нужный момент активировать артефакт… Все логично для непосвященных: я злодейка, которая хотела устранить соперницу. И точка. В расследовании и моем смертном приговоре.

Перед глазами замаячил образ плахи, а зыбкая опора внутри вдруг сломалась.

– Это не я… – прошептала с отчаянием пересохшими губами, чувствуя, как тело пробирает озноб. – Это не я…

И Рик без лишних слов понял, о чем речь.

– Знаю. Мы найдем настоящего убийцу, – произнес он и прижал меня к себе. Бережно и надежно. – Я сделаю все для этого.

– Ради короны? – шмыгнув носом, спросила я, лишь бы что-то спросить. Тишина – спутница отчаяния – давила на меня.

– Ради тебя. Ты, Бри, мое истинное сокровище. И я не позволю никому тебя у меня украсть… – выдохнул Змей, и тьма его глаз на миг сверкнула алым. А руки, что лежали на моих плечах, словно укрывая от всех невзгод, подарили тепло и уверенность. И я вновь почувствовала под собой твердую землю.

Медленно открыла глаза, чуть запрокинула голову, встретившись со взглядом черных, как сама бездна, глаз, и вдруг поняла, что именно такой человек мне и нужен. Тот, кто придет, когда необходим, кто всегда поддержит. Кого не нужно просить… И плевать, если этот человек – дракон.

Да, Змей был несовершенен, и недостатков у него имелась тьма. Но надежнее него для меня в этом мире не было никого.

Вот так… Я уже привыкла полагаться лишь на собственные силы и не давно не считала себя уязвимой. Но сейчас, в руках Змея, вдруг почувствовала, что порой подчиниться любимому, ощутить его защиту, поддержку – это и есть счастье. И обрести его можно даже в самый черный час. Но кто бы дал еще насладиться этим чувством подольше!

Увы. Реальность напомнила о себе тихо скрипнувшей дверью. Мы со Змеем синхронно обернулись на звук. На пороге стояла некромантка. Файри. В одной руке она держала кулек с яблоками, во второй – букет астр, которые традиционно кладут на свежие могилы.

– Тоже решили навестить Фартиса? – спросила она и, глянув на мое заплаканное лицо, добавила: – Да не переживай ты так, целители сказали: ничего серьезного. Жить будет.

– А траурные цветы тогда зачем? – невозмутимо поинтересовался Рик и кивком указал на букет в руках брюнетки.

– А какие еще приносить магу смерти? Не свадебные же гортензии? А так Фартис проснется, порадуется… Хотя бы недолго…

– Почему недолго? – спросила я зашедшую в палату Фай, которая начала хозяйничать, ставя цветы в вазу и выкладывая яблоки на прикроватную тумбочку.

– Потому что, зная этого северянина, он как поймет, что проспал и его диплом превратился в прах, так и разозлится. А когда психуешь, радоваться уже тяжело. Даже цветам… – резонно заметила некромантка и рассказала, что последний месяц лета Фартис копал материал для научной работы. Во всех смыслах копал. Сначала в библиотеке – теоретический, а затем и с лопатой в руках на погосте – практический.

Некромант исследовал костяных гулей. Нашел несколько образцов и начал подробное изучение их физиологии. Вот только для последнего потребовалось поддерживать во вскрытых телах реликтовой нежити подобие жизни. И на это у Фартиса уходила прорва энергии. Некроманту оставалось совсем ничего – описать функционирование выделительной и половой систем, но тут случились первокурсники и дохлый тролль. Адепт попал в лечебницу, а его практический материал издох: подпитка была завязана на ауру брюнета, поэтому никто из одногруппников в энергетические доноры не годился и не смог помочь.

– Так что Фартис очень разозлится, когда поймет, что нужно еще раз добывать гулей. Хорошо хоть, сейчас на дворе только начало осени, а не излом зимы: не нужно прорываться через высоченные сугробы и долбить мерзлую землю… – поправляя астры, подытожила чародейка с интонацией человека, который находит позитив даже в свежем трупе.

На этой оптимистичной ноте мы с Риком и поспешили покинуть палату, чтобы поскорей оказаться на улице, где уже осенний вечер окутал мир мягким алым светом заходящего солнца. Еще немного – и появятся звезды, выкатится на небо холодной серебряной монетой луна. А этот день закончится, еще на шаг приблизив меня к эпилогу. От последних мыслей поежилась, и это заметил Рик.

– Замерзла? – по-своему понял он.

– Немного, – призналась я и добавила: – Но не от вечерней прохлады, а от перспектив.

– Каких? – серьезно спросил Змей.

Я не ответила, лишь замедлила шаг, а затем и вовсе остановилась, собираясь духом. Могла бы отшутиться, но не стала. Захотелось быть честной. Вот только оказалось, что доверять – невероятно сложно. Это все равно что давать другому человеку в руки нож, острие которого упирается тебе в шею.

Когда я думала о том, чтобы Рик стал свидетелем допроса, то преследовала свою выгоду. А сейчас же ее, выгоды, не было… И все же я решилась.

– Мрачных. У меня осталось всего три кандидата в убийцы принца… – начала я.

А затем рассказала про Медного, первокурсника с боевого факультета и леди Симменс. Рик задумался на минуту, а затем произнес:

– Думаю, стоит начать с магессы. Все указывает на то, что в ее сознании покопались, а если так, то в деле замешан черный менталист. Его можно будет отследить по каналу, через который он управляет телом жертвы. Но для этого та должна быть без сознания.

– Предлагаешь ее оглушить? Напоить сонным зальем?

– Насильственное внешнее воздействие может спугнуть нашего манипулятора, – возразил Змей. – Лучше наведаться к ней домой, когда она сама уснет. Я выясню адрес…

– Вообще-то он у меня уже есть, – скромно сообщила я, не уточнив: для того, чтобы его добыть, пришлось ужом извернуться. В буквальном смысле. Правда, не мне, а химериусу.

Змей же даже не удивился моей осведомленности. Лишь одобрительно усмехнулся, и… сама не заметила, как мы договорились, что завтра ночью стоит прогуляться по ночной столице. А первокурсника с боевого решили оставить напоследок. Все же шансов, что преступница (хоть и невольная) леди Симменс, было больше. Хотя я бы не списывала боевика со счетов. Ведь проще всего проникнуть в академию под видом первокурсника. Да и Медного тоже не стоило оставлять совсем без внимания.

Все это мы обсуждали по дороге к общежитию, которая неожиданно закончилась. Мы остановились у крыльца. Мимо нас проходили спешившие по своим делам адепты. Бдительная комендантша-гоблинша выглядывала из окна с таким видом, что становилось понятно: это профессиональная сплетница, которая умеет перемыть кости любому так, что очернит с ног до головы. И при этом слухи в твой адрес будут из надежных устных источников! Только повод дай.

И я бы дала! Наплевала на эту поборницу нравов, а заодно и на кучу свидетелей, привстала на цыпочки и потянулась к губам Змея на прощанье, но… Мне попался слишком уж заботливый дракон! И пекся он не только об одной рыжей некромантке в целом, но и о ее реноме в частности. Вот так и сказал:

– Я не хочу пятнать твою репутацию.

– Пытаться обелить фамилию Тэрвин – значит оскорбить, – фыркнула я. – Я, может, всю сознательную жизнь старалась, чтобы молва обо мне была исключительно темной. А ты…

Но Рик был несгибаем. Так что мы просто стояли, глядя друг на друга. Я и Змей. Встрепанные после забега до лазарета, раскрасневшиеся от разговора, много сказавшие друг другу, но так и не произнесшие главного. Мы оба ощутили эту недосказанность, которую я попыталась превратить в шутку. Но не получилось. А слова просились на волю и…

– Как думаешь, у этой истории с убийцей будет счастливый конец? – вырвалось у меня.

– Обязательно, – произнес Змей, и его пальцы осторожно дотронулись до моей щеки. Словно он был слепцом, что запоминает лица по их очертаниям, на ощупь. А я точно так же коснулась Рика взглядом. – Но куда важнее, чтоб этот конец стал нашим с тобой началом, одним на двоих. Потому что я хочу, чтобы ты не исчезала из моей жизни. Никогда.

– Порой мы не властны над собой и над судьбой, – выдохнула я, ведь даже если удастся каким-то чудом избежать плахи, то от канцлера мне не уйти. Не даст клятва верности. Я так и останусь его шпионкой. До самой гробовой доски. Моей или Грача. И первый вариант куда вероятнее.

Но пока рядом был Рик. Я чувствовала его руку, скользнувшую от моей скулы по шее к плечу, ниже, к запястью… Наши пальцы переплелись. Крепко-крепко. И казалось, что Змей вот так способен удержать меня, в каком бы водовороте я ни оказалась.

Мы больше не сказали ничего друг другу и спустя какое-то время (когда комендантша плюнула на таких правильных нас и отошла от окна) все же смогли попрощаться.

В свою комнату я поднималась в смешанных чувствах. Но они были в моей душе ровно до того момента, как я открыла дверь.

А вот едва я переступила порог, как из всех эмоций остались лишь глубоко нецензурные. Ибо химериус, проникнув в комнату, как-то умудрился снять со шкатулки охранку и сейчас с упоением копался в моих украшениях и артефактах! Даже бусинки на себя нацепил, подлец, и гордо вытянул шею, любуясь на отражение в зеркале.

– Положил. На место! – отчеканила я, а затем повернула ключ в замочной скважине.

– Угу. Я так напугался, что щас всхрапну со страху, – проворчал напарничек, но разряд магии, который просвистел над чешуйчатой башкой, заставил его передумать.

Так что украшения были моментально сняты и возвращены в шкатулку, а сам химериус перепорхнул на подоконник, под прикрытие штор, и уже оттуда пошел в атаку. Правда, исключительно лингвистического толка.

– Наконец-то вернулась! – фыркнул химериус, выглянув из-за занавеси, и, припомнив мне мои же слова, добавил: – «Я буду у тренировочного поля…» Ну-ну… Как же. Я всю академию облетел! Чего только не увидел. А тебя – нет! Кстати, статую, у которой маги топтались, ты, случаем, не разбивала? – деловито поинтересовался Норс.

– Нет, я спасала, – ставя сумку на пол, ответила я.

– Скульптуру? – не понял химериус.

– Ричарда.

– Что-о-о?.. – выдохнул от удивления виверн. Причем огнем выдохнул так, что штору подпалил. Неврастеник чешуйчатый.

Одним словом, Норс запаниковал так, как будто принца первый раз пытались прикончить. И спрашивается: ну чего так нервничать из-за того, что пропустил покушение? Завтра, глядишь, новое будет.

Так что, пока напарничек приходил в себя, я гасила пламя и проветривала комнату от чада. Наконец, когда воздух стал относительно свеж, а мысли Норса – чисты от мата, химериус недовольно проворчал:

– Знаешь, Тэрвин, кого-то язык доводит до столицы, а тебя – до костра.

– Я это поняла, когда ты сейчас попытался спалить комнату, – фыркнула я и достала из потайных ножен небольшой кинжал, чтобы отрезать часть от все еще смердевшей гарью шторы.

– Всего-то разок плюнул, – проворчал виверн. – И вообще, тебе надо быть не такой мстительной. Поотходчивее. Не держать на напарника зла.

– А я и не держу… – мрачно отозвалась я, подходя к полуобгоревшей занавеске.

– Угу. Ты держишь нож! – заметил Норс и поспешил отодвинуться от меня в дальний угол подоконника. И с относительно безопасного, на его взгляд, расстояния продолжил: – К тому же…

Химериус не договорил. Его заглушил треск ткани.

Я же, избавившись от прожженной тряпки, выкинула ее в зачарованное ведро, на которое было наложено заклинание утилизации, и поинтересовалась:

– Меня больше интересует: где так долго был ты?

– Так на поединок смотрел, – ничуть не смутился виверн. – Победа, кстати, досталась рыжему, а его противнику – расквашенный нос. И обоим – сутки ареста. Едва поединок закончился, их в карцер отвели…

– Точно в карцер? – впившись в химериуса взглядом, спросила я. Хотя надежда на то, что, будучи под конвоем, Медный мог организовать покушение, была, мягко говоря, сомнительной.

– Точнее не бывает, – заверил Норс. – Магистр как появился рядом с драчунами, как щелкнул пальцами, так на запястьях обоих адептов сразу браслеты и появились. Заковал преподаватель, значит, драчунов, чтоб магию заблокировать. Рыжий еще орал, что права не имеют использовать кандалы и, вообще, он студент по обмену. И это произвол. А потом пришли старшекурсники – штук шесть, не меньше – и прямиком недодуэлянтов в карцер повели.

Пока я слушала рассказ химериуса, меня терзали смутные сомнения: уж не магистр ли Фопс Грёгг застал бой Медного? Уж больно метод наказания был знаком – кандалы. Последние, к слову, так и лежали у меня в сумке: все забывала отдать их преподавателю. Но то было лишь предположение. А вот что точно стало ясно: рыжего можно вычеркивать из списка подозреваемых. Потому как он просто не мог оказаться в двух местах одновременно: и статую толкать, и речь перед преподавателем за свои права и свободы. Так что… Теперь точно осталось только двое подозреваемых. И я выясню, кто из них убийца…

В общем, поставила на завтра себе цель. А сама прилегла на кровать. Думала – на пару минут, но сама не заметила, как, рассказывая химериусу подробности покушения на принца, задремала. А очнулась оттого, что кто-то пытался меня сожрать.

Острые зубы впились мне в бок, отчего я проснулась. Резво так. Аж подскочила с кровати. И увидела рядом химериуса, который деловито, с видом того, кто готов на многое, но способен на все, нацелился еще раз меня цапнуть.

– С ума сошел? – возмутилась я. – Или с голоду?

– Вообще-то я за тебя переживаю! – фыркнул виверн и захлопнул пасть несолоно пожевавши.

– А ощущается, как будто ты за меня пережираешь. Вернее, меня, – возразила чешуйчатому.

– Я как мог, так тебя и спасал! В смысле будил! – насупился напарничек. – Видишь поисковую нить?

После этих слов Норс кивнул на едва заметный след заклинания. Он был не толще волоса, полупрозрачный, с отсветом алого, и тянулся ко мне.

– Вот демон! – выругалась я.

– Думаю, это не демон, а всего лишь наш убийца, – заметил химериус.

М-да… Похоже на то. Наемник решил поработать сверх плана: устранить принца, а меня ликвидировать бонусом. Подарок от фирмы, так сказать. Но ничего. Сейчас выражу ему свою глубокую, как могила, ответную благодарность. Я ведь девушка очень взаимная. Так что от меня всегда уходили с тем, что приносили: в основном с неприятностями, проклятиями и переломами. А судьбы или костей – это уж как получится… А вот этот гость не уйдет. Его унесут. Ногами вперед.

С такими мыслями я сначала соорудила на кровати из одежды и подушки муляж имени меня, отринув всякую иллюзорную магию. Ее опытный наемник почувствует, как пропойца запах первача – за три квартала.

Вот только демонова поисковая нить… Выдаст ведь, зараза! Пришлось отрезать прядь волос и осторожно перекинуть на нее заклинание, а затем аккукратно положить на кровать. Все. Ловушка готова!

Так что, покончив с делами постельными, я представила перед мысленным взором плетение Пламени Бездны. Правда, пока тоже не активировала, чтобы, как и иллюзией, не спугнуть визитера.

Прикинула, куда бы лучше встать, чтобы удобнее было прилож… в смысле приветить гостя. Выбор пал на угол рядом со шкафом.

Напарничек же радостно попрыгал под прикрытие одного из сундуков, откуда удобнее всего было бы наблюдать за происходящим. Норс явно был воодушевлен. Во-первых, появился шанс поймать наемника, не рискуя жизнью принца, а лишь моей. А во-вторых, химериус наконец-то лично присутствовал при важных событиях, а не проворонил их.

Хотя, возможно, напарничек и в этот раз умудрился бы пропустить если не все, то начало уж точно. Химериус и не заметил, как беззвучно поползла в сторону оконная задвижка, которую кто-то аккуратно поднимал заклинанием. Лишь после того, как я указала чешуйчатому на нее взглядом, он сообразил, в чем дело, и замер.

Меж тем медленно начала приоткрываться створка, петли которой, похоже, только что смазали. А в комнату стали сочиться сонные чары.

«Однако, как деликатно ко мне решили вломиться», – подумала я, чувствуя, как заклинание, которое так и зудело на кончиках пальцев, рвется наружу.

То, как пытались проникнуть в комнату, вызывало отдельное восхищение! Сразу видно: работал профессионал. А когда темная фигура скользнула на подоконник, бесшумно, молниеносно перетекла на тот каплей ртути, так что и скрипа не слышно, я даже возгордилась: все же когда тебя приходит убивать не дилетант – это приятно! Значит, как минимум боятся и уважают.

Мужские сапоги меж тем мягко пружинили, умудрившись каким-то немыслимым образом договориться с вечно скрипучими половицами. Ни одна доска, паразитка такая, ни звука не издала! А мужская рука и не подумала коснуться откоса. Правильно… Там у меня была охранка на случай таких гостей.

А незваный посетитель не торопился подойти к постели. Словно хищник, почуявший засаду, он оглянулся. Я не могла как следует рассмотреть его силуэт, лишь увидела руку, что держала белый носовой платок. От него-то и тянулась к подушке алая нить.

Да и столь ли важно было, как выглядит тип, если спустя секунду все, что останется от него, – это минус. И тот между двумя датами на надгробной плите. Ну, может, еще и пятно сажи на моей стене. А художником оного будет атакующая сфера…

И тут на ладони пришлого вспыхнул пульсар.

Мое тело среагировало само. Заклинание, так рвавшееся наружу, ослепило пламенем, чтобы в следующий миг сорваться с пальцев и устремиться в незваного гостя, пока он не успел убить меня. И тут-то, в свете огненных отблесков, я увидела лицо пришедшего по мою душу гостя. Знакомое такое лицо. С четко очерченными скулами, губами, сжатыми в линию, волевым подбородком, глазами цвета тьмы… Змей!

Я не успела ничего. Ни сделать. Ни подумать. Лишь доля секунды отделяла Рика живого от пятна сажи. И хоть что-то изменить уже было нельзя. Слишком ничтожное расстояние, чтобы уйти от удара, слишком мало времени, чтобы выставить защиту, и никаких шансов, чтобы выжить.

Но Рик смог! Швырнул навстречу моей сфере свой пульсар, а сам увернулся-таки от летевшего ему в лоб смертельного заклятья. Причем не куда-то вбок, а вперед, сиганув под него через всю комнату, как опытный ныряльщик – под волну.

И все бы ничего, но только конечной точкой приземления Змея оказался как раз мой угол и… Такой сногсшибательной встречи у меня ни разу в жизни не было. В обеих жизнях!

Мужское тело врезалось в меня, повалив навзничь, когда оглушительно грохнуло. Правда, то был взрыв или мой затылок, припечатавшийся об доски, – так и не поняла. Да и некогда было осознавать. Я была слегка занята, очутившись зажатой меж полом и Змеем.

Рик навис надо мной, как сама неизбежность. Довлел, как демонов эпилог! Но чтобы я покорилась обстоятельствам? Да ни за что! Мое колено согнулось прежде, чем я это осознала. Хант охнул, но, против ожиданий, не откатился и даже не сложился пополам.

– И как это понимать? – возмущенно выдохнула я, имея в виду все и сразу, чувствуя, как ладони Змея крепко сжимают мои плечи, не давая и надежды пошевелиться.

– Бри? – оставив мой вопрос без ответа, меж тем выдохнул Змей, глядя на меня, словно в первый раз увидел.

Он больше ничего не сказал, да и я не торопилась начинать светский разговор. Подходящих культурных слов как-то больше не находилось, бранных, впрочем, тоже. Наконец, спустя, кажется, целую вечность, когда я смогла цензурно говорить (но не мыслить), все же спросила:

– Какого… рожна ты сюда полез?

Рик нашелся не сразу, сглотнув, он произнес:

– Не какого, а какой… Захотел увидеть тебя еще раз, мое стихийное бедствие! Но какое окно твое – не знал, так что пришлось запустить заклинание поиска и последовать за ним.

– Последователь ырков! Я же тебя чуть не убила! – выпалила я в сердцах.

А Змея хоть бы проняло. Нет! Вместо этого он улыбнулся, будто я пообещала ему все сокровища мира.

– Если твоя ведьма не пыталась тебя убить хоть раз, значит, у вас неполноценные отношения, – выдал этот непрошибаемый и неубиваемый дракон.

– А у нас отношения? – из вредности спросила я и возразила: – И никакая я не ведьма!

– Еще какая ведьма! Рыжая. Несносная. Из настоящего темного рода, – заверил дракон. – И отношения у нас есть. К тому же они полны ярких моментов.

– Угу. И только что был один из них, – согласилась я. – Он оказался так ослепителен и горяч, что теперь в комнате полно пепла…

Про последний я, к слову, не врала. Белые хлопья, кружась, оседали на пол… и на нас… Кажется, это были мои конспекты. И доклад… И шторы… И учебники… Интересно, хоть что-то целое осталось?

– Надеюсь, – ответил Змей, и я поняла, что последние слова произнесла вслух.

Рик же наконец отпустил меня и поднялся, а затем и мне помог встать. Выпрямившись, я смогла увидеть, что кое-что все же не пострадало. Шкаф и сундуки. Цела была и зачарованная шкатулка, стоявшая на столе, к которому я подошла.

– Знаешь, в следующий раз, когда захочешь увидеть меня ночью, лучше не влезай в окно, – произнесла я, приподняв шкатулку и убедившись: внутри все цело, а затем добавила: – Я сама к тебе спущусь – по веревке из простыней… А еще лучше – ограничься серенадой.

Последние слова я говорила, оборачиваясь, и краем глаза успела увидеть, как Змей молниеносным движением поднял с пола какой-то обуглившийся с одной стороны обрывок белой ткани и тот вспыхнул в его руке, догорев до конца.

– Я ужасно пою, – как ни в чем не бывало напомнил Рик и, шагнув, поднял взгляд от пола, где лежала горстка пепла – все, что осталось от сгоревшего клочка батиста, на меня, как раз в этот момент повернувшуюся спиной к столу.

Мы оказались так близко, что я чувствовала запах дракона, его горячее дыхание. Мы замерли. Радужка глаз стража стала алой. В этом пламени плясала и ярилась тьма, которая затягивала меня в свои глубины. Она ласкала меня, манила, сводила с ума. Или это глаза Змея лишали меня рассудка?

– Бри, – простонал мое имя дракон, целуя мою шею.

В этих звуках сплелись и отчаяние, и мольба, и страсть. Показалось, что земля качнулась подо мной. Или это просто ноги перестали меня держать? Чтобы не упасть, схватилась за опору, которая была сейчас для меня единственной во всем мире, – за плечи Рика. Он еще сильнее склонился. Его рука коснулась моих волос, собрав их у основания затылка и чуть потянув, отчего я еще сильнее откинула голову, еще теснее прижалась к горячему мужскому телу, еще крепче вцепилась в сильные плечи и еще глубже погрузилась в сумасшествие нашего поцелуя, безумство наших губ, рук, прикосновений. Два дыхания, сплетающиеся воедино, и одно же на двоих отчаянное в своей неизбежности сумасшествие, которому поддалась даже наша магия.

Темная сила взметнулась волной, потекла по моим венам неразбавленным мраком, пьяня еще сильнее, выходя за пределы тела и… сливаясь с алым огнем Рика, который окутал дракона. Пламя. Черное и алое. Мы плавились в нем, не в силах оторваться друг от друга.

Рука Змея скользнула по моей талии, забралась под рубашку, выправив ту из-под юбки. Я ощутила кожей чуть шершавые, мозолистые мужские ладони. Они касались нежно, ласково, заставляя меня трепетать, отвечать, и я сама не заметила, как начала в нетерпении дергать рубашку дракона вверх.

Это было словно проклятье, наваждение. Сейчас было плевать, что у нас может не быть даже завтра, что шансов избежать плахи у меня все меньше, а если это и произойдет каким-то чудом, то клятва канцлера не даст нам с Хантом быть вместе. Плевать!

Самое страшное со мной уже случилось: я погибла. И попала в этот мир с единственной целью – погибнуть снова. Но между этими двум смертями – жизнь. И, возможно, мне будет не под силу сделать ее длиннее, но ярче – я могу! Мои пальцы впились в мужские плечи, и Рик, коротко рыкнув, подхватил меня под ягодицы и приподнял, чтобы усадить на стол.

Мужское колено, чуть надавив, раздвинуло мои. Я откинула голову, позволяя целовать дракону мою шею. Губы Змея касались моей кожи жадно, неистово, дико. И я отвечала Рику тем же.

Наши поцелуи были отчаянными, острыми, дикими. Мы не могли насытиться друг другом. Рику было мало меня, а мне – его. В мыслях я молила лишь об одном: только бы он не останавливался.

Тело била крупная дрожь предвкушения, магия вокруг нас ярилась и бесновалась, отчего мои волосы парили в воздухе рыжим облаком, юбка приподнялась, словно в невесомости, а я могла лишь судорожно дышать, чувствуя, как пальцы дотронулись до обнаженной кожи на моем животе. Ладонь начала подниматься выше. Прикосновения Рика плавили мои тело и разум, рождая в груди стоны, и тут откуда-то раздался вопль виверна!

Рик среагировал мгновенно и уже традиционно – просто зачерпнул силу из той круговерти, что окружала нас. Причем и мою тоже! И тьма послушно свернулась в его ладони, переплелась с алой магией самого Змея, превратившись в пульсар. А сам дракон глянул в угол, откуда раздавались звуки, расфокусированным взглядом.

Кажется, Змей даже не совсем осознал, что сделал. И я бы тоже, если бы не увидела испуганного до полусмерти виверна, который из изумрудного превратился от страха в белого! Этого хватило, чтобы сквозь хмель поцелуя я услышала голос разума, который завопил:

– Рик! Не смей!

Я схватила за руку дракона, дернув ее на себя так, что пульсар оказался перед моим лицом. Что ж, теперь сгусток магии точно не прожарит напарника. А вот меня – вполне.

Хант замер, а затем алая магия, что бушевала вокруг, начала словно втягиваться в тело дракона, без слов говоря: тот берет силу и чувства под контроль. Вобрал Рик в ладонь и силу пульсара. А я же затараторила:

– Это мой питомец. Не нужно его убивать! – выдохнула я и мысленно добавила: «Я этого гада сама потом прикончу. Вот так взять и все испортить!» Впрочем, вслух произнесла другое, оправдываясь: – Да, знаю, по правилам академии нельзя держать у себя животных, но…

Я услышала себя словно со стороны и подумала: боги, что я несу! И что творю! Вернее, только что чуть не сотворила… Это было какое-то безумие, помутнение, от которого будут одни лишь неприятности.

Я уперла руки в мужскую грудь и, собрав всю свою решимость, которой, по правде, было совсем немного, произнесла:

– Ты… Я… Это какое-то сумасшествие… И это все… – Я обвела взглядом комнату, в которой пепел был, кажется, везде, и добавила: – Ошибка.

Услышав свой собственный голос, резюмировала: можно было бы и поувереннее.

– Не бывает ошибок там, где звучит голос сердца, а не разума. – Горячее дыхание Рика поцеловало мои губы. – Ты слышишь этот голос?

Это был один из тех вопросов, на который я честно отвечать не хотела, а лгать не могла. Пауза затянулась, и Рик, глядя мне в глаза, спросил еще раз:

– Что ты ко мне чувствуешь, Бриана Тэрвин?

Кажется, кто-то привык добиваться своего: и поставленных целей, и ответов.

– Что ты и я… Мы две половины одного безумия, – ответила честно.

От этой правды Рик просиял. Хотя она, как позже выяснилось, оказалась последней на сегодня. Потому как после нее мне пришлось исключительно лгать. Но уже не Змею, а коменданту, которая решила проверить, что за подозрительный взрыв был во вверенном ей помещении.

Цокот каблуков и я, и Рик, и виверн услышали еще до того, как в дверь постучали. Так что Хант успел со мной попрощаться, химериус – спрятаться, а я – наложить на комнату иллюзию. Поэтому, когда в комнату вошла тощая – за черенком лопаты могла спрятаться – дама слегка мумифицированной внешности, все выглядело вполне прилично. В этом убедились и мои соседки. Венчик их заспанных лиц обрамлял дверной проем. У одних адепток были встрепанные распушенные волосы, другие магички – в благообразных чепцах, некоторые даже с папильотками или косами… Брюнетки, русые, блондинки, шатенки, с конопушками и смуглой кожей… Разные лица и степень сонливости… Но всех этих чародеек объединяло одно – любопытство!

Видимо, до прихода коменданта девицы боялись сунуть ко мне нос. А пока за ней сбегали, полагаю, прошло изрядно времени. И интерес у адепток изрядно поднакопился. Только вот незадача: удовлетворить его было нечем.

Смотрительница общежития же прошлась по комнате взглядом и поинтересовалась, что случилось. Я же в ответ абсолютно невинно соврала, что всего лишь отрабатывала светошумовое заклинание. Почему так поздно? А что вы хотели от некромантки? Как забыла о пологе тишины? Так запамятовала. Девичий склероз и все дела… Не хотела бы у соседок попросить прощения? Да, но попрощаться навеки – больше…

Видимо, из уст девицы рода Тэрвин последнее прозвучало очень многообещающе: венчик голов в дверном проеме моментом исчез. А после ушла и сама комендант, пригрозив, что если еще раз такое повторится – она пожалуется ректору. В общем, даже не напугала.

А вот масштабу предстоящей уборки это удалось. Его я оценила, когда дверь за смотрительницей закрылась. И я потратила два часа, пытаясь привести все в относительный порядок. Правда, уборка удивительным образом настроила меня если не на миролюбивый, то на не сильно членовредительский лад. А может, дала о себе знать усталость. Но так или иначе, ощипать виверна до последней чешуйки уже не хотелось. А вот все высказать этому паразиту силы нашлись.

– Скажи, зачем ты заорал? – спросила я напарничка, запустив заклинание очищения. Стены медленно начали светлеть, а пятна сажи – уменьшаться.

– Пытался воззвать к вашей совести!

– Угу. Только на этот зов чуть твоя смерть не пришла, – фыркнула я.

– Что не сделаешь ради спасения чести напарницы, – гордо отозвался химериус.

Я хотела было сказать, лучше бы Норс не рисковал и вообще себя поберег, но промолчала, лишь выдохнула и продолжила уборку. А ее было много… Так что легла в постель под утро, без единой мысли в голове. Думала: просплю до обеда. Но очнулась ровно к первому занятию.