Попутчик

ГЛАВА ШЕСТАЯ

На планете Поселение 77 он несколько месяцев жил в палатке на берегу океана, возле Бикса. Ночью океан обрушивался на прибрежную полосу, за тяжелым ударом следовало длительное шумное шипение — это волна сбегала с берега, утаскивая за собой гальку. Удары волн и их откаты обратно в океан перемежали и его работу, и его сон. Он просыпался от сигнала сэлфа — это Клиш связывалась с ним — и лежал там, слушая.

Океан разбудил его — внезапно и резко. Сон хрустнул и разбился, словно тонкая косточка, и вот Фальк уже лежит проснувшийся, с открытыми глазами, полностью осознавая, что его что-то потревожило.

Он находился за мили от того берега, в маленькой съемной квартирке на Пармингейл-стрит в Шейвертоне. Он был в городе, и от океана его отделяла огромная прибрежная полоса. Только город и ночь.

Фальк встал. Было уже далеко за полночь. Окна квартиры выходили на север, и за мягкими янтарными пятнышками городских огней ему показалось, что далеко на северо-западе он видит другой свет, более мягкий и рассеянный. Чем сильнее он вглядывался в этот свет, тем меньше видел его.

Он включил информационный ящик квартиры, но новостей не было. Тогда он заглянул в сэлф. Там сообщения были — в основном спам и пара сообщений от Клиш, к которым он пообещал себе вернуться позже. Фальк налил стакан воды. Вставать было слишком рано, а спать дальше — уже слишком поздно. Как только он включил торшер, в окно начали биться жуки.

Он отхлебнул еще глоток. Даже вода отдавала лимонным запахом «Инсект-Эсайда».

Самым разумным решением казалось снова лечь спать, но стряхнуть с себя пригрезившийся шум океана — шелест волн — не получалось. Он пролистал на сэлфе несколько последних поисков.

Какой-то небольшой информационный источник, не являвшийся отделением крупной медиакомпании и не подкрепленный официальным заявлением АП, предлагал следующий материал: несчастный случай на северо-западе Шейвертона, взрыв в районе Леттса. Подробности не сообщались.

Он подождал тридцать секунд. Внезапно его сэлф начал равномерно подавать сигналы: это поступала информация по запросам, посланным ранее. Сначала откликнулись небольшие информационные узлы, потом кратко ответили ассоциированные, а затем обрушился целый шквал сообщений от частных корреспондентов, просматривавших основные линки. Несчастный случай в Леттсе. Взрыв. Подробности не сообщаются. Неподтвержденный факт.

Затем первый основной новостной канал выложил открывающую статью. Почти в то же мгновение, как сэлф просигналил об этом, ящик также переключился на события в Леттсе. Взрыв произошел в 2.09. Десять минут назад.

Фальк проснулся десять минут назад.

Мир обрушился на него. За следующую минуту поступило почти сорок сообщений. Он попробовал дозвониться до Клиш и выяснить, какими сведениями располагала она, но ни ее сэлф, ни домашние средства связи не отвечали.

Фальк ощутил легкое возбуждение. Он включил кофеварку и, пока она фырчала, успел натянуть брюки и рубашку. Сообщений стало уже шестьдесят шесть. Первые ничем не подкрепленные подробности. Большой взрыв в Леттсе, заброшенном промышленном квартале к северу от Лэндмарк-Хилл, в нежилой зоне, разделяющей Дистрикт Фру и Кейп Хайуэй. В двух сообщениях говорилось о нестабильных химических веществах, нефтеконденсатах, неправильно хранившихся на заброшенном складе. Остальные придерживались версии столкновения с метеоритом. О жертвах не упоминалось.

Кофеварка фыркала. Он вернулся к окну и выглянул на улицу, в глянцевую ночь, которая одна не делала никаких официальных заявлений. Были ли отблески зарева на северо-западе последствиями взрыва? Излучения? Пожара? Если взрыв был такой сильный, что разбудил его, пожар должен быть большой.

Он снова попробовал связаться с Клиш. Ничего. Как не удалось связаться и с двумя другими знакомыми журналистами. В ящике, на фоне бушующего ослепительно-желтого пожара, появился представитель пресс-службы АП. Он говорил спокойно и торжественно. За ним на экране двигались фигурки спасателей.

Фальк включил звук. Репортаж велся из Леттса, прямо с места происшествия. Представитель пресс-службы объяснял, что столкновение с метеоритом — редкое, но вполне вероятное событие на планете Поселение 86. Метеориты доводилось видеть всем, но большинство из них или сгорали в атмосфере, или были настолько малы, что их падения не замечали. Большинство из упавших болидов были недостаточно велики, чтобы причинить ущерб или нанести гиперзвуковые удары. Леттсу не повезло. И опять ни слова о жертвах. Городская команда спасателей работает на месте происшествия.

Было еще слишком рано, и городская надземная железная дорога не работала. Поставщик в закусочной «ПроФуд» неподалеку от его дома сказал, что сегодня не работает, с самого завтрака, и, кроме того, АП прикрыла все северо-западные линии доставки. Так было рекомендовано.

Фальк снова вышел на безлюдную улицу, темно-серую и скучную. Главная витрина «ПроФуд» светилась, как гигантский телевизор, или как аквариум, или как картина Эдварда Хоппера. Выйдя в предрассветный полумрак из теплого живого внутреннего мира «ПроФуд», Фальк не сводил взгляда с поставщика, но тот, занятый своей яичницей с колбасой, не обращал на него внимания. Сквозь цыпленка в скафандре — выгравированный на стекле логотип «ПроФуд» — Фальк какое-то время наблюдал, как мужчина ест.

Фальк направился вверх по улице в свою квартиру, разбудил ночного портье, спавшего, сидя на стуле, прямо на рабочем месте перед мигающим сериалом в переносном телевизоре, и договорился взять у него напрокат машину.

В салоне старенького двухместного жемчужно-синего «шифти», который одолжил ему портье, пахло рыбными палочками. У зеркала покачивалось изображение Мадонны.

Фальк уже давно не водил, даже такой игрушечный автомобиль, как «шифти», с его сенсорным пультом управления, датчиками безопасности и дорожным навигатором. Казалось, руль не слушался его. Машина замедляла ход, когда он хотел прибавить скорость на прямых участках дороги, и пересекала перекрестки, когда ему это совсем было не нужно. Добравшись до совещательного конуса, как раз у границы Леттса на Дистрикт Фру, машина припарковалась и замерла на месте. Надпись на панельной доске объяснила, что в совещательной зоне «шифти» работать не будет и функция автопилота вернется, только если увести машину от конуса на ручном управлении.

Фальк честно высказал все, что думает об этом. Он не мог перейти на ручное управление, потому что не знал код хозяина машины.

По промышленным подземным переходам и пустынным улицам он направился пешком в глубь Леттса. Бедро все еще болело после поездки в проклятом «фарго». Сэлф собирал поступающие новости, сортировал их и складывал в папки. Подробностей все еще было немного, столкновение с метеоритом оставалось официальной версией. На ходу он отправил просьбу Клиш, чтобы она позвонила ему.

Оказалось, он здесь не один. Мимо проехали несколько машин, некоторые — с аварийной сигнализацией. Слышался гул голосов, где-то рядом велись работы, зной был совсем сухой. Темнота спрятала свет пожара, но бледнеющее утреннее небо не смогло скрыть растрепанный дымный след.

Фальк перепрыгнул сточную канаву, заваленную всяким мусором, и завернул за угол. Улица впереди вдруг оказалась полна людей и техники, их количество впечатляло. Леттс не относился к густонаселенным районам города, толпу составляли местные жители, всякие отщепенцы, караульные и сменные рабочие. Солдаты ВУАП и гражданской обороны стояли в оцеплении, не давая зевакам приблизиться к машинам скорой помощи, транспортам АП и фургонам спасателей, стоявшим вдоль тротуара. Представители прессы тоже собрались здесь. Пока Фальк, хромая, пробирался к краю толпы, он заметил несколько хорошо оплачиваемых такси, ожидавших, когда потребуется увезти клиентов.

За линией оцепления и сбившимися в кучки машинами, за красными и синими огнями, отбрасывающими на бледное рассветное небо стробоскопические блики, горели большие площади складов. Имеющие особое значение секции были подняты над землей. В некоторых местах пожар еще бушевал. В других оплавившийся металлический каркас угольной диаграммой показывал, где раньше стояли здания. Фальк чувствовал, что в воздухе сильно пахнет сажей, золой, антипиренами, влажным бетоном и дымом. До слуха доносились прорезающие гул толпы отдаленные выкрики команд.

Он протиснулся сквозь толпу к самой границе зоны происшествия. Разрушены были три, может быть, четыре квартала. Повсюду — на крышах, на тротуаре и на дорогах — он видел какие-то обломки, оплавленные балки или чернеющий мусор. На уличном знаке висел кусок обгоревшей кровли, готовый вот-вот упасть. Под каждым фонарем образовались лужицы битого стекла. Пепел, словно иней, покрывал все поверхности, и его хлопья, как серый снег, кружились в воздухе. Грязный маслянистый поток с шапкой из противопожарной пены тек по сточным канавам, выплескиваясь местами на дорогу.

— Пожалуйста, отойдите за ограждение, — произнес мужчина средних лет в форменной куртке гражданской обороны.

Фальк и бровью не повел.

— Нет, мне нужно к машине скорой помощи, — возразил он.

Мужчина помедлил и недоверчиво оглядел Фалька: тому явно не хватало медицинской формы.

— Сегодня предписано не надевать форму? — поинтересовался Фальк, намекая на гражданскую одежду, видневшуюся у мужчины из-под куртки.

— Я спешил, — ответил тот.

— Вот и я тоже, — парировал Фальк и протолкнулся мимо него с уверенностью, закаленной пятнадцатилетним стажем его журналистских расследований.

Он прошел мимо автомобиля, на котором был установлен резервуар с пеной, и трех транспортеров, перевозивших спасателей. На всех трех люки, ведущие к оборудованию, были полностью открыты. Проходя мимо одного из них, Фальк задержался и, дотянувшись до висевшей на крючке куртки спецслужбы, сдернул ее и тут же, не задерживаясь, натянул поверх одежды и застегнул. Порывы ветра обдавали его жаром. Он слышал, как где-то у спасателей работает резак. Мимо прошли несколько специалистов из гражданской обороны. Направляясь в противоположную сторону, они что-то оживленно сообщали по сэлфам. Над головой монотонно жужжал вертолет: разгоняя потоки воздуха, он то исчезал, то появлялся в клубящемся дыме.

Фальк протер линзы своих антибликов и, выбрав функцию «фотографировать», снова надел их. Он начал щелкать снимки для обзорной статьи. Завернув за угол — тут же в лицо ему ударил невыносимый жар, — он увидел множество спасателей. Он отступил на шаг назад. Там были представители АП, пожарные, парамедики. Кто-то кричал, кто-то бежал от машин с носилками. На земле лежали тела. Разглядеть их или сделать качественные снимки Фальк не мог, но определенно это были человеческие тела. Три или четыре, завернутые в одеяла и окруженные хлопочущими над ними медицинскими работниками.

Хотелось получше разглядеть, что там происходит, и он решил пробраться в глубь этой суматохи. Но есть разница между тем, как с нагло-невозмутимым видом ты минуешь оцепление, и тем, когда вмешиваешься в процесс спасения человеческих жизней.

Фальк пошел в другую сторону — к пожарным, которые сильными струями, подаваемыми под давлением, уничтожали пламя, но там стоял такой нестерпимый жар, что он свернул в сторону. Наконец ему удалось найти более или менее спокойное местечко — секцию склада, вывороченную взрывом, но не сгоревшую. Полой рубашки он вытер с лица грязь, пот и брызги и протер антиблики.

— Вы не должны находиться здесь, — произнесла она, подходя сзади.

Хитро улыбаясь, девушка в зеленой куртке держала в руках аптечку первой помощи. На рукаве у нее светилась повязка АП.

— Вы тоже, — отозвался он.

— Обо мне можно не волноваться.

— Обо мне тоже. Уходите, и я сделаю вид, что не видел вас.

Девушка продолжала улыбаться странной улыбкой, казавшейся ему забавной.

— Вы увидели экстренное сообщение? — спросила она.

— Нет, услышал взрыв.

— И я. — Она не сводила взгляда с его куртки. — Прикрытие, да?

— Очевидно, не такое распространенное, как повязка на рукаве и аптечка первой помощи в руках.

Она показала ему номерной знак ВУАП, приколотый к воротнику:

— Ну, вот это больше похоже на правду?

— Действительно плохая идея, — ответил он, направляясь прочь. Она пошла за ним.

— Почему? — спросила она.

Сначала он хотел объяснить ей, но затем решил не заморачиваться: пусть естественный ход событий расставит все на свои места. Несколько сбивала с толку ее приветливость, а во время поездки в Майтэ-Сандз она и знаться не хотела.

Наконец он понял, откуда такая любезность, и почувствовал себя дураком: как же долго до него доходило!

— Вы искали меня, — произнес он.

— Я что, простите?

— Вы искали информацию обо мне и нашли, так? После той поездки. И теперь вы знаете, кто я.

Она усмехнулась:

— И что?

— И ничего.

— Тогда я действительно ничего не знала о вас. Обо всех этих ваших наградах. И что?

— И я вдруг стал интересен, да?

— Ой, успокойтесь. Меня просто позабавило, что великий Лекс Фальк завернул сюда сегодня ночью. Это наводит на мысль, что я права: здесь все и начинается. Плюс великий Лекс Фальк пробрался за оцепление обманным путем, совсем как я.

— Нет, все не так, — возразил он.

— Очень даже так. Все сделал за счет машины парамедиков.

Он ничего не ответил, поскольку ничего не понял.

— Вы знаете, кто я? — говорила она, продолжая идти за ним.

— Вряд ли. Я не помню.

— Ага, с вас станется.

— Вроде вы — новенькая из «Дисперсал»?

— Вы вычеркнули меня из своей памяти специально. Слышала, вы на такое способны.

— Вполне возможно. Мне было скучно. Поэтому не помню.

— Нома Берлин. И я из «Дейта-Скаттер». Вы всегда так поступаете? Сначала портите отношения, а затем всеми силами пытаетесь их наладить? Это так принято?

Он повернулся и посмотрел на нее в упор:

— Я пришел сюда не для того, чтобы разговоры с вами разговаривать.

Она опять ухмыльнулась.

— А что там такого интересного? — Она кивнула в ту сторону, куда он направлялся.

Чуть помолчав, Фальк спросил:

— Видите вон тех парней? Не с отбойными молотками, а тех двоих на дальнем конце обвалившейся крыши. Видите, что они держат?

Сквозь дым казалось, что двое мужчин отбивали на закопченной крыше барабанными палочками дробь.

— Они что-то проверяют, — сказала девушка.

— Да.

— Но это же нормально. Что не так? Ну, изучают, исследуют.

— Если это столкновение с болидом, зачем искать следы взрывчатки?

— Да мало ли что там ищут. Может, что откололось, рассыпалось, разлилось или выгорело. Ядовитые вещества. Здоровье населения, знаете ли. Вот так-то.

— Или они ищут следы взрывчатки. И взрывное устройство. Это больше похоже на правду, чем версия о метеорите в экстренном выпуске. Несчастный случай — это версия для простаков.

— Я поняла, — сказала она, погасив на мгновение улыбку. — Этих отщепенцев было, по-моему, пять.

— Кто вам сказал?

— Один из пожарных. Он говорил, они выносили тела отщепенцев, которые жили на этом складе.

— Вряд ли, — произнес Фальк.

— Почему?

— Я видел одного из них.

— Они все сильно обожжены.

— Да, но тот определенно был чисто выбрит и хорошо подстрижен.

— Отщепенцы тоже могут стричься.

— Что вы имеете в виду, Маленькая-Мисс-Стакан-Наполовину-Чокнутый?

— Я говорю, что это слабое доказательство.

— Вот поэтому мне хотелось бы, чтобы вы заткнулись и убрались и я смог спокойно продолжить выполнять свою работу.

Она уже собиралась что-то ответить, когда их громко окликнули.

Они обернулись. К ним бежал солдат ВУАП, в бронежилете и с оружием.

— Вы двое! — крикнул он. — Предъявите ваши документы. Немедленно.

— Сними значок, — прошипел Фальк.

— Что?

— Сними этот долбаный значок, ты, глупая сука. Быстрее!

Вуаповец был уже совсем близко. В полном боевом снаряжении. На груди у него висел ПАП-20. Универсальный автомат. Личное многофункциональное оружие. Вблизи автомат оказался неожиданно большим.

— Вам известно, что здесь нельзя находиться посторонним? — Голос вуаповца звучал устало, почти на грани срыва. Фальку сразу стало ясно, что бросаться грудью на амбразуру не имело смысла. Настроения шутить у солдата не было. Он даже не обратил внимания ни на куртку, ни на повязку на рукаве.

— Извините, — произнес Фальк.

— Вы нам только всю работу осложняете, — заявил солдат. — Где ваше фрикинг-си самоуважение? Там фрикинг-си люди сгорели. И только вас тут не хватало!

— Извините, — еще раз произнес Фальк.

— Пресса? — спросил солдат.

— Да.

— Ну, по мне, это лучше, чем эти фрикинг-си зеваки. Доки показываем.

Фальк быстро выудил из кармана удостоверение, нарочито демонстрируя законопослушность — он же никуда не пробирался.

— У меня есть разрешение АП, — быстро сообщил он, пока девушка в зеленой куртке что-нибудь не сказала или не достала свой документ. — Это мой научный сотрудник.

Только бы девица ничего не ляпнула, не стала препираться с ним.

Солдат разглядывал удостоверение Фалька:

— Ваш научный сотрудник?

— Да.

— Гм.

— Это я привел ее сюда. Виноват. Она, честное слово, не хотела идти за оцепление.

Солдат взглянул на нее.

— Да, я не хотела, — чуть помедлив, подтвердила девушка, пытаясь вникнуть, куда клонит Фальк.

— Мне надо было послушаться ее, — подхватил Фальк.

Пока антиблики военного образца вуаповца сканировали удостоверение, Фальк заметил, как за линзами появилось голубоватое свечение, — это пришел ответ из оперативного отдела ВУАП.

— О'кей, все в порядке, — произнес солдат. — Но вам придется покинуть эту зону. Я провожу вас. Скорее всего, никаких последствий для вас не будет, но я обязан предупредить о возможном штрафе или даже временном приостановлении действия ваших аккредитаций.

— Хорошо, — кивнул Фальк.

— Таков порядок.

— Я в курсе. Мне уже приходилось и раньше оказываться в подобных ситуациях. Извините.

— Идемте к оцеплению, — велел солдат. И они пошли. — И пожалуйста, сделайте одолжение — отправляйтесь домой. Мне бы очень не хотелось услышать, что вы снова попытались пробраться сюда.

— Разумеется, никаких проблем, — ответил Фальк. — Всего вам доброго. Спасибо, что все благополучно разрешилось. Глупая выходка, конечно. Но разве я мог не попытаться увидеть место происшествия? Не так уж часто у нас падают метеориты.

Солдат помахал им из-за ограждения.

— Почти никогда, — признался он.

Куртку, повязку и аптечку они оставили у открытой задней двери вездехода парамедиков. Несколько торговцев с Северного Конца уже катили тележки с едой и передвижные пищевые автоматы, предлагая подкрепиться утренним зевакам и бригадам служб, работавших на месте происшествия. Фальк купил в автомате два чая.

— Почему вы так поступили? — спросила девушка.

— Наименее затратный способ выбраться сухими из воды.

Девушка взяла предложенный ей стаканчик чаю.

— Вы не хотели, чтобы он увидел мое удостоверение, — заметила она.

— У меня есть разрешение АП, — сообщил Фальк. — И я Лекс Фальк. Моя аккредитация устоит. Если придется платить штраф, спишу его в издержки. Если нигде больше не засвечусь, так, может, и вообще никакого наказания не последует. А у вас же нет такой аккредитации, поэтому вы не так уж непробиваемы.

— И вы взяли все на себя за нас двоих, потому что такой великий засранец?

— Я взял все на себя за нас двоих, потому что брать за одного или за двоих — особой роли не играло.

Он с удовольствием отпил добрый глоток чаю.

— И еще я взял на себя ответственность за нас двоих из-за того долбаного номерного знака. Кстати, где он?

Она достала из кармана номерной знак. Фальк взял его в руки и рассмотрел:

— А ведь это не фальшивка.

— Нет. Он лежал в кармашке на дверце транспорта, где я позаимствовала аптечку.

Фальк уставился на нее:

— Так он еще и не ваш? Вас поймали на том, что вы обманным путем пробрались в зону происшествия, вышибли оттуда пинком под зад, оштрафовали — и это все только за попытку приоткрыть завесу. Вам дали по рукам, непослушная журналистка. И вот вы попадаетесь в засекреченной зоне с фальшивым или украденным номерным знаком ВУАП, выдаете себя за сотрудника Администрации, и это в условиях военного положения! Да здесь целая лавина правонарушений. Они отменят вашу аккредитацию раз и навсегда. И скорее всего, с ближайшим драйвером отправят домой.

— Догадываюсь, — сказала она.

— Нет-нет, догадки тут ни при чем, — отрезал он. — Именно такое дерьмо и происходит в данный момент. И вы обязаны знать это. Вы обязаны знать их, чтобы не совершить что-то совсем уж идиотское, что навсегда поставит крест на вашей карьере.

Он размахнулся и бросил номерной знак через ограду во двор сортировочной станции.

— Ого, похоже, вас волнует моя судьба, — проговорила девушка. — Или вы хотите обскакать меня.

— Не то и не другое. Кстати, если бы этот номерной знак был обнаружен, дерьмо и меня забрызгало бы, да так, что мало не покажется.