Порочный контракт

Глава 25

— Хочешь прогуляться? — неожиданно спросил Стас, когда мы подходили к машине. Заметил, видимо, что я шла нарочито медленно. Хотелось хоть немного задержаться на улице.

— Было бы здорово, — поёжилась от легкого порыва ветерка. — Например, по набережной пройтись.

— Тогда поехали. Петь, гони к Ново-Зареченской. — крикнул он водителю и добавил, обращаясь уже ко мне. — Там красиво по вечерам. Недавно обновили ее, полностью поменяли брусчатку, ограждения, освещение стало лучше. Причал для теплоходов и катеров соорудили. Днём теперь там толкутся туристы, зато вечером народа не так уж и много. Толчеи не будет.

— Причал — это здорово. Любила в детстве кататься на теплоходе, — неожиданно призналась я. — Пока папа был жив, он часто меня водил на такие прогулки. А потом не до того стало.

— А после переезда в Москву?

— Ни разу не каталась. Времени не было. — пожав плечами, посмотрела в окно, плотные летние сумерки окутали город, но масштабная иллюминация рассеивала подступающую тьму. — Надо будет потом это исправить.

До набережной добрались относительно быстро. Пробки уже рассосались, так что торчать на дорогах нам не пришлось.

Давно сюда не заглядывала, так что сильно удивилась переменам. Стас сказал правду, здесь действительно стало гораздо красивее, уютнее. Прохладный ночной ветер ударил в лицо, заставив блаженно прикрыть глаза.

Что самое удивительное, Горецкий меня не торопил. Давал идти не спеша, не ускорял шаг, не волок за собой. Мы мирно прогуливались по набережной среди десятков людей. За нами на некотором отдалении шли трое охранников, но в данный момент меня это не волновало. Мне было почти хорошо.

Подойдя поближе к воде, я опёрлась на ограждение и всмотрелась в огни другого берега. Красота!

Удивило, кстати, что ограждение очень низкое. Так и в воду кто-нибудь свалиться может.

— Красиво же, да? — спросил Стас, встав чуть поодаль.

— Очень… — хотела спросить, сколько у нас времени, но не рискнула. Буду наслаждаться тем, что есть. Быть может, Стас залюбуется видом и не будет меня торопить.

— Смотри не свались, — пробурчал он, заметив, что я наклонилась вперед.

— Да что мне будет, — отмахнулась я, наблюдая за отражением луны в водной глади.

— Горецкий!!! — внезапный крик раздался сзади, заставив обернуться нас обоих.

В шагах пяти позади стоял седой человек в каком-то непонятном спец-костюме. И сверлил нас полным ненависти взглядом.

Вздрогнув от плохого предчувствия, вжалась в ограждение. Спокойствия не добавило и то, что Стас сразу весь подобрался. Почти незаметно он мотнул головой в сторону своих парней, не сводя при этом взгляда с мутного типа, стоящего напротив. Так обычно смотрят на бешеного пса, опасаясь нападения.

Охрана тут же пришла в движение, но было уже слишком поздно. В руках старика появился пистолет, который он направил в нашу сторону.

— Это тебе за моего сына, мразь!!! — проорал он и нажал на спусковой крючок.

Дальше все произошло молниеносно. Крики людей и раздавшиеся выстрелы ударили по ушам. Я видела как женщины падали, закрывая собой детей, как убегали парни и девушки.

Стас дёрнулся в мою сторону, попытавшись убрать меня с траектории выстрела. Но не успел.

В испуге отклонившись назад, я перевалилась за ограждение и полетела вниз. Успев заметить, как Горецкий упал на колени, схватившись за левое плечо…

Короткий полет. Погружение. Дезориентация. Холодная вода, мгновенно окутавшая все тело, начавшая заливаться в ноздри и открытый в крике рот.

Дикий страх, парализовавший тело. Нехватка воздуха, боль в груди. И жуткое желание жить, поднявшееся из самых глубин.

Нет! Не могу я умереть вот так! Не могу!

Я начала усиленно работать руками и ногами, и все же смогла вынырнуть. Раскашлялась, избавляясь от попавшей в горло воды.

Кое-как отдышавшись, осмотрелась. Мне срочно нужно выбраться на берег. Долго на плаву я не продержусь. Намокшая ткань платья стала тяжелым балластом. Который будет тянуть на дно.

Страх снова начал одолевать, но я загнала его поглубже в подкорку. Понимала ведь, что паника — самое верное средство для того, чтобы погибнуть, В тяжелых ситуациях разум должен оставаться ясным. Так еще папа мне говорил. Когда учил плавать и бороться с одолевавшим меня тогда страхом утонуть.

Причал!!! Сконцентрировав внимание, обнаружила, что причал располагается не так далеко, метрах в двухстах. Я должна доплыть, должна.

Иного выхода нет. Потому что никто мне помогать не собирается. Я бросила взгляд наверх, но не увидела ни одного лица. Весь народ бросился врассыпную. А Стасу сейчас не до меня. Возможно, его даже нет в живых.

Выдохнув, поплыла в сторону причала. Старалась двигаться не слишком быстро, рассчитывая силы. Контролировала дыхание, отключила все посторонние мысли. В общем, доверилась инстинктам тела, которое очень хотело жить.

Было тяжело, начала накатывать слабость. В глазах мутилось так, что я уже видела два причала вместо одного. А еще он постоянно отдалялся. Мне казалось, что я проплыла уже километр, а он так и не приблизился.

Но я продолжала двигаться. Упорно цепляясь пусть и не за очень счастливую, но жизнь. Потому что всё можно исправить, всё кроме смерти.

Когда наконец моя рука схватилась за балку ограждения, я всхлипнула от облегчения. И тут же начала звать на помощь. Потому что силы меня покинули. Выбраться из воды самостоятельно я не смогу.

— Помогите! Пожалуйста! — выдохнула я с отчаянием и замерла, набираясь сил для нового крика.

— Юля!!! — раздавшийся голос заставил мне встряхнуться.

— Стас! Я здесь!!! — крикнула, привлекая внимание, а спустя пару минут две пары рук уже тянули меня наверх.

— Живая!!! — Горецкий потряс меня за плечи, похлопал по щёкам. А я никак не могла прийти в себя. Как испуганный котёнок жалась к нему и тряслась от холода и пережитого страха. — Ну всё, всё, хватит, Юль. Всё уже закончилось.

— Станислав Николаевич, вам в больницу надо.

— Да знаю я. Отзывай ребят. Скажи, что катер уже не нужен.

— К… какой катер? — заикаясь, произнесла я.

— Поисковой. Надо же было тебя искать. Когда этого ублюдка положили, тебя в воде возле места падения уже не обнаружили. Решили, что отнесло течением. Вплавь искать было долго. Да и тёмно слишком.

— Спасибо. — выдохнула, прижимаясь еще крепче к мужчине. — За то, что не бросил.

И мне было уже все равно. Как человека он меня решил спасти, или как дорогую игрушку. Главное, что не бросил.

— Дурочка ты, Юля, — скривился мужчина. — Неужели думала, что я дал бы тебе вот так утонуть. Блять, как же больно.

— Что??? — только тут до меня начало нормально доходить. В нос шибанул густой запах крови, которой была пропитана повязка на плече мужчины. Повязка, сооруженная из лоскутов рубашки. — Сильно зацепило?

— А хрен его знает. — поморщился он. — Вроде навылет. Но обработать все равно придётся. Ладно, нам пора. Ребята уже подтянулись.

— А где стрелявший? — с опаской посмотрела я в сторону того места, где произошла перестрелка

— Упокоен, — прорычал высокий мужчина лет сорока пяти с характерной военной выправкой. — Навечно.

— Иван, — вскинулся Горецкий, теснее прижав меня к себе. — За базаром следи.

— Прости, Стас. Не сдержался.

— Юля, не забивай свою голову этим. Когда стоит вопрос — «или ты, или тебя», не до гуманности и колебаний. Ясно?

— Да.

Смысла спорить не видела. Ведь Стас был прав. Тот мужчина хотел убить или его, или нас обоих. Охранники просто сделали свое дело — устранили угрозу.

Боже, как же противно звучит. Хоть и правдиво.

Пока шли к машине, в голове вертелись кадры из боевиков, которые раньше смотрела. Только тогда я прекрасно знала, что это все не всерьёз, и только радовалась, когда главные герои укладывали штабелями негодяев и мерзавцев.

А вот когда дуло нацелено в твою сторону, это уже совсем другое дело. И того мужчину убили ведь не понарошку. И радоваться не выходит хоть тресни, каким бы мерзавцем ни был тот мужчина.

В душе царили страх, непонимание, раздрай и отчаяние. И сожаление о том, что я умудрилась вляпаться в такое дерьмо.

Меня укутывают невесть откуда взявшимся пледом и запихивают в машину. Горецкий садится рядом. Я вижу, что ему не очень хорошо, он бледный, весь в испарине. Но вопреки нашим ненормальным отношениям, моим обидам и его жестоким поступкам, я понимаю, что не хочу Стасу смерти.

Я просто хочу, чтобы все поскорее закончилось. Я хочу вернуть свою нормальную жизнь. Об этом я думаю всю дорогу до больницы…