Порочный контракт

Глава 6

Оглушительный звук клаксона и яростный рев мотора вырвали меня из тягостных воспоминаний. Резко подорвавшись с кровати, я бросилась к окну, пытаясь рассмотреть двор и улицу.

Облегченно выдохнула, поняв, что это не Стас вернулся, а всего лишь чужая машина проехала мимо на высокой скорости.

После нашего обеда в ресторане Стас отвез меня в особняк и оставил одну, но при этом выдал инструкцию. Не терпящим возражений тоном заявил, чтобы я ждала его в кабинете в десять часов. Даже указал какое платье и белье должна надеть.

Я же, получив немного свободы, решилась выяснить с кем имею дело и полезла рыться в сети. Благо, доступ в интернет и правда был открыт. Мужчина явно был уверен в моей покорности.

Горько усмехнулась. Ну еще бы, как не будешь послушной, когда альтернативой маячит бордель и нет на свете никого, кто протянул бы руку помощи.

Что же мне выдала сеть? Станислав Горецкий, тридцать пять лет, холост. Владелец сети букмекерских контор и нескольких казино в игровой зоне. В активах его семьи также известная сеть туристических агентств.

А еще кое-где упоминалось, что он имеет обширные связи как в политических кругах, так и в около криминальных. Насколько эта информация соответствовала действительности, сказать я не могла, но уяснила твердо одну простую вещь: — с Горецким мне не тягаться. Если захочет, то разделается со мной за пять минут. И никто слова против не скажет.

Так что все бесполезно. Ни мольбы, ни сопротивление не помогут. А побегом я и вовсе подпишу себе приговор.

Внезапно вспоминаю Машу и в душе вскипает волна гнева, обиды, непонимания. Как она могла так со мной поступить? Как долго вынашивала этот ужасный план? Я же считала ее подругой. А Маша?

Наверное, за глаза называла меня доверчивой идиоткой. Быть может, я такая и есть. Я ведь и правда не видела в ней коварства, фальши, склонности ко лжи. Что ж, кажется, мне преподнесли надежную прививку от излишней доверчивости. Вряд ли я после всего случившегося смогу кому-нибудь довериться полностью.

Раздавшийся звук смартфона внезапно вклинился в мои мысли. Вздрогнув, пару секунд помялась, а потом схватила гаджет. На экране высветились две строчки:

Буду через сорок минут. Одевайся и жди меня в кабинете.

Дала себе пару минут на то, чтобы собраться с духом, а потом пошла одеваться. Одежду по шкафам распихивала я сама, не став напрягать Валю. Все равно руки надо было занять чем-то. Так что быстро нашлатребуемое платье красного цвета и комплект белья к нему.

Пока одевалась, думала о Маше. Интересно, где она сейчас? На островах? В Европе? Что намеревается делать с этими проклятыми деньгами? Смеется ли, думая обо мне?

Интересно, ейхотя бы капельку стыдно за свой поступок? Что-то сомневаюсь.

Напоследок причесав волосы, постояла перед зеркалом. Настраивалась на грядущую экзекуцию. До этого дня я считала себя миролюбивым человеком и никому не желала зла. Но сейчас мне так и хочется пожелать, чтобы эту гадину настигла кара. Пусть ей воздастся за все содеянное. Пусть. Пусть. Пусть.

Твержу эти слова как мантру до тех пор, пока не слышу скрежет ворот и шум въезжающих во двор машин.

Мой «хозяин» вернулся. А значит, пора поторопиться. Если не хочу нажить себе лишних проблем.

В кабинете ощущаю себя неловко. Хожу из стороны в сторону, присесть не решаюсь. Страшно. Зато наконец осматриваю помещение. Вчера как-то не до любования интерьером было. А сейчас хоть нервы успокою.

Комната была просторная, с тремя большими окнами. У окна стоял огромный стол. Наверное, дубовый. На столешнице царил идеальный порядок. В левом углу лежала стопка бумаг и стояла подставка с письменными принадлежностями.

Все ровно, ни один листок не выбивался из пачки, ни одна ручка не кренилась в сторону. Видимо, Горецкий педант. Да еще какой.

Свободные стены были заставлены стеллажами с книгами, а посередине помещения расположился массивный мебельный гарнитур, состоящий из дивана и двух кресел.

В целом же кабинет выглядел мрачным. Слишком темные обои, тяжелые портьеры и тюль, много темных оттенков в интерьере. Этот кожаный гарнитур сменить бы на что-то более легкое и светлое. Вид был бы совсем другим.

— Тебе идет…

— Что? — увлекшись своими размышлениями, пропустила появление Горецкого.

Его хрипловатый баритон словно ножом вспорол мое сознание, заставляя дрожать. Обернувшись, чуть попятилась, не зная как себя вести дальше.

Вернее, чего от меня хочет Стас, было предельно понятно. Но не раздеваться же так сходу?

— Это платье тебе очень идет, — мужчина вальяжно проходит к широкому кожаному креслу, опускается в него. При этом не прекращая меня рассматривать.

И от этого взгляда я буквально цепенею. В животе стягивается плотный болезненный узел, грудь распирает от недостатка воздуха.

— Раздевайся, — следует уже привычный приказ. Интересно, а по-другому с женщинами он общаться умеет? — Только красиво… Покажи мне себя полностью…

Если честно, пришла в замешательство от этого требования. Не понимала, что мужчина от меня хочет. Неужели стриптиз? Так я не умею.

Хотя… Внезапно всплыло воспоминание о том, что Машка посещала мастер-классы по стрип-дансу. И я, к стыду своему, несколько раз с ней ходила. Она мне много раз говорила, что я слишком закомплексована и зажата, а занятия стрипом помогут мне раскрепоститься и полюбить свое тело.

Ну я и решила попробовать. Не скажу, что мне сильно понравилось, но в какой-то мере стрип поспособствовал легкому раскрепощению и развитию пластики.

Что ж, видимо, пришла пора вспомнить то, чему успела научиться. Припомнив фирменный стрип-шаг, пару раз прошлась от стены до кресла, в котором сидел мужчина. Выполнила простенькие приемы: разворот, волну, кошечку…

Судя по тому, как напрягся и подался вперед мужчина, неотрывно наблюдая за мной, ему все нравилось.

Развернувшись в очередной раз, медленно завела руки за спину и повела молнию вниз. Чуть дернула плечиками — и платье с легким шуршанием сползло на пол.

Теперь на мне остались только бюст, трусики, которые особо ничего не скрывали, и чулки в крупную сетку.

Так же нарочито медленно расстегнула лиф и отбросила в сторону. Внутри при этом бушевала настоящая буря, но я изо всех сил подавляла эмоции. Пока еще все не так страшно, чтобы срываться в истерику.

— Иди сюда, — не выдержав, Стас стянул с шеи галстук и поманил меня пальцем. Машинально облизнула вмиг пересохшие губы и направилась к нему.

Толком не успела понять, что произошло. Один стремительный рывок — и я с разведенными ногами сижу на коленях у Горецкого.

Он скользит по мне напряженным взглядом, затем поднимает руку и дотрагивается до моего лица.

— Красивая такая, — хрипит, стискивая шею, и опускает обе ладони на грудь, сжимая почти до боли. — Жаль, что продажная.

Крепко закрываю глаза и стискиваю руками подлокотники кресла, чтобы не упасть. Принимаю грубоватые ласки мужчины и начинаю от них плыть, несмотря на обидные слова.

Его пальцы продолжают мять грудь, находят соски и начинают вытворять с ними нечто невероятное. Когда Стас с легким причмокиванием втягивает один из них в рот и слегка прикусывает, откидываю голову назад и издаю протяжный стон.

Тело начинает потряхивать от удовольствия и напряжения. Понимаю, что все происходящее неправильно, но этот омут разврата уже засосал меня. Выбраться не могу.

— На колени, — наигравшись с грудью, он разворачивает меня спиной и заставляет встать на четвереньки. Принять самую животную позу из возможных. Его руки почти что нежно оглаживают мои плечи, спину, талию. И на контрасте с этим болезненный шлепок, пришедшийся на ягодицу.

— Ммм, — издаю болезненный стон, пытаюсь увернуться, но стальная хватка лишь крепче сжимает бедра, обездвиживая. Шлепки продолжаются и я ощущаю, как ягодицы начинают гореть огнем.

— Пожалуйста, не надо, — всхлипываю я. — Мне больно.

— Да? — усмехается мужчина. — А по-моему, тебя это заводит.

Резкий рывок — и мои трусики отправляются в лучший мир. А я остаюсь полностью открытой и доступной. Хотя чем меня мог бы защитить тот лоскуток ткани?

— Смотри какая мокрая, — пальцы Стаса ласкают мою промежность, размазывая по складкам влагу, которой неприлично много. Становится стыдно, но совладать с реакцией тела не могу. Я не хочу этого, но теку как последняя шлюшка.

— Ахх, — судорожно вздрагиваю, когда Горецкий вторгается в лоно двумя пальцами, начиная его растягивать.

— Признайся, Юля, тебе ведь нравится? — и начинает усиливать напор, вращая пальцами внутри.

«Ненавижу» — раз за разом повторяю про себя, слыша пошлые чавкающие звуки, которые мужчина с особым усердием извлекает из меня. С губ же срываются совсем другие слова:

— Да, очень, — выскуливаю свое поражение с каким-то отчаянием, и в попытке достичь удовлетворения непроизвольно подаюсь назад, насаживаясь на мучающие меня пальцы.

Горецкий от этого входит в раж и начинает трахать меня интенсивнее, вызывая легкий дискомфорт.

— Кончай!!! — хватает меня за волосы, оттягивая голову назад и за пару движений доводит до финала, заставляя тело разбиться на мелкие осколки.

— Ну- ну, крошка, рано еще отключаться, — Стас не дает моему размякшему после оргазма телу позорно растянуться на ковре и ловко подхватывает за талию, поднимая на ноги.

Тело слушается плохо, поэтому приходится позволить мужчине довести меня до стола и уложить на него.

Столешница настолько широкая, что я вполне умещаюсь на ней. Дрожу, ощущая прохладу дерева обнаженной спиной.

Не выдерживаю напряжения и приподнимаюсь на локтях, наблюдая за тем, как Стас стягивает с себя пиджак, рубашку, а затем и брюки. Причем делает это очень медленно, заставляя меня вариться в собственном соку.

Тихонько всхлипываю, увидев готовый к активным действиям орган. Выглядит он довольно устрашающе. Понятно теперь, почему вчера мне было больно. К таким размерам я не привыкла. Да и готова не была.

— Не дергайся, — Стас насмешливо вскидывает брови и разводит мои ноги в стороны. — Ты с ним уже близко познакомилась, так что не трясись.

Он подтягивает меня ближе, но войти не торопится. Лишь мучает, водя напряженным членом по лобку и промежности.

— О да, смотри, мне это нравится, — ухмыляется Горецкий и одним резким движением заполняет меня собой.

Изгибаюсь, принимая мужчину в себя, содрогаюсь под быстрыми толчками. При этом как завороженная смотрю вниз, на то, как его член то проникает меня, то выходит почти полностью. И от этого порочного зрелища возбуждаюсь еще сильнее.

— Какая ты мокрая, Юля, — довольно рычит мужчина и дергает мои бедра на себя, проникая еще глубже. Заставляя кричать в полный голос.

Все. Это предел. Падаю спиной на столешницу, обессиленно распластавшись на деревянной поверхности. Стас же лишь еще больше возбуждается, начиная таранить послушное тело.

Сдавливает ладонями мои груди и вколачивается уже не сдерживаясь. Обездвиженная, не могу толком пошевелиться, лишь головой мотаю, сходя с ума от происходящего.

— Что же ты со мной делаешь, девочка? — Стас придерживает меня за горло, навалившись всем телом.

И двигается, двигается, двигается, заставляя меня захлебываться стонами и криками. Изнутри все распирает и мне кажется, что я сейчас умру, если он не остановится.

Но Горецкий не останавливается, а я так и продолжаю балансировать на грани между сладким наслаждением и мучительной агонией. И так продолжается до тех пор пока сумасшедшая волна не накрывает нас обоих.

Содрогаясь в оргазме, невольно хватаю мужчину за плечи, прижимаясь к нему крепче. Это выглядит как последняя попытка утопающего спастись, и я использую Стаса как спасательный круг. Чтобы не погибнуть в том море разврата, в которое он меня окунул с головой.