Посадочная полоса 08

ГЛАВА X

Спенсер попробовал распрямить затекшие ноги. Все тело ныло, как побитое. Слишком много сил ушло ка ненужные волнения и усилия. Теперь, когда он расслабился, ему казалось, что он выжат до последней капли. Руки его дрожали, но он не делал ни малейшего усилия, чтобы унять дрожь. Он перевел взгляд на приборы с их находящимися в беспрестанном движении стрелками, и у него перед глазами поплыли круги, то вспыхивающие то вновь затухающие.

Он взглянул на Джанет, силясь заговорить.

— Ну, как прошло на этот раз? — наконец выдавил он из себя. Ему казалось, что он вот-вот свалится на пол. Джанет, видимо, почувствовала, зачем ему нужен был этот вопрос.

— Очень хорошо, — радостно ответила она. — Во всяком случае, мне показалось, что у Трелливена был довольный голос, верно?

— Я почти не слышал его, — сказал Спенсер, поводя головой в разные стороны, чтобы размять шейные мышцы. — Но надеюсь, что уже хватит. Сколько раз мы проделали выпуск шасси и закрылков? Три? Если он скажет, что надо еще раз, я…

«Спокойней, — остановил он себя. — Не надо, чтобы она видела, в каком ты состоянии. Подумай о Трелливене, каково ему. Он, конечно, в безопасности, на земле, но представь, если он увидит, что забыл что-то…»

— Вы заметили, солнце уже появилось, — сказала Джанет.

— А как же! — соврал Спенсер, поднимая глаза.

Даже к западу весь облачный покров был тронут розоватым отблеском зари. А над ним, светлея, высился небесный свод.

— Ну, теперь осталось недолго, — проговорил Спенсер.

В этот момент в наушниках снова раздался голос с земли:

— Алло, 714-й. Говорит Ванкувер. Вы меня слышите?

— 714-й слушает, — ответила Джанет в микрофон.

— Алло, 714-й, — откликнулся ясный, уверенный голос Трелливена. — Раз вы уже передохнули после последней разминки, давайте поспешим дальше. Вы меня хорошо слышите? Проверьте. Пожалуйста. Конец.

— Передай ему, что я еле отдышался, — сказал Спенсер. — И еще скажи ему, что слышно почти совсем чисто.

Джанет передала:

— Слышимость хорошая. Но отдых был слишком коротким.

— Держись, Джордж. Наша тренировка немного понизила скорость самолета, но это ничего, даже к лучшему. К тому времени, как вы долетите, совсем рассветет. Готовьтесь к снижению. Но сначала я бы хотел поговорить с Джанет. Вы меня слышите, Джанет?

— Алло, Ванкувер. Да, я слышу вас.

— Джанет, когда мы начнем посадку, необходимо, чтобы вы приняли меры по обеспечению безопасности пассажиров на случай аварии. Вы поняли меня?

И еще, Джанет. Прямо перед посадкой мы попросим пилота включить сигнал тревоги. Джордж, кнопка сигнала находится справа от сиденья второго пилота и окрашена в красный.

— Ты ее видишь? — спросил, не глядя, Спенсер.

— Да, — ответила Джанет.

— Хорошо. Запомни ее.

— Джанет, — продолжал Трелливен, — это последнее, что ты сделаешь перед посадкой, потому что нужно, чтобы ты вернулась назад к пассажирам.

— Нет, передай ему, нет! — отрезал Спенсер. — Ты мне нужна здесь.

— Алло, Ванкувер, — сказала Джанет. — Я поняла ваши распоряжения, но я нужна пилоту здесь.

Наступила долгая пауза.

— Хорошо, 714-й. Я понимаю ваше положение. Но, прежде чем мы начнем заход на посадку, вы обязаны проследить, чтобы все меры на случай аварии были приняты. Есть кто-нибудь, кому вы могли бы все объяснить и предоставить действовать самостоятельно?

— А как насчет доктора? — предложил Спенсер.

Джанет покачала головой.

— У него и так полно дел.

— Ну, будет еще немного, — резко проговорил Спенсер. — Если мы располагаем хоть каким-то шансом сесть на землю, то ты мне понадобишься здесь.

Джанет поколебалась, затем включила передачу.

— Алло, Ванкувер. Доктор Байард в любом случае должен все время находиться с больными пассажирами. Поэтому я думаю, что он как раз тот человек, который сможет их подготовить к посадке. Кроме того, есть еще один человек ему в помощь. Конец.

— Да, Джанет, прекрасно. Сейчас прерви со мной связь и объясни доктору все, что нужно. Ни в коем случае не должно быть хоть какого-то промаха.

Джанет сняла наушники и вылезла из кресла.

В диспетчерской Ванкувера Трелливен вынул изо рта потухшую сигарету и отбросил ее прочь. Он посмотрел на электрические настенные часы, затем на руководителя полетов.

— Сколько у них горючего? — спросил он.

Гримзелл посмотрел в бумаги на столе.

— Если считать по времени полета — еще приблизительно на 90 минут, — сказал он.

— Как же так? — спросил Бёрдек. — И вы рассчитываете, что у вас хватит времени на несколько пробных заходов?

— Да, должно хватить, — сказал Трелливен. — Впервые такой самолет ведет один человек: редкостное соло. Следите за ним как можно тщательней, мистер Гримзелл. Нам необходимо иметь в запасе время, чтобы посадить самолет в море, если я решусь на это, как на крайнюю меру.

— Мистер Бёрдек, — позвал его оператор, — ваш президент на проводе.

— Ну, конечно, именно сейчас он должен был появиться! Скажи ему, что я не могу говорить с ним сейчас. Переключи его на нашу контору. Нет, постой. Соедини с ней сначала меня. — Он поднял трубку и принялся нетерпеливо ждать. — Это ты, Дейв? Говорит Гарри. Сюрприз для тебя — старик на проводе. Продержи его как можно дольше. Скажи ему, что 714-й уже вошел в режим снижения, а его молитвы ничем не лучше наших. Я позвоню ему сразу же… сразу же, как у меня будет, что сказать. Хотя я думаю, он сам сюда скоро примчится. Ну все, дружище!

Прикрыв рукой телефонную трубку, помощник обратился к руководителю полетов.

— Это Говард. Он говорит, что пресса…

— Дай мне его. — Руководитель полетов схватил телефон. — Послушай, Клиф. Мы больше не отвечаем на посторонние звонки. Дела приняли критический оборот… Да, я знаю. Если у них есть глаза, они все сами увидят.

Он со стуком опустил трубку на рычаг.

— Надо сказать, что этот парень прекрасно справляется, — пробормотал Бёрдек.

— Да, — согласился руководитель полетов. — А эти газетчики, чтобы справиться со своей задачей, в свою очередь, не могут не беспокоить нас. Вот так и получается. Но мы не должны отвлекаться.

Трелливен стоял у радиостанции, безотчетно постукивая по краю панели пальцами. Его глаза были прикованы к настенным часам.

— Алло, Ванкувер, — вызвала Джанет. — Я уже отдала все необходимые распоряжения.

— Молодчина, — откликнулся облегченно Трелливен. — Ну, Джордж, — поспешно продолжил он, — время, к сожалению, работает против нас. Надо поторапливаться. Во-первых, установите высотомер на 30,1. Затем сбавьте немного газ, но до тех пор, пока не начнете терять 500 футов высоты в минуту. Сохраняйте скорость постоянной. Тщательно следите за показаниями приборов. Вам предстоит довольно долго пробивать облачность.

Спенсер обхватил рычаги управления двигателями и потянул их назад. Стрелка на указателе вертикальной скорости снижения начала медленно двигаться, затем, вздрогнув, быстро переместилась на 600, но тут же вернулась к 500 и там застыла.

— Вот и облачность, — ответил Спенсер, когда проблески рассвета исчезли в сплошной мгле. — Спроси, на какой она высоте над землей.

Джанет передала его вопрос.

— Облачность расположена на высоте примерно в 2000 футов, — ответил Трелливен, — и вы выйдете из облачности приблизительно в 15 милях от аэропорта.

— Передай ему, — продолжил Спенсер, — что скорость снижения постоянна, 500 футов в минуту.

— Хорошо, 714-й. Теперь, Джордж, перейдем к более сложному заданию. Ни на что не отвлекайся. Постоянно следите за показаниями скорости по вариометру. Но одновременно надо, чтобы вы зафиксировали в памяти расположение и назначение приборов для совершения посадки. Сможете?

Спенсер лишь двинул губами, кивнув в знак согласия.

— Да, Ванкувер, — сказала Джанет. — Мы постараемся.

— Тогда порядок. Если что-то не будет получаться, тут же скажите мне.

— Джордж, заходя на посадку, ты должен сделать следующее. Во-первых, включи гидросистему. Но сейчас просто запоминай, делать ничего не надо. Манометр гидросистемы находится в левом конце приборной доски под тумблером включения автопилота. Нашел?

В ответ раздался голос Джанет:

— Да, пилот помнит это, и мы уже нашли включатель системы.

— Молодцы, 714-й. Удивительно, как быстро возвращаются старые навыки, верно, Джордж?

Трелливен вынул платок и вытер им затылок.

— Затем вы должны будете выключить противообледенительную систему. Сейчас она включена. Прямо перед вами находится ее указатель. Рядом расположен регулятор расхода. Перед посадкой проверьте, отключали ли вы его. Теперь насчет жалюзей. Они должны быть закрыты на одну треть. Регулятор находится у левого колена Джанет. Там три деления. Вы успеваете за мной?

— Да. Я вас поняла, Ванкувер.

— Ты отрегулируешь их сама, хорошо, Джанет? Рядом, на той же линии, находятся включатели радиаторов левого и правого борта. Они должны быть открыты до конца. Затем самое важное: посадочная конфигурация. Мы уже практиковались, но мысленно пройди все это еще раз, начиная с закрылков и кончая выпуском шасси. Когда самолет уже совсем пойдет на посадку, закрылки следует выпустить полностью. Я скажу вам, когда точно. Вам обоим все понятно?

— Передай, что все. Спасибо, — сказал Спенсер.

— Когда начнется посадка и шасси будет выпущено, нужно включить подкачивающие топливные насосы, иначе может случиться так, что в самый ответственный момент поступление горючего окажется недостаточным. Тумблер включения насосов находится справа под углом от автопилота, как раз позади регулятора топливной смеси.

Джанет растерянно обвела панель взглядом.

— Где? — прошептала она Спенсеру. Тот внимательно осмотрел пульт.

— Вот! — Он ткнул пальцем в маленький включатель над блоком с регуляторами двигателей.

— Теперь — смесь. Ее надо поставить на автоматическое обогащение. Джордж, помнится, беспокоился насчет нее, и он, вероятно, знает, что нужно делать. После этого вы должны подготовить систему флюгирования винтов. Не отпускайте включатели, пока не зажгутся зеленые лампочки под каждым из них. Включатели ты увидишь, Джордж, прямо около своего правого колена. Нашел?

— Пилот говорит, что нашел.

— И, наконец, компрессоры. После того, как будут опущены шасси, они должны быть поставлены на стартовое положение. Четыре их регулятора находятся налево от регуляторов работы двигателей. Ну, вот. Есть вопросы?

— Это все для меня один большой вопрос, — сказал Спенсер. — Никогда нам всего этого не запомнить.

— Алло, Ванкувер, — отозвалась Джанет. — Нам кажется, что мы не сможем все сразу запомнить.

— Спроси его, сколько у нас осталось времени, — сказал Спенсер.

Джанет передала вопрос.

— Я уже говорил, Джордж, что временем ты не ограничен. Только не надо его тратить попусту. Скорей всего, вы будете над аэродромом минут через двенадцать. Но пусть это вас не тревожит. Сколько понадобится практиковаться, столько вы и будете. — Через паузу он добавил: — Диспетчер радиолокатора докладывает, что вам нужно подправить курс. Пожалуйста, подверни на 5° к 260. Конец.

Трелливен выключил микрофон и обратился к дежурному:

— Как только они окажутся в пределах видимости, мы их скорректируем и проделаем несколько пробных заходов на посадку. Посмотрим, как они справятся.

— У нас уже все подготовлено, — сказал руководитель полетов и приказал помощнику. — Передай по всему аэродрому, пусть будут начеку.

— Алло, Ванкувер, — раздался голос Джанет из усилителя. — Мы взяли курс 260.

— Оʼкей, — сказал Трелливен, подтянув одной рукой пояс брюк. — Проверьте теперь высоту, пожалуйста.

Через несколько секунд Джанет ответила:

— Мы на высоте 2500 футов.

В наушниках Трелливена раздался голос оператора радарной: 15 миль до аэродрома.

— Все прекрасно, Джордж, — сказал Трелливен. — Вы в 15 милях от аэропорта. Вы не вышли еще из облачности?

Последовала долгая пауза. И вдруг среди треска послышался на полуфразе голос Джанет: «…медленно подымаясь. Мне показалось, я что-то вижу… Я не уверена… Нет, все правильно, я вижу его. Вы видите, мистер Спенсер? Прямо перед нами. Мы видим маяк, Ванкувер».

— Они выбрались! — вскричал Трелливен. — Хорошо, Джордж, — обратился он в микрофон. — Мы сейчас перейдем на вышку, поэтому несколько минут связи не будет. Насчет посадочной полосы решим в последний момент, поэтому в любом случае вы будете приземляться против ветра. Но перед этим ты проделаешь несколько пробных заходов, чтобы попрактиковаться перед посадкой.

Через усилитель до них донеслись слова Спенсера:

— Я возьму это на себя, Джанет. — Затем последовал неразборчивый обрывок разговора, после чего в эфире снова раздался голос Спенсера, отчеканивающий каждое слово: — Нет, так не пойдет. Ситуация здесь, наверху, не позволяет. Мы идем на посадку сразу же.

— Что! — вскричал Бёрдек. — Это невозможно.

— Не будь дураком, — веско проговорил Трелливен. — Ты должен сделать несколько тренировочных заходов.

— Нет, будет так, как я сказал, — упрямо отозвался Спенсер. Ею голос слегка дрожал. — Здесь умирают люди. Умирают! Вы можете понять это? А у меня столько же шансов на успех при первом заходе, сколько и при десятом. Так что я пойду сразу же.

— Ладно, Джордж, — произнес Трелливен и микрофон. — Пусть будет так, как ты требуешь. Ну, удачи! Следите за связью.

Трелливен стянул с головы радиотелефон, отложил его в сторону и обратился к остальным:

— Пошли!

Трое мужчин поспешным шагом вышли из диспетчерской и устремились вниз по коридору. Бёрдек еле поспевал за всеми. Не дожидаясь лифта, они стремглав спустились по лестнице, чуть не сбив с ног служащего, и, не сбавляя шага, добрались до командно-диспетчерской вышки.

Оператор стоял у громадного застекленного пространства окна, всматриваясь через ночной бинокль в светлеющее небо.

— Вот он! — Трелливен схватил другой бинокль и быстро посмотрел в указанном направлении.

— Прекрасно, — слегка срывающимся голосом проговорил он. — Теперь пора решить насчет посадочной полосы.

— Лучше всего 08,— сказал дежурный диспетчер. — Она самая длинная, и, кроме того, самолет окажется как раз против ветра.

— Диспетчер радиолокатора, — позвал командир. — Прошу вас!

— Да, сэр!

Трелливен направился к боковому столу, где под стеклом находился план аэропорта. Фломастером он стал прокладывать предполагаемый курс самолета.

— Сейчас он находится примерно вот тут. Мы его направим так, чтобы он сделал левый заход и одновременно приступил к снижению на 1000 футов. В это время я начну подготовительную проверку перед посадкой. Затем мы его проведем над морем, и тут плавный разворот назад к аэропорту. Ясно?

— Да, капитан, — ответил оператор.

Трелливен взял радиотелефон и надел его.

— Он подключен к радарной? — спросил он.

— Да, капитан.

Дежурный диспетчер объявил в микрофон:

— Командно-диспетчерский пункт ко всему транспорту, вызванному по тревоге. Посадочная полоса 2–4, 2–4. Бензозаправщики должны занять позицию 1 и 2. Вспомогательный транспорт — позицию 3. Все машины скорой помощи — на позиции 4 и 5. Ни одна машина не должна покидать своего места до тех пор, пока самолет не пройдет мимо. Теперь приступайте.

Потянувшись через весь диспетчерский пульт, Трелливен включил настольный микрофон. Около его локтя завертелись кассеты магнитофона.

— Алло, Джордж Спенсер, — проговорил он твердым, спокойным голосом. — Говорит Поль Трелливен из диспетчерской вышки Ванкувера. Вы меня слышите?

Голос Джанет заполнил комнату:

— Да, капитан. Слышимость четкая и ясная.

В наушниках раздался ровный голос оператора радарной:

— 10 миль. Выходите на курс 253.

— Прекрасно, Джордж. Вы теперь в 10 милях от аэродрома. Возьмите курс 253. Уменьшайте газ и начинайте снижаться на 1000 футов. Джанет, сделай пассажирам объявление о начале снижения. В дальнейшем не давайте подтверждений. Переходите на передачу, только если у нас есть вопросы.

Отнимая поочередно то одну, то другую руку от штурвала, Спенсер разминал затекшие пальцы. Он выдавил из себя слабую улыбку и кивнул Джанет:

— Ну, давай займись своим непосредственным делом.

Она взяла микрофон, висевший на стене кабины, и нажала на кнопку:

— Внимание, пожалуйста! Внимание! — Ее голос вдруг сел, но она только крепче сжала микрофон и откашлялась. — Пожалуйста, займите свои места и пристегните ремни. Через несколько минут мы идем на посадку. Спасибо.

— Молодчина! — похвалил ее Спенсер. — Ты говорила так уверенно, будто ничего не случилось, обыкновенная посадка.

Она попыталась улыбнуться.

— Не совсем так.

— Ты же все прекрасно понимаешь, — хмуро проговорил Спенсер. — Я бы хотел, чтобы ты также поняла, что я не стал бы настаивать на немедленной посадке, если бы… У нас нет больше времени. Но я должен быть совершенно уверен, что ты понимаешь, почему я хочу… так или иначе… посадить самолет с первого же захода.

— Да, — сказала она просто. — Я понимаю. — Она пристегнула ремень и положила стиснутые руки на колени.

Скользя под корпусом самолета, поблескивали далекие огни аэродрома. Они были страшно малы и недостижимы, — похожие на красные и янтарные бусины, случайно рассыпанные каким-то ребенком.

Спенсер почти слышал учащенное биение своего сердца. Казалось, будто весь его организм совершал свои особые приготовления, каким-то образом предугадывая опасность складывающейся ситуации, в которой вся жизнь будет зависеть от минуты или даже секунды.

И вот он слышит свой собственный голос:

— Ну, приступим. Пора, Джанет. Я начинаю снижение. Все… начал…