После выпускного

Глава 16

Мы с Егором ехали в лифте, и парень заметно нервничал от моего пристального взгляда, но это и понятно, не каждый день в замкнутом пространстве остаешься наедине с главой клана. Когда тишина стала уже и меня напрягать, я решил ее слегка нарушить, а заодно выяснить некоторые подробности про шахту.

— Почему здесь так мало охраны? Если я правильно понял, то некоторый функции охраны взяли на себя шахтеры, — я говорил медленно и тихо. Настолько тихо, что Егору пришлось прислушиваться, а ведь меня частично еще и шум лифта заглушал.

— Так ведь денег нет, — пожал плечами Егор. — Еще матушка ваша все сокрушалась, а что делать? Шахта-то почти и не работает в последнее время. А выработка упала почти на семьдесят процентов за последние шесть лет. Адамантины-то неактивные были, а кому они нужны такие? От них итак больше проблем, чем пользы будет. Да и кому нужна такая шахта, что уж тут говорить, — он вздохнул, я же продолжал гипнотизировать взглядом парня, про себя удивляясь его подозрительной осведомленности. — Там же даже взять нечего. Всего ценного — вагонетки, да инструмент из немагнитящегося сплава. Но их еще попробуй вынеси, а потом и продай, они же конкретно для адамантиновых шахт делаются, а их мало, и все уже оснащены давно. А контракты на поставку оборудования взамен испорченного или дополнительного на года вперед заключены, на этом производители и живут. — Я мог только сжать зубы. Насчет денег — это он прав, но денег не было тогда, сейчас же, вроде, не слишком бедствуем, но вот людей не хватает катастрофически. Даже Вихров никак не может набрать столько, чтобы обеспечить полноценную охрану промышленных объектов и городских, включая охрану дома. Что уж говорить про шахту, которая, пока не заявили о разработке алмазной трубки нахер никому не нужна? А вот то, что даже обычный охранник знает подробности о добыче и стоимости инструментов, да еще и про контракты имеет представление несколько сбивает с толку. Хотя, местные тут довольно долго пребывали одни в блаженном ничегонеделании без хозяйской руки, а что еще делать, как не языком молоть? С этим тоже нужно что-то сделать, ведь правильно поданная в нужные места информация заметно повышает стоимость не только адамантинов, но и шахт в целом, но как прикажите на этом играть, когда местные могут любому рассказать о состоянии дел на текущий момент, вдобавок зачатками эрудиции похвастаться.

— А где вообще используют адамантины? — я, если честно, за всей этой суматохой так и не удосужился более конкретно изучить этот вопрос, и теперь мне было даже немного стыдно за то, что я задавал его бывшему шахтеру, а теперешнему охраннику, точнее даже сторожу, но судя по всему он и на этот вопрос знал ответ.

— Мало где, — Егор махнул рукой. — Шибко уж капризный материал получается. Как присадки для некоторых сплавов, для процессоров в комах, в основном, но их там нужны-то крохи. А еще, наверное, в фармации. И все, пожалуй, — уф, а я-то уже напрягся. Про комы и фармацию я знал, просто не думал, что на этом все, думал, что что-то упускаю. А ведь я знаю, где их еще можно использовать. Но пускай это будет пока моей тайной, если, конечно, Софочка не растрезвонит по всему миру о некоторых дополнительных свойствах камней, но, если она этого еще до сих пор не сделала, то в данный момент для Волковых это по какой-то причине не выгодно. Потом-то все равно до всех дойдет, а пока я буду пользоваться этим преимуществом. Правда, есть еще вышеупомянутая оппозиция, или с кем они там себя ассоциируют, с которыми теми же самыми приемами придется бодаться, если мои умники ничего полезнее и эффективнее не придумают. А бодаться придется, нутром чую. — А разве же вы, Виталий Владимирович, этого не знаете? — вопрос был закономерен, и я лишь пожал плечами, отвечая.

— Знаю. Просто подумал, что что-то упускаю, — лифт резко затормозил, и я, как и в прошлый раз, слегка потерялся. Помотав головой, восстанавливая утраченное было равновесие, вышел из кабины. — Сегодня меня один инженер заболтал, я не узнавал, как дела у Михалыча?

— Да, вроде бы, нормально, уже в себя пришел, — Егор улыбнулся и первым направился к вагонетке. Она, слава богу, выдержала мое возвращение с раненным Михалычем в режиме «экстренная эвакуация», так что менять вагонетку в срочном порядке не пришлось. Запрыгнув внутрь и влезая на уже привычное место, я огляделся по сторонам, вроде бы никаких следов постороннего присутствия не наблюдается, даже следы в пыли те же самые: мои, Михалыча и, теперь вот, добавились Егора.

— Егор, а к пещере с огненной рекой можно попасть как-то еще? Не через парадную, так сказать?

— Можно, но неудобно, — он кивнул. — В трех километрах отсюда цех переработки адамантиновой руды расположен. Вторая ветка как раз туда выходит. Только вот все вагонетки на приколе стоят. Если только по дороге пешком топать, но кое-где очень низкие потолки, чуть ли не на карачках ползти придется. А вот обратно можно и в вагонетке. Они немного другие, длиннее, можно и на дно лечь, так и проехать. Да и быстрее получится, чем обратно по этой дороге, — он уже кричал, потому что грохот и свистящий ветер не позволял расслышать и половины. Я кивнул, показывая, что понял, и на время замолчал, обдумывая ситуацию. А ведь, выходит, что тот цех переработки — он же склад очищенных камней, никто не охраняет. Там попросту нечего охранять, последнюю добытую партию камней увезли еще неделю назад, так что замок повесили на двери и все тут. Кому в здравом уме придет мысль сунуться в адамантиновую пещеру, если это, конечно, не надумает таким изощренным методом самоубийство совершить. Хотя, есть у меня подозрение, что Громов сюда так и проник, а то что он не обладает сильно выраженным интеллектом, который искусно прячет за харизмой и напором, любому разумному представителю клана видно по его передачам. Так что, неудивительно, что сунулся и не подготовился. А охрана необходима, черт ее раздери. Ведь даже никаких защитных чар не наложишь, чтобы конфликт дара с силой камней не получить. Вообще, в пределах действия камней из шахты, дар могу призывать только я. Идеальное место, чтобы врагов собирать и в войнушку играть. Вот только враги тоже не идиоты, и в место, с заведомо проигрышными условиями, никогда по доброй воле не попрутся, а жаль, это было решением всех моих проблем.

Вагонетка затормозила, и я снова едва из нее не вылетел, продолжая двигаться по инерции, тогда как наше средство передвижения уже стояло на месте. На этот раз Егор тоже не сразу пришел в себя. Понадобилось секунд двадцать, чтобы движение в голове прекратилось.

Зато теперь, спрыгивая на землю, мне не нужно было оглядываться, я прекрасно помнил, куда надо идти. Егор не отставал от меня, лишь раз остановившись и озадаченно посмотрев куда-то в сторону. Я слегка напрягся, но он помотал головой и пошел за мной, больше не заостряя внимания на какой-то видимой только ему непонятке. Видимо, давно здесь не был, и что-то вполне могло измениться, вот он и разглядывал эти изменения. Во всяком случае, он ничего не сказал и меня не остановил, значит, там не было ничего, заслуживающего большого внимания.

Мы уже зашли в рукав, ведущий к пещере, когда впереди послышались звуки борьбы и женский крик. Я затормозил, а сердце забилось быстрее, все-таки интуиция меня не подвела и на этот раз. Вытащив пистолет, который весьма благоразумно захватил с собой, я уже хотел было начать осторожное приближение к месту, откуда раздавались звуки борьбы, когда вскрик повторился. И тут Егор, шедший за мной, не выдержал, оттолкнул меня плечом и рысью побежал к уже виднеющемуся выходу из рукава.

— Куда, стой, идиот, — по понятным причинам кричать я не стал, а моего громкого шепота этот горе-охранник, не услышал, ну, или сделал вид, что не услышал. Черт! Дурному примеру я не последовал, но и красться, не привлекая внимания, уже не было никакой необходимости.

Уже возле выхода из рукава я ощутил жар, идущий из пещеры. Что самое удивительное, ни здесь, ни в той пещерке, где можно было камни добывать, практически выковыривая из стен, где я Громова в клетке оставил, этого жара не ощущалось, словно камни каким-то образом охлаждали воздух, делая пространство вокруг себя довольно комфортным.

Выскакивать как черт из табакерки я не стал, наоборот, присел и осторожно выглянул, чтобы посмотреть, что же происходит в пещере.

Анна была каким-то образом связана с Громовым, иначе зачем потащилась сюда, да еще такими кружными путями, когда шеф потерялся и пару дней не давал о себе знать? Это я понял, слушая ее причитания, когда она пыталась отбиться от Громова, который совершенно определенно сошел с ума, и теперь пытался конкретно так убить девчонку. При этом, он не выдавал ничего членораздельного, и в чем она перед ним провинилась узнать мне так и не получилось, как бы я не старался вслушиваться. Егор лежал неподалеку от входа в рукав, судя по всему, живой, но без сознания. Что за идиот?

А Громов, тем временем, схватил Анну за шею. Ну уж нет, так дело не пойдет. Мне же надо узнать, какого лысого ежа она у меня в поместье делала!

Я выскочил из своего укрытия и поднял пистолет. И тут девушка умудрилась вырваться, и отскочить от своего гуру, которого так неосторожно спасла. Вот только она споткнулась и упала, покатившись по направлению к текущей магме. Уже через три метра на ней вспыхнула одежда, хотя до самой реки было еще метров тридцать. Громов от ее рывка не удержался на ногах и сел на задницу, я же рванул к Анне, но, пробежав с метр отпрянул, потому что мне словно кипящим паром в лицо ударило, словно кто-то открыл кастрюлю с кипящей водой, когда я рядом находился. Получается, что это та грань, после которой влияние адамантинов заканчивается. Я рискнул призвать дар, не сливаясь при этом со стихией, потому что не знал, как она поведет себя в пещере с адамантинами, да и сама пещера может на изначальную стихию неадекватно отреагировать. Решение не было спонтанным, все же я понимал, что огонь не слишком любит воду. Попытавшись окружить себя ледяным щитом, который стал получаться у меня уже на автомате, я сделал шаг вперед и тут же отскочил назад, потому что, преодолев тот самый защитный рубеж, мой ледяной щит просто расплавился, превращаясь даже не в воду, а в пар, который хлынул мне в лицо, обжигая кожу и глаза. Я закрыл лицо руками, стараясь не тереть глаза, а когда убрал ладони, то увидел, как девушка из последних сил старается бороться за жизнь. Попытавшись призвать водяную, довольно мощную струю, чтобы притянуть ее к себе за спасительный барьер, я снова потерпел полное фиаско, глядя, как мощная струя превращается в мгновение ока в ненавистный мне пар, всего лишь малость не дотянувшись до Анны. В пещере раздался негромкий гул, и адамантиновая руда, лежащая на поверхности, начала светиться, поблескивая и переливаясь магическим светом. Камни приняли мою магию и начали постепенно активироваться, но этого допустить было нельзя, чтобы самому успеть унести отсюда ноги, еще желательно вытащить Громова и Егора.

Ей уже нельзя было помочь, и я лишь беспомощно смотрел, как она сгорает, ведь по сути, девчонка ничего лично мне плохого не сделала. Сзади послышался рык, резко развернувшись, я ударил вскочившего Громова по виску рукоятью пистолета, стараясь не убить. После чего, схватив за шиворот, поволок подальше от опасного места.

Тут как раз зашевелился Егор. Выпустив Громова, совершенно равнодушно глядя на то, как он ударился башкой об обычный камень, я повернулся к охраннику, и почувствовал, что начинаю закипать ничуть не меньше, чем текущая неподалеку река.

— Ты какого хера натворил, козел? — Егор, постанывая, сел, держась рукой за голову.

— Я хотел помочь, — пролепетал он.

— Ты помог, так помог, что я теперь буду вынужден вызвать отряд из Твери, который начнет проверять поместье на предмет возможных диверсий. А у меня итак людей не хватает! Вставай, нехер рассиживаться, хватай этого типуса и вперед обратно к вагонетке. Если пошевелится или что-нибудь промычит, бей ногой в челюсть, не стесняйся. — Я огляделся, с замиранием сердца глядя, как камни начали терять свой искрящийся блеск, а в голове в этот момент раздался чей-то недовольный шепот. Скорее всего, именно это имел в виду инженер, когда рассказывал, как удачно смог договориться с камнями. Видимо, для полной активации той крохи дара, которую я призвал, было недостаточно, но у меня и не было цели активировать адамантины, не сейчас — это точно. Тем более, работать нужно с инактивированной рудой, чтобы шахтеры банально кукухой не поехали. Все это я пытался как мог объяснить руде, стараясь не выглядеть полным идиотом, и постепенно гул стих, а в голове прояснилось, когда она очистилась от чужого влияния.

— А я его знаю, — внезапно проговорил Егор, вставая, до того, как гул стих, даже не пытаясь шевелиться, словно чувствуя недовольство породы, которая поддавливала даже меня. Его слегка покачивало, и координация была явно нарушена. Как минимум, сотряс, но это пусть медики наверху разбираются, а мне хочется лишь добавить, чтобы не мучился слишком уж сильно. — Это Громов. Он еще передачи в Сеть выпускает, в которых говорит про существующую несправедливость…

— Заткнись, лучше по-хорошему, — предупредил я его. — Или узнаешь, что такое хозяйский деспотизм на собственной шкуре. А чтобы не питать иллюзий, всякий раз, когда будешь на его творения натыкаться в Сети, вспоминай, что он сделал с девчонкой, которая на карачках ползла по одноколейке, чтобы ему слегка помочь, а также, что он сделал с Михалычем, который помочь ему не хотел, но и ничего плохого не делал.

Егор вздрогнул и оглянулся, найдя взглядом то, что осталось от Анны.

— Но, как он здесь вообще оказался? — он задал вопрос, и под моим взглядом ухватил Громова за воротник, как недавно я, потащив к выходу.

— Осторожнее, не придуши эту гниду. Мне еще с ним о многом нужно будет поговорить, если он, конечно, окончательно не спятил. А вот про то, как он здесь оказался, это я у тебя должен спросить, или у твоих напарников, потому что я не могу представить себе кумира молодежи, который бы полз сюда по не предназначенному для людей проходу, — Егор благоразумно заткнулся, я же шел за ним, хмуро думая о том, где Вихров возьмет дополнительных людей, потому что вызывать сюда хоть небольшую группу все равно придется.

Дальнейшая дорога проходила в молчании. Уже в лифте Громов очухался и открыл один глаз, вполне осмысленно произнеся.

— Где я? — он попытался сфокусировать на мне взгляд, но у него плохо получалось, и я не до конца понимал, что является причиной: или я слишком уж сильно его ударил, или это резкий откат после выхождения из зоны влияния адамантинов.

— В аду, добро пожаловать, — я оскалился. — И поверь, дальше все будет только хуже.

Сергей если и удивился тому, что я выволок из шахты какого-то человека, то вида не подал.

— Свяжи его и сунь в багажник, что ли. Видеть эту мерзкую рожу не могу, — я повернулся к Егору, одновременно активируя ком. — Теперь ты. Идешь, проверяешься у лекаря. Что с вами со всеми делать дальше я решу после доклада моего начальника охраны. Ну что стоишь? Пошел!

Егор кивнул и побрел по дороге к виднеющемуся отсюда поселку. Сначала я хотел его туда довезти, но потом решил, что ничего страшного с ним не произошло, раз он спокойно проехался на вагонетке и поднялся на лифте, не обблевав все вокруг. Тем более свежий воздух вроде бы лечебными свойствами обладает. Я же, глядя как Сергей вполне профессионально вяжет Громова и укладывает в багажник, восприняв мои слова совершенно серьезно, предварительно заткнув тому рот кляпом, который он сделал из куска громовской рубахи, набирал номер. Вихров ответил сразу же, словно ждал моего звонка.

— А я хотел уже вам звонить, Виталий Владимирович… — начал было он, но я прервал его на полуслове.

— Саша, мне здесь нужна небольшая команда, включающая специалиста по поиску возможных диверсий на территории шахты и поместья, и парочка ребят, имеющих опыт в дознании. Необходимо выяснить, на шахте творился злой умысел или обычное разгильдяйство.

— Сделаю, — кивнул Вихров.

— Что у вас произошло? — спросил я, глядя на его озадаченное лицо.

— У нас ЧП, Виталий Владимирович, — ну кто бы сомневался? — Вам лучше прибыть сюда как можно скорее.

— Это терпит до завтра? — Вихров подумал и решительно кивнул. — Хорошо. Тогда присылай сюда людей. Я их встречу, объясню задачу и выдвинусь в Тверь. А завтра утром будем выяснять, что там у вас за ЧП.

Вихров еще раз кивнул и отключился, я же с ненавистью посмотрел на багажник своей машины. Когда же это уже закончится? Мне не нужны какие-то запредельные вершины. Меня вполне устраивает мое место в Совете кланов где-то посредине. Я просто хочу нормально и спокойно пожить. Неужели я хочу слишком много?