Последние властелины морей

Глава 109 Первая мировая война

Полное описание боев на море содержится в «Истории морских операций», поэтому в этой книге будет дан беглый обзор событий с комментариями, которые касаются службы и поведения линейных кораблей. Из крупных битв мы опишем следующие:

сражение в Гельголандской бухте, начавшееся как крейсерско-миноносный бой, в самый критический момент которого прибыли британские линейные крейсера;

бой у Доггер-банки — сражение между линейными крейсерами;

Фолклендский бой — сражение между линейными и броненосными крейсерами с участием и легких крейсеров с обеих сторон;

Ютландское сражение — началось как бой линейных крейсеров, а завершилось нерешительным боем главных сил.

Также мы уделим внимание следующим обстрелам побережья:

операции у бельгийского побережья, в которых приняли участие несколько устаревших эскадренных броненосцев. Эти операции осуществлялись с целью поддержки своих войск, обстрелы велись с большой дистанции;

Дарданелльская операция, имевшая целью прорыв через пролив, в ней участвовали многие устаревшие броненосцы.

Кроме того, линейные корабли участвовали в охранении скандинавских и атлантических конвоев.

Блестящая и очень своевременная победа, самым неблагоприятным образом сказавшаяся на боевом духе германского флота. Одновременно, она стала для народа Британии лучом света в темные дни отступления наших войск во Франции.

Все началось как рейд двух легких крейсеров и эсминцев Гарвичского соединения, которыми командовал коммодор Тэрвит, с целью атаковать и уничтожить германские дозорные корабли и, при возможности, уничтожить и выходящие в море корабли противника. Шесть подводных лодок коммодора Кийза вышли в море из Дувра и вскоре заняли назначенные позиции, имея задачей атаку германских тяжелых артиллерийских кораблей.

Для поддержки рейда в Хамбер были переведены линейные крейсера контр-адмирала Мур» — «Инвинсибл» и «Нью-Зиленд». Кроме того, сэр Джон Джеллико распорядился отправить в море три линейных и шесть легких крейсеров. Командовать этим соединением должен был сэр Дэвид Битти. Решение было принято несмотря на то, что до 13 ч германские тяжелые корабли не могли пройти внешний бар на реке Яде и дозоры могли рассчитывать только лишь на помощь легких крейсеров из устьев рек Эльба и Эмс.

Операция с самого начала развивалась не так, как планировали в Адмиралтействе. Информация о выходе в море линейных крейсеров Битти не дошла до Тэрвита и Кийза. В свою очередь, командующий линейными крейсерами не знал о том, что в море находятся свои подводные лодки. С самого начала бой превратился в серию длительных, запутанных и разбросанных на большом пространстве стычек между нашими и вражескими легкими крейсерами и эсминцами. Вскоре после полудня на поле боя внезапно появилось мощное соединение Битти. Несмотря на риск связанный с возможностью оказаться на минном поле и стать жертвой внезапной торпедной атаки (нельзя было исключить и возможность появления более мощных вражеских сил), Битти повел свои корабли в район боя. В результате линейные крейсера потопили легкие крейсера «Ариадне» («Ariadne») и «Кёльн» («Köln»), жертвою легких крейсеров и эсминцев стал «Майнц» («Mainz»), Смогли уйти поврежденные «Фрауэнлоб» («Frauenlob»), «Страсбург» («Strassburg») и «Штеттин» («Stettin»), правда, со значительными жертвами среди экипажей. Также англичанам удалось уничтожить эсминец VI87.

Ни один британский корабль не затонул, хотя флагманский корабль Тэрвита — недавно вошедший в состав флота крейсер «Аретьюза» («Arethusa») — получил тяжелые повреждения. Кроме того, три эсминца были повреждены крейсером «Майнц».

Германские потери в людях составили 1000 человек, среди них — адмирал, командовавший флотилией и капитан цур зее, командовавший эсминцами. Последствия этого сражения для боевого духа германского флота были очень серьезными: приблизительно, как если бы вражеские корабли потопили бы наши в Соленте, фактически у нашего порога. Впечатление, произведенное результатами сражения на императора Вильгельма II, было ошеломляющим. Позднее адмирал Тирпиц вспоминал: «День 28 августа стал судьбоносным для нашего флота — по уровню потерь и по долговременным последствиям для операций... Император не хотел, чтобы корабли гибли при подобных обстоятельствах... Император встретился с командующим флотом Полем и издал приказы, которые ограничивали инициативу командующего Флотом Открытого Моря. Следовало избегать риска потери кораблей. Выход в море кораблей на значительное расстояние от баз разрешался только с согласия Его Величества». Результатом этого решения стало то, что в период с августа по ноябрь в море выходили только подводные лодки и минные заградители. Наш флот в это время пополнялся новыми кораблями и усиливал оборону портов.

Для британских линейных крейсеров бой у Гельголанда стал обычной учебной стрельбой. С другой стороны, они великолепно показали себя в качестве соединения поддержки.

После рокового сражения у Коронеля 1 ноября 1914 года, во время которого эскадра адмирала графа Шпее потопила броненосные крейсера сэра Кристофера Крэдока «Гуд Хоуп» («Good Норе») и «Монмот» («Monmouth»), немцы растворились на просторах океана. Почти месяц в Атлантике была развернута сеть из кораблей Королевского флота. Она состояла из двух эскадр, в которые входили 21 броненосный и 11 неброненосных кораблей, еще три эскадры из японских и русских кораблей находились в Тихом Океане.

Граф Шпее знал, что его судьба решена, что мы не успокоимся, пока вся его эскадра не будет уничтожена. Германский адмирал стоял перед выбором. Он мог рассредоточить свою эскадру, при этом корабли действовали бы как рейдеры, добывая топливо и все необходимое для жизни на призах. Это могло создать определенные проблемы для нас — достаточно вспомнить походы «Эмдена» («Emden»), «Мёве» («Möwe») и других корсаров. Второй вариант — держать все свои силы вместе, при этом их активность была ограничена, а гибель неизбежна.

Сражение при Коронеле стало роковым и в том отношении, что германские корабли вскоре погибли и из участников боя в живых остался только экипаж крейсера «Глазго» («Glasgow») и германские моряки, попавшие в плен.

Известия о гибели «Гуд Хоуп» и «Монмота» совпали с перестановкой в Адмиралтействе: вместо принца Луиса Батгенберга пост первого морского лорда занял Джон Фишер. Этот старик начал действовать решительно и энергично. Он приказал линейным крейсерам «Инвинсибл» и «Инфлексибл» (из состава Гранд-Флита) направиться в Девонпорт для подготовки к молниеносному рейду в Южную Атлантику. Командовать соединением было поручено бывшему начальнику Морского генерального штаба адмиралу сэру Доветону Стэрди. Фишер считал его виновным в неудовлетворительном руководстве Крэдоком, которое привело к напрасной потери 1654 человек, и назначил командующим соединением-мстителем.

В Девонпорте времени даром не теряли, но, несмотря на все старания, линейные крейсера смогли выйти в море только 11 ноября. На них отправились и рабочие Казенной верфи, заканчивавшие необходимые работы.

Тем временем граф Шпее прибыл в Вальпараисо, где его с восторгом встречали представители германской колонии. После выхода из порта корабли вновь растворились на голубых просторах океана. Стэрди пришел на Фолклендские острова 7 декабря, переход осуществлялся скрытно, при соблюдении радиомолчания. По прибытии на острова командующий британским соединением приказал грузить уголь, чтобы как можно быстрее приступить к розыскам германской эскадры.

Предполагалось, что это будет долгим делом, но судьба распорядилась иначе. На следующее утро германские корабли показались на горизонте перед портом Стэнли. «Гнейзенау» и -Нюрнберг» («Nürnberg») получили задание произвести «разведку боем». Шпее не ожидал здесь решительного сражения, в его намерение входило заблокировать вход в порт и вести перекрестный огонь по кораблям, выходящим из гавани.

К счастью для немцев, посланные на разведку два крейсера были отозваны назад. После того, как британские корабли покинули порт, немцы считали, что два самых крупных корабля — это японцы — настолько велика была их уверенность, что на Фолклендских островах не может быть наших линейных крейсеров. Однако, после того, как они были опознаны, немцы поняли, что их ждет последний бой.

Стэрди не торопился с возмездием: он решил, что во время этого боя следует избегать повреждений своих кораблей, в его распоряжении был целый день, прекрасная погода и великолепная видимость. Все это позволяло провести бой на наших условиях. Огонь был открыт в 12 ч 50 мин, в это время дистанция между противниками составляла 7,9 мили. Немцы поняли, что сбежать не удастся, поэтому легкие крейсера рассеялись, а «Шарнхорст» и «Гнейзенау» развернулись и пошли навстречу преследователям. «Кент» («Kent»), «Корнуолл» («Cornwall») и «Глазго» бросились в погоню за легкими крейсерами. Линейные крейсера и «Карнарвон» («Carnarvon») занялись броненосными.

Предельная дальность огня британских 305-мм орудий достигала 8,4, действительного огня — 7 миль. Предельная дальность германских 210-мм орудий, расположенных в башнях, составляла 8,1, казематных орудий — 6,7, 150-мм орудий — 7,3 мили. Но в то время как германские 210-мм орудия могли пробить английскую броню начиная с дистанции 6,9 мили, наши 305-мм пробивали их броню на любых дистанциях боя.

Британские линейные крейсера шли со скоростью 25 уз, при этом сильно дымили и если шедшему головным «Инвинсиблу» дым не мешал вести огонь, то шедшему за ним «Инфлексиблу» из-за дыма флагмана было не видно целей. Положение изменилось только в 15 ч 20 мин, когда «Инфлексибл» незначительно изменил курс и вышел из строя, после чего на нем смогли корректировать свой огонь. В 15 ч 30 мин «Шарнхорст» имел сильный крен, все его трубы рухнули, нос и корму охватило пламям; было видно, что ему осталось жить не долго. Шпее передал на «Гнейзенау» приказ об уходе, германский флагман медленно развернулся и пошел на англичан. Последовал последний залп из носовой башни, крейсер лег на борт и затонул.

«Гнейзенау» превратился в щит, по которому проводилась учебная стрельба трех кораблей. Он показывал великолепную живучесть — надстройки медленно превращались в руины, корабль был охвачен пожарами, огонь могло вести только одно орудие. В 17 ч 25 мин «Гнейзенау» произвел пуск торпеды, а последний выстрел из орудия — в 17 ч 45 мин. Потом он медленно перевернулся вверх килем. Около 300 морякам удалось покинуть корабль, из них 200 были спасены. Корабль мог еще продержаться на плаву, но германские моряки открыли кингстоны и взорвали оставшиеся на корабле торпеды и подрывные заряды в машинном отделении.

Всего в сражении у Коронеля «Гнейзенау» израсходовал 200 снарядов калибра 210 мм, 150-мм орудия в этом бою не использовались. «Шарнхорст» в сражении у Коронеля израсходовал 400 снарядов, после боя 100 штук было перегружено с «Гнейзенау». Поэтому к моменту боя у Фолклендов в погребах германских кораблей оставалось 1100 210-мм и 1200 150-мм снарядов.

Во время этого боя «Инвинсибл» израсходовал 630 снарядов, «Инфлексибл» — 560, но на результатах его стрельбы сказывался дым из труб флагмана: было всего два отрезка времени, когда он мог вести огонь по хорошо видимой цели. Бой продемонстрировал следующее: наши тяжелые снаряды не воздействуют на германские корабли так, как мы рассчитывали. Также выяснилось, что во время боя на больших дистанциях наибольший эффект достигается, если снаряд взрывается на верхней палубе и осколки попадают в каземат. Погреба германских кораблей не взрывались, и они не гибли после попадания одного—двух снарядов. В то же самое время, результат отдельных попаданий в броненосные крейсера был страшным: так, например, один из 305-мм снарядов «Инвинсибла» попал в лобовую плиту башни «Гнейзенау» и полностью ее разрушил. Снаряд с «Инфлексибла» попал в каземат, прошел через него и взорвался в каземате нестреляющего борта, при этом орудие и кусок борта были выброшены в море.

«Инвинсибл» получил два попадания ниже ватерлинии, но повреждения были незначительны. Одна из трех ног фок-мачты была прострелена, но сама мачта устояла — это продемонстрировало преимущества подобной конструкции. Также вражеский снаряд попал в лобовую броню носовой башни главного калибра, но не пробил ее. Два снаряда превратили в обломки офицерскую кают-компанию, еще один 210-мм — оторвал ствол 102-мм орудия. Так как большая часть экипажа находилась на боевых постах прикрытых броней, потерь не было, хотя в корабль попало 22 снаряда. В «Инфлексибл» были попадания в носовую башню и главный деррик-кран, погиб один человек.

Для немцев это был безнадежный бой против превосходящих сил противника. Также полностью подтвердилась теория о том, что линейные крейсера могут истреблять вражеские крейсера-рейдеры. Фишер был очень недоволен тем, что уничтожение германской эскадры заняло много времени и сопровождалось большим расходом боеприпасов. Стэрди помнил о высоких результатах стрельб германских броненосных крейсеров во время пребывания на китайской станции, поэтому и решил уничтожить их без риска для своих кораблей. Однако, если бы он разрешил «Инфлексиблу» занять такую позицию, при которой последний не находился в дыму флагмана, то на уничтожения германских броненосных крейсеров ушло бы в два раза меньше времени.

Судьба трех германских легких крейсеров была следующей: «Лейпциг» («Leipzig») был потоплен, «Глазго» и «Корнуоллом», «Нюрнберг» стал жертвой «Кента», «Дрездену» («Dresden») удалось скрыться, но позднее он был уничтожен у Мас-э-Тьерра в чилийских водах «Глазго» и «Корнуоллом».

Это был бой на полной скорости между соединением линейных крейсеров сэра Дэвида Битти и 1 -й разведывательной группой контр-адмирала Хиппера. Во время него впервые были задействованы эсминцы в обороне во время боя линейных сил и впервые выходы в атаку эсминцев вынуждали противника маневрировать, что сказывалось на точности ведения артиллерийского огня. Также во время этого боя впервые использовались дымовые завесы.

В сражении принимали участие:

британские корабли: соединение линейных крейсеров — «Лайон» (флагман), «Тайгер», «Принцесс Ройял», «Нью-Зиленд», «Индомитебл» (остальные линейные крейсера в сражении участия не принимали — «Куин Мэри» находилась в портсмутском доке, «Инвинсибл» в Гибралтаре, «Инфлексибл» в Средиземном море); 1 -я бригада крейсеров — «Саутгемптон» (коммодор Гудинаф), «Бирмингем», «Ноттингем». «Лоувестофт»; Гарвическое соединение — «Аретьюза» (коммодор Тэрвитг), «Орора» («Aurora»), «Андаунтед» («Undaunted»); 35 эсминцев;

германские корабли: 1-я разведывательная группа — «Зейдлиц» (флагман), «Дерфлингер», «Мольтке», «Блюхер», легкие крейсера «Грауденц» («Graudenz»), «Росток» («Rostock»), «Штральзунд» («Stralsund»), «Кольберг» («Kolberg») и 19 эсминцев.

Командующий немецким флотом адмирал фон Ингеноль приказал Хипперу вместе с вверенными ему силами дойти до Доггер-банки и оставаться там в течение ночи, а на следующее утро вернуться в базу. Это приказание было перехвачено и декодировано англичанами.

После изучения этой радиограммы Битти и Тэрвиту было приказано выйти в море и в районе Доггер-банки объединить силы для перехвата вражеского соединения. В море также должен был выйти и Гранд-Флит, которому предписывалось находиться южнее и осуществлять поддержку. Правда, после изучения прокладки его движения выяснилось, что линейные силы прибыли в назначенную им точку с большим опозданием.

Битва началась в 7 ч 15 мин после того, как «Орора» обнаружила и атаковала «Кольберг», который начал отходить на восток, предупредив о присутствии в море британских кораблей. Германские корабли тут же изменили курс и пошли в сторону своих баз. Скорость была увеличена до полной. Начался бой на преследовании. Дистанция между противниками составляла 13,8 мили, скорость немцев была ограничена 25 уз, которые теоретически мог развить «Блюхер». Британские корабли шли ходом 28 уз, при этом «Индомитебл» и «Нью-Зиленд» отстали. В 8 ч 52 мин «Лайон» открыл огонь по «Блюхеру» с дистанции 10,8 мили. Первый залп лег недолетом.

Оба соединения шли примерно одним курсом, при этом Битти находился в правой четверти Хиппера, крейсера Гудинафа — по левому борту, эсминцы располагались между ними. Видимость была хорошей, но облака дыма из труб линейных крейсеров и эсминцев мешали наблюдению. Несмотря на это, Битти решил провести бой на больших дистанциях, используя опыт апрельской стрельбы 1914 года. «Лайон», «Тайгер» и «Принцесс Ройял» сосредоточили свой огонь на «Блюхере». В 9 ч 14 мин британсий флагман перенес огонь на «Мольтке».

В 9 ч 35 мин Битти приказал взять под обстрел соответствующие своему месту в строю неприятельские корабли. Во время распределения целей как-то забылось, что «Индомитебл» не может вести огонь по врагу и «Тайгер» обстреливал «Зейдлиц», а не «Мольтке», который вел огонь по «Лайону» как на стрельбах.

В 10 ч флагманский корабль Битти содрогнулся так жутко, что его морякам показалось, что их поразила торпеда. Носовая башня на время прекратила огонь. Вражеские залпы по три или пять снарядов падали у борта, один из них, с «Дерфлингера», поразил «Лайон». Один снаряд попал в район ватерлинии, повредив несколько плит и'их деревянную подкладку; вода затопила угольную яму. Еще один снаряд пробил борт в районе ватерлиниии и уничтожил противоторпедную переборку, через несколько минут все близлежащие помещения были затоплены до высоты главной палубы.

Вражеский головной корабль пристрелялся, и поэтому Битти был вынужден перейти на зигзаг, приказав своему соединению взять курс северо-северо-запад, увеличить скорость до предельной, чтобы как можно быстрее сблизиться с противником и начать его планомерное уничтожение. В 10 ч 35 мин «Лайон» получил еще одно попадание, за которым в 10 ч 41 мин последовало еще одно. Результатом второго попадания стал пожар в погребе башни «А». С огнем удалось справиться, погреб затопили. Несмотря на все полученные повреждения, флагманский линейный крейсер мог развивать скорость 20 уз. В 11 ч он получил еще одно попадание у ватерлинии, рядом с машинным отделением, при этом были повреждены цистерна питательной воды и само машинное отделение. Вскоре турбина левого борта остановилась, на какое-то время корабль оказался без электроэнергии и его скорость упала до 15 уз, крен на левый борт составлял 10°.

Когда бой был в разгаре, «Лайон» поднял сигнал о повороте направо для уклонения от возможных атак подводных лодок. После того, как флагман Битти отстал от эскадры, этот сигнал продолжал развеваться на корабле, оставшемся позади. Из-за этой ошибки был атакован обреченный «Блюхер», в это время как три германских линейных крейсера уходили. В тот момент, когда контр-адмирал Мур, находившийся на борту «Нью-Зиленд», принял решение о преследовании Хиппера, дистанция составляла уже 12 миль, а скорость вражеских кораблей — 25 уз. Это означало, что точка начала следующего боя будет у входа в Гельголандскую бухту, рядом с базами Флота Открытого Моря.

Тем временем Битти перебрался на борт эсминца «Эттэк» («Attack»), затем, после длительной гонки, на борт «Принцесс Ройял», затем вернулся на «Лайон». Сначала адмирал хотел возглавить преследование противника, но после того, как ему стало понятно, что это сделать невозможно, он вернулся на свой флагманский корабль для того, чтобы разобраться с перспективами его спасения и решения вопроса о безопасном возвращении в Ферт-оф-Форт. «Лайон» передвигаться своим ходом не мог, поэтому его взял на буксир «Индомитебл». Во время перехода линейные крейсера охраняли эсминцы. Днем 26 января буксирный караван прибыл в Розайт, где «Лайон» оказался в безопасности.

«Лайон» во время боя израсходовал 243 снаряда главного калибра и получил 12 попаданий. Потери экипажа составили 12 раненых. Сдвижка бронированных плит в районе ватерлинии вызвала серьезные деформации корабельных конструкций, хотя мощи тяжелых снарядов хватало только на то, чтобы сдвинуть плиту, не пробив ее. Внутри корабля находилось 3000 т воды. Большая ее часть собралась в носовой оконечности, поэтому она погрузилась на 1,8 м. От затопления главное машинное отделение спасла только медная пробка диаметром 305 мм и толщиной 6,4 мм, забитая в пробоину.

Ремонт в Розайте был невозможен и планировалось, что корабль направится для прохождения докования в Плимут. Фишер думал иначе: он не считал, что линейный крейсер нуждается в постановке в док, поэтому «Лайон» был отправлен для прохождения ремонта на завод Армстронга на реке Тайн. Там крейсер находился четыре месяца, постепенно ликвидируя повреждения. Особо много хлопот доставили заполненные деревом кофердамы. Для заделки пробоин использовался цемент. Чтобы убрать заусеницы, работники завода использовали небольшие заряды динамита.

«Тайгер» получил два попадания, потери экипажа составили 10 убитых и 11 раненых. Пострадал также гражданский бригадир электриков, у которого произошел нервный срыв. После того, как «Лайон» вышел из строя, головным стал «Тайгер», по нему вели огонь три германских линейных крейсера. Попаданием в башню «В» было убито два человека, несколько ранено, вышло из строя левое орудие. Вторым попаданием, в сигнальный мостик, было убито восемь человек. Третий снаряд взорвался на шлюпочной палубе, начался пожар, перекинувшийся на моторный катер, на котором взорвался бензин. На германских кораблях эта вспышка была замечена, и там посчитали, что британский корабль получил тяжелые повреждения.

Вряд ли «Тайгер» достиг хотя бы одного попадания в противника. Он был лишь недавно построен, не прошел всех положенных испытаний, на нем еще продолжались отдельные достроечные работы, экипаж не прошел необходимого курса боевой подготовки. Если бы в бою участвовала «Куин Мэри», корабль с хорошо подготовленным и опытным экипажем, результат сражения мог быть другим.

Из других кораблей британской эскадры пострадал только эсминец «Метеор» («Meteor»). В него угодил 210-мм снаряд с «Блюхера», при этом погибло четыре человека и был ранен один.

Из германских кораблей наиболее пострадал «Зейдлиц». Первым же попаданием с «Лайона» были выведены из строя две кормовые башни. Снаряд прошел через верхнюю палубу и 229-мм барбет кормовой башни. Затем он взорвался, от вспышки загорелись пороховые заряды, находившиеся в системе подачи боеприпасов. Огонь добрался до зарядного погреба и через открытую дверь попал в погреб соседней башни, где пламя сожгло боезапас и пошло вверх. Во время этого происшествия погибло 159 человек. Снарядные погреба были затоплены отважным старшиной, который сумел повернуть клапаны затопления обожженными руками.

В «Дерфлингер» попал всего один снаряд. Потерь среди экипажа не было, хотя ущерб линейному крейсеру был нанесен серьезный. В «Мольтке» попаданий не было. Ни один корабль не сражался с такой отвагой и не оказывал такого сопротивления как «Блюхер». В него попало семь торпед и от 70 до 100 снарядов. Из экипажа броненосного крейсера 792 человека погибло, 45 раненых и 189 человек были подняты на борт британских кораблей.

После этого боя выяснилось, что толщина крыш башен главного калибра недостаточна, а в оборудовании погребов боезапаса наших кораблей имеются недостатки. Но для их устранения ничего не было сделано. Наши противники установили на своих кораблях новые дальномеры, а также в конструкции башен и погребов были внесены изменения, применение которых позволило бы избежать чрезвычайных происшествий, подобных тем, что происходили с «Зейдлицом». И хотя во время Ютландского сражения «Дерфлингер» оказался в таком же положении, последствия были менее тяжелыми.

Так как «Индомитебл» и «Нью-Зиленд» находились далеко за кормой, а «Тайгер» врядли добился хоть одного попадания, бой свелся к противостоянию «Лайона» и «Принцесс Ройял» с четырьмя германскими кораблями. Наша система распределения огня не сработала должным образом из-за наличия над полем боя большого количества дыма.

Конечно, можно было бы добиться большего. Если бы боевая подготовка «Тайгера» соответствовала стандартам соединения линейных крейсеров, то события могли пойти по-другому. Попадания, после которых «Лайон» потерял ход, были весьма «неудачными», так как именно в это время британская эскадра больше всего нуждалась в твердом руководстве Битти.

Официальное, очень детальное донесение Битти о ходе боя было изуродовано в Адмиралтействе. После чтения редактированного варианта у людей, не знакомых с военным делом складывалось впечатление, что победа была легкой. С обоими вариантами: первоначальным и Адмиралтейства, можно ознакомиться в книге Фильсона Янга «С линейными крейсерами». Поздне он прокомментировал эти сообщения следующим образом:

«После того, как появилась телеграфное сообщения о ходе боя. в котором были ложные утверждения, начались неправильные комментарии. Среди этих утверждений было следующее: “Бой был прекращен из-за присутствия вражеских подводных лодок". Один из американских журналистов, специализирующихся на военно-морских вопросах, изучив опубликованное донесение, заявил, что за подобное командование адмирала Битти следует расстрелять. Я показал эту заметку сэру Дэвиду и единственное, что я услышал: “Я зол на них”».