Последний герой Исекай db.1

Запись 13 — Транзит

«Туда, где меня никто не ждал»

Пилот

У меня не болела голова, руки, ноги и даже совесть не болела за дедлайны. Настроение было отличным. Могло бы быть даже приподнятым, хе-хе, смех сквозь слёзы. Вздох полной грудью сделал настроение ещё радужней, хе-хе. Хотя источник наводил немного жути.

— Это гламур, да?

Айрин, лежавшая вполоборота ко мне, повторила мой вдох, обозначив намёк на улыбку, ответила:

— Да.

— Так можно стать наркоманом.

— Это ещё одна причина, по которой нас не любят. — снова лёгкая улыбка. — Хотя воздействие не должно быть таким сильным.

— Резонанс?

— Может быть.

— Будем пытаться что-то с этим делать?

— Собираешься сбежать от меня?

— Нет. — кажется, стало слишком много причин, почему я не смогу. Подобная мысль в прошлой жизни испугала бы меня до усрачки. Но сейчас она вызывала скорее улыбку.

— Тогда не вижу смысла трепыхаться. Со временем адаптируемся. К тому же большое количество людей вокруг ослабит эффект.

И почему такая рассудительная Айрин осталась в одиночестве отбиваться от гаков?

— Я хочу вернуть твой ночной вопрос: какие у тебя планы? — произнесла она, приподнявшись на локте.

И вправду. Какие? С определённого момента прошлой жизни я перестал строить планы, просто плыл по течению замкнутого круга работы и дома. Кажется, в детстве я хотел путешествовать и писать об этом книги, хах! Всё равно нужна натурализация. Так что поступить придётся. Тем более сколько мне тут? Четырнадцать лет? Стоп. В том воспоминании с Айрин ей уже было года четыре на вид… Если ей сейчас четырнадцать, то?..

— Айрин, сколько Гейл лет?

— Двенадцать.

Но если Гейл двенадцать, то сколько Айрин? И вообще, откуда у меня сексуальное возбуждение? Кто вообще инструменту для убийств будет прикручивать половую систему?

— А тебе, Айрин?

— Шестнадцать… ну почти. Через пару месяцев будет.

Блядь. Ей нет шестнадцати! Аляяяяярм блять! Это уже не лоликон с тысячелетними лоли богинями, парни, это… Погодите-ка.

— Айрин, ты — педофилка.

Съешьте, чёртовы боги педофилии! Меня не поймать!

Айрин же просто пожала плечами… То есть ей похер? А как же⁉ Ну то есть⁉… Может, тут год длиннее? Или мы развиваемся быстрее. А может, это следствие боевого предназначения доппелей. Да и кошки не естественным способом эволюционировали. Но всё же стоит удостовериться:

— Айрин, а какой возраст тут считается совершеннолетием?

— Зависит от вида. У людей восемнадцать, у дворфов тридцать семь, у эльфов по слухам сто двадцать, а у кэйт четырнадцать. Хотя например банки признают любых разумных дееспособными только после двадцати одного.

— Извини меня пожалуйста… Но судя по тебе, в четырнадцать лет, кэйт такие же импульсивные подростки как и люди. Почему?

— А это с Великой Войны повелось. К её началу большей части кэйт было четырнадцать-шестнадцать лет. А военный контракт несовершеннолетние заключать не имеют права. Мы были новым видом на Айсулар. И как ты понял из маминого письма… очень хотели воевать против эльфов, поэтому правительства Союза дали нам такую возможность.

— А что на счёт доппелей?

— А их не существует. — хмыкнула Айрин. — Истребили. А все данные официально уничтожены. Ты ребёнок кэйт, хоть и безухий. Мутант наверное… — Кошка весело подмигнула. — В протоколе твоей регистрации написано, что тебя оставила одна исчезнувшая мамина подруга. И к слову по тем же протоколам, ты моя ровестница.

— Ясно.

— Ты про вопрос не забыл?

— Северин предложил поступать в Руотс… хемскую? Академию магии.

— ВРАМ? Мама не советовала идти туда. Слишком много военных вербовщиков, да и качество образования, методика преподавания и специфика пед. состава, по её словам… — Айрин слегка покраснела, видимо, вспоминая формулировку. — Оставляют желать лучшего.

— Откажемся?

— С другой стороны, — она вздохнула, — бюджетных мест там всегда много. Мы ограничены в деньгах. Совершеннолетие не скоро. А вступить в наследство до него лучше не пытаться, родственников у нас нет, даже если бы были… Не хочу. Ну и знакомства среди пед. состава нам играют на руку.

— У нас как будто нет выбора.

— Получается, так.

Айрин, потянувшись, грациозным движением уселась на кровать и начала обуваться. Я вспомнил про свои полусапожки. Тонкая твердая подошва. Ненавижу. Полцарства за пару суперстаров. Блять…

— Айрин, а где моя одежда? — не думаю, что путешествовать в подобии пижамы умная идея.

Айрин замерла на мгновение и хихикнула.

— С плащиком и водолазкой можешь попрощаться, их прям после боя с тебя срезали, раны обрабатывать, там, думаю, и остались, да и рюкзак твой не искали, после победы сразу рванули сюда. Мою майку возьмёшь? — произнесла она, дошнуровывая свои чудовища.

— Да.

Айрин подняла погнутый цилиндр рюкзака и, покопавшись, кинула в меня… Ну, это была белая майка… Знаете, такая с тонкими бретельками. Белого цвета… Может, пижама — неплохая идея? Да похер, надеваем… Слава Богу, светить мне нечем — сисек нет, да и телосложение довольно субтильное. Сук, она еще и короткая. Зато пахла она Айрин.

— Штаны целые, в сундуке у окна.

Штаны мне понравились намного больше. Размер в размер, плотные, кожаные… Секундочку. У моих штанов. Должна быть дырка на бедре… Кажется у нас тут фетишист.

— Подлиннее ничего нет? — взглянув на меня, Айрин плотоядно улыбнулась.

— Только мамин боевой костюм. Извини. Там её запах. Не дам. Да и большеват тебе будет. — из рукавов куртки были извлечены и надеты те самые перчатки с металлическими вставками. Взмах руками, скручивание корпуса. Рюкзак за спину. — Пойдём? — Бойцовская кошка.

— А копьё?

— Сломано. — Это печально. Хотя бы кинжал при себе.

— Пошли. — без копья было неспокойно. Сделал глубокий, успокоительный вдох, когда со мной поравнялась Айрин. Я точно стану наркоманом.

Спустившись, мы увидели пустующий зал и пузатенького хозяина этого места, сидящего за стойкой. Во время приветственного обмена кивками я увидел наших за окнами и продолжил путь.

Эта Таверна была аномальной. Вокруг неё был лес. И всё. Ни мало-мальски захудалой деревеньки, ни перекрёстка, ничего: только несколько тропинок, сходящихся к небольшой замощённой площади перед входом, да просека шириной метра три.

Реакцией Айрин на озвученное мной возмущение инфраструктурным преступлением было небольшое движение ушками, улыбка и ответ: «Скоро поймёшь».

На площади находились группки, составляющие наше скромное воинство. Вычленив ту, в которой были магистр Арктус и коммандер Ларнак, отправились к ним.

— Магистр Арктус, Ричард. — с серьёзным видом я сделал небольшой поклон.

— Драсти. — Айрин дополнила картину привычной и уже как будто родной ехидной улыбкой.

Ричард, увидев такое приветствие, заржал аки молодой конь. Магистр же контратаковал мой приветственный выпад ответным полупоклоном и воспроизведением моего тона: «Дочери Рори».

Ричард завис. Переход выражения его лица к недоумению занял некоторое (секунд пять) время, хе-хе.

Айрин недоумевала, Ричард недоумевал сильно, мы со стариком улыбались.

Не успел завязаться разговор, как раздался всепоглощающий Звук. Шёпот. Шелест. Тысячи, тысяч голосов читали невнятный речитатив, накатывая всё усиливающимися и ускоряющимися волнами. Просека окуталась плотным туманом, сравнимым по плотности с дымом из трубы сталелитейного завода. В недрах тумана будто сверкали молнии, и в момент особо сильной вспышки из завесы вырвался призрачный силуэт, обретающий плоть буквально на ходу. Буквально плоть. Эта конструкция была похожа на гигантского зерга, которого натянули на левитирующую версию New York Mercury* Генри Дрейфуса. По мере приближения к центру площади плоть начала втягиваться в проёмы, заменившие платформы, по которым машинисты должны были добираться в кабину. Когда состав остановился, осталось лишь три отличия от Меркури: отсутствовала кабина машиниста, на боку красовалась надпись изящным шрифтом в три строчки на вполне известном мне языке (что вызывало еще больше охуевания), гласившая:

JABBERWALKER u746

ˈCARROL manufacturing

Dreamwatching. Designing. Creating.

А вместо центрального фонаря у этой контрхронологической йобы был большой жёлтый глаз, который постоянно пырился на окружающих.

Ну и чтобы я совсем охуел, этот стрёмный жуткий шёпот раздался непосредственно у меня в голове, произнеся: «Стоянка полчаса».

— Охуеть. — мы точно не в Канзасе. Хотя латы солдат Ричарда говорят об обратном. Да и одежды прочих. Ну, не считая Айрин. — Что это за язык?

— Внутренний язык рода Кэрол. — ответил Мейстер.

Вопросов становится только больше.

— ГРУЗИМСЯ! — распорядился Ричард.

*Дабы уважаемому читателю не пришлось гуглить, тот самый Нью-Йоркский Меркурий.