Последний город Романовых

Глава 9. Белокурый и господин

События в буферном пространстве в этот раз разворачивались не так, как было на вступительном испытании в Академию. Ключи почему-то зачли первыми. Потом я заметил слева испуганную мордашку Урсулы, но смотрела она не на меня, а в другой конец комнаты.

Там стоял богатырь. Живой и здоровый, в армейской форме с погонами старшего сержанта. Именно в ней Костас пришел на Черную Тревогу. Живой, зараза! У меня сердце забилось чаще, а рядом с ним появилась Эша, потом взбудораженный Люци и, наконец, грустно улыбающаяся Драмина. По взглядам читалось, что они в курсе предательства Урсулы, но почему-то смотрят не на нее, а на меня… с сочувствием?! Жаль не могу почувствовать их ментат. Но тут и так всё ясно.

Только один человек мог воскресить Костаса, Драмину, Эшу и Люци. Только ему под силу восстановить сломанный Ключ. Джон Голд, «Убийца Императоров», протянул нам свою могучую руку помощи. Душа наполнилась почти забытым чувством благодарности. Еще одно чувство проснулось во мне. Черт, а ведь получается, я теперь серьезно задолжал Убийце за возвращение друзей к жизни.

Перед глазами начали одно за другим вспыхивать сообщения от Системы.

Надо же, теперь мы входим в ТОП-20 лучших команд Российской Империи. И в ТОП-100 по всему Континенту.

Следом за первым сообщением на экране высветилось новое.

Видимо, мне зачли убийство Корзы и смерть Беллатрисы, дав за них огромное количество баллов. Костас с гаусс-пулеметом был нашей главной огневой мощью. Остальным накапало по мере вклада в общее дело.

Выскочило сообщение от Системы, которое я ждал больше всех прочих.

Значит, вот что имела в виду Система, когда говорила о частичном командном зачете. Если бы дневник Рудо не сгорел в том здании, где на нас напали твари, награда досталась бы и Урсуле. Но она сбежала. А на момент восстановления Ключа предательницы уже не было в экспедиции и ее исключили из списка награждаемых.

Поздравляем вас, Одарённый!

Вы стали участником команды, внесшей значительный вклад в экспедицию максимального 10-го ранга сложности (Черная Тревога, угроза существованию государства).

Официальный представитель принимающей стороны — «Львица», 89 уровень, ректор Академии

Начислено +10 очков социального капитала

Сколько потерял очков за технику Дворца Духа «Кассандры», столько же получил сверху. Значит, я снова владею титулом безземельного рыцаря. Ну и черт с ним!

Поймав погрустневший взгляд Урсулы, я не почувствовал, а просто понял, что она собирается сделать. Стереть свою личность! Самоубийствнный фокус, доступный только магам-менталистам с высоким уровнем контроля ментата.

Телепортация. Мир перед глазами мигнул, и уже в следующий миг я уловил ментат Урсулы, стоящей от меня метрах в тридцати. У ней уже неслась группа захвата. Не сдерживаясь, что есть сил, я ударил своим ментатом тараном по разуму девушку. Француженка вскрикнула и начала заваливаться на бок. А я уже несся к ней, удивляясь собственной прыти. Успел вперед группы по задержанию.

Схватив предательницу за ворот одежды, отвесил звонкую пощечину.

— Не смей считать себя сломанной вещью! — я орал, продолжая хлестать француженку по щекам. Нельзя дать ей собрать мысли в кучу. — Ты человек, Урсула. Да чтоб тебя, дура!

Она уже сформировала фокус для самоубийства личности и мне пришлось пойти на смертельный риск — влезть к ней в голову и не дать магии завершить уже начатое.

Образ чертогов разума — дело сугубо индивидуальное. У одних это поляна с цветами, у других воздушные шары в небе. Чертоги Урсулы выглядели как парк в каком-то старом европейском дворце. Сквозь десятки водных каналов были перекинуты мостики, образуя что-то вроде шахматной доски из островков суши.

Я сразу заметил летящие по водным каналам золотистые металлические шары, разрушающие мостики. Стоило островку остаться без связи с другими участками, как он уходил под воду, а Урсула, видимо, теряла часть себя.

Земля — моя стихия! Даже в чертогах разума она повиновалась моей воле. Я перекрывал каналы булыжниками, останавливая разрушения личности Урсулы Ле Куин. Один шаг, второй, третий и, наконец, четвертый. Пришлось представить как мгновенно мысленно переношусь в другую часть чертогов разума и там повторить этот же фокус.

Уфф! Обычной головной болью я за такие фокусы не отделаюсь. Даже здесь, в мире чужих воспоминаний, у меня начали дрожать руки. О том, что творится в реальности, даже думать не хочется.

Уходить пока рано. Треть мостов разрушена и их надо восстановить, пока есть такая возможность. Часть личности француженки и так безвозвратно утеряна. Если бы островки не связывались тремя-четырьмя переходами, все мои усилия были бы напрасны. А так удалось свести к минимуму последствия ментального самоубийства.

Вывалившись в реальность, ощутил, что пропотел до самых трусов. Руки не просто дрожат — я не могу их контролировать.

Шумно вздохнул, набрал в грудь воздуха и тут же потерял сознание. А всё потому, что пришла боль. Откат за влезание в чужой разум без какой-либо подготовки.

Я видел отнюдь не добрые сны и даже не кровавые кошмары из своего прошлого. Вместо них я видел то, что Урусула Ле Куин сама бы не захотела вспоминать. Ее подавленные воспоминания, ее детство, ее становление дочерью семьи Ле Куин.

«У тебя нет и никогда не было имени, номер сто двадцать шесть, — говорил наставник У, типичный китаец с незапоминающейся внешностью. — Ты тинь-фу, живое оружие. Убиваешь не ты, а твой господин. Ты продолжение его воли, его рук».

«Номер сто двадцать шесть, — перед Урсулой на землю упал нож. — Сегодня день твого выпускного. За пределы Школы из вас пятерых выйдет лишь один. Наставники считают тебя наиболее надежной. У тебя больше всего шансов стать одаренной в будущем. Возьми нож и убей номера 125-го, 127-го, 128-го, 129-го. Это и будет твоим выпускным экзаменом».

«Номер сто двадцать шесть, — наставник указал на пару европейцев, сидящих в комнате. — Эти люди станут твоими новыми родителями. Персел Ле Куин и Адена Ле Куин. Отныне ты — Урсула Ле Куин, приемная дочь дома Ле Куин. Беспрекословно следуй воле жрецов Йог-Сотота. Их устами Древний господин будет передавать тебе приказы. А дом Ле Куин — обеспечивать тебя всем необходимым для его выполнения».

Ее растили как инструмент одного точного удара. Как иглу, ломающуюся в теле жертвы. Или скальпель, лишающий жизни пациента. От такого инструмента сразу же попытаются избавиться… и Урсула решила саму себя выбросить. Стереть личность, стереть воспоминания о том, кем ее растили. А я вмешался, не дав ей наложить на себя руки.

Даже здесь, во сне, от взгляда в прошлое Урсулы на глаза наворачиваются слезы. Она ненавидела саму себя и свою роль инструмента до такой степени, что сама себя прокляла. Это и стало ключом к её пробуждению как одаренной. Фиктивные родители, разумеется, сразу заметили, что с дочерью творится что-то неладное. То горшок на голову упадет, то воришка попытается кошелек подрезать, то водитель в ее машине решит выехать на встречку. Самопроклятие «невезения» говорило само за себя. Всё живое, что касалось ментального поля Урсулы Ле Куин, сразу же желало ей навредить. Когда мы впервые встретились в Храме знаний магии Духа, на мне ее проклятье тоже сработало.

Нанятые домом Ле Куин маги-менталисты пытались излечить проклятие Урсулы. Они стирали его, но оно спустя часы появлялось вновь. Подсознание девушки всеми силами цеплялось за мысль о свободе после смерти, отказываясь жить. Проклятие прогрессировало с каждой попыткой его стереть. Глубочайшая нелюбовь к себе годами росла в душе той, кого называли Урсулой Ле Куин. Она умело играла на людях роль дочери благородного дома. Врала самой себе, врала всем вокруг, но в подсознании ей с каждым днем становилось только хуже.

В комнате выдачи наград я тогда увидел легкое удивление на лице Урсулы. Но в этот момент у нее в душе разливалось умиротворение. Теперь она может спокойно умереть. Ее миссия провалилась. Наконец-то инструмент под названием Урсула Ле Куин можно выбросить. Я прочел всё это в ее печальных глазах еще там, в комнате наград.

Урсула хотела умереть, чтобы освободиться. И в то же время хотела радоваться, любить, найти свой путь в нашем сложном мире. Ее сердце было готово любить.

Она хотела жить ради себя — своего счастья — а не существовать ради других…

— Смотрите! У него рука задергалась. Кажись, просыпается, — знакомый низкий голос богатыря.

— Да не. Он так на прошлой неделе руками дергал. Думали, очнется, — пробурчал сержант Ардент. — А он как начнет сквозь сон бормотать. «Сто двадцать шестой, встать! Выполняй указания…» Понять бы, что у него за каша в голове варится.

Мое ментальное поле коснулось еще нескольких разумов в комнате. Один из них был полон нежности и надежды.

— Он скоро проснется, — пропел голос Драмины. — И вообще, мальчики. Дайте Эше и Люци спокойно поспать. Они ночью у кровати Кощея дежурили.

— Ну, так и шли бы в свои палаты, — проворчал голос Костаса.

— Вот как? — дочь Моисея была полна скепсиса. — А вы сами-то чего здесь последние пять дней ночуете? Вам своих палат мало?

— Мне там не спится, — голос Ардента, официального капитана команды. — Нас ведь уже три раза из больницы в больницу перевозят. Суют по разным палатам, допрашивают и снова переезд. Это даже хуже чем в армии. Да ты и сама знаешь, Драми, что спать с отрядом поспокойнее будет, чем одному.

— Тихо. Кажется, он, наконец, очнулся! — сказала Драмина.

Открыть глаза оказалось неожиданно тяжело. Тело одеревенело, не желая подчиняться. В голове снова прозвучал голос наставника У: «Номер сто двадцать шесть! Не прикидывайся, что не осталось сил. Вставай и выполняй приказ!» И от его слов тело само пришло в движение. Я тут же принял сидячее положение и затряс головой, прогоняя прочь ненужные мысли. Нет, я не номер сто двадцать шесть. Меня зовут Роберт Кхан, ник Кощей и у меня есть семья.

Предательски запищало медицинское оборудование. Из-за резкого подъема часть датчиков с рук и головы слетела.

— Где Урсула? — спросил я.

— Нет, ну вы только гляньте. Очнулся и сразу об этой бабе спрашивает, — недовольно пробурчал Драмина. — Мог бы спросить, как мы выжили.

— Вас воскресил Голд, — я оглядел команду, собравшуюся в комнате. Ардент, Костас, Эша, Драмина, Люци. — Всех, кроме Ардента. Его с нами не было.

Я говорил и сам поражался своему спокойствию. Что-то в моем характере снова изменилось.

— Да, там был Голд, — Костас сглотнул от не самых приятных воспоминаний. — Убийца сказал, что бой за Континент был проигран давно, еще с потерей последнего Ключа. По этой причине он сделает ставку на тебя и коррекцию линии будущего в далеком прошлом. На какой-то там фактор Мойры и что ты найдешь Ключи, способные предотвратить катастрофу. Я, когда очнулся, на таймер глянул, увидел, что прошло уже шесть дней от начала экспедиции. А тебя нигде нет. Город под водой, а мы стоим в пузыре силового щита.

Богатырь притих и судя по изменившемуся лицу вспомнил, как погиб.

— Убийца знал всё заранее, — нахмурившись, продолжила Драмина. — Знал, что Урсула нас предаст. Знал, что мы все погибнем, а ты выживешь. Он просил тебе передать его последние слова: «Тебе надо пережить подобный опыт. Ты далеко не бессмертен и однажды умрешь. Цени каждый день и каждый час из того времени, что тебе осталось».

Эша ответила последней.

— И еще, перед самым уходом он сказал: «Укроти свою силу до того, как она поглотит тебя. Круциан уже знает, к кому надо обратиться».

Я посмотрел на молча сидящего Люциуса. Маг света простодушно пожал плечами и улыбнулся.

— Мне он ничего не сказал. Да и вообще, командир, я просто рад, что выжил в этой мясорубке. А нет, вру! — бастард поднял указательный палец к потолку. — Было-было-было! Точно, Убивец сказал, что знает как работает Система и, мол, нам зачтут Ключи, которые ты нашел. Что-то там про динамические временные метки.

— Странно, не помню такого, — нахмурилась Эша. — Он точно это говорил?

— Да, говорил, — дочь Моисея включилась в разговор. — Вы еще не поняли? Убийца говорил с нами всеми одновременно. Каждому сказал что-то свое. Поэтому мы и не слышали другие части его послания.

Итого получается, что послание от Джона из будущего звучало так: «Тебе надо пережить подобный опыт. Ты далеко не бессмертен и однажды умрешь. Цени каждый день и каждый час из того времени, что тебе осталось. Укроти свою силу до того, как она поглотит тебя. Круциан уже знает к кому надо обратиться. Я сделаю так, чтобы награду за найденные Ключи дали и тебе и тем, кто воскрес».

Вот ведь гад! У меня после смерти друзей сердце кровью обливалось. Да я чуть сам себя не проклял и только сейчас, увидев воспоминания Урсулы, осознаю это.

Дверь в палату резко открылась, вырвав из дверного проема часть косяка. На пороге стояла разъяренная Львица и, если память мне не изменяет, усатый поручик Окур из свиты княжича.

— Очнулся, наконец, г-герой! — сходу взяла быка за рога Дарья. — Ты хоть представляешь, сколько дерьма мне пришлось разгребать вот этими самыми руками после в-в-вашей экспедиции на эту чертову Черную Тревогу! Нет, ты молодец. Спас Империю, а то и весь Континент. Но я за всю жизнь у себя столько седых волос не находила, сколько за эти две недели!

От еле сдерживаемых чувств у ректорши подрагивали руки. Она ткнула пальцем в ухмыляющегося Окура. При виде меня живого и здорового у поручика явно поднялось настроение.

— Вот он мне три дня мозги канифолил, — прошипела Львица — Тем, сколько правил прохождения экспедиций в далекое будущее вы нарушили. Половина седых волос на его счету. Почему никто не додумался разобрать гаусс-оружие нового образца? Почему ты, капитан команды, не запросил схемы боевых титанов? Почему не разобрал ни один из станков на заводе Корзы? Т-ты… ты, Кощей, сволочь! Я все эти дни выслушивала столько упреков в свой адрес: от научников, от армии, от Бюро Катастроф, от Дома Романовых, даже от Ассоциации Охотников. Им всем было мало спасения Империи. Козлы! Гребанные канцелярские крысы! Не знаю, чем ты там не угодил Ассоциации. Ты был в отключке, СНОВА, с их слов! К слову о крысах. Они оставили какой-то конверт, но твоя крыса его сожрала! Б-б-бесит, как же она меня бесит! Она вчера подглядывала за мной в душе. Кр-р-р-рыса! Твоя чертова крыса, Кощей!

Дарья сжала кулаки, сдерживая очередное ругательство, так и лезущее на язык. У них есть видеозапись с экспедиции, так что часть вопросов к нам отпадает.

Пока возникла пауза, я решил подать голос.

— Здравствуйте, госпожа Атаманова.

— Иди ты к демонам! Хотя нет, мне их даже как-то жалко, — Львица фыркнула, подарив мне взгляд, полный недовольства. — Ты, г-герой, хоть представляешь размер того цунами из дерьма, которое подняла эта экспедиция в 2045-й? По глазам вижу, что ничего ты не понимаешь. Прошло всего два года с чистки рядов Российской Империи от грязнокровок. Теперь Дом Романовых и лично сам Император устраивают зачистку по лицам, указанным в послании Беллатрисы «Козьей головы». Одну Королеву Пустоты уже нашли и убили. Десяток темных героев удалось взять в плен. Нашли под полтысячи предателей, работающих на культистов Древних, и это только в нашей Империи. Беллатриса там столько написала, что Канцелярия и Бюро Катастроф за голову хватаются. Взрыв ядерных электростанций во Внешке, чтобы вызвать перезагрузку смежных регионов внутри Империи. Отравление источников пресной воды биоморфирующим вирусом Азатота. Многолетняя нейропластика сознания священников Церкви Тальзеура, чтобы те обращали свою паству в веру Древних. Там целые фонтаны дерьма, Кощей! За две недели твоей отключки мир за стенами Академии сильно изменился. «Убийца Императоров» оправдал свое прозвище.

Догадка пришла мгновенно.

— Голд убил китайского Императора Лу Пэна «Большую Птицу»?

— Да, Убийца заставил тело Лу Пэна сгнить заживо. Прямо на дне рождения его сына. — Львица нервно сглотнула, — Империя Цин решила прекратить войну с Институтом САРДЖО на время траура и похорон прежнего монарха. В Евросоюзе творится полный кавардак. Согласно посланию Беллатрисы, три королевских семьи целиком ассимилированы Древними. Технологию двухъядерных прионных….

— Достаточно, — прервал ее Окур и обратился ко мне. — Госпожа ректор пытается сказать, что спасти твою жизнь последние две недели было той еще морокой. Тебя, Кощей, теперь очень многие хотят убить. Канцелярия, на всякий случай, инсценировала нападение на дом твоей семьи. Мать и сестра сейчас находятся в безопасном месте. Когда шумиха уляжется, мы оформим их фиктивную смерть документально. После этого в реестре сразу же появятся новые Маргарита и Камилла Кхан. Если всё пройдет гладко, они смогут вернуться к прежней жизни.

— Погодите-ка! Так я две недели тут валяюсь? — в груди забилось чувство тревоги. — А как же Фрол Северов, отец Златы?

Окур переглянулся с Львицей и добавил.

— Всех нападающих взяли живьем. Злата и Фрол сейчас находятся там же, где и твоя семья. Их допрашивают. Надо понять, как культисты узнали о том, что беглецы от Корзы выжили и где те живут.

— А сам Корза?

— Убит, — Окур уловил мой настороженный взгляд. — Господин лично позаботился, чтобы эта мразь не смогла похитить больше ни одной души. Лабораторию Корзы сейчас изучают специалисты из дома Романовых. Как выяснилось, в некоторых областях науки и технологий культисты превосходят нас на десятки лет. Прионные симбионты и криптекс — прямое тому подтверждение.

Поручик о чем-то задумался и покачал головой.

— Я, пожалуй, соглашусь с Львицей. Ты тот еще гнойник вскрыл! — усач ухмыльнулся. — В Бюро Катастроф нашелся человек, способный расшифровать дневник Рудо «Падшего». У нас есть имена полсотни темных героев. Как действующих, так и теперь уже мертвых. Ты, парень, и впрямь не представляешь, какую лавину дерьма нам удалось предотвратить.

Один вопрос продолжал меня волновать.

— Где сейчас Урсула Ле Куин? Она жива? — я обратился к Львице, но она перевела взгляд на поручика.

— Она тут. Рядом. Ожидает решения суда или военного трибунала. Она всё-таки элир военной Академии. Ее содержат в соседней палате, — Окур нахмурился и потер пальцами переносицу. — Сколько же с вами мороки, молодежь! Француженке, как и почти всем вам, несколько раз просканировали память. Любые намеки на технологии будущего нам сейчас пригодятся. Обычно экспедиции закидывает в будущее на три, максимум пять лет. На шестнадцать лет еще никогда никого не отправляло. Короче. Урсула… уже не та, что была раньше. Она дала согласие на проверку памяти. Добровольно отвечает на вопросы дознавателей. На нее… сложно злиться, Кощей, но суду плевать… Даже я знаю как поступить правильно. Факт предательства уже ничего не изменит. Психопортрет, нейрограмма, слепок ментата. У нее всё изменилось. Там, за стеной, сейчас совершенно новый человек, но помнящий поступки своей прошлой жизни. Она рассказала про благородный Дом Ле Куин всё, что знала. Ее непрерывно допрашивали все дни, что ты провел в отключке.

— То есть, она не теряла сознания, как я?

Костас усмехнулся.

— Как же! Потеряла. Мы когда к тебе подбежали, вы как два астматика лежали на полу и тряслись. Её врачи на ноги поставили уже на следующий день. Мы пересекались на допросах. Она всё спрашивала «Как здоровье моего господина? Он пришел в себя?» Меня аж в дрожь бросило от такой перемены в ее характере. Кощей, у нее в башке сейчас реально живет другой человек.

— Господина? — я неподдельно удивился, вспомнив уроки наставника У из ее детства. — Так у нее же господином был сам Йог-Сотот.

— Был, — сказала Драмина, пряча взгляд. — А теперь она считает господином тебя. И делает всё возможное ради твоего блага. Жуткая баба. Она мне не нравится, Роберт. Не стоит верить на слово таким людям.

Вот оно как. Значит, номер сто двадцать шесть нашла себе новый смысл жить. Это хорошо. А от приставки господина к своему имени я как-нибудь избавлюсь. Хм, а ведь, выходит, она и от самопроклятия избавилась?! Если его действительно больше нет, значит, номер сто двадцать шесть и впрямь не является прошлой версией себя. И ей тогда больше не надо постоянно прятать свой ментат от всех в страхе навлечь несчастье.

— Если Урсулу было так легко поставить на ноги, чего я тут две недели в койке валяюсь?

Тут рука Окура изобразила то, что на Земле принято называть фейспалмом.

— Кощей, повторю, ты тот еще гав**к! — ментат поручика говорил о смене чувств удивления и толики страха. — К тебе в голову попытался влезть тот же маг-менталист, что и к Урсуле. Его с пеной у рта вытащили из палаты. Не знаю, что он у тебя там в прошлом увидел, но это едва не лишило его рассудка. Потом приходили целители Дома Романовых, сплели втроем коллективное заклинание и тоже влезли к тебе в разум. У двоих до сих пор ступор. Третий не помнит, что видел, но при этих вопросах у него руки трясутся и зрачки расширяются до предела. Адмирал приказал не лезть к тебе голову, сказав «Бессмертный сам с того света вылезет.»

Видимо, врачи сковырнули что-то из воспоминаний о жизни после смерти и Волке — слуге Древних, — с которым я прошел через всю Внешку.

— Тогда последний вопрос. А чего меня вообще так сильно приложило от влезания в разум Урсулы? Я же заранее сломил ее защиту.

— Лучше скажу я, как маг-менталист, — Дарья остановила поручика и ответила сама. — Ты уже влезал в чужие разумы?

— Да, много раз, во время охоты во Внешке. Так легче было найти еду или обойти опасного противника.

— Сложность… взлома разума, — Львица напряглась, пытаясь подобрать нужные слова. — Она нелинейна, но есть закономерности. Чем выше уровень разума у цели, тем больше ментата расходуется. Разница в уровне также играет роль. Атакующий всегда находится в менее выгодных условиях, чем обороняющийся. Чудо, что тебе вообще удалось влезть в ее разум. Чудо, что ты не погиб во время срабатывания фокуса на стирание личности. Чудо, что ты вообще очнулся и находишься в своем уме, а не свихнулся. Короче, Кощей, больше так никогда не делай. Есть старые, матерые твари, которые в своем разуме специально ловушки ставят. Наткнешься на такую, и всё, ты труп.

Буду знать на будущее и себе что-нибудь подобное внедрю. А сейчас жалеть уже не о чем. Сделал и сделал. Рад, что уже просто жив остался, но что залез в ее голову и смог спасти, нисколько не жалею. Мне было больно смотреть на то, насколько несчастной была Урсула внутри всё это время.

— Мне приказано спрятать тебя в безопасном месте, пока не уляжется основная шумиха, — судя по изменившемуся тону, Окур перешел от слов к делу. — Ты поедешь со мной в Мурманск, как его теперь называют. Со слов врачей, которые тебя обследовали, техника Дворца Духа для второго круга у тебя уже есть. Небось, как и эти, получил ее в виде индивидуальной награды за Черную Тревогу.

Поручик кивнул в сторону смутившихся друзей.

— Шесть слоев, — Костас облизнул враз пересохшие губы. — Всей команде выдали технику в виде индивидуальной награды. Тебе ведь тоже?

— Да, — ответил я коротко, не вдаваясь в детали. Не стоит им знать про семь слоев.

Окур продолжил.

— Как возьмешь нужные тебе заклинания в схроне Академии «Трех Императоров», мы сразу и поедем в Мурманск, — поручик развернулся и собрался было уйти, но на пороге остановился и добавил. — Поторопись, Роберт. Завтра 31 декабря. Надо по пути заехать к твоим родителям. Я обещал им тебя показать. Я заеду за тобой утром. А пока, желаю всем вам, элиры, счастья в Новом Году!

Сразу после ухода поручика ректор тоже покинула палату, не сказав на прощание ни слова. Видимо, ей и впрямь пришлось разгребать много проблем, вызванных Ключами с Черной Тревоги.

— Тут такое дело… капитан, — молчавший всё это время Ардент, наконец, подал голос. — Ты можешь нас ненавидеть за то, что мы отказались соваться на тогда еще Красную Тревогу. Но мы тебе прямо об этом сказали. Когда вы ушли на Черную Тревогу, а белокурый Ганс и Нури остались в ангаре, я понял… что не хочу доверять свою спину таким людям. Ганс сказал «Извинись потом за меня перед капитаном, ладно? Передай, что я не могу отправиться на Черную Тревогу, зная, что, возможно, там помру. Мне сначала надо разобраться с тем, кто мои родители».

Нури в свою защиту ничего толком не сказала. Она так и осталось трусихой и попросила ректора перевести ее в другую команду. Ганс понял, что потерял доверие товарищей и решил последовать примеру индианки. А потом он… сбежал из Академии. Видимо, белокурый улетел куда-то во Внешку искать правду о своем рождении.

С потерей двух бойцов и моими редкими появлениями в стенах Академии команда Ардент-38 сократилась с тринадцати до десяти человек. Зато теперь у них есть Драмина, Эша, Костас и Люци с их заоблачными уровнями. У богатыря так он и вовсе за сотню перевалил. У меня сейчас 97-й. Еще немного, и смогу прикоснуться к тому, о чем писал Гилберт Бейтс в пещерах Ордо. «Проблемы, которые решают люди с уровнем 100+».

— Ребят, спасибо, что присматривали за мной все эти дни. Я правда рад, что у меня есть такие друзья. Вы лучшее, что со мной случалось за последние несколько лет. Сами знаете. Я ведь не помню толком, как жил до переезда в Империю. Теперь всем вам известно о моей Марине и кем она для меня была, — я обвел взглядом друзей в палате. — Я… не возьму никого из вас с собой в Мурманск. Там точно будет так же смертельно опасно, как и в Ордо. Княжич бы на другое не позвал…

Внезапно в области восприятия моего ментата появился знакомый источник разума. На шкафу, в углу, который ребята не видели, показалась фигура здоровенного крысюка, стоящего на задних лапах. Мозес смотрел на меня с приятным удивлением, на ребят со злорадным удовольствием, но конкретно Ардента воспринимал, как что-то близкое к коврику для ног. Типа полезная «мебель» рядом с Кощеем… Но удивил меня не взгляд Мозеса, а клок знакомых белокурых волос, торчавший из крысиной пасти. Чудовище явно хотело похвастаться новым трофеем.

Похоже, Ганса в Академии мы больше не увидим.