Последний город Романовых

Глава 12. Подавленные воспоминания

Сир Мозес

Ночь в Академии Магии «Трех Императоров» уже наполнилась суетой на контрольно-пропускном пункте. Мозес знал всё это заранее и потому выбрался из теней аккурат в схроне Академии. Нагло сел на прилавок Магла и стал ждать, когда двуногие сами к нему придут. Должны же они, наконец, заметить клок волос Белобрысого у него в зубах.

Дверь в лавку открылась, и на пороге показались почти все двуногие из стаи Бессмертного. Крупный нес его тело, перекинув через свое плечо. Рядом шагали Стреляющая самка и Огненная, подпалившая Мозесу шкуру.

— Костас! Кощея — на любой свободный стол. Да хоть на пол брось. У него уровень под сотню, так что от холода и дискомфорта не помрет, — скомандовала Огненная. — Вы… студенты, надо мной издеваетесь, да?! Мы четыре часа с вами не виделись, а вы снова притаскиваете его ко мне в состоянии отключки?

— Клипот в Челябинске вскрылся. Капитан в него считай, что сам пришел, — пропела Стреляющая и начала осматриваться по сторонам в темном помещении. Она почуяла Мозеса, но не могла определить, где он находится. — А где Магл, который нам заклинания в прошлый раз продавал?

— Дай ему время, девочка. Мы же его разбудили посреди ночи. Сейчас спустится, — Огненная тоже почуяла присутствие Мозеса и напряглась. — Судя по вашим скучающим лицам, комендант еще не успел вас уведомить. Тайная Канцелярия повязала утром Анастасию Карамелькину, вашу одногруппницу. Ах, да чтоб вас и ваши ники! Я про Леди. Пышную такую девицу. Она еще дочерью кухарки представилась.

Мозес почуял живой интерес в голосе Огненной.

— Дело Карамелькиной проверяли последние полгода. Барон у которого служила ее мать, оказался грязнокровкой. Половина прислуги залетела от него, унаследовав слабый генофонд Древних. После взятия под охрану Урсулы Ле Куин, служба безопасности Академии проследила за действиями предательницы за последние две недели. Почти сразу выяснилось, что ваша пышка Леди встречалась с ней дважды. Скорее всего так Урсула и узнала о том, что Кощей пойдет в тогда еще Красную Тревогу. Внушила товарищам по команде, чтобы те отказались от участия, а сама навязалась к вам в экспедицию. Но дальше стало интересней. Леди о чем-то общалась с Гансом. Потом он покинул стены Академии и без вести пропал. А Кощей сегодня каким-то образом залез в самую темную дыру Челябинска и это не может быть простым совпадением. Я уже читала рапорт майора Дядько. Пока вы сюда ехали, мне его прислали. С его слов, вы приехали к старой ведьме по наводке некоего Федора, брокера, торгующего информацией. Насколько мне теперь известно, пропавшему Гансу контакты этого человека также были известны.

Крупный, положив тело Бессмертного на пол, размял себе затекшее плечо и обратился к Огненной.

— Госпожа… Львица. Простите, но мне что-то дискомфортно называть вас просто ректором, принижая все армейские заслуги. Так о чем это я?! А, ну да! Я правильно понял, что нашего шебутного Ганса где-то зажали культисты и выпытали информацию о связном Кощея в Челябинске.

— Да, такова версия Тайной Канцелярии, — кивнула Огненная, наконец заметив Мозеса сидевшего на прилавке. — Слуги Древних сработали на опережение. Заставили Кощея прийти туда, куда им надо. А у вашего Федора уже обнаружены следы вмешательства в память. Элиры… вам вот этот клок волос в зубах крысы Кощея, ничего не напоминает?

Стреляющая самка подошла к Мозесу и тот сам выплюнул трофей на столешницу. Девушка его подняла и даже понюхала.

— Это волосы Ганса. Запах тот же.

Забрав образец ДНК из рук Стреляющей, Огненная несколько секунд внимательно смотрела на Мозеса.

— Маленькое чудовище, — голос Огненной самки наполнился неприкрытой угрозой. Она не отрывала взгляда от крысы. — Ты слишком умен для хвастовства трофеем с убитого врага. Да и этот взгляд! Нет, ты не убивал его. Скорее нашел место, где держат Ганса и притащил оттуда клок его волос. Вот только мне непонятно, зачем?

— Чтобы мы нашли его, — пожал плечами Крупный.

За одну эту фразу Крупный заслужил слегка уважительный взгляд Мозеса в свою сторону.

«Слова и смекалка… достойные уровня для насекомого.»

Огненная самка нахмурилась.

— Чего-то я в вашей временной команде явно не понимаю — ее голос был полон скепсиса. — Пышка сливает информацию культистам. Индианка от стыда сбегает в другую группу. Урсула пытается себя убить. Драмина, Костас и его напарница, с трудом, но всё же тянете на нормальных студентов. Вы, к слову, единственный ученик за всю историю Академии, чей уровень перевалил за сотню при учебе еще в ее стенах. Но вот Ганс… я была уверена, что Кощей скорее убьет его, чем станет помогать. А его крыса… это хвостатое исчадье ада…. могла и просто сделать так, чтобы парень исчез с концами. Она это может. Поверьте моему чутью. Мозес чудовище. Я уверена в этом еще с того дня, как он смог проникнуть в закрытую локацию ангара и спокойно сбежать оттуда. Так что я не понимаю, почему Мозес — вот этого лохматое, хвостатое нечто — решило помочь Гансу.

За всех ответила Стреляющая самка.

— Мы и сами не знаем, что Мозес такое, — она пожала плечами. — Но наш капитан доверяет ему. И знаете, я много с Кощеем путешествовала. Эта крыса никогда-никогда-никогда-никогда-никогда не делает ничего просто так. Раз принесла волосы Ганса, значит белобрысый ей зачем-то нужен. Мне порой кажется, что эта крыса поумнее человека будет. Иногда смотрит на нас… даже не знаю…

— Как на дерьмо, — ответила за нее Огненная, уловив взгляд Мозеса. — Крюсюк на нас сейчас именно так и смотрит.

Тем временем Мозес спрыгнул с прилавка и исчез в тени. В следующий миг Кощей, наконец, открыл глаза.

Сообщения, сообщения и снова сообщения. Писала сначала Система, а потом к делу подключился Индекс.

Внимание! Попытка ассимиляции эссенции аспекта Жизни… 25 % родство…

Провал… Объект обладает максимальным родством с аспектом Смерти… зафиксирована полная несовместимость…

Повторная попытка ассимиляции…

Провал…

Из-за дисбаланса шести аспектов бытия в теле объекта, родство с аспектом Смерти усиливается на 25 %…

Провал…

Текущее значение родства с аспектом Смерти: максимальное…

Повторная попытка расширения диапазона взаимодействия с аспектом Смерти…

Провал…

Преодолена критическая планка пережитых смертей и возрождений без урона душе. Родство с аспектом Смерти увеличивается на 15 %…

Провал…

Объект имеет максимальное родство со смертью…

Поиск альтернативного усиления родства с аспектом Смерти на 40 %….

Обнаружена особенность Кортаны «[Врата жизни и смерти] — вспомогательный магический орган чувств: вы чувствуете источники энергии смерти, находящиеся с вами в пределах одного кластера.»

Производится усиление особенности Кортаны основанное на аспекте Смерти на 40 %….

Внимание! Свойства особенности Кортаны изменены…

Особенность Кортаны «[Глаза жнеца жизни и смерти] — вспомогательный магический орган чувств: вы видите и чувствуете энергию смерти, в телах мертвых и еще живых существ. Можете ею манипулировать. Особенность позволяет предчувствовать смерть живого существа с некоей долей вероятности.»

Глядя на потолок и окружающую нас обстановку, я начал потихоньку соображать, что снова оказался в Академии, в стенах ее схрона. Ах, да! Сообщения. Судя по строчкам от Индекса, родство выше максимального напрямую поднять нельзя. Но можно косвенно, через усиление взаимодействия с энергией Смерти, находящейся за пределами тела. И вот еще нюанс! Оказывается, особенность может усиливаться.

Надо мной появилось встревоженное лицо Драмины.

— Очнулся, капитан? Мы с ребятами пока ехали со счету сбились, сколько раз ты на тот свет отправлялся.

— Все живы? — мой голос оказался хриплым. В горле пересохло.

— Легкие ранения, — дочь Моисея протянула мне руку, помогая подняться. — Карла увезли в больницу. Целители ему новую ногу отрастить смогут. Ты когда Хранителя убил, взрыв произошел. У всех, кого задело ударной волной, появилось родство с аспектом Жизни.

Девушка несколько секунд смотрела мне в глаза, а потом спросила.

— Узнал?

— Да, — я опустил взгляд. — Не знаю, правда ли то, что увидел. Может, ведьма обманула?

— А сердце? — Драмина вцепилась мне в руку. — Не убегай от себя, Роберт. Я не слепая и вижу, что сердцем ты уже всё понял?

— Марина… она мне… — слова застряли в горле… — она мне изменяет… я видел ее с другим мужчиной.

— Нет, не изменяет, — Драмина, подумав секунду, покачала головой. — Роберт, вы полгода как расстались. Твоя ведьма просто нашла себе нового парня. Какого-нибудь молодого мага, который сделал ее счастливой.

Я не мог ничего ответить. Хотелось закричать, что мне в душу нагадили, но Драмина права. Она максимально бережно относится к моим чувствам. Это я глупец, не желал признавать очевидного. Она ушла. Моя Марина ушла. Мы расстались. Только сейчас, я, наконец, осознал эту простую истину.

Вместо ответа, я обнял Драмину максимально тактично. Все-таки мы не одни находимся в лавке.

— Дай мне немного времени прийти в себя.

Девушка не стесняясь обняла меня за шею и улыбнулась от всей души.

— Не переживай ты так. Такова дуальность мира, Роберт, — взгляд девушки неуловимо изменился. Я это почувствовал, не смог понять, что именно изменилось, — только разбитое однажды сердце может кого-то искренне любить.

Странное чувство. Я обнимаю девушку, смотрю ей в глаза, но ощущение, что передо мной не совсем Драмина, а кто-то другой, произносящий вслух ее потаенные мысли. Когда взгляд девушки снова изменился, она густо покраснела и разорвала объятия.

Что. Это. Черт. Возьми. Сейчас. Было?!

Из потока странных мыслей, меня выдернул вошедший в лавку поручик княжича. Сделав всего шаг в мою сторону, он вдруг резко остановился, глядя на меня.

— Четыре часа прошло, а в тебе снова что-то неуловимо изменилось, — поручик указал ладонью себе на грудь. — Вот ты на меня смотришь, Кощей, а у меня в груди всё стынет.

Я пожал плечами. Значит, мой взгляд теперь можно почувствовать. Это плохо. Можно забыть о скрытном передвижении вблизи существ с развитым восприятием.

— Господа! — рявкнула Львица из-за прилавка. Рядом ней стоял сладко зевающий Магл. — Элиры! Я ко всем вам разом обращаюсь. Выберите заклинание и проваливайте из Академии. Я не для того ваши задницы последние две недели берегла, чтобы вы померли от собственной глупости. Напомню, слуги Древних вас всех всё еще ищут.

Наманикюренный палец Львицы указал на меня.

— А тебя, Кощей, я не хочу видеть в Академии как можно дольше! Ты не просто студент, а студент-катастрофа. Ни разу в жизни не встречала никого, кто мог бы влипать в неприятности с такой завидной регулярностью.

Уже через пять часов после выезда из Академии, я под утро с Окуром добрался до дома, в который на время переселили мою семью. Проспал до полудня и проснулся только когда из гостиной начали доноситься знакомые голоса. Мама и Камилла накрывали на стол, звеня посудой и столовыми приборами. За окном уже был день и с неба падали крупные хлопья снега.

Я слышал и другие голоса. Окур о чем-то говорил с другим обладателем мужского голоса. Я узнал слепок ментата не сразу. Но когда понял, кто это, вскочил с кровати и одевшись побежал вниз со со второго этажа.

— Папа! — я сгреб отца в охапку, прервав начавшийся у него спор с Окуром.

Гард Кхан, мой родной папа, появлялся в нашем доме крайне редко. Мы сегодня впервые за весь год увиделись.

— Роберт! Очнулся, наконец! — когда я отпустил отца, он по дружески хлопнул меня по плечу. — Сын, да ты вырос! Меня как пушинку поднял. Да и уровень у тебя ого-го-го каким должен быть.

— Девяносто седьмой! — выпалил я, продолжая радоваться.

Папа на секунду затих, а потом медленно покачал головой.

— Девяносто седьмой. Меньше чем за год…

Окур кашлянул в кулачок.

— С вашего позволения, вмешаюсь, — поручик глянул на моего отца. — Роберт набрал эти уровни за последние четыре месяца, господин Кхан.

— Девяносто седьмой… — папа снова покачал головой. — У меня пятьдесят первый уровень в мои-то сорок девять лет. Считай, полтинник уже! И тридцать лет в армии. Я отчетливо помню лица людей… хотя нет. Сегодня не тот день, когда стоит рассказывать о таких вещах.

Папа огляделся в гостиной, нашел взглядом пару пледов и, подняв их, сказал маме:

— Марго, я с сыном на крыле посижу. Будь добра, сделай нам две чашки какао с маршмеллоу.

Мама в ответ тихо проворчала.

— Два года, как в разводе, а он все командует и командует. Вот появится другой мужик в доме, и перестанешь ты сюда ходить.

Ее расслышали все. И я, и довольно улыбающийся отец, и Окур, разглаживающий усы.

— Помогу дамам накрыть на стол, — прогудел поручик резко напрягшемуся отцу. — Всё-таки, Новогоднюю ночь я проведу вместе с вашим семейством. А мужчине должно помогать слабым женщинам.

Мне было жутко интересно, как же папа отреагирует, но он сохранил лицо, хотя его ментат и пылал злостью.

— Пойдем на крыльцо, Роберт. Что-то мне свежим воздухом подышать захотелось.

Сев на ступеньки крыльца дома, мы укутались в пледы и я рассказывал отцу обо всём на свете. Только начав говорить, я понял, как сильно мне не хватало таких душевных разговоров. Папа не осуждал, не оценивал, лишь качал головой или смеялся в особенно колкие моменты.

Я рассказал ему об уходе Марины, о том, как пошел в Академию Магии, чтобы не попасть под призыв в армию Российской Империи. Как оказалось, отец знал об Индексе.

— Роб, я же шпион, как-никак, — отец усмехнулся. — Нам о таких вещах, как Индекс, знать положено, буквально на каждом задании. Я слышал от коллег из разведки, что можно получить технику Дворца Духа через Академию Магии. До тебя многие пытались, но только теряли очки соцкапитала. Но чтобы сразу семь слоев… о таком слышу впервые.

При упоминании княжича и поездки в Ордо, папа расхохотался.

— Мда-а-а-а, сын. Тебе, я смотрю, никакие государственные секреты доверять нельзя. Ты о них всем встречным рассказывать начнешь, — и он так ржал несколько минут. Отсмеявшись добавил. — Я слышал про энергетические реакторы нового типа. Проект курирует дом Романовых. Потом новость о них затихла из-за волны арестов грязнокровок. В бюро говорят, нашелся какой-то документ со списком слуг Древних, прячущихся в Империи.

— Ну-у-у пап, тут такое дело…

Во время рассказа о Черной Тревоге, я впервые в жизни увидел фэйспалм в исполнении моего отца.

— Роберт…. а я то, старый дурак, думаю, чего вас опять на новый адрес переселили? — папа всё сокрушался. — И ведь мог догадаться. По датам же всё совпадает. Но я удивлен, сын! Словами не передать насколько. Твоя команда нашла аж четыре ключа и три подсказки. Это вдвое больше, чем во время предыдущей Черной Тревоги, случившейся семь лет назад в Российской Империи.

Снег всё шел, а я рассказывал отцу о том, как появился в ангаре, не дал Урсуле с собой покончить и очнулся уже в больнице. Как сунулся в Челябинск, нашел старую ведьму и увидел Марину в объятьях другого мужчины. Как Костас орал на меня посреди заваленной трупами квартиры.

— Твой друг прав, сын, — отец добродушно улыбнулся. — Всем взрослым мужикам хотя бы раз в жизни разбивали сердце. Одних это ломает, а другие встают с колен и бьют судьбе сапогом по зубам. Жизнь продолжается. Этот твой Костас хотел сказать следующее. Никакая женщина, сама по себе, не сделает тебя счастливым. Роберт, тебе не без Марины плохо. А с самим собой.

Папа взял снег со ступеньки крыльца и скатал из него снежок.

— Баба мужику не должна его внутреннюю пустоту заполнять, — отец указал себе на грудь. — Ты думаешь почему мы с твоей матерью разошлись? Мы сошлись, была страсть, твое зачатие и всё это встало на семейные рельсы. Я видел перед собой умную, красивую, рассудительную женщину с потрясающей фигурой. Однако уже через полгода мне стало ясно, что я не люблю Марго. Стал домой реже приходить. Потом чаще ругаться и не слышать, чего хотим друг от друга. В общем, сын, я, твой отец, Гарх Кхан, хороший пример того, что не стоит строить семью исходя только из интимного влечения. Это уже не семья, а брак, в худшем значении этого слова. Важно любить женщину, которую ты выбрал себе в жены. А вот если в сердце ничего не ёкает, но в штанах жмет, то это любовница, максимум — временная девушка, но никак не будущая жена.

— Пап, но я любил Марину! — воспротивился я.

— Нет, сын, — отец усмехнулся. — Ты к ней просто привязался. Тебе сейчас плохо, не от того что ее рядом нет. А от того, что ты снова один и не знаешь куда себя деть.

Видя, что я не понимаю, отец снова указал на сердце.

— У тебя разум болит, а не сердце. Так понятнее? Нет и не было у тебя любви к Маринке, — тут папа, о чем-то вспомнив, внимательно посмотрел мне в глаза. — Как я мог забыть? Точно! Потерянные воспоминания. К тому же, у тебя же больше половины чувств и эмоций были заблокированы травмой души. Роберт, сын мой, да ты же просто не помнишь, какого это любить кого-то сердцем, а не разумом! А ведь ты уже любил однажды.

Тут мне стало страшно. Не знаю от чего. Просто страшно. Будто я сейчас услышу что-то такое, что разобьет мне сердце окончательно. Боль, от которой нельзя защититься.

— Дело было года четыре назад на Земле. Я тогда через скрытые камеры следил за тем, что у вас дома происходит. Ты тогда начистил морду какому-то дворовому пацану. Ваське, кажется? А потом вместо его отца к тебе пришла его старшая сеструха. Глава местной девчачьей банды. Ох и ругалась тогда твоя мать! Она тогда с работы пришла и дверь в подъезд открывала. Вы с той девушкой в квартире тако-о-о-о-е отчебучили! Смятые простыни, разбитая ваза и сорванная картина со скрытой камерой, и как итог, выбегающая из квартиры голая девица. Прямо на твою мать! — отец засмеялся. — Ее звали…