Последний остров

Глава 26 Охота началась!

Проснулся Агей от того, что кто-то осторожно тряс его за плечо.

— Вставай, пора! — послышался голос Коляныча.

— Да я встаю! — парень рывком сел на кровати.

— Выходи, времени мало, — с этими словами товарищ покинул комнату.

В сон клонило страшно. Каждая клеточка тела словно вопила: «Еще поспать! Хотя бы три минуты!» Однако, с трудом Агей поднялся на ноги. Он пошатываясь, вышел из спальни и, обойдя большой стол на веранде, подошел к краю балкона.

Небо еще темное. Однако двор весьма ярко освещен. Агей встретился глазами с Добером, который стоял с лопатой среди кустов картофеля. Парень кивнул ему, но здоровяк, скривившись, взялся за лопату, и начал выкапывать картошку всем своим видом словно говоря «я тут серьезной работой занят, не то, что этот заспанный школяр…»

Спустившись вниз, Агей увидел Елизара, который, улыбаясь, поприветствовал его, пожелав доброго утра. Хозяин хлопотал возле уже разожжённой плиты. Выходя из дома, Агей столкнулся с Виленом, который также имел заспанный вид.

Стараясь не копаться, Агей сходил в туалет, после чего умылся в емкости с водой. Вернувшись на кухню, парень увидел, что все уже садятся за стол. На завтрак хозяин сделал большую яичницу с вкусным мясом, которое, однако, не было похоже на куриное.

— В общем, так, — сказал Коляныч, когда все поели и хозяин разлил им по стаканам своего кислого компота. — Уходим через полчаса.

— Какое направление? — быстро спросил Елизар. — Это я так спрашиваю. Может, что подскажу…

— Совет нужен, — кивнул бывший раб. — Надо нам всем вместе обсудить, чтобы потом никто не скулил и не ныл.

Он посмотрел на Добера и тот сразу же отреагировал:

— А кто тут скулить будет? Покажи мне его!

— В общем, слушайте, — продолжил Коляныч. — Нам сейчас, хорошо бы сразу рвануть строго на запад, — он махнул рукой. — К полудню, если они нас не догонят, можно будет расслабиться.

— Но я тут подумал… И не идут у меня из головы наши парни. Кто знает, может они сейчас от берега на таком же расстоянии, как и мы, и тоже себе голову ломают, что делать? Поэтому, я и предлагаю, идти сейчас не на запад, а на север. Пройдем туда немного, вдруг натолкнемся на них? А потом резко на запад свернем. Что думаете?

— Правильно! — кивнул Добер.

— Я тоже согласен, — сказал Елизар. — Однако, тут риск большой. Допустим, пираты после высадки пойдут прямиком на запад. А мы же, идя на север, можно сказать, чуть ли не навстречу к ним пойдем.

— Да, риск есть, — медленно проговорил бывший раб. — Но, по моим прикидкам, они сюда придут, самое раннее, часа через три. А может и куда позже, может даже к полудню на этот дом набредут. К тому же у них Лысый или Нос. Наверняка они его допросили, и он рассказал про это место, так что, возможно, они именно сюда двинут в первую очередь.

— Но они могут разбиться на отряды и так прочесывать берег, — заметил Елизар.

— Возможно, — кивнул Коляныч. — Но я думаю, надо рискнуть. Поэтому давайте все вместе решим, чтобы потом никто не зудел со своим «Да зачем? Да я вам говорил!» Кто за этот путь — поднимите руку.

Бывший раб поднял правую руку. Все остальные, включая Елизара, последовали его примеру.

— Отлично! Тогда собираемся.

Поднявшись из-за стола, занялись снаряжением носилок. Под руководством Коляныча быстро протестировали их «подъемность», вычисляя оптимальную нагрузку. Все по очереди, в разных комбинациях, пробовали поднимать их с разным весом. В конце концов сошлись на том, что лучше будет, что одни носилки понесут Добер с Виленом, а другие Коляныч с Агеем. Нагружая их, Агей с небольшим удивлением узнал, что у старика, оказывается, было сразу два радиоприемника. Один из них, небольшого размера, они брали с собой. С интересом парень увидел не сильно большую коробочку из тусклой стали, к которой прилагался аккумулятор, представляющий собой три приваренных друг к другу цилиндрика. Весил этот элемент питания сразу несколько килограмм.

— Я то радио, в подвале, расколотил, — сказал Елизар. — Зачем его пиратам оставлять?

— Правильно! — одобрительно кивнул Добер.

Кроме радио, еды и нескольких фляг с водой, взяли большие куски материи, из которых Елизар обещал со временем сшить заплечные мешки. Кроме того взяли еще куски непромокаемой ткани, чтобы иметь подстилки и навес во время сна. Эти вещи занимали много места, но к облегчению Агея весили крайне мало.

Также старик положил на носилки несколько деревянных дубинок.

— Так, на всякий случай, — пояснил он. — Хоть какая-то защита.

Добер же, прибавил к ним весьма устрашающего вида тяпку, переделанную в дубину. Как понял Агей, здоровяк сделал ее только что, утром. На черенок с острозаточенной тяпкой было насажено топорище. Выглядела эта топоротяпка весьма серьезно.

— Если собаки нас догонят, я их вот этим угощу, — зло сказал бывший стражник, кладя свою топоротяпку к остальным дубинкам.

Загрузив носилки, опробовали их. Коляныч взялся впереди, а Агей позади. Подняв их, парень испытал немного неприятное чувство. Вроде бы не сильно тяжело, но при мысли, что тащить их надо целый день, стало как-то не по себе.

Покинув дом, таща носилки, двинулись к выходу со двора. Край неба посветлел, ночь отступала. Подойдя к калитке, Агей увидел, что дверь снята и лежит на земле. То ли ее специально сняли товарищи рано утром, то ли ее вышиб вчера ночью Добер, когда ломился во двор.

Миновав калитку, двинулись прочь. Добер сперва было направил свои носилки к ближайшим холмам, но Коляныч сразу указал ему, что переться по крутому склону холма вверх, не лучшая идея. Поэтому, двинулись в северную сторону котловины, где склоны были более пологими. Оглянувшись на дом, Агей еще раз удивился.

«И с острова уплыли, и отсюда, словно на прогулку уходим… — подумал он. — Хоть бы, какую речь-напутствие сказали, перед дорогой».

— Не жалко бросать хозяйство? — спросил Коляныч, идущего рядом с ним Елизара, который кроме небольшого заплечного мешка, нес в руках его дробовик.

— Конечно, жалко, — хмыкнул старик, посмотрев на дом. — Я, признаться, смирился, что и умру тут, хотя, скажу вам, мечтал в других краях побывать.

— А чего там делать-то? — откликнулся Добер. — В других краях-то?

— Ну, что я тут делал? Для себя, один, жил. А там бы, может, кому и пригодился бы.

На роже здоровяка мелькнула презрительная ухмылка.

Агей посмотрел на дом. Через сетчатый забор он видел колышущиеся под ветром кустики растений в огороде. В своих загонах бродили куры, которые и не знали, что через несколько дней им умирать от голодной смерти.

— Курочек жалко, — не удержался и сказал Агей.

Коляныч и Добер засмеялись.

— Не волнуйся, — не оборачиваясь, сказал бывший раб. — Пираты им не дадут пропасть, они их быстро в дело пустят.

«А ведь и верно, — подумал Агей. — Сюда ведь пираты придут. Может они кур на остров заберут, а может, и здесь плантацию устроят».

Дойдя до северо-западного края котловины, беглецы начали подъем по одной из пологих ложбинок, ведущих наверх. Поднявшись, Агей на ходу обернулся и бросил последний взгляд на уютный дом Елизара.

Сердце защемило от мыслей, что тут можно было хорошо пожить, отдохнуть перед дальней дорогой, да и вообще, навсегда остаться.

В это время впереди послышался голос Вилена:

— Смотрите, что это?

Взглянув вперед, Агей увидел, что их ложбинка расширяется, и впереди из земли торчат два невысоких деревянных столбика, с прибитыми к ним табличками. Парень подумал, что это очень похоже на могилы, изображения которых он видел в книжках.

Подойдя ближе, парень прочитал, что написано на табличках. На одной значилось «Федор. Радист», а на другой «Елизар. Отшельник».

«Ничего себе», — только и подумал Агей.

— А чё это? — удивился Добер. — Слышь, дед, а чё это у тебя тут?

Бугай сделал попытку поставить носилки на землю, но Елизар сказал:

— Сейчас все объясню, только на ходу давайте, не время отдыхать еще.

Они продолжили путь. Котловина с домом отшельника скрылась позади. Коляныч повернул в северную сторону. Пройдя немного, они увидели, что к северу лежит еще одна большая котловина, в которой находилось небольшое озеро.

— Патрульные Городища, которые тут ходили, часто на этом озере купались, — сказал Елизар. — Так что я этот дом выбрал так, чтобы как бы один, но и люди всегда рядом были. Ну, чтобы не страшно…

— Понятно, — кивнул Коляныч.

— Так, а что это там было? — прищурился Добер, глядя на Елизара.

— Чего тут непонятного? — усмехнулся тот. — Могилы это были. Сперва про Федора расскажу. Я его нашел в Городище, когда первый раз пришел туда после налета бандитов. Ему там машиной ноги переехало, и он отполз и где-то в щели спрятался. Хотя, я думаю, бандиты его сами бросили, чтобы не возиться с ним. Зачем им раб с переломанными ногами? Я его сюда приволок и мы с ним в моем убежище возле ручья прятались. Вон там.

Старик показал рукой куда-то на восток.

— Я его выходил-вылечил. Почти. И под его руководством радио занялся. Принес детали из Городища, книжек там набрал. Он кое-что показал. В общем, этот Федор, пошел на поправку, уже вроде оклемался, хотя и ходить не мог, но вдруг, ни с того ни с сего, помер. Ну, вот я его и похоронил там.

— А твоя могила, это что? — спросил Добер.

— Да… — протянул старик. — Года два назад, я там гулял, пришел к нему на могилу и подумал, что вот, у него могила хотя бы есть, а у меня и того не будет. Сдохну, упаду среди грядок или среди кур, да так и останусь. Настроение было плохое, ну я и решил, что сделаю и себе, так сказать, последнее пристанище. Оставлю след в этом мире. Вот и поставил там… Хотя, как видите, за это время я не умер, и вот, иду, навстречу приключениям.

Елизар усмехнулся.

Пока старик рассказывал, котловина с озерцом осталась позади. Расстилалась почти голая степь с редкими невысокими холмами. Деревьев вокруг было мало и росли они в основном по редким балкам, что встречались на пути.

Старик болтал без умолку, показывая на развалины вокруг и рассказывая, что немного западнее находилась «семенная станция» — теплицы, в которых люди городища разводили растения.

Первый привал сделали примерно через полчаса после выхода. Уже посветлело, и на востоке показался красный край солнца.

С облегчением поставив носилки на землю, Агей было присел рядом, но тут же встал. Почва еще не прогрелась. Поэтому парень топтался на месте, разминая уставшие и немного затекшие руки.

— А пока неплохо мы идем, — сказал Коляныч, глядя на свой компас. — Километра два прошли, не меньше. Как думаешь, Елизар?

— Я думаю, даже больше, — кивнул тот. — Но, что такое два километра? Курам на смех!

— Верно, — согласился бывший раб. — Но мы сейчас примерно на месте, где наш лагерь на берегу.

— Это как? — оживился сидящий на земле Добер. — Это что? Если сейчас туда идти, то выйдем к нашему лагерю?

— Ага.

Здоровяк поднялся на ноги и стал смотреть по сторонам с недоуменной рожей, словно удивляясь, почему он не видит вокруг других островитян. Взяв с носилок бинокль, он внимательно осмотрел окрестности.

— И где наши-то? — с удивлением вопрошал бывший стражник. — Где Колпак?

— Ты меня спрашиваешь? — криво улыбнулся Коляныч.

— Ну, а кого же!

— А я откуда знаю? По-твоему, они тут должны сидеть кружком и нас дожидаться?

— Тогда где они???

— Не ори.

— Спокойно парни, — сказал Елизар. — Искать их тут, что иголку в стоге сена. Вероятность найти есть, но мизерная. Мы ведь не знаем, что у них в головах. Может они сейчас к вашему лагерю, на берегу, подходят, а может, бегом бегут на север.

— Ладно, хватит отдыхать, — сказал Коляныч, подходя к своим носилкам. — Давайте еще немного к северу пройдем и повернем на запад.

— Погоди-погоди, — пробормотал Добер с видом человека, который не может решить сложную задачу. — Я вот чего не пойму, зачем нам на запад-то? А? Мы же с самого начала решили на север идти! Зачем эти метания?

Коляныч, который уже взялся за носилки, отпустил их и повернулся к здоровяку.

— Да я же вчера объяснил! Мы не знаем, как пираты будут искать нас. Им конечно далеко до профессиональных охотников за рабами, но, поверьте мне, и они кое-что могут и не одного беглого раба поймали. Скорее всего, они, после высадки, разобьются на несколько групп и начнут прочесывать берег. К тому же они вполне могут спокойно проплыть немного дальше к северу и там высадить несколько групп, и тогда получится, что мы сами идем к ним в руки. Понял? Если мы тут будем идти, а впереди покажутся пираты, то всё! Уже не сбежим. Даже если носилки бросим.

— Это почему? — не удержался от вопроса Агей.

— Да потому что пираты там будут отдохнувшие и свежие. А мы придем туда уставшие и даже без носилок, далеко не убежим. А вот если пойдем на запад, прочь от берега, то тогда они к нам наперерез уже не зайдут. И им тоже придется ножками за нами чапать, поэтому они тоже устанут. Учитывая, что мы вышли так рано, у нас, как минимум, несколько часов форы. А это значит, что у нас есть все шансы улизнуть. Я так думаю, что они максимум километров на двадцать от берега отойти смогут. Дальше, по незнакомой местности, они не пойдут.

Добер ничего не ответил, а только засопел и, вместе с библиотекарем, взялся за носилки. Агей и Коляынч подняли свои и двинулись в путь.

Следующий привал сделали еще через полчаса, зайдя на вершину небольшого холма с пологими склонами.

— Ну, что же… — сказал Коляныч, оглядывая окрестности в бинокль. — Километра два мы еще прошли и ни хрена никого не видать.

Добер взял у него бинокль и сам стал смотреть по сторонам. Медленно осмотрев горизонт, он отдал прибор Вилену, а сам посмотрел на Елизара.

— Слушай, дед, я тут вот чего подумал. Давай твою рацию включим, а? Послушаем, что пираты там говорят.

— А верно, — оживился Коляныч. — У меня это как-то из головы вылетело. Мы ведь можем ее даже на ходу слушать. Так ведь?

— Да… — протянул Елизар, поморщившись, как отболи. — Но тут дело вот какое. Я не знаю, поняли ли вы, когда я вам утром говорил… Там дело в том, что та рация, что в подвале, она стационарная. Мы бы ее утащили, но слишком она тяжела. Но у нее был плюс — модуль шифрования. С этой штукой я прослушивал разговоры многих пиратов и сухопутных бандитов. Тут же у нас, переносная радиостанция, которая в разы легче. Но у нее нет этого модуля.

— Так это что? — сказал Коляныч. — Мы теперь не можем их разговоры слушать?

— Да. Шифрованные не сможем.

— Ну, ты даешь, дед! — вскрикнул Добер. — Какого, спрашивается, черта, мы тащим эту тижиль???

Елизар успокаивающе поднял руку:

— Тащим мы это для того, что тут можно слушать открытые радиоволны, на которых пираты и прочая сволочь общаются между собой.

— Ну и зачем нам это? — скривился здоровяк.

— Затем, что если мы сейчас избежим пиратов, то будем слушать, что капитан Рамос про нас скажет. Может, какое объявление даст!

— Это ты о чем? — спросил Коляныч.

— А вот о чем! За эти годы, я много раз слушал про подобные дела. Когда убегали рабы или еще какие проблемы у них были, то тогда в эфир давались объявления, где объявляли награду и много что еще сообщалось.

— Ну и что? — не понял Добер. — Для чего нам это?

— Для того, что мы будем знать, что о нас капитан Рамос сообщит. Может он ничего не сообщит, а может кучу информации выдать. Сколько нас, как выглядим, куда направляемся и прочее.

— Да, — задумчиво покачал головой бывший раб. — Это нам поможет, но согласись, это ни в какое сравнение не идет с тем, что мы вчера слышали. Вот сейчас, Грамс-псарь, наверняка облаву возглавляет. Я уверен, у них тут переносные рации. Я видел их много раз — она вообще небольшая и ее можно в одной руке удержать. Наверняка он связь и с капитаном и с катером держит, и с другими поисковыми группами. Вот бы их нам послушать!

— Да, — поморщился старик. — Нам бы эти переговоры были бы очень полезны. Но как видишь, нету тут модуля шифрования. Я бы мог попробовать взять его и приделать к этой рации, но это время нужно. У меня это, в лучшем случае, целый день заняло бы. А так, может и неделю пришлось бы повозиться.

— Ладно, — сказал Коляныч. — И так будет полезно.

Отдохнув немного, снова двинулись в путь, повернув в левую сторону и взяв курс на запад. За следующие полтора часа ничего интересного не произошло. Маленький отряд двигался строго на запад, удаляясь от опасного побережья. Поначалу, вокруг попадались то здесь, то там, развалившиеся виллы, но затем и они пропали. Вокруг расстилалась голая равнина без следа жизни. Вокруг только небольшие холмы, да изредка встречаются заросли кустарников. Как-то неожиданно небо и солнце закрыли легкие облака.

По пути несколько раз отдыхали. Елизар заговорил о большом привале, где можно будет хорошо позавтракать. Впереди, среди голой степи показалось темное пятно, явно кучка деревьев. Приблизившись, в бинокль разглядели глухой забор, шириной около полусотни метров, над которым виднелись верхушки небольших деревьев.

— Это чего? — спросил Коляныч у старика.

— Вот, честно скажу, не знаю, — пробормотал тот, глядя в бинокль. — Я тут и не был раньше, и не знал даже, что тут что-то есть.

Подойдя еще ближе, разглядели, что это квадратное пространство, обнесенное глухим каменным забором, выше человеческого роста. Двор был точно ориентирован по сторонам света. В левой, южной стене находился входной проем. Стальные ворота, некогда закрывавшие его, давно рухнули и сейчас лежали, вросшие в землю.

Войдя внутрь, беглецы оказались в маленьком дворике. Справа и слева стояли развалины двух одноэтажных домов. Стены уцелели, но крыша давно обрушилась и сгнила, так что внутри домов росли деревья. Прямо напротив ворот стояли две теплицы, также разрушенные. Оглядываясь, путники сразу поняли, что это место заброшено давным-давно.

— Понятия не имею, что это такое, — сказал Елизар, когда они быстро все осмотрели и не нашли ничего подозрительного. — Похоже на семенную станцию, но она вон там, к югу отсюда и немного по-другому выглядит. Там тоже теплицы, но они еще почти целые. Стекла там у них, а тут вон чего…

Расположились прямо во дворике. Парни быстро собрали сухих веток в теплицах и в развалинах. Елизар развел костер и начал готовить еду. Остальные расселись рядом.

— Хорошее местечко, — сказал Коляныч. — Просто идеальное для ночлега. Жалко, что оно нам не вечером попалось. Надеюсь, к ночи нам еще что-то подобное встретится.

— А неплохо мы идем, — говорил, сидя у костра Елизар. — Как вот повернули, километров пять, а то и больше отмахали. Главное держаться такого темпа и дальше. Вы как, парни, сильно устали?

Он посмотрел на Агея и Вилена.

— Да ничего, — хмыкнул очкарик.

Агей тоже что-то промычал в смысле «все нормально», хотя руки довольно сильно устали.

— Отдыхайте, — сказал старик. — Сейчас подкрепимся, отдохнем немного и дальше двинем, с новыми силами.

Позавтракав и попив травяного чаю, Елизар спросил Коляныча:

— Какие у нас планы на ближайшие несколько дней?

Тот усмехнулся:

— Так далеко я бы не загадывал. Сейчас для нас главное — сегодняшний день прожить. Если до вечера не встретимся с пиратами, то тогда и будем на несколько дней вперед планировать.

— Ну, а вообще? — подал голос Вилен. — Есть у нас шансы, что мы их и не увидим?

— Шансы неплохие, — кивнул Коляныч. — Признаюсь вам, когда мы только вышли и на север шли, я боялся. Так и думал, что вот-вот впереди они покажутся, а сейчас, когда мы на запад повернули, мне просто петь охота.

Бывший раб засмеялся.

— Тут они нам точно наперерез не выйдут. Над только назад поглядывать.

Сказав это, он поднялся на ноги, взял бинокль и вышел со двора. Посмотрев на восток, он вернулся.

— Горизонт чист. Да и рано еще. А вот часа через три, может стать очень горячо у нас под задницами! Но, я надеюсь, до этого не дойдет. Давайте, отдохнем минут двадцать и, с новыми силами, двинем.

Допив чай, Агей прилег прямо на землю рядом со своими носилками. Тут же захотелось сильно спать, и парень с трудом боролся со сном.

— Ты чего? — спросил его сидящий неподалеку Вилен. — Спишь что ли?

— Сил набираюсь, — пробормотал парень.

— Вот это правильно! — сказал Коляныч.

Бывший раб о чем-то тихо поговорил со стариком, после чего они вдвоем двинулись в сторону теплиц.

Агей продолжал дремать, стараясь не уснуть и не опозориться в глазах товарищей. Неожиданно рядом раздался приглушенный возглас Добера:

— А чё это? А?

— Коляныч!!! — заорал бугай так, что Агею показалось, что этот вопль и на побережье услышат.

Вскочив на ноги, он увидел, что Вилен и Добер, выйдя за ворота, смотрят в юго-восточную сторону. Подбежав к ним взглянув в том же нправлении, Агей вздрогнул. Там, вдали, показалась горящая красная звездочка летящая вверх. Через секунду она замедлила свой полет, описала небольшую дугу и начала падать вниз, оставляя за собой слабый дымный след.

Подбежали Коляныч с Елизаром.

— Вон! — протянув руку, взволнованным голосом объяснял Вилен. — Она вверх полетела, а потом вниз.

— Это что такое? — недоуменно спрашивал стражник. — А?

— Это ракетница, — объяснил бывший раб. — Выглядит как пистолет или дробовик с широким дулом, только стреляет вот такими штуками. Так пираты подают друг другу сигналы.

— Мать твою! — ругнулся Добер. — И что это значит???

— А это примерно в том месте, где… — начал старик.

— Не примерно, а точно, — криво улыбнулся Коляныч. — Я уверен, это они твой дом нашли, а теперь сигнал подают, остальные поисковые группы туда созывают.

Агей похолодел от страха.

Неосознанно все бросились к носилкам.

— Да, тихо-тихо, — усмехнулся Коляныч. — Куда вы собрались? Отдыхаем. До них не один километр.

Тут же все, включая Агея, высказались за немедленный уход, с тем, чтобы привал сделать «чуть подальше».

— Спокойно, без паники, — говорил бывший раб, когда они быстро собравшись, вышли за ворота и продолжили свой путь на запад.

— Держите темп, но не бегите, — поучал Коляныч. — Смысла нам сейчас бежать, сломя голову, нет.

— Ну, да! — ворчливо откликнулся Добер. — Вот же они, пираты! Уже рядом.

— А вообще? — не удержался и спросил Агей. — Когда они примерно сюда придут?

— Да часа через полтора, не раньше, — пояснил Коляныч. — Во-первых, наверняка они какое-то время в доме побудут. Подождут, пока другие группы подтянутся. Я думаю, в той группе, что дом нашла, собак не было, и они ракетой их подзывали. Хоть собаки возьмут след, но не забывайте, что мы сперва шли на север, а потом только повернули. Так и им придется не напрямик сюда идти, а небольшой крюк, по нашим следам, делать.

— Ну, это хорошо, — заметил Вилен. — Но собаки, я читал, быстро бегают.

— Быстро, — согласился Коляныч, — но пираты, скажу вам, бегуны не сильно хорошие. К тому же у них тоже и оружие и кое-какая поклажа есть. Да, они возможно побыстрее нас двигаются, но тоже не в припрыжку бегут.

— Ну, и еще, утешу вас немного. Сейчас у них настроение хорошее, но когда они поймут, что мы повернули сюда, вглубь материка, то я вас уверяю, им не до смеха будет. И с каждым пройденным километром они себя все более и более неуютно чувствовать будут.

— Почему ты так думаешь? — спросил Елизар.

— Да я не думаю, я знаю! Это только со стороны кажется, что пираты, этакие отчаянные головорезы, которые по океану в поисках добычи рыскают и нападают на всех подряд. Я тоже так думал до того, как в рабство попал. А на деле все сложнее. Во-первых, они абы на кого не нападают. У Рамоса и других гадов, во всех портах свои шпионы, которые разнюхивают о торгашах, которые ценные грузы возят. На них и нападают. Во-вторых, нападают почти всегда на гораздо более слабых противников. У Рамоса мощный корабль, но за все десять лет, что я у него был, он ни разу не воевал с таким же сильным пиратом. Не выгодно им своими корытами рисковать. Я даже помню случаи, когда небольшие шхуны шли с ценным грузом, но по слухам у них там на борту какое-то мощное оружие было. И Рамос не нападал, хотя те шхуны и «Дрифт» даже не сравнить было! В-третьих, набеги у пиратов не главная статья дохода. Большую часть их заработка составляют совсем другие дела. У того же Рамоса свои фермы есть и торговые корабли, плюс другие торговцы платят ему, чтобы он их корабли не трогал. У пиратов договоренность. Они это «золотой билет» называют. Платишь кому-либо из пиратов, он тебе дает листок, где написано «Джентльмены, этот торгаш работает со мной. Просьба не трогать». И все — никто не трогает!

— Ну, это интересно, — пробормотал Добер. — Только нам сейчас как это поможет?

— Да очень просто! Они — не дураки, чтобы в опасность сломя голову лезть. Тут неизвестная для них земля. А мы идем в самую глубь. С каждым километром они все дальше от своего катера и все ближе к смерти. Тот же Грамс-псарь, он богатый человек. Смысл ему своей жопой рисковать? Я уверен, еще часа два нам только продержаться, и они повернут назад.

— А что значит «продержаться»? — быстро спросил Вилен.

— «Продержаться» — это значит, держать такой же темп. Не выдохнуться.

Коляныч начал рассказывать про пиратов, как они напали на какой-то городок и где им дали отпор, но Агей не слушал. Почему-то стало страшно. Он на ходу обернулся и увидел, что двор с теплицами, где они делали привал, уже превратился в темную точку на горизонте.

Прошло около получаса. Агей на ходу осмотрелся. Вокруг невысокие холмы, поросшие жухлой травой. Вдали видны редкие чахлые деревья. Над всем этим нависают низкие облака.

«Унылые тут места», — подумал парень.

В который раз он уже вспомнил своих друзей, Владлена и Севера, и подумал, как бы они сейчас себя повели и что сделали. Внезапно, его размышления были прерваны возгласом Елизара:

— Коляныч! Глянь-ка!

Посмотрев на старика, все увидели, что он смотрит назад.

Остановившись и обернувшись, Агей вздрогнул. На горизонте снова виднелась красная ракета. Только летела она под наклоном, описывая большую дугу, справа налево.

— Видите, как она полетела? — сказал Коляныч. — В прошлый раз она ведь не так, а прямо вверх и вниз летела.

— Ага, — откликнулся Вилен.

— Тогда они остальные группы к себе созывали. А теперь направление указывают. Сейчас они как раз из дома выходят и по нашим следам пойдут, на север. Туда они и ракету пустили. Видимо где-то там еще другие поисковые группы бродят, вот они им направление и показывают.

— Идем! — с напряжением в голосе сказал Добер. — Чего ждать?

Их маленький отряд снова пришел в движение.

Через час пути, впереди показался большой длинный холм, лежащий поперек их пути. Словно волна он уходил вправо и влево до самого горизонта. Перед ним сделали привал.

— Это место называется «языки» — показывая рукой вперед, сказал Елизар.

— Почему так? — спросил Коляныч.

— Тут таких холмов штук пять. А между ними, в низинах песок лежит, такой красноватый. Его называют «язык пустоши».

— Если идти в ту сторону, — старик показал на юг, — то эти долины и холмы скоро повернут на запад и, как говорят, прямо в Великую Пустошь заходят.

— А там, — Елизар кивнул на север, — они в другую сторону заворачивают и, как говорят, прямо к океану выходят.

— Как далеко до этого места? — поинтересовался бывший раб.

— Понятия не имею, — пожал плечами старик. — Я сам там никогда не был.

— А дальше что там, за этими «языками»?

— Дальше там Мокрый ручей. Небольшая балка, в которой течет небольшая речка. А еще дальше канал — собственно граница Великой Пустоши.

— Сколько до него?

— Около дня пути.

Коляныч о чем-то призадумался. Прошло больше часа, прежде чем они, преодолев пологий подъем, остановились на вершине холма, где сделали привал, осматриваясь. Впереди, как и предсказывал Елизар, виднелся точно такой же вытянутый бесконечный холм, как и тот, на котором они сейчас стояли. Агей прикинул, что до следующей вершины идти километра полтора, а то и больше.

Внизу, в долине между холмами и правда виднелась узкая, светло-красная полоса, которую можно было принять за странную красную траву или же за речку. Она тянулась по дну долины в обе стороны, насколько глаз хватало.

По очереди, все осмотрелись в бинокль. Нигде и следа жизни. Только редкие чахлые деревья разнообразили унылые окрестности.

Отдохнув, двинулись дальше. Спустившись вниз, разглядели, что светло-красная полоса — это песок.

— Говорят, в Великой Пустоши такой песок, — сказал старик.

Песок оказался очень мелким. Шагая по нему, все смотрели под ноги, на оставляемые следы.

— Тут теперь, не надо следопытом быть, любой нас найдет по ним, — сказал Коляныч.

— Да, — кивнул старик. — Но тут ничего не поделаешь. К тому же они с собаками, так что они нас и без следов найдут.

Поднявшись на второй холм, увидели за ним ту же самую картину. Вытянутый холм на западе и внизу «язык пустоши».

В этой долине, когда они шли по песку, путников встретил сюрприз. На песке — пересекая их путь, тянулись несколько бесконечных полос.

Подойдя к ним, путники остановились.

Машинально пересчитав полосы, Агей получил цифру восемь. Восемь длинных и неглубоких вмятин тянущихся вдоль долины. Не сильно широкие, отметил парень, сантиметров сорок в ширину. «Словно что-то волокли, — думал он. — Или катили. Только где следы людей?»

— Это чего? — раздраженно поинтересовался Добер.

— Следы от машины, — ответил Елизар, — вернее, от их шин.

Он многозначительно посмотрел на парней.

— Да, это бандиты из Пустоши, больше не кому, — кивнул он в ответ их на немые вопросы.

Агей и библиотекарь стали встревожено озираться. Заметив это, старик сказал:

— Не волнуйтесь. Видите, это старые следы. Они почти размыты. Но сделаны явно неделю-две назад. Не раньше.

Он задумчиво почесал бороду.

— Так это чего? — спросил Агей. — Две машины ехало?

— Возможно, — задумчиво ответил Елизар. — Может две машины проехали. А может одна ехала, а потом назад вернулась.

— Значит, бандиты из Великой Пустоши тут бывают… — задумчиво проговорил Коляныч.

— И что с того? — спросил Добер.

— Для нас эти следы, просто отличная находка! — усмехнулся бывший раб. — Я вам ручаюсь — пиратам они очень не понравятся.

— В смысле?

— В смысле, что если они и дойдут досюда, то эти следы будут для них хорошим предлогом, чтобы прекратить поиски. Зачем им бежать вперед, рискуя нарваться на сухопутных бандитов?

— Ну, это тогда хорошо, — пробормотал Вилен.

— Да! Но и нам тут расслабляться не надо. Давайте поднажмем. Еще час-два в темпе пройдем, а там большой привал устроим, и, я думаю, пираты к тому времени точно назад повернут.

Быстрым шагом беглецы двинулись дальше.

Когда они поднялись на очередной холм, их взгляду открылась точно такая же равнина, что и позади, с точно таким же песчаным «языком пустоши», протянувшимся по ее середине. Подходя к песку, все внимательно всматривались, нет ли и тут следов машин, но песок оказался нетронут, в нем разве что росли редкие травинки.

Никто ничего не сказал, но Агей почувствовал облегчение.

«И хорошо, что тут ничего нет, — подумал парень. — Вряд ли бандиты тут рыскают. Скорее всего, просто заехали. Возможно, к берегу ездили, на океан посмотреть».

Поднявшись на холм, откуда открылась еще одна долина, сделали привал. Опустив носилки, Агей улегся прямо на землю.

— Я точно не знаю, но возможно, за тем холмом уже равнина будет, — сказал Елизар. — Хотя, там может еще один холм. Максимум два…

— Сделаем здесь большой привал, — сказал Коляныч, быстро оглядев окрестности в бинокль. — А следующий привал сделаем, когда выйдем из этих «языков» и отойдем от них немного.

Никто не возражал. Видя, что старик разливает воду из стального бидона, Агей подошел к нему и вместе со всеми выпил по кружке, после чего улегся на землю. Лежа, он лениво смотрел, как Добер взял в руку бинокль и с умной рожей стал смотреть по сторонам.

Агей посмотрел немного в небо, а потом повернулся на бок и посмотрел на жухлую траву рядом. Увидев небольшого жучка, парень наблюдал за ним некоторое время, а затем подумал:

«Вот куда он ползет? Зачем живет? Ведь я, если вдуматься, тоже, как этот жучок, вот ползу неизвестно куда. Да и остальные…»

Парень закрыл глаза и задремал. В себя его привел тревожный голос Добера:

— Слышь! Коляныч! Ты это… Глянь! Это кто это там, а?

Бывший раб резко вскочил на ноги и быстро оказался рядом со здоровяком, смотревшим в бинокль в сторону, откуда они пришли. Все сразу привстали, тревожно глядя в туже сторону.

Взяв руки бинокль, Коляныч взглянул и ругнулся.

— Так кто это? — с испуганной рожей вопрошал здоровяк.

— Пираты это, кто же еще, — досадливо откликнулся Коляныч. — По нашу душу. Быстро! Уходим!

Без лишних слов, все схватились за носилки и двинулись в путь.

— Так они заметили нас, а? — испуганно спрашивал Добер.

— Да! Но вы тут особо штаны себе не мочите. Их там только пятеро и две собаки.

Беглецы двигались вниз по склону быстрым шагом. Неожиданно, Добер и Вилен перешли на бег. Здоровяк в этот раз схватился за носилки сзади. Он так заторопился, что очкарик, державший носилки спереди, вынужден был бежать, потешно перебирая ногами. В другое время, это зрелище повеселило бы Агея, но сейчас было не до смеха.

— Да не бегите вы! — сдавленно крикнул им Коляныч и вдруг сам перешел на бег.

Пологий склон, по которому они спускались, помогал бежать, но все равно, было не очень легко. Однако Агею показалось, что путь вниз, на дно долины занял какую-то минуту. Внизу, ступив на песок, бегущие замедлили шаг.

— Спокойно! — тяжело дыша, говорил Коляныч. — Держим темп! Главное — не выбиться из сил!

Преодолев низину, двинулись по склону вверх. Этот подъем дался уже значительно труднее. Однако Агей изо всех сил старался идти как можно быстрее.

В голове роились тысячи мыслей — начиная от страха поимки, и заканчивая всякими дурацкими идеями. Парень изо всех сил старался держать рот закрытым, чтобы не советовать товарищам бросить носилки и бежать скорее.

Шагая наверх, Агей словно потерял счет времени, и ему казалось, что они идут уже больше часа, а склон все не кончается.

Наконец, послышался голос Коляныча:

— Все, отдыхаем!

Поставив носилки, Агей сразу свалился на землю, заметив только, что они почти вышли на гребень холма. Рядом также опустились Добер с Виленом. На ногах остались только Елизар с Колянычем. Подхватив с носилок бинокль, бывший раб стал смотреть назад, на противоположный склон. Глядя туда же, Агей увидел вдали преследователей — несколько черных точек, которые спускались вниз и преодолели только треть склона.

— Не шибко сильно они не бегут как-то, — сказал Коляныч, глядя в бинокль. — Их пятеро. Один, позади, несет вещи и это слуга! Так что пиратов четверо. Впереди, с собаками это точно Грамс. Он в бой не полезет, так что их, считай, трое только. Да и то, я не вижу, кто с ним, но, наверное, это его дружки, так что они тоже сломя голову на нас не полезут.

— А собаки? — выдохнул Вилен. — Они ведь могут их спустить?

— Могут, но вряд ли спустят. Слишком дорого они стоят.

— А что делать будем, если они кинутся? — не удержался от вопроса Агей.

— С двумя-то тварями мы справимся, — хмыкнул Коляныч.

— А вообще, откуда они тут взялись? — спросил, полулежащий Вилен. — Мы же, вроде, как на первый холм поднимались, никого позади не видели.

— Понятия не имею. Значит, как-то углядели нас и бросились. Бегом бежали. По ним и видно. Сейчас, вон, еле-еле чапают, хотя у них под уклон дорога идет. Явно из последних сил шлепают.

— Давайте, парни! Последний рывок!

— А чего «последний рывок»? — зло сказал Добер. — Они теперь так и будут за нами бежать!

— Не уверен, — откликнулся Коляныч. — Эти гады не бегуны. Если бы на их месте были настоящие охотники за рабами, то это да, уже можно было бы со свободой прощаться. Но эти — другое дело. Они сюда, считай, чудом добрались. Явно из последних сил бегут. Да и далеко от берега. Места неизвестные, да и в любом случае, не будут они тут ночевать.

Агею такое объяснение показалось не сильно убедительным, и даже более того, он подумал, что Коляныч говорит это, дабы успокоить их.

— Идем! — решительно скомандовал Коляныч.

Рывком подняв носилки, он двинулись дальше. Пройдя вершину, все увидели, что за ней еще одна долина. Агей подумал, что Добер начнет ругаться, но тот, как и все остальные молчал.

Быстро шагая вниз по склону, Агей вдруг почувствовал, что у него кружится голова. И немудрено. Кто знает, ведь пираты, возможно, не отстанут и что тогда? Бежать от них, пока не упадешь без сил?

Впереди показался рыжий песок на дне долины, как вдруг, рядом Елизар вскрикнул:

— Коляныч! Собаки!

Быстро опустив носилки на землю, бывший раб схватил дробовик. Вилен заметался, словно хотел убежать, а затем застыл на месте. Добер схватился за свою дубину-тяпку.

— Спокойно! — сказал Коляныч. — Главное — не паникуйте! Отобьемся!

Тут же Агей увидел, как по склону, прямо к ним, несутся две точки. Пиратов на гребне холма пока не наблюдалось.

Вспомнилась прочитанная в детстве книга, что охотники, преследуя дичь, спускали сперва собак, которые ловили жертву, и держали ее, пока охотники не подоспеют.

— Спокойно! — повторил бывший раб. — Главное, не дайте себя схватить! Одну я сразу подстрелю, так что считай, собака тут одна.

Он оглянулся и посмотрел на Добера.

— Одну я сразу подстрелю. А ты гляди, чтобы вторая меня не схватила, пока я перезаряжаю.

Переведя взгляд на парней и Елизара, Коляныч сказал:

— Мы с ними разберемся. Но и вы не спите. Не дайте себя хватить!

«Не дать себя схватить! Не дать схватить!» — закрутилось в голове у Агея.

Старик сунул ему и Вилену в руки дубинки.

«Попробуй тут, не дай ей», — думал Агей, глядя на быстро приближающихся тварей.

Собаки быстро приблизились и все разглядели, что это большие создания, высотой почти по пояс человеку. Агей раньше много раз видел собак на картинках в книжках, но эти сильно отличались. По виду собаки — голова, хвост и четыре ноги, но шкура — желтая в черных пятнах, почти как у леопарда. Коричневые висящие уши и черная морда.

Они бежали так уверенно, словно поймать пятерых беглецов не было для них сложной задачей. Псы приблизились. Агей с трудом удерживался, чтобы не закричать от ужаса, как вдруг грохнул выстрел дробовика. Все вздрогнули, а один из псов, на полном бегу рухнул, словно подкошенный, кувыркнувшись несколько раз. Уши резанул резкий визг. Вторая псина резко остановилась, прыгнула в сторону и оказалась перед Добером. Тот махнул своей дубиной-тяпкой, но собака резво отпрыгнула в сторону. Здоровяк рванулся к ней, но пес опять отпрыгнул и припал на передние лапы, готовясь к прыжку. В этот момент Коляныч снова выстрелил.

Готовую прыгнуть собаку отбросило в сторону, и она упала на бок, задрыгав лапами. Добер издал вопль и бросился к ней, на ходу замахиваясь дубиной. В несколько прыжков он оказался рядом с подстреленной собакой и обрушил на нее свое оружие. Брызнула кровь. Пес завизжал от боли, да так жутко, что Агей покрылся мурашками.

Коляныч перезарядился, сделал было шаг к Доберу, но увидел, что тот, со всей дури молотит дубиной по лежащей твари, разбив ей череп и залив кровью землю рядом.

— Вот тебе! Вот! На тебе!!! — словно безумный приговаривал работая своей страшной дубиной. С каждым ударом истошный визг пса становился все глуше, пока совсем не стих.

Тогда Коляныч подошел к первой собаке. Та лежала на боку и молча дрыгала лапами, словно бежала. Выглядело это очень странно.

— Не стреляй! — тихо крикнул Елизар. — Береги патроны.

Подскочил Добер, обрушив окровавленное топорище дубины и на этого пса. Агей ясно услышал, как от удара что-то хрустнуло — то ли кости, то ли череп. Раздался и тут же оборвался жуткий визг.

— Вот! Ага! На! — выплескивал пережитый страх здоровяк, обрушивая на пса страшные удары.

— Как-то быстро… Повезло нам… — пробормотал Коляныч и Агей увидел, как дрожат у того руки. — Эти собаки, они дорогие очень… Я не знаю, ловили ли они раньше людей…

— Тихо! — перебил его Елизар. — Уходим! Парни! Добер! Уходим!!!

Все тут же глянули на гребень холма. Но там так никто и не показался.

Добер неожиданно легко оторвался от избиения и, вернувшись к носилкам, бросил на них свою окровавленную тяпку-дубину.

Подняв носилки, все бросились дальше. Быстро, словно на крыльях, спустились вниз, к песку. Очень быстро миновали его и двинулись вверх по склону. Руки ныли от боли, но Агей и остальные шагали в гору едва ли не бегом.

Они преодолели уже половину пути наверх, как позади послышались еле слышные крики и какие-то хлопки.

— Не оборачивайтесь!!! — вскричал Елизар. — Пираты стреляют! Расходитесь в стороны!

Он начал командовать, после чего Коляныч с Агеем шагнули в левую сторону, а Добер с Виленом вправо. Старик отодвинулся еще дальше влево.

Рядом, почти над ухом Агея что-то свистнуло.

— Они не попадут! — выкрикнул Елизар.

— А чего это свистит? — замотал головой Добер.

— Они стреляют, — громко пояснил Коляныч. — Есть такие винтовки, что на несколько километров бьют. Но попасть из них — это та еще задача.

Позади опять раздались хлопки.

— Тут каждый такой выстрел кучу денег стоит, — сказал Коляныч. — А они, вон, как лупят. Но, вряд ли попадут.

Агей даже и не знал, как реагировать на эту информацию. В голове вдруг стало пусто. Словно в тумане они поднялись на гребень холма и перед их взором, вместо очередной долины, открылась голая равнина. Не останавливаясь, они двинулись по склону вниз. Сил хватило, только чтобы спуститься с холма и отойти на полкилометра. После этого беглецы остановились и все повалились на землю от усталости.