Последний романтик

Глава 17

Рейчел проснулась в состоянии, подозрительно напоминавшем похмелье. В голове стучало, все тело болело. Но в отличие от вчерашнего утра сегодня она была в постели одна.

Она слышала, как кто-то разговаривает внизу, и поняла, что это был голос болтушки Микаэлы, к которому часто присоединялся мужской бас.

Перед ее глазами возникли события прошлой ночи — пожар в порту, тонущий корабль, ужасная сцена с Мэри.

Мэри Олдер была мертва.

Застрелена, как сказал Дункан.

Убита.

Ки и Дункан моментально доставили их с Уиллоу домой, не давая себе труда даже забрать с аллеи машину Ларри. Ки внес ее в дом и, положив в постель, быстро поцеловал в щеку и удалился.

Рейчел повернулась на бок и уснула в слезах.

Внизу что-то упало на пол, наступила мгновенная тишина, затем раздался мужской смех и хихиканье маленькой девочки. Рейчел улыбнулась. Детский смех был таким прекрасным звуком — согревающим сердце и упоительно невинным.

Рейчел тяжело вздохнула, медленно села и спустила ноги с кровати. Комната больше не кружилась, а стук в голове лишь слегка усилился. Она взглянула на часы, увидела, что было уже около десяти, и поплелась в ванную.

Уиллоу была уже там.

— Доброе утро, — тихо поздоровалась Уиллоу. Она выглядела ненамного лучше самой Рейчел. — Ты как? — спросила она.

— Прекрасно, — ответила Рейчел. — Почему мы говорим шепотом?

Уиллоу кивнула в сторону холла:

— Ки еще спит в комнате Микаэлы.

— Я думала, что на второй кровати спит Люк.

— Так и есть. Когда я заглянула в спальню по дороге в ванную в пять часов утра, Люк лежал в постели с жирафом Микаэлы, а Ки, Микаэла и Микки спали в другой постели. Это было презабавнейшее зрелище. Ки лежал на спине, Микаэла прикорнула на его груди, а Микки свернулся рядом с ними, положив одну лапу на ногу Микаэлы.

— Но, — заметила Рейчел с улыбкой, — у нас ведь есть свободная комната с двумя кроватями и, кроме того, спальня родителей.

Уиллоу пожала плечами:

— В свободной комнате спали Дункан и Ахаб. Я думала, что Ки хотел быть вместе со своей дочерью.

— Господи, наш дом полон, — прошептала Рейчел, усмехнувшись. Внезапно она посерьезнела и спросила: — Что делала Мэри в гавани вчера вечером?

— Не знаю, — задумалась Уиллоу. — Ты считаешь, что это она сожгла шхуны?

— Мэри? Я думаю, что она была способна на это. Я имею в виду физически. Но зачем?

— Затем же, зачем она взяла чертежи на верфи, — предположила Уиллоу. — Чтобы защитить Тэда.

— Нельзя совершать поджог для того, чтобы защищать мертвого человека. Должна быть другая причина. Как насчет Марка? Может быть, она старалась защитить Марка?

— От чего?

— Черт возьми, я не знаю, — прошептала Рейчел. — Может быть, это он крал вещи из Саб-Роуз, а Мэри пыталась остановить его, прежде чем его поймают. Может быть, он пользовался кораблями так же, как и Тэд.

Уиллоу медленно кивнула:

— Это имеет смысл. Но кто ее застрелил? — тихо спросила она. — Не Марк, — ответила она самой себе, отрицательно качая головой. — Я даже не представляю себе, чтобы он мог заниматься контрабандой. Он слишком честен для чего-то вроде этого.

— Ты слышала, что сказал Дункан? — спросила Рейчел. — Ее последними словами было «найди ее». То же самое, что сказал мне папа до приезда медиков.

— Найди ее, — повторила Уиллоу, уставившись в окно ванной, а потом опять на Рейчел. — Найти кого? Неужели контрабандист — женщина?

— Полагаю, что это могла быть женщина, — согласилась Рейчел. — Но ты помнишь парня, который часто посещал Саб-Роуз? — продолжала она по-прежнему шепотом. — Никому из нас он не нравился. Ты как-то сказала, что он выглядит так, будто продает змеиный яд.

Глаза Уиллоу расширились.

— Я его помню. А при чем здесь он?

— Оглядываясь назад, я почти уверена, что он и был тем контрабандистом, с которым имел дело Тэд. Помнишь, как папа не пускал нас в Саб-Роуз, когда тот появлялся там? Я думаю, это потому, что он не хотел, чтобы мы подслушивали.

— Этого человека не было здесь уже сто лет, — сказала Уиллоу, обхватывая себя руками. — Ты предполагаешь, что он вернулся? И что он мог застрелить Мэри?

— Это возможно. Он наверняка знает о краденых драгоценностях, если помогал в их контрабанде. И он знал, что они находились здесь последние три года. — Рейчел пожата плечами. — Это очень хорошо продуманное преступление. Он ворует то, о существовании чего никто даже не знает. И, разыскивая эти вещи, он, возможно, крал произведения искусства. Это могло бы объяснить их пропажу.

— Но почему теперь?

— Не думаю, что это происходило только в последнее время. Кто-то годами пользуется туннелями. Возможно, он их ищет с тех пор, как умер Тэд.

— Ищет что конкретно?

Рейчел заглянула в холл и огляделась по сторонам, затем ступила обратно в ванную и тихонько прикрыла дверь.

— Подумай об этом, Уилли. Если у нас в доме хранились краденые вещи, то представляешь, что Тэд мог прятать в Саб-Роуз?

— Но где они?

— В потайной комнате, которую построил Тэд.

— В Саб-Роуз есть потайная комната? Где?

— Не знаю. Но думаю, что папа построил ее в то лето, когда ты, мама и я ездили в Париж. Он, конечно, не хотел, чтобы я знала о ней, поэтому ждал, пока я уеду.

— В таком случае как ты о ней узнала?

— Это было в письме, Уилли. Папа упомянул о комнате в письме, которое оставил у Уэнделла.

— Черт возьми, тебе не следовало сжигать его.

— Оно могло его разоблачить.

— Тебе следовало сначала показать его мне.

— Я боялась, что ты что-нибудь сделаешь.

— Конечно, сделала бы. Ты говоришь о краденых вещах стоимостью в миллион долларов!

— Потому-то я и сожгла его, — подытожила Рейчел. Уиллоу смотрела на нее, по привычке сцепив руки под грудью.

— Значит, ты шпионишь и подвергаешь себя опасности для того, чтобы защитить меня?

— Почему вы с Ки думаете, что я подвергаю себя опасности?

— Ты ходишь по тем же туннелям, что и контрабандист, — начала Уиллоу, загибая пальцы. — Ты едва не сломала себе шею, убегая из Саб-Роуз в ту ночь, когда приехал Кинан.

— Кто тебе это сказал?

— Ты шарила по папкам Марка Олдера, — продолжала Уиллоу, игнорируя восклицание сестры. — И вчера вечером ты бегала по гавани, стараясь выяснить, кто владелец сгоревшего судна.

— Дункан слишком много болтает.

— И, — прошипела Уиллоу, не сводя с нее глаз, — ты хочешь вернуться в Саб-Роуз и найти потайную комнату Тэда.

— Ты этого не знаешь.

— А вот и знаю, — возразила Уиллоу. — Вот почему ты ничего не сказала об этом Ки и не собиралась говорить мне.

— Уилли, — мягко возразила Рейчел, обнимая сестру за плечи, — я не могу рассказать ему о комнате без того, чтобы не вовлечь во всю эту историю папу.

— Почему?

— Потому что комната — это только половина истории, — объяснила Рейчел. — Мне придется рассказать Ки о чертежах кораблей и о том, что у нас все время хранились краденые вещи.

— Речь теперь идет не только о защите нашего имени, — тихо отозвалась Уиллоу. — Убили Мэри.

Рейчел взглянула во взволнованные глаза сестры и поняла, что, продолжая скрывать преступление их отца, она причинит ей больше боли, чем рассказав о нем.

— Но есть и еще кое-что, — наконец сказала она. — То, что спрятано здесь, в нашем доме, — добавила она, кивая на стену.

— Что?! — выдохнула Уиллоу, отступая на шаг назад.

— Именно об этом и было папино письмо. Папа сделал и в нашем доме потайную комнату, Уилли. И он перечислил кое-какие вещи, которые должны храниться в ней. Разве ты не понимаешь? Он не только знал о преступлениях Тэда, но и принимал в них участие. Мы до сих пор незаконно обладаем несколькими крадеными произведениями искусства.

Уиллоу закрыла лицо руками и покачала головой.

— О Господи! — прошептала она с рыданием. — Значит, папа и в самом деле был вор.

— Он был неплохим человеком, Уилли, — тихо произнесла Рейчел, заключая сестру в объятия и укачивая как ребенка. — Просто… глупым. Они с Тэдом оба были глупые.

Уиллоу подняла на нее глаза:

— А где эта комната? Что в ней находится?

— Не знаю, — тихо призналась Рейчел. — Я догадываюсь, где она, но не могу найти возможность в нее попасть.

— Ты получила письмо больше недели назад.

— Но с тех пор я ни разу не была в доме одна. Мне просто нужно время. Нужно пробраться в ту комнату и посмотреть, с чем мы имеем дело, прежде чем я скажу что-нибудь кому-нибудь.

Уиллву с силой сжала плечи сестры:

— Что, если этот контрабандист знает о спрятанных вещах? Он может прийти сюда.

Рейчел покачала головой:

— Вряд ли он о них знает. Он ведь за три года ни разу у нас не появлялся. А наша дверь чаще бывает незапертой, чем запертой.

— Я не оставлю тебя одну на этой неделе, — решительно заявила Уиллоу. — Я позвоню в офис и скажу, что у меня непредвиденные семейные обстоятельства.

— Нет, — возразила Рейчел, — ты не сможешь ничего здесь сделать. И у меня теперь больше охраны, чем в городской тюрьме. Кроме того, ты можешь воспользоваться своим офисом, чтобы выяснить, какова процедура анонимного возвращения краденых произведений искусства. Ки сказал, что существует база данных. Подумай, что ты можешь узнать.

— Я не хочу тебя оставлять.

— Со мной все будет хорошо. Обещаю. И обещаю не подходить близко к Саб-Роуз, — прибавила она, поднимая руку в скаутском салюте. — Я просто проберусь в комнату в нашем доме и посмотрю, что там есть. А потом мы вместе решим, что делать.

Уиллоу задумалась, но потом неохотно кивнула.

— Ты помнишь, как он выглядел? — спросила Рейчел. — Тот человек, который приходил в Саб-Роуз? Все, что я помню, — это его глаза. Они были… — Она поежилась. — От его взгляда мне делалось не по себе. Мне казалось, что он меня мысленно раздевает.

— Я видела его только один раз, и то недолго, — сказала Уиллоу. Она наморщила лоб: — Кажется, Тэд называл его Раулем.

— Раулем? — переспросила Рейчел, отступая назад. — Тогда он и есть контрабандист. Папа в своем письме упомянул дилера по имени Рауль Вегас.

— Черт побери, я могла бы убить тебя за то, что ты сожгла письмо, Рейчел! Оно было нашей единственной уликой.

— Это была исповедь, — парировала Рейчел. — Признание папиной вины, написанное его собственной рукой.

— Ты должна предупредить Ки о контрабандисте, — заявила Уиллоу.

Рейчел кивнула. Ей этого делать не хотелось, но она понимала, что Уиллоу права.

— О'кей. Я скажу ему, что этот парень посещал Саб-Роуз, когда Тэд был жив, но что мы его уже несколько лет не видели.

— Скажи Ки, что его зовут Рауль Вегас.

— Скажу.

Внезапно кто-то постучал, и девушки вскочили и обернулись к двери.

— Мне нужна ванная, — послышался голос Кинана.

— В доме есть другая ванная комната в конце холла, — сказала Уиллоу.

— Где Рейчел?

— Она… она здесь, — призналась Уиллоу, робко улыбаясь сестре.

— Это интересно, — вздохнул он.

Они слышали, как Ки медленно побрел в холл. Рейчел прикрыла рот рукой, чтобы заглушить смешок.

— Это интересно, — передразнила Уиллоу, понижая голос, чтобы подражать Ки. Она фыркнула. — Только мужчина может найти интересным пребывание в ванной двух женщин, — сказала она, открывая дверь и выходя.

И тут же наткнулась на Дункана.

— Это интересно, — заметил он, поднимая одну бровь, когда увидел Уиллоу. — Очень интересно, — он, поднимая другую бровь, когда из-за ее спины показалась Рейчел.

Уиллоу ударила его на руке:

— Постарайся поумнеть, увалень.

— Я ей нравлюсь, правда? — подмигнул он Рейчел. Рейчел погладила его руку в том месте, где ударила Уиллоу.

— Почти так же, как змеи, — заверила она его.

К тому времени как Рейчел приняла душ, оделась и почувствовала, что может предстать перед светом в приличном виде, ее дом снова совершенно опустел. Она спустилась по лестнице, прошла через на редкость убранную гостиную и сверкающую чистотой кухню и оказалась на крыльце, прежде чем увидела людей.

Они окружили грузовик Ларри, в который уже была погружена мебель Уиллоу. Ки, Дункан, Люк и Уиллоу стояли около передней части пикапа и рассматривали бампер.

— Я скажу Ларри, что ты въехал на полной скорости в дворик перед домом и твою машину занесло на его грузовик, — сказала Уиллоу, с нежностью поглядывая на Дункана.

— А я скажу, что тебе нужно научиться целоваться, — ответил Дункан с наигранно грозным видом.

Люк провел ладонью по царапине на бампере, которым Уиллоу врезалась в садовую скамейку.

— Мы попробуем замазать ее, так что он ничего не заметит.

Микаэла восседала на плечах Ки и, посадив своего крылатого жирафа ему на голову, что-то ему шептала. Микки сидел у ног хозяина, не сводя глаз с Микаэлы, стуча хвостом по гравию и высунув краешек языка.

— Можно я с Микки буду бросать в воду камушки? — спросила Микаэла, заглядывая в глаза отцу.

Ки снял ее с плеч. Микки немедленно направился к пляжу, а Микаэла, как только ее ноги коснулись земли, бросилась вслед за ним, прижимая к груди плюшевого жирафа.

— Ей нужен спасательный жилет, — сказала Рейчел, глядя, как Микаэла схватила камень и побежала к кромке воды.

Ки, Дункан и Люк обернулись к ней в замешательстве.

— Зачем? — спросил Люк.

— Зачем? — повторила Рейчел. — Это же океан. И в нем волны. Ее может унести в воду.

— Она не пробудет там долго, — поежился Дункан. — Сегодня чертовски холодно.

— С ней Микки, — прибавил Люк. — Он надежнее спасательного жилета. Если она упадет в воду, он ее вытащит.

— Но ей же всего пять лет! — воскликнула Рейчел, поворачиваясь в сторону пляжа. Если они не собираются следить за Микаэлой, то этим займется она.

Ки догнал ее на краю лужайки. Он сел на бревно рядом с жирафом, которого посадила туда его дочь, притянул Рейчел за рукав и обнял ее за плечи.

— Она выросла на океане, — объяснил он, — и чувствует себя на берегу так же безопасно, как в твоем доме.

Рейчел смотрела, как малышка бегала по широкой прибрежной полосе. Рядом с ней несся Микки, громко лая всякий раз, когда она останавливалась, чтобы подобрать камень.

— Ей нужно побегать, — продолжал Ки, улыбаясь дочке. — Ее больше недели держали на «Шесть и одна».

— А на шхуне она носит спасательный жилет?

Он обнял ее, как бы успокаивая.

— Это необычный жилет, потому что обычный чересчур громоздкий, чтобы находиться в нем целый день. Она носит свитер, который обхватывает ее шею и спускается до талии, где его крепко стягивают. В нем есть датчик и коробка противогаза, так что, если Микаэла упадет за борт, она откроется и наполнится воздухом.

— О, я видела такие, — сказала Рейчел, прижимаясь к нему. — Их носят некоторые рыбаки.

Он поцеловал ее в макушку:

— Но спасибо за то, что ты о ней так беспокоишься. Как ты сегодня?

— Я… отлично.

— Мне жаль Мэри Олдер. Но еще больше я встревожен. Ее ведь убили, ты знаешь.

Он обернулся к ней и взял ее лицо в ладони, заставив посмотреть ему в глаза.

— И поэтому я предлагаю тебе сделать выбор. Либо ты обещаешь мне остаться в стороне от этой истории, либо вы с Микаэлой отправитесь в плавание на борту «Шесть и одна», пока все это не закончится.

Его предложение застало Рейчел врасплох, и она постаралась высвободиться, но он держал ее крепко.

— Это не обсуждается, Рейчел. Ты обещаешь мне прекратить задавать вопросы, иначе окажешься в море прежде, чем успеешь позвать на помощь Ларри.

Его пальцы гладили нежную кожу ее щек.

— У тебя есть пять минут на размышление. И знаешь что, Рейчел?

— Ч…что?

— Для нас обоих доверие больше не фикция, а факт. Я доверяю тебе в том, что ты сдержишь слово, а ты доверишься мне в том, что я сохраню твой секрет в тайне.

Она доверяла ему. Она всем доверяла. Она просто не доверяла обстоятельствам.

— Право же, я не понимаю, что происходит, — начала она. — Но мой отец оставил мне письмо. — Она не упомянула о комнате в своем доме, потому что они с Уиллоу договорились сначала выяснить, что в ней находится.

Она рассказала ему о потайной комнате в Саб-Роуз, чтобы он мог быть настороже. И рассказала ему о Рауле Вегасе — о своих подозрениях, что он вернулся, чтобы постараться найти сокровище Тэда, и что это он мог убить Мэри. Она даже поведала ему о роли ее отца в проектировании кораблей, перевозящих контрабанду, и о том, что их было три, и два из них уже сожжены.

— Ты не знаешь название третьего корабля? — спросил он.

Она покачала головой:

— Я думаю, что папа пытался сказать мне их названия, когда его застрелили. Он назвал «Норвежскую ночь» и «Морскую танцовщицу», но потом очень ослабел. Его последними словами, обращенными ко мне, были: «Искать ее». Я не поняла, о чем он говорил, пока Уэнделл не принес мне письмо.

— «Ищите ее» — это то, что сказала Мэри перед смертью, — прошептал он больше про себя, чем обращаясь к Рейчел, глядя вдаль с непроницаемым лицом.

Он отвел от нее взгляд и нежно поцеловал в лоб.

— Спасибо, — сказал он мягко. — Теперь многое обретает смысл. Я понимаю, почему ты старалась потихоньку выбраться из этого дерьма. Все могло обернуться скандалом, который разрушил бы будущую карьеру Уиллоу.

— Извини, что я втянула тебя в поиски краденых вещей, — сказала она. — Но я не знала, что делать.

Он улыбнулся:

— Я бы, наверное, сделал то же самое. Если бы ты могла просто пробраться в Саб-Роуз и положить на место изумруды и другие предметы, все бы было в порядке.

— Я тоже так думала. Но потом стали гореть корабли, а это означало, что мы все равно могли бы пострадать, если бы нашлись чертежи с папиным именем.

— Ты не нашла их в папках Марка?

— Нет, но Марк сказал, что Мэри посещала верфи на прошлой неделе, и я думаю, что это она их взяла.

Ки снова замолчал, наблюдая за Микаэлой и Микки, прежде чем опять повернуться к Рейчел.

— Ты действительно не знаешь, где в Саб-Роуз находится потайная комната в Саб-Роуз?

Она покачала головой:

— Я просмотрела все чертежи, включая те, что находятся здесь. Папа построил его летом, когда я с мамой и Уиллоу ездила в Париж. Она может быть где угодно.

— Что тебе нужно, чтобы найти ее?

Этот вопрос удивил ее.

— Мне нужно провести какое-то время в Саб-Роуз, сверяя размеры комнат с чертежами и выверяя все туннели.

Он отрицательно покачал головой:

— Об этом не может быть и речи, по крайней мере сейчас. — Он взял ее за подбородок, проникновенно глядя ей в лицо своими глубокими, темными, небесно-голубого цвета глазами. — Ты обещаешь, что позволишь мне заняться всеми делами?

— Тебе не кажется, что мы должны сообщить в полицию? — спросила Рейчел. — По поводу Мэри?

Он покачал головой:

— Еще нет. Дай мне выяснить, что происходит, чтобы я смог отвести подозрение от вас с Уиллоу, прежде чем мы позовем полицейских.

Рейчел кивнула.

— О'кей. Обещаю.

От его улыбки у нее потеплело на душе. Он посадил ее себе на колени и обнял так крепко, что она пискнула. Микаэла подбежала к ним, уперлась руками в бока и уставилась на них.

— В чем дело? — спросил Ки.

— Рейчел теперь твоя подружка? А что случилось с Джоан?

— Джоан решила, что Европа интереснее, чем я, — ответил Ки. — Да, теперь моя подружка Рейчел.

Рейчел перестала дышать.

— Так что мне надо быть с ней любезной и не спугнуть ее? — осведомилась Микаэла со свирепым выражением лица.

К Рейчел наконец вернулись дыхание и голос.

— Меня не так-то легко спугнуть, — сказала она девочке, протягивая руку и хватая ее за край рубашки. — Я росла вместе с Уиллоу и думаю, что смогу выдержать все, что ты изобретешь.

Микаэла прищурилась.

— Мне нравится Уиллоу, — сказала она, приняв решительную позу. — Она хорошо читает, строит гримасы и умеет говорить на разные голоса.

— Мне тоже нравится Уиллоу, — быстро заверила ее Рейчел. — И должна тебе сказать, что это я научила ее всему этому.

Микаэла немного расслабилась и перевела взгляд с Рейчел на отца.

— Люк сказал, что Ахаб ждет меня на «Шесть и одна» и что у него целая куча полирующих тряпок, — сообщила она, выпятив нижнюю губу. — Может Рейчел помочь мне отполировать медь?

— Рейчел ведь не роняла компас, — заметил Ки. Микаэла смерила Рейчел оценивающим взглядом:

— Ты умеешь печь? Булочки, пирожки и все такое?

— Нет. Я не умею даже кипятить воду.

Не известно, кто больше удивился ее словам — Ки или Микаэла.

— Ты не умеешь готовить? — спросил он, наклоняясь к ней и заглядывая ей в глаза.

— Не умею. Но я умею пилить дрова и строить скворечники.

— Это не женское дело, — проворчал Ки. — Ты должна проявить мастерство в женских делах.

— У меня хорошо получается делать покупки, — похвасталась Рейчел. — Мы можем поехать в Эллсуорт и купить тебе красивую одежду.

Микаэла презрительно фыркнула:

— Я не люблю тряпки.

— Не хочешь, не надо, — согласилась Рейчел. — Ну а как насчет заколок для волос? — спросила она, трогая туго заплетенные косички девочки. — Я знаю одного художника на Блю-Хилл, которая делает замечательные заколки.

Малышка посмотрела на длинную косу Рейчел, перекинутую через ее плечо. Она дотронулась до кончика косы, скрепленного красивым зажимом.

— Мне нравятся заколки, — прошептала она. — А этот парень делает серьги? Я хочу серьги.

— Неужели? — Ки удивленно поднял брови. — Ты никогда раньше не говорила, что хочешь серьги.

Микаэла вздернула подбородок:

— Хочу висюльки с красивыми камушками.

Ки закатил глаза.

— Женщины всегда любят украшения? — спросил он. — Это что, у них в генах?

Рейчел кивнула, изо всех сил стараясь не улыбнуться. Ки смотрел на Микаэлу с задумчивым выражением лица, как бы впервые поняв, что его ребенок женского пола.

Рейчел взглянула на крошечные мочки ушей Микаэлы.

— Тебе придется проколоть уши, — предупредила она ее. Ки ответил за дочь быстро и безапелляционно.

— Нет, — заявил он, сажая Рейчел на бревно и вставая. — Никто не будет прокалывать уши моей дочери.

Рейчел потрогала собственное ухо.

— Я тоже проколю уши, — сказала она Микаэле, игнорируя предупредительное рычание, исходящее из груди Ки. — Я тоже хочу висячие сережки.

— Нет, — повторил он, на этот раз скорее с отчаянием, чем категорично.

Микаэла схватила жирафа и взглянула на отца с самодовольной улыбкой.

— Я требую голосования, — заявила она.

Рейчел ошарашенно наблюдала за тем, как Ки внезапно расслабился.

— Хорошо, будем голосовать. Но чтобы было «да», должно быть шесть голосов против одного.

Рейчел поняла, почему шхуна Ки получила такое название. Последние пять лет на ней было шестеро мужчин, постоянно находящихся в разногласии с одной маченькой девочкой.

— А я тоже могу участвовать в голосовании? — спросила Рейчел, вставая.

— Нет.

— Может, папочка. Она ведь твоя девушка. И я хочу, чтобы и Уилли проголосовала.

— За что я должна голосовать? — спросила Уиллоу, подходя к ним. На расстоянии одного шага за ней шел Дункан.

— Я собираюсь проколоть уши, — сообщила Микаэла, бросаясь к Дункану.

Он поднял ее на руки.

— Нет, — отрезал Дункан категорично. Его ответ не смутил девочку.

— Мы будем голосовать.

Дункан тяжело вздохнул, растрепав своим дыханием завитки волос на ее голове.

— А зачем тебе надо просверливать дырки в своей голове? — спросил он.

— Чтобы носить висюльки. — Она посадила жирафа между собой и грудной клеткой Дункана, потом двумя ручками повернула к себе его лицо и заставила посмотреть ей прямо в глаза. — Я хочу сережки, и платье, и туфельки.

Она склонилась к нему, почти касаясь носом его носа.

— Потому что я девочка, Дунки, — прошептала она.

Казалось, что Дункан вот-вот заплачет. Микаэла Оукс была тираном или манипулятором не больше, чем любой пятилетний ребенок. Она была просто маленькой девочкой с шестью дядями, которые до смерти за нее боялись. Они знали, что она превратится в красивую женщину и влюбится в какого-нибудь мужчину, чем разобьет их сердца.

— Дунки? — переспросила Уиллоу, склоняя голову набок и награждая Дункана обольстительной улыбкой. — Так вот, Дунки, если мы немедленно не отправимся в Огасту, тебе придется разгружать грузовик в темноте.

— А что случилось с Ларри? — спросила Рейчел.

— Он звонил и сказал, что его оставили на дежурство из-за… из-за вчерашней ночи, — пояснила Уиллоу.

— Но он и так отработал двойную смену.

— Они дали ему несколько часов на сон, но в два он должен вернуться на работу. Ларри сказал, что им нужны люди, чтобы опросить горожан, не видели ли они чего-нибудь подозрительного.

Дункан с расстроенным видом крепко обнял Микаэлу и ее жирафа и опустил их на землю. Микаэла подошла к отцу и молча подняла на него глаза. Ки так же молча поднял ее и, прижав к груди, пошел в сторону дома.