Последний шанс

13

Атмосфера в гостиной Кэссиди была насыщена электричеством. Напряженное, нехорошее молчание, воцарившееся в комнате, не могли нарушить даже звуки, доносившиеся из скотных загонов – ржание лошадей и мычание коров.

Чейз сидел, уставившись на Лейна. Выражение его лица не изменилось – казалось, обвинение не произвело на него особого впечатления, но Лейн знал, что за годы, проведенные в тюрьме, Чейз мастерски овладел умением скрывать свои чувства.

Совсем иначе повела себя Ева. Ее большие глаза мгновенно наполнились слезами, и она изо всех сил моргала, пытаясь остановить слезы.

– Как ты только можешь говорить такое, Лейн? Разве не достаточно, что ты так сильно огорчил Чейза, когда ушел из дома? А теперь ты вернулся, и все начинается сначала.

Ева по-прежнему очень любила мужа. Лейн знал, что единственный человек во всем мире, который вот так же встал бы на его защиту – это Рейчел.

– Мне очень жаль, что я огорчил вас обо их, – проговорил он, внимательно глядя на Чейза. Слова, казалось, шли прямо из его сердца. – Но поскольку все эти грабежи происходили в Монтане или рядом с Монтаной и поскольку вы сидели за ограбление, к несчастью, «Агентство» заподозрило вас.

– С тех пор, как Чейз освободился, он стал образцовым гражданином, – возразила Ева.

Лейн встал, подошел к камину, потом вернулся обратно. Он остановился у кресла, пальцы его пробежали по шикарной парчовой обивке.

– Я тоже так думал, но этот дом чересчур хорош для хозяина такого небольшого ранчо, – сказал Лейн, оглядывая комнату. – И он наполнен очень дорогими вещами. Если не считать Рейчел и Тома Кэстора с семьей, только вы двое живете, ни с кем не общаясь в Ласт Чансе. Расспрашивать о вас у жителей города практически бесполезно – никто почти ничего о вас не знает.

– Так ты думаешь, что все это куплено на ворованные деньги? – спросил Чейз, обведя рукой гостиную.

– Я так не думаю. Я слышал, что вы получили деньги по наследству, Ева.

Та вскочила с места:

– Получила. Я унаследовала часть драгоценностей моего прадеда.

– Сядь, Ева. Ты вовсе не должна давать ему объяснения, – тихо заметил Чейз.

Лейн хорошо знал этот тон. Чейз всегда говорил так, если его что-то беспокоило.

Но Ева не обратила на тон мужа никакого внимания.

– Ты что же, действительно думаешь, что я стану жить на краденые деньги? – Подойдя к футляру для мумий, стоящему возле камина, она указала на него. – Эта вещь много лет принадлежала моим родителям. И эта вещь принесла нам счастье. Когда один мой родственник прислал мне этот ящик, Чейз открыл его и обнаружил, что там внутри – вовсе не мумия, а кукла моего прадеда.

Направляясь к окну, она прошла мимо кресла с подголовником, из-за которого Лейн не увидел, что Ева вынула из ящика куклу-чревовещателя и несет ему.

– Это Честер, – объяснила молодая женщина, протягивая Лейну деревянную куклу на шарнирах, разрисованную под египетского фараона. – Возьми его в руки.

– Да зачем это, – отказался Лейн.

– Нет, возьми, прошу тебя.

Лейн осторожно взял куклу в руки. Ева повернула куклу спиной к Лейну и указала ему на маленькую дверцу в кукольной головке. Потом надавила на эту дверцу, и она, отскочив, открыла небольшой тайничок.

– Вот здесь прадед устроил весьма солидный склад драгоценностей. Прадед был очень дряхлый и, судя по всему, просто-напросто забыл, куда их спрятал. Они пролежали здесь много лет, пока Чейз не обнаружил потайную дверцу и не нашел их.

Ева взяла Честера у Лейна и взглянула на него почти так же нежно, как обычно смотрела на мужа. Положив Честера на стул, она села подле Чейза. И, взяв его за руку, продолжала:

– Конечно, мы поделились находкой с моими родными. Чейз позволил мне распоряжаться драгоценностями. Деньги пошли на строительство дома, на обстановку, на детей. Чейз считает, что ранчо должно существовать на доход, который мы с него получаем. Вот и все, Лейн. И пока ты находишься под этой крышей, я не желаю слышать никаких оскорблений в адрес моего мужа. В противном случае ты можешь отправляться туда, откуда пришел.

Лейн перевел взгляд с Евы на Чейза, потом опять посмотрел на Еву.

– Я никогда не верил в это обвинение. Очень сожалею, что принес вам дурные вести. Я не совсем так представлял себе возвращение домой, – проговорил Лейн.

Все заметили, что глаза Чейза помрачнели, и в них появилась боль.

– Ничего страшного, – сказал он.

– Когда я утром вошел в этот дом, вы ведь по-прежнему верили, что у меня нелады с законом, – напомнил Лейн. – По-видимому, такова уж человеческая природа – верить в худшее, когда речь идет о других.

Чейз посмотрел на руку Евы, лежавшую в его руке, потом перевел взгляд на Лейна.

– Ты можешь сказать мне одну вещь?

– Скажу, если смогу.

– Почему ты уехал отсюда?

У Лейна все сжалось внутри. Когда-то он обвинял Чейза в том, что тот оставил его на попечение Огги, но прошли годы, и Лейн понял, что Чейз ни в чем не виноват. Он устремился на поиски убийц своей сестры и намеревался вернуться домой через несколько дней, если не часов.

Когда-то Лейн думал, что ни за что не простит этого человека. Но теперь, пытаясь удержаться и не высказать дяде то, что срывалось у него с языка, Лейн понял, что прошлые муки изжиты, что с прошлым покончено. Рассказать все Чейзу сейчас – означало бы возложить на него бремя стыда и вины, которых он совершенно не заслужил.

Прошлое со всеми его чудовищными подробностями мертво и похоронено.

Пусть там и пребывает.

– Я уехал, потому что был в ярости – сначала вы бросили меня, а потом вернулись и принялись поучать меня, как жить. У вас была репутация известного ганфайтера, и я понял, что мне хочется пойти по вашим стопам. Но это было невозможно – вы заставили меня пасти стада. И мне пришлось убежать.

Чейз отозвался не сразу. Когда он заговорил, он не смотрел ни на Еву, ни на Лейна. Его взгляд был устремлен в широкое окно.

– Черт побери, мне бы очень хотелось, чтобы ты приехал домой не потому, что подозреваешь меня в грабеже. Но что делать, иногда приходится брать, что дают, верно?

Чейз встал и подошел к Лейну, не сводившему с него глаз. И протянул племяннику руку. Лейн вскочил. Не обращая внимания на протянутую руку, он обнял своего дядю. Они постояли молча, неумело обнимая друг друга, пока Ева, вскочив с дивана, не обняла их обоих.

Первым из объятий высвободился Лейн. Глаза Евы сверкали.

– Ты, разумеется, передашь этим Пинкертонам, что твой дядя не виноват. Если они захотят побеседовать со мной или моими родственниками насчет драгоценностей, мы с удовольствием пойдем на это, – проговорила молодая женщина.

– Вряд ли я буду этим заниматься в настоящее время, – отозвался Лейн.

– А еще есть подозреваемые? – поинтересовался Чейз.

– Только один.

– Кто это? – Ева взяла мужа под руку. – Мы его знаем?

– Возможно.

– Ты сказал, что здесь как-то замешана Рейчел. Это связано с вашим побегом? – спросил Чейз.

Тут Ева изумилась.

– Что может быть общего у Рейчел со всеми этими делами?

– На самом деле – ничего, – ответил Лейн. – Прошу вас забыть все, о чем я вам рассказал…

– Ха! – засмеялась Ева.

– Ладно, забыть вы не сможете, но, по крайней мере, обещайте, что не скажете никому ни слова до тех пор, пока я занимаюсь этим делом. Даете слово?

Чейз кивнул.

– Все еще не могу поверить. Ты – сыщик!

Ева опять засмеялась. И поскольку Лейн, скрестив руки, ждал ответа, молодая женщина подняла правую руку и поклялась:

– Я обещаю. Ни пророню ни словечка.

Рейчел крепко прижимала к себе Тая. Ничего, что в гостиной душно – важно, что он сидит у нее на руках. Лоретта велела задернуть тяжелые парчовые занавеси на окнах, и хотя при этом комната и погрузилась в полумрак, жара не стала меньше.

В голове у Рейчел стучало – не столько из-за духоты, сколько из-за потока вопросов, которые семейство Маккенна обрушило на нее, и на которые она отвечала уже час с лишним. Внезапное появление Тая в гостиной положило решительный конец беседе, по крайней мере на какое-то время. По красному лицу Стюарта и по складкам, обозначившимся между бровями Лоретты, было ясно, что расследование отнюдь не закончено.

«Интересно, – в который раз подумала Рейчел, – как прекрасно умеет Лейн увиливать, и при этом его рассказы всегда выглядят правдоподобными». Ей же приходится отвечать односложно, ведь какая-то незначительная деталь может выдать ее, и все поймут, что она лжет.

По дороге из города на ранчо она рассказала Роберту, как ей удалось «спастись» от Лейна. Она говорила очень медленно и осторожно, и, кажется, деверь ей поверил. Во всяком случае, больше он ни о чем не спрашивал. Он даже был так добр, что все сам объяснил своим родителям, когда они расположились в гостиной.

Рейчел наклонила голову, чтобы запечатлеть поцелуй на лбу сына, и одновременно бросила взгляд на свою бывшую свекровь. Та яростно обмахивалась веером, стреляя взглядом в молодую женщину, губы ее были плотно сжаты, глаза косили от усиленной работы мысли.

– Тай, – сказала Лоретта, резко нарушив воцарившееся молчание, – сбегай наверх и поищи Марту. Мы еще не кончили разговор с твоей мамочкой.

Мальчик взволнованно устремил взгляд на мать.

– Что-нибудь случилось, мама?

– Ничего, дорогой. Я скоро приду.

Рейчел понимала, что мальчик не мог не ощутить напряженной атмосферы, стоявшей в гостиной. Она пригладила ему волосы и спустила его с коленей.

– Давай-ка сбегай на кухню и посмотри, приготовил ли Жак холодный лимонад.

– Здесь лимонад не такой, как у Дельфи, – сказал Тай.

– Тайсон, старшим нельзя возражать. Твоя мама просит тебя сделать что-то, и ты должен ее слушаться, – резко проговорила Лоретта.

– Мы с тобой увидимся через несколько минут, – прошептала Рейчел и, погладив его ручку, пообещала себе самой покончить с этим разговором как можно скорее. Ей страшно хотелось забрать сына и отправиться домой, но она не могла рисковать, открыв им, кто такой Лейн на самом деле. Придется еще какое-то время разыгрывать из себя жертву.

Роберт, сидевший на другом конце комнаты и наблюдавший за происходящим, встал и подошел к столу, стоявшему подле кресла Рейчел. Взяв в руки толстую книгу в кожаном переплете, он раскрыл ее, словно она его заинтересовала, а потом положил обратно.

– Чего я так и не понял – так это причины. Почему Кэссиди вас похитил? – медленно проговорил он.

Рейчел не удержалась и вздохнула.

– Понятия не имею, зачем он это сделал. Откуда мне знать, что творится в голове у преступника?

– Вы не считали его преступником еще несколько дней тому назад, – напомнила Лоретта.

Стюарт, сидевший в углу, положив ноги на скамеечку, украшенную бахромой, и держа в руке стакан бренди, издал нечленораздельный звук. С тех пор как его сноха появилась в доме, он занимался только тем, что не сводил с нее глаз.

– Мое мнение о нем изменилось, – призналась Рейчел. – Он не объяснил мне, зачем посадил меня на коня и ускакал. И до того, как я ударила его палкой по голове, у него просто не было возможности что-либо объяснить. Все это время он вел себя совершенно необъяснимо, он просто рвал и метал. Мне кажется, он потерял рассудок.

– А он говорил вам что-нибудь обо мне? – спросил Роберт.

Поскольку у Рейчел не было уверенности, что она сумеет солгать, она только отрицательно покачала головой.

– А что вы делали у его хижины? – спросил Роберт, понизив голос.

Но Лоретта все прекрасно расслышала.

– Возмутительно, – пробормотала она. – Все совершенно ясно.

– Я же сказала – я поехала к нему, чтобы просить его прекратить бывать у меня и перестать приманивать к себе Тая. Я поняла, что все это правда – то, что говорила мне Лоретта. – Рейчел сплела пальцы, положила руки на колени, и, опустив глаза, стала их рассматривать. – Я уже начала замечать, что обо мне шепчутся, когда я прохожу по улице. Кэссиди подвергал опасности мое доброе имя, и я решила положить этому конец.

Она была так напряжена, так измучена после бессонной ночи, что готова была расплакаться. И она решила воспользоваться тем, что чувства ее расстроены, что нервы раздражены бесконечным допросом. Она закрыла глаза и дала волю слезам.

Подняв глаза, сквозь дымку слез она посмотрела на Роберта.

– Вы все понимаете, да, Роберт? – прошептала молодая женщина.

Его фигура расплылась у нее перед глазами, но тут она с облегчением увидела, что он опустился перед ней на одно колено, взял ее обе руки в свои и, ласково похлопав по ним, проговорил:

– Конечно, понимаю. Вы поступали так, как считали правильным, и смотрите, куда это вас завело.

– Прямо в кучу дерьма, вот куда, – проворчал Стюарт-старший себе в манишку.

Лоретта с отвращением взглянула на мужа.

– Лейн Кэссиди – существо необузданное и презренное. – Старуха резко выпрямилась, а потом вздрогнула, как если бы сама мысль о нем была ей отвратительна до мозга костей. – Представить себе не могу, каково это, когда к тебе прикасается подобный тип.

«Да уж, куда вам это себе представить», – подумала Рейчел. И бросила взгляд на руки Роберта, все еще лежавшие поверх ее рук.

– Я полагаю, хватит ходить вокруг да около, – сказала Лоретта. – Он вас скомпрометировал, Рейчел? Я уверена, что это – главное, что заботит всех нас.

Именно этот момент и выбрала Мэри Маргарет, чтобы распахнуть дверь и ворваться в комнату.

По крайней мере, ветерок подняла, отметила Рейчел.

– Рейчел! – Мэри Маргарет поспешила к молодой женщине и, став напротив Роберта, обняла ее за плечи. – Как это ужасно! Очень было страшно? Вы можете мне рассказать все, все. – И она опустилась на колени прямо в своем огромном платье из черной вуали, украшенном ярко-зеленой отделкой. На ее бледном лице горели красные пятна.

– Итак, Рейчел? – не отставала Лоретта.

Да, он ее скомпрометировал. К концу ночи она просила его о милости. Она просила Лейна, чтобы он заставил ее корчиться от наслаждения. И ей захотелось прокричать им об этом, захотелось потрясти этих бесчувственных людей.

– Нет, – прошептала она, глядя на Роберта, взывая к нему о помощи, – нет, он меня не скомпрометировал.

Роберт поднялся, но остался стоять на месте.

– Мэри Маргарет, уведите Рейчел наверх. Я полагаю, нам всем необходимо подышать свежим воздухом и отдохнуть перед обедом.

– Да, конечно. – И увядшая женщина с рыжеватыми волосами встала и протянула Рейчел руку. – Пойдемте, милочка. Я побуду с вами. Мне можно рассказать все, – шепотом добавила она.

Рейчел страшно хотелось рвануться к ближайшему выходу. Вместо этого она призвала на помощь остатки самообладания – так когда-то она подчиняла себе целый класс расходившихся учеников – и так смирила свой кипящий гнев, что спокойно позволила Мэри Маргарет увести себя из гостиной.

Проводив взглядом удаляющуюся Рейчел, Роберт сунул руки в карманы и принялся покачиваться взад-вперед на каблуках.

– Что ты об этом думаешь? – спросила его мать, как только за женщинами закрылась дверь. – Я полагаю, что она лжет. Я полагаю, что в этом деле есть какая-то скрытая подоплека.

– А я думаю, что Рейчел сказала правду, – заявил Роберт, которому доставляло большое удовольствие обманывать мать.

Он взглянул на свой жилет, украшенный богатой вышивкой, и сдул с него пушинку, портившую его безукоризненный вид.

«Рейчел – ужасная лгунья, – сказал он самому себе. – Но почему она вообще лжет? Что она скрывает?»

Двумя часами позже, когда вся семья собралась за столом, на котором был сервирован роскошный ужин, Роберт все еще был убежден, что Рейчел всех обманула. Он наблюдал, как молодая женщина ковыряется в своей тарелке.

– Вы неважно себя чувствуете, Рейчел? – обратился он к ней поверх моря серебра, хрусталя и фарфора.

Та подняла глаза и оглядела присутствующих. А потом ответила:

– Слишком жарко, и есть не хочется.

Комната была обставлена со всей роскошью, которую могла раздобыть Лоретта, и казалась чем-то вроде островка цивилизации и великолепия посреди навозной кучи. Чтобы жить хорошо, нужно иметь состояние. Роберт считал, что денег всегда не хватает; что денег не может быть слишком много.

Он опять посмотрел на Рейчел, и когда глаза их встретились, он тут же опустил взгляд. Он испугался, что она ускользнет у него из рук, что он потеряет ее, а вместе с ней и половину состояния Маккенна.

Сидя рядом с матерью, Тай засовывал в рот полные ложки картофельного пюре и в промежутках улыбался ей. Хорошо, что отпрыск похож скорее на Рейчел, чем на Стюарта, подумал Роберт. Если вырастить мальчишку под наблюдением его, Роберта, то из него, может, что-то и выйдет. Но в таком случае придется оставить его в живых, и, став совершеннолетним, он получит наследство.

Нет, мальчишка ему мешает, решил Роберт. Он – не более чем препятствие, которое нужно устранить. Впрочем, сейчас не стоит терять времени и размышлять, как поступить с Таем. Сейчас нужно поймать рыбку покрупнее.

И где, черт возьми, этот Кэссиди? И, что еще важнее, зачем ему понадобился Роберт? За весь день от Вернермейера не было никаких вестей, и поэтому Роберт понятия не имел, где может находиться Кэссиди и когда он еще раз попробует с ним связаться.

«Необходимо докопаться до сути всего этого, – сказал Роберт самому себе, – и самый быстрый способ для этого – вытянуть все из Рейчел».

– Роберт! Ты меня слышишь?

Резкий голос матери вывел его из задумчивости и потребовал внимания.

– Простите, мама. Что вы сказали?

Она кинула на сына ядовитый взгляд.

– Я сказала – не кажется ли тебе, что будет лучше, если Рейчел переедет к нам после всего, что произошло?

– Я, право же, не… – начала было Рейчел.

– В настоящее время вам просто невозможно вернуться в город – теперь, когда все кругом говорят о… – Лоретта взглянула на внука и прикусила язык.

– О чем все кругом говорят? – пискнул тот.

– Ни о чем, милый, – ответила молодая женщина.

– А бабушка только что сказала…

– Бабушка ошиблась, – мягко, но дерзко проговорила Рейчел.

Роберт аккуратно положил нож и вилку на тарелку и поднес к губам льняную салфетку, вытер рот, сложил салфетку и положил рядом с тарелкой.

– Рейчел, мне кажется, вам нужно выйти на воздух, – предложил он. – Давайте пройдемся по веранде? Извините меня, мама, отец.

Облегчение, которое при этих словах испытала Рейчел, было настолько очевидно, что Роберту даже стало смешно. Рейчел буквально вскочила с места. Он ждал невестку, стоя в открытых дверях, выходящих на веранду, в то время как его мамаша, явно им недовольная, пыталась обуздать свою злость.

Оставив семейство за столом, Рейчел и Роберт вышли в сгущающиеся сумерки. Рейчел была благодарна деверю за эту передышку, хотя ей по-прежнему приходилось быть начеку и следить за каждым своим словом. Они обогнули дальний угол веранды, и Роберт остановился, повернувшись лицом к саду. Облокотившись о перила, опоясывающие широкую веранду, он достал из кармана тонкую сигару.

Рейчел смотрела, как вспыхивает спичка. Она почти успела догореть, когда Роберт, наконец, прикрыл ее согнутой ладонью и поднес к сигаре. Молодая женщина глянула в сад, который уже был окутан ночной темнотой, и глубоко вздохнула.

– Вы понимаете, что родители правы, не так ли? – спросил Роберт.

– Относительно чего?

– Относительно вашего возвращения в город.

Рейчел сделала вид, что не поняла, о чем речь.

– Ну конечно, сегодня я уже не поеду домой, но завтра…

– Рейчел, вне зависимости от того, хотите вы взглянуть правде в глаза или не хотите, но ваша жизнь после этой истории изменилась необратимо.

«Если бы он знал», – подумала она.

Роберт внимательно смотрел на нее. Слишком внимательно. Рейчел почувствовала, как по коже у нее побежали мурашки.

Роберт оторвался от перил и так быстро приблизился к ней, что она не успела отступить. Протянув руку, он как бы ненароком обнял ее за талию. Если он хотел ее утешить таким образом, он глубоко ошибался.

– Позвольте мне помочь вам пережить это трудное время, Рейчел. Поедемте со мной, когда я буду возвращаться в Новый Орлеан. Мы можем отправиться путешествовать вокруг света.

Но он упустил из виду одно важное обстоятельство.

– А как же Тай? – тихо спросила Рейчел. Она ни на минуту не забывала о том, что все окна в доме открыты настежь. И хотя они находились у кабинета Стюарта, в котором сейчас никого не было, Рейчел не хотелось рисковать. Вдруг кто-нибудь услышит их разговор.

Потому что она надеялась разузнать как можно больше о его жизни в Новом Орлеане.

– Тайсон, разумеется, может поехать с нами. В конце концов, он мой племянник.

– Это же очень дорого, – заметила она, теребя пуговку на рукаве, – кругосветное путешествие для троих.

Закинув голову, Роберт выпустил клубок дыма. Потом взглянул на нее.

– Я могу позволить себе не беспокоиться о деньгах.

– Вот как?

– Вот так.

Она уже готова была спросить, как ему удалось так удачно повести дела, как он отшвырнул в сад сигару и схватил ее в объятия.

Она начала сопротивляться, но тут же заставила себя расслабиться – пусть думает, что она ему доверяет, может, он тоже будет доверять ей.

Роберт наклонил голову, чтобы поцеловать ее. Его удивило, что она не сопротивляется, но тем не менее он решил воспользоваться моментом. Он сжал ее крепче и прижался губами к ее губам.

Рейчел закрыла глаза. Все ее чувства восстали, когда она попыталась ощутить хотя бы бледное подобие той страсти, которую познала в объятиях Лейна. Она позволила Роберту углубить поцелуй и приоткрыла рот. Хотя ночь была теплая, молодая женщина содрогнулась – не от страсти, но от отвращения. Она заставила себя потянуться к Роберту и обвила руками его шею. Поцелуй все длился и длился, но вместо того, чтобы потерять рассудок от страсти, она внимательно – слишком внимательно – следила за каждым движением Роберта. Он прижимал ее к себе очень крепко, он положил руку ей на талию, а потом рука его скользнула ниже, по ее бедру и ягодице.

Рейчел изумленно рванулась прочь.

– Роберт, вы меня пугаете.

– Прошу прощения, но если бы вы только знали, как долго я ждал этого момента, Рейчел…

– Очаровательная сцена! – раздался голос Лейна в густом ночном воздухе.

Любовное признание застряло у Роберта в горле. Он быстро отпустил Рейчел, и теперь они оба смотрели на Лейна, который в мгновение ока перемахнул через перила веранды и почти бесшумно приземлился в трех футах от них.

Одетый в черное с ног до головы Лейн прислонился к балюстраде точно так же, как до него это сделал Роберт. Поза его была небрежна, но чувства очень далеки от беспечности. Он видел, как Рейчел вернула поцелуй Роберту Маккенна, и все внутри у него сжалось.

Он пытался понять, что выражает ее лицо, пытался заглянуть в глубину ее глаз, но всех их окутывала ночная тьма. По-прежнему ли она на его стороне, или предала его?

Или прошлой ночью она слишком хорошо усвоила его уроки? Может быть, его ласки пробудили в ней распутную женщину? Лейн не мог в это поверить. Должно быть какое-то логичное объяснение происходящему, но темперамент Лейна взял верх над здравым смыслом.

Почувствовав, как напряжен Лейн, Рейчел попыталась отойти подальше от Роберта, но тот схватил ее за руку. Она испугалась, что он разозлится, и не отдернула руку. Но нужно как-то дать понять Лейну, что она его не предала.

– Идите в дом, Рейчел. Я хочу поговорить с мистером Маккенна наедине, – потребовал Лейн. В голосе его не было и намека на дружелюбие.

– Мне бы хотелось остаться.

– Мне бы хотелось, чтобы вы ушли.

Он говорил таким тоном, что возражать не приходилось. Но все же она попыталась.

– Прошу вас…

Должна же она дать ему понять, что именно она рассказала Роберту. И что Лейн может и дальше осуществлять свой план – заманить Роберта в ловушку. Что она никому не рассказала о его работе в «Агентстве».

– Рейчел, возможно, будет лучше, если вы нас оставите. Очевидно, Кэссиди нужно что-то обсудить со мной, – настойчиво проговорил Роберт.

Оба они смотрели на нее так внимательно, что Рейчел почувствовала себя в западне. Мысли ее мчались так же быстро, как быстро билось ее сердце. Роберт безоружен – по крайней мере, она так думает, поскольку Лоретта ни за что не допустила бы, чтобы за стол в ее доме садились при оружии.

Револьвер Лейна был хорошо виден в темноте, при малейшем его движении на холодной стали играли отблески лунного света.

Он может себя защитить.

Кинув на Лейна последний испытующий взгляд, Рейчел неохотно удалилась, как и просили ее оба мужчины.

Лейн смотрел ей вслед, молча восхищаясь изящным движением, каким она приподняла платье, прежде чем исчезнуть в доме под шорох своих шелков. Он хотел, чтобы Роберт начал первым, но долго ждать сейчас у него не было возможности.

– Что все это значит, Кэссиди?

– Я думаю, вы все поняли.

– Я не намерен стоять тут и играть с вами в кошки-мышки. У нас у обоих есть чем заняться. Вам, например, нужно удирать от шерифа, – напомнил Роберт.

– Вам тоже, если уж на то пошло, – возразил Лейн. Он заметил, что Роберт слегка напрягся. – Ведь это дело времени, и скоро кто-нибудь поймет, что вы и есть известный Джентльмен-Грабитель.

– Абсурд.

– Да? Ограбления очень странно совпадают с вашими возвращениями домой, Маккенна. Вы можете это объяснить?

– Совпадения.

– Я так не думаю. Кроме того, у меня есть доказательства. – Лейн блефовал.

– Какие могут быть доказательства, если их нет?

– Как можете вы говорить так уверенно, что их нет, если вы не Джентльмен-Грабитель?

Роберт помолчал, потом ответил:

– Очевидно, из-за этого вы и хотели встретиться со мной вчера? А зачем втягивать в это дело Рейчел? К чему это похищение?

– Она взялась неизвестно откуда и начала ныть, чтобы я оставил ее в покое – ее и мальчишку. Не мог же я сказать ей, что вы и есть Джентльмен-Грабитель, верно? Я ничего не мог придумать и не знал, как выпутаться из всего этого, поэтому и увез ее – чтобы напугать ее до полусмерти и показать вам, что я свое дело знаю. И похоже, сработало. Так испугалась, что прямиком бросилась к вам в объятия.

– Значит, вы не говорили ей об этих дурацких подозрениях? – спросил Роберт.

– Я не такой уж болван. Кроме того, если бы я посеял в ее душе семена сомнения, неужто такая чистюля, как Рейчел, позволила бы вам прикоснуться к себе?

– Вы правы. – Роберт явно успокоился и направился к плетеному диванчику. Усевшись, он скрестил ноги и положил руку на колено. Потом с минуту разглядывал Лейна – Если у вас есть доказательства, что я – Грабитель, почему бы вам не обратиться к властям? Награду получите.

– И убью курицу, которая может нести золотые яйца? Я слишком долго был не в ладах с законом, чтобы сдать вас. Я ведь могу войти к вам в долю.

Роберт улыбнулся.

– Кажется, я начинаю понимать. Вы похитили Рейчел, чтобы убедить меня в своей искренности, да? Или вам просто захотелось поиметь ее какое-то время?

– Когда мне нужна женщина, у меня нет надобности ее красть, – нагло заявил Лейн.

– Конечно, – согласился Роберт, – такому красавчику, как вы, это вовсе не нужно.

Делая вид, будто не понимает, что Роберт ведет с ним игру, Лейн облокотился о перила с таким видом, словно у него масса времени. Он слышал голоса в доме, и хотя слов разобрать не мог, ему показалось, что он различает голос Рейчел среди других голосов. Интересно, сколько пройдет времени, прежде чем на веранде появится кто-нибудь из Маккенна?

– Откуда мне знать, можно ли вам доверять?

Вопрос этот удивил Лейна – хотя он и надеялся загнать Маккенна в угол, но все же не ожидал, что это окажется таким легким делом.

– Ниоткуда. Но, как я понимаю, у вас ведь и нет особого выбора? Я хорошо стреляю. Лучше всех в этих краях. Вот что я могу вам предложить.

– Я уже подумывал о том, чтобы расширить свой бизнес, – сказал Роберт, внезапно поднявшись с диванчика. Он подошел к Лейну и стал прямо перед ним. – По-видимому, вы – как раз тот человек, который мне нужен.

Значит, Маккенна не признает прямо свою вину. А Лейну нужно нечто большее, чем косвенные намеки.

– Через два дня у меня будет для вас работа, – продолжал Роберт. – Ничего сложного, просто нужно быстро перевезти деньги. Подробные указания я сообщу утром. Мы сможем встретиться еще раз у пастушьей хижины, если вас это устроит.

Лейн быстро соображал. Он должен будет связаться с Бойдом, чтобы агенты оказались на месте перед ограблением – на этот раз нельзя допустить никаких оплошностей. И все же Лейна грызло какое-то сомнение. Слишком уж все пошло гладко. Не предала ли его Рейчел? Не приготовил ли Маккенна для него ловушку?

Лейн понял, что нужно отправиться к Чейзу и устроить так, чтобы никто из обитателей «Кончика хвоста» не наткнулся случайно на них с Робертом. Но прежде нужно добраться до Рейчел и поговорить с ней наедине.

В доме Мэри Маргарет заиграла какую-то мелодию и запела. Звуки громко и отчетливо полились в открытые окна.

Роберт двинулся через веранду, направляясь к двери.

– До того времени советую вам нигде не показываться. Шериф все еще ищет вас, хотя я думаю, что он не в состоянии найти даже собственную задницу, если на улице не очень светло.

Увидев, что Роберт входит в дом один, Рейчел с облегчением вздохнула. Сидя на диване у окна, она наблюдала, как ее деверь остановился у чайного стола, налил себе приличную порцию бренди, охватил рукой суженный кверху бокал, вдохнул аромат и решил подождать, пока напиток согреется от тепла руки.

Мэри Маргарет выводила вокализы, напрягая губы и опуская нижнюю челюсть в точности так, как научила ее преподавательница пения, которую два года назад Лоретта выписала из Чикаго на целое лето. Эти звуки терзали измотанные нервы Рейчел. Оставалось только надеяться, что они разбудят Тая. Лоретта и Стюарт уже удалились на свою половину, причем после всех событий этого утомительного дня Стюарт был в превосходном настроении. Лоретта, которой не удалось выжать из Рейчел больше никаких сведений, брала приступом лестницу, идя следом за мужем.

Словно прочитав ее мысли, Роберт улыбнулся Рейчел поверх своего бокала и подошел к тетке, поглощенной музицированием. Он похлопал Мэри Маргарет по плечу, чем так сильно напугал ее, что она замерла, раскрыв рот. И она, и фортепьяно замолчали.

– Я полагаю, нужно бы дать Рейчел посидеть в тишине, как вы думаете?

Мэри Маргарет взглянула на Рейчел, которая слегка улыбнулась и кивнула, подтверждая просьбу Роберта.

– Музыка очень успокаивает, – возразила Мэри Маргарет и фыркнула.

– Конечно, но только не сегодня, – не уступал Роберт.

Захлопнув крышку рояля, Мэри Маргарет встала. Рейчел смотрела, как та направляется к двери. Как только толстуха вышла из комнаты и ее шаги раздались на лестнице, молодая женщина поднялась и подошла к Роберту.

– Что ему было нужно, Бог мой? – спросила она, делая вид, что внезапное появление Лейна возмущает ее.

Роберт изящно изогнул руку в запястье, чтобы взболтать бренди в бокале. Он заговорил, глядя на напиток, а не на Рейчел:

– Кэссиди одержим вами, но не волнуйтесь, я ему пригрозил, и он больше к вам не подойдет.

Игра пошла быстрее, чем ей того хотелось. Рейчел обхватила себя за талию, чтобы удержать дрожь рук.

– Благодарю вас.

Роберт внимательно смотрел на нее.

– Видели бы вы его лицо, когда я сказал ему, что вы согласились уехать со мной в Новый Орлеан!

– Что сказали?! Как вы смеете говорить ему такие вещи, ведь я же не давала вам согласия! – Рейчел не могла скрыть ярости и презрения, бушевавших в ней. Сжав кулаки, она сделала шаг к Роберту и тут же поняла свою ошибку.

Он смотрел на нее, улыбаясь, и был похож в этот момент на кошку, которая держит в лапах канарейку. Допив бренди, он поставил бокал и сделал два шага к ней.

– По-видимому, вы все же им интересуетесь?

– Это не… просто… я не люблю, чтобы с правдой обращались так свободно.

Он стоял совсем близко от нее. Протянув руку, он зажал мочку ее уха большим и указательным пальцами. Рейчел похолодела и растерялась, попавшись в сеть, которую сама же и сплела, чтобы защитить любимого человека.

– Что в нем такого, а? Почему он так волнует вас, Рейчел?

– Он не…

– Только не говорите, что это не так. Я ощутил возбуждение, которое исходило от вас, когда он появился из темноты. – Роберт провел пальцем по ее шее, нажал на ямку. – Я ощущал запах этого возбуждения.

Она хотела стряхнуть с себя его руку, но не смела. В его глазах было что-то – что-то темное и угрожающее, приковавшее ее к месту и заставившее молчать.

– Может быть, дело в его известности? Если вы любите известность, я могу дать вам и это.

– Пустите меня, – прошептала она.

– Неужели вас пугает правда, а? – он наклонил голову набок, и на его лице появилась холодная самодовольная улыбка.

Снисходительный взгляд Роберта напомнил ей Стюарта. Слишком Роберт похож на брата! И она опять обрела и способность соображать, и волю, и силу.

– Пустите меня, – повторила она, на этот раз весьма энергично.

Она попробовала вырваться, но у нее ничего не получилось – его рука лежала у нее на горле.

– Почему бы нам не быть откровенными, Рейчел?

– Что вы имеете в виду?

– Я достаточно хорошо вас знаю и понимаю, что вы что-то скрываете.

Она вспыхнула.

– Нет, я ничего не скрываю.

– Что же это такое? Что вам рассказал Кэссиди?

– Ничего.

Голос Роберта замолк. Он бросил взгляд в направлении холла, потом притянул молодую женщину ближе, и теперь их разделяло всего несколько дюймов.

– Не имеет значения, что именно он вам рассказал и что могло произойти между вами. К завтрашнему дню он исчезнет навсегда. Ваша репутация разрушена, и у вас нет другого выхода, кроме как уехать со мной в Новый Орлеан.

Исчезнет? Что он имеет в виду? Лейн исчезнет навсегда? Куда исчезнет?

Ее охватил страх. Она ударила его, и от удивления он разжал руку, сжимавшую ее горло. Пытаясь убежать, она бросилась к дверям, ведущим на веранду, в спешке чуть не сбив стол, на котором стоял один из дорогих канделябров.

Роберт догнал ее мгновенно. Он обхватил ее за талию, и она потеряла равновесие. Туфелька Рейчел запуталась в подоле платья. Она почувствовала, что падает, и протянула руки, чтобы ухватиться за что-нибудь. Падая, она задела за подставку, на которой стояла урна с папоротником. Фарфоровая урна рухнула на пол. Земля и осколки разлетелись во все стороны. Подставка ударилась о дверь веранды, и дверь распахнулась.

Роберт оседлал ее и занес руку для удара. Молодая женщина приподнялась на локте и проговорила с насмешкой:

– Ударьте меня, Роберт. Посмотрим, как вы объясните это родителям.

– С ними я договорюсь, – ответил он уверенно.

На веранде послышался какой-то слабый звук. Рейчел подняла глаза. К ее величайшему облегчению, в дверях стоял Лейн. Его револьвер был нацелен прямо в сердце Роберту.

– А почему бы вам не объяснить это мне, Маккенна?