Последняя сделка

3

«Нет Коп» арендовала помещение в современном технопарке, расположенном рядом со 128-м шоссе, в поселении с романтическим названием Ущелье Хемлока. Ущелье — на самом деле неглубокая, поросшая деревьями долина — находилось в округе Уэллсли. Компания занимала одну большую комнату на первом этаже многоцелевого коричневого здания. В этой комнате в крошечных кабинетах-кубиках трудились конструкторы и проектировщики. На входе меня приветствовала Джина — единственная секретарша фирмы, и я отправился на поиски Крэга. В этой стадии проекта все работы велись только на компьютерах. Одну сторону комнаты оккупировали специалисты по «железу», другую — программисты. Это были две совершенно различных породы людей, которые говорили на абсолютно разных компьютерных языках. Парни, работающие с «железом», изъяснялись на «Verilog», а программисты использовали «C++». Крэгу требовалось, чтобы обе группы работали совместно. Этого удалось добиться, посадив в середине комнаты двуязычных парней и прекрасного золотого ретривера по кличке Ява.

Многие работники компании, к моему великому изумлению, были уже не молоды, а у иных даже пробивалась седина. Крэг предпочитал прибегать к помощи опытных людей из недоумков энтузиастов 80-х годов, успевших с тех пор обзавестись семьей, детьми и малой толикой здравого смысла.

Это была отличная команда. «Великая», как любил говаривать Крэг. Стартовав с нулевой отметки, они за шесть месяцев ухитрились сделать больше, чем исследовательские и опытно-конструкторские департаменты крупных компаний за два года.

Я увидел нужную мне личность в дальнем углу помещения. Крэг стоял у большой настенной доски и с умопомрачительной скоростью вычерчивал какую-то схему. На белой поверхности царил хаос из квадратов и разбегающихся от них стрелок. Крэг закончил объяснение большим вопросительным знаком. Причем знак он изображал настолько энергично, что карандаш, не выдержав нажима, сломался. Его внимательно слушали два инженера — индиец с тронутой серебром бородкой и здоровенный парень в бугрившейся мышцами футболке. Его волосы спереди изрядно поредели, что, впрочем, вполне компенсировали ниспадающие на спину длинные космы.

Я пересек комнату и негромко кашлянул. Крэг обернулся.

— Салют, Саймон! Надеюсь, у тебя все клево?

Несмотря на то что Крэг был выпускником Массачусетсского технологического института, он мог свободно пользоваться любой манерой речи, имеющей хождение в Бостоне.

— У меня все в порядке. Как твои дела? — несколько натянуто произнес я.

— И когда же вы отвалите мне бабки?

— Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Возникли кое-какие проблемы.

— Проблемы? Какого рода? — спросил он, резко меняя тональность речи.

Оба сотрудника, которым Крэг только что читал лекцию, навострили уши. И не только они. Я кожей чувствовал, что взоры всех сотрудников компании в этот момент устремлены на меня.

— Не могли бы мы побеседовать в твоем кабинете?

Крэг помолчал и огляделся по сторонам.

— Пошли! — рыкнул он и повел меня в свой угловой офис со стеклянными стенами.

— Ну и в чем же проблема? — спросил Крэг, закрывая за мной дверь.

Я набрал полную грудь воздуха и выпалил:

— Прости, Крэг, но «Ревер» приняла решение прекратить инвестиции в «Нет Коп».

— Ты хочешь сказать, что мы больше не получим от вас денег? — уточнил Крэг. — Его лицо побагровело, мощные мышцы на шее вздулись еще сильнее, и он ударил кулаком по столу с такой силой, что я испугался, не разлетится ли этот предмет мебели на куски. — Вы обязаны дать нам эти деньги! Обязаны!

— Прости, Крэг, но этот вопрос обсуждался на совещании партнеров. Партнеры решили, что мы не можем продолжать инвестиции.

— Но почему, дьявол вас побери?!

Он сделал пару шагов и встал рядом со мной. Рост Крэга был всего лишь пять футов шесть дюймов, но зато парень регулярно накачивал мышцы и внешне походил не на блестящего специалиста по кодирующим устройствам, а на тупого игрока в американский футбол. Крэг отличался силой и необузданным нравом, а сейчас к тому же был очень зол.

— Мы решили, что на рынке произошли серьезные изменения, — произнес я, стараясь тщательнее подбирать слова. — Конкуренция резко возросла, и слишком много компаний имеют шансы первыми прийти к финишу. Мы не можем сказать, кто окажется победителем гонки.

— Боже! Да мы же проходили через это миллион раз. Ты хочешь знать, кто победит? Мы!

С этими словами он ткнул мясистым большим пальцем себя в грудь с такой силой, что с его губ брызнула слюна. Я заметил, что за стеклянными стенками кабинета все конструкторы бросили работу. Некоторые из них, чтобы не только слышать, но и видеть, подтянулись поближе к кабинету босса.

Мне хотелось сказать Крэгу, что я с ним согласен и «Ревер» должна дать ему деньги. Но подобное заявление явилось бы грубым нарушением профессиональной этики и предательством интересов компании. Кроме того, это бы еще больше усугубило и без того скверную ситуацию. Джил прав — пока я работаю в фирме, мой долг выполнять решения ее руководителей. А если я с этими решениями не согласен, то это всего лишь внутреннее дело компании.

— Прости, — сказал я. — Но так обстоят дела.

— Но вы не можете так поступить, Саймон. Вы связаны договором об инвестициях.

— Это не совсем так.

— Там сказано: если все промежуточные этапы нами выполнены, «Ревер» выделяет нам еще три миллиона долларов. Мы свои обязательства выполнили. И где же, спрашивается, деньги?

— Мы считаем, что не все элементы системы прошли необходимые испытания.

— Чушь! Я вполне доволен. Чего вам еще надо?

— Мы хотим, чтобы все элементы испытывались не менее трех месяцев в реальных рабочих условиях. Только после этого мы будем уверены, что они правильно поведут себя в системе.

— Тебе прекрасно известно, что подобное невозможно! Неужели вам недостаточно моего слова? Я утверждаю, что все работает в лучшем виде.

Я с большой неохотой выложил перед ним на стол текст договора, на котором желтым фломастером были выделены слова: «Право принимать решения о состоянии проекта является прерогативой венчурного предприятия „Ревер партнерс“».

Крэг прочитал фразу, недовольно скривился, но затем его лицо просветлело, и он ткнул пальцем в документ.

— А на это что скажешь? «Подобные решения должны иметь под собой веские основания». Обращаю твое внимание на слово «веские» и официально заявляю, что вы, грязные задницы, подобных оснований не имеете.

— Если хочешь хорошо потратиться, то дай команду своим юристам схлестнуться с нашими, — промолвил я, вздыхая. — Мы все равно выиграем. А если и проиграем, то в договоре имеются еще два пункта, в силу которых мы имеем право прекратить инвестиции. Смотри правде в глаза, Крэг, если мы не хотим давать тебе денег, то ни за что не дадим.

Крэг бросил договор на стол и подошел к окну, выходящему на неглубокий овраг, именуемый Ущельем Хемлока, и на расположенную за ним автомобильную парковку.

— Ты дал слово, Саймон, что я получу деньги, — тихо промолвил он, стоя ко мне спиной.

— Знаю, — ответил я. — Сдержать его я не смог. Глубоко сожалею, что давал обещания, исполнение которых было не в моей власти.

— Я все вложил в это дело, Саймон, — сказал Крэг. — И это не только деньги. Я бросил престижную, хорошо оплачиваемую работу с приличным опционом в первоклассной компании. Вот уже несколько месяцев я почти не вижу Мэри и детишек. И не только я один. Что скажешь о тех ребятах? — спросил он, махнув в сторону толпящихся за стеклянной стенкой сотрудников. — Я поклялся им, что «Нет Коп» станет победителем и им не придется жалеть о тех двух годах, в течение которых они протирали задницы под моим началом. И теперь я должен их кинуть, потому что вы кинули меня. Я…

Он умолк и несколько секунд стоял, раскачиваясь на каблуках. Это был комок мышц в джинсах и черной обтягивающей футболке с изображенной на груди белой гантелью.

— Кто это сделал, Саймон?

— Не понимаю, о чем ты.

— Кто из них за этим стоит? Кто решил нас кинуть? Джил Апплби? Фрэнк Кук? Или эта женщина, как ее там? Может быть, индиец?

Я был потрясен памятью Крэга. Он запомнил всех партнеров, которым представлял свой проект в начале года.

— Это было коллективное решение, принятое на основе консенсуса.

— Не пудри мне мозги! — бросил он, поворачиваясь лицом ко мне. — По крайней мере это-то ты можешь сказать?

Он прав. Моя лояльность фирме на этом заканчивалась, тем более что я перед ним в большом долгу.

— Фрэнк Кук, — ответил я.

— Сукин сын! Вонючий ублюдок!

— Крэг…

— Что еще?

— Ты добудешь денег.

— Брось! Нас отлично поимели, и поимели нас вы.

— Но таким образом открывается отличная возможность для других.

— Ах вот как?! Ты что, на самом деле веришь в то, что другая венчурная компания примчится к нам с тонной бабок, после того как вы нас кинули? — презрительно произнес Крэг.

— Но ты можешь попытаться. Я дам тебе самые лучшие рекомендации.

— Да кого интересуют твои рекомендации? Они будут обращаться не к тебе, а к Фрэнку Куку, и тебе прекрасно известно, что он скажет.

Крэг был прав. Фрэнк четко объяснил причины, в силу которых «Ревер» выходит из проекта. Наш бывший партнер сверлил меня взглядом из-под нахмуренных бровей. Мне даже показалось, что его коротко остриженные волосы от ярости встали дыбом.

— Меня от твоего вида тошнит, — заявил он. — Убирайся отсюда!

— Крэг, я могу помочь…

— Убирайся! — рявкнул он.

Я неторопливо кивнул и направился к выходу сквозь строй сердитых или в лучшем случае растерянных лиц. Мне удалось удерживать непроницаемое выражение лица до самого выхода. Оказавшись на улице, я остановился и, прислонившись спиной к стене, принялся на чем свет стоит поносить Джила, венчурную компанию «Ревер» и себя. Немного расслабившись, я поклялся, что никогда больше не окажусь в подобном положении.

Когда я вернулся в контору, Дэниел изучал курсы акций. Парень обладал уникальным качеством: он держал в памяти котировки акций многих компаний за несколько последних лет. Этого Дэниел достиг в результате ежедневного изучения биржевой активности на экране своего компьютера.

Когда мы учились в школе бизнеса, я был с ним едва знаком. Он отлично учился и все время толковал о своих инвестициях. Если верить его словам, то все они имели грандиозный успех. Дэниел обладал необъяснимой способностью предвидеть возможные слияния фирм и поглощения одной компании другой, что приносило ему неплохие дивиденды. Кроме того, он шестым чувством улавливал возможные технологические прорывы и умело этим пользовался. Дэниел не делал секрета из того, что намерен быстро стать мультимиллионером. Главным инструментом для достижения этой цели наш коллега считал фондовую биржу. Дэниел обладал несокрушимой уверенностью в своем деловом чутье, тщательно просчитывая при этом все возможные риски.

В «Ревер» Дэниел пришелся ко двору и, со своей стороны, считал, что служба в венчурной компании ему вполне подходит. Однажды, разоткровенничавшись, он признался, что «Ревер» ему нужна лишь как дополнительный источник информации о состоянии рынка и в качестве одного из инструментов дополнительных доходов.

— Крэг, видимо, не очень возрадовался? — спросил Дэниел, отрываясь от бумаг. — Он не пытался тебя убить?

— Почти, — ответил я.

— Но ты спасся, использовав приемы рукопашного боя, которым обучился на армейской службе?

— Нет. Я просто стоял перед ним, пытаясь сохранить спокойствие. Думаю, что вполне в этом преуспел.

— И что же ты теперь намерен делать? — поинтересовался Джон.

— Не знаю, — ответил я, тяжело опускаясь на стул.

— Чаю хочешь? — спросил Джон.

— Хочу. Спасибо.

Он вернулся через пару минут с чашкой чаю для меня и с какой-то сложной комбинацией молока и кофе для себя.

— А мне? — обиженно пискнул Дэниел.

— Что за дьявольщина! — воскликнул Джон и шлепнул себя по лбу. — Опять забыл.

— Ты всегда так.

— Неужели уже сорок три с четвертью? — спросил Джон, глядя на экран через плечо Дэниела.

Мы прекрасно знали, на что он смотрит. Все партнеры и сотрудники «Ревер» ежедневно смотрели на эти цифры. На котировку акций «Био один».

— Поднимаются потихоньку, — сказал Дэниел. Джон взял толстую стопку бумаг со своего стола и бросил ее перед Дэниелом.

— Наслаждайся, — сказал он.

Это была стопка так называемых дохлых дел. Здесь были лишь дела, полученные нами по обычной почте от безумных изобретателей и чокнутых фантазеров. Кроме того, в памяти компьютеров хранилась полученная по электронной почте виртуальная пачка подобных документов.

— О'кей, — простонал Дэниел. — Но читать я их не стану. Мои письма с отказом в этом случае будут гораздо более вежливыми. Все едино ничего ценного там не окажется.

— Ты этого не знаешь, — заметил Джон.

— Перестань. Все это — полное барахло. Только взгляни. — Дэниел постучал пальцем по верхнему документу. — Парень намерен продавать через Интернет сканеры для наблюдения за НЛО.

— Не скажи. Ведь именно из дохлых дел я выудил проект ветряного электрогенератора.

— Вот-вот. И я о том же.

Я понимал, что хочет сказать Дэниел. Джон был страшно горд своей идеей с генератором, однако Джил зарубил ее с порога.

— Во всяком случае, я подхожу к любому проекту без всякой предвзятости, — сказал Джон.

— Вот это меня и пугает, — пробормотал Дэниел. Я попытался сконцентрироваться на работе, но не мог. Когда на тебя нападают со всех сторон, работать невозможно. Вначале меня били Фрэнк и остальные партнеры, а затем — Крэг. Его я мог простить. Что касается Фрэнка, то он прощению не подлежал.

Мы с Фрэнком понравились друг другу с того момента, когда он беседовал со мной перед моим поступлением в «Ревер». Когда я стал сотрудником компании, мы много работали вместе, и он с явным одобрением следил за развитием моих отношений с его дочерью. Со времени свадьбы прошло всего шесть месяцев, но его отношение ко мне уже стало более прохладным.

Фрэнк безумно любил Лайзу и страшно страдал, когда она в четырнадцать лет уехала в Калифорнию, где жила ее мать. Когда Лайза вернулась в Бостон на работу в небольшую фирму, занимающуюся вопросами биотехнологий, дочь и отец много времени проводили вместе. Поначалу я хорошо вписался в их компанию, но положение стало меняться после того, как мы с Лайзой сочетались браком. Приглашения провести с ним уик-энд в его загородном доме на побережье — когда-то довольно случайные и абсолютно неформальные — становились все более и более частыми и настойчивыми. Появляясь у Фрэнка вместе с Лайзой, я ощущал себя незваным гостем. Более того, у меня складывалось впечатление, что он приглашает дочь к себе тогда, когда я (как ему было известно) не мог приехать.

Как бы то ни было, но я мог понять его чувства. С некоторым запозданием до Фрэнка дошло, что он перестанет быть главным мужчиной в жизни дочери сразу после того, как та выйдет за меня замуж. Это его тревожило. Меня, надо сказать, тоже. Мы с Лайзой много работали, и мне хотелось проводить с ней как можно больше свободного времени — сколь бы мало его ни было.

Подозрения Фрэнка о моих отношениях с Дайан положение дела отнюдь не улучшали. К боязни потерять дочь и ревнивому отношению ко времени, которое она проводила со мной, начал примешиваться страх. Отец — и это вполне естественно — опасался, что дочь будет страдать от неверности шалопая-мужа.

Да, я понимал его чувства. Но они мне не нравились. Необходимо с ним поговорить.

Фрэнк находился в своем кабинете. Каждый из партнеров имел собственный офис, причудливо декорированный конгломератом антикварной мебели и самой современной техники. Подобный антураж, по мнению Джила, производит впечатление солидности и богатства. Посетитель, вступая в такой кабинет, должен чувствовать, что имеет дело с процветающей венчурной фирмой. Новейшие компьютеры, старинные гравюры, многоканальный видеотелефон для телеконференций, удобные кожаные кресла и столы темного дерева действительно выглядели весьма достойно.

Когда я вошел, Фрэнк разговаривал по телефону. Увидев меня, он показал на стоящее у стола кресло.

Я ждал. Он продолжал говорить, стараясь не встретиться со мной взглядом. Каждое слово, для придания ему веса, Фрэнк сопровождал энергичным движением руки. Лишь пожатие плеч, движение рук и мимика говорили о еврейском происхождении тестя и делали его похожим на Лайзу. Во всем остальном он выглядел архитипичным протестантом из старинной англосаксонской семьи, в то время как дочь унаследовала основные черты матери: темные волосы, глаза и заостренные черты лица. Его отец, преуспевающий медик, при рождении имел фамилию Кох, которую позже сменил на более звучную — Кук. Сделано это было для того, чтобы полнее слиться с благородным бостонским обществом. Судя по положению сына, папа в этом деле вполне преуспел.

На работе мы относились друг к другу как коллеги или по меньшей мере как партнер и сотрудник.

До сегодняшнего утра.

Фрэнк наконец закончил беседу и обратил внимание на меня.

— Мне хотелось бы поговорить об утреннем совещании, — начал я.

— Здесь не о чем разговаривать. Все было сказано утром.

— Мне кажется, что это не так. За твоим решением стоит нечто большее.

— Ошибаешься. Ты совершил ошибку и получил урок.

— Я знаю, что ты видел меня и Дайан за ужином в ресторане.

Фрэнк наклонился и, глядя мне в глаза, произнес:

— Пойми раз и навсегда, Саймон, твой брак с моей дочерью никак не влияет на мое служебное к тебе отношение. И я категорически протестую против того, что ты пытаешься привнести свои личные проблемы в дела фирмы.

— А что еще мне остается думать? Мы совместно вели этот проект. Что изменилось? Крэг работает великолепно, и все промежуточные этапы работы, как мы убедились, полностью завершены.

— Не могу согласиться с тобой, Саймон. Как я уже говорил утром, ситуация на рынке серьезно изменилась. Кроме того, я стал испытывать сомнения в отношении самого Крэга. Я был обязан оградить фирму от неоправданных затрат. Ведь это все вопрос оценки. Ты оцениваешь ситуацию так, а я иначе. Ты ошибаешься, а я прав. Все. Я больше не желаю продолжать разговор на эту тему.

— Перестань, — сказал я. — Ты мог не соглашаться со мной, но зачем унижать…

— Я сказал, что не желаю продолжать разговор, — повторил Фрэнк и уставился на лежащие перед ним бумаги.

Мне было что сказать. Гораздо больше того, что уже было сказано. Но Фрэнк не желал слушать.

— Ты сейчас не хочешь говорить, но рано или поздно нам с тобой придется поставить точки над i, — сказал я и вышел из кабинета.

Бормоча под нос проклятия, я шагал к своему рабочему месту. В коридоре мне встретилась Дайан.

— Выше нос, — сказала она.

— Не могу. Похоже, я испоганил все, что можно.

— Ничего подобного. Зайди-ка лучше ко мне.

До ее офиса было два шага. Я переступил порог кабинета, и Дайан закрыла за мной дверь. Кабинет Дайан по размерам значительно уступал апартаментам Фрэнка, но выглядел гораздо строже. Сухой, холодный и очень модерновый.

Я тяжело опустился в кресло и прикрыл лицо ладонями. Дайан свободно села напротив меня на кушетку. На ее губах играла улыбка. Сквозь пальцы я видел ее длинные, великолепной формы, ноги. Лайза права. Эта женщина действительно чертовски привлекательна.

— У каждого бывают черные дни, в какой бы фирме он ни работал, — сказала она, — и с этим придется смириться. Все на этом свете приходит и уходит. У тебя было отличное дело с лизингом персональных компьютеров. Пришла очередь дела провального. Теперь все будут следить за тем, как ты себя поведешь. Если сумеешь воспрянуть, ценить тебя станут еще больше.

— Посмотрим, — сказал я. — Да, кстати, благодарю тебя за поддержку.

— Мне показалось, что в твоих словах что-то есть. Поэтому я и высказалась, — улыбнулась она. — А теперь… — Дайан поднялась, подошла к столу и, взяв с него какие-то бумаги, продолжила: — Взгляни на это. Это бизнес-план компании «Тетраком». У них возникла идея новых микроволновых фильтров для сотовых телефонов. Технология на первый взгляд выглядит весьма заманчиво. Фирма находится в Цинциннати, и я намерена провести там четверг и пятницу. Ты сможешь полететь со мной?

Я был готов сразу сказать «да» или «конечно», но мной тут же овладели сомнения. Для двухдневного путешествия с Дайан, пусть совершенно невинного, время было явно неподходящим.

— Боюсь, что ничего не получится, — ответил я. — Мне предстоит серьезная разборка с «Нет Коп».

— Брось. Это же всего полтора дня. Мне хочется, чтобы ты подключился к этому проекту. Из нас, как мне кажется, может получиться отличная команда.

Когда один из партнеров приглашает вас к работе над его проектом, отказываться просто глупо.

— Может быть, поездка в моем обществе является для тебя неприемлемой? — спросила Дайан, бросив на меня быстрый взгляд.

Она стояла рядом с большим письменным столом, в строгом деловом костюме, и являла законченный образ одного из руководителей фирмы, в которой я имею честь работать.

— Нет, почему же, — пролепетал я. — Конечно, нет. Я сделаю все, что надо.

— Вот и отлично. Если преградой является только «Нет Коп», то я переговорю с Джилом. По-моему, нам предстоит заниматься очень перспективным делом.

Я улыбнулся и вышел из кабинета.

— А я видел, как ты проскользнул в офис Дайан, — сказал Дэниел, когда я вернулся к своему столу. — Похоже, что вы вдвоем хорошо проводите время.

— Она просто интересовалась, насколько ты прилежен и стоит ли тебя дальше держать в конторе. Не бойся и продолжай спокойно бездельничать. Я ей ничего не сказал. И не скажу. Обещаю.

— Скажи Дайан, что я готов в личной встрече вне офиса рассказать ей о себе все, — сказал Дэниел, нежно улыбаясь рядам цифр на экране монитора. — В любое время.