Послушай меня

Тринадцать Джейн

Прогнозировались грозы, и Джейн не могла не поглядывать вверх каждые несколько минут, когда темные тучи надвигались на кладбище. Она читала, что худшее место, где можно стоять во время удара молнии, - это холм или под деревом, и именно там они с Фростом сейчас находились, на холме под раскидистыми ветвями японского клена. С этой выгодной позиции они могли наблюдать за скорбящими, собравшимися у открытой могилы Софии Суарес. Несколько месяцев назад, когда София похоронила своего мужа Тони здесь, на этом же кладбище, было ли у нее хоть малейшее подозрение, что она так скоро присоединится к нему? Когда она посещала его могилу и смотрела на эти холмистые лужайки и ухоженные кусты, представляла ли она свою собственную вечность в этом месте?

Отдаленный раскат грома заставил Джейн еще раз взглянуть на облака. Панихида подошла к концу, и у Джейн с Фростом больше не было причин задерживаться здесь. Они высматривали любого гостя, который пришел бы не скорбеть, а злорадствовать или праздновать, но Джейн видела на этих лицах только неподдельную скорбь, и многих из них узнала: доктор Антрим. Медсестры из больницы. Соседи Софии миссис Леонг и Джамал Берд со своей матерью. Не многие подростки удосужились бы прийти на похороны соседа средних лет, но Джамал был там, мрачно одетый в черное, за исключением ярко-синих кроссовок Nike.

— “Дождь начинается. На сегодня заканчиваем? ” спросил Фрост.

— “Погоди, доктор Антрим идет сюда”.

Антрим помахал рукой, направляясь к ним в сопровождении стройной молодой женщины, которая шла, опираясь на трость. — “Я надеялся поговорить с вами”, - сказал он. — “Нам всем интересно, есть ли какие-нибудь новости по этому делу”.

— “Мы делаем успехи”, - только и сказала Джейн.

— “У вас есть какие-нибудь идеи, кто...”

— “Боюсь, пока нет”. Она посмотрела на молодую женщину, стоявшую рядом с ним, кончик ее трости погрузился в мокрую траву. Ее черные как смоль волосы, подстриженные в стильную прическу боб, разительно контрастировали с бледной кожей. У нее была призрачная бледность человека, который долгое время не выходил на улицу. — “Это ваша дочь, Эми?”

— “Да”. Антрим улыбнулся. — “Она наконец-то встала на ноги. Хотя эта трава - не самое легкое место для ее прогулок.”

— “Я не могла не прийти”, - грустно сказала Эми. — “Она так хорошо заботилась обо мне в больнице, а я так и не поблагодарила ее по-настоящему”.

— “Она провела две долгих недели в больнице”, - сказал Антрим, улыбаясь своей дочери. — “Первые несколько дней ей пришлось совсем нелегко, но Эми - боец. Возможно, сейчас она так не выглядит, но это так". Он повернулся к Джейн. — “Они так и не поймали водителя, который сбил ее, и прошло уже несколько недель с тех пор, как мы получали последние новости от полиции. Может быть, вы могли бы..."

— “Папа”, - сказала Эми.

— “Ну, она ведь может хотя бы проверить, не так ли?”

— “Я позвоню следователю и узнаю, есть ли какой-нибудь прогресс”, - сказала Джейн. — “Но прошло уже столько времени, я бы не стала особо надеяться”.

Гром пророкотал уже близко.

— "Дождь начался", — сказала Эми. — "А мама нас ждет".

— "Верно. Она, наверное, нас уже потеряла". Он раскрыл зонт и поднял его над головой дочери. — «Надеюсь, вы оба тоже придете», — сказал он Джейн и Фросту.

— "Куда?" — спросила Джейн.

— "К нам домой. Мы устраиваем обед для всех, кто знал Софию. Готовкой занималась моя жена, а это значит, что еды хватит на целую армию. Пожалуйста, приходите».

Что-то внезапно привлекло внимание Джейн. Это была одинокая фигура вдалеке. Мужчина стоял среди надгробий и наблюдал за ними.

«Доктор. Антрим, — сказала она. — Вы знаете того человека?"

Он повернулся, чтобы посмотреть в том направлении, куда она указывала. — "Нет. А должен?"

— "Кажется, мы его очень заинтересовали".

Теперь Эми тоже повернулась посмотреть. — «О, этот человек. Мы недавно поболтали с ним, за воротами. Я думала, что знаю его по университету, но теперь я в этом не уверена».

— "Что он тебе сказал?"

— «Он спросил, не на похороны ли я пришла».

— "Он спрашивал конкретно о похоронах Софии?"

— "Не думаю… вернее сказать, я не помню."

— “ Извините нас, ” сказала Джейн. “Мы собираемся перекинуться с ним парой словечек”.

Она и Фрост направились к мужчине, шагая размеренным шагом, чтобы не напугать его. Он повернулся и пошел прочь.

“Сэр?” - позвала Джейн. “Сэр, мы хотели бы поговорить с вами”.

Шаг мужчины ускорился до бега трусцой.

— “О черт. Думаю, он собирается сбежать от нас,” - сказал Фрост.

Они бросились за ним, пробегая мимо надгробий и мраморных ангелов. Капли дождя брызгали лицо Джейн и заволакивали глаза, превращая пейзаж в размытое зеленое пятно. Она моргнула, и ее добыча снова появилась в поле зрения. Теперь он бежал во весь опор, обогнул увитый плющом склеп и помчался по тропинке, прорезающей лес.

Кровь пульсировала, дыхание участилось, Джейн побежала за ним в лес, и ее ботинки внезапно заскользили по мокрым листьям. Словно потерявшая равновесие фигуристка, она заскользила по каменным плитам, и шлепнулась на задницу с такой силой, что удар отозвался в позвоночнике.

Не останавливаясь, мимо нее пронесся Фрост.

Копчик пульсировал, штаны испачкались в грязи, Джейн вскочила на ноги и последовала за своим напарником. Когда она догнала его, он остановился и лихорадочно осматривал лес. Путь впереди был пустынным, тропа была окружена густым кустарником. Их добыча ускользнула.

Гром прогрохотал прямо над головой, и вот они снова стоят в самом худшем месте, где может ударить молния: под деревом.

— "Как, черт возьми, мы его упустили?" - сказала Джейн.

— «У него было слишком много форы. Должно быть, он где-то сошел с тропы». Он посмотрел на нее. — "Ты в порядке?"

— "Ага." Она стряхнула грязь со своих штанов. «Дерьмо, я их только купила».

Треснула ветка, громко, словно винтовочный выстрел.

Джейн повернулась на звук и увидела густую стену рододендронов. Она взглянула на Фроста, и, не говоря ни слова, они одновременно вытащили оружие. Она не знала, кто был этот человек и почему он убегал от них, но бегство - это то, что ты делаешь, когда боишься. Или виновен.

Она делала ставку на виновность.

Она заметила просвет в стене кустарника и осторожно пробралась сквозь него, но оказалась в ловушке удушающей зелени. Прогремел гром, и крупный дождь застучал по листьям, сотрясая их, как орудийные выстрелы. Она продолжала двигаться вперед, продираясь сквозь влажные джунгли и смаргивая капли дождя. Туча комаров поднялась с земли и облепила ее лицо. Отмахнувшись от них, она слепо двинулась вперед.

Из-за кустов донесся треск еще одной ломающейся ветки. И лязг металла.

Джейн нырнула сквозь очередную путаницу ветвей и прорвалась на другую сторону, подняв оружие. Она столкнулась лицом к лицу с мужчиной, вооруженным парой садовых ножниц. Мужчиной, который смотрел на нее с выражением крайнего ужаса. Он уронил ножницы для стрижки живой изгороди и поднял обе руки вверх. Одним взглядом Джейн заметила его дождевое пончо и рабочие ботинки и увидела кучу обрезанных веток в заднем отсеке квадроцикла.

Садовник. Я чуть не застрелила садовника.

— “Извините”, - сказала она и убрала оружие в кобуру. — “Мы из полиции. Все в порядке. Это...

— “Риццоли!” - крикнул Фрост. — “Он там!”

Она обернулась и успела мельком увидеть, как человек, за которым они гнались, исчез за воротами кладбища. Теперь он был вне их досягаемости, слишком далеко, чтобы они могли его поймать.

— “Эм... могу я теперь их опустить?” - спросил садовник, все еще держа руки поднятыми над головой.

— “Да”, - сказала Джейн. — “И, может быть, вы сможете нам помочь. Тот человек, который только что выбежал за ворота, вы знаете, кто он?”

— “Нет, не думаю”.

— “Когда-нибудь видели его раньше?”

— “Я не разглядел его лица...”

Джейн вздохнула и повернулась к Фросту. — “Возвращаемся к исходной точке”.

— “... но он может быть на видео”.

Внимание Джейн снова переключилось на садовника. — ”Каком видео?"

— “Жаль, что нам вообще нужны такие камеры, но увы, таков мир в наши дни. Никто больше не уважает частную собственность, как в былые времена, когда я рос”, — сказал директор кладбища Джеральд Хаас, который, безусловно, был достаточно взрослым, чтобы помнить мир таким, каким он был когда-то - или каким он думал, что он был. Он осторожно опустился в кресло и включил компьютер. Как и приемная морга, кабинет директора был обставлен со вкусом, выдержан в спокойных пастельных тонах, а на стенах висели цитаты в рамках.

Важна не длина жизни, а ее глубина.

— Ральф Уолдо Эмерсон

Ибо жизнь и смерть едины, как едины река и море.

— Халиль Джебран

Также на стене висела карта растянувшегося на 250 акров участка, дорожки которого были названы в честь цветов и деревьев: Лавандовый Путь. Гибискус Лейн. Озеро Магнолия. Как будто эти земли были засажены садами, а не бренными останками людей.

Артритными руками Хаас неуверенно управлял компьютерной мышью, но каждое движение, каждый щелчок занимало мучительно много времени. Джейн подумала о проворных пальцах Джамала Берда, печатающих с головокружительной скоростью юности, и ей пришлось заставить себя набраться терпения, наблюдая, как скрюченная рука Хааса прокручивает и щелкает, прокручивает и щелкает.

— “Может быть вам помочь, сэр?” - спросил Фрост, вежливый, как всегда, без намека на нетерпение, от которого изнемогала Джейн.

— “Нет, нет. Я знаю эту систему. Просто мне нужно некоторое время, чтобы вспомнить, как это делается...”

Еще одна прокрутка. Ещё щелчок.

— “Вот и оно.”

На экране компьютера появилось забрызганное дождем изображение. Это была зона высадки пассажиров у входа на кладбище.

— “Это камера видеонаблюдения у наших главных ворот, на южной стороне”, - сказал Хаас. — “Она установлена прямо над аркой, и записывает всех, кто входил и выходил этим утром”.

— ” А как насчет северного входа? - спросила Джейн, указывая на карту на стене. — “Там тоже есть камера?”

— “Да, но этим входом пользуются только наши сотрудники. Эти ворота постоянно заперты, и для входа требуется кодовый ключ. Так что посетитель не мог войти таким образом.”

— “Тогда давайте просто посмотрим видео с главного входа”, - сказала Джейн. — “Поскольку мы знаем, что именно так он и ушел”.

— “За какой промежуток времени вы хотите посмотреть записи?”

— “По словам нашего свидетеля, мужчина вошел на территорию незадолго до начала поминальной службы. Так что начните с половины десятого.”

И снова скрюченная рука потянулась к мыши. В профессии Хааса не было необходимости быть быстрым. Мертвые терпеливы.

Прокрутка. Щелчок.

— “Вот”, - сказал он. - Сейчас девять тридцать.

На записи было видно, что дождь еще не начался, и тротуар все еще был сухим. Кроме пролетевшей мимо птицы, в кадре ничего не двигалось.

— “Пятьдесят лет назад, когда я рос, мы, дети, уважали мертвых. Нам и в голову бы не пришло рисовать граффити на кладбищенской стене или переворачивать надгробия. Вот почему нам пришлось установить эти камеры. Неудивительно, что мир разваливается на части.”

"Скорбь каждого поколения", - подумала Джейн. Мир разваливается на части. Так говорила ее бабушка. Это то, что до сих пор говорил ее отец. И в один прекрасный день она, вероятно, скажет это своей собственной дочери Реджине.

Ее внимание оживилось на отметке 9:35, когда у обочины остановился серебристый седан. Пожилая пара выбралась наружу и медленно прошла через ворота, держась за руки.

— «Это просто Санторо", — сказал Хаас. «Дочь привозит их сюда каждую неделю, чтобы навестить сына. Он похоронен на Сирень-лейн. Смотрите, дочка отъехала припарковать машину, но с минуты на минуту появится с цветами".

Через несколько мгновений, как он и предсказывал, в поле зрения появилась женщина державшая вазу с розами, и прошла за родителями через ворота.

— «Это самые печальные наши посетители», — сказал Хаас. — «Я имею в виду, что любая смерть печальна, но когда ты теряешь ребенка…»

— Как погиб их сын? — спросил Фрост.

«Они не любят об этом говорить, но я слышал, что это была передозировка наркотиками. Это случилось много лет назад, когда ему было всего тридцать с небольшим. И вот, прошло уже столько лет, а они по-прежнему приходят раз в неделю, как часы. У нас всегда наготове гольф-кар, чтобы отвезти их к могиле”.

В 9:40 появилась пара знакомых фигур: Джамал и его мать. Затем, несколько минут спустя, прибыли несколько медсестер из больницы Пилигрим, все вместе.

— “У нас здесь тоже бывает довольно много туристов”, - сказал Хаас.

— “Здесь похоронен кто-то знаменитый?” - спросил Фрост.

— “Они приходят посмотреть на посадки. Этому кладбищу почти сто лет, и здесь растут несколько таких старых деревьев, каких вы больше нигде во всем Бостоне не найдете. У вас была возможность увидеть наши сады?”

— ”Даже слишком близко", - сказала Джейн, думая о своей битве с рододендронами. И о своих испачканных грязью штанах.

— “Садовые туристы обычно появляются во второй половине дня, но из-за дождя сегодня они вряд ли придут. Садоводы, как правило, очень добропорядочны, поэтому я рад их видеть. Мы всех посетителей встречаем с гостеприимством, если они хорошо себя ведут”.

На экране синий "Мерседес" подъехал к обочине, и стройная женщина с короткими черными волосами осторожно вышла с пассажирской стороны, держа трость. Эми Антрим. Когда ее отец отъехал, чтобы припарковать машину, она ждала у входа, прислонив голову к дереву.

Вот тогда-то и появился этот человек. Он налетел на Эми так внезапно, что она, казалось, не заметила его, пока он не оказался прямо рядом с ней.

— ”Наш человек в плаще", - сказал Фрост.

Эми и мужчина теперь разговаривали друг с другом, и что бы он ни сказал Эми, казалось, ее это не обеспокоило. Он стоял спиной к камере, так что единственное лицо, которое они могли видеть, было лицо Эми, и она улыбалась. Казалось, ее не встревожило, что он стоял так близко, наклонившись над ней словно стервятник, готовый нанести удар. Внезапно он повернулся и поспешил прочь, опустив голову, когда проходил через кладбищенские ворота. Все, что они могли видеть на камеру, - это его макушку, его редеющие волосы неизвестного оттенка каштанового.

Теперь в кадр вошел доктор Антрим с зонтиком в руках. Может быть именно его появление и отпугнуло этого человека? А если бы Антрим не прибыл, что могло бы произойти дальше?

— “Что сейчас произошло между ними?” - спросила Джейн. — “Что, черт возьми, все это значит?”

— “Как будто он ждал ее. Ожидал, что она появится, ” сказал Фрост.

Телефон Фроста просигналил о текстовом сообщении. Когда он вытащил его из кармана, Джейн сделала резервную копию записи до первого появления этого человека. Действительно ли он ждал Эми, или они придавали слишком большое значение невинному общению? И почему нацелились именно на Эми Антрим?

— “А вот это интересно”, - сказал Фрост, уставившись в телефон.

— «Что там?»

— “Мы получили данные с того одноразового телефона”.

— “Мы уже знаем, кому он принадлежит?”

— "Нет. Но у нас есть журнал вызовов. На одноразовый телефон поступил один входящий звонок от Софии Суарес...”

— “О котором мы знаем”.

— “А также с него было сделано два исходящих звонка. Оба были на прошлой неделе, и оба отправились в одну и ту же резиденцию в Бруклине.” Он протянул свой телефон. — “Посмотри, чье имя указано на счете”.

Она уставилась на имя на экране. Майкл Антрим, доктор медицинских наук.