Посреди земли

ПРЕДИСЛОВИЕ

Новелла, охарактеризованная так известным венгерским писателем Ласло Неметом, является как раз тем жанром, в котором венгерская проза на протяжении XX века наиболее успешно оспаривает пальму первенства у поэзии, традиционно главенствующей в венгерской литературе.

Художники слова первой половины столетия, периода наибольшего расцвета венгерской малой прозы, вписали немало блестящих страниц в историю новеллистики, многогранно и достоверно отобразив в своем творчестве реальность буржуазно-аристократической Венгрии с ее историческими и социальными аномалиями и противоречиями, человеческими драмами и конфликтами. Из всех прозаических жанров именно в новелле нашли наиболее яркое отражение революционные события 1919 года, борьба венгерского рабочего класса против хортистской деспотии и антифашистские настроения прогрессивной венгерской интеллигенции. Беспощадно реалистические, проникнутые социальным протестом рассказы Жигмонда Морица и лаконичные, но страстно обличающие бесчеловечность буржуазного мира новеллы Лайоша Надя, острые гротескно-сатирические произведения Фридеша Каринти и лирическая, причудливо ассоциативная, опровергающая привычные представления о новелле проза Дюлы Круди — таковы основные элементы богатой литературной традиции, питающей современную венгерскую новеллу.

В литературе социалистической Венгрии имеется немало прозаиков, чьи наибольшие творческие достижения связаны с трудным, но прекрасным искусством малого жанра. В «капле» новеллы, может быть, не столь широко, как в эпическом море романа, но зато с большей интенсивностью отразили они переломные события последних тридцати с лишним лет, глубокие перемены в судьбе и сознании человека новой общественной формации. Среди признанных мастеров новеллы такие писатели старшего поколения, как Эндре Иллеш, Эмиль Коложвари Грандпьер, Бориш Палотаи, Лайош Мештерхази, Эндре Веси, а также многие представители поколения, вступившего в литературу в 50-е годы: Эржебет Галгоци, Ференц Шанта, Карой Сакони, Дёрдь Молдова, Эндре Фейеш. Многие их произведения известны советским читателям из периодически издающихся у нас сборников венгерской новеллы, журнальных публикаций, а также антологии венгерского рассказа, вышедшей в серии «Библиотека венгерской литературы»[1].

Предлагаемый сборник значительно расширяет наши представления о современной венгерской новелле: около половины его авторов, прежде всего — молодые, пока что совсем или почти неизвестны советскому читателю. В книгу включены произведения писателей различных поколений и творческих индивидуальностей. Здесь и старейшины венгерского литературного цеха (Э. Коложвари Грандпьер, Б. Палотаи, И. Болдижар), и те, кому едва исполнилось тридцать (М. Вамош, С. Эрдёг). Вместе с тем новеллы, публикуемые в этом сборнике, объединяет одно качество: написанные преимущественно во второй половине 70-х годов, они передают дух и проблемы нашей современности, отражают творческие поиски, характерные для всей венгерской литературы последнего десятилетия.

Современную венгерскую прозу отличает интенсивный поиск новой проблематики, расширение границ изображаемой действительности, обновление и усложнение художественной формы. Перемены в литературе вызваны прежде всего крупными сдвигами в жизни венгерского общества, переходом его к более высокой и сложной стадии социалистического развития. Обновление экономического механизма и расширение социалистической демократии, быстрый рост уровня жизни и потребления, технический прогресс и урбанизация, изменившая образ жизни значительной части населения страны, — эти процессы, не все и не всегда однозначно позитивные, чрезвычайно сложные в своих взаимодействиях, обусловили постановку в литературе новых вопросов социально-этического и философского плана. Если лучшие достижения венгерской прозы 60-х годов (как, например, известные у нас «Двадцать часов» Ф. Шанты и «Пьяный дождь» Й. Дарваша) были связаны главным образом с отображением драматических конфликтов, порожденных борьбой за утверждение социализма на венгерской земле, то в 70-е годы (а точнее, уже с конца 60-х) вектор писательских поисков заметно переместился в плоскость морали, приобретающей в современном социалистическом обществе значение все более важного регулятора отношений между людьми, их поступков и внутренних побуждений.

Пристально анализируя формирование человеческих характеров в условиях обыденной, повседневной жизни, Э. Галгоци, А. Кертес, А. Йокаи и многие другие современные писатели исследуют возможности содержательной, осмысленной жизни, направляют критическое острие своих произведений против всего, что препятствует укреплению принципов новой морали.

Свидетельством возросшей социальной чувствительности венгерской прозы в 70-х годах является новый расцвет социографии (традиционного для венгерской литературы художественно-публицистического жанра, совмещающего элементы очерка и эссе). Лучшие книги этого жанра («Город в вечернем свете» Т. Бараня, «Социализм под камышовой крышей» Э. Галгоци, «История: вид снизу» Ш. Ласло-Бенчика, «Обвеянные паровозным дымом» Д. Молдовы) дают документально точную и вместе с тем художественно полноценную картину жизни различных слоев венгерского общества: рабочих коллективов, сельскохозяйственных артелей, интеллигенции.

Наряду с произведениями, отражающими главные тенденции, конфликты и свершения нашего времени, осуществляющими «нравственную диагностику» современного общества и тем самым непосредственно вмешивающимися в жизнь, в венгерской литературе последнего времени заметно усилилась и проза интеллектуально-философского звучания. Авторы произведений этого типа — чаще всего на историческом или автобиографическом материале — с позиций социалистического гуманизма исследуют более общие вопросы человеческого бытия: их волнуют отношения человека и истории, место человека в современном мире, перспективы и возможности дальнейшего развития цивилизации, закономерности человеческого поведения. К интеллектуально-философской прозе последнего десятилетия относятся книги «В ладье Харона» Д. Ийеша, «Милый бопер» и «Воображаемый репортаж с американского поп-фестиваля» Т. Дери, а также произведения И. Эркеня, Ф. Шанты, Д. Хернади, М. Шюкешда. Этих писателей отличает склонность к художественному поиску, использование условных форм изображения, элементов эссе, параболы, гротеска.

Расширение диапазона разрабатываемых литературой тем и животрепещущая важность решаемых вопросов, освоение более гибких и емких изобразительных средств характеризует и развитие современной венгерской новеллы. Настоящий сборник, не отражая, разумеется, всего многообразия этого жанра, дает нам представление о том, какие главные проблемы — общественные и творческие — волнуют сегодня венгерских писателей.

Т. Бараня, Э. Галгоци, А. Йокаи, Ш. Раффаи и многих других авторов сборника, исследующих в своих произведениях формирование новых социалистических отношений, духовный климат общества, тревожат проявляющиеся на фоне крупных общественных достижений симптомы мещанства и потребительской психологии, меркантильной расчетливости и приспособленчества, иными словами — разрыв, наблюдающийся подчас между темпами общественного развития и моральным прогрессом. Конфликты и противоречия, порождаемые этими явлениями, зачастую не менее драматичны, чем классовые антагонизмы недавнего прошлого. К трагическим последствиям приводит преступное малодушие владельца частной мастерской, бросающего на дороге сбитого им человека («Непогодь» Т. Бараня), равно как и душевная заскорузлость преуспевающих супругов Леваи, выселяющих в полуразвалившийся дом ставшую лишней и ненужной им старую мать, подобно тому как в доисторические времена примитивные северные племена избавлялись от стариков, высаживая их на плавучие льдины («Плавучая льдина» Э. Галгоци). «В конце концов, преступления совершено не было… закона, обязывающего любить свою мать, не существует», — с горечью замечает один из персонажей новеллы Э. Галгоци. Но кроме законов, — напоминают эти произведения, — существуют еще совесть, человеколюбие, порядочность, моральная ответственность. Именно эти нравственные истины руководят поступками Эмеке, дочери Леваи, порывающей со своими родителями. О них напоминает взрослым и юный герой из рассказа Э. Коложвари Грандпьера, попадающий во время летних каникул в проектный институт, где группа сотрудников, в ущерб государственным, с примерным усердием работает над левыми заказами («Мальчик на лето»).

Внутренняя вовлеченность в события окружающего мира, нацеленность на эмоциональную мобилизацию читателя и строгость художественных средств — отличительные особенности этих новелл.

Ярким и богатым материалом, почерпнутым из повседневной жизни венгерского общества, привлекают к себе произведения Анны Йокаи. Ее внимание сосредоточено на нерешенных и волнующих проблемах человека большого города, его семейных, дружеских и социальных связях. В новелле «Пирамида», интересной своей «многоэтажной» композицией, писательница на примере людей с различными жизненными целями и интересами — семьи интеллигентов, бывшей аристократки, консьержки и рабочего-строителя — показывает, какие причудливые, подчас гротескно-сатирические формы могут принимать человеческие отношения, отягощенные пережитками прошлого.

«Мы живем в такое время, когда части света поворачиваются лицом друг к другу, когда мир становится все более открытым», — признается в одном из интервью Ференц Каринти. Ощущение открытости современного мира действительно одна ив характерных черт творческой индивидуальности Каринти, запечатлевшего в своих новеллах и путевых зарисовках многие его уголки. Внимание писателя очень часто привлекает судьба его соотечественников — венгров, в разное время и по разным причинам навсегда покинувших родную страну. О выходцах из Венгрии, поселившихся в далекой Австралии, но не нашедших там новой родины, об их горьких раздумьях повествует и публикуемая в этом сборнике радиопьеса Ф. Каринти «Коралловый риф».

Ироническое и гротескное видение мира присуще таланту Иштвана Эркеня, известного у нас и во многих других странах мира прежде всего своей пьесой «Семья Тотов» и «рассказами-минутками» — юмористическими, драматическими, гротескными микроновеллами, вмещающимися в несколько десятков строк. Произведения Эркеня отличает вера в деятельные силы человека. Ситуации его новелл, при всех их необычности и парадоксальности, всегда конкретны и жизненны. Герои Эркеня (как, например, герой новеллы «Мечери дает интервью») заставляют читателя задумываться над тем, какими средствами мир, в котором мы живем, можно сделать более пригодным для нормальной, достойной человека жизни.

Сложна и неоднозначна новелла «Посреди земли» Кароя Сакони, известного прозаика и драматурга. Подчеркнуто реалистичное, с просторечными оборотами и бытовыми подробностями повествование тетушки Веронки о неожиданном визите к ней ее племянницы служит лишь оболочкой, в которую облечена символическая притча. Детали и частности имеют здесь смысловую функцию, они подчеркивают, символизируют два мироощущения, две жизненные позиции: крестьянской женщины, жизнь которой, ничем особенным не примечательная, наполненная привычными заботами и хлопотами, олицетворяет простые, но очень важные ценности бытия, и молодой художницы Эдит — смятенной, потерявшей уверенность в правильности своей жизни, испытывающей безотчетный страх перед «западней» комфортного существования и обывательского благополучия, состоящей в разладе с собой и с миром. Именно осознания «простых ценностей жизни», ясного понимания черного и белого, добра и зла, полезного и вредного недостает героине новеллы для обретения душевного равновесия и гармонии с окружающим миром, для того, чтобы ощутить себя уверенно стоящей посреди земли.

В творчестве Дюлы Хернади значительное место занимают проблемы современной науки, разумного использования ее возросших возможностей, полемика с идеями техницизма. Не случайно многие его произведения написаны с использованием подлинных или вымышленных протоколов, научных статей, газетных сообщений или — как публикуемая в сборнике новелла «Парадокс времени» — вырастают из оригинальной научно-фантастической идеи.

Рубеж 60—70-х годов был отмечен в венгерской прозе своего рода «поколенческим взрывом»: выступлением многочисленной группы талантливых молодых писателей, принесших в литературу свежие краски, беспокойное и вместе с тем требовательное и критическое отношение к действительности. Ныне это уже вчерашние молодые — авторы зрелых романов и сборников рассказов. Трое из них представлены на страницах этой книги. Новелла Миклоша Вамоша «Долги» — в форме дневниковых записей писателя — остроумно и иронически передает ощущение постоянного цейтнота, испытываемого героем в круговороте повседневной жизни. Йожеф Балаж в новелле «Тени отчего дома» пишет о жизни современной венгерской деревни, показывает через восприятие своего героя — молодого ученого, приезжающего в родное село, чтобы навестить родителей, — какие изменения происходят сегодня во взглядах и психологии крестьян.

Крестьянская тема не исчерпана в современной венгерской литературе произведениями таких ее мастеров, как Петер Вереш и Ференц Шанта, Имре Шаркади и Эржебет Галгоци. Новые поколения открывают в ней иные возможности и ракурсы изображения человеческой души. В этом убеждает и лирическая новелла «Море и чайка» молодого прозаика Сильвестера Эрдёга, сумевшего на нескольких страницах, написанных в раскованной форме внутреннего диалога, с большой психологической достоверностью изобразить и внутренний мир пожилых супругов, впервые в жизни отправляющихся на отдых к морю, и заботы и волнения их сегодняшнего дня, и историю их жизни на протяжении последних тридцати лет.

Венгерская новеллистика, имеющая замечательное и богатое прошлое, развивается сегодня под знаком растущего внимания к стремительно меняющейся действительности, соединяя в своей палитре многие и разные краски, необходимые для всестороннего запечатления духовного мира современника, его помыслов и свершений. Следуя по этому пути, венгерские художники слова добились значительных достижений. В том, что это действительно так, пусть убедят читателя сами произведения, включенные в эту книгу.

В. Середа.