Посвящается вам

Шарманка старая крутилась,

катилось жизни колесо.

Я пил вино за вашу милость

и за минувшее за все.

За то, что в прошлом не случилось

на бранном поле помереть,

а что разбилось — то разбилось,

зачем осколками звенеть?

Шарманщик был в пальто потертом,

он где-то в музыке витал.

Моим ладоням, к вам простертым,

значенья он не придавал.

Я вас любил, но клялся прошлым,

а он шарманку обнимал,

моим словам, земным и пошлым,

с тоской рассеянной внимал.

Текла та песня как дорога,

последних лет не торопя.

Все звуки были в ней от бога —

ни жалкой нотки от себя.

Но падали слова убого,

живую музыку губя:

там было лишь одно от бога,

все остальное — от себя.