Потанцуй со мной

Но первый серьезный секс случился с парнем. Настоящее влечение было к мужчинам: парни с гладкими животами и конусообразными торсами. С девушками Эд имитировал, а неподдельной страстью были и оставались твердые бедра и упругие задницы. Члены, что свисали над нежным мешочком из яичек. Плоские соски и жилистые шеи. Широкие плечи и острые, а не сладкие на вкус рты.

Находясь в студии среди всего этого подросткового эстрогена, каким-то образом он снова вернулся к тому внутреннему подростковому конфликту, и внутри всколыхнулось чувство паники от разоблачения. Разоблачение, что он «грязный» ребенок из плохой части города, разоблачение, что он парень, который хочет член, когда должен быть счастлив с киской. Это было глупо, ведь он закончил со всем этим много лет назад, но теперь, стоя перед дверью балетного класса, ему казалось, что с тех времен ничего не изменилось.

Еще одна стайка учеников пролетела мимо. Эд направился в комнату, где, по словам Мэгги, должен был находиться Лори. Он пересек дверной проем, заглянул в щель между шторами, пытаясь понять, что такое «балетный класс». Сначала Эд ничего не увидел, но затем в поле зрения попала девушка: еще одна танцовщица, но старше тех, за которыми ранее он наблюдал в коридоре. Длинноногая девушка прыгнула как газель, остановилась, поднялась на пуанты и изящно повернулась.

— Нет, Келли, — сначала раздался знакомый голос, а затем Лори подошел к девушке.

Увидев его, Эд почувствовал, как во рту становится сухо.

Лори был в лосинах. Ранее, на занятиях по танцам, Эд уже видел в его в гладких черных брюках, узких, но не обтягивающих. А на уроки по аэробике Лори облачался в беговые шорты. Но сегодня на нем были лосины. Белые обтягивающие лосины, и, Господь, спаси и сохрани, это единственное, что было на Лори южнее пояса — ни танцевального купальника, ничего поверх лосин, ничего похожего даже на белье Супермена. Сверху — футболка очень яркого королевского синего цвета, но… Черт! Лосины!

Неужели никто никогда не говорил Лори, что лосины на нем смотрятся на грани непристойности? Не то, чтобы Эд возражал… Но, Господи.

Кстати, говоря об упругих задницах. И бедрах. Эд отверг прежние мысли о тощем Лори теперь, когда внимательно его осмотрел — практически подвергнув того рентгену, — признался себе: на самом деле у Лори было мясо на костях. Довольно симпатичное подтянутое мясо. Ноги, руки, пресс — он был хорош. Это был действительно превосходным образцом соблазнительного тела. Лори повернулся лицом к двери, поднялся на носки и опустился. Эд посмотрел на выпуклость в паху Лори.

По-настоящему «вкусное» мясо.

Почувствовав жар, Эд отошел от двери.

Он направился к замеченному ранее питьевому фонтану у стены ближе к мужской раздевалке, сделав большой глоток, оперся рукой о стену, глядя невидимым взглядом в слив, пытаясь собраться силами. Но не вышло. Сначала — ретроспектива в юность, а теперь — всепоглощающие мысли о Лори в обтягивающих лосинах… Он гадал, как снова посмотрит в глаза этому мужчине, не представляя, как эластан облегал его бедра словно вторая кожа и вспоминая, как та же ткань очертила член Лори. Может виноват белый цвет? Может из-за него вид паховой области Лори так сильно взволновал его? Эд не понимал. Он списал со счетов Лори из-за его женственности, и в лучшем случае, он мог быть просто славным парнем, с которым Эд мог бы общаться, возможно, для разнообразия, даже заняться сексом. Но теперь в голове Эда Лори не ассоциировался с «нелепым идиотом из спортзала» или даже с «приятным парнем, который учит танцевать». Теперь Лори — мужчина с упругой задницей, твердыми бедрами и выпуклостью в паху. Перевозбужденный мозг Эда услужливо сгенерировал образ: он на танцполе на коленях, и Лори, одетый только в лосины, подходит к нему. Эд жадно смотрит на внушительную выпуклость в паху Лори, затем зарывается носом в промежность, а Лори кладет руку на его затылок. Протянув руку, он цепляет пояс белых лосин, тащит вниз и стонет от удовольствия, когда направляет свой возбужденный член в нетерпеливый рот Эда…

Моргнув, Эд наклонился над фонтаном, и ледяная вода ударила в лицо.

Он протер руками кожу. Выпрямившись, уставился на плакат над питьевым фонтаном, пытаясь сконцентрироваться на нем, чтобы успокоиться. Затем понял, на что смотрит. Он забыл о Лори и его лосинах, забыл обо всем, он просто смотрел.

Это был рекламный балетный постер, в центре которого красовался Лори Паркер. Как ни странно, хоть он был в лосинах, они не выглядели такими непристойными, как в реальности. На плакате ничего не казалось непристойным. Лори сиял под светом софитов как бог; фотограф поймал его в прыжке, мускулистые бедра выпирают, да, но… боже. Это так прекрасно! Он выглядел как произведение искусства. Все эти изгибы, и линии, и свет, и тени — потрясающе. Это был он, Лори. Внизу плаката Эд увидел надпись «Джоффрей Балет 2001: Лёгкий дождь».

Это на самом деле был Паркер, и он был прекрасен. Никогда прежде Эд не видел ничего более красивого.

— О, не смотри на это.

Эд вздрогнул и обернулся… и вот он из плоти и крови, и все еще в белых лосинах. На лбу блестели капли пота и эротично стекали по шее, исчезая над ключицей и под вырезом футболки. Но Лори не смотрел на Эда — только на постер, он пристально смотрел на постер.

— Мэгги не сноб, но настаивает на этом постере. — Лори поморщился, вытирая шею полотенцем. — Это даже не настоящая афиша, для представления использовали другую. Администрация решила, что эта версия слишком минималистична. Но Мэгги нашла его в коробке с вещами, и теперь вот это висит здесь.

Эд не понял ничего из того, что сказал Лори. Поэтому ухватился за очевидное.

— Ты танцуешь балет, а? — спросил и внутренне поморщился. Боже, это прозвучало глупо.

«И с чего это, — подумал он, — мне вдруг не хочется выглядеть глупо перед Лори?»

Лори, казалось, не заметил.

— Балет, джаз, чечетка и все, что между ними. Кроме ирландских танцев. — Лори положил руки на бедра и смерил Эда взглядом. — Полагаю, учитывая твое умение удивлять меня, сейчас ты скажешь, что тоже выступал, и ты кто-то типа Фреда Астера?

Эд усердно пытался не опускать взгляд ниже талии Лори.

— Нет. К сожалению, только бальные танцы время от времени.

Лори снова вытер лицо полотенцем и перекинул его через плечо.

— Кстати, говоря о бальных танцах, ты готов?

— Конечно, — пытаясь звучать круто, ответил Эд.

— Прекрасно. Дай мне несколько минут, и я тоже буду готов. — Лори наклонился к фонтану и сделал большой глоток воды, затем выпрямился, вытирая губы. — Нужно переодеться. Не хочешь подождать меня в малой студии?

Переодеться. Значит, Лори не будет танцевать в лосинах. Эд признал, что это к лучшему.

Да, к лучшему.

Снова возник в голове образ Лори на его коленях, и при воспоминаниях о твердом члене Лори под белой тканью его собственный член начал неумолимо наливаться жаром.

— Эд? — перед ним нависло озабоченное лицо Лори. — Ты в порядке?

Эд моргнул.

— Да. Все окей.

— Ладно.

Лори с сомнением посмотрел на него и кивнул на дверь в раздевалку.

— Я скоро вернусь.

«И сними эти белые лосины!» — мысленно взмолился Эд.

…Оголить его твердые бедра и эрегированный член, прикоснуться к ним, скользя руками по коже…

— Эд! — на этот раз Лори сжал его плечо.

…Чтобы опустить Эда на колени…

Очередная группа девушек появилась из раздевалки, прервав плотские фантазии, и он резко дернулся и прочистил горло.

— Я в порядке. Хорошо. Подожду тебя внутри.

Он отвернулся от Лори и направился в студию. Эд поймал пристальный взгляд Мэгги из кабинета, но проигнорировал, желая выбраться туда, где сможет побыть в одиночестве. Он захлопнул дверь с большей силой, чем было необходимо. Затем прислонился к двери, закрыл глаза и глубоко вздохнул. Попытался еще раз подумать, почему у магазина название «Вторник утром», что может происходить утром во вторник. Никаких шансов, что это можно понять. Как бы ни пытался, его мозг все время возвращался к Лори в его чертовых белых лосинах.

***

— Итак, — спросил Лори, — какие танцы ты еще знаешь?

Они сидели на табуретах друг напротив друга рядом со звуковой системой. В раздевалке Лори спорил сам с собой, что именно должен надеть — он не взял с собой одежду для занятий танцами. Все его мысли вертелись вокруг предстоящего занятия с Эдом, и одежда выпала из радара мыслей. В результате пришлось выбрать между джинсами и лосинами. Поколебавшись, он остановился на джинсах, но теперь, сидя напротив Эда, засомневался в правильности принятого решения. Хорошо, что хоть обувь подходящая.

Лори немного успокоился, глядя на дискомфорт Эда, который сутулясь ерзал на стуле, словно сжимаясь за какой-т4о защитной оболочкой.

— Ну, я начал с реабилитационной румбы. Она должна была помочь восстановиться после операции. И это привело к другим латиноамериканским танцам, но названия я не помню.

— Сальса, полагаю, — предположил Лори, и Эд кивнул. — Меренге? Мамбо? — Эд на все согласно кивал. — Ча-ча-ча? Самба? Что насчет Кумбии?

Эд дважды кивнул, но на последнем дернулся.

— Кумбия? Никогда не слышал о таком.

— А как насчет более традиционных танцев? — продолжил Лори. — Знаю, ты знаком с фокстротом. Как насчет вальса? — Эд кивнул. — Который из них?

— А разве у вальса есть разновидности?

— Наверное, медленный вальс. — Лори задумчиво постучал пальцем по ноге. — Хастл?

— Хастл? — переспросил Эд.

Лори улыбнулся.

— Ясно, нет. Танго?

Эд просиял.

— О, да. Мне очень нравится танго.

Лори тоже нравилось.

— Ты знаешь, какой стиль вы танцевали? Американский? Международный? Аргентинский?

В ответ Эд только моргнул. Лори сдержал улыбку.

— Ладно, почему бы нам просто не попробовать для начала и посмотрим, что получится? Я включу музыку, а ты поведешь меня в любом стиле, который знаешь.

— Хорошо, — согласился Эд.

Они поднялись со стульев одновременно и на секунду оказались в личном пространстве друг друга. Эд поднял руки, и на мгновение Лори подумал, что он собирается схватить его за плечи. Но Эд отступил назад, прочистил горло, юркнул, обогнув стул, и направился на танцпол.

Лори нахмурился ему вслед, задаваясь вопросом, «что, черт возьми, только что было», затем включил музыку и отправился к Эду.

— Начинай, когда будешь готов, — Лори встал на место и поднял руки.

Эд нерешительно положил руки на талию и плечо партнера и осторожно повел их в танго в американском стиле. Это был любимый танец Эда и тем не менее, он чувствовал себя странно, даже неловко, особенно по сравнению с занятием на прошлой неделе. У Лори появилось искушение поинтересоваться, хорошо ли Эд себя чувствует, но что-то сдержало его. Поэтому, он просто включил режим инструктора, анализируя движения Эда, отмечая, где у того получается, а где движения можно улучшить. Прошло много времени с тех пор, как Лори был ведомым в танго, и он понял, что сейчас его внутреннего учителя вытесняет собственное желание танцевать — поэтому оценка уровня подготовки партнера давалась ему нелегко. Его переживания относительно бального танца были ограничены преподаванием, и сейчас он мог думать только об одном: как же сильно хочет танцевать.

— Что бы ты сказал, — спросил он после нескольких кругов по студии, — насчет того, чтобы попробовать аргентинское танго?

Эд немного откинулся в объятиях, пытаясь взглянуть на Лори.

— Я уже его танцевал?

— Бальный танец. А аргентинское танго ближе к оригиналу. Его начали танцевать в борделях.

Он сам не понял, зачем добавил последний комментарий и с интересом стал наблюдать, как потемнели глаза Эда.

— Ох? — Эд прочистил горло, — и в чем отличие?

— Вариаций больше, — ответил Лори. — Это скорее разговор, чем танец. Много движений в объятия и из них. — Он улыбнулся с сожалением. — Моя часть немного сильнее вовлечена, чем твоя, но ведущий партнер очень важен. Он сохраняет равновесие и структуру объятий. И, конечно же, он ведет.

— Ладно, — Эд потянулся рукой к Лори, — так что мне делать?

Лори показал Эду разницу между бальным танцем и аргентинским танго, и разница оказалась незначительной — в основном шаги в танце начинались не с носка на пятку, а с пятки на носок. Процесс занял какое-то время, но не это беспокоило Лори. Его нетерпение было связано с тем, что он хотел научить Эда очо. И болео. Ему не терпелось научить Эда аррастре, но он знал, что это произойдет не сегодня.

Но это было так давно.

Желание — не паника, а неприкрытое ноющее желание — подкрадывалось к нему, на мгновение схватило его за горло, и он завис.

Эд споткнулся, наткнувшись на него, потому что не только мысли Лори замерли, но и тело.

— Я сделал что-то не так?

Лори покачал головой, прогоняя призраков.

— Нет. Ты все сделал правильно. — Он снова прочистил горло, стараясь сосредоточиться на занятии. — Хочу научить тебя болео. Опять же, шаги буду делать я, но без тебя у меня не получится. Твоя задача — держать баланс не только наших тел, но и самого танца. Танго может быть агрессивным или нежным, и предпочтительней, когда в нем есть немного и того, и другого. Лучшие движения — это своего рода некоторая борьба между ведущим партнером и ведомым; ты можешь поймать мои ноги в ловушку, или ты можешь поставить свою ногу перед моей, остановив на полпути и заставляя сменить направление. Ты можешь «подтянуть» ноги, и я могу сделать то же самое. Ты можешь толкнуть мою ногу вперед, почти наступив на нее. И это даже не учитывая повороты или «топ-топ-топ».

— Вау, — губы Эда изогнулись в застенчивую улыбку, — на моих прошлых занятиях не было ничего подобного.

— Я мог бы тебя научить, — сказал Лори, надеясь, что это не прозвучало как предложение.

— С большим удовольствием, — ответил Эд.

И все-таки в его тоне слышалось колебание. На прошлой неделе Эд был более самоуверенным. Но сегодня того человека не было в этой комнате. Лори хотел знать, куда подевался тот Эд, и что означало его отсутствие.

Он отбросил эту мысль и повел партнера к заднему очо.

— Твоя задача — привести нас к пивоту, —объяснял он Эду. — Следуй за своими бедрами. Двигайся естественно, веди плечами. Тебе нужно будет использовать некоторые мышцы, но не переусердствуй. Пропускай движения, музыку и пульс танца через себя.

Эд кивнул и исполнил довольно сносный поворот. Лори, потеряв терпение, отступил назад и тоже вошел в поворот, но Эд заколебался и споткнулся.

Лори поймал его и поправил их обоих.

— Снова. Еще один пивот. Это было очо — их, как минимум, должно быть по два.

Эд растерялся, но, к его чести, собрался и провел их в другой пивот. Лори последовал за ним.

— Твои бедра, — напомнил он Эду, который неловко двигался к третьему кругу. — Скользи, Эд. Пусть твое тело следует за музыкой. Не стесняйся.

Эд кивнул, затем дернулся и почти наступил на ногу Лори.

— Прости, — извинился он, пытаясь прийти в себя. — Я сегодня вне игры.

— Ты хочешь закончить?

— Нет-нет. — Эд поднял голову и посмотрел Лори в глаза. — Нет. Я хочу продолжать, если ты не против потерпеть меня.

— Я не против, — быстро ответил Лори.

Эд улыбнулся. Застенчиво. Он был таким застенчивым, и это было очень странно. И притягательно.

Поправив захват, Эд включился в музыку и снова повел их в танец. В течение двадцати минут он неплохо справлялся, и Лори решил попытать счастья и добавить болео.

— Это своего рода удар, — объяснял он, — и лучше всего болео исполнять, выходя из очо. Еще раз: самая яркая часть идет от меня, но без тебя это невозможно. Моя ось очень важна, но, если ты не поддержишь наш баланс, я споткнусь и скорее всего утащу тебя с собой.

— Так как мне исполнить? — спросил Эд. Он выглядел настороженно, но, тем не менее, нетерпеливо.

— Мы начнем со станка, — объяснил Лори и подвел его к зеркалу.

Эд был «жадным», но очень способным учеником. Он уделял пристальное внимание инструкциям, задавал вопросы, когда не понимал и, как только чувствовал движение, быстро осваивал механику. Его величайшим недостатком было отсутствие естественной грациозности; ритм был неплох, но движения — слишком агрессивные.

— Это не футбольное поле, — поучал Лори. — Может быть, это и бойкий танец, но цель состоит в том, чтобы двигаться вместе, а не пытаться меня захватить.

Эд потер щеку.

— Прости.

— Все хорошо, — улыбнулся Лори и заставил Эда повторить па.

Он собрался предложить попробовать новое движение, но зацепился взглядом за часы на стене и неуверенно замер:

— Уже больше одиннадцати!

Эд тоже посмотрел на часы и почувствовал разочарование.

— Черт. Я, наверное, пойду. До дома добираться минут сорок пять, а завтра вставать в пять.

— Конечно. Извини, мне следовало следить за временем.

— Нет-нет, — Эд провел рукой по волосам и смущенно улыбнулся, — мне было весело танцевать с тобой. Я имею в виду… ты действительно хорошо танцуешь.

— Спасибо, — ответил Лори, — ты сам неплох, как только расслабишься.

На мгновение показалось, что Эд собирался что-то добавить, но передумал и просто покачал головой и быстро отступил назад.

— Да. Я… пойду.

— Ты… — Лори тоже был взволнован. — Знаешь, тебе не обязательно приходить на следующей неделе, но…

— Я бы хотел, — перебил его Эд, — если хочешь ты.

— О, да… Я имею в виду… Да, — затаив дыхание произнес Лори. Он был взволнован и почувствовал проблемы с дыханием, но понятия не имел, почему.

Эд кивнул.

— Тогда увидимся?

— Конечно. — И прежде, чем успел себя остановить, добавил: — Если у тебя будет время, мы могли бы поработать над танго.

На лице Эда вспыхнула улыбка, та самая, которая обычно бесила Лори, дерзкая и лукавая, но не сейчас. Сегодня эта улыбка совсем не раздражала. Во всяком случае, из-за нее его сердце стало биться быстрее.

— Я бы хотел, — ответил Эд, все еще улыбаясь. Он сунул руки в карманы и кивнул. — Тогда увидимся.

Лори смотрел, как Эд прошел через комнату, схватил пальто и вышел. Когда за ним закрылась дверь, Лори еще долго слушал его затихающие шаги.

Когда он услышал запуск двигателя машины, он опустил плечи. Сердце билось быстрее, чем должно, и Лори наклонился над табуретом, пытаясь собраться духом. А на заднем фоне звучало танго.

ГЛАВА 5

Corte (корте): прерванное движение в любом направлении, с остановкой на несколько тактов музыкального сопровождения.

Для исполнения партии принца Коклюша в балете Оливера «Щелкунчик» Лори, с технической точки зрения, не нужны были ни репетиции, ни разогрев — он мог просто выйти на сцену и станцевать. Он уже сбился со счета, сколько раз солировал в этом спектакле. Собственно говоря, именно с этой ролью он дебютировал в восемнадцать лет и стал самым молодым танцором в истории Твин-Ситиз, исполнившим легендарного принца. Конечно, партию в любой момент можно было немного разнообразить, но после стольких исполнений принц Коклюш, как никогда, выглядел законченным и цельным. Сама идея состояла в том, чтобы угодить публике, а не интерпретировать постановку до абсурда. В основном принц был необходим для поддержки балерины и для исполнения нескольких эффектных прыжков; чтобы мальчики, исполнявшие свои небольшие роли, старались работать лучше и усердней. Утверждение Оливера, что Лори может справиться с ролью даже во сне, отражало истинное положение дел.

И все же с приближением дат представлений, беспокойство Лори росло и росло. В итоге в первой неделе ноября оно скатилось в полноценную панику. Он откровенно боялся, что, когда наступит декабрь, все станет в разы хуже.

— Проблемы только в твоей голове, — уже не в первый раз повторял Оливер за кулисами после репетиции. — Тебе просто надо понять, что на твоем пути нет никого и ничего, кроме тебя самого. — С большим изяществом и легкостью движений, не совсем характерных для его седых волос, Оливер сел на пол напротив кресла Лори. — У тебя получается отлично на репетициях. И ты танцуешь так же красиво, как и всегда. Лори, откуда все это? Уверен, не из-за этого идиота Пола.

Лори потер ладони, уставившись в пол.

— Я просто не хочу больше выступать. — Он бросил колючий взгляд на Оливера. — А теперь наступает та часть, где ты должен сказать, что я трачу свой талант впустую, что я глуп и позволяю одному плохому моменту разрушать всю мою жизнь.

Оливер приподнял брови и слегка наклонил голову набок, всматриваясь в Лори.

— Лори, тебе когда-нибудь это нравилось?

Лори нахмурился.

— Что ты имеешь в виду?

— Именно то, что я сказал. Тебе когда-нибудь это нравилось? Исполнять? Знаю, ты не хочешь выступать сейчас. Но ты когда-нибудь хотел?

Лори понятия не имел, как ответить.

— Думаешь, я занимаюсь танцами много лет, потому что мне не нравится?

— Честно? Порой я задавался таким вопросом. Иногда беспокоился о том, что ты оказался втянут в амбиции своей матери, или это твоя жгучая потребность привлечь внимание отца. Я беспокоился о том, что прожекторы слишком ярко тебя осветили, и ждал, когда ты сгоришь. А потом увидел, как ты снова танцуешь и подумал: «Нет. Нет, танцы — это то, что требует его душа». — Оливер наклонился вперед, сложив локти на колени. — Что случилось с этим огнем, Лори? Я его придумал? Или огонь реально погас?

Лори пришлось прикусить язык, чтобы не спросить, что Оливер имел в виду под «жгучей потребностью привлечь внимание отца».

Оливер вздохнул.

— Я не хочу заставлять тебя делать что-либо. Если ты не хочешь…

— Нет, — перебил Лори, — боже мой, Оливер. Неужели я выгляжу до того нелепо? — Но на лице Оливера он смог прочитать ответ. Лори поджал губы и отвел взгляд. — Все будет хорошо. Это не представление как таковое, а пятнадцать минут танцев. И несмотря на то, что ты и мама говорите, зрители придут не на меня. Всегда найдется несколько стервятников, наличие которых будут для меня стимулом, чтобы не рассыпаться. — Он потер затылок. — Но если ты попросишь меня исполнить бальный танец, то здесь может случиться совсем другая история. Но, насколько я знаю, в Щелкунчике нет «ча-ча-ча».

— До меня дошли слухи, что ты танцуешь в зале после закрытия, — сухо сказал Оливер. — С мужчиной.

Лори старательно отвел взгляд.

— И где ты услышал?

— Мэгги сказала в надежде, что я смогу заставить тебя прекратить. — Когда Лори резко поднял голову, Оливер усмехнулся. — Почему это тебя удивляет?

— Потому что это не ее дело! — щеки Лори пылали от гнева и от смущения. — Не знаю, что хуже: что она сказала тебе или что думает, что ты можешь заставить меня прекратить. И вообще, зачем ей это?

— Она думает, что ты ее любимый питомец. Конечно, она расстроена. Видимо, этот мужчина красив. Она боится, что он тебя увлечет.

Веселье в голосе Оливера не остудило Лори.

— Ради всего святого, это просто танцы! — Он пригладил свои брюки. — По какой-то причине танцы с Эдом не дают мне рассыпаться на кусочки, фиксируют меня. И не расстраивают. Это просто танцы.

— Он привлекательный? — нажал Оливер.

— Это совершенно не относится к делу, — отрезал Лори.

— Это «да». И он играет за Дороти[5]? — Когда Лори бросил на него злобный взгляд, Оливер рассмеялся. — И еще одно «да». Ну, ладно-ладно, Лоуренс, — он выпрямился, — пригласи его на представление. Возможно, он сможет сосредоточить тебя и на сцене.

— Он не мой бойфренд, Оливер, и он, конечно, не мой спасатель. Боже мой, он высмеет меня, если я приглашу его на «Щелкунчик». — Едва сказав это, Лори почувствовал себя виноватым. Эд не подтрунивал над ним уже в течение долгого времени.

— Думаю, это хорошо, что ты с кем-то встречаешься, — сказал Оливер. — Ты был затворником слишком долго. Если ты еще не спишь с ним, то тебе следует. Я бы даже сказал, тебе надо встречаться с ним открыто, но не спешить. И секс для тебя обязателен. Когда в последний раз ты занимался сексом?

— Ради всего святого, Оливер, — прошипел Лори, нервно оглядываясь.

Оливер отмахнулся от его протеста взмахом руки.

— Тут только подростки, а они все время думают о сексе, если только им не занимаются. Ответь на мой вопрос. Когда в последний раз?

— Это не твое дело, — отрезал Лори.

— Как всегда обескураживающий ответ. Прошу, скажи, по крайней мере, был кто-то со времен Пола?

Лори знал, что покраснел.

— Конечно.

Но отвел глаза, и Оливер вздохнул.

— Дай угадаю. Несколько неловких свиданий, немного сносного, но в основном посредственного секса, а затем длинные депрессивные вечера, когда ты решил, что тебе не нужны эти скотские плотские удовольствия?

Оливер настолько точно высказался, что Лори снова пришлось прикусить язык, чтобы не спросить, как Оливер догадался.

— Почему мы ведем этот разговор? — спросил Лори.

— Потому что скотские плотские удовольствия — это часть жизни, Лоуренс. — Оливер подвинулся ближе и уставился на него. — Потому что секс заставляет тебя чувствовать себя живым. Потому что ты сексуальный, потому что ты молод и привлекателен, и потому что с правильным партнером ты можешь стать самым отзывчивым и прекрасным любовником, о котором мужчина может только мечтать.

Откровенное обсуждение секса бесило Лори. Но последнее заявление застало его врасплох, он удивленно посмотрел на своего крестного.

— Почему ты так сказал?

— Что ты станешь прекрасным любовником? Потому что считаю, что это так. Ты великодушен и щедр, хотя избирателен — чересчур! — в тебе сконцентрировано столько красоты, которой ты можешь поделиться. Но если ты не будешь возбуждать эту красоту время от времени, Лори, она засохнет и умрет. Попробуй отдать немного своей красоты этому своему партнеру по танцам и посмотри, куда это приведет.

В голове Лори замелькал образ Эда. Улыбающийся Эд прижимает его в кровати. Тревожный и приятный образ. Но Лори встряхнул головой.

— Эд никогда не заинтересуется мной. Он футболист, Оливер. Он большой, красивый и игривый.

Оливер улыбнулся.

— Звучит, как идеальный.

— Да. А идеальные мужчины не заинтересованы в таких тощих изможденных неврастениках как я, — ответил Лори.

Улыбка Оливера исчезла.

— Хотел бы я знать, когда ты пришел к таким выводам. Хотел бы я понять, где и когда ты стал так плохо думать о себе, перестал видеть себя, — он покачал головой. — Надо было мне больше говорить тебе, насколько ты прекрасен таким, какой есть.

Разговор не просто смутил Лори, а заставил почувствовать себя некомфортно.

— Мне нужно идти.

Он повернулся на каблуках и ушел, не давая Оливеру возможности ответить.

Но на протяжении всей репетиции мыслями продолжал возвращаться к разговору с Оливером. Он думал и об Эде тоже. Он знал, что был прав: Эд никогда не будет интересоваться таким мужчиной как Лори. Флирт, да, но встречаться? Или даже просто случайный секс? Мужчина, который играл в американский футбол ради забавы? Конечно, он рассмеется над Лори.

Хуже всего было то, что мысли об Эде в сексуальном плане отбрасывали тень на их совместный танец, который стал ярким маяком в жизни. Он понимал, что Эд танцует с ним, потому что он обнаружил в себе любовь к танцам. Лори осознавал, что Эд пришел в класс в качестве одолжения, но остался ради развлечения. И он так же понимал, что это веселье не может длиться вечно. Эд захочет двигаться дальше. Он захочет другого партнера, или захочет участвовать в соревнованиях, или захочет вернуться в тренажерный зал. И все закончится, возможно, очень скоро. Лори не хотел тратить отведенное им время в тоске по Эду, каким бы желанным он не был.

Впрочем, нельзя и отрицать, что теперь Лори хотел увидеть Эда на своем выступлении. Он сказал себе: «Не будь смешным и перестань об этом думать». И даже если Эд согласится, в итоге все может обернуться против него. Их совместное время закончится. И магия исчезнет.

Но во время репетиции он не мог перестать думать об Эде, пришедшим на «Щелкунчик», не мог перестать желать, чтобы все было по-другому, особенно когда заметил связь: чем сильнее он хотел, чтобы Эд присутствовал, тем легче танцевал.

***

Ну что ж, все было не так уж и плохо.

Звуковая система в тренажерном зале так и не была исправлена, но Эд сдался, и его физкультурная группа продолжила заниматься в спортивном зале совместно с танцевальной группой Лори. Конечно, Вики нашла Эду альтернативу, но он отклонил ее, потому что ему нравилось находиться в спортзале. Занимаясь пилатесом с ребятами под ритмы музыки, которые выбирал Лори, Эд так же перенял некоторые движения. Упражнения на тренажерах он перенес на одиннадцать утра в субботу. В этом было некоторое преимущество, пока дети заняты — они не лезут в неприятности.

Дуон посещал все занятия, и каждый раз, когда Эд заходил в кабинет Вики, находил там подростка. Казалось, он живет в Центре. Эд поинтересовался об этом у Вики.

— Я наблюдаю, — сказала она, морщась. — У меня такое чувство, что у него дома что-то происходит. Не уверена, что он даже живет там.

Это плохо.

— Думаешь, его выгнали?

— Или он сам ушел. Вряд ли у него есть покровитель, — она вздохнула и откинулась на спинку стула. — Вероятно, я облажаюсь с ним, как и со всем остальным.

Эд нахмурился.

— Что ты имеешь в виду? Ты не его социальный работник, Вики.

— Он ходит в Центр. Он мой ребенок. — Вики бросила ручку поверх бумаг на столе. — Я постоянно занята. Финансирование — это особый ад. И в этом году его еще больше. У нас заканчиваются гранты, и город смотрит на нас так, будто мы самый толстый кусок на их карте. Они хотят урезать бюджет. — Вики посмотрела на Эда. — И больше не приводи местных спонсоров. Ты знаешь, как я к ним отношусь.

— То есть Центр может закрыться?

Вики поджала губы и снова начала перебирать бумаги.

— До этого не дойдет.

Эд надеялся, что она права. Он делал все, что мог для Дуона и других подростков. Дважды предлагал подвезти его до дома, и тот принимал предложение. После Эд заезжал в соседний переулок и еще полчаса наблюдал за домом, но Дуон никуда не выходил. Возможно, за стенами было все не очень хорошо, но, по крайней мере, подросток не искал приключений. Во всяком случае, не в те вечера.

Танцы с Лори были великолепны.

Оставалось последнее занятие до окончания курса, и Лори уже намекал, что продолжит давать уроки Эду и после. И это было прекрасно.

Ему удалось взять в себя в руки после того вечера, когда увидел Лори в лосинах. Теперь он ждал в машине и выходил из нее за несколько минут до начала занятий, а в вечерние уроки — старался держаться в зоне ожидания. Что означало: он должен терпеть бесконечно хихикающих девочек-подростков и злобные взгляды Мэгги, которой, как Эд был уверен, совсем не нравился. Но все же это было лучше, чем пытаться выяснить, как спрятать бревно в штанах во время репетиций.

И он на самом деле любил танцевать с Лори.

Больше всего ему нравилось в Лори усердие. И чем усерднее тот работал, тем прилежнее старался Эд. Во время занятий с баптистами Лори позволял им ошибаться, — пока они помнили хотя бы семьдесят пять процентов шагов и держали такт, — но, когда дело касалось их двоих, становился безжалостным.

Сначала Лори был осторожен, но чем дольше они работали вместе, тем беспощадней становился.

— Нет, Эд, сутулиться нельзя. Ты каркас. Ты ствол моего цветка. А так мы выглядим, как кривые увядшие цветы.

— Прости, — обычно Эд не упускал возможность пошутить на тему «Лори — цветок», но Лори был так серьезен, когда преподавал и Эд старался порадовать своего учителя, как никогда и никого. Он прочистил горло и выпрямил спину.

Лори смотрел ему прямо в глаза, держа руки на бедрах.

— Я не могу танцевать, если ты не ведешь. Твоя работа — быть сильным и устойчивым. Помни: шаги, да, но никогда не забывай, что ты якорь. Твоя ошибка станет моей.

Господи. Эд вытер пот со лба и кивнул.

— Ладно. Давай повторим.

Танцы — это работа. Чертовски тяжелая работа. Большую часть вечеров он приходил домой еле живым и, как правило, таким голодным, что перекусывал парой чизбургеров по пути. И все равно случались ошибки. Хотя он уже занимался несколько недель. В итоге Эд начал отрабатывать шаги и движения в своей гостиной, освободив место на потрепанном ковре перед телевизором. Когда же признался в этом Лори, тот кивнул в знак одобрения. И сердце Эда увеличилось в два раза. Но затем выдал ему швабру и показал, как ее использовать для баланса и формы. Не найдя дома подобного предмета для уборки, Эд заперся в обеденный перерыв в кладовке уборщика в одном из дальних офисов на работе, танцуя со шваброй и воображая на ее месте Лори, пока не пришло время собираться на встречу.

Танцевать было тяжело. Но, боже, оно того стоило.

Потому что время от времени у него получалось лучше. Иногда планеты выстраивались в его честь, Эд чувствовал, как у него получается еще до того, как хвалил Лори. И смысл как раз был в том, чтобы сохранить и приумножить навыки и умения. Когда у него получалось правильно, это ощущалось так же прекрасно, как и в футболе: мир исчезал, оставался только Эд, музыка и танец.

И Лори.

Эд повел Лори в поворот и принял его обратно в объятия. Он не только видел, но и чувствовал идеальную форму партнера, его контроль, его совершенную красоту в танце. Когда он двигался с Лори, то испытывал стыд, что когда-то считал того женоподобным. Боже, да, Лори был женственным. И все же он был очень, очень мужественным, и Эд прекрасно это осознавал, держа этого мужчину в своих руках. Руки Лори двигались с женской грацией, но были рельефными, мускулистыми и сильными. Лори был небольшого роста, но таким крепким, что на языке Эда значило «мужчина».

Репетиции с Лори вызвали желание стать более грациозным. Эд обнаружил, что копирует и зеркалит стиль Лори, позволяя своему телу двигаться и скользить, как его тело. За что однажды получил похвалу и улыбку, и поэтому подражание стало осознанным. Но больше всего он любил чувствовать себя неким якорем, ощущая напряжение в руках, когда Лори поворачивался, наклонялся и вращался вокруг оси, которую обеспечивал Эд. Что вызывало у него трепет, настолько похожий на секс, что он дважды уклонялся от касаний тела Лори, чтобы не смутить их обоих.

И вот однажды, когда они танцевали милонгу, Эд почувствовал совершенно новый уровень сексуального напряжения.

— Это более старый вид танго, — объяснил Лори. — Сначала его танцевали в борделях, затем в клубах. Каркас — прочный, почти все движения ногами. Еще раз: ты якорь, но добавляется больше игры, легко и быстро, больше перемещений и поворотов. Главное — не забывать о корнях танца: его танцевали горцы, которые приезжали в город на работу. — Он поднял руки, Эд последовал его примеру, создавая «раму». Лори взял его за руку. — Ты неуклюжий рабочий, держащий в руках проститутку. Она, вероятно, некрасивая; и ты тоже. Но ты ведешь себя цивилизованно. Ты рабочий. Я шлюха. Сначала мы будем танцевать, хотя от нас ждут другое, но мы танцуем, потому что процесс приносит удовольствие. Мы будем танцевать, и своим танцем создадим красоту, которой у каждого из нас нет.

У Эда в горле пересохло.

— Хорошо, — выдавил он из себя надтреснутым голосом.

Лори улыбнулся.

— Готов? И вперед, и шаг, и скольжение, и шаг, шаг, скольжение и шаг…

Сначала было неловко. Лори считал вслух шаги, ведя партнера. Они двигались медленно из-за неуклюжего и неуверенного Эда. Но постепенно танец начал сливаться воедино. Лори перестал считать шаги, когда Эд перестал путался, а потом и вовсе замолчал. Наконец, мягко вышел из танца и подошел к музыкальной системе.

— Начинай вести, когда будешь готов.

Он подошел к Эду и стал ждать.

Их тела находились близко, их торсы почти не двигались, а Лори почти прикасался щекой к щеке Эда. Эд чувствовал запах мыла, дезодоранта и чего-то остро-сладкого в запахе его пота. Музыка была странной — это было вовсе не танго, а какое-то электронное звучание с ударным ритмом, подходящее к шагам, которым научил его Лори. Когда он вел их по комнате, то прижимал Лори так близко к себе, что иногда, вдыхая через рот, казалось, — вот-вот почувствует его вкус.

Нужно было сосредоточиться на шагах и форме, но музыка окружила Эда, ноги задвигались самостоятельно, а разум стал погружаться в мечты.

Лори говорил, этот танец пришел из борделей.

Неуклюжий рабочий-мужчина пришел потанцевать к шлюхе, сначала по полу, затем в кровати. Ну, Эду под силу сыграть подобную роль. Хотя Лори не был шлюхой. Интересно, а думали ли когда-нибудь эти рабочие, таким образом о женщине? А если один из них был влюблен в красивую проститутку и, танцуя с ней, ощущал, что держит в руках богиню.

Эд задумался, а не было ли в этих борделях мужчин, ожидающих своего часа с другим мужчиной?

В его воображение разыгралась сцена: он входит в темный грязный бар, над которым мерцает неоновая вывеска. Через все помещение он замечает Лори, стоящего в шеренге мужчин, накрашенных, ухоженных, одетых в дорогие наряды. Лори подходит к нему, улыбается и обходит вокруг, играя, притворяясь, что может не принять его приглашение. Эд заключает Лори в объятия, зная, к чему приведет танец, зная, что, когда песня закончится, они поднимутся по лестнице, где будут танцевать совсем другой танец — в кровати. Лори, такой красивый. Лори, изящный, сильный. Лори, пахнущий так приятно, что Эд едва сдерживался, чтобы не зарыться лицом в его шею. Лори, внутри которого он хотел бы похоронить себя.

О боже!

Головокружение отправило Эда в нокаут. Он споткнулся, запутался в своих ногах и упал на пол спиной, и Лори оказался на нем сверху.

Лори скользнул по телу, открыл рот и прикоснулся к нему, язык скользнул в пупок, затем ниже, ниже…

— Ты в порядке?

Лори навис, растянувшись на груди, опершись руками по обе стороны от головы Эда. Нижняя половина его тела очутилась на левой ноге Эда, что было хорошо, иначе он бы почувствовал бушующую выпуклость под собой. Лори не был возбужден. Он был обеспокоен.

— Эд? — он наклонился ближе, — Эд?

Эд моргнул. Лори перед ним и Лори из его видений смешались, затем слились. Эти ощущения были похожи на те, что были вызваны лосинами с той разницей, что сейчас дело было не просто в красоте. Эд был возбужден из-за Лори не только потому, что тот хорошо выглядел, верно, но также потому, что был жестким учителем, потому что был красив, потому что все тело Эда горело из-за него. И наконец, он понял, что это означает.

Эд смутился. Реально смутился.

Лори положил ладонь на щеку Эда, тот закрыл глаза и потянулся лицом к ладони.

— Эд, — голос был резким, — оставайся со мной, Эд.

Эд снова моргнул и нахмурился. Что? А затем заметил беспокойство на лице Лори и почувствовал, как вспыхнуло его собственное лицо. Лори не был заинтересован. Просто думал, что Эд ударился головой.

— Я в порядке, — пробормотал он, смущенно прикрыв глаза.

— Твоя шея… Что?..

— Я в полном порядке. — Эд поднял руку и потер глаза, ущипнул переносицу. — Просто ужасно неуклюжий.

Неуклюжий рабочий, пытающийся танцевать с красивой шлюхой. За исключением того, что в Лори не было ничего от шлюхи, абсолютно ничего. Высший класс.

Лори снова засуетился над ним, но Эд оттолкнул его и сел. Несмотря на то, что он сказал, что в порядке, протянул руку и осторожно пощупал шею. Аккуратно. Нужна лишь таблетка и лед. И он будет в порядке.

Но тебе нужна еще и таблетка, которую можно принять и избавиться от всех этих эмоций к Лори.

Эд поднялся на ноги, чувствуя себя разбитым.

Лори застыл с подозрительным видом.

— Ты так сильно ударился головой. Уверен, что все в порядке?

Нет, но не по той причине, о которой ты думаешь.

Эд чувствовал себя таким странно-беззащитным. Будто стоял голым в коридоре средней школы, и все над ним хихикали.

— Думаю, мне надо поехать домой и отдохнуть.

Удрученное выражение лица Лори его немного успокоило.

— В холодильнике есть лед. И у меня в сумке найдется «Тайленол».

Эд хотел сказать «нет» и просто убраться к чертовой матери, но понимал, что лед не будет лишним.

— Спасибо.

— Я сейчас вернусь, — пообещал Лори и поспешил из зала.

Эд, ожидая, пытался понять, что происходило. Он не влюбился в Лори. Вероятно, подобное случалось с танцорами. Как синдром Флоренс Найтингейл[6]. Вероятно, это обсуждают на первом курсе танцевального обучения или что-то в этом роде. Лори, наверное, рассмеется.

Но когда Эд думал о Лори, чувствовал себя счастливее. И тот факт, что он уже несколько недель даже не помышлял о том, чтобы сходить в бар и найти перепих, было совпадением.

Ох, черт.

— Вот, — Лори вернулся и подошел к нему с пакетом льда в одной руке, и с бутылкой воды во второй.

Он передал бутылку и протянул ладонь, где лежали две белые таблетки. Эд проглотил их, а Лори подтащил стул и заставил его сесть.

— Куда положить лед?

— Я сам, — настаивал Эд.

Лори не сдвинулся с места.

— Где?

Эд указал на центр шеи.

— Там, но…

Взяв полотенце из бара, Лори завернул пачку со льдом и осторожно прижал к шее.

— Ты не можешь держать самостоятельно. Просто расслабься и дай мне сделать как надо.

Эд почувствовал, как краснеет.

— Извини, я был так неуклюж.

Лори засмеялся.

— Что? Это не страшно. Однажды я уронил трех балерин, сбил два реквизита и получил сотрясание мозга, делая выпад влево, а не вправо, потому что сильно нервничал.

В зеркале Эд наблюдал за их отражением. Лори стоял прямо, а Эд — ссутулившись сидел на стуле. Рефлекторно он выпрямился, но все равно был похож на огромного зверя рядом с красавцем Лори.

Отражение Лори уставилось вниз, на голову Эда.

— Ты такой естественный в танце, Эд. У тебя сила. С тобой легко танцевать. Что трудно признать, потому что ты разрушаешь все мои стереотипы о футболистах.

— Таков был план. Я научился танцевать, чтобы довести тебя, — съязвил Эд.

Но внутри ощущал нерешительность. Теперь каждый раз, глядя на Лори, он будет слышать шепот: «Тебе нравится Лори. Ты хочешь его».

Все еще улыбаясь, Лори покачал головой.

— Прости, не сработало. Я не злюсь.

Но он не заинтересован.

Эта мысль пронзила словно нож в грудь. Он смотрел в лицо Лори, изучал его и то, что видел, только глубже вгоняло лезвие. Лори казался дружелюбным. Обеспокоенным. Расслабленным. Но совершенно незаинтересованным.

Эд считал, что совсем не нравился Лори. Нет. Лори держал лед и лениво болтал о танце, давая Эду обратную связь о том, как он мог улучшить, восхваляя, что у него уже получалось, и с таким же успехом Эд выдавал свое мнение о Дуоне и его тренировках с весами. Какую бы эйфорию не испытывал Эд, какие бы эмоции не проходили как откровение — ничто из этого не было взаимностью. Нет.

«Что не имело значения», — ругал себя Эд.

Это не имело значения, потому что он не хотел все испортить, не собирался терять танцы, из-за того, что поглупел и пытаться подкатить к Лори. Вероятно, это было именно то, о чем изначально думал. Какая-то щенячья любовь к своему партнеру по танцам. К учителю. Именно поэтому Лори смотрел на него так, как на Дуона. Потому что для Лори он им и был.

Тогда почему он чувствовал себя так, словно его пнули?

Прочистив горло, Эд встал.

— Спасибо, мне пора идти. Уже поздно.

Лори нахмурился.

— Мы занимаемся только полчаса.

— Да? Ладно, мне надо… я забыл. Совещание. Утром. Вспомнил только что. Мне нужно домой и лечь пораньше спать.

Вероятно, его слова звучали как неприкрытая ложь, но ему было все равно. Ладно, мне было не все равно. Но надо бы выбираться оттуда. Сейчас у него появились куда более серьезные проблемы, чем шея. Ему необходимо сунуть голову в унитаз и спускать воду, пока не прояснится в голове.

Эд снова прочистил горло и слабо улыбнулся.

— Хорошо, — Лори выглядел озадаченным. — Итак… полагаю до следующей недели?

— Да, — согласился Эд, направляясь к двери. — Тогда увидимся.

— Это будет последнее занятие.

Эд остановился и обернулся, игнорируя приступ боли в шее.

— Что?

— Это будет последнее занятие. — Лори казался немного смущенным, но Эд не мог его прочесть. — Я просто… подумал, ты должен знать. Начальный курс бальных танцев заканчивается на следующей неделе. — Он слабо улыбнулся. — К сожалению, после этого ты мне больше не понадобишься.

Просвистел удар, еще один, и еще один.

Эд сглотнул сухость во рту.

— Полагаю, какое облегчение для тебя.

— Мы можем заниматься в частном порядке, если ты хочешь, — добавил Лори.

Но Эд ни за что в жизни не сказал бы Лори, что он хочет. По крайней мере, не таким образом.

— Ты, наверное, занят, — предположил Эд. Скажи мне, что ты не занят.

— Что ж, — вежливо улыбнулся Лори, — тогда давай посмотрим, как будет дальше. Дай мне знать на следующей неделе. — Он сделал паузу и беспокойно улыбнулся. — Если ты хочешь, я могу довезти тебя до дома.

Жалость в голосе задевала Эда даже хуже, чем вежливость.

— Я в порядке. Спасибо. — Он отдал честь, — увидимся на следующей неделе, босс.

«Что может стать нашим последним танцем», — прошептал голос в голове, когда Эд схватил пальто и пожал плечами. Сунув руки в карманы и съеживаясь от ветра, направился к машине.

***

В следующий понедельник в офисе произошло очередное сокращение штата.

Эду снова повезло, но он чувствовал себя паршиво, потому что женщина с тремя детьми из кабинета напротив оказалась в списке. Он видел, как она боролась со слезами, пока собирала вещи под бдительным наблюдением сотрудников службы безопасности. Он чувствовал себя ужасно, чувствовал, что должен предложить свою кандидатуру на увольнение. Но они были из разных отделов, поэтому если бы он даже нашел в себе смелость, это ничем бы не помогло несчастной женщине.

Он ощущал себя опустошенным и угрюмым по дороге домой. В квартире не стал задерживаться, взяв только спортивную одежду, и отправился в центр. Ему было невыносимо находиться одному дома и думать о том, как он ненавидит работу, но как сильно она ему нужна, и как плохо он чувствовал себя из-за Мэри. Конечно, направляясь в центр, он задумался о Лори. Он понимал, что они, возможно, будут танцевать в последний раз, а может и не станет последним. Эд был влюблен в Лори, от чего, видимо, уже не сможет избавиться, и был уверен, что Лори абсолютно однозначно не отвечает взаимностью. Чёрт. Ему нужно занять свое тело и отключить мозг. Поэтому он пошел в тренажерный зал, включил Бритни и начал качать железо, чего не делал уже в течение нескольких недель. Побегал по беговой дорожке, поприседал, пока икры не начали гореть огнем и целый час потратил на упражнения для пресса. Когда Эд, наконец, вернулся в свою квартиру, пот бежал с него ручьем, тело болело. После горячего душа он упал в постель истощенный физически и морально.

Эд проснулся среди ночи от жгучей боли в шее.

На этот раз немного помог «Ибупрофен» и лед, но все равно он не спал полночи, и когда в пять утра сработал будильник, ощущал, будто получил удар молотком по голове. Тело ныло, но боль в шее пульсировала сильней и тревожней. К тому времени, когда припарковался на стояке у офиса, Эд находился в ужасном состоянии и идеальном настроении для того, чтобы послать весь день к чертям, тем более рабочая обстановка изобиловала напряжением. День клонился к полудню, но настроение так и не улучшилось.

Эд мысленно попросил Бога объяснить его руководству, что, когда они урезают штат вдвое, тем самым увеличивают нагрузку, то не способствуют быстрому исполнению поставленных задач, да и крики и угрозы урезать бюджет еще и на кофе не добавляют сил. Мысль о том, чтобы просидеть в офисе до конца рабочего дня изводила, но идея, что придется заниматься всем этим до шестидесяти пяти лет в этом офисе — была еще хуже.

Он не позволял себе думать о семи часах.

Когда Лиам позвонил ему в четыре тридцать и предложил после работы встретиться с парнями в баре «У Мэтта» за бокалом пива и парой «Джуси Люси»[7], предложение звучало так заманчиво, что он согласился. Бар «У Мэтта» располагался достаточно далеко от Иден-Прери, но Эд подумал, что, пожалуй, проведет немного времени после работы с ребятами, а затем отправится на занятия с Лори. Поболтать, посмеяться, выпить пива или два, а потом отчалить — отличный план.

Чертовски. Большая. Ошибка.

Какого черта он думал? Почему идея провести время с парнями, слушая, как бывшие товарищи по команде хвастаются, как далеко продвинулись на тренировках, показалась ему хорошей? Эд не подумал об этом, когда позвонил Лиам. Решил, что будет замечательно снова встретиться с парнями, посидеть в угловой кабинке и съесть жирные бургеры с начинкой из сыра, корзинки с картошкой фри, в которых можно утонуть, и выпить дешевого пива под грязные шутки. Эд сказал себе, не имеет значения, что он закончил с футболом — это не беспокоит его. Но спустя час и кувшин пива признал, что глубоко ошибался. Он еще не закончил с футболом. Нисколько.

Было больно. Было больно слушать чужие планы и понимать, что он не будет их частью не только в этом году, а вообще никогда. Было больно смотреть, как парни заказывают много жирной пищи и едят, ни в чем себе не отказывая, зная, что сожгут все на тренировках и на поле, понимая, что пора прекращать прикладываться к еде, иначе придется провести всю субботу на беговой дорожке. Внутри болело так, будто его пырнули ножом.

Но гораздо больнее стало, когда понял, что не может признаться парням, насколько мучительно страдает, и что никогда не позволит им увидеть его слабость.

И Эд выпил еще пива. И пил, пока не превратился в гребанное месиво, что пришлось опереться на Лиама, чтобы не упасть. Когда Лиам пошутил, что не собирается спать с ним, независимо от того, как сильно тот будет наглаживать его бедро, Эд рассмеялся со всеми остальными, а затем пробормотал что-то невнятно о Лори в лосинах, но никто не понял смысл, даже если бы он использовал согласные.

Но потом он вспомнил. Лори.

Танцевальный класс. Последнее занятие танцами.

Последний танец с Лори.

Он вытащил телефон, прищурился, затем спросил Лиама, сколько времени. Тот ответил, что без четверти восемь.

Эд посмотрел на свой телефон, как будто подвел его он, а не пиво. Эд упустил время. Даже если бы он был достаточно трезв, чтобы сесть за руль и доехать до Иден-Прери — а он не был — то все равно не успеет застать Лори в студии. И еще понял, что у него нет даже номера телефона Лори, чтобы позвонить и извиниться.

Его уже подавленное состояние стало еще больше обостряться, и на минуту ему показалось, что начался сердечный приступ.

Извинившись, Эд отошел от стола, подошел к музыкальному автомату у окна рядом с дверью. Сначала он просто стоял, уставившись на подборку альбомов, грустный, потерянный и пьяный, а затем снова достал телефон, нажимая на кнопки, пока чудесным образом не удалось набрать нужный номер.

— Вики, — сказал он, услышав ответ. — Вики. Вики. Мне нужна помощь. Пожалуйста. Помоги.

— Эд? Это… Эд, что случилось? — спросила она.

Пол бара казался дном корабля. С трудом поймав равновесие, Эд схватился за автомат для поддержки и сосредоточился на обложке альбома «Steely Dan».

— Сделай мне одолжение, Вики. Нужен номер Лори, — во всяком случае, именно это он попытался это сказать.

— Нужно что?.. Или тебе нужен номер лора? Врача?

— ЛОО-РИ-ИИ ТЕ-Л-ФОООН, — еще раз попытался Эд.

— Эд, ты что, пьян?

— Черт, да! — Эд закрыл глаза, пытаясь поймать упорно ускользающий музыкальный автомат. — Пропустил занятие. Нужно позвонить ему. Сказать «прости». — В груди что-то заболело. — Очень жаль.

— Ты хочешь позвонить Лори? — повторила Вики. Ее голос звучал подозрительно. — Зачем?

Разве он не сказал?

— Нужно извиниться!

— Эд, я не дам тебе номер Лори. Ты можешь беспокоить его при обычных обстоятельствах, но я точно не позволю звонить ему, когда ты пьян!

Эд крепко сжал телефон пальцами.

— Я не собираюсь издеваться над ним! Сказал тебе — я пропустил занятие танцев. Хотел извиниться.

— Эд, я не понимаю тебя.

Вики говорила с раздражением в голосе. Очевидно, попытка не удалась. И даже если бы номер телефона Лори был, результат не изменился. Потому что он звучал как идиот. Снова. Да и чувствовал он себя так же. А что, Лори бы заставил его почувствовать себя лучше?

Да.

Эд протянул свободную руку и ущипнул себя за переносицу.

— Не бери в голову, — сказал он, сдаваясь.

— Эд, ты в порядке?

Нет, он не был в порядке. Он думал, что был, но врал самому себе, не так ли?

Возиться в тренажерке и танцевать с Лори — как будто это важно. Он никогда не почувствует себя вдохновленным, никогда не почувствует адреналин в крови, как в игре. Всего лишь монотонность жизни ровно с этого дня, когда он упал замертво на поле до того момента.

Полжизни.

Черт.

Эд даже не попрощался. Он просто прервал связь, сунул телефон обратно в карман и прижал голову к стене.

Он стоял так, пока не подошла официантка и с подозрением поинтересовалась, все ли у него хорошо. При этом она выглядела так, будто собиралась вышвырнуть его вон. Но затем подошел Лиам, и она сразу поменялась в лице, став добродушной.

— О, если ты с «Дровосеками», то ладно, — сказала она.

Ее слова отозвались в груди свинцовой тяжестью. Эд последовал за Лиамом к столу, поклявшись себе пить до тех пор, пока напрочь не забудет о футболе.

Но не успел он получить очередной кувшин пива, как телефон зазвонил. Эд пытался игнорировать его, и Бутч, сидевший рядом, крикнул, чтобы он отключил мобильник, потому что тот всех уже достал. По привычке взглянув на определитель номера, Эд замешкался и поднес аппарат ближе к лицу. Он прищурился и попытался сфокусироваться на экране. Номер был незнаком.

Эд нажал на «ответить» и поднес телефон к уху.

— Алло?

— Эд? Это… Эд? Эд Маурер?

Лори.

— Привет, — счастливо произнес Эд и вспомнил, почему хотел поговорить с Лори. — Прости, Лори.

На другом конце возникла пауза.

— Эд, ты в порядке?

«Я просто пьян», — пытался сказать Эд.

Он посмотрел на парней.

— Нет.

— Что произошло? Где ты? Ты попал в аварию? — в голосе Лори ясно звучала паника.

— У «Мэтта», — сказал Эд.

— Какого Мэтта?

— Бар «У Мэтта», — пьяно пролепетал Эд, и когда Лори ничего не ответил, он добавил: — Джуси Люси.

Еще одна пауза.

— Эд, есть кто-нибудь с тобой? Кто-нибудь достаточно трезвый, чтобы говорить по телефону?

Эд обвел взглядом столы, пьяно пытаясь оценить окружающих его людей. Сдался и повернулся к Лиаму.

— Эй, Лиам, — сказал он, протягивая телефон, — Лори хочет поговорить с тобой.

Лиам выгнул бровь, но телефон взял, и Эд смотрел, как квотербек собирается ответить за него. Эд смотрел на его губы и челюсть, не слыша слов, просто смотрел. У Лиама хорошая челюсть. И губы красивые тоже.

Внезапно Лиам вернул ему телефон. Эд забрал его и поднес к уху.

— Лори? — спросил он, но никто не ответил.

Лиам внимательно смотрел на Эда.

— Ты в порядке, приятель?

Эд попытался кивнуть, но комната закачалась.

— Да, — пробормотал он. Затем нахмурился, глядя на телефон. — Почему Лори повесил трубку?

— Кто такая Лори? — хмыкнув, ехидно поинтересовался Бутч. — Ты, наконец, сдался и признался, что единственный путь — это киски?

Эд сверлил его своим уничтожающим взглядом.

— Блядь, нет!

На некоторое время он стал объектом шуток, но все же это было к лучшему, потому что все выглядело, как в старые добрые времена. Эд пытался сказать свою обычную шутку, что был бы рад показать, что такое настоящий минет, но в той кондиции, до которой он себя довел, ему было трудно изложить свои мысли в слова. Лиам тоже это заметил.

— Думаю, тебе пора перейти на газировку, приятель, — заявил он, забрав пиво у Эда.

Эд пытался возразить, но на это потребовалось слишком много усилий, поэтому он сдался и откинулся на спинку стула. Перед ним появилась кока-кола, и он мрачно уставился на нее. Через некоторое время Эд решил, что надо бы отважиться на прогулку до туалета, что и сделал, но случайно воспользовался женским туалетом, и потом потерялся, забредя в кладовку. Но все-таки худо-бедно нашел путь обратно. Он протиснулся на свое место в кабинке, заметил стакан с водой, заботливо поставленный кем-то рядом с его кока-колой, и стал неохотно потягивать из стакана.

Эд почувствовал настоящую усталость и поймал себя на том, что дважды почти клюнул носом о стол. Он выпрямился, снова моргнул, чтобы прийти в себя настолько, насколько это возможно с таким количеством алкоголя внутри. Но в третий раз он просто провалился в сон. Кто-то потряс его за руку, он проснулся, хмыкнул и поднял голову, чтобы сказать Лиаму отвалить и дать ему поспать.

Но вот только это был не Лиам. Это был Лори.

ГЛАВА 6

Ocho (очо): шаг ведомого партнера в танго, фигура исполняется в виде восьмёрки. Лидирующий партнер должен быть расслаблен, чтобы легче управлять движениями очо.

Эд моргнул и засиял. Лори! Лори здесь!

— Привет, босс! — воскликнул он и рухнул на Лори.

Лори пытался привести его в вертикальное положение, оставив руки на плечах Эда и удерживая того на месте. Эд ухмыльнулся: «Лори здесь!» И он не злится на него, Эда, хотя и выглядит обеспокоенным.

Эд перестал улыбаться.

— Ты в порядке? — Попытался протянуть руку и дотронуться до плеча Лори, но промахнулся и снова упал вперед.

Лори поймал его, не дав выпасть из кабинки.

— Что вы ему дали? — спросил он парней за столом. — Зерновой спирт?

Бутч громко отрыгнул, повернулся, осмотрел Лори с ног до головы.

— Ты жена?

Лори замер. Эд попробовал объяснить, что это всего лишь Бутч, и не стоит обращать на него внимания. Затем попытался взглянуть на Бутча взглядом «пошел на хер, придурок», вместо этого просто покачнулся на своем месте. Возможно, — признался он себе, — он напился.

Там, где Эд потерпел неудачу, поспел как обычно вовремя Лиам.

— Эй, тупица, — сказал он Бутчу, — как насчет того, чтобы быть полюбезнее с другом Эда, который не в курсе, что ты потерял все свои мозговые клетки на поле?

Бутч пробормотал «прости» и снова отпил пива.

Лиам перегнулся через Эда и протянул руку Лори.

— Привет. Я — Лиам Нельсон. Мы говорили по телефону.

— Я — Лори Паркер, — представился Лори и пожал тому руку. Потом кивнул на Эда. — Он в порядке? Может, отвезти его в больницу?

Услышав эти слова, Эд встревожено поднялся, но Лиам покачал головой и поднял руку, чтобы успокоить.

— Полегче, здоровяк. Он, как и я, просто беспокоится, что ты налег на пиво чуть сильнее, чем надо было. Сколько «Люси» ты съел?

— Один, — ответил Эд. — Я же не тренируюсь. Не так, как ты. Не могу сжечь.

На лице Лиама появилось понимание, и Эд возненавидел это.

— Черт. Я должен был догадаться об этом раньше.

— Что такое «Люси»? — спросил Лори.

Дровосеки разразились стихийными выкриками негодования, и два парня-новичка поднялись, высматривая официантку. Лори нервничал, а Эд пытался объяснить.

— «Джуси Люси», — сказал он и изобразил бургер. — Гамбургер с сыром внутри.

— Есть только в Миннеаполисе, Сент-Поле, но вариант Мэтта был признан лучшим во многих городах, — объяснил Лиам, указывая на плакат на стене. — Чизбургер с сыром внутри мясной котлеты. Такой расплавленный «чеддер» в середине. И честно предупреждаю: не ешь сразу, дай остыть. А не то можно обжечь язык плавленым сыром.

Лори немного расслабился.

— Когда Эд упомянул «Люси», я заволновался, что придется забирать его из какого-нибудь захудалого стриптиз-клуба.

— Мы встречаемся здесь по пятницам, — крикнул кто-то с другой стороны стола, и все засмеялись. Все, кроме Лори, который все еще немного нервничал.

Эд тоже не смеялся. Он был слишком занят, пытаясь понять, что сказал Лори.

— Забрать меня? — повторил он.

— Ну… — Лори снова посмотрел на стол. — Позвонила Вики и сказала, что ты звонил и хотел поговорить со мной. Она беспокоилась о тебе. А потом, когда я услышал твой голос по телефону… — он замолчал в растерянности.

Вспомнив о пропущенном занятии, Эд протрезвел настолько, насколько это было возможно.

— Я пропустил занятие. Я напился. Прости, Лори.

— Это… — нерешительно начал Лори — Ты не… я имею в виду, что ценю это, но…

Эд чувствовал, что был не понят. Он попытался еще раз:

— Я хотел снова танцевать с тобой. Но сегодня был плохой день, а потом… — Нахлынувшие эмоции сдавили грудь, и он отвернулся.

Но все же привлек внимание команды, команды, частью которой он уже не являлся. Эд выругался и попытался дотянуться до пива Лиама. Тот ловко переместил бокал подальше.

— Полегче, приятель. Ты на воде и коле. И скоро будет вторая «Люси» — неважно, отработаешь ты ее после или нет. Что-то должно впитать весь этот алкоголь.

— Мы уже сделали заказ, — крикнул защитник Джаред. — Для Эда и его бойфренда.

Эти слова, казалось, огорчили Лори, и честно говоря, Эд тоже почувствовал неловкость, потому что Лори не был его бойфрендом. Он посмотрел на Джареда и уже открыл рот, чтобы предложить отвалить, когда Лори заговорил:

— О, я не собирался оставаться. Если Эд в порядке…

Эд сразу же забыл про Джареда и повернулся к Лори.

— Ты не можешь уйти! Ты только что приехал!

— Ты должен попробовать «Люси»! — крикнул кто-то, и вся команда заскандировала: — Лю-си! Лю-си! Лю-си!

Эд смотрел на Лори.

— Ты должен остаться. Пожалуйста?

Было очевидно видно, что Лори хочет уйти. Но он прикусил губу, вздохнул и развел руками.

— Тогда можно мне диетическую пепси?

— Диетическая кола, — поправил Бутч.

Эд наклонился к Лори и положил руку на его бедро.

— Я рад, что ты пришел, — прозвучал над столом его шепот.

— Да. Хорошо, — Лори похлопал Эда по руке, и когда тот не убрал ее с бедра, сам поднял и передвинул ладонь.

Эд переложил ладонь на руку Лори.

— Мне жаль, что я не пришел, — продолжил Эд. — Я хотел прийти. Очень.

Лори поднял руку Эда, сжал ее, а затем аккуратно переложил на бедро Эда.

— Все хорошо. Не беспокойся об этом.

Эд нахмурился. Лори так ни о чем и не догадался. И тогда, посмотрев в глаза Лори, Эд понял, что хочет сказать. Он наклонился вперед, осмелившись на этот раз реально произнести вслух.

— Я скучал по тебе, — прошептал он.

Лори уставился на него широко раскрытыми глазами. А потом его взгляд смягчился, лоб нахмурился, а рот приоткрылся.

— «Люси» здесь! — закричал Джаред, и кто-то сунул Эду под нос корзину с гамбургером.

Было забавно наблюдать, как Лори пробует «Джуси Люси». С небольшим сомнением он откусил кусочек, и когда жирный сыр вытек из бургера и побежал по подбородку, весь стол закричал, загудел и зааплодировал.

— Потекло! — они кричали, смеялись и шутили.

Эду нравилось, что Лори пришелся по душе команде, хотя все еще нервничал.

У Лори оставался сыр на лице, и Эд наклонился и стер его большим пальцем. Но целью был не сыр. Он провел подушечкой по нижней губе Лори.

Господи, какие мягкие у Лори губы.

Ошеломленный Эд отстранился и потянулся к своему бургеру. Он не был по-настоящему голоден, но все равно принялся жевать и, пока ел, прислушивался к разговору. Лиам продолжал втягивать в разговор Лори, и тот начал расслабляться. Эд запутался, кто к кому наклонился: Лори к Эду или Эд к нему. Как бы там ни было, он пристроился к плечу Лори. И было так приятно, что Эд обнял его, положив руку на противоположное бедро Лори.

После адских последних двух дней, увольнений и проблемы с шеей, плюс гнетущее чувство отстраненности от парней и команды — все это создало в нем огромное пустое пространство, которое не смогла бы заполнить и бочка пива. Но Лори каким-то образом, просто сидя рядом, заполнил эту пустоту чем-то не менее важным. И его присутствие не дало депрессии захватить Эда полностью. Он все еще не понимал, почему Лори пришел в бар Мэтта. Но также знал, что безумно рад присутствию рядом Лори.

Сунув свою руку под руку Лори, он еще крепче прижался, улыбнулся и потянулся за стаканом воды. Впервые за два дня он почувствовал себя спокойно, и появилась надежда, что на самом деле все может быть хорошо.

***

Лори чувствовал себя дураком. Все бросил и через весь город помчался спасать Эда. А тот был не в беде, а просто пьян. Сначала он хотел обвинить Лиама, что тот не объяснил реальное положение вещей, а вместо этого просто дал указания, как добраться до места. Но на Лиама было трудно злиться. Он был вежлив и внимателен и изо всех сил старался вовлечь Лори в разговор. Он поинтересовался, чем Лори занимается и остался довольным, когда услышал, что тот преподает танцы. Неизвестно по какой причине, но его глаза загорелись. Очевидно, он тоже полагал, что Лори и Эд пара, и не только одобрил эту идею, но и хотел развития отношений.

Кроме того, Лиам немного походил на Брэда Питта, что очень отвлекало Лори.

Но квотербек был не единственным за столом, кто считал Лори с Эдом парой; по-видимому, так думали все. Сначала Лори подумал, что они смеются над ним, но постепенно осознал, что эти непристойные шутки были своего рода одобрением. Эта мысль озадачила. Гей-дружелюбные футболисты? Разве это не оксюморон? Хотя по мере того, как проходил вечер, и люди за столом становились более пьяными и раскрепощенными, Лори наблюдал, как они общались не только с ним, но и с Эдом и начал понимать — футболисты были не столько защитниками геев, сколько защитниками Эда.

Сам бар озадачивал так же, как и мужчины. Со стороны он выглядел как настоящая забегаловка, и, честно говоря, внутри тоже. Но Лори не заметил байкеров и дебоширов — в основном пары и небольшие группы друзей. Футбольная команда была самой многочисленной и, судя по ротации столов, пользующейся неким преимуществом. Неудивительно, учитывая количество гамбургеров, картофеля фри и кувшинов с пивом, которые постоянно прибывали за их столы, и Лори понимал, что они были здесь до его приезда и, видимо, останутся и после.

Но что не мог понять, почему в баре, который пользовался популярностью, не имелось даже льда. И тарелок. Просто газировка в банках, а гамбургеры подавались в корзинку на вощеной бумаге.

Эд повернулся к Лори с пьяной улыбкой.

— Тебе понравилась «Люси»? — спросил он.

Бургер с сыром внутри. «Джуси Люси». Сэндвич, хоть и восхитительный, но также основательно забивающий артерии холестерином, — а Лори съел только половину, — что, казалось, после такой еды и без того узкие тренировочные брюки станут более облегающими.

— Да, — ответил Лори. — Но я уже сыт.

Эд улыбнулся, и его рука скользнула по бедру Лори.

— Я рад, что ты здесь.

Эд говорил об этом как минимум в четвертый раз. С одной стороны, заявление на данный момент было забавным, но с другой — обезоруживало. Лори надавил рукой на Эда, не давая ему заваливаться.

— Может быть, тебе выпить еще воды?

Видимо, такое говорить не стоило. Эд нахмурился.

— Ты злишься на меня?

— Я просто хочу, чтобы ты выпил воды, — сказал Лори с ободряющей интонацией.

Эд проигнорировал его.

— Ты злишься, потому что тебя считают моим бойфрендом?

Лори решил, что алкоголь воздействует на людей раздражающе.

— Нет, Эд. Пожалуйста, выпей воды.

— Потому что я знаю — такой парень, как ты, не заинтересуется таким, как я, — сказал Эд и сжал рукой бедро Лори.

Теперь нахмурился Лори.

— Что ты имеешь в виду под «такой парень, как я»?

Слишком поздно он понял, что глупо пытаться вести рациональную дискуссию с пьяным Эдом.

— Все дело в лосинах, — пробормотал Эд, как будто это все объясняло. — Ты выглядишь в них чертовски горячо.

Несмотря на беспокойство, Лори уставился на Эда заинтригованно и абсолютно потерянно.

— Тебе нравится, как я выгляжу в лосинах?

Эд кивнул. Его глаза были налиты кровью, и Лори прочитал в них возбуждение.

— Я хотел отсосать тебе там, прямо у питьевого фонтана.

— О, — растерянно протянул Лори, потому что не смог придумать другого ответа.

Он почувствовал легкое головокружение. «Я хотел отсосать тебе там, прямо у питьевого фонтана». Это был вечер, когда они впервые танцевали танго.

Эд захотел его тем вечером?

Часто ли он думал об этом?

Эд покачал головой.

— Не беспокойся. Я оставлю тебя в покое.

Это должно было прозвучать великодушно… если бы рука Эда не вырвалась из-под руки Лори и не скользнула до самого паха.

— Эд, — нервно выдохнул Лори, пытаясь справиться с шарящей рукой Эда. Затем дыхание сбилось, он замер, а его смело обхватили через джинсы.

— Боже, я бы с большим удовольствием попробовал твой член, — прошептал Эд и помассировал длину Лори.

— Уединитесь! — кто-то крикнул через стол.

— Эд, — слово прозвучало как писк. Лори дрожащими руками пытался оторвать ладонь Эда от своего уже твердого члена, который в отличие от хозяина жаждал этих прикосновений. И чтобы с ним поиграли снова.

— Я держу его, — с силой, которой не было у Лори, Лиам притянул Эда к себе. — Приятель, ты немного давишь на своего бойфренда. Как насчет того, чтобы посидеть рядом со мной?

Эд рьяно и сердито посмотрел на Лиама.

— Он не мой бойфренд. Не называй его так. Он снова разозлится.

— Эд, я не… — Лори пытался возразить, но Лиам подмигнул ему и покачал головой, заставляя замолчать.

— Эд не совсем хорошо идет на сотрудничество в пьяном состоянии, — сказал он. — Когда ему уже достаточно, лучше соглашаться со всем и отвлекать. — Он похлопал Эда по голове, лежащей на его плече. — Правильно, приятель?

— Такой чертовски сексуальный в этих лосинах, — в ответ пробормотал Эд.

И хотя другие не могли понять, о чем говорит Эд, Лори покраснел еще больше.

«Боже, я бы с большим удовольствием попробовал твой член».

Он прочистил горло и начал подниматься.

— На самом деле, я должен идти…

Но к удивлению Лори, не только Эд начал протестовать, но и большая часть команды, апеллируя к тому, что он совсем недавно приехал и предлагая ему больше диетической кока-колы безо льда и, боже помоги, «Джуси Люси».

Эд возражал громче и тревожней всех, вырываясь из рук Лиама и пытаясь физически остановить Лори. Но Лиам снова поймал его, что-то прошептал и посмотрел на Лори.

— Мы можем поговорить?

Мужчина по имени Кейси с другой стороны стола был зафрактован для удержания Эда, в то время как Лиам утащил Лори в угол для приватного разговора. Но, как отметил Лори, они остались в поле зрения Эда, продолжающего за ними наблюдать с пьяным подозрением, будто Лори мог в любой момент броситься к двери, стоит ему только отвернуться.

— Думаю, я немного неправильно все понял, — смущенно пробормотал Лиам. Он прислонился к стене и кивнул в сторону Эда. — Я так понимаю, вы двое не встречаетесь.

Лори несколько раз открыл и закрыл рот. Он хотел сказать, что это не его дело, но видел, что Лиам действительно переживал за Эда, поэтому вопрос был признан уместным.

— Нет. Если честно, мы едва знакомы. — Когда Лиам нахмурился, Лори добавил: — Мы познакомились в спортзале. На самом деле, на протяжении долгого времени каждый раз при встрече мы ругались. А потом… — он сделал паузу, пытаясь найти способ объяснить, как они перешли от врагов к партнерам по танцам. — …в общем, я начал давать Эду частные уроки бальных танцев.

Лори ожидал, что Лиам будет озадачен и тогда в ответ пригласит его присоединиться к клубу ошарашенных людей.

Но Лиам только улыбнулся.

— О, ладно, — кивнул он, — теперь я понимаю.

Лори выгнул бровь.

— Пожалуйста, объясни, потому что я не понимаю.

Лиам прислонился спиной к стене и сунул руки в карманы.

— Полагаю, Эд сказал тебе, что раньше играл в футбол. А ты, наверное, уже понял, что мы, «Дровосеки», его команда? Ну, технически — его бывшая команда, но мы не собираемся прекращать общение только потому, что док объявил, что Эд не сможет больше играть. Но, как ты понимаешь, это уже не то же самое. Особенно для него. И для нас. Знаю, что это расстраивает его, и что иногда встречаться с нами для него тяжело, как бы мне ни хотелось, чтобы он просто оставил все позади и двигался вперед. Думаю, для Эда мы были как семья. Его настоящая семья — довольно хорошие люди, но с нами он любил отдыхать, просто быть с нами. И это взаимно. Но теперь его с нами как будто нет. Эд ведет себя так, будто он в порядке, но это не так. И сегодня по какой-то причине он в очень плохом настроении.

— Но какое это имеет отношение к танцам со мной? — спросил Лори.

Однако он посмотрел на Эда и почувствовал, как желудок дернулся. «Он ведет себя так, будто он в порядке, но это не так». Да. Лори знал об этом все.

— Ну, я имею в виду… — Лиам опешил. — Разве ты не видишь это? Ты тот, кто показал ему, что он может танцевать. Разве это не очевидно?

— Я не учил его танцевать, — сказал Лори. — Я скорее шлифую его навыки.

Теперь Лиам казался растерянным.

— Значит, ты не тот, кто научил его танцевать? И его маму?

— Нет, — ответил Лори. — Я сам по себе в Центре. Мы оба там работаем волонтерами. Я преподаю аэробику, и моя музыка была слишком громкой. — Он немного покраснел. — И однажды вечером Эд пообещал, что сделает все что угодно, чтобы я закончил пораньше, и я… ну, я заставил его прийти на мой курс для начинающих по бальным танцам, чтобы стать моим партнером. И с того все понеслось… словно снежный ком.

Выражение лица Лиама сменилось с потерянного на разочарованное.

— Ой. Но, черт возьми… — он встал и наклонился к Лори с неким напряжением. — Видишь ли, но именно так мы с ребятами подумали, в том числе и я. Мы однажды видели, как он танцевал. И подумали, он хорош. Действительно хорош. Мы решили, может у него получится заняться этим. Ох, не профессионально или типа того. Ну, полу-профессионально. Сможет участвовать в конкурсах или что-то в этом роде. Участвовать в шоу. Что-то, что сможет снова встряхнуть его. Он любит соперничество, у него есть этот дух. Док запретил: никакого футбола — никогда — даже в парке с пацанами. Хотя Эд и думает, что он справится, если будет острожным. Док сказал, что танцы подойдут ему. Поэтому я продолжал подталкивать Эда, чтобы он нашел что-то для себя. Я думал, что он сдался, а потом, когда ты пришел и сказал, что ты его инструктор по танцам… — Он с надеждой посмотрел на Лори. — Может ты… может ты все-таки сможешь помочь ему участвовать в каких-нибудь конкурсах?

На протяжении большей части монолога Лиама Лори ощущал предупреждающие звоночки, но при прямом вопросе почувствовал настоящую панику.

— Абсолютно нет, — импульсивно воскликнул он, понимая, как невежливо это прозвучало. — Я даже близко не подойду к конкурсам и всему, что с этим связано.

Лиам поднял руки.

— Легче. Легче, приятель. Я всего лишь спросил.

Лори смутно осознавал, что слишком остро реагирует, но чувствовал себя словно в западне. Ему сложно было унять панику.

— Это не то, что ты думаешь. Это совсем невесело. Это не так… ну, я не знаю, что такое полупрофессиональный футбол, но конкурсные бальные танцы — это вообще не о веселье. Изнурительно, отвратительно и запросто можно получить нож в спину. Нет.

— Я понял твое «нет», — сказал Лиам, используя тот же тон, который применял для своей команды за столом. — Мне очень жаль, что ты не хочешь помочь Эду. Сейчас это ему на самом деле нужно. И могу сказать — ты ему по-настоящему нравишься.

Лори снова покраснел.

— Он просто пьян.

Лиам покачал головой.

— Не просто. Но… ладно, полагаю, я не должен спрашивать, потому что вы не встречаетесь и не близки, как я надеялся.

Лори знал, что ему надо пройти мимо, но не смог остановиться себя.

— Спросить меня о чем?

— Мне надо доставить Эда домой. И его нельзя отправлять одного, он слишком много выпил. Пьяный и расстроенный — не очень хорошая комбинация, чтобы оставлять его без присмотра. Но я могу получить от жены, если буду поздно. А мне еще нужно будет перегнать ему машину. — Лиам похлопал Лори по плечу. — Не бери в голову. Бутч, Джаред или кто-нибудь разберутся с ним.

Лори мог отпустить ситуацию, мог сказать: «Отличный план. Еще раз спасибо». Но поступил иначе.

— Я отвезу его домой.

Лиам вздернул брови.

— Ты уверен? Эд может быть еще той занозой в заднице. И он явно полон решимости залезть к тебе в штаны. Кроме того, ты, наверное, не в курсе, но его квартира — помойная яма. Серьезно. Большинство ребят даже не хотят приближаться к его дому.

— Оставлю его у себя, — ответил Лори, игнорируя ту часть, где Эд хочет забраться в штаны. — Отсюда недалеко. И я свободен до двух дня.

— Ему надо будет взять на завтра больничный, — сказал Лиам. — Что не есть хорошо, если учитывать ситуацию у него на работе. Но Эду повезет, если он будет в состоянии функционировать к двум. И, скорее всего, тебе придется убирать в туалете.

— Все хорошо, — произнес Лори.

— Ну, тогда ладно. — Лиам улыбнулся. — Тебя предупредили, но ты все равно согласился. И ты готов проследить, что Эд не навредит себе и не утонет в собственных отходах. Тогда давай сделаем это. — Он сжал плечо Лори и повернулся к группе футболистов. — Эй, Маурер! Давай, приятель, твое шоу окончено. Время собираться.

Эд, который дремал на плече Кейси, поднял голову, моргнул и впился взглядом в Лиама.

— Я не поеду домой, — заявил он.

— Нет-нет, — согласился Лиам, — ты едешь домой к Лори.

Эд с удивлением посмотрел на Лори, затем немедленно поднялся и, шагая достаточно прямо, подошел к ним.

Стол разразился криками.

— Эд собирается хорошо провести время, — крикнул кто-то.

Лиам нахмурил лоб и повернулся к Лори.

Лори, покраснев, пробормотал:

— Все в порядке. Давай просто уйдем.

Эд подошел к Лори и практически врезался в него.

— Ты отвезешь меня к себе домой? — спросил он, обнимая за талию.

— Да, — ответил Лори, пытаясь изобразить спокойствие, — ты слишком пьян, чтобы оставаться один.

— Эд, ты должен вести себя прилично, — наказал ему Лиам, подходя к ним и отрывая Эда от Лори. — В противном случае тебе придется добираться до своего дома самостоятельно.

— Я буду молодцом, — пообещал Эд, но снова потянулся к руке Лори и не отпустил его, даже когда они пробирались к выходу через бар.

И настоял, что поедет с Лори, а не с Лиамом.

— Я не возражаю, — сказал Лори Лиаму, когда Эд устроился на пассажирском сиденье его машины и с вызовом посмотрел на Лиама. — Правда.

— Поступай, как считаешь нужным, — ответил Лиам и направился к машине Эда с ключами, выхваченными у того из рук.

Пока они ехали, Эд вел себя спокойно, но много говорил.

— Значит, ты не злишься на меня? — спросил он, как только Лори выехал на дорогу.

Лори посмотрел на него, слегка нахмурившись.

— Почему ты все время спрашиваешь об этом?

— Потому что ты выглядишь злым. Потому что я большой придурок. Потому что я пропустил танцы.

— Эд, — устало начал Лори, но потом вспомнил совет Лиама, — я не злюсь. Просто сиди, пожалуйста, чтобы я мог вести машину.

Эд откинулся назад, но продолжил задавать вопросы.

— Что Лиам тебе сказал? Что он рассказал тебе? Он говорил обо мне? Почему ты так странно смотрел на меня?

О, боже. Лори и не думал, что Эд обращал внимание на их разговор.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — соврал он. Перестроился и влился в движение.

— В баре. Ты странно на меня смотрел, — настаивал Эд.

— Наверное, заметил у тебя на лице остатки чизбургера, — ответил Лори.

— Ты смотрел на меня так грустно. — Пауза. — Как иногда бывает мне.

Лори ничего не ответил, следя за дорогой и ведя машину.

— Что Лиам сказал тебе? — упорствовал Эд.

Лори сдался.

— Он сказал, что ты скучаешь по футболу, и что сегодня это тебя особенно сильно беспокоит.

Эд пристыженно кивнул.

— Да, — он взглянул на Лори и нахмурился, — но почему ты на меня так смотрел?

— Это не имеет значения.

— Я хочу знать.

Лори снова сменил полосу движения. Его ладони стали влажными.

— Я пытаюсь вести машину.

— Лори, почему ты смотрел на меня грустным взглядом?

Он пьян.Он не вспомнит. И чтобы его заткнуть, Лори рассказал ему правду:

— Потому что я скучаю по танцам, как ты по футболу.

— Это не так, — обвинительно произнес Эд, — потому что ты все еще танцуешь.

— Не так, как раньше. — Лори сначала напряг руки, затем расслабил, будто отпустив себя. — Раньше я участвовал в соревнованиях. Много. Я старался ради каждой награды, ради каждого трофея, ради каждого «Артист в резиденции»[8]. Я выигрывал и много. В большинстве случаев. — Лори не сводил с дороги глаз, но его мысли ушли в прошлое. Ночь окутала его, расширяясь и сжимаясь вокруг, и он чувствовал себя странно. И теперь, когда начал говорить, уже не мог остановиться, слова сами лились из него. — Но я никогда не чувствовал себя полностью удовлетворенным. Всегда чего-то не хватало, и я продолжал искать. И искать. — Он долго моргал, ненавидя, что пришлось снова открыть глаза, чтобы следить за дорогой. — А потом пришлось остановиться.

— Почему ты остановился? Я не понимаю. Что ты имеешь в виду под «искать»? Что? Что ты сделал?

В этот момент Лори понял, что никогда никому не признавался и никогда никому не рассказывал эту историю, потому что все уже знали. Даже с теми, кто знал, он не обсуждал напрямую. Он не был уверен, что хотел, чтобы Эд был в курсе. Он не был уверен, что хочет, чтобы Эд знал, насколько он был отвратителен.

Что совсем не объясняло, почему он продолжил.

— У меня были отношения. С мужчиной. Тоже танцор. Мы держали в секрете нашу связь. Если даже люди и подозревали, что ты гей, предпочли бы, чтобы ты не распространялся об этом. Но мы начали танцевать вместе. Тайно. Пол был международным танцором бальных танцев, от которых, признаю, я воротил нос. Но он показал мне, каким прекрасным может быть бальный танец. И в этом я тоже был хорош… действительно хорош, особенно с ним. Он поддразнивал меня, что я прирожденный ведомый, и это было правдой. Я любил выступать на сцене, и когда танцевал как ведомый с Полом, мне казалось, я нашел землю обетованную. Итак, мы танцевали, но всегда наедине. Я ходил на его соревнования, смотрел, как он танцует с партнершами и ненавидел их. Я хотел быть ими. Я хотел быть тем, кто танцует с ним. Я хотел быть тем, кто победит вместе с ним. И вот так все началось.

— Так началось что? — спросил Эд.

Лори выдержал долгую паузу. Потом проглотил комок в горле и продолжил:

— Именно так я убедил Пола, что должен стать его партнером. Сказал, что мы оба должны выйти на сцену. Сказал ему, что мы настолько хороши, что остальное будет неважно. Сказал, что люди будут шептаться, но, в конце концов, это не будет иметь значения, потому что мы выступим лучше всех. Сказал, что мы вдвоем захватим международный танцевальный мир, так же как я покорил сцену. И я убедил его. Мы не пошли на однополые соревнования. Мы приняли участие в официальных соревнованиях. Официальная организация. Мы вышли как пара. Я изменил мое сценическое имя Лоуренс на Лори Паркер. До тех пор, пока мы с Полом не вышли на танцпол, люди предполагали, что я женщина.

Память накрыла Лори, он почувствовал себя холодным и пустым.

— Это сработало? — спросил Эд с надеждой.

— Нет, — Лори снова уставился на дорогу, — мы исполнили наш первый танец, а после нас выгнали из конкурса. Был огромный скандал для нас обоих, но для Пола все закончилось очень плохо. Надо мной смеялись, а карьера Пола была уничтожена, и он психологически был почти сломлен. — Лори провел рукой по бедру, чувствуя грусть и неловкость. — Сейчас у него все хорошо. Относительно. Бывший общий друг был настолько любезен, что просветил меня. Но он больше не будет выступать на соревнованиях. И это моя вина.

Последние слова причинили Лори такую боль, что перед глазами все поплыло. Он немного сбросил скорость, моргнул и попытался прийти в себя. Затем почувствовал руку Эда на своей.

Очень пьяный Эд с удивительной трезвостью посмотрел Лори в глаза.

— Это не твоя вина.

Лори снова вернулся к дороге, пытаясь вырвать руку.

— Моя. Я толкнул его на это. Он не хотел, но я давил…

— Тогда он должен был сказать «нет», — перебил его Эд. — Он тоже хотел. Не твоя вина. Просто так получилось. — Он указал на свою шею. — Как это не моя вина. Или того парня, что приземлился на мою шею. Просто стечение обстоятельств.

Лори открыл рот, чтобы поспорить, но промолчал. Зрение снова затуманилось, и он яростно заморгал.

— Извини, — прошептал он. — Я смешон.

Рука Эда сжала ладонь Лори.

— Нет. Ты не смешон. Ни капли.

Лори сжал ладонь Эда в ответ, и они держались за руки все дорогу от автомагистрали до гаража под квартирой Лори. Пока Лори не пришлось высвободиться, чтобы проехать по узкой парковке. Он чувствовал, как Эд смотрит на него, ощущал интенсивность его взгляда, и вдруг внезапно осознал, как пространство машины уменьшилось. Лори не смел повернуться и взглянуть на него, потому что каким-то образом понимал, что на этом все будет кончено. Что это было за «все» — он еще не мог определить. Но знал, что не готов к этому.

Когда Эд снова потянулся к нему, Лори быстро открыл дверцы машины и вышел.

К ним подошел Лиам, подъехавший следом; он припарковался на месте для гостей и бросил Лори ключи от машины Эда.

— Тебе помочь поднять его наверх?

На секунду Лори захотелось настоять, чтобы Лиам все же отвез Эда домой. Но вместо этого отрицательно покачал головой.

— Нет. Справлюсь.

— Тогда я пойду поймаю такси, — сказал Лиам и отдал честь Лори. — Удачи. Надеюсь, мы еще увидимся. — Он наклонился и крикнул в сторону машины: — Помни, Маурер, ты обещал себя хорошо вести.

Лиам расхохотался. Лори обернулся, чтобы понять, почему и увидел руку Эда над крышей машины. Средний палец был направлен в сторону Лиама.

— Спокойной ночи, — ухмыльнулся Лиам и ушел.

Лори снова вернулся к машине, чувствуя себя не в своей тарелке. Он убеждал себя, что дело в его признании, но понимал, что тут нечто большее. Он обошел машину со стороны багажника и подошел к двери Эда. Она была уже приоткрыта, и оттуда торчала нога. Лори полностью распахнул дверь и посмотрел на мужчину, которого согласился принять у себя на вечер, мужчину, чья рубашка была расстегнута на три пуговицы; который покачивался на сиденье, чьи темные волосы торчали в беспорядке, чья щетина выглядела грубой и отчетливо виднелась на покрасневших щеках… чьи темные глаза смотрел на Лори с мутным, но явным чувственным обещанием.

Лори почувствовал головокружение. И дело было не в его признании. Дело было в Эде.

Лори удалось вытащить Маурера из машины без происшествий и даже успешно довести до лифта. Они поднялись на нужный этаж, но дальше по общему коридору идти было сложнее, потому что Эда сильно вело в стену. В итоге Лори довел их до своей двери и прижал Эда к косяку, пока возился с ключом. Но когда, наконец, захлопнул дверь внутри квартиры, обернулся и увидел Эда, заполнившего пространство и улыбающегося своей глупой пьяной улыбкой, Лори запнулся. Лицо Эда вытянулось.

— Прости, — произнес он.

— За что?

Эд снова улыбнулся, но уже печальной улыбкой и грустно указал на себя.

— За это. За пьянство. За проблемы, что я тебе создал. За то, что ты остался нянчиться со мной. — Он тоскливо взглянул на Лори. — Извини, что тебе приходится довольствоваться таким партнером как я, а не тем, кто бы заставлял чувствовать себя как на земле обетованной.

У Лори закружилась голова. Он знал, что должен объяснить Эду, что именно танец с партнером, а не Пол, давали ему такое чувство. Он знал и понимал, что на самом деле их отношения не были так хороши как совместные танцы, не говоря уже о романтике. Но он не смог ничего об этом сказать сейчас, не в момент, когда Эд стоял в коридоре, заполняя его собой. Эд, пахнущий пивом. Эд, держащий его за руку и говоривший, что прошлое — это не его вина. Эд, который сводил его с ума, но когда был рядом… Лори наконец осознал — что, когда Эд был рядом, он не чувствовал себя одиноким.

Лори замер, позволяя всем этим мыслям кружиться в голове и решил перестать обманывать себя и признать, по крайней мере, для себя настоящую причину, по которой он захотел отвезти Эда к себе домой.

— Лори? — неуверенно спросил Эд.

Но Лори все еще не знал, что сказать. Поэтому шагнул вперед, прижал Эда спиной к дверце шкафа и поцеловал.

ГЛАВА 7

Sacada (сакада) : шаг, мягко вымещающий партнера с его территории.

Эда разбудил солнечный свет, струящийся сквозь незнакомое окно на незнакомую кровать, где он и лежал… голым. Матрас под ним был мягким, что не очень помогало, потому что Эд чувствовал себя отвратительно. Его голова раскалывалась, во рту будто кто-то сдох, и он так сильно хотел писать, что сводило зубы.

Рядом с ним кто-то пошевелился.

Эд закрыл глаза и произнес безмолвную отчаянную молитву. Затем велел своему мочевому пузырю заткнуться на хрен и попытался оценить ситуацию. Он начал с глубокого вдоха.

Эд с облегчением выдохнул. Он чувствовал запах мужчины. Женщины пахли нежно и свежо. Женщины пахли немного сладко. В женских спальнях пахло лаком для волос, кондиционером для белья и… женщиной. Мужчины, даже самые дотошные чистюли, пахли мускусом.

Крепкий. Немного острый. Пикантный запах. И если Эд был заинтересован, то вкусный.

Это был запах мужчины, и мужская комната. Что означало, он ушел домой с мужчиной. Спасибо, боже, черт возьми.

Затем Эд с некоторым трепетом сосредоточил внимание на своей заднице.

Задница не ощущалась дискомфортно. Хотелось выпустить газ, но в остальном его задняя часть ощущалась как обычная привычная задница. Никто не трахал его, а если и трахнули, то тому парню нечем гордиться. Но, вероятнее всего, ничего не произошло. Так что никаких оргий без презервативов. Эд снова возблагодарил бога. А потом еще раз вздохнув, собравшись духом, повернулся, открыл глаза и попытался опознать незнакомца, которого трахнул он.

Но когда увидел, кто лежал на другой стороне постели, он чуть не обоссался прямо на кровать. Потому что мужчина не был незнакомцем. Это был Лори.

Эд моргнул несколько раз, но ничего не изменилось. Серьезно, Лори Паркер лежал — тоже обнаженный! — рядом с ним в постели на очень красивых плотных шелковых белоснежных простынях. Темно-русые волосы в живописном беспорядке разметались по подушке, и Лори точно спал, поэтому черты лица излучали мягкость и расслабленность, что делало его изящным, трогательным и особенно красивым. Прекрасный. Да, Лори был по жизни красив, но в тот момент казался прекрасным, словно фарфоровая статуэтка: бледные щеки, окрашенные нежным розовым румянцем, и губы, привлекающие внимание. Расслабленный. Он выглядел расслабленным и спокойным.

Я лежу в постели с Лори. Голый. В постели. С Лори.

Эд моргнул. Какого черта? Какого черта?

Лори… обнаженный.

С ним.

Лори разделся догола с ним.

Я трахнул Лори. Тепло расплылось по телу Эда.

А затем леденящий ужас реальности обрушился на него, будто защитник на футбольном поле.

Я трахнул Лори и не помню, как трахал его.

Эта мысль отозвалась сдавленным мучительным звуком, и это разбудило Лори. Эд в панике уставился на него с открытым ртом, когда прекрасный, великолепный и чертовски милый Лори посмотрел на него с улыбкой. А потом, когда достаточно проснулся, чтобы прочитать выражение лица Эда, попытался выскочить с кровати.

Эд успел схватить его за плечо и остановить.

— Лори?

Лори поднял подбородок.

— Да?

Эд отшатнулся.

— Лори?

Он почувствовал, как мир ускользает у него из-под ног. Это, должно быть, ошибка? Как он мог трахнуть Лори и не помнить? Как они прошли путь от «вежливый Лори» до «обнаженный Лори»?

— Лори, мы… мы… не… я… — Он покачал головой и сильно впился пальцами в плечо Лори. — Лори?

Лори потянулся и скинул руку Эда со своего плеча, натянул простыню до подмышек и откинулся на подушку.

— Да?

Поза Лори посылала тревожный сигнал, но Эд не мог разобраться в ситуации, не говоря уже о том, чтобы действовать тонко.

— Лори… мы? Ты и я? Мы… Боже! — Он просто не мог произнести эти слова.

— Занимались сексом? — ему услужливо подсказали.

Эд молча кивнул. Он весь напрягся, настроившись на ответ, но при этом даже сам себе не мог признаться, на какие слова надеялся.

Глядя на Лори, показалось, что тот задумался над вопросом. Наконец, он пожал плечами:

— Зависит от твоего определения.

Эд закрыл глаза и провел рукой по лицу.

— Что… что мы делали?

— Ничего такого, что могло бы оправдать тот ужас, который ты, похоже, испытываешь, — ответил Лори резким тоном. И грубым. И злым.

Эд прижал руку к голове.

— Последнее, что я помню — это офис! Как… как? Как так получилось… и ты… и…

Я даже не знал, что нравлюсь тебе!

Он посмотрел на оголенную грудь Лори, подумал о своем обнаженном теле под простыней, о том, что видел тело Лори, возможно, даже исследовал руками и не помнил.

Эд застонал.

— Я такой долбанный придурок.

Он натянул простынь на голову, чтобы спрятать под ней свои страдания. Но вдруг осознал, что под простыней он находился не один и быстро открыл глаза.

Лори тоже понял это и перекатился на бок, подтыкая часть ткани под свое тело и эффективно скрывая себя от глаз Эда. Раздраженный Эд вылез из-под простыни и посмотрел на Лори. Тот ответил ему свирепым взглядом.

— И кстати, «пожалуйста» за то, что отвез тебя домой и не дал убиться пьяным. И за то, что вымыл пол в ванной и терпел, пока ты распускал руки…

— Мы были в баре? — Вспышка памяти, и Эд сел. — «У Мэтта». Мы были у Мэтта. Мы…

Вертикальное положение усилило похмелье, он застонал и снова медленно опустился на подушку.

— Да. Я приехал к Мэтту после того, как ты не явился на занятие, и Вики назвала меня безумцем. Потому что ты был или пьян, или ранен, или, может быть, оба варианта, и ты был расстроен и спрашивал про меня.

Эд нахмурился, переваривая информацию. Звучало смутно знакомо или, по крайней мере, правдоподобно.

— Что со мной случилось?

— Ничего. Я позвонил тебе, но ты не мог внятно говорить, и твой друг Лиам рассказал, как добраться до места. Я несся всю дорогу, переживая, что с тобой что-то случилось.

Эд удивленно повернулся к нему. Он был тронут.

— Ты беспокоился обо мне?

— Да, потому что я идиот, — щеки Лори окрасились красным, — потому что ты не был в беде, а просто весело тусил со своими футболистами.

Это… это чувствовалось знакомо.

— Да. Я вроде помню, — Эд засиял. — Да! Помню, как ты появился. Я правда помню. — Потом снова сдулся. — Но на этом все. Только твое лицо, и ты сидишь рядом со мной за столом.

Ты выглядел обеспокоенным.

— Ты заставил меня съесть жирный гамбургер с сыром внутри. Ты не позволил мне уйти, и поэтому, когда Лиам сказал, что кто-то должен находиться с тобой и убедиться, что ты будешь в порядке, я вызвался, — Лори сжал губы с отвращением.

Эду не было противно. Он был потрясен. И тронут.

— Ты сделал это для меня?

— Да, — огрызнулся Лори.

Почему? Но Эд не стал спрашивать вслух, а просто посмотрел на Лори.

— Спасибо.

Лори фыркнул и лег на спину.

Эд перекатился на бок и потянулся к нему. Лори попытался отбиться от прикосновений, но Эд настойчиво взял его за руку.

— Итак, ты отвез меня домой. И у нас был секс, — подсказал он, — в некотором роде.

— К сожалению, да, — признался Лори.

Эд переплел свои пальцы с Лори.

— Что мы делали? — И когда Лори не ответил, Эд провел большим пальцем по тыльной стороне ладони, ободряюще поглаживая. — Так как ты установил ограничения, предполагаю, проникновения не было?

Лори стал по-настоящему взбешенным.

— Думаешь, я позволил бы меня трахнуть, когда ты был так пьян, что не помнишь, что случилось?

— Ты мог бы трахнуть меня, — заметил Эд.

— Я думал об этом, но потом у тебя началась рвота, и этот порыв прошел. — Лори произнес это так сухо, что Эд не мог понять, была ли это колкость, или он реально чуть не трахнул его.

Мысль о том, как он был близок к тому, чтобы быть с Лори, пронзила Эда болью и тоской, и он замер. Мочевой пузырь почти разрывался, настаивая отправиться в туалет, но Эд проигнорировал его требования и сосредоточился на Лори.

— Так что мы делали? — То ли прошептал, то ли тихо проговорил. — Что произошло? — Когда Лори ничего не ответил, Эд снова погладил его по руке, умоляя: — Пожалуйста. Расскажи мне.

Он ожидал, что придется настойчиво просить, умолять и уговаривать. В лучшем случае Лори пробурчит все до мельчайших подробностей, либо бросит слова в Эда, словно кинжалы. Он был готов ко всему. Но когда Лори отвел руку назад и, глядя в потолок, рассказал Эду правду в точных, изящных, эротичных и обнаженных деталях, был в шоке.

— Ты прикасался ко мне весь вечер, — начал Лори. — Если ты не висел на мне, ты буквально лежал или касался плеча, шеи или руки. Когда я пытался уехать, ты посмотрел на меня, словно на предателя, и я не смог заставить себя бросить тебя там. В машине ты меня практически не трогал, но ты говорил со мной, расспрашивал обо мне. О моем прошлом. Я чувствовал себя глупо, и поэтому рассказал тебе все. А ты, как мне кажется, понял меня. Возможно, потому что был пьян. Но я не думал об этом, не в тот момент. Я чувствовал себя услышанным и пусть немного уязвимым, но ощущал себя с тобой в безопасности. Именно поэтому, полагаю, когда мы оба стояли уже в моей квартире, ты снова с тоской посмотрел на меня, и я поцеловал тебя. Я поцеловал тебя у стены. Ты поцеловал в ответ. А потом провел губами по моей щеке, впился руками в мои волосы и начал шептать. Ты сказал, что думаешь, что я красивый. «Такой красивый», — повторял ты. «Такой красивый-прекрасивый». Я снова пытался тебя поцеловать, чтобы заткнуть, но ты не переставал говорить.

Эд хотел, чтобы Лори немедленно замолчал. Он на самом деле считал Лори красивым. Он думал об этом все время. Но никогда не хотел произносить это вслух. И чертовски уверен, что никогда не хотел сначала сказать, а потом никогда не вспомнить.

Лори продолжал, но слова звучали неестественно и прерывисто, словно он хотел их произносить не больше, чем Эд хотел услышать их.

— Ты сказал, что я прекрасен, когда танцую. Что, когда смотришь, как я двигаюсь, у тебя внутри все сжимается. Сказал, что хочешь жить вместе со мной. Сказал, что хочешь двигаться внутри меня. И там, в коридоре, опустил меня на колени, все время говоря со мной. Шептал красивые пьяные невнятные вещи, и после того, как я помог тебе расстегнуть штаны, стянул мои волосы пальцами и притянул ближе. И потом, да, ты действительно двигался внутри меня.

Эд одновременно возбужденный и отчаявшийся, закрыл глаза, не в силах больше терпеть все это. Но Лори беспощадно продолжил:

— В какой-то момент мы переместились в спальню, где еще немного целовались, а потом ты говорил еще более красивые глупые вещи. О том, как ты все время думал о танцах со мной. О том, насколько живым себя чувствовал. А потом скользнул вниз по моему телу, целуя и шепча, и взял меня в рот. Ты развел мои ноги и занялся любовью со мной своим ртом и своими руками; сосал меня, гладил, и я сдался и пустил тебя. Я ни о чем не думал, только то, что ты делал со мной. И я отпустил. Чего я не делал очень долгое время.

«Остановись», — попытался прошептать Эд, но в горле было сухо, и поэтому он не смог ничего сказать.

— А потом, — с сожалением продолжил Лори, — тебе стало плохо.

Эд поморщился и крепче зажмурился.

— Ты успел дойти до ванной, но не до туалета. Ты извинялся. Много раз. Я сказал тебе не переживать, и мы помыли тебя. Я почистил тебе зубы, вымыл твое тело, и твой желудок успокоился. Я уложил тебя обратно в постель, закончил уборку, а затем остановился в коридоре, пытаясь решить, стоит ли мне спать с тобой рядом или занять диван. А потом ты меня позвал, и я подошел к тебе. Ты отговорил меня от пижамы, которую я уже надел, и я лег рядом. Ты поцеловал меня в лоб, прошептал нежную тарабарщину и уснул.

Он сделал паузу, и Эд, подумав, что он закончил, осмелился открыть глаза. Это было ошибкой, потому что увидел, как выражение лица Лори ожесточилось, переходя от мягкого к жесткому и злому.

— А потом ты проснулся и посмотрел на меня с ужасом, и я понял, что все это было просто пьяным безумием. Так мне и надо.

Весь этот рассказ целиком обезоружил Эда, но последняя часть стала ударом под дых. Он попытался заговорить, но горло не просто пересохло, а распухло. Эд попытался дотянуться до Лори, но его рука казалась парализованной. Ничего в нем не работало. Даже его мочевой пузырь перестал бороться за внимание своего хозяина. Эд лежал ошеломленный. Абсолютно и полностью ошеломленный.

Внезапно из телефона Эда на всю комнату раздался рингтон из «Piece он me» Бритни — кто-то настойчиво вызывал его с работы.

Работа. Эд перевернулся, глянул на часы на тумбочке, выругался про себя и, соскочив с кровати, направился к штанам. Они спокойно себе лежали аккуратно сложенными на какой-то полке, пока Эд не начал лихорадочно рыскать по карманам в поисках телефона.

— Ло?

— Эд? — спросила Трейси. Ее голос звучал взволнованно. — Эд, ты где, чёрт возьми?

Эд бросил штаны и потер лицо. Боже всемилостивый, ему нужно в туалет. Он на автопилоте побрел к двери через коридор в ванную.

— Я заболел, — простонал он, затем поднял крышку унитаза, прислонился к раковине, поддерживая себя в вертикальном положении, и дал своему мочевому пузырю долгожданное освобождение.

— Почему ты не позвонил?

— Болею, — повторил Эд. Он вздрогнул от удовольствия, как только мочевому пузырю стало легче. — Вырвало.

— Эд, у нас сегодня презентация для высшего руководства. Ты мне нужен здесь, — она сделала паузу. — Эд, ты… ты что, мочишься?

— Во сколько встреча? — Эд встряхнул член и покраснел.

— В два, — ответила Трейси, — но…

— Я могу быть в одиннадцать тридцать, — сказал Эд. — Но ты захочешь спрятать меня в чулан.

Он почувствовал по телефону напряжение Трейси и посочувствовал ей, пусть и дистанционно.

— Я должен идти, — его голос снова зазвучал невнятно. — Увидимся.

— Эд! — закричала Трейси, но Эд уже нажал «сбросить звонок» и больше ее не слышал.

Посмотрев на телефон несколько секунд, Эд перевел взгляд на дверь. Лори. Он был там, ожидал в другой комнате, лежал злой как чёрт. Лори, который хотел его. Лори, который переспал с ним. Лори, который целовал его. Лори, с которым он переспал и который привел его в порядок после того, как ему стало плохо…

Лори. Лори.

Что мне теперь делать?

***

Что мне теперь делать?

Эд стоял, молча, ожидая ответа, но тот так и не пришел.

В конце концов, положил телефон на край раковины, потер лицо ладонями и забрался в душ.

Он испытывал искушение остаться там на весь день, спрятаться под теплой водой в надежде, что струи воды размоют его и сольют в канализацию. Он хотя и с трудом, но все же заставил себя двигаться. Вымыл волосы. Намылил тело, стараясь не думать о губах Лори, скользящих по его телу, и о нем самом, засунувшем пальцы в эти мягкие светлые волосы. Прополоскал рот, используя палец как зубную щетку, затем приспособил пальцы вместо расчески для волос. Наконец, обернул полотенце вокруг талии и покинул убежище ванной комнаты.

Лори был на кухне полностью одетый и что-то читал за кухонным столом. Он не поднял головы, когда вошел Эд.

— У меня не так уж много еды, — сказал он, не особо извиняясь. — Но, наверное, я мог бы приготовить тосты и кофе.

— Могу я пригласить тебя на завтрак? — спросил Эд, ожидая в ответ «нет».

Но Лори только пожал плечами, все еще сосредоточенный на журнале, который листал.

— Полагаю, да.

Не желая испытывать удачу, Эд коротко кивнул.

— Дай мне только одеться.

Быстро. Эд двигался так быстро, как позволяло собственное неустойчивое тело, буквально вскарабкавшись в штаны, рубашку, носки и в туфли, аккуратно разложенные на маленькой полке. Он не нашел свое пальто, но накануне днем было тепло. Вероятно, он оставил верхнюю одежду в машине. Да и он не знает, где его машина.

Машина оказалась припаркованной в гараже Лори, он заметил ее, когда они выезжали на улицу.

И рядом был Центр искусств Уокера — самый посещаемый музей современного искусства. Они проехали мимо входа в «Сад Скульптур», крупного городского парка.

— Ничего себе, — восхитился Эд, — хороший район.

Лори коротко кивнул.

— Куда мы идем на завтрак?

— Кафе «Ключи»? — осторожно предложил Эд. — Здесь есть недалеко одно, верно?

Лори снова кивнул.

Остаток пути они ехали в тишине. Так же молчали, ожидая, пока хостесс предложит им столик, а когда сели напротив друг друга в кабинке, тишина стала реально тягостной.

Эд пытался успокоиться в домашней атмосфере знаменитого кафе, вдыхая запах блинов и яиц; наслаждаться запахом свежезаваренного кофе, согревающего руки через кружку, но у него это слабо получалось. Он наблюдал, как длинные пальцы Лори крепко сжимают ручку кружки. При этом он смотрел куда угодно, только не на Эда. И, глядя на Лори, Эд понял, что его снова отправляют за каменную стену, за которой он привык видеть преподавателя танцев. Было больно. Но затем он подумал обо всем, что рассказал Лори, обо всем, что он, Эд, якобы сказал и сделал, и все, что мог сейчас делать — просто смотреть на свою кружку. Так они и просидели молча, пока не принесли их заказ.

Эд немного расслабился.

— Мне очень нравятся здешние панкейки, — признался он, намазывая кусочек масла и потянулся за сиропом. Как обычно, желудок преодолел свою нервозность по поводу еды после алкоголя, как только получил некоторые кулинарные изыски этого заведения. — Нет ничего лучше.

Лори, у которого на полпути ко рту зависла вилка с омлетом, улыбнулся.

— Я не ем их. Всегда яйца.

Эд изумленно уставился на него.

— Серьезно?

Лори покачал головой, а Эд недоверчиво хмыкнул, затем отрезал щедрый кусок, полил сиропом и отправил вилку через стол.

— Ешь, — потребовал он.

Лори пытался возразить, но Эд решительно сунул вилку тому в рот.

Кровь в венах загудела, когда губы Лори сомкнулись вокруг вилки, а розовая плоть медленно скользнула по зубцам. Эд вытащил вилку, но удерживал ее в подвешенном состоянии над столом, наблюдая за ртом Лори, смотрел, как сжимаются губы, пока тот жует, смотрел на кончик языка, ловящий последнюю каплю сиропа, что осталась на губах Лори.

«А потом ты провел губами по моей щеке, впился руками в мои волосы и начал шептать. Ты сказал, что я красивый».

— Правда, вкусно, — Лори прочистил горло, отложил в сторону свою вилку и вытер рот салфеткой. — Очень вкусно.

«Ты сказал мне, что я прекрасен, когда танцую. Ты сказал мне, что, когда смотришь, как я танцую, у тебя внутри все сжимается. Ты сказал, что хочешь жить вместе со мной».

Эд тоже прочистил горло и больше ничего не говорил. Только ел.

Вскоре еда закончилась. Эд расплатился на кассе, и они вернулись к машине Лори.

Все шло не по плану Эда. Он не знал, что именно должен сделать, но все это было не то… абсолютная долбанная тишина. Он злился. Чувствовал себя беспомощным и разочарованным.

Черт возьми, он чувствовал себя обманутым.

Почему это была его вина? Как он все испортил? И что именно это было, до того, как они затронули эту тему? Эд понял, что напился по собственной воле, а все остальное было логическим завершением. Вся эта неловкость и непонимание. Вот в этом и была проблема. Это не было непонимание. Он на самом деле чувствовал что-то к Лори. Не совсем ясно сформулировал для себя, что именно, но да: все, что Лори сказал, что он говорил ему… да.

Каждое красивое слово. Каждое слово. Каждое долгожданное прикосновение. Которые он до сих пор, даже после того, как Лори рассказал ему, не мог вспомнить.

Вдруг всего стало чересчур. Слишком много. Черт возьми!

Они стояли на светофоре на пересечении Данвуди и Линдейл позади Центра искусств. Глядя в окно, Эд рассматривал траву, побуревшую и умирающую на ноябрьском холоде, пространство, открытое и манящее, и… вот оно.

Повинуясь внезапному порыву, он открыл дверь машины, выскочил из нее и убежал.

Он бежал и слышал, как Лори кричит ему сначала встревожено, потом рассерженно, но продолжал бежать. К этому моменту он уже не мог остановиться. Голова кружилась. Наплывала тошнота. Эд чувствовал себя дураком. Самым настоящим гребаным дураком.