Потерянные примархи. Книга I - Верные легионы

Глава 6

Проблема двоевластия

Он сияет

Гончие идут

Солей Враск тяжело привалился к серой стене рухнувшей башни. Его тога была изорвана в клочья, доспех из алого превратился в грязно-зеленый. Керамит покрывали подпалины и микротрещины. Разбитый шлем лежал у ног примарха.

Он медленно моргнул и поднял взгляд к небу. «Прима Материя» и «Затмение Серендина» выскользнули из его расслабленных рук, с глухим грохотом свалившись в пыль.

Авл и Элифас синхронно дернулись в направлении отца, но тот едва заметно качнул головой. Он продолжал безвольно лежать на наклонной стене, глядя в безбрежную синеву, к которой со всех направлений тянулись черные жгуты смолистого дыма. Казалось, орудия Ордо Редуктор выжгли само пространство за пределами пятикилометрового круга с упавшим флагманом в центре.

– Это снова происходит, – прошептал Кельс. – Я смотрю на нашего отца и чувствую его боль. Она захлестывает, дробит сознание, калечит дух…

– Чтобы это понять, не нужно иметь титул Дитя Бездны, – слова Элифаса прозвучали громче, чем следовало. – Как долго это будет продолжаться? Что с ним? Что это за тайна, о которой он не говорит даже нам с тобой?

– Тише, брат, – Авл смотрел на Солея.

Бой закончился пять минут назад. Звезднорожденные истребили не меньше пяти тысяч псайкеров и несколько сотен ксеносов, включая их отвратительные орудия. Едва ли не половина ящеров числилась на счету Враска. Даже Балор подивился бы его холодной расчетливой ярости, если бы был здесь. Но повелитель Авангарда бился по другую сторону от «Гнева Нуаду».

За минувшие шесть часов два легиона при поддержке контингента Механикум превратили рухнувший корабль в неприступную крепость. Почти все бреши заблокировали бронелистами или заварили. Подходы, которые нельзя было прикрыть, заминировали, подготовив на подступах огневые мешки. Подрывники обрушили несколько зданий, чтобы усложнить продвижение противника через город.

Оперативный штаб организовали с северной стороны, в руинах, между ставкой Ордо Редуктор и палубой, где библиарий Авангарда Терры по имени Аудун собирал выживших своего легиона. Теперь палуба стала апотекарионом. Развернутые на ней орудия передислоцировали ближе к краю города для поддержки обороны Механикум.

Кроме этого района фундаментальные укрепления пришлось возводить с диаметрально противоположной стороны. В том месте корпус линкора едва не развалился пополам, оперативные группы Солярной Ауксилии до сих пор не могли справиться с пожарами внутри корабля. Залатать столь колоссальную пробоину было невозможно. Именно здесь половина Звезднорожденных сражалась последние два часа под командованием своего примарха. Вторая половина билась вместе с сынами Балора.

– Мы с тобой не знаем, потому что он сам не знает, – тихо заключил Кельс, внимательно посмотрев на брата. – Ты понимаешь, что это значит?

– Что все очень плохо! – Элифас ударил бронированным кулаком по обломку балюстрады и песчаник осыпался к его ногам желтоватым крошевом. – Возможно… это из-за его дара? – Мастер Первого Аркана взглянул на Библиария с надеждой. – Он вернул сегодня не меньше сотни воинов! И меня в их числе. Может…

– Может, – на удивление легко согласился Авл Кельс. – А может, нет.

– Как ты справляешься со своими эмоциями, брат? – Элифас едва не кричал. – Скажи!

– Никак! – прошипел в ответ Библиарий. Он внезапно шагнул к своему брату, ловко перехватил его в поясе и опрокинул на землю. Элифас, не ожидавший подобного, не успел среагировать.

Авл навис над Мастером Первого Аркана. Кончики их носов едва не соприкоснулись. Элифас попытал сбросить с себя другого космодесантника, но не преуспел.

– Думаешь, только тебе тяжело видеть нашего отца… таким? – Дитя Бездны говорил сквозь зубы, в его глазах плясало пурпурное пламя. – А теперь подумай вот о чем. Даже Алый Король не смог ему помочь.

Элифас перестал вырываться и умерил свой гнев. Он второй раз в жизни видел Авла таким. Библиарий поднялся и протянул ему руку. Мастер принял помощь.

– И все же как? – уже спокойнее спросил Мастер Первого Аркана. – Как тебе удается быть таким… спокойным?

– Я запретил себе думать об этом, – психическое пламя в глазах библиария улеглось. – Лишние мыли, они ни к чему. Они заставляют жалеть нашего отца. Но он – Солей Враск, Алхимик, Кристаллический лорд Мистилтейна, Покоритель Лутайры. Один из двадцати величайших героев галактики. Ты считаешь, он этого достоин, жалости?

– Ты прав, брат, – Элифас поджал губы и опустил глаза. – Прости мне мои эмоции.

– Нечего прощать, – Дитя Бездны коснулся плеча брата. – Просто цени каждый миг, пока находишься рядом с ним.

Когда Элифас снова посмотрел на Враска, примарх уже был собой. Его зеленые глаза лучились великой мудростью, на губах играла таинственная полуулыбка. Он сжимал в руках «Прима Материя» и «Затмение Середнида», готовый без промедления нести кару Императора бессчетным своим врагам.

– Вы закончили, сыновья мои? – Солей перевел взгляд с Элифаса на Авла. Но Мастеру Первого Аркана все равно казалось, что примарх продолжает смотреть на него. – Надеюсь, что да. Мы здесь еще не закончили.

Одновременно с его словами две «Гончие» Умбра Ира зашевелились по флангам от позиций легионеров. Стволы плазменных бластганов уткнулись в горизонт, турболазеры загудели, набирая заряд.

Это будет уже четвертый штурм. Все повторится снова. Богомашины испепелят артиллерию противника и большую часть арьергарда. Те, что прорвутся, попадут под шквальный огонь легионеров и Солярной Ауксилии, закрепившейся в городе у рваной раны в боку умирающего линкора. Враги будут гибнуть тысячами, и все равно некоторые воины Империума падут. Некоторых отец уже не сможет вернуть…

Балор Келл как-то пошутил, что будь у Враска более многочисленный легион, он со своим даром мог бы в одиночку покорить всю галактику. Простодушный повелитель Авангарда Терры не подумал о том, что Солей понял его слова по-своему. Ведь он не знал, каким страданием наполнялась грудь Алхимика, когда вставали лишь восемь из десяти его сыновей. Он имел силу, чтобы возвращать их. Но не имел сил, чтобы вернуть всех.

– Второй Аркан, на передовую, – воксировал примарх. – Ревнители остаются во втором эшелоне. Кейр Мун!

– Да, господин! – отозвался старый полковник, командовавший контингентом Ауксилии, который базировался на «Гневе Нуаду». Всех этих закаленных воинов Балор предоставил в распоряжение Солея на южной стороне флагмана. Всех, кто выжил.

– Как там ваши лазганы и мельты? – примарх уже двинулся к оборонительной линии, Элифас и Авл последовали за ним. Оба отметили, что обычно молчаливый примарх довольно часто обращался к ауксилариям между штурмами. Потому что понимал, насколько важен сейчас моральный дух смертных. А еще он понимал, что лучше всего этот дух поднимают стрекочущие рядом болтеры легионеров и речи того, в чьих венах течет кровь самого Императора.

– Готовы испарять ксеносов и предателей, господин! – отозвался полковник. Мун был хорошим командиром и одаренным тактиком. Он пришелся по душе Враску.

– Это именно то, что я хотел услышать, – примарх повел плечами, проходя сквозь р воинов, чтобы встать в первом ряду. – Позволишь мне и моим сыновьям помочь доблестной Ауксилии?

Кельс услышал, как смертные, засевшие в редутах и на крышах обвалившихся зданий, тихо рассмеялись.

– Почту за честь! – воксировал Кейр Мун. Он посмотрел на примарха и отсалютовал ему цепным мечом. Солей ответил глубоким кивком.

– Тогда за Империум и Императора, воины! – мощный баритон Солея Враска прокатился по руинам древнего города. – И помните. Смерти нет!

***

– Ты прав, брат, нужно суммировать данные, – Балор глубоко вздохнул и оперся на «Гибельный». По покрытому свежими шрамами лицу блуждала усталая улыбка. – Вот только никаких данных у нас нет.

Лидеры легионов, Ауксилии и Механикум собрались в оперативном штабе двадцать минут назад по инициативе Солея Враска. Одиннадцатый примарх настаивал на том, что нужно покинуть эту проклятую планету, пока есть возможность. Балор не соглашался.

– Мы знаем лишь, что эти ксеносы невероятно сильны. Онивладеют технологиями, которые значительно опережают имперские, – Келл говорил громко, отрывисто. – Их тела модифицированы биологически и аугметированы на каком-то непостижимом уровни. Они сами, каждый боец, каждое существо – они и есть оружие!

– Это уже кое-что, не так ли? – Враск прищурился, глядя на брата. Они стояли по периметру круглого металлического стола, вырезанного из гильзы для твердотельной пушки Титана. – Их сила заключается в этой необычной аугметике, которая, как сказал Генетор из команды Аластара, внедрена на стадии плода.

– Это так! – вмешался Генетор. Его звали Маркус Карфан, он происходил из мира-кузни Риза и считался одним из лучших в своем деле. Как магос оказался на Ковчеге Максима Тихона и как согласился работать с Ордо Редуктор, оставалось тайной за семью печатями.

– У меня здесь недостаточно оборудования, но их генотип совершенно уникален! – магос был на удивление слабо аугметирован для своего статуса. Его голова была полностью человеческой, не считая нескольких имплантов в районе горла, чтобы общаться на языках Кант Механикум. – Предварительные анализы показали, что локусы из гомологичных хромосом смоделированы при коньюгировании в процессе профазы. Я не могу определить происхождение, но хромосомные перестройки не свойственны…

– Я знал одного магоса на Терре, – с задумчивым видом перебил Балор. – Его звали Архан Лэнд. Он тоже любил много говорить.

– И… – Генетор потупился. – Что с ним стало?

– Да ничего, в общем, – Келл демонстративно зевнул. – Просто говорит он теперь значительно меньше. И реже.

Маркус мгновенно уловил намек.

– В общем, это не биороботы, как я думал в начале, – резюмировал он. – Это не созданные, а рожденные организмы. Их рост и развитие были спланированы буквально по секундам! Аугемтика действительно внедрялась на самых ранних стадиях, в дальнейшем самомодифицируясь параллельно биологической прогрессии носителя. Это дало уникальный уровень синергии. Полагаю, встреченный нами вид – продукт гениальной генетической селекции.

– Гениальной? – Солей дернул бровью, но его голос оставался спокойным. – Много ли гениальности в том, чтобы создать целый народ и использовать его как оружие?

– Я… – Карфан снова звучно сглотнул. – Я не уверен. Это лишь версия, – он бросил взгляд на одного примарха, потом на другого, и зачастил. – Возможно, они сами сделали это с собой. У меня тут в достатке образцов, но походное оборудование... Я бы отослал кое-что на Ковчег, если бы…

– Нет, – спокойно прервал его Враск. – Сюда больше никто не будет высаживаться.

Примархи обменились взглядами, которые им двоим сказали больше, чем тысячи непроизнесенных слов.

– С ящерами и этой сухопутной морской фауной ясно, – Солей задумался над аналогией, находя ее тревожной. – Их космические корабли, надо полагать, имеют схожее происхождение?

– Да, – Маркус закивал. – Я почти уверен, они не строятся, а выращиваются. Возможно, на каких-то орбитальных фермах. Они тоже, как сказал достопочтенный Балор Келл, сами по себе являются оружием. Но электричеством, конечно, не могут атаковать. Ведь в космосе…

– Магос, не считай нас за идиотов, настоятельно тебе рекомендую, – примарх II легиона недобро ухмыльнулся. – Лучше скажи, что насчет псайкеров? Ведь это люди?

Келл посмотрел на Аластара Кракова. Тот не шелохнулся, но, видимо, отдал ментальную команду Карфану, позволив тому ответить на вопрос.

– К сожалению, в этом вопросе мне также не хватает исследовательских мощностей, – магос мелко затрясся, но выдержал взгляд примарха. Увидев это, Аскелад оттопырил губу, а Кайден удивленно улыбнулся. – Это определенно потомки древних терран. Возможно даже, это первые колонисты, покинувшие Систему Сол еще до Золотого Века.

– Как вышло, что все они псайкеры? – Авлу Кельсу этот вопрос не давал покоя с самого начала.

– Нет приемлемого ответа, – вместо Маркуса заговорил Краков. – Корпус эксплораторов, прибывший со мной, уже провел первичное исследование руин. Оно ничего не дало. Если это действительно люди, они настолько отличаются от нас, что мы уже не можем считаться с ними одним видом.

– Это не обязательно их город, – пожал плечами Элифас.

– Теории бессмысленны, – отчеканил Краков. – Ни одна не даст статистически значимой вероятности истинности.

– Но их аугметика, – неожиданно заговорил Аскелад. – Смертных псайкеров я имею ввиду…

Погруженный в свои мысли, он не сразу понял, что сказал это вслух.

– Верно, верно! – подхватил Генетор с полусекундной задержкой, которая потребовалась Аластару, чтобы направить ему разрешительный мыслеобраз. – Ксеносы их контролируют, это бесспорно! Но неясно, почему тела смертных псайкеров в таком ужасном состоянии. Я изучил несколько трупов. Они голодали длительное время, организмы на грани.

– То есть они умрут и без нашей помощи, – Балор нахмурился.

– Это странно, – поддержал его Солей. – Ксеносы используют их как оружие. Но к оружию обычно относятся лучше. Иначе оно не сможет выполнять свои функции.

– А если это оружие активировали в момент нашего прибытия? – предположил Элифас.

– Так точно подгадали момент? – усомнился Кайден Карн, посмотрев на боевого брата из другого легиона. – Ведь их здесь сотни тысяч, может миллионы. Допустим, псайкеры спали в стазисе. Скольких ящеры пробудили?

– Похоже, всех, что были, – рыкнул Аскелад. – У нас нет ответов. Мы в тупике.

– Мой сын прав, – припечатал Балор, его глаза снова загорелись огнем, который Солей Враск любил и не любил одновременно. – Поэтому мы должны остаться на планете и больше узнать о противнике!

– У нас на орбите шестьсот шестьдесят один корабль, – Солей Враск покачал головой. – Это две трети от объединенного флота, который пришел в систему. Больше половины из оставшихся в строю судов сейчас ремонтируются, почти двадцать процентов не готовы вступить в бой немедленно.

Примарх XI легиона медленно обвел присутствующих взглядом. Он говорил размеренно, но в его словах ощущалась такая же сила, как в яростном рыке Балора.

– Мы уничтожили в сумме сорок восемь кораблей противника из двух отдельных флотов, – продолжил Солей, глядя теперь только на брата. – Не заблуждайтесь, при таком соотношении потерь это поражение, а не победа. Еще одного подобного столкновения мы можем не пережить.

– Ты предлагаешь отступать? – теперь настал черед Келла щуриться.

– Враг может появиться в любой момент, – Враск не отступал. – Наши системы обнаружения не видят ксеносов, если они этого не хотят. Представить, что у них будет не сорок восемь кораблей, а хотя бы сотня, одним флотом. Мы даже не успеем эвакуироваться.

– Но столько вопросов, брат, – Балор обошел импровизированный стол, чтобы приблизиться к Солею. – И эти псайкеры. Они ведь порабощены! Кто знает, может, есть способ их освободить?

– Мы и правда можем помочь им, – Солей Враск говорил искренне, без злобы или ярости. – Пустив болт в голову каждому. Ты ведь слышал Генетора, они нежизнеспособны.

Он коснулся руки брата и оба смягчились. Затем оба опустили глаза.

– Враг снова наступает, – аугметика в голове Аластара Кракова громко затрещала.

– С какого направления? – встрепенулся Келл.

– Со всех, – Аластар на мгновение замолчал, получая пакеты данных от средств наблюдения, установленных по периметру оборонительных позиций. – Но теперь они остановились. Точно на пределе досягаемости моих орудий. Отделилась небольшая группа. Направляются сюда. Уничтожить?

Краков с шипением гидравлики повернул голову сначала к одному примарху, потом к другому. Номинально объединенным флотом командовал Балор, но игнорировать мнение второго примарха магос не мог.

Повисла напряженная тишина. Воины двух легионов начали переглядываться. Все они понимали, что Солей Враск готов приказать орудиям Ордо Редуктор открыть огонь, а затем сразу же объявить общую эвакуацию. Но у Балора Келла было свое видение ситуации.

– Проблема двоевластия, – прошептал Элифас. Он надеялся, что только Авл Кельс услышал его. Кайден Кар по другую сторону стола улыбнулся так, будто подумал о том же. А может, прочел по губам.

– Нет, доминус, – наконец проговорил Солей. – Похоже, они хотят поговорить.

Примархи одновременно подняли глаза. И снова им хватило одного взаимного взгляда, чтобы все выразить без слов.

– Что ж, до этого момента говорило их оружие, – повелитель II легиона выпрямился и демонстративно забросил «Гибельный» на плечо. – Посмотрим, что скажут их языки!

– Надеюсь, у нас возникнут трудности перевода, – усмехнулся Аскелад. Примархи направились к баррикадам, и легионеры потянулись за ними.

***

Делегация ксеносов состояла из трех черных ящеров с аугметическими коронами. Их прислужники семенили позади на почтительном удалении в несколько десятков метров.

– Может, один из нас не пойдет? – уточнил Солей Враск. Он, Балор и Краков шли впереди, за ними двигалось по одному отделению экзактаторов и ревнителей, еще дальше грохотали танатары Редуктора.

– Орбитальное сканирование по-прежнему невозможно, но у меня двадцать четыре монитора в стратосфере, – проскрежетал магос-доминус, – и восемь «Защитников». Они нацелены на нас.

– Ты намекаешь, что если ксеносы решат дать залп артиллерией по зоне нашего рандеву, то мы уцелеем? – усмехнулся Келл.

– Их артиллерия будет аннигилирована моими Осадными Уничтожителями, едва приготовится стрелять, – оба примарха обратили внимание, что голос Редуктора все же не был лишен эмоций. Сейчас в нем слышалось что-то вроде гордости. – «Защитники» нужны для непредвиденных обстоятельств.

– И все же это тактически глупо, – Враск покачал головой. Его шлем еще не успели починить, так что он оставил его в оперативном штабе. Немигающий взгляд примарха сканировал ксеносов, точно авгурный комплекс. – Мы оставили за баррикадами своих капитанов. Хотя бы вам, Краков, тоже нужно было остаться.

Ему никто не ответил. Балор коротко усмехнулся в своей манере, а магос-доминус просто не хотел признавать, что любопытство в нем взяло верх над тактической необходимостью.

Они остановились одновременно с ксеносами на расстоянии десяти метров друг от друга. Балор не скрывал агрессии. Он снял со спины «Гибельный» и приготовился к броску. Меж оскаленных зубов просочилось низкое утробное рычание. Глядя на него, Солей отметил, что в такие минуты Келл особенно похож на Русса. Примарх II легиона часто говорил, что у него двадцать братьев, но лишь два друга.

– Подожди, брат, – Враск коснулся рукой предплечья Балора. Как всегда, его аура действовала на Келла успокаивающе. Тот немного расслабился. – Чего они хотят, Аластар?

– Если это их лидеры, я сейчас порву их в клочья и мы пойдем в наступление, – прорычал Келл.

– Авгуры и ауспексы не показывают рядом скрытых объектов, – отчитался магос. – Разве что…

– Вот именно, – кивнул Солей. Он первым увидел, что за спинами ящеров воздух искажается вовсе не от жара. Совсем чуть-чуть, но достаточно, чтобы это заметил примарх.

Там был кто-то еще, две массивные гуманоидные фигуры. Их поля преломления были значительно совершеннее, чем у мурен. Враск не сомневался, что даже зрение легионера не различило бы этих искажений.

– Неужто все-таки ловушка? – Балор поудобнее перехватил «Гибельный» и состроил гримасу, отчего изуродованный глаз совсем закрылся. Физиология примарха так и не справилась с раной, полевые апотекарии тоже не смогли помочь ему восстановить зрение. Это само по себе было нонсенсом, но Келл не переживал. Он вообще никогда не переживал насчет себя.

Враск пристально смотрел на ящеров. Те поняли, что имперцы знают о воинах, скрытых полями преломления. Солей чувствовал это, хотя не понимал как. Это не было похоже на ловушку. Однако…

Один из ящеров выступил вперед и указал длинной рукой с мощными стальными когтями сначала на Балора, затем на Солея.

– Поединок? – примарх Авангарда Терры сразу понял, в чем дело. Он помнил старые обычаи своей терранской родины. Иногда кланы выставляли по лучшему бойцу, и та сторона, чей воин брал верх, признавалась победившей в конфликте.

Ксенос опустил руку и повернул голову сначала в одну, затем в другую сторону. Скрытые преломляющими полями существа обошли ящеров. Через мгновение они явили себя, сбросив покровы высокотехнологичной невидимости. Келл при виде разоблаченных врагов снова зарычал, Краков разразился тирадой на лингва-технис. Сервочерепа магоса инстинктивно подлетели к ксеносам, но Аластар одернул их.

Эти создания принципиально отличались от ящеров. Они были выше, почти равнялись ростом Солею и незначительно уступали ему в ширине плеч. Их тела выглядели антропоморфно, за исключением выгнутых назад ног и голов, что были неотличимы от морд терранских рысей.

– Невероятно, – донеслось из воксмиттера Аластара Кракова. – Этот уникальный вид напоминает глубоко модифицированный гибрид Хомо и Линкс Линкс.

– Эти ничтожества столь высокомерны, что предлагают нам парный поединок, – процедил Балор Келл. – При других обстоятельствах я бы счел это стратегически разумным решением, желанием сохранить жизни воинов, как делали мои предки. Но не в случае с поганой рангдой!

Рыси смотрели прямо на примархов. Их стройные поджарые тела были закованы в многосегментные доспехи из полированного металла. На всех видимых частях матовый металл покрывала ветвистая резьба. Ксеносы не носили шлемов. Большие уши с кисточками были усеяны железными кольцами. У одной из рысей правый глаз пересекал страшный шрам, как у Балора Келла.

Внезапно рыси сделали шаг вперед и синхронно поклонились имперцам. Затем они медленно извлекли свое оружие. Первый ксенос продемонстрировал ножи-кастеты с длинными загнутыми когтями на рукоятках. Короткие парные клинки второго по форме напоминали два перекрещенных полумесяца с одной удлиненной стороной. Боевые элементы на оружии рысей медленно налились темным свечением.

Примархи переглянулись. Они знали, чем были вооружены их противники, но лишь потому, что однажды по счастливой случайности Джагатай показал им свою оружейную на «Буре мечей». Ни один из народов галактики, которые встречались Звезднорожденным и Авангарду Терры, не бился таким оружием. Считалось, что оно уникально для Чогориса.

– Полагаю, вы примите вызов, – интонация Аластара звучала скорее утвердительно, чем вопросительно. Доминус отошел назад, приказав конструктам занять позиции по флангам. Механизмы не сводили волкитов с черных ящеров. Сервочерепа продолжали кружить над ксеносами.

– Не вижу причин отказывать им, – Балор плотоядно облизнулся. – В принципе, я так и планировал. Сначала истребить эту уродскую делегацию, затем атаковать остальных. Или ты возражаешь, брат?

– Я не понимаю, зачем им это, – Солей внимательно осматривал рысей. Его сверхчеловеческие глаза уже нашли восемнадцать слабых точек в их доспехах. Это внушало уважение, потому что в легионерской броне типа Марк III уязвимых мест было двое больше.

– Есть данные о перегруппировках? – спросил он у Кракова, снимая со спины щит и меч. Глядя на действия брата, Келл снова ухмыльнулся.

– Никаких перемещений, – донеслось со стороны Редуктора. – Мы можем не засекать единичные цели, скрытые полями преломления, но основные типы войск отлично сканируются. В пределах авгурных диапазонов противник недвижим.

– Значит, это не отвлекающий маневр, – прошептал Солей. Он привык понимать противника. Понятный противник – побежденный противник. Но с этими ксеносами боевые догматы Звезднорожденных не работали. Ящеров не получалось просчитать. Теперь еще эти рыси…

– Мне ясны твои сомнения, брат, – Балор хорошо знал Враска и видел его неуверенность. – Из уважения к тебе, я закончу это быстро.

После этих слов Келл сорвал собственный шлем и отбросил его. Солей покачал головой. Одна из рысей кивнула примарху II легиона, другая – Солею. Парный поединок начался.

***

Враск медленно двинулся к противнику, выставив перед собой щит. Теоретически он имел преимущество, ведь у рыси щита не было, в обеих руках она держала оружие, опасное лишь в клинче. Однако по тому, как двигался ксенос, как уверенно и мягко переставлял он свои кошачьи ноги, как легко держал оружие в адаптивной позиции, Солей понимал, что этот поединок будет сложнее, чем кажется на первый взгляд.

Рысь коротко кивнула ему и бросилась в атаку. Она перемещалась с чудовищной быстротой. Ножи-кастеты обрушились на щит шквалом ударов. Затем чужой молниеносно ушел в сторону, пытаясь зайти сбоку, но Солей тоже сместился и новая волна атак пришлась в щит. Силовое поле «Затмения Серендина» натужно взвыло.

Солей попытался перехватить инициативу. Он сделал шаг назад, разрывая дистанцию, но не стал занимать статичную позицию. Вместо этого он сразу оттолкнулся отставленной ногой, глубоко взрыв солончак, и вскинул щит над собой, выполнив точно выверенный укол в пах рыси. Та отпрыгнула, затем сама двинулась в контратаку, но Враск еще не закончил. Не опуская щита, чтобы прикрыть себя по верхней полусфере, он развил наступление и продолжил колоть вниз, целя в живот и ноги. Его удары были быстры, но ксенос довольно легко уходил от них.

Внезапно рысь вместо уворота шагнула вперед, одним ударом сбив клинок примарха, другим подбросив его щит еще выше. Чужой атаковал Враска ногой в живот, отчего керамит треснул, а тело Солея пронзила резкая обжигающая боль.

Ксенос продолжил удерживать щит и меч противника ножами-кастетами, что удавалось только за счет длинных изогнутых когтей, выходящих из рукояток этого странного оружия. Чужой снова ударил ногой, но в этот раз Солей сместился корпусом и атака прошла по касательной. Тем не менее, ее силы хватило, чтобы разорвать гибкое сочленение между керамитовыми пластинами, выкрашенными в алый.

Примарх рванул щит на себя и попытался ударить врага его плоскостью. Рысь не стала уворачиваться. Она отпрянула и, немыслимо изогнувшись, вскочила на щит обеими ногами, тут же оттолкнувшись от иссеченной и погнутой пластали. Солей успел выписать клинком несколько перекрестных ударов, а затем противник обрушился на него сверху.

Примарху пришлось опуститься на колено, когда клинки рыси ударили в подставленный щит. Враск откатился в сторону, вскочил на ноги и сам рванулся в атаку, отметив про себя, что два удара он все же пропустил. Клинки рыси вскрыли керамит на плече и сзади на шее, едва не коснувшись плоти. Солей с удивлением обнаружил, что впервые столкнулся с противником, который был, как минимум, равен ему по скорости, физической мощи и воинскому мастерству.

Примерно те же мысли промелькнули в этот момент в голове Балора Келла, который снова и снова опускал топор на противника, но никак не мог попасть. Скорость его движений почти достигла пика, но ксенос продолжал виртуозно уходить от ударов, изгибаясь так, как не должно было изгибаться тело существа, имеющего скелетный каркас. Но и в скорости реакции противнику нельзя было отказать.

В какой-то момент чужой сам перешел в атаку, пытаясь сократить дистанцию. Его «рога оленя» (кажется, так это оружие назвал Хан на низком готике) били по всем уровням. Большинство ударов пришлось в древко «Гибельного», но пару из них Келл по неосторожности принял на керамитовые перчатки и теперь несколько пальцев на его руках не были защищены.

Отведя очередную атаку пяткой топора, примарх ударил чужого в бок. Тот скользнул вдоль древка и оказался к Балору в упор. Инстинктивно осознав, что сейчас произойдет, Келл сам шагнул навстречу врагу. Они столкнулись броней, но противник не отступил под весом Келла, хотя тот считался одним из самых крупных сыновей Императора.

Балор перебросил топор через голову ксеноса и притянул того к себе, зарычав от напряжения. Он услышал, как затрещали вражеские доспехи, но рысь все же каким-то образом вывернулась из его медвежьей хватки, не позволив себя раздавить. Она нанесла несколько быстрых ударов, прежде чем примарх сумел отойти назад, чтобы иметь возможность использовать преимущество в длине оружия.

На пару мгновений схватка затихла. Балор поймал взгляд врага, направленный в определенную точку на его доспехе. Сын Императора опустил глаза и обнаружил, что мимолетный удар рыси распорол бок доспеха и между керамитовыми пластинами выступила алая влага. Кровь уже свернулся, но сам факт появления этой раны ошарашил Келла.

В эту секунду его спины коснулась спина Солея.

– Хороши, да? – выдохнул Враск. Раньше он сбивал дыхание только в тренировочных клетках, спаррингуясь с братьями.

– Если бы не служили рангде, – Балор почувствовал, как ярость растекается по венам бурлящими волнами. – Такого врага я мог бы уважать!

– Если бы не служили? – переспросил Солей. – Может, их тоже поработили, как человеческих псайкеров?

– Не знаю, – Келл набрал полную грудь воздуха и пригнулся, изготовившись к прыжку. – Но знаю, что пора с этим завязывать!

Примархи мгновенно сконцентрировались, оттолкнулись друг от друга и атаковали рысей. Они больше не прощупывали противника, каждый удар, каждое движение были четко выверены и преследовали определенную цель. Их организмы достигли апофеоза своих возможностей, перестроенные эндокринные системы затопили кровь полубогов десятками гормонов, о существовании которых человеческие селекционеры и магосы Генеторы даже не догадывались. Солей и Балор превратились в два безупречных воплощения битвы и воинского искусства.

Рыси теперь тоже действовали увереннее. Их удары стали скупыми и хлесткими, они экономили силы. Кошачьи морды не выражали эмоций, но примархи видели, что их противникам схватка дается нелегко. Интересно, в том уголке Вселенной, откуда они пришли, встречались им столь же могучие противники, как генетические сыновья Повелителя Человечества? Или все же они были гибридами, выведенными для этой войны, и не задавались подобными вопросами?

Враск отбросил неуместные мысли. Он нанес мощный рубящий удар в голову рыси, затем, когда противник ушел в сторону, провернул клинок кистью и выполнил еще один удар с минимальной амплитудой. Чужой не успел среагировать и «Прима Материя» чиркнула его по широкому носу. Солей продолжил наступление. На замахе щит опускается, во время удара поднимается. Раз за разом, будто боевой автоматон, он атаковал, оттесняя рысь все дальше от места изначального поединка.

Противник, предугадав следующий удар, нырнул под «Затмение Серендина», выбросив обе руки вперед. Примарх шагнул в сторону. Клинки разорвали доспех на груди, но снова не достигли плоти. Ксенос продолжил атаковать и вскоре добился успеха, оставив кровавую рану на бедре владыки XI легиона. Но и Солей зацепил врага, в этот раз распоров ему предплечье. Они снова сошлись и начали обмениваться ударами, каждый из которых стал бы последним для чуть менее искусного противника.

В это же мгновение Балор наконец перехватил инициативу. Он позволил одному из клинков врага соскользнуть по наплечнику, а второй блокировал нижней частью топора. Затем сделал вид, что собирается замахнуться, но вместо этого лишь поднял древко и толкнул вперед, буквально вбивая его в кошачью морду. Ксенос отпрянул, сплевывая на солончак кровь и выбитые зубы. Однако его оружие тоже хлебнуло крови примарха, сняв керамит с левого предплечья. Келл даже не заметил, когда был нанесен этот удар.

Все закончилось внезапно.

Еще несколько мгновений противники яростно сражались и бой снова переместился к тому месту, где они начали. В какой-то момент силовое поле щита Солея отключилось и он рванулся вперед, выставив перед собой пласталевый кругляш, точно таран. Рысь предсказуемо атаковала в незащищенное лицо примарха. Тот поднял щит, скрываясь от взора противника, и отвел руку с клинком назад, но не стал наносить удар. Ксенос, как уже было не раз, на подшаге атаковал в две разные точки – в голову и живот. Чтобы отразить верхний удар, Враск поднял щит еще выше, но отражать нижний он не стал, выбросив руку с мечом навстречу рыси.

Когти ножа-кастета легко вспороли керамит на боку Алхимика и погрузились в тело примарха на всю длину. Меч Солея в ответ пробил тело рыси насквозь, показавшись из спины. Враск поднял противника над собой, удерживая его в воздухе за счет торчащего из тела клинка, а затем шумно бросил врага на землю, тут же ударив сверху щитом. Рысь успела сместиться, пытаясь спастись, поэтому щит попал не в голову, а в плечо, раскрошив доспех и кости под ним.

Второй удар угодил в грудь. Кромка щита треснула и разлетелась в стороны, а грудь рыси превратилась в мешанину крови и матового металла. Замахнувшись в третий раз, Солей отбросил щит и, перехватив «Прима Материю» обеими руками, обрушился на ксеноса всем своим весом. У того больше не было сил уворачиваться, поэтому он ударил в ответ единственной оставшейся у него рукой. Однако нож-кастет лишь скользнул по керамиту. Меч вошел рыси в лицо на уровне рта, пригвоздив ее к земле.

За несколько мгновений до этого Балор сошелся со своим врагом в клинче. Они начали бороться. Рысь попыталась вывернуться, Келл позволил ей это и, едва дистанция между ними увеличилась, ударил противника пяткой топора под колено. Нога ксеноса подогнулась, но он быстро восстановил равновесие. Балор замахнулся боевой частью топора, и снова атаковал пяткой в то же место. Нога рыси хрустнула и подвернулась.

Балор воздел топор над головой. Он держал древко перпендикулярно земле и мог направить удар с любого направления. Раненный ксенос не стал гадать. Он выполнил перекат, срезая дистанцию и в тот момент, когда Келл опустил свое оружие, рысь атаковала навстречу, даже не пытаясь защититься. Один из клинков-полумесяцев встретился с живым металлом и раскололся пополам в черной вспышке неестественного света. Едва замедлившись, топор впился в плечо врага, разрубив его и дойдя до середины груди.

Однако встречный удар рыси также достиг цели. Изогнутый клинок соприкоснулся с наплечником под малым углом и скользнул вверх, почти не потеряв инерцию. Он распорол примарху щеку и вошел ровно в левую глазницу. Келл с яростным ревом отпрянул, схватившись за голову. Враг упал на землю и больше не поднялся.

– Новая волна! – выкрикнул Аластар Краков. – Со всех направлений!

Доминус и его боевые конструкты открыли огонь. Меньше чем через секунду к ним присоединились болтеры легионеров, а со стороны оперативного штаба громыхнули Осадные Уничтожители. Затем из турбопушек выстрелил Титан класса «Полководец» и мир исчез в апокалиптическом грохоте.

Передовая группа ксеносов не имела шансов уцелеть под концентрированным огнем. Космодесантники рванулись вперед двумя клиньями – экзактаторы спешили к своему примарху, ревнители – к своему. Раненный Солей, с трудом сдерживаясь, чтобы не морщиться от боли, подковылял к беснующемся Келлу и схватил его за плечи.

– Это я, брат! – выкрикнул он, пересиливая канонаду. – Идем, нужно вернуться!

Ослепленный Балор не стал спорить и позволил увести себя. Он потерял зрение, но остальные транс-человеческие чувства остались при нем, поэтому он мог двигаться без помощи брата. Вскоре они оказались за баррикадами Механикум на территории оперативного штаба.

К вернувшимся примархам подбежали их капитаны и приближенные. Аскелад и Кайден Кар бросились к Балору.

– Отец! – одновременно выкрикнули они.

– Отойдите! – рявкнул на них Солей. Примарх XI легиона редко проявлял эмоции столь явно. Это возымело должный эффект – воины отпрянули, обступив примархов кольцом. За их спинами сновали скитарии и другие киборги. Аластар Краков временно взял на себя полное командование имперской обороной.

– Брат, позволь, – Алхимик осторожно, но настойчиво развел руки Келла, обнажая страшную рану. Ткани на щеке уже начали регенерировать. Но глазное яблоко превратилось в сплошное месиво из крови и фиброзных тканей.

– Я… – Келл поднял голову. – Брат, я вижу.

Враск сощурился, пытаясь оценить степень повреждений. Возможно, клинок рыси задел мозг Балора и тому кажется…

– Я вижу, – повторил примарх II легиона. – Не знаю как, но… Все в таких странных красках.

– Он сияет, – Авл Кельс стоял чуть поодаль с закрытыми глазами. Когда Дитя Бездны разомкнул веки, под ними горел огонь Эмпиреев. Его психический капюшон начал пощелкивать энергетическими разрядами.

– Потеряв зрение, примарх пробудил свой пси-потенциал? – Элифас вздернул брови. Он смотрел на Балора со смесью удивления и страха.

Солей Враск не ответил. Он был озадачен не меньше, чем его мерцающие.

– У меня нет желания вмешиваться в ваш диалог, но я вынужден, – механический голос Аластара Кракова, усиленный дополнительными воксмиттерами, легко перекрыл грохот артиллерийских орудий. – Ксеносы двинулись в наступление, это самая большая волна и она не прекращается. Сканеры фиксируют быстрые воздушные сигнатуры.

– Авиация? – Кайден инстинктивно бросил взгляд в небо, затем посмотрел на тактический планшет, встроенный в наруч доспеха. Редуктор уже передал ему данные, полученные на основании оперативного анализа пиктов и результатов сканирования атмосферных мониторов.

– Я в порядке, брат, правда, – Балор отстранился от Солея, который продолжал как-то странно смотреть на него. – Нас ждет война и я могу воевать.

– Это меня и тревожит, – губы Враска превратились в тонкую линию. – Ведь так не должно быть.

Келл наклонился и оторвал от плаща стоявшего рядом секутора лоскут ткани, которая когда-то была красной, но уже давно стала черной от пыли и грязи. Примарх повязал ткань вокруг головы, скрыв свои изуродованные глаза. Один из экзактаторов передал ему «Гибельный». Балор взял оружие и крутанул восьмеркой, затем ловко поддел с земли камень и, подбросив, поймал его. Он действительно видел.

– Может, вы все теперь посмотрите в другую сторону? – на лицо Келла вернулась его обычная жесткая улыбка. – Туда, где враг, а?

Солей коротко кивнул. Слабость, родившаяся в задней части головы, начала разливаться по телу, делая конечности тяжелыми, а мысли вязкими, словно застывающая смола. Один из ревнителей вовремя подал ему отремонтированный шлем и Враск принял его с благодарностью. Меньше всего он хотел, чтобы брат распознал его недуг. Алхимик даже не догадывался о том, что Балор давно в курсе его проблемы. А теперь, лишившись физических глаз, Келл смог увидеть ее. И от увиденного сердца примарха конвульсивно сжались.

***

Ксеносы наступали со всех сторон. Число псайкеров в их рядах исчислялось десятками тысяч и уже грозило перейти в сотни. Легионеры были вынуждены организовать несколько дополнительных рубежей по периметру флагмана, Краков поддержал их Осадными Уничтожителями и скитариями.

Железноходунные баллистарии и Сидонские драгуны скооперировались с разведотрядами Авангарда Терры и организовали мобильные группы, которые постоянно перемещались между рубежами, затыкая дыры на самых опасных направлениях. По другую сторону флагмана ту же задачу выполняли ревнители Звезднорожденных и несколько взводов Механикум.

На протяжении первого часа битвы орудия Ордо Редуктор вместе с Титанами полностью подавляли артиллерию противника. Сухопутные морские звезды и слизни, специализирующиеся на площадных электрических атаках, кислотные мешкороты и спруты, стрелявшие парализующей жидкостью, гибли десятками. Немногим псайкерам и ящерам удавалось прорваться через очищающее пламя Осадных Уничтожителей. Те, которым повезло это сделать, натыкались на кинжальный огонь оборонительных систем, болтерные очереди и залпы тяжелых стабберов. Всего дважды за это время несколько мурен добрались до баррикад, где с ними расправился Келл со своими экзактаторами.

С началом второго часа ситуация изменилась. Врагов стало слишком много и Ордо Редуктор просто не имел достаточно огневой мощи, чтобы уничтожать противника в таких количествах. Но пока что кислотные брызги и маслянистые шары попадали за баррикады единично, их успешно останавливали мобильные установки пустотных щитов, развернутые имперцами на основных направлениях.

С электрическими атаками было сложнее – их пустотные экраны не блокировали. Однако легионеры уже привыкли к этой странной войне, молча сражаясь с наполовину отключенными системами доспехов. Многие сразу сняли шлемы, понимая, что очень скоро от авточувств и сканирующих систем брони не будет никакого проку. Хуже всего приходилось воинам Солярной Ауксилии, лазганы перегорали чаще остальных типов оружия.

На третий час схватка достигла пика, на севере ящеры подошли к баррикадам вплотную. Там помимо оборонительных орудий их встретили ревнители Звезднорожденных, вооруженные снайперскими болтерами типа «Сталкер». Два залпа из такого орудия сносили ксенноские щиты, а третий залп обрывал жизнь очередного ящера.

Спускаясь на планету, Солей не взял свою археотековую винтовку, но у Кракова нашелся нейтронный лазер, снятый с дюнного краулера и модифицированный таким образом, чтобы его мог использовать примарх. Враск забрался в командную башенку в центре оборонительного полукольца, выгнав оттуда Вектора Мю-3, командующего батальоном скитариев. Солей сел на пол, упершись спиной в одну стену, а ногами в другую. Лазер он поставил на гранатометную сошку. Каждый выстрел из чудовищного оружия испарял одного ящера. Примарх старался выцеливать командиров с аугметическими коронами.

Прямо под ним на баррикаде стоял Балор Келл. Несколько легионеров сумели добраться до оружейной примарха на «Гневе Нуаду» и полчаса назад принесли оттуда «Копья Кухулина». Уникальное оружие представляло собой тонкие адамантиевые стержни трехметровой длины с пустотами, заполненными ртутью. Эти метательные копья, спроектированные самим Келлом, отличались безупречным балансом в полете. Примарх мог пробивать ими тяжелобронированные цели на расстоянии до полукилометра.

Солей выстрелил из нейтронного лазера, уничтожив очередного ксеноса. Отдача от выстрела заставила командную башенку заскрипеть, до самого основания ее сотрясла мелкая вибрация. Но прежде, чем Алхимик отыскал следующую цель, сразу несколько кислотных снарядов мешкоротов прошли сквозь перегруженный пустотный щит в центре оборонительного фронта. Примарх поздно среагировал. Он вскочил, бросив лазер, и метнулся к люку, ведущему вниз, но снаряды уже поразили основание конструкции. Она накренилась и начала заваливаться на баррикады.

Башня рухнула с грохотом, который потерялся в общей канонаде. Едва Враск вылез из-под обломков, рядом оказался Келл, поспешивший на помощь брату.

– Ты вовремя, – примарх II легиона протянул руку Солею. – Вот-вот дойдет до рукопашной.

– Первое оборонительное кольцо на юге прорвано, – доложил по воксу магос-доминус, который в этот момент помогал защищать другой сектор. – Вероятность прорыва второго кольца превышает шестьдесят восемь процентов, если только…

– Если только кто-то из нас не отправится туда прямо сейчас, – перебил его Враск. Как всегда, голос Алхимика звучал совершенно спокойно в горниле битвы. – Я пойду, там обороной командуют мои ревнители. Элифас! – он переключился на внутренний канал Звезднорожденных. – Ты со мной. Авл, останешься здесь со Вторым Арканом.

Одиннадцатый примарх направил Балору приватный вызов, намереваясь обсудить возможность переброски подкреплений с орбиты, но его передачу заглушил Краков. Доминус безраздельно властвовал локальной вокс-сетью, поэтому технически мог перебивать кого угодно.

– Высший приоритет! – в металле его голоса ясно звучала тревога. – Новые отряды ксеносов на всех направлениях, больше артиллерии. Фиксирую сигнатуры нового типа, предположительно – вражеские Титаны…

– Это никак не меняет… – попытался вмешаться Солей, но доминус снова заглушил его своей передачей.

– Связь с орбитой нестабильна, с Ковчега передают о появлении трех флотов в непосредственной близости от Адвекс-Морс Примус, – продолжил Краков. – На данный момент флоты не идентифицированы.

– Можно подумать, там еще чьи-то корабли, кроме рангды! – Келл отрывисто хохотнул.

Солей посмотрел на брата. Прямые золотистые линзы на шлеме Одиннадцатого примарха встретились с раскосыми синими линзами на шлеме Второго. Наблюдавший за ними Аскелад подумал, что сыновья Императора обмениваются мыслями. Авл Кельс, который тоже стал свидетелем ситуации, не сомневался в невысказанном предположении боевого брата. Дитя Бездны всегда видел их внутреннюю связь, которая брала начало не в Материуме или Имматериуме, а на каком-то ином плане бытия.

– Ты был прав, – Келл сказал это в общий вокс. – Нам следовало сразу убраться с планеты. А теперь они просто уничтожат нас.

– Время есть, – Солей уже изучил обрывочные данные с орбиты, которые ему переслал Краков. – Но эвакуацию нужно начинать прямо сейчас.

– Тогда сделай это, брат, – Балор боднул Алхимика шлемом в шлем. – А я займусь обороной и подготовлю войска к отступлению! Кайден, Аскелад!

Солей Враск кивнул и поспешил к оперативному штабу, на ходу отдавая приказы своим воинам. Общая эвакуация не отменяла того факта, что на юге имперские войска находятся под тотальным давлением чужих. Он намеревался в любом случае отправиться туда, взяв весь остаток Первого Аркана и их командира, Элифаса.

За спиной Враска псайкеры и руководившие ими ксеносы наконец полезли на баррикады и стрекот болтеров сменился ревом цепных мечей. Акустические сенсоры Солея уловили в безумном гвалте боевой рев Второго примарха, топор которого уже вздымался к закопченным небесам планеты, чтобы нести смерть врагам Империума. Враск улыбнулся под личиной шлема, вспомним слова Кельса.

«Он сияет».

Сам Алхимик не был достаточно чувствителен к Эмпиреям, чтобы понять, о чем говорит Дитя Бездны. Он всем сердцем хотел увидеть изменения в своем брате, но ничего не замечал. В боевом облачении и в шлеме, который скрывал лицо, Балор Келл не отличался от себя прежнего. Но Враск слишком хорошо знал, что такие вещи не проходят бесследно. Очень скоро ему предстоит в этом убедиться.

***

Едва объявили общую эвакуацию, Аластар Краков отдал приказ о подготовке саркофагов для Богомашин. Они будут уходить последними, но сами корабли ввиду невероятной величины и конструктивной сложности активировались не менее сорока минут. И это в ускоренном режиме на пределе физических возможностей механизированного персонала.

Легионеры покинули все оборонительные рубежи кроме двух ключевых сегментов – северного и южного. Оперативный штаб свернули, мобильные коммуникационные и когитаторные узлы перенесли на первую палубу, где по-прежнему командовал Аудун. Походный апотекарион исчерпал себя, теперь раненых грузили сразу на «Громовых птиц».

Аластар Краков направил в пространство перед собой мыслеобразы недовольства, когда звено ксеносских перехватчиков уничтожило его последний монитор в атмосфере. Теперь в распоряжении доминуса остались только пикт-устройства и сенсорная аугметика, установленная на подконтрольных ему боевых единицах. Приближение флотов чужих снова нарушило связь с Ковчегом.

Краков направил ноосферные пакеты для корректировки огня автоматических турелей, когда еще одна группа перехватчиков направилась к имперским позициям. Пять хищных силуэтов с тупыми носами, как у терранских акул-молотов, летели плотным строем в одну линию, накрывая землю под собой хлесткими струями зеленой био-кислоты. Маркус Карфан уже взял образцы и провел предварительные исследования. Ничего однозначного, как в случае с любой технологией ящеров.

Проводя анализ текущей ситуации и наблюдая, как турели при поддержке еще не эвакуированных железноходунных баллистариев расправляются с перехватчиками, Аластар искренне жалел, что все палубы «Гнева Нуаду», на которых базировались атмосферные боевые самолеты легиона, были уничтожены при падении. Магос с удивлением обнаружил, что ему действительно жаль флагман. Он несколько раз посещал «Глориану» Авангарда Терры и общался с ее машинным духом. Это был сильный и яростный дух, под стать примарху II легиона.

Автоматизировав неотложные процессы, Редуктор позволил себе на несколько мгновений отключить ингибиторы остаточных эмоций и куператоры глубинных зон правого полушария мозга. Тут же перед его мысленным взором пронеслись мириады чувственных образов. Последний раз он испытывал нечто подобное в детстве, когда отец, служивший секутором в Магмагороде на Марсе, отвел его в кузницу локум-фабрикатора Загрея Кейна.

В кузнице Кейна неаугметированный пятилетний мальчишка, рожденный не в «чане», а естественным путем, испытал настоящий эмоциональный экстаз. Та спонтанная экскурсия навсегда определила будущее Кракова. Ничто не могло сравниться с тем мимолетным чувственным всплеском, мгновенно наполнившим его душу мечтами о далеких звездах, которые юный Аластар обязательно покорит вместе с легендарным воинством Императора….

Его нынешние чувства были такими же яркими, но совсем другими. Под глазной аугметикой Кракова выступили слезы и он снова включил ингибиторы и куператоры. Магос не удалял слезные каналы, подключив их к фокусным линзам для смачивания. Однако он и подумать не мог, что они еще способны активироваться без целевых нейронных команд.

В эти две целых семьдесят пять сотых секунды он испытал чудовищную боль. Доминус попытался понять, что стало основным мотиватором. Прокрутив мыслеобразы, записавшиеся в катушки оперативной памяти, имплантированные чуть ниже затылка, Краков неожиданно для себя осознал, что эмоциональная боль была вызвана мыслями о Балоре. Он хорошо знал примарха и вполне мог спрогнозировать его реакции в ответ на гибель корабля.

– Невероятно, – магос прошептал это на низком готике помимо собственной воли. Он попытался смоделировать ситуацию, как можно не сойти с ума и не умереть от разрыва сердец, столь глубоко страдая по погибшим людям и уничтоженному флагману. Модель дала сбой пятьсот раз подряд и доминус прекратил попытки. Он не мог этого осмыслить.

– Магос-доминус, мои воины у последнего рубежа. Мы несем колоссальные потери, – доложил Вектор Мю-3.– Я готов оставить здесь весь батальон, чтобы дать время на эвакуацию вам и легионам. Для этого мы были сотворены по воле Бога-Машины.

– Благодарю за службу, магос-секутор, – Аластар ответил с запозданием, на которое командир скитариев не мог не обратить внимания. Краков записал в контрольно-протокольный отдел мозга сообщение с высшим приоритетом: «Впредь не экспериментировать с отключением ингибиторов эмоций и куператоров». Тем не менее, он даже не подумал о том, чтобы хирургически удалить соответствующие части мозга и гормональной системы, как делали многие из его коллег.

– Однако в вашей гибели нет необходимости, – продолжил Краков, направив секутору пояснительный пакет. – Грузите своих воинов на трансвекторы. Здесь Ордо Редуктор…

Доминус умолк, приняв через мобильный ретранслятор обрывочный поток данных с Ковчега. В нем говорилось о подходе одного их вновь прибывших флотов на дистанцию атаки. После этого связь исчезла. Никаких входящих и исходящих пакетов. Адвекс-Морс Примус снова стала непроницаема для связи.

– Аннулировать предыдущий приказ, – Аластар Краков смотрел, как небо на горизонте темнеет от множества ксеносских Титанов. – Похоже, мы все-таки остаемся. Мы все.

***

– Сколько вас осталось? – выкрикнул Солей, врубаясь в ряды псайкеров. Ревнители, как всегда, ни на шаг не отставали от своего отца, двигаясь безупречным клином.

– Две трети Копья и еще полсотни из Звериных рот, – ответил Балор Келл. Он стоял позади со своими воинами, выцеливая «Копьями Кухулина» черных ящеров. Экзактаторы прикрывали Звезднорожденных болтерным огнем.

Южный сектор оставили час назад, оборонять его больше было смысла. Все имперские силы сосредоточились на первой палубе, часть прикрывала вход, другая ангарные ворота, ведущие в недра корабля, теперь заполненные ксеносами и их человеческими рабами.

Снаружи флагмана остались два «Налетчика» Умбра Ира, которые перестреливались с Титанами ксеносов. Боевые конструкты чужих представляли собой сухопутных губок-лир, в высоту они превосходили имперские Богомашины почти вдвое. Помимо «Налетчиков» Редуктор не успел забрать «Полководца», который принял на себя сфокусированный огонь вражеских Титанов и теперь его остов дымился в том месте, где двумя часами ранее располагался оперативный штаб.

Губки-лиры генерировали электрические импульсы, площадные и целевые. «Налетчики» держались только благодаря своей маневренности. Корпус флагмана за их спинами был весь оплавлен до адамантиевого каркаса, кое-где даже горел. Оставшиеся пехотные части Механикум, прикрывавшие своих Титанов, отошли к остовам башен у первой палубы, заняв высоты, чтобы хоть как-то защитить колоссов.

На острие по-прежнему сражались Звезднорожденные. Их будто создали для этой войны, ведь каждый воин с пурпурным кристаллом во лбу имел практически абсолютный иммунитет к псионическому воздействию. Именно поэтому Балор нехотя согласился, чтобы легионеры брата бились в первых рядах, оставив Авангарду роль поддержки.

– Больше ни один транспорт не приземлится, – воксировал Аластар Краков. – Полагаю, наши корабли связаны боем с превосходящими силами ксеносов на орбите. Сюда просто не прорваться.

– Альба гуно! – проревел Келл. Он в ярости метнул последнее адамантиевое копье так, что насквозь прошил головы сразу трем ящерам.

– Магос-доминус, отводите все автоматоны с линии фронта, – скомандовал Враск.– Брат…

– Да понятно! – рыкнул Балор, переключаясь с межлегионного на канал Авангарда. – Воины мои, нашим братьям необходимо быстро отступить, обеспечим им коридор! Натиск!

– Терра в наших сердцах! – взревели почти двести глоток. В последние полчаса II легион только и ждал приказа идти врукопашную. Как и отец, воины ненавидели, когда их работу делали другие.

– Элифас, отходим! – в это же время скомандовал Враск. Мерцающий раздал указания ревнителями и они перестроились обратным полумесяцем, уходя с позиций, чтобы их могли занять воины Балора. Тела павших братьев Звезднорожденные забрали с собой.

Космодесантников из XI легиона осталось меньше сотни. Сорок тел они выложили перед отцом, который отбросил свое оружие и развел руки в стороны. Он запрокинул голову и закрыл глаза. Через несколько мгновений кристалл у него во лбу налился внутренним светом и по телу примарха заструились пурпурные молнии. Они каскадом сбежали на землю и оплели витиеватыми узорами павших. Тридцать три из сорока поднялись на ноги и отсалютовали своему примарху. Тот сдержано кивнул, внешне равнодушно скользнув по телам тех, кого ему не удалось вернуть.

– Аластар, направь автоматонов ко мне. Сейчас, – передал примарх по воксу. Сбоившая связь исказила его слова до неузнаваемости. Магос-доминус понял приказ лишь благодаря лингвистической реконструкции, которую на ходу выполнил его модифицированный мозг.

В течение полуминуты на позициях остались лишь скитарии и таллаксы. Все автоматоны – домитары, танатары и вораксы – выстроились перед примархом. Враск насчитал сто двадцать боевых единиц. Он повернул голову в сторону магоса.

Краков не смотрел на Солея, но тот не сомневался, что Редуктор его видит. Примарх нетерпеливо мотнул головой, давая понять, что взвод элитных штурмовых сциллаксов, которых доминус оставил подле себя, тоже нужен здесь. Магос не стал спорить, любопытство снова взяло верх над расчетами рисков и сциллаксы заскользили к другим автоматонам на своих кибернетических хвостах.

Лишь единицы понимали, что сейчас будет происходить. Элифас многое отдал бы, чтобы посмотреть на действия своего отца. Авл Кельс, который видел это чаще любого другого Звезднорожденного, был солидарен с братом. Но легионеры в алых с золотым доспехах вновь двинулись на передовую, чтобы поддержать Авангард Терры, которому приходилось несладко. Ведь сыны Балора были уязвимы перед мощью Эмпиреев, как и любой другой транс-человек, у которого во лбу не было кристалла с Мистилтейна.

Солей осмотрел ряды автоматонов, кивнул своим мыслям и одним колоссальным прыжком взобрался на стену разрушенной баши. Он едва заметно поморщился от боли. Рана в бедре, оставленная рысью, еще не затянулась и вообще оказалась серьезнее, чем предполагал примарх.

За его спиной один из «Налетчиков» получил прямое попадание огромной шаровой молнией, выпущенной губкой-лирой ксеносов. Пустотные щиты Титана пали с грохотом извергающегося вулкана. Враск не обратил на это ни малейшего внимания.

Примарх сорвал шлем и ухватил себя за единственный выбивавшийся локон, унизанный пурпурными кристаллами. Резким движением он сорвал эти кристаллы и сжал их в бронированном кулаке. Кристаллы с тихим шорохом обратились фиолетовой пылью. Солей шевельнул губами, раскрыл ладонь и беззвучно выдохнул. Он повел ладонью, чтобы кристаллическая пыль, срывавшаяся с кончиков его пальцев, охватила всех автоматонов. На роботов Механикум будто лился причудливый мистический дождь.

Легионеры и ауксиларии были связаны боем, поэтому за действиями Солея наблюдал лишь Аластар. Доминус методично отстреливал врагов волкитами, стоя у последней баррикады, но мог видеть происходящее окулярами своего кибернетического воинства.

Враск снова шевельнул губами, воздел «Прима Материю» над автоматонами и медленно повел клинком из стороны в сторону. Краков с удивлением обнаружил, что по системам роботов пробежал едва фиксируемый импульс. Это вполне можно было списать не подавляющие поля ксеносов, из-за них многие машины Редуктора действовали на половине, а то и на трети мощности. Их системы постоянно отключались и перезагружались, но в этот раз энергетическая волна пробежала одновременно по всем ста тридцати автоматонам. Доминус не смог вычислить природу импульса, но записал все в катушки памяти для последующего анализа.

– Веди их в битву, – скомандовал Враск и спрыгнул со стены, возвращаясь к своим воинам. Он быстро протиснулся в первый ряд и ревнители сомкнулись вокруг него.

Элифас, номинально не входивший в элиту легиона, тем не менее, был мерцающим, поэтому имел право биться рядом с отцом, как и Авл Кельс. Однако его излюбленным оружием была цепная глефа, а не щит и меч. Поэтому он не мог удерживать строй. В такие мгновения, сражаясь где-то на фланге или прикрывая братьев из второго ряда, Мастер Первого Аркана ненавидел свои воинские предпочтения.

Авл Кельс был на своем месте по правую руку Враска. Временами Дитя Бездны использовал псайкерский дар. Аскелад, бившийся чуть в стороне вместе со своим копьем, украдкой бросил взгляд на Библиария Звезднорожденных. Затем на его названного брата, Элифаса.

Аскелад знал, что этих двоих и еще нескольких воинов из ревнителей зовут мерцающими. Это прозвище им дали Ариман и Ормузд из Тысячи Сынов. Мерцающих мог определить только взор псайкера, их психический отпечаток в Эмпиреях то появлялся, то бесследно исчезал. Таких воинов среди Звезднорожденных было очень мало, меньше сотни.

Хотя Солей не был мерцающим, Магнус предположил, что это генетическая черта, потому что она передалась в том числе нескольким терранцам. Алый Король сокрушался, мол, если бы не малочисленность легиона Звезднорожденных, мерцающих было бы больше и это явления можно было лучше изучить. Легион самого Циклопа тоже уступал большинству других легионов по количественному показателю. Но сынов Враска было мало по другой причине.

Аскелад также знал, что мерцающие были имунны к псионическому воздействию. Устойчивость к варпу являлась отличительной чертой всего XI легиона, но влиять на мерцающих было практически невозможно. Хотя париями они не были. Более того, среди них нашлось немало псайкеров. Природу их способностей так и не удалось постичь. Или, возможно, об этом не распространялись. Аскелад уважал боевых братьев, но не мог отделаться от мысли, что сами они что-то знают о себе. Почему тогда не говорят?

Экзактатора отвлекла психическая молния. Задумавшись, он едва успел уклониться. Оттолкнувшись от стены баррикады, воин бросился на врагов, выставив перед собой сильно поврежденный щит. Он сбил на землю с пяток псайкеров, но не обратил на них внимания. Легионер двинулся вперед, нанося быстрые и легкие удары копьем. Боковым зрением он видел, что справа движется Кайден Кар, а слева Реган из Звериных. Через несколько шагов воины объединились и вместе набросились на двух ящеров.

В толчее ксеносам тоже приходилось нелегко. Тем не менее, они по-прежнему превосходили легионеров в скорости. А еще их не замедляли наполовину отключившиеся доспехи!

Аскелад уколол ящера в лицо, сместился в сторону, сбивая с ног подвернувшегося псайкера, и атаковал снова. Чужой проворно отскочил, напружинился для прыжка, но ему в бок устремилось копье Кайдена. Ящер успел среагировать, однако Аскелад просчитал его действия, и когда враг увернулся от атаки Кара, оружие капитана распороло ему пах.

Экзактатор не смог добить противника, ему пришлось упасть на землю, чтобы не превратиться в головешку. Кайден справился сам, несколько раз впечатав кромку щита в лицо раненого врага и затем пробив его грудь своим копьем.

Второй ксенос в этот момент едва не убил Регана. Воин не был экзактатором, но его знали как умелого поединщика. Он бился двумя цепными топорами и в скорости едва уступал Кайдену. Но ксенос был быстрее. Хотя Реган сумел нанести врагу несколько рваных ран, почти все они уже затянулись.

В какой-то момент, двигаясь по кругу, Реган оступился, не заметив под ногами затоптанных своими же псайкеров. Ящер мгновенно воспользовался этим и атаковал обеими руками. Он верно рассчитал момент и Реган, отражая удары, потерял равновесие. Упав навзничь, легионер тут же получил когти в правое плечо и топор вылетел из его руки. Он попытался отмахнуться, но чужой легко парировал его атаку.

В следующее мгновение алый шар разорвался на плече ксеноса, превратив плоть в пар. Аскелад мгновенно узнал залп из волкитной кулеврины. Учитывая расстояние и угол атаки, это мог быть только Аластар Краков. Хотя для экзактатора осталось загадкой, как же доминус промахнулся? Ведь наверняка целил в голову.

Вместо дальнейших размышлений капитан Первого копья метнулся к ящеру. Две из трех его атак попали в цель, но добил врага Реган. Это было справедливо. Машинный дух его цепного топора с наслаждением разорвал живот ксеноса. Во все стороны полетели черно-зеленые лохмотья. Ящер упал на колени, его когти мелькнули перед Реганом, но воин ушел с линии атаки и по высокой дуге опустил топор на голову противника, который уже не имел возможности увернуться.

– Отход! – скомандовал Аскелад. Он получил касательный удар шаровой молнией, ощутив, как амортизационная подкладка доспеха расплавилась вместе с частью его кожи и мышц. В этот момент сразу несколько огненных конусов накрыли Регана, превращая воина в груду оплавленного шлака. Крови не было, она мгновенно испарилась.

Аскелад зарычал, его глаза налились кровью.

– Нет! – выкрикнул по воксу Кайден, поняв намерения брата. Его резкий окрик образумил капитана и тот отступил.

Авангард Терры совершал быстрые фланговые атаки малыми силами, чтобы хоть немного прорежать слишком плотные ряды нападавших. Иначе волны ксеносов и псайкеров просто захлестнули бы баррикады, уничтожив оборонительную линию за счет своего количества. По другую сторону от клина Звезднорожденных тоже самое делали Механикум.

Бойцам Кракова приходилось труднее, ведь они были особенно подвержены электрическим атакам ксеносов. Многие просто замирали в разгар схватки, когда у них перегружались реакторы или отдельные инфраструктурные системы пытались экстренно перезапуститься. Скитарии гибли все чаще. Все чаще на землю валились казавшиеся несокрушимыми донатары.

Железноходунных баллистариев не осталось, как и Сидонских драгунов. Без их прикрытия ящеры подошли вплотную к одному из «Налетчиков» и отвлекли его, позволив губке-лире накрыть Титан веером шаровых молний. Богомашина Умбра Ира издала прощальный рев боевыми горнами и тяжело завалилась на корпус флагмана. Через мгновение «Налетчик» исчез в ослепительной вспышке, последовавшей за взрывом силового блока.

Солей Враск снова отступил с передовой, оставив за себя Кельса. Он перебежал на фланг к Механикумам и провел ритуал, подняв больше тридцати автоматонов. Краков, который видел это в пятый раз за последние полчаса, был поражен настолько, что расфокусировка третичного слоя его сознания привела к гибели одного из скитариев. Но доминус простил себе эту ошибку.

– С киборгами так не получился, – бросил Враск, возвращаясь в центр построения. Финт с кристаллической пылью он открыл для себя недавно, не без помощи Алого Короля. Они долго экспериментировали и поняли, что выходит только с машинами, в которых вообще нет бионики. До экспериментов с Титанами руки так и не дошли. Сейчас Солей об этом жалел. Но времени проверять теорию на последнем оставшемся «Налетчике» у него не было.

Еще через полчаса их загнали на палубу. У Балора к этому моменту осталось меньше половины копья и два десятка стойких безумцев из Звериных рот. Звезднорожденных было вдвое меньше, несмотря на то, что псайкеры почти не могли причинить им вреда.

Основная проблема заключалась в том, что орудия Ордо Редуктор отходили слишком медленно. Стоило им ослабить напор, артиллерия противника тут же подавляла их. Поэтому Осадные Уничтожители били без перерыва, жерла пушек раскалились так, что металл потек. Но машины некому было прикрывать от вражеской пехоты.

Аластар Краков отказался бросать свои детища. Он отстреливался волкитами, гамма-излучателями и нейтронными лазерами, стоя в одиночку против наступающих орд. Его мобильные щиты держались на удивление долго, приняв даже одну прямую атаку от губки-лиры. Но когда силовые экраны схлопнулись, Редуктор все равно не ушел, продолжая прикрывать Уничтожители, медленно отползающие к палубе. Он постоянно перебегал с места на место на своих паучьих лапах, пытаясь уворачиваться от псайкерских атак.

Затем на Редуктора набросились сразу три черных ящера, с каждым было по четыре обычных. Балор отдал приказ Кайдену вытаскивать доминуса.

– Если придется – хватай за шкирку и тащи сюда! – проревел Келл, одновременно отсылая на когитатор Кара данные по магосу. Оказывается, у Балора были подробные сведения о том, как устроено модифицированное тело Кракова. На схеме были отмечены точки, атаки по которым могли на время вывести Механикума из строя. То есть указание примарха насчет «шкирки» было буквальным.

Кайдена поддержал Элифас и несколько ревнителей. К тому моменту, когда они оказались рядом с доминусом, тот добивал последнего ящера. Казалось невероятным, что Краков одолел стольких противников. Однако Редуктор дорого заплатил за эту победу. У него не осталось ни одной кулеврины, многоцелевой комплект ИК-18 «Арес» был полностью уничтожен. Из двенадцати мехадендритов осталось два, левая биологическая рука отсутствовала. Магос дымился. Его капюшон исчез, один из трех аугметических глаз, расположенный по центру лба, плевался искрами. Удачная атака ксеноса сняла с Кракова скальп, что для менее модифицированного существа было бы смертельно. Но Редуктор продолжал стоять, вяло отстреливаясь двумя оставшимися нейтронными лазерами.

– Аудун, почему молчат тяжелые болтеры твоих Опустошителей? – поинтересовался Кар, не особенно надеясь, что вокс работает. На удивление, ему ответили.

– Аудуна нет, – даже прерываемой статикой голос Аскелада был исполнен надрывной боли и слепого гнева. – Опустошителей тоже нет, ни одного.

Кар взглянул на магоса. Тот повернул голову к воину и что-то увидел в его глазах. Что-то такое, что заставило Кракова молча развернуться и поспешить к палубе. Он отдал мысленный приказ расчетам Осадных Уничтожителей покинуть машины. Если бы у доминуса еще оставались человеческие легкие, он бы обязательно заполнил их до отказа и глубоко вздохнул. Но такой роскоши Редуктор давно уже не мог себе позволить.

Кайден собирался пойти за магосом, когда заметил в руинах неподалеку какую-то тень. Ему показалось, что это был транс-человек. Но ведь там никого не осталось, даже трупов, которые отступавшие легионеры забирали с собой.

– Сын! – рука примарха легла на плечо Кара. В другой Балор сжимал «Гибельный», весь залитый тягучей ксеносской кровью.

– Там, отец, – Кайден указал в руины. Пыль немного осела и поверх голов наступающих псайкеров он смог, наконец, рассмотреть тень. Это и правда был легионер. Без доспеха, совершенно голый, но живой!

– Киран, – экзактатор выдохнул имя со смесью чувств, которые сам не сумел понять. – Но как…

– Опустошитель из копья Нэйла, – Балор мгновенно узнал одного из своих сыновей, несмотря на то, что лицо Ардена превратилось в сплошную язву. Впрочем, как и все тело легионера. Кайден хорошо помнил, как воина накрыло струей кислоты, выпущенной одним из мешкоротов. Экзактатор и подумать не мог, что после такого реально выжить.

– Прикрывай Кракова! – приказал Балор, а сам стальной молнией метнулся к руинам. Он не обращал внимания на псайкеров, но прежде, чем достиг Ардена, наткнулся на группу ящеров.

Келл не остановился. Он широко взмахнул двуручным топором, занеся его над головой, но когда лезвие из живого металла рванулось к земле, исполинская мощь модифицированных мускулов примарха позволила мгновенно сменить траекторию движения огромного оружия. Брызнувшие в стороны чужие не ожидали, что их ждет продольный удар, а не вертикальный. Двое остались лежать в пыли, перерубленные в районе груди.

Еще двое попытались обойти примарха с фланга, тогда как их лидер с аугметической короной прыгнул на Балора. Келл усмехнулся и сам прыгнул на ксеноса. Они врезались друг в друга с оглушительным треском. Сын Императора за счет чистой массы отбросил противника на стену и приземлился сверху, опустив лезвие топора ему на голову. За его спиной двух оставшихся ящеров измололи в труху тяжелые турели.

Балор повернулся к Ардену Кирану. На обнаженного Опустошителя смотрело окровавленное лицо, глаза примарха были завязаны лоскутом черной от грязи ткани.

– Пойдем, сын, – Келл протянул легионеру руку и тот с трудом оперся на нее. Было видно, что он тяжело ранен и каждое движение причиняет ему страшную боль. Осознав это, Балор как мог бережно взял воина на руки. Огонь скитариев и легионеров Авангарда, которых по воксу координировал Кайден, расчистил примарху путь.

Вбежав на палубу, Келл передал Ардена апотекариям, которых осталось лишь двое. Опустошитель к этому моменту потерял сознание от боли. Кар бросил на него быстрый взгляд. Первый среди равных был рад, что Киран выжил. Выжил, несмотря на то, что он, Кайден, будучи его командиром, оставил воина, обрекая их с Лэйсом и остальными на верную смерть.

Но иначе было нельзя… Или можно?

– Я получаю сигналы с флота! – это был голос Риама Лаво, последнего технодесантника Звезднорожденных. Единственного технодесантника, который до сих пор оставался в живых. Лаво передал сообщение по внутреннему воксу, который работал почти без помех.

– Что это значит? – тут же уточнил Кайден.

– Орбитальная блокада снята? – Аскелад в пылу схватки улучил момент, чтобы обернуться. Он сразу нашел взглядом Кара. Братья мгновение непонимающе смотрели друг на друга.

– Там! – Элифас ткнул цепной глефой в небо. – Это что? Еще штурмовики ксеносов?

Мерцающий потерял свой шлем в разгар боя, поэтому сейчас, глядя против солнца, не мог нормально рассмотреть приближающиеся к их позициям черные точки.

– Нет, – Солей тоже сощурился. Через мгновение его зеленые глаза округлились, когда он понял, что видит. – Это «Громовые птицы».

Владыка XI легиона сказал это спокойно, как говорил всегда. Но его слова взорвались огненным фейерверком в сердцах легионеров. Кажется, даже автоматоны Кракова усилили натиск и на пару шагов оттеснили противника.

– Принимаю новые сообщения, – продолжил докладывать Риам. – Мы думали, что все три флота, появившиеся около планеты, принадлежат ксеносам. Но это не так! Третий флот… секунду, – он согнулся в три погибели над стационарным ретранслятором, последним, что у них оставался. Ретранслятор был напрямую подключен к доспехам технодесантника. – Третий флот… нет, не могу разобрать.

– Третий флот принадлежит Пустотным Гончим, – вытаскивая топор из ящера, Балор Келл улыбнулся. Солей задумчиво посмотрел на него. Сам он мгновение назад различил герб легиона Русса на приближающихся «Громовых птицах». Но откуда это узнал Балор? Ведь он не мог видеть.

Келл, будто прочтя его мысли, обернулся. Враск не смог сдержать улыбки в ответ на по-мальчишески простую улыбку брата.

– Подтверждаю! – Риам Лаво не отдавал себе отчета в том, что кричит, срывая трансчеловеческие голосовые связки. – Это Гончие Русса! Гончие идут!

Келл мощно расхохотался.

– Так что же, – он снова посмотрел на Солея. – Кого мы позволим нашему брату найти здесь? Остатки двух легионов, едва не стертые в пыль безродной рангдой? Или самых стойких и умелых воинов галактики, которые не сломались и не сдались перед лицом верной смерти?

– Он найдет здесь тех, кому знакома главная истина, – Враск протянул брату руку и они с силой пожали друг другу предплечья. Керамит наручей натужно затрещал.

Затем два примарха обернулись к врагу. Ослепленный Балор Келл жутко ухмыльнулся, поднимая над головой «Гибельный». Солей Враск повел плечами, принимая боевую стойку. «Прима Материя» и поврежденное «Затмение Серендина» с отключенным силовым полем блеснули кармином в лучах заходящего светила.

– Истина эта заключается в том, – продолжил Одиннадцатый сын Императора, – что смерти нет!

– А Терра в наших сердцах! – в унисон ему проревел Балор, и примархи повели своих воинов в контратаку.