Потерянные сокровища

Глава 14 Эсси

Лондон, 1912 г.

Субботним утром Эсси, держа за руки близняшек, старалась не отставать от Герти, Фредди и его друга Денни, когда они поднимались по Вэст-Хилл в Уондсворте. Фредди всех убедил, что было бы хорошо навестить старика Каменного Джека – владельца ломбарда, который частенько заглядывал в паб «Золотое Руно», чтобы в конце рабочего дня пропустить с работягами пинту-другую пива.

Они вышли сразу после завтрака. Вереницы домов с однотипными фасадами тянулись вверх, огибая холм. Печные трубы дружно изрыгали клубы черного дыма.

Но теплые дни преобразили улицы. Цветочные горшки тонули в зелени молодого папоротника, благоухали цветами барвинка, петуньи и фуксии. По стенам распустил свои зеленые щупальца плющ. Эсси приостановилась возле одного палисадника, чтобы насладиться сладким ароматом звездчатого жасмина, свисающего с изгороди. Она представила себя теплым вечером лежащей на одеяле вот в таком садике, воздух насыщен весенними ароматами, рядом Флора, Мегги и Герти, и она читает им книжку «Ветер в ивах», подаренную мисс Барнс. Отправляясь дальше, Эсси сорвала одну веточку жасмина, рассчитывая поставить ее дома в банку с водой, и когда отрастут корешки, она высадит веточку на своем бесплодном участке.

Близняшки бежали вприпрыжку впереди всех, кружась возле фонарных столбов и лавируя между мужчинами в длинных плащах, толкающих тачки с соляными брикетами. Поравнявшись с кондитерской лавкой, они прильнули лбами к витрине, глазея на стеклянные банки, наполненные разноцветными конфетами и ирисками. Задирали головы, разглядывая лакричные косички, болтающиеся на веревочках, привязанных к потолку. Эсси могла лишь посокрушаться, что у нее нет ни пенни, чтобы купить сестрам пакетик анисовых шариков или лимонный шербет.

– Когда-нибудь я куплю вам по целому пакету всех этих сладостей. У вас будет столько ирисок, что от них вас будет просто тошнить, – заявила Герти.

– Не будет, – усмехнулась Мегги.

– Никогда! – поддержала ее Флора.

У Эсси сжалось сердце. Она не услышала от сестер ни единой жалобы, хотя на завтрак пришлось разделить вчерашние горбушки. Больше нечего было предложить. Даже яйца. И все же они весело скакали по улице и по очереди выкрикивали номера домов.

– Одиннадцать.

– Девять.

– Семь! – взвизгнула Мегги, указывая на синюю дверь.

От радости она запрыгала на месте и чуть не споткнулась о свои же ботинки.

Эсси прочитала трафаретную надпись над входной дверью.

Под надписью висела маленькая египетская статуя. Она раскачивалась на ветру и представляла весьма странное зрелище. Герти уставилась на нее как завороженная.

Эсси поправила свою шаль на плечах и взяла Фредди за руку, не давая ему войти.

– Ты же говорил, его зовут Каменный Джек и он держит ломбард?

– Так оно и есть! – возмутился Фредди. – Парни в «Золотом руне» говорят, он любитель выпить…

– Даже если то, что мы находим для него в старых домах, ничего не стоит, – вставил Денни.

– Это мы сейчас посмотрим, – сказал Фредди, похлопывая по карману своего пальто. – Думаю, он отвалит кругленькую сумму за то, что у меня есть.

Эсси подумала об их бригадире, чьи зеленые глаза под стать изумрудам. Эдвард Хэпплстоун. В тот день он распорядился, чтобы все прекратили работу и держали находку на высоко поднятых руках, чтобы он мог видеть ее. Но пока бригадир добрался до подвала, большинство рабочих продолжали хватать пригоршнями грунт и мусор и распихивать по карманам, прятать в кальсоны, ботинки, куда только возможно – как это сделал Фредди.

Денни и Фредди каким-то образом удалось спрятать ком сухого грунта размером с футбольный мяч прямо там, в развалинах, а потом они перетащили его домой. Не сразу, конечно. Сначала было несколько пивных раундов в «Золотом руне». Фредди старался не переборщить с выпивкой, да и кто сможет попрекнуть его порцией тушеной говядины по-ирландски под пару бокалов пива, которые он время от времени разделял со своими друзьями? Это лучше, чем черствый хлеб и сырая постель, что ждали его дома.

Эсси молчала. Скорее всего, Фредди и Денни потеряют работу или даже попадут в тюрьму, если кто-нибудь узнает, что они украли часть драгоценностей. Она видела в газетах сообщения о кражах на лондонских рабочих площадках. Всего несколько дней назад одно такое сообщение ей попалось на глаза в газете, в которую была завернута их копченая рыба.

В случае, если какие-либо предметы из этой находки будут утаены, проданы или переданы другому лицу или же организации и если я не буду уведомлен об этом, лицо, совершившее подобное, подвергает себя судебному преследованию.

Но, с другой стороны, Фредди рассказывал, как много там было всего и что никто не заметит пропажи нескольких бирюлек. Эсси вспомнила прекрасные ожерелья, которые были похожи на бутоны, скрепленные золотой цепочкой. Вспомнила драгоценные камни зеленого, голубого и красного цветов, проглядывающие из комков глины и грязи. И теперь она чувствовала себя так, будто на ней было надето очень узкое пальто, которое она не могла расстегнуть. Ей очень не нравилось сознавать, что Фредди и Денни присвоили себе то, что им явно не принадлежало. Но у нее в ушах стоял кашель Флоры и Мегги. И все, что они могли себе позволить, это растирать впалую грудь Флоры камфорным маслом и оборачивать бумагой. Их крохотная кухня была завалена мусором и битой посудой, а в камине поселились крысы. У нее перед глазами стояли нераспечатанные письма мисс Барнс, которые мама отказывалась даже вскрывать.

Затем она представила себе, что можно было бы сделать, будь у них больше денег. Они могли бы переехать в более просторный дом – возможно, даже оборудованный канализацией. Мама могла бы оставить свою прялку, и у нее стали бы заживать руки. (А почувствовав себя лучше, смогла бы она отказаться от выпивки?) Девочки закончили бы школу. Она посмотрела на Герти, идущую впереди со своим блокнотом под мышкой. Она никогда с ним не расставалась. Эсси купила бы ей, наконец, новый блокнот.

И Фредди мог бы пригласить в гости свою возлюбленную. Она видела, как он дважды выходил с Рози Джонс из магазина ее родителей. Но она также не могла не заметить, как нахмурился мистер Джонс, когда на прошлой неделе она пришла с близнецами в его магазин за мукой и солью. Как он окинул взглядом их поистрепавшиеся и выцветшие платья, передавая покупки. Его скривившиеся губы сказали все за него.

– Обещаю тебе, Эсси, – успокаивал ее Фредди. – Каменный Джек обо всем позаботится.

Но Эсси очень в этом сомневалась. Даже те, кто должны были помочь ее семье, не справились. Ни мама с папой, ни мистер Мортон в школе, ни отец Макгуайер со своим приходом. Фредди старается изо всех сил, со вздохом заключила она. Ее старший брат был оптимистом и фантазером. К сожалению, фантазиями не насытишь пустые желудки. Все держалось на ней. Она еще раз посмотрела в широко раскрытые глаза брата, полные оптимизма, еще раз подумала о том, как могла бы измениться их жизнь, и, толкнув дверь, вошла в ломбард.

За огромным дубовым столом сидел коренастый мужчина. Его поседевшие добела волосы были тщательно уложены, а пышные усы аккуратно подстрижены. Элегантный шерстяной костюм синего цвета идеально облегал плотную фигуру. Накрахмаленный воротничок его рубашки казался ослепительно-белоснежным на фоне галстука из черного шелка – точно такие Эсси выкраивала на фабрике у Рубенов неделю за неделей. «Это и есть мистер Лоуренс», – решила Эсси.

Бронзовая настольная лампа освещала грандиозный хаос на его столе. Поверх бумаг были разбросаны различные предметы – терракотовые вазочки, вырезанная из дерева кисть руки, сигарные коробки и несколько выщербленных железных наконечников от стрел. Стены закрывали гобелены и разнокалиберные зеркала. На книжных полках вперемешку громоздились мраморные бюсты, тома книг в кожаных переплетах, каменные топоры и разнообразная терракотовая посуда.

Когда Эсси, а за ней и вся компания ввалились в ломбард, мистер Лоуренс поднял голову и внимательно осмотрел своих гостей через круглые линзы своих очков.

– Входите-входите, – пригласил он их, откладывая в сторону карандаш. – А ты, будь любезна, – обратился он к Герти с извиняющейся улыбкой, – прикрой как следует дверь, хорошо? А не то этот окаянный колокольчик будет трезвонить не переставая.

Герти захлопнула дверь и подошла к книжной полке. Она пробежалась пальцами по тисненным золотом корешкам книг, словно старалась перенести в память все их названия. Флора, открыв рот, уставилась на маленькую мраморную статуэтку обнаженной женщины, а Мегги заинтересовалась статуэткой мужчины – ее развеселил фиговый листок.

– Доброе утро, джентльмены, – поприветствовал мистер Лоуренс Фредди и Денни, затем кивнул Эсси. – Мисс.

Он явно был обескуражен.

– Итак, чем я могу быть полезен?

Фредди подошел к столу и выложил перед хозяином внушительный сверток. Сделал он это так осторожно, словно принес новорожденного. Затем он распеленал мамин фартук и подвинул под свет лампы содержимое – это был засохший ком глины, из которого поблескивали золотые ожерелья, несколько камней разного цвета и горсть пуговиц.

– Что это тут у нас такое? – выговорил мистер Лоуренс, уставившись на ком.

– Да вот нашли сундучок безделушек, сэр, – подсказал Денни.

– Ах вот что, – отозвался мистер Лоуренс.

– Парни говорят, вы могли бы отвалить деньжат… – начал Фредди.

– Или плеснуть пивка, – влез Денни.

Эсси осадила его испепеляющим взглядом. Она пошла с ними, чтобы быть уверенной, что Денни не подобьет ее впечатлительного брата спустить часть денег со своими друзьями в пабе. Она очень рассчитывала, что вырученных денег хватит оплатить несколько недель учебы в школе для девочек и дать передышку маминым израненным прядением рукам. Фредди соглашался с этим, но разве можно было его винить за желание покутить со своими сверстниками в пабе или сводить Роуз Джонс в кино, да, наконец, пригласить ее в гости?

– Так что вы думаете? – спросил Фредди с нетерпением.

Поправив очки, сползшие на кончик носа, антиквар выпрямился и, не говоря ни слова, поднял и перевернул ком – и снова заблестело золото и засияли синие камни. Когда он наконец заговорил, то, несмотря на сдержанность, тон его был благожелательным.

– Я не уверен, – пробормотал Лоуренс. – Так откуда, вы сказали, это у вас? – посмотрел он пристально на молодых людей поверх очков.

Парни сконфуженно заерзали, а у Денни покраснели уши.

– Вы на какой площадке работаете? – продолжал выспрашивать антиквар.

Денни и Фредди переглянулись, и Фредди покачал головой, подавая другу предостерегающий знак. Мистер Лоуренс слегка прищурился, и Эсси сразу увидела, что он все понял.

– Ну, не важно, это мы можем обсудить и позже. Для начала мне нужно тщательно покопаться в этой грязи, чтобы я смог определиться с ценой.

Он поковырял ком, и пять золотых пуговиц в виде цветочных бутонов со стуком выпали на стол. Самая большая пуговица с чередой синих камушков вдоль лепестков казалась самой красивой. Изгиб лепестка выглядел таким естественным, словно его колыхнуло дуновением ветра. Мистер Лоуренс взял крупную пуговицу большим и указательным пальцами и поднес к свету лампы, поворачивая так, чтобы камушки засверкали.

– Интересно… – задумчиво произнес антиквар. – Кто же носил такие пуговицы?

Затем он повернулся и указал на портрет королевы Елизаветы, висевший на стене позади него.

– Посмотрите! Видите пуговицы на ее белоснежном жабо, золотые цепочки, обвивающие ее стан, увешанную драгоценностями шею и кольца на каждом ее пальце? Ее флоту были подвластны все океаны. Торговцы привозили в Лондон драгоценности со всех континентов. Этот город был центром мира…

Эсси побледнела, вспомнив, как она перелицовывала пояс на своей юбке.

– А зачем столько много пуговиц? – прошептала Мегги, трогая пальцем одну из лежащих на столе.

– Ну что ж, девочка, – обратил на нее внимание мистер Лоуренс, – я согласен, что это весьма извращенный способ застегивать свою одежду, – он посмеялся, похлопал себя по животу и, склонившись к Мегги, добавил: – Особенно, когда тебе понадобится срочно расстегнуться после сытного жаркого из куропаток и доброй порции портвейна.

Мегги уставилась на живот мистера Лоуренса, будто ожидала, что он вот-вот лопнет прямо у нее на глазах. Эсси же вспомнила про пуговицу Герти, которую она рисовала, и задумалась, отдала ли она ее обратно Фредди?

Тем временем мистер Лоуренс положил руку на ком и сказал:

– Пожалуй, я сам куплю у вас все это и готов заплатить сразу. Можем встретиться за кружкой пива. Что скажете джентльмены, если в пятницу после вашей смены?

У Эсси похолодело внутри, когда Денни уточнил:

– В «Золотом руне»?

– Совершенно верно.

– Договорились.

Мужчины пожали друг руку руки, и Денни с Фредди поспешили к выходу, явно не желая больше оставаться в этом странном заведении, заставленном чучелами животных и вещественными призраками прошлого.

Эсси тоже повернулась, чтобы последовать за ними, но увидела, как Герти, нахмурив лоб, стоит возле полки, пытаясь собрать воедино фрагменты терракотовой вазы с резным рисунком, словно это хитрая головоломка.

– Ох, я уже почти отказался от этой римской вещицы. Мальчик примерно того же возраста принес мне ее с ближайшей стройки, там, где раскапывают берега старого Уолбрука, – антиквар указал на полку с терракотовой посудой.

Ваза, что держала в руках Герти, по форме походила на оленя, правда, с отломленными рогами.

– Я склеиваю их с помощью смеси красной охры с пчелиным воском. Вот представь себе древний Лондиний – оживленный город, раскинувшийся между двумя холмами, с красными черепичными крышами и рыночной площадью в центре. Мне нравится представлять себе римскую девушку, идущую за водой к Темзе.

Антиквар взял из рук Герти полуразрушенную вазу, но она, казалось, забыла, что они пришли сюда по делу, и, похоже, воспринимала ломбард как нечто вроде музея.

– Поразительно! – продолжал мистер Лоуренс. – Вот такая же девочка, как ты, могла жить со своей семьей в крошечном переулке рядом с Уолбруком. И на заднем дворе у них паслись свиньи и куры.

Эсси живо представила себя на таком дворе.

– Большую часть своего времени девочка, скорее всего, проводила бы на рынке, помогая своей семье. Потому что ее родители были, ну, например, кожевниками и шили вот такие сандалии. – И он поднял с полки почерневшую сандалию. – А может, они расписывали мозаичную плитку или, если у них была печь, изготавливали глиняную посуду – занимались гончарным делом, – антиквар указал на ряд терракотовых горшков. – Но каким бы ни было их ремесло, к концу дня они собирались дома. Девочка, скорее всего, садилась за шитье или что-нибудь заштопать, а мальчики, сбегав за водой, начнут умываться. Мать будет готовить жаркое в терракотовой плошке, возможно, это будет зайчатина с пшеничным зерном. Без сомнения, на рынке есть торговцы специями, так что если семья может позволить себе восточные пряности, то жаркое будет приправлено перцем, корицей или имбирем. Или же к мясу мать приготовит соус из фиников, чернослива и терна.

Эсси почувствовала, как у нее заурчало в животе, и Флора прижалась к ней. Жизнь в римские времена казалась намного привлекательнее, чем в настоящем.

– В углу их основной комнаты обычно стояли глиняные сосуды, наполненные оливковым маслом, красным вином или гарумом.

– Что еще за гарум? – спросила Мегги.

– Соус из тухлых рыбьих потрохов, – ответил мистер Лоуренс, что вызвало у Мегги легкий позыв тошноты.

Эсси услышала, как у нее за спиной хихикнул Денни.

– А это, – антиквар показал всем кусок терракотовой вазы, взятой у Герти, – было важной частью их жизни. Подумайте только, сколько рук повидал этот сосуд! А потом еще больше ног прошло над ним, пока он лежал в лондонском болоте.

Затем мистер Лоуренс перевел внимание ребят на глиняный ком с выпавшими из него украшениями и продолжил свою лекцию:

– Каждая вещь, что попадает сюда, рассказывает мне еще больше о жизни в Лондоне. Но это не просто часть истории нашего города, дитя, каждый предмет – это история человека. Как он приобрел эту вещь? Как пользовался ею? Что она значила для него – как изменила его жизнь?

Эсси улыбнулась и посмотрела на заставленное окно, как через все препоны просачивается солнечный свет, и почувствовала, как он согревает ей руки.

– Вы все можете приходить сюда, когда пожелаете. Я по субботам всегда здесь.