Повелитель игры

1

— Кто-нибудь из вас читал Дороти Ли Сейерс? — спросил Повелитель игры.

Решив, что неправильно расслышала сказанное, Аманда поправила наушники.

— Кого? — отозвалась Вив.

Деррик, стоявший посреди руин церкви, посмотрел в ясное небо. От камней, из которых прежде были сложены стены, исходило тепло.

— Сначала вы хотели узнать, сможем ли мы догадаться, что такое склеп. Теперь спрашиваете…

— Аманда! — перебил его голос. — Может быть, вы расскажете нам о Сейерс?

— Почему она должна это знать? — возмутился Рей — Вы уже сказали, что Аманда — ваша любимица, а теперь небось хотите прибавить ей гандикап, задавая вопросы, на которые может ответить только она?

— Я работаю в книжном магазине, — отозвалась Аманда.

Она намеренно использовала настоящее время. Ей хотелось убедить саму себя в том, что жизнь еще может вернуться в нормальное русло.

— Да, я знаю, кто такая Дороти Ли Сейерс.

— Докажите, — потребовал голос.

— Это британская писательница, автор детективных романов. У нее был любимый герой, сыщик-любитель лорд Питер Уимзи. Из ее книг самая знаменитая, пожалуй, «Девять портных» — о церковных колоколах и трупе, найденном на колокольне.

— Нет, вы вообще обалдели! — Рей вытер рукавом потный лоб. — Часики-то тикают, а вы тут языками сплелись насчет какой-то английской писательницы.

В животе у него так громко забурчало, что все оглянулись.

— Благие небеса! — изумился голос. — Рей, неужели вы голодны?

Густо покраснев, тот посмотрел на своих спутников и заявил:

— Можете трепаться с этим парнем о чем хотите. Тратьте силы и время, если вам так хочется. — Он выхватил пустые бутылки у Вив и Деррика и ввел записанные на них координаты в свое навигационное устройство. — Пока вы здесь дурью маетесь, я постараюсь узнать, как победить в этой игре и свалить отсюда подобру-поздорову.

Рей взял две полные бутылки из тех, которые обнаружились после обвала, запихнул их в карманы и быстро зашагал вниз по склону.

— Он прав, — сказала Вив. — Нам необходимо добраться до следующего места.

Она подошла к куче камней и взяла две бутылки. Деррик последовал ее примеру. Аманда тоже нагнулась к груде обломков и обнаружила, что осталась лишь одна бутылка.

Вне себя от злости, она побежала вслед за остальными. Красная стрелка GPS-приемника указывала на узкий конец озера, возле которого лежали развалины Авалона. Глядя под ноги, чтобы не споткнуться на бегу, Аманда почувствовала, как слева ее накрыла тень, и посмотрела на запад. Над горами сгущались тучи.

— Буря идет, — сказал Деррик. — Через пару часов начнется.

— Аманда! — вновь заговорил Повелитель игры. — Вы не упомянули о том, что Дороти Ли Сейерс перевела «Ад» Данте.

— Вы заткнетесь когда-нибудь?! — взревел Рей, возглавлявший движение.

— Я лишь пытаюсь облегчить дело для всех вас, — ответил голос. — Хочу помочь вам понять игру. Сейерс написала еще и «Дух творчества». Вы читали эту книгу, Аманда?

— Нет! — пропыхтела та.

Она уже достигла подножия холма и почти догнала Деррика, Вив и Рея, спешивших к городу.

— Вы меня разочаровываете.

— Черт возьми, мой магазин вовсе не из числа самых больших!

— Но ведь у вас есть и магистерская степень Колумбийского университета по английской литературе.

Вив на бегу обернулась и обожгла Аманду злым взглядом.

— Мы не изучали детективных писателей! — выкрикнула та, и в наушниках послышался разочарованный вздох.

— Сейерс была благочестивой англиканкой. Но ее весьма тревожило противоречие между всеведением Господа и свободой воли, которой, как считается, наделены люди. Если Богу известно все, то Он знает, когда и как согрешит каждый из нас. Но это значит, что наше будущее зажато в тесные рамки и свободной воли у нас на самом деле нет.

— Заткнись! — заорал Рей, уже почти достигнувший заброшенного города.

— Потому-то Сейерс и написала «Дух творчества», — объяснил Повелитель игры. — Она решила, что Бог ведет себя как романист, определяет время и место действия. Он создает персонажи и представляет в общих чертах, как они себя поведут. Но — и это вам скажет любой писатель-прозаик — персонажи книги часто начинают своевольничать и отказываются повиноваться замыслу творца. Они существуют в сознании автора, но все же независимы, похожи на актеров, практикующих систему Станиславского. «Мне кажется, я не должен этого делать, — говорит один. — В этой сцене мой герой придет к правде». А другой: «Думается, я скорее откажусь от повышения, нежели стану работать с тем, кто мне не нравится». Сейерс по собственному опыту знала, что герои романов обладают свободой воли. Она думала, что ее точно так же имеют и люди. Нам предлагается сюжет, но порой мы решаем не следовать ему, чем изумляем даже Бога. Сейерс считала, что именно так мы можем достичь спасения, показать, сколь много в нас сокрыто, чтобы даже Бог удивился.

Рей, державшийся впереди, остановился и, пытаясь отдышаться, пристально разглядывал экран устройства GPS.

— Это здесь, — сказал он. — Те самые координаты.

Деррик, Вив и Аманда поравнялись с ним. На отросшей густой щетине Рея блестели капли пота. Деррик вынул из кармана бутылку с водой и с гулким звуком отхлебнул.

— Постарайся растянуть как можно дольше, — предупредила Вив.

Они находились в месте, которое некогда представляло собой улицу. По обе стороны тянулись густо поросшие полынью бугры, кучи развалин, оставшихся от домов. В отличие от церкви, сложенной из камня, жилые дома были деревянными, обвалившиеся стены и крыши лежали холмами, увенчанными коронами из разросшихся тростников. Доски почернели и растрескались от времени.

— Смотрите внимательно! — приказал Рей. — Точность позиционирования — десять футов! Где-то здесь то, что мы должны найти!

Он принялся осматривать развалины по левую руку, Деррик отгибал ногами полынь и заглядывал под нее, а Вив изучала развалины справа.

Под бескрайним куполом неба Аманда чувствовала себя совсем крошечной.

Ощутив, что у нее кружится голова, она взглянула вверх и спросила:

— Вы хотите сказать, что представляете себя Богом?

Деррик остановился и нахмурился.

— Я ведь сказал, что являюсь Повелителем игры, — ответил голос.

— Разве вы не говорили недавно, что считаете, будто мы выдуманные вами персонажи?

Вив тоже остановилась с недовольным видом.

— Мы вовсе не выдуманные! — воскликнула Аманда.

Сейчас, находясь на грани отчаяния, она вспомнила, как Франк рассказывал ей, что преступники легче идут на насилие по отношению к своим жертвам, если воспринимают их не как людей, а как нечто отвлеченное. Чего бы это ей ни стоило, она должна была заставить Повелителя игры относиться к ней как к личности, обладающей индивидуальностью, как к человеческому существу.

Франк. Стоило подумать о нем, и ее бросило в дрожь. К ней вновь вернулась уверенность в том, что он мертв. Она всем сердцем знала, что, будь Франк жив, он сейчас находился бы рядом и помогал ей.

— Мне двадцать шесть лет! Из еды я больше всего люблю тефтели со спагетти, и неважно, что от углеводов толстеешь! Я обожаю фильмы с Брэдом Питтом, смотрю исторический канал! Я люблю играть с отцовским сеттером, бегать по Проспект-парку! Я люблю…

— Хватит молоть языком! — заорал Рей. — Этот ублюдок здесь что-то спрятал! Вот и ищите!

— Я предполагал, что Бетани может впасть в панику, и не видел в этом ничего страшного, — невозмутимо сообщил Повелитель игры. — Мне нужно было на ком-то преподать остальным урок. Но ведь дело могло обернуться и по-иному. Сейчас она находилась бы здесь, вместе с вами. Откровенно говоря, для этого ей всего лишь требовалось изумить меня.

— То, о чем вы говорили, — удивить Бога?

— Ищите же, черт возьми! — крикнул Рей.

— Я что-то нашла! — крикнула справа Вив.

— Покажи! — Деррик поспешил к ней.

— Кусок вывески.

— Дайте-ка посмотреть.

Рей перебежал через бывшую улицу и схватил обломок. На нем сохранились лишь выцветшие буквы «…ин».

— Это может быть все, что угодно.

— Магазин, — бросил Деррик. — Поручиться могу. В таких лавчонках продавались самые разные товары, в том числе и продукты.

— Продукты? — В глазах Рея промелькнула надежда. — Во что же они могли превратиться за столько-то лет?

— Бутылки с водой в церкви положили недавно. Могли и здесь еду оставить.

Рей указал пальцем на Деррика.

— Вы у нас вроде как большой специалист по выживанию в дикой природе. Может, покажете, как собирать всякие там орешки да ягодки? Я сожрал бы что угодно.

— На поиски орехов и ягод уйдет больше энергии, чем они дадут. Так что придется немного поголодать.

— Я так и знал, что услышу отговорки. — Рей нагнулся, приподнял старую доску, пошарил под ней, взялся за другую, и она развалилась у него в руке.

Он отшвырнул обломки и скомандовал:

— Копайте!

Аманда присоединилась к нему. Расщепленное дерево кололо ладони.

— Я банку нашел! — заорал Деррик и выпрямился, показывая этикетку «Персики».

— Еще одна! — восторженно выкрикнула Вив.

На ее банке красовалась надпись «Груши».

Аманда и Рей продолжали разбрасывать доски.

— Где же остальные? — Рей добрался до прогнившего дощатого пола. — Ищите! Ищите! Должно быть!

Обдирая кожу на пальцах, Аманда отломила еще один кусок доски и выбросила его на улицу.

— Сейчас возьму острый камень и вскрою банку, — сказал Деррик.

— Ничего вы не сделаете, пока мы не найдем остальные банки! — тут же откликнулся Рей, продолжая рыться в развалинах.

— Боюсь, что их может не быть, — сказала Аманда.

Деррик поглядел в сторону улицы и заявил:

— Я кинул куда-то туда камень… Вот! — Он подбежал и поднял его. — Острых углов нет, но им можно колотить!

— Никто ничего не будет открывать, — возразил Рей. — Пока мы не придумаем, как сделать так, чтобы каждый получил свою долю.

— Вроде того, как поделили первую бутылку воды?

— Такого больше не повторится.

«Верно, — подумала Аманда. — Вот только все забрали по две бутылки с водой, а мне оставили одну».

— Не повторится, это точно, — кивнул Деррик. — Мы все сделаем по глотку сиропа. Потом посчитаем, сколько там долек, и разделим поровну.

— Как вам будет угодно. Раз вы тут всем заправляете, то я, пожалуй, поищу другой камень.

— Ничем я не заправляю, — ответил Деррик. — Я только хочу, чтобы все было по справедливости.

— Конечно. Согласен. Верно.

— Я уже нашла, — поспешно, как будто желая перевести разговор на другое, сказала Вив и помахала вытянутым клиновидным обломком камня. — Им запросто можно будет пробить дыру в жести.

Деррик поставил банку на доску, прижал острый камень к донышку и размахнулся вторым, собираясь ударить.

— Стоп-стоп! — Рей вытер губы. — Так сироп разольется. А нам нельзя терять ни капли.

— Этого никак не избежать, — недовольно ответил Деррик.

— Нет, можно, — вмешалась Вив. — Зря, что ли, я взяла вот это? — Она вынула из кармана одну желтую перчатку, показавшуюся очень яркой на фоне коричневого комбинезона. — Сунем туда банку. Если сок и прольется, то все равно останется внутри.

Вив натянула на банку перчатку, которая оказалась достаточно длинной, Деррик снова поднял плоский камень и стукнул им по острому.

Послышался глухой удар. Жесть прогнулась, но уцелела.

— Сильнее! — сказал Рей.

— Я не хочу повредить фрукты.

— Сильнее! — повторил Рей.

Деррик, крякнув от усилия, громыхнул по камню. Послышался звук разрываемого металла, из неровной дыры брызнул сироп, но, действительно, весь остался в перчатке.

— Сейчас выпьем жижу, — сказал Рей. — Потом раздерем банку и достанем фрукты.

— Пусть так и будет. — Деррик протянул банку Вив.

Та дрожащими руками поднесла ее к губам и отпила.

Рей подошел ближе, уставился на Вив и поинтересовался:

— Ну как?

— Теплый. — Вив передала банку Аманде.

— Но не испортился?

— Я не люблю такой сладкий, но все равно хорошо.

— Боже мой! Так вот почему вы не стали спорить, когда я предложил Вив пить первой! — Деррик покачал головой, словно не веря самому себе. — Хотели убедиться, что она не отравится?

Мысль о том, что компот может оказаться испорченным, на миг отшибла у Аманды охоту его пить. Все же она медленно поднесла банку к губам. Густая теплая сладкая жидкость показалась ей вкуснее всего, что только доводилось пить в жизни.

Деррик потянулся за банкой.

— Нет, — заявил Рей. — Теперь я.

— Вы так думаете? — Деррик смерил его злым взглядом.

— Пусть его, — сказала Вив. — Может, успокоится.

Деррик внимательно следил за тем, как Рей поднес банку к губам. Кадык Рея на длинной шее медленно зашевелился.

— Хватит, — сказал Деррик.

Солнце стало заметно жарче.

Рей опустил банку.

— Босс, я слишком брезглив, чтобы пить после того, как ты обмусолишь банку, — заявил Деррик, громко вскрикнул, выпрямился во весь рост и замахнулся камнем.

Нападение застало Рея врасплох. Он попятился с невнятным возгласом, и удар, нацеленный ему в голову, угодил в левое плечо. Рыча от бешенства, Деррик ударил еще раз. Рей вскинул руки, стараясь прикрыть голову, и застонал, получив камнем по предплечью.

— Не надо! — выкрикнула Вив.

Деррик ударил еще раз и чуть не угодил Рею по челюсти.

— Не надо! — вновь крикнула Вив.

Рей оступился и упал в пыль. Стоя над ним, Деррик поднял руку, чтобы ударить камнем по голове.

— Нет! — взвизгнула Вив.

Рей, изловчившись, пнул Деррика по ногам. Тот тоже упал, и Рей молниеносно кинулся к нему. Деррик бросил камень, попал в грудь, но через секунду Рей уже сидел верхом на противнике и колотил его головой о землю.

Аманда оцепенела. Ей показалось, что сцена растянулась на минуты, хотя умом она понимала, что все заняло считаные секунды. Но тут словно высвободилась зажатая пружина. Аманда вновь обрела способность действовать, подскочила к Рею, обхватила его сзади и попыталась оттащить. От него сильно пахло потом, а тяжелое дыхание отдавало кислятиной.

— Перестаньте, — произнесла она.

Вив тоже подбежала и теперь пыталась оторвать руки Рея от горла Деррика. Аманда изо всех сил тащила его за плечи. Лицо Деррика посинело, из раскрытого рта вывалился язык.

— Вы его убьете! — визжала Вив.

Рей разжал руки и убрал пальцы с горла Деррика.

«Слава богу», — подумала Аманда.

— Да! — воскликнула Аманда. — Отпустите его!

Рей подался назад.

— Да! — подхватила Вив.

Но тут у Аманды вновь оборвалось сердце. Она увидела, что Рей схватил тот самый камень, который бросил в него Деррик.

— Нет!

Аманда вновь вцепилась в него, но он махнул рукой и вскользь попал ей по голове. От удара у нее потемнело в глазах, ноги подкосились, и она рухнула в пыль. Так же небрежно Рей отмахнулся и от Вив. Его рука мелькнула в воздухе, послышался страшный хрустящий звук. Деррик вскрикнул. Камень вновь поднялся, теперь уже окровавленный, и опять опустился. Раздалось глухое чавканье.

Аманда и Вив кинулись к Рею одновременно. Они схватили его за руки и потащили. Тот рвался, пытаясь освободиться. Женщины напрягали все силы, и вдруг Рей прекратил сопротивляться. Все трое упали. От неожиданности женщины выпустили Рея. Он с яростным ревом перекатился через них и вновь метнулся к Деррику, сжимая в руке камень. Рей нанес удар, потом еще. Полетели кровавые брызги.

— Ни одна черномазая сволочь не будет мне указывать, что надо делать!

Удары делались все сильнее и сильнее. К окровавленному камню прилипли курчавые волосы.

Изуродованное лицо Деррика уже невозможно было узнать. Вив громко закричала и кинулась к нему, но Деррик дернулся в последний раз и застыл.

Вив тоже замерла, упав с окаменевшим лицом на колени возле мужа. Аманде же показалось, что пружина в ней вновь застопорилась и опять лишила ее способности шевелиться.

Рей посмотрел на окровавленный камень, который держал в руке, и отбросил его в сторону.

2

Ветерок гнал пыль вдоль развалин. Довольно долго никакого другого движения в разрушенном городе не было.

Вив скорчилась возле Деррика. Она звала его, но он не откликался. Бейсболка на голове стала красной от крови. Нос и глаза были вмяты жестокими ударами.

— Ну же, милый, вставай, — бормотала сквозь всхлипывания Вив.

Рей, пошатываясь, побрел туда, где осталась банка с персиковым компотом. Она валялась на боку там, где Рей уронил ее, когда на него набросился Деррик. Он поднял банку, обтер землю, прилипшую к краю дыры, и, задрав голову, жадно выпил весь оставшийся сироп. Потом Рей вновь засунул банку в перчатку, огляделся по сторонам, отыскал другой камень и принялся колотить по банке. В конце концов она поддалась.

— Вставай, — продолжала причитать над Дерриком Вив.

Рей вынул из банки кусок персика, отправил в рот и принялся жевать, не сводя глаз с Аманды, как будто призывая ее возразить.

— Ты встанешь, и все будет хорошо, — всхлипывала Вив.

Рей достал из банки еще один кусок, положил в рот, проглотил, почти не жуя, и заявил:

— Я не виноват. Он сам напал на меня.

— Вы спровоцировали его, — возразила Аманда.

— Нечего было приказывать мне.

Рей достал и съел последний кусок персика. Сироп стекал по небритому подбородку.

— Помните, как Рей возражал, когда я назвал его героем? — спросил голос так неожиданно, что Аманда вздрогнула. — Это чистая правда.

Вив медленно повернулась к Рею. В ее глазах стояли слезы.

— Да, его самолет сбили именно так, как я рассказал, — продолжал Повелитель игры. — Он действительно десять дней питался насекомыми и пил из гнилых луж, пока за ним охотились иракские повстанцы. Но своим аварийным маяком Рей не воспользовался не потому, что боялся навести спасательные вертолеты на засаду. Нет, он не вызвал помощь лишь по той причине, что маяк испортился. На самом же деле Рей пошел бы на все и пожертвовал бы чьей угодно жизнью, чтобы спастись.

— Но ведь я уцелел! — крикнул Рей в небо. — Я выжил!

— Через два месяца после того, как его спасли и он вернулся в Соединенные Штаты, Рей ввязался в драку в баре. Это с ним случалось не раз, но тогда он впервые убил человека не как военный летчик, выполняющий свой долг. У вас отвратительный характер, Рей. Впрочем, тогда нашлось много свидетелей, подтвердивших, что погибший был пьян, упал и ударился головой во время обычной потасовки. Происшествие случилось на территории базы. Военные предпочли замять дело. Рея отправили в отставку по состоянию здоровья. После этого его дурной характер сделался проблемой для гражданских властей.

На скулах Вив играли желваки.

— Но ведь Аманде и Вив тоже приходилось убивать, — сообщил голос.

— Что? — Рей уставился на женщин.

— Аманда вынуждена была лишать людей жизни, чтобы выжить в отеле «Парагон», — разглагольствовал Повелитель игры. — Что же касается Вив и Деррика… Я рассказал о том, какой героизм они проявили на Эвересте, но не стал объяснять, почему эта парочка так старалась. Во время предыдущей экспедиции они вели группу альпинистов по леднику. Все шли в одной связке, и вдруг раскрылась трещина. В нее провалились замыкающие и потащили остальных за собой. Все произошло настолько быстро, что никто не успел даже воткнуть в снег ледоруб, чтобы удержаться на краю. Трещина быстро расширялась. Люди падали один за другим и срывали следующих. Вив и Деррика тащило по леднику. Они отчаянно пытались удержаться на поверхности, где остались вдвоем. В последний момент Вив… А может быть, это сделал Деррик… Кто-то из них перерезал веревку. Все, кто висел на ней, упали с тысячеметровой высоты. Никто не выжил. Начатое расследование так и не довели до конца. Ведь у Вив и Деррика было лишь два варианта: свалиться в пропасть и погибнуть вместе с остальными или попытаться каким-то образом спастись. Когда дело доходит до сохранения собственной жизни, порой приходится принимать весьма трудные решения, причем очень быстро. Это не имеет никакого отношения к героизму, правда, Вив?

— Да. — Она мрачно взглянула на Рея. — Никакого отношения.

Рей поднял с земли банку с грушевым компотом.

— Положи! — потребовала Вив. — Мы тебя камнями забьем, но из этой банки ты ничего не съешь!

Как будто не слыша ее, Рей принялся рассматривать банку, перевернул ее. Что-то на дне привлекло его внимание. Он быстро вынул свой GPS-приемник и ввел координаты. Потом Рей презрительно взглянул на Вив, бросил банку наземь, взял пустую из-под персиков, перевернул вверх дном, ввел в прибор еще группу цифр и зашагал прочь по густо заросшей полынью улице.

Аманда кинулась к банкам. Перевернув их, она увидела на одной цифры с буквами СШ, а на другой — ЗД.

— Снова обозначения широты и долготы.

Вив смотрела вслед Рею, который все быстрее удалялся от них.

— Помогите, — попросила Аманда. — Я еще не научилась управляться с прибором. Вы должны набрать мне эти цифры.

Вив не пошевелилась, не повернула головы. Она все так же провожала взглядом Рея, который посмотрел на экран и свернул налево по другой улице, когда-то пересекавшейся с первой. Когда она моргнула, слезы так и потекли по щекам.

— Вы должны мне помочь, — повторила Аманда. — Нужно открыть банку, но я не должна этого делать, пока вы не введете координаты. Я ведь могу уничтожить надпись.

Вив вновь повернулась к Деррику, погладила его по руке.

— Прости меня, милый.

— Помогите мне! — сказала Аманда. — Разве вам не хочется отомстить?

Бросив убийственный взгляд в ту сторону, куда удалился Рей, Вив поднялась и, нетвердо ступая, направилась к Аманде.

Та решила, что именно месть способна лучше всего повлиять на ее спутницу. Но ей самой хотелось наказать не только Рея. Она считала, что главным виновником является Повелитель игры.

— Вот, готово. — Вив не отрывала взгляда от постепенно уменьшавшейся фигуры Рея.

Аманда вложила банку с грушевым компотом в резиновую перчатку, взяла два камня и начала бить. Раз. Другой. Сильнее. Донышко прогнулось и треснуло.

— Пейте первая, — предложила она Вив.

— Я не голодна.

— Но ведь вы не сможете расквитаться с ним, если у вас не будет сил.

Вив, с опухшими от слез веками, энергично кивнула, взяла банку и поднесла к губам.

— Я сделала два глотка.

— Хорошо. — Аманда прильнула к мятой жести и с наслаждением отпила теплого сладкого грушевого сока.

Так они передавали банку друг дружке, пока не допили всю жидкость. Тогда Аманда вновь натянула на банку перчатку и теми же двумя камнями вскрыла ее пошире. Четыре половинки груши. Женщины съели по две каждая.

— Не торопитесь, жуйте медленно, — слабым голосом предупредила Вив.

Аманда поняла, о чем она говорит. Если есть слишком быстро и жадно, может вырвать.

Вив обернулась к мертвому мужу.

Ветер усиливался. Грозовые облака уже прикрыли вершины гор на западе и отбрасывали тени в долину.

3

— Не хотите сказать мне, в чем дело? — спросил Бэленджер.

Они с Ортегой стояли перед домом профессора Грэм. На противоположной стороне улицы зеленели деревья парка Вашингтон-сквер.

— Вы о чем?

— Когда вы пришли, мы с вами чуть не поругались. В библиотеке вы обмолвились о другой линии расследования. Не хотите говорить прямо, но по вашему тону ясно, что вы относитесь ко мне без особой симпатии. Вот я и хочу понять, в чем дело.

— Вы оставляете в стороне ваше желание руководить расследованием? Сегодня утром я сказал, что мы с напарником накануне разобрались еще в одном вопросе. Вы, кстати, не удивились тому, что его нет?

— Я решил, что у него сегодня выходной.

— Он занимался проверкой вашей биографии.

Бэленджер оторопел.

— Вы сказали, что с вами такое уже случалось. Вашу жену похитили. Тот же человек лишил свободы другую женщину, которая была очень похожа на нее.

— Да, Аманду. Но к чему вы клоните? У психопатов часто бывает влечение к похожим личностям. Жертва может напоминать убийце жену, мать или какую-то другую женщину, нанесшую ему удар такой силы, что он никак не может расквитаться.

— Как же вы стали таким специалистом?

— Если ваш напарник внимательно изучил мою биографию, то вы уже должны знать ответ. Во время службы в полиции я занимался преступлениями на сексуальной почве.

— Попутно и психиатрией?

— Я полагаю, напарник сообщил вам о том, что было со мной в Ираке? — Бэленджер почувствовал, что краска бросилась ему в лицо.

Мимо проехал автомобиль. Франк подождал, пока шум мотора стихнет. Ему нужно было хоть немного времени, чтобы успокоиться.

— Первая война в заливе… «Буря в пустыне». Я был рейнджером.

— Девяносто первый год. Проверено, — вставил Ортега.

— У меня начались головные и мышечные боли. Лихорадка.

— Синдром войны в заливе. Проверено.

— Одни считали, что я заразился чем-то таким, что разносят песчаные блохи. Другие утверждали, что дело тут в обедненном уране, который содержится в наших снарядах. Военные медики пробовали разные средства. Когда ничего не помогло, мне предложили пообщаться с армейским психиатром. Вдруг меня одолело нервное расстройство, какая-то разновидность посттравматического синдрома?

— Это был первый психиатр, — заметил Ортега.

Бэленджеру очень хотелось повернуться и уйти, но он сдержался, напомнив себе, что сейчас для него имеет значение только участь Аманды.

«Я пойду на что угодно, лишь бы вернуть ее», — думал он.

— После войны я работал в полиции Эсбёри-Парка.

— Где прошли курсы по психологии для расследования преступлений на сексуальной почве.

Бэленджеру пришлось сделать усилие, чтобы и дальше говорить спокойно:

— Потом исчезла моя жена. Власти за целый год так и не смогли найти ее. Я ушел с работы, чтобы искать ее самостоятельно, через некоторое время остался совсем без денег, и мне пришлось завербоваться в службу охраны. Шла вторая иракская война. Двадцать пять тысяч долларов в месяц. Мне нужно было всего лишь два месяца поездить с автомобильными конвоями, получить деньги и возобновить поиски жены. Вы могли бы узнать это у меня самого.

— Расскажите о вашем втором пребывании в Ираке.

Бэленджер почувствовал приближение знакомой паники.

— Вам же известно, что там произошло. Вскоре после моего прибытия туда конвой, который я сопровождал, попал в засаду. Меня контузило взрывом. Я потерял сознание и очнулся в плену у каких-то иракцев в бурнусах. Один из них грозил отрезать мне голову, если я не буду ругать перед видеокамерой Соединенные Штаты. Мне удалось спастись, когда базу, где меня держали, атаковали рейнджеры. Я оказался в безопасности, вернулся в Штаты, но не чувствовал себя спокойно. Меня преследовали кошмары. Я не мог оставаться в закрытом помещении. Меня кидало в пот.

— Синдром посттравматического расстройства, — подытожил Ортега.

— Проверено, — добавил Бэленджер, передразнивая его. — Тогда, как вам известно, я обратился к другому психиатру.

— Который порекомендовал нетрадиционный метод терапии.

— Он посоветовал мне заниматься чем-то таким, что помогло бы дистанцироваться от настоящего. Изучать историю. Читать романы о прошлом. Делать все возможное, чтобы представить, будто я живу сто лет назад, а лучше — еще раньше. Это было нечто вроде попытки переместиться во времени.

— Что случилось после того, как вы попали в «Парагон», отыскали там труп своей жены и спасли Аманду?

Бэленджер не сразу нашел в себе силы заговорить.

— Сжимаете кулаки, — заметил Ортега. — Хотите пришибить меня?

— Я очнулся в больнице. Психиатр расспрашивал меня, почему я называю Аманду именем моей умершей жены.

— Психиатр номер три. Кстати, вам самому это кажется нормальным? История с именами?

От ярости Бэленджер не мог найти что сказать, а Ортега не умолкал:

— Ваши отношения с Амандой? Ночью, в темноте, вам никогда не казалось, что вы видите привидение?

— Замолчите! — Бэленджер с трудом сдерживал ярость.

— Вы сами только что сказали, что у психопатов проявляется влечение к внешне похожим женщинам. Жертва может напоминать жену, мать или кого-то там еще.

— Я никогда не думал, что живу с моей умершей женой, сплю с ней!

Ортега промолчал.

— Вы считаете, что я причастен к исчезновению Аманды? — поинтересовался Франк.

— Это одна из версий, — ответил Ортега. — Может быть, вы утратили равновесие, ощутив двусмысленность вашего семейного положения. Или в приступе отвращения к себе сделали нечто такое, в чем раскаиваетесь. Вы же были полицейским детективом и хорошо представляете себе, как должно пойти расследование.

— Поосторожнее! — предупредил Бэленджер.

— Я же сказал, что это одна из версий. Рассматривать нужно все возможности. Вы организовали представление, арендовали дом на Девятнадцатой улице, наняли женщину, которая должна была организовать актеров, явились туда с другой, которой заплатили за то, чтобы она изображала Аманду. Актеры, по плану, расходились во время лекции. Когда никого не осталось, вы поблагодарили женщину, изображавшую Аманду. Она удивлялась, но деньги были немалые, поэтому сказала себе: «Вот прикольщик-то!» и отправилась домой. После этого все считают, что видели настоящую Аманду, которую кто-то похитил.

— Чтобы это сработало, мне нужно было также устроить пожар в театре. Но мы с вами все время были там вместе.

— Не считая того момента, когда вы остались в фойе, а я вошел в зал. Вы вполне могли поджечь что-нибудь так, чтобы я ничего не заметил.

— Мы чуть не погибли. Зачем мне надо было подвергаться такой опасности?

— Чтобы убедить меня в том, что она существует. Впрочем, если следовать этой версии, настоящей опасности вы не подвергались.

— Что вы хотите сказать? — Предплечье у Бэленджера зудело так, словно нарыв готов был прорваться.

— Вы должны были пойти со мной к пожарным дознавателям, но не пожелали этого сделать и скрылись. А в разговоре выяснилось много интересного. Похоже, та самая женщина, которая нанимала актеров, совершила экскурсию по театру. Узнав о входе в подземелье, она очень им заинтересовалась, даже попросила проводить ее туда, чтобы все рассмотреть. Пару недель назад дама, подходящая под это описание, побывала в нескольких других местах на этой улице. Например, в антикварном магазине. Она сделала вид, будто хотела что-то купить, но сказала, что слышала о высохших подземных ручьях под Гринвич-Виллидж и трубах, по которым текла вода. Выяснилось, что владелец магазина любит поговорить на эту тему, потому что такие исторические экскурсы помогают ему в торговле. В районе его дом — единственный, подвал которого соединяется с театром.

— Вы думаете, что я поджег театр, рассчитывая спастись через подземный ход? Но ведь я не мог знать наверняка, что он будет открыт и по нему можно пробраться. Это же безумие!

— Разве не глупее ваше утверждение о том, что вы сегодня днем видели ту же самую женщину в библиотеке? У этой дамы нет ровно никаких разумных оснований попадаться вам на глаза. Ее не видел никто, кроме вас. Она волшебным образом исчезла.

— Зачем мне лгать?

— Чтобы я и дальше верил, что за этим кроется какая-то опасность. Допустим, вам угодно и дальше сбивать меня со следа. Вы используете любую возможность, чтобы так или иначе повлиять на ход расследования.

Вдруг Бэленджер уставился через плечо Ортеги в сторону перекрестка. Оттуда ему призывно махала женщина, одетая в темные брюки и белую блузку.

— Вы ошибаетесь, — сказал он детективу.

— В этом вряд ли меньше смысла, чем в утверждении, что Аманду похитили, желая заставить вас участвовать в какой-то дикой игре.

— Вы ошибаетесь, и я могу это доказать.

— Поверьте, я буду только рад, если получу хоть какое-то свидетельство чего угодно.

— Женщина, которая дразнила меня в библиотеке, нанимала актеров и представилась как Карен Бейли на лекции…

— Так что она?

— Стоит неподалеку и машет нам.

4

Пока Ортега поворачивался, Бэленджер сорвался с места и побежал. Несколько мгновений Карен Бейли не двигалась, затем метнулась направо и исчезла за углом.

Бежать быстро Бэленджер не мог. В половине шестого занятия закончились. Во всем городе студенты расходились по общежитиям и разъезжались по домам. Пешеходы преграждали Бэленджеру путь. Добравшись до угла, он лишь успел увидеть, как белая блузка Карен Бейли исчезла за следующим поворотом.

Увернувшись от проезжающего автомобиля, Франк заскочил туда и заметил, что она нырнула, как ему показалось, в подъезд многоквартирного дома. Женщина была в ботинках на низком каблуке и со шнуровкой, похожих на мужские, — в таких очень удобно бегать.

— Стоять! — заорал он и услышал за спиной частое дыхание Ортеги.

В следующую секунду тот поравнялся с ним, и дальше они бежали бок о бок.

— Теперь-то вы мне верите? — поинтересовался Франк.

Тротуар перегораживал сетчатый заборчик. Большой контейнер был набит сломанными досками и кусками сколотой штукатурки.

Тяжело дыша, Бэленджер остановился у забора. За ним никого не было. Он посмотрел на ворота, и в первый момент ему показалось, что они заперты. Потом Франк увидел, что висячий замок болтается на одной петле, и яростно рванул створку.

— Ради бога, подождите. — Ортега схватил его за плечо. — Сейчас я вызову подкрепление. Мы же не знаем, что там такое.

— Вот вы и ждите. — Переступая через мусор, Бэленджер устремился к пыльному крыльцу, на котором, прикрывая дверной проем, стоял лист фанеры.

— Вы же не полицейский! — крикнул Ортега. — Не имеете права!

— Значит, мне и беспокоиться не о чем! — отозвался, оглянувшись через плечо, Бэленджер. — Могу делать что хочу!

Он осторожно заглянул в щель между косяком и прислоненным к двери листом фанеры, а потом проник внутрь. В помещении пахло пылью, плесенью и старой штукатуркой. Когда его глаза привыкли к полумраку, Франк разглядел обшарпанные половицы и ободранные до каркаса стены. По сторонам коридора зияли проемы без дверей, ведущие в другие ремонтируемые комнаты. Справа располагалась лестница со снятыми перилами. Под потолком клочьями висела отставшая старая краска.

«Еще один заброшенный дом, — подумал Бэленджер. — Тени. Сходящиеся стены. Сжимающиеся комнаты».

Франка кинуло в пот, но не после быстрого бега. Все его существо желало, чтобы он повернулся и поскорее убрался отсюда.

«Аманда!» — сказал себе Бэленджер.

На втором этаже послышались гулкие шаги. Он побежал по лестнице, переступая через выломанные ступеньки. Шум позади заставил его приостановиться. Повернувшись, Франк увидел вошедшего в дом Ортегу.

— Подкрепление вот-вот прибудет, — сообщил тот.

— Вы уверены, что это не еще одна провокация, подстроенная мною?

— Я не сомневаюсь лишь в том, что мне очень нужно поговорить с этой женщиной.

Ортега двинулся следом за Бэленджером. Дощатые ступени трещали у них под ногами. Вот открылся коридор. Такие же лоскуты отслоившейся краски, болтающиеся под потолком, обшарпанные и затоптанные полы, стены со сбитой штукатуркой и каркасом, выставленным на всеобщее обозрение. Следующий лестничный пролет без перил. Выйдя на площадку, они прислушались, но Бэленджер уловил лишь приглушенный звук уличного движения, доносившийся издали.

— Похоже, лестница тут одна. Выйти женщина не могла, — заметил Ортега.

— Вы так думаете? А вдруг тут есть проход в другое здание?

Слева донесся какой-то звук. Бэленджер обернулся, перешагнул через дыру в полу и устремился по полутемному коридору. Под ногами скрипел песок. Они заглядывали во все открытые дверные проемы и видели почти одинаковые ободранные комнаты.

В тусклом свете Ортега присмотрелся к острым обломкам, торчавшим из стен коридора, и заметил:

— Похоже, здесь была стена, а строители ее сломали. Слишком уж длинный коридор для одного дома.

— А для двух — в самый раз, — ответил Бэленджер. — Он объединял обе эти постройки.

Они дошли до коридора, ответвлявшегося направо и уходившего в глубь здания.

— Может, даже и три, — предположил Ортега. — Вероятно, университет создает тут новый аудиторный комплекс.

Скрип заставил их резко обернуться. Он раздался где-то дальше по коридору. На козлах лежала доска. У стены они громоздились целым штабелем, рядом стояли какие-то коробки. На полу лежал огромный кусок брезента, засыпанный обрезками дерева и опилками. С верхнего этажа свешивалась веревка.

— Что такое здесь, на козлах? — воскликнул Ортега, заметив маленький серебристо-черный параллелепипед с экраном и множеством кнопок. — Сотовый телефон. — Кто-то из рабочих забыл.

— Что-то не похоже на обычный мобильник.

Ортега подошел поближе и заявил:

— Это же «Блэкберри»!

Бэленджеру никогда не приходилось пользоваться такими штуковинами, но он знал, что «Блэкберри» — это смартфон, рассчитанный на пользование Интернетом и электронной почтой.

— Они же вроде бы дорогие!..

— Несколько сот долларов, — подтвердил Ортега.

— Вы думаете, что рабочий на стройке, потратившийся на такую дорогую игрушку, оказался настолько рассеянным, что забыл ее на рабочем месте?

Они остановились перед козлами. Бэленджер протянул руку к «Блэкберри».

— Лучше не надо, — предупредил Ортега. — Если вы правы и действительно ведется какая-то игра, то это может быть бомба.

— Или же подсказка к дальнейшему пути, как в случае с видеоигрой. — Бэленджер поднял «Блэкберри».

— Когда-нибудь вы пожалеете, что не слушаетесь меня, — сказал Ортега.

Бэленджер сразу заметил, что «Блэкберри» немного толще и тяжелее обычного сотового телефона. Экран шире, кнопок намного больше — не только цифровая клавиатура, но и весь алфавит.

— По-моему, я слышу голоса у входа. — Ортега обернулся. — Вероятно, подкрепление прибыло. — Он вытащил из кармана сотовый телефон. — Скажу им, куда идти.

Тут внимание Бэленджера привлекло внезапное движение. В коридоре, поодаль от того места, где они находились, показалась белая блузка. Карен Бейли выскочила из своего убежища и кинулась наутек.

Бэленджер сунул «Блэкберри» в карман и бросился за ней, но наступил на тряпку и провалился в дыру, которую она прикрывала. По колени. По бедра. Франк схватился за веревку, свисавшую с третьего этажа через дыру в потолке. Брезент продолжал скользить вниз. Вот Бэленджер провалился уже по грудь. Веревка натянулась, удерживая его на весу.

Ортега поспешно схватил Франка за руку.

— Осторожнее, — предупредил тот. — С этой тряпкой непонятно, где кончается дыра.

Ортега, крепко державший Бэленджера за руку, сильно наклонился вперед и непроизвольно схватился за свисавшую веревку.

Та вдруг ослабла. Ортега потерял равновесие. Бэленджер вновь почувствовал невесомость и вскрикнул, когда детектив рухнул на него. Оба, вместе с брезентом, провалились в дыру. Веревка упала вместе с ними. Следом свалилось что-то еще, к чему канат был привязан наверху. Бэленджер успел лишь мельком бросить взгляд на эту штуку.

— Нет! — крикнул он, падая вместе с Ортегой.

Весь брезент сполз в дыру. Бэленджер рухнул на пол первого этажа, сверху на него грохнулся детектив. Франк чуть не лишился сознания, но тут же услышал треск, повернул голову и увидел, что с третьего этажа валится здоровенная тачка. Торчавшие доски ничуть не задержали ее. Она сломала их и полетела вниз.

— Берегись!

Но успеть сделать хоть что-то было невозможно. Тачка рухнула на спину Ортеге. Послышался хруст. Изо рта детектива вытекла струйка крови. Его лицо сразу побелело. Взгляд устремился куда-то в пространство. Бэленджер поспешил скинуть с детектива тачку, попытался привести его в чувство, хотя сразу безошибочно узнал неподвижность смерти.

Потрясенный до глубины души, он прекратил попытки отыскать пульс. Издалека до него донеслись голоса, топот ног людей, бегущих на грохот падения.

«Вот и подкрепление явилось, — подумал он, пытаясь прийти в себя после ужасного происшествия и сообразить, что же делать дальше. — Меня отвезут в участок. Придется несколько часов объясняться…»

Шаги между тем приближались.

Франк с трудом поднялся на ноги. Ощущая тяжесть «Блэкберри» в кармане, он заковылял прочь и едва успел свернуть за угол до того, как полицейские добежали до коридора. Бэленджер свернул в другой проход, потом в третий. Ему казалось, что он заблудился в лабиринте. Франк миновал несколько куч досок, козлов и коробок и оказался перед окном, куда еще не успели вставить стекло. Тяжело дыша, он вскарабкался на подоконник, не без труда перевалился через него и чуть ли не выпал наружу.

У него ныли ребра. Болели обе ноги. Левое предплечье будто что-то грызло изнутри. Несколько шагов Франк хромал, едва волоча ноги, затем все же пошел более-менее нормально. Вдоль сплошного забора он направлялся в дальний конец перестраиваемого квартала. Солнце снижалось. Машин заметно поубавилось. Студенты, иногда проходившие по улице, не обращали на него внимания.

В отдалении взвыли сирены. Добравшись до следующих ворот в заборе, Бэленджер обнаружил, что они заперты. Вслушиваясь в приближавшийся звук сирен, он отыскал в контейнере кусок брезента, забрался на контейнер и кинул брезент поверх колючей поволоки, венчавшей забор. Сирены все приближались, но машины остановились, так и не вывернув из-за угла. Бэленджер перелез через забор, отцепил брезент от колючей проволоки, бросил в контейнер и заковылял по улице.

Его так и подмывало броситься бегом.

«Сохраняй спокойствие! — приказал он себе. — Иди как ни в чем не бывало».

Из кофейни вышли несколько студентов.

— Давай посмотрим, что случилось, — предложил один из них, с рюкзачком за плечами, своему товарищу.

— Я стараюсь не лезть в зону боевых действий, — ответил тот.

Бэленджер мысленно похвалил его разумный подход.

Из той же двери вышли еще несколько студентов. Держась поближе и пытаясь прятаться за ними, Бэленджер свернул за угол. Увидев свое отражение в стекле витрины, он поспешил пригладить волосы и отряхнуть куртку.

Услышав приближающуюся сирену еще одной полицейской машины, Франк понял, что далеко уйти ему не удастся. Как только станет известно, что детектив погиб, полиция перекроет район со всех сторон. Все рестораны и бары здесь оккупировали студенты. Куда бы Бэленджер ни вошел, он везде будет казаться чужим и подозрительным.

Он подергал дверь какого-то здания, судя по всему офисного. Заперто.

«Нужно куда-то убраться с улицы», — повторил он себе.

Из его мыслей не выходила Карен Бейли. Когда она выбежала из укрытия, Франк решил, что напугал ее. Но теперь было очевидно, что Карен специально устроила так, чтобы он побежал за нею и наступил на брезент. Еще одна ловушка. Нет, препятствие.

Слова с оборота коробки от игры «Старьевщик» гвоздем засели у него в памяти. Гонка с препятствиями и охота за старьем.

«Я преодолел препятствие, но что же получил? — думал он. — Телефон „Блэкберри“. Но откуда же Карен Бейли узнала, где меня искать?»

Ответ на этот вопрос пришел к нему сразу же. Франк понял, где можно спрятаться.

5

Коридор показался ему длиннее, чем при первом посещении. Добравшись до кабинета, Бэленджер вновь услышал из-за двери стрельбу. Глубоко вздохнув, он постучал. Ответа не последовало. Тогда Франк открыл дверь.

Профессор Грэм сидела перед монитором компьютера, яростно орудовала мышью и стучала по клавиатуре. Круги у нее под глазами стали больше и темнее.

— Вы же, по-моему, мышь сломали, — сказал Бэленджер.

— У меня всегда есть запасная. — Пожилая женщина, с неимоверной быстротой нажимавшая на клавиши, взглянула на экран и поморщилась. — Проклятье, опять меня подстрелили.

За окном вновь завыли сирены.

— Что с вами стряслось? — поинтересовалась профессор Грэм, окинув его взглядом. — Брюки у вас в таком виде!

Бэленджер взглянул вниз и обнаружил, что на улице стряхнул с себя далеко не все.

— Пришлось преодолеть пару препятствий, — сообщил он, наскоро очищая брюки.

— А детектив, который был с вами?

— Он занимается тем же самым. — Бэленджеру удалось сохранить невозмутимый вид.

— Эти препятствия имеют какое-нибудь отношение к кутерьме, которая творится на улицах?

Бэленджер кивнул.

— Да, и ко всему, о чем мы с вами говорили. Хорошо, что я вас тут застал. — Франк не стал добавлять, что не пожалел бы сил, чтобы дознаться, где она живет, если бы Грэм покинула свой служебный кабинет.

— Пришлось задержаться, потому что таблетки не помогают.

— Таблетки?

— Я приняла их уже довольно давно, но они так и не подействовали. — На ее лице будто прибавилось морщин. — Не хотелось бы утомлять вас подробностями.

Теперь Бэленджер понял, почему она словно постарела у него глазах во время первого разговора. Подозрение насчет болезни оказалось верным.

— Извините.

Она с фаталистическим безразличием пожала плечами.

— Несколько лет назад тот самый студент, который объяснил, что видеоигры растягивают время, также дал мне понять, что реальность там, на мониторе, куда симпатичнее, чем здесь. Почему вы вернулись? Не сочтите за грубость, но я хотела бы начать сначала.

— Знаете, о чем я подумал? — Про себя Бэленджер молился, чтобы его догадка оказалась верна. — Если мне подкидывают ключи, значит, похититель Аманды должен был узнать, что я недавно побывал у вас и задавал вам вопросы насчет склепа. Вы специалист по этой части. Но я напомнил себе, что вы эксперт и по видеоиграм.

— Скорее большой любитель. Вот студент, о котором я говорила, — настоящий мастер. — Лицо профессора Грэм вдруг напряглось, а потом, когда болезненный спазм закончился, вновь расслабилось.

— Вы продолжаете с ним общаться? — Бэленджер изо всех сил старался скрыть отчаяние, овладевавшее им.

— По электронной почте и телефону. Он очень расстроился, когда узнал, что у меня проблемы со здоровьем, потому-то и прислал мне этот новый компьютер. Лучшее из всего, что сейчас используется для игр. Монитор не просто большой, но и очень хороший. Такого у меня никогда не было.

— Очень щедро.

— Он может себе это позволить. Потому-то я и не отказалась.

— Интересно, как же его зовут? — Бэленджеру удалось задать этот вопрос непринужденным тоном, как бы между делом.

— Джонатан Крид. Вижу, это имя вам знакомо, да?

— Нет.

— Но вы на него так отреагировали…

— Только потому, что оно такое звучное.

— Впрочем, его знают не только любители игр.

— Почему же? — Бэленджеру приходилось прилагать большие усилия, чтобы не показать, насколько сильно интересует его этот разговор.

— В мире компьютерных геймеров существует несколько имен, которые без всяких споров признаются легендарными. Это люди, создавшие гениальные игры, задающие недосягаемо высокий стандарт, или гении маркетинга. Например, Клиффи Би. Он прославился игрой «Unreal Tournament».

— Да, название говорит само за себя, если я правильно понял то, что вы раньше сказали о том, как игры могут унести в иную реальность.

— Еще Сигеру Миямото, создатель «Super Mario Bros». Он первым снабдил персонаж игры героической мотивацией. Марио преодолевает подземные лабиринты и сражается с чудовищами, пытаясь спасти похищенную девушку.

— Вот как?

— Понятно, почему вас так трогает эта параллель.

— Не расскажете еще что-нибудь об этих дизайнерах?

— Джон Ромеро и Джон Кармак создали стрелялку от первого лица, в которую я играла сегодня, — «Doom». Уилл Райт, напротив, изобрел игры от имени Бога.

— Что это?

— Наподобие «SimCity». Город в анимационном представлении. Со всеми его проблемами. Загрязнением. Быстро изнашивающейся инфраструктурой. Трущобами. Нищетой. Безработицей. Цель игры в том, чтобы, совершая в городе различные действия, добиться перемен к лучшему. Но вскоре геймер осознает, что при самых благих его намерениях перемены могут обернуться для кого-то бедствием. Потому-то и говорится, что игра ведется от имени Бога. Если в стрелялках от первого лица поле зрения очень сильно ограничено прицелом, то в этом случае человек обладает всепроницающим зрением и всемогуществом.

— Но, в отличие от настоящего Бога, не знает, чем могут обернуться его действия, так ведь? — спросил Бэленджер. — Не в пример Господу, геймер может ошибаться.

— А кто сказал, что Бог не способен на это? — Лицо профессора Грэм вновь напряглось. — Не понимаю, почему таблетки не действуют.

— Обладает всепроницающим зрением… — повторил Бэленджер и, прищурившись, всмотрелся в углы комнаты ближе к потолку.

— Что вы делаете?

— Размышляю о Боге. — Чувствуя озноб, Бэленджер оглядел книжные полки.

— Что вы ищете?

У Бэленджера вдруг заколотилось сердце.

— Когда Джонатан Крид прислал вам этот компьютер?

— Две недели назад. А в чем дело?

Бэленджер наклонился к монитору, медленно провел по его оправе руками и чуть не упал. Перед ним будто развернулась та самая альтернативная реальность, о которой они только что говорили.

— Я знаю, вы хотите играть в «Doom». Но может быть, вы примете мое приглашение выпить по чашечке кофе где-нибудь в другом месте?

— Вы правы. Я хочу играть в «Doom».

— Мне кажется, что в другом месте мы могли бы побеседовать куда свободнее.

Его слова совсем сбили профессора Грэм с толку.

— У вас в мониторе «жучки».

— Что?

— Посмотрите на вот эти дырочки на панели и по углам. Это миниатюрные камеры. Вероятно, и микрофоны. Так что мы ведем для кого-то персональное телешоу! Поэтому давайте-ка уберемся отсюда поживее.