Позолоченные латунные кости

79

Чувства Синдж не были задеты. Она просто услышала стук в дверь, который не уловил больше никто из нас. Через минуту она вернулась с Колдой, отравителем.

Проклятье! Теперь и я его так называю.

Компания заставляла Колду нервничать. Он отказался сесть, когда Синдж предложила ему стул.

— Я могу остаться только на минутку. Я просто хотел занести лекарства. Вот в этом пузырьке зеленый порошок — это для мистера Дотса. Порошок поможет вымыть яд из его тела. Заставьте его принимать лекарство, пока оно не кончится, как бы хорошо, с его точки зрения, он себя ни чувствовал. А в этом пузырьке штука, похожая на толченый янтарь. Это для человека, больного раком. Очень дорогое, но очень эффективное лекарство. Оно добывается из экзотических тропических жуков. Давайте ему по щепотке с каждой едой. Не больше щепотки. Большее количество может его убить. После каждой щепотки его будет так тошнить, что он может попытаться отговорить вас давать ему это снадобье и дальше. Заставьте его выдержать до конца.

— Колда, спасибо, старик. Ты превзошел самого себя. Сколько я тебе должен?

— Это за мой счет, Гаррет. Но, полагаю, мы теперь квиты. В следующий раз я запишу все на твой счет.

— Выпьете что-нибудь? — спросила Синдж.

— Мне не положено, еще рановато.

— Вы уверены? Даже одно пиво?

— Ну… Одно пиво не повредит.

Синдж направилась на кухню.

Колда огляделся по сторонам и решил в конце концов сесть. Он подался ко мне.

— Есть еще кое-что.

— Здесь все друзья.

Колда пожал плечами.

— Когда я обходил торговцев в поисках средства для борьбы с опухолями, несколько химиков и аптекарей просили меня семена мяты Джейн. У меня нет этих семян. Во всяком случае, в больших количествах, на продажу. После того как меня спросили об этом несколько раз, я сам начал спрашивать: а зачем?

— М-м?

— Мята Джейн растет только в болотистых местах. На самом деле это не совсем мята, но ее растертые листья выпускают сок, который пахнет мятой. Сок нельзя глотать. Его используют как отраву для крыс. Семена трудно собрать, потому что их полагается собирать в точно выбранное время года.

— И мы интересуемся мятой Джейн, потому что?..

— Потому что растертые семена обладают почти чудесными свойствами исцеления. И кто-то их скупает. За месяц цена выросла в десять раз.

Я переглянулся с Блоком и поднял руку, останавливая его, когда тот хотел поднажать, чтобы выудить детали.

Белинде было плевать. Она с трудом боролась со сном.

Вернулась Синдж.

Колда принял у нее кружку, сделал длинный глоток и был приятно удивлен. Рыгнув, он сказал мне:

— И это все, что я узнал, двигаясь на восток.

Он осушил кружку и встал.

Синдж выпустила его на волю, потом поспешила вернуться, чтобы послушать, как мы с Блоком препираемся из-за того, кто должен обойти городских аптекарей — Стража или Фракция. Я считал, что действия бандитов Белинды будут более эффективны.

— Вы выяснили что-нибудь, изучив тела, которые забрали той ночью? — спросил я.

— Их конфисковали у нас люди, имевшие надлежащие бумаги, но выглядевшие ненадлежащим образом.

— Я чую недостаток ясности, — сказала Белинда, внезапно полностью проснувшись.

Она широко улыбалась. Она только притворялась пьяной. И знала больше, чем считала Стража.

— Мы сделали все, что могли, за отпущенное нам время, — сказал Блок.

— И что же именно?

— Лица двух зомби напоминали лица известных преступников. Полной уверенности, что это именно они, нет. Кожа зомби скорее походила на выдубленную, чем на нормальную человеческую. Колдуны из судебной медэкспертизы сказали, что на зомби одели цельную человеческую кожу после того, как их собрали хирургическим путем. Главные швы находились на спине. Не каждая кожа хорошо подошла, может, поэтому они носят шерстяные трико. Их лица в плохой форме — потому их скрывают деревянные шлемы. Волосы местами выпадают, даже на бороде и на бровях.

Я перешел к ключевым вопросам.

— Вы узнали двоих из них.

— Мы думаем, что узнали.

— И?

— И — что, Гаррет?

— Кто они такие? Как умерли? Где? Когда? При каких обстоятельствах?

— Они были взломщиками. Их послали в трудовые лагеря. Как только мы передаем их на Работы, они уже не наша проблема.

Возможно, факты начинали выстраиваться в линию. Может, объединенные умы Покойника сумели продвинуться дальше того, что должно было быть очевидным даже для генерала.

— Если некоей женщине нужны поставки трупов, — сказал я, — она могла бы заключить сделку с кем-нибудь в трудовом лагере. Немного тамошних плутов все еще дышат, когда заканчивается срок их приговора.

— Они умирают потому, что полностью выматываются. Их скверно кормят, они работают подолгу примитивными орудиями и не получают никакой медицинской помощи. Все это входит в стоимость того, чтобы быть плохим парнем. В лагерях сотни узников, и их нужно пересчитывать только тогда, когда они отматывают свои сроки. Если узник умирает, подают рапорт, чтобы мы могли рассказать его семье: то, чего они ожидали, свершилось.

У меня был злой склад ума.

Я представил себе несколько способов, какими люди, более безнравственные, чем узники, могли бы извлечь выгоду из системы уголовных наказаний.

Без сомнения, плохие парни обдумали все эти способы и еще дюжину других в придачу.

— Мы это проверяем, Гаррет, — сказал Блок. — Теоретически — из-за жалоб на дурное обращение с заключенным.

— Чем большему я учусь, тем более полезным себя чувствую.

Я ожидал услышать в ответ нечто утешительное. Вместо этого Блок сказал:

— Это потому что ты не хочешь примириться с тем, что тебе приходится торчать в четырех стенах. Ты сидишь на заднице в то время, когда, по-твоему, должен надирать задницы и обзываться.

Синдж издала звук, подозрительно похожий на звук, который издают люди, мысленно покатывающиеся со смеху, но вынужденные сидеть с серьезным выражением лица.

— С чего ради ты решил, что должен быть полезен? — спросил Блок. — Я имею в виду, почему сейчас, внезапно, когда ты целую вечность провел, будучи помехой?

Я не хотел вступать в этот спор.

С тех пор, как я начал свой бизнес, я миллион раз слышал подобную хрень от миньонов закона.

— Я все пытаюсь и пытаюсь, но не могу догадаться, как мне, не будучи твоим жополизом, получить право на обструкционизм. Боги не послали меня на землю, чтобы мыть тебе ноги, целовать твою задницу и нашептывать на ушко, какой ты клевый чувак. Ты знаешь это лучше меня.

Синдж и Джон Салвейшен сорвались с мест, пытаясь меня успокоить. Синдж сделала так, что кружка, из которой я пил, исчезла.

Блок разинул рот, как будто открыл гроб, полный червей.

Я все не унимался:

— Понятия не имею, как тебе и этому отвратительному троллю Релвею пришла в голову идея, что мне положено быть вашим орудием. Но вам нужно покончить с этой мыслишкой раз и навсегда.

К тому времени, как я закончил, я уже кричал.

Пенни вошла посмотреть, что происходит. Белинда хлопала в ладоши и возгласами подбадривала меня.

— Просто небольшая проблема — он плохо справляется с выпивкой, — сказал Пенни Джон Салвейшен. — Спроси Дина, не может ли он быть полезен в подобной ситуации.

Этот человек был прав. Я не должен был пить столько живой воды. Она отворила шлюзы. И все огорчения вылились наружу.

Синдж с помощью Джона Салвейшена и Доллара Дэна вернула меня на былое место славы рядом с Морли, в соседнюю комнату.

Синдж и Доллар Дэн утихомирили меня. Я начал становиться одержимым этой крысой, гадая, не переехал ли он к нам в дом, пока я не смотрел.

Доллар Дэн никогда не путался под ногами. Он был невидимым большую часть времени. Но он всегда был рядом, когда кому-то был нужен.

Я постепенно задремал, гадая: может, он не просто крысочеловек, а нечто большее? Он мог быть живым олицетворением всей своей расы.