— Ты понял? — спросил Лунин.
И Клест ответил:
— Понял.
— Тогда я тебе повторю, чтобы ты запомнил.
Лунин повернулся в кресле и выключил электрический чайник:
— Хочешь?
Но Клесту было не до чая:
— Спасибо, не нужно.
— Ну, тогда слушай. Плаваю я двадцатый год и знаю, что служба у нас не так чтобы очень простая. Однако служить мне легко.
Чтоб стакан не ходил на качке, Лунин зажал его между двумя книгами. Потом взялся за чайник:
— Отчего мне легко? Оттого, что знаю правила, Те самые правила совместного плавания, про которые командир дивизии говорил.
Поднял чайник и остановился:
— А может, все-таки выпьешь?
— Нет, товарищ комиссар, право, не надо.
— Не надо, говоришь. Так вот, ты не расстраивайся, а все-таки знай: это ты сегодня Козловского током расшиб. До того его закрутил, что он куда не надо залез.
Клест опустил голову. Ему было так тяжело, как еще никогда не было.
— Вот тебе сейчас трудно, — продолжал Лунин, всё еще держа чайник на весу. — И всегда будет трудно, если будешь так к людям относиться. — Внимательно взглянул на Клеста и сразу переменил тон: — Ладно. Брось. Ты еще молодой и научишься. Давай все-таки чай пить.
Клест против воли улыбнулся и сказал:
— Ладно. Спасибо.
— Ну, держи, я тебе в кружку налью.
И Клест взял кружку.
Это очень старая морская традиция — такой разговор в сопровождении чая, и сколько раз мне самому и моим друзьям чай помогал совершенно так же, как только что помог Клесту.
Хвала ему за это.