Право на любовь (СИ)

Глава 34. Маркус

Приезд китайской делегации с ответным визитом только радует. Это возможность побыть с Риной в другой обстановке. Рядом, а не на глазах у всего офиса. Встречаем партнеров у входа в офис, показываем владения, а затем переходим в переговорную. Тут полностью и закрываем сделку. Это надо скрепить не только рукопожатием, но и взаимной встречей. А именно познакомить с культурой России. Поэтому выбираем нашу традиционную кухню в ресторане с борщом с чесночными пампушками, блинами с икрой, пельменями с зеленью, молодой картошечкой и селедкой и, конечно, русской водкой.

Эта встреча оставляет прекрасные эмоции, как у партнеров, так и у нас. Я даже запоминаю некоторые фразы, произнесенные Риной, и уже сам могу повторять. Чем вызываю удивление у неё.

— Ты быстро учишься, — с улыбкой говорит она. — С такими темпами скоро я тебе буду не нужна.

— Ты всегда мне нужна. Ты незаменимый работник и женщина в моей жизни. — подтверждаю свои намерения. Чтоб в её прекрасную голову не пришла мысль от меня сбежать. Я и так шифровался, как мог, стоя в Москве около своей могилы, и еле успел скрыться до того момента, когда пришла Рина. Видеть, как дочка разговаривает с моим портретом на надгробии, было невыносимо больно. Видеть её слезы. Хотелось побежать, прижать к себе и сказать, что я рядом. Что папа больше никуда не денется. Но остановился. Это только напугает. А сделать большой откат назад не хотелось. Поэтому я стоял и смиренно ждал, пока они уйдут.

Закончили встречу достаточно поздно. Наверняка, Яся уснула. И я бы хотел умыкнуть свою женщину к себе, но пока это невозможно. Когда все вскроется, я перевезу их к себе, а к лету достроится наш дом, мы поженимся и станем одной большой семьей. Да начнется новая жизнь в семье Войтковских. Хотя за пять лет я настолько вжился в роль Гальярди, что приходится самому себе напоминать, кто я на самом деле. И что эта личность не моя. Кстати, этот паспорт мне пришлось хорошенько проверить, не связан ли он с криминалом, как и сам Каримов. Я не был уверен, что Каримов не убил его ради того, чтобы меня скрыть. Но нет, тут он был чист, как девственница. На самом деле существует такой человек. Более того, он умер в тот же день, что и в моем свидетельстве о смерти. Да, я видел собственное свидетельство о смерти. Страшно так, что озноб по коже проносится. Ещё страшнее видеть гроб, в котором «тебя» хоронят. Видеть лица родных, друзей и близких. Страшно понимать, что ты не сможешь услышать голос мамы, прижаться к ней, и она не скажет «мой мальчик». Не будешь слышать её истории от очередной соседки или как она обзавелась новым хобби. Не будешь сраться с братом по пустякам или гонять с ним на мотиках. Их он, кстати, продал. Уверен, это просьба родителей. Хоть от того коня вряд ли что-то осталось в целости. Не слышать ворчание отца или его похвалу за очередную победу. А главное, ты не сможешь обнять дочь и любимую, сказать, как сильно ты их любишь. Пережить все сложные моменты рождения, бессонные ночи при прорезывании зубов, коликах и прочего… Я многое потерял, пропустил. И все это только ради того, чтобы твой любимый человек и дочь остались живы. И если мне предложат это снова, я соглашусь, не раздумывая. Их жизнь стоит того, чтобы перетерпеть эти пять лет. Но они будут живы.

В машине нажимаю кнопку перегородки между нами и водителем. И притягиваю к себе Рину. Запускаю руку в волосы и вдыхаю. Аромат все тот же. Хоть и цвет волос другой. Темный, не тот огненный, что раньше. Но от этого она не стала чужой. Другой. Она все та же. Моя девочка. Моя Марина. Моя Рина. Моя. И целую её всю дорогу. Даже когда подъезжаем к её дому. Отпускаю не сразу.

— Давай с Ясей на выходных погуляем вместе? Можем покататься на теплоходе, пойти в развлекательный центр. Куда угодно.

— Думаю, эта идея Ясе понравится. Не знаю как, но ты её в себя влюбил.

— Это означает «да»?

— Думаю, да. Но надо у Яси спросить.

— Хорошо, тогда спроси завтра и дай мне ответ. А я подготовлю программу.

— Ты всегда и всё любишь контролировать?

— Да, когда контролируешь, знаешь, чего ждать или какой итог будет. Однажды я спустил все на тормозах. Из-за этого чуть не пострадали любимые мне люди. Поэтому я люблю держать руку на пульсе.

— Наверное, сложно так жить, постоянно быть в тонусе и не иметь возможность расслабится?

— Да, это сложно. Но потом привыкаешь, и это уже автоматом вырабатывается.

— Ладно, я пойду, а то Инна точно умирает там о любопытства.

— Один поцелуй, и я отпущу.

— Ладно, — соглашается Рина и целует в щеку.

— Эй! — возмущаюсь я. — Я не на это рассчитывал.

— Куда именно надо было поцеловать, ты не уточнял. Так что выпускай, — смеется Рина.

— Это не по правилам.

— Я люблю их нарушать, — подмигивает моя озорница. — Привыкай.

— Ладно, иди к своей Инне, — отпускаю её и подаю зонтик, так как на улице идет такой ливень, будто месячную норму решил разом выдать.

— Спокойной ночи, Маркус Ибрагимович.

— Спокойной ночи, Рина.

И через минуту я понимаю, что о спокойной ночи я буду только мечтать. Я опускаю перегородку и смотрю в зеркало за Риной.

— Едем? — спрашивает мой водитель.

— Пару минут. Как только девушка зайдет в подъезд. Но тут я прокалываюсь. Вижу в зеркало, как какой-то мужик выходит из подъезда. Рина отскакивает и о чем-то с ним говорит. Уже на повышенных тонах. И я вылетаю из машины, мигом оказываюсь рядом.

— Проблемы? — спрашиваю Рину.

— О, а я смотрю, ты даром время не теряешь… Сначала Мирский, потом Ярослав, а сейчас этот. Богатеньких обслуживаешь. Может, и меня обслужишь? Я хорошо заплачу, когда твоя подружка мне долг отдаст, — выдает этот мудак, отчего меня пробирает лютая злость, и я просто засаживаю этому уроду в нос. Сломал или нет — его проблемы. Главное, чтобы отвалил от Рины. Кидаю его подальше от подъезда.

— Ещё раз тут появишься, пеняй на себя. Исчезни и не отсвечивай! — обращаюсь к уроду. Он, видимо, не ожидал, что за девчонок может кто-то заступиться. И зря. Сейчас думаю, верным было решение остаться. Если бы уехал, мало ли что могло случиться. Себе бы никогда не простил.

— Пойдем, до квартиры провожу. — подходя к Рине, говорю. — Он тебе ничего не сделал?

— Кроме грязного предложения, нет, — отвечает Рина.

Поднимаясь на второй этаж, видим, что дверь в квартиру приоткрыта. А там точно находится дочь и подруга Рины. По полу капли крови и осколки чего-то. Твою мать, что тут произошло?

— Он вернулся… Он нашел меня… — в слезах говорит Инна.

— Тише, — садится Рина рядом с подругой и обнимает её.

— Вставай. Пойдем, сядешь на диван и всё мне расскажешь. Хорошо? — говорит Рина подруге, слегка приподнимая её. — Вот молодец, пошли. — усаживает Инну на диван и протягивает ей стакан с водой. Осматривает глазами подругу и комнату. Я тоже оцениваю квартиру. И примерно обрисовываю, что могло произойти. И по фразе Инны понимаю, это точно не случайный человек. Но она его точно не ожидала увидеть, иначе не открыла бы дверь. Инна, как близкая подруга Рины, меня волнует. Но Яся волнует больше. Слава Богу, вопрос по этому поводу озвучивает Рина.

— Где Яся? — спрашивает Рина подругу.

— У себя в комнате. Я искупала и уложила её спать, так что всего этого она не видела, — обводит погром Инна.

— Что произошло? — переходя к деталям, спрашивает Рина. И я вслушиваюсь в разговор. Сейчас мне нужно понимать, с чем мы имеем дело. И как обезопасить девочек.

— … Прошло только семь лет, он должен был ещё сидеть. Как он тут оказался, понятия не имею, — договаривает Инна.

— Я смогу пробить по своим каналам. Нужны только его данные, — говорю Рине и по тому, как она подскакивает, понимаю, точно забыла, что я тут. Но понимает, что я уже владею информацией.

— Но есть ещё одна проблема, — говорит Инна.

— Какая? — спрашивает Рина подругу.

— Питер сбежал. Когда отчим на меня налетел, кот кинулся к нему, начал кусать за ноги. Тот его отшвырнул на лестничную клетку. Больше я его не видела. Пыталась его звать, когда тот ушел, но он не отзывался.

— А Питер — это кто? — спрашиваю уже я.

— Любимый кот дочки.

— Я сейчас приду в себя и пойду искать его, — говорит Инна.

— Куда ты в таком состоянии? Успокойся, — говорит Рина.

— Но как же Питер?

— Я сама его найду. Тем более в таком состоянии он сейчас вряд ли к тебе подойдет, — говорит Рина. А я понимаю, что одну её на улицу точно не пущу. В такую погоду лазить одной, да ещё и в темноте, неизвестно на кого можно наткнуться. Да тот же отчим может затаиться в любом другом подъезде.

— Рина, можно тебя на минуту? — говорю Рине и отхожу подальше от дивана.

— Сейчас. Посиди, ладно?

— Рина, сейчас тебе лучше побыть с подругой. Она не в очень хорошем состоянии. Налицо у неё все признаки стресса. Сейчас она может вздумать всё, что угодно. Ты должна побыть рядом с ней. Дай мне описание кота или пришли фотографию. Я найду его, а ты пока успокоишь свою подругу.

— Он плохо идёт к незнакомым. Да и как ты будешь его искать под дождем? Промокнешь ещё, заболеешь, — оперирует Рина.

— Не сахарный, не растаю. Кот — не енот, с ним легче справиться, — с ухмылкой говорю ей. — Всё равно у тебя выхода нет. Хочешь наутро получить истерику не только подруги, но и дочки? — утверждаю.

— Ладно, уговорил. Но если заболеешь, чур, лечить тебя я не буду. Сам вызвался.

— Договорились. Отправляй фото.

Пару минут и приходит фото серого вислоухого чудища с дочкой.

— У него ещё ошейник есть синего цвета, и он светится в темноте.

— Отлично. Будет немного проще искать в темноте. Закройся на все замки. Осторожность сейчас не помешает.

— Хорошо, — повинуется Рина и слышу, как поворачивается в замке ключ, щелкает щеколда, а затем и цепочка.

Пока спускаюсь, кидаю информацию водителю. В голосовом сообщении обрисовываю ситуацию. И мы разделяемся. Он берет левую часть ЖК, я правую. Исследуем каждый уголок. Зову это пушистое чудо, и хоть бы голос подало животное. Я уже на шестом подъезде второго литера. Промок до ниточки, и даже пальто не спасает от холода. Вот где этого чертяку носит? Надеюсь, не забрался в подвал.

Но пока ищу эту пушистую серую мышь на четырех лапах, звоню Святу.

— Что случилось? — сходу спрашивает друг.

— Я что, не могу просто другу позвонить.

— Можешь, но не в три ночи. А раз ты звонишь в такое время, то что-то произошло.

— Блядь, как же ты меня хорошо знаешь. Ладно, держи инфу. — пересказываю все, что рассказала Инна.

— С Инной все хорошо? — вспыхивает друг. — Может я приеду?

— Не думаю, что хорошо. Но сейчас наверняка уже спит, — описываю ему происходящее.

— Найди лучше всю информацию на её отчима. Всю. Любую мелочь фиксируй. И свяжись с ментами, дай наводку. Но только так, чтобы девчонок не трогали.

— Понял.

— Вот ты где, чудо! — говорю в трубку.

— Кого ты ещё нашел? — удивленно спрашивает Свят.

— Кота Рины. Эта сволочь на дерево забралась.

— Ооо! Удачи! — смеется Свят. — Я однажды его уже снимал с дерева. Остался поцарапанным весь. Дам дельный совет: береги лицо. Эта наглая морда целится сразу туда.

— Спасибо за совет, — ерничаю другу.

— Ладно, Брюс Ли, не буду вам с Питером мешать, — ржет в трубку Свят.

— Да иди ты, — отвечаю другу и отключаюсь.

Этот негодник перебрался на соседний участок возле ЖК. Там уже частные дома. И собаки по периметру бегают. Видимо кота загнали на дерево. Тот сидит, мяукает. Ну, хоть на кличку отзывается, и то хорошо.

— Питер.

— Мау… Мау…

— Да не мяукай ты, спускайся ко мне, я тебя к хозяевам отнесу… — Питер…

— Мау…Мау…Мау…

— Вот же зараза, а не кот. Королевская, блин, морда. Был у меня британец в детстве. Тот еще король. Ест только корм, спит только в том месте, где хочет. И хрен возьмешь на руки, сразу укусит или лапой как даст. И любил только отца, а мы так, его холопы. Этот, видимо, из той же серии. Везет, блин, на британскую кровь.

Мы еще минут пятнадцать беседуем с ним в одни ворота. И ничего не изменилось, кроме разбуженной улицы с собаками. И его громкого «Мау». На мое счастье во двор, где эта серая мышь поселилась, выходят люди. Мне удается с ними договориться. Они загоняют собак и дают мне лестницу, чтобы достать его Величество. Только этот, нет, чтобы оценить мои усилия и отблагодарить, целится когтями прямо в лицо. Благо изворачиваюсь, и он попадает когтями по шее и руке. И мы заваливаемся вместе с лестницей в сугроб.

Твою мать!!! Вот только из-за кота не хватало получить сотрясение или что-то сломать!

— Ты мне жизнью своей обязан, понял?! Я тебя только что спас от своры собак и возможности быть съеденным! Так что радуйся! И засунь свой противный характер куда подальше! Со мной лучше дружить, я скоро буду часто приходить в гости, надеюсь, мы сможем ужиться друг с другом!

Дожил, блин! Разговариваю с котом! Увидел бы Свят, ржал бы надо мной еще долго!

— Мау… — издает звук это пушистое чудо на подходе к дому.

— Да всё, поднимаемся уже, — комментирую ему.

Вот интересно, почему именно кот? Нет бы попугайчика, хомячка или рыбок, например, завести. Те и успокаивают, и много не требуют, и едят мало, как правило. А главное, не кусаются и не сбегают.

Замечаю на парковке свой авто и вспоминаю, что где-то по ЖК водитель рыщет это чудовище. Звоню ему, отменяю поиски и отправляю домой на два выходных.

Только хочу набрать Рину, как дверь сама распахивается. То ли видела в окно, то ли слышала в подъезде, но она встречает во всеоружии: в дождевике и с фонариком в руках.

— Т-ты к-куда? — спрашиваю её, проходя в коридор, передаю кота. Иначе тот готов мне впиться в руку и точно оставить свои отметины.

— Решила, что ты тоже потерялся, и думала идти искать. Теперь двоих уже.

— Нет. Этот засранец убежал в конец вашего ЖК к соседям, а там собаки его на дерево загнали. Пришлось за ним лезть на дерево, доставать. Поцарапал ещё меня котейка, — говорю Рине. Осматриваюсь. В коридоре уже чисто. Значит, убралась и ждала нас. Это приятно.

— Это надо обработать, — показывает на царапины. — Но сначала тебе нужно в душ, ты промок весь.

— Да нет, полотенца и чая будет достаточно, — отвечаю Рине.

— Возражения не принимаются. Должна же я тебя отблагодарить за спасение Питера, так ещё и в такую погоду. Когда ты мог уделить время семье.

— Я в разводе, — ставлю в известность. Она должна понимать, что нужна мне. И что на роль второго плана я никогда её не возьму.

— Идем, я покажу ванную и дам полотенце, — поворачивается спиной ко мне, держа кота на руках. Тот пригрелся и замурчал. Хотя оставил капли с шерсти и отпечатки лап на одежде не только моей, но и Рины.

— Вот душ, — показывает рукой на дверь, опускает кота на пол, чем тот недоволен и хмуро на меня смотрит. Прости, дружище, но скоро мужчин в этой семье станет двое. Смирись с положением. Рина достает из шкафа банное полотенце.

— Около двери положу чистую одежду.

— Хорошо. Спасибо, Рина, — скрываюсь за дверью.

Снимаю мокрую одежду и встаю под струи теплого душа. Отлично снимает озноб. И только сейчас доходит, что продрог я знатно. На улице январь. Дубарь невыносимый, так еще и ливень с ветром. Идеальная погода, чтобы искать кота. Ярослав, ну просто пять балов тебе! Ну, хоть плюсик в карму у Рины получил. И, может быть, плюсик у этого пушистого чуда.

Оборачиваюсь в банное полотенце. За дверью лежит стопка вещей. Моих вещей. Не Маркуса, а Ярослава. Откуда они, я понятия не имею, но знаю точно, что у Рины их не было никогда. Это такой флешбэк в прошлое, что меня потряхивает люто. Перевожу дыхание и надеваю свою одежду. Мокрую кидаю в стиралку, в неё засыпаю все необходимое для стирки и запускаю. Плюсы жизни в одиночку. Сам знаешь все мелочи, которые делают женщины. Обычно они замыливаются перед мужчиной. Такие как постирать белье, помыть посуду и прочее. Ведь думаешь, что это делает техника. Но на это тоже надо иметь время и силы. Поэтому я во многом переоценил силу и значимость женщины. И как много они делают. И сколько всего остается вне кадра нашего мужского внимания. Что так должно быть. Нет, не должно.

Рина встречает на кухне, стоя за островком. Но стоит нам встретиться глазами, понимаю, что она увидела то же, что и я видел и чувствовал там, в ванной комнате. Её флешбэк воспоминаний прокручивается перед глазами… Я это понимаю и принимаю. Понимаю, что это лучшее решение. Это словно катализатор, подталкивающий её к возможным вопросам и решениям… Но нет… Рина решает умолчать.

— Я приготовила чай. Выпей, пожалуйста. Он поможет не заболеть, — с улыбкой говорит Рина. — Тут ещё есть варенье и печенье, приготовленное девочками.

— Спасибо, — благодарю её и прохожу к ней за островок. Целую легонько в шею.

— Я постелю тебе на диване. Уже поздно и там такой дождь, что опасно садиться за руль.

— Рина, всё хорошо. Ты и так меня отблагодарила. Дала возможность согреться. Я смогу поехать домой и не стеснять вас.

— Нет, нет, ты не стесняешь нас. Все хорошо. Тем более твоя одежда порвана, а там льет как из ведра. Утром дождь стихнет, и ты сможешь поехать. Надеюсь, твои родные не будут волноваться

— Я живу один. Мне, правда, неловко тебя стеснять.

— Всё нормально. Яся к тебе привыкла. Инна тоже видит тебя каждый день. Так что все нормально.

— Спасибо за твою заботу. Мне бы такую жену, — выпаливаю я внезапно, чем загоняю нас в ступор. И честно, я ожидал любого ответа, но только не то, что спрашивает Рина.

— Но ты же уже был женат. Неужели нельзя было сохранить брак?

— Нет, — четко и без колебаний отвечаю я. — Я её никогда не любил. Нас даже друзьями сложно назвать. Я с трудом её выносил. Этот брак был вынужденной мерой, чтобы обезопасить жизнь дорогих мне людей.

— Значит, скоро найдешь свою судьбу, — продолжает Рина, не замечая очевидного.

— Уже нашел. И надеюсь, что она сможет меня понять и простить.

— Уверена, что сможет, — подбадривает меня Рина. И через несколько секунд добавляет, оставляя мне надежду. — Я бы смогла. Спокойной ночи, Маркус.

— Спокойной ночи, Рина, — отвечаю тем же и смотрю, как она удаляется.

Быстро допиваю чай и съедаю немного печенья. Проверяю входные замки. Закрыто на все. В зале постелено. Я ложусь и отключаюсь. День был слишком длинным.