Санкт–Петербургские подвижницы
Блаженные старицы 20 столетия, жившие в Санкт - Петербурге и его окрестностях, подобно своим великим предшественницам, жившим в 18-19 веках, за свою подвижническую жизнь и великое терпение и смирение обрели дерзновение молитвенно предстоять за страждущих пред Господом. Приведем краткое жизнеописание наиболее известных Петербургских праведниц последних столетий.
Ныне известная всему православному миру блаженная Ксения, потеряв в 26 лет любимого супруга, умершего без христианского приготовления, Андрея Феодоровича Петрова, (бывшего певчего придворного хора, служившего в звании полковника) начала подвиг юродства, чтобы умолить Создателя о помиловании внезапно скончавшегося супруга.
Молодая вдова отказалась от всех благ мира, надев на себя одежду супруга, стала скитаться по улицам Петербурга, сообщая всем, знавшим ее: «Ксеньюшка моя скончалась, и мирно почивает на кладбище, аз же грешный весь тут».
Долгие годы блаженная Ксения безропотно несла свой спасительный подвиг, непрестанно молясь, терпеливо переносила насмешки и побои, зной и стужу.
За соё великое смирение и любовь к ближним, блаженная Ксения удостоилась великих даров Святого Духа: дара прозорливости и исцеления. По свидетельству современников – её предсказания сбывались, по её молитвам исцелялись больные люди, блаженная помогала в устройстве семейного быта бедных людей.
Блаженная Ксения, подвизавшаяся 45 лет в подвиге юродства, отошла ко Господу в самом начале XIX века. Великая подвижница была погребена на Смоленском кладбище Петербурга, где в свое время она помогала строить церковь. (Когда началось строительство новой каменной церкви на Смоленском кладбище блаженная тайно по ночам, поднимала кирпичи и складывала на лесах.)
Чудеса исцелений по молитвам блаженной Ксении не прекратились и после ее смерти. В 1902 году над могилой блаженной Ксении была построена часовня с мраморным иконостасом и надгробием. В 1988 году блаженная Ксения была причислена к лику святых. (День памяти блаженной Ксении – 24 января/6 февраля)
Тропарь, глас 7:
Нищету Христову возлюбивши, безсмертныя трапезы ныне наслаждаешися, безумием мнимым безумие мира обличивши, смирением крестным силу Божию восприняла еси. Сего ради дар чудодейственныя помощи стяжавшая, Ксение блаженная, моли Христа Бога избавитися нам от всякаго зла покаянием.
Более 30 лет подвизалась в подвиге юродства блаженная Анна, продолжая молитвенное предстательство пред Господом за град святого Петра, начатое блаженной Ксенией.
Известно, что блаженная Анна родилась в состоятельной семье, закончила один из институтов Петербурга, после потери любимого юноши (он неожиданно для Анны женился на другой девушке) вступила на путь юродства.
По свидетельству современников блаженная Анна, облаченная в рубище, в белом чепце на голове, повязанном ситцевым платком, с огромным мешком за плечами и палкой в руках, обходила улицы города, по пути обличала гордость и заносчивость, предупреждала, предсказывала.
Блаженная Анна отошла ко Господу в 1853 году, по свидетельству очевидцев с 1 по 5 июля 1853 г. тысячи людей спешили к Спасской церкви на Сенной площади, чтобы попрощаться с почившей Санкт-Петербургской юродивой Анной. В день похорон - 5 июля - на Смоленском кладбище собралось около 40 тыс. человек. На протяжении многих десятилетий верующие петербуржцы, приходя на Смоленское кладбище, неизменно служили панихиды о рабе Божьей Анне вместе с блж. Ксенией. (К сожалению, часовня над могилой юродивой Анны не сохранилась. ((Анна Ивановна Лукашева, в некоторых литературных источниках указана фамилия - Лашкина).
Петербуржцы хранят в памяти имена и других подвижниц. На Смоленском кладбище погребены почитаемые народом блж. Марфа, Матрона, Ирина, Анна Ивановна Комиссарова, Ольга Ивановна, на Шуваловском кладбище - блж. старица Мария.
Вспоминая имена подвижниц, почитавшихся в 19 веке в городе святого Петра, хочется вспомнить и имя старицы Параскевы (Параскева Ивановна Ковригина (1816-1886 гг.). В книге «Источник живой жизни», повествующей о жизни и деятельности великого молитвенника и чудотворца, святого праведного Иоанна Крондштадтского(1829-1908 гг.), изданной в начале 20 столетия, можно найти материал о старице Параскеве.
Параскева Ивановна Ковригина родилась 14 октября 1816 года в крестьянской семье в деревне Фалагино (недалеко от г. Галича, Костромская губерния). Параскева была в семье младшей, с детских лет она отличалась смирением и кротость.
С двадцати летнего возраста Параскева стала часто посещать Решминскую обитель, здесь она и нашла духовного руководителя, прозорливого старца иеромонаха Илариона.
Духовный отец будущей старицы, старец Иларион, перед смертью благословил матушку Параскеву перебираться в Кронштадт, он сказал: «Там есть светило церкви Христовой – отец Иоанн, тебе должно служить при нём!»
По свидетельству составителя книги Н.И. Большакова († 1910 г.): «В то время в отце Иоанне Сергееве народ не видел ещё ничего выдающегося... Жителям Кронштадта... не могло не бросится в глаза того необычного обстоятельства, как Параскева Ивановна подолгу прогуливалась по улицам города с о. Иоанном Сергеевым, а также всюду сопровождала его, смиренно беседуя с ним, внимательно слушая его назидания...
Когда Параскева оставалась наедине, (толпа) осаждала её с расспросами об отце Иоанне, и о причине её долгих бесед с ним...Параскева Ивановна... просто объясняла им, как благотворно для духа действуют беседы о. протоиерея Сергеева и как обновляется человек, искренне раскрывший душу свою перед ним на исповеди... Образовалось... небольшое общество, которое переследовало Ковригину, имея ... целью побеседовать с ней, раскрыть свои душевные и сердечные раны..., когда стеснялись сообщить что-либо... лично отцу Иоанну Сергееву...
Она убедила ...о. протоиерея Иоанна устроить духовные беседы в достойных домах, для жаждующих духовного спасения... В 1881 году, Параскева Ивановна, не довольствуясь утвердившимися духовными беседами в Кронштадте, спешит в столицу... Нашлась и в Петербурге плодородная почва для духовного посева... Старица Параскева знакомит многие семейства с сим любящим пастырем, по молитвам которого в этих семействах, страждущих разнообразными недугами –водворялся мир, уничтожается супружеская неверность и несогласия или непокорность родительской воле, утверждается уважение к священным лицам...
Сильное духовное влияние старица Параскева имела и на всех, кто обращался к её посредничеству. И таких лиц было очень много...»
Пройдёт много лет и отец Иоанн Кронштадтский на вопрос о том, как и когда он начал молиться о больных и одержимых, вспоминая первые годы служения в Кронштадте, ответит:
«...Я боролся со злом обычными в пастырском деянии мерами и не только не выступал, как общий молитвенник и предстатель пред Богом, но даже и в глубине своей души такого желания и намерения не имел. Господу Богу угодно было поставить меня на иной путь. Случилось это таким образом: в Кронштадте жила благочестивая, прекрасной души женщина, Параскева Ивановна Ковригина, отдавшая себя на служение ближним. Она стала убедительно просить меня помолиться за того или иного страждущего, уверяя меня, что молитва моя за них будет действенна и для них полезна. Я же всё время отказывался, совершенно не считая себя достойным быть особенным посредником между людьми, нуждающимися в помощи Божией, и Богом. Но неотступные просьбы и уверения Параскевы Ивановны в помощи Божией, наконец, победили меня, и я, с твёрдым упованием и надеждою, стал обращаться с мольбой к Богу об исцелении болящих и расслабленных духом и телом. Господь слышал мои, хотя недостойные, молитвы и исполнял их: больные и расслабленные исцелялись. Это меня ободрило и укрепило. Я всё чаще и чаще стал обращаться к Богу по просьбе тех или других лиц, и Господь за молитвы наши общие творил и творит доселе многие дивные дела. Много чудес совершилось и совершается. В этом я вижу указание Божие мне, особое послушание от Бога — молиться за всех, просящих себе от Бога милости. Поэтому я никому не отказываю в своей молитве и для посещения больных по их просьбе езжу по всей России».
24 сентября 1886 года старица Параскева мирно отошла ко Господу. 27 сентября 1886 года, на погребении матушки Параскевы, Великий Пастырь сказал: «...Правда не только жизнь твоя, но и смерть твоя для всех, знавших тебя, весьма назидательна и поучительна. Ты своим словом и примером многих привлекла к Святой Церкви и блаженному житию: многих научила чаще исповедоваться и приобщаться Святых Таин для укрепления в Христовой жизни. И скончалась ты мирно и назидательно, с молитвой на устах и в твёрдом уповании на милость Божию к тебе и по смерти...
Да водворит Господь душу твою в селения праведных, откуда отбегает болезнь, печаль и воздыхание. Аминь»
Приведём отрывок из статьи «Похороны крестьянки П.И. Ковригиной», опубликованной в газете «Кронштадтский вестник», №117, октябрь 1886.
«В субботу, 27-го сентября, в церкви Дома трудолюбия происходило отпевание тела крестьянки Ярославской губ. Параскевы Ивановны Ковригиной. Покойная принадлежала к последовательницам нашего уважаемого протоиерея о. Иоанна. Она... вела подвижническую жизнь, отказалась задолго до смерти от употребления мясной пищи, кофе, чая и разного скоромного и постного масла, не пропускала ни одной божественной службы и, как говорят, имела дар предсказания. Чрез ее прославление о святости жизни и добродетелях отца Иоанна, последний сделался известным не только в Петербурге, но почти по всей России и даже за границей...
Отпевание и самые похороны происходили при торжественной обстановке. Литургию и отпевание совершал о. Иоанн в сослужении диакона и при хоре певчих... Не только храм, но и Медвежья улица были переполнены народом, в котором преобладал женский пол, и в числе женщин мы заметили много дам, принадлежащих к интеллигентному купечеству и дворянскому сословию.
Во время Литургии и отпевания многие из присутствующих плакали, и прощание с покойной происходило очень долго. По окончании богослужения, белый глазетовый гроб с останками покойной был вынесен из церкви богомолками, которые изъявили желание донести его на руках до места последнего упокоения... Последовательницы решили ежедневно по очереди ходить на кладбище и на могиле по ней совершать панихиды, и, кроме того, устроить подписку и на собранные деньги над ее прахом устроить часовню, наподобие часовни известной всему Петербургу Ксении, погребенной на Смоленском кладбище».
Впоследствии на могиле старицы Параскевы на кронштадтском Троицком кладбище была возведена каменная часовня, чудом сохранившаяся до наших дней. (24 сентября/7 октября – день памяти старицы Параскевы)
Блаженная Матронушка-босоножка (Петербургская) (1814–1911 гг.)
В 1814 году в деревне Ваниной Костромской губернии в крестьянской семье Щербининых родилась девочка, назвали ее Матроной. О детских годах ее ничего не известно. Известно, что Матрона вышла замуж за мещанина города Костромы Егора Мыльникова. Семья имела свой домик и бакалейную лавочку. Во время турецкой войны 1877–1878 гг. муж ее был призван в армию, Матронушка отправилась вместе с ним на фронт. Она была сестрой милосердия. Она помогала всем, как могла, всё своё мизерное жалование раздавала бедным солдатам.
После гибели на войне мужа, Матрона решила всю оставшуюся свою жизнь посвятила Богу. После того, как закончилась война Матрона вернулась в Кострому, продала имущество, деньги раздала нищим и отправилась странствовать, наложив на себя обет юродства Христа ради, с того момента и до самой своей смерти (в течение 33 лет) она ходила только босиком. Даже зимой Матронушка носила легкую летнюю, обязательно белую, одежду. Посещала она Соловецких чудотворцев, странствовала по святым местам России и четыре раза босая ходила в Иерусалим, в одно из посещений Иерусалима она приняла схиму с именем Марии, дав Богу обет скрывать это от всех.
Последние 30 лет своей жизни Матронушка провела в Санкт-Петербурге, жила она сначала на Петербургской стороне, а затем 16 лет — у часовни во имя иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость». Босая зимой и летом, в легком белом одеянии, с посохом в руках часто молилась она у Скорбященской часовни.
Несколько тысяч человек каждый год посещали блаженную Матронушку, прося её о молитвенной помощи в болезнях, скорбях житейских и самых разнообразных нуждах. Она излучала любовь и тепло, была прозорлива, молитва ее, по воле Господа, имела огромную силу. Она принимала всех, утешала, давала советы, молилась вместе со страждущими. По её молитвам избавились от тяжкого недуга алкоголики, сохранилось много описаний случаев чудесных исцелений. Люди, имеющие какую-либо серьезную нужду, помолившись вместе с ней Господу Богу, получали необходимое. Многих людей Матронушка предупреждала о грозящей опасности. К ее советам внимательно прислушивались.
Прозорливая старица помогала людям своей молитвой, предостерегала от надвигающихся несчастий, многим открывала Промысел Божий. Высокопоставленные верноподданные Государя, отправляясь в места, охваченные эпидемиями и войнами, приходили к ней. Старица кропила каждого святой водой, благословляла иконой, и среди смертельной опасности они оставались невредимы. Но иногда блаженная старица отказывалась молиться о здравии, безошибочно называя день предстоящей смерти больного.
Получая иногда в дар большие средства, Матронушка тут же раздавала их обездоленным беднякам, посылала пожертвования в бедные приходы и монастыри, а также покупала Евангелия и иконы, которыми благословляла приходящих к ней людей.
С начала 1909 года Матронушка стала готовиться к смерти. Каждое воскресенье в течение последних двух лет жизни она причащалась Святых Таин и несколько раз соборовалась. В начале марта 1911 года она почувствовала сильное недомогание. Она слабела на глазах. К концу месяца старица сказала: «Вместе с водой и льдом уйду от вас». Старица тихо почила 30 марта 1911 года, когда на Неве начался ледоход.
День похорон Матронушки-Босоножки совпал с Вербным воскресеньем. Примечательно, что литургию в день похорон, совершал священник Петр Скипетров, ставший через несколько лет первым Петроградским мучеником. Следует отметить, что Матронушку высоко чтила Царская Семья, императрица Елизавета Фёдоровна, узнав о кончине блаженной старицы, долго плакала, по её распоряжению был прислан на могилу венок.
Похоронили блаженную в ограде часовни{19}, где пребывала в то время чудотворная икона Божией Матери Всех Скорбящих Радосте с грошиками{20}.
На похороны блаженной старицы Матроны собралось около 25 тысяч человек: среди них, по свидетельству очевидцев, были представители всех слоёв общества. Многочисленное духовенство совершало обряд отпевания. Трогательно звучали прощальные слова архимандрита Александра: «...Господь выделяет таких светильников, которые возбуждают в народе любовь к православной Церкви, ее пастырям... Будем молиться в надежде, что там, в ином мире, окажемся невдалеке от этой женщины, которая поднялась на такую духовную высоту. У высоты Престола не забудь нас, Матронушка, своими молитвами».
В советское время большая и красивая церковь во имя иконы «Всех скорбящих Радость» была разрушена, а могилка блаженной Матронушки затерялась. В 1990-е годы, сохранившаяся часовня превратилась в церковь, которая стала подворьем Зеленецкого Свято-Троицкого мужского монастыря.
В 1997 году была найдена и восстановлена могила блаженной Матронушки-Босоножки, около нее по воскресеньям совершаются панихиды. Вновь верующие люди получили возможность приходить к блаженной старице, чтобы просить её молитвенной помощи, Матронушка никого не отвергает, за всех молится, всем по мере возможности помогает...
Приведем несколько свидетельств верущих людей{21}:
Рассказывает Вера Петровна К. (Калужской обл.): «В декабре 1998 года я привезла лампадное масло с могилки Матренушки Босоножки, чтобы помазывать больное колено моего отца. Ему 84 года, и он страдает артритом коленного сустава. Раньше лечение при обострении болезни занимало полтора месяца. А теперь, когда я помазываю колено маслом, облегчение наступает через пять дней».
Из рассказа Павла К., получившего исцеление на могиле блаженной: «Мучился болью в пояснице 20 лет, никакие лекарства не помогали. Дошло до того, что при ходьбе стали отказывать ноги. Случайно оказался на пр. Обуховской обороны у храма. Спина так болела, что я стал искать, где бы посидеть. И тут на воротах церкви увидел надпись о том, что на берегу Невы находится могилка Матренушки Босоножки. Тогда я подошел к могилке, посмотрел на фотокарточку блаженной старицы и, глядя ей в глаза, попросил: «Бабушка Матрена, помоги мне, в это трудное время, мне так тяжело!». На следующий день я проснулся здоровым. Боль в пояснице прошла, при ходьбе теперь совсем не устаю».
Рассказывает Халида А. (С.-Петербург): «В 1998 году моя дочь заболела тяжелой формой туберкулеза. Шесть месяцев она провела в больнице, но лучше ей не стало. К тому же прибавились осложнения от отравления лекарствами. В марте 1999 года ее выписали домой, для продолжения лечения. Я не крещеная, хотя в душе верующая. Пришла в церковь «Всех Скорбящих Радосте», молилась Пресвятой Богородице, просила исцеления для дочери, молилась и на могилке блаженной Матренушки-Босоножки. Через пять недель при обследовании дочери впервые обнаружили улучшение состояния. Стала чаще приходить в церковь и на могилку. Молилась, как умела. Шестого июля повторное обследование (компьютерная томография легких) показало дальнейшие улучшения. Уповаю на милость Господа, заступничество Пресвятой Богородицы и молитвы блаженной Матренушки».
«В августе 1997 года пришла на могилку Матренушки и просила ее молитв за своего сына, который не работал, пил и скандалил в семье. И в октябре он нашел работу, которая ему нравится. Сын совсем изменился. Спасибо Матренушке за ее добро людям». (Лариса Е., Северодвинск)
Господи, упокой душу блаженной Матроны, со святыми упокой, и её молитвами спаси нас!
Преподобномученица Мария (1874-1932 гг.)
Монахиня Мария (в миру Лидия Александровна Лелянова) родилась в 1874 году в семье купца Александра Ивановича Лелянова в Санкт-Петербурге. Семья Леляновых жила рядом с Преображенской церковью, на Забалканском проспекте в доме № 101. Здесь прошло беззаботное детство и молодость Лидии.
Перед выпускными экзаменами в гимназии Лидия заболела энцефалитом, который дал осложнение - болезнь Паркинсона, на экзамены ее привезли в инвалидной коляске. Лидия стала полным инвалидом.
Лидия с великим смирением несла свой крест, через молитву пришло утешение, она обрела душевный покой, духовную мудрость. По Промыслу Божиему ей предстояло стать утешительницей, духовной матерью многих верующих людей.
Обреченная на неподвижность, углубленная в постоянную Иисусову молитву, она сделалась чрезвычайно кроткой, смиренной и сосредоточенной.
В книге протопресвитера Михаила Польского «Новые мученики Российские» в главе посвящённой матушке Марие отмечено: «...Оказавшись полным физическим инвалидом, (она) не только не деградировала психически, но обнаружила совершенно необычные, несвойственные таким больным черты личности и характера: она сделалась чрезвычайно кроткой, смиренной, покорной, непритязательной, сосредоточенной в себе, углубилась в постоянную молитву, без малейшего ропота перенося свое тяжкое состояние».
В 1909 году родные привезли подвижницу г. Гатчину (Санкт-Петербургская губ.), здесь она жила в деревянном домике неподалеку от Павловского собора. В том же доме жил ее старший брат Владимир. (он был владельцем Елизаветинской аптеки.) По свидетельству профессора М. И. Андреевского, брат матушки Марии - слабенький, маленький благообразный старичок, самоотверженно ухаживал за ней и принимал многочисленных посетителей, приходивших к прозорливой старице за духовным советом.
В 1912 году Лидия потеряла способность двигаться, ей было тяжело говорить – «говорила она с полузакрытым ртом, медленно и монотонно скандируя». В 1921 году вокруг подвижницы возник молитвенный кружок. Он назывался Иоанновским по имени святого праведного Иоанна Кронштадтского. Постоянная совместная молитва братьев и сестер объединила их в духовную семью, готовую послужить ближнему своими делами милосердия. По свидетельству духовной дочери матушки Марии О. Э. Вейерт целью кружка было поддержание духовно-нравственного общения с больной, а также проведение в квартире болящей панихид, молебнов, молитвенных собраний. В него входили женщины разного возраста и сословий, чуткие сердцем, сострадательные и воспитанные родителями в православной вере. Некоторые позднее и пострадали за свою веру.
В 1922 году в Подворье Пятигорского Богородицкого монастыря (в Гатчине) Лидию постригли в монашество с именем Мария, постриг совершил архимандрит лаврский Макарий (Воскресенский) по благословению митрополита Петроградского Вениамина{22}.
Иоанновская община сначала духовно окормлялась у протоиерея Иоанна Смолина, а после его кончины в 1927 году - у отца Петра Белавского. Вскоре отца Петра арестовали и сослали в Соловецкий Лагерь. Страдалица Мария в письмах утешала отца Петра: «...Посмотри на прекрасное небо: сейчас оно чистое и голубое, но вот появляются огромные белые облака, точно белоснежные глыбы льда прикрепились к небесному своду. Вот и это меняется белыми барашками. И вдруг появляются черные тучи с медным отливом, довольно скоро они сгущаются. В природе темно, у всего живого мира делается тревожное состояние - туча давит на мозг и сжимает сердце. Но вот поднялся ветер, грянул гром и полил обильный дождь; небо прояснилось, выглянуло солнышко, воздух очистился, повеяло приятной свежестью, все оживилось и человек воспрянул духом... Не то ли самое испытываешь ты, родной, и все, и я не исключение.
Когда после пролитых горячих слез очистится наше сердце и становится легко, легко? О, как много милости у Всемогущего. Счастье и вас не оставило и на севере. Счастье в том, что вы живете среди природы. Природа - это родная мать, которая воспитывает нас, утешает и радует. Дух дышит везде, и не было ни одного дня, чтобы не вспомнили тебя...»
Матушка Мария была знакома со многими священнослужителями. В 1928-1929 гг. матушку Марию посещал архиепископ Димитрий (Любимов). Митрополиты Вениамин (Казанский) и Иосиф (Петровых) подарили ей свои фотографии с надписями. Священномученик митрополит Вениамин Петроградский написал на подаренной матушке фотографии: «Глубокочтимой страдалице матушке Марии, утешившей, среди многих скорбящих, и меня грешного».
К монахине в миру приходили многие верующие, к её советам прислушивались, многие просили молитвенной помощи.
Свидетельство Анны Андреевны Фёдоровой: «Матушка Мария сказала мне посещать только церковь «Воскресения на крови», как Истинно-Православную Церковь, имеющую благодать Божию, в других же церквах благодати и правды нет, как отошедших от Православия и продавшихся власти».
Из воспоминаний профессора М.И. Андреевского, посетившего монахиню Марию в 1927 году: «В ответ на жалобу о мучительной и безысходной тоске, старица мудро ответила: «Тоска есть крест душевный, посылается она в помощь кающимся, которые не умеют раскаяться, т.е. после покаяния снова впадают в прежние грехи... А потому только два лекарства лечат это порой крайне тяжкое духовное страдание. Надо или научиться раскаиваться и приносить плоды покаяния, или со смирением, кротостью, терпением и великой благодарностью Господу нести этот крест духовный - тоску свою, памятуя, что несение этого креста вменяется Господом за плод покаяния... А ведь какое это великое утешение сознавать, что тоска твоя есть неосознанный плод покаяния, подсознательное самонаказание за отсутствие требуемых плодов... От мысли этой в умиление придти надо, и тогда тоска постепенно растает и истинные плоды покаяния зачнутся...»
Профессору довелось стать свидетелем чудесной помощи подвижницы и другим людям: «Юноша, унывающий после ареста и ссылки отца-священника, вышел от матушки с радостной улыбкой, сам решившись принять сан диакона. Молодая женщина от грусти пришла к светлой радости, также решившись на монашество. Пожилой мужчина, глубоко страдавший от смерти сына, вышел от матушки выпрямленный и ободренный. Пожилая женщина, пошедшая с плачем, вышла спокойная и твердая».
В феврале 1932 года схимонахиню вместе с братом арестовали. Причиной ареста было огромное духовное влияние старицы Марии... Чекисты волокли беспомощную подвижницу по полу, по земле за вывернутые руки, затем бесцеремонно закинули в кузов грузовика и отвезли в дом предварительного заключения.
По приговору Тройки НКВД монахиня Мария должна была быть выслана на 3 года высылке из Ленинградской области, однако из тюрьмы страдалицу перевели в тюремное отделение бывшей Александровской больницы на Фонтанке. (Брат монахини Марии, Владимир, через 9 месяцев следствия получил 5 лет заключения в концентрационном лагере Сибири, сестра Иулия, также проходила по «делу Иоанновской общины, Санкт-Петербург, 1932г.», её приговорили к трем год заключения в концлагере, различные сроки ссылки и лагеря получили также монахини из Покровского подворья, почитавшие матушку)
4/17 апреля апреля 1932 года матушка Мария скончалась в тюремной больнице. (Её подвергли мучительным операциям: подрезали сухожилия...). Тело выдали двоюродной сестре страдалицы для погребения на Смоленском кладбище. Могила подвижницы, находящаяся недалеко от часовни блаженной Ксении Петербургской, стала местом паломничества православных людей.
По свидетельству Зинаиды Пугачевой её мама Ольга Николаевна в детстве была у подвижницы, она и рассказала ей о прозорливой матушке: «Однажды бабушка взяла с собой в Гатчину мою маму, тогда еще 9-летнюю девочку. Бабушка хотела спросить у матушки Марии совета, как ей быть. Ходили слухи, что будут раскулачивать крепких крестьян. А мои родные были довольно зажиточными, потому что работали много. Мария встретила гостей очень приветливо. Особенно моей маме запомнилось ее лицо необыкновенной красоты, словно высеченное из мрамора. Матушка сказала: «Твою семью ожидает трагедия. Хозяина посадят в тюрьму, где он и сгинет. Семья распадется, а ты вот с этой девочкой поедешь через всю страну в ссылку».
Через пять лет все случилось, как сказала святая: ночью в дом ворвались какие-то люди. Дедушку арестовали и увезли в тюрьму. Бабушке разрешили взять маленький узелок с вещами, погрузили на подводу и повезли на станцию Александровскую. Там был целый эшелон раскулаченных крестьян, их отправили в ссылку в Красноярский край. Вместе с бабушкой поехала и моя мама, четырнадцатилетняя девочка. Долгих пять лет они проработали на лесоповале. Когда им удалось вернуться домой, им сказали, что дедушка умер в тюрьме. Где его могилка, мы так и не знаем. Так сбылось предсказание матушки Марии».
Рассказывает Анна Павловская: «В народе матушку Марию давно святой считают, потому что она до сих пор чудеса творит. Я сама могу свидетельствовать. В 2005 году было мне очень тяжко, болел ребенок, я ночи не спала. Одна знакомая женщина посоветовала сходить на могилку матери Марии и помолиться. Я пошла. Молилась долго, но ничего не произошло. Я уже было отчаялась, а ночью вижу сон - женщина с очень белым лицом говорит, а губы у нее не шевелятся. Кое-как разобрала слова: «Дом сгорит, уноси ребенка!»
Утром Анна Васильевна стала думать, куда можно увезти дочь. Родственников и знакомых, у которых можно пожить, у нее нет. Но и не последовать совету она не могла. В конце концов вызвала «скорую». Сказала, что дочке стало хуже, и упросила принять их в больницу. А через два дня муж позвонил - был пожар! Квартира этажом ниже вся выгорела. Анна Васильевна уверена, что точно сама задохнулась бы в дыму и не успела бы ребенка вынести…
Летом 2006 года Священный Синод Русской Православной Церкви включил в Собор новомучеников и исповедников Российских XX века и имя монахини Марии (Леляновой) (1874–1932 гг.). День памяти - 4/17 апреля (день мученической кончины).
В Соборе новомучеников и исповедников Российских XX века на июль 2006 года поименно канонизирован 1701 человек.
Тропарь Новомученикам и Исповедникам Российским
Днесь радостно ликует Церковь Русская, яко мати чада, прославляющи новомученики и исповедники своя: святители и иереи, царственныя страстотерпцы, благоверныя князи и княгини, преподобныя мужи и жены и вся православныя христианы, во дни гонения безбожнаго жизнь свою за веру во Христа положившия и кровьми Истину соблюдшия. Тех предстательством, Долготерпеливе Господи, страну нашу в Православии сохрани до скончания века.
Схимонахиня Мария (Маковкина) (1984-1971 гг.)
Схимонахиня Мария (Мария Павловна Маковкина) родилась в 1984 году.
В юности будущая подвижница жила в Москве. Известно, что после окончания фельдшерских курсов она побывала в Гефсиманском скиту у старца Варнавы{23}. Эта поездка предопределила всю ее жизнь. Келейник старца специально вышел из домика для того, чтобы из многочисленного люда пригласить именно ее, стоящую в очереди последней.
Матушка Мария позже вспоминала, что беседа с прозорливым старцем продолжалась два часа, старец предсказал всю её дальнейшую жизнь (предсказания сбылись).
По благословению старца Варнавы во время войны она начала работу в Санкт-Петербурге в Императорском госпитале, где в это время оказывали помощь раненным войнам Великие Княжны и Государыня Императрица Александра Федоровна. (По свидетельству начальника Министерства императорского двора: «Во время войны, сдав сестринские экзамены, старшие княжны работали в царскосельском госпитале, выказывая полную самоотверженность в деле... У всех четырех было заметно, что с раннего детства им было внушено чувство долга. Все, что они делали, было проникнуто основательностью в исполнении. Особенно это выражалось у двух старших. Они не только несли в полном смысле слова обязанности заурядных сестер милосердия, но и с большим умением ассистировали при операциях». Сохранились устные свидетельства солдат, которые говорили, что они выжили только благодаря тому, что узнали, что за ними ухаживали их Императрица или Великие княжны. Святые Царственные мученики, молите Бога о нас!)
Любовь и почтение к Царственным Мученикам матушка Мария сохраняла до конца своих дней.
Незадолго до начала войны по благословению митрополита Алексия и старца Серафима Вырицкого матушка Мария перешла на жительство при Никольском соборе.
В сентябре 1941 года немецко-фашистские войска вплотную подошли к Ленинграду. 8 сентября оккупантами был захвачен Шлиссельбург, вокруг Ленинграда замкнулось кольцо блокады. Германское командование, не сумев захватить город штурмом, решило задушить Ленинград голодом, холодом, непрерывными артиллерийскими обстрелами и авиационными бомбардировками. Тревогами и лишениями наполнилась жизнь Ленинграда.
Всю блокаду матушка Мария молилась в осажденном городе{24}. В блокаду она утешала и ободряла людей. Во время артиллерийских обстрелов старица слезно молилась Спасителю, Божией Матери, святителю Николаю об избавлении города и России от вражеского нашествия. Несмотря на слабость и воздушные тревоги, она постоянно ходила молиться на Смоленское кладбище к блаженной Ксении.
Ей довелось ночами молиться в Никольском соборе о спасении России вместе с митрополитом Алексием (Симанским){25}. Митрополиту Ленинградскому и Новгородскому Алексию было предложено эвакуироваться из блокадного Ленинграда, но он остался в осаждённом городе, чтобы разделить трагическую участь своей паствы. Митрополит Алексий испытал все бедствия, выпавшие на долю блокадников-ленинградцев. В это трудное время митрополит Алексий утешал верующих, вселял в их сердца надежду на скорую победу, уверяя, что небесная защита Божией Матери и заступничество покровителя Ленинграда—Петербурга святого князя Александра Невского сохранят город. 29 марта 1942 года в Вербное воскресенье, накануне Пасхи, в ленинградских храмах было прочитано обращение митрополита Алексия к пастве. Митрополит Ленинградский Алексий в своем докладе на Соборе епископов Русской Православной Церкви 8 сентября 1943 года, во вторую годовщину блокады, говорил: «Мы отмечаем, как в Ленинграде усилилась молитва, как умножились жертвы народа через храмы Божии, как возвысился этот подвиг молитвенный и жертвенный».
Много сил на продолжение богослужебной жизни в блокадном городе положил владыка Алексий. Не боясь артобстрелов, он обходил церкви, встречаясь с духовенством и мирянами. По свидетельству очевидцев митрополит Алексий, испытывая все бедствия блокады, проявил героическую бодрость духа и огромное самообладание. Он постоянно совершал богослужения, ободрял и утешал верующих. Несмотря на голод и бомбежки, обессиленные люди с опухшими лицами, едва держась на ногах, ежедневно наполняли храм, где служил архипастырь, и во множестве приобщались у него святых Христовых Таин. В дни блокады владыка Алексий служил Божественную литургию один, без диакона, сам читал помянники. Каждый вечер он служил молебен Святителю Николаю, затем обходил Николо-Богоявленский собор, где жил тогда, с иконой Святителя Николая, моля его, чтобы он сохранил храм и город от разрушения.
27 января 1944 года блокада Ленинграда была окончательно снята - в Никольском соборе торжественный молебен служил сам митрополит Алексий.
Став Патриархом, он не раз посылал к матушке Марии «связных» - советовался с ней по важным вопросам церковной политики. (После своего переезда в Москву Владыка благословил старицу оставаться в соборе, где она и почила, проведя последние годы в комнатке при алтаре собора.)
Клавдия Петровна Петруненкова, рассказывала, что в Печерах она однажды услышала от одного из вернувшихся в Россию Валаамских старцев: «Мать Мария - это столп, на котором держится весь город и все вокруг».
По молитвам прозорливой старицы Марии люди спасались от преследований, исцелялись от тяжелых недугов. По свидетельству Клавдии Петровны - после кончины Святейшего Патриарха Алексия I, старица, отказавшись от пищи, молилась дни и ночи. После избрания святейшего Патрираха Пимена, она, облегченно вздохнув, сказала: «Слава Богу, верующего выбрали. Он верующий».
К прозорливой старице за духовным советом обращались монашествующие, священники и миряне, для многих их них она стала духовной матерью.
Схимонахиня Мария отошла ко Господу в 1971 году, тысячи людей пришли проводить в последний путь великую подвижницу. Похоронили схимонахиню Марию на Шуваловском кладбище, неподалеку от храма св. блгв. князя Александра Невского.
Старица Варвара Вырицкая (1907-1999 гг.)
25 октября / 7 ноября 1907 года в селе Пожегдин (Северный Зырянский край -республика Коми) в семье зажиточного крестьянина Федора Михайловича Третьякова родилась четвёртая девочка, при крещении её назвали Натальей.
Когда Наталье исполнилось 12 лет, она стала послушницей монастыря Иверской иконы Божией Матери. За два года до этого прозорливая старица Лукерья, проживавшая в монастыре, сообщила, что ей было видение - Сама Богородица велела, чтобы младшую дочь крестьянина Федора Михайловича Третьякова, Наталью, приняли в монастырь.
Когда в дом Третьяковых пришли монахи и рассказали о чудесном видении, Пелагея Федоровна, мать Натальи, прижимая младшую дочь к груди, взмолилась: «Царица Небесная, прости меня грешную! Не могу её отпустить, ей ещё и десяти годков нет...» А когда через два года за отроковицей вновь пришли монахи, она смирилась и отпустила младшую дочь в монастырь, благословив иконой Иверской Божией Матери и иконой «Неопалимая купина».
Из воспоминаний духовной дочери старицы Варвары, рабы Божией Марины: «Жила она там (в монастыре) достаточно долго. Но об этом периоде матушка Варвара немного рассказывала нам. Начнет, бывало, свой рассказ, а как дойдет до времен советских – в слезы. Например, когда говорила про то, как большевики, взявшие власть, решили разорить монастырь. Тот корпус, где жили монашки с послушницами, окружили работники НКВД, и прозвучал приказ: «Выходи по одной!» Долго молились монахини, закрыв двери и окна от солдатни, потом одна решила выйти к ним: «Что делать, все равно придется выходить». Расправа с ней произошла прямо под окнами. Увидев эту жестокость и глумление над своей сестрой во Христе, решили монахини не выходить и погибнуть голодной смертью. Сильно молились они в это время. Матушка всегда в этом месте плакала... Успокоившись немного, говорила: «Что пришлось пережить людям верующим, как глумились над ними, не приведи, Господи, снова таких испытаний!»
Стоит матушка Варвара на молитве в этом забаррикадировавшемся корпусе и вдруг видит рядом с собой батюшку Серафима Саровского. Говорит он ей: «Собирайся, я тебя проведу через кордон нечестивцев. Только не убойся, выведу я тебя». Собрала она узелок, и пошли они. Никто не увидел их. Привел батюшка ее в Вырицу, к отцу Серафиму. И стала матушка Варвара с тех пор там назидаться. Там и матушка Любушка была, и другие монахини, тогда еще, правда, послушницы. Это они потом уже стали монахинями Пюхтицкого и других монастырей. А ее батюшка Серафим Вырицкий{26} благословил выйти замуж, создать семью.
Господь послал матушке спокойного, уравновешенного мужа. И верующий был, да увели его из семьи, и двое деток – сын и дочка – не удержали... А муж в семье новой недолго прожил. Умер...»
Из воспоминаний Рабы Божией Нины: «Как матушка умела молиться! Теперь никто так и не молится... У неё в церкви любимой была икона Иверской Божией Матери... (Ниже приведён рассказ р. Б. Нины об обретении Иверской иконы Божией Матери.)
Однажды явилась матушке ночью Матерь Божия и говорит: «Иди в деревню Вырицу. Там будет направо прогон. В этом прогоне пасётся белая лошадь. Возьми эту лошадь и привези Меня. Поставь меня с левой стороны».
Матушка ничего не поняла и не придала этому значения. Матерь Божия явилась второй раз. Точь – в точь повторила свои слова, но уже грозно. Матушка опять ничего не поняла. В третий раз явилась Богородица и снова говорит: «Иди в Деревню Вырица... Возьми белую лошадь... Если не исполнишь – Я тебя накажу!»
Больше матушка не раздумывала... Бегом к отцу Михаилу. Всё ему рассказала. Батюшка очень серьёзно воспринял рассказ: «Знаю, есть в деревне Вырице прогон и белая лошадь есть в нём, а в церкви пустует место с левой стороны от алтаря. Всякое знамение, явление Царицы Небесной надобно исполнять неукоснительно. По воле Богородицы и Её Сына совершается всё на земле. За непослушание Им Бог может наказать не только отдельного человека, но и целые народы... Надо собирать народ, пойдём крестным ходом...»
Когда телега, запряженная белой лошадью, подъехала к церкви, всё было готово к шествию... Батюшка рассудил так: «Матерь Божья указала на белую лошадь – она и должна нас привести куда надо».
Возница отпустил... вожжи и лошадка... направилась по Кировскому проспекту... Повернула к мосту, переехав его... покатила вдоль речки... Вот и поворот к монастырю... Монастырская ограда сохранилась в целости, и даже ворота были заперты. Когда крестный ход приблизился к ним, они открылись как бы сами собой... Открыла их последняя игумения монастыря Анастасия Романова. Она доживала свой век тут же, за оградой, в своём домике. Настоятельница поклонилась и проговорила: «Поджидала вас, поджидала, следуйте за мной».
Икона была схоронена в одном их подсобных помещений... Когда с неё сняли рогожки, лик её просиял, что даже светлее сделалось. Люди падали ниц и возносили хвалу Царице Небесной. Говорят, многие испытали её благотворное влияние и даже исцелились.
Так игумения Романова передала Иверский образ Божией Матери в храм, построенный в честь трёхсотлетия династии Романовых.
Вот какие чудеса происходили вокруг матушки. Правда она ещё и монахиней не была. Икону поставили на указанное место и отслужили молебен...»
Прозорливый Вырицкий старец схимонах Серафим не раз говорил, что Россия обладает бесценным сокровищем - она является хранительницей святой православной веры. Истинное просвещение есть просвещение души светом Православия. Его духовная дочь, матушка Варвара, по его молитвам стала истинной хранительницей святой православной веры.
Известно, что старец Серафим Вырицкий советовал духовным чадам как можно чаще читать молитву св. Ефрема Сирина «Господи и Владыко живота моего...». Он говорил, что в этой молитве вся суть Православия, все Евангелие: «Читая её мы испрашиваем у Господа помощи на приобретение свойств нового человека». Грех осуждения старец Серафим называл одним из величайших духовных недугов, он говорил: «Мы имеем право судить только самих себя. Даже рассуждая о каком-либо человеке, мы уже невольно осуждаем его». Отец Серафим был глубоко убежден в том, что человек должен готовить себя для Вечности, призывал к покаянию, советовал духовным чадам «подвизаться в молитве Иисусовой, восходя от частого призывания имени Сына Божия к молитве непрестанной».
Матушка Варвара старалась всегда выполнять всё, что советовал ей прозорливый старец, она постоянно ощущала его молитвенную помощь. По молитвам духовника исцелилась её трёхлетняя дочь Галина. (По рассказам матушки, Галина внезапно заболела, перестала пить и есть, побледнела, потом стала синеть. Матушка боялась, что потеряет её.)
Матушка Варвара вспоминала, что весной 1949 года старец Серафим стал предупреждать духовных чад, что скоро Господь призовет его в Небесные обители. Когда матушка Варвара забеспокоилась, что не успеет с ним попрощаться, духовник ласково утешил её: «А ты не волнуйся, час кончины не пропустишь, Покровительница наша известит тебя. Тогда и беги ко мне». Так и случилось - в час кончины старца, комната, где жила тогда матушка, осветилась ярким светом.
Из воcпоминаний рабы Божией Марины: «Когда матушка Варвара (в Вырице) в послушании у батюшки Серафима возросла духовно, то приняла постриг. Постригал ее отец Феодосий Иерусалимский. Когда же приняла она схиму, то было ей явление Богородицы, которая сказала: «Теперь, Варварушка, ты будешь отмаливать младенцев»...
«Повела Пречистая Дева Матерь ручкой, – так нам матушка Варвара рассказывала, – и попала я в другой мир. Увидела я землю нашу как один океан огромный. И среди волн этих множество детей. Плывут они, несчастные, из последних сил пытаются ухватиться за какие-то щепочки, а волны захлестывают и топят их... Люди... своими руками бросали их в бушующую пучину волн. Дети тонули и кричали: «Мамочка, папа, зачем вы меня сюда бросили?! За что?! Я не хочу умирать! Ма-а-моч-ка! Помог-и-и! Мне страшно!»... И когда увидела я это, то упала Матушке Божией в ножки и взмолилась: «Матушка, что же это такое?! Почему такое творится?!» Богородица ответила мне: «По грехам людей наступает такая жизнь, и то, что ты видишь сейчас, будет происходить повсеместно. Родители добровольно примут на глаза свои шоры, и не будут понимать детей своих. Ум и сердце их будут заняты ублажением себя, прихотей тела своего. И детей своих они истреблять будут. Мешают они жизни их греховной. А Я, Варварушка, буду посылать людей к тебе по указанию Отца Нашего Небесного, и будешь ты отмаливать души младенцев этих невинных». – «Да как же я смогу отмолить их. Я же тоже щепка в этом море». Повела Матушка Божия ручкой, и на волнах тех появился плот: «Вот тебе, Варварушка, плот. И будут рядом с тобой всегда Иоанн Креститель и Ангел-хранитель. Кого призовешь к себе, тот и будет рядом, и поможет тебе. Назидай, вразумляй приходящих к тебе».
Поникла матушка от тяжести уготованного ей креста, а когда подняла голову – исчезло видение. Лишь тонкий аромат и сладость сердечная говорили, что не почудилось ей это. И понесла с этого времени матушка этот тяжелый крест. Так и мы к ней попали. Дала она нам епитимью по нашим грехам. Слава Богу за все!
Помню, приехала в Вырицу одна бабушка, а с ней внучка с болезнью Дауна – бедное дитя. А у матушки тогда находилось несколько человек. И эта бабушка говорит: «Один старец мне сказал, что подобные вещи у нас в стране отмаливают три матушки. Я побывала у двух. Ребенку лучше, но болезнь не уходит. Теперь я знаю, что здесь моя внучка по вашим молитвам получит исцеление». Такая сильная вера была у бабушки. Матушка Варвара на нее посмотрела, взяла ребятенка за ручку и подвела к своему святому уголку. Зажгла от лампадки свечку и дала девочке. Стала молиться. Сколько прошло тогда времени, не помню. У матушки оно как бы не существует, у времени там какое-то другое измерение. И вдруг девочка разворачивается к нам – а лицо светлое, чистое, красивое, ну просто ангел во плоти – и громко говорит: «Бабушка, ты посмотри, какие они все красивые!» И показывает взглядом куда-то вверх, на уровень потолка. Что она видела там, нам это не было открыто. Мы могли только по глазам девочки видеть эти неземную красоту и благодать. И еще душой чувствовали, что на наших глазах происходит что-то великое и чудесное. Все заплакали, и слова благодарности и молитвы полились из наших уст. Господь по матушкиным молитвам сотворил такое чудо.
Чудным образом по молитвам матушки нашей и муж мой исцелен был. Открылась у него язва, и от большой кровопотери упал гемоглобин. Врачи при этом опасались проводить операцию: «Выживет, так выживет. Мы помочь не в силах. Он может в таком состоянии и на операционном столе умереть»... Поехала я с сестрой к матушке. Зашли сначала к батюшке Серафиму на могилочку, помолились. Потом к матушке.
Сидит она на обочинке канавки, которая возле дома ее была. Матушка наша всегда заранее знала, кто придет к ней. Святые угодники говорили ей это. Стали мы заворачивать к дому, а она зовет: «Идите, идите ко мне. Мне уже сказано было, что вы должны ко мне прийти. Сижу, молюсь, вас поджидаючи». Сказала я ей свою беду, помолилась она и говорит: «Что делать, что делать... Ну, вон коровки рядом пасутся?» – «Пасутся». – «Иди, купи молочка, вскипяти его, остуди, чтоб тепленькое было. Пойдем в дом, я тебе еще медочку дам... Это и давай мужу своему». Я тогда говорю ей: «Матушка, я не могу за ним ухаживать, он же в реанимации лежит». – «Ничего, переведут».
Раз матушка сказала, значит, так и будет. Дала она мне меда, благословила, отправила. Приезжаю в больницу, а мне говорят: «Больной переведен в хирургическое отделение»... Стала ходить я к мужу. Вставать он не мог, сил совсем не было. Поила молочком с медом. У меня была уверенность, что Господь не оставит его, поставит на ноги, и что все это нужно для укрепления его веры... Кормлю я своего больного, как сказала матушка, ухаживаю. Священника пригласила, он его исповедовал, причастил...
Переливание супругу моему... сделали. Но снова проблема возникла: у него оказалась редкая группа. Опять к матушке за ее молитвами и советом. Приехала. «Ничего. Не волнуйся. Найдется кровь. Ищи... на предприятии. Надо по радио сказать». Так мы и сделали. Моя крестница объявила по селектору. Восемь человек подошли буквально через час. Перелили почти пять литров крови. Живет, слава Богу, после этого супруг мой.
Многое матушка, безусловно, брала на себя. Старенькая, немощная, болящая, она молитвой своей одолевала врага рода человеческого. Мстил он ей за это без устали. У матушки на могилке висит фотография, где ее левая рука перевязана тряпочкой. Она постоянно падала на эту ручку. И очень часто эта рука у нее была перевязана тряпочкой. И когда кого-то матушка отмаливала у Господа и Он являл чудо, то враг мстил тем, что она ломала свою ручку. Очень враг мучил ее...
Некоторые, видела, приезжали к ней разодетые, на дорогих машинах, все из себя... Приходили люди и бомжеватого вида: грязные, небритые, самый низ – она их обнимала, руки целовала. Это и для нас был великий урок...»
Рассказывает муж дочери матушки Варвары, Е.А. Удальцов: «...Человека безграмотного, но с верой безраздельной, несомненной, Создатель вознаградил удивительными способностями. Матушка умела прозревать в область будущего, настоящего и прошлого своих посетителей, проникала и в мысли собеседника, видела происходящие события не расстоянии, исцеляла больных от неизлечимых недугов, предсказывала и пророчествовала, обладала дарами молитвенного созерцания и духовного утешения.
Слава об удивительных способностях Вырицкой схимонахини распространилась очень быстро и далеко... Сотни... исцелённых, прозревших духовно, окрылённых верой уходили от неё. Матушка Варвара с большой любовью и теплотой относилась к своим духовным чадам. Она никогда не теряла их из виду, знала о всех их нуждах...
Матушка обычно говорила мало и кратко... Она вела аскетический образ жизни, довольствовалась малой толикой материальных благ. Всю жизнь вкушала самую малость простой, естественной пищи, содержащей растительную клетчатку. Чтобы держать тело в чистоте, постоянно постилась и часто «голодала»...
В «особо тяжких» случаях она молилась по несколько суток подряд, ничего не ела и не пила...
- Не пекитесь о теле, пекитесь о душе, - говорила матушка. - Не разменивайте земное мгновение жизни на услады. Кто как его пройдёт, тот так и жить дальше будет. Места на Небе каждому будут определены...
... Сколько я помню её, крестила она всегда и все. (Перед едой молилась, тщательно крестила еду.) Если одевалась, то всю одежду, включая каждый носок, сапог или варежку, если ела, то каждое блюдо, каждый кусочек «хлебушка». Без креста она не делала шага. Крестила неторопливо, вдумчиво, глубоко осознанно, проникновенно, с верой в силу и действенность креста. Неслучайно те, кто бывал у матушки, неизменно говорили: «Летишь от неё как на крыльях!»
Из воспоминаний духовной дочери старицы Варвары, рабы Божией Марины:
«Перед смертью матушка очень болела... Ходить не могла. Терпела: «Мне так должно». И столько при этом народу принимала! Нам не раз снились сны, что идем мы к матушке в больницу, а к ней очередь аж от вокзала. Вереницами стоят...
Последнее время она и говорила очень мало, только молилась. Но кого-то принимала. Лежала в Питере, в больнице Ксении Петербургской. Когда исповедовалась, причастилась, болезнь как будто отступила. Но утром в Покров матушка дала знать, что уйдет в этот день. Стала прощаться...»
14 октября 1999 года в праздник Покрова Божией Матери матушка Варвара мирно отошла ко Господу.
Схимонахиня Варвара, моли Бога о нас!
Блаженная Любушка (Сусанинская) (1912-1997 гг.)
Блаженная Любушка мало рассказывала о себе, известно только что родилась она 17 сентября 1912 года в многодетной крестьянской семье «на Смоленщине». Отец её Иван Лазарев был старостой деревенского храма. В четырёхлетнем возрасте Любушка осталась без матери, вскоре в годы репрессий погиб и её отец. Девочку взяла к себе близкая родственница. Когда ей исполнилось 18 лет, она уехала в Ленинград к старшему брату, он помог ей устроиться на фабрику «Красный треугольник». Примечательно то, что молоко, которое выдавалось всем работником на «вредном» производстве бесплатно, Любушка отдавала сослуживцам, у которых были дети. Вскоре она заболела, врачи порекомендовали сменить работу. Пришлось перейти на должность кастелянши на склад. Здесь её стали принуждать обманывать, делать приписки, Любушка ушла и с этой работы, а чуть позже решила уйти и из дома брата и стать странницей. Ночевала, где придётся, часто в лесу под открытым небом. Терпела холод и голод, мороз и дождь, ходила босая, полураздетая.
Странница побывала во многих церквях и монастырях России, но самым дорогим для неё местом стала Вырица, здесь жил её духовный отец иеромонах Серафим (недавно прославленный прп. Серафим Вырицкий). И после смерти старца Серафима, Любушка часто возвращалась в Вырицу, часами молилась у могилы старца.
Из воспоминаний Лукии Ивановны Мироновой: «Жила я в ту пору в Вырице, что под Ленинградом. Однажды пришла в собор на службу и слышу, все перешептываются: «Любушка, Любушка...» Смотрю - старушка, одета очень просто, вроде ничего особенного, но было в ней что-то такое, что выделяло ее среди других. Она вся была в молитве, как бы не от мира сего. Многие после службы к ней подходили, но я робела...
Пришла Любушка к нам в праздник святых апостолов Петра и Павла в 1974 году... Встретились мы с Любушкой на улице... Любушка спросила меня, где я живу, и попросилась переночевать. Я сказала ей тогда, что я грешная и недостойная, но буду рада. Только у меня внуки маленькие...
– Я детей не боюсь, – ответила Любушка...
Мы постелили ей на раскладушке, другого места не было. Так она и осталась жить в нашем доме... По благословению Любушки мы купили дом в Сусанино, рядом с храмом иконы Казанской Божией Матери, которую она особо чтила. Эту покупку она нам предсказала заранее, за три года. Любушка много молилась, особенно ночами. Она знала наизусть много акафистов. В Сусанино к ней все чаще стали обращаться люди, особенно в беде, в горе. Она за всех, кто к ней обращался, молилась, говорила им волю Божию – ей было открыто. Она чаще всего по своей ручке читала, словно книгу жизни открывала. По молитве, конечно, которая ее, праведницы, доходила до Бога. Многих Любушка отправляла молиться в монастырь на Карповку к святому прав. Иоанну Кронштадтскому или к блж. Ксении. Она их очень почитала... Она особо почитала Матерь Божию. Любушка, сирота, любила Ее всем сердцем, всей душою, как свою родную мать. И тоже в сердечной простоте по-своему с Ней говорила. Любушка рассказывала мне, что Царица Небесная неоднократно к ней являлась...
Молилась Любушка необычно и трогательно. И в храме, и дома она разговаривала с иконами на своем языке, обращаясь к образу на иконе как к живому. Иногда слезно просила о чем-то, иногда радовалась. Молилась она за всех, кто к ней обращался, молилась за Петербург, за Россию. Как-то сказала, что если люди будут всё так же грешить и не будут каяться в грехах, наступит страшное время... Молилась она истово, особенно по ночам. Любушка никогда не спала, как люди спят. Закутается, бывало, в одеяло, подремлет, сидя на диване, вот и весь сон. Молилась она непрестанно, а разговаривала мало... Скольким людям она помогала! Особенно любила детей и голубей, всегда их подкармливала...
В последние годы не было дня, чтобы к нам не приезжали люди, бывало, что и ночью, и не только миряне, но и монашествующие, духовенство. Отец Наум, архимандрит из Троице-Сергиевой лавры, часто к нам своих чад отправлял. Он и сам не раз бывал у нас, в Сусанино. Помню, предлагал Любушке постричь ее в монашество, однажды куклу прислал в монашеской одежде. Но Люба упорно отказывалась. Она говорила всегда: «Я странница. Так меня и поминайте...» (Блаженная Любушка прожила у Лукии Ивановны 22 года.)
Священник Михаил (Малеев) рассказывает: «Благословение на свой молитвенный подвиг Любушка получила от блаженной старицы Марии, жившей в Никольском соборе... Так странница поселилась в Вырице, а потом переехала в Сусанино. Таким образом, название посёлка стало для людей с разных концов России так же значимо, как название святых мест, бывших доселе... Мне довелось побывать у матушки несколько раз. Сусанино - посёлок, находящийся в часе езды от г. Ленинграда – стал местом паломничества людей со всех концов не только России, но и других стран.
Неоднократно мне приходилось сталкиваться с тем, что Любушка заранее знала, кто к ней едет и откуда. Предсказывала, затем выходила встречать гостей...
Она могла часами беседовать со святыми на иконах Сусанинского храма и в своём святом углу... Присутствовать на службах, где молилась Любушка, было до слёз умилительно и благостно. Молитвы она совершала только стоя, не позволяла себе за время Богослужения даже немного присесть... Наряду с особым молитвенным заступничеством старицы, можно говорить и о сокровенном прозрении ею таинственных судеб Божиих. Так, накануне трагедии в Оптиной пустыни на пасху 1993 года один из иноков спросил у неё, что его ждёт, и услышал в ответ: «Убьют, но только не тебя»...
Навсегда останется в памяти светлый образ этой, такой смиренной молитвенной души, ответами которой руководствовались не только простые верующие, но и те, которым поручено «кормило Церкви»: опытные духовники, владыки, духовенство...
Из воспоминаний Клавдии Георгиевны П.:
- Странница осела в Вырице, в семье Лукии Ивановны Мироновой, а когда хозяйка переселилась в Сусанино, поехала туда с ней... За стеной жила соседка. Она была недовольна, что ночи напролет из Любушкиной комнаты доносились громкие рыдания: блаженная плакала о мире погибающем, вымаливала народ.
Иеросхимонах Серафим Вырицкий говорил, что настанет время, когда за каждого верующего сорок грешников цепляться будут, чтобы он вытащил их из болота греховного. Таким спасителем для знавших ее стала блаженная Любушка. Она помогала в деле спасения от голода духовного не только в годы блокады, но и в мирное время, когда люди нуждаются в заступнике и утешителе не меньше, чем на войне. Домик в Сусанино стал народным прибежищем — туда устремились сотни, а затем и тысячи посетителей. Люди шли к Любушке, как к пророчице: что Господь возвестит, то она и скажет, и принимали ее ответ, как из уст Божиих.
В 1992 году в Сусанино прибыл протоигумен Горы Афонской. При встрече и прощании он просил блаженную записать его имя для молитвенной памяти и дважды услышал потрясший его ответ: «Не надо писать, я знаю отца Афанасия». Это «знаю» было произнесено с таким выражением, с каким она говорила об отдаленных от нее не только расстоянием, но и временем молитвенниках. Так она беседовала со святыми на иконах в Сусанинском храме Казанской иконы Божией Матери и в своем святом уголке...
Она спасала не только отдельных людей, но и целые города. В 1991 году в пригороде Сосновый Бор на ЛАЭС была авария. События развивались по той же схеме, что и на Чернобыле. Накануне Любушка очень волновалась, говорила: «Огонь, огонь!». Крестила дорогу к городу, до утра не спала, молилась — и беды не произошло...
Недальновидные, мы часто считаем, что беда отступает сама собой, плохое не происходит по случайности.
Блаженная Любушка Сусанинская совершала свои молитвы днем и ночью, не позволяя себе не только прилечь, но даже присесть. Она брала принесенный богомольцами хлеб, откусывала от него кусочек и по-детски простыми словами поминала приносящих. Люди, видя это, начинали плакать слезами любви и покаяния. Как короста спадала с их душ, оставался единственный вопль: «Господи, помилуй мя грешного!» Потом Любушка брала с собой остатки этого хлеба и кормила им птиц в церковной ограде.
Любушка всегда защищала несправедливо гонимых. На кого клевещут, кого обижают, на кого возводят напраслину — за таких молилась сугубо и всегда вымаливала. Но бывала и нелицеприятна — если человек того заслуживал, он мог подвергнуться от нее обличению, весьма ощутимому и болезненному Благословение она обычно давала, указывая на святого, которому нужно было особо молиться, отслужить молебен или прочитать акафист. Некоторым Любушка благословляла ставить свечи, говоря об этом, как об очень важном деле. Посетителям, которые приходили с сложными семейными и служебными проблемами, не мудрствуя, советовала: «Читайте молитвы дома, учите детей молиться». И действительно, в жизни этих людей не хватало главной ее основы, единого на потребу. Вследствие отсутствия молитвы и возникли проблемы, как естественное следствие жизни в доме, «построенном на песке» (Мф. 7, 26—27).
Из воспоминаний монаха Моисея (Малинского): «В 1991 году я проповедовал Христа, тогда на Западной Украине, откуда я родом, было гонение на Православие. Власти решили выслать меня в Израиль. Пока оформляли визу, я поехал к отцу Науму в Троице-Сергиеву Лавру (отец Наум называл блаженную Любушку «живой продолжательницей блаженной Матроны»), а тот направил меня к Любушке. «Матушка, меня высылают в Иерусалим», — сказал я. А она как захлопает в ладоши, как воскликнет с радостью: «В Иерусалим! В Иерусалим!». Я понял, что такова воля Божия, и с легким сердцем покинул Родину. Грек архимандрит Дионисий постриг меня в Святогробском братстве с наречением имени в честь Законоучителя Моисея.
Вернувшись в Россию, я поспешил с друзьями к Любушке. Она повела нас в церковную сторожку: «Буду вас кормить». И все накладывала, накладывала, мы уже не можем кушать, а она все насыпает: «Ешьте». Это большой дар, когда старец или старица тебя кормит — значит, благодатью делится.
В другой раз отец Василий Швец послал нас в Санкт-Петербург, сказав: «Побываете у блаженной Ксенюшки, потом на Карповке, потом поедете к Любушке». Мы стали искать ночлег, нашли с трудом, а утром отправились в Сусанино. Когда вошли, старица строго заметила: «Вам же было сказано: к блаженной Ксении, потом на Карповку, и только потом ко мне». Мы поняли, что нарушили последовательность благословения: указание духовного отца надо соблюдать дословно, без изменений».
Анна Петровна (регент) вспоминает: «Однажды блаженная стояла на паперти и вдруг говорит: «Там убивают, не ходи, туда ходить не надо». — «Куда, Любушка?» — удивилась я, но она не объяснила. Вскоре на моего мужа Ивана напали, чуть не убили. Она всегда притчами говорила, наше дело было разуметь. Питалась скромно, брала не от всех.
Как-то я себя плохо почувствовала и попросила: «Любушка, помолись за меня». — «Молюсь, молюсь». — «Плохо мне, худо, Любушка». — «Пой Господу, пока ножки ходят». Вот я и пою. Сама она все время на паперти стояла, и все на ножках, на ножках — сидеть не любила. Великой души была человек!»
Матушка Людмила вспоминает: «Я думала: мы спрашиваем ее о своих житейских вопросах, а нам надо бы смотреть, как молится эта угодница Божия, пока она еще рядом с нами, на земле. Однажды Любушка долго молилась, потом подошла и сказала мне два греха, о которых никто кроме меня не знал: «Отмаливай, иначе Господь на Страшном суде взыщет».
Из воспоминаний матушки Валентины: «К Любушке мы ездили всей семьей… Однажды заболел мой внук Георгий: сочится гной, стафилококк… Я к Любушке: «Георгий умирает!» Она помолилась и сказала: «Будет жить». И все обошлось. Потом дочь заболела краснухой, и опять по молитвам Любушки болезнь прошла... Как-то глубокой осенью я даже дышать не могла, в носу были полипы.
Мы приехали к Любушке. Я рассказала ей о своей болезни. «Молись Богу и получишь помощь от Матери Божией, от Спасителя и Николая Угодника», — сказала Любушка. Я до платформы дойти не успела, как нос задышал нормально... Молилась она по руке. Пальчиком ведет и повторяет имена. Все ее духовные чада записаны у нее на руке — все мы, вся Россия. Для нашей семьи она была духовной «скорой помощью», и сейчас незамедлительно помогает, только попроси. Хоть Господь призвал ее к вечному блаженству, Любушка не оставляет нас, убогих, она всегда живая с нами».
Из воспоминаний Клавдия П.: «Перед кончиной Любушка посетила несколько обителей, и там почувствовали ее помощь... Так, после того, как блаженная старица побывала в Шамордино, женской обители, основанной прп. Амвросием Оптинским, им передали дом, который очень долго не отдавали монастырю. Матушка игумения попросила Любушку помолиться о передаче дома, и в скором времени хозяева принесли им ключи. Так и в Казанском монастыре в Вышнем Волочке, где она нашла вечное упокоение, обители передали все корпуса после того, как там поселилась блаженная».
Из воспоминаний игуменьи Феодоры: «Господь сподобил меня, недостойную, приехать первый раз к Любушке в Сусанино по благословению духовного отца схиархимандрита Серафима (Тяпочкина) (1894-1982 гг.).
14 января 1987 года. С тех пор одиннадцать лет, до самой блаженной кончины ее, я слушала ее и жила только по ее благословению и ее святыми молитвами.
В 1990 году мне предложили принять Вышневолоцкой Казанский женский монастырь, храмы и колокольня лежали в развалинах, сестрам жить было негде и не на что. А Любушка благословила: «Принимай». Несколько раз порывалась я оставить монастырь, так как приходилось жить с одной или двумя сестрами без средств к существованию, но когда приезжала к Любушке и говорила об этом, она и слушать не хотела: «Оставишь монастырь, он закроется, и Матерь Божия тебе не простит. Строй, строй и строй, построишь монастырь — Господь пошлет Свою милость». Только блаженная Любушка своими святыми молитвами помогла возродиться этой святой обители в честь Казанской Божией Матери, а в конце жизни и сама упокоилась здесь, вот Господь и послал Свою милость…
По прибытии в монастырь (29 января 1997 года) она сказала: «Вот я приехала домой». Когда мне было очень тяжело, я говорила Любушке: «Вас не будет, и я не смогу без Вас». А она мне отвечала: «Потерпи до лета». Я с тревогой ждала, что пройдет лето, и Любушка уедет. Но лето проходило, а Любушка у нас все жила, только начала болеть. И когда после сложной операции, которую ей сделали в Твери, она попросила отвезти ее в Казанский монастырь, я поняла, что Любушка останется у нас. Неожиданно ей стало хуже. Ее каждый день причащали. За сутки до смерти в 22 часа Любушка попросила еще раз причастить ее и этим дала понять, что скоро умрет. Все сестры и близкие чада, которые были в монастыре, начали подходить прощаться с ней. Она у всех просила прощения и молилась за нас. Все время писала пальцем по руке.
11 сентября в день Усекновения главы Иоанна Предтечи в 11 часов ее причастили, до последней минуты она была в сознании и молилась. За полчаса до смерти лицо ее начало просветляться. Видя ее последние минуты жизни на земле, мне было неловко за свою нерадивую жизнь и за то, что в келии никого не было, и я одна вижу блаженную кончину великой угодницы Божией. Я начала читать канон на исход души, затем Любушка три раза тихонько вздохнула и предала свою праведную душу Господу. Сразу же на ее лице запечатлелась блаженная улыбка. Она еще при жизни говорила, что Сама Матерь Божия Казанская придет за ней в белом платье. Похоронили блаженную старицу Любовь 13 сентября 1997 года в субботу возле Казанского собора с правой стороны алтаря. А на следующий день 14 сентября, по старому стилю 1 сентября — начало церковного новолетия. Только в этот день я, недостойная, поняла, почему она велела потерпеть до лета, оказывается, это значило — до церковного лета. Она, как только приехала к нам, уже знала день своей кончины…»
Блаженная Любушка, моли Бога о нас!
Мироносица раба Божия Вера (1923-2003 гг.)
Из воспоминаний дочери Веры Николаевной Емелиной, Людмилы Ивановны: «Родилась Вера Николаевна 23 февраля 1923 года в Херсонской области, г. Геническ. Семья была верующая. Родители с детства прививали любовь к Богу. Мама была домохозяйкой, дом был огромный и большое хозяйство, работы хватало. Отец с утра до ночи работал. Детей было 4, двое девочек умерли от болезни, осталась она и младший брат...
На все праздники приходили священники и известные люди. Двери комнат открывали и ставили большие столы, накрывались белые скатерти и ставились прекрасные яства. После ухода священников мыли посуду и вновь накрывали столы белыми скатертями и яства были такие же прекрасные, как и для священников, но это уже было для нищих... Отец мало того, что угощал и давал с собою угощение, но и покупал для них одежду и давал деньги. Он всю жизнь работал за десятерых и никогда ничего не жалел для людей и любил всех.
И вот такого замечательного человека пришли и арестовали... У мамы случился инфаркт, ноги опухли, и она почти не могла ходить. НКВДешники... приехали на большой машине и забрали все, что им показалось ценным и все запасы продуктов... оставили бедную женщину и детей голодными. Вдобавок они разломали в доме печь и полы, искали еще драгоценности.
Вере Николаевне было 10 лет, когда семья осталась без средств к существованию. И Верочка пошла к людям носить воду из колонки, два ведра на коромысле и третье в руке, чтобы доливать в два ведра, которые расплескивались по дороге. За эту тяжелую работу давали два пирожка, она их относила маме и брату. А ей давали испорченную кашу или кислые щи с огрызками хлеба. Маме она говорила, чтобы она не беспокоилась, что она сидит с ребенком и ее там хорошо кормят. (Когда ей исполнилось 13 лет ее взяли санитаркой в больницу.)
Единственное, что им оставили в доме, это корову, не хотели связываться. Наверное, знали, что на корову будут большие налоги. Денег не было, чтобы заплатить, дали огромный штраф, который они тем более не могли заплатить и мать с двумя детьми выгнали на улицу и закрыли дверь. Вероятно, желали прибрать к рукам дом. Но Верочка очень умная и ответственная поехала в Москву к Калинину и дом и корову вернули ... (но) забрали в тюрьму маму.
Началась война. Вера Николаевна работала в больнице, ухаживала за ранеными, вытаскивала их с поля боя. Брат хоть и молодой, пошел в партизанский отряд.
Кончилась война, не обращая внимания на то, что брат был в партизанском отряде, его посадили, отправили сидеть в Ленинград. Брат передал Вере Николаевне с оказией записку: «Веруня, приезжай я умираю с голоду». Она бросила свой дом и поехала спасать брата. Она работала и подкармливала его. Вышла замуж за человека, который никогда не был против того, что она почти каждый день ездила в Церковь.
Столько сил и энергии было в ней. Вокруг нее всегда было много людей. Не имея образования, она имела мудрость и подход к людям, просто она их любила. К ней приходили письма со всех краев страны. Она могла просто поговорить с человеком, и ее уже не могли забыть. Ей не только писали, но приезжали со всего Союза. У нее была феноменальная память, она помнила все обо всех, все даты, все, что волновало людей, и она людям сочувствовала и всегда помогала советом. Она очень любила людей. И люди ее помнят и жалеют о ее кончине.
Вера Николаевна имела медаль «За доблестный труд» во время войны. У нее было много знакомых священнослужителей, и все ее уважали и ценили».
Из воспоминаний р. Б. Надежды (по благословению протоиерея Димитрия Шпанько): «С Верой Николаевной Емелиной мы познакомились осенью 2002 года, в нелегкие для нас с дочерью дни, когда в надежде на помощь Божию и молитвы блаж. Ксении, мы решили ехать в Санкт-Петербург. Одна знакомая подсказала остановиться у бабушки, которой дважды являлась сама матушка Ксения. Созвонились. Оказалось, нас очень ждут и с радостью примут. Приехали в Санкт-Петербург рано утром, с мамой и маленькой дочкой, наугад почти добрались до поселка Металлстрой, на окраине северной столицы – неприметный, по питерски серый уголок, который теперь стал нам таким родным! Как примут нас и ждут ли вообще? Дверь открылась, и все сомнения сразу рассеялись. Тонкий голосок весело зазвенел: «Дорогие мои! Как рада вас видеть». В маленькой комнатке помню все до мелочей. Справа у окна святой уголок с иконами. Почти каждая из них благословение духовников матушки Веры, среди которых были архиепископ Лука Войно-Ясенецкий{27}, схиигумен Савва{28}, архиепископ Мелитон{29}.
Некоторые иконочки были подписаны этими Светильниками собственноручно. В этом самом углу в один из сорока (сороковых) дней по успении Верочки Николаевны сама зажглась лампадка. По двум сторонам комнаты три железные кровати, стол, за которым писались утешительные полные любви письма, цветок в кадке и на стене множество открыток, поделок от любимых внуков.
Вера Николаевна сготовила обед, составила план нашего паломничества и сказала, что будет нашим проводником. И все дни она ни на минуту не покидала нас, со слезами молилась о нас у матушки Ксении, на других святых могилках Смоленского кладбища, просила за нас св. Иоанна Кронштадтского. Без устали шагала по улицам Санкт-Петербурга в свои почти 80 лет, и мы еле успевали за ней. Долгими уютными вечерами рассказывала Вера Николаевна про свою жизнь, и как жаль, что половина того, что она рассказывала стерлась из памяти. Остались лишь самые яркие воспоминания. Простите, если буду неточной.
Родилась Вера Николаевна... в семье глубоко верующей. Отец был специалист высокого класса, кондитер-гастроном, дом был большой и в нем часто собирались священники. В большие праздники был обычай накрывать большие столы для детей. Священникам дарили облачения. В доме была комната для молитвы. Вера Николаевна маленькой девочкой вошла туда однажды. Перед большой иконой Господа (от пола да потолка) она просила: «Господи не дай мне богатства, а то я забуду Тебя. Не посылай бедности, а то я роптать на Тебя буду». Так вся жизнь ее и прошла по середине.
Она с ранних лет ухаживала в госпитале за больными и рассказала однажды такой случай: «Иду я однажды из госпиталя и думаю: как много добрых дел я сделала, довольна собой. Ночью же снится сон: «Стоит прекрасный юноша с золотыми локонами, в белой нежной одежде, (ангел), а перед ним Книга огромная, а в руке у него тросточка. Ей он ставит в этой книге звездочки за добрые дела людей. У кого-то большая звездочка, у кого-то поменьше. Ну, думает, ангел мне сейчас такую звезду поставит, а он поставил маленькую-маленькую точку». Обидно ей стало, а ангел говорит: «Ты свою награду уже получила».
Трудное время было, отца забрали, и они с матерью пошли к старцу, который был в гонение. Его келья ужаснула маленькую девочку, кровать, камень вместо подушки, а в углу кап-кап, вода как молоточками по голове. Вера Николаевна не выдержала и как закричит: - «не хочу, чтобы ты здесь жил!» А старец улыбнулся и сказал: - «А ты молись за меня и увидишь, как я служить в Большом храме буду». (Это сбылось много лет спустя. Встреча их была радостной.)
Позже маму тоже забрали и она поехала в Москву к Калинину. Охрана издевалась над девочкой, ей не давали пить, пока она не снимет крестик с шеи, но девочка смело отвечала: «Только с головой». Калинин узнал о девочке, которая ждет приема, и позвал ее. Рядом с ним сидел какой-то человек, который устрашал и издевался всячески, но маленькая девочка стойко защищала свою веру. Вдруг Калинин стукнул кулаком по столу и прогнал того человека. Оставшись с глазу на глаз (с ней) он сказал, что он и его жена, тоже верующие и что поможет ей (что и исполнил) маму отпустили, а ей он дал личного шофера на черной машине и комфортабельный номер в гостинице, где ей каждый день предлагали яства различные, но она ела только картошку и прочую простую пищу, а за все обеды расписывалась в книге.
У Веры Николаевны была мечта посмотреть храмы Москвы. Она пришла в один монастырь и мысль одна была уже – кто бы провел меня по московским храмам. Но она не говорила этого в слух. Вдруг одна пожилая монахиня обернулась и говорит: «Кто тут хочет посмотреть московские храмы?» Вера Николаевна сказала, что она и что у нее есть большая черная машина с шофером. Монахиня отвернулась и сказала: «По храмам не ездят на машине. Не поеду я с тобой». В слезах вера Николаевна уговорила ее идти пешком, отпустила машину. И вот они долго ходили по московским храмам. В то время Вера Николаевна болела рахитом, была маленького роста, ногти на руках были все темные. Вот пришли они в храм «Веры, Надежды, Любови и Софии». Матушка осталась и сказала: «Сходи, приложись ко всем иконам». Вера Николаевна приложилась и вышла. Матушка опять: «Ты не все еще сделала, сходи, приложись еще». Вера Николаевна пошла опять, прикладываться к иконам и тут выходят два священника, подошли к ней, о чем говорили, не помню, только над ее головкой стали служить водосвятный молебен. И пока служили, чашу с водой приходилось поднимать выше и выше, т.к. девочка росла на глазах. Воду из чаши вылили ей на головку, половину налили в бутылочку. И она всю жизнь хранила эту воду. (Когда мы с ней познакомились, вода эта хранилась уже в маленьком пузыречке, совершенно не испортилась.) От рахита не осталось и следа.
В Москве Вера Николаевна посчастливилось встретиться и познакомиться с митрополитом (не помню совсем с кем именно, очень жаль). Когда мать освободили, и она приехала встречать дочь на вокзал, то поначалу отталкивала от себя надоевшую высокую девочку и искала в толпе маленькую. Мать не узнала своей дочери, но когда узнала, сколько было радости!
Дальше картинки в памяти спутались. Помню отрывками: Тюрьма, Вера Николаевна приносит передачки знакомым батюшкам. Сидят по несколько часов, пишут номера на руках. Хоть на миг отойдешь, и тебя вызовут – считай зря сидел, сегодня уже не попадешь. Приходилось передавать табак с вещами и пищей, т.к. священников сильно били. А табак облегчал их положение, родственники сначала возмущались, что она неправильно (делает), но в ответах были слова благодарности, и Вера Николаевна была уверена, что так надо.
Однажды заработав денег, она с мамой решила поехать подлечиться в санаторий.
Решили заехать под благословение к знакомому митрополиту Константину{30}. (вероятно, священномученик митрополит Константин (Дьяков) - состав.). Вдруг келейница со скорбью говорит ужасную новость: «Его убили и хотят захоронить в общей могиле, но за деньги можно выкупить тело и самим похоронить. И вот эти деньги собранные на санаторий стали святой платой за тело убиенного священномученика.
Сколько смертей пережило ее сердце! Сколько умученных священников провожала она в последний путь. Страшное было время, и мы не могли сдержать слез, слушая скорбный рассказ.
Вот война. Госпиталь. Вера Николаевна – медсестра. В отдельной камере лежал больной тифом. Вера Николаевна безбоязненно ухаживала за ним, с любовью и молитвой. Все врачи в тайне думали, что и ей не избежать заразы, но она, облегчая страдания ближнего, осталась жива и здорова. Еще один интересный случай: «Оккупация, в госпитале оцепление несколько дней, нет ни одного врача. Промыслом Божиим только Вера Николаевна осталась там, внутри и в течение двух недель грязными не стираными тряпками перевязывала раны солдатам. Она лишь кричала: - «Богородица! Помоги!» За две недели – ни одного заражения. Когда прорвали оцепление, главврач вызвал ее в кабинет и сказал, что видимо она верующая, т.к. такое чудо возможно только верующему сердцу.
Каждый год, 17 декабря Вера Николаевна ездила на поклонение к мощам Св. муч. Варвары в Киев. Когда пришла война, она вновь собралась в паломническую поездку. Села в 1-й вагон – бомба попала в последний (вагон), дальше они поехали на другом поезде, села в последний вагон, бомба попала в первый (вагон). Пересела в следующий поезд, и здесь их задержали немцы. Ей пришлось говорить с их начальником, он был с переводчиком. Вера Николаевна увидела на ремне, на бляшке начальника надпись – «С нами Бог!» И сказала ему: «Снимите ее. Бог не с вами, а с нами!» Переводчик предупредил ее, что так говорить нельзя, иначе ее могут убить. Но Вера Николаевна безбоязненно исповедала свою веру. И вдруг начальник заговорил на русском языке. Он сказал, что уважает ее веру. Дал ей пропуск и продукты.
Господь вновь сохранил её, и она беспрепятственно добралась до Киева.
Там шла служба. Каждый год на праздник вмуч. Варвары ее переоблачали в новые одежды, а старые разрезали на маленькие кусочки и раздавали верующим...После службы батюшка всех одарял частицей облачения от мощей вмуч. Варвары, а ей в этот раз ничего не дал. Она очень в тайне огорчилась, но вдруг батюшка выносит ей из алтаря рукавичку, что была надета на мощи Великомуч. Варвары.(Эта рукавичка сейчас лежит под стеклом в храме Александра Невского, прихожанкой которого последние годы жизни была Вера Николаевна, рядом с этим храмом, в ограде церковной она и похоронена. Варварушкина рукавичка, так ее все называют в храме.)
Вера Николаевна помогала многим людям, для своей семьи она руковичку мало использовала. И вот однажды, когда ее дочь Людмила еще была маленькой, у нее на лице появилось небольшое пятно. Которое вероятно беспокоило и приносило неудобство девочке. И вдруг в доме появилась женщина (как видение) и Вере Николаевне было сказано: «Что же ты, имея такую Святыню, не приложила ее ребенку?!» Вера Николаевна поспешила приложить Варварушкину рукавичку к дочке. После чего обернулась, но никого уже не было в комнате. Девочка же после этого исцелилась.
Вера Николаевна видела много смерти и во время войны. Но свою жизнь предала Господу и, как говорила, не боялась войны. И Господь хранил ее на всех путях.
Возможно после войны, приехав в Металлстрой, у нее возникли большие проблемы с документами. Она уже была замужем и с двумя детьми. Положение было серьезное. Вера Николаевна в слезах пошла к часовенке матушки Ксении, молилась и просила ее помощи. Стемнело, она пошла вся в слезах, брела домой. Вдруг женщина, как монахиня, с посохом обгоняет ее и спрашивает:
- Ты плохо живешь?
– Нет, – говорит Вера Николаевна.
- Тебя обижает муж?
- Нет.
- Тебя не любят и не слушают дети?
- Слушают.
- Так чего же ты плачешь? Не плачь, все будет хорошо»
И она пропала. Только тут Вера Николаевна поняла, что это была сама Матушка Ксения. Вдруг ноги ее стали ватными, как будто их раздуло до необычайных размеров. Она еле дошла до трамвая, села и не могла поверить во все, но на следующий день все проблемы были легко решены.
Второй раз явления Матушки Ксении: работала в госпитале, 6 февраля она собралась к часовенке. Вызвались и сотрудницы (даже не верующие). Пошли на кладбище 8 человек. Вера Николаевна говорила им, что Ксеньюшка часто появляется в окошечке, в день ее памяти. Подруги не верили, но шли. Ждали долго, все замерзли, и пошли назад, осталась лишь Вера Николаевна. И вдруг в окошечке появилась матушка Ксения. «В платочке завязанном - рассказывала Вера Николаевна». Она позвала подруг, те, вернулись, и все до одной видели это чудесное видение.
Дальше в памяти лишь отрывки, невозможно связать их в рассказ. Помню, Вера Николаевна ездила в Пюхтицы (Пюхтинский монастырь), молилась за родственницу больную раком, служила молебны, привозила водичку и просфоры и та совершено исцелилась.
Своей верой Вера Николаевна зажигала другие сердца. И люди получали просимое. Однажды Вера Николаевна после молебна в часовенке вышла покормить ребенка на улицу. Вдруг одна дама подходит и говорит: «Совсем не помогает мне матушка Ксения; не знаю уж и большие свечи ставлю, не буду больше просить». А Вера Николаевна говорит, Вы не так просите, надо как ребенок у мамочки, если попросит конфетку ласково, а не с капризами, какая мать устоит? И большие свечи тут ни причем. Та задумалась и ушла. Через некоторое время в часовенке подходит к Вере Николаевне та женщина с мужем (красавец, военный, который ушел от нее к другой) и говорит: - «Спасибо Вам, вы помогли мне вернуть мужа, он в тот же вечер, как я сказала, так как вы научили, пришел и объявил, что лучше меня нет!» Вера Николаевна сказала: «Благодарите Ксенюшку».
Однажды пришли к ней домой две аферистки, как будто с пенсией чего-то решить, льготы какие-то, сели напротив икон. И среди иконочек – «Мамочка Ксения» - как Вера Николаевна ее звала. Вдруг одна вскакивает, тычет пальцем в эту иконочку и кричит: «А это, что у тебя? Матушка Ксения?» Обе сорвались с места и убежали. Так опять сохранил Господь по молитвам блаженной Ксении.
Мы еще не раз приезжали к Вере Николаевне. Однажды, перепутав день нашего приезда, она два дня подряд ходила в 5 часов утра в Александру Невскую лавру, где мы должны были встретиться. Не лишним будет сказать, что по приезде в Москву, через час все мои скорби рассыпались, Слава Богу, за все, за молитвы блаженной Ксении, за родную молитвенницу Веру Николаевну «образ христовой любви нам явившую». Не забуду фотографий - Вера Николаевна и святитель Лука крестят ребенка (все боялись, никто не хотел быть крестным), письма схиигумена Саввы, которые начинались: «Мироносице р.Б. Вере….», от многих других теперь уже так нам известных старцев. Духовное наследие Вениамина Петроградского, объяснение Божественной Литургии, такие неисчерпаемые сокровища в скромной маленькой комнатке.
«Кому все это будет нужно? Кто это будет хранить?» - говорила она мне. Все письма Вера Николаевна собиралась сжечь. Не знаю, сожгла ли. Не давно вот узнала, что в Петербурге в храме, при котором похоронена матушка Вера, у о. Константина есть аудиозаписи, где она сама рассказывает о себе и своей жизни. Слава Богу, за все!
Не задолго до своей кончины она ездила на могилку к старцу Николаю{31} (о. Залит), и к одному из Печерских старцев, который как потом рассказывали, никого не принимал, но Веру Николаевну принял радушно, долго беседовал, а она не забыла и о нас, все беспокоилась, спрашивала.
В последние ее дни мы звонили по телефону, и все тот же звонкий голосок отвечал: «Родные мои, любимые!!!» Это в моменты тяжкой болезни, она находила для нас теплые слова.
Говорят, перед смертью к ней являлся старец Николай (Гурьянов), а 24 августа (день памяти старца) выдался на 40-й день Веры Николаевны. Умерла же она накануне дня памяти Царственных мучеников, 16 июля (2003 г.).
Такого ревностного, апостольского исповедания веры сподобились мы быть случайными (понятно не случайными) свидетелями в нашей жизни... С Божией помощью пытаюсь вспомнить как можно больше, чтобы память о дорогом, таком светлом человеке не ушла в небытие….»
Приведём несколько строк из двух писем матушки Веры (2002-2003 гг.): «О Господи † возлюбленные мои, дорогие Валентина, Надежда, ангелочек Женечка. В дни праздников вы все были со мной рядом в Храме. Вы вошли в глубину моего сердца. Я возлюбила вас что вы, приезжали к нашей мамочке Св. Ксении, дарует вам Господь здравия, спасения... богатой милости, на многая и благая лета... Всех, вас люблю Св. любовью, за всех молюсь. Да хранит вас всех Господь и Матерь Божия, во Христе любящая всех, целую…
Христос Воскресе † мои дорогие о Воскресшем Господе, возлюбленные Надежа, ангелочек Евгения, Валентина, Ольга со чадами. Да воскреснет Он и в сердцах наших, мы во главе с Ним составили одну семью Отца Небесного, в которой царствует правда, святость, любовь, радость во Святом Духе, дарует вам Воскресший Господь здравия, многая и благая Лета. Всей вашей семье во вся дни вашей жизни».
Из воспоминаний внука Веры Николаевны, Виталия З.: «Грустно осознавать, что больше её не увижу, не посижу с ней на кухне до утра, разговаривая на беспокоящие меня и её темы...
Многое из того, что рассказывала мне бабушка, я смог понять и оценить когда её не стало...
Она незримо, но духовно (даже душевно) всегда со мной. Когда трудно, лишь стоит закрыть глаза, я слышу её спокойный, тихий голос. И я понимал, что всё суета, всё пройдёт, всё будет хорошо...
С младенческого возраста я ощущал добро и теплоту, исходящую от моей бабушки. Она помогла мне познать этот мир легко без напряжения, без ссор... Любая напряжённая ситуация разрешалась, не доходя до кризиса. И бабушка всегда объясняла, в чём я не прав, и как это можно исправить. Я впитывал её мудрость и знание жизни. В том, что она знает жизнь во всех её проявлениях, я не сомневался уже в юности, когда я стал понимать, что рассказы моей бабушки, это не просто интересные истории, а книга жизни, из которой я могу черпать всё, что мне пригодится для того, чтобы стать достойным человеком. Примеры её мужества и терпения, которые я узнал от неё, глубоко потрясли моё сознание. Они до сих пор заставляют ценить то, что у меня есть...
Воспоминания бабушки о её детстве, наполненном сначала ... счастьем, затем... горем и тяжелым трудом, заставляют содрогнуться. Паломничество по церквям Украины – это сотни километров. Поездка в Москву к Калинину. Её стойкость в вере (давшая плоды). Заступничество за священство... Затем война: кровь госпиталей, смерть войнов ... взрывы...
Помощь в организации госпиталя в Крыму. Сбор материалов и продовольствия (она одна на повозке в степи, вой волков, темнота. Но она говорила: «Божия Матерь со мной!»
После войны – Ленинград, подлость председателя колхоза, который уничтожил все её документы. Опять ночь, повозка, волки в лесу (уже в северном)... Она работала на заводе на вредном производстве. Холод, голод. Но вот лучик света – мой дедушка, который с огромным трудом добился её руки (ведь она хотела посвятить свою жизнь Богу.) Но ей было откровение, что и в миру ей много работы. У них родился сын, затем дочь (моя мама...) Наша семья не была богата, но духовно мы были спаяны... Она была тем, что связывало нас воедино.
И в конце своего жизненного пути она также связала воедино общину нашей церкви св. Александра Невского в посёлке Ижора. Она стала духовной матерью для многих прихожанок. Чужие люди, чужие проблемы она принимала как свои собственные. Утешала, наставляла и бранила своих духовных детей. Люди тянулись к ней всегда. Во многих городах страны у нас были знакомые люди, которых бабушка выручала в самых разных ситуациях. Узнав же её ближе, они становились ей как родные (в детстве у меня было ощущение, что родных у нас пол страны)... Мой дедушка всегда это разделял и не мешал бабушке в её делах. Они были настоящими мужем и женой, решали всё по любви и уважению друг к другу.
После смерти дедушки она всецело посвятила себя проблемам других людей. Ничего себе не желала. Жила для внуков, а так же для духовных сестёр. Ей невозможно было ничего подарить, накормить вкусненьким. Она всё отдавала, угощала гостей тем, что приносили предыдущие, и передавала подарки. Когда кто-то обижался на это – говорила: «Это двойной дар – двойная радость. Я рада, что получила ваш дар и Бог рад, что я порадовала им другого»...
Получалась «цепная реакция», которой так не хватает неверующим людям... Т.е. люди радуют друг друга. От одного к другому. При этом они думают друг о друге, и чувства одного становятся заботой другого и радостью третьего.
Люди чаще собираются, превозмогая каждодневную рутину, приходят в церковь. Они более открыты друг для друга, для веры в Бога. Так собирается община единоверцев, где каждый несёт в себе Бога и освещает другим людям дорогу к Храму... Бабушка, мне кажется, внесла свою лепту в дело возвращения к нам Веры...
Даже отъявленные негодяи вели себя при ней мягче. Непослушные дети притихали, чувствуя её добрый свет. Я неоднократно наблюдал это чудо превращения, видел силу её веры.
Забыл сказать, что, конечно же, меня в церковь привела (точнее принесла) бабушка. И мы вместе с ней были везде... Она воспитала меня в Вере и любви. Теперь я воспитываю своих детей в любви и понимании добра... Это лучшее, что я смогу сделать для моей любимой бабушки. Грустно, что я её больше не увижу, не увидят мои дети, но я расскажу им о ней».
Из воспоминаний р.Б. Людмилы и Татьяны: «16 июня в 0:30, 2003 года почила о Господе подвижница благочестия р.Б. Вера, 80 лет от роду. Родилась она в благочестивой христианской семье от Марии (полька) и Николая (чех). 23 февраля 1923 г. в Мелитопольском р-не в Крыму, г. Геническ. Выросла она в окружении верующих людей, священства. Дом ее родителей находился недалеко от Храма, где они принимали, кормили и одевали нищих, а особо любили странников и детей. Отец ее был врач, кондитер, повар. Никому они ни в чем не отказывали. Бывало, на Пасху красили яиц до 300 штук, торты - многокилограммовые, сладкое печенье и все... раздавалось. Лечил он животных своими необычными способами. Люди шли мимо ветлечебницы к его дому и денег за лечение никогда не брал...
Когда ей было пять лет, она вошла в молельную комнату, встала перед иконами и сказала: «Господи! Ты видишь, я возрастаю. Не дай мне богатства, чтобы я Тебя не забыла, но и бедность не дай мне, чтобы я на Тебя не роптала». А Ты, Матушка Пресвятая Богородица, помоги мне быть во многих и многих храмах!» И осторожно вышла из комнаты и поскакала на ножке. И в дальнейшем все это исполнилось.
Богослужения она посещала с родителями с великим благоговением. Дома мама спрашивала маленькую Веру, что читалось на Апостолов и на Евангелие, и она всегда отвечала с точностью.
Однажды, когда вся семья отправлялась на службу, отца попросили срочно придти к больному животному. По приходе домой за обеденным столом сидело священство, а Верочка сидела угрюмая. «Что с тобой Миколаевна? (так звали ее любовно все). Вздохнув, она ответила: «Шел мой папочка на обедню, а попал в харчевню». Отец начал возражать, а игумен ответил, что дочь права. Почему «Миколаевна», потому что не по-детски была мудрой в свои небольшие лета.
Каждому священнику она могла дать характеристику того дара, которым обладал тот или иной священник. Все удивлялись ее разуму.
У ее мамы сильно болели зубы, она усердно молилась в комнате, и ей явился священномученик Антипа в образе юноши и сказал: «Вот тебе ладанка, повесь ее маме на шею, у нее пройдет боль» и исчез на глазах. Она так и сделала, боль у мамы прекратилась.
В 1933 году начались гонения. Забрали ее отца, и больше его она никогда не видела. Был обыск, вывезли все иконы, книги. Дом опечатали и с мамой ее выгнали. Жить негде (и никто к себе не пускал, т.к. боялись), и девочка поехала искать правду в Москву. Пошла на прием в Кремль к Михаилу Калинину. В приемной ее обыскали, и охранник увидел у нее на шее металлический крест. Сказали: «Снимай!» и услышали твердое «Нет!» Лучше я уеду, чем сниму!»
На ее счастье проходил Калинин и заинтересовался необычным посетителем и повел ее к себе в кабинет. Она рассказала ему о своем горе. Выслушав, Калинин ответил, что ее вопрос он сразу решить не может, а в течение 10 дней. «Но мне негде жить!» А староста говорит: «Мы тебя устроим»!
Поселили ее в гостиницу из трех комнат со слугой, чтобы готовили, приставил к ней шофера с легковой машиной, чтобы смотреть Москву. Но всем этим она не пользовалась. Ее едой были 2-3 картошки в мундире и хлеб. Шофера она с утра отпускала, а сама ходила по храмам пешком. С одной монахиней она пошла в храм «Вера, Надежда, Любовь и мать их София».
Сама Вера была в свои 10 лет очень маленького роста. После Божественной Литургии был совершен водосвятный молебен и над ее головой держали сосуд с водой. По мере того, как она вырастала на глазах, сосуд поднимался выше и выше и она выросла до нормального состояния.
Много храмов она посетила в Москве. Вопрос Калинином был решен положительно. С двумя чемоданами подарков ее отправили домой. Когда Вера вышла из вокзала, уж дома, то мама ее не узнала и сказала, что это не моя дочь, т.к. она изменилась в росте.
В 1937 году начались репрессии на священство. Вера работала в больнице санитаркой. После работы спешила к тюрьме с передачами. Часто отстаивала многочасовые очереди, а перед ее носом дверцы закрывались, и она возвращалась ни с чем.
Пошла к начальнику тюрьмы и пригрозила ему Калининым, т.к. передачи не принимают. Ей он дал пропуск, и она без очереди отдавала передачи. При свидании со священниками видела их избитыми и с вырванными волосами на голове и бороде. И стала она передавать в передачах табак, который священники отдавали надзирателям и их перестали бить.
Когда ей дали первый отпуск и отпускные, поехала с мамой в Киев, остановилась у знакомых. Приходит конвоир (свой человек из тюрьмы) и сказал, что если вы внесете деньги за убиенного митрополита Константина, то его ночью вывезут за город, а положат в машине в простынь сверху всех убитых и вы возьмете его и похороните. Отдав все деньги, что были, они сделали, как им сказали. Ночью облачили и похоронили на кладбище.
В 1942 году она отправилась в Киев на праздник Варвары великомученицы в Киево-Михайловский собор. Добирались много дней с подругой под бомбежками. Но чудесным образом они добрались до Киева. И в сам праздник 17 декабря мощи великомученицы Варвары переодевали, и одеяние разрезали на кусочки и эту Святыню отдавали верующим. Но Веру все обходили, не давали... И она смиренно ждала. Затем священник из алтаря вынес варежку, которая была на руке у великомуч. Варвары и отдал ей.
Шли они на поклонение к Чудотворной иконе Божией Матери Почаевской в Успенскую Почаевскую Лавру. Опоздали на Литургию. Монахиня позвала священника и объяснила причину опоздания. Он их причастил и дал им две просфоры. Одну им, а другую соседке Марии, которая хотела им дать денег на дорогу, но не успела и об этом очень горевала. Когда ехали назад, у них не было пропуска, и была облава, и хотели их забрать в Германию. У одного офицера она увидела на бляшке ремня надпись – «С нами Бог». Вера начала кричать и говорить: «Не с вами Бог, а с нами, вы пришли на нашу землю»!
Офицер, он оказался комендантом, приказал привести Веру к себе в кабинет и сказал по-русски: «Я вижу, что ты верующая, и я верую в Бога. Я дам тебе пропуск, и вас посадят на поезд, только не говори, что я тебе сказал». С собой он дал ей чемодан, там оказались продукты, шоколад и они благополучно доехали домой. Дома ее встречала соседка Мария.
Во время Великой Отечественной Войны она была санитаркой. Ухаживала за ранеными. В открытых переломах, мелкие кости, обломки отбрасывала, соединяла большие, промывала в марганцовке и со слезами просила Божию Матерь, чтобы ни один солдат по ее вине не был ампутирован. Так и было.
Под бомбежками, ограждала себя с четырех сторон Крестом и смело шла, рядом рвались снаряды, погибали люди, но она была невредима.
После войны ей довелось встретиться с профессором Филатовым. Он был глубоко верующим человеком. В его кабинете был образ Иисуса Христа, перед которым он молился всегда перед операциями. В Вере он увидел добрую, трудолюбивую девушку, чистую веру, чуткую натуру и относился к ней благоговейно.
Он ей предложил учиться в институте, но она отказалась, т.к. дала Богу обещание никогда ни себе, ни другим не сделать ни одного укола. По этой причине она не может быть доктором.
Однажды Филатов устроил у себя вечер, и у него было верных друзей, и когда Вера пришла после вечерней, то увидела много народа, он посадил ее рядом с собой, предложил немного вина, но она отказалась, т.к. его никогда не пила, и не знала вкуса его.
Когда у Веры родилась дочь, на лице у девочки было большое пятно. Однажды когда она кормила ее грудью и скорбела, в комнату входит женщина и говорит: «Что ты скорбишь, если у тебя есть Святыня». И подходя к образам, попросила воды. Вера пошла на кухню за водой, вернулась, женщины нет. И тут Вера догадалась, что приходила Великомуч. Варвара, взяла рукавичку и приложила к лицу дочери, личико стало чистым.
Как-то в храме Вера обратила внимание на девушку, она плакала. На вопрос: «Что случилось?», показала забинтованную руку, которая гноилась. После службы она привела ее к себе домой, вместе помолились и прочитали Акафист Великомуч. Варваре, сняли повязку и через другую, чистую приложила рукавичку Вмуч. Варвары. Ушла на кухню, услышала крик, а когда пришла девушка показала затянувшуюся рану на руке. Девушка хотела отблагодарить, Вера сказала: «Не меня, отдай эти деньги в храм».
И таких случаев, когда р.Б. Вера помогала людям, было много. Когда словом, когда молилась Божиим угодникам и всех любила.
Когда Вера готовилась к отходу, эту Святыню рукавичку Вмуч. Варвары она отдала в храм Святого Благоверного Князя Александра Невского, где она и поныне. Рукавичка благоухала, вся была в миро. Когда ее несли в храм и в первую службу 17 декабря в день памяти Вмуч. Варвары.
Кто бы не обращался к Вере, она всем помогала».
Из воспоминаний р.Б. Елены: «Господи благослови! С Верой Николаевной Господь сподобил близко общаться месяца за четыре до ее отхода. Когда она заболела, ее духовные чада просили молиться о здравии рабы Божией Веры. С сестрами мы собрались, усердно от души молились. Я просила передать нижайший поклон Вере Николаевне через р.Б. Ольгу. На следующий день Оленька мне позвонила и сообщила, что В.Н. сказала: «Пусть эта детонька ко мне придет». Я очень обрадовалась. Так начались наши встречи. И это была милость Божия ко мне, грешной, так много они мне дали, и радости духовной и помощи.
В это время для меня через общение и молитвы этой старицы пришла помощь Божия.
При первой встрече, когда я пришла к ней домой, впечатление было ошеломляющее. Как будто я давно знаю этого человека, было не наговориться, меня грешную понимали, поддерживали. А когда она сказала: «У меня такое впечатление, что я тебя, детонька, знаю с пеленок, все у тебя будет хорошо». Мне стало как–то особенно радостно. Вскоре пришли духовные чада, мы читали ее любимый Акафист «Слава Бог за все!», молились за болящих, посидели, потрапезничали за столом. Пребывали все в духе любви. Я еще не уходила, а помышляла о следующей встрече. И, благословляя меня, Вера Николаевна сказала: «Ты можешь приходить всегда, когда захочешь».
Будучи духовным человеком, она могла заглянуть в душу каждого и дать то, что необходимо «едино на потребу» именно этой душе. Господь через нее помогал.
Все в нашем храме ее знали, любили и уважали. В возрасте 80 лет (так было всегда в ее жизни раньше) она посещала все Богослужения и старалась бывать на престольных праздниках в других храмах Санкт-Петербурга и области.
Удивительный был ее взгляд. Перед началом Богослужения, проходя мимо, скажет: «С праздником!» И на душе становилось радостно, празднично. Воистину глаза Веры Николаевны полные любви, свет излучали. Я тогда частенько плакала в Храме, позже много мне стало понятнее. Когда она говорила «С праздником» молилась за меня, и Господь давал утешение. Слава Богу! Все это было до нашего личного общения.
Как-то я сказала ей, что по молитвам св. блаженной Ксении Петербургской в моей жизни Господь сразу помогает. Утвердительно кивнув головой, она сказала: «Святая блаженная наша мати Ксения молится за тебя, а в храм наш тебя привел Господь по молитвам св. благоверного князя Александра Невского».
Со школьных лет я любила бывать в Александро-Невской Лавре, там молилась и Господь продлил годы жизни моей мамы (она тогда была больна), были жизненные ситуации еще, и Господь милосердствовал по молитвам св. благоверного Князя Александра Невского. К этому святому мое особое поклонение, почитание и любовь. Вера Николаевна сказала истинное, а ведь я ей ничего не рассказывала.
Была у меня ситуация, сейчас она мне кажется смешной, тогда непонятной. Выслушав меня, Верочка Николаевна все объяснила и потом убедилась, правильно ли я уразумела. И была строга.
Как-то прихожу и на вопрос как дела у сына и его семьи, я сказала, что невестка с внуком уехали на юг отдыхать, а сын работает, отпуск не дали. «Сын тоже должен отдохнуть. Я помолюсь», - сказала Вера Николаевна. Через два дня сын позвонил: «Мама у меня отпуск образовался, и я уезжаю на юг к своим». Радостная сообщаю Вере Николаевне, она улыбнулась, да на образа перекрестилась, благодаря.
В начале июня настоятель нашего храма благословил меня работать в трапезной, а другой батюшка детьми заниматься. Верой Николаевной сказала: «В храме останешься». Получилось после работы в трапезной осталась работать в храме. Работать в трапезной было не просто, поварского образования у меня нет, и все говорили: «Не справишься». А она молилась за меня и верила, что Господь поможет. А когда одна ее духовная дочь сказала: «Как это так получается? Не должно быть». Она ответила «Божие Благословение». И была очень довольна. У Веры Николаевны был дар Божий помогать людям. Высший дар от Бога – дар духовного рассуждения был у этой благочестивой подвижницы.
Слава Богу, за все! – так говорила всегда Вера Николаевна».
Господи, упокой душу подвижницы Веры со святыми упокой, и её молитвами спаси нас!
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги