Православные старицы ХХ века - Сост. Светлана Девятова

«Милостыней купи себе помилование от Бога, смирением — вечную славу, чистотою и целомудрием — венец, кротостью — в рай вхождение, молитвой — с ангелами житие. Купи себе трудом покой, молитвенным бдением — общение с Богом, постом и жаждою — наслаждение вечными благами. Имей рассуждение духовное, возноси ум твой к Богу, но низводи и долу, размышляя, что рано или поздно все в землю возвратимся. Внимай чтению книг Божественных, сокрушайся о грехах, говори одну правду, уста чаще открывай для молитвы, руки отверзай на подаяние нуждающимся, сердце удержи от гнева, в теле сохрани чистоту, в пище — воздержание, колена преклоняй на поклонение Богу. Если сохранишь сие, то будешь чадом света и сыном Царствия Небесного; спасешь душу свою...» (Преподобный Симеон (Желнин))

Краткие упоминания о Псковских старицах мы нашли в книгах «Милость Божия над Псковской Землей» (Игумен Роман (Загребнев) и ««В руце Твои, Господи...» О тех, кто всегда идет впереди нас» (Игорь Изборцев)

Блаженная монахиня Екатерина (Булынина)

Известно, что монахиня Екатерина родилась в конце 19 века в посёлке Славковичи, Псковской области. По рассказам современников будущая подвижница с малых лет отличалась скромностью, добротой и милосердием.

Состоятельные родители дали дочери хорошее образование. Они часто выделяли ей деньги на личные расходы, однако она сразу же всё отдавала в монастыри.

В двадцатилетнем возрасте она ушла в женский монастырь преподобной Евфросинии Полоцкой, где первое время проходила различные послушания. Со временем она была пострижена в монашество с именем Екатерина.

Ей часто приходилось помогать казначее монастыря, позже она была келейницей прозорливой старицы монахини Евлампии. Следует отметить, что прозорливая старица Евлампия перед революцией предсказала свержение самодержавие, гражданскую войну, предстоящие гонения на веруюших.

Вскоре после революции монастырь закрыли, монахиня Екатерина вернулась в родное село. Когда семью раскулачили, монахиня Екатерина с сестрой поехала в Псков, где поселились в маленьком домике на Первомайской улице. Известно, что незадолго до войны дом сгорел, в 1941 году сестры были эвакуированы в Старый Изборск, в 1944 году - вернулась из эвакуации. Монахине Екатерине удалось снять комнату в доме номер четыре в Завеличенском переулке, вероятно именно в те годы она и начала принимать страждущих.

Из воспоминаний Александры Петровны Васильевой: «... Была Екатеринушка великая прозорливица, многое и многим на пользу души предсказывала наперед. Был со мной такой случай. В 1948 году. Шла я как-то за молоком, а навстречу Екатерина. Поздоровались, а она и говорит: «Будут на смерть убивать, надо простить и помочь человеку». Ничего больше не объяснила, только это сказала. А на другой день муж мой с работы пришел пьяный. Он на войне ранение сильное имел и контузию, так что часто впадал в раздражение и даже в буйство. Пришел, а я ему говорю, мол опять напился, опять с работы погонят. Он сразу как-то вошел в раж, схватил тяжелый железный совок и ударил меня по голове. Что дальше было не помню — очнулась уже в больнице. Врач сказал, что миллиметр меня спас, дескать на миллиметр дальше бы ударил муж, не выжила бы я. Супруг, как везли меня в больницу, все сзади бежал, кричал, что не хотел, что случайно, но ко мне его не допустили. Я все сомневалась: заявлять ли мне на мужа в суд или нет, но врачи уговорили меня, что надо, иначе, дескать, не сейчас, так потом все равно убьет. Рана у меня была тяжелая, но заживало все очень быстро. Как только случилось со мной, так в Собор Троицкий подали за меня поминание. Служил там отец Иоанн, теперешний известнейший Псково-Печерский архимандрит, так он попросил всех верующих встать на колени и помолиться о моем выздоровлении. После того и полегчало мне. Так что не миллиметр какой-то там меня спас, а Господь милосердный по молитвам церкви, но где врачам это понять? И еще, как потом я узнала, в тот момент, когда со мной все случилось, матушка Екатерина горячо молилась у себя дома — вот от того и миллиметр, от того и не убилась до смерти.

А мужа моего не посадили. Я как выпросилась домой, собралась идти в суд — настропалили меня таки врачи. Собралась и иду, как раз мимо дома матушки Екатерины. Она же у калиточки стоит, будто меня и поджидает. Как меня увидела, машет мне рукой, мол заходи. Вошли мы в дом, она подводит меня к столу, а там Евангелие раскрытое лежит. Она и говорит: «Читай!» Я читаю: «Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Мф. 7, 1-2).

«Иди домой, уточка», — говорит мне матушка Екатерина и показывает рукой в окно: «Видишь, все уточки домой идут? Вот и ты иди. И не ходи никуда сегодня». А когда провожала меня, сказала: «Ты Степана Никитина прости»... Она ведь прямо никогда не говорила, всегда вот так, скрыто, как и все блаженные. А ведь заранее мне все предсказала! Вот так матушка!»

Блаженная старица Екатерина была великой утешительнице, часто любила говорить людям, обращающимся к ней за духовным советом: «Любите прискорбности, любите притрудности!»

Последние годы за блаженной старицей ухаживала раба Божия Евдокия. Келейница Евдокия рассказывала, что в юности, когда один молодой человек сделал ей предложение, она пришла к старице за советом, выходить ли ей замуж. Блаженная старица ответила: «Замуж выйти, конечно, не грех, а есть ли у тебя желание?» Евдокия ответила, что особого стремления у неё нет. Тогда старица Екатерина попросила принести ей воды, затем намочила этой водой руки, вытерла их, после этого полотенце, о которое вытирала руки, повесила на плечо своей будущей келейнице. И сказала: «Вот и всё отошло». С тех пор у Евдокии не было мыслей о замужестве. Более пятнадцати лет она ухаживала за монахиней Екатериной, помогала ей: убирала дом, готовила, принимала людей приходивших к блаженной старице.

Однажды к блаженной старице Екатерине пришёл молодой человек Михаил Евлагин, упав на колени, он стал просить монахию помолиться за него. Матушка Екатерина ласково посмотрела на него и сказала: «Батюшка ко мне пришёл». Прошло несколько лет, и Михаил был рукоположен в сан священника.

Монахиня Екатерина писала духовные стихи, приведём лишь несколько строк из одного стихотворения, написанного монахиней Екатериной:

«Прошу вас, братия, сестрицы:

Храните веру до конца!

Не уклоняйте ваши лица

От Всемогущего Творца!

Молитесь горькими слезами,

Когда беда и скорбь гнетёт.

Он уврачует ваши раны

И утешение пошлёт».

Блаженная старица Екатерина отошла ко Господу в конце пятидесятых годов. Её похоронили на Дмитровском кладбище города Пскова около храма.

Верующие люди не забывают великую молитвенницу земли Псковской, приходят на могилку, как раньше приходили их матери и бабушки, просят блаженную Екатерину о молитвенной помощи.

Господи, упокой душу рабы Твоей Екатерины, со святыми упокой, и её молитвами спаси нас!

Старица Анастасия Струлицкая (1913–1987 гг.)

Блаженная Анастасия (в миру Анастасия Михаиловна Денисова) родилась в 1913 году в деревне Струлице, недалеко от районного центра Палкино Псковской области.

Известно, что в 1936 году Анастасия вышла замуж, у неё родились две дочери.

Вскоре началась война, муж Анастасии ушёл на фронт. По рассказам односельчан, когда в 1944 году Анастасия получила похоронку - сразу замкнулась, приняла обед молчания. Шли годы, подвижница молилась день и ночь, наконец, в 1956 году, получив благословение Свыше, вышла из затвора, чтобы помогать страждущим.

Из воспоминаний Анны Петровны Васильевой: «Как-то мы, несколько человек, приехали к матушке Анастасии. Шли к ней через лес и все пели: «Слава в вышних Богу и на земле мир, в человецех благоволение...» Пели громко, так что все грибники собрались вокруг нас.

Принимала матушка не всех, поэтому мы прежде опустились на колени и стали молиться Богу, чтобы приняла. Так и получилось, мы вошли к матушке в дом, а она вдруг и говорит: «Шли жены-мироносицы, искали Господа, как только вошли в рощу, запели: Слава в вышних Богу..., а Ангелы святые подхватывали и доносили до престола Всевышнего...» Вот какая прозорливая была!

А однажды, мой сын договорился со знакомым шофером, что тот отвезет нас к блаженной Анастасии. Он сказал мне об этом в среду вечером. А у нас на ужин было скоромное. Я говорю сыну: «Как же я поеду, ведь матушка обличит меня?» А сын мне: «Вот и хорошо, не бойся обличения. Это нам полезно». Утром, когда мы приехали к матушке, первыми ее словами были: «Кто среду не почтет — тот Господа предает, кто пятницу не почтет — тот Иисуса Христа распнет». Я упала на колени и заплакала... Рассказывали, что когда матушка Анастасия получила извещение о гибели мужа, то вышла на середину деревни, на холмик, подняла руки к небу и долго усердно молилась..., а вокруг все горело — шла война... После смерти дорогого супруга, матушка взяла на себя подвиг молчания и молитвы. Говорили, что родственники ее были недовольны этим и даже всячески пытались вернуть ее к «нормальной» мирской жизни...

Помню, в семидесятых годах, меня пригласили читать Псалтирь о рабе Божием Василии, скончавшемся после тяжелой болезни. Он был родственником матушки Анастасии. Когда прошло сорок дней, мы приехали на кладбище, в церкви отслужили по нему панихиду. Потом отправились в его дом к поминальному столу с кутьей. Когда все собрались, матушка Анастасия, которая тоже пришла со всеми, вдруг говорит: «А вот раб Божий Василий подходит к престолу Всевышнего...» Она начала усердно молиться, чтобы Господь принял его душу: «Господи, прими раба Твоего Василия в селения святые Свои». Было двенадцать часов дня...»

Вспоминает игумен Роман (Загребнев):

«Верующие как-то напомнили мне о прозорливой блаженной старице Анастасии, проживавшей в Палкино... Пришло и мне желание ее посетить. Сколько же я удивлялся ее невозмутимости, духовной собранности, силе духа, молитвенности и неоспоримой прозорливости. Не взглянув на меня, она стала молиться обо мне Богу: «Господи, помяни священство его...», потом пропела тропарь Рождества Христова и др., а также много пропела из Божественной литургии. Утешившись посещением дорогой матушки, я довольный возвратился домой».

Из воспоминаний священника Владимира Степанова: «Ещё до рукоположения я сильно болел. Родители обратились за молитвенной помощью к блаженной Анастасии. Матушка перекрестилась и сказала: «Не может Святая Троица не прославиться». Тогда мы ничего не поняли. Вскоре, по её молитвам, я пошёл на поправку и совсем выздоровел.

Прошло ещё какое-то время и меня рукоположили во диакона. Служил я в Свято-Троицком кафедральном соборе, то есть именно там, где и предсказывала матушка (не прямо, конечно, а опосредованно, как зачастую и делают это юродивые и блаженные)...

Однажды мне последовал вызов в «компетентные органы». В ту пору ничего хорошего от такого приглашения ждать не приходилось. Обеспокоенный, я поехал к матушке Анастасие и рассказал ей о своих опасениях. Она выслушала молча, посмотрела на иконы, несколько раз перекрестилась, но так ничего и не сказала.

На другой день пошёл по указанному адресу. Удивительно, но на сердце у меня было легко и спокойно. Очевидно мне хотели устроить формальный допрос, но получилось так, словно я их допрашивал: они юлили, бледнели и что-то невразумительное мямлили, как-то растеряв все свои профессиональные навыки. Я наблюдал за ними и поражался: какую же силу имеет молитва блаженной Анастасии, если даже эти, облечённые огромной властью, обычно самоуверенные и безжалостные люди, превратились вдруг в сущих детей? Ведь, положись я на свои силы, и пойди на встречу без поддержки её многомощной молитвы – неизвестно, чем всё обернулось?

Но, слава Богу, что заручился я тогда благодатной поддержкой молитвы праведницы. Покинул я тот мрачный кабинет совершенно спокойно, без всякого для себя ущерба. С той поры из «Органов» меня больше не беспокоили».

Известно, старцы и старицы часто брали грехи духовных чад на себя. В то время, когда по молитвам подвижников верующим становилось легче, сами молитвенники тяжело болели. Блаженная старица Анастасия страдала от водянки, но, несмотря на болезнь до последних дней принимала верующих.

По свидетельству людей посещавших старицу, по её молитвам больные исцелялись, её предсказания сбывались, она умела наставить на Путь Истинный, предостеречь от неправильного поступка и обличить.

По свидетельству рабы Божией Нины, блаженная старица Анастасия впервые увидев её, лишь проведя правой рукой по её лицу, безошибочно определила, что она врач и обратилась к ней со словами: «Ты же врач, так помоги же мне, чай Господь через твои руки и даст мне облегчение». (Матушка действительно получила облегчение. )

Блаженная старица одной из женщин, приехавших с Ниной, указывая на серёжки, сказала: «У тебя в ушах-то змеи. Не носи серьги – грех...»

Блаженная Анастасия отошла ко Господу в июне 1987 года.

Из рассказа протоирей Владимира Бабина: «Вспоминаю удивительный момент прощания, а это как раз было в Троицкую Родительскую субботу 1987 года, я как сейчас вижу громадное стечение народа в нашем храме. Множество людей собралось у гроба матушки Анастасии, чтобы вознести о её упокоении свои молитвы и ещё раз засвидетельствовать великую силу её благословенных подвигов и трудов...

Нашему Псковскому краю Господь даровал много молитвенных людей, и матушка Анастасия, несмотря на суровые годы, открыто несла этот духовный подвиг Православия.

И нам, священнослужителям, а её посещало... много священников и монашествующих, Господь вещал через неё Свою волю».

Блаженную старицу Анастасию похоронили около храма Святителя Николая (в нескольких метрах от южной стены храма) в селе Палкино.

В этом храме находится местночтимая икона Пресвятой Богородицы Чирская Псковская^{32}.

Господи, упокой душу рабы Анастасии, со святыми упокой, и её молитвами спаси нас!

Блаженная Феодосия Печерская

О блаженной Феодосие вспоминает игумен Роман (Загребнёв): «Хочу вспомнить... об одной юродивой, которая являлась украшением города Печер. Ее звали Феодосия. Это была великая молитвенница и славная подвижница, умело скрывавшая свои духовные дарования от мира. Ее необычное поведение, одежда, одухотворенное лицо все это вместе взятое напоминало о ее подвиге юродства, а советы и заблаговременные предупреждения, всегда приносящие огромную пользу, говорили о ее прозорливости. В трудные минуты жизни святой Псково-Печерской обители матушка Феодосия спасала ее от неожиданностей, бед и треволнений. Она появлялась в обители именно тогда, когда нужда в ней чувствовалась особенно остро. Одевалась матушка совсем необычно. На ее ногах можно было видеть разную обувь: на одной, например, теплый валенок в летнюю пору, на второй — калошу с портянкой, перетянутой веревочкой. На голове — теплый пуховый платок, а в руках — длинную суковатую палку. Своим внешним видом она прикрывалась от взоров людских и в это же время она безпощадно обличала любителей мод...

Однажды у Святых врат обители я исполнял послушание привратника, в обязанности которого входит смотреть за порядком. Вижу, идет матушка Феодосия. Обрадованный ее появлением, я решил подойти к ней за советом и спросить о волновавшем меня вопросе, касающемся моего рукоположения.

— Матушка Феодосия, — спросил я, — меня хотят посвятить во диакона, может мне и не надо думать о возвышении по иерархической лестнице? Как вы скажете, ведь с простого монаха и спросу-то поменьше, а я ко всему еще слабый и немощный?

Она выслушала меня и сразу устремила ум и лицо свое горе, к небу, и долго, по-видимому, молилась Богу. Затем, обратясь ко мне, уверенно произнесла:

— Нет, ты не бойся, принимай сан и приближайся к Богу!

Она словно бальзам влила в мое наболевшее сердце, мне стало очень отрадно, мир и покой пришли ко мне. «Слава Тебе, Господи!» — это все, что я мог только сказать. Рукоположение во диакона состоялось в Михайловском соборе на праздник святаго Архистратига Михаила. Только кончилось одно мое переживание, как уже надвигалось другое, более серьезное. Стали распространяться слухи, что скоро предполагается рукоположение меня, грешного и недостойного, во священника. Сердце мое опять преисполнилось недоумения и печали. Однажды, уже будучи диаконом, я стоял во время всенощного воскресного Богослужения у аналоя посреди храма, протирая Евангелие полотенцем, и вдруг вижу, что входит блаженная Феодосия. Подойдя к аналою, она посмотрела на меня, затем взяла святое Евангелие своими руками, прижала его к груди и пристально посмотрела на меня. Потом, положив на место Великую Святыню, снова взглянула на меня, как бы вопрошая без слов: мол, понял ли ты что-нибудь? После чего, пошла к помазанию святым елеем. Да, я понял, дорогая матушка, твое сердобольное ко мне внимание. Ты в малое время в глубине своего сердца сказала многое: «Бери, Евангелие, сердечно служи Богу, проповедуй Евангельские истины и живи, как учит оно! Пусть твоя жизнь будет жизнью во Христе, и твое служение будет непредосудительным».

Однажды раба Божия Палаша... за ней присматривавшая, спросила ее:

— Матушка, в каком платье положить тебя, когда умрешь, во гроб?

— Приготовь только простыню, в нее и завернешь мое грешное тело, а больше ничего не потребуется... А простынку-то возьми белую.

Этот разговор состоялся за два года до ее смерти. И это ее пророчество исполнилось. Блаженная часто обличала за аборты врагов Православия, говоря: «Что же вы делаете, убивая собственных детей во своей утробе, ведь от Бога никуда не уйдете, здесь на земле поживете в свое удовольствие, а там, за гробом, вас ждет гнев Божий. Кому же заповедь-то Божия дана — не убий? А вы сами творите и других учите, поощряете. Не забывайте же, вас ждет гнев Господень!»

И вот в одну из ночей к ней приехали на мотоцикле, сорвали с петель дверь, отрубили блаженной старице голову, тело изрубили на части, а затем вместе с домом зажгли. Накануне этой ночи Феодосия прогнала Палашку, сказав ей: «Одна, одна нынче буду ночевать...»

Пришла Палашка на следующий день навестить матушку Феодосию, но не нашла не только юродивую, но и ее дома — лишь дымящееся пожарище.

С большим трудом средь пепелища отыскали кости блаженной. Их завернули в белую простыню и благочестиво положили в новый гроб. Совершили отпевание, но голова была обретена много позже...

На могилке всеми любимой матушки стоит огромный крест, а у подножия его начертана эпитафия со словами нравоучения: «Прохожий, ты идешь, но ляжешь как и я, присядь и отдохни на камне у меня, сорви былиночку — вспомни о судьбе, я дома — ты в гостях, подумай о себе!»

Вечная память тебе, мудрая учительница наша, блаженная Феодосия... Вечный тебе покой...»

В книге «Милость Божия над Псковской Землей» игумен Роман (Загребнёв) вспоминает ещё об одной подвижнице старице Евдокие, проживавшей поселке Хлыстово Тамбовской области.

Из воспоминаний игумена Романа: «Хотя и коротко, но поведаю читателю об этой всеми любимой подвижнице; о ее доброте, любви к людям, а самое главное — о ее прозорливости. Жаль, что осталась для меня неизвестной ее фамилия, но, впрочем, блаженных нам свойственно и более привычно называть только по имени. Так вот, к матушке Евдокии, или просто к Дунюшке, как к духовному лекарю, шли люди со своими бедами и скорбями, шли, чтобы узнать волю Божию и получить добрый совет. Она всем безвозмездно помогала и утешала.

Я в детстве жил в деревне Крутое Ракшинского района Тамбовской области, а блаженная старица жила где-то километрах в восемнадцати от нас в поселке Хлыстово... После ... тяжелой работы у меня совершенно отказали руки, так что ничего уж не могли удержать. Я не знал куда и к кому обратиться за помощью. Да и куда поедешь из деревни? Но тут как раз и вспомнил про Дунюшку. Получив у матери благословение на поездку, я стал собираться. Старшая сестра Нина, видя мои дорожные хлопоты, спрашивает у меня:

— Куда же ты, братец, собираешься-то?

— К Дунюшке! - говорю я.

— Да зачем же ты тратишь время на поездку к ней? Что же ты у бабки необразованной можешь найти? Да у ней ведь одни тряпочки да ниточки, вот и все. А надо к врачам обращаться, у них уколы, таблетки, различные процедуры да массажи, а у нее?

— Это твоя точка зрения, — возразил я, — а у меня другая. Я верую в силу молитвы матушки. А тряпочками да ниточками она прикрывает свой дар. Тем более, сами факты говорят о плодах молитвы Дунюшки.

Сама сестричка страдала болями в спине. Она осталась без отца в раннем возрасте и все труды по хозяйству ложились на нее. Вышла замуж. И здесь неудачи — супруг был инвалидом войны, поэтому скорбей и трудностей только прибавилось. Все это подорвало ее здоровье. Она ужасно мучилась и страдала.

— Ну, коль все же собираешься к Дунюшке, — попросила сестра, — то на всякий случай вспомни перед ней и обо мне.

— Хорошо, — пообещал я, — обязательно скажу, обязательно!

Наутро с бардовозами я прибыл в поселок Хлыстово. Мне указали дом, где проживала блаженная. С трепетом открыл я дверь и, войдя, произнес:

— Здравствуйте!

— Здравствуйте, — ответила бабушка. В переднем углу висели образа, пред которыми теплилась лампада. Сама блаженная была старенькая и чрезмерно высохшая. Сидела она за столиком, и перед ней лежали, как мы уже упоминали, тряпочки и ниточки. Я уже догадался, что таким вот образом она прикрывала свой благодатный дар, данный ей от Бога — врачевания всяких болезней. Помолится матушка о пришедшем, благословит тряпочку и даст ее просителю. После этого всякую болезнь и боль как рукой снимает. Я рад был, что застал ее дома, потому что ее часто увозили на машинах в свои дома большие начальники к больным детям.

— Зачем ты пришел? — спросила она меня.

— Ищу блаженную Евдокию.

— А зачем она тебе?

— Я верю, что она помогает и поэтому приехал.

— Ну, это я и буду, подойди ко мне. Я подошел, а она еще раз спросила:

— Ну, что у тебя?

— Матушка, руки болят и ничего держать не могут. Потрудился, поусердствовал, наверное, не по разуму, вот они и отказали мне.

— Пройдет, на тебе тряпочку, да на ночь-то привяжи на кисти рук, и, Бог даст, все пройдет.

А я еще ей говорю:

— Матушка, меня сестра просила сказать вам о ней. У нее очень болит спина.

— Кто-о-о-о?

— Сестра, — говорю, — Нина.

— А ей-то зачем ко мне обращаться? Я — необразованная бабка, только всего и имею, тряпочки да ниточки, как ты теперь сам видишь. Пусть она идет к врачам, все же у них есть и уколы, и таблетки, да всевозможные профилактики. Там гарантии-то больше, чем у меня.

— Да уж прости нас, матушка!

— Ну, ладно, ради тебя и ей дам.

И вот сколько времени прошло с той поры, и мои руки, и спина сестры более не болят. Я от нее вышел окрыленный, а ее прозорливость просто поразила меня...»

Господи, упокой души блаженный стариц Феодосии и Евдокии, со святыми упокой, и их молитвами спаси нас!